Байкерша на каникулах

Глава 1

«23 июня! 2019 год!!! Школа, мать её, закончена!!!» – внутри меня царило такое ликование, что хотелось кричать на всю Дворцовую площадь родного и безумно любимого Санкт-Петербурга.

– Сима! Сима! – прыгала вокруг меня моя подруга Машка, отплясывая безумный танец свободы. – ВСЁ!!! Мы – выпустились!!! Мы – взрослые мадамы!!!

– Машенька, – едва удерживая маску серьёзности на лице, обратился к худенькой блондинке мой папа. – Вам ещё не исполнилось восемнадцать лет, чтобы так решительно подводить итоги.

– Да ладно вам, дядя Олег! Одиннадцать лет за плечами! Такой срок отмотали! Дайте помечтать!

Я едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос.

– В этом всё и дело, – мрачно протянул папуля – мой самый любимый и близкий человек! – Вы до таких восторгов домечтаетесь, что на рассвете перестаёте быть невинными…

– Папа!

– Что? – поправил свою неизменную косуху самый крутой байкер Питера – Олег Мотаев. – Думаешь, я школу не заканчивал? Между прочим, мы с твоей мамой замутили именно на выпускном. А через год плодотворного знакомства у нас появились вы: ты и твоя сестрёнка. Я ещё... 

– Стоп! Ничего не говори! Ты мне выпускной решил испортить? – Маша, видя, что начинают наступать на мою больную мозоль, по тихой грусти ретировалась.

– Ничего я не порчу. Она же твоя сестра-близнец! Не пойму… где пресловутые позывы плоти?

– Они сейчас начнутся! – изобразила рвотный рефлекс, указав двумя пальцами на рот.

– Серафима!

Кстати! Да! Забыла представиться!

Меня зовут Серафима Мотаева… и да! Я живу с отцом в Санкт-Петербурге, куда мы с ним переехали дружной парой из родного города Воронежа пять лет назад, как только брак моих с Евой родителей распался. Именно тогда наша связь с сестрой, точной копией меня лишь внешне, окончательно дала трещину в отношениях, достигнув пика непонимания и взаимной обиды.

Но я сделала этот выбор, встала на сторону отца и ничуть не жалею.

Мой папа – байкер – и это самое потрясное, что со мной случилось за небольшую семнадцатилетнюю жизнь, потому что байки – это моё всё!!!

У Олега Мотаева – свой мотосалон в Питере, где после школы меня каждый день встречали с нетерпением, не позволяя мне ни на миг пожалеть о сделанном выборе. Друзья и служащие отца научили ершистого замкнутого подростка разбираться в технике, устанавливать систему пружинной подвески, проверять электрооборудование при старте… Да! Я тоже байкерша! Не та, которая располагается позади байкера… и «даёт» ему на заправках, как думают все извращенцы, представляющие образ отвязных мотоциклистов, что задолбали нам впаривать по телевизору все СМИ, по большей части носящие «гордое» имя – «американский кинопродакшн»!

Нет. Мы совсем другие! Да – отвязные, да – без комплексов, но свободные, воспитанные и, самое главное, счастливые!

Я никогда не пожалею о своём выборе, потому что именно рядом с папой стала самой собой! Настоящей!

Моя улыбка насторожила отца ещё больше.

– Сим-сим.

– Хватит, Али-папА, – вспомнила детскую шутку, повернувшись к выступающим на площади, одёргивая тёмно-коричневую форму, непривычно-короткую для меня. Всё-таки, джинсы или джинсовые шорты мне были бы привычнее. – Не начинай. Меня вон, уже подруга из-за тебя бросила. Думаешь, стоять с твоими сорока разбойниками в день своего выпускного – это моя мечта?

– Я их не звал, – папусик окинул взглядом двух своих друзей, которые даже при желании не смогли бы сойти за сорок человек с кинжалами. – И кстати, нелюбезная моя, они тебя пришли поздравить.

– Уже поздравили. Спасибо от души! А теперь перестаньте пугать моих одноклассников и возвращайтесь в салон… смотри! Мамочки одиннадцатиклассников не детьми своими любуются, а вами!

Мне стало смешно.

– Сима. Вот ты – язва, – поморщился дядя Глеб, недовольно передёрнув мускулистыми плечами, будто это могло помочь скинуть с него все женские взгляды. – А ведь ещё в сентябре была такой милой девочкой!

– И не говори, – поддакнул дядя Андрей – главный папин конкурент и очень близкий друг. – Что выпускной класс с людьми делает… – ветер с Невы не успел подуть, как все трое нахмурились, опуская глаза на мои ноги. – Платье натяни пониже, малая, а то у меня удар сейчас хватит!

– Папа, забирай этих взрослых дядечек! А то я за себя не отвечаю! Лекцию твою прослушала ещё вчера, поэтому до завтра! Приеду не раньше пяти утра.

– Сима, я надеюсь на твою благоразумность. Ты будешь пить спиртное?

Подавив желание – возвести глаза к небу, не сдержала улыбку:

– Конечно, нет. Я же за рулём!

Мой красный мотоцикл – «Cobra Crossfire», хоть и был объемом до 125 куб.см., зато разрешение на его вождение имело отметку 16! Пусть не быстрый, максимальная скорость моей «Коброчки» – 110км/ч, зато в свои 17 лет могу смело садиться за руль, мечтая о гоночных байках, которых до совершеннолетия мне пока не видать…

– Рад, что ты помнишь.

