Алиса против принца

Пролог

Пролог

– Простите. Извините. Посторонись! – кричала Алиса, активно крутя педали, одновременно вращая головой по сторонам и угрожающе дёргая рулём.

Люди на тротуаре отскакивали в стороны, ругались, сыпали проклятьями. Поднимали оброненные сумки и грозили вслед кулаком.

Алиса хмыкнула. Натянула берет, чуть не врезавшись в светофор, и на ходу спрыгнула с велосипеда. Сама не упала и его не уронила. Только запыхалась. Сдула светлые прядки с глаз и очаровательно улыбнулась недоумённо смотрящей на неё женщине в чёрном пальто.

Зелёный сигнал всё не загорался. Машины плотным потом двигались по проспекту. Сигналили.

Опаздывать на лекции у Алисы вошло в привычку. О чём ей ни раз тактично напомнила мама. И папа.

Просто эта неделя выдалась совершенно безумная! Вчера будильник напрочь отказался звонить. Алиса наивно полагала, что на метро будет быстрее, но её едва не спихнули под поезд. Чудом ухватилась за крепкого мужика, чуть не вырвав ему руку. Мужик смотрел во все свои маленькие глаза-бусины: Алиса видела в них страх и читала мысленный посыл. Послали её далеко.

Позавчера: будильник зазвонил, но на час позже. Как это вообще понимать? Телефон будто сам решал, когда Алисе вставать.

Пробовала брать такси. Машина встала в глухую пробку. Алиса выскочила и помчалась по улице, пугая прохожих своим сумасшедшим видом. А уже днём слушала от сокурсников удивительную историю: на перекрёстке, недалеко от универа, участниками аварии стали сразу пять машин. Водитель такси погиб на месте.

Алиса судорожно сглотнула, надеясь, что это простое совпадение. Что в аварии пострадал не «её» таксист.

Но хуже всего то, что всю эту неделю снятся невероятно бредовые сны. И свет в конце тоннеля – самый безобидный из них. Алисе снится, что она падает в пропасть. Снится, как душа покидает тело. Но во всех этих сновидениях, наполненных странствующими тенями, чужими голосами, больше чувств чем картинки. Душит безысходность. Губительных холод пробирается под кожу.

«Я в плену…» – бьётся отчётливая мысль во время сна. Нет выхода. Нет спасения. Он… сломит меня. Растопчет. Он…

Кто этот таинственный «он», Алиса не разобралась, но подобные сны, будто высасывали энергию. Отчего на лекциях веки сами закрывались, мозг попросту отключался. Неудивительно, что оценки медленно, но верно стали катиться вниз. О чём ещё раз напомнила мама. И папа…

Наконец, загорелся зелёный.

Алиса сдула прядь и покатила велосипед, стараясь никому не наехать на ногу.

Визг тормозов режет слух. Алиса поворачивает голову и вид, словно в замедленной съёмке: чёрный джип несётся прямо на неё. А рядом и людей-то нет. Хотя вот секунду назад, их было столько, что не продохнуть. Испуганно бросает велосипед и отскакивает, закрываясь руками…

Слышится скрежет металла. Чей-то приглушённый крик, но удара не следует. Алиса осторожно убирает руку, открывая глаза…

В двадцати сантиметрах от неё – застыл джип, под его колёсами храбро погиб велосипед, только руль торчит. Алиса приподнялась, оглядываясь.

Люди вокруг замерли, словно пластиковые манекены. Глаза стеклянные. Пустые. Даже воздух вокруг замедлился. Ни единого звука, будто Алиса оглохла. И в этой мёртвой тишине вдруг раздался страшный рёв.

Сердце и так выпрыгивало из груди, а сейчас просто разбивается о грудную клетку и разлетается осколками.

Бежать! Бежать! Но куда?!

Рёв доносится, будто отовсюду сразу. Со всех сторон. Режет слух, вынуждает щурится и вжимать голову. Хочется закрыть уши и глаза, а когда открыть – проснуться.

Асфальт затрясся и стал обваливаться прямо из-под ног Алисы. Она успела отскочить, хватаясь за сердце.

– Мамочки… – прошептала глухо. Глаза защипало…

Из образовавшийся ямы бил свет. Алиса очень медленно, и очень осторожно приблизилась, чтобы заглянуть. В происходящее не верилось ни на долю секунды. Просто бред. Бред умирающего, или сумасшедшего.

Встала у края, вытягивая шею, пытаясь разглядеть, что находится в яме, кроме света.

… руки появились внезапно. Слишком, чтобы можно было успеть среагировать. Они схватили Алису за плечи и потянули.

По инерции отклонилась назад, нелепо пытаясь вырваться…

Рывок… и неведомые руки утягивают Алису в яму, что сразу срастается над головой, погружая во тьму…

1.

Глава первая

– Скорее!.. скорее, Айи. Не медли, – трещит чей-то надломленный голос. Он суетлив, не терпелив. Не сдержан. Раздражает.

Пытаюсь перевернуться и закрыть голову руками. Но руки… тряпки. Непослушные тряпки. Бесполезные.

– Его Высочество вот-вот явится! А его невеста… – надломленный голос становится пренебрежительным и смолкает. – Почему так долго?! – куда-то в сторону. – Девушку должны были доставить неделю назад!

– Госпожа, – цедит мужской голос. Хриплый. Прокуренный, будто. Противный.

Предпринимаю ещё одну попытку закрыть уши. Ерунда выходит.

Интересно, чем меня накачали? Транквилизаторами? Почему в голове нет ни единой здравой мысли? Почему нет воспоминаний о том, что произошло? Ведь что-то произошло? Точно…

– … девица сопротивлялась.

Немая пауза. Драматическая.

Усмехнулась, но изо рта вырвалось карканье, и я закашлялась.

– Воды! – орёт женский голос, что вечно меняет интонацию. – Почему она в таком состоянии? Перемещение должно было пройти нормально. Без последствий.

Какое перемещение? Куда? В ад?

Хотела нервно хихикнуть и подавилась новым приступом кашля. Веки не разомкнуть. Они слиплись.

Губ коснулось холодное стекло.

– Пей… – тихий робкий голос, полный сочувствия.

Обоняния коснулись нотки сандала. Мне так кажется.

– Говорю же… – снова мужской голос. Его обладатель едва сдерживается, стараясь быть вежливым. – Девка сопротивлялась.

– Не смей называть невесту Его Высочества – девкой! – орёт надрывный голос неуравновешенной барышни.

– Да какая она… невеста, – выругавшись, сцедил мужик.

Я окончательно перестала что-либо понимать.

В рот потекла студёная вода. Жадно стала глотать, наплевав на то, что обливаюсь. Каждой клеточкой ощущая, как организм наполняется живительной влагой. Как пробуждается.

Открыла глаза и зажмурилась обратно. Фокус пришлось повторить.

– Айи! Не медли! Готовь ванну, масла, платья! Живей-живей!.. – торопит неуравновешенная, хлопая в ладони.

Мегера. Надоела. Откуда она вообще взялась?

– Оплата, – произнёс мужик, скрипя своим голосом по моим чутким нервам.

Неуравновешенная издала нечленораздельный звук. Понимаю, это была смесь возмущения, негодования и безысходности. Платить нужно.

– Вот, – что-то звякнуло. Монеты, полагаю. Полагаю, не рублёвые.

– Благодарю, – прохрипел голос.

Гулкие шаги эхом отражались от стен.

– Ну что ты лежишь?! Приходи в себя, – визгнула надо мной неуравновешенная. Зря она так. – Бестолковая кукла…

…

… я в замешательстве. С чего эта женщина сделала такие выводы? Ах да… Моя внешность.

Поморщилась, пытаясь всё же распахнуть веки и сесть, чтобы посмотреть этой недалёкой в глаза. Почему люди так часто торопятся с выводами и судят по «обёртке».

Моя ангельская внешность, белокурые пряди и невинный взгляд, многих вводили в заблуждение. Но мало кто знает, что я себя позиционирую и ощущаю совершенно иным человеком. Как это? Может, вялотекущая шизофрения, не сильна в медицине. Но, когда слышу свой внутренний голос, чувствую, словно говорит мужчина. Лет тридцати, но уже уставший от жизни. Умудрённый опытом. Он уравновешен, сдержан. В меру, циничен. Возможно, его зовут Павел. А может быть, Георгий.

И пока моя оболочка хлопает глазами, отвлекая внимание, мой внутренний голос раскладывает всё по полочкам и придумывает беспроигрышный план. Он молодец.

– Ванная готова, госпожа, – щебечет Айи. Её голос я запомнила и успешно опознала. Он тонкий. Чистый. Видно девушка занимается музыкой. Похвально…

– Ну? – с раздражением едко усмехается неуравновешенная. – Я тебя не потащу. Изволь, подняться.

… если бы её переехали катком… Я бы посмотрела. Как поднимется. Как пойдёт.

Открываю глаза и щурюсь. Дневной свет режет. Подступают слёзы…

– О-о… только истерики мне не хватало! – всплёскивает руками неуравновешенная.

Пытаюсь сфокусироваться на оборках её сиреневого платья. Тело медленно наполняется энергией.

– Дал же Бог… жалкое создание, – цедит неуравновешенная. Наклоняется и хватает меня за руку. Тянет…

Резко дёргаю в ответ на себя. Просто душевный порыв. Оказывается, силы есть. Но мучает небольшая слабость.

Неуравновешенная взмахивает рукой, пытаясь устоять. Взвизгивает и всё же заваливается, словно мешок с картошкой.

Наслаждаюсь. Но улыбку старательно прячу, лепя гримасу полную раскаянья и невиновности.

– Простите… – шепчу жалобно. – Простите, – всхлипываю для убедительности, а сама поднимаюсь, наступая женщине на разметавшиеся по полу чёрные кудри. Лицо у неё меняется: корчится от боли, виднеются жёлтые зубы, в уголках глаз появляется влага. Ведь я стою на её волосах и продолжаю тянуть за руку. Помогаю подняться. Мама учила вежливости. Помогать ближнему, не оставаться безучастной к чужому горю…

– Да отойди уже! Недотёпа! – верещит неуравновешенная. Она мне сразу не понравилась. Но больше… нервирует другое.

