Багровый олеандр. Яд ночи

Глава 1. Исчезающие во тьме

— Что это ещё за тварь была? — Оливер, морщась, попытался отряхнуть руки. Только что он свернул шею существу с облезающей кожей, едва покрытому лохмотьями шерсти.

— Понятия не имею, — стоящий рядом Эрик недоуменно наблюдал, как стая неизвестных существ исчезает за углом.

— Серьёзно? — Оливер не поверил. Его друг занимался наукой в закрытом исследовательском учреждении, а значит…

— Если не ты, тогда кто вообще должен быть в курсе? — Оливер знал, что эти существа были мыслящими, но звериное в них мощно перекрыло разум. Он почувствовал их приближение задолго до того, как услышал и увидел, хотя к этому не стремился.

— У нас не занимаются отловом уличной живности, — Эрик поймал скептический взгляд. — И направленными мутациями тоже не занимаются.

— Да и плевать, — Оливер направился обратно к высотному элитному дому, с крыши которого они с Эриком спустились, к полному ужасу и недоумению последнего, по стене. Просто так, потому что тело вампира позволяет такие выкрутасы, и Оливеру лень было идти к выходу с крыши и к лифтам, когда он внезапно вспомнил, что обещал сам забрать дочь на выходные из закрытой академии, где она учится и живёт, не отягощая родителя совместным проживанием на общей площади.

Правда, площадь эта вполне существенна, занимает два последних этажа здания и при желании, грамотно распределив маршруты перемещения, отец и дочь могут вообще не пересекаться. Но такого желания нет. Андреа, дочь от брака двух чистокровных вампиров, горячо любимый ребёнок, и вот за неё Оливер кому угодно бы, не раздумывая, свернул шею.

А тут пришлось сделать это просто так, и актёр и фотомодель Оливер Мур испытывал брезгливость. И не только от физического соприкосновения с грязным, облезшим, скользким существом, скорее больше от ментального соприкосновения с безумными обрывками его мыслей. Оливер — вампир менталист из клана Вельва, и уже давно научился не замечать фоновый поток сознания тысяч и тысяч людей, проносящихся мимо в многомиллионном Нью Идене. Но иногда чужие мысли врывались непрошенными гостями и раздражали.

— Тебе действительно плевать? — Эрик Нэш быстрым шагом последовал за другом, который уже проходил сканирование сетчатки на входе в фойе своего дома.

— Когда ты в последний раз ходил по улице? — Оливер открыл дверь, повернувшись. Он уже знал, что друг не понял вопроса и поэтому постучал пяткой ботинка по уличной плитке под ногами.

— И что? — всё ещё не понимал Эрик.

— Мы вампиры, Эрик, мы не ходим по улицам, — Оливер защёл внутрь, не дожидаясь и не смотря, успел ли пройти друг, направился к лифту на подземную парковку. — Мы живём в хорошо охраняемых квартирах, зданиях, особняках, передвигаемся на бронированных машинах, с охраной, если требуется. Нам должно быть плевать на то, что происходит на улицах города.

— Там какие-то твари бегают, думаю, надо сообщить… — начал Эрик.

— Наверняка те, кому стоит знать, уже в курсе, — Оливер отмахнулся, — если эти или любые другие твари нам всерьез мешали бы жить, мы бы их уже уничтожили. Кстати об этом… — он уставился на друга. — Ты мог убить их всех, не подходя и не прикасаясь, но мне пришлось замарать руки!

— Ты же знаешь, я этого не люблю, — Эрик поморщился и виновато потупился. — И я растерялся, признаюсь честно. Я не привык к такому…

Эрик Нэш из клана Вучон, как практически все соклановцы, был увлечён наукой и с головой уходил в работу. Многие из Вучона тоже обладали ментальной магией, как и Оливер, но Эрику досталась тёмная магия и Оливер подозревал, что друг, являясь уже достаточно зрелым вампиром, всё ещё боится её использовать.

— Жалеешь, что ты не менталист? — внезапно спросил Оливер. — В твоей работе пригодилось бы больше, чем теневые прибамбасы, знал бы, о чём думают коллеги и начальство… Лучше бы постигал суть вещей? — Оливер расхохотался. Эрик опять поморщился.

— Ты не мог бы не читать моих мыслей?

— Ты же знаешь, что не мог бы! — Оливер хлопнул Эрика по плечу, двери лифта с лёгким звоном раскрылись, и два вампира вышли на подземную парковку.

— Тебе же плевать на людей… точнее, и на вампиров, и на людей, и вообще на всех, — начал Эрик, наблюдая, как спорткар Оливера сам, на автопилоте, снимается с места и подъезжает к хозяину. — Новая тачка? Не устаю поражаться, за что тебе столько платят?

— За прекрасное лицо, которые ты имеешь счастье лицезреть, — Оливер сел в машину и кивком пригласил Эрика садиться. — А за твою полезную научную, несомненно приносящую пользу обществу деятельность платят меньше? — после небольшой паузы Оливер опять рассмеялся и предложил Эрику не отвечать.

— Ты не мог бы в качестве исключения один раз ответить мне честно: мы дружим, потому что ты мне это внушил? — Эрик Нэш ждал ответа, и Оливер ответил, не задумываясь.

— Конечно, нет.

И такой быстрый ответ совсем не означает, что Оливер Мур не солгал.

— На самом деле я искренне восхищён твоим впечатляющим мозгом и мне любопытно, — Оливер дождался, пока поднимутся ворота и выехал на улицу. Стоял пепельный час ночи. Их окружило серостью. Оливер не любил подсветок, его раздражал свет фонарей. В глазах и без того рябило от ярких софитов, вспышек фотокамер, бесконечных съёмок. Оливеру нравилась любовь публики, но работать, чтобы питать эту любовь, не нравилось вовсе. В последнее время не нравилось. Как раз с тех пор, как исчезла Леа.

— Вокруг твоего дома тьма-тьмущая, — подосадовал Эрик. — Как такое возможно? Ты живёшь в одном из самых дорогих и безопасных районов города, а на улицах чёрти что!

— Это да, какие-то твари бегают… — отстранённо поддакнул Оливер, смотря на дорогу. Они уже миновали завесу спасительного исчерна-серого мира, погружаясь в взрывную пучину неонового моря.

— Значит, ты восхищён моим мозгом? — продолжил Эрик прерванный разговор.

— Как и ты моим, — Оливер бросил на приятеля быстрый взгляд. — Признайся, Эрик, на самом деле наша дружба зиждется на твоем желании пригвоздить меня к операционному столу и вскрыть мне черепушку? Ты ведь в курсе, что я не единственный менталист в городе?

Глава 2. Уровень стресса — дочь в доме

Приехали домой все вместе. Андреа всю дорогу слушала музыку, заткнув в уши наушники. Она, конечно, знала, что это не спасает от отцовского таланта, но так было проще абстрагироваться. Оливер понимал.

Только они ввалились в квартиру Муров, Андреа тут же сказалась уставшей и направилась в свою комнату. Правда, спустя каких-то десять минут она снова вышла — посвежевшая и переодевшаяся. Оливер с неудовольствием отметил, что на дочери короткие шорты и топик, и её наряд пусть вскользь, но успел оценить Эрик. Вампир из Вучона смутился, но быстро попытался скрыть смущение за болтовней.

