Бабочка-однодневка

Пролог: вольнослушатель

БАБОЧКА-ОДНОДНЕВКА: жизнь без права огласки

 Пролог: вольнослушатель

- Раф, успокойся! Не будь идиотом! Не стоит он этого!

Я молча стояла, и чуть скептически кривя губы, с досадой ожидала закономерной развязки. В это время пьяный вдрызг сокурсник, отчаянно пытался встать из-за стола, за которым спокойно сидел до моего нежданного появления. Сейчас же он казался невменяемым, дружно удерживаемый навалившимися с обеих сторон его дружками-собутыльниками. Парень упрямо отбивался от своих хорошо выпивших приятелей, глядя на меня ненавидящим взглядом светлых карих глаз, теперь заодно наливающихся кроваво-красным маревом и это не из-за чрезмерного и долгого возлияния. Ну, точно бык, увидевший красную тряпку перед собой.

Честно, совершенно не опасалась того, что этот человек может ввязаться в драку и заодно спровоцировать меня на ответные действия. Просто мы цапались с ним едва ли не каждый день, когда встречались, и для этого не было нужды напиваться до бессознательного состояния. Обычно Рафол не мог молча пройти мимо меня, едва замечал мое присутствие. А меня он просто носом чуял, даже не видя, вычислял точно по компасу.   

Рафол Эрл, мой единственный и заклятый враг в академии боевой магии, где я считалась обычным вольнослушателем. И ведь надо было приехать в столицу нашего государства, поступить в самый престижный учебный вуз на факультет целительства вольнослушателем, чтобы нажить себе врага, причем на пустом месте. Я, которая всегда сторонилась выяснений, криков, столкновений и недопонимания с посторонними людьми.  

Уходить не торопилась, просто из-за того, что мне не дадут уйти спокойно. Если я сейчас сделаю попытку уклониться от разборок, этот пьяный идиот, последует за мной на улицу, а там все может закончиться не так радужно. Попадать же в управу для меня крайне нежелательно, хотя разборки и внутри таверны тоже далеко не радостное событие.  

Потому я достаточно спокойно ждала, пока Раф выскажется или на худой конец попытается меня спровоцировать на ответные действия. В обычном состоянии я весьма выдержанный человек, очень молчаливый и рассудительный. К сожалению, частые встречи с Рафом, с недавних пор перестали располагать к сохранению этого благообразного образа.   

- Ты чего просто стоишь? – Ко мне, сквозь моментально образовавшуюся толпу завсегдатаев ресторанчика, собравшихся лицезреть назревавшую потасовку, пробрался ФуЭр, осторожно тронув меня за плечо и возбужденно передергиваясь. – Хочешь, чтобы избили?

- А я должен сам начать первым?! – Недовольно дернула плечом, скидывая чужую ладонь и зло оглядываясь на друга, тоже учащегося вместе со мной.

В это время Раф, наконец, сумел освободиться из захвата пьяных собутыльников и встал во весь свой исполинский рост. Потянувшись вперед, он сделал попытку схватить меня за грудки, перегнувшись через стол, но не преуспел в этом. Я с легкостью уклонилась от эксцентричного порыва, естественного для взбудораженного мужчины, и, отступив назад, тихо чертыхнулась.  

- Ты!?! К-куда с-собрался! – Взревел обиженным бычком мой противник, снова хватая воздух перед моей грудью и едва не растягиваясь на столе от переизбытка сил и неосуществимости желания. Плошки и стаканы с характерным звоном полетели на пол, не пережив встречу с заказавшим их хозяином. – А ну стой! Мерзавец!

- Что тебе все неймется-то! – Тяжело выдохнула я, закатывая глаза. Говорила вполголоса, так как уже не чаяла отвертеться от предстоящей стычки, хотя и провоцировать еще больше не хотела.

