Барби. Второй шанс для двоих

Пролог

В мире Сандуриус многое поменялось, судьбы перекроились, и всё по вине одного человека. Его жажда власти и богатства, желание встать во главе почти самого великого из родов привела к изменению в мире.

Боги были в гневе и не знали, как быть, как выровнять равновесие. Ведь этому бездушному было по судьбе встретить одну из двух истинных, самую чистую связь, Белый свет, а он перешагнул через дар богов.

Он замарал руки в крови людской, и была та кровь не только прожившего свою жизнь человека, но и детская невинная душа была отнята его злодеяниями. Чудом спаслись члены великого рода, и чудом сбереглись кровные дети, наследники по крови.

Белый свет впервые отказался признать истинным мужчину, предпочтя умереть. Крик души, что была предана и растоптана, был услышан богом мира, и он отправил девушку на перерождение в другой мир, туда, где сама душа выбирает себе спутника, сама решит свою судьбу. А в тело девушки бог поместил новую душу, которая в своём мире так же была измучена испытаниями и умерла по вине завистников.

Бог надеялся, что так он поможет миру в равновесии. Он уже какое-то время следил за случайной душой, бывают и такие, они попадают в миры, когда в разных мирах одновременно умирают практически близнецы, а вернее, близнецы душ. Вот и эта была такой же, она в момент, когда душа этого мира его покинула, отлетела от своего родного мира и притянулась в новое тело не по своей воле, просто эта душа сильнее и значит сможет прожить тут, а вот слабая душа-близнец уже уходит на очищение, а затем на перерождение. Присмотрелся бог и понял, что хорошая душа и подходит его новой душе.

Теперь они встретятся, и главное, чтоб признали друг друга: это тела принадлежат миру Сандуриус, а вот души избранных – души другого мира, и они сами должны решить, свет они друг для друга или нет.

Бог отступил, ведь теперь ему только приглядывать за душами и при возможности помочь. А ещё его помощи ждёт сердце академии, колыбель магии и её ректорша.

Глава 1

ГАЛИНА.

Я лежала на камне и смотрела на небо, и оно было совсем не земным. Нет луны, вернее то, что сейчас светило на небе, не Луна, зелёно-серебристое нечто, но красивое. А главное, я искала наши Большую и Малую Медведицу, нет их на небе, от слова совсем. Где я? Я умерла? Но тогда почему я чувствую боль и холод? Что со мной? Почему в голове кроме моих мыслей ещё и чужие? Кто те люди, что я вижу в воспоминаниях? Откуда боль в груди? Но не такая, как если бы поранилась, а от предательства, разочарования? И главное, что значит белый свет истинности? Эти и ещё куча вопросов роились в моей голове, но они отошли на второй план, когда боль стала оглушительной – болела вся левая сторона, особенно рука. Я застонала, но лёжа тут на камне, явно не полегчает. Мне нужен врач или как пришла мысль лекарь, так что за посторонние мысли? Пока прочь их, потом подумаю. Я осторожно поднялась, но ногу прошила сильная боль, блин блинский, точно перелом. Ладно, потерпим, что забыла, Галька, как это быть битой? Пф, перелом у неё, а когда тогда из родного города бежала, там-то не один перелом был. И ничего, справилась, перетерпела, вот и тут потерпишь. Прислонившись к какой-то стене, я поняла, что я не просто на камнях валялась, а походу упала на какой-то уступ, и он меня удержал. Или удержал только тело? Ладно, вначале выбираемся, а потом будем анализировать, что тут произошло. Кто я, где я и что делать дальше. Я попыталась достать хотя бы до края обрыва или того, что там возвышается над головой. Так, а почему я решила, что надо наверх ползти? А может наоборот, я спускалась да грохнулась? Сейчас темно и любой неправильный шаг может оборвать мою непутёвую жизнь. Где бы я сейчас не находилась. Что будем делать, Галинка? Ну, отключай Барби, как звала тебя когда-то твоя соседка в общежитии и одногруппница Лена Гаврилова!!! Я же её сбила тогда ... О боги, я убийца!!! Или она выжила? Надеюсь, она выжила, и моя душа не запятнана. Так, подумаю об этом потом, сейчас, Галя, соберись, и будем выбираться. Но сколько бы я ни старалась, у меня не выходило, я не могла дотянуться до края, даже когда, переборов страх и боль, подпрыгнула. Обессилено опустилась вновь на камень и прислонилась к стене горы. Ну, во всяком случае на ощупь чистый камень, темно, толком ничего не вижу, потому будет пока горой. Сколько я так просидела, я не знаю. Я замёрзла, рука и нога болели просто адски. И тут я услышала топот, я не знаю, что или кто это, но я посчитала, что это шанс, и закричала, что было сил:

– Помогите!!! – заорала я, глотая слёзы, я слышала, что топот пролетел мимо меня, и закрыла глаза.

– Эй! Ты там? Что у тебя случилось? – услышала я.

– Я тут. А что, не понятно, что случилось? Полёт в бездну!!! – ответила я.

ДАНИЛ.

