Амори. Строптивая истинная

От автора

Действие романа происходит в мире будущего, во времена эпохи Глобо, когда все говорят на едином языке и пользуются едиными глобальной сетью, валютой и языком.

Теперь вампиры живут открыто среди людей, а ведьмы всё ещё остаются в тени.

Многовековая вражда между вампирами и ведьмами подошла к концу после того, как стали известны случаи того, что вампир и ведьма могут зачать дитя. Хрупкое перемирие держится на строгом кодексе правил, главное из которых: истинность пары превыше всего.

Глава 1. Судьбоносный вечер

Лаура

В голове словно разорвалась бомба, каждый вдох отдаётся болью в затылке. Руки затекли, кисти пронзает тысячей мелких игл.

«Где я?»

Пытаюсь поднять голову, но затылок гудит так, что малейшее движение высекает искры боли. Всё, что могу, — это смотреть вниз, пытаясь в темноте разглядеть, где же всё-таки я оказалась. По ощущениям, в машине. Но как прямиком с приёма я оказалась в какой-то машине, связанная и обездвиженная?

Вспышка света из маленького зарешечённого люка в потолке подсвечивает и других пленниц на холодном деревянном полу маленькой трясущейся душегубки.

Да, так и есть. Мы едем в какой-то тесной машине, трясясь и подпрыгивая на каждой грёбаной кочке, это явно не городская гладкая дорога. Вижу ногу в атласной красной туфле. Джесс… Да, это она — ведьма из моего дома. Я сама открывала с ней коробку с этими дорогими туфлями из модного магазина и любовалась соблазнительным дерзким образом сестры.

«Но почему и она здесь? Неужели и её похитили? Как?!»

В голове взрывается ужасающая догадка: «Нас опоили и заблокировали силу!»

Ладно я бездарная, упала от удара, но Джесс! Она же в силе, давно владеет даром, а ведьму так просто не вырубить.

Тихий стон справа. Я прислушиваюсь. Нина. Так и есть: ещё одна ведьма из моего дома. «Чёрт! А я даже говорить не могу: кляп во рту».

Как предусмотрительно: руки связаны, чтобы не сплести нить заклинания, рот закрыт кляпом, чтобы не сказать ни единого слова, не сделаешь ни внушения, ни заговора. Умно. Похитители явно хорошо подготовлены. Знают про ведьм многое.

Чувствую, как от напряжения, волнения и холодного ночного воздуха в машине меня трясёт. Закрываю глаза и вспоминаю улыбку Салима.

Пытаюсь забыться, вызвав образ любимого, но этого мне сделать не дают. Машину несколько раз потряхивает особенно сильно, а затем движение прекращается.

Лязгает засов, и дверь нашей тюрьмы на колёсах открывается, впуская свет от фонарей, запах леса, гари, словно где-то топится печь, и крепких мужчин. Те присвистывают, разглядывая нас.

А посмотреть есть на что: каждая тщательно готовилась к приёму, подбирала наряд, делала причёску, чтобы быть во всеоружии, когда найдёт своего истинного, а вместо этого мы сейчас лежим связанные, опоённые какой-то дрянью, и беззащитные на холодном деревянном полу. Непонятно где, в какой-то сельской глуши, и тело каждой осматривают громилы с кривыми похотливыми улыбками. В воздухе пахнет вожделением и опасностью.

— А эта в сознании, — один из них кивает на меня. — Посмотри, какая хорошенькая, м-м-м. Ух, я бы её!.. — и делает непристойный жест, ничуть не скрывающий самых грязных намерений.

Его дружки одобрительно ржут и отпускают такие сальные комментарии, что уши в трубочку сворачиваются.

Сердце заходится от страха. Совсем не такого я ждала от этой ночи. Вместо объятий любимого окажусь изнасилованной. От ужаса даже не могу заплакать, всё внутри будто онемело, и эмоции покрылись толстым слоем льда.

Похитители подхватывают наши тела, словно мешки с мукой, и несут в какой-то дом. Каждую из нас кладут на отдельную кровать, привязывая руки к изголовью. Кроватей много, и почти все оказываются заняты.