— Как учёба, Андреа? Нравятся новые дисциплины?

— С учёбой всё в порядке, — Андреа подошла поближе, а потом присела напротив, устроившись с другой стороны барной стойки, чаще всего служившей обеденным столом. В этом доме был большой обеденный зал, но им никто не пользовался.

— Что сегодня пьем? Что за кровь, какая группа? — начала Андреа, сверля Эрика внимательным взглядом. — Это что-то, что папа держит для гостей? Я могу попробовать? — она потянулась к стакану Эрика, наполненному красной жидкостью. Эрик быстро отодвинул свой напиток. В стакане, естественно, была донорская кровь. И Андреа, тоже естественно, об этом знала.

— Это из личных папиных запасов? Что-то вкусненькое? — Андреа шутливо улыбнулась, облизнув губу. — У нас есть целый вампирский бар!

Оливер знал, что Андреа не заигрывает с Эриком, так — чуть-чуть дразнит. Дочь, хоть уже и давно вышла из пубертата, иногда старательно проверяла свою привлекательность на мужчинах. К счастью, на безопасных — вроде Эрика Нэша.

Андреа не была инфантильной или капризной — как раз наоборот. У Оливера умная, внимательная, серьёзная дочь с неплохим чувством юмора и чересчур серьёзным для её возраста взглядом на жизнь. Андреа быстро повзрослела после того как исчезла Леа. Сначала Андреа замкнулась в себе — потом… вроде как — отпустила.

Оливер посмотрел на дочь — милая аккуратная брюнетка с чуть пухлым, открытым лицом, внимательными тёмно-карими глазами. Губы тоже пухлые, волосы всегда гладкие и блестящие. Этим Андреа не похожа на мать. Леа вечно была растрепанной, хотя по вампирски изящной и красивой. Леа Мур — художница, флорист, филантроп, музыкантша — всё вместе. Сразу кто угодно и никто. Но на самом деле Леа достигла впечатляющих успехов в выводе гибридных сортов некоторых цветущих растений. Особенно жене Оливера нравился олеандр. Она называла его их семейным цветком. Теперь у Оливера на крыше есть собственный сад. Только жены в нём нет.

Поймав себя на том, что думает о Лее в прошлом времени, Оливер разозлился. Он на какое-то время отвлекся от болтовни Андреа с Эриком и вернулся в реальность только после недовольного возгласа дочери.

— Кровь мне пить рано, но что я должна есть?! Папа!!! — Андреа жестикулировала, что-то изображая. Из контекста Оливер не понял, о чём речь, поэтому нырнул дочери в голову. Очень неожиданно и смешно там крутилась одна, обращённая к нему, к отцу, фраза:

— Папа, этот холодильник полностью пуст! Совсем! — Андреа стояла у открытой дверки белого холодильного гиганта и заглядывала в его нутро. — Были бы у нас мыши, они бы здесь повесились! И чем мне ужинать? Срочно покусайте меня кто-нибудь и напоите кровью! — Андреа закатила глаза.

— Куда ты вечно торопишься? — рассмеялся Оливер, приближаясь к дочери.

— Так это единственный способ выжить в этом доме! — продолжала Андреа. — Иначе я тут с голода умру! Никто из вас не в состоянии запомнить, что мне нужна обычная еда? Тогда побыстрее делайте меня вампиром!

— Ты не хочешь, чтобы тебя кусал твой отец, поверь мне, — шутливо начал Оливер. — Даже не так. Я знаю, что ты знаешь, что ты не хочешь.

— Папа, не ломай мне мозг, — Андреа оттолкнула отца и вернулась обратно за стойку. Только вместо того чтоб просто сесть и сидеть, она протянула через столешницу руку запястьем вперед к Эрику.

— Эрик, ты не мог бы быть так любезен укусить меня? А то мне совсем жизни нет, — серьёзным тоном, не терпящим отлагательств, произнесла Андреа. Эрик поперхнулся, а Оливер мгновенно оказался рядом с дочерью, стащив её с барной табуретки.

— Вот скажи мне, что ты за ребенок такой? — начал он, заглядывая дочери в глаза.

— Вот именно, папа, что я уже давно не ребенок, но ещё не вампир, — вздохнула Андреа.

— Так хочешь, чтобы тебя покусали? — раздраженно начал Оливер.

— Я не хочу, чтоб меня кусали! — тоже начала раздражаться Андреа. — Я хочу стать вампиром. Поэтому…

— Убейте меня срочно и напоите кровью в кустарных домашних условиях, потому что я взрослая?

— Я взрослая и ответственная! Я знаю, чего хочу, — спокойно заявила Андреа. А потом снова перешла на шутливый тон. — Почти все девчонки вокруг уже поголовно вампирши. А я человек какой-то отсталый…

— Ты вампир, — успокоил её Эрик. — Просто ещё не…

— Ой, не надо, — Андреа махнула в его сторону рукой. — Я просто шучу. Пап? — она внимательно взглянула на Оливера. — Скажи, почему ты всегда ведёшься? Ты же знаешь, что в моих мыслях? Тогда почему?

— Потому что я как раз знаю, что в твоих мыслях, — ответил Оливер, не поддаваясь.

— Ну да, — Андреа слегка пожала плечами. — Я, пожалуй, действительно хочу, чтобы меня уже кто-нибудь наконец-то обратил…

— Убейте меня кто-нибудь срочно! — Оливер отшатнулся от дочери и наигранно схватился за сердце а потом изобразил, что бьется головой о стенку. Весьма реалистично. — Где твоя чёртова мать, скажи мне? — вдруг спросил Оливер. — Это же она должна вести все эти странные разговоры, правда? Где носит твою мать?

— Пап? — Андреа осторожно подошла, попробовав взять отца за обе руки. — Папа?

— Всё в порядке? — слегка напуганный Эрик подскочил со своего места.

— Папа, папа, папа, пап? — скороговоркой повторила Андреа. — Давай не будем, ладно? Пожалуйста, давай не будем? — Андреа несколько секунд смотрела на отца, потом, не отрывая взгляда, ответила Эрику. — Да, всё в порядке, — а потом снова обратилась к отцу.

Глава 3. Вопрос питания надо решать кардинально

— Если меня здесь никто не покормит, тогда я заказываю пиццу! — заявила Андреа, ныряя в свой телефон. А потом вдруг как-будто вспомнила.

— Папа, а где Эмили?

— А что? — осторожно спросил Оливер, делая невинное лицо.

— Пап, ты что, убил её и сожрал? — Андреа вперилась в отца взглядом, вздернув брови. — Да ладно, шучу. Ну ты знаешь. Я в курсе, что мы не едим людей. Но где Эмили, серьёзно? Вот по ней я скучала!

— А по мне нет? — Оливер обиделся.

— Немножко разве что, — Андра повела плечами. — Просто Эмили тоже человек, и она меня понимает.

— Очень вредный и настырный человек, скажу я тебе, — проворчал Оливер, крутя на стойке свой пустой стакан.

— Вы, надеюсь, не её кровь сейчас пьёте? — осведомилась Андреа. — Это всё-таки как-то странно — что вы можете пить кровь моей подруги.

— Во первых, Эмили тебе никакая не подруга, — начал Оливер, приближаясь. — Она заключила контракт и отдает свою кровь добровольно, получая за это деньги.