Я ехал в город, что был моим конечным пунктом назначения. Я всё ещё так и не пришёл в себя от всего, что со мной произошло. Я в этом мире совсем недавно, там на Земле, я умер и помню тот момент. Я шёл домой с работы, мы подписали с моим другом очень хороший контракт и отметили это, в клубе. Бизнес спасён и можно выкупать те рестораны что мы приметили. Да, я ресторанный ос, как зовут меня друзья. Я покупаю маленькие разорившиеся ресторанчики и начинаю их реанимировать. Делаю дизайнерский ремонт, нанимаю хорошую команду на кухню, а главным моим секретом успеха был найм хороших управляющих и шеф-поваров. Но последнее время что-то было не так с моим везением, и я прогорал в самом начале пути. Я выкупил удачные на мой взгляд ресторанчики в очень хороших местах, но подрядчики и дизайнер запороли казалось бы плёвое дело. Я, конечно, сам дурак – не проверил работу, но просто решил, что и Роман должен вливаться в дело, ведь он почти полноценный партнёр. Да, у меня доля больше, но так я и вложился намного больше. Мы тогда сразу в договора прописали по этому вопросу. Мои семьдесят процентов, так как я и вложил семьдесят процентов бабок. Ромка был почти на мели и с трудом тридцать наскрёб, занимал у родителей. Но мы быстро встали на ноги, и потому он им и долг отдал, и помогает хорошо. Вот я и решил, что и ему пора поработать, и передал эти проекты ему. Он нашёл бригаду строителей и дизайнера. А эти козлы просто кинули друга на деньги, и вот к нужному дню два ресторана были так же разбиты, а денег ноль. Я продал несколько кафешек, что выкупил себе, чтоб поднять дела. Нашёл тех, кто решил влиться в наш проект с ресторанами, и вот спустя полгода мы с Ромкой подписали контракт с хорошей фирмой из Японии. Они хотят открыть свои точки у нас, и те ресторанчики, что мы делать хотим, им подходят – и место, и те проекты, что я сам придумал. И вот я такой иду, значит, домой сильно подшофе, так как пьяным за руль не сяду, и тут у меня пунктик просто с Эверест. А в парке на девушку какой-то урод накинулся и потащил в кусты, вот я и кинулся помочь. Последнее, что помню – нож в руке того урода, и потом боль.

Следующие воспоминания – это уже кошмар наяву. Я на какой-то дороге, валяюсь на земле, в боку боль, а рядом мёртвые люди, голова болит и сильно. Но я вижу, как ко мне идёт мужик с мечом, и я вот точно знаю, что не похвалиться этой красотой, а убить. Я схватил, что первое попалось, а это был меч, и отразил удар. Ну, кто из нас в детстве не играл в мушкетёров, ниндзя и других вояк? Вот и я был увлечён, а отец, видя, что я брежу этим, отправил меня в секцию по фехтованию. Там тренер тоже любил колюще-режущие и учил желающих махать не только шпагой, но и мечами и саблями. О, я тогда жил от тренировки к тренировке, даже все предметы подтянул, так как тренер сказал, что двоечников учить не будет, а мы знали, он человек слова. И вот те, кто, как и я, любил эти занятия, стали пусть не круглыми отличниками, но успевающими по всем предметам, и знания получали по расширенному курсу, что предоставил тренер.

Глава 2

И спасибо тренеру, знания меня не просто выручили, а они меня буквально спасли. Я отбивался, как мог, и смог победить, а потом уже просто влился в бой, я не понимал, что происходит, но точно знал, что надо выжить. Я знал, кто наши, кто разбойники, и потому смело шёл в бой.

Сколько так мы бились, я не знаю, но горстка людей смогла отбить нападение. Тех, кого не убили, связали и привязали к дереву, потом решим, что и куда их. Сейчас предстояло осмотреть, что уцелело, кто выжил, кому нужна помощь.

Я же просто сел на землю, меня накрывали какие-то воспоминания-видения, которые я не понимал. Я стал осматриваться по сторонам и понял одно – я не на Земле. И это просто понять, тут два светила на небе. Жёлтенькое и почти белое, не наши солнышки. Где я? Тут накрыли воспоминания, как я умираю там на Земле, и тягучее желание жить, которое тянет куда-то, и чувство боли в боку. А потом бой с мечом – это означает только одно: я живу вновь, но не там, не на Земле, и не Даня я уже, а пока не понятно кто, и куда мне двигаться.

– Господин!!! Господин Грохорош, Вы в порядке? – меня тряс мужчина, одежда на нём простенькая, но добротная. В голове как по щелчку пришла информация – это Ишон, его слуга.

– Не знаю, Ишон. Пока не понимаю. Что-то видно хорошо зацепило, я как в тумане. Вот ты подошёл, я понял, кто ты, и имя вспомнил, а так, как не я. Странно, – сделал любимый жест – когда растерян, двумя руками зарываюсь в волосы и провожу по всей голове, и тут же прошипел от боли: затылок просто открытая боль.

– Ой, господин Грохорош, так Вы же сильно покалечились. Лекаря, лекаря сюда!!!! – закричал он в сторону. – Господин ранен сильно.

Тут к нам подлетел почти парнишка.

– Простите, но выжил только я, лекарь Лорш погиб, я постараюсь помочь, но я только из академии, – как-то извиняющеся, что ли, сказал паренёк.

– Главное знания есть, а вот и практика подоспела, – усмехнулся горько я.

Паренёк осмотрел мою голову, сделал какие-то примочки и перевязал меня, так же и бок. Оказывается, меня и туда пырнули. А по поводу головы сказал, что возможно из-за сильного удара я и помню плохо. Сейчас нужно время и более опытный лекарь для выяснения последствий. Ну ясно, типа амнезия по земному. Значит, живём с тем, что есть, Ишон мне в помощь.

Мы отправились осматривать погром, что был на месте боя, бандитов уже оттащили на обочину, а также тела, что наши укладывают на телеги, освободив их предварительно для этого. На одной из телег я увидел тело ребёнка, и в голове пронеслась мысль осознания: сын. Мой маленький сын Рогирош, два годика ему. Я подлетел и увидел, что видно, когда напали, малыш вывалился из телеги, на которой ехал, и ударился виском о камень. Умер, я считаю, мгновенно, подошедший парень-лекарь подтвердил мои предположения.