— Какая сочная, — шепчет ублюдок, что положил меня на кровать, и расстёгивает пуговицы платья. — М-м, да-а, — и холодные шершавые руки бесцеремонно сминают груди, оставляя боль там, где касаются. — Жаль, что тебя будет трахать хозяин… — по угловатому лицу пробегает тень, — но если ты не залетишь от него, то, может, и мне перепадёт, — и рука спускается ниже, отодвигая ткань белья. — Дай-ка рассмотрю тебя получше… М-м, какая гладенькая…

Я мотаю головой, тщетно пытаюсь отстраниться и выкрикнуть «нет», но кляп мешает, и всё, что могу, лишь издавать мычание.

— Не горячись, Эл, — в комнату входит ещё один ублюдок, судя по командным ноткам в голосе, — главный в этой шайке. — Сейчас придёт заказчик, не надо портить девочек. Тебе, да и всем нам крепко достанется, мы не за это получаем гло[1]. Не забывай, для чего они тут. Снимешь потом любую шлюху.

— М-да уж, — подонок убирает руки, — им предстоит важная миссия: они должны забеременеть от упыря. И если ребёночек будет от человека, то…

— Прекрати! — обрывает его главарь, глядя в экран глофона. — Заказчик приехал.

Они удаляются, так и оставив меня с задранным платьем и оголённой грудью.

«Заказчик, — я дёргаю руками, пытаясь высвободиться и одновременно осмысливая услышанное, — должна забеременеть от упыря… Они наёмники, которых наняли, чтобы похитить ведьм! Получается, нас похитили по приказу вампира. И тот хочет получить потомство от ведьм любой ценой, обойдя все правила кодекса. Но ведь… только в истинной паре может появиться дитя?! Или я чего-то не знаю…»

Меня бьёт мелкая дрожь. А затем слышу тихие голоса. Это главарь бандитов и, судя по всему, заказчик. Затихаю, прислушиваюсь, впитываю едва слышные обрывки фраз:

— Да, их восемь… опоили… все молодые… Нет, ни царапины…. как договаривались... сработали чисто.

Голос второго едва различим, и всё же я кое-что слышу:

— Скоро вы мне снова… вот аванс…

Глава 2. Украденное сердце

Арес

— Так что, — Мойра откидывает голову и дерзко смотрит в глаза, — поедешь на приём искать жёнушку, чтобы родила тебе сопливых детишек?

— М-м-м, какая ты ревнивая… — подхожу ближе к недовольной вампирше и кладу руку ей на талию. — Мне нравится, когда ты такая.

— Какая? — серые глаза искрят, обещая бурю.

— Дикая, — придвигаюсь ближе, спускаю шёлковую бретельку с молочного плеча, — необузданная, — шепчу глядя ей в глаза. — Порочная…

— Арес… — ей не удаётся скрыть желание в голосе. — Чёртов жеребец! — она облизывает губы и медленно, не отводя глаз, снимает шёлковое платье.

Разумеется, под ним ничего нет. И конечно, она знает, какое впечатление производит на меня.

Мы целуемся. Страстно. Горячо, обжигающе. Руки вампирши уже на моей ширинке, миг, и я так же обнажён, как и она. Быстрым отточенным движением Мойра опирается о стол, выгибаясь словно кошка, и шепчет:

— Трахни меня…

Я толкаюсь в неё, наслаждаясь влажной киской.

— Да-а, — рычу, вколачиваясь в любовницу.

— Да-а, Арес, да-а-а, — стонет она, подаваясь навстречу.

Мы двигаемся в унисон, в одном ритме, на одной скорости, и вскоре она кончает, сладко и громко. А затем опускается на колени и проводит языком по возбуждённому члену, обхватывает его губами и делает потрясающий минет.

«Как и всегда», — думаю я, запуская руку в длинные тёмные волосы. Она призывно смотрит в глаза снизу вверх и вытворяет языком и руками такое, что в глазах искрит от наслаждения.

Когда всё закончено, мы лежим на чёрном шёлке в беспорядке кровати после любовных утех и закуриваем.

