Алый гранит

ПРОЛОГ

— Бежим!!! — орет неприкасаемый, хватая мое запястье крепкой рукой. Он тянет за собой к высокой скале, где виднеется темный узкий проход в пещеру. Мальчишка ускоряется, я за ним. Перепрыгиваю камни и бугры, стараясь не отставать. Боюсь того, что он бросит меня на растерзание плазмоидам, которые быстро настигают нас под громкие и пугающие раскаты грома. Вдруг яркая молния ослепляет глаза. Бьет острыми энергетическими копьями в землю, будто хочет сжечь живой клочок дотла. Я бегу за подростком-пуинтом, высоко держа одной рукой подол длинного платья, чтобы не цеплялся за острые булыжники и колючую траву. Боюсь упасть и больше не подняться. От непреодолимого ужаса сердце стучит очень громко, а слезы сами собой наворачиваются на глаза. Но в моей детской душе есть надежда на спасение — это неприкасаемый, что толкает меня в узкий лаз и следом прыгает внутрь, ловко уходя от атаки очередного плазмоида, который, резко ударяясь в скалу, рассыпается на мелкие горящие частички.

— Ч-что теперь с нами будет, раб? — немного отдышавшись и переведя дух, задаю вопрос пуинту, чья раса неприкасаема, то есть является в высшем обществе низшей кастой. Это рабы, которые выполняют самую грязную и тяжелую работу на исключительных кианетов, таких, как я.

— Я не раб! — рычит подросток у самого моего уха. — И никогда им не стану! — Рассердившись, он толкает меня в спину к выходу из ущелья. — Сейчас ты мой раб, захочу — и отправлю к плазмоидам, пусть сожгут маленькую леди за ее язык.

— П-прости, прости! — в страхе перед электрическими шарами лепечу я. — Почему ты спас меня, когда неприкасаемые хотели убить? — задаю вопрос сквозь нахлынувшие слезы, вспоминая, как еще совсем недавно на мое сопровождение напали свободные пуинты и убили всех моих слуг интантов.

— Скажи спасибо плазмоидам, — отмахивается мальчишка и опускается на холодную землю. — Скоро молния прекратится, и тогда…

— Тогда ты отведешь меня к своим? — Голос дрожит от страха перед неизвестностью.

— Нет! Я против насилия, маленькая леди. Верну тебя домой.

Его слова немного утишают волнение, что бушует внутри. Я присаживаюсь на корточки рядом с пуинтом и гляжу в его большие черные глаза, в которых четко вижу гнев.

— Как тебя зовут? — Он молчит и смотрит прямо в лицо с вызовом и гордостью. — Меня — Джилиан Грейс.

— Адам — сын вождя свободного племени пуинтов.

— Мне двенадцать лет, а тебе? — стараюсь наладить контакт с неприкасаемым, ведь теперь все равно, что подумают обо мне люди из высшего общества, когда столько времени провела наедине с рабом. Для кианета нет ничего ужаснее, чем общество пуинта.

— Мне четырнадцать, и я уже взрослый!..

***

Удары хлыста заставляют замереть сердце и отвернуться от кровавой спины Адама, которого привязали к позорному столбу на площади перед особняком, принадлежащим моему отцу. От хлестких звуков по моим щекам ручьями скатываются слезы бессилия и нестерпимой боли, словно не пуинт, а я получаю удар за ударом. Но подросток даже не стонет, лишь с силой сжимает глаза и корчится. В очередной раз хлыст настигает его спину и разрывает плоть рваной раной, откуда немедленно хлещет черная кровь. Смотреть на это — самая настоящая пытка, в какой-то момент я не выдерживаю и бросаюсь к отцу, который стоит с грозным видом и… как мне кажется, даже получает от этой порки удовольствие.

— Отец, прошу! — падаю ему в ноги и реву. — Он спас меня! Пусть прекратят… Прикажи Маралу остановиться! — указываю дрожащим пальцем на надзирателя и гляжу на суровое лицо отца.

— Мирина, уведи нашу дочь отсюда! — тут же грубо бросает он матери, а меня ногой отталкивает от себя так, что падаю на задницу, взрыхляя пальцами мягкую траву.

— Отец, не будьте так жестоки! Умоляю!..

***

Смена магнитных полюсов планеты проходила для человечества почти незаметно. Менялись века. Цивилизация, достигшая высшего пика в научном исследовании, генетике и технологии, не смогла предотвратить наступивший апокалипсис. Люди настолько погрязли в погоне за властью и богатством, что не учли Высший суд, приговоривший их к неминуемой гибели. Они не верили в некое космическое тело, которое настолько близко подошло к Земле, что всего на несколько минут отключило ее магнитное поле. Этого времени оказалось достаточно, чтобы солнечная радиация вихрем прошлась по всей планете, выжигая на своем пути флору и фауну. Те, кто успели спрятаться от катастрофы вселенского масштаба в подземных бункерах, смогли ненадолго уцелеть и произвели мутирующее потомство, которое впоследствии разделилось на три расы.