— Да знаю я, пап, — попробовала перебить Андреа.

— Во вторых, ты тоже вампир, и показываешь большое стремление побыстрее им стать, а, значит, тебе придётся пить кровь.

— Ну… — Андреа сглотнула. — Не то чтобы это кажется мне странным… Наверное я привыкну. Но Эмили? Она же…

— Никакая тебе не подруга, — повторил Оливер.

— Кто кому не подруга? — вдруг раздался звонкий голос, и в дверях комнаты появилась миловидная блондинка с копной кудряшек на голове. Лицо у неё тоже не было лишено некой округлости, хотя подбородок был скорее квадратным. Светлые волнистые волосы едва достигали плеч. При внешней пухлости рук, запястий, мягкости шеи девушка была довольно худой и невысокого роста.

— Очень, очень милый плащик, — заключила Андреа, рассматривая Эмили. Та улыбнулась, покрутилась, показывая обновку — виниловый чёрный плащ, в котором она тонула. А потом подошла и обняла Андреа, сдавив в объятиях.

— Я скучала по тебе, куколка, с этими вампирюками совершенно невозможно жить, — Эмили положила голову Андреа на плечо, жалуясь. Дочь Оливера погладила девушку по волнистым волосам, с укоризной глядя на папу.

— Еда жалуется на нас, Эрик, — Оливер решил поискать поддержки у друга. Но Эрик сам растерялся. Он только и смог выдавить из себя.

— Привет, Эмили.

— Эрик, привет, — девушка сощурилась, разглядывая вампира из Вучон. С Эриком Эмили сошлась быстрее и общалась неплохо. Эмили Андоне до сих пор посещала университет имени Иона Криста, изучала естественные науки, и на этой почве легко наладила контакт с Эриком Нэшем. Им было о чём поговорить. В общем-то, именно так Эмили попала в фаворитки к Оливеру. Она была бедной студенткой из ничем не примечательной семьи, которая состояла из двух человек — самой Эмили и её матери. Как-то раз, снова оставшись без денег, Эмили пошла на довольно рутинную процедуру — записаться в доноры крови. Только для кормления вампира, который выберет её кровь, ничего более. Так делали все вокруг, так сделала и она. И именно в этот донорский центр по чистой случайности занесло Оливера, потому что он увязался за Эриком в университет Криста, где друг кого-то просто навещал, а этот донорский центр был рядом. Именно в этом центре Эмили и Оливер впервые встретились.

Эмили выходила из процедурной, поправляя повязку на сгибе локтя. Крови взяли довольно много — нужно ведь провести все необходимые анализы, а ещё чтоб осталось на пробу вампиру.

Оливер, видимо, просто заскочил за едой.

Они столкнулись в коридоре, и Эмили пригвоздило к земле. В центре сновали вампиры. Вообще вампиров было довольно много вокруг, поэтому Эмили не может сказать, что тогда что-то необычное почувствовала. Скорее — было похоже на мысленный приказ, но непонятно, от кого он исходил? Девушка замерла, наблюдая, как её изучает вампир.

Это длилось пару секунд, потом Оливер подошёл, схватив её за локоть. Он не стал срывать повязку, но как будто принюхался. Эмили показалось, что она видела, как чуть-чуть расширились его ноздри.

— Пошли, — приказал Оливер, увлекая девушку за собой. Они подошли к окну регистратуры посетителей.

— Вот эту, хочу попробовать, — Оливер толкнул Эмили к окошку.

— Но, сэр, вообще-то информация о донорах конфиденциальна, пока они не пройдут процедуры проверки и… — начала женщина извиняющимся тоном.

— Она пришла сюда и сдала свою кровь, я хочу снять пробу, — ещё раз повторил Оливер, начиная звереть.

— Я объясняю вам, сэр, — женщина на всякий случай покосилась на временный пропуск Эмили, висящий на её шее, — эта девушка ещё не прошла проверку, я не могу выдать вам её кровь.

— Думаю, можете, — ответил Оливер. — Мне нужно имя.

С женщиной за окном что-то случилось. Её поведение явно переменилось. Она тихо шепнула: “Хорошо, сэр”, поманила Эмили поближе и перебила номер с её бейджика в свою базу данных.

— Это Эмили Андоне, сэр, — начала тараторить женщина. — Со слов претендента в доноры вредных привычек нет, анамнез по заболеваниям не отягощен, медицинская карта… — тут женщина на какое-то время замолчала, уйдя с головой в изучение анкеты и документов Эмили. — Медицинская карта в порядке, сэр. Никаких наследственных, генетических заболеваний, никаких операций, не принимает никаких лекарств.

— Отлично, хочу попробовать кровь, — Оливер был в нетерпении, а Эмили совсем не понимала, что происходит.

— Пройдите в кабинку номер сто восемьдесят пять, сэр, вас проводят и принесут пробу, — женщина помолчала, как будто решая, стоит ли что-то добавить. Оливер не стал ждать и направился туда, куда ему указали. Какой-то служащий его сопроводил. Оливер затащил Эмили в кабинку вместе с собой и дождался, когда ему принесут колбу с образцом крови.

— Всё это происходит на самом деле? — Эмили решилась на вопрос. Вампиры всё таки не Боги и не хозяева всему и вся. Этот кровосос не имеет права просто так пить её кровь, вообще-то! Это здесь что, нормальная практика? А она-то думала, что донорский центр рядом с университетом — приличное место!

Глава 4. Первая проба

— Восхитительно, — заявил Оливер, вытирая губы.

— Что, вкусно? — Эмили и удивилась и обрадовалась одновременно.

— Такой гадости никогда в жизни не пил. Это на вкус хуже помоев, хочется вырвать себе язык и клыки, а потом помыться, — вампир сидел с непробиваемым видом.

— Ой, — только и выдохнула девушка. — А что ж ты тогда выжрал всю колбу? Ты извращенец? — Эмили сама не знала, откуда взялась такая смелость? На самом-то деле, у неё душа ушла в пятки, а язык начал работать отдельно от мозга и нести всякую чушь.

— Твои мысли мне подходят. Не без обычных романтических глупостей, но вполне… — задумчиво выдал вампир, всё ещё изучая девушку. — То, что происходит в твоей голове, сойдет за ненавязчивый фоновый шум.

— Эй… — Эмили окончательно перестала понимать, что происходит. — В моей голове много умных мыслей!

— Давай хоть одну, — быстро потребовал вампир.

— Э-э..

— Не важно, — Оливер продолжил. — Ты страшненькая, худая, нескладная, на голове какое-то сено, пахнешь невкусно, кровь на вкус отвратительная — ты полная противоположность моей жены.

— Ты что, женат? — Эмили уже не знала, чему вообще стоит удивляться. Женатые наверное тоже пьют чью-то кровь? Не всё же им изводить свою супругу?

— Подвинься, — Оливер подтолкнул девушку к стенке, а сам сел рядом. — Вот смотри, — он закатал рукав модной мятой рубашки. — Давай сразу всё проясним, чтобы у тебя не было никаких иллюзий. Вот это, — он потёр руку, — брачный браслет.

— Я вижу, — кивнула Эмили. — Ты что, его тональником замазываешь? И вообще… — она отстранилась, чтобы оглядеть Оливера целиком. — Ты не слишком ли загорелый для вампира?

