Айрин, графиня из Бездны. Книга 3. Часть вторая

Глава 1. На своём месте

— Сколько здесь? – спросил Кейсар, оглядывая раскинувшийся на мили вокруг палаточный город.

— Сорок тысяч, — отвечал сопровождавший его офицер.

Кейсар выдохнул, и пар изо рта разошёлся в морозном воздухе. Наконец–то он догнал войска.

Погоня, начатая на севере Итании, длилась два месяца. Первая задержка произошла в Аплете, где Рейдел пополнял запасы. Весть о смерти короля мгновенно прогремела во всём городе и отозвалась в каждом из солдат. Кто–то ругался, кто–то молился, слушая рассказ о побоище в Рейсбурге, а сам Рейдел вдруг подумал, что теперь, когда Велингвар убит, Валентина наверняка вызовет Аури из поместья.

«И втянет в неприятности!» — раздражённо думал шевалье, слушая подробности схватки. Лишь когда рассказ посыльного окончился, и шевалье, удалившись в комнату, остался один, злость отпустила его. Ей на смену пришло удивление.

«Мой король мёртв. Убит! — взволновано расхаживал шевалье по комнате — Почему же в такую минуту я думаю об Айрин?»

«Потому что мы друзья, и я волнуюсь за неё, — успокаивал себя шевалье — Только и всего».

На какое–то время и сам Кейсар, и весь его отряд впали в сомнение. Обрывочность новостей не позволяла принять правильного решения. Рейдел не мог заставить себя поверить в то, что услышал — как не мог представить себе толпу горожан, одолевшую королевских гвардейцев, солдата ордена и самого Лорда–Командующего. И, словно издеваясь над ним, следующие вести были ещё сумбурнее.

Короля убил барон Велингвар и вестварцы. Не убил, говорили другие, а защищал. И если бы не бывший Королевский Совет, который послал своих убийц… При чём тут Королевский Совет, спрашивали третьи, если герцог Йоркдейл удерживает старшего принца в крепости? Нет, он его не удерживает, возражали им, а защищает, а вот мятежные дворяне, сговорившись с вестварцами... Не с вестварцами, неслось со всех сторон, а с прайтримцами. И не Церковь, а принц Лангсдейл. Не принц, а Король–Воин. Не король, а Император! Нет, правители здесь не при чём, это сам Свет…

Рейдел разрывался между желанием продолжить путь и вернуться на родину, когда объявили официальные указы принца Фернана. Поверить в них было невозможно, следовать им — безрассудно. Предать союзников? Отступить из Итании? Сдаться «свободным»? Воевать с вестварцами? Невероятно. Двадцать человек из отряда Кейсара попросили об отставке, и Рейдел отпустил их, едва не последовав их примеру.

Войска, стоявшие в городе, чувствовали себя не лучше. Неприязнь между митендорским корпусом и солдатами из Вествара росла с каждым днём и грозила перерасти в открытую вражду.

Как ни странно, одно оскорбление успокоило самых буйных. Драка, закончившаяся поножовщиной, привлекла внимание офицеров, и один из них, обводя взглядом толпу взбудораженных солдат, произнёс:

— Отныне всякого, кто повторит этот нелепый и оскорбительный слух, будут привязывать на ночь к позорному столбу.

Толпа вокруг зашумела ещё громче, и кто-то выкрикнул:

— Думаете, ваш лорд не мог поднять меч на нашего короля?

— Нет, — спокойно отвечал офицер — В это я могу поверить.

Угрожающий шёпот пронёсся по рядам солдат, и даже митендорские офицеры потянулись к оружию.

— Я могу поверить в то, что Железный Лорд хотел убить вашего короля, — повторил офицер, подняв голос — Я могу поверить, что в вашем королевстве взбунтовалась толпа. Я даже могу поверить, что всё подстроила Церковь, благородные или ваши принцы. Но вот во что я не поверю никогда в жизни — что какой–то паршивый барон сумел одолеть Железного Лорда и двадцать командоров. Такого — не могло случиться — никогда! И потому каждый, кто повторит это слух либо дурак, лишённый разума, либо мерзавец, желающий вражды. В любом случае, он заслуживает лишь позорного столба.

После такой речи солдаты и офицеры расходились, бросая друг на друга грозные взгляды, но опустив оружие.

«Интересно, что бы ты сказал, — думал Рейдел, глядя на офицера – Если бы знал, что этот «паршивый» барон привёл на виселицу Архиепископа Разума?»