Кианеты — потомки людей с генномодифицированной ДНК, чья кровь оказалась голубого цвета. Эта раса — доминант со сверхспособностями.

Интанты — интеллектуалы с парапсихологическими особенностями.

Пуинты — рабы, неприкасаемые, обладающие невероятной силой и быстротой. Их удел — тяжелая работа для кианентов. Численность пуинтов была ничтожно мала по сравнению с остальными расами. Неприкасаемые со временем разделились на племена: вольные и безвольные. Первые прятались в недрах Забытых пещер, избегая рабства, а вторым приходилось работать до конца своих дней на рабовладельцев-кианетов.

Веками подавлялись мятежи повстанцев неприкасаемых, чья кровь бурлила по натянутым венам от несправедливости и жажды свободы. Так эра апокалипсиса закончилась для кианетов господством. В ней было много войн за живые куски планеты, пригодные для существования. И настал новый век — век Возрождения, в нем образовались небольшие провинции, столицей которых стал город Орса, что принадлежал кианетам.

ГЛАВА 1

Сегодня день, когда моя жизнь перестанет быть прежней. День, когда беспечная юность сменится взрослением, которое впоследствии будет тяжким бременем замужества. Моя помолвка…

Что сказать, отец выбрал для дочери достойного жениха из высшего сословия. Лука Росс обаятельный молодой мужчина, да только нет у меня к нему никаких чувств. Если честно, я видела его всего один раз в жизни в прошлом году на юбилее у губернатора Орсы. Достойнейший сын общества находился в центре внимания женской половины приглашенных, но на меня он не произвел особого впечатления. Тогда был пышный прием, на котором собрались все высшие лица нашей столицы и провинций.

Лука унаследовал от своего деда хорошее состояние, но в пансионе, где проходило мое обучение, о нем ходили разные малоприятные слухи. Кто-то утверждал, что мужчина азартный игрок и на ставках спускает приличные денежные суммы. Многие говорили, что Лука ужасный бабник, на счету которого не сосчитать коротких интрижек и романов. Но моему отцу до этого нет никакого дела, главное — молодой Росс инвестирует свое богатство в нашу родовую каменоломню по добыче гранита. К тому же его положение в совете старейшин столицы не на последнем месте. Лука — политик со своими убеждениями и принципами, направленными на подавление вольных пуинтов, которые представляют угрозу для цивилизованного общества. Закономерность для низшей расы — рабы, не имеющие никаких прав на свободу. Дикари, неприкасаемые, желающие лишь одного: мести за порабощение себе подобных. Так нам внушали с детства. За малейшую связь с пуинтом каждого кианета и интанта ждет наказание — позорный суд и изгнание, в отдельных случаях смерть. Расы не должны смешиваться, чистота генофонда превыше всего — таковы законы и уставы века Возрождения. И если бы много лет назад отец не скрыл тот позорный факт моего общения с пуинтом, страшно подумать, во что превратилась бы жизнь юной леди из приличной семьи…

Давлю сильнее на газ своего новенького пикапа, как только приближаюсь к месту, где когда-то давно произошла моя встреча с неприкасаемым. Дурно и тошно вспоминать о том проклятом дне. И как бы я ни старалась выкинуть из памяти прошлое — не выходит. Так и стоят перед глазами место наказания пуинта и Марал с кожаной плетью. Что я должна чувствовать к тому мальчишке, который изменил мое будущее? Сожаление или отвращение? Отец сразу же отправил меня из родового имения «Алый гранит» в столицу в пансион, где я десять лет изучала этикет, науку, правовые законы Орсы и то, как стать настоящей леди. Не знаю, что из этого получилось, но впервые за долгое время я еду домой. В место, где появилась на свет. Туда, куда дорога до сих пор была для меня закрыта. Даже смерть матери не смягчила сердце отца, он не позволил мне приехать на ее похороны. Написал в письме, что мое наказание еще не окончено и… что я теперь обязана ему до конца своих дней.

Поэтому еду исполнять свои обязательства — заключать брак с Лукой Россом. Где-то в глубине души я благодарна этому союзу, потому как появился шанс увидеть, где похоронена мать, и поговорить с ней. Сказать, как скучаю по ней, как мне тяжело и больно осознавать тот факт, что ее больше нет.

Одной рукой держу руль пикапа, а второй сжимаю в кулаке кулон в виде пятиконечной звезды из красного золота на цепочке, в центре которого редкий алый камень гранит. Его мама надела мне на шею перед самым отъездом из имения. Сказала на прощанье, чтобы я берегла этот подарок, и со слезами скрылась за массивными дверями особняка. Она не могла иначе, поскольку слово отца — закон.