– Господин Грохорош, это, там, – как-то не уверенно мялся рядом Ишон, что странно, он плакал. Я посмотрел туда, куда он показывал, и отправился за ним в сторону леса. Чуть отошли от места боя, когда я заметил, что кто-то лежит. Подойдя к телу, меня пронзила боль. Я не понимал, кто это, так как вижу это тело точно впервые. Но вот что-то внутри кричало от боли от увиденного, а потом пришли знания. Это его жена, точнее, жена этого тела, для мужчины она была каким-то белым светом. И в момент, когда этот Грохорош понял, что её свет потух, душа перестала цепляться за жизнь и позволила себя убить, а меня уже, видимо, затянуло. Пока я это принимал у себя в голове, не замети,л как опустился на колени перед женщиной. Очень юная, не очень красивая, но тут я так понял не это было важным, тут что-то особенное происходило между людьми, и они сияли друг для друга по другим правилам.

Я вытер слёзы, что бежали из моих глаз. Да, душа тут уже моя, но память бьёт так, что воспринимаешь всё так, как будто сам переживал все эти эмоции. Поднял аккуратно тело девушки и перенёс к телеге, где лежало тело сына. Надеюсь, боги этого мира позаботятся о душах, и они вновь будут вместе, ведь те воспоминания, что мне пришли, там была очень сильная любовь, очень. Они как-то по-особенному светились друг для друга. О таком только мечтать и осталось.

Через пару часов, собрав тела погибших, помогли тем, кто был ранен, привязав пленных, мы двинулись в путь. Я ехал на коне, кстати, тоже знания как достались и от этого тела, так и мои земные. Я очень люблю реконструкции, тем более меч, шпага и сабля – мои друзья в этом увлечении, потому как только стал ездить на сборы всяких реконструкций: исторических, толкиенистов, фэнтезистов, понял, что и верхом надо уметь ездить. Потому уже лет семь я сижу в седле и сейчас легко справился с этим делом. Мысли в голове не хотели складываться в полную картину, потому ехал, пытаясь понять, что и как это всё произошло со мной.

Прибыв в ближайший город, сдали пойманных разбойников в жандармерию, мы нашли приличную гостиницу или как тут говорят, постоялый двор. Приказали приготовить нам ванную и, помывшись, кстати Ишон мылся в воде, что осталось после меня, тут так положено. Правда, если я позволю. Ну, я и позволил, что ему грязному и в крови ходить?

После купания, Ишон убежал за лекарем, а я лёг на кровать. Голова болела просто адски.

Док прибыл часа не прошло и сказал тоже самое, что и молодой лекарь. Посоветовал больше отдыхать и дать организму самому восстановиться.

Глава 3

Я несколько дней просто падал от усталости, может поэтому и не видел снов. А вот через несколько дней пришёл первый сон-воспоминание, я так понимаю, это пришла жизнь этого человека, в теле которого я сейчас нахожусь.

Рос в прекрасной и, понимаю так, в не простой семье крестьян, а вполне богатой. Потом, видно, батя помер, а нас попросили из дома, вроде как мамка моя, какая-то простая была жена, отец её любил конечно и нас с сестрой, а вот была у него ещё жена чуть младше нашей мамы, желтый свет, и родила она папашке двух сынков, и вот они-то и были наследниками. Но папаня молодец, знал законы и потому оставил нам с сестрой наследство, не огромное, но жить можно. По домику и на счетах каждому приличная сумма. Так и мамку не обидел, и ей так же дом в городе и сумма денег. Ох, и рвали тогда глотки родственнички той, что желтый свет, да только ничего не смогли сделать. Закон он есть закон, да Разорт там, говорят, письмо прислал, чтоб утихли. Они и утихли.

Видать, Разорт у них тут какой-то местный правитель, ну, потом тихо выясню.

Мы росли, первая встретила свой свет сестрёнка, тоже, как отец, желтый и вот живёт, деток родила. Любит своего мужа очень сильно. А я, так понимаю, очень долго искал себе жену, предлагали связать судьбу с простой девушкой, но я не хотел потом, как отец, встретив свой свет, оставить простую жену и детей незаконными. Не дело это. Ихуру встретил случайно на рынке, я уже торговал несколько лет, и хорошо шли дела, вот там и подошла она к моему прилавку за фруктами заморскими, служанкой была в доме одном. Как потом выяснилось, у родных служанкой служила. Сирота она, родители в пожаре погибли, и она бы сгорела, чудом вытащили, да шрам остался на щеке и лбу, никто не брал в жены такую, а для меня прошлого она белым светом засияла, я и забрал её из семьи и женился. Через год она мне подарила сына Рогироша. А полгода назад объявились родные Ихуры, бабушка по матери вроде как, и захотела она к ней поближе переехать, вот и собрались в путь. Не мог он отказать жене любимой, вот и нашли они свою смерть на дороге. Утром проснулся и понял, что в одном сне всю жизнь посмотрел.

Надо бы сообщить будет этой женщине о потери внучки и правнука.

Тянуть не стал и, оставив Ишона на хозяйстве, в сопровождении двух из охраны отправился в город что был моим конечным пунктом.

Старушку нашёл быстро, сообщил трагические новости и ещё три дня около неё пробыл, она очень убивалась, корила себя, что не проведала внучку, что поверила этим опекунам, что девочка не хочет от них уезжать, что ей, мол, у них лучше. Она и поверила, ведь она в не очень хороших отношениях была с зятем, и дети не приезжали к ней, потому и внучка не бывала и не знала бабушку. А потом ещё по делам королевства и своим в соседнем пробыла последние семь лет, а как вернулась, так и написала внучке и узнала всё, что та пережила. А письмо то от бабушки одна из служанок по тихому нам принесла в тайне от опекунов.

Бабуля уговаривала меня быть рядом с ней, правда, какая там бабуля. Женщина выглядела лет на пятьдесят, симпатичная женщина. Но потери, видно, подкосили её здоровье, я пробыл три дня в её доме. Уехал, но пообещал, что всё-таки переберусь в этот город на житьё. Неплохой городок, можно развернутся.