— Пользуюсь автозагаром, — отмахнулся Оливер. — Надо для работы.

— Автозагаром, да? — протянула Эмили, рассматривая своего странного нового знакомого. — Ну-ка, подожди! — она выхватила телефон, сфотографировала Оливера и тут же принялась что-то искать. У него красивое лицо и фигура, необычные, чуть волнистые медные волосы, загоревшая кожа. Это…

— Да, это я. Я Оливер Мур, — представился вампир. — Можешь не искать.

— Как ты понял, что я подумала про Оливера Мура? — удивилась Эмили.

— Я читаю твои мысли. И не переживай, там ничего интересного, — наглый вампир ответил скучающим голосом. Эмили обиделась.

— Я очень хорошо учусь и занимаюсь наукой, я…

— Знаю, и это всё скучно, неинтересно и бесперспективно, — перебил её Оливер. — А в доноры ты пошла не от хорошей жизни. Тебе очень хочется купить платье от Марконнети, и думаешь ты об этом, а не о своей научной работе.

— Я умная! — обиделась Эмили. — Умная и ответственная!

— Значит, будешь ответственно меня кормить по расписанию, — тут же подытожил Оливер.

— У тебя есть жена, она не будет против? — саркастично заметила Эмили. Она понятия не имела, как оно происходит у вампиров, но вопрос крутился в голове и был честным. Она сказала, что думает.

— Моя жена пропала, а я вынужден что-то есть, чтоб не сдохнуть. Я много работаю. И вообще-то очень хочу жрать, и не готов составлять себе расписание кормления. Мне нужна живая туша с кровью рядом.

— Туша с кровью? — возмутилась Эмили.

— Ты подходишь мне, — продолжал Оливер. — Ты не боишься спорить со мной, осмелилась пререкаться. Наверное полная дура, и тем лучше.

— Чем вообще лучше? Ты только что сказал, что я противоположность твоей жены! — напомнила Эмили.

— Вот именно. Леа восхитительна. У неё вкусная кровь, дурманящий запах, цепкий ум, творческое видение всего, до чего дотянется её взгляд. У неё прекрасное тело, длинные шелковистые волосы, волнующий голос…

— Можешь не продолжать, — попыталась вклиниться в этот поток хвалебных слов Эмили.

— Она великолепна во всём. И она моя истинная любовь, кстати. Слышала что-нибудь о вампирской истинности? — Оливер насмехался.

— Слышала. Это же всё сказки! — надулась Эмили.

— Только не говори, что никогда не мечтала стать той самой для какого-нибудь влиятельного вампира, — Оливер начал откровенно издеваться. Такие мысли были у Эмили — где-то очень далеко, в самых тёмных и дальних закутках девичьей души. Быть для кого-то настолько особенной! Единственной любовью всей жизни! Разве это не романтично и не прекрасно!?

— Так, меня сейчас будет мутить, лучше прекрати, — Оливер действительно поморщился. — Не хочу, чтоб у нас были какие-то тайны. Я хочу пить твою кровь, потому что она отвратительна на вкус, вызывает у меня тошноту и Леа точно мне простит такие мучения. Всё равно мне теперь всё невкусно. Пусть будет невкусно максимально.

— Нет, ты точно извращенец, — снова надулась Эмили. — И почему мне так повезло?

— Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло, — продолжил Оливер. — Я не собираюсь спать с тобой, не буду тебя кусать. Тебе только надо жить в моем доме и по расписанию выдавать мне порцию своей крови.

— Не будешь кусать меня? — удивилась Эмили. Она знала, что при кормлении по контракту, вообще-то, кусают. И что укус волнителен и приятен и будит много желаний, тоже слышала. Хотя желать чего-то от Оливера… Эмили поймала себя на пошлой мысли и тут же заметила, что вампир отреагировал. Оливер явно потешался.

— Я в курсе, насколько для тебя привлекателен, можешь не смущаться!

Вампир точно над ней издевается!

— И вовсе нет, — разозлилась Эмили. А потом выдала. — А знаешь, что? А даже если и да! В этом нет ни грамма твоей заслуги! Вот ни капелюшечки! — она сжала пальцы, показывая ту самую “капелюшку”. — Это всё твои вампирские привилегии!

— Я чистокровный, — заметил Оливер.

— Тем более, ты таким родился! — Эмили завелась. — У тебя красивые руки, красивое тело, красивое лицо, просто потому что ты вампир! А мое тело — она показала на себя. — Исключительно моя заслуга!

— Теперь всё ясно, — усмехнулся Оливер. — Ты ленивая.

— Знаешь, что! — Эмили вскочила. — Мне это надоело! Я ухожу! — и она направилась к двери. Пространства вокруг и так было мало, и его стало ещё меньше, когда Оливер вскочил и преградил Эмили дорогу.

Глава 5. Противостояние и договор

— Никуда ты не уйдёшь, — спокойно заявил Оливер.

— Ещё как уйду! — начавшим дрожать голосом ответила Эмили, она всерьез испугалась. У вампира нехорошо разгорелись глаза.

— Ты не имеешь никакой власти надо мной! Вы не всесильны! — Эмили попыталась оттолкнуть вампира и убежать. — У меня есть права! Я не обязана подписывать с тобой контракт! Да пусти ты меня! — она ударила Оливера сжатыми кулаками в грудь. Вампир с интересом за ней наблюдал, а потом вдруг мгновенно разозлился.

— Я могу свернуть тебе шею. Убить тебя. Прямо здесь, и ничего мне за это не будет, — высказал он ей в искаженное страхом лицо.

— Не верю! — пропищала Эмили. — Тут камеры, охранники! Да тебя засудят за такое!

— Из-за тебя со мной никто и связываться не будет, — пугающе спокойно ответил Оливер. — Ты просто еда. Не самая вкусная. Не самая недоступная. Так — никому не нужный человечишка. Подумай, что даст тебе контракт со мной. Ты попадешь под мою защиту. Взамен будешь отдавать немного своей бесполезной крови. Купишь себе наконец-то то платье от Марконнети. Или что там… купишь маме новую квартиру, — прочитал он где-то далеко в её планах на будущее.

— Откуда ты знаешь? — снова удивилась Эмили.

— Ты всё-таки туповата, — вздохнул вампир.

— Я… не доверяю тебе. Я ухожу! — Эмили разнервничалась, сама не заметила как начала расчёсывать ногтями руку и сорвала повязку, закрывающую место прокола от иглы — под повязкой натёрло и теперь чесалась кожа. Оливер застыл. А в следующий миг Эмили прожила самое ужасное, волнующее и незабываемое мгновение в своей жизни, полное первобытного ужаса. Оливер усадил, практически бросил Эмили обратно на небольшую банкетку, на которой они недавно рядом сидели, и сам наклонился над девушкой, придвинувшись очень близко. Эмили поняла, что снова не может шевелиться. Ощущение было сковывающее. Девушка почувствовала, как мурашки бегут по телу, как искрами начинает покалывать в ступнях, и этот электрический разряд поднимается выше, пробегая по голеням, внутренней поверхности бедер, сковывает живот и разливается по всему телу, холодя кожу на голове и кончики пальцев. Эмили ощутила накатывающее плотной волной животное, первобытное желание. Ей хотелось отдаться, принадлежать, слиться в одно в самой дикой страсти и одновременно она почувствовала холодное, удушающее дыхание смерти. Почувствовала отчетливо и точно знала, что это оно. Неизбежность, холод, тьма. Смерть. Он её убьёт? Замерев, Эмили осознала, что Оливер остановился в миллиметре от её кожи. Он сейчас не дышит, поэтому она и не чувствует его дыхание, его губы близко, но думает Эмили не о губах, а о клыках. Ей хочется почувствовать укус. “Укуси меня!” — хочет сказать она, хочет молить, просить, требовать, но боится разомкнуть губы. Тогда она точно пошевелится, и их лица соприкоснутся. Губы Оливера окажутся на её шее, а, значит, и клыки тоже. Эмили ненароком сглотнула. Она этого хотела. Всё её тело разгорелось огнём в предвкушении.