Медленно разжимаю пальцы и выпускаю кулон, смахиваю со щеки скупую слезу и понимаю, как одинока в этом правильном и бездушном мире. Сбавляю скорость и еду медленно, наслаждаясь чистым воздухом провинции и ясными лучами, что ласкают лицо через лобовое стекло автомобиля — наследие забытых предков, усовершенствованное кианетами. Раньше Homo sapiens ездили на машинах, заправляя баки вредным видом топлива под названием бензин. Но кианеты решили, что загрязнять и так загрязненную радиацией планету нельзя. Теперь же транспорт двигается на солнечных батареях и не выпускает в атмосферу вредоносный газ. От предков нам осталось многое, что могло помочь новой цивилизации сделать свое существование проще в бытовых вопросах и строительстве нового мира.

Позади плетется мое сопровождение — два внедорожника с вооруженными интантами, которых послал мой отец. Сейчас, как никогда ранее, вольные пуинты сбиваются в общины. В столице говорят, что неприкасаемые готовят нападение на Орсу, но мне думается, что это все наше правительство надуманно сеет распри. Ему выгодно держать общественность в страхе, дабы усилить свое влияние и господство. Но мой отец, видимо, так не считает. У него свои планы на правительство, и родственная связь с одним из глав старейшин улучшит и без того приличное его положение.

— Ну, здравствуй, Алый гранит! — говорю вслух, как только впереди вижу зеленые деревья и кустарники. И гранитную плиту с выбитым на ней названием имения Грейс. Живой оазис, окруженный пустой, серой поверхностью с мрачными холмами, остается позади. Как меня встретит родной кров и особенно отец, неизвестно. Думаю, он не особо обрадуется моему возвращению. Будь его воля, он еще десять лет продержал бы непутевую дочь в пансионе для благородных леди, да только вот Лука Росс настроен решительно на этот брак.

***

— Он любит тебя, Джил! Просто не умеет этого показывать, — слышу за спиной добрый голос Фреи. Служанка-интанта, читающая мысли. Это особенность их расы, некоторым под силу внушать свои мысли, но кианеты (при желании) могут этого не позволить. Мы ставим блоки, если посторонние пытаются залезть к нам в голову, но я сейчас дома и вне опасности, поэтому чувствую себя защищенной. К тому же Фрея вырастила меня, женщина щедрой души и подруга матери. — Есть у него сердце. — Она продолжает слышать мои мысли, пока я отрешенно смотрю в окно на прилегающую к особняку территорию после скупого приема родственника. И вновь картинки того дня всплывают в памяти, как Марал кнутом рассекает спину подростка-пуинта. Что с неприкасаемым стало после того случая, мне неизвестно. Я все это время чувствую некую вину перед ним. Адам — так его звали. — Не смей думать о нем, Джил, это опасно! — слышу тревожные ноты в голосе Фреи. — Отец сделал все для того, чтобы оградить тебя от ужасных последствий.

ГЛАВА 2

Кианеты — раса особенная, мы можем изменять реальность, то есть создавать миражи. Внушать эти картинки пуинтам и подавлять их волю. А еще умеем иллюзорностью делать себе приятное, поднимать настроение и немного абстрагироваться от скверных мыслей.

— Ах, мама-мамочка! — гляжу в ясные глаза матери, что будто живая стоит передо мной. Вокруг зеленый сад, яркие цветы и голубое небо. — Твоя обязанность нарядить невесту перед брачной церемонией, разве нет? Почему тогда это сделает Фрея? — С грустью говорю, созданному мною, образу матери. Она сейчас стоит передо мной и улыбается, точно такая же как десять лет назад.

— Береги мой подарок! — отвечает она шепотом так, что еле слышно.

— Иллюзия не разговаривает! — удивляюсь я. — Не может мираж издавать звуки! — чуть ли не выкрикиваю.

— Запомни это, Джили…

— Мама?! Мама?!

— Джил? — слышу голос Фреи, и тут же моя вымышленная вселенная исчезает. — Это просто сон, милая, пора подниматься. Мистер Грейс решил показать свои владения Россам и приказал, чтобы и ты присоединилась.

Пальцами натираю глаза, а после распахиваю веки. Я в своей комнате, светлой и уютной. В окно пробиваются теплые лучи солнца, а свежий утренний ветерок ласкает волосы и лицо.

— Он решил похвастаться своим имением в двести акров пригодной земли?

— Нет, Джил. Вы поедете на каменоломню!

Кортеж из пяти пикапов с вооруженной до зубов охраной сопровождает нас по бескрайним пустым холмам. Дорога неровная, то и дело подскакиваю на кочках, сидя на заднем сидении отцовского внедорожника, несмотря на то что колеса у авто метр в диаметре. Отец впереди, Лука рядом со мной, его родственники в другой машине позади.

— Леди Грейс, вы в порядке? Бледность вашего лица сегодня более заметна, чем вчера, — замечает мужчина и аккуратно кладет свою ладонь на мою руку, которая упирается в мягкое кожаное сидение салона.

— Я в полном порядке, мистер Росс! — резко отвечаю и мигом убираю уже сжатый кулак.

