Амулет дождя

Глава 1. Возвращение

Открывая входную дверь, я был уверен, что родителей нет дома. Но они были. Оба. И оба тотчас оказались в прихожей, стоило мне перешагнуть через порог.

– Рома, – прошептала мама, и я вздрогнул, услышав забытое за два месяца земное имя и речь, от которой успел отвыкнуть. Мама невольно схватилась одной рукой за отца, а второй за шею, как будто ей стало трудно дышать. – Рома! Сыночек! – закричала она, бросаясь ко мне.

Её голос прервался рыданиями. Я почувствовал горячую влагу на своём плече и неловко обнял маму.

– Не плачь, всё хорошо.

– Ты нашёлся, – только и смог вымолвить отец. Он тряхнул головой, словно убеждая себя, что это не сон, и вдруг резко притянул меня к себе и обхватил вместе с рыдающей мамой. – Ромка! Живой! Нашёлся!

Я ужасно растрогался такой встречей и понял, что очень соскучился за своими приёмными родителями. Два месяца, проведённые в Итонии, среди интриг и опасностей, заставили меня быстро повзрослеть и забыть, что в сущности я ещё шестнадцатилетний мальчишка, которому иногда хочется родительской любви и заботы. Мои настоящие родители погибли в Итонии двенадцать лет назад при загадочных обстоятельствах, а я малышом оказался в Москве, в земном мире. Мне повезло быть усыновлённым замечательной парой, вырастившей меня как родного. Слушая мамины рыдания и ощущая крепость объятий отца, мне стало стыдно. Я ведь хотел тайком пробраться в квартиру, не встретившись с ними, забрать Амулет дождя и отправиться обратно, оставив прощальную записку. И это после двух месяцев отсутствия! Разве мои приёмные родители заслужили такое?

– Ромка! – отец наконец разжал объятия и оторвал от меня маму. – Ты не представляешь, как мы счастливы!

– Что случилось, сынок? Где ты был? Ранен? Что-то болит?

Мама затащила меня в комнату и быстрым встревоженным взглядом осматривала с головы до пят, пытаясь найти следы побоев или насилия.

– Со мной правда всё хорошо. Я не ранен, ничего не болит.

– Целых два месяца, – мама снова захлюпала носом, – не знать где ты, что с тобой. Надо позвонить в полицию! – встрепенулась она. – Сообщить, что ты дома. Они просили сразу связаться, если появятся новости.

– Не надо, мам.

– Ты изменился, – заметил отец. Всё это время он не спускал с меня внимательных глаз. – Как будто повзрослел лет на пять. Загорел и возмужал.

– Правда?

– Мы искали тебя, Рома. Все два месяца не теряли надежды, – продолжал отец. – Так странно, что ты исчез в том самом лифте, в котором появился двенадцать лет назад. Что произошло после драки с хулиганами? Нам сказали, что лифт сломался внизу. Когда его запустили, тебя не оказалось в кабинке.

Я вспомнил безумный спуск и невольно поёжился. Я ведь не знал тогда, что серебристый ключ, висевший на шее, открыл дверь в колодец между мирами, и меня унесло в мир под названием Намирус, в Итонию – страну, в которой родился.

– Где ты пропадал? – допытывался отец. – Заведено дело о твоём исчезновении. Нам придётся позвонить в полицию. Они обязательно с тобой встретятся и станут задавать вопросы. Тебя выкрали? Ты можешь рассказать нам с мамой обо всём без утайки, и мы вместе подумаем, как защитить тебя.

Первым желанием было поведать родителям всё. О том, что моё настоящее имя Даронт из королевского рода Орвел, о своих смертельно опасных приключениях и о том, что теперь я – король Итонии. Но я испугался, что реакция на подобную «исповедь» может оказаться неправильной, и кроме встречи с полицией мне заботливо предложат беседы с психиатрами. Поэтому я отвёл взгляд и сказал:

– Я ничего не помню.

– Совсем ничего?

– Ну, почти. Помню, как лифт рванул вниз, и в нём выключился свет. Вот и всё.

– Но ты откуда-то пришёл, – не сдавался отец. Говорить с ним оказалось совсем непросто, он был из тех людей, кто чувствует ложь, замечая её мелкие признаки. – Или приехал.

– Пап, полчаса назад я очнулся в кабинке того самого лифта, – ответил я, и мне не пришлось прятать взгляд, ведь это была чистая правда. Пожалуй, этим взглядом я смог убедить отца.

