Ассистентка для босса-бывшего

Глава 1.

Борис.

Вкус соли горчит на языке… Волны обласкивают белоснежный, песчаный берег, в бокале с мохито тает лед… Ветер успокаивает разгоряченную тропическим солнцем кожу, а слуха касается крик…

Чаек? Или шикарных мулаток, примкнувших к моему плечу?

Нет, похоже, это Костян меня зовет? Ничего не понимаю… Как он оказался здесь? Отказался же ехать…

– Да просыпайся ты уже, – повторяет брат, тряся меня за плечи. – И что это за дрянь на тебе?

– А! – вскакиваю я, отбрасывая лежащий на плече парик с рыжими, длинными волосами. – Она лысая, что ли? И где… они?

Да уж… Сорокалетие мы знатно отметили. Ни черта не помню… Из-под одеяла показывается голова… рыжей. Вернее, вчера она именно так и выглядела – шикарная краля с офигенной шевелюрой. А сегодня… карета превратилась в тыкву, и на меня пялится бесцветное существо с короткими, пережженными пучками блеклых волос и размазавшейся по лицу косметикой.

– Ты кто? – сиплю я, всучивая в ее руки парик.

– Я… пойду, – пищит она и, неловко обернувшись простыней, убегает прочь.

Дома кошмар… Бутылки, вещи на полу, елочные украшения (а они-то как тут оказались?), разноцветный «дождик»…

Новый год прошел, а в приоткрытое окно настойчиво рвется весенний ветер… Прогоняет тяжелый, повисший топором запах празднества и греха… Зря Костя явился ко мне без приглашения – такие сюрпризы я не прощаю.

– Ты как вошел? И какого фига приперся? А если бы я… – натягиваю трусы и поднимаюсь с кровати.

– Там еще одна, – переводит он взгляд в гостевую спальню. – Ты бы завязывал, брат…

– Ты не ответил, – натягиваю несвежую, валяющуюся на полу футболку. Ногой задеваю пустую бутылку, остервенело отбрасываю чьи-то дешевые, лаковые туфли…

– Проводи гостей, а потом мы поговорим. Я кофе сварю.

– Яночка, просыпайся, там мальчики кофе собираются варить.

Боже, ну и голос… Будто ножки стула скрипят по полу… И как я вчера не заметил? Еще и в дом их притащил.

– Быстро собирайтесь и уходите. У вас пять минут.

Девочки на вид знакомые… Да и плачу я всегда вперед. Они недовольно поджимают губы и медленно подбирают тряпки с пола. Ощущаю осуждающий взгляд брата и краснею до корней волос…

– Держите, – бросаю на стол поощрительный приз – красненькие купюры. – И… Уходите побыстрее.

Метнув жадные взгляды на деньги, они торопливо одеваются, суют свое барахло в сумки и спешат ретироваться. Мнут купюры и рассовывают их по карманам…

Стыд и срам, да… Сейчас Костян снова будет читать мне мораль и пугать визитом матери. Но он молчит… Брезгливо морщится, боясь лишний раз дотронуться до поверхностей (мало ли, может, я их не по назначению использовал), и разливает кофе по чашкам.

– Штаны хотя бы надень.

– Я тебя провожу и пойду в душ. Говори, чего приперся?

– Штельман хочет познакомиться с твоей семьей.

С какой еще семьей? У меня даже в глазах темнеет от реплики брата. Они – моя семья. Родители и брат. Других нет и вряд ли когда-то будут… И Костя это прекрасно знает. После смерти Алисы я ни с кем не встречался. Не влюблялся, не пытался открыться или кому-то понравиться… Наверное, она ушла и забрала с собой мое сердце, оставив в груди зияющую дыру? А такие, как эта… Аня или Яна… Я даже их лиц не помню.

– Кость, если ты хочешь поругаться, то…

– Сорокет вчера тебе отметили, Борь. Естественно, Штельман подумал, что у тебя есть жена и дети. Ну… Это нормально, когда люди…

– Не разговаривай со мной, как с идиотом. У всех свои заморочки. Из-за этого ты приперся ко мне в дом, воспользовавшись ключом матери? Пошлите его подальше, и дело с концом.

– У Йохана шестеро детей и пять внуков. Он религиозный, повернутый на семейных ценностях чувак. И… Он хочет заключить контракт на пять лет, Борь. Ты понимаешь масштаб? Отец сильно сдал, он не вылезет из долгов без Йохана. Подумай о родителях. Папа уже сказал ему, что ты будешь с семьей.

– Ты собираешься знакомить его с невестой, так?

– Ну конечно, – краснеет младший братец.

– А мне что делать? Ну не Яну или… рыжую ему представлять?

– Погоди. А как эта, как ее… Владелица картинной галереи. У вас же закрутилось вроде? Она симпатичная.

– Не подойдет. Снежана не сможет сыграть роль жены – покорной и религиозной. Черт, отец рассказывал про контракт. Даже рыбу договора мне показывал. Там впечатляющая сумма, не спорю. Нужна другая девка – простая, из небогатой семьи… Заплатим ей, и дело с концом. А зачем это Штельману, не понимаю? Мы ему зачем? И разве наличие семьи – обязательный пункт договора? Средневековье какое-то…

– У него обязательный. Хозяин-барин, сам понимаешь. Документы, подтверждающие брак, он вряд ли будет проверять, но… От нее потребуется сопроводить тебя к месту встречи, поулыбаться, рассказать грустную байку о вашем бесплодии – других же причин отсутствия детей не может быть, ты же понимаешь? И все… Он улетит к себе и забудет обо всем. А потом мы скажем ему, что твоя жена изменила тебе с водителем и забеременела от него.