— Джилиан! — осекает отец, впервые за сутки обратившись ко мне по имени. — Твой будущий супруг проявляет знаки внимания, не будь невоспитанной.

— Как прикажешь, отец, — стараюсь отвечать ровно. — Простите, мистер Росс, просто немного устала.

— Я понимаю и принимаю ваше извинение, — отвечает Лука, широко улыбаясь и показывая мне ровные белые зубы. В ответ натягиваю скупую улыбку и отвожу взгляд вперед, где виднеется ограждение из металлической сетки и колючей проволоки. По периметру — вышки, а в открытых со всех сторон кабинках — вооруженные интанты.

Как только машина останавливается у широких ворот, створки отворяются и, мы двигаемся вглубь закрытой территории каменоломни. Тут работа в самом разгаре. Кипит. Гремят моторами огромные самосвалы, что нагружаются разноцветным гранитом до верха. Пуинты в грязных робах стучат кирками по камням и складывают большущие булыжники в огромные ковши погрузчиков. С десяток надзирателей стоят с хлыстами в руках и огнестрельным оружием. Они то и дело пускают в ход кожаные плети, которые попадают точно в цель. Рабы корчатся от боли, но не издают ни звука. Делают свое дело для мистера Грейса и, видимо, привыкли к каждодневным побоям.

— Какая жестокость! — не выдерживаю я.

— Леди Грейс впервые на родовой каменоломне? — удивляясь, задает вопрос Лука. — Дорогая, не стоит так жалеть пуинтов, каждый из них, дай волю, вцепится в глотку и за считанные секунды свернет шею. Они ненавидят нас.

— Так есть за что! — снова огрызаюсь и получаю от отца такой тяжелый взгляд, что больно становится. Будто меня сейчас тем самым кожаным хлыстом ударили. Замолкаю. Машина останавливается у одноэтажного здания — жилища надзирателей. Навстречу выходит знакомый интант.

— Марал все подготовил к нашему приезду, — говорит отец. — Безопасность гарантирую, можем выходить из машины.

Спрыгиваю на землю, не приняв помощь жениха, из-за чего поднимаю пыль с твердой поверхности. Сапоги тут же покрываются серыми частицами, а на синих, обтягивающих ноги штанах появляется светлое напыление. Стряхиваю с себя грязь и выпрямляюсь в полный рост. Оглядываюсь по сторонам и еле сдерживаю слезы гнева и ярости: подростки-пуинты, мальчики и девочки, поднимают огромные глыбы и несут их в вагонетки, которые после отправляются по железнодорожным путям к тем самым самосвалам, что недавно видела в начале территории. Сердце сдавливает так, что на миг кажется — оно совсем не бьется. Дышать тяжело, хочется кричать во все горло. Только что мои истерики изменят? Это целая деспотичная система, и с ней приходится мириться. Интересно, что стало с Адамом? Я уверена, что отец убил подростка за то, что посягнул на его дочь и коснулся ее запястья. Машинально одной рукой хватаю вторую и потираю то самое место, где когда-то остались синяки от пальцев пуинта.

— Смотри, Джил, они такие забавные, — с ядовитой улыбкой на лице говорит Нила, — еще маленькие, а такие сильные! — Сейчас мне так хочется сказать пару ласковых слов напыщенной аристократичной стерве, что еле сдерживаюсь.

— Мы вроде бы на ты еще не переходили?

— Так чего медлить, милая кузина?! — продолжает она. — Лука, ты видел, какие эти пуинты сильные, — обращается Нила к мистеру Россу с таким восторгом, будто в зоопарк с диковинными животными попала.

— Они очень опасные твари, кузина. Будьте внимательны и держитесь рядом со мной и мистером Грейсом! — приказывает молодой Росс.

— Сколько же гранита добывает ваша каменоломня в день? — обращается к отцу полноватый Джош и с азартом оглядывает сегодняшнюю добычу.

— Около трехсот пятидесяти тонн, мистер Росс! — без каких-либо эмоций отвечает отец. — Марал проведет нас в один из карьеров, и вы своими глазами все увидите.

Я никогда не бывала на родовой каменоломне ранее. Отец всегда запрещал. Мол, не место слабому полу быть в окружении неприкасаемых и интантов. А что он ценит в женщине больше всего? Покорность. Не припомню, чтобы мать перечила ему. И меня он воспитывал так же: без ласки и в полном подчинении приказам. Помню, я однажды попросила, чтобы он показал мне гранит, и в ответ получила кусок камня, принесенный из одного из карьеров. Отец всегда хотел сына, а на свет появилась я. Других детей у него не было, мама не смогла больше родить. Возможно, поэтому отец и недолюбливает меня. По его убеждениям, каменоломня — мужское дело и женщине тут не место. Думаю, он прав, я бы никогда не смогла так жестоко управлять этими бедными пуинтами, а вот мистер Росс — вполне…

ГЛАВА 3

Прихожу в себя от ужасной боли и тут же в сознании возникают вопросы: сколько я нахожусь под завалами? Найдут ли нас? И жив ли отец? Сама же понимаю, что сломана нога, а кость порвав кожу, выпирает наружу. Подо мной липкая лужу, видимо я потеряла много крови. Пытаюсь пошевелить пальцами, но не могу. Все тело онемело и лихорадочно колотится.