Куда я попала? Кто эта женщина в кринолиновом платье? Кто эта забитая девушка в чёрной рясе послушницы женского монастыря? И кто был тот мужчина, что получил за меня деньги? Похищение?

– Госпожа, прошу! – кидаюсь к ней, снова хватая за руки. Должна же я ей помочь наконец. – Объясните мне, что случилось? Что со мной?! Я больна? – невинно заглядываю в тёмные презирающие меня глаза, мысленно усмехаясь.

– Отойди же… – шипит неуравновешенная, пытаясь меня отпихнуть.

– Ой, а у вас платье испачкалось! – лепечу и с радостью бросаюсь помогать отряхнуться. Бью по кринолину ладонями, цепляясь пальцами: ткань жалобно трещит.

– Пошла прочь! – на визг срывается неуравновешенная.

В ужасе отскакиваю, оторвав оборку. Хлопаю глазами, прижимая к груди кусок ткани.

– Простите… – поникши опускаю голову. Ликую. Беззвучно посмеиваясь...

– Айи! – кричит женщина. Тёмные глаза метают молнии. А я жду объяснений. Сердце заходится галопом, в крови – ядом разливается адреналин. Куда меня, чёрт возьми, занесло?!

2.

Глава вторая

Меньше чем через четверть часа, я стояла в кабинете настоятельницы, скользя взглядом по толстым переплётам книг. Странно, что я с лёгкостью могу читать, хотя буквы кажутся незнакомыми.

«Придворный этикет»

«Методическое пособие по воспитанию послушниц»

«Пятнадцать способов изощрённых наказаний» – а вот это очень интересно…

Стоило представить, что девушки пансионата постоянно подвергаются наказаниям, мурашки поползли по рукам.

Дверь за спиной тихо хлопнула.

Не спешу поворачиваться, отсчитываю мысленно до десяти.

– Леди не пристало игнорировать появление мужчины… – бесцветный, скучающий тон пробрал до костей.

Обернулась, ехидно изогнув бровь. Но всю уверенность и спесь смело абсолютно равнодушным взглядом скучающих матовых глаз. Глаз, которые притягивают к себе. Невозможно оторваться. Невозможно перестать смотреть в них…

Тряхнула головой, пытаясь привести себя в чувства, но каблук зацепился о ковёр… Нелепо взмахнула руками, пытаясь устоять, ухватиться за воздух. (Уверена, очень смешно выглядела в этот момент)

… запястье обхватили ледяные пальцы.

Принц вернул меня в исходное положение и убрал руки за спину.

– Алиса… – безразлично произнёс он. И хотя моё сердце стучало, словно умалишённое после недавнего-почти-падения, я не могла не любоваться идеальными пропорциями лица принца. «Разве бывают такие?» Нет, не лица. Мужчины… – До испытания силой, ты будешь находиться здесь. Под опекой госпожи Луэр… – принц смотрел сквозь меня. Чувственные губы произносили заученные фразы, а разум… разумом принц был далеко. – Тебя подготовят. Всему обучат: этикет, музыка, танцы… Каждый день с тобой будет заниматься магистр Эрих Яр…

– Как я могу вернуться домой? – мой голос звучал не так уверенно, как в моей голове. А под острым взглядом, появилось непреодолимое желание вжать голову в плечи.

Принц замер на несколько секунд, но ни одной эмоции не отразилось на его гранитной «маске».

– Домой? – тягучим голосом уточнил он.

– В свой мир, – подтвердила я, отводя взгляд. Облизала пересохшие губы, пытаясь справится с волнением. В кабинете стало невыносимо находиться. Душно… – Есть ли возможность разорвать… – стало откровенно смешно. Захотелось запрокинуть голову и расхохотаться в голос. Ну и бред со мной происходит.

… я так и не смогла закончить фразу.

Принц приподнял бровь, правда больше ничем не показав своего удивления.

– Выходит, память не стёрли… – задумчиво произнёс он, скорее для себя. И его нисколько не беспокоит, что я стою рядом и всё слышу. – Тем лучше, – резко повернулся, впившись апатичным, тусклым взглядом. – Раз истерики с тобой не случилось, делаю вывод, что психика у тебя, Алиса, крепкая, – констатировал принц, чуть склонив голову.

Я ждала. Не спешила говорить, не спешила действовать. Хотя у меня определённо есть, что сказать. И этому миру, и этому снобливому куску льда.

– Ковен-прорицателей позаботился о том, чтобы тебя доставили в наш мир. Через три недели ты станешь моей супругой и принцессой Салосса, – принц скучающе смотрел прямо перед собой. Ему не интересно, как я выгляжу. Он не заметил моих широко распахнутых глаз, которые замечают посторонние. Глаза, которые так притягивают мужское внимание. Ему безразлично худая я или толстая, даже будь у меня хвост, не заметил. Принца не интересуют мои мысли. Безразличны мои чувства…

– … советую забыть о возращение в твой мир, – жестко отрезал он, глядя на меня надменно. Свысока. Как на мусор, застрявший под его аккуратными ногтями. – И выкинь романтически глупости из своей головы, – добавил пренебрежительно, не справившись с собой. Меня окатило ледяной волной презрения.

Хмыкнула, смотря в угол. Пора менять тактику…

– Может… – произнесла заискивающе, поднимая ангельский взгляд. – Вы мне расскажите чуть больше о моём предназначении? Только… – опускаю глаза в пол, убирая светлую прядь волос за ухо. – Мне не хватает воздуха. Прогуляемся?

Принц слегка приподнимает брови, но взгляд по-прежнему тусклый. Ему не интересно, что я скажу. Не интересна моя реакция. Он… делает, что должен.

– Прошу, – сдержанно произнёс он, пропуская меня вперёд. – Хочу, чтобы ты понимала, Алиса… – моё имя из его уст звучит, как ругательство. – Пути назад нет и не будет. Есть множество причин, по которым… я не отпущу тебя.

Дрогнула, испугавшись откровенно угрожающего взгляда. Вот теперь он живой. Вот теперь он настоящий...

«Очаровательно…» – скептически хмыкнул «Павел». ну-ну… Мы ещё посмотрим, как ты запоёшь через три недели.

Мысли приподняли настроение. Умирать я не собираюсь, замуж тоже, становиться послушной куклой куска… гм… гранита – также.

– Как я могу к вам обращаться? Ваше Высочество? – мой голос звучал слишком весело. Совсем неподобающе ситуации. Надо с этим что-то делать…

Вот любопытно, если я буду на принца всё время смотреть преданными влюблённые глазами, как быстро его начнёт тошнить?

– Ты можешь звать меня Эдриан – наедине, и милорд – в обществе, – отозвался принц, придерживая для меня тяжелые белые двери, ведущие во двор.

Вышла на мраморные ступени, запрокинула голову в небо и вдохнула полной грудью.

«Ну, здравствуй, Мир!»

3.

Глава третья

Прогулка закончилась нотациями в кабинете у настоятельницы, госпожи Луэр, или просто – неуравновешенной. Это прозвище ей как нельзя лучше подходит.

– Твоё поведение… – цедит женщина, нервно поправляя волосы. – Лезть обниматься при первой же встрече, на глазах у послушниц всего пансионата…

Мы с «Павлом» слушаем, смиренно опустив голову. И только чёрт меня за язык тянет.

– А послушницам не стыдно подсматривать? Разве они не должны молиться?

Настоятельница прошлась по мне тяжёлым взглядом и поджала губы.

– За твой дерзкий язык, посиди-ка в комнате «смирения». До утра. Без ужина, – с садистским удовольствием добавила она, высокомерно вздёрнув подбородок.

«Ну всё-всё, победила. Молодец, скушай конфетку…» – флегматично отозвался «Павел». Ему всё равно, не его еды лишают.

– А принц знает, что его невесту изводят голодом?

Глаза надзирательницы… то есть настоятельницы, грозно сверкнули.

– Ты что думаешь, раз невеста Его Высочества, ему есть до тебя дело?

… полагаю, что нет. Но надеялась хоть на какую-то заботу со стороны жениха…

Настоятельница саркастично усмехнулась.

– Нет, дорогуша. Его Высочество намеренно тебя убрал подальше с глаз. Если бы не сила… заключённая в твоём неказистом теле, он бы даже не взглянул в твою сторону, а давно женился на леди Дэлиан… – женщина осеклась, а её глаза испуганно расширились. Ой… кто-то проговорился.

«Ай-яй-яй, как некрасиво» – покачал головой «Павел».

– Спасибо за информацию, – кивнула благодарно и развернулась к двери. – Показывайте комнату «смирения», я готова.

Усмиримся по полной. Будет время подумать над всем, что произошло за последние несколько часов. А то чувствую, крыша трогается с первого пути…

Настоятельница обошла меня, намеренно задев, и шустро направилась к лестнице. По пути встречались послушницы. Не как Айи в чёрной рясе, а в голубых льняных платьях с белыми воротничками. Волосы послушниц убраны в косы, осанка прямая, как палка, взгляд отсутствующий.

Понятно… принц решил слепить себе идеальную комнатную «собачку», которая без разрешения рта не раскроет. Будет вилять хвостом и преданно заглядывать в глаза. Примет его силу, родит наследника, пока он будет развлекаться с некой леди Дэлиан. М-да… так себе перспектива.

Комната «смирения» на деле оказалась каморкой метр на метр. Там можно разве что сесть на пол, привалившись к стене. Тяжёлая металлическая дверь, отсутствие окон и полная темнота. Под потолком шумит вентиляция. Уже лучше. Не задохнусь…

– Наслаждайся одиночеством, – едко произнесла настоятельница и с удовольствием захлопнула дверь. А тётя-то с юмором…

Итак, что мы имеем? Другой мир, пансионат для комнатных смиренных собачек, стерву-настоятельницу, но пока имеют только нас. А что ещё будет!.. Ого-го и ага-га. Надменный принц, уставший от власти, от постоянного внимания. Зажравшийся, проще говоря. Таинственная сила внутри меня, надеюсь, это не расстройство живота. И загадочное испытание через три недели. А если провалить испытание? Тогда меня вернут домой? Ведь зачем принцу невеста без силы. Полагаю, у него с леди Дэлиан в этом плане какие-то проблемы. Иначе, стал бы он искать сосуд для своего семени в другом мире?

