Baht × Искалеченные

Пролог

Португалия.

Взрыв. Гудение сопровождалось со звоном разлетевшихся в тысячи осколков стекол. Всюду летел по воздуху пепел. Его разносило в разные стороны выбитых окон. Отдалённо слышались голоса и те становились громче, словно кто-то медленно увеличивал громкость. От ресторана в торговом центре остались руины. От столов и стульев остались жалкие щепки, лежащие на полу. Сгорбившиеся еще живые фигуры скрючились. А мертвые тела обуглись.

Звонкий рев сирены разнесся на всю улицу, в которой столпились зеваки и выбежавшие из торгового центра. Несмотря на то, что полчаса назад светило яркое солнце, теперь на небе собрались густые чёрные тучи. Пожарные с перекриком бежали в сторону заведения. Подъезжающие автомобили полицейских разогнали близко стоящих к эпицентру взрыва, оцепляя территорию.

Никто не заметил ранее прибывший автомобиль, как и то, что в ресторан вошли двое. Они направились к концу зала, где лежал молодой человек, чье лицо было наполовину в крови. Лежащий открыл глаза и стеклянный взгляд застыл на две фигуры.

Издав полустон, он закрыл глаза, но не разжав из ладоней брелок. Тем временем, вошедшие спасатели не обнаружили больше живых пострадавших людей, как и двух неизвестных мужчин, которые унесли на плечах искалеченного и раненого человека.

Глава 1. Хадижа

- И что тут не так, дружище? Где ты сломался? Может вот этот шланг тебе не подходит? - ворчала девушка в огромной мастерской, склонившись над капотом машины.

- Хади! Папа просил больше не лезть к этой рухляди, - пробурчал рядом мужской голос.

- Папа говорил и тебе не играть в карты, - парировала в ответ девушка, с головой нырнув в автомобиль.

- Тебя сейчас шибанет, вылезай оттуда, Хадижа, - мужская рука вытянула с нажимом девушку и только из-за обладателя голоса она позволила это.

Рыжеволосая девушка выпрямилась и схватила полотенце, и без того грязная ткань стала еще темнее. Сажей невозможно было ее напугать.

- Пап, я думаю, что это вот тут проблема. Шланг ему не подходит и тебе попросту отправили либо бракованный с отсутствием крепления, либо же надо заменить этот фитиль, - сказала Хадижа, кивнув на старую модель Audi.

- Я выслушал тебя, принцесса. Но больше не подходи к таким старым машинам, хорошо? Они опасны своей неисправностью, - насупился пожилой мужчина и улыбнулся тому, как дочь закатила глаза. - Иди собирайся. Ты опоздаешь.

- Пап... А ты не поедешь? Он... Роб... ждет тебя, - робко спросила Хадижа.

Пожилой мужчина в изношенных брюках и растянутом свитере отвернулся. После покачал головой, глядя на внутренности автомобиля.

- Нет, - лишь ответил он.

Грустно улыбнувшись среднему брату, Хадижа бросила полотенце на другой автомобиль. А после поспешила домой. Мастерская отца находилась на территории их частного дома. Поднявшись к себе в комнату, переоделась в джинсы и футболку. Схватив рюкзак, вернулась на кухню и схватила маленький килограммовый шоколадный торт и контейнер с запечённой курицей.

Выходя из дома, достала ключи от своего старенького автомобиля Chevrolet. И заведя мотор, покатила по дороге. Барабаня руками по рулю, поглядывала на время, слушая весёлый голос диктора по радио. Пробка перед светофорами была самой нелюбимой ее частью с утра и вечером.

Хадижа надавила на газ и старалась удержаться, чтобы не позвонить единственной подруге. С тех пор как Халима вышла замуж за любовь своей жизни, то все изменилось. Даже жизнь и Хадижи. По крайней мере, не в худшую сторону.

Вот и знакомые каменные ворота тюрьмы и те же лица, которые приветствовали ее легкой сочувственной улыбкой. Вновь запись и взятые отпечатки пальцев. Тот же проход, по которому проходили такие же свободные, как и она, к тем, кто был заключён в этих стенах.

Сидя в кресле, девушка наблюдала за другими людьми. Как те общались со своими родственниками и друзьями. Громкий звон сверху оповестил, что прибыл он. Старший брат, одетый в черную робу с кандалами на руках шел в сопровождении трех охранниках. Его когда-то густые рыжевато-каштановые волосы были выбриты до лыса. Зелёные глаза мужчины встретились с глазами такой же парой зеленых.

Шагнув к креслу, дождался, когда снимут кандалы. А после потянулся к висящему телефону, качнув головой, чтобы по другую сторону невидимой прозрачной стены сделала это и сидящая девушка. Дрожащая бледная рука потянулась со своей стороны.

- Привет, Робби, - сказала девушка.

- Итак, сестрёнка, что у вас произошло за эти три дня. Рассказывай, - спросил мужчина.

- Папа поменял мне колеса на машине, которую ты мне подарил, - с улыбкой ответила Хадижа.

- Ты все еще на ней ездишь?

- Да, папа считает, что это груда металла едет лишь из-за моей веры в нее.

Грубый смешок сорвался с губ старшего брата. Хадижа одновременно любила их встречи, но и ненавидела. Потому что они причиняли боль. А не видеть и не слышать его было еще больнее.

- Я принесла тебе... торт. У тебя завтра день рождение, - произнесла Хадижа с легким вызовом.

- Всевышний. Ты все еще печешь свои деревянные бисквиты? - усмехнулся Роберто.

- Они стали лучше! Меня Халима учила со своим испанским пекарем, - закатила глаза девушка.

- Понравилось в Испании? Ты не рассказываешь, что там произошло, - подметил Роберто.