– Ромочка, – мама подняла заплаканное лицо и взяла меня за руки. – Ты ведь больше не исчезнешь?

И столько было боли и надежды в её голосе, что я соврал, пообещав не исчезать. А про себя решил, что погощу у родителей несколько дней, не больше недели, а перед уходом оставлю им письмо, где расскажу обо всём, чтобы они не волновались и больше не ждали меня. Шевил с Иландрой, конечно, понервничают, но приёмные родители много сделали для меня, к тому же неделя – маленький срок. Пролетит незаметно, зато я не буду чувствовать себя последней неблагодарной скотиной.

Тем временем мама с отцом суетились вокруг меня, тормошили, обнимали, заглядывали в глаза, словно лишний раз пытались убедиться, что это настоящий я, а не призрак, решивший разыграть их. Мама незаметно ощупывала меня, пытаясь определить степень истощения, и порывалась срочно накормить. А отец зачем-то сделал несколько фотографий, где мы с ней обнимались.

– Мы ведь не только в полицию обращались, – пояснил он. – Везде разместили объявления о твоей пропаже – и на специальных сайтах, и в соцсетях. Знаешь, сколько людей откликнулось! Сочувствовали нам, писали слова поддержки. Пусть теперь порадуются, что хоть чья-то история закончилась благополучно.

Глава 2. Злейший враг

Леонид Валерьевич бодро шагал по улице, болтая о какой-то чепухе типа сожаления о скором окончании лета, падения спроса на юридические услуги и усталости от утренних пробок. Я почти не слушал его и размышлял над тем, какое же придумать правдоподобное объяснение моему настойчивому желанию попасть в здание, закрытое на реконструкцию. Иногда мужчина бросал на меня изучающие взгляды, и мне снова казалось, что я его где-то видел.

Офис действительно находился неподалёку, всего в десяти минутах ходьбы. Леонид Валерьевич свернул в арку, вышел во внутренний дворик и спустился по лестнице к двери, ведущей в полуподвальное помещение одной из многоэтажек.

– Здесь я работаю, – улыбнулся мужчина, открывая дверь и жестом приглашая меня внутрь.

Я вошёл и огляделся – в крохотном офисе сразу за дверью стоял рабочий стол, напротив него – ещё один, но никого из людей не было, а на столах царил образцовый порядок. Аккуратными стопками лежали чистые листы бумаги, из двух одинаковых органайзеров выглядывали по две одинаковые ручки. Тень беспокойства шевельнулась в моей душе – а вдруг мой новый знакомый маньяк, хитростью заманивший меня в ловушку? Захотелось быстро распрощаться с Леонидом Валерьевичем и выйти на улицу. Он, видимо, почувствовал моё смятение, потому что сказал:

– У помощника Саши сегодня родила жена, и я отпустил его домой. И секретаршу, чтобы помогла ему покупки сделать. Собственно, это весь штат сотрудников компании. Ещё два раза в неделю приходит уборщица. Так что нам никто не помешает. Проходите и располагайтесь в моём кабинете, – Леонид Валерьевич распахнул передо мной дверь в другую комнату с единственным столом по центру и диваном у стены, – а я пока чай заварю. Вам какой?

– Без разницы, – пробормотал я, оглядывая кабинет. Чистые белые стены, маленькое горизонтальное оконце почти под потолком и ещё одна дверь в углу.

– Вот, Рома, пожалуйста. Осторожно, горячий. – Радушный хозяин протянул мне чашку. На сверкающем белизной блюдце лежала маленькая квадратная шоколадка в яркой обёртке. – Да вы присаживайтесь, не стойте. – Леонид Валерьевич расположился со своим чаем за столом, отодвинув в сторону ноутбук, а я устроился на диване. – Летом именно горячий травяной чай отлично утоляет жажду. И очень полезен для сосудов.

Я не стал спорить и согласно кивнул. Мне была абсолютна безразлична польза чая. Главное, чтобы Леонид Валерьевич помог. Ради этого можно было пить горячий чай и делать вид, что мне нравится его горьковатый привкус, хотя на самом деле я бы с удовольствием хлебнул простой воды со льдом. Шоколадку я машинально положил в нагрудный карман тенниски. Не ем сладкое до обеда. Какое-то время мы просто пили и обменивались ничего не значащими фразами. Пару раз я похвалил строгий интерьер кабинета, а Леонид Валерьевич заметил, что на фотографиях я кажусь мельче и ниже, чем на самом деле. Наконец он отставил чашку, сложил руки перед собой на столе и спросил:

– Так почему вам так необходимо попасть в торговый центр? Что сказать моему приятелю?