Через несколько дней стоявшие в городе войска Митендории получили приказ от командующих двигаться на юг, и Рейдел со своим отрядом присоединился к ним.

Послание от принца Рауля догнало его на полпути к войскам. Увесистый конверт, в котором оказалась лишь газета. Рейдел развернул её и потрясённо уставился на цветной портрет, напечатанный на первой странице. «Айрин Роу, командующая войсками» — гласил заголовок.

Кейсар бросился с вопросами к посыльному, но тот сам ничего не знал, лишь подтвердил подлинность газеты.

Ночью Рейдел не мог заснуть, вновь и вновь возвращаясь взглядом к портрету. Как такое могло произойти? И как поступить? Оставив своих людей, он через десять дней прибыл бы в Железный Вал. Предательство? Да. Но Аури, Айрин, была одна среди солдат, причём среди худших солдат Митендории.

«А о чём ты волнуешься, — успокаивал себя шевалье – Она уже провела среди них достаточно времени, и сумела стать командующим».

Но как? Десятки историй разворачивались в голове Кейсара — и ни одна не вела к Аури–командующей.

Лишь под утро Кейсар принял решение. Он дойдёт до Короля–Воина, передаст своих людей, попросит — или потребует — отпуск, и отправится в Антиохию, чтобы… что? На это вопрос Рейдел и сам не мог толком ответить. Приняв решение, шевалье продолжил путь.

Глава 2. В центре внимания

В Шератоне — тыловом лагере — Рейдел обнаружил полторы тысячи всадников из четырёх королевств. Разбитые полки, ожидающие пополнения, либо расформирования. Если для основного войска битва была впереди, то для кавалерии она началась две недели назад. На участке в сорок миль всадники охраняли подходившие войска и провиант, и каждый день бились со «свободными». Потери в таких стычках порой доходили до четверти отряда. Поэтому Кейсар без труда набрал себе всадников и расположился, где было указано.

Следующие недели прошли в непрерывном ожидании боя. Рейдел выкинул из головы Аури, убийство короля, распри внутри Митендории, собственную злость, и всё время тратил на подготовку к сражению. Он разделил отряд на десятки, назначил командиров из митендорцев и вестварцев, а потом, не жалея сил, принялся гонять бойцов с утра до ночи, пытаясь спаять из них боевое подразделение. Они скакали, стреляли, рубились на мечах — и всё огромное войско вокруг, собранное с шести королевств, делало то же самое. Железные Лорды готовились к битве.

Лагеря стояли от Андера до Мирабо, растянувшись на четырнадцать миль. Тысячи солдат и рабочих — местных жителей, согнанных с окрестных земель — возводили укрепления вдоль передней линии. А напротив стояло войско Свободных Земель, и возводило укрепления на своей стороне.

В один из вечеров Лорд–Командующий вызвал к себе шевалье и вручил ему небольшую деревянную коробочку, набитую мягкой тканью. Внутри лежала крохотная капсула из прозрачного минерала, наполненная изумрудной субстанцией.

— Осторожнее, парень, — проговорил лорд, видя, как Рейдел поднёс капсулу к глазам — Надавишь чуть сильнее — и три сотни золотых потекут у тебя по пальцам.

— Что это?

— Чудо. Или проклятье. Смотря, кому в руки оно попадёт.

Рейдел перевёл взгляд на командующего.

— И чем же оно станет в моих руках?

— Спасением, — ответил лорд — И силой, о который ты никогда не мечтал. Это зелье умножит Свет в твоей крови.

Рассказы о снадобьях, повышающих силу Света, Рейдел слышал, сколько себя помнил. Говорили разное — что это дар Света, Посланников или плата Изнанки за предательство. Говорили, что люди изобрели их ещё до Катастрофы, что Эйд создал подобное во время сражения в Бездне, что Аарон Светозарный именно с их помощью воскрешал людей. До сегодняшнего дня всё это были выдумки, в которые верили лишь дураки и мечтатели.

— Вы это точно знаете, ваше сиятельство? — с сомнением спросил шевалье, продолжая разглядывать капсулу — Вы пробовали это… эту силу на себе?

— Нет, но я видел его действие, — ответил Лорд —Оно потрясает.

Рейдел ещё раз всмотрелся в субстанцию, а затем убрал капсулу в коробочку.

— Забавно, — не удержался он, окидывая взглядом комнату командующего — Я всегда считал, что подобные вещи, если и существуют, даруются в более торжественной обстановке. Откуда это у вас, командующий?

