Батарейка для арда

Глава 1

Вечно со мной что-нибудь приключается. В детстве котят и щенят домой таскала, теперь вот – мужика…

Ард возник из ниоткуда прямо передо мной. Я, припозднившись до темна, возвращалась с подработки и уже свернула в подворотню к своему дому, когда воздух перед носом сгустился, и Неукротимый Воин вывалился из тут же погасшего перехода, сделал несколько шагов, пытаясь удержать равновесие, и почти уткнулся в меня. И если бы не золотые, слегка обугленные сейчас, но легко узнаваемые всеми нашивки на уцелевшем рукаве, на мой потерпевший визг уже слетелись бы все окрестные копы, а тело – снесло бы звуковой волной.

А так – я только охнула и поудобнее подперла плечом навалившегося сверху мужчину.

– Эй, мистер! Мистер, вы как? Скорую вызвать?

На мой вопрос ард моргнул и, с явным трудом сосредоточившись на окружающей реальности, ответил:

– Нет. Ты живешь рядом?

Я заторможено кивнула, начиная подозревать, что…

Но не очень-то в это веря.

– Отведи меня к себе домой.

Да быть того не может! Тут рядом Арена, там выносливые спортсменки, энергичные фанатки… Мужик, ты явно промазал!

И пока я, судорожно сглотнув, смотрела в глаза выровнявшегося воина, уже более-менее стоящего на своих ногах, он произнес:

– Рэй Харди, личный номер «эй бис 438–75». Предъявляю неотъемлемое право. – И, сделав совсем маленький шаг, вдруг оказался вплотную ко мне, а я только и могла что ошалело хлопать глазами.

В голове заполошно металась одна-единственная глупая мысль: «А мама мне еще говорила, что мужики с неба не па-а-адают!»

Я не могла рассмотреть в темноте его лица, видела лишь, что он высок и плечист. А еще – чуяла его запах. От арда пахло гарью, сложной смесью незнакомых, неприятных запахов, смутно ассоциирующихся с оружием и опасностью. Но сквозь эту мешанину я чуяла еще один, едва уловимый – и от него у меня слабели ноги, а по телу бежали мурашки.

Воин шагнул в сторону, освобождая путь, и я пошла вперед, чувствуя, как шумит в голове, и как ард, пристроившись сзади почти вплотную, идет за мной следом, и как-то умудряется не мешать мне идти, и кажется, нюхает мои волосы – и от этого в голове шумит еще сильнее.

– Добрый вечер, – сказала случайно случившейся у подъезда соседке, и приложила к считывающему устройству кодового замка личный браслет.

Соседка кивнула, скользнув по мне безразличным взглядом. Арда она будто не увидела.

Замок замер на мгновение, а затем пискнул, мигнул зеленым огоньком и впустил нас в подъезд. Будоражащий запах вплыл вместе с нами.

В лифте, стремительно полетевшем к двадцать четвертому этажу, стало еще хуже. Теперь я ощущала запах еще отчетливей, и от него становилось тяжело дышать, грудь стала чувствительной и ныла, а внизу живота наливалось тяжестью. Я попробовала дышать ртом, но это не помогло – губы горели, во рту пересохло. Арда, откинувшегося на противоположную от меня стену лифта, я старалась не замечать. Хотя достаточно трудно не замечать того, чье молчаливое присутствие гонит по твоему телу волны горячей дрожи.

Я мазнула его взглядом, а поймав ответный, отвела глаза и сглотнула. Тяжелый и плотный, как будто материальный взгляд, вызвал неожиданный спазм пониже живота.

Лифт, предупреждающе звякнув, открыл двери, и я вывалилась на волю, в тесноту лестничной площадки, и торопливо поднесла идентификационный браслет к считывающему устройству замка. Пискнула система, оповещая об отключении сигнализации, затем щелкнул отпершийся замок, и я потянула на себя дверь, чувствуя, как дыхание рослого воина шевелит волосы у меня на макушке.