— Джилиан, — мысленно слышу тихий, бессильный отклик отца.

— Отец, ты жив? — Мой ментальный посыл доходит до родителя.

— Кажется, умираю! — Чувствую, что он совсем рядом и боюсь за его состояние.

— Это моя вина! — со слезами произношу в слух. — Это я виновата. Испугалась. Запаниковала!

— Джилиан, это уже не имеет смысла…

Вдруг где-то справа слышится стук камней. Глыбы кто-то откидывает, двигаясь по направлению к нам.

— Нас спасут, отец, — шепчу дрожащими губами, превозмогая сильную жгучую боль. — Слышишь?

— Бессмысленно все.

— Не говори так, прошу. Как я без тебя?

— Справишься, если продолжишь мое дело. Если перестанешь слушать сердобольное сердце и найдешь цель, к которой я шел все эти годы, тогда станешь повелительницей мира… Вселенной. Оставлю тебе его. Все тебе оставляю, Джилиан, не подведи!

— О чем ты, отец? Или… о ком?

— Как ты сюда попал? — отец трудом произносит слова, он испуган. Но испуган не скорой смертью. — Не приближайся к ней, раб, — теперь лепечет с тревогой и отвращением. Вскоре вижу перед собой факел и огромного, как скала, пуинта. — Только не снова, только не ты!

— Отец?! Отец?!

— Он мертв!

— Это неправда! Этого быть не может!

— Ты тоже сейчас умрешь, юная леди Грейс, — грозно говорит пуинт и смотрит на мое перекошенное от боли и скорби лицо своими огромными, черными, словно ночь, глазищами. Что-то знакомое в нем есть, что-то подсказывает внутри — я его уже видела раньше.

— Ты прикончишь меня, Адам? — узнаю в пуинте того самого подростка, который причастен к моему изгнанию из Алого гранита.

— Адам? Кто это? — говорит загадочно, с некой злостью.

— Это ты! — громко выдыхаю, чувствуя, что совсем скоро присоединюсь к отцу.

— АД-155, юная леди, по твоей вине теперь меня зовут так! И да, мне очень хочется свернуть твою тонкую шею! — буквально рычит во все горло в мое испуганное лицо. Чувствую, как он одной рукой сдавливает шею, и в тот же миг мое сознание лечит в темную бездну ущелья каменоломни.

***

В ужасе распахивая глаза, ловлю губами воздух, которого мне так не хватает. После от полученного кислорода пробивает кашель. Я громко хриплю и хватаюсь за шею. Внутри глотки невидимая сила будто натягивает колючую проволоку. Наконец прихожу в себя, становится легче. Я в особняке, в своей комнате. Как? Когда? Интересно, я жива?

Первым делом тянусь к ногам, помню, как из правой торчала кость и ручьем лилась голубая кровь. Еще помню, что все мое тело было повреждено, и тут же вспоминаю глаза пуинта, который душил меня. А может, мне все привиделось?

Соскакиваю с кровати и понимаю, что ничего не болит. Я цела и невредима. Подхожу к зеркалу и вижу на шее синие отпечатки от руки Адама.

— Отец?! — вырывается с ужасом. — Если я жива, значит, и он тоже!

Резко разворачиваюсь к двери и в одной ночной сорочке выбегаю в коридор особняка, ступая босыми ногами по мягкому шелковому коричневому ковру. Не успеваю добежать до лестницы, как…

— Джилиан! Джил, его больше нет! Он погиб, крепись, милая! — звучит скорбный голос Фреи за моей спиной, а в меня будто тысяча молний вонзается. Больно и горько становится. — Слава высшим силам, ты осталась жива. Это чудо какое-то. Мистер Росс нашел тебя лежащую на камнях в завалах каменоломни. Если бы не он, не знаю, что с тобой было бы.

— Ф-фрея, я совсем одна осталась, — дрожащими губами отвечаю ей, игнорируя слова о героическом поступке моего жениха. — Что, что теперь мне делать? Как это принять?

— Соболезную, милая! Теперь у тебя остался только мистер Росс.

***

Отца хороню рядом с матерью, около часовни имения. Теперь они снова вместе: добродушная и милая Мирина Грейс и суровый Килиан Грейс. Думаю, я поступаю правильно, что вновь соединяю родителей, пусть и после кончины обоих. Под черной траурной вуалью прячу опухшие от слез глаза и такое опустошение чувствую на душе, что передать невозможно. Сердце разрывается на куски после каждой произнесенной речи знакомых отца. Их много. Практически все высшие лица столицы и богачи провинций собрались, чтобы проводить хозяина Алого гранита в последний путь. Даже сам губернатор Орсы Маккейн пожаловал, сделал милость для патриота кианетов — мистера Грейса.