– Всё, Мотаев… мотаем от малолеток, – поморщился неженатый дядя Глеб, подружки которого явно встречались из девушек почти моего возраста… на год только старше. – У меня уже одно место болит… с такой-то длиной платьев!

Папа опять посмотрел на мои ноги, оценивая слова друга.

Я уже была готова защищаться.

– Кхм-кхм… Оставляем тебя на попечении совести и здравого смысла, Серафима!

«Фух! Слава Богу!» – боясь ликовать в открытую, чтобы меня не загребли в дружный коллектив-трио, который явно мечтал сопроводить меня до родной квартиры, важно кивнула, оставаясь серьёзной.

– Так точно! Только с ними и буду советоваться, делая каждый шаг по площади.

Дядя Андрей фыркнул, резко отвернувшись.

– Я надеюсь, – папе было не до смеха. – Сима, не вынуждай меня записывать тебя на приём к гинекологу!

– Фу! Папа! Это уже точно перебор!

Жгучий брюнет, волосы которого даже солнце не могло осветлить, уныло почесал затылок.

Глава 2

На минуточку мне показалось, что я отличный абитуриент для театрального факультета.

– Неееееееееееееет! Нет-нет-нет!!! – осталось только упасть на брусчатку, пару раз приложится к нему лицом  – и я младшая сестра Эйс Вентура, роль которого шикарно отыграл Джим Керри. – Мало мне каждое лето с ней у бабушки жить?! Это проклятье какое?! Что я тебе плохого сделала?! Сам езжай!

– Один? В компанию твоей матери?! – папа вздрогнул. – Ты не можешь быть такой жестокой.

– Зачем ты ей вообще сказал сейчас? – насмешливо протянул дядя Андрей, покачав головой.

– Я не умею врать, – процедил папа, поморщившись. – Дочь спросила, а я не тёлка, вилять от прямого ответа!

– «Увиливать», – на автомате исправила родителя, ругая себя, на чём свет стоит за свой дурацкий вопрос.

– Сима, ну, блин! – Маша не выдержала, подскочив к нам, цепляясь за мой локоть. – Дядя Олег, до свиданья! Мы побежали!

– Пока. Будьте осторожны!

Как на автопилоте, я еле поспевала за своим «буксиром», ловко лавирующим между ликующего народа, настроение которого я уже не разделяла.

– Ты чё такая? Не кисни. Мы же…

– Я еду на выпускной к сестре.

Машка резко затормозила, и я врезалась в неё по инерции.

– ЧТО?! К этой… плохой «тебе»?!

Как всегда представляя мою старшенькую на пять минут сестру плохой версией меня, Маша, как отражение, повторила мой недавний «восторг», выпучив глаза.

– Я… я… соболезную.

«И это говорит человек, который пробыл в обществе гламурной воронежской фифы ПЯТЬ МИНУТ!!!» – настроение окончательно упало ниже плинтуса.

Ева Мотаева была невероятно красивой, как говорит она сама, версией меня. Каштановые волосы, доставшиеся нам от мамы, девушка осветляла совсем немного, тем не менее сразу выделялась на моём фоне. Постоянно подкрашенные губки, наращённые ресницы, ногти, все дела… короче, муси-пуси, секси-шмекси! Куда там нам, серости питерской с неизменным хвостом на башке!

– Х-хм! Спрашивать – почему Ева не приехала на твой выпускной – не буду – медленно протянула Маша Уварова, повертев головой.

– Уж сделай милость!

– Ладно! Надо тебе поднимать настроение! Это не дело! Скоро фестиваль «Алые паруса» начнётся!

– Не скоро, – быстро посмотрела на время, понимая, что у нас, до 22.00, в запасе есть ещё четыре часа.

– Не важно. Народ собирается, а значит, скучать нельзя! Пошли за мороженным!

– Пошли.

Моя унылость мерно оседала в груди, отказываясь проходить. Чтобы меня понять, надо представить дом с гламурными призраками. Именно сожителем этих существ я себя чувствовала, когда приезжала в Воронеж. Кристина Мотаева и её дочь – Ева интересовались исключительно самими собой. Тусовки, закрытые вечеринки, визиты к подругам-друзьям… Мама и сестра были настолько одинаковы в общении, что с души воротило с ними находиться рядом. А ещё эти взгляды типа: «столичная штучка» пожаловала!

Да я, по сравнению с этими воронежскими красотками, жуткая уродина и сельпошница! А Ева ещё злилась за то, что с папой живу я, а не она… но разве есть в этом моя вина?! Ведь, когда она приезжала к нам в мотосалон, где мы жили, занимая второй этаж, сама через три дня смылась обратно в свой областной центр, причитая, что в двухкомнатной квартире ей маслом воняет!

«Как меня достало это постоянное чувство вины!» – стоило только вспомнить, сколько накопленных обид мне приходилось выслушивать каждое лето от старшенькой, как только мы с ней оказывались у бабушки Оли, папиной маме, в Сомово, хотелось стонать в голос.

– Машунь, – видя, что мороженному моё настроение не спасти, решила не портить праздник подруге, – ты пока потусуйся тут, я домой смотаюсь… рюкзак отвезу, – кивнула на красную тару, брошенную на стул кафешки, где мы съели по три кружочка холодного десерта.