Я мотался из одного города в другой, пока нашёл дом для жилья, мне леди Ахорош предлагала жить с ней в доме, но я не хотел. Зачем? Но дом купил недалеко от неё, далее по плану была покупка лавки и закупка товара. Месяцами мотался, устал очень, но вот последний рывок, и осталось дождаться прибытия товара с соседнего королевства, за ним отправился верный Ишон с ребятами, что решили остаться работать у меня после нападения на караван. Я же проводил ребят, решил отправиться в свой будущий дом, уже темно было, когда я проезжал опасный участок: там крутой поворот и обрыв, все знали, что тут не ездят на большой скорости, я даже говорил с мэром и предложил сделать ограждение по склону, хоть какая-то защита. Он обещал подумать. Я почти проехал этот участок, когда услышал крик о помощи. Вначале подумал, показалось, но что-то щелкнуло, и я решил проверить, мало ли что.

– Эй! Ты там? Что у тебя случилось? – спросил я в пустоту обрыва..

– Я тут. А что, не понятно, что случилось? Полёт в бездну!!! – услышал ответ, хм, юморит, значит не сильно пострадала.

– И что так сподвигло Вас туда полететь? – не выдержал и спросил я.

– Глупость и мужская черная душонка, – огрызнулась она. – Вы мне поможете или так и будете остроумием мериться?

Ой, какие мы там язвочки-то.

– Ну почему, помогу конечно, чего ж не помочь невинной деве.

– Ну давай, спасай, рыцарь, – вздохнула она, – только прости, руки подать не могу. Высоко тут, это во-первых, во-вторых, у меня одна точно сломана, вторая непонятно, нога тоже. И держусь из последних сил.

– Понял. Я сейчас верёвку кину с петлёй, ты на талию одень и, как скажу, потерпи, будет больно.

– Потерплю, главное вытащи. Знаю, что по другому никак, - я слышал слёзы в голосе, но она держалась, и это восхищало.

Быстро закрепил край верёвки за седло, второй край сделал петлёй и кинул в обрыв.

– Ну что, достанешь или надо ниже? – спросил её.

– Надо не ниже, а левее, я просто боюсь, что если попробую подойти, свалюсь в пропасть, тут мало что видно.

– Понял. Я сейчас буду тихо её перемещать, как до тебя дойду – кричи, - не заметил, как перешёл на ты.

– Хорошо, – ответила она мне.

Я стал перемещать верёвку влево и, примерно минут пять спустя, услышал:

– Всё, поймала, сейчас надену её, – услышал я, потом бурчание и четкое, – тяни!

Я стал тянуть, подгоняя коня, и кажется минуты через три поймал девушку у края, помог ей сесть на край, она рыдала. Я понимал, что страх, паника и боль были сейчас её причиной истерики. Завернув её в плед, я осторожно посадил на коня впереди себя и, обняв, поскакал в город к лекарю, она похоже потеряла сознание от боли.

Глава 4

ГАЛИНА.

Ура меня спасли, но боль была просто чудовищной, как выдержала, пока он тянул, сама не поняла, потом была истерика. Меня завернули и, как куклу, посадили на коня, эээ, страшно!!! Но тут меня крепко обняли, и я успокоилась, а потом просто адская боль от движения коня, и я вырубилась окончательно. Пришла в себя уже в местной больничке, рука в гипсе, или что это такое, не поняла, нога тоже в такой же перемотке. Ладно, главное жива. Боли не было, странно.

Посмотрела в окно, оно было напротив кровати, в которой я и находилась, был рассвет. Хотелось пить, огляделась насколько это было возможно, и заметила, что рядом была тумбочка, и я смогла взять стакан с водой, видно, для меня и приготовили. Выпила и не заметно стала проваливаться в дрёму. А вернее, в сон-воспоминание.

Я была любимой доченькой отца, его солнышком, ведь свою любимую жену он потерял, когда она упала на шестом месяце беременности, оступившись, и лекарь не успел спасти её. Отец был безутешен, и только я была его якорем на этом свете. Мама была для отца простой женой, он когда женился, просил у богов в храме оградить его от любого света, так как он встретил ту, что сияла для него ярче любого света. Видимо, боги услышали его, и он так и не встретил божественный свет. Я же росла и мечтала наоборот встретить любой из даров богов, особенно мечтала о белом. И когда мне исполнилось восемнадцать, на мой день рождение пришёл Он. Мужчина, что сиял белым светом для меня, но он вначале растерянно смотрел, а потом просто сделал комплименты мне и всё, простое вежливое общение. Я не понимала почему? Странно, я не слышала о таком, я же прочитала про истинную связь всё, и не было там такого. Белый свет – он у обоих сразу сияет, это особенный дар, с желтым проще. Можно отказаться от него, не признать, даже были случаи, когда для одного жёлтый засиял, а для второго не было отклика, но это с жёлтым, а вот с белым так не работало. Он сразу сиял у обоих, тогда почему мой Горгош сделал вид, что я простая девушка, дочь его компаньона?

Я была растеряна и не понимала, мой праздник и счастливый день стал разочарованием и расстройством. Когда гости ушли, я убежала в комнату и полночи проплакала, а потом начались дни мук. Горгош приходил к нам каждый день, дарил какие-то подарки, как малышке какой-то.

Я была в растерянности, я узнала всё, что смогла о своём свете. Что он женат, и у него сын от первой жены, но она простая, выбранная пара. Может он боится потерять сына? Ведь по закону он должен вернуть жену в семью с детьми и оплатить компенсацию, ведь она простая жена, а я божественный свет. Папа того же боялся, потому и просил оградить от света его, он любил маму. Надо поговорить с Горгошем и сказать, что я не буду против, если он оставит жену, что я согласна на роль второй жены,и наши дети пусть не наследными будут. Я же всё понимаю, главное же это принять свет, это же больно быть вдали друг от друга.

