Апологетта. Наследие. Книга 3.

Руины. Часть 1.

5 января. Ээм , не знаю какой год. Пусть будет первый. Только недавно прошёл новый год. Варварский праздник, на мой взгляд. Как и все остальные. Потому как влекут они все за собой разврат, драки, убийства, увеселения всякого рода и никакой скромности, благодарности… Грустно. Мое настоящее имя я не знаю. Но в детдоме меня с презрением называли Фугиента. Изгой в переводе. Каким-то шестым чувством улавливала мысли окружающих, что я не из простых, а вроде как отпрыск богатых. Тогда почему сейчас я - шестнадцатилетняя «выпускница» детдома, бреду под проливным дождем по руинам в поисках укрытия. Как беспризорный щенок , честное слово. Обида на родню снова захлестнула меня, заставляя кривить лицо и тщетно сдерживать слезы.

Уже раннее утро, я давным-давно вышла из «цитадели». Хм. Цитаделью называют маленький городок за 8 километров от береговой линии, где ныне лежит разлагающийся и разваливающийся плавучий город-призрак Гринберг – Великая империя Кустоди-Бассиэйджи. На уроках истории нам рассказывали, что много лет назад дочь Ника Кустоди спасла город от революции машин и крушения в океане. Она заключила своего рода сделку с искусственным интеллектом, с условием, что он поможет им выжить, а Лилия взамен простит ему революцию и отправит жить на берег. ИИ вроде как примирился, даже создал "сына", которого отдал Кустоди в знак благодарности. Но в очередной раз история доказывает, что, как ни крути, дьявол дьяволом и останется. Нет ему веры. Именно Анимата научил одичавших людей войне, уговорил сына вернуться к нему и поработить людей. В конечном итоге варвары притянули плавучий город к берегу и намертво закрепили его тросами. Мозгом я понимаю, что любое государство - это организм, который рождается, взрослеет, стареет и умирает. Иногда этот организм болеет и выздоравливает, но в итоге его все равно ждет гибель. Конец записи.

Так, размышляя над печальной гибелью великой империи, Фугиента добралась до самых страшных руин, сюда не ходят даже дикари и машины. Спустившись в катакомбы, где в глубине иногда замыкал и искрил ток, у подростка больно сжалось сердце от страха. Поборов тошноту и страх, она прошла вглубь, осторожно осматриваясь по сторонам.

- Да это же бывшая система управления плавучим городом! Нужно повнимательнее все изучить.

Внутри бывшего «Тронного Зала» находились трюмы, видимо здесь жили пилоты и офицеры. Кгнечно, всё выглядело неухоженным. То тут , то там прямо на глазах отваливались куску проводов, металла, исжившего себя и непригодного к употреблению.

-Интересно, Лилия оставила инструкцию по управлению плавучим городом? По-любому оставила. Думаю, она была дальновидной девушкой, - разговаривала сама с собой Фугиента. Она осмотрела Тронный Зал. Конечно, кое-где искрила проводка, слышно было, как где-то капает вода, но в целом помещение было крепким. В одной из комнат прямо на выступе лежала толстенная книга.

- О. А вот и инструкция, - девушка открыла ее и быстро пробежалась глазами. Из секундного знакомства она поняла, что трюмы снаружи не видны и не досягаемы. Сюда можно попасть только через Тронный Зал. А как его защитить?. Красная кнопка. Большая. Яясно. Вот только она синяя. На свой страх и риск, отыскав на плато управления эту кнопку, Фугиента нажала ее, и с опозданием поняла, что открыть-то она ее не сможет. К счастью, дверь немного заржавела, поэтому закрылась лишь чуть больше половины. Так что можно было протиснуться в случае чего. Внутреннее чутье подсказало нажать «красную» кнопку еще раз – кнопка снова стала синей, дверь со скрежетом открылась.

Девушка выдохнула, села по-турецки прямо на пол и, опершись спиной об стену, открыла свой дневник.

Кажется, я нашла себе новое жилище. А может и дом, кто знает. С этого момента, я Фуга или Фуриоса. Еще не решила. Не нравится мне детдомовское имя. Нужно исследовать руины Гринберга. Может, найду что-то полезное. К тому же дом надо обустроить. Ладно. Пора выбираться. Вечером расскажу, что и как.

Фуга продолжила обследовать подземную систему управления. Уже на выходе из нее, она услышала шум морского прибоя. Значит она в противоположной стороне от скал и каменных руин, там , где Фуга вошла.

Дверь была закрыта. Только применив силу, можно было попасть внутрь.