- Нравилось. До того как произошло нападение, - улыбка померкла на ее губах.

- Друг Малика так и не найден? Никаких следов?

- Нет. Ничего. Даже... костей или хотя бы клочка одежды. Он будто испарился. Малик сходит с ума из-за этого. Но еще больше Хали. Он... ведь говорил с ней в тот момент.

- Дерьмо случается. Не думай о нем, заноза. Как твои дела в учёбе? Сдала экзамены?

- Да, приходится много учить. Роб, Малик кое-что сделал. Только не злись, пожалуйста.

Хадижа помедлила, когда глаза старшего брата сузились. Девушка бросила взгляд через плечо. В комнате было не меньше десяти охранников со стороны посетителей и в три раза больше со стороны заключённых. Понизив голос, прижала трубку ближе к уху.

- Малик говорил со своими друзьями. Он сказал нам с Хали, что ты выйдешь на свободу через три месяца. Но это секрет. Они должны были сообщить тебе лишь за день, - сказала девушка настолько тихо, насколько могла.

- Что вы сделали в обмен на это? Хадижа, не впутывайся в это. Мой мир не твой. Я прикончу Малика, как только выйду за то, что он вмешивает тебя и свою жену, - прорычал Роберто.

- Эй! У парня такие связи. Ты хочешь и дальше гнить тут? - рассердилась Хадижа. А она то надеялась, что тот немного хотя бы будет рад.

- Я не хочу, чтобы моя единственная сестра влезла в криминальный мужской мир, - парировал мужчина. - Заноза, прошу тебя, больше не делай ничего, хорошо? Мне осталось...

- Всего лишь четыре года. - Ответила Хадижа за него. - Если я могу, то вытащу тебя. И мне не пришлось ничего делать. Малик сам сказал нам с Халимой буквально то же самое, что и ты. Я лишь вчера узнала, что тебя досрочно выпустят под условное заключение.

Глава 2. Хадижа

"Если вы делаете глупости, у вас нет чести, а если у вас нет чести, то нет и власти".

{Роберто Савиано × НольНольНоль}

Пожилой мужчина лежал на спине, и лишь ноги виднелись под огромным джипом. Каждый дюйм этой автомастерской пропах соляркой и бензином. Но Хадижа, которая всю жизнь провела здесь, уже давно не ощущала никаких запахов. Это даже ее успокаивало, когда после тяжёлых смен во время практики или перед сдачей экзаменов и зачетов проводила тут время. Потеряв терпение, девушка присела на корточки и улыбнулась, как руки отца, черные и грязные пытались на бетонном полу нашарить нужный инструмент. Схватив его, вложила в руки мужчины. Пару мгновений прошло и на доске с колесиками выкатил господин Сарухан, вынимая из губ маленький фонарик.

— Хадижа, я думал, что ты на практике, — произнес отец, вставая и отряхиваясь.

— Отменилось, — отмахнулась девушка и присела на стул, глядя на отца обидчиво. — Пап, то что говорит идиот Джахейр ведь не правда, да?

— Принцесса, не называй так своего брата, — покачал указательным пальцем отец укоризненно.

— А почему? Вам с мамой надо было именно так и назвать, — пожала плечами Хадижа. — Папа, ну что? Это правда?

— В зависимости, что он тебе сказал, — рассеянно ответил мужчина, пытаясь отмыть руки в железной раковине.

— Что какой-то господин Мураз и его жена Алия звонили тебе, — нетерпеливо выпалила Хадижа и вскочила.

Мужчина улыбнулся краешком губ и вытирая свою шею, повернулся к дочери.

— Правда, — наконец ответил папа.

— Ну это чушь! Зачем ты согласился?! Разве я просила? Разве я хочу? — вскинулась девушка с покрасневшим от злости лицом.

— Пока нет, но вы увидитесь и все изменится. У нас с твоей матерью так и было. Я не желал жениться до встречи, а твоя мать возмущалась тоже до нашей встречи, — ответил Сарухан.

— Папа, ну это другое, — простонала Хадижа.

— Поверь, принцесса, нет. Прошу тебя, ради меня, дай шанс этому человеку. Он хороший человек. Их сын все время бывает тут и я уже подозреваю, что в надежде встретить тебя. Их семья, при таких деньгах, и связях, никогда не стучится в двери, к таким как мы. Это лишь доказывает, что молодой человек серьезно намерен, — непреклонно сказал мужчина.

— Он даже меня не видел, какой серьезно?!

— Хадижа, ты его тоже не видела, а уже злишься. В чем причина?

— Этот человек еще не появился в моей жизни, а уже злит, пап. Видишь?

Мужчина в ответ рассмеялся и подойдя к дочери, коснулся губами до макушки, стараясь не прикоснуться грязной одеждой к ее.

— Я хочу, чтобы моя принцесса вышла замуж и обрела свое счастье. Вырвалась из этого болота и грязи с достойным человеком.

— А потом говорят мне: повзрослей и сними свои розовые очки. Будто брак решит все наши проблемы. Он подкинет еще их в стократ больше.

***

Хадижа сдалась из-за грядущих смотрин лишь из-за любви к отцу. Она не желала его расстраивать и огорчать. Мэдэн никак не отреагировал на эту новость, а Джахейр продолжал подтрунивать за семейным ужином. Даже резкое обращение от отца не привело ни к чему.

Лежа глубокой ночью в кровати, Хадижа смотрела в потолок. Проблема была в том, что она не доверяла мужчинам. Считала их волками в овечьей шкуре. Тех, кто был способен разорвать на части, лишь дай волю.

Она не годилась для роли примерной жены. Отец не стал продолжать эту тему, но девушка и сама все поняла. Она всю жизнь росла как пацанка, еще один сын господина Гаханера, вот кто такая Хадижа.