В дверях закутка, где выпивали эти болваны, уже невозможно было протолкнуться. Всем же интересно, закончатся крики потасовкой или мы все же разойдемся по-хорошему. Мне дико хотелось развернуться и, не обращая внимания на рев и гневные выкрики этого пьяного идиота, просто уйти восвояси. Я и так катастрофически опаздывала в совершенно другое место и крайне была недовольна, что послушалась нытья ФуЭра и зашла в это питейное заведение.  

Как всегда, у друга не вовремя образовалась нездоровая тяга к противоположному полу, и он мечтал высказаться по поводу ветрености некоторых особ. А другого места, лучше этого питейного заведения, отыскать не сумел.

А ведь так спокойно все начиналось. Мне, удивительным образом, удалось на утренних занятиях не пересечься с Рафом, что случалось крайне редко. И, я, сделавшая все работы вовремя, собиралась спокойно отправиться по своим делам, когда образовался хнычущий, расстроенный ФуЭр. Пришлось, скрипя зубами от безысходности, отправиться с ним в ближайшую харчевню, чтобы выслушать плаксивые стенания друга и заодно, немного перекусить.  

И то, и другое не случилось. Когда мы проходили мимо приватных кабинок, Раф, как раз решил выйти, чтобы потребовать очередную порцию хмельного пойла, и, естественно, увидел меня. О, лучше бы я тут же развернулась и ушла, пока в фокусировавшихся глазах сокурсника проявлялось понимание, кто же перед ним. Однако, ФуЭр, решив, что не все еще так плохо, просто попытался протащить меня мимо этого придурка внутрь дымного помещения, наивно решив, что нас не заметят. Зря. Отметив, что его столь ценную особу игнорируют, Раф, мгновенно встал на дыбы и вот уже несколько томительных минут пытался объясниться со мной.  

В какой-то момент нашей словесной перепалки его дружкам даже удалось заволочь своего собутыльника снова за стол и даже на секунду успокоить, но не так надолго, чтобы я успела скрыться с его красных от выпивки, глаз.

Часть 1: частный сыск Глава 1 Труп в дорогой повозке

Переодеваться в темной каморке, не имеющей ни единого окна, было непросто, приходилось действовать едва ли не наощупь. Развесив свои мужские неказистые одежды на простую деревянную крестовину распялки, стоящей в углу, стянула с этой же вешалки тонкие воздушные цветные тряпки и тщательно облачилась в них. Раз в неделю мне приходилось переодеваться в женские одежды и выходить в зал в местном гэгуане-борделе, в котором я уже некоторое время работала в качестве исполнительницы традиционных танцев. К счастью, никто из академических друзей не знал об этой неприглядной стороне моей повседневной жизни. Да, в силу трудных жизненных обстоятельств, мне приходилось находить способы добывания денег для оплаты своего недешевого проживания в столице. Брать деньги у друзей я не собиралась и даже не показывала, в каком бедственном положении в последнее время нахожусь.   

Работа в местном гэгуане подвернулась совершенно случайно. Брат уже уехал, а работа в книжном магазинчике не приносила сколько-нибудь ощутимого дохода, кроме, пожалуй, подержанных бесплатных учебников. Мне даже пришлось поменять вполне неплохую жилплощадь и переселиться в маленькую каморку, поближе к Золотому мосту, району, слывущему неблагонадежным из-за ближайшего расположения борделя, местного стихийного рынка и бедняцких кварталов. Расположенный неподалеку средней руки общественный рынок, постоянно появляющийся в неположенных для городской торговли местах, несколько снижал цены на жилье, что мне оказалось более приемлемым, нежели тихие кварталы средне-зажиточных буржуа. Одновременно пройдясь по этому рынку, смогла узнать, где мне можно найти более-менее приемлемое по ценам, жилье, оказавшееся на поверку, крохотной комнатой под самой крышей трехэтажного строения. Зато я больше времени могла посвящать покупке необходимых учебников, ингредиентов для практических занятий и составления своих рецептов.   