– Мотаева, не расстраивай меня, – мотнула головой Уварова, подозрительно прищурившись. – Поклянись, что вернёшься!

– Вернусь, – обречённо вздохнула, обращая все надежды на любимую «Коброчку», езда на которой способна поднять самое отвратительное настроение! – Да, правда! Честное, байкерское!

– Смотри у меня! А то твоя подруга закатит такую истерику, что Ева в сторонке нервно курить будет!

Я разразилась истерическим смехом.

– Хорошо-хорошо! Ты, куда страшнее демонов, не то, что моей сестры!

– Вот и отлично! Это, блин, наш выпускной, Сима! И отпраздновать его я хочу именно с тобой, несмотря на тот факт, что ты – переведённая в седьмой класс новенькая! Езжай, и знай, что твоя верная Ассоль ждёт не Грэя с его «Алыми парусами», а тебя на алой «Кобре»!

У меня защипало в носу от того количества эмоций, которое навалилось после подобного заявления.

– Машка… – кинувшись обниматься, мы стали реветь.

А как не плакать?! Уварова уезжала учиться в Германию, а меня папа сподвиг поступать в МАДИ – Московский автомобильно-дорожный государственный технический университет, зная, как я люблю ковыряться у него в сервисе, обслуживающем не только байки, но и крутые тачки. О частых встречах с подругой теперь можно только мечтать! Особенно, если мой родитель не передумает ехать к своей второй дочери, заодно прихватив и меня!

– Симка, – хлюпнул носом мой «Нолик», получивший кличку заодно со мной, благодаря нашим хохмачам-одноклассникам, когда размер груди у Машки ещё имел почётный ноль, – обещай, что на следующее лето приедешь ко мне в Германию!?

Глава 3

Будто назло, все светофоры, а от Дворцовой площади до моей Миргородской улицы Невский проспект просто кишел ими, загорались красным цветом, как только видели моё приближение.

Что делает байкер на светофорах? Правильно – танцует!

«Cobra Crossfire» хоть и была лёгкой, да хозяйка её любила всяческие навороты, поэтому красный байк выглядел не просто красиво, а круто. Апгрейд по полной – это моя фишка. Ясный перец, что прошивку двигателя или смену подвески мне никто не позволил сделать, но! Не очень хотелось! Зато поставить защиту двигателя, установить колонки и навешать крылья со всех сторон «Коброчки» – это пожалуйста!

В общем, моя красавица смотрелась изумительно, а я, танцуя на каждом светофоре, поднимала своё настроение, пока не заметила, что машина из второго ряда будто преследует меня.

«Да, ладно, Симка! Это ж бред! Нафиг надо водителю?» – очередной светофор загорелся красным, и я, прикрутив музыку, стала нервно одёргивать своё долбанное платье, белым кружевным фартуком сверкавшее, словно знамя.

– Девушка? – повернув голову, увидела то самое тонированное серебристое «Volvo», которое вместо быстрой езды предпочитало двигаться за мной со скоростью 90 км/ч, подкатив ближе необходимого. – А можно с вами познакомиться? Вы так понравились моему другу…

«Брюнет, карие глаза… явно высокий… мда… не Эдвард Каллен!», – переведя взгляд в сторону пассажирского сидения, увидела только тёмное стекло. – «Вот не придурки – тонировать лобовуху? Как, интересно узнать, они ночью катаются?»

Мотнув головой, сорвалась с места – светофор, наконец, загорелся зелёным.

Этот же полоумный не отставал – ехал рядом, даже что-то говорил, но я врубила музыку на весь Невский проспект, полностью игнорируя назойливого водителя. Думала – поймёт, а этот неадекват начал ржать. Нет, я, конечно, с приобретением «Коброчки» стала намного раскрепощённой, но всё равно, когда с тебя смеются – это малоприятный факт.

«Опять светофор! И снова красный! Видимо Боги смеются надо мной…» – некоторое время я стояла за маршруткой, переехав в правый ряд дороги, игнорируя «Volvo», которое было теперь по левую руку от меня, соответственно таинственного друга должно было быть видно… но! Много чести! Не собираюсь я смотреть на этих идиотов!

Только замигал зелёный цвет, я прижалась к обочине, пропуская вперёд идущие следом за мной машины, с усмешкой провожая серебристую иномарку, габариты которой не могли позволить её хозяину сделать аналогичный финт.

Не удержавшись, подняла голову в шлеме и посмотрела на пассажирскую дверь «Volvo».

«Чёрт… красивый…» – парень с чёрными, короткострижеными волосами, широкими плечами и улыбкой настоящего охотника, пристально смотрел на меня из окна машины, с нетерпением на лице ожидая, куда я поеду: прямо или сверну направо. Его решительный настрой взволновал. – «Такие, как он – бич всех девчонок! Ещё один любитель невинных, наивных, влюблённых дурочек, который, едва добивается своего, тут же отваливается, как клещ от жертвы, прости Господи! А учитывая симпатичную мордуленцию парня, то ещё повезёт, если красавчик «инцефалитом» каким наивняшку не заразит… нееееет! Нам такие поклонники не к чему!» – дождавшись, когда «Volvo» совсем пропала из вида, снова завела байк и свернула направо, настраивая себя на серьёзный разговор с папой.