— Надеюсь, ты достойно продолжишь дело отца, Джилиан, — хлопает по моему плечу губернатор, после проводит по лысой голове хлопковым платком и кивает своей свите на кортеж. — Мне пора. Дела государства никто не отменял, но ты можешь обращаться за помощью, если возникнут трудности.

— Спасибо, — произношу тихо.

— Пусть все пройдет, Джилиан Грейс, — продолжает губернатор перед тем как уйти. — Жизнь продолжается, и нам нужно быть сильными, так что свадьбу с Лукой не затягивайте. Нашей исключительной расе нужны достойные потомки, а моему преемнику — хорошая супруга.

Я медленно перевожу взгляд с губернатора на мистера Росса, который все это время находится рядом, и не знаю, что сказать.

— Как только леди Грейс будет готова, — отвечает за меня жених.

— Вот и ладно! До скорой встречи! — произносит губернатор так, словно ждет нашей свадьбы больше, чем мой ныне покойный отец.

Глубоко выдыхаю, понимая, что от брака никуда не деться. Этому даже не мешает смерть близкого мне кианета. Однако, тут же возникает вопрос: а, так ли сильно мы были близки?» Кладу ладонь на согнутую в локте руку мистера Росса, и вот так вместе мы медленно двигаемся в особняк на траурную трапезу.

— Я устала, Фрея! — произношу, присаживаясь на мягкий стул с высокой спинкой в гостиной, откуда совсем недавно провожала достойных кианетов. Вижу, как обслуживающий персонал интантов приводит комнату в порядок.

ГЛАВА 4

Отец оставил мне достаточно любопытные вопросы, и ответить на них может только АД-155. Ведь, что произошло десять лет назад, когда пуинт спас меня от своих враждебно настроенных сородичей и от плазмоидов, знает лишь он — мой раб. Снимаю черный легкий шифоновый платок с шеи и подхожу к зеркалу. Гляжу на синий отпечаток пальцев Адама и все думаю, как я осталась жива? Вдруг в дверь тихонько стучат. Поскольку мистер и леди Росс — родственники жениха — уехали в столицу, чтобы прийти в себя после недавней трагедии, из гостей в особняке остались лишь Нила и Лука. Правда, последнего скоро будет трудно назвать гостем, ведь мне, хочешь-не хочешь, придется выйти за него замуж. Иначе грозит попасть в немилость элиты и самого губернатора, а это достаточно серьезные кианыты, с которыми лучше дружить.

— Леди Грейс, с вами все в порядке? — слышу мелодичный мужской голос за створкой.

— Да! Одну секунду!

Распахиваю дверь и поднимаю глаза на своего жениха. — Я просто устала…

— Я понимаю, Джилиан, — впервые он называет по имени и прикасается теплой тыльной стороной ладони к моей щеке. Нежно проводит по ней, чем заставляет смутиться. Кроме АД-155, ни один мужчина еще не смел протягивать в мою сторону руки. — Вы же знаете, что можете рассчитывать на меня?

— Да! — сухо отвечаю. — Наверное…

— Не сомневайтесь в этом, иначе тем самым причините мне боль. — Лука делает шаг вперед и становится так близко, что чувствую его дыхание на себе. — Вы обворожительны, леди Грейс, — шепчет у самого уха, неприятно щекоча дыханием. Мужская рука опускается на мое плечо, а после медленно скользит вниз к ладони. Его пальцы настойчиво перехватывают мои и переплетаются в одно целое. — Я с нетерпением жду нашей свадьбы, — соблазняя, продолжает Лука, но сейчас не до такого тесного утешения. И как только его губы настигают мои, резко отстраняюсь назад и упираюсь спиной в стену.

— Я сегодня похоронила отца, мистер Росс! — строго выдаю.

— Да, и я очень соболезную, леди Грейс, но вы же понимаете, что церемония помолвки не может быть расторгнута, пока один из нас не оступится и не совершит преступление. — Тяжело вздыхаю на это, а после произношу:

— Да!

— Тогда что нам мешает познакомиться ближе? — И снова делает шаг навстречу.

— Буду честной, как отец учил, — выдерживаю секундную паузу. — Я не люблю вас!..

— Любовь — это миф, леди Грейс! — продолжает Лука. — Ее в принципе не существует для кианетов. Нами движет инстинкт — это наследство от человечества. И… я уверен в том, что вы вскоре привыкнете ко мне.

— Возможно, так и будет, мистер Росс, но сейчас я не готова, уж простите, начинать привыкать, — бросаю с вызовом, глядя в лукавое лицо мужчины.

— Ну что же, так и быть! У нас все еще впереди, Джилиан. — Он отступает. Не настаивает на дальнейшей близости и уходит.