- Это определенно комната Лилии, – понятно стало сразу. Так как здесь была мягкая кровать, тумбочка с зеркалом, раковина , принадлежности. Фуриоса посмотрела в зеркало, волосы были сильно спутанными в колтуны, грязными, вся девушка пропиталась потом и дорожной пылью.

Выйдя из комнаты, девушка поспешила на шум моря. На выходе была такая же синяя кнопка. Фуга нажала ее, и та стала красной. Дверь с противным скрежетом открылась. Резко пахнуло морем.

-Даа. Город основательно сел на мель, - Порог огромного монстра как раз приходился чуть выше воды. Она была почти теплой, не смотря на зимний январь. О том, что сейчас зима, Фуга знала из истории и разных книг. Она сама составила календарный год по газетным вырезкам, и высчитала, какой сейчас день и месяц. Окружающие крутили у виска. Мол, зачем тебе это. Люди давно не следят за временем. А она следила. Чтобы знать, какие знаменательные дни сейчас идут. Особенно ей нравилось Рождество Христово. Фуга не знала, что это, но ей становилось тепло на сердце, когда она думала и говорила об этом. Друзья закатывали глаза.

Тщательно искупавшись и кое-как постирав вещи, Фуриоса вернулась голышом в комнату Лилии, не забыв при этом закрыть за собой дверь. Противный скрежет заставил непрошеную гостью скривиться в гримасе.

Изгой. Часть 2.

22 февраля. Сегодня исследовала Тронный Зал. Точнее плато управления плавучим городом. Из моей «квартиры» (по старинке) доносится тихая Рождественская Кантата. Помещение постепенно нагревается. Или я уже привыкаю к постоянной температуре?! Со временем привыкаешь и к странному скрежету, который возникает, когда волны силой пытаются качать этого страшного железно-каменного монстра, словно он мешает морю, раздражает, не даёт ему свободно биться волнами о берег. Как и я раздражаю всех. ... Ладно. Допишу позже. Настроения нет.

Она понимала, что отличается от других. Она – другая. И нет. Не потому что умнее, красивее, талантливее. Хотя за то, что САМА построила и украсила свой дом, ей стоило бы похлопать себя по плечу. Но не в этом дело. Она чувствовала себя «Человеком». Это слово давно утратило настоящий смысл. Человек не как биораб, биоиндивид, био, биомусор, биодонор. Это существо научилось у Аниматы не жалеть, не жертвовать, не учить, не радоваться и не радовать других. Пустой сосуд. Нет. Человек как Живой, свободный, поклоняющийся Богу, сострадающий, дающий и делающий даром и испытывающий радость и восхищение от каждого момента. Даже Иисус Христос сошел с небес и стал человеком. Он учил, как быть истинным Человеком. И вот Фуриоса тоже прониклась этой идеей. Она нашла ответы на мучившие ее вопросы.

Размышляя над словом человек, Фуриоса случайно увидела панель с кнопками совершенно новенькую, как будто ее бережно хранили для чего-то. Быстро пробежавшись глазами по инструкции в книге, она нажала кнопку со значком телевизора.

Огромное «окно», которое всегда «показывало» подводных обитателей, вдруг включилось. На экране появилась видеозапись с Лилией Кустоди, только она здесь была странно молодой.

-Блин. Звука нет. – секунду спустя Фуриоса нашла кнопку с наушниками и микрофоном.

- …. Если вы смотрите это видео, значит Анимата нашел способ уничтожить плавучий город. Данная панель отключена от Аниматы. Он не может прослушать или просмотреть, что творится в Тронном Зале. На плато управления есть кнопка с академической шапочкой в виде значка. Открыв ее, вы получите доступ ко всем наукам и знаниям, которые бережно собирались столетиями и тщательно скрывались от Аниматы. Он пытался видоизменить или уничтожить совсем, с целью отобрать у людей знания. Глупым маловерным человеком легче управлять. Ему легко внушить, что он раб, и у него нет права называться человеком. Мне жаль, что я поверила ему. Моим доверием он убил мой Гринберг. …

- Яяясно. – Фуриоса нажала на кнопку с шапочкой. Взгляд зацепился за знакомый ютуб. – Отлично! Позже посмотрю.

Она отключила экран. За окном с любопытством поглядывая, плавала акула. И тут девушку осенила мысль. Ведь ее оттуда видно. Должна быть какая-то шлюза или затемнение окна. Ответ не заставил себя ждать. На новенькой панели нашлась беленькая кнопочка, которая стала мигающей и в углу экрана появилась надпись, что шлюза снаружи закрыта.

- Вот пусть такой и останется. Безопаснее будет.