Глава 4

– Это что ещё такое?! – папа чашку с кофе чуть на себя не опрокинул, когда я вошла в Мотосалон на Миргородской. – Выпускной в самом разгаре!

– А я говорил… – самодовольно протянул дядя Андрей.

– Папа. Можно с тобой поговорить?

– Сима, ты не находишь, что разговаривать, когда твоя Маша на площади одна…

– Она не одна. Там весь наш класс… и ещё несколько десятков классов выпускников. Я хочу обсудить…

– Стоп! Если ты о нашей поездке в Воронеж, то это обсуждению не подлежит! – Видя, что я чуть ли не весь кислород, что был в помещении, втянула в себя, готовая возмутиться, папа повысил голос: – НО! Есть и положительные стороны.

– Да уж, конечно, – едко процедила, стиснув зубы, уже поняв, что спорить бесполезно.

– Я серьёзно. Во-первых, мы едем в Воронеж своим ходом… – моя грудная клетка чуть не разорвалась от счастья, заставившего меня захлебнуться восторгом при одной только мысли о тысяче километров дороги, которую мне предстоит преодолеть между Питером и Воронежем.

«Всё! Поеду! Потерплю! Прощаю!!!» – пискнув, бросилась на шею к любимому родителю.

– И это ещё не всё…

– Этого больше, чем достаточно, папуля! Спасибо-спасибо-спасибо!!!

– Егоза… – буркнул папа, смущённо покраснев, когда я стала быстро покрывать его заросшие щетиной щёки. – Езжай уже на набережную!

– Сейчас! Только искупаюсь и переоденусь, а то там жара невыносимая… вызови мне такси…

– А я говорил, что не пить спиртное на выпускном – это кощунство?!

«Дядя Андрей, как всегда, в своём репертуаре…»

– Я не буду пить, – твёрдо ответила на папин вопросительный взгляд. – Просто боюсь, что мою «Коброчку» свистнут. Нет, уж! Теперь, когда у меня впереди такое важное событие, как выпускной моей родной и горячо любимой сестры… я не могу подвергать опасности наш неразлучный тандем с байком!

«Нет, ну, правда! Не говорить же папе, что один настойчивый мажор вызывает у меня чувство тревоги?!»

– Вот ты, Симка, и язва у меня.

– Меня уже нет. Звони в такси!

Быстро приняв душ, всё думала, что ещё папа хотел мне сказать. Однако, стоило только представить, что у бабушки в Сомово я буду не одна… я буду со своей красавицей «Коброй», всё любопытство таяло под тяжестью радости, которая была просто не соизмерима по размерам, казалось, способная охватить целую Вселенную.

– Серафима, такси…

Натянув любимые серые джинсы и футболку с фотографией класса и автографами каждого его представителя, собрала волосы в конский хвост, хватая на ходу телефон и деньги.

«А что ещё? Больше ничего вроде не надо…» – только уже сидя в машине, вспомнила, что не брызнулась своими новыми духами, которые купила на распродаже. – «Ой, да ничего страшного. Буду пахнуть грейпфрутовым гелем для душа… хотя духи с ароматом персика – это нечто! Даже сравнить не с чем…» – вспомнив заминку того парня в дверях кафе, и его вопрос к другу, улыбнулась. – «Может, мой новый поклонник, пока в единственном виде, тоже любитель персиков?» – не сдержавшись, тихо хихикнула, вызывая улыбку у водителя.

– Выпускница?

– Ага…

– Поздравляю.

– Спасибо!

– Не за что. Пятьсот рублей.

С удивлением осмотревшись, поняла, что меня уже доставили на место.

«Вот так мажор… все мои мозги разжижил» – нахмурившись, протянула деньги, быстро выбираясь на освещаемый лишь фонарями проспект.

– До свидания.

– Хорошо оторваться!

Машку я нашла быстро.

Глава 5

Один звонок, и мы вместе, стоим и обнимаемся в толчее, восторженно делясь новостями:

– Прикинь! Тут были настоящие богатыри!!! Вышли прямо из Невы!!!

– Я еду на байке в Воронеж! Самостоятельно!

– Одна?

– На байке – да. Папа на своём рядом.

– Здорово! – пискнула Машка, снова даря свои искренние объятья, пока до меня начинает медленно доходить:

– Что? Из Невы?! Где?

– Пошли, покажу!

Быстро лавируя между людьми, мы вышли к Дворцовой набережной, откуда была видна Петропавловская крепость. Именно там стояли, «в чешуе, как жар горя», толпа богатырей!

– Вау! – только и нашлось у меня, что одно междометие, чтобы выразить своё изумление. – Обалдеть!

Видно их, конечно, с нашего берега было плохо, но отсутствие катеров, теплоходов и другого судоходного транспорта, да прекрасное освещение – и не заметить небольшую компанию мужчин – просто невозможно!

– В том году такого не было! – возмутилась рядом стоящая девушка, насуплено смотря на мужчин в золотых сверкающих доспехах.

«Видимо, у неё в том году был выпускной», – иначе объяснить её личную обиду у меня просто не выходило.

– Идём, – потянула Уварову в сторону Дворцовой площади, где с минуты на минуту должен был начаться концерт.

– Вот, что за люди, а? – заворчала Машка, которой я не позволила высказаться. – Нет бы, просто сказать: «Какие молодцы, эти организаторы! Постарались на славу… дай, Боженька, им здоровья!» и так далее... Так нет! Надо искать предлог придраться к чему-нибудь и повякать!