– Но-но… Притормози, Костян. Ты романы писать не пробовал? У меня же сегодня собеседование на должность ассистентки. Черт, не успеваю…

– Успеешь, если поторопишься. Я тебя подвезу.

– Не стоит. Я вызову водителя.

Глава 2.

Люба.

– Жанночка, посмотри, пожалуйста, помада не стерлась? – томно протягивает длинноногая, черноволосая девица с ярчайшим макияжем и кислотно-розовыми ногтями.

– Нет, дорогая, – нарочито благодушно отвечает «подруга», минутой раньше поливающая Жанночку помоями.

Плохая была идея идти сюда… Азаров меня, конечно, не узнает, но и в качестве ассистентки вряд ли выберет.

А у меня и выхода другого нет – работа нужна позарез… Все эти годы я старательно обходила «Азар-инвест» стороной. Работала потихоньку в строительном холдинге Вавилова, пока его сынок не начал портить мне жизнь. Приставать, проходу не давать, щипать или лапать, пугать…

Я бы и это стерпела, верите? Ударила бы его разок или пожаловать гендиру, но отвергнутый козел не остановился на этом: пригрозил подставой, обещал уничтожить, если не поддамся его чарам…

Пришлось уйти… Он, конечно, такого поворота не ждал. Я же слабая… Мать-одиночка, живущая с мамой. Никто меня не защитит, не пожалеет…

Ненавижу таких мужиков… Азаров не лучше, но он вряд ли клюнет на серую мышку вроде меня. К нему вон какая очередь из красоток…

– Валюш, а ты не была в гостях у Бориса Сергеевича? – интересуется та самая Жанночка. – У него, говорят, пентхаус в «Джорджии».

– Дамы, ведите себя прилично. Вы пришли на собеседование, а не на девичник, – окидывает претенденток придирчивым взглядом пожилая секретарша.

– Ничего с вами не случится. На вашем месте я бы была повежливее. Может, мы работать вместе будем? – усмехается Валюша.

– Сомневаюсь, – уверенно отвечает секретарша.

Они шикарные. Длинноногие, в красивой, дорогой одежде… И моложе меня лет на десять. Стоит мне об этом подумать, одна из них – белокурая красотка в белоснежном, коротеньком платье подает голос:

– Женщина, а вы тоже на должность ассистентки метите?

– Да, именно так.

– А вы этаж не перепутали? Или фирму? Вы знаете, какой Азаров?

Лучше вас, девочки… Одиннадцать лет назад я даже в его постели успела побывать… И целовал так жарко, что у меня подкашивались ноги… А утром назвал Алисой и попросил уйти.

– Какой? – недоверчиво протягиваю я.

Стоящая возле окна красотка в ярко-красном костюме из жакета и коротенькой юбочки (куда же без нее) визжит и машет руками, подзывая остальных. И я иду… Может, увижу его снова и сбегу? Откажусь от добровольной порции боли?

Возле роскошного здания паркуется премиальный седан. Водитель обходит автомобиль и распахивает дверь.

Я его давно забыла… Ушла, не справившись с унижением, и никогда больше не отсвечивала на горизонте. Забыла его… Родила дочку, продолжила учебу, устроилась в крутую фирму… А в прошлом году машину купила. Так что, мою скучную, спокойную жизнь вряд ли пошатнет появление мерзавца из прошлого…

Девчонки визжат, как на дискотеке, когда темная голова Бориса высовывается из салона. Он себе не изменяет – темно-серый, деловой костюм, белая рубашка с небрежно расстегнутой, верхней пуговицей, золотые часы, начищенные до блеска туфли…

Еще увереннее в себе стал, циничнее и старше. На висках Азарова поблескивает седина. Не женился, значит? Наверное, до сих пор ищет ту самую? Плевать на него. Не понимаю всеобщего восторга… Ну, форменный павлин.

Еще и потрепанный. По моим данным, Борису не меньше сорока.

– Быстро все расселись! – орет на нас секретарша. – Или выгоню вас вон.

Жанночка отвечает ей очередной колкостью, и эффектно приподняв подол и без того короткой юбки, пристраивается на кресле.

Спустя пять минут в холле появляется Борис. Сдержанно поздоровавшись, он скрывается в дверях кабинета.

Ну, с Богом. Потираю циферблат стареньких часиков, подаренных отцом. Первой входит Жанна, следом за ней идет Валентина. Яна, Оксана… На удивление, собеседование с «самим» Азаровым проходит быстро. Может, он задает претенденткам вопросы, на которые они не могут ответить? Значит, ему вправду нужен профессионал? Не яркая, вызывающая картинка?

– Любовь Морозова, – объявляет секретарша.

– Эта и десяти секунд не задержится, – фыркает Жанночка.

Глава 3.

Люба.

Наверное, босс пообещал, что ей обязательно позвонят? Ну, ну…

Вытираю ладони о ткань строгих, прямых брюк и распахиваю дверь.

– Здравствуйте, Борис Сергеевич.

Непривычно-то как… Я его Боря называла. Гладила вихрастую, темную челку и целовала в губы… В то время я на гитаре играла в модном клубе на Савельева. Там мы с ним и познакомились.

– Здравствуйте, Любовь Анатольевна. Вы что окончили? Факультет журналистики?

– Да. Там же написано. У меня два высших образования. Второе – экономическое.

– А почему уволились с прежнего места работы? Вы специалист высокого класса, могли бы… А тут должность какой-то ассистентки. Мелковато для вас.