Приняв решение, я решилась на отчаянный шаг: я отправилась к нему в особняк. Я знала, что каждое утро его жена идёт после завтрака за покупками, потому я спокойно смогу поговорить со своим мужчиной. Я в волнение стала ждать, когда выйдет Ламуш, жена Горгоша, с сыном и братом Микошем. Они были из великого рода Мортенье, как наверное страшно в одночасье потерять всех, такая трагедия, все сгорели, вон Микош чудом спасся.

Они вышли, как и всегда, да, я следила эти дни за особняком, я от связи схожу с ума. Когда они ушли, я вошла в дом, слуг не было, и это странно, ведь Горгош очень богатый, да и Ламуш из богатого рода, и потому деньги для них не проблема. Горгоша я нашла в кабинете.

– Горгош!!! – окликнула я его, он поднял глаза и растерянно смотрел на меня, казалось, он не верит в то, что видит меня у себя на пороге кабинета.

– Симиша? – воскликнул он и подскочил ко мне. – Ты что тут делаешь?

– Я больше не могу так, Горгош. Скажи, почему ты не признаёшь меня, я же знаю, что мы Белый свет друг для друга.

– Ты права, милая, ты мой Белый свет, но я пока не могу признать нашу связь. Пойми, я потеряю всё, к чему шёл эти годы, всё, что я сделал для достижения своей мечты.

– Что такое может быть важнее Божественного дара? – не понимала я.

– Я всегда мечтал, что стану главой великого рода. Когда моему братцу выбрали в жены Ламуш, девушку из самого великого рода, после рода правителей, я понял, что это мой шанс. У нас с братом два года разницы, и потому братец нечаянно умер – несчастный случай, лошадь понесла, бывает.

– Я не понимаю, но как? Я слышала, что твой брат, который погиб, был лучшим наездником, папа часто вспоминал его и говорит, что это самая трагичная потеря для любителей конного спорта.

– Ну, бывает и так, просто вовремя сгоняешь дикий улей, и вот конь понёс, – усмехнулся Горгош, а я смотрела и не хотела верть в то, что услышала. – Потом уже уговорить отца заменить на меня кандидатуру в женихах к Ламуш – это не было проблемой. Правда, мать Ламуш была против, но отец моей будущей жены дал добро, и после того, как ей исполнилось восемнадцать, мы поженились, и я вошёл в род Мортье. Теперь надо было начинать готовить следующий шаг к своей мечте. Убрать всех, но для этого надо, чтобы Ламуш родила мне сына, тогда по закону он станет главой рода, а я, как его отец, буду наместником. Воспитать правильно пацана не проблема была бы, и я тогда был просто счастлив, когда лекарь мне сообщил, что моя жена носит под сердцем сына. Я начал действовать, нанял нужный контингент, подкупил пару служанок в замке, и на юбилей главы, когда собрались все, я стал действовать. Как и было оговорено по плану, девушка служаночка подлила в воду паркорку, я её с трудом достал через не одни руки, чтобы затереть следы, и всё бы получилось, огонь бы не смогли потушить, но я не знал, что этот наследничек именно в тот день устроит бунт и сбежит из замка, и это его спасёт! Он же активировал и защиту замка, и это потушило огонь, и все смогли понять, что до пожара уже всех убили, что всех отравили, а значит не несчастный там случай произошёл, а случилось убийство. И начали копать, а меня проверять стали и не слабо, потому и не могу я сейчас прибить этого пацана, чтоб без подозрения. А тут ещё и Ламуш снова беременна, и будет дочка, а значит это второй род силы. Не могу я отказаться от такой власти. Мне надо убрать Ламуш и Микоша, и тогда мы будем с тобой очень счастливы. Дети будут главами рода, но всем управлять буду я.

Глава 5

Я вернулась через полгода примерно, когда Ламуш родила девочку, и все узнали, что её бабушка по маме умерла, а это значит, Ламуш теперь глава рода Сортье, как и говорил Горгош. Я не хотела, но вот снова то, о чём он говорил подтверждалось, и я ревела от боли, но считала, что надо просто пойти и поговорить с ним. Уговорить отпустить Ламуш с Микошем и детьми, что я его буду любить и без этого. Что он мне дорог любой, и мне не важно, глава он великого рода или простой рабочий.

Но снова боги нам дали шанс, и я была счастлива. За последние двести лет появилась метка избранного, и этим человеком была Ламуш, жена Горгоша. Я стала готовиться, чтоб отправиться к Горгошу, и наконец он меня признает. Но тут пришёл отец и просто убил меня новостями:

– Симиша, это позор, я просто буду раздавлен, – ходил по гостиной отец и возмущался.

– Папа, да что произошло? – спросила его.

– Что произошло? Знаешь же моего компаньона, Горгоша Рискормера?

– Конечно знаю, – напряглась я, что с моим Горгошем?

– Так вот. Он сегодня избил почти до смерти жену. Избранную богов почти убил и возможно убил, её забрал вестник вместе с сыном, а через несколько часов и брата с дочкой. Но парень успел поднять на ноги полицию и всё рассказал, и все теперь знают о том, что происходило в том доме. Он много лет издевался над женой и мальчиком, её братом, а последнее время и прямо на глазах сына. Это позор, просто позор! И я с этим человеком вёл дела...

– Пап, он, он ... – меня накрыла истерика, вся правда наконец-то озарила мою пустую головушку. Наконец-то до меня дошло, что мои розовые сопли были мыслями идиотки. Я просто искала оправдания этому человеку и не хотела принимать правду, а ведь он мне правду говорил, а значит то, что он творил, просто ужасно.