– Хорош, Нолик. Не порть себе настроение! Лучше бежим на площадь, а то профукаем первую песню!

Десять минут, и мы стоим рядом с Александровской колонной, где народ гудит, взволнованный ожиданием.

– Что ты замерла?! – теперь уже Машка тянет меня вперёд. – Идём ближе к сцене! Мы как раз вовремя! Без одной минуты десять!

Говорить тихо не получается, поэтому все предложения Уварова произносит с восклицательной интонацией.

Когда до цели остаётся пара сотен метров, я резко дёргаюсь назад.

«ОН!» – тот маньяк на «Volvo», не водитель, а его друг, осматривает толпу, будто сканером, явно кого-то выискивая. – «Чёрт! Спокойно, Симка! Ты была в школьной форме, как многие из выпускниц… ой! А шлем?!» – хихикнув, вспомнила о своей главной защите, которую оставила дома. – «Он меня не узнает!»

– Сим-сим, не тормози! – пыталась перекричать звуки музыки Маша, будто нарочно впечатывая меня в грудь высоченного парня.

«Зараза!»

Извиняться в таком шуме бессмысленно, поэтому я просто отпрянула от молодого парня, на вид совсем немногим старше моего, пытаясь обойти его по дуге.

Не получилось.

На этот раз брюнет не выпустил меня из рук.

Продолжая смотреть вдаль, он нагнулся ко мне, чуть ли не прижавшись губами к самому уху, отчего моё сердце УЖЕ подскочило к горлу, и громко спросил:

– Ты случайно не знаешь, как зовут девушку… она ездит на красном байке… тоже выпускается в этом году, как ты…

Я думала, что в обморок упаду.

В голове зазвенело от нехватки кислорода, и только когда парень отстранился, наконец, впиваясь в меня своими чёрными, как ночное небо, глазами, поняла, что не дышу.

– Ева? Ты что тут делаешь?

«Кто?!» – изумлённо повернув голову в сторону подошедшего парня-водителя, сильно чем-то недовольного, не сразу дошло, что меня приняли за мою сестру. – «Откуда? Где – Питер, и где – Воронеж!?»

– Вы ошиблись! – выдернула меня Уварова из горячих рук брюнета, даже не дав посокрушаться о своём отказе в знакомстве с симпатягой.

«Ой, нет! Это гибельные мысли, Сима! Не думай так!!!»

– Не знаю, – улыбнулась я высокому брюнету, которому макушкой едва доставала до подбородка, тут же поворачиваясь к хозяину «Volvo». – А вы ошиблись. Я – не Ева.

– Фу! – поморщилась Машка, быстро сообразив. – Какое дебильное имя! А ты Еву ищешь? – «Блин! Обожаю её!!!» – Тебя, случайно, не Адам зовут?

Только захохотав, Уварова быстро оборвала свой смех, когда над всей площадью раздались первые такты песни Markusa Riva – «По венам алкоголь»:

– Сегодня город не спит, и снова шансы равны…

Вскинув руки, Нолик громко прокричала:

– УРА!!!

Через секунду меня снова взяли на буксир, быстро доставляя до конечной точки нашего забега.

Обернувшись, увидела, как парни о ругаются. Даже жалко стало «Деню»…

– И снова шансы равны: найти тебя и не найти.

Так слишком мало времени осталось мне до утра.

Твои следы, как вода - то снова здесь, то нет тебя.

 «Ты смотри, как песня ему подходит! Интересно, что его так привлекло во мне? Что девушка катается на байке? Так это не невидаль! У Питере я такая не одна! Что платье задралось, и мой вид кричал о неприличие?! Так одежда – это не всё в человеке…»

– СИМКА! Я тебя люблю!

– Ты необыкновенна! Твои флюиды вдыхая -

Я теряю над собой контроль.

Ты необыкновенна! Ты во мне растворяешься,

Как по венам алкоголь… Я пьянею тобой!

Снова обернувшись, поняла, что парня больше не вижу.

«Ну, его!»

Хотелось танцевать.

Глава 6

POV Соколовский

– Деня, ты успокоишься сегодня, или нет?! – психанул Жека, продолжая смотреть вслед двум девушкам, которые, вместо того, чтобы мне помочь, решили проявить остроумие.

«Ненавижу малолеток! Борзые, наглые, но ещё не пригодные для того, чтобы их как следует…»

– Ты меня слышишь?! Хватит летать в облаках, парфюмер долбанный! Далась тебе та девка с персиками…

– Не с персиками, дуралей, – усмехнулся, сокрушаясь над сущностью друга. Кто о чём, а Ермолин – о девичьих сиськах или заднице думает. – С ароматом персиков… Эти духи разработал я!

– Подумаешь! Разработал и разработал! Ну, и пусть ходит малышка… выручку тебе делает… что не так?

– А то! Эти духи – эксклюзив! Они не вышли в производство, потому что я смешал их… в шесть лет.

– Серьёзно?

Поморщившись, кивнул головой.