– У меня были на то личные причины. Если я не подхожу, скажите сразу, а я…

Так я тебе и сказала. Нашел дурочку. Может, и про грязные домогательства Вавилова поведать?

– Нет, почему же? У вас хорошее образование. Только вот… У меня для вас интересное предложение, – вальяжно развалившись в кресле, произносит Азаров, а у меня печет в груди от его цепкого, пристального взгляда.

– Слушаю вас.

– Наш будущий, деловой партнер – религиозный, помешанный на семейных ценностях мужчина. Мне нужна фиктивная жена, Любовь Анатольевна. Я вас щедро отблагодарю, не волнуйтесь. Нам нужно будет появиться на семейном торжестве и…

– А почему вы решили, что мне это интересно? – выпаливаю я.

– Вы согласитесь, а я сделаю вид, что не видел гневной рекомендации Антона Вавилова, размещенной в крупнейшей группе работодателей области. Он же ваш бывший босс? – прищуривается этот гад.

– Да. И… Я согласна, Борис Сергеевич. Тогда обсудим детали?

– Погодите, Любовь Анатольевна. Я вынужден отпустить очаровательных дам, терпеливо ожидающих очереди в холле, – поднимается с места он.

Ну, надо же… Сама вежливость и шарм. А на деле – обычный, неспособный на ответственность трус. Циник, использующих людей, как расходный материал. Я его ненавидела, когда мы расстались… Даже домой к нему приперлась, узнав о беременности. Но постучаться в двери так и не решилась – из нее выпорхнула другая искательница приключений…

– Дорогие дамы! Собеседование завершено. Оставьте анкеты у моего секретаря, вам обязательно позвонят, если образуется вакансия.

– Безобразие! – доносится голос Жанночки. – Она там голая, что ли? Мышь серая, дрянь! Чем она вас взяла, а? У меня тоже есть образование. И опыт… Да я… Я красавица. Со мной вам не будет стыдно в обществе. А эта… Училка хренова! От ее белой кофты тошнит.

Азаров с треском закрывает дверь и возвращается за стол. Жмет кнопку переговорного устройства и просит Анну Юрьевну – так зовут секретаршу – его не беспокоить.

– Итак, продолжим. От вас потребуется притвориться моей женой. Больше улыбаться, а говорить в тех случаях, когда вас спрашивают. Никакой импровизации, поцелуев, демонстрации чувств.

– Что? Вы с ума сошли? О чем вы говорите? – вспыхиваю я, с трудом справляясь с эмоциями.

Все разом накатывает – воспоминания, его слова и стоны, наши торопливые объятия… Мне придется уйти. Мы не сможем вместе работать. Я не смогу… Видеть в нем дочь… Она так сильно на него похожа, моя Агатушка. Вот выполню его просьбу, получу гребанную подачку, посчитав ее алиментами за одиннадцать лет, и… Свалю в закат.

– То есть вы не станете преследовать меня и признаваться в любви? Пытаться сделать наши отношения настоящими? Все это бесполезно – я закоренелый холостяк. Убежденный, если хотите.

– Выйти за столь циничного, самодовольного и безответственного мужчину – последнее, о чем я мечтаю! Вы же… Вы о ком-то подумали, Борис Сергеевич? Проявили человечность? Вас что-то интересует, кроме вашей персоны? Вам даже кошку доверить страшно.

– Нет, не интересует, вы правы. Я и не стремлюсь казаться лучше, чем есть на самом деле. И не пытайтесь меня переделать.

– Поздно уже вас переделывать. Вы хоть раз спросили, как здоровье Анны Юрьевны?

– Нет, а что случилось? Вам что-то известно? – хмурится он.

– Только слепой не заметит тонометра на ее столе. И таблетницу, наполненную пилюлями.

– Любовь Анатольевна, вы такая правильная, как я погляжу, – выпаливает Борис. – Почему такого ценного, внимательного сотрудника уволили с волчьим билетом? Вы же понимаете, что совсем скоро информация о вашей некомпетентности распространится среди всех? Куда пойдете работать?

– Это... Это не ваше дело, Борис Сергеевич. На Вайлдберриз пойду. Или устроюсь поломойкой в вашу фирму. Возьмете? У меня достаточно опыта для этой должности?

– А вы острая на язык, Люба. Любаша, – расплывается в улыбке он, пробуя, как звучит мое имя.

– Любовь Анатольевна.

– Мне нужно порепетировать. Да и вам не помешает. Для Йохана Штельмана мы – любящая пара. Кстати, что у нас с нарядами? Вижу, что они потребуются, – тоскливо вздыхает Борис, окидывая меня взглядом.

Да, черт возьми, я такая... Обычная женщина тридцати пяти лет, содержащая дочку и маму... И нет у меня вечерних платьев. И туфель на шпильке тоже нет – они мне не нужны. Зато есть счета за секции художественной гимнастики и йоги для пожилых...

– Да, наряды потребуются. И еще мы гонорар не обсудили.

Глава 4.

Люба.

Ни черта он не помнит… А вот я все до капельки… Как смотрел из-под тяжело опущенных век, целовал и трогал. Перебирал пальцами волосы, называя меня чужим именем – сценическим псевдонимом, придуманным нашим фронтменом Колей Федотовым. Вьюга – так меня называли… Для Любы Морозовой не нашлось лучшего прозвища…

Борька тогда любил захаживать в наш клуб. Сидел в первом ряду, потягивая через трубочку коктейль и обнимаясь с девочками. Смотрел на меня, улыбался…

– Гонорар? И сколько же ты хочешь? – прищуривается он, вырывая меня из омута воспоминаний.