Та, что не боится испачкать руки при починках автомобилей.

Та, что пахла не французскими духами, а бензином.

Та, что может вступить в конфликт с мужчинами как мужчина.

Та, что не умеет держать рот на замке.

Такие, как она никому не нужны. От традиционных новых невест ждали покорности, скромности и робости. Хадижа ненавидела ярлык, приклеенный к ней, но в обществе не подавала виду. И она слишком уважала такое понятие как свобода. Брак для нее виделся, как карцер в тюрьмах, без шанса выбраться из него.

В доме храпели братья и отец из своих комнат, а ей не спалось. Хадижа прикусила губу, думая, позвонить ли еще раз Халиме. Но та нянчилась с пятимесячной дочерью, у которой прорезывались зубки. Дэнара была очаровательной малышкой, которой передались улыбка матери и глаза отца.

Хадижу сложно было назвать любительницей детей, но Дэнара похитила ее сердце с первого взгляда. Телефон зазвонил на шкафу и девушка приподнялась на локтях, чтобы потянуться за ним. На экране горело табло с именем: Хали. Мгновенно нажав кнопку принять вызов, прижала к уху телефон.

— Привет, Хади, прости меня. Я только сейчас взяла в руки телефон, — с извинением в голосе проговорила Халима.

— Как поживает молодая мамочка со своими проектами и учебой? — усмехнулась Хадижа, прислонившись спиной к изголовью кровати.

— Паршиво, — рассмеялась девушка в ответ. — Если бы не госпожа Медина, я бы сошла с ума. Как ты? Папа здоров?

— Все нормально. Они тут кое-что задумали, — обиженно рассказала ей Хадижа.

— И что же? Покрасили стены в твоей комнате без спросу? Или подарили новую машину, которая не нравится тебе? — с любопытством поговорила Халима.

— Только не смейся, — буркнула в ответ Хадижа, ощущая раздражение. Если и Халима поддержит эту бредовую затею, она разозлится еще сильнее.

— Ну, как я могу. Разве могу смеяться над тобой? — притворно ужаснулась Халима и Хадижа усмехнулась в ответ.

— Папе семья одного придурка звонила, — нехотя призналась девушка.

— И? Мне клешнями доставать из тебя, что случилось? — подсказала Халима.

Глава 3. Ахмед

АХМЕД.

- Вчера вырезали целую свору парней Хуана Бованни в его клубе.

- Известно кто?

- Нет. Говорят это из группировки Орлов. Но так ли это? Они хотят посеять хаос.

- Я слышал, что ищейка Орлов убил самого монстра Робертано.

- Да о чем вы? Этот парень сумасшедший. Орлы стали беспощадными лишь из-за него.

Молодой мужчина сидел за барной стойкой, потягивая виски, но слушал разговоры остальных посетителей в пабе. Капюшон скрывал половину лица, а остальная часть находилась в тени. Мужчина усмехнулся с комментария: этот парень сумасшедший.

Ложь. Он не был таким. Наверное, не был. Пока остальные спорили кто кого убил, молодой мужчина встал, бросив на стол стопку купюр и поправив капюшон, двинулся к выходу заведения. Никто не обратил на него внимания.

Лишь оказавшись на улице, мужчина откинул с лица капюшон. Уродливый глубокий шрам на виске был скрыт татуировкой. Мимо проходили люди, и девушки бросали на него заинтересованные или же напуганные взгляды. Они смеялись, шутили, гуляли. И у них было то, чего не было у него. Воспоминаний.

Первое, что помнил Он, - это тьму и слышал голоса.

- Дефибриллятор заряжен.

- Раз.. два... три...

А второе, - как открыл глаза в больничной койке. Доверие ко врачам было сильнее к самому себе. Как его звали? Кто он такой? Ему диагностировали потерю памяти и сотрясения головного мозга. И на второй день к нему вошёл человек с тростью, тяжелой поступью.

Прикованный к кровати, пациенту оставалось наблюдать за тем, как незнакомец прошел в палату.

- Ты пришел в себя, - произнёс человек, войдя в палату в белоснежном халате, накинутом поверх строгого костюма.

Больной мужчина продолжал лежать и молча наблюдать за тем, как тот положил на стол коробку каких-то вещей. А после сел на стул перед ним. Поправив свои очки, он откинулся на спинку, глядя столь пристально, что молодому мужчине это не понравилось.

- Кто ты такой? - грубо спросил мужчина.

- Мне уже сообщили о твоем диагнозе. Мое имя Хосе. Мы работали прежде вместе, - ответил мужчина и его глаза за очками блеснули. - Что ты помнишь?

- Ничего, - сквозь зубы процедил пациент и от ярости у молодого человека вернулась прежняя мигрень.

Тяжелый взгляд Хосе был направлен на лежащего. А после он кивнул и выпрямился.

- Тебя зовут Ахмед. Ты находился в ресторане в тот момент, когда произошел теракт. Мои парни спасли тебя раньше, чем обнаружила бы полиция. Я понимаю, что в твоей голове также пусто, как у младенца, но ты поймёшь, что я тебе не враг.

- Почему я должен доверять тебе? - оборвал его лежащий пациент. - Какой-то старый хрыч заявился сюда и рассказывает, что не знают даже врачи и полицейские. Последние это те кто регулируют беспорядки?

- У тебя есть все основания, чтобы не доверять мне. Этим ты и нравился мне, Ахмед. Ты грубый в своей честности. И да, полицейские именно те, как ты трактовал их. Но они тебе такие же друзья, как и мне.

- Почему? Для этого есть причины?

- Как только ты выйдешь отсюда, то получишь свои ответы.