«Сосуд для своего семени, хах, – передразнил Павел. – Называла бы вещи своими именами. Спе…»

Ц-ц-ц… поцокала и похлопала себя по губам. Мама учила меня выражаться культурно и думать позитивно. Единственное, что мне остаётся в сложившейся ситуации: думать позитивно…

Ночь прошла отвратительно. Не сказать, что мне понравилось. Вообще не понравилось. Когда дверь отворилась и на меня молча уставилась мать-настоятельница, та вторая, габаритами побольше, я конечно обрадовалась, но подняться с первой попытки не смогла.

Выругалась сквозь зубы, пытаясь разогнуться.

– А где у вас туалет? – спросила сипло, придерживая глаза, чтобы не вывалились. Впервые в жизни мне так сильно приспичило… Думала, что в автобусе, когда на экскурсию с классом ездили и встали в двухчасовую пробку, но нет. Тогда были цветочки…

Мать-настоятельница молча меня выпустила, а её пухлое лицо оставалось беспристрастным.

– От вас пахнет булочками, – заметила с улыбкой. – Вкусные?

Мать-настоятельница скосила взгляд и на всякий случай вытерла губы.

– Я постою здесь, – объявила она, когда привела в уборную

– Пожалуйста, – равнодушно пожала плечами, заходя за перегородку.

– Не отвечай, когда тебя не спрашивают, – ровно произнесла мать-настоятельница, поворачиваясь ко мне своей широкой спиной. – По нужде можно ходить только в сопровождении Старшей.

4.

Глава четвёртая

Я молчу. Жду, что девочки скажут. Не хочу начинать знакомство с угроз, хотя «Павел» как раз не против. Он любит сразу расставлять все точки над «i», а я предпочитаю выжидать. Терпение – как говорит мама, величайшая мудрость, которой почему-то люди так редко пользуются.

– Любая из нас мечтает оказаться на твоём месте, – поразительно спокойно произносит курносая девчушка с чёрными косичками.

– А есть возможность поменяться? – уточняю тем же беспристрастным тоном. – Я не против.

Послушницы недоумённо переглядываются. Курносая неприязненно поджимает маленькие розовые губки.

– Ты не понимаешь, что говоришь.

– Объясни, – предлагаю и оглядываюсь. Безошибочно нахожу незанятую кровать и направляюсь к ней. Провожу по тумбе рукой, заглядываю внутрь. На верхней полке – учебные принадлежности, на нижней – стопка чистых полотенец, мыло в мыльнице и зубная щётка в стаканчике.

– Ты должна радоваться, что по какой-то счастливой случайности стала… избранной, – затылком чувствую, как курносая кривится. – Каждая девушка в пансионате, и не только, мечтает удачно выйти замуж. И если у нас есть такой шанс, то у безродных – нет. Их пристроят в первые попавшиеся руки за сущие копейки, а то и даром. Другие – так навсегда и остаются одинокими. Слугами в чужих богатых домах…

Повернулась, вскинув бровь.

– А чем безродные девушки отличаются от тех, что обучаются в пансионате?

Послушницы снова переглянулись.

Русоволосая девушка, что выделялась острыми чертами лица, гордо расправила плечи.

– За наше обучение родители могут заплатить.

– Как правило, аристократы берут себе в жёны послушницу пансионата и выплачивают отцу девушки сумму, которая в три раза превышает затраты на обучение, – невозмутимо пояснила курносая.

А меня охватила дрожь… Они говорят о себе, как о товаре. Говорят, и не чувствуют себя ущемлённые. Не понимают, что… что понимаю я. Они даже не знают, что может быть иначе.

– Поэтому… – угрожающе произнесла русоволосая. – Советуем тебе вести себя прилежно. Если тебя накажут, могут наказать и нас.

– Госпожа Луэр никогда не разбирается кто прав, а кто виноват, – добавила курносая. – Она заносит все совершённые провинности в личные дела послушниц. И чем больше таких провинностей, тем меньше вероятность удачно выйти замуж.

– И что тогда? – спросила смело.

– Если до совершеннолетия послушницу никто не выберет, её отправят работать по найму… – сухо ответила русоволосая.

Я недоумевала. На затылке шевелились волоски, вставая дыбом. Вот у них жизнь… Вот так перспективы…

– А выбора у вас совсем нет? – спросила осторожно. – Пойти учиться, освоить престижную профессию, жить самостоятельно?

Бедные девочки смотрели на меня, как на умалишённую. Кажется, смысл моих слов вообще до их сознания не дошёл.

– Ладно, – примирительно вздохнула. – У каждого своя судьба. Я постараюсь не создавать вам проблем, но и вы… – обвела присутствующих предостерегающим взглядом. – Не пытайтесь лезть ко мне с нравоучениями и попытками вразумить. Убедить, какая счастливая участь мне выпала. Я из другого мира – и у нас другие законы, к которым я привыкла. Договорились?

Курносая покачала головой.

– Комната «смирения» существует не для того, чтобы послушница могла отдохнуть, а для того, чтобы могла подумать, усмирить гордыню, очистить разум от…

– Стоп, – резко оборвала, вскинув ладонь. – Мы, кажется, договорились. Без нравоучений.

– Но… – попыталась вставить русоволосая.

– Давайте жить дружно, и никто не пострадает, – натянуто улыбнулась, ощущая, что пора бы и поесть. – Проводите в столовую?

– Дождёмся Нэю. Без Старшей лучше не передвигаться по пансионату, даже если мать-настоятельница разрешает, – сдержанно произнесла курносая. – Ты пока можешь изучить молитвенник.

Меня покоробило. Девушки вернулись на свои места, каждая взяла в руки по такому молитвеннику и углубилась в чтение, беззвучно шевеля губами.

«УжОс…» – поражённо выдохнул Павел. Не могу не согласиться.

Открыла снова тумбу, достала из неё книги, бумагу и карандаш. Мне нужно отвлечься. Слишком мало информации, чтобы придумать план, как вернуться домой. Вряд ли из послушниц кто-то знает ответ или сможет мне помочь. Они просто… несчастные жертвы отлаженной системы. Я тоже. Только совершенно другой системы, но она мне нравится. Нравилась иллюзия выбора и относительная свобода.

Я могла выбрать чистить зубы или «забить», могла выбрать, в чём пойти в универ, есть ли на обед чизкейк и пойти ли в выходные с Артёмом в кино…

5.

Глава пятая

– Нэя. Будь так любезна и добра, распорядись, чтобы завтрак нам с миледи подали сюда, – чересчур любезный тон магистра забавлял. Красуется. И пользуется своим положением.

– Да, господин магистр, – низко поклонилась Старшая, бросив на меня злобный взгляд, и бесшумно удалилась.

– Что вас развеселило? – резко спросил мужчина, изменив и тон, и позу, даже выражение лица поменялось.

– Можно? – ради приличия спросила, указывая на кресло. Получила благосклонный кивок и опустилась напротив. – Каково это… знать, что ни одна женщина не может отказать? Воспротивиться. Высказать своё мнение…

Магистр постучал пальцами по деревянному подлокотнику.

– Я немного ознакомился с традициями вашего мира, Алиса, – мужчина перешёл на «вы», видимо, даже не заметив. А может, специально пытается расположить. – И настроился к тому, что в общении с вами и во взаимопонимании… могут возникнуть некоторые трудности. Особенно после того, как узнал от Эдриана о том, что память вам не стёрли.

– Какая жаль, – притворно усмехнулась, выдерживая пронзительный взгляд. «Какая жаль» появилась, когда я загрузила английский текст в Яндекс-переводчик, не желая завалить зачёт по английскому. Яндекс перевёл, а «какая жаль» стала устойчивым выражением в моём лексиконе.

– Не язвите, – ровно отозвался магистр. – Я здесь не для того, чтобы убедить вас в том, что вы не сможете переделать наш мир и отвоевать права женщин.

– В одиночку не смогу, – легко согласилась, вызывая на губах магистра лёгкую снисходительную улыбку.

– Я намерен раскрыть ваш редкий и, к слову, уникальный дар Жизни.

Покачала головой, улыбаясь одними губами.

– Вы здесь для того, господин Яр, чтобы подготовить меня к испытанию силой. Говорите прямо, чего уж юлить. Я должна выйти замуж за принца и родить наследника, вот и вся моя роль в этом мире.

– Вы не сильно-то рады, – с улыбкой заметил мужчина.

– А есть чему? – скептически спросила и резко выдохнула, откинувшись на бархатную спинку кресла. – Скажите магистр… а какова вероятность того, что если я не пройду испытание меня вернут домой?

Карие глаза настороженно сверкнули. Мужчина задумчиво потёр подбородок и внезапно усмехнулся.

– Вы просили называть вещи своими именами…

… стало нехорошо. «Чую, дело дрянь…»

– Так вот, Алиса. Ковен не станет тратить ещё раз большую часть своих кристалло-энергетических запасов на возращение домой неугодной принцу девки. Вас спихнут замуж за первого, кто под руку подвернётся. Перекрестятся и выдохнут.

Причмокнула губами, ожидая нечто подобное. Но магистр решил добить.

– Но этого не произойдёт, – вкрадчиво прошептал он, подаваясь мне навстречу. – Эдриан свернёт тебе шею, а потом воскресит и отправит проходить испытание заново. Ты его единственная надежда…

По спине пополз холодок.

«Вот ведь… попала…»

Облизала вмиг пересохшие губы и вздрогнула, когда на стол плюхнулся поднос.

Эта девчонка доведёт меня до сердечного приступа. Передвигается, словно призрак. Может ей колокольчик на шею повязать и назвать Бурёнкой?

– Я вам настоятельно рекомендую выкинуть из головы все глупые мысли о побеге, – произнёс магистр, возвращая меня в реальность, а Старшую навострить уши. – Вам некуда идти, и куда бы вы, Алиса, не отправились, Эдриан найдёт… – это было произнесено таким тоном, что сомнений не осталось. Найдёт. И накажет так, что комната «смирения» мне покажется отдыхом в райском саду.

– Ладно, – непринуждённо отмахнулась, берясь за тарелку с кашей. – С чего начнём?

Магистр подозрительно прищурился, но видимо не уловил в моём поведении фальши и успокоился. Старшая поклонилась и также бесшумно исчезла.