– Да. Забрался в мамину лабораторию и… немного заигрался. Мама после того случая, когда застала меня среди склянок, с упоением вдыхающего полученную консистенцию, направо и налево расхваливала мой талант, до последнего веря, что я продолжу семейный бизнес… кто же мог подумать, что дядя Егор перетянет меня на свою «брутальную» сторону жизни… это её цитата. Не мои слова. Короче, первую мою работу мама сохранила в рамке…

– Нифига себе. Это что же получается? Ты до сих пор помнишь тот запах? Смотрел фильм «Парфюмер»? – друг деланно приложил к груди руку, нервно начиная вертеть головой, отступая от меня на пару шагов, будто поддержку у танцующей толпы выискивая. – Я тебя боюсь…

– Клоун, – цокнул, скрестив руки на груди. – Сейчас не это важно. Мне нужно узнать, где байкерша взяла мой флакончик.

– Ты думаешь, что тот вор, что забрался к вам в особняк месяц назад…

– А у тебя какие-то ещё есть варианты? Это точно она! – почему-то, при мысли о девушке, пахнущей изумительными персиками, при воспоминании о которых у меня до сих пор начинается обильное слюноотделение, я думал не о наказании для воровки, а…

– Да ладно! Рассуждай логически. Во-первых, девчонка – несовершеннолетняя, к тому же – выпускница! А у выпускников целый месяц что было? Правильно – геморрой аттестационный! Если тебя это не убедило в занятости крошки, то у меня есть «во-вторых»! Питер и Москва – это не два соседних села.

– Хммм… Думаю, ты прав, в особняк родителей такая кроха не смогла бы залезть… – зато смогла бы залезть на меня верхом и…

– У тебя такой вид… – хмыкнул Женька, обычный воронежский парень, с которым мы сдружились ещё на первом курсе МАДИ, что я даже почувствовал неловкость. – Ооо… брат! Ты никак переквалифицироваться из инженера… в совратителей несовершеннолетних крох?

– Сам-то не лучше! С чего на бедную выпускницу напал с обвинениями?

– С какими ещё обвинениями? – сразу стал серьёзным Ермолин, двигаясь к набережной Невы.

– «Ева!» – изобразил недавнее возмущение друга, хватая его за локоть, как он недавно девушку у меня из рук пытался выхватить, благо подружка красотки во время подоспела, а то девушка точно синяками обзавелась. – Так только приговор объявляют! Причём смертный…

– Заткнись.

– Рассказывай. На Родине малой судьбу свою оставил?

– Да какая она «судьба»?! – вспылил Жека, пнув мелкий камешек под ногами. – Сучка меркантильная.

– Обоснуй.

– В Воронеже, этой зимой, познакомился с девушкой, поверь, ооочень похожей на эту выпускницу. – Женька остановился на месте. Его взгляд стал безжизненным. – Она казалась мне необыкновенной. Не такой, с которой весело провести одну ночь… – сглотнув, парень продолжил путь. – Не обращай внимания. Сам себе придумал, сам потом расхлёбывал.

– Да что не так?

– Всё так… было, пока я не сказал, что – коренной воронежец. Детка думала, что богатенький дурашлёп, ничего личного, из Москвы приехал к друзьям, ребята же постоянно в разговоре смеялись, выспрашивая, как там, в столице, живётся. Короче, я выслушал длинный, весьма содержательный монолог о том, что девственность свою красотка собирается продать подороже… и не какому-то… цитирую: «лошаре воронежскому», а «перспективному коренному москвичу».

«Фу, какая дрянь».

– Далась ей эта Москва… – Ермолин достал сигарету, но я ловко вытянул её из его рта.

– Нас арестуют из-за тебя. – Больше мне сказать было нечего.

– Но, оно и к лучшему, – не стал возмущаться Жека, а я не сразу въехал, о чём он. – Ева Мотаева, как оказалось, на тот момент, несовершеннолетней была… У неё, вроде бы, день Рождения в конце июня.

«Рак. Как сказала бы моя сестра, увлекающаяся астрологией, имеющая такой же знак: «я – та ещё зараза!»

– Стоп! – изумлённо поднял брови, игнорируя восхищённые взгляды мимо проходящих красоток в коротких коричневых платьях. – Ты меня для этого тащишь в свой Воронеж?! Чтобы доказать, какие москвичи – козлы?

Коварная улыбка Ермолина вызвала у меня усмешку.

– Зная тебя, даже спорить не буду! Для этого… и не только. Ты же, столичный мажор, постоянно говоришь, что в Москве девушки самые красивые, вот я тебя и везу, опровергнуть твоё глупое заявление!

– Ой, да ладно. Что я нового там увижу?

– Нового – ничего. Более того, советую не заглядываться слишком пристально, – хохотнул дурень, пихнув меня в плечо. – Хотя… воронежскими девчатами налюбоваться вдоволь невозможно. Ты в курсе, что Пётр I, когда приказал строить флотилию, начал именно с Воронежа, а не Санкт-Петербурга? – глубоко вздохнув, понял, что мне предстоит ещё один экскурс в историю – самый любимый предмет студента третьего курса факультета автомобильно-дорожного транспорта. – Так вот. В Воронеже всю эту поебень строили каторжники и приговорённые к смертному приговору бунтари, а чтобы мужики не сбежали… зацени! Император свёз со всей России красавиц… и все они теперь живут на моей малой Родине.

Глава 7

POV Мотаева Серафима

– ААААААААААААА!!!

Петляя между машинами, зная, что мне от папы прилетит на первой же заправке, мчалась с максимальной скоростью, выжимая «Коброчку» на полную катушку, летя в своё прошлое, которое ещё недавно казалось обыденным настоящим.