Он не лгал, когда говорил, что не помнил ничего. Врачи поведали ему, что некоторые вещи он будет делать лишь благодаря рефлексам. А некоторые придется заново изучить. Кем бы не был тот Ахмед, он погиб для мира в тот день, в том ресторане во время взрыва.

Выписали молодого человека лишь спустя две с половиной недели. Как бы полицейские и врачи не пытались выяснить, никто из прежней жизни не подавал его в розыск или запросы в международную организацию по поиску пропавших. Ему оставалось растерянному выйти за двери больницы, хотя врачи были против этого. Они вручили ему единственную вещь, которая уцелела: какая-то железка в черном пакете. Парень решил просто убрать в карман брюк. Рука в перевязи мешала, чтобы пользоваться правой рукой. Солнечная погода ослепила его, когда он шагнул на улицу. Куда ему уйти? Ждал ли его кто-то? Было ли у него место, куда он мог прибыть?

- Ахмед! - Неоднократный повтор этого имени привел к тому, что молодой человек обернулся на голос.

Пожилой мужчина в белоснежной рубашке и свободных черных брюках стоял подле огромного автомобиля. Его очки сверкнули на солнце. Молодой человек сощурил глаза. Это был тот тип, который один раз пришел к нему в больницу.

Без вещей и идей куда идти, он без энтузиазма направился к автомобилю, но застыл, когда перед ними из ниоткуда появились двое мужчин. Молодой человек приподнял подбородок. Он не намеревался отступать. Чего это ему бояться этих людей?

- Пропустите его, - последовал приказ и двое мужчин, не сводя ядовитого взгляда, шагнули назад. А после кивнул парню на машину. - Садись.

И хоть молодому мужчине не понравился этот тон, он бросил взгляд в сторону больницы. Что он терял? Обойдя машину, скользнул в салон и машина тронулась в путь. Пожилой Хосе сохранял молчание и смотрел на дороге, пока его охранники изредка бросали взгляды через зеркало.

- Тебе выписали какие-то лекарства? - заговорил наконец Хосе.

- Куда мы едем? - спросил молодой мужчина.

- Я хочу тебе кое-что показать и рассказать. Ты решил, что будешь делать дальше?

- Да. Устроюсь куда-нибудь. Медсестра Лэйта поделилась, что ее муж ищет в свое кафе человека, который должен мыть посуду.

- И ты туда пойдешь? Ты, Ахмед, будешь мыть посуду? Для чего?

Ахмед. Почему-то даже имя не вызывало у него никаких воспоминаний или эмоций. Оно было таким же обычным как слова: яблоко, машина или небо. Он ожидал, что услышав свое имя из прежней жизни, то что-то припомнит. Как ему жить дальше, даже если не мог знать каково его настоящее имя? Мог ли доверять кому-то, даже если себе не верил?

Глава 4. Хадижа

ХАДИЖА.

"Здесь, на земле, ничего не осуществляется полностью, кроме несчастья".

{Оноре де Бальзак}

Три дня пролетели быстро, похожие один на другой. Особо поздним вечером, когда девушка записывала конспекты, поглядывая на экран ноутбука, провела ручкой по голове. Стук в дверь прервал ее заучивание. В проеме показался Мэдэн, одетый в пуховик и выглядел так, словно куда-то собирался.

— Хади, я ухожу. Джахейра нет со вчерашнего дня. Отец будет в ярости, — произнес обеспокоенно молодой парень.

— Ты звонил этому идиоту? — спросила Хадижа, закрывая крышку ноутбука и вставая.

— Да, отключён мобильный. Я звонил и его другу Абу, он говорит, что вчера они были в клубе Эмика. И распрощались ночью, — ответил парень.

— Что дальше? Папе опять плохо станет от того, что этот идиота нет и пойдет сам искать его, — прикусила губу Хадижа.

— Да, поэтому я пойду искать раньше. Не пугайся, я оставлю псов с тобой, — застегнув куртку сказал Мэдэн.

— Ты что, совсем? — ужаснулась девушка и уперла руки в бока. — Я пойду с тобой.

— Исключено. Ты девушка, — насупил брови Мэдэн.

— Да ты капитан очевидность! — рявкнула уязвлено девушка, схватив свитер и надевая поверх футболки.

— Хади, ты знаешь, где я буду искать нашего любителя лучшей жизни. Девушкам в таких местах не место. Я не смогу и защищать тебя, и продолжать поиски, — чуть мягче произнес Мэдэн.

— Это ничего не значит. Я не хочу, чтобы папу хватит удар из-за такого идиота. И не хочу, чтобы ты один шатался по таким местам. Только поэтому иду с тобой, — вытащив волосы из-под одежды заявила Хадижа.

Мэдэн в конце концов сдался и мрачный брат сидел за рулем. Хадижа смотрела в окно. Отец сегодня находился в соседнем селе на поминках. У них было время вернуть одного идиота домой.

В погоне заработать больше денег Джахейр связался с местными жителями, которые занимались далеко не безопасным и легальным бизнесом. И Джахейр увлекался покером. Хадижа считала, что это довольно опасно: преступники, клубы и казино. Сколько бы не заработал он, то проигрывал за играми. И сколько бы отец не ругался, не кричал на Джахейра, Сарухан Гаханер не мог выбить эту любовь к подобному образу жизни у среднего сына.

Оставаясь в машине, Хадижа наблюдала через окно, как Мэдэн спрашивал у парней подле клубов и баров, а потом расстроенный возвращался. Они уже объезжали третий час по городу. Кто-то сообщил Мэдэну, что видел его брата в новом стриптиз-клубе, который находился за городом. Сомнительный шумный район был забит даже в ночное время людьми. Жизнь здесь словно только закипала под покровом ночи. Свист, смех, громкие голоса слышались отовсюду и Мэдэн закрыл с ее стороны окно. Не заглушая мотор, брат потянулся к телефону.