— Всё же пойдёшь на приём? — ревниво уточняет она.

— Придётся, — вздыхаю. — Мне пришло приглашение, сама знаешь. Не нужны мне ни дети, ни ведьмы. Приличия ради схожу.

— Так сделай меня своей амори, — она выпускает колечко дыма. — И проблема решится. Никаких приёмов и шлюх-ведьм.

— Давай обсудим это после моего возвращения, — я тушу сигарету. Идея Мойры с каждой минутой кажется всё более заманчивой. Зачем мне какая-то ведьма, какие-то дети? Что за бред про истинность…

— Ты ведь не веришь в истинность, — вампирша словно читает мысли, придвигается ближе, обвивает мои плечи нежными руками. — Так зачем весь этот балаган?

— Наверное, из чувства долга, — пожимаю плечами. — Ну и потом, когда тебе приходит персональное приглашение от Верховного, лучше проявить уважение. Особенно учитывая мою биографию.

— Подумай, — Мойра целует меня в щёку, а затем внезапно прикусывает мочку уха. — Мы могли бы разделить вечность. Разве нам плохо?

— Очень даже неплохо, — чувствуя прилив возбуждения переворачиваю партнёршу на спину и вхожу в неё, глядя прямо в глаза.

Она издаёт долгий протяжный стон, сверкает серым хрусталём глаз и не отводит взгляда.

Выдыхаю:

— Я подумаю, милая.

А потом для слов не остаётся места. Мы снова сплетаемся, меняем позы, накаляемся от страсти. Вампирский потрясающий секс. Ни с одной, даже самой умелой человеческой женщиной такого не испытаешь.

— Люблю тебя, — посылает воздушный поцелуй Мойра, когда я закрываю за ней дверь. У въезда в дом стоит её гломобиль, слышу рёв мотора и, удовлетворённо улыбаясь, иду в душ. Нужно подготовиться к приёму.

Сидя в джете, думаю о вампирше. Мы уже почти восемь лет вместе и всё ещё не надоели друг другу, что ж, может быть, и настало время взять себе амори. Сильную. Равную себе. Хватит с меня этих временных удовольствий, человеческих женщин, которых я читаю, словно раскрытые книги. Сколько их было, этих прелестниц. Этих ласк, зовущих губ, влюблённых глаз. Ведьмы не особо от них отличаются, когда-то у меня были и они. И там всё то же — только помани её, и она уже стонет под тобой, трепещет от предвкушения, ничем не отличаясь от человеческих женщин. Я спал с ними ещё до времён инквизиции, когда меня только обратили и в обострённом восприятии стремился познать всё, что только можно. И ни с одной из них мне не было так хорошо, как с Мойрой. Даже малышка Анна, по которой я когда-то сох, в итоге расплавилась в моих объятьях, чтобы потом сгореть в огне иного рода.

Как и всегда, морщусь от неприятного воспоминания о грязной работе, которую проделывал в те смутные времена. «Или мы, или они, — шепчет внутренний голос. — В средневековье не было места для любви, и ты выбрал выживание».

Делаю глоток виски, отгоняя призраков прошлого. «Арес, ты дожил до глобо благодаря тому, что разделяешь чувства и мозги. Так и продолжай. Выживать — лучшее, что ты умеешь. А чувства… слишком большая роскошь для старого вампира».

Смотрю на янтарную жидкость.

«Мойра-Мойра, ты почти идеально подходишь на роль амори», — думаю снова и чувствую, что что-то внутри всё время останавливает от этого разумного и практичного решения.

В Амьене стоит тёплая солнечная погода.

«Наверняка ведьмы воспользуются этим, чтобы показать все свои прелести», — разглядываю прохожих, наслаждающихся солнцем через окна гломобиля, пока едем в отель. Открытые плечи, короткие юбки, татуировки на юных телах. Эпоха Глобо так же полна искушений, как и XXI век, когда культура потребления воссияла над человечеством, словно новое солнце. Все стали такими индивидуальными и в то же время одинаковыми. Доступными, как никогда.