На каком этапе всё вышло из-под контроля, выбилось из нормы привычной семейной жизни? Кто его знает… сложно судить других, тем более, когда эти «другие»  – твоя семья.

Раньше мне казалось, что постоянно отсутствующая мама, больше живущая обществом, чем своей семьёй – это обычное дело, что папа, буквально пропадающий в гараже, куда ему свозят все, кому ни лень, свою рухлядь – это круто… что сестра, пытающаяся привлечь внимание родителей плохим, взбалмошным, подчас натурально девиантным поведением – это глупо, а главное – бессмысленно.

Но даже несмотря на всё это, я знала, что наша семья – честная в такие дни. Куда хуже было, когда папа возвращался домой, ужин был на столе, мама лучилась счастьем и красотой, над которой она тряслась не хуже той королевы из фильма про Белоснежку! А Ева?! Сестра всех кидалась обнимать, и говорила, как любит нас. Это ужасно! Хотелось скорее пойти в ванную комнату, вымыться от липкого ощущения лжи и лечь спать!

Кто-то посчитает меня истеричкой, эгоистичной дрянью… ну и пусть! Пусть лучше я буду плохая, а не мама, которая жаловалась своим подружкам на свой ранний залёт, реально сожалея о нашем с Евой рождении. Конечно, другого от дочери консервного магната ожидать и не приходилось. Мой папа был крутым, популярным парнем в школе. Учителя прочили ему будущее инженера-технолога…

Я до сих пор не могу понять, что маму не устроило? Почему она никак не могла успокоиться, прыгая по койкам чужих мужчин? А папа? Почему он предпочитал закрывать на всё это глаза, пока родительница не прифигела окончательно и привела в наш дом любовника, предполагая, что дома никого нет… откуда ей было знать, под утро пришедшей, что я заболела, и папа не отпустил меня в школу, сам оставшись рядом?!

Та ангина для меня обернулась сущим адом! Ева до сих пор обвиняет меня и мою болезнь в разводе родителей.

Когда папа собрал все свои вещи, я буквально за ним бежала до самого гаража, умоляя забрать меня с собой.

Чего я только не обещала мужчине! И стирать, и готовить, и убирать, и гладить!!! Тринадцатилетняя дурёха…

Только когда я разревелась, причитая, что не буду жить с матерью и сестрой в одной квартире, и поэтому, когда он остынет и приедет навестить своих дочерей – меня не найдёт, папа пришёл в себя, будто бы увидев, что я здесь… я – настоящая, и я хочу уехать с ним.

Коротко бросив: «Собирайся!» – Мотаев Олег дождался меня, больную ангиной, в гараже, сам собирая всё необходимое, и для меня началась другая жизнь.

Мы уехали… Ева осталась… Она не обвиняла меня на этапе развода родителей и перевода в другую школу, но я чувствовала себя виноватой из-за того, что мы с папой бросили её у мамы… возможно, именно поэтому, когда на лето нас отправляли к бабушке и дедушке, сестра, доходя до бешенства, если её капризы мною игнорировались, изрыгала из себя обиду, видя, что та на подсознательном уровне грызёт меня изнутри.

«… и я всегда уступала… но больше не стану! Ни я виновата, что мать у нас – шалава, а отец – увлечённый техникой байкер!» – стиснув зубы, шумно вздохнула.

– Сима! На заправку! – папа оказался рядом совершенно неожиданно.

Кивнув головой, переключила рычаг на нейтралку, съезжая.

– Я тебе говорил, что так гонять нельзя?! – сразу же принялся отчитывать меня папа, не замечая, с какой завистью на него смотрят клиенты заправки.

«Сто процентов, все думают, что я его любовница, а не дочь!» – папа у меня выглядел молодо и бодро, всем тридцатипятилетним мужика на зависть, у которых медленно, но верно начинает расти брюшко!

– Пап, осталось ведь совсем немного. На улице темнеет. Я хочу уже побыстрее… – «в то лицемерное чистилище, из которого вырвалась…», – … домой.

– Ладно, – Олег Мотаев тяжело выдохнул. – Только теперь ты за мной едешь и ни в какие догонялки не играешь! И смотри! Если ещё раз меня обгонишь, и я не останусь ночевать у твоей матери!

– И куда пойдёшь? В гараж? Или Сомово? Так до него ещё пилить и пилить.

– Не надо умничать. У меня в Воронеже полно друзей.

Мне стало не по себе.

– Серьёзно оставишь меня дома с этими…

– Сима. Они – твоя семья.

– А я так и хотела сказать: «с этими членами семьи»!

Папа скептически изогнул бровь:

– Что-то иронии много слышится в добавочной приставке твоей очень содержательной фразы.

Скрестив руки на груди, решила больше не лезть на рожон.

– Мы долго ещё будем базарить?

– Такое ощущение, что ты зла… может, плохо провела выпускной?

Сморщенное от недовольства лицо сразу разгладилось.

– Что ты!? Выпускной прошёл – просто супер! Я такого никогда не видела!!! Такие песни! Спецэффекты! Там был Burito!!! Никита Алексеев! А фейерверк!!! А шоу на воде?!

– Вот! Другое дело, – остановил поток восторга, который фонтанировал из меня, изливаясь на любопытного слушателя. – Такая ты мне нравишься больше. Закрепись на этой эмоции. Надеюсь, когда мы войдём в квартиру, ты будешь такой же довольной.