— Из личных запасов Императора.

— А откуда оно у Императора?

— Хороший вопрос. Не забудь задать его при вашей следующей встрече.

— И вы вот так просто вручаете мне эту… это…

— Лаксэфир. Так называют это снадобье.

— Вы просто отдаёте его мне, не требуя ничего взамен?

— Я же говорил, ты нужен мне на поле боя. Выживи в сражении — вот и всё, что от тебя требуется.

— Значит, сражение скоро состоится?

— Да, со дня на день. Сегодня подошли последние подкрепления, и нет смысла затягивать с наступлением. Думаю, через пару дней мы атакуем врага, и да поможет нам Свет.

— А это зелье… лакс…

— … эфир.

— У вас оно тоже есть?

— Разумеется. Каждый командующий получил по пять капсул, которые распределил по своему усмотрению. Я обеспечил им тебя и своих сыновей. Как видишь, это честь, доступная немногим.

— Благодарю за доверие, командующий, — кивнул Кейсар. Он не сомневался в словах Лорда, но и поверить до конца ему не мог — И как оно действуют?

— Как и все лекарства. В случае опасности положи капсулу в рот, раздави — и в тот же миг почувствуешь её эффект. У тебя будет полчаса, а может, и меньше, но всё равно достаточно времени, чтобы спасти свою жизнь. Потом возможны слабость и головокружение, но ничего серьёзного. Воспользуйся ей с умом, парень, и не заставляй меня пожалеть о своём выборе.

— Как прикажете, командующий, — склонился Кейсар и покинул комнату.

Вернувшись к себе, Рейдел не удержался и вновь достал подарок. Изумрудная капсула, вещь из легенд, притягивала внимание, и шевалье страстно хотелось прямо сейчас принять её и ощутить тот самый, небывалый эффект. В конце концов, если она стоила триста золотых, то можно купить и ещё одну, верно? Рейдел усмехнулся тому, как быстро от «небывалого чуда» снадобье перешло в «возможные покупки». Вздохнув, он спрятал капсулу в коробку и сунул ту за пазуху, дав себе слово использовать лишь при необходимости.

Сражение началось той же ночью, и началось не так, как задумали Лорды. Незадолго до рассвета чёрная масса людей, тысячи и тысячи, сдвинулась с линии укреплений Свободных Земель и зашагала к войскам Королевств. Разведчики и караулы, заметив приближающегося врага, подняли тревогу разом по всей линии, и ночную тьму расчертили десятки огней. Они полыхнули высоко в небе, и земля на мили вокруг озарилась мёртвым тусклым светом. Тут же, разорвав тишину, оглушительно загрохотали орудия «свободных».

Глава 3. Пробуждение

Проклятое сознание не покидало Валери. Бок горел огнём, и казалось, будто через всё тело пропустили стальную нить. Шаг — и нить разрезала плоть от плеч до ступни, шаг — и нить прорезала мышцы и вены. Слёзы застилали глаза, боль всё росла и росла, заставляя Валентину мечтать о беспамятстве. Вот бы упасть на землю, думала она, ковыляя по саду, вот бы провалиться в темноту и очнутся уже в собственном доме. Или в госпитале. Да даже в тюрьме – всё было лучше, чем эта раздирающая боль при каждом шаге.

«А если я не потеряю сознание? Если так и буду лежать?»

Разум, проклятый разум, удерживал её на ногах, и гнал на свет, туда, где суетились люди. Она остановилась на границе света и тьмы, застыла, не в силах двигаться дальше.

«Проклятый! Проклятый! Проклятый старик!»

Крик, смешанный с плачем, вырвался из её горла, и одна из фигур обернулась. Слуга, увидев стоявшую девушку, бросился к ней на помощь.

— Леди Велингвар! — воскликнул он и схватил её за плечи. Нить с силой продёрнули через всё тело, и боль разорвалась в голове белым пламенем. Валери наконец–то упала без чувств.

Очнулась она в постели. С трудом открыв глаза, девушка увидела потолок, и знакомый рисунок на нём.

«Дом, — мысль медленно вползала в сознание — Это мой дом».

Валентина попыталась повернуть голову, и боль тут же лениво шевельнулась в правом боку. Валери не удержалась от стона.

«Проклятый старик. Что б тебя Изнанка пожрала!»

— Леди Велингвар? — раздался голос одной из служанок — Вы очнулись?