Шаг в тесную прихожую, и меня сгребли в охапку, а чужой рот смял мои губы, породив не протест, а стон удовольствия. Мягко щелкнул замок в двери, отрезая нас от всего мира. Ард подхватил меня под ягодицы, приподнял, и я охотно выгнулась ему навстречу, прижалась бедрами настолько тесно, насколько сумела, и, стиснув его плечи, потерлась грудью о форму. Чужое возбуждение, явно ощущаемое сквозь слои одежды, отзывалось во мне лихорадочной дрожью, предвкушением. Я еще раз потерлась о него всем телом, стараясь перенять на себя сводящий с ума запах.

Руки воина сжали мои ягодицы, а ловкие пальцы сдернули с меня штаны вместе с бельём, пока я царапала форменный ремень, не в силах сообразить, как расстегнуть тугую пряжку. Видно, ард сообразил, что от меня помощи даже в такой ерунде не дождешься, и отпихнув мои руки, быстро сделал все сам, спустив штаны до колен.

Я, заскулив, выгнулась и прижалась к чужой плоти, извиваясь и всхлипывая.

К черту прелюдию!

Ард прижал меня к себе, ища головкой вход. Я податливо выгнулась, стремясь реабилитироваться, но болтающиеся на коленках штаны мешали. Он, рыкнув, рывком развернул меня к себе спиной и одним ударом вошел в меня полностью.

Я всхлипнула от болезненного ощущения. Видимо, несмотря на бешеную потребность в этом проникновении, я все же не увлажнилась в достаточной степени для таких размеров. Почувствовала, как он замер, упершись во что-то в глубине меня, и требовательно толкнулась бедрами на него.

Глава 2

– Ты даже представить себе не можешь, сколько их у тебя еще будет, таких мальчиков! – строго выговаривала мне мама, переводя в другую школу, когда в третьем классе я увлеклась «неподходящим» одноклассником, задирой и хулиганом Чейзом Бравзом. Но я только рыдала, уверенная, что мама разрушила любовь всей моей жизни.

Права была мама, думала я, тоскливо обводя взглядом макушки своих третьеклашек, склонившихся над учебными терминалами в муниципальной школе города Кронбург.

На третьем курсе всем студентам, претендующим на получение высокого звания «педагог начальных классов» приходилось отбывать обязательную месячную практику, и я тихо радовалась, что она уже подходила к концу.

Нет, я неплохо ладила с детьми, да и с обязанностями, в целом, справлялась. И если старшеклассники меня бы сожрали, то для младших классов я была авторитетом, но…

Не тем я мечтала заниматься всю жизнь. И чем дальше, тем чаще я думала о том, что тогда, три года назад, в спорах с родителями, мне следовало проявить больше настойчивости, не позволить себя убедить и поступить по-своему.

– У вас осталось пять минут, кто готов – может сдавать работу, – объявила я своим подопечным, и они зашевелились усердней, а рабочий терминал пискнул, оповещая о входящих файлах.

Я скосила глаза – внутренняя сеть мигала циферкой «три». Значит, осталось получить еще двадцать две работы.

Таймер на экране учительского терминала обнулился, и я, вздохнув, объявила:

– Всё, ребята, время истекло, сдайте, пожалуйста, ваши работы.

Через несколько дней после эпохальной встречи с ардом, мой терминал порадовал меня входящим сообщением: «На Ваш счет зачислен платеж». Мучимая безденежьем и любопытством, я немедленно сунула нос в банковский личный кабинет и впечатленно присвистнула: даже без стипендии и подработок поступившей от министерства суммы мне хватило бы на полгода, если жить экономно и не позволять себе излишеств.

Дождавшись, пока отстающие отправят свои работы, я подтвердила окончание урока и система выгрузила все сегодняшние материалы в хранилище.

Выйти из учетной записи, выключить терминал…

Последний на сегодня урок закончился, и жизнерадостные третьеклашки, счастливо гомоня, собирались домой. Я занималась тем же, но задумчиво и неспешно. Подождала, пока галдящая стайка вылетит из кабинета, беглым взглядом проверила, не отстал ли кто – и вышла вслед за ними.