— Не выходи. Если я позвоню, то уезжай обратно. Не смей выходить, ясно? Хадижа, я не шучу. Здесь наркоманов больше, чем крыс, — произнёс молодой человек, глядя на нее строго.

— Хорошо, хорошо. Побей за меня этого идиота, — подняла руки в воздух Хадижа.

Мэдэн покинул автомобиль и Хадижа пересела на его место, заглушив мотор и выключив мотор. Пригнув голову под мокрым дождем, Мэдэн сгорбился и шел в сторону клуба. Девушка положила голову на руль, чтобы рассмотреть, как охранники пропустили парня.

Ожидание было утомительным и не зная, чем занять себя, потянулась к телефону. Бросая взгляды по сторонам, она кликнула по иконке Instagram'a. В ленте мелькали лица знакомых и лайки от нее заслуживали только Халима. Хадижа улыбалась ее фотографиям и тому факту, что до этого никогда подруга не сидела в социальных сетях, а сейчас вела активную жизнь. Селфи в зеркале сменялись на красочные виды Испании; на ее собственные рисунки; на двух девочек, которые сидели спиной - одна совсем маленькая лежала на животе, а другая сидела, и обе лицом к океану.

Хадижа случайно смахнула и попала в раздел сообщений. Пальцы застыли под именем, которое шло вслед за Халимой. Аккаунт Ахмеда был заброшен и так не удален. Перейдя на профиль мужчины, вздохнула удивленно от даты последний загрузки и самой фотографии: коробочка, которую она сама выбрала и положила туда брелок. На фото был вид из окна, наверное, с сорокового этажа и бокал вина. И простая подпись гласила под постом: "Судьба не позволит воротить нос".

Взгляд был пригвожден к аватарке профиля, где Ахмед смеялся. Словно придя в себя после ступора, покачала головой и заблокировала телефон.

Мэдэна все еще не было и она начала беспокоиться. И тут звонок отвлек ее тревожные мысли. Мэдэн лишь дождался одного гудка, а после оборвал. Хадижа поняла, что случилось плохое. И быть может, более трезво мыслящая девушка бы развернулась и уехала обратно.

— Черта с два, — пробормотала девушка, и потянулась, зная, что в бардачке у Мэдэна есть нож. Достав его, сунула в карман свободных джинсы. — Там два моих идиота братьев.

Открыв дверь, вышла и заблокировала машину. Ледяной дождь бил нещадно по лицу и шее. Накинув капюшон от толстовки, убрала руки в карман. Ее глаза нервно пробегали с лиц, кто проходил мимо. И возвращались на неоновую вывеску клуба. Двое мужчин при входе подняли синхронно брови, когда Хадижа откинула капюшон. Она не знала стоит ли заплатить или протянуть какой-то пригласительной, ибо и того, и другого у нее не имелось. Но с удивлением обнаружила, что один из них отошел и кивнул в сторону двери.

— Это было так просто? — прошептала Хадижа, пройдя мимо них и попав в небольшую комнату.

Лавируя между людьми, которые потоком то шли прямо на нее, то мимо нее; Хадижа прошла через узкий коридор к лестнице и застыла на ступени. Внизу, на первом этаже находился огромный зал, который по размерам не уступал половине футбольного поля. От резких неоновых лучей у нее закружилась глаза. Запах спиртного, по ее мнению, въелся в каждый квадратный сантиметр этого заведения. Что удивляло, так это разношерстные "отдыхающие" в клубе. И часть молодых девушек в откровенных нарядах, и иная часть дам в свободной одежде. Мужчины в костюмах, словно сорвались в деловой встречи, восседали за столиками и потягивали алкоголь, выкуривая кальяны. Кто выглядел менее официозно, играл либо в карты, либо в бильярд.

Глава 5. Ахмед

"Не особо умный человек, но добрый - полезнее миру, чем очень сообразительный без сердца. Такой человек может стать страшным злодеем и принести много горя своими играми".



АХМЕД.

Ахмед за пару часов до вылета лежал в постели и спал, когда раздался телефонный звонок в тихой квартире. Дремавшие на футоне псы подняли головы к нему, навострив острые уши. Свесив руку с кровати, молодой мужчина пытался нашарить на полу свой мобильный. Не разлепив веки, он промычал неразборчиво в трубку, приняв вслепую вызов.

— Ахмед, ты нужен тут, — услышал он голос мужчины.

— Бланко, что случилось? Мне, мать твою, через три часа вставать, — взглянув на время проворчал Ахмед.

— На одного из наших напали. Вэр мертв. Дон Хосе считает, что это дел рук Бронтачини. Вэра и его семью расстреляли прямо в его доме час назад, — отчитался Бланко.

Это окончательно разбудило Ахмеда, который сел в кровати, откинув тонкое одеяло. Полчаса спустя он уже находился в особняке главы их клана, в окружении и пожилых, и молодых мужчин. Все до единого взъерошенные после раннего пробуждения и хмурые от новости.

— Мы не можем простить Бронтачини и его псам это! Они убили Вэра Карлитти и его семью. Пытались устранить и меня! — возмущался мужчина с выбритыми висками.

— Не превозноси себя, Уок, — оборвал его Ахмед, вставая. — Зачем им такой слабак, как ты?

Послышались смешки и Уок прищурился, глядя на него. Хосе задумчиво глядел на вазу.

— Они унизили нас. Они убили нашего осведомителя и пытались грохнуть Уока. Дон, это плевок в лицо нам всем, — заговорил другой мужчина.

— Люди Бронтачини и он сам желают показать, что не видят в нас угрозу, — произнес Ахмед задумчиво.