– Ну… может, припомните, с вами ничего необычного на Земле не происходило? – расслабленно спросил он, вынимая из нагрудного кармана карту.

Не донесла ложку до рта, так и зависнув. Сердце подскочило и забилось где-то в ушах.

Может, вы замечали за собой какие-то странности… никогда не болели, раны заживали быстрее чем у других, или вам невероятно везло в чём-то? – беспечно продолжал мужчина, пока я пялилась на «шестерку» треф в его руке, которую он крутил между пальцев.

Мне. Несказанно. Везёт. Прямо сейчас, чёрт возьми!

– Не-ет… – протянула, отрицательно качая головой. Сунула ложку обратно в тарелку и сглотнула. – А что это у вас?

– Где? – удивился магистр. – А, это? Это карта, Алиса. Мой талисман удачи. Видели такие?

6.

Глава шестая

В ожидании сопровождения решила ознакомиться с местной литературой. Вдруг попадётся что-нибудь полезное. Например, «Сборка машины времени из подручных средств» или «Как преодолеть пространственно-временные грани и оказаться в другом мире». Но даже если попадётся сборник советов для начинающих попаданок, я буду рада. А ещё лучше, если удастся найти пособие: «Как отделаться от принца за три недели…»

… пальцы перебирали корешки книг. Глаза мельком пробегались по названиям, которые кроме скуки ничего не вызывали.

«Основная роль женщины», «Как достичь гармонии внутри себя…» «Тайные желания Элизы…»

Что?! Чьи тайные желания?

Вернулась обратно к книге и вытащила её. Пролистала несколько страниц, сканируя текст беглым взглядом и ухмыльнулась. А этот мир не так потерян. Оказывается, женщины всё же мечтают не только о том, как удачно выйти замуж и угодить своему благоверному.

Неизвестный автор сего занимательного опуса пишет, как мечтает вырваться из оков раболепия. Да-да, именно так пишет. Как мечтать стать кем-то более выдающимся, чем прислугой в собственном доме. Рассказывает о том, что хочет свободно высказывать своё мнение и трудиться на равных с мужчинами.

«Так зародился феминизм…» – лениво прокомментировал Павел и снова скрылся вглубь подсознания.

Твоё мнение никто не спрашивал, парировала мысленно и вернула книгу на место. Интересно, кто же автор? И можно ли вынести это творение из библиотеки?

Краем глаза уловила движение тени. Насторожилась.

Если бы не терпкий запах гвоздики, валялась бы я сейчас без сознания, но обоняние меня ещё ни разу не подводило…

Резко развернулась, перехватывая занесённую руку и с силой вывернула её, заставив нападавшую скулить от боли и извиваться…

Рука разжалась, а пахучая тряпка, предназначенная для меня, выпала. Отпихнула гадость ногой и заинтересованно склонила голову, разглядывая бледнокожую послушницу со светлыми косичками.

– Ну? И чего ты добивалась?

Из глаз послушницы брызнули слёзы. Перестаралась? Да, ладно, сжала ведь не сильно… чуть-чуть…

– Что здесь происходит? – звенящий голос неуравновешенной разрезал глухую библиотечную тишину.

Обернулась, выпуская девушку из хватки и широко улыбнулась.

За спиной неуравновешенной маячила Старшая, нервно поглядывая в мою сторону. А нападавшая подскочила и отпрянула от меня как от дьявола воплоти.

– Госпожа!.. – заблеяла эта овечка.

«Ну началось…»

– Сестра Алиса напала на меня! Она…

Господи, зачем же так неправдоподобно всхлипывать? Артистизма тебе, деточка, не хватает.

Но неуравновешенную не волновали актёрские данные её послушниц. Всё было подстроено «от» и «до», и я не уверена, что настоятельница не имеет к этому отношения. А вот кто-то точно поплатится рыжими косами…

Метнула в Старшую многообещающий взгляд, и как бы она не храбрилась, я видела страх в мутно-зелёных глазах.

– Алиса, – голосом судьи, что выносит приговор, произнесла неуравновешенная. А глазки-то блестят, плохо скрывая радость. – Как ты могла напасть на сестру-послушницу? Я вынуждена собрать совет для вынесения тебе должного наказания. Боюсь, комната «смирения» не подействовала на твоё испорченное сознание.

Мысленно закатила глаза и наткнулась взглядом на знакомый опус. Достала книгу и усмехнулась.

– Тайные желания Элизы, – зачитала вслух, следя за реакцией собравшихся. – Не знаете, кто автор? – подняла взгляд, встречаясь с настороженным настоятельницы. Она явно не ожидала подобного поворота. Но ещё больше не ожидала увидеть эту книгу вновь…

– Занимательное чтиво… – протянула, листая пыльные страницы. – Как оно попало сюда? Вы по нему обучаете послушниц? Автор очень вдохновлённо рассказывает о своих желаниях, о том, что подчиняться мужчинам – это…

– Замолчи, – сухо оборвала неуравновешенная. Глаза сверкнули гневом, а руки сжались в кулаки. – Дай сюда, – требовательно протянула ладонь, сверля меня уничтожающим взглядом.

Послушно протянула книгу, не теряя бдительности.

– Пройдём в мой кабинет, – уже спокойней велела настоятельница. Даже удивительно, куда подевался её визгливый тон. – Нэя, проводи Дарри на урок, и сама возвращайся в класс.

Послушницы, поклонившись покинули библиотеку, мне же ничего не оставалось, как догонять чинно удаляющуюся настоятельницу ? Как вообще заставить окружающих оставить меня в покое? С принцем бы разобраться…

Закрыв за мной дверь кабинета, настоятельница устало опустилась в кресло и потёрла виски.

7.

Глава седьмая

В классе было двенадцать девушек, примерно одного возраста, лет шестнадцати. Стоило нам войти все, как по команде, повернули головы. Наградили меня быстрым нечитаемым взглядом и уткнулись в книги.

Царство молчаливых зомби… Бр-р, даже мурашки по коже пошли.

– Иди, – сухо бросила мать-настоятельница и выскользнула за дверь. С её габаритами, очень проворно.

Преподавательница, что сидела за столом, держа в руках молитвенник, глянула на меня из-под очков и кивнула на свободный стол.

Осторожно прошла по ряду, стараясь никому не помешать. Как получилось, что я снова вернулась в школу? Где же мои удобные и привычные аудитории для лекций?

На стол опустилась книга.

«Придворный этикет», – этого я боялась больше всего...

– Мы же не будет репетировать реверансы? – вопрос вырвался сам, а я лишь мысленно зажмурилась и посыпала голову пеплом. Пора отучаться от привычки спрашивать и говорить, когда вздумается.

Но было уже поздно, преподавательницу понесло, словно ветер в поле…

– Кротость, Алиса, наиболее важна черта для любой благовоспитанной женщины, – изрекла она, откладывая молитвенник и поднимаясь со своего места.

«Ну началось…»

– Молчание – одно из величайших ценностей, – между моих лопаток ткнулся острый ноготь. – Расправь плечи, выпрями спину…

Послушно приосанилась, настороженно следя за преподавательницей. Мало ли… вдруг, в складках её рясы тоже скрывается указка…

– Женщина говорит, когда её спрашивают, а в компании других женщин общается на отвлечённые темы. На обсуждение не выносятся личные проблемы и переживания. У нас их в принципе не может быть…

Моя бровь медленно поползла вверх.

– Женщина испытывает огромное счастье и радость находясь подле своему мужа, имея возможность окружит его заботой и любовью…

Зубы заныли от этой чуши. Непроизвольно хотелось вжать голову в плечи и заткнуть уши руками. Надо просто абстрагиваться и думать о чём-нибудь другом.

«Один моль вещества равно шести целым двум сотым умноженное на десять в двадцать третей степени частиц. Аминь…». Фу-у… полегчало. Если что, у меня в запасе есть ещё парочка формул по химии. Их можно использовать вместо чеснока и святой воды…

– … поднимаемся. Отработаем с вами приветствие, поклон, позу при разговоре с представителями высшего общества, – велела преподавательница, наконец отходя от меня.

Пожалуй, знание общих правил и манер лишним не будут. Не хочу позориться, даже если не собираюсь задерживаться в этом мире больше, чем на три недели. Попытаюсь извлечь пользу из этого безумия…

Мы учтиво склоняли головы, исполняли реверансы, учились манерно складывать руки, тренировали вежливые улыбки...

– Алиса, – в очередной раз вздохнула преподавательница. – Ты всё делаешь без должной скромности и пиетета, словно все тебе должны и обязаны. Так нельзя.

«Правда? Какая жаль…»

– Больше смирения, потупи взор, у тебя глаза горят, как у охотника, загнавшего добычу…

С трудом сдержала улыбку и опустила голову ниже.

– На сегодня достаточно. До завтра, девочки, и пусть пребудет с вами покой, а в душе царит гармония, – блаженно улыбнулась преподавательница и снова уткнулась в молитвенник.

Взглядом выцепила Старшую и не упустила возможности улыбнуться ей. Девушка дёрнулась, задела курносую… в проходе образовался затор.

Ничего не говоря, просто прошла мимо, пока Старшая взирала на меня с немым ужасом, а курносая – подозрительно.

Встала у противоположной стены, дожидаясь, пока девушки выйдут.

– Куда дальше? – спросила, как только показалась курносая, а с ней Старшая. Позади плелась русоволосая, что-то бормоча себе под нос.

– Обед, – сдержанно отозвалась курносая.

– Ты пропустила половину занятий, – осуждающе добавила русоволосая и только Старшая молча направилась в столовую.

– Что ты натворила?.. – едва слышно зашипела курносая, стоило нам немного отстать.

– Ничего, – беспечно улыбнулась в ответ. – А должна была?

Курносая недоверчиво прищурилась.

– Нам ждать наказания?

Я задумалась. Станет ли госпожа Луэр наказывать девочек из-за моей якобы провинности или сделает вид, что ничего не произошло?

– Думаю, нет, – ответила не слишком уверенно.

– Думаешь? – раздражённо зашипела курносая, а я усмехнулась.

8.

Глава восьмая

Меня усадили на стул в углу и оставили под присмотром сестры-настоятельницы, что хлопотала вокруг пострадавших девочек, пытаясь снять отёк и зуд примочками с отваром трав.