В коридоре дети переходили под опеку дежурного воспитателя, а мои обязанности можно было считать законченными. Попрощавшись с дежурной и ответив на дюжину: «До свида-а-анья, мисс Келли!» – я, наконец, отбыла домой.

И можно было бы воспользоваться муниципальным транспортом – благо, остановка аэробуса в двух шагах от школы – но после дня в помещении с активными детьми мне хотелось пройтись, чтобы глотнуть свежего воздуха и одиночества. Условно, конечно – откуда бы им взяться в центре города?

Деньги от военных пришли с обтекаемой формулировкой «по социальному контракту номер «джи 48-739». И формулировка эта была удобна тем, что могла обозначать просто все, что угодно: от помощи старушкам в свободное время до продажи тела для посмертных исследований. Видимо, государство трепетно относилось к праву энергетических доноров на неразглашение данной информации.

В тот же день мой терминал просто атаковали разнообразные сообщения. О предоставлении права на льготное медицинское обслуживание в соответствии с социальным контрактом «джи 48-739», о постановке на учет как потенциального донора, внесении в реестр и присвоении личного номера, о предоставлении мне налогового вычета в соответствии с…

Были еще какие-то сообщения, но мой мозг взорвался, хоть я честно старалась разобраться. Энергетическим донорам предоставлялся жирный социальный пакет, система работала четко и без сбоев – гражданские службы разве что во фрунт не вставали, не желая связываться с военкой. Я только головой качала, дивясь подобной оперативности.

Пытаясь выяснить, какие именно блага просыпались на мою голову от государственных щедрот, я основательно порылась в сети и как-то случайно, незаметно от насущных вопросов переползла на поиск информации про ардов.

То ли без сознания я была, то ли поисковик меня попутал…

Тут дело пошло веселее – я хотя бы понимала не одно слово из десяти, как в налоговом законодательстве. Да и вопрос вызывал во мне живейший интерес.

Информации было много. От сетевых баек  (вроде той, где какой-то Неукротимый Воин в официальной форме предъявил девушке неотъемлемое право, а она забеременела, стала жаловаться и требовать пособия на ребенка,  начались разбирательства и выяснилось, что никакой это был не ард, а половой извращенец, а Неукротимые Воины на Изнанку вообще под временной стерилизацией идут – во избежание подобного рода казусов) до официальной информации из вполне компетентных источников.

В случае опасного энергетического истощения, арда «выдергивает» с Грани к ближайшему наиболее подходящему донору. В сети имелась куча исследований, посвященных тому, как именно природная защитная система ардов определяет подходящесть объекта, но все они, в целом, сводились к тому, что предсказать, кого именно выберет истощенный Воин, невозможно. Зато исследователи точно установили, кого не выберут – «объекты» с пониженным эа-полем. Ардовский встроенный «радар», нацеленный на восполнение энергии за счет этого поля, их с легкостью игнорировал.

Глава 3

Самолет оказался в воздушном пространстве столицы даже не через два часа, как я ожидала, а примерно через полтора. Я успела съесть ужин, принесенный улыбчивой девушкой, посидеть в сети в поисках информации, сыграть сама с собой в онлайн-игру…

И вот уже я спускаюсь по трапу, у которого нас поджидал черный внедорожник – брат-близнец того, что вез нас в Кронбурге.

Я загрузилась в него со смешанными чувствами. Кажется, меня наконец-то накрыл мандраж.

Стараясь дышать ровно и глубоко – так, чтобы выветрить из головы лишние мысли, я смотрела в окно и ничего особо не видела. Столица проносилась мимо – и оставалась вне поля моего внимания.

Опомнилась я, только когда автомобиль замедлил ход, да и то скорее от удивления. Я ожидала, что меня привезут в медцентр, а тут… Явно обычный жилой дом. Ну, район с виду престижнее, чем у родителей и, тем более, у меня. Но ничего выдающегося…

Я растерянно вертела головой, пытаясь сообразить, где здесь могут лечить болящих ардов, но долго осматриваться мне не дали.

Подземная парковка, замки, реагирующие на прикосновение личного браслета седого арда, скоростной лифт, лестничная площадка.