– Дело в том, что я совершенно ничего не помню с того момента, как ехал в лифте и выключился свет, – принялся я старательно врать. – Но в последнее время в памяти начали возникать какие-то ускользающие картинки. Они связаны с лифтом, вот мне и кажется, что, прокатившись в нём снова, я смогу хоть что-то вспомнить. Это так важно для меня и родителей. Понимаете?

Вместо ответа Леонид Валерьевич взглянул на наручные часы и встал из-за стола. Я растерялся, понимая, что хозяин кабинета таким образом заканчивает разговор. Зачем надо было приходить в офис? То же самое я мог сказать и на улице.

– Так вы мне поможете?

– Обязательно, – кивнул он. – Оставьте свой номер мобильного. Как только я договорюсь – сразу наберу вас. А теперь прошу простить – с минуты на минуту должен прийти клиент. Рад был знакомству, Рома, всего хорошего.

Я пожал протянутую руку, быстро написал на листочке номер и направился к выходу, посмеиваясь над своими подозрениями. Точно говорят, что у страха глаза велики. Обычного добросердечного человека принял за маньяка. Я уже взялся за ручку входной двери, когда позади раздался голос Леонида Валерьевича:

– Рома, вы не могли бы задержаться буквально на минуту и помочь мне? Я просил Сашу с утра, но он, видимо, всё позабыл от счастья.

– Что нужно сделать? – Я вернулся в комнату.

– У нас хранилище документов в подвале. – Леонид Валерьевич указал на дверь в углу. – Там приготовлена целая коробка с папками, должна стоять прямо под лестницей. Будь я моложе лет на двадцать – принёс бы её сам и не заметил. Но теперь, к сожалению, поясница не позволяет носить тяжести, а брать по несколько папок – боюсь, не успею к приходу клиента. Вы не могли бы…

– Без проблем! – воскликнул я, открывая дверь.

Автоматически зажёгся тусклый свет, и перед собой я увидел ступеньки лестницы, уходящей в полумрак.

– Темновато, – заметил я и осторожно сошёл вниз.

Свет на лестнице погас, зато ярко вспыхнула лампа под потолком, и я смог оглядеться. Под серой стеной стоял высокий металлический сейф и стеллаж с пустыми полками. Коробки с папками не было.

– Здесь нет коробки! – крикнул я и вдруг покачнулся – на секунду показалось, что земля уходит из-под ног.

– Рома, должна быть. Посмотрите внимательно! – донёсся голос Леонида Валерьевича. – Большая, коричневая!

Глава 3. Среди белых камней

Я очнулся от боли в затёкшей шее, застонал и попытался повернуть голову. Сразу же дала знать боль в щеке, лежащей на чём-то твёрдом и остром, а потом заныла вся левая сторона тела. Я поморщился и подвигал левой рукой и ногой, переворачиваясь с бока на живот, открыл глаза и уткнулся взглядом в крупные белые камни с острыми краями. Почему я лежу на камнях? Откуда они здесь? И «здесь» – это где? Сразу столько вопросов оказались непосильной тяжестью для моей гудящей головы. От них в ней загудело сильнее, и я невольно поднял правую руку, чтобы потереть лоб. Пальцы сжимали какой-то тяжёлый предмет. Я вытянул руку перед собой и увидел длинный нож. Что-то мелькнуло в памяти плохое, что-то страшное, отчего дрожь пробежала по моему телу. Я выпустил нож из руки и медленно поднялся на четвереньки. От такого простого движения меня стошнило прямо на белые камни, зато немного полегчало, и я смог оглядеться.

Передо мной простиралась равнина. Собственно, не только передо мной, она была со всех сторон, насколько глаз хватало. Везде белые острые камни, такие же как те, на которых я стоял, от горизонта до горизонта. Пейзаж оживляли лишь торчащие кое-где чёрные круглые столбы метра три высотой и около метра диаметром. Эдакие чёрные цилиндры, застывшие посреди белизны. Один из столбов находился рядом со мной. Я с трудом поднялся на ноги, и мир тотчас зашатался, а перед глазами поплыли круги. Очередной позыв рвоты прошёл, и на подгибающихся ногах я подошёл к ближайшему цилиндру. С виду похож на гранитный, холодный и твёрдый. Ничего особенного, если не считать чуть заметного свечения изнутри. Прислонившись к столбу, я поднял голову и уставился в небо потрясающей красоты – густого розового цвета, без единого облачка, зато с сияющей россыпью далёких звёзд. Я не мог разобрать, день сейчас или ночь, утро или вечер, ведь на небе не оказалось ни солнца, ни луны. Было светло, как в час рассвета или заката. Я обошёл вокруг столба, потом сделал несколько шагов от него, свернул направо, налево и в растерянности остановился. Где я и куда должен идти? Всё одинаково однообразно – белое и чёрное под розовым небом. Ни единого дуновения ветерка, ни одного цветного пятнышка. Застывшее каменное безмолвие, нарушаемое моими шагами и дыханием… сиплым, прерывистым. Не моим.

