At the speed of love / На скорости любви

Глава 1. Неожиданные союзники

Агнес

Когда-то мама учила меня быть смелой и независимой, чтобы никакие грубоватые мужчины не могли воспользоваться моей неопытностью и наивностью. И знаете, что? Я действительно стала такой, пройдя через трудности, которые обрушились на меня в последние пару лет. Сначала я потеряла брата, а потом и отца — тех, кого я любила больше всего и с кем провела большую часть своей жизни. Теперь, находясь на грани невозврата, я вспоминаю их как частицу того идеального, что принадлежало мне, и что поможет мне выбраться из этой бездны, в которой я оказалась.

— Агнес, ты готова? Давай, дорогая, это не первый заезд против этих парней, — подбадривает меня Оливия, сидящая на пассажирском сиденье моего спорткара. Она — тот самый лучик света в настоящем, за который я крепко держусь.

— Ты серьезно спрашиваешь? У человека чье имя кричат все участники гонки? — с ухмылкой отвечаю я, опуская окно с ее стороны.

— Я уверена, что все здесь грезят о том, как затащить тебя в постель, поэтому и скандируют твое имя, представляя, как ты сидишь на коленях с их миниатюрным членом во рту, — смеется Оли. Она лучше всех понимает, что мне не нужна популярность; я гоняю только ради продолжения дела своего брата. Отец и мать никогда не поддерживали его в этом «безопасном» увлечении, а вот я с детства была его вторым пилотом в Lamborghini Aventador.

В данный момент эта красотка принадлежит мне, но немного в другом обличии. Я вложила все свои усилия и средства, чтобы превратить ее в настоящую машину для гонок, перекрасила из ярко-желтого в бордово-красный, заменила диски и добавила парочку «лошадиных сил». Теперь, на пороге своей последней кульминационной гонки, я нахожусь на первом месте в турнирной таблице, соперничая с парнями, старшими меня на год и более. Я обещаю себе выжать максимум из этой малютки, чтобы доказать самой себе, что моя мать ошибается: даже женщина имеет место на гоночном треке.

— Эй, красавица, не хочешь стать вторым пилотом? — спрашивает из окна своей машины какой-то симпатичный блондин, — Давай, Агнес, не упрямься. Могу я позаимствовать Оливию на эту финальную гонку, а ты проедешься с Бристи.

— Малыш, тебе стоит обратиться к Оливии, но учти, как ее девушка, я совершенно против этого, — шутливо отвечаю я, обвивая ее руку своей. Она с радостью улыбается и наклоняется, оставляя нежный поцелуй на тыльной стороне моей кисти, прекрасно понимая, когда нужно поддержать игру.

— Агнес, это Диего, — произносит ласковым тоном моя «девушка», — мы познакомились в прошлую субботу на вечеринке.

Они действительно знакомы, и она на самом деле желает единожды стать вторым пилотом в чужом автомобиле.

— Ну раз ваши тела уже соприкасались, я не возражаю вашему взаимодействию, — улыбаюсь я, выталкивая свою рыжую бестию на улицу, — Но спешу огорчить твою назойливую подружку: я вполне уверена, что смогу одержать победу и без второго пилота, — пожимаю плечами, удобно устраиваясь в своем кресле. Бристи фыркает и отходит вместе с другими зрителями. Кажется, кому-то сегодня не повезло в делах любви.

До старта оставалось лишь считанное количество минут, и все участники начали стремительно собираться у линии старта. Справа от меня на горизонте возникла такая же Lamborghini, но черного цвета. Все знали, кому она принадлежала — Хавьеру Мартинес, тому самому бэд бою, которого мечтают заполучить все девушки Мадрида. Его отец владеет фирмой по производству топлива для таких дорогих машин, как наши, и именно поэтому девушки скорее охотятся за его деньгами, чем за его вниманием. Внешность Хавьера соответствует идеалам красоты, изображенным на обложках глянцевых журналов, однако за этой маской скрывается лишь грубость и неуважение.