Покачала головой, не думая, что её попытки помочь увенчаются успехом и взглянула на собственную ладонь. Потрогала пальцами воспалённую кожу и поморщилась. Напоминает водянку у детей на фоне потнички, мелкие пузырьки, доставляющие дискомфорт и даже общее ухудшение самочувствия.

Девочкам правда досталось сильнее, видимо контакт с раздражителем был дольше. Их реакция больше похожа на отёк Квинке и ничего из гормональных или антигистаминных под рукой нет.

Может, попробовать дар? Хотя бы на себе.

Поднесла руку, как это делал магистр, и зажмурилась, мысленно приказывая:

«Вылечись! Стать здоровой. Вылечись немедленно или я тебя… отрублю!»

Угроза эффекта не возымела. Кажется, пузырьков даже больше стало.

– У вас есть лёд? – обратилась к сестре-настоятельнице, но она, эта снулая, тощего телосложения, женщина, напрочь, проигнорировала меня, продолжая бессмысленное занятие. Её припарки, что мёртвому капельница…

Дверь хлопнула, заставив меня оживлённо вытянуть шею.

Первой влетела неуравновешенная, придерживая края лилового платья. Чёрные кудри подпрыгивали, словно пружинки, а бледные губы нервно сжимались в тонкую линию. Кто-то опять на грани притворной истерики. Госпожа Луэр ещё… актриса.

Следом вошёл… ох… серьёзного вида мужчина. Такой, что Бог мужской красоты и харизматичности, если бы он существовал, то обзавидовался.

Заинтересованно склонила голову, едва сдерживая азартную улыбку.

Какие плечи, какие… скулы, губы, нос. А взгляд… мамочки, держите мой стул!.. Руки за спину, глаза блуждают по палате и натыкаются на меня. Невинный взгляд даже изображать не пришлось, я и так блаженно хлопала ресницами.

А чёрные, словно уголь, глаза тем временем внимательно меня изучили и потеряли всякий интерес. Вот так всегда…

За восхитительным мужчиной-мечтой-девичьих-грёз вошёл магистр. Он выглядел просто, но взгляд казался проницательным. Мы встретились глазами, и я сдержанно кивнула, приветствуя. А вот когда вошел венценосный пингвин, создатель арктических льдов… дышать стало труднее. Воздух разом потяжелел, а кожа покрылась мурашками.

Ну и аура у него…

Обхватила плечи и растёрла ладонями, пронзительно зашипев.

– Аушшш… – из глаз посыпались искры. Ладонь лучше вообще не трогать, даже не дышать на неё.

Запястье обхватили ледяные сильные пальцы. Осторожно подняла взгляд и судорожно сглотнула.

Принц изучал мою руку, так словно не видит ничего любопытного. С холодной отстранённостью.

– Ваше Высочество, – надрывно обратилась неуравновешенная. – Ваша невеста утверждает, что цветы были доставлены от вашего имени!..

Принц бросил на меня равнодушный взгляд и отвернулся. Как мило…

В дверях заметила ещё два новых действующих лица в нашей нелепой постановке. Что ж, милости просим. Один из них явно охранник, столько оружия, только у него, а второй – парнишка лет двадцати трёх, даже не знаю. Волосы убраны в короткий хвост, одет в песочного цвета форму, в руках толстый перетянутый лентой блокнот. Может, писарь?

Принц, не спеша, огляделся.

– Я не пользуюсь услугами посыльного, – замораживающий тон пробирает до дрожи, но я лишь опускаю голову, пряча ехидную усмешку.

– Вы уверены, что не посылали своей невесте… подарок. Она утверждает, что в цветы была вложена открытка, подписанная вами, – не унималась неуравновешенная.

Не знаю, чего добивалась, может унизить меня в глазах окружающих, но добилась обратного эффекта.

– Госпожа Луэр , – принц медленно повернул к ней голову, а бедная женщина испуганно хлопнула глазами. – Вам моего слова недостаточно? Я должен оправдываться?

– Прошу меня простить, Ваше Высочество, – глухо отозвалась Луэр, растеряв всё напускное, чем она так любит прикрываться. Поклонилась и отступила в сторону.

– Дарил, – позвал принц и серьёзный мужчина-моей-мечты тут же оказался рядом, словно верный пёс. У-у-у… и этот туда же. – Выясни, кто рассылает от моего имени подарки и ставит под удар мою репутацию. Я хочу знать, откуда цветы взялись, чем опылены, и чья это была идея… – и бросил настороженный взгляд на меня. Он же не думает, что это я сама себе послала чесоточные цветочки?

Пф-ф…

Спешно опустила взгляд, унимая поднимающуюся в душе бурю.

«Не время, Алиса. Твой час ещё не пробил…»

Берём волю в кулак и продолжаем играть начатый спектакль. Ещё не хватало, чтобы принц меня в чём-то заподозрил. Лучше пусть считает глупой и наивной, быстрее потеряет бдительность…

9.

Глава девятая

***

– Завтра, в девять утра, вас ожидают в Северном порту. Приморская верфь закончила строительство императорского фрегата и готова спустить его на воду, – отчитался Лаин, поправляя очки на конопатом носу.

Карета подпрыгнула на выбоине, секретарь взмахнул руками, роняя письменные принадлежности и записную книгу.

Первый Советник потёр ушибленный затылок и поправил воротник золотого камзола, расшитого чёрными нитями.

– Какие будут указания, Ваше Высочество?

Эдриан отодвинул шторку, глядя в окошко.

Карета проезжала по Центральной улице и скоро должна свернуть на Дворцовую.

– Прикажи остановить экипаж.

Советник тут же потянул за шнурок: раздался звон колокольчика. Карета медленно остановилась.

– Распорядись оцепить причал, выстави стражу, а ты Лаин пригласи обозревателей и фотографов, – на мгновение задумался и добавил. – Пришли завтра в пансионат придворную модистку, пусть займётся гардеробом моей невесты. И… пусть горничные начнут подготавливать её покои.

Секретарь торопливо раскрыл книгу.

– У вас ещё сегодня собрание палаты лордов, – важно напомнил он и начал записывать новые указания.

– Я не забыл, – ровно отозвался Эдриан, открывая дверцу кареты. – Я возьму с собой Ричара. Скоро объявится Дарил, пусть дождётся меня.

– Да, Ваше Высочество, – отозвался Советник и, как только Эдриан покинул экипаж, вытер пот со лба белым платком…

Ричар пристроился немного позади, словно тень. Он не задавал вопросов, передвигался бесшумно, несмотря на внушительные размеры и высокий рост, а действовал стремительно.

Эдриан свернул на Цветочную, мимо игорного Дома и ателье мадам Денасье, жены лорда Денасье, что занимается земельными делами. Имеет особняк на окраине Утада, залысину, вытянутое крысиного типа лицо и крайне мерзкий характер. Несмотря на эти, казалось, недостатки, жена его искренне любит. Смотря, что понимать под искренностью. И любовью…

Любовь – понятие относительное, а под этим красивым термином зачастую подразумевается похоть или безудержная страсть к деньгам и драгоценностям. Любовь…

Эдриан поморщился. Он терпеть не мог, когда мысли пускались на самотёк: какая только ересь в голову не приходит, стоит только чуть-чуть дать им волю.

Остановился у серого дома, за низкой оградой которого буйно цвели хивесы… Отворил калитку и направился к двери по выложенной жёлтым камней дорожке. Вбежал на крыльцо и стукнул по белой двери костяшкой пальца. Тихо? Нет, хозяйка непременно услышит. Отошлёт служанку на кухню, сама откроет, не скрывая радостной улыбки и печали в глубине небесно-голубых глаз.

– Эдриан… – шепчут изогнутые насыщенно вишнёвые губы.

Дэлиан откидывает на спину непослушные темные локоны, прикрывая дверь. Грудь нервно вздымается в вырезе темно-фиолетового платья, выдавая ее напряжение

Закрывает дверь и пытается обнять. Эдриан перехватывает изящные руки и отстраняется, проходя в гостиную. Дэлиан послушно следует за ним.

– Что-то случилось? – голос звучит ломко.

Эдриан оглядывает гостиную, натыкается взглядом на вазу с апельсинами и усмехается.

– Это нужно спросить у тебя.

– Не понимаю…

Эдриан заинтересованно склоняет голову. В крови разливается адреналин, в груди появилось тревога. Незаметно сжал руку в кулак, не сводя с Дэлиан глаз.

Неужели рискнула соврать?

– Скоро Дарил притащит ко мне твоего лакея. Как мне поступить? Отрубить руки? Или отправить его на рудники? Или… тебя?

В голубых глазах промелькнул испуг. Дэлиан поникла, опуская голову.

– Прости… – выдавила едва слышно. – Я места себе не нахожу. С того момента, как появилась эта… избранная. Мама говорит, она красивая…

Эдриан неприязненно поморщился, вспомнив невесту, и сел в кресло. Устало потёр глаза и сглотнул. [H3]

– Не ожидал от тебя подобной глупости, – признался честно. – Мне казалось, мы понимаем друг друга…

Дэлия закусила губу, пряча злые слёзы.

– Мне тоже так казалось, пока я занимала главное место в твоей жизни. Мы же… проклятье!.. мы меньше, чем полгода назад потеряли ребёнка, а сейчас… – рвано выдыхает и отворачивается. – Как я должна относиться к тому, что ты женишься на другой? К тому, что ты с ней будешь… О, Боги! Даже думать об этом не хочу!

Эдриан с силой сжал подлокотники.

– Ты же знаешь… это вынужденная необходимость.

Можно подумать, его мнение кто-то спросил.

10.

Глава десятая

Холл пансионата встретил непривычной тишиной. Огляделась, прислушиваясь, и направилась к мраморной лестнице. Мои, казалось, тихие шаги эхом разносились по всему этажу.

Остановилась на площадке: посмотрела налево, посмотрела направо и направилась к библиотеке.

Шла медленно, останавливаясь, слушая. Заглянула в кабинет настоятельницы, в кладовую со швабрами и вёдрами, подёргала ручку спальни сестёр-настоятельниц и бесшумно вошла в обитель знаний.