— Что… — голос не слушался её — Что случилось?

— Слава Свету! — нависло над ней лицо, и тут же исчезло — Я сейчас! Господин Хорус велел сказать ему!

— Господин Хорус… может… — начала было Валентина, но девушка уже выбежала из комнаты.

— … провалиться в Бездну, — закончила Валери и перевела дыхание. Боль понемногу разрасталась, пульсируя в такт с биением сердца. Валери медленно подняла левую руку и положила её на живот. И тут же почувствовала движение внутри.

«Слава Свету» — с облегчение подумала она.

По лицу прошёл поток воздуха, послышались быстрые шаги, а потом над ней показалось знакомое до боли лицо.

— Господин Хорус, — слабым голосом прошептала Валери — Вы были первым… о ком я подумала.

— Рад слышать, — улыбнулся старик — И рад видеть, что сознание вернулось к вам. Доктор уже в пути и скоро прибудет. Но, может быть, желаете что–нибудь прямо сейчас?

— Новости… я хочу знать, что… случилось.

— Понимаю, — кивнул Бальтаэр — Ступайте, — бросил он служанкам, а когда те удалились, старик лично проверил коридор, запер двери и лишь затем присел на кровать рядом с Валери.

— Спрашивай.

— Что… — слова давались с трудом – С Аури?

От удивления старик подался вперёд.

— Роу? Тебя сейчас и впрямь интересует Роу? А о себе ты подумать не хочешь?

— Аури…

— Упорхнула твоя подруга. Точнее, уплыла. Пробилась к пристани, где — вот уж совпадение – её ожидал корабль и команда. Так что всё, что осталось от твоей Роу и её команды — четыре дохлые лошади.

Валери улыбнулась.

— А… Монтеги?

— Мертвы, — мрачно усмехнулся Бальтаэр — Как и Король–Ребёнок. Как и его гвардейцы. Как и тридцать шесть благородных Митендории. А может, и больше — смотря, как считать.

Валентина повернула голову и посмотрела в окно.

— Город… пылает?

— Тлеет, — ещё одна усмешка — Трещит. Стоит, хоть и шатается.

— Что это значит?

То и дело мерзко улыбаясь, Хорус начал свой рассказ.

В ночь после нападения солдаты Прайтрима, гвардейцы благородных и стражи заполнили улицы Прайбурга. Они вламывались в дома, хватали всех, кого подозревали в соучастии и убивали на месте тех, кто оказывал сопротивление. На каждого убитого в особняке Реарвена пришлось по три убитых горожанина.

Утром город начал приходить в себя. Советники остановили стражей и обратили их против гвардейцев. Когда благородные бросились к прайтримцам, Мясник начал собирать вооружённых людей. Объявив, что народное ополчение один раз уже спасло город, он сам написал указ, сам подписал его и сам же отдал его мэру, явившись в Ратушу с сотней вооружённых рабочих.

— Погодите, — прервала старика Валентина — А сколько дней…

— Четыре, — отвечал Хорус — Четыре дня ты валялась без памяти, пока город кипел и плавился. Но не волнуйся, на твою долю ещё хватит развлечений. Сейчас у нас что–то вроде перемирия, где Совет, Союз и прайтримцы…

— Союз… не распался?

— Распался? Да ты что! Наоборот, в кои–то веки благородные заговорили одним голосом.

— Но ведь Монтеги…

— Монтеги, — кивнул Хорус — Реарвен. Лессерда приковали к постели, Кессеру пробили голову. Но слишком уж хороша оказалась идея, так что на место каждого выбывшего встали по два новых союзника.

Глава 4. Трибунал

Обычно посетители попадали в Королевскую Оперу через широкий парадный вход у набережной. Второй же вход, обращённый к площади с памятником, не пользовался популярностью. Там слуги с экипажами дожидались своих господ, и окрестные жители уже десятки лет называли площадь Душной.

Последние три дня Душная площадь была забита народом, и ни холод, ни снег не могли её очистить. Именно отсюда заводили тех, кого вызывали на судилище. Солдаты и стражи сдерживали толпу у входа, расчищая путь, но к самой площади приходилось буквально продавливаться. Кортеж с Валентиной медленно передвигался в толпе, то и дело останавливаясь и ожидая, пока всадники расчистят дорогу.

Наконец, карета подкатила к цепи солдат, и те расступились. Экипаж въехал на пустое место и остановился, притягивая к себе всеобщее внимание. Про Валентину в городе многое знали, а ещё больше рассказывали, и сейчас каждый желал увидеть собственными глазами, насколько леди Велингвар соответствует описанию.