Когда я начала осматривать его автомобиль, вдруг заметила, что он откровенно пялится на меня. Улыбнувшись, я слегка увеличила обороты, давая ему понять, что для игр со мной у него не найдется возможностей. Вдруг я замечаю, как к нему подходит Бристи, шепчет что-то на ухо и затем стремительно занимает пассажирское сиденье. Серьезно? Он так легко находит себе очередную даму для вечера? Черт, если бы его отец знал, на что он тратит свои карманные расходы и драгоценное время!

На линию старта выходит девушка с пистолетом в руках, уверенно показывая всем, что вскоре начнется то, ради чего мы все собрались на этом треке. Но едва раздался третий пушечный выстрел, как я замечаю в зеркале заднего вида сине-красные маячки. Быстро мигаю поворотниками, давая сигнал соперникам, что пора ускоряться, если мы не хотим оказаться за решеткой за участие в нелегальных гонках.

Нажимаю на газ, ощущая, как адреналин мгновенно охватывает каждую клеточку тела. Чёрт возьми, я даже не знаю, куда ехать, ведь это моя первая поездка в этой части города. Паника начинает накрывать меня, и я инстинктивно сбавляю скорость. В этот момент до моих ушей доносится оглушительный звон справа, и я поворачиваю голову, встречаясь с недоумевающим взглядом Хавьера. Я замечаю, как он на приборной панели набирает номер моей машины, и вскоре приходит уведомление о входящем звонке. Как хорошо, что организаторы предусмотрели независимую связь для участников на случай таких экстренных ситуаций.

— Я чуть не врезался в тебя, Солнце, — слышу в его голосе нотки раздражения, и уже собираюсь отмахнуться от звонка, когда он продолжает, — Скоро будет поворот, не пропусти его и держись рядом, не хотелось бы, чтобы ты под давлением полиции наговорила лишнего обо всех участниках гонки, — ехидничает он. Поворачиваю голову в его сторону и вижу, как он подмигивает мне, одновременно выжимая педаль в пол и уносясь с места. Черт возьми, что за самодовольный придурок!

Смотрю, как машина Диего входит в правый поворот, и черная Lamborghini следует за ним.

— Ладно, мальчики, постараюсь довериться вам, но не обещаю, что в итоге не надеру вам зад, — говорю про себя, пытаясь успокоиться. Сирены полиции постепенно затихают, и я понимаю, что мы выехали на шоссе. Я пытаюсь ввести свой адрес в телефоне, но руки предательски дрожат. Вижу, как за следующим поворотом мои два «друга» останавливаются. Нужно забрать Оливию и поскорее уехать отсюда, словно нас здесь никогда не было.

Глава 2. Семейные узы

Агнес

— Агнес, хватит спать, нам пора собираться, — парирует мама, заходя ко мне в комнату. Лениво поднимаю глаза и вижу на часах 7:30 утра. Чёрт, на дворе середина лета, а эта женщина всё никак не свыкнется с моим желанием отдохнуть.

— Куда такая спешка? Куда можно опоздать в 7 утра, если не в университет? — недоумеваю я, потирая глаза.

— Если бы ты не участвовала в чёртовых гонках, ты бы не забыла, что сегодня мы едем на день рождения сына моего босса. Начало в 12:00, до центра города ехать не меньше двух часов, а нам ещё нужно успеть собраться и купить подарок.

Позавтракав, я беру свои вещи и направляюсь в салон рядом с нашим домом, где меня уже ждёт мама. Усаживаюсь в кресло и посматриваю на людей, которые посещают это заведение ежедневно, чтобы сделать укладку или, вроде того. У нас на это, к сожалению, больше нет финансов. Хотя эта рутина в прошлом всегда мне не нравилась — нужно было быть всегда при параде на случай, если увидишь каких-то влиятельных людей на улице или они придут к тебе в гости. С потерей отца наша жизнь изменилась. Дела мамы пошли на спад, и ей пришлось устроиться на нормальную работу. Под нормальной я подразумеваю ту, где работает большинство населения нашей страны. С тех пор она упрекает меня во всех моих увлечениях, не приносящих доход, таких как гонки или рисование. Но она не знает, что весь доход с них уходит в оплату моего обучения в университете.