— Ахмед прав. Они не ищут кого-то определённого. Они желают показать нам, что не боятся нас, что могут сломить нас, — наконец подал голос Хосе и поднял глаза на всех мужчин.

— Что мы будем делать, дон? — спросил с готовностью Томин.

— Пошлем им ответ, — ответил с лёгкостью Хосе. И перевел взгляд на Ахмеда. — Займешься этим?

Если кто-то был недоволен, что Ахмеду послали это дело, то промолчали, лишь послав друг другу многозначительные взгляды. А сам молодой человек кивнул, не прокомментировав это никак.

И вот он вновь в деле. Наблюдал за событиями так, словно со стороны, в замедленной съемке. Он и еще несколько людей сели на мотоциклы и подал знак: выдвигаться. Держа руки на руле, неслись по шоссе, игнорируя все знаки и светофоры. Остановившись подле небольшого заведения, которое с виду было похоже на ресторан, огляделись. Если верить информатору клана, это место принадлежало бизнесмену Бронтачини, а вернее — его дочери.

Средь бела дня, их группа в шлемах от мотоцикла вынула из рюкзаков стволы. Град пуль посыпался на стеклянные ставни и окна. Осколки летели во все стороны. Слышались крики и вопли. Ахмед слез с мотоцикла и зашел первым в заведение. В черных грубых ботинках молодой мужчина шел по кафе, ощущая под ногами стекла и слышал их хруст. Он не снимал шлема и стоял в центре, окруженный мёртвыми и уцелевшими, но смертельно ранеными.

Ахмед желал увидеть тех, кого он убил. Эти люди не были простыми людьми. Нет, каждый находящийся в этом гребаном месте был связан со сбытом наркотиков и оружием. Местные члены клана завтракали всегда в этом месте. Он заметил, что среди тел нет ни одной женщины, даже официантки и небольшой узел сожаления ослабел. Позади следовали те, с кем он приехал. Он знал зачем те ринулись за ним и не стал мешать им, хотя не признавался даже себе, что "добивать" это слишком жестоко, даже для них.

Уловив движение, Ахмед повернул голову и увидел под стойкой чьи-то ноги. Чуть сместившись, нагнулся и встал на одно колено. И его глаза, через стекло шлема, увидели женщину лет тридцати с маленькой девочкой не больше пяти. Она смотрела во все глаза и прижимала лицо девочки к себе. Что-то остановило Ахмеда извлечь оружие и убрать свидетелей, или позвать своих парней. Ему было интересно почему женщина так отчаянно пыталась спасти девочку, шепча:

— Убейте меня. Не трогайте ее. Умоляю вас. Не ее.

Подняв палец и прижав к шлему, где находились его губы, дал знак: молчать. Встав, он поставил перед ними стул, окончательно скрыв. Ахмед услышал стон полного мужчины и улыбнулся, узнав этого человека. Выпущенная последняя пуля из обоймы из его оружия навсегда заставила брата Бронтачини испустить дух.

Их компания вернулась к мотоциклам и слыша вой полицейских сирен, унеслись в том же направлении, откуда приехали.

— Ты отпустил дочь Бронтачини и его внучку, — сказал намного позже Хосе, глядя на стоящего перед ним молодого человека строго.

— Вам уже донесли, — усмехнулся Ахмед, не желая увиливать от ответа.

— Скажешь, почему? — наклонил голову пожилой мужчина.

Ахмед не знал примет за ответ Хосе простое пожатие плеча, но он сам не ведал из-за чего в нем проснулось милосердие. Он мог убить по одному щелчку многих мужчин, но эти двое оказались единственными, кто остановил его. Может виной тому было, как отчаянно пыталась спрятать женщина свою дочь, предлагая себе, а не ее. Это что-то всколыхнуло в его темной душе.

Если верить данным, которые он нарыл, у него имелась мать. Но почему-то, ему не хотелось знать о ней. Мужчина долгое время пытался найти причину в своей памяти, но ничего не щелкнуло.

— Мальчик мой, у тебя в голове война, — все еще не сводя глаз сказал Хосе убежденно, словно прочитав его мысли и внутреннюю борьбу.

— И что это значит? — прищурился Ахмед.

— Что ты хороший солдат, — расплылся в улыбке пожилой мужчина. И встал с кожаного кресла. — Но не забывай, кому ты служишь.

Глава 6. Хадижа

Четырнадцать лет назад.

— Попробуй отнять, мелкий придурок! — кричал подросток, пробегая мимо дивана.

— Ты сам мелкий! Отдай пульт от телевизора! Сегодня моя очередь смотреть, вонючка, — вопил в ответ мальчик, тщетно пытаясь подрезать брата.

Из кухни раздался звон и после заливистый смех. Хадижа стояла коленями на стуле и сунула палец в кастрюлю, где минуту назад варилась сгущёнка. Проворчав от легкого укола горячего, девятилетняя девочка облизала пальцы. Половина содержимого сгущенки пролилась на газ и пол. Гора посуды, которую она решила вымыть, лежала подле раковины, но девочка не заметила остатки еды, на краях тарелок и стаканов.

Из гостиной продолжались слышаться перебранки старших братьев. Они теперь делили любимое кресло отца, которое дети занимали, когда самого хозяина не было дома.

— Убери свою задницу! Я должен сидеть. Сегодня моя очередь! — возмущался Мэдэн.

— Твоя вонючая задница не сядет сюда. Ты хотя бы иногда меняешь свои семейные трусы? Ах, ты, подлец! Хади! Помогай! Чего ты там варишь и жрешь?! — орал Джахейр и было понятно по сдавленному голосу, что оба мальчиков уселись в кресло и толкались.