Глава 3. Благословение

Арес

Я всё же делаю пару нетвёрдых шагов под падающим перекрытием и оказываюсь в уличной пыли. Позади рушится старое строение, с грохотом погребая под собой всех, кто не успел.

— Ты как? — читаю по губам Феликса. Из его уха сочится кровь. Видимо, из моих ушей тоже, потому что справа по шее стекает что-то липкое и пока что ни черта не слышно.

— Не слышу тебя, — то ли говорю, то ли кричу.

К нам подбегают люди в белых халатах. «Экстренная внутренняя служба», — догадываюсь я, глядя, как ловко спасённых девушек кладут в бежевые машины со значком частной службы спасения. «Молодец, Вик, — устало сажусь на бордюр и закуриваю, — хорошо всё организовал».

Ко мне подходит Феликс с пакетом донорской крови в руках. Слов не нужно, я быстро затягиваюсь, тушу окурок и выпиваю пакет несколькими жадными глотками.

Слух тут же возвращается.

— Получше? — слова друга немного бьют по перепонкам каким-то резким скрежетом, но звук отчётливый.

— Да, — делаю выдох. — Наконец-то слышу твой мерзкий голос.

— И по-прежнему не умеешь шутить, — закатывает глаза друг. — Уж не знаю, какой крови тебе надо выпить, чтобы исцелить чувство юмора. Чтоб ты знал, все мои красотки в восторге от моего баритона.

— У них в принципе дурной вкус, если они клюют на тебя! — неожиданно для себя улыбаюсь.

Эти перепалки с Феликсом всегда поднимают настроение, жаль, что друг постоянно занят семейными интригами, а я веду закрытый образ жизни и редко куда-то выбираюсь из своего сектора.

— Ну а что насчёт твоего вкуса? — вкрадчиво произносит старый интриган. — Чувствую, ты серьёзно запал на эту прислужницу.

— Может, и запал, — не хочу играть в игры с другом: нет сил. — Хочу понять, что в ней такого. Когда мы ехали я почувствовал её эмоции, чувства.

— Чувства прислужницы, с которой просто столкнулся в коридоре?

— Да, и я хочу разобраться, что за чертовщина творится.

— Майкл и Кора сказали бы, — вампир смотрит в пустоту куда-то мимо меня, — что ты встретил истинную.

— Да ну, какая истинная, — чувствую непонятный отклик. — Возможно, обмазалась каким-нибудь снадобьем, что-то приняла, чтобы привлечь внимание.

— Она пустышка, — качает головой, — снадобье ей не изготовить, а две симпатичные молодые ведьмы, которых она сопровождала, явно не позволили бы прислужнице, пусть даже и сестре, затмить их.

Я вспоминаю сообщение от некоего Салима, полное страсти и вожделения, и всякая мысль о том, что дерзкая чертовка приманила меня снадобьем отпадает. Нет, никто из тех, кто был на приёме, не был нужен дерзкой красотке. У неё явно были совсем другие планы на продолжение вечера. «Поцеловать твои сладкие губы», — сообщение так и стоит перед глазами.

Салим, тебе придётся подождать, сначала я разберусь что в этой сладкой и дерзкой малышке заставляет меня ревновать, чувствовать её эмоции и… вожделеть.

Феликс тихо смеётся.

— Ну и влип же ты. Держу пари, встретил истинную!

— Я не буду спорить, — увиливаю.

Достаю очередную сигарету и замечаю, какие же грязные манжеты у рубашки. На пальцах грязь, пыль от взрыва. Феликс выглядит так же потрёпано.

— Мне нужно переодеться, — закуриваю. — И ещё крови. А потом поеду в больницу, куда отвезли спасённых.

— Куда отвезли твою Лауру…

— Да, — вздыхаю, — куда увезли Лауру. Ты поедешь?

— Нет, у меня другие дела. На самом деле я тоже кое-кого искал на приёме, — медленно, взвешивая слова, произносит Феликс. — Но её там не было.

— Её?

— Да, — он отряхивает серые брюки от белёсой пыли. — Одну воровку. Она как раз специализируется на подобных мероприятиях. Думал, встречу её на этом приёме, но ошибся. Хотя и так получилось весело, — вампир хмыкает, — и с огоньком.