Я услышал за спиной тяжёлую поступь и глухое ворчание, быстро обернулся и замер, парализованный страхом. На полусогнутых лапах, оскалив зубастую пасть, ко мне приближался неизвестный зверь. Откуда он взялся? Я мог поклясться, что ещё несколько секунд назад тут не было ни одной живой души. И вдруг чудовище ростом с годовалого телёнка, покрытое рыжей шерстью, свисающей клочьями, с глазами, горящими красным огнём и длинными чёрными когтями на широких лапах. При всём желании оно не могло прятаться за одним из столбов, слишком велики размеры. Но размышлять о происхождении зверя не было времени. Он неумолимо приближался, погружая когти в камни и оставляя глубокие вмятины следов. С оскаленной пасти капала слюна, маленькие уши были прижаты к большой голове, украшенной торчащими во все стороны шипами. Длинный хвост с острым жалом на конце мотался из стороны в сторону, издавая звук, похожий на щёлканье хлыста.

Оцепенение прошло. Я попятился и чуть не упал, споткнувшись о валяющийся на камнях нож. Какая удача, что я не остался безоружным перед лицом опасности. Я быстро наклонился, схватил нож и выставил его перед собой, готовясь к нападению. Голова немилосердно болела и кружилась, рука дрожала, но я был настроен решительно. Увидев оружие, зверь остановился, толстым фиолетовым языком смахнул слюну и взревел, задрав голову. В густой рыжей шерсти блеснул чёрный ошейник, и при виде его на меня обрушились воспоминания…

Лорд Вардэн! Наша неожиданная встреча закончилась моим поражением. Добросердечный Леонид Валерьевич оказался виновником гибели моих родителей. Это место как-то связано с ним. Он сказал, что отправит меня туда, где провёл вечность. Я вспомнил взгляд лорда, наполненный ненавистью, вспомнил его ошейник и чёрных жуков. В это время зверь снова двинулся ко мне, и в его горящих глазах я увидел не злость, а тоску и обречённость. Пальцы сами крепко стиснули рукоятку охотничьего ножа, того самого, которым лорд Вардэн убил моего отца и фиронга-хранителя. Лорд почему-то позаботился обо мне, вложив в руку свой нож. Зачем? Ведь он ненавидел меня всей душой и мечтал убить. «Бойтесь данайцев, дары приносящих». Откуда-то всплыла эта фраза, но главное я уже понял – нельзя использовать подарок лорда по назначению. Зверь припал на передние лапы, готовясь к прыжку. Острый клинок блеснул, отражая розовое небо, я вздохнул и разжал пальцы. Нож выпал из руки, с глухим звоном ударившись о камни. В тот же миг я испугался, что совершил самую большую глупость в своей жизни – остался безоружным перед чудовищем. Будь у меня больше сил, я бы защитился крыльями фиронга, но сейчас любое усилие могло привести к потере сознания. Я стоял, шатаясь, на подгибающихся ногах, но зверь почему-то не торопился прыгать. Навострив уши, он уставился на лежащий нож, потянул носом воздух и перевёл взгляд на меня. В его глазах застыло недоверчивое удивление и любопытство.

– Ты хороший. Правда, не знаю, кто, – произнёс я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно дружелюбнее. – Ты ведь не хочешь съесть меня? Ты же умница? Просто иди своей дорогой, ладно?

Я улыбнулся и медленно развёл руки в стороны, показывая, что без оружия и открыт для доброго общения. Зверь обнажил клыки до чёрных дёсен, глухо заворчал и шагнул мне навстречу. Его отвратительная морда оказалась всего в метре от моего лица. При желании он мог одним ударом лапы прикончить меня, но почему-то пока этого не сделал, а только шумно вздохнул. Интересно, где хозяин этого чудовища? Кто-то же надел на него ошейник.