 В один из дней на рынке, сквозь который постоянно пробегала, торопясь на занятия, случайно услышала, что в борделе требуется исполнительница традиционных танцев. Не став больше слушать, просто отправилась в вышеуказанную сомнительную обитель и нарочито настойчиво напросилась на аудиенцию к содержательнице заведения. Женщина поначалу даже не поняла, для чего я пришла, с удивлением разглядывая стоящего перед собой красивого мальчика. Долго слушала, расспрашивала, после сказала привести девушку. Но когда поняла, что я сама себя предлагаю в качестве танцовщицы, долго смеялась. После все же согласилась посмотреть мое шоу, устроенное тут же по первому ее требованию, и неожиданно осталась довольна. Я не стала раскрывать свою истинную сущность, отговорившись тем, что с детства наблюдала за матерью танцовщицей. Единственное, на чем настояла сама содержательница борделя, чтобы я выступала под густой вуалью. Да, женщина согласилась с тем, что из меня вышла весьма симпатичная девушка, но она не собиралась выслушивать упреки клиентов, если они признают во мне парнишку, пусть и смазливого, и необычного. Не все клиенты ее заведения, были терпимы по гендерному признаку. Отчего женщина приняла на веру мою принадлежность к мужскому полу, я и сама не поняла. Однако хозяйка борделя даже и тени сомнения не выказала, по поводу того, что я не являюсь парнем и могу скрывать свою настоящую сущность. Даже моя женственная внешность, особенно явно видимая в женской одежде, не смогла смутить женщину. В свою очередь, также не стала упрямиться по поводу вуали. Тем более что мне это было как раз на руку, и если бы хозяйка не додумалась сама, это обязательно сделала я.  

С тех пор я и танцую под вуалью один раз в неделю. Этакая таинственная красотка, позиционирующая себя как танцовщица с темным прошлым. Я сама подогревала слухи о том, что у меня обезображено лицо, от того и танцую под вуалью, чтобы у клиентов не было желания сорвать этот аксессуар с моего лица. К счастью, хозяйке пока удавалось не подогревать ажиотаж и не приглашать меня слишком часто, чтобы клиенты борделя жаждали видеть мои танцы, а не гадать о внешности исполнительницы. Я танцевала лишь для небольших вечеринок, устраивающихся для высоких чиновников, которым хочется отдохнуть в неофициальной обстановке и которым больше интересны сами полураздетые проститутки, нежели таинственные танцовщицы под плотной вуалью, заполняющие паузы между застольными разговорами. 

Данный бордель в столице относился к среднему классу и частенько принимал в своих надушенных кулуарах столичных чиновников третьего-восьмого рангов. Крайне редко сюда заглядывали более высокопоставленные служащие, что уж говорить о военных чиновниках, считающихся вторыми по значимости после ученых и других государственных чиновников первого и второго ранга. Для них были организованы специальные привилегированные бордели с лучшим качеством обслуги и девушками, которых специально обучали. Вход в подобные заведения был мне заказан из-за того, что там могли пастись мои знакомые по учебе. Хотя я и знала, что тот же ФуЭр отдает предпочтение обыкновенным питейным заведениям и считает бордели чем-то сродни смертному греху, не могла быть уверена в том, что друга не затянет туда злодейка-судьба. А с другой стороны и запросы к обслуживающему персоналу там был намного выше, чем в моем борделе и я бы не смогла так легко стать танцовщицей в них.   

Здесь же, где вместе отдыхали от праведных трудов и простые зажиточные горожане, имеющие лишнюю копейку, спрятанную от вездесущей супружницы, и средней руки чиновники, не желающие становиться легкой добычей для родственников юных дев, встретить высшего аристократа было довольно сложно. Так что вряд ли бы меня кто-то сумел раскрыть и выставить посмешищем и тем самым разрушить репутацию студиозуса. Да и сама я надолго в борделе не задерживалась, танцевала всего лишь два часа и сразу же уходила, получив свою почасовую плату. Обычно брала один-два дополнительных заказа на приватный танец в общем зале, в качестве комплимента для терпеливых зрителей. Старалась приходить непосредственно перед выступлением и тут же уходить, пока ни у кого из подвыпивших гостей не проявился ненужный интерес к танцовщице под вуалью. 