– Что, доченька? Что такое?

– Папа, он мой Белый свет, он же мне в таком признался, а я не верила. Думалааа, он просто выдумываееет ,чтоб не потерять жену и детей. Я же думала, ты по этому же и просил богов оградить тебя от света, чтоб не потерять нас с мамоооой, – выла я.

– Ну, ну всё, успокойся. Ну, побил жену, тебя-то не будет, ты-то его свет, – пытался меня успокоить папа, а я не выдержала и рассказала ему всё, что мне рассказал сам Горгош.

Мы много в тот день обсудили с отцом, но что он, что я решили, что отправимся в храм, и я буду на коленях умолять богов оградить меня от этого света, что лучше я отправлюсь в храм Обитель богов и служить там, чем жить с таким монстром.

Мы стали собирать меня в поездку на остров Света, в храм богов, где я бы и попросила благословения и очищения от метки. Время затянулось, и вот через неделю к нашему особняку подъехал экипаж. Дорогой очень, из него вышел Горгош с огромным букетом, весь разряженный. А мне, если честно, просто тошно стало от его вида.

– Лабреш, милая Симиша, – поклонился он нам с отцом, – я прибыл, чтобы признать наш Белый свет, любимая, я теперь свободен он всего и понял, что теперь мы можем быть вместе, – сообщил он мне с порога, протягивая букет и доставая коробочку с обрядовыми браслетами.

– Я ни в этой, ни в последующих жизнях не свяжу свою жизнь с таким чёрным человеком, как Вы, граф Рискормер. Я лучше отправлюсь доживать свои отмеренные годы в Храм Обитель Богов, на отмаливание грехов, за которые и наказана была такой грязной связью с Вами, – выпалила я.

– Ты не можешь так поступить, мы связаны Белым светом, это навсегда. Это не жёлтый свет. Будь благоразумной и прими связь, – возмутился он.

– Я попрошу Вас покинуть мой дом, граф, – сказал отец и встал так, чтобы загородить меня от Горгоша. – И впредь Вам не рады в нашем доме. Дочь сказала своё слово, и она не признает Свет, мы отправляемся в Обитель для молитв и вымаливания снятия метки богов.

– Вы не посмеете... Симиша моя! Мне даровали её боги, значит она моя, – он был безумен, и я видела это сейчас отчетливо, розовые очки разбились вдребезги, и я видела всё, как оно есть на самом деле.

Папа позвал охрану, что нанял практически вчера, и с их помощью просто выкинул Горгоша прочь.

Но Горгош не успокоился. Стоило мне выйти из дома, и появлялся он, я поняла, что он где-то был не далеко и караул ил меня, я еле успевала вновь забежать под защиту охраны. Мне это надоело, и я перестала выходить из дома. Он стал пробираться в дом, когда папе приходилось отлучаться из дома, эта связь меня чуть не довела до сумасшествия, дважды меня спасала охрана от того, что я чуть не отдалась этому человеку, связь меня высушивала, меня ломало, как наркоманку. И я поняла, что надо что-то делать, я хотела принять забвенье, но такого я достать не могла, это были запрещённые зелья, да и ничего бы это не изменило. Связь-то это не отменит, я так бы и осталась связанной с Горгошем. После очередного его визита, я не выдержала и когда все уснули, я просто прыгнула на свою кобылку и полетела к обрыву, плача. Там, спрыгнув с любимой лошадки, поцеловала её и, не думая, шагнула в пропасть. И тут я проснулась.

Боже, вот это мясорубка! Бедная девочка, через такое пройти не каждый сможет, а она нежный папин цветочек. Даже осуждать её не буду. Сама сколько раз на крыше стояла, да последний шаг так и не смогла сделать. У самой жизнь была не сахарная. Саму не раз прокручивало через жернова. Да только меня с детства крутило, а тут жила, горя не знала, и в такой ужас с головой. Ну нет, я этого Горгоша и близко не подпушу к себе. Спи, девочка, я обещаю, эта мразь твоё тело не замарает своими ручонками. Спасибо за новую жизнь, где бы ты не была, живи счастливо.

Глава 6

Ну вот, Галка, и снова не простая жизнь, снова в бой. Жизнь меня в том мире закалила, и отрастила как коготки, так и клыки. Там, правда, у всех почти такие достоинства, а тут все милые и пушистые. Ещё надо что-то решить с отцом этой девушки. Что ему сказать? Признаться, что я не его доченька? Нееет, это опасно как для меня, так и для отца. Он очень любил свою Симишу, нежно, трепетно. И, узнав, что её больше нет, не выдержит, он и так за этот месяц, что Горгош третирует эту семью, несколько раз лекаря вызывал. Надо оградить мужчину от такого стресса, Симиша вместе с телом передала мне и заботу об её отце. У меня не было его в той жизни, нет, он не бросил нас с моей матерью и не отправился гулять по миру, ища любовь и приключения, а погиб. Он у меня был шахтёр, и был обвал на шахте, с ним тогда ещё семеро там остались, под землёй. Мамаша моя погоревала, погоревала и пустилась во все тяжкие, пока к нам не пришли с опеки. Тогда она напугалась и очень. Ведь квартира была на мне, отец сразу так сделал, видно, любовь любовью, но меня защитить хотел. Знал папа, что работает не в кабинете, а в очень опасном месте. Деньги тоже я получала хорошие за папу, у матери-то меньше были. Ко всему прочему ещё и детские пособия так же за меня шли. А если заберут меня, то как на гроши, как она их называет, жить-то? А жить она любила хорошо: дорогие шмотки, салоны всякие, такие как маникюр, педикюр, хорошая косметика и конечно же клубы с подругами и хорошими мужиками. Их она любила даже больше, чем деньги, она всё мечтала, что встретит там богатенького парня, и он будет её содержать.