За стеллажами слышалось шуршание и недовольное сопение, похожее на сопение кролика, только громче и интенсивней. Дошла до стола смотрительницы, что сейчас пустовал, и увидела сначала своего телохранителя, рядом с ним неуравновешенную, а в углу… смешное пушистое создание с рожками.

Зверёк потрошил книги, хотя вместо лапок у него маленькие копытца, а окраска, как у снежного барса. До чего забавный!..

Умилённо улыбнулась и подошла к настороженному Сайнаку.

– Дайте ему морковку, – произнесла я, заставив обоих наблюдающих вздрогнуть. Настоятельница схватилась за грудь, прерывисто выдыхая, а мой телохранитель побледнел.

Зверёк отбросил книгу и заинтересованно уставился на меня.

– Миледи, – прошептал Сайнак одними губами. – Уходите…

– Да, ладно вам, – усмехнулась в ответ. – Это просто козлик похожий на кролика. Наверное, он голоден. Малыш, ты хочешь кушать?

Козлик смотрел на меня своими большими глазками, которые сверкали, завораживая. Я была готова растаять от умиления.

– Какая прелесть, – улыбнулась, опускаясь на корточки.

– Нет! – сдавленно выкрикнул Сайнак, отпихивая меня в сторону и закрывая своим могучим телом.

Зверёк недовольно оскалился и прыгнул, на глазах увеличиваясь в размерах. Перед нами разъярённо рычало похожее на чёрта существо. Оно возвышалось над Сайнаком и нервно хлестало себя по бокам пушистым хвостом.

Удар лапой… и мой телохранитель отлетает к стене. Настоятельница готова свалиться в обморок, а у меня и вкусного ничего нет…

Сердце подскакивает и стучит в ушах, мысли лихорадочно мечутся, но всё же мне интересно. Просто это… это чертовски невероятно! Ха!..

– А хочешь, найдём что-нибудь вкусное? – предлагаю внезапно для себя самой. – Просто зверски хочу есть… – разворачиваюсь и спокойно иду в сторону выхода.

Мне страшно, поджилки безумно трясутся и подгибаются колени. Бесёнок может напасть в любую минуту: отгрызть мне голову не составит для него труда. Просто ам и всё…

Слышу позади цокот и смотрю украдкой. Через плечо.

Бес снова меленький и безобидный козлёночек. Скачет следом, махая пушистым хвостиком. Усмехнулась и придержала дня него дверь.

– Знаешь, тут неплохо кормят, – сообщила ему доверительно. Бесёнок похлопал милыми глазками и пристроился рядом. – Столовая на первом этаже, придётся спускаться...

Бес посмотрел на меня… внимательно и фыркнул. Принимаю это за знак согласия.

Столовая, как и другие помещения, пустовала. Это нам на руку. Спокойно зашла на кухню, за стойку раздачи, и начала рыться по кастрюлям. Заглянула под полотенце и обнаружила на противне вкусно пахнущие булочки. Кажется, с яблоком.

Надломила одну и протянула бесу. Тот потянулся, но фыркнул, замахав лапками.

– Хоть понюхай, – настойчиво предложила и сама откусила от булочки кусочек. – Умм… – замычала одобрительно. – Восхитительно!

Зверёк недоверчиво прищурился.

– Ладно, – сдалась я. – Давай просто наложу тебе на тарелку всего понемногу, а ты сам решишь, что тебе есть, договорились?

Бес забавно потряс ушами. Полагаю, это «да».

Выбрала самую большую тарелку и повторно прошлась по кастрюлям. Навалила мясного рагу, выловив кость. Положила картошку, салат, свежие персики и даже рыбу, которая, видимо, осталась с обеда.

Вышла с блюдом в зал и поставила блюдо на стол.

– Только ешь аккуратно, – предупредила я, а сама сходила себе за компотом, булочкой и салатиком.

Села рядом с бесом, который придирчиво копался в тарелке, выбирая, что ему повкуснее. Как ни странно, но именно кость ему пришлась по душе. Он грыз её так, что хруст стоял. А потом закусил персиками, проглотив их вместе с косточкой. Думаю, с бесом ничего не случится…

– Они здесь, – раздался тихий голос настоятельницы от двери.

Перевела взгляд на вход и удивлённо вскинула брови.

А что это ещё за мужики с сетью? Мы с бесом переглянулись и поняли друг друга без слов…

Я поднялась и вышла из-за стола к незваным гостям навстречу, а бес за моей спиной, судя по вытянутым и побледневшим лицам мужчин, снова обратился.

11.

Глава одиннадцатая

Мы вышли в сад. Кажется, у нас появилось любимое место для разговоров. Так глядишь, появятся милые традиции, начнём вместе отмечать праздники и Дни рождения, обмениваться «валентинками»…

Неужели рискнёт снова встать у фонтана?

И правда, принц меня привёл на то же самое место. Повернулся, складывая руки за спину, и посмотрел мне в глаза, слегка наклонив голову.

– Мне стоит переживать за твоё душевное состояние и принять меры предосторожности?

По спине пробежал холодок. Что его ледяное отморожество имеет ввиду под «мерами предосторожности»? Запереть меня в башне и посадить на цепь дракона, чтобы охранял?

Смущённо улыбнулась и отвела взгляд.

– Ваше Высочество…

– Эдриан, – равнодушно поправил принц.

– Ваше Высочество, – повторила упрямо. – Естественно, что я скучаю по дому, по родным и близким людям, но уверяю, – с жаром воскликнула, подавшись вперёд. – Я с нетерпением ожидаю нашей помолвки. Вы, несомненно… – э-э, как бы тебя назвать поприличней? – Очень благородный и мужественный. Вы такой… – ахнула для убедительности и опустила глаза.

Принц смотрел отстранённо.

– Надеюсь на твоё благоразумие, Алиса. Или… – выдержал паузу для устрашения… И, чёрт возьми, напугал! – Может подчистить тебе память, если думы о родном мире причиняют вам страдания?

– Нет! – спешно заверила и очаровательно улыбнулась. – Разве это страдания? – невинно похлопала ресницами и тут же пожаловалась. – Просто мне кажется, что госпожа Луэр чересчур предвзято ко мне относится. Вот я и не сдержалась.

Принц повернулся к бьющему фонтану.

– Сколько я знаю госпожу Луэр, она всегда так себя ведёт и ко всем относится одинаково, – ровно произнёс он. Как принцу удаётся сохранять неподвижность лицевых мышц? – К тому же, год за годом, пансионат выпускает послушниц, которые становятся превосходными жёнами аристократов и настоящими леди. У меня нет причин усомниться в профессионализме настоятельницы.

Бесёнок в моих руках поерзал и преданно заглянул в глаза.

«Нет, малыш, кусать его не надо…» – мысленно заверила и погладила его между ушек.

– Выходит,… я оказалась здесь не потому, что вы желали держать меня подальше от себя, и от дворца до испытания? – осторожно поинтересовалась, сохраняя невинное выражение лица.

Принц слегка приподнял бровь.

– Почему ты интересуешься?

– Простое любопытство, – непринуждённо пожала плечами. – Мне бы не хотелось думать, что мой будущий муж пытается от меня избавиться или… – всхлипнула и закусила губу. – Или ненавидит меня.

Бесёнок озадаченно поднял мордочку.

«Тише, малыш, тише… Мамочка не сошла с ума. Так надо…»

Принц снизошёл до ответа.

– Несмотря на то, что ты «избранная»… – он смеётся? Да, как он смеет?! Животное… – Я не могу жениться на необразованной и некультурной девушке. Над твоими манерами и воспитанием надо работать и работать. И три недели тут явно недостаточно, поэтому после прохождения испытания и моего восхождения на престол, ты снова вернёшься в пансионат ещё на год.

Сердце сорвалось и рухнуло вниз. На мгновение забыла, как дышать. А он хорош, ничего не скажешь, всё предусмотрел.

Мою голову дёрнули за подбородок и повернули. Матовые глаза пробирались в душу…

– Мне всё равно, где ты будешь находиться: здесь или в замке. Я умею делать так, чтобы люди не досаждали своим присутствием… – произнесено это было таким тоном, чтобы у меня не осталось сомнений. И чтобы я не подумала, что якобы принц слишком самоуверен и любит красоваться. Нет… Мне реально только что угрожали.

Выдавила улыбку и опустила голову. Прикосновение ледяных пальцев обжигало…

«Очень не хватает отцовского охотничьего ружья…» – флегматично заметил Павел. Да-а… С ружьём было бы проще вести разговоры…

– Я буду рада научиться новому, чтобы стать для вас достойной женой, – пролепетала робко. Шагнула к фонтану, якобы оступилась и от души наступила принцу на ногу. – О, господи! – воскликнула испуганно, отшатнувшись. – Господи… простите. Простите, пожалуйста.

Принц мужественно поморщился и выставил палец, призывая к молчанию. Но тут… Бес решил, что это сигнал к действию и прыгнул принцу на спину…

Я замерла.

А демон схватил принца сначала за камзол и начал прыгать, а потом ухватился пастью за волосы. Принц резко выпрямился, лицо его исказилось неконтролируемой злостью, а Бес продолжал скакать.

12.

Глава двенадцатая

Затолкав обиду и ноющую тоску по дому куда поглубже, стала готовиться ко сну. Соседки наблюдали молча и настороженно, боясь возмутиться. Наверное, имели удовольствие наблюдать из окна развернувшуюся у фонтана сцену. Если уж демон рискнул запрыгнуть на принца и оттаскать того за волосы, то что помешает ему проделать тот же трюк с ними?

Бес лёг под боком, устроив морду у меня на животе и требуя ласки. Запустила пальцы в мягкую шерсть, а сама перевела взгляд в окно, за которым раскинулось беззвёздное чёрное небо, на которое выплыл перевёрнутый месяц. Два. Один – точное отражение другого. Жутко, пожалуй…

Отвернулась и постаралась заснуть, пытаясь не думать, и не анализировать, иначе утром придётся собирать себя по кусам и просить успокоительное. А лучше коньяк…

Во сне я мечтала увидеть родителей: их тронутые временем лица, ободряющие улыбки, морщинки в уголках немного потускневших глаз. Мои родители немолоды, но не перестают быть моими родителями и самыми близкими на свете людьми. Они мои поддержка и опора, благодаря им, я уверенно шла к своим целям…

Но вместо дома и родных, я видела мальчика.