Глава 2 Бордель: второй труп

На утренние занятия едва не проспала. Записи осмотра трупа отняли у меня достаточно много времени, так как я не знала толком, как их правильно оформить, а еще опасалась что-то упустить важное из виду. Посему пришлось сделать подробнейшие пометки. И домой, таким образом, явилась достаточно поздно, практически под утро. А дома началась другая эпопея. Едва я взобралась на свой этаж, вся еще в переживаниях и сомнениях, ко мне прицепилась хозяйка с ненужными мне расспросами. Пришлось сослаться на байху Ваш Шу И, и его скорое появление на пороге моего жилища. Домовой хозяйке не пришлись по нраву мои слова, но против имперской стражи она ничего противопоставить не смогла и отстала, недовольно кривясь.

После тяжелой трудовой ночи я, после тщательной помывки и стирки, с огромным трудом уснула и проснулась уже, когда окончательно рассвело. Пришлось спешно собираться и практически всю дорогу до универа бежать. Однако, верные Ли Цин и ФуЭр все еще дожидались меня на крыльце.

- Ты куда вчера смылся! – Первым ко мне подскочил ФуЭр, едва я вступила на ступени лестницы, ведущие к основному зданию.

- Меня ждали в другом месте, я тебе сразу сказал, - нетерпеливо отмахнулась от друга и тут же повернулась к Ли Цин, как к более адекватной в подобной ситуации. Отчего-то с девушкой я предпочитала говорить в более вежливом варианте, нежели с ФуЭром. Хотя относительно моего происхождения оба стояли на порядок выше по иерархической лестнице. – Мы сильно опаздываем?

- Немного, - та кивнула, подхватывая юбки, - хорошо еще, что занятия проводятся во внутреннем дворе. Нам бежать не так уж и много.

- Зачем ты вышла на встречу, - укоризненно покачала головой, поравнявшись с девушкой, при подъеме, спешно перепрыгивая через ступени, - мы просто прослушаем курс, а ты можешь вылететь за свое самоуправство.

- Все в порядке, - отмахнулась от меня девушка, стараясь сохранять дыхание, и первая толкнула массивные входные двери, ведущие внутрь здания.

- Нет, как всегда, меня все игнорируют! – Позади нас раздался страдающий патетический голос ФуЭра, заставив нас обоих переглянуться между собой и тяжело вздохнуть, одновременно ускоряя шаг.

А во внутреннем дворике и впрямь уже вовсю шло занятие, на которое мы катастрофически опаздывали. К счастью, занятие вел престарелый профессор чже-гуань (знахарь) У Сян. Сделав вид, что ему не интересно кто там присоединился к остальным более вежливым ученикам, старичок как раз показывал, как можно срастить сломанную ветку. Остановившись позади столпившихся учеников, я тихонько перевела дух. Можно было расслабиться. Профессор У Сян никогда не повышал голоса, никогда не спрашивал об отсутствующих и никогда не интересовался опоздавшими. Просто после занятий у тебя прибавлялось работы по его предмету.

Прислушавшись к объяснениям почтенного чже-гуаня, только поморщилась – растения совсем не моя стихия. Я понимала, лекарю необходимы всесторонние знания, вот только для чего лекарю необходимо уметь приращивать ветку, если всю свою жизнь придется лечить болячки человека. Да, другое дело, знать все свойства тех или иных растений, чтобы вовремя найти противоядие или же соорудить лубок для сращивания костей, например. Имей возможность я бы не ходила на эти бессмысленные занятия, но профессор оказался единственным преподавателем, который обучал вольнослушателей травознайству, правда руководствуясь только ему известными принципами изучения предмета. Приходилось мириться с такими вот неправильными для меня занятиями.

Конец занятия прошел тихо, под мерный говорок чже-гуаня У Сяна, заставивший своих студиозусов засыпать буквально на ходу. Мы все встрепенулись, только когда, наконец, прозвучал пронзительный звук гонга, известивший об окончании ученических мучений.