Сердце панически ухнуло в пятки, когда серебристый открыл дверь одной из квартир и предложил мне проходить внутрь.

Куда меня привезли, и, главное, что со мной будут делать?!

Беспокойство не успело разрастись до паники. Из недр квартиры выглянула молодая женщина в медицинской форме и окинула нашу скульптурную группу взглядом через открытую дверь:

– Привезли? Молодцы! Чего ждем?

И я почему-то сразу успокоилась – наверное, от этого характерного властно-деловитого тона, каким часто разговаривают с пациентами опытные врачи – и шагнула вперед.

Это действительно оказалась обычная жилая квартира, только в просторной комнате, на столике перед диваном стояли невнятного назначения приборы, над ними был развернут пустой пока трехмерный экран, как в кино о врачах, а на самом диване, застеленном одноразовой стерильной простынкой, лежал небрежно брошенный пучок датчиков.

Я снова остановилась, растерянно обводя комнату взглядом. Пара кресел, в одном из них, ближнем к дивану, что-то делала молодая девушка в медицинской форме – наверное, медсестра. На ее руках были робоперчатки, похожие на игровые, только без яркого тюнинга. Она чуть заметно шевелила пальцами, сосредоточенно глядя перед собой, на мониторы приборов на столике. От ее манипуляций голографический экран над столом оживал, заполнялся таблицами, которые сменялись столбиками цифр и графиками…

– Парни, на кухню, – скомандовала старшая из женщин. – А ты, Дэн, вообще можешь быть свободен.

Мужчины без возражений скрылись с глаз, и доктор повернулась ко мне.

– Здравствуй, Линетт. Присаживайся. Ты не против, если я так, по-простому?

Я с облегчением кивнула и села на указанный диван.

– Я доктор Эдна Лисовец, личный врач офицера Харди. Это Нита, моя медсестра. – Девушка подняла голову от мониторов и бегло мне улыбнулась. – Сейчас мы с Нитой проведем предварительный осмотр, если ты не возражаешь, а попутно просто побеседуем. Если у тебя есть какие-то вопросы – смело задавай.

Я не возражала и, пока медсестра, попросив раздеться до белья и уложив на диван, крепила ко мне датчики, воспользовалась любезным разрешением:

– А почему мы не в больнице?

– А зачем? Физических повреждений у Рэя практически нет, пара ушибов и царапин не в счет. Энергетическая оболочка тоже не требует вмешательства и начнет восстанавливаться сразу, как только энергетический баланс восполнится. В таких условиях держать его в больнице – только девушку дополнительно нервировать. – Она легко мне улыбнулась. – Так, Нита, что так долго?

– Датчик соскакивает, – пробормотала медсестра, действительно, долго воевавшая с одним из них, но потом все же, победившая строптивую технику.

– Медосмотр после прошлого контакта, случайно, не проходила?

– Нет, а должна была? – растерялась я.

– Нет, не должна, – успокоила меня доктор. И пояснила: – Ну, а вдруг бы да? Тогда я бы просто попросила у тебя эти данные с медкарты… А теперь расслабься и лежи.

Она чем-то щелкнула, на столе мерно загудело. Осмотр начался, сообразила я, хотя никаких изменений не почувствовала.

Нита взяла с кресла медицинский портативный сканер и принялась водить им вдоль моего тела, внимательно глядя на экран, пока датчики считывали свою загадочную информацию и отсылали ее доктору Лисовец.

– Тут порядок, – отчиталась Нита, и вставила сканер в гнездо.

С тихим писком он сконнектился с базой и начал передавать медицинскую информацию основному модулю с тем, чтобы после расшифровки заархивировать сведения и переслать их пользователям. В том числе – на мой личный браслет, как лицу, имеющему право доступа.

– Тебя предупредили, о том, как все будет происходить? – уточнила доктор.