Здоровенный стал, широкоплечий. Матерый волк, не иначе… Вокруг глаз теперь рассыпаются лучики морщин, на висках седина…

– Миллион, – бездумно отвечаю я, встречаясь с ним взглядом. – А лучше три. Так что вы подумайте, стою ли я того, чтобы так тратиться? Девочку из агентства легче найти. И дешевле.

Ну, какая же я идиотка… Надо было молчать. Сделать вид, что я помогу «самому» Азарову безвозмездно. Изобразить на лице страх и покорность – ведь в его руках компромат на меня, а это… Боюсь, никто теперь не возьмет меня на работу. А я… миллион захотела.

– Ты подходишь, – со скучающим видом протягивает он. – Вряд ли Штельман не разглядит в моей фиктивной супруге девушку из агентства. Давай обменяемся номерами телефонов. Я позвоню и дам инструкции. Все понятно?

– Д-да… Вот мой номер. А наряды и… Наверное, мне и в салон нужно? – вскидываю на него гневный взгляд.

Давай же, Борис Сергеевич, выскажись по поводу моей внешности. Ты же ценитель, каких мало. А еще… похотливый гад и мерзавец!

Он подходит так близко, что я чувствую аромат его одеколона. Вспыхиваю, когда его пальцы касаются моей щеки. Азаров оценивающе смотрит на меня и выносит вердикт:

– Нужно. Твоя кожа нуждается в увлажнении. И маникюр не помешает, – хватает меня за запястье и разглядывает ногти – короткие и покрытые прозрачным лаком.

– Я пойду, – только и могу вымолвить я. – Как решите вопрос с гонораром и… нарядами, звоните.

На ватных ногах выхожу из кабинета, столкнувшись с Константином – братом Бориса.

– Здравствуйте, – пряча взгляд, бормочу я.

– Вьюга? Это ведь ты? Или… вы? Столько лет прошло.

Господи, я боялась этого… Борис не узнал, а вот Костя… Мы с ним общались чаще, да и он не такой человек – куда более внимательный и добродушный.

– Идем, – шиплю я, чувствуя на себе любопытный взгляд секретарши.

– Не смей говорить Борису, что я… это я. Он меня не узнал.

– Ты серьезно? – усмехается он, приглаживая челку. – Мне он написал, что нашел идеальную кандидатуру на роль фиктивной невесты. Так это, правда, ты? Люба, я так рад тебя видеть.

– Пожалуйста, Кость… Не нужно меня выдавать. Я просто сыграю роль и… исчезну. Мне ничего не нужно от вашей семьи. А вот деньги очень нужны, – нарочито цинично произношу я.

– Ясно. Я пойду к брату, – сухо произносит он. – Не волнуйся, выдавать не стану.

Сердце колотится, как испуганный зайчонок, когда я торопливо сбегаю по ступенькам крыльца к машине. На ходу застегиваю пуговицы плаща и хватаю воздух ртом… Раньше я верила в долго и счастливо… Хотела стать для кого-то единственной, а на деле… стала такой для дочки. Неужели, я не догадывалась, какой Боря на деле, спросите вы? Догадывалась, да… Он и тогда не подходил на роль принца. Но я влюбилась, понимаете? Играла и пела, ища взглядом его серые глаза…

Ревновала к девчонкам, льнущим к его плечу, мечтая оказаться на их месте… Отдать всю себя, до капельки… Стать для него всем – женой и любовницей, другом. Разделить горести и беды, радости…

А Борис прогнал меня наутро… Не дал и шанса нам попробовать. Испугался моих дурацких, рвущихся наружу чувств – я хоть пыталась их тщательно скрыть, ни черта не получалось…

Щелкаю брелоком, замечая неподалеку Жанну. Она только и ждала моего появления. И как ей удается бегать на таких каблучищах?

– Стоять!

– Ты что-то хотела? –у стало произношу я.

– Как тебе удалось расположить Азарова? Что ты сделала?

– У меня два высших образования, Жанна… или как там тебя? А еще я владею английским и немецким, немного итальянским. Еще разъяснения требуются?

– Борис никогда не появляется на людях с такими замарашками, как ты. Его общества удостаиваются только роскошные женщины.

– Жанна, что ты от меня хочешь? Я все сказала. Добавить больше нечего. Дай пройти.

– Погоди, Люба… Мне очень нужна работа. Прости меня. Извини, я...

– Мне тоже, Жанна. Я не могу ничем помочь. И стать твоим протеже тоже.

Она закусывает губу и вздыхает. Хлопает ресницами с застывшими в них слезинками. Повисшее между нами молчание нарушает звук входящего сообщения.

Ну, ничего себе! Азаров скинул мне на карту деньги и…

«Любовь Анатольевна, надеюсь этого хватит на приличную одежду и посещение косметолога. Приличная, означает, что она не куплена в массмаркете. Моя жена, пусть и фиктивная, должна быть одета дорого и со вкусом. Вам все понятно?»

Черт… А где купить такую одежду? Если бы я еще знала…

– Жанн, ты мне можешь пригодиться, – оглядываю ее я.

– Люба, ты меня прости, что я нагрубила. У меня свои причины быть такой. Не бери в голову. Я, вообще, нормальная. Просто в последнее время сплошная непруха. Вот я и… У меня есть сынишка. И два старших брата. А еще…

– Жанна, я уже забыла. Ты знаешь, где в городе можно купить дорогую одежду? Стильную, изысканную.

– Ну ты даешь, Любаша. Откуда только деньги на такое? Ну-ка, колись.

– Родители помогли. Они знали, что я давно мечтала о фирменном костюме. Вот и… – неуклюже вру я.

Глава 5.