Вернусь к теме. По поводу своих и чужих. Старец Ашина рассказывал, что во время Второй Революции, город посадили на мель, а тросы, сковавшие его со всех сторон были глубоко спрятаны в земле или воде. Осада Гринберга длилась недолго. Всего 3 или 4 дня. Да и сдались они потому, что на берегу их ждали близкие, когда-то оставшиеся здесь добровольно. Ашина говорил, что гринбергцы сторонились дикарей. Поэтому даже сейчас очень видна разница между дикарями и нами , гринбергцами. Со временем дикари все же многое у нас переняли. Научились строить жилища, есть приготовленную или домашнюю консервированную пищу, пошли в наши школы, научились работать. Стоит ли говорить, кто из двух «наций» более богат и реализован? Сервис, разумеется, пытается кровосмесить обе группы, но процесс идет неохотно и тяжело. Помимо прочего общество Аниматы делится на фракции. Как он ни крутил, но без людей не обойтись, благодаря этому они и живы остались, не подверглись полному уничтожению.

Фракций 6: врачи, надзиратели, учителя ( в исконном виде, как они существовали столетиями), жрецы (понятное дело, что машина не будет так боготворить Анимату, у нее нет сердца, а у человека есть), и самые презираемые обществом униженные и отверженные. Причем униженных отвергает даже Сервис. Он давно истребил бы эту фракцию, но вот незадача, им не нужны интернет, магазины, школы, гаджеты, золото, бриллианты, деньги. Им нужна природа, молитва и труд. Анимату этот факт страшно бесит, но его власть заканчивается, кабелем и током. Вот он и вытравливает униженных с помощью всех остальных.

Зато вторые, отверженные, самые любимые у Сервиса и дико ненавидимы остальными. Именно они пропагандируют нужность самой бесполезной вещи, проведение праздников, услуги больниц и банков, увеселительных заведений типа домов терпимости, массажных домов. Изрядно выкачивая и без того худой бюджет жителей материка и гринбергцев.

Кстати говоря, именно поэтому сейчас жилище не называют домом. Дом обрело значение какого-либо общественного государственного или бюджетного объекта. Как это, назвать убежище домом, тем более своим. Это же стыдно.

Я отношусь к униженным, естественно, да еще и гринбергец. В общем, полный набор.

Вот уже несколько дней Фуриоса находилась под впечатлением от прослушиваемой книги «Тавро Кассандры». Голову раздирали мысли, спорившие между собой. Тавро Кассандры, которое появлялось на лбу беременных женщин – это знак кричащих эмбрионов о том, что они не хотят рождаться, так как они принесут беду миру, как Ленин и Гитлер. Перед обществом встаёт выбор: прерывать беременность или попытаться выправить судьбу таких родившихся. Другой вопрос, что появляется их не один и не два эмбриона в столетие , а повсеместно. Как быть тогда? Не является ли прерывание такой беременности убийством. Массовым и жестоким. Видимо, в 20 веке аборт был почти нормальным. Девственная психика подростка не понимала такого отношения к убийству ребенка с позволения матери.

Буревестник. Часть 3.

Сказать, что Фуриоса в свободные минуты уделяла внимание только русской культуре. Нет. Были и «Дары волхвов» - потрясающая романтическая история. Были сказки авторов мира. Мифы Греции, Скандинавии, Египта. Просто русская культура, как бы это обозначить точно, имеет душу. В зарубежной культуре много экспрессии и много отрицательного. Но если поискать, можно найти достойные творения. Например, Эскала Паладио у Вивальди. «Танго смерти», опять же. Если не знать название, очень завораживающая мелодия. Фуриоса при знакомстве с данной композицией, узнала, что в годы Второй Мировой Войны придурки фашисты под эту мелодию отправили в газовую камеру целый оркестр. Они играли своё танго смерти и шли умирать. Фуриосу передернуло от чудовищности факта. Невообразимо. Чтобы хоть как-то отвлечься от шока, она включила первый попавшийся стих.

- Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный. То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы. В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике. Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей…. – вещал с проигрывателя диктор, театрально зачитывая стих Максима Горького. 1901 год.

Одиночество. Кажется, что одиночество не только моё состояние. Оно состояние всех людей. Вроде в гуще друзей, близких, незнакомых, но в толпе ты один. Никому нет дела. Как ты? Ел ли ты сегодня? Может у тебя что-то болит? Всем все равно друг на друга.

Буревестник. Может быть буревестник, который живёт в моих руинах, кричит не только о морском катаклизме, надвигающемся на нас? Может ли он быть вестником апокалипсиса, в общем?