— Укуси меня, — прошептала она, понимая, что губы высохли настолько, что она едва их разомкнула.

— Укуси… — прошептала она снова и почувствовала сильные руки на своей коже. Оливер чуть отстранился и теперь держал её лицо в ладонях, заглядывая в глаза.

— Если я сейчас сорвусь, потом я убью тебя. Ты умрешь. Согласна так?

— Умру и ты обратишь меня? — прошептала Эмили, совсем ничего не соображая.

— Нет. Ты просто умрешь.

— Но мы займемся любовью? — спросила Эмили в надежде, понимая, что её не останавливает тот факт, что её пообещали убить — настолько сильно желание.

— Нет. Я просто выпью твоей крови, сверну тебе шею и оставлю тебя здесь, — Оливер приблизился ещё, хотя казалось, что ближе уже невозможно. — Я действительно хочу укусить тебя, я голоден. Но твоё тело мне не интересно. Так что я убью тебя, если укушу. Потому что буду зол на себя. Буду в ярости. Я пообещал Лее никого и никогда не кусать. Никого, кроме неё. Но я не хочу умирать голодной смертью. Поэтому буду пить самую отвратительную кровь из возможных — твою. Тебе придется согласиться, — Оливер задумался на секунду, а его ладони переместились с шеи и щек Эмили на её голову. — Тебе придется согласиться быть моей фавориткой и лучше бы тебе забыть о том, что только что здесь было. Ясно?

— Да, — шепнула Эмили. А потом на короткий миг лишилась сознания.

━━━ • ✙ • ━━━

Глава 6. Сделка на крови

Когда Эмили открыла глаза, Оливер сидел рядом. Он тут же протянул ей стакан воды, а за спиной его стоял служащий донорского центра в униформе.

— Что произошло? — прошептала Эмили.

— Тебе стало немного дурно, — ответил Оливер. — Я позвал на помощь и принес тебе воды.

— Мне стало нехорошо? С чего бы это? — Эмили непонимающе оглянулась. Она помнила всё до того момента, когда они говорили о физической привлекательности друг друга. То есть, в случае Эмили, о непривлекательности. Хотя сама Эмили считала, что она вполне себе ничего!

— Я предложил тебе контракт фаворитки, и, кажется, ты так обрадовалась, что не совладала с эмоциями, — улыбнулся Оливер.

— Странно… я помню другое, — Эмили нахмурилась. — Мне кажется, мы спорили.

— Ты никак не решалась согласиться на такое заманчивое предложение, а я уверял тебя, что ты обязательно справишься и этим решишь все свои финансовые проблемы, — Оливер продолжал божественно и покровительственно улыбаться. — Я беру на себя все твои расходы, решаю любые вопросы, если они возникают и всячески содействую тебе: будь то в учебе, в работе или в любой другой деятельности. Единственное, что я требую — кормить меня свежей кровью по расписанию.

— Единственное? — Эмили посмотрела на электронную версию контракта, который протянул ей служащий донорского центра. — Когда вы успели всё это составить?

— Я написал своему юристу, и он отправил это сюда, — Оливер постучал пальцем по планшету. — Подписывай, тут нет ничего страшного и противозаконного. Потом ещё надо будет поставить тебе браслет фаворитки и дело в шляпе.

— Могу я сначала прочитать это? — робко спросила Эмили.

— Ты что же, не доверяешь мне? — удивился Оливер.

— Ну… нет вообще-то, — честно ответила Эмили и Оливера этот ответ повеселил.

— Взгляни на сумму, — предложил Оливер и прокрутил документ ниже.

— Ого! — вырвалось у Эмили и тут же она добавила. — Я согласна! Согласна! Да все мои органы вместе взятые стоят меньше! Я согласна!

— Кровь возобновляемый ресурс, — заметил тут же ставший довольным Оливер. — Правильно питайся, пей побольше водички. Я буду требовать свою дозу крови понемногу, но каждый день.

— Я поняла, — Эмили кивнула и расписалась в электронном документе. — И всё? Я теперь официально твой донор?

— Моя фаворитка, бестолочь, — манеры с Оливера как ветром сдуло. Не обращая внимания на работника центра, он схватил Эмили за локоть и выволок на улицу. Девушка, правда, сильно не сопротивлялась. Она прикидывала, за что наконец-то сможет заплатить о чём больше не стоит беспокоиться. И это всего-то за немножко крови для одного единственного вампира! Всё же легально, безопасно, по договору.

— Ты помнишь, что я знаю, о чём ты думаешь, и что мы договорились быть друг с другом откровенными? — спросил вампир.

— Ну… — протянула Эмили. — У меня нет выбора. Ты всё равно будешь знать, что в моей голове.

— Я тоже буду откровенным с тобой. Если не решу, что по какому-то вопросу не стоит откровенничать, — продолжил Оливер.

— Э-э… ну Ок, — кивнула Эмили, быстро семеня за идущим спешным шагом вампиром. — Слушай, мы куда-то торопимся?

— Нет. У тебя просто короткие ноги, — спокойно заметил вампир. — Повторю ещё раз — можешь не переживать: мне не нужны твои сексуальные услуги и я не буду кусать тебя. Кровь будешь забирать у себя сама и готовить для меня порцию.

— Ясно, поняла, — кивнула Эмили. — Я не боюсь крови, так что с этим я справлюсь. А что… — вдруг решила спросить она. — Обойдёмся совсем без укусов? Говорят, это круто!

— Серьёзно? Так говорят? — усмехнулся Оливер.

— Ну да! — Эмили, воодушевлённая, семенила рядом. — Вроде как это даже круче чем секс!

Оливер фыркнул, сдерживая смех.

— С кем ты вообще трахалась?

— Я… — Эмили на секунду задумалась, и Оливер быстро хлопнул её по макушке ладонью.

— Даже не начинай вспоминать! О, нет! За что? — он подождал ещё немного, наблюдая, как Эмили краснеет. — Да, всё было ужасно. Пожалуй, укус действительно лучше этого… что ты там принимала за секс.

— Пожалуйста, не лезь мне в голову! — начала протестовать Эмили. — Хотя, если хочешь, смотри, — решила она переменить тактику. — Мне не жалко. Могу специально для тебя вспомнить лучшие моменты!

— Даже не думай! — взмолился Оливер. — И кстати, пока я пью твою кровь, я буду получать твои воспоминания и эмоции, так что — никакого секса. Особенно такого. Нет, вообще никакого.

— Не поняла? — удивилась Эмили. — Как это?