Мальчишка с заострёнными чертами лица и ёжиком светлых волос сидел за партой и болтал ногой в коричневом ботиночке.

Учитель в строгом сюртуке и очках на чуть горбатом носу, что-то говорил об искусстве красноречия, о том, что без умения мыслить невозможно научиться слову…  Учитель был прав, но рассказывал крайне нудно, уткнувшись в толстую книгу.

… мальчик хотел играть. Недавно ему подарили саблю и механического коня. Он хотел настоящего… Чтобы мчаться в поле, навстречу ветру, ощущая головокружительный вкус свободы, но… время мальчика расписано по минутам.

Риторика. Уроки этикета и чистописания. Арифметика и философия. Танцы, игра на рояле. Скука невыносимая… Только фехтование и практическая магия – радуют. Но магия…

Магистр Кан сбежал три недели назад, нового ещё не нашли.

…по окну полз иней.

Учитель судорожно надвинул на глаза очки. Нервно сглотнул и отдёрнул мальчика.

Жаль речи не разобрать…

Мальчик очнулся от своих мечтаний, но взять силу обратно под контроль не смог…

Проснулась в холодном поту, машинально бросив взгляд на окно. Сперва даже показалось, что видела иней, но это лишь отблески лунного света.

Тяжело выдохнула и упала обратно. Бес тихо заскулил, волнуясь.

– Тише… – погладила успокаивающе и перевернулась на бок.

И что это было? Почему мне приснилось это?

В душу закрались сомнения. Нет… это не может быть он. Даже думать об этом не хочу! Если это какая-то уловка принца, чтобы вызвать у меня жалость, то он сильно просчитался…

Порядком разозлившись, смогла уснуть. Злость для меня лучшее лекарство от хандры и глупых мыслей.

А утром пришло письмо…

И хоть его принесла неприметного вида девчушка с бледными веснушками на крупном носу, сразу поняла от кого оно…

Плотная белоснежная бумага, скреплённая сургучом. И пахнет,… как бы мне не хотелось, но морозный запах, который исходит от принца, я запомнила. Печать с изображением змеи, обвивающей меч, треснула…

Письмо было коротким, но «говорящим»…

Соседки, что собирались умываться, искоса на меня поглядывали, вероятно, желая заглянуть мне через руку. Полюбопытствовать. Но стоило Бесу широко и демонстративно зевнуть, всех любопытных, как ветром сдуло.

Хороший Бес.

«Алиса. Надеюсь, гарнитур подошёл к твоему цвету глаз. Надень его на бал. Сегодня прибудет модистка. Не хами…»

Когда это я хамила?.. мог бы подписаться для приличия…

«Гарнитур, бестолочь…» – осуждающе напомнил Павел.

Меня бросило в жар.

– Твою же… – едва сдержала злостные ругательства и бросилась одеваться. Как?! Ну как можно было забыть подарок от принца в лазарете? Ой, мамочки… А если его там уже нет? Что если его кто-то решил присвоить? Что я ледяному высочеству скажу?

«Я настолько плевать хотела на ваш подарок, что потеряла его?»

Бес склонил голову, наблюдая за моими метаниями.

– Прости, мальчик. Завтрак откладывается, – извиняющимся тоном произнесла я. – Не найдём гарнитур до начала занятий мне «труба»…

Нет, я не знала, как принц отнесётся к моей халатности и… знать не хотела.

Умывалась и заплеталась в ужасной спешке. Оказывается, в умывальню вход строго по очереди, а очередь выстроилась приличная. Наглеть не хотелось совершено, но дело у меня срочное…

13.

Глава тринадцатая

Не могу сказать, что очень ответственно подошла к делу. Я больше возила тряпкой, размазывая воду по полу и стенам. Играла с Бесом, пыталась надувать ему мыльные пузыри, а он, хулиган такой, сунул моську в ведро, а потом долго и упорно чихал.

В туалет мы зашли ненадолго, создали видимость уборки, а потом и вовсе, украдкой сбежали в сад. Мне нужен был воздух, Бесу справить естественную нужду. Травку там понюхать, цветочки…

Сидя в беседке, я постоянно оборачивалась, ощущая на себе жгучий внимательный взгляд. Под лопатками зудело. Мне безумно не хочется быть объектом постоянного наблюдения.

Может, раскрыть наблюдателя?

Ага, тогда он расскажет своему хозяину и неизвестно, как тот отреагирует. Каким будет следующий шаг. Лучше я и дальше буду прикидываться дурочкой. Надеюсь, пронесёт и принц не запрёт меня в темнице, чтобы я не натворила дел. Мне же так хочется их натворить…

– Сбежала? – раздался мягкий голос магистра, заставив вздрогнуть и повернуться.

– Фу-у… – выдохнула облегчённо. – Не хорошо подкрадываться.

– Не думал, что напугаю тебя, – улыбнулся мужчина и сел на лавку напротив меня.

Бес настороженно замер возле кустов и прибежал к нам: запрыгнул ко мне на руки, не спуская с магистра своих невинных глаз.

Сперва Эрих Яр удивился, я бы даже сказала, очень. Потом заинтересованно склонил голову, а после – усмехнулся.

– Нашла себе друга?

Я подалась вперёд и шепнула.

– Вы первый кто назвал Беса «другом». Это говорит о вашей большой человечности. Да-да, – и покивала для убедительности. Если честно, мне захотелось общаться на языке жестов. Может тайный наблюдатель и по губам читать умеет?

Магистр сцепил руки в замок, не переставая расслабленно улыбаться.

– Одержимые безобидны, если их не трогать. Полагаю, ты по неосторожности дала ему имя?

Весело кивнула и погладила демонёнка.

– И не жалею, – заверила я и осеклась. Украдкой огляделась, переводя на магистра взгляд. – Что ждёт нас сегодня? Какой неожиданный урок на этот раз? Вы отрежете себе палец и попросите прирастить?

Магистр запрокинул голову, глухо рассмеявшись.

– Боюсь, это невозможно.

– Возможно, – не согласилась я, спуская Беса. Пусть гуляет. – Если вы хирург.

– Хирург? – не понял магистр.

– Врач. Целитель, по-вашему. Только он… – я задумалась, как бы проще объяснить. – Врач-хирург проводит операции, может пришить некоторые конечности, если их предварительно поместили в холод, лёд, пока ткань не отмерла. Ещё он проводит пересадку почти любых органов. Кроме мозга, потому что –это пока невозможно, кроме аппендикса, селезёнки и поджелудочной – их пересадить можно, но вряд ли есть смысл, пить всю жизнь лекарства, чтобы не произошло отторжения, когда можно обойтись без этих органов. Ну не то, чтобы можно, просто… долго объяснять. Есть множество нюансов. Если с аппендиксом можно распрощаться без сожаления, то без селезёнки жить становится труднее. Всё же она выполняет роль фильтра и…

– Я хочу, чтобы ты мне всё это записала, – завороженно вымолвил магистр, а его глаза – лихорадочно сверкали, будто он на пороге нового открытия.

– Вам интересно? – искренне удивилась я.

– Безумно, – кивнул магистр. –Ты говоришь удивительные вещи. Никто в Салоссе не делает эту… пересадку органов. Как это вообще возможно?

Я вздохнула.

– Послушайте, магистр Яр…

– Эрих, – отмахнулся он.

– Эрих, – покорно согласилась. – Я только учусь на врача. Всего второй курс, только общая теория… – произнесла виновато. Даже обидно стало, что выучилась так мало…

Магистр слабо улыбнулся.

– Не удивительно, что ты выбрала это направление в учёбе. Дар Жизни предполагает…

Пожала плечами и повернула голову в сторону, туда, где резвился Бес. Кажется, местные бабочки пришлись ему по вкусу.

– Не знаю, не задумывалась об этом.

Магистр на мгновение прищурился, словно что-то замышляет, а потом поднялся: широким шагом преодолел поляну и бережно вырвал насекомое из пасти Беса, которое он только что поймал.

Бес смотрел недоумённо и обиженно одновременно. Ожидала, что он обратится, но магистр потрепал его по холке, сунул руку в карман, достал печенюшку и протянул.

– Нет!.. – закричала я и ломанулась к ним. Но печенье уже исчезло в пасте демонёнка. Бес радостно захрустел.

– Не переживай, – спокойно произнёс магистр. – От одной постной печеньки ничего не случится.

– Постной? Хотите сказать, в вашем мире есть постное печенье? – озадаченно спросила я, поглядывая на довольного Беса. Слетит с катушек или нет? Если слетит, без сожаления натравлю его на того, кто притаился неподалёку.

– В нашем мире много чего есть, – загадочно произнёс магистр и вернулся в беседку. Положил мёртвую бабочку на стол и накрыл её ладонью. Удивительно, что Бес её не раздавил.

Я затаила дыхание, вытягивая шею.

Магистр казался расслабленным, но я заметила, как напряжённо подрагивают его лицевые мышцы. Рука засветилась бледно-жёлтым свечением, лучи пробивались между пальцев, а я боялась пошевелиться.

Свечение погасло, и магистр убрал руку. Бабочка слабо шевельнулась, заставив меня изумлённо моргнуть. Подалась вперёд, пытаясь присмотреться…

… взмах крыльев. Ещё один и ещё…

– Она… ожила? – протянула я, следя за бабочкой, что заложила небольшой вираж и улетела.

14.

Глава четырнадцатая

Первую партию я продула.

Это было удивительно. Неожиданно. И пугающе…

Я не поддавалась: решила проверить свои силы раз всё равно тренируюсь.

– Неплохо, – произнёс магистр, спокойно перемешивая карты. – У тебя заметно лучше получается…

«Заметно лучше?! Да он издевается…»

Нервно сглотнула, внимательно следя за раздачей.

Помогло мало.

Вторая партия длилась дольше, но я проиграла.

Дважды, Карл!

– Ну что, на желание? – хитро прищурился магистр.

По спине пробежал холодок.

– Другого раза может не быть. Я могу передумать, – подначил он и стал раскладывать.

Вытянула листочек из множества других, которые мы приготовили заранее и зачитала:

– Первая пара: червонный туз и туз пики. Вторая пара: крестовый туз и бубновый…

– Хм… – неопределённо выдал магистр. – Интересно. Ну давай, пусть победит… самый везучий.