Глава 4

Когда я выбралась из спальни, чтобы посетить ванную, а затем и кухню, то первое, что меня впечатлило и удивило, это тишина. Внутрь не проникали уличные шумы, а из соседних квартир не доносилось звуков – свидетельств разумной жизни. Не бормотали гало- и видеопанели, не громыхала музыка, даже гудения скоростных лифтов и хлопанья дверей – и тех не было слышно. Из любопытства я открыла окно и высунула нос на улицу.

Все в порядке, поздний вечер как поздний вечер – от трассы неподалеку несся уверенный шум двигателей, жизнерадостно и ритмично доносилась музыка из какого-то увеселительного заведения на соседней крыше, и в такт ей подмигивали лучи цветомузыки, а сверху, с небес, то и дело долетал бодрый рокот вертолетов.

Я вздохнула и закрыла окно, отрезая себя от ночной прохлады и запахов.

После. Потом, как все закончится, можно будет разрешить себе задержаться на пару дней, и просто погулять по городу, знакомясь со столицей, и может быть, даже наведаться в парочку заведений вроде того, что разбрасывало сейчас снопы разноцветных лучей в темное, ночное уже небо. А сейчас у меня другие дела.

Мысленно похихикав над тем, как, должно быть, арда покоробило вторжение соседей в его частное пространство – после его-то привычки к тишине и конфиденциальности – я пустила воду заполнять огромную ванну, старательно игнорируя батарею пузырьков, баночек и тюбиков на полочке, явно принадлежащих предшественнице. Подняв с пола свои вещи, я закинула их в навороченную стиральную машину с панелью управления, как у космического шатла. Потом заглянула в холодильник, который кто-то предусмотрительный заботливо заполнил полуфабрикатами. На большинстве из них стояла сегодняшняя-вчерашняя дата изготовления, и я успокоенно выдохнула – значит, точно для меня.

В гостиной царил порядок, нарушаемый разве что сдвинутыми с мест креслами, и не было никаких иных свидетельств того, что недавно здесь был развернут медицинский штаб в миниатюре. Я вернула кресла туда, где они должны были бы, по моему мнению, стоять, подавила любопытство, подмывающее как следует изучить территорию, и вернулась в спальню.

Рэй по-прежнему спал, вольно раскинувшись на животе и обняв подушку. Тяжело вздохнув, я укрыла его давешней простынкой, нашла у него в шкафу чистую футболку, и пошла в ванную, радуясь возможности в кои веки принять именно ванну, а не ополоснуться под душем.

Горячая вода приятно расслабляла и успокаивала – то, что мне было нужно после этого сумасшедшего дня с его непредсказуемыми поворотами. Только сейчас я осознала, в каком жестоком подсознательном напряжении я его провела – и теперь блаженствовала.

Стресс уходил, смываемый с меня вместе со всеми переживаниями, и подняло голову неукротимое, вечное, живучее мое любопытство – жуткая древняя движущая сила. Я подтянулась в ванной, в которую успела сползти по лопатки, и полезла рассматривать чужую косметику.

Да-а-а… Все, что я поняла из своего импровизированного осмотра – нам так не жить. Средств для ухода за телом было много, причем не просто хороших – профессиональных. И стоили они… О, мамма мия!

С полгода назад я примерялась вот к такому вот крему для тела, только на этом стоит пометка «двадцать пять плюс», а на том было «больше пятидесяти» – в подарок маме.

Я тогда помялась и отступилась – дорого. А здесь чуть ли не вся линейка представлена.

Хорошо живут кормилицы ардов!

К этой незнакомой девушке я испытывала что-то, отдаленно похожее на зависть – у нее шикарный мужик с мозгами и чувством юмора. Наверняка щедрый. Уверена, что заботливый – что я, не помню этой небрежной снисходительности, с которой он дразнил, а потом и кормил меня на моей квартире? Такое поведение въевшееся, естественное, привычное…

У нее красивая жизнь – безбедная и с возможностью не экономить на себе. Да и сама девушка, наверняка, успешная, красивая – к ардам других не берут.