— Это есть в контракте. У личных фавориток не может быть никакого другого партнера кроме сира.

— Но ты же… то есть но мы же… — Эмили замешкалась. — И как мне быть? Я теперь на вынужденном воздержании? Я на такое не подписывалась!

— Только недавно подписалась, — напомнил Оливер.

— Да и чёрт с ним! — заключила Эмили, подумав. — Парня у меня всё равно нет, секса, стало быть, тоже. Только теперь я за это “всё равно нет” буду получать деньги, так что всё нормально.

— Всё ж таки ты не совсем безнадежна, — Оливер наигранно ласково потрепал Эмили по плечу.

— Я раньше не общалась с вампирами, поэтому буду делать вид, что ты обычный человек, но с прибабахом, ты согласен? — Эмили была вполне серьёзна.

— Мне совершенно нет дела, лишь бы ты мне слишком не надоедала. Ни мне, ни Андреа, — добавил Оливер после секундного раздумья.

— Кто такая Андреа? — спросила Эмили.

— Моя дочь, — как ни в чём ни бывало ответил Оливер и открыл дверь припаркованной на обочине машины.

— У тебя есть дочь? — Эмили опешила настолько, что остановилась и встала столбом.

— В тебя кто-нибудь врежется, — усмехнулся Оливер, взял свою фаворитку за плечи и впихнул в свою машину. Так они познакомились. После первого “знакомства” Оливер стирал Эмили память ещё три или четыре раза. Но он её так ни разу и не покусал.

Глава 7. Леа

Я помню эту ночь. Леа стояла на крыше нашего дома, в саду, который я для неё разбил, она держала в руках кисть, замерев напротив мольберта. Она рисовала луну.

— Тебе нравится? — спросила она, почувствовав моё присутствие. Я не скрывался, хотя, признаюсь, хотелось подобраться к ней тайком, чтобы внезапно обнять со спины и укусить в шею. У моей жены красивая шея.

— Нет, мне не нравится, брось это, — отвечаю я. — Мне не хочется, чтобы Леа была занята рисованием. Пусть лучше займется мной.

— Тебе тоже кажется, что цвет не тот? — Леа в задумчивости грызёт кончик кисти. — Чего-то не хватает…

В последнее время она рисует луну. Сегодня третий день полнолуния, и Леа опять на крыше.

— Луна не нуждается в таком количестве красного, — я забираю кисть и отбрасываю в сторону. — Лучше побудь со мной.

— Не нуждается в таком количестве красного? — повторяет за мной Леа. — Скажи это тем, кто пережил Кровавую Луну.

— Тебя действительно это так волнует? — я всё же обнимаю её, тонкую и изящную, наполненную самой изысканной и вкусной кровью.

— А тебя нет? — моя жена удивляется. Она рассматривает меня так, будто видит впервые. Как будто не знает, что у меня в голове.

— Меня нет, — соглашаюсь я, проводя пальцами по нежной коже на спине. Леа в тонком шелковом платье на длинных бретелях. Её спина почти полностью обнажена, как и ложбинка на груди.

— Я знаю, что мне нужно! — вдруг вскрикивает Леа, вырываясь из моих объятий. — Мне нужна твоя кровь, Оливер!

— Тебе всегда нужна моя кровь, ты жадная, — посмеиваюсь я, протягивая жене руку. — Кусай, если хочешь.

— Нет, хочу ближе, — Леа подходит, чтобы укусить в шею. Она прокусывает мне кожу, ждёт, когда польётся кровь, но Леа не пьет.

— Идеальный цвет, — выдыхает она, отходя. Я морщусь, вытирая кровь, стекающую по груди на живот. Я без рубашки. У Леи бывают странности.

— Оливер, у тебя даже цвет крови идеальный, — Леа берет чистую кисть. — Идеальный багровый цвет!

— Идеальный для чего? — осторожно интересуюсь я, пока моя жена подходит вплотную и принимается рисовать на мне кровавые узоры. Она просто растягивает багровые потеки крови кистью, превращая их в цветы.

— Я женат на сумасшедше й, — говорю я вслух очевидную мысль, Леа никак не реагирует. Она увлечена рисованием.

— Мне нужно немного синего… или чёрного? — она прикусывает губу, я вижу выступившую капельку крови. Хочется слизать её, но я не двигаюсь. Мне нужно знать, чем закончится этот неожиданный перфоманс?

Леа принимается смешивать краски и наносить мне на кожу. Она разводит цвет моей кровью, подбирая что-то, шепчет себе под нос. Я вижу ворох её мыслей — они похожи на бабочек или маленьких птичек. Но, бывает, белоснежной искрящейся молнией там сверкают гениальные мысли. Сейчас Леа увлечена. Я вижу в её голове картину, которую она хочет нарисовать. Это картина цветов на моем теле. Только я мертвый. Я и так мертвый, но образ мне не нравится. Рядом с Леей я живее всех живых. Я почти бессмертный. Она ищет уязвимость, пытается поймать и не находит. Я и цветы — как это вообще можно совместить?

— Иди ко мне! — требую я, привлекая жену к себе. Подсаживаю её, чтобы она запрыгнула на меня, устроившись на талии. Теперь она обнимает меня и руками и ногами, но смотрит то на недописанную картину, то на луну.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, — требую я. — я не приказываю Лее, я не заставляю её. Но она знает, что я хочу этого. Знает лучше кого либо другого.

— Ты ведь любишь меня? — внезапно спрашивает она, перебирая на мне волосы.

— Конечно люблю, что за глупый вопрос? — удивляюсь я. В нашем случае сомнений быть не может. Ни у кого из нас. Я знал, что Леа должна принадлежать только мне, как только увидел её. Она ещё была человеком. А я не из тех, кто будет ждать.

— А если вдруг я исчезну, ты меня найдешь? — вдруг спрашивает моя жена, смотря вниз на сияющий огнями, потонувший в неоновой дымке город. Мне не нравится вопрос, и я ныряю в ворох её мыслей. Но там ничего нет, просто безотчётный страх. Леа научилась закрываться от меня? При всём её даре, при её таланте… Вряд ли это возможно.

— Я тебя найду, — обещаю я. — Но с чего бы тебе исчезать? Ты в моих объятиях и ты никуда не денешься!

— Звучит как угроза! — смеется Леа, кусая свои безупречно красивые губы.

— Хочу тебя, хочу твою кровь, не хочу глупых разговоров, — говорю я вслух то, что она должна прочитать в мыслях. Иногда я подозреваю, что Леа просто не хочет нырять в мою голову. И я облегчаю ей жизнь.

— Тогда здесь, на крыше, — требует моя жена, проводя руками в краске по моей спине. Я вышел без рубашки, так что ни одна рубашка не пострадала. В отличие от моей кожи.

Бретельки шёлкового платья я скинул, любуясь на грудь жены и красивые плечи. Её платье с неё полностью снимать не стал. Мне нравился холод шелка.

— Ты бы убил ради меня? — спрашивает жена внезапно, прижимая мою голову к своей шее.

— Да, — отвечаю я просто, потому что это правда.

— Даже если бы пришлось уничтожить весь город? — зачем-то спрашивает Леа. Мою жену заводят странные вещи. Если это порождение комплексов — откуда они могли взяться у такой красивой и талантливой женщины? Я знаю правильные ответы. Правильные — те, что она хочет услышать.