Любовь.

– Очень любопытно, конечно. Я понимаю, что деньги у тебя не от родителей. Не скажешь правду, подруга? – прищуривается Жанна, поглядывая в окно.

На ветвях набухают почки, в воздухе ощутимо висят ароматы смолы и влажной земли. Дни становятся длиннее, небо синее, а солнце ярче. Бушующая в каждом творении жизнь находит отражение и в моей душе – я будто оживаю… И дело не в Азарове. Или… Черт, может, в нем? И моей слабенькой, поднявшей голову надежде, что он узнает о дочери? Конечно, узнает. Не зря ведь он Костика к себе позвал? Начальник отдела безопасности всю мою подноготную выложит с группой крови и пропиской.

– Родители, – упрямо вру я. – Они у меня не последние люди в городе.

Ну, про маму я, допустим, не солгала. Она у меня заслуженный учитель. Строгая, принципиальная, она поддержала мое решение рожать от Бори. Гладила по голове и утешала, отыскивая в непростой ситуации плюсы. А папа давно умер… Но Жанке-то об этом знать необязательно?

– Любаша, в первую очередь мы поедем в бутик «Модест». Там прекрасный выбор офисных костюмов и коктейльных платьев. Кстати, моя юбочка оттуда, – деловито произносит она.

– Значит, цены там доступные? – съезжаю с трассы на мост, ведущий к центру города.

Высокие, блестящие строения удачно соседствуют с историческими, малоэтажными зданиями. Жанна недовольно поджимает пухлую, нижнюю губу и произносит:

– Я только юбку и смогла купить. У меня сын, Люб. Вот от такого, как этот Азаров. Поматросил и бросил, женатик хренов. Приходится изощряться, чтобы тебя заметили. Я была уверена, что Азаров клюнет на красоту, – поправляет она длинную, идеально выглаженную прядь. – Он ведь тот ещё бабник. Ни одной юбки не пропускает. А я ведь… В обычной жизни я так и не одеваюсь.

Мои брови удивлённо летят вверх. А сердце болюче сжимается при упоминании Азарова. Можно подумать, я не знала, что Борис такой? Бабник и позёр. А ещё циник…

– То есть ты так вырядилась ради Азарова?

– Конечно. Думаешь, я бы смогла так бегать на таких кэблах? – усмехается она. – И сидящие сегодня в очереди девчонки такие же… А самой умной оказалась ты. Эх… Надо было не тратиться, а прийти в обычной блузке. Ой, Любаша, вот и магазин. Паркуйся, пока местечко не заняли.

Мне и в голову не приходило сюда зайти… Страшно… Охранник на входе, золотистые, сверкающие в лучах весеннего солнца двери, окна с разодетыми манекенами.

– Не робей, Люба, – подгоняет меня Жанночка. – Здравствуйте, дорогие дамы! У нас большой заказ, – уверенно проговаривает она, развязывая пояс модного тренча.

Мысленно молюсь, чтобы нас не вышвырнули, повторив сюжет «Красотки». Глуповато улыбаюсь и чуть слышно здороваюсь.

– Вот этой очаровательной девушке нужны… Ой, какие платьица прикольные, – мгновенно переключает внимание Жанна.

– Мне нужны костюмы и платья, – беру себя в руки я.

– Предполагается ли выступление на публике? Или посещение ресторана? – наперебой щебечут консультанты.

Хм… Выступление на публике? Наверное, да. Я обязательно воспользуюсь подвернувшимся мне шансом и выставлю Бориса в неприглядном свете. Уверена, сотни оскорбленных его презрением девушек поддержат меня. В мыслях против воли предстает картинка: я в нарядном платье, Агата и десятка два тараторящих без умолку прелестниц. Вот потеха будет…

– Да, предполагается. И туфли нужны, и сумочки. И… Аксессуары.

– Извини, Любаша. Я вот… Подскажу, что в тренде. Не нужен нам этот костюм, уберите его, – качает она головой, завидев несущуюся с вещами наперевес продавщицу. – Этот цвет совсем скоро станет неактуальным. Да, сейчас он в моде, но… Люба, ты же не хочешь выбросить его к осени?

– Нет.

– Тогда нам нужны базовые оттенки одежды. Прямой силуэт брюк. Пиджак по фигуре, умеренный овер.

– Что что? – хмурюсь я.

– Не вникай, моя дорогая. Девочки меня поняли, – щебечет она.

«Как дела?», – экран вспыхивает, уведомляя о входящем сообщении.

Азаров беспокоится, не сбежала ли я с его денежками? А ведь могу!

«Все хорошо. Выбираю костюмы».

«Люба, почему ты не сказала о ребенке?»

Боже… Значит, Костик проболтался? Обещал ведь не выдавать…

Молчу, подыскивая слова… Да и не телефонный это разговор…

«Я в анкете прочитал, что у тебя есть дочь. Это прекрасно. Можешь привести её на ужин? Так мы будем ещё больше похожи на семью».

– Любаш, вот идеальный костюм для весны, – вырывает меня из задумчивости голос Жанны. – Глубокий, шоколадный цвет и отличный крой. К нему девчонки предлагают вот эти ботильоны.

– Угу, – неуверенно отвечаю я.

Ещё и Агату хочет вмешать в свои грязные делишки. А, может, это мой шанс изменить ситуацию? Подарить дочери шанс заиметь отца? Пусть он и дальше путается с разномастными девицами – я не против, но… Дочь – это совсем другое…

– Ты мерить собираешься или так и будешь гипнотизировать экран?

«Люба, я согласен удвоить гонорар», – пишет мне Азаров, а я, помедлив всего секунду, отвечаю:

«Хорошо».