Меня выдернули из воспоминаний приходом лекаря.

– Доброе утро, леди Симиша, как Вы так умудрились-то? – спросил он меня.

– Вы же знаете мою историю? Думаю, весь город в курсе такого позора. Я хотела сбежать к бабушке в столицу, чтоб и папа не знал, где я, бабушка бы меня спрятала, а я бы смогла маленько прийти в себя и уже спокойно всё решить, – вздохнула я, – но ехала, как в тумане, из-за слёз и, как дура, забыла про этот обрыв, честно, плохо помню тот момент. Вот, кажется, еду по дороге и бах, уже на уступе. Стараюсь понять, как я так, ведь Вайка жива? Жива же? – взволновано спросила я. Вайка – это моя теперь лошадка, её подарил отец на шестнадцатилетние, и это была любовь с первого взгляда как у Вайки, так и Симиши.

– Пока не знаю, но я сообщил Вашему отцу, что Вы тут. Как прибудет, так у него и спросим, – улыбнулся он. – Главное, я вижу, что Вы вменяемы и сами растеряны тем, что произошло, а это значит и правда был несчастный случай, который, слава богам, обошёлся лёгким испугом.

Я посмотрела на лекаря удивлённо, а потом на ногу и руку в гипсе.

– Всего лишь рука и нога, пару недель, и мы снимем всё, потом ещё пару недель, и вы будете в норме. А ведь могло всё намного серьёзнее. Например, Вы могли умирать, и поверьте, так происходит почти всегда в том месте. Или второй вариант – это перелом спины, и человек больше не может двигаться.

И я поняла, о чём он говорит, и была полностью с ним согласна.

– Вы правы, за это, я думаю, нужно благодарить богов за такую защиту. И это ещё раз показывает, что тут был несчастный случай, ведь не будут боги хранить того, кто сам убить себя хотел. Может и выжила бы, да точно вон неподвижно, как овощ, лежала бы, – ответила я.

– Вы правы. И я с Вами соглашусь полностью, потому отдыхайте. Скоро прибудет Ваш отец, в этом я уверен, – он поднялся и вышел.

Ну, вот и поговорили, главное, подозрения в самоубийстве отвела, а то что-то в дурку не охота, а это учреждение тут есть.

Мне принесли, я так понимаю, завтрак, мда, не густо. Какая-то непонятная масса, которую назвали по ошибке кашей, и отвар из травок с мёдом. Ну, и на том спасибо. Успела покушать, когда в палату влетел отец. Да, именно отец, он, не сбавляя скорости, просто смёл меня в свои объятия. Я почувствовала слёзы отца, и сама разревелась. О боги, как мне оказывается их не хватало там, на Земле.

– Сими, Симишенька, доченька, как же так-то? Как ты умудрилась упасть?

– Пап, не помню, но точно не специально. Скажи, Вайка жива? – сразу спросила я у него.

– Жива твоя Вайка, она видать вернулась в конюшню, потому никто и не понял о том, что ты не дома. На завтрак не спустилась, так и тут я не стал волноваться, ты же вечером совсем уставшая была от этих волнений, я знаю, что тебе дали отвар успокоительный, я и думал, что ты всё ещё в комнате спишь. А тут паренёк от лекаря и с такими новостями. Я и не помню, как добежал сюда, всё не верил, что ты жива.

– Пап, сама в шоке. Я не понимаю, как я на обрыве-то оказалась, я ж высоты боюсь, может упала с Вайки на повороте? – посмотрела на него с надеждой, что подскажет идею.

– Ну, возможно, говорю же, тебе отвар дали в ночь, может уснула и вывалилась? Тогда понятно, что ты просто скатилась, потому и на уступ упала. Прыгнула бы, то точно мимо уступа улетела, – нашёл логическое объяснение случившему отец. Ну, вот и оправдание для всех. Уф!!!

И тут мы услышали ор и скандал за дверью, а потом двери отлетели в сторону, и перед нами предстал очень неприятный тип. По воспоминаниям я сразу поняла, что это и есть тот самый Горгош.

– Тебе что тут надо? Из-за тебя это и случилось, пошёл вон отсюда, – подскочил отец.

– Лабреш, не стой у меня на пути, мы белый свет для друг друга, не иди против воли богов, – шипел Горгош.

А я смотрела на того, кого боги определили Симише в идеального мужа, и поняла, что вот без этого белого света точно не посмотрела бы девочка на вот Это. Да, высокий, но худой, и не понятно, как он мог там жену-то избивать, его же самого можно хорошо так отделать. Лицо не очень приятное, покрытое шрамами, как от прыщей, видимо плохо юношеские гормоны перенёс. Руки, как у обезьяны, вытянуты чуть не до колен, фу, какой неприятный. Но меня что-то смущало. Почему я вижу этого принца не таким, как его видела Симиша? Он-то для неё сиял просто сказочным принцем, прям, красавец мечты. Я нырнула в воспоминания, и тут до меня дошло. И я засмеялась.

Глава 7

Отец и Горгош посмотрели на меня, а я сидела на кровати и смеялась и благодарила богов за такой подарок.

– Доченька?!? – услышала я растерянный голос отца.

– Симиша, свет мой, ты признаёшь меня своим Белым светом? – просиял Горгош.

– Наоборот, я могу с уверенностью сказать Вам, граф, Вы мне ни белый, ни жёлтый свет. Вы вообще очень неприятный мужчина, и я больше не желаю Вас видеть в своей жизни. Боги услышал мои молитвы и без посещения Обители богов, они забрали эту связь, теперь я свободна. Папа, я свободна от этого монстра, – я снова засмеялась, уже счастливо.