Сейчас в цитадели очень накалена обстановка. И если по административному делению мы делимся на две нации и 6 фракций, то с точки зрения апокалипсиса общество выглядит так. На факт не претендую, ведь я не Творец мироздания. Просто мысли.

Во главе пирамиды – всевидящее око Аниматы ( он же дьявол)

Ему прислуживают осознанно или нет – отверженные. (его слуги)

(Погибнут все. Однозначно.)

Далее идёт огромный пласт людей, которые живут обычной жизнью. Работают. Ради денег и комфорта, а также из страха перед Сервисом. При этом они не довольны своей жизнью, так как они всегда на прицеле у Аниматы, который контролирует абсолютно каждый их шаг, давя на больное. Хочешь комфорта – работай и плати. Идёшь в разрез – ай-ай-ай, что общество о тебе подумает. Ты не такой как мы. Ты изгой. Фу. Какой ужас! В итоге они так измотаны, озлоблены и лишены чувств, что выглядят однообразной серой массой, ненавидящей всех и вся. – Это врачи, надзиратели, жрецы, учителя. ( шансы на спасение есть, но воспользуются ли они ими?)

Наконец те, кто на мой взгляд, имеют все шансы на спасение – это униженные. Они всегда готовы к гонениям. Все самое ценное они копят не в металле и вещах, а в знаниях, традициях, вере, труде, бережном отношении к природе. Они точно выживут.

И вот сейчас, когда наш мир стоит на грани коллапса, я думаю, у каждого из нас в голове вопросы. Кто я в этом мире? Как мне приспособиться к этому миру и найти себя? Устала. Я спать.

20 апреля. Первый год. Небо такое чистое, нежно голубое. По нему свободно гуляет яркое солнышко. Потрясающе тепло. Кто создал такую великолепную природу? С одной стороны море близко-близко. С другой стороны его и не видно за линией 80-километрового горизонта.

Фуриоса стояла на самой высокой точке развалин верхнего этажа. Она приложила руку к бровям, довольно щурясь от солнышка, и оглядывала свою огромную империю, почти незаметно покачивающуюся на волнах. Подумать только! 80 километров плавучего материка! Это не километр, и даже не 10. Это целый мегаполис.

- Как только выйдем в море, займемся облагораживанием нашей альма-матер, - твёрдо решила Фуриоса. Она спрыгнула с отвеса и легко , словно героиня какой-то кибер игры, понеслась по трамплинам и ямам, высотным домам руин Гринберга.

В «Эдеме» есть информация о таком виде спорта, как паркур. Он очень опасен тем, что молодые люди того времени занимались им с целью получить как можно больше адреналина. Известно много случаев, когда люди погибали, не рассчитав сил, расстояния или высоты объекта, куда они собирались прыгнуть. Однако на свой страх и риск, я всё же взяла с десяток уроков паркура. В условиях мира апокалипсиса они вполне уместны. В разумных пределах .

Фуриоса проверила каждый сантиметр руин. За четыре месяца она исследовала и расчистила 5 километров плавучего города. Кое-где требовалось укрепить и защитить уязвимые места. Там она специально стаскивала камни и плиты, устанавливала на них ревущие дроны. Навыки Фуриосы настолько усовершенствовались, что она без труда проходила за день квадратные километры, и еще оставалось время на исследование новых территорий. Скучать было некогда. Жизнь бурлила и кипела в сердце подростка.

Фуриоса открыла пультом дверь , что у моря. Снаружи она убрала все признаки кодов, замков и кнопок, чтобы не было возможности попасть в её обитель. Войдя внутрь, надёжно закрыла её вновь. В комнате Лилии всё осталось по-прежнему , как в день знакомства с руинами. У Фуги не хватило совести разнести это место памяти. В зеркале на неё смотрела девушка с длинными, чуть выше лопаток, чёрными кудрявыми волосами, угловатые крупные черты лица, карие глаза. Красивая девушка. Не смотря на это, Фуриоса очень сильно походила на Лилию. Впервые закралась мысль, а не Кустоди ли Бассиэйджи те самые богатые родственники? Нужно в свободное время проверить данные. Чёлка собрана в хвост назад. На лёгкий, цвета хаки, пятнистый камзол с коротким рукавом через плечо накинут лук и колчан со стрелами, на руках перчатки без пальчиков с таким же принтом. Камзол свободного кроя, ширился ниже талии и имел неравномерный по длине подол. Сзади он достигал почти колен, спереди едва прикрывал пах. Эдакое своеобразное платье. Под ним бриджи.