— Скорее всего у меня не получится, — признаюсь я, ощущая, как Леа целует мою шею. Мы поменялись, и теперь она дразнит меня укусом, а не я её. Это может длиться долго и мне начинает надоедать. Сейчас я хочу свою жену, всю, целиком, полностью. Хочу, чтобы её мысли и чувства тоже принадлежали мне. А она играет в свои глупые игры.

— У тебя и не получится? — полушутя уточняет Леа, покусывая мне подбородок.

— Но скорее всего я умру, пытаясь, — даю я ответ, который не устраивает никого, но позволит нам наконец-то заняться тем, зачем я пришёл на крышу.

— Дар, который связал нас, это проклятье, — невпопад начинает Леа. — Я ненавижу тебя, Оливер. И одновременно люблю тебя больше себя, больше всего в этом мире. И за это я тоже тебя ненавижу!

Глава 8. Искусство кусается

— На что мы смотрим? — Эрик повернул голову, чтобы получше разглядеть картину. — Признаться, у Леи занятный вкус и манера рисования.

— Тебе вовсе не обязательно говорить что-то из вежливости, — напомнил Оливер, прикоснувшись пальцами к своей голове. О настоящих мыслях друга он был в курсе. Эрик сейчас думал о своей работе, а не о картинах Леи Мурр.

— Да нет, я рад, что ты меня позвал, — начал оправдываться Эрик. — Искусство и отвлекает, и вдохновляет. Как знать, может, у меня наконец-то появится новая идея.

— Как знать… — эхом повторил Оливер, разглядывая картину жены.

— Леа, как я понял, очень интересовалась ночью Кровавой Луны, — Эрик переступил с ноги на ногу, успев подумать, что зря начал эту щекотливую тему. Но отступать было поздно. — Правда, меня несколько удивляет её манера. Здесь всё какое-то…

— В розовых тонах, — договорил за друга Оливер. — Я бы тоже решил, что это странно, но, должен признаться, Леа хорошо чувствует настроения в обществе.

— Понимаю слабо, — признался Эрик.

— Прошло уже достаточно времени, чтобы воспоминания о трагедии слегка улеглись, очевидцы успокоились, задобреные выплатами, компенсациями и льготами, обращённые приспособились к новой жизни и своей новой сущности, но… Ненависть, неприязнь, недоверие к нам со стороны людей ещё сильны. А это мешает вести бизнес.

— И как это связано с картинами Леи? — не понял Эрик.

— Она разбавляет цвета. Кровавый красный, насыщенно алый заменяет приглушенным, нежным розовым. Мы вроде как помним. И мы грустим. Не ненавидим, не полны жажды мести, не раскаиваемся. Мы грустим, — Оливер отступил на полшага, всматриваясь в девушку, сидящую на дереве. — И это даже слегка романтично.

— Ты отвратительный циник, Оливер, — поморщился Эрик. — Уверен, Леа не вкладывала такого смысла в свои картины. Она просто рисовала и всё.

— И в этом тоже есть своя магия, — не стал спорить Оливер, решив внезапно сменить тему.

— Тебе не кажется, что у этой барышни кусты растут прямо из ушей?

— Наверняка это что-нибудь да значит, — Эрик подошёл ближе. — И мне даже нравится. Довольно дерзко.

— Покупай, — не раздумывая, предложил Оливер. — Поможешь фонду поддержки пострадавших от кровопийц двадцать пять лет назад. Ну и сделаешь мне доброе имя.

— Почему тебе? — не понял Эрик. — Ведь это я трачу деньги.

— Ну а кто организатор выставки? — Оливер усмехнулся. А потом подошёл поближе и шепнул. — Лучше скажи мне, друг: если я попрошу тебя кое-что для меня проверить, ты сделаешь?

— Законное? — тут же решил уточнить вампир из Вучон.

Глава 9. Академия Миггерсон

Оливеру снова снилась Леа. Последний их разговор повторялся снова и снова, крутился в голове, как заезженная пластинка. Но в этот раз, хотя бы, Оливер не просыпался ночью от голода и не стоял столбом в спальне Эмили, борясь с собой.

“Когда-нибудь я убью её и выпью всю её кровь, — подумал он, проснувшись. — А после придётся что-то делать с телом. Вызывать чистильщиков и платить бешеные деньги. Скрывать исчезновение Эмили от Око”. Мысли не были приятными. Оливер знал, что не собирается убивать Эмили. Девушка, можно сказать, даже ему нравится — настолько, насколько может нравиться вампиру еда. Но изматывающий голод и приступы ночного сумасшествия. Безумная тоска по жене. Оливер понимал, что может сорваться.

— Надо держать себя в руках, — прошептал Оливер, глядя в потолок. Какого черта он вообще проснулся днём? Сегодня у него окно в графике. Нехотя Оливер сгреб с прикроватной тумбочки телефон, дождался, пока активируется экран и обнаружил несколько пропущенных звонков. Оливер бы проигнорировал звонки своего менеджера, проигнорировал бы Эрика, Эмили бы проигнорировал, не задумываясь. Но звонили из Академии Миггерсон. А там учится Андреа. Оливер сел в постели, пытаясь проснуться, потёр глаза. Перезвонил сразу. Секретарша вежливым, чуть извиняющимся тоном, в котором Оливер уловил испуг, сообщила ему, что Андреа оказалась виновницей неприятного инцидента — взрыва в учебной лаборатории. И что его дочь сейчас в порядке, в мед. кабинете, а ему, Оливеру, надо приехать, чтобы…

“Чтобы оторвать им всем головы, всем, повинным в том, что Андреа оказалась в опасности” — быстро додумал Оливер очевидную для себя мысль, прервал секретаршу и сообщил, что скоро будет на месте.

До Академии добираться достаточно долго, снаружи ярко светит солнце, а день — это вообще далеко не то время, когда вампиры стремятся проявлять какую-либо активность. Но… Оливер выскочил из постели, за минуту принял холодный душ, зайдя в гардеробную, оделся, нацепил на себя защищающие от солнечных лучей магические артефакты, подхватил солнечные очки и вихрем вылетел из квартиры. Хотя и вызвал заранее, на парковке не стал дожидаться, когда к нему подъедет его умная, управляемая дистанционно машина. Добрался и запрыгнул в неё сам. Оставалось только быстрее гнать. И с каждой промелькнувшей милей всё больше уверяться в мысли, что приедет и убьёт всех.

В машине было холодно — кондиционер работал на полную мощность. Холодно, но недостаточно темно. Оливер страдал. С Андреа всё в порядке, инцидент, должно быть, пустяковый. Что там могло такого взорваться на учебном занятии? Да ещё и в руках его умницы и отличницы дочери?

Что и почему произошло, Оливер понял, едва добравшись до Академии и попав внутрь. А ещё Оливер забыл довольно привычную для себя вещь — ему надо быть осторожным в общественных местах и сдерживать свой ставший после исчезновения жены неуправляемым дар. Когда Оливер сходит с ума от ярости — вокруг сходят с ума все приборы, фиксирующие ментальную активность. Академия такими увешана. И Академия только что их всех лишилась. Брайан Бекклиф, директор Академии Миггерсон, к счастью, прекрасно осведомлен насчет Оливера и очень сильно любит деньги. Именно поэтому Андреа учится в этой Академии. Директор и отец друг про друга всё быстро поняли.