С яростью громко хлопаю дверью и с облегчением выдыхаю. Задаюсь одним вопросом: что дамочки из высшего общества находят привлекательного в мистере Россе? Разве что его стать и породу? Только вот, видимо, души у него нет. Наверное, поэтому отец выбрал его в качестве зятя. Они чем-то даже похожи. Тут же мысли о Луке испаряются, на смену им приходят думы о том, что произошло в каменоломне. Ложусь на кровать и мысленно возвращаюсь в недавнее прошлое, когда случилась трагедия.

Я на вершине скалы из гранита. Вижу темное давящее небо. Чувствую тот страх, что испытала, когда увидела светящийся шар, летящий в мою сторону. Тут-то и сработал инстинкт самосохранения. А дальше грохот земли и полет. Как я вцепилась в отца и как нас разбросало по разные стороны при ударе. Нестерпимая боль и темнота.

«Не приближайся к ней, раб! Только не ты…» — звучат в голове слова отца.

«Он мертв, теперь твоя очередь!»

С озарением сознание выбрасывает меня из созданного миража в реальность, словно я пытаюсь пересечь черту чего-то запретного, зловещего и темного. Не могу понять, как я выжила, ведь четко знаю, что умирала под тяжестью рук Адама. А еще тот раскатистый звук издавала скала, но не небо. Значит ли это, что АД—155 убил отца?!

Раб в наследство, да к тому же жаждущий отмщения — незавидное имущество. Если мистер Килиан Грейс решил, что этот пуинт опасен для кианетов, значит, так оно и есть.

— Что теперь прикажете мне делать, отец, с вашим наследством?

***

«Он — подарок небес, но и твое проклятье».

Ковыряю ложкой в тарелке и думаю об Адаме и отце. В голове не укладывается смысл послания, если пуинт чудовище, которого скрывает каменоломня, тогда в чем смысл слов — «подарок небес»? Неясно.

— Вы снова бледны, леди Грейс! — произносит Лука, сидя напротив меня за утренним трапезным столом.

— Плохо спала, — бурчу в ответ и наконец с трудом проглатываю маленькую порцию овсяной каши, что приготовила Фрея.

— Дорогая, вам необходимо прийти в себя и вступить в наследство, — лепечет Нила. — Покойный мистер Грейс был жестким кианетом и мудрым дельцом. Каменоломне нужен такой же хозяин. Рабы слабины не потерпят и могут восстать против нашей расы, чего допустить никак нельзя, — продолжает распинаться кузина моего жениха. — Если вы не в состоянии, передайте дела Луке, он все решит. Управление у него в крови. Тем более вы скоро станете одним целым. Правда, кузен?

— Если леди Грейс того пожелает! — соглашается мистер Росс.

— Нет! — не сдерживаю себя от наглости будущих родственников и вскакиваю с места. — Я сама справлюсь, а свадьбу придется отложить, потому как закон запрещает проводить церемонию до тех пор, пока не пройдут дни траура.

— Неделя пролетит быстро, Джилиан! — довольно произносит Лука и смотрит так, будто я уже его собственность. — А каменоломня столько времени ждать не может. Поставки гранита по контрактам, обязательства перед партнерами и работа в целом должны выполняться в определенные сроки. Ты можешь лишиться всего. Я лишь хочу помочь!

— Не стоит беспокоиться о моем состоянии, мистер Росс. Я девочка взрослая и… сейчас же приступлю к своим прямым обязанностям, — уверенно говорю.

ГЛАВА 5

Быстро сажусь в открытый пикап на заднее сидение. Боб — за руль, Пит — на переднее пассажирское место. Лука подходит к двери машины и смотрит на меня с недоверием и хитростью, будто понимает, что мы с Маралом водим его за нос. Но мне все равно, потому как совершенно не доверяю будущему мужу. Уж больно он настойчив в том, что касается меня и каменоломни, а это напрягает. И вообще, я бы с радостью разорвала эту чертову помолвку, но сделать этого пока не представляется возможным.

— Я все же составлю вам компанию, леди Грейс! — настаивает он, глядя голубыми глазами в мои, как будто хочет проникнуть в сознание и поковыряться в мозгах будущей жены.

— Мистер Росс, я хочу побыть одна, — уверенно отвечаю я, не отводя взгляда от широкоскулого лица Луки с прямым подбородком и орлиным носом. Слащавый красавец, но огонь в его глазах сверкает совсем не добрыми искрами, а лукавыми. — Мне просто необходимо немного прийти в себя, понимаете? Осмотреть свои владения и рабов! — на последнем слове делаю акцент.

— Как скажете, леди Грейс, но…

— Тут безопасно, вокруг вооруженная охрана, со мной два надзирателя и еще целая стая псов, приученная хватать добычу по приказу, — не даю договорить, слыша громкий лай волкодавов, которых тут содержат для особой цели. Эти животные неумолимые хищники — злые, но все же преданные своему хозяину.