— Тебе нужна помощь? Она что-то украла у тебя?

— Мою гордость, — морщится друг, — и покой. Но я справлюсь, поищу её сам. Если не получится, обращусь к тебе.

— Смотри, — отмечаю, как сжимаются челюсти, словно Хаас старается сдержать какой-то внутренний порыв, — если я чем-то могу помочь, дай знать.

— Обязательно, — друг кивает. — Ты только разберись с собой сначала, точнее, — голос снова становится шутливо-ехидным, — с одной малышкой, что растревожила твоё сердце.

— Я разберусь, — киваю, преисполненный решимости.

Раздаётся звонок. Мария, сестра Верховного Морено.

Я чертыхаюсь, Феликс присвистывает, увидев экран моего глофона.

— Доброй ночи, — раздаётся холодный голос.

— Приветствую.

— Мы узнали о происшедшем. Благодарим за своевременное вмешательство и спасение похищенных.

— Я просто оказался в нужное время в нужном месте.

— Тем не менее вы сделали должное, — голос чуть теплеет. — Верховный Морено просит вас расследовать данный инцидент. Им, естественно, заинтересовались и ведьмы, а у вас, хм-м, большой опыт в общении с ними.

Глава 4. Наваждение

Лаура

Звуки сирены, отблески мигалки…

Закрываю глаза, пытаюсь расслабиться, сбросить груз произошедшего.

Мне по-прежнему не верится, что я спасена. И не верится, что мой спаситель ненавистный Арес, про которого разве что глухая не слышала. Ведь именно этот красавчик, да уж, признаю, что он очень хорош собой, отправлял ведьм на костёр во времена инквизиции. Говорят, что он был этакой приманкой.

«И я понимаю почему, — признаюсь самой себе. — Очень уж он хорош и… притягателен. Что-то неуловимое тянет к нему, словно он не такой как все, будто создан для меня.

«Лаура! — ругаю самоё себя. — Он не создан для тебя. Он — отродье дьявола. Ведьмовская погибель… Чертовски приятная, должно быть погибель…»

Закусываю губу и не могу понять, что со мной происходит. После того, как Арес нёс на руках спасая и кричал моё имя, что-то во мне изменилось. Точно невидимая пружина щёлкнула и распрямилась, привела в действие некий тайный механизм. Пытаюсь отбросить мысли о спасителе, но не удаётся.

Более того, я чувствую его руки на талии, на плечах, будто он спасает меня ещё раз, и там, где вампир касался, расползаются тёплые всполохи, и я отчаянно хочу, чтобы он касался и касался ещё.

Вспыхиваю: «Лаура, ты мечтаешь о том, кого видела всего дважды, как какая-то героиня дешёвого бульварного романа. Он — вампир. Ты — пустышка. Между вами ничего не может быть. Баста!»

В больнице меня тщательно осматривают, берут кровь, а потом начинается магическая часть: ко мне приходит штатная целительница Эми.

— Ах, у вас ещё нет дара, — качает она головой.

— Да, — вглядываюсь в доброе усталое лицо женщины.

Обычно после того, как кто-то тыкает мне в лицо отсутствием способностей, я вспыхиваю спичкой и сыплю ругательствами, словно портовый грузчик, но сегодня на это нет сил, да и лицо целительницы не выражает жалости, презрения или любопытства. Она выглядит так, будто что-то знает о подобных случаях, когда девице уже почти двадцать, а даром и не пахнет.

— Вы уже видели подобные случаи? — вырывается у меня.

— Да, пару веков назад, — кивает она.

— И чем закончилось? — в сердце теплится робкая надежда.

— Однажды девушка оказалась сильной целительницей, — улыбается Эми, — и дар просто рос, был таким огромным, что ждал, когда его смогут принять. А однажды дар пришёл к ведьме только после сильной травмы, когда она была на грани.

— То есть дар всё же пришёл?

— Да, в тех случаях да. К ещё одной моей знакомой дар вовсе не пришёл, и она спилась, — голос прозвучал приглушённым сожалением.