— Эй, мелкие! Что за война у вас происходит? — крикнул голос из-за которого Хадижа отбросила ложку и с визгом понеслась в гостиную.

Усталый молодой парень прошел в дом с двумя пакетами, которые младшие братья мигом отняли у него, хлопнув по плечу. Хадижа подбежала к нему и накинулась с объятиями. Роберто с кряхтением провел по рыжим кудрявым волосам девочки, когда она уткнулась ему в живот и обняв. Подхватив сестру, с улыбкой парень позволил забраться ему на спину и вдвоём они понеслись на кухню, где мальчики извлекли из первого пакета чипсы, фрукты и печенья. Во вторым находились машинка, куколка и новый диск с новинкой фильма.

— Спасибо, Роби! Я давно хотел ее, — восхищенно пробормотал Мэдэн, улыбаясь старшему брату, который от усталости уселся на кресло, вытянув ноги.

— Роби! Это та кукла, — взвизгнула Хадижа, доставая из коробки свою Barbie, вокруг которой в магазине ходила уже второй месяц и наматывала бесчисленные круги.

— Брат, иди в ванную. Ты провонял краской и сам в ней, — хмыкнул Джахейр.

— Это ты воняешь, вонючка! – разозлилась Хадижа.

— Он красил стены, а не стоял в цветочном, — встал на защиту Мэдэн.

— Папы не было? — спросил Роберто, проводя руками в белой краске по изможденному лицу.

— Нет. Роби, смотри, а приготовила яичницу! Будешь? — спросила девочка и направилась к кастрюлям.

— Где тетя Гульназ? Разве папа не просил остаться с вами? И почему вы нашей маленькой занозе позволили играться с газом? И что вы натворили в гостиной? Сейчас же идите и приберитесь, — сердито нахмурил брови Роберто.

— Тетя была и ушла к бабушке на пять минуточек. Еще с утра, — ответил Мэдэн, доставая тарелки и Джахейр подключился, извлекая из ящика столовые приборы.

Хадижа села подле Роберто и пока играла с куклой, не замечала взгляда старшего брата, который переводил с нее на двух младших. Каждый их вечер проходил так: дети собирались в тесной кухне, ругались между собой, но сидели за единым столом и слушали интересные истории Роберто с различных работ, на которых подрабатывал.

Глубокой ночью, провоняв насквозь бензином и гарью в дом входил чумазый отец. В особо удачные дни он приходил не с пустыми руками, а с мешками продуктов из супермаркета или же новые книги для детей.

К тому времени Роберто уже проверил домашние задания всех троих и поджидал отца с Хадижей, которая отказывалась уходить спать. Иногда она с братьями выбегали в кукурузное поле и играли в догонялки. Высокое пугало, набитое соломой, возвышалось над местностью. Его черная шляпа была привязана, чтобы порыв ветра не снес. Хадижа вместе с Мэдэном разукрасили ему морду, чтобы выглядел не так страшно.

Когда Халиме удалось уговорить бабушку, они приезжали к ним и толпа детей, состоящая из: Хадижи, Халимы, Айши, Мэдэна, Джахейра и под присмотром Роберто, бежала в бесконечные просторы кукурузных полей, разделённые на части.

— Кто последний до Пенни, тот моет посуду и какашка! — крикнул Джахейр и сняв куртку, ринулся быстрее всех.

— Ты стартовал раньше, Джах! — заорала Хадижа.

— Ничего не знаю. Давайте, мелкие. Или вы умеете только в куколки играть? Хали, не шлепнись в капканы папы! — разразился смехом на всю округу Джахейр и ветер подхватил взрыв хохота детей, когда мальчик запнулся о собственные ноги и шмякнулся лицом прямо…

— Джах упал в коровью какашку! — рассмеялась самая маленькая среди них Айша.

— Он король какашек, — прыснула Хадижа и перепрыгнула через брата. — Ли! Бежим скорее.

— Эй, мелкие, вы чего отстали? — поинтересовался Роберто, выходя из второго участка. В зубах у парня был зажат колосок, а загорелая кожа уже покраснела.

— Я обмажу вас этим дерьмом, — пообещал в ярости мальчик и вставая. Все взвизгнули и понеслись прочь от него.

***

Наши дни.

Единственный солнечный луч пробивался сквозь кружевные занавески, освещая фигуру на кровати, скользя по золотым волосам и белоснежному лицу. Хадижа поморщилась от ослепительного солнца, поворачиваясь на бок. Разлепив веки, уставилась на шкаф с книгами. Ее ждали масса дел и долги по учебе. Лениво потянувшись, выбралась из постели и после заученных утренних процедур, спустилась на кухню. При виде пустого места на излюбленном стуле у холодильника, Хадижа остановилась.

Прошла неделя с того момента, как Джахейр ушел из дома. Хадижа тщетно пыталась уговорить отца сменить гнев на милость. Мэдэн пытался выяснить где сейчас Джахейр, но так никто и ничего не знал. Роберто был в ярости и от Джахейра, и от отца, который прогнал сына. Росла и их задолженность за кредит, который отец взял для расширения своего бизнеса, открыв мастерскую в городе.

Глава 7. Хадижа

Темный персикового оттенка пикап несся по главному шоссе, сворачивая в сторону частных домов. Ландшафт за окном сменился с небоскребов и торговых центров на фермы и загоны для животных. Где-то лениво пас овец молодой парень в выцветших со временем мешковатых брюках и бесформенном свитере. Девушка за рулём не вытерпела, как тот медля, своим посохом направляет табун в сторону поля.

- Господин пастух овец, можешь еще помедленнее? - припустив окно крикнула Хадижа, высунув голову.

- Так, сестрица, это животные. Чего мне то? - отозвался парень.