Проходя по коридорам Академии, Оливер собрал много версий событий, сплетни и занятные картинки чужих воспоминаний, вспыхивающие в его сознании ярким калейдоскопом. Добравшись до кабинета директора, Оливер был на пределе. Поэтому, зайдя и окунувшись в ещё один разум, Оливер Мур на пару секунд замер. Он случайно очутился в чужой голове, и все мысли в этой голове были целиком и полностью посвящены его дочери — Андреа Мур. Оливер увидел какого-то Алана. И, кажется, захотел убить.

Дальше, возможно, сделал то, чего делать было не обязательно. Нет, он не бил парня, не выкинул его в окно. Так, немного повозил по стенке, всё глубже въедаясь в неокрепший мозг. Перед Оливером находился по уши влюблённый в его дочь студент Академии Миггерсон. Алан Рей, по вине которого Андреа и оказалась в опасности. Они что-то намешали на занятии по артефакторной химии, и произошёл взрыв. Оливер же сейчас ощущал взрыв чистой ярости внутри себя. Потому что видел Алана насквозь.

Ты просыпаешься днем, терпишь ужасный рёв мелкого существа, позволяешь ему выдирать тебе волосы на голове, катаешь на шее. Потом рассказываешь ей, (существо — девочка и твоя дочь) — что она самая красивая. Что её платье тоже самое красивое и самое розовое на свете, более розового не бывает. Ты покупаешь ей человеческую еду и вынужден эту еду есть — за компанию. Долго, очень долго. Пусть тебя тошнит от человеческой еды, но дочь ещё не совсем понимает, что такое вампир… И ты ешь. И вот она растет, а ты знаешь, что всегда будешь защищать её от любой беды, всегда будешь самым сильным, самым главным, а потом появляется какой-то ушлепок, который хочешь тыкать в твою прекрасную дочурку своим … (автор помнит про 16+) Да, Оливер бы убил.

Глава 10. Знакомство с парнем дочери

И вот, когда Оливер стоял у стены и душил такого вот ушлепка, возомнившего, что может посягать на святое, Оливер вдруг понял, что в чём-то его мысли и мысли и намерения ушлепка сейчас совпадают. В голове Алана крутилась отчаянная мысль, что он жутко виноват, что подверг Андреа опасности. И что Алан, если мог бы, сам себя бы за это избил. Вот тут Оливер с ним солидарен. Он бы тоже избил Алана. С удовольствием.

Этот Алан до полного отупения влюблён в Андреа. Эта мысль, чувство и эмоции настолько выкристаллизовались, что горели в разуме Алана ярким пламенем, практически красным транспарантом. Не понять невозможно. Разве что… это человек, и даже если бы на месте Алана был вампир — третий, сторонний наблюдатель никак не может проверить истинность этой любви для Андреа. Её нельзя увидеть со стороны, даже если ты такой сильный менталист, как Оливер. По человеческим меркам Алан пропал. Он влюблён. По вампирским… Если он не пара для Андреа, он обречён. В крайнем случае сойдёт за еду. Всё это пронеслось в мыслях Оливера за пару секунд.

— Я прошу тебя, Оливер, — что-то там начал лепетать Бекклиф, — поставь парня на место! Ты хоть знаешь, кто его отец?

— Знаю, — ответил Оливер. Он только что прочитал ответ в мыслях директора. Сам же Алан про отца не думал. Оливер ослабил хватку, Алан тут же начал высказываться.

— Почему я должен думать про отца? Это мой косяк! Из-за меня чуть не пострадала Андреа!

— Из-за тебя разнесло всю аудиторию артефакторной химии и многие студенты получили ранения! — заметил Бекклиф.

— Да и хрен бы с ними! — просипел Алан.

— Защитные системы вышли из строя, Брайан, — Оливер решил озвучить очевидное. Охранные системы не справляются. Не справляются с ним одним.

— Они исправно работали, недавно прошли обновление, тестирование в усиленном защитном режиме, все проверки, — извиняющимся тоном начал Бекклиф. — Это ты, Оливер, вывел все артефакты из строя!

— В мои последние два посещения твои приборы выдержали, — Оливер смотрел как удав, готовый прыгнуть и начать душить.

— И в этот раз должны были, — Бекклиф тоже не отступал. — После твоего последнего визита я усилил защиту.

— Тут учится моя дочь, я должен быть уверен, что она в безопасности! — вскипел Оливер. Какое-то время они с Бекклифом препирались. Наконец, договорились, что директор ручается за безопасность в Академии, а Оливер платит только за причинённый взрывом ущерб.

Внезапно Алан Рей решил, что это он должен нести расходы. Оливер наслаждался борьбой внутри парня, вынужденного признать, что денег его хватит на всего ничего — процентов на десять от суммы ущерба. Алан Рей расставался со всеми своими сбережениями, когда подносил браслет к терминалу. Алан старался сохранить лицо, когда платил, но внутри всё клокотало. Он отдал и какие-то свои премии за спортивные достижения, и перечисленные гонорары за боксерские поединки. Так парень Андреа — спортсмен? И ещё двоечник. Информация про идиота и двоечника как раз крутилась в голове у дочери. Странный у Андреа всё-таки вкус.

После Оливер заплатил оставшуюся сумму и выпроводил дочь с её неожиданным человеческим увлечением за дверь. С директором пришлось снова обсудить вопрос безопасности. Чего именно Оливер боялся, он не знал. Тесть — Ленден Лаош, отец Леи, не был против обучения Андреа в Академии Миггерсон. Но Оливеру было неспокойно. Как раз тестю Оливер не доверял.

Оливер не считал себя самым сильным менталистом в городе, он не строил таких иллюзий. Группа вампиров с тем же даром, работающие вместе, усилившие себя правильными артефактами — будут многократно сильнее него. Такую группу Ленден Лаош соберет по щелчку пальцев. Возможно, Оливера одолевает паранойя. Расстаться ещё и с дочерью он не сможет. Он живет ради неё. Остаётся в здравом уме ради Андреа. Он хочет вернуть себе жену и дочери мать. Вернуть свою семью. А пока — никого нельзя подпускать близко. Ещё дочь так некстати повзрослела. Разве давно ей было десять и самой большой проблемой был выбор мороженого? Проблема, надо сказать, действительно важная. Оливер сам не различает у мороженого вкус. Холодное, сладкое, не кровь — весь вампирский спектр ощущений от лакомства.

Выйдя от Брайана, Оливер решил найти свою дочь и провести с ней воспитательную беседу. Про возможного партнера дочери с истинностью Оливер думал примерно так — Оливер поймёт раньше, чем дойдёт до Андреа, и незадачливого кандидата в мужья дочери любящий отец встретит сам, оторвёт ему башку и закопает где-нибудь так, чтоб никто не нашёл. Таким образом Оливер сохранит свою вампирскую семью. У него есть Леа, и у них с Леей есть дочь. Все довольны. Зачем им кто-то ещё?

Нет… конечно нет, Оливер понимает важность вампирской пары. Он хочет счастья дочери. Возможно, зарыть обезглавленный труп — плохой вариант. Лучше испепелить его на солнце…

━━━ • ✙ • ━━━