- Трое опоздавших ученика, зайдете после занятий ко мне на кафедру, - проговорил профессор У Сян спокойно, методично и не торопясь собирая свои вещи.

- Да, учитель, - коротко ответила я, выбираясь из толпы в попытке побыстрее исчезнуть. В поле моего зрения уже маячил человек, с которым мне совершенно не хотелось сталкиваться лишний раз и вне учебных аудиторий, так же, как и внутри них.

- Так торопишься?! – Голос Рафола Эрла заставил непроизвольно вздрогнуть и поморщиться от досады, разлившейся в душе неприятным осадком. Снова опоздала скрыться. – Даже странно. Опоздал, помешал работе профессора, так еще и игнорирует своих же сокурсников.  

- Чего тебе от него надо? – Ли Цин, явно тоже следившая за передвижениями Рафола, тут же вклинилась в наше противостояние, раз оказалась в непосредственной близости от вот-вот могущих вспыхнуть разборок. – Мы на занятиях.

- А ты можешь идти, - парень преувеличенно вежливо и несколько шутовски склонился перед девушкой, метя длинными широкими рукавами по хорошенько выметенному провинившимися студиозусами, полу, - мы тебя совершенно не держим. Правда же И Лян Тан?

- Иди, - спешно дернула девушку за рукав нежно голубого ханьфу, останавливая ее не вовремя проявившийся благородный порыв меня защитить. Как-бы стыда за то, что более благородная девица заступается за простолюдина, я не испытывала и слабаком себя при этом не ощущала. Я свои физические силы знала и понимала, на что я могу рассчитывать в физической схватке с Рафолом. Однако мне совершенно не хотелось, чтобы пострадала репутация и достоинство этой в принципе, посторонней для моего сердца девушки и к тому же с весьма благородными порывами.   

- Точно? – Та нервно покусала нижнюю губу, пытаясь понять, как ей поступить в этой не простой ситуации. Девушке дико хотелось остаться и поставить на место своего бывшего жениха, но ее участие в разборках между аристократом и простолюдином не вполне уместно, и она хорошо это понимала. Одно, протянуть руку помощи бедствующему, и другое, встрять в непонятные разборки двух самодостаточных мужчин. Можно было невольно унизить сомнительное достоинство обоих.  

Глава 3 Бордель: расследование начинается

  Занятия совершенно не радовали своей продолжительностью и некоторым занудством, особенно в свете вчерашнего происшествия. Которое меня волновало намного сильнее.  

Полностью погрузившись в новое произошедшее событие, свидетелем которого невольно оказалась, я благополучно игнорировала и друзей, и врагов. Даже злобные выкрики Рафола меня сегодня совершенно не трогали. Вернее, ни одна его дурацкая реплика так и не дошла до моего затуманенного сознания. Ничем, не прокомментировав его громкие высказывания, заставила молодого мужчину в кои-то веки удивленно умолкнуть.   

Вместо этого ненавистного мне дурацкого противостояния, пыталась скрупулезно воссоздать в голове помещение, в котором лежал мужской труп. Меня снова что-то не устраивало. Если в первом случае я сама провела осмотр и понимала, в чем загвоздка, то в данном случае, приходилось додумывать и постоянно напрягать мозг, в попытках понять, что меня не устраивает. И все равно мне практически хватило того недолгого времени, которое у меня было, чтобы окончательно осознать, что-то там было, что мне катастрофически не понравилось. И оно не давало покоя.  

Видение, неожиданно наложившееся на реальность тоже не привносило радости. Девушка, мужчина. Оба молодые, красивые. Он ранен, она чересчур уж сильно его распекает. Явно знакомы. Однако я не слышала, чтобы в этом борделе имелись призраки. К тому же помещение, в котором показало мне их обоих видение, совершенно не совпадало с гэгуанем. Да и время суток не соответствовало. В реальности уже наступил вечер, плавно переходящий в ночь, в видении же я не заметила зажженных светильников или фонарей. Хотя и откровенно льющегося солнечного света в раскрытые окна тоже не было. К тому же ни один из них не собирался умирать от рук другого.  