— Хорошо! — наконец-то отступает Росс. Я же даю команду интантам двигаться вперед. Пикап дергается и везет меня по каменистой дороге, что ведет к центральному карьеру каменоломни. Смотрю по сторонам и с грустью гляжу на пуитов, которые в поте лица трудятся на меня и мое состояние. На глаза попадается раб-подросток, что практически без усилия тащит к вагонетке на себе огромную глыбу гранита почти с него ростом. Вдруг нога пуинта подворачивается, и он, не удержав равновесия, падает на ту самую плиту гранита, что нес на себе. Пыль тут же поднимается столбом. Замечаю в серой дымке надзирателя, который достает хлыст из кожаного сапога и готовится нанести удар.

— СТОЙ! — вырывается отчаянный крик. — СТОЙ! Я приказываю! — верещу во всю глотку. Боб резко тормозит, а я сама не замечаю, как выпрыгиваю из машины и мигом оказываюсь рядом с неприкасаемым. — Не смей! — буквально рычу на надзирателя, не контролируя своих эмоций, которые воспроизводят в памяти картинки, как Марал так же хлыстал Адама. Мужчина смотрит на меня недоумевая, а раб-подросток успевает за это время, превозмогая боль, подняться.

— Это что еще за истеричная особа, Боб? — осмеливается по-хамски говорить обо мне надзиратель, обращаясь к интанту.

— Наша новая госпожа — леди Джилиан Грейс, Джо! — напрягаясь, отвечает Боб. Вижу, как меняется лицо надзирателя, а мальчишка-пуинт опускается на одно колено, кланяясь мне.

— Простите, хозяйка. Я не знал…

— За что ты хотел его наказать, Джо? — киваю в сторону молодого раба.

— Он повредил плиту, хозяйка! К тому же пуинтов с детства нужно приучать к порке, иначе они восстанут! — отвечает на мой вопрос Джо, искренне не понимая, в чем, собственно, смысл моей претензии. Я тут же беру под контроль свои разбушевавшиеся эмоции и уже более равнодушно продолжаю:

— Я… просто видела, что неприкасаемый сделал это случайно. И… приятно познакомиться, Джо! — Интант (вижу по его идиотскому лицу) совсем теряется.

— Рад служить, леди Грейс!

— Не наказывай раба, пусть продолжит свою работу.

— Как прикажете! — кивает Джо, поправляя шляпу на своей бестолковой голове.

— Поехали! — приказываю Бобу и Питу. — Я хочу осмотреть центральную шахту каменоломни, — продолжаю, сглатывая ком горечи, что образовался от увиденного.

Мы едем дальше вглубь каменоломни и, пока пикап подпрыгивает на кочках, в голове мелькает единственная мысль: наверное, я не смогу управлять каменоломней так, как мой покойный отец — жестоко и несправедливо. Однако мне придется это принять, или же отступить. Но пока я не увижу АД-155, речи об отступном быть не может, поскольку этот раб, видимо, знает, что именно произошло в тот трагический день.

Пикап резко останавливается у скалы из гранита, которая совсем недавно забрала у меня последнего родственника и окончательно сделала сиротой. Правда грешить на нее — значит не принимать во внимание того факта, что монстр, запертый в ее шахте, причастен к трагедии. Я точно помню, что Адам пытался убить меня, после того как расправился с отцом. Но как мне удалось выжить и исцелиться, один Всевышний знает. Выпрыгиваю из пикапа на пыльную землю и оглядываясь по сторонам. Вижу, что завалы почти разобраны, а путь в пещеру расчищен. Щурясь от яркого солнца, я вдыхаю горячий воздух, который раскален до предела. Этот зной выматывает, но только не рабов, которых тут много, впрочем, как и вооруженной охраны. Я двигаюсь прямо к шахте и вскоре подхожу к входу, где находятся четверо интантов. Один из них с волкодавом, который смотрит на меня бешеными глазами, но не собирается лаять на чужака. Черная шерсть на холке чуть вздымается, а вязкая слюна капля за каплей падает на пыльную поверхность. Пес обучен покорности и вряд ли сделает малейший выпад в мою сторону, пока ему не прикажет надзиратель или кианет со своими способностями передавать в мозг ту картинку, которую пожелает. Я бросаю взгляд на взъерошенного волкодава и на ментальном уровне показываю, что я не враг, а его владелица. Что могу как приласкать, так и наказать. Пес тут же усаживается у ног интанта без напряжения, глаза животного добреют. Он успокаивается.

— Наша хозяйка, леди Джилиан Грейс! — представляет меня Пит надзирателям шахты. — Дочь покойного мистера Грейса и его наследница. — Интанты мне приветственно кивают.

— Мне нужно пройти внутрь шахты и своими глазами увидеть, как добывают редкий алый гранит! — произношу, не упоминая о рабе, к которому, собственно, и приехала. — Путь свободен? Там все завалы разобрали? — деловито задаю вопрос.

— Да, хозяйка! — отвечает тот, что с волкодавом. — Наши рабы выносливы и трудолюбивы, — усмехается.