И вместе с тем, пришло твердое осознание, что это не для меня. Что я не хочу для себя подобных отношений – когда в любой момент из-за какой-нибудь необходимости на твое место могут привезти другую, а тебя даже не посчитают нужным откуда-то доставить. Можно, конечно, рассчитывать на брак, и тогда все иначе, но все равно. Сидеть и ждать, позовут ли замуж – это не по мне.

Ну их, эти контракты. Такие отношения – не для меня.

Я решительно протянула руку и взяла из мыльницы самый скромный кусочек мыла. Брать чужое – нехорошо, сегодня перебьюсь так, а завтра закажу из любого магазина с доставкой всё необходимое.

Не буду же я все две недели у арда футболки одалживать, а у его любовницы – мыло.

Просто сегодня заказывать уже сил нет…

Уходя из ванной, я подумала, да и прихватила на всякий случай с собой флакончик со смазкой.

Права оказалась.

Как чувствовала... хм… ну, пусть будет сердцем!

Ночью Рэй притянул меня к себе, и так мы и спали до утра – перепутавшись ногами, его пятерня в моих волосах, а я – носом в его грудь. И я даже успела бдительно шлепнуть его по руке, пытавшейся содрать с широкого запястья яркий медицинский браслет.

Глава 5

После душа я отыскала в терминале номер доктора Лисовец. В конце концов, я обещала позвонить, когда Рэй придет в себя. Разговор занял пять минут, включая обмен приветствиями и расспросы о моем состоянии, и в итоге выяснилось, что «проснулся, подпитался, поел, отрубился» – это, увы, еще не «пришел в себя». Хотя то обстоятельство, что Рэй уже вставал, ее порадовало. «Хорошо идет, с опережением графика», – прокомментировала эту новость доктор.

Потом, после некоторых колебаний, я все же решилась и нашла в сети номер ближайшей ветеринарной лечебницы. Вызов специалиста на дом занял всего несколько минут. А разговор с Гектором Честером, у которого я уточнила комбинацию для открытия подъездной двери из квартиры, – и того меньше.

Мы распрощались, и я вспомнила, что мои покупки так и стоят неразобранные – ими я и решила заняться сразу после обеда. И занялась, начав с поисков свободного места в чужой квартире. Шкаф пришлось отмести сразу. Там, помимо вещей Рэя, при детальном рассмотрении, нашлись еще и женские вещи. Их было немного, но перекладывать их с места на место было бы некрасиво, а соседствовать – неприятно, хоть объяснить это чувство я себе не смогла. Да я и не пыталась – просто решила, что пользоваться шкафом не буду, и решительно его закрыла.

Еще в качестве подходящего места мне виделся диван в гостиной с ящиком для белья, но тут меня поджидало разочарование еще более суровое – подняв диван, я внезапно выяснила, что доктор Эдна и Нита свою аппаратуру никуда не увезли, и вот она вся, родимая, передо мной. Не было видно разве что виртуальных перчаток – но это техника, как известно, тонкая, с индивидуальными настройками и наверняка, личная у каждого доктора.

Вот интересно, это все же медиков, и они ее просто оставили, чтобы не таскать туда-сюда, или у каждого арда дома хранится вот такой набор медицинского оборудования?

И кажется, что мои вещи все же будут жить на стуле. В этой квартире места им никак не находится…

Именно на этой мысли и застал меня звонок в дверь.

Ветеринара я ждала гораздо позже, а кроме него визитеров у меня не предвиделось.

«Кошачий заказ прибыл, или утюг!» – подумала я, и поспешила к двери, уверенная, что кто-то из жильцов впустил курьера внизу.

Еще никогда я так не ошибалась в предположениях…

На лестничной клетке перед дверью Рэя стояла и жала на кнопку звонка ослепительно красивая брюнетка. И экран видеонаблюдения добросовестно отображал ее черные волосы, тонкие черты лица и шикарную грудь в вырезе модного костюма.

Можно было не запрашивать данных у системы безопасности или куратора Честера. Я и так видела, что за дверью – официальный энергетический донор Рэя.

– Я за вещами, – нетерпеливо притопывая, сказала она в домофон, когда я прижала кнопку.

С чувством жесточайшего сюра и дикой неловкости я потянулась к дверному замку.