Значит, скорее всего, они не имели никакого отношения к убийству. Очень надеюсь на это, так как разбираться еще и с призраками вообще не моя стезя. А встречаться с упокоителями, способными вычистить место от несанкционированного присутствия призраков, тем более не хотела. С другой стороны, видение явно было показано лишь для меня, иначе в зале уже половина из любопытных лежала в обмороке, а другая орала благим матом. Скорее всего это плод моей расшалившейся в последнее время фантазии и к основному происшествию оно не имело никакого отношения.      

А еще меня снова преследовали запахи. В воздухе помещения, где произошло убийство, итак, присутствовало чересчур уж много разных запахов, как и создававших уют в помещении, так и привнесенных извне. Однако сейчас вряд ли кто-то пытался с помощью многообразия ароматов скрыть произошедшее убийство. Магии на этот раз здесь не было, так что приглашать дознавателя-мага не было никакого резона. Это я успела проверить первым делом, пока так спешно не пришли вызванные служащие ведомства.

Запахи, запахи, запахи. Они мне не давали покоя с первого преступления. Вернувшись домой, едва мне позволили, так и не смогла уснуть. Хотелось тут же вернуться и снова обследовать помещение. Меня кое-что смущало и удивляло. Вот только что?

Нет, положение, для отравленного, у трупа было правильное. Да, тому не позавидуешь, так как агония исказила не только его черты лица, но и скрючило тело. И на этот раз это был яд, и ничто более. К тому же быстродействующий и явно болезненный, что-то наподобие мышьяка или стрихнина. Мужчину кто-то очень сильно ненавидел, раз так откровенно уничтожил на виду у всех присутствующих, совершенно не заморачиваясь над сокрытием этого самого убийства.  

Вот только в воздухе остался какой-то запах. Снова этот непонятный для меня запах. А еще афродизиак. Не уверена, тот ли, что и в первом убийстве, но крайне схожий. Словно кто-то пытается пустить дознавателей по ложному следу, упорно указывая на женский след в этом убийстве.

Складывалось стойкое ощущение, что два убийства, на осмотре которых мне пришлось присутствовать, каким-то образом, связаны между собой. А значит, мне стоит узнать подробнее о личности обоих убитых.

Оба принадлежали, к сожалению, к миру, в который мне путь как раз заказан. Оба аристократа, с древнейшими корнями, да еще и относящиеся, к разным поколениям. По городу уже ходили слухи, один страннее другого, но ничего существенного, могущего навести на правильный след не звучало. Управа хранила стойкое молчание и не связывала оба дела воедино. Да и слухи ходили порознь. В первом случае ужасались тому, в каком виде обнаружили труп. В другом ахали по поводу такого откровенно наглого убийства на виду у всех. 

Между лекциями осторожно расспросила своего друга, не став тревожить Ли Цин, из-за ее по истине редкой проницательности. Если ФуЭр легко и ненавязчиво проглотил сказочку о том, что меня заинтересовали слухи, в таком большом количестве гуляющие по городу, то девушка вряд ли купилась бы на такое простенькое объяснение.  

От ФуЭра смогла узнать, что первый убитый, полуразложившееся тело которого уже возвратили семье и те готовились к погребению и жертвоприношению, принадлежал к почтенному семейству. Он приходился ближайшим родственником самой известной в столице дворянской семье Лю – и являлся младшим племянником министра государственного департамента Лю Гуаньсуню и сам занимал немаленькую должность в департаменте обрядов. После мужчины осталась довольно большая семья, и теперь первая супруга готовилась к само погребению, свято чтя обряды предков. О том, что мужчина не ходил налево, значит, ничего не сказать. Находясь уже в достаточно серьезном возрасте для мужчины, ему перевалило за 55 лет, он постоянно посещал разномастные бордели и частенько давал откупные после своих веселых похождений, так как не гнушался похищением красивых девушек, понравившихся ему. Одновременно считался не особенно разборчивым в любовных связях, ходили слухи о том, что не брезговал и совращением красивых мальчиков.