Ко мне подошла женщина лет сорока и начала проверку состояния волос и кожи.

— М-да, запустили вы себя, девушка. Волосы секутся, кожа не идеальна, сейчас всё закрасим и исправим, — улыбнулась она ехидной улыбкой, явно не предвещающей ничего доброго.

Я бы не сказала, что моя внешность была идеальной, но и не такой, какой бы меня описала какая-то старая женщина. Русые волосы ниже плеч с небольшими волнами, длинные ресницы от отца и серо-голубые глаза. Такие же были и у моего брата… Я до сих пор помню его последний взгляд на меня перед гонкой, в которой он разбился. Спросите меня, почему я после такой трагедии сижу за рулём машины и участвую в том, что принесло такое чёрное пятно в нашу семью? Не знаю, возможно, я пытаюсь доказать самой себе, что продолжаю его дело, и надеюсь, что они с отцом гордятся мной.

Проведя в салоне больше полутора часов, наступает время выбора подарка. Мама явно говорила мне, что любит сын этого заносчивого босса, но эта информация не отложилась в моей голове по причине ненужности. И вот мы обходим торговый центр в поисках подарка парню на его 23-летие.

— Он любит машины, — неожиданно произнесла мама, — Так что это твоя стихия, выбери ему что-то от себя сама, я пойду поищу что-то подороже.

Плетусь дальше по дорожке и вижу, как на витрине стоит дорогая чёрная игрушечная ламборгини. Вспоминаю про Хавьера и его заносчивое поведение прошлым вечером.

— Да… Любому парню понравится такой подарок, определённо это лучшая машина, чтобы получить её, — улыбаюсь своему подарку и набираю номер мамы, чтобы узнать, где она, и сообщить, что я готова.

На самом деле я не очень хотела идти на это день рождения, возможно, именно поэтому и забыла про него. Насколько я знаю, босс моей мамы очень состоятельный человек, значит, без намёков на богатых в нашу сторону не обойдётся, а моё желание надрать каждому из них зад в треке — не покинет меня весь оставшийся день.

Смотря на мою мать, кажется, что у них уже давно есть не только рабочая связь. Спросите, почему такие выводы? Мы приехали в Мадрид только ради этого дня рождения. Обычно мама работает удалённо, и мы сидим в своей милой квартирке в Фриасе. С гонками там очень туго, но посоревноваться возможно — там я и подготовилась к своим финальным заездам с настоящими профессионалами-любителями.

Я долго пыталась отговорить мать от этой поездки, но она будто помешалась и доказывала мне, что это во благо её работы. Для меня она просто предаёт память отца и брата. Да, возможно, я веду себя как дочь-истеричка, несправедливо обрываю её жизнь на утрате любимого мужа, но всё же, прошло не так много времени, чтобы прыгать в койку к кому-то другому, кто также потерял свою жену и воспитывает двух детей.

Мама не рассказывала мне о том, кто её босс, только говорила, что он очень состоятельный человек, но казалось бы, куда не посмотри в Мадриде, тут везде заносчивые богачи, которые думают, что, если у них куча денег, то это значит, что они могут всё в этом мире.

Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как ко мне подошла мама с огромным подарочным пакетом.

— Игрушечная машинка, серьезно? Агнес, ему 23 года…, — грустно сказала мама, посмотрев на мою коробку с машинкой в руках.

— Она коллекционная, по миру их не так много, я думаю, это достойный подарок для богатого сыночка, — говорю я, поднимаясь на ноги, с гордостью сжимая в руках коробку с игрушечной машинкой.