Вихрь в серовато-голубом костюме ворвался в квартиру, пронесся в гостиную и скрылся в спальне. В полной прострации я проследовала туда же.

Девушка стояла возле раскрытого шкафа и мне была видна в профиль на три четверти – черные волосы красивыми волнами, нежный овал лица и чистая, свежая кожа. Пушистые ресницы и глаза, которые были мне не видны, но почему-то я была уверена – они голубые.

Фигура затянута в строгий, но женственный костюм, светлой голубизной выгодно оттенявший блеск и густоту ухоженных волос. Юбка – самую малость выше колен. Бесконечные ноги. Умопомрачительный каблук.

Девушка была фантастически красива. Редкое сочетание – нежность и сила, женственность и энергия. Чувственность, не переходящая в пошлость.

Чем дольше я смотрела, как тонкие музыкальные пальцы перебирают стопки одежды в шкафу, разыскивая нужные вещи, тем больше недоумевала – что я здесь делаю?

Она покусывала губы, умело подчеркнутые сочной помадой, продолжала поиски и демонстративно не замечала меня. Злилась. И я её понимала. Это для системы ее взаимоотношения с Рэем укладывались в сухие строчки контракта, а для нее? Кто знает, как относилась к этим отношениям она сама. И каким ударом для нее стали все нынешние обстоятельства.

А что стали ударом – несомненно. И демонстративное безразличие красавицы меня не обманывало.

Нервно выдернув искомые тряпки, она прижала их локтем, закрыла шкаф и повернулась ко мне.

– Ну, пойдем, поговорим, – заявила брюнетка, смерив меня взглядом, полным сознания собственного превосходства, и, развернувшись, пошла на кухню, не интересуясь, иду ли я за ней.

Глаза у нее и правда оказались голубые. Очень выразительные.

И мне было удивительно неприятно то, что они выражали.

– Я не представилась. Я Вивиан.

Пока я тупила в спальне, брюнетка на кухне успела взять себя в руки, и теперь на столе стояли две чайные чашки, конфеты с печеньем в изящной вазочке, а в одном из агрегатов в кухонном шкафу-стеллаже готовилась закипеть вода в прозрачной колбе с голубой подсветкой.

Гостья (или, вернее сказать, хозяйка кухни – я-то даже не знала, где здесь чайник, не говоря уж о заварке и конфетах) стояла, гипнотизируя взглядом окно.

Глава 6

Я пожалела о сказанном, как только слова вылетели у меня изо рта. Право слово, какое мое собачье дело, что именно сподвигло ее на такое решение? Она отнеслась ко мне доброжелательно и по-человечески, и не хватало в благодарность обидеть ее дурацкими вопросами! Да еще и заданными в таком ключе, будто я ее осуждаю. А я ведь не, я просто…

Но она не обиделась. Перекатила по подголовнику дивана темноволосую голову с изящными чертами лица, будто прорисованными кистью романтичного художника, и произнесла:

– Замуж. В большинстве случаев, мы просто хотим замуж. За успешного, благополучного мужика. – Она прикрыла зеленые кошачьи глаза, и черные пушистые ресницы отбросили тень на сливочную кожу скул. – Девушки хотят стабильной, обеспеченной жизни за спиной у надежного мужчины, с гарантией, что он не запьет и не примется тебя поколачивать, не бросит работу или детей, и много еще чего «не»… у ардов все же особые порядки. И сами они – особые.

Она сделала глоток, задумчиво покрутила бокал в тонких пальцах. Продолжила:

– Вот ты видела, какая очередь собирается перед центром подготовки персонала «Светлое будущее» каждый год, когда начинается набор соискательниц? Ну, может, в сети видела или в кино?

Я неопределенно повела плечом. Может, и видела конечно – арды популярная тема, и киноиндустрия не обходила их стороной – но конкретно на очередь особого внимания не обращала.