Сдержанно кивнула, не показывая своих истинных эмоций. Своего постыдного страха и желания сбежать.

«Ввязалась, будь добра, проиграй достойно…»

Это точно…

Бес запрыгнул на лавку и устроил голову у меня на коленях. Чувствует малыш, что другу плохо…

Я старалась не думать о победе, не желать её так сильно, как желала. Расслабилась и просто настроилась на игру, как делала это всегда, ведь моей целью никогда не была победа. Я просто играла ради удовольствия и для души.

Постепенно вошла в азарт. Игра захватила. Мы обменивались картами, брали новые, многозначительно и ехидно переглядывались, я даже пропустила в какой момент собрала пару…

– Пара!.. – мы выкрикнули почти одновременно.

Уставились друг на друга, тяжело дыша, не веря в произошедшее и до конца не понимая, кто победил…

– Ты была на долю секунды быстрее, – выдохнул магистр и прислонился к стене беседки.

– Правда? – засомневалась в ответ. – Мне показалось…

– Нет, – магистр тряхнул головой. – Мне страшно представить, что ты загадаешь, ведь… так ловко меня провела… Но ты, Алиса, была быстрее.

Я устыдилась, но виду не показала, лишь вымолвила.

– Поймите... я просто не хочу, чтобы меня использовали.

– Загадывай, – твёрдо произнёс магистр. – Чтобы ты не придумала, я постараюсь это выполнить.

Взволнованно потёрла руки и выдохнула в кулак.

Я столько думала над желанием, а сейчас все мысли из головы разлетелись. Взяла приготовленную бумагу, перо и стала царапать:

«Узнайте, как я могу убедить Ковен Прорицателей отправить меня домой. Живую, здоровую и невредимую, в мой мир. Вернуть меня туда, откуда взяли… Даю вам неделю. Больше времени у меня нет. Потому что я не знаю, какую цену за возвращение запросит Ковен. Выясните, есть ли такой шанс. Шанс – вернуться домой…»

Взволнованно сглотнула и протянула лист магистру. Так я надеялась, что наблюдатель ничего не узнает и не доложит своему хозяину.

Магистр молчал. Потом полез за пазуху и достал свернутый пергамент, перевязанный лентой.

– Вот, – передал мне, наблюдая за моей реакцией.

Сняла ленту, развернула свиток и принялась читать. Букв было много…

Но если коротко…

«В день Великого солнцестояния… преподнести мастерам Ковена Священные Дары…

То, что нельзя унести ни в руках, ни в кармане, ни в корыте. То, что нельзя взять обратно. И то… что лежит на сердце.

Преподнёсший Священные дары, может просить у Ковена исполнить его самое заветное желание…»

– Когда… день Великого Солнцестояния? – сиплым шёпотом выдавила я, не видя, глядя перед собой. С дарами разберусь позже…

– В день твоего испытания, – тем же шёпотом отозвался магистр.

Закусила губу, обдумывая всё, что сейчас произошло и то, что прочла.

– Выходит, вы знали, что я пожелаю? – осмелилась поднять на магистра взгляд.

– Догадывался, – кивнул он, не спеша стуча пальцами по столу. – И подготовился заранее.

– То есть… – я нахмурилась, а Бес нырнул мне под руку, словно чувствуя моё смятение. – Вы мне поддались?

Магистр усмехнулся одним уголком губ.

– Нет. Твой дар намного сильнее моего. Мне было сложно выиграть у тебя первые два раза.

– Правда?! – изумлённо воскликнула и осеклась. Воровато огляделась и похлопала себя по губам. – Как вы поняли, что я… ну…

– По твоей ауре, – улыбнулся магистр. – Ты пока их не видишь, но скоро начнёшь.

– Вы поняли, что я вру по ауре?

– Не врёшь. Немного лукавишь, – магистр подался вперёд. – Но играешь – превосходно, – одобрительно произнёс он. – Я почти купился.

Выдохнула и покачала головой.

– Но вы знали и всё равно согласились играть со мной на желание. Почему? Разве вы не должны помогать принцу?

Магистр скривился.

– Я такой клятвы ему не давал. Моя задача раскрыть твой дар, я раскрываю…

Моя улыбка стала шире. Почти зловещей.

– Не обольщая, – осадил магистр. – Если ты натворишь глупостей, я вмешиваться не стану.

– Честно, – согласилась я. – Но… спасибо.

– Не за что, Алиса, – магистр поднялся. – И не переживай. Нас никто не слышал… – хитро подмигнул мне и направился к воротам.

15.

Глава пятнадцатая

***

Эдриан отложил очередной отчёт. Секретарь уже засыпал на ходу: очки с толстыми линзами съехали на кончик носа, ещё немного и свалятся.

– На сегодня достаточно, – произнёс Эдриан, складывая документы.

– Нет, Ваше Высочество, – неуверенно возразил Лаин, поправляя очки. – Я могу ещё…

– Иди, – непреклонно перебил Эдриан. – Спокойно ночи.

Лаин виновато поклонился и, украдкой поглядывая, выскользнул за дверь.

Эдриан выдохнул и откинулся на спинку кресла.

Сегодня палата лордов устроила «тайное» собрание, о котором Эдриан не должен был знать.

Обсуждали настойчивость, с которой принц пытается взойти на престол. Его беспринципные методы. Лорды робко высказывались, что может это он… убрал императора с императрицей, раз заказчика так и не нашли…

Лорды волнуются. Что же ждёт империю, если Эдриан станет Императором? Сейчас он неплохо контролирует свой дар, но если что-то произойдёт, сколько людей пострадает?

Зреет бунт, и пора бы менять палату правления. Есть замечательное подрастающее поколение, а «старичкам» выделить по участку земли и дом у моря. Подальше от столицы.

Эдриан задумчиво постучал пальцами по столу.

Кто же всё-таки мутит воду? Кто-то ведь мутит. Может, тот кто позаботился о том, чтобы карета с императорской четой сорвалась со скалы…

Исполнителя нашли мёртвым. Его даже казнить не пришлось. Заказчик оказался умнее…

В дверь постучали.

– Седрик, – произнёс Эдриан. – Заходи.

Ранее появление тени настораживало.

– Ваше высочество, – Седрик низко поклонился, став видимым. Снял плащ и перекинул его через руку в чёрной перчатке. – Девушка играла с магистром в карты…

– В карты? – переспросил Эдриан, стараясь не хмуриться.

Лицо Седрика оставалось каменным. Непроницаемым.

– Не могу сказать, о чём они говорили, но магистр передал девушке свиток.

Эдриан мрачно сощурился.

– Узнай, что за свиток. Мне он нужен, – голос прозвучал суше, чем хотелось. В кровь хлынул лёд…

Седрик не шелохнулся.

– Девушка сбежала.

– Что?! – Эдриан подорвался, срывая с руки перчатку и уже начал открывать портал, несмотря на все запреты…

– Она на крыше, Ваше Высочество, – ровно закончил Седрик. – На крыше пансионата.

Эдриан выдохнул, сдерживая ругательства.

– В следующий раз, пожалуйста, начинай с этого.

– Да, Ваше Высочество, – Седрик поклонился и накинул плащ.

… дверь практически бесшумно хлопнула.

– Что она забыла на крыше? – недоумённо спросил Эриан и шагнул в уже открытое ледяное «окно».

***

После ужина я сбежала.

Всего лишь на крышу, но побег был дерзким и несанкционированным.

Мне нужно было хорошенько подумать, а думать, когда рядом с тобой всё время молятся… невыносимо.

Телохранителя пришлось обмануть.

Я пошла с Бесом в туалет, а оттуда не вернулась. Выбралась через маленькое окно, которое хоть и находилось под самым потолком, но я смогла подпрыгнуть, ухватить за выступ и подтянуться. Спасибо папе и длительной физической подготовке…

Окно было приоткрыто, мне даже не пришлось с ним возиться. И даже «большая» грудь не стала преградой на пути к свободе...

Прыгать не стала, а перебралась на плющ, который покрывал стену толстым ковром. Плющ обвивал деревянную решётку, которая хорошо крепилась к зданию. Рядом тянулась водосточная труба.

Бес сидел на плече, а я карабкалась вверх, надеясь, что телохранитель не скоро хватится. Вообще-то я тонко намекнула, что у меня проблемы с… гм… животом. Думаю, Сайнак меня верно понял.

Ветер трепал волосы, норовил забраться под ночную рубашку, а лунный свет проложил через всю крышу дорожку. Я улеглась на ней, заложив руки за голову, и уставилась в ночное небо. Темнеет здесь рано…

Бес свил из моих волос гнездо и удобно устроился, не отвлекая меня от мыслительного процесса.

Достала припрятанный свиток и прочитала ещё раз.

«…то, что нельзя унести ни в руках, ни в кармане, ни в корыте. То, что нельзя взять обратно. И то… что лежит на сердце».

Это один дар? Или три?

Повторила написанное ещё раз, запоминая, и порвала свиток на мелкие клочки, которые тут же подхватил ветер и разнёс.

То, что не нельзя унести… воздух что ли? Может, преподнести мастерам воздушный шарик? Вот смеха-то будет…

Хотя, если на сердце лежит тоска, то нельзя унести в руках – любовь? Может, речь идёт о чувствах? А то, что нельзя взять обратно слово или обещание? Или… признание?

Ох… вариантов множество. Я запросто могу ошибиться. А если это всё-таки чувства, то как я могу их преподнести Ковену? В карман-то не положишь…

– Поднимайся. Холодно…

Морозный голос принца заставил вздрогнуть и резко сесть.

Бес недовольно заурчал, сел на лапы и потряс ушами.

В первую секунду испугалась, но… быстро поднялась, исполнила реверанс и рассыпалась радостными междометиями.

«Ох и ах!.. как я рада, бла-бла-бла…»

Интересно, кто принцу доложил? Телохранитель, неуравновешенная или… тайный наблюдатель, если он работает на него?..

– Ах… Ваше Высочество!.. – смущённо опустила взгляд, пытаясь прикрыться руками. Вид для встречи с принцем неподобающий. – Я и надеяться не смела, что вы придёте. Это так неожиданно…