Глава 6.

Любовь.

А если Азаров узнает в Агате себя мелкого? Что тогда прикажете делать? Выходит, я подставлю дочь, нанесу ей серьезную рану… Борис ведь может и не захотеть общаться с ней. Ему не нужны семья и дети… Ничего не нужно, кроме девушек на одну ночь…

А тут ребенок. Подросток с кучей вопросов и интересов. Почемучка с собственным видением жизни и множеством бушующих в душе противоречий. Несмотря на кажущиеся самостоятельность и уверенность в себе, Агата – ещё ребенок. Ранимая девчонка с комплексом отличницы.

– Любаша, возьми три пары обуви. Из них можно составить капсулу на весну и лето, – произносит Жанна, а я сбрасываю с себя оцепенение и сосредоточиваюсь на шопинге.

В конце концов, он у меня впервые в таком масштабе, а я о Борисе думаю. Скажите на милость, зачем мне решать за него? Он изменился, возмужал, набирался жизненного опыта. И я не знаю его совсем…

– Спасибо, Жанна. Я бы не справилась без тебя, – вздыхаю, мысленно подсчитывая стоимость покупок.

– Оплачивай все, и поедем в «Ночную Бабочку», – предлагает она.

– Куда? Ни в какую бабочку я не пойду, я…

– Это салон нижнего белья. Или ты собралась прятать труселя в горох под этими шикарными нарядами? Я все видела, между прочим. Бирюзовое платье требует корректирующего, бесшовного белья. А вот под эту рубашку нужен…

– Хорошо, – вымученно вздыхаю я.

У Жанны глаза на лоб лезут, когда я оплачиваю покупки. Она нервно жует нижнюю губу, очевидно, сдерживая себя от вопроса: кто же этот тайный покровитель?

– И вот эту блузку я тоже возьму. В подарок. Тебе она понравилась? – спрашиваю новоиспеченную подругу.

Она смаргивает слезы и торопливо кивает. Обнимает меня, а потом бойко подхватывает пакеты и несет к машине.

– Жанночка, я попробую тебе помочь. Не обещаю перспективной должности, но… – тараторю, останавливаясь возле нужного адреса.

– Спасибо, Люб. Косметику давай завтра купим? Жаль, что сынишка приболел, и мне надо бежать, – вздыхает она, не отрывая взгляда от экрана смартфона. – Ты когда планируешь выходить в свет? Это ведь одежда для мероприятий?

– Нет, это родители… – краснею я. – Да, мне потребуется почистить перышки, а я… Кроме гигиенического маникюра ничего не делаю.

– И это плохо. Ладно… Пойду я домой. Созвонимся, Любаша. И не думай опускать руки. Мы все успеем. Будешь королевой.

Обнимаемся на прощание, обменявшись номерами телефонов. Теперь самое страшное предстоит – объясниться с мамой. Как я ей скажу, во что ввязалась? В такое вряд ли можно поверить…

Мы с Жанной успели только выпить кофе в бутике. В животе предательски урчит, когда я, водруженная пакетами, поднимаюсь домой. Сердце сжимается от волнения, а перед глазами вновь предстает самодовольная морда Азарова.

– Это что такое, Любаша? Откуда все это? – всплескивает руками мама, прикрывая дверь в комнату Агаты.

– Мам, я даже не знаю, с чего начать? – бормочу, сбрасывая обувь и плащ. – Он не узнал меня. Смотрел пренебрежительно, даже трогал…

– Ах, Любаша. Что ты такое говоришь? Как трогал? – хмурится мама. – Скорее идем обедать. Агатка в наушниках сидит. Все мне расскажешь, пока она не очнулась, – заговоршицки шепчет мама.

Споласкиваю руки и сажусь за стол. Мама наливает в тарелку борщ и садится напротив, подперев подбородок ладонями. Ну как тут утаишь правду? А как начать рассказ, я не знаю…

– Как этот козел тебя трогал? Лапал, что ли? Гад такой он, а ещё…

– Коснулся щеки, мам, – шепчу, походя на борщ в моей тарелке. – Сказал, что мне нужен косметолог.

– А ему ветеринар не помешает. Усыпить, и дело с концом… Ох, Любаша, что он предложил тебе? Откуда эти вещи?

Рассказываю маме план и, наконец, выдыхаю… Стучу ложкой, изображая дикую заинтересованность в еде…

– Ничего, Люб. Все ты правильно сделала. Надо было раньше к нему идти. А теперь вот он, взрослый ребенок. Умненький и воспитанный. Где он был, когда мы вдвоем тянули Агатку? Узнает – хорошо. Не узнает, значит, судьба у него такая… Нам и без его Величества прекрасно жилось.

– А если Агата поймёт, что Азаров её отец?

– А ты долго собираешься ей врать? Давно пора сказать правду. Это их с Борисом дело, что с ней делать. Любаша, не кори себя. Ты у меня красавица, умница... Азаров как увидит тебя в новом образе, так и...

– Такие его не интересуют, мам. Он сторонник разнообразия, – морщусь я.

Глава 7.

Борис.

Отец выпускает в воздух струю сизого дыма и озирается, боясь попасться на глаза матери. Они вместе чертову уйму времени, но до сих пор берегут друг друга… И я тоже мог стать таким, если бы Алиса выжила…

Крепким семьянином с большим, светлым домом и кучей детишек. Но этого не случилось по вине пьяного водителя, въехавшего в автобусную остановку… Я честно пытался забыть металлический голос какого-то мужика в трубке: «Вы знаете девушку? Я звоню с её телефона. Она погибла. Сможете приехать? Здесь скорая, пожарная…».