— Агнес, запомни, пожалуйста, он не просто богатенький сыночек. Его отец — уважаемый человек, которого прежде всего уважаю я. Постарайся держать язык за зубами хотя бы один день, — шипит на меня мама, подходя к машине.

— Зачем я там нужна? Это же не просто поездка на день рождения, разве нет? — спрашиваю я, останавливаясь и смотря на неё, вдыхая холодный утренний воздух.

— Не понимаю, о чём ты, Агнес, — недоумевает мама, обходя меня и аккуратно укладывая пакеты в багажник.

— Нет, ты понимаешь, о чём я, — спокойно отвечаю я и, не дожидаясь её реакции, сажусь на пассажирское место.

Дальше мы ехали в тишине, обволакиваемой неловким молчанием, которое повисло в салоне маминого автомобиля, словно незримое бремя. Я не стремилась узнать правду. Мне было и так понятно — она забыла нашего отца. Этот гнетущий факт терзает душу, но я не знаю, как выразить свои чувства словами.

Через час мы подъехали к огромному коттеджу, где уже собралась толпа светского общества. Вся эта тусовочная возня явно не была моим миром; меня уже подташнивало от того, что здесь мне предстоит провести весь день и вечер.

Глава 3. Счастливого дня рождения, братик

Агнес

По моим ощущениям, я пробыла в отключке более двух часов. Открыв глаза и взглянув в окно, я заметила, что темнота уже окутала мир за витком стекла. Осмотрев комнату, я поняла, что это не та, которая предназначена для гостей. На столе беспорядочно лежат вещи, а стены окрашены в мрачные тона, совершенно противоположные светлым цветам, окружавшим меня днём в компании Хавьера.

Не успела я оглядеться, как осторожный стук в дверь нарушил тишину.

— Можно? — раздался знакомый голос матери.

— Входи, — произнесла я, пытаясь окончательно подняться с постели и собраться с мыслями.

— Агнес, как ты себя чувствуешь? — произнесла она, подходя ближе с тревогой в голосе, — Я так испугалась…

— Когда ты собиралась мне рассказать? — спросила я, не желая обойти важный вопрос стороной.

— Я… Чёрт, Агнес, сейчас не время для конфликтов, — ответила она, присаживаясь рядом и с обеспокоенным взглядом осматривая меня на предмет недомогания.

— Серьезно? А когда же следует устраивать подобные разговоры? Мне кажется, что сейчас самое подходящее время, — шиплю я, терпение мое на исходе. Она так и не решилась сказать мне правду, предпочтя обрушить новость в этот судьбоносный момент. Они встречались, а я даже не догадывалась.

— Ты не знаешь ничего, чтобы так проявлять свой характер. Я расскажу тебе всё, что ты должна знать, но не сейчас, — отвечает она, поднимаясь с кровати, словно пытаясь укрыться от осуждения.

Словно в этот момент между нами возникла непреодолимая стена, отделяющая правду от лжи, и её уход лишь усилилит это чувство, оставив меня в бездне недоумения и горечи.

— Уходи, — произношу я, плюхаясь на мягкие подушки кровати.

— Агнес… — её голос звучит нежно, но я уже решительно настроена.

— Уходи, мама, мне нужно немного побыть одной, даже если это не мой дом, — шепчу я, укутываясь в одеяло.

Не хочу углубляться в этот пустой разговор. В конце концов, я — единственное, что у неё осталось, а она — моя последняя опора. Я делюсь с ней даже своими тайнами о гонках, но она умудрилась скрыть от меня свои отношения с мужчиной. Возможно, если бы она открылась мне раньше, моя реакция была бы иной...

Вздохнув, мать уходит, тихо прикрывая дверь. В горле застревает ком, а слёзы, грозящие сорваться, наполняют сердце чувством невыносимой несправедливости. Но не успеваю погрузиться в мрачные размышления, как дверь вновь распахивается, и в комнату входит он.