– Она огромная. Поверь мне. Соискательниц гигантское количество, и попасть в их число очень просто – достаточно заполнить анкету на сайте или в реале, выслать ее через сеть или почтой, и все, ты в их числе. Прием анкет заканчивается за месяц до начала отбора, но и тогда – ничего страшного. Твою анкету просто рассмотрят на следующий год, ее не надо даже переоформлять. На сайте и в центрах подготовки приведен полный перечень требований к профессиональным энергетическим донорам, и в нем под сто пунктов. Но это – для доноров. А для соискательниц проходные условия просто никакие – достаточно среднего физического здоровья и более-менее симпатичной мордашки. Да и то... Даже откровенную страшилку сразу с отбора не завернут – мало ли. Вдруг, она энергетический самородок. Вдруг, она чей-то идеальный донор. Так что да, девушек собирается до хрена, извини за прямоту. Так вот, девяносто… нет, даже девяносто пять процентов пришедших надеются удачно выйти замуж. И восемьдесят процентов этих девушек отсеется в первые же недели.

Мина выдержала эффектную паузу, чтобы я оценила цифры, и продолжила:

– Первыми полетят неадекваты – то есть, прошу прощения, эмоционально не уравновешенные соискательницы. Ты не представляешь, сколько психически неуравновешенных дам-с шлет свои анкеты на отбор. Иногда складывается впечатление, что все недоохваченные официальной медициной обретаются там, в этих очередях, и их оттуда аэробусом отправляют в профильные заведения, а за углом центра подготовки дежурят санитары с носилками... Вторым пунктом отсеивают тех, кто врал в анкетах. С этими возятся дольше. К моменту начала отбора по каждой предоставленной анкете у ребят из службы безопасности уже есть обширное досье. Куча дам-с не самой честной гражданской позиции думает, что за стенами центра можно укрыться от неприятностей с законом. Этих пачками отправляют следующим аэробусом в учреждения несколько иного профиля, чем первого, а бравые парни с наручниками дежурят за тем же углом, что и санитары с носилками.

На этом образе я хихикнула, и Мина отсалютовала мне бокалом. Она вообще была отличной рассказчицей и явно получала удовольствие от процесса. Сделав глоток вина, она невозмутимо продолжила:

– Если вранье невинное – там, размер груди приврала или операцию по косметической пластике утаила – то, может, и не погонят. Но шансы претендентки это существенно снизит. Наши не любят вранье. Оно наводит их на мысли о ненадежности партнера. Так что, если уж ты врешь – врать должна виртуозно, иначе это сито не проскочить. За первые две недели отсеивается половина. Это титаническая работа, Ли, я не знаю, как люди на ней не сходят с ума. Потому что иметь дело с запертыми в одном здании взвинченными девицами числом под тыщу – так себе удовольствие. И вот после этого начинается, по сути, настоящий отбор. Тесты. Анализы. Уроки – которые нередко сами по себе тесты. Опять анализы. Обследования. За девять месяцев, которые длится отбор, тебя исследуют всю, от ногтей на ногах до кончиков поставленных дыбом волос. На самом деле, отбор – это легальный способ бесплатно пройти полное медицинское обследование у лучших специалистов. Туда стоит рваться уже за одним только этим!

Она сделала страшные глаза, я не удержалась от смешка, и мы снова чокнулись бокалами.

– Если в процессе выявят незначительные проблемы со здоровьем, то по обстоятельствам. Если девушка перспективная – тут же и подлечат, если есть другие противопоказания – вручат результаты и вежливо укажут на дверь. Если проблемы значительные – выдадут рекомендации, могут даже с направлением поспособствовать. Они отзывчивые ребята, и им абсолютно не жалко задействовать административный ресурс… И если девушка перспективная – то опять же, милости просим на будущий год. На самом деле, по состоянию физического здоровья отсеивается мизер. Основная причина – решение психологов, и – та-дам, сюрприз! – особенности твоей собственной энергосистемы. Если ты не способна восстанавливаться быстро и без ущерба для себя, на отборе тебя завернут. Ну и командованию ардов не нужны истерички, которые станут мотать нервы подчиненным. Дом – это место отдыха и восстановления, и энергопартнер не должен быть источником дополнительного психологического напряжения.