Посланник, сопровождавший Валери, распахнул дверь и вышел наружу. Обернувшись, он предложил девушке руку, но та, покачав головой, сама выбралась из кареты. Капюшон на голове скрывал часть обзора, но даже так было видно, как люди вытягивают шеи, стремясь разглядеть её получше. Понимая, чего все ждут, Валери откинула капюшон, и восхищённый гул пронесся по толпе.

— Дойдёте? — спросил посланник.

— Да, — кивнула Валентина. Бок чувствовался, словно чужой, словно вместо него подвязали подушку, и при каждом шаге она словно бы вжималась в тело, но в остальном всё было нормально.

— Тогда прошу, — посланник протянул руку ко входу и Валери зашагала по проходу. Снег скрипел у неё под ногами, и ей приходилось прилагать усилия, чтобы не поскользнуться. Тяжело опираясь на трость, она шла вперёд, не обращая внимания ни на сотни рук, тянущихся сквозь цепь солдат, ни на выкрики, прорывавшиеся сквозь гул толпы. Только вперёд, только прямо, и все мысли – как сохранить равновесие и достоинство. При её приближении неприметные двери распахнулись, и Валентина вошла в здание Оперы.

Последние дни зал Оперы набивался до отказа. Сюда набивалось шесть тысяч зрителей, и пока внизу простолюдины толкались в тесноте, наверху благородные устраивались со всеми удобствами.

В одной из лож сидел невообразимо огромный человек, которому просто необходимо было отдельное место. Трое вооружённых человек позади него прижимались к стене, чтобы не задеть своего хозяина.

Когда входная дверь скрипнула, открываясь, все трое разом обернулись. Напрягся и Мясник, но, услышав громкий смех, выдохнул и убрал руку с пояса.

— Четверо у дверей, и трое внутри, — проговорил Сияющий Джим, проходя в ложу — Так скоро дойдёшь и до королевского кортежа.

— Что тебе надо?

— Приличное место, — раздался чарующий голос, и в ложу вошла смуглая красавица. При виде её охранники невольно выпрямились, и даже Мясник расправил плечи.

— Герцогиня, — кивнул он — Вам я буду только рад. Но как так получилось, что у вас нет мест?

— Внезапный каприз, — развёл руками Джим — Я ещё час назад не знал, что мы сюда поедем. А сейчас, ты же видишь…

Рука, украшенная цепочками и перстнями, обвела забитые места.

— И никто не уступит?

— Ты же знаешь, сколько возни с благородными. Я же хочу посмотреть на представление, а не участвовать в нём.

— Неужели ты стал осторожным?

— Это я его попросила.

Мясник отодвинулся вбок, уступая место, и спутница Джима, улыбнувшись, присела на свободное место.

— Значит, ты считаешь, будет представление?

— Очень надеюсь, — ответил Джим, становясь за спиной герцогини — У Джесс на неё большие надежды.

— Да брось, — повернулась к нему герцогиня — Тебе ведь она тоже нравится.

— Не настолько, чтобы проехать полгорода и толкаться в этой толпе.

— Неужели?

— Ты всё ещё ревнуешь? Когда–нибудь я уложу вас обоих в постель и докажу тебе, что ты лучше во всём. Дважды.

Джим и герцогиня рассмеялись, и даже Мясник не удержался от усмешки. Впрочем, мрачное выражение тут же вернулось к нему.

— Ты–то чем недоволен, Джей? — спросил Сияющий, пока герцогиня осматривала зал.

Ладони Мясника так сжали перила, что заскрипела древесина.

— Я работал, как проклятый, — процедил Питт — Дал шанс девчонке бежать. А она — посмотрите — явилась сюда! Ничего глупее я в жизни не видел.

— Возможно, это не так глупо, как тебе кажется, — Сияющий Джим снял с костюма сверкающие кубики, отступил к двери и бросил кости на пол. Когда они остановились, Мясник скосил взгляд. Изнанка и Чувства.

— И что же это значит?

— Ничего, — Джим подхватил кости с пола и распрямился — Совершенно ничего.

Он прицепил кости к костюму и с усмешкой посмотрел на Мясника.

— Хочешь пари? Ставлю сто золотых, что прайтримцы заберут твою леди.

— Перестань, — герцогиня положила свою руку на грудь Джима, закрыв кубики — Не каркай.