— Тебя не учили стучаться? — спрашиваю, пытаясь укрыться ещё глубже в одеяле.

— Солнце, ты сейчас в моей комнате. Думаю, именно ты должна спрашивать разрешения войти, — отвечает он, подходя к шкафу и вынимая домашние шорты и футболку с невозмутимостью уверенного хозяина.

— О, прости, это ведь я сама оказалась здесь... — на самом деле, вероятнее всего, это он принёс меня сюда, и не моя вина, что я сейчас лежу в его кровати.

— Лучше было бы отнести тебя в комнату для гостей, куда кто-то мог бы войти в любой момент? — поднимает бровь, с любопытной усмешкой спрашивает он, начиная переодеваться.

— Ты серьёзно намерен переодеваться прямо здесь? — интересуюсь, не сводя с него взгляда. Не то чтобы я была против; под его рубашкой отчетливо видны мышцы, а оголённые ключицы выглядят не менее притягательно. Тянущее чувство в животе, возникшее с его приходом, не оставляет меня ни на миг. Гормоны... Давайте не с ним и не сейчас? Нужно срочно отвлечься и перестать пялиться на него.

— А ты против? Если да, то почему всё еще не отвернулась? — ухмыляется он, расстёгивая последнюю пуговицу своей рубашки. Чёрт, я до сих пор не могу оторвать от него взгляд; он заглядывает мне в глаза и стягивает с себя ткань, открывая идеальное, знойное тело. Боже, Хави, зачем ты так со мной...

— Спасибо за показательное выступление, но я, пожалуй, откажусь от просмотра, — заставляю себя произнести. Отвожу взгляд.

— Если тебе лучше, ты можешь покинуть моё общество, сестрёнка, — произносит он, отголоском игривой дерзости.

— Я тебе не сестрёнка, — злобно говорю я, — Сколько сейчас времени?

— Почти полночь, — говорит он и подходит ближе к кровати. Он собирается лечь рядом?

Сон резко покидает меня, и в голове закрадывается мысль — пора убираться отсюда. Это не мой дом, не моя семья и, разумеется, не моя ответственность. Оглядываясь на своё платье, вижу, как оно порвалось при падении, оставляя открытую дырку на животе и талии. Вот это удача, Агнес! Эта одежда явно не подходит для вечерней прогулки, даже если я буду на машине.

— Что случилось, солнце? Тебе нужна помощь? — поддразнивает Хавьер, наслаждаясь и изучая мой вид, его взгляд словно проникает в каждую открывшуюся часть моего тела. Или это мне только кажется? Но в глубине души я не против его прикосновений — они могли бы обжечь каждый сантиметр моей кожи. Или против? Так, Агнес, время действовать.

— Если ты одолжишь мне свою толстовку, это точно поможет, — произношу я, не веря собственным словам. Я попросила у него толстовку? Серьёзно? Возможно, стоит попросить его пронести меня к звёздам или провести со мной всю ночь.

Он вновь подходит к шкафу, вытаскивая огромную серую толстовку и бросая её в мою сторону. Я схватываю её и натягиваю поверх платья, скрывая свое тело.

— Спасибо, малыш, — произношу я, со сладостью в голосе, поднимаясь с кровати. Мои ноги предательски ломят от туфель.

— Это не моё имя, — с лёгкой усмешкой отвечает он, усаживаясь на краю кровати.

Оставив его наедине с мыслями, я выхожу из комнаты, стараясь понять, как покинуть этот огромный дом. Проходя по коридору к лестнице, слышу еле уловимые звуки; в доме остались только мы и родители, и не смогла бы не понять, кому они принадлежат. Я бы назвала вещи своими именами, но всё же сохраняю уважение к матери, хотя бы на минимальном уровне.

Оказавшись на улице, я безнадежно ищу того, кто сможет помочь мне отыскать нашу машину, но, как на зло, вокруг не оказалось ни души.