— Господи… — я представляю, каково это, прожить всю жизнь без дара, ожидая его и не получая. — Я наверно, её понимаю, — растираю виски.

— А я нет, — качает головой Эми. — Жизнь прекрасна, любая жизнь — ведьмовская, человеческая, вампирская. И я никогда не могла бы даже подумать, чтобы тратить её на сожаления и жалость к себе.

Что-то неуловимое мелькает на лице целительницы. Меня пронзает догадка:

— Вы та целительница, к которой дар долго не приходил!

— Нет, — она улыбается тепло и искренне, — я та, что была на грани и тоже оказалась целительницей.

Эми умолкает и осматривает меня, удовлетворённо кивая.

— К тебе придёт дар, я уверена, — тихо произносит она, уже выходя из комнаты. — Наберись терпения. Кто знает, какая сила дремлет в тебе!

Её слова звучат лучше любой музыки, а заключение, прикреплённое к медкарте, позволяет мне покинуть хоть и уютную, светлую, но всё же больницу.

— Джесс! Нина! — я бросаюсь к сёстрам, обнимаю их и с удивлением замечаю, как они слабы. Слабы не только их руки, висящие плетьми, но ослаб и дух.

«От них не веет силой», — с ужасом понимаю я.

Если раньше мне пустышке всегда было слегка завидно, что чувствую всполохи силы от сестёр, а сама по прежнему остаюсь почти человеком, то теперь же, не ощутив никакой силы, я впадаю в ступор и безгранично жалею девчонок.

— Я так хочу домой, — слабым голосом говорит Нина.

— Всё бы отдала за ванну и кровать, — вторит ей Джесс.

— Я позвонила Мэг, она ждёт нас на проходной, — я поддерживаю сестёр, и мы медленно, но верно проходим к лифту и спускаемся в холл.

Мэг бледная, растрёпанная, какой я её никогда не видела, едва завидев нас, раскрывает объятия, и все мы оказываемся под материнским крылом.

— Мои девочки, — шепчет она, утирая слёзы. — Поехали домой.

В гломобиле глухая тишина. Никто из нас не решается заговорить, задать вопрос. Сёстры засыпают, я прикрываю глаза и погружаюсь в мысли об… Аресе.

«Опять! Чёрт его раздери! Последний, о ком бы я хотела думать, — этот вампир. Учитывая, что нас похитил его собрат!» — злость пытается разгореться, но искры быстро гаснут, ведь он прикрыл меня собой. Я помню. Это точно было.

Непривычные мне признательность и теплота к вампиру струятся под кожей, растекаются по венам.

Глава 5. Побег

Лаура

— Какого чёрта! — я в таком гневе, что кричу, как резаная. — Да что за бред! У меня же даже дара нет!

— Лаура, — сверкает глазами Мэг, — вас благословила сама Богиня!

— Я этого не помню! Я была без сознания!

— Я свидетель тому, — грозно настаивает Мэг. — И будь добра, веди себя повежливее. То, что ты встретила истинного, не даёт тебе права повышать на меня голос. Напомню тебе, что ты пока под моим крылом, я глава этого дома! Вот когда упорхнёшь и станешь амори Высшего Илидиса, тогда можешь позабыть все приличия и ценность семейных уз!

Становится нестерпимо стыдно. Вспоминаю, с каким боем Мэг отвоёвывала меня у семьи матери, державшей меня в чёрном теле, почти узницей в мрачных стенах загородного дома. Как защищала, как спасла от договорного брака со стариком — любителем девочек-подростков. На глаза наворачиваются слёзы.

— Прости, Мэг, — поднимаю глаза. — Я очень тебя люблю, ценю и… благодарна за всё. Просто это слишком сложно. Не умещается в голове. Я ведь… привыкла уже считать себя пустышкой. Даже не думала о таком…

— Лаура, — голос тётки смягчается, — я всё понимаю. Но такова судьба. Ты его полюбишь. Вы истинные, у вас нет другого выхода. Он уже к тебе что-то испытывает, уже тебя чувствует. Я это видела своими глазами.

«А я нет!» — хочется прокричать мне. Но благоразумно молчу.