Однако, он упрямо звенит в ушах по сей день… Кажется, я все его интонации помню… Вздохи и паузы, повторы…

«Точно погибла. Да, точно… Погибла».

А я расхаживал по земельному участку, представляя наш будущий дом. Торговался с тучным, хитрожопым хозяином земли, хвастался невестой, бесперебойно рассказывая о скорой свадьбе.

И свои слова я безошибочно помню… Как переспрашивал позвонившего мне бедолагу, а потом смеялся, убеждая себя, что это глупый розыгрыш…

– Ты уверен в кандидатуре? – вырывает меня из задумчивости отец. – Я не выползу из долгов, Борис. Если сделка со Штельманом сорвется, то… – касается он грудины.

Я сделаю все, чтобы этот гусь был доволен… Если надо, расцелую пугливую птичку с зелено-голубыми глазами и притворюсь любящим папочкой её дочери… За такие деньги она должна наизнанку вывернуться, чтобы угодить мне.

– Уверен, пап. И прекрати курить. Не из-за матери, а…

Он не любит, когда я напоминаю об инфаркте. А я терпеть не могу, когда мои решения оспаривают… Кого я мог выбрать, скажите на милость? От них же за версту разит… Глупостью, вседозволенностью, пороком… Как их ни вымой и не наряди, толку не будет… А скромная птичка именно такая, какой я ее увидел. Со странно знакомыми мне глазами и нежной, тонкой кожей… Это даже хорошо, что я ей противен. Не будет сложностей отвадить её от себя. А, может, мы сработаемся? Ассистентка мне нужна. А Любовь Анатольевна вполне на эту должность подходит.

– Ты пригласи её на ужин в субботу. Пускай приедет. Я сам хочу посмотреть, не доверяю тебе. Девка, надеюсь, не из эскорта? – хмурится отец, недовольно отбрасывая сигарету.

– Пап, ты за кого меня принимаешь? Я же сказал, что она нормальная. Нормальная, обычная и неприметная женщина. У нее дочка есть. Не замужем, если это важно.

– Все равно приведи. Я должен держать руку на пульсе. И не только на своем. Дети не показатель.

– Хорошо, но она не обязана соглашаться. Речи не было о визите в мой дом. Тебе не кажется, что это странно?

Дверь в гостиную распахивается, являя взгляду маму. Она хмурится, заподозрив неладное, и открывает дверь балкона.

– Сережа, ты опять куришь? Так и знала, что вас нельзя оставлять одних. Боря, а ты почему не запретил отцу? Господи… – размахивает руками она.

– Это я курил, мам. Прости… Мам, а я в субботу приведу на смотрины мнимую жену. Или как её назвать?

– Сколько ещё ты будешь издеваться над нами, Борис? Давно пора настоящую жену заиметь, а ты… На одного Костика надежда. Слава богу, хоть один внук есть. А так…

Ну, все… Долго у родителей оставаться нельзя. Они молчат, терпят, а потом, ободренные моим нарочитым смирением, спускают собак… Укоряют, ругают, угрожают. Просят и умоляют…

– Нам уже все равно, на ком ты женишься? – тоскливо всхлипывает мама. – Хотя нет… Конечно, не все равно. Ладно… Что ты там говорил об ужине? Она согласилась? Я так понимаю, для фиктивной невесты стараться необязательно?

– Просто будьте вежливы, – рычу я. – И терпимы. Ребенка тоже желаете увидеть?

Родители распахивают глаза и переглядываются. А потом синхронно кивают.

– Она ведь может быть невоспитанной хамкой. У матерей-одиночек такое частенько встречается, – деловито произносит мама. – Ну а что? Мать на двух работах пашет, а ребенок… Весь день на улице болтается.

– Все, мам. Я поеду. Позвоню Любе, узнаю её мнение об этом.

Мама ещё что-то говорит про современные методы воспитания, обсуждает с отцом меню, не переставая взволнованно вздыхать и хвататься за сердце, а я… Сбегаю во двор, жадно вдохнув ароматный, весенний воздух… Он щекочет ноздри, рождая в душе призрачную надежду на будущее… Оно ведь у меня есть? Или кошмарное прошлое будет удерживать меня в своих сетях вечно?

– Люба, здравствуй, – решаюсь позвонить ей, усевшись за руль.

– Здравствуйте, Борис Сергеевич. Что-то случилось? Вы не говорили, что я должна выходить на работу. Или должна?

– Погоди, Люб. В принципе ассистентка мне нужна, но после заключения контракта со Штельманом. Люба, нам придется познакомиться ближе, ты же понимаешь это? А я совсем ничего о тебе не знаю… Приглашаю вас с девочкой…

– Ее зовут Агата, – дрожащим шепотом произносит она.

– Жду вас с Агатой на ужин в субботу. Адрес напишу. Хорошо?

– Хорошо, Борис.

Глава 8.

Любовь.

Азаров звонит в самый неподходящий момент: моя запрокинутая голова со смазанными маской волосами лежит в парикмахерской мойке, а мастер «колдует» над бровями – оформляет их, придавая форму пинцетом, и наносит хну… Глаза с намазанными краской ресницами закрыты…

Я бы проигнорировала звонок, но бойкий вскрик стилиста: «Азаров - босс звонит! Нужно ответить!» не оставляет и шанса.

– Жду вас с Агатой на ужин в субботу. Адрес напишу. Хорошо?

– Хорошо.