– Ты обманываешь, ты не могла потерять свет. Я же вижу, что ты сияешь для меня, так же светло и ярко, – завизжал мужчина.

Отец со счастливой улыбкой направился выставлять неадекватного из моей палаты. Но я поняла в этот момент, что это с виду он худой доходяга, а сил в нём хватало. Если бы не вовремя вошедший Грохорош, парень, что спас меня, отец бы не справился с этим неадекватом, а Грох просто взял его за шкирку и выкинул. Вау! Вот это мужчина, я смотрела в восхищении на этого богатыря. Я готова влюбиться.

– И что тут у вас произошло? – повернулся он спокойно и посмотрел на нас. Нет, нормально?! Он даже не запыхался.

– Монстру дали отставку. Как моя дочь, так и боги, – выдохнул отец.

– Ну, вот и оставь спасённую принцессу без присмотра, сразу драконы прилетают и стащить пытаются, - усме хнулся парень, а мне так и хотелось закричать: «Так и не оставляй!»

Мы расположились в моей палате, вернее, я так и осталась на своей кроватке, а вот мужчины расположилась почти рядом. Папа сел ко мне на кровать, а Грох на стул не далеко от нас.

Папа не стал скрывать и рассказал мою историю, закончив тем, к чему мы пришли в выводах, что я выпала из седла.

– Теперь понятно, а я всё думал, как это Вы там оказались, такая юная и красивая, – сделал он мне то ли комплимент, то ли подколол.

– Сама в шоке была, честно, когда пришла в себя. Открываю глаза, а я на краю в бездну. Честно, не знаю, как я не сделала шаг, потому как где я, и что случилось, я не понимала. На интуиции только держалась, – ответила я.

– Самое важное в человеке – интуиция, и я рад что она у Вас очень хорошая, – улыбнулся он мне. Они пробыли с отцом почти до обеда и, простившись, ушли, притом как-то сразу вместе.

После обеда отец вновь пришёл, и мы с ним стали обсуждать, что делать будем. Я, честно говоря, не хотела никуда уезжать, в воспоминаниях Симиши я видела, что городок очень красивый. У отца тут очень прочный фундамент в делах, сейчас уже нет смысла куда-то бежать: свет исчез, и я свободна от монстра Горгоша.

– Простите, леди Симиша, сэр Лабреш, к вам прибыл граф Рискормир со жрецом святого храма, – к нам вошёл лекарь, а за ним нагло ввалился и Горгош, а вот замыкал процессию уже невысокий мужчина в одежде священника. Прям почти один в один, только крестов не было на нём.

– МЫ не будем препятствовать святому жрецу, только не вижу смысла в этом, – сказал отец. – Даже если свет не погас, дочь не признаёт свет в тебе, Горгош, ты своим поведением и поступками, отвернул девочку от себя.

– Это не тебе решать, мы с Симишей сами всё решим, – прорычал Горгош.

– Я всех попрошу замолчать. Милая леди, я хотел бы услышать Вас. Что Вы мне скажете по поводу всего, что происходит? – на меня смотрел и правда святой отец, такой прям настоящий, такой, с которым хочется поговорить и всё рассказать.

– Я могу сказать то же, что и отец. Я не признавала и до этого наш свет с Горгошем, после того как поняла, какой он монстр. А сейчас света я не вижу, временно это или нет, я не знаю, но если свет появится вновь, я как и до этого не признаю его, а отправлюсь в Обитель богов и буду молить богов нашего мира о милости – забрать святой дар к этому чёрному человеку, – ответила я.

Я это видела в воспоминаниях, именно так хотела обратиться Симиша к главному жрецу обители богов, я только маленько переделала речь по случаю, что произошел с нами сегодня.

– Я услышал тебя, чистая душа, и готов зафиксировать всё, что было сегодня тут, как и твои желания.

– Жрец, я не желаю, чтобы Вы отрекли меня от моего света. Я требую, чтоб после проявления она меня признала, – возмутился Горгош.

– Это я не могу сделать, и такого Вам не пообещает ни один божий служитель. Но я отправлю прошение к главному жрецу в храм розорта, и он уже поговорит с тем, кто сможет вас рассудить, – ответил жрец.

Горгош как-то побледнел и даже сделал шаг назад. Так, надо узнать, это кто такой разорт, и почему так трухнул этот герой.

Жрец поднял руки и, закрыв глаза, запел, ну, я так поняла. Мелодия красивая, и, казалось, нас что-то окутало. Я посмотрела по сторонам и увидела, что Горгош и правда в белом коконе, не-не, точно не признаю, от него в мою сторону льётся нить, но примерно на расстоянии вытянутой руки, как отрезана.

– Леди Симиша была права. Боги услышали её плач, и свет снят с её души, она свободна. Впервые такое вижу, белый свет – он же не снимаемый. Ему и противиться невозможно, – прошептал жрец.

– Но у меня свет есть, и он выбрал Симишу! И я хочу, чтоб Вы объявили нашу с ней связь! – возмущенно орал Горгош. - Свет белый, видно, из-за несчастного случая пропал, но он появится, я его зажгу.

– Я не пойду против воли богов, они очистили девушку, значит так тому и быть. А Вы, сэр, подумайте, как Вам очистить свою душу, – посмотрел прямо на Горгоша жрец, и был это такой взгляд, что мурашки по телу. – Счастья Вам, маленькая леди, если захотите поговорить, Я в храме Сияния.

– Обязательно приду, я очень хочу поговорить, – да, я хотела, я уверена, что жрец поможет мне с принятием этого мира.

Жрец вышел, отец стал выталкивать Горгоша, и тут я увидела, что у дверей стоял Грох и наблюдал. Когда отец стал выталкивать монстра, он дал время отцу самому справиться, но увидел, что он не справляется, как и утром, тогда подошёл и выкинул Гошку.