— К тому же, если вы истинные, я просто не могу обойти правила и оставить тебя в нашем доме. Богиня вас соединила, значит, теперь ты его, а он твой. И жить вам вместе. Он собирается провести вампирский обряд, сделать тебя амори.

— Я понимаю, — кротко опускаю глаза.

— Вот и хорошо, — устало говорит Мэг. — У нас сейчас столько проблем, что не хотелось бы сажать тебя под замок или удерживать заклинаниями. Дождись возвращения Ареса и следуй своей судьбе.

— А когда он вернётся? — тихо спрашиваю, надеясь услышать в ответ «никогда».

— Думаю, относительно скоро. Ему нужно что-то уладить дома, — ведьма задумчиво тянет, — скорее всего, сообщить подружке или подружкам, что их интрижка закончена. Ну и он ещё занимается расследованием вашего похищения. Так что, думаю, пару дней, а то и пару недель у тебя есть, чтобы привыкнуть.

Почему-то слова про интрижку больно бьют по самолюбию.

«Бред! Он мне не нужен. Пусть хоть сто романов заведёт!» — отмахиваюсь от уязвлённой гордости.

Мэг внимательно смотрит на меня, словно что-то решает, пытливо вглядывается в моё лицо. Потом вздыхает, наверное, что-то увиденное ей очень не нравится, и качает головой:

— Отдохни. Тебе нужно полежать. Распоряжусь, чтобы тебя не беспокоили.

Едва она выходит, я даю волю злым слезам.

«Какая я наречённая? Какая истинная? Да мне претит одна мысль о том, что нужно связать жизнь и судьбу с вампиром, рожать ему детей, — вздрагиваю, закусываю губу и вспоминаю, как ласкала себя. — Что это было? Кроме отвращения, эти воспоминания ничего не вызывают. Наверное, это какой-то побочный эффект той дряни, которая была в алкоголе. Слава Богине, из меня всё выветрилось, и я снова я, а не какая-то ведомая похотью и дурманом нимфоманка».

Вибрация глофона отвлекает от раздумий и заставляет покраснеть: на экране высвечивается «Салим».

— Лаура, малышка! — встревоженный голос парня звучит чуть глухо. — Как ты?

— Привет… Я уже лучше, — подбираю слова. — А как ты?

— Да что я? Просто переживаю за тебя, волнуюсь. Прождал тебя вчера всю ночь, думал, ты бросила меня уже. На сообщения не отвечаешь. А оказалось… — он вздыхает.

— Да, не ожидала я, что всё так закончится. Вместо встречи с тобой состоялась встреча с похитителями, — пытаюсь пошутить я. Но шутка выходит какой-то грустной, неуклюжей и повисает в воздухе, как тяжёлый уродливый булыжник.

— Хочу тебя увидеть, — шепчет Салим.

— Я тоже, — отвечаю возлюбленному не задумываясь.

— Я рядом, могу пробраться к вам.

— Тогда я выскользну в окно к тебе прямо сейчас, — улыбаюсь, предчувствуя его объятия.

— Пять минут, — заговорщически шепчет Салим и кладёт трубку.

Я вскакиваю с кровати, осматриваю себя в зеркале: выгляжу на удивление свежей, словно ничего и не было. На краткий миг даже кажется, что кожа светится каким-то золотым сиянием. Быстро надеваю шорты и футболку, прохожусь гребнем по длинным волосам, пахнущим свежестью после душа, и иду к окну.

Привычным движением отодвигаю раму, ставлю заглушку и выскальзываю навстречу любимому. Настоящему любимому, а не какому-то вампиру, которого видела пару раз.

— Малыш, — руки Салима обвивают талию, тёплое дыхание становится ближе, сердце бьётся рядом, так, что я чувствую его быстрый стук.

— Салим, — шепчу я, чувствуя, как наворачиваются слёзы. — Салим…

— Всё позади, милая. Ты в безопасности, — шепчет он.

— Да, — наконец-то чувствую себя дома.

— Я переживал. С тобой всё в порядке?

— Почти… — закусываю губу и не знаю, как рассказать о вампире. О том, что из-за него нам теперь не быть вместе.