Я так и не призналась Агате, что собираюсь познакомить её с папой… Да и не нужно это… Глупо и преждевременно. Попросила отнестись к заданию со всеми серьезностью и старанием. Пообещала купить новый планшет последней модели. Значит, дочке тоже потребуется шопинг? Ну, не идти же нам в особняк Азаровых одетыми, как бродяги?

В салоне я провожу весь день, укрепляясь в мысли, что жизнь содержанки или жены влиятельного человека не по мне…Я от работы так не уставала, ей-богу… Что мне только не делали: модное окрашивание волос, уходовые процедуры для лица и тела, маникюр, педикюр… Жанка меня даже на эпиляцию записала, к моим негодованию и удивлению.

Домой я приползаю к девяти вечера. Тихонько вхожу, сбрасываю обувь, устало вешаю плащ на крючок.

– Женщина, а вы к кому? Мамы нет дома, – широко улыбается Агата. – Мамуль, ты просто… космос, ракета, пушка, бомба! Бабуль, или посмотри на маму. Я и не думала, что у тебя такие брови.

– Ой… – всплескивает руками мама. – И ресницы… Даже красить не нужно. Наша мама на конкурс красоты решила замахнуться.

– Ой, ну всё. Кормить будете? Не по мне это все, девочки. Но… Деваться некуда: в субботу мы с Агатой идём знакомиться с семьей Бориса Сергеевича.

– Мам, я же папой его должна называть? А ты Борей… Или любимым, – выпаливает дочка. – Актриса из меня, конечно, не очень. Интересно, тот дядька будет нас расспрашивать?

Я тоже актриса так себе… Интересно, что скажет честная компания, когда я возьму бокал и произнесу тост:

«За тебя, мерзавец! За годы без тебя и твоей поддержки – они сделали меня сильнее! Мудрее и лучше, человечнее. А кто ты? Циник, способный только пользоваться? Ты не созидатель, ты – ничтожный потребитель!».

Представляю, как вытянутся их рожи… Штельман откроет от удивления рот, извинится и встанет из-за стола…

Шикарная месть, не находите? А потом мы с дочерью бесшумно покинем дом… Денег он мне, конечно, не заплатит…

– Он может расспрашивать. Так что нам нужно выучить привычки Бориса Сергеевича. И придумать вам… Чем там могут дочери заниматься вместе с отцами?

Внутри ощутимо печет… Я даже ладонь кладу на грудину, стремясь унять боль… Агатушка ещё не знает, что пришлась не ко двору… Мы с ней – неправильные, недостойные уважаемой семьи… Фиктивные, игрушечные. Цирковые зверушки для потехи богачей…

И все равно я прячу гордость подальше и рискую… Решаюсь хотя бы попробовать…

– Мам, а мои черные кроссы с шипами их не напугают? – усмехается Агата.

– Нужно нормально одеться, внучка, – суетится мама, накладывая в мою тарелку котлеты с картофельным пюре. – Любаша, завтра вам придется в торговый центр ехать. Агату нарядить надо.

И столько в её словах боли… Ладно, хватит жалеть себя и сокрушаться. Все у нас хорошо… Азарову ведь куда хуже, у него никого нет… И он никому не нужен. Одинокий, самодовольный тип с самомнением павлина.

Сплю плохо… Все время представляю нашу встречу. И слова репетирую…

«Почему вы решили помочь нашему сыну?», – спросят меня его родители.

«Где отец Агаты? Чем вы занимаетесь? Зачем вам деньги?»

«Вы не станете претендовать на что-то большее, ведь так? От вас требуется сыграть роль и… умчаться в закат».

Я так себя накручиваю, выдумывая то, что ОНИ скажут мне, что забываю обо всем… О Штельмане и моем первоначальном плане, робком желании открыть Борису правду… Я до конца не решила, чего хочу больше – наказать его, сорвав сделку, или рассказать о дочери?

– Мам, а у меня черные челси почти новые, – кричит мне из комнаты дочка. – Я и забыла про них.

– Отлично, значит, не придется мучить себя походами по магазинам.

Но мы все равно туда поедем… Я хоть и игрушечная невеста, но с пустыми руками прийти не могу. Долго стою перед зеркалом, оценивая наряд: шоколадного цвета брюки и голубую рубашку свободного кроя. Укладываю волосы, выглаживая их утюжком до блеска, наношу макияж. Агатка тоже наряжается, отказавшись оставить дома здоровенные наушники…

– Любаша, ты только не торопись, не руби сплеча, – обнимает меня мама. – С богом, мои дорогие!

Борис присылает адрес, справляется о наших самочувствии и настроении. Отвечаю односложно, без эмоций… Паркуюсь возле сувенирной лавки и, пользуясь замешательством дочери, увлечено слушающей музыку, выхожу из машины.

Я ещё с тех времен знаю, что Борис Сергеевич коллекционирует слонов…

Покупаю небольшую фигурку из янтаря, прошу продавца упаковать подарок.

Для матери Бориса выбираю статуэтку балерины из фарфора. Пусть они выбросят мои подарки, но свою мятежную душу я успокоила…

– Мам, а Борису… нужно покупать подарок? – спохватывается Агата, снимая наушники.

«Для него ты – главный подарок», – хочется ответить, но я молчу…

– Борису необязательно.

– Может, конфеты? – не унимается дочь.

– Он не ребенок, Агат.

«Он – пижон и индюк, следящий за здоровьем и физической формой».

– Ладно. Что-то я волнуюсь, мам…

– Я тоже, родная, – произношу, сворачивая в сторону нужного перекрестка. – Ты больше молчи, ладно?

– Мамуль, если нас с тобой наняли, значит, других кандидатов не нашлось. Так что… Мы им тоже нужны.