Раздраженно вздохнув, откинулась всем телом на спинку. Больше пяти минут она простояла перед белоснежными животными, которых, видимо, было не меньше несколько сотен. Позади сигналили, а ей было все равно. Хватало и этого безмозглого человека впереди. Едва последняя овца отбежала, как девушка надавила на газ и рванула с огромной скоростью, отчего в сельской местности в воздухе повис запах горелых шин.

Жизнь за чертой города имело как массу плюсов, так и минусов. Но здесь даже воздух ощущался более свежим и не загаженным. Хадиже нравилась природа, но она все же считала себя "городской" девушкой. Она ехала от Роберто, который разузнал, где сейчас кантуется Джахейр. И старший брат взял с нее слово: одной туда не соваться. Дорога изменилась на каменистую и с ямами, отчего девушка выругалась.

Мимолетом бросив взгляд на зеркало, увидела, как позади нее следуют два тонированных автомобиля. Хадижа нахмурилась и перевела глаза на дорогу. Сердце едва не выскочило из груди, когда два других автомобиля заблокировали дальнейшую дорогу к ее району. Заглушив мотор, она немного посидела в кресле, обдумывая дальнейшие действия.

Ее окружили со всех сторон, но никто не нападал. Если бы хотели ее смерти, то могли организовать это слишком быстро. Девушка медлила с тем, чтобы кому-то набрать. И состоял главный вопрос: кому сообщить. Младшему брату, который в офисе и в часе езды от нее? Или больному отцу, которого удар хватил бы прямо во время звонка? Или подруге, которая недавно родила и в другой стране с мужем?

И все же руки потянулись к телефону, набрав номер одного из друзей Роберто. Она лишь слышала о нем и сам Роберто дал его во время их встреч. "СЧСП", - так называл брат "случай чрезвычайного смертельного положения". Три гудка раздались и кто-то по другую линию ответил грубым: слушаю. Хадижа прошептала одними губами, глядя на машину прямо перед собой, из которой никто не выходил:

- Не отключайтесь.

А после толкнула дверь, выбираясь наружу. Редко в их краях бывали жаркие дни. Но на дворе середина мая и теплое солнце грело. Ее джинсовая рубашка покоилась на кресле. Откинув волосы с лица, сузила глаза, отмечая, что из машины, которая находилась позади собственной, вышли люди. Спрятав телефон в карман свободных брюк, горела от ярости и была напугана не на шутку. Страх липкими холодными щупальцами обвил ее тело.

Уверенной походкой из толпы выбравшихся из машин отделился особо высокий. Его глаза были скрыты за черными очками. Волосы прилизаны назад и зачесаны в тугой хвост на затылке. Черный костюм еще больше оттенял загар. Все во внешности этого человека кричало о его статусе: золотые запонки, безукоризненная одежда, начищенные блестящие ботинки и то, как двигался, с особой грацией.

- Дороги вам не хватило, парни? Или переиграли в гонки на гаджетах? - громко спросила Хадижа, не желая выказывать свой страх. - Что за игры, господин Тейназ? Надоело дергать за ниточки своих марионеток, сидя в кабинете?

Мужчина, что встал перед ней, усмехнулся. Повернув куда-то в сторону голову, вновь взглянул на нее. Медленным движением он снял очки.

- А ты, значит, Хадижа, - она не повелась на мягкий бархатный голос. - Вопрос в том, в каких играх участвуешь ты.

- Разве что доверяю людям. Сочтете за ответ? - сузила глаза девушка.

- Мне было любопытно, чем ты отличаешься от других девушек. В клубе считал, что мне показалось. Ведь ты была окружена старшими братьями. Но тут иначе. Ты ведь не боишься меня? - рассматривая ее пристально спросил мужчина. - Не боишься оскорбить, кого не знаешь, но остерегается твой брат.

- Ты не похож на того, кто надуется, если ляпну, что перебрал с гелем для волос, - хмыкнула в ответ девушка.

Кто-то из его людей выругался, но быть единственной девочкой среди трех ругающихся отборным матом, - означало мириться со всем, что срывалось с их губ. Но Тейназа это не задело и он еще шире улыбнулся.

- Едешь от старшего брата, - произнес мужчина, взглянув на ее автомобиль.

Хадижа напряглась от его утверждения, он не спрашивал и видимо, кто-то следил за ней. Такая перспектива больше злила, чем пугала.

- Чем заслужила внимание? - сложила руки на груди девушка. Его глаза проследили за этим движением в тот же момент, когда она дернула их от бедер. В голове Хадижи проскочила мысль, что он слишком много всего подмечает.

- Я ищу твоего второго брата. Но было бы глупо надеяться, что ты скажешь мне, где он? - один уголок его губ дернулся в полуулыбке.

- Человеку, который подрезал меня и вижу во второй раз? А ты как думаешь? - съязвила в ответ девушка.

- Твой отец выгнал его, - вновь проговорил он больше с утверждением, чем вопросительно. - Но, я наслышан, что ты предана к своим братьям. А это значит, что ты вышла на контакт с Джахейром.

- Скажешь прямо, что тебе нужно? - вскинула брови Хадижа.

- Передай своему брату, что я прощаю его долг. Есть порой вещи важнее денег. Но предательства и побег это самое... плохое, что можно сделать, - за секунду Тейназ преобразился на глазах. В его глазах вернулась жесткость, а в голосе сталь, отчего даже Хадижа не нашлась в дерзком ответе.

- Это все? То есть, такой человек, как ты, не мог пустить слух и это дошло бы до Джахи? - склонила набок голову девушка, отчего рыжие волосы скользнули с плеча на спину, обнажая белоснежную кожу ключиц и оголенных участков, где ткань топа заканчивалась.