«Сомневаюсь, что Еве моя счастливая моська понравится…» – позволив себе сухое замечание лишь мысленно, улыбнулась отцу, закрывая шлем.

Глава 8

На месте мы оказались даже быстрее, чем хотелось бы.

Застыв у подъезда, смотрела на железные двери подъезда, пока папа разговаривал с работником парковки, находящейся прямо напротив нашего… эээ… то есть дома, который когда-то был нашим.

– Сима, заводи свою «кобру». Станислав Игоревич обещал присмотреть. Шлем оставишь?

Скептически окинув взглядом парковку, огороженную хлипкой алюминиевой сеткой, отрицательно мотнула головой.

– Нет. Ты же знаешь, как я люблю, на ночь глядя, его полировать… – папа усмехнулся, прекрасно поняв мои опасения, и кивнул в сторону дальнего угла. Дядька остался возле шлагбаума, а я яростно зашептала: – «кобру» тут тоже не оставила бы! Ты уверен, что это хорошая идея?

На дворе темнело, и пусть Воронеж не был криминальным городом, но потерять папин подарок… это за гранью добра и зла для меня!

– Не выдумывай. Я «Харлей» не боюсь оставлять, а ты…

– Не надо было продавать гараж.

– Зачем он мне? Мы с тобой больше здесь не живём…

– Зато в гости приезжаем.

– Для гостей сгодиться и обычная парковка, боярыня Морозова.

– Это ещё что? – насуплено зыркнув на родителя, поставила «кобру» на подножку.

– Выделяю схожие черты между ней и тобой. Ты такая же упрямая.

– Глупости! Я просто рационально оцениваю шансы завтрашней встречи с байком… при отмороженности моего поколения.

– Всё! – захохотал папа, перехватывая поклажу из моих рук. – Идём, а то твой рационализм меня изничтожит раньше взглядов твоей матери.

Нажав две кнопки на железной двери, поднялись на лифте на девятый этаж элитной новостройки… ну, как – новостройки? Новостройки десятилетней давности.

– Они точно нас ждут? – нервозность давала о себе знать.

– Да. Я предупреждал о нашем приезде.

– А мама…

Папа только вытянул руку, чтобы позвонить в дверь, как та открылась, являя перед собой улыбающуюся Кристину Мотаеву – мою маму, красавицу и светскую львицу с активной общественной позицией. Уж не знаю, что женщина в это понятие вкладывала, но вставляла в каждое своё оправдание, извиняясь по поводу и без, передо мной или Евой, каждый раз убегая из дома.

– Привет! Наконец-то вы приехали! Еле дождалась! – за спиной у мамы маячил какой-то мужчина, внимательно рассматривающий нас с папой. – Знакомьтесь, это Виталий Арсеньев, моя правая рука… – я только хотела спросить – «в чём?», как мама продолжила: – Отец отошёл от дел буквально с месяц назад, поэтому я зашиваюсь! Проходите, располагайтесь. Ева вас ждала очень долго, но потом за ней зашли одноклассницы… сами понимаете – последние денёчки… Да что я тебе рассказываю, красавица моя!? У тебя же самой выпускной только что прошёл! Виталик! Серафима с золотой медалью закончила лицей с математическим уклоном!

Мужчина старательно изобразил изумление, игнорируя недовольный взгляд отца, и протянул мне руку, не прекращая блуждать осоловевшим взглядом по моему защитному кожаному костюму.

«ФУ!»

– Такая очаровательная девушка, да ещё и отличница!

«Три раза «ФУ»!!!

– Мам? Моя комната там же, где и была?

– Да, – растерянно забегал взгляд у светской львицы, от руки… прости, Господи, «правой руки» к моей фигуре, которой я пошла в красавицу маму. – Располагайтесь. Олег… ты на диване.

– Твой бывший будет ночевать у тебя? – Арсеньев насмешливо посмотрел на маму, убирая никому не нужную, кроме ей одной, руку.  –Мне начинать ревновать?

– Даже не берите в голову! – «дружелюбно» прорычал папа, явно заметив взгляд маминого нового хахаля, которым меня буквально измазали всю.

Я может и девственница, но проводя большую часть времени в компании мужчин, эту девственность стерегущих, представления о простых понятиях имела… опять же гугл мне в помощь! Вообще, тема моей «нетронутости» – больная тема для меня. Бдительный контроль папы даже влюбиться мне ни в кого не дал! Я даже поцеловаться не нашла с кем! Все трусливо линяли, завидев Олега Мотаева и его свиту! Зато сколько разговоров было потом на предмет моей сексуальной распущенности! Только эти не джентельменские разговоры недокондидатов на первый поцелуй и успокаивали меня, убеждая не сокрушаться по поводу отсутствия опыта в поцелуях.

Короче, мой защитник не дремлет! Вот и сейчас активировался, за что я ему была особо благодарна, переживая за Еву.

«С ней же мамин ухажер ничего не… ммм!?»

– С некоторых пор я мужчин обожаю! – папино заявление настолько выбило меня из колеи, что на полпути я резко обернулась, уставившись на родителя с тем же шоком, что и двое взрослых.

– Что?

– Олег, ты серьёзно? – казалось, мама растеряла все свои маски, необходимые для демонстрации радушия.

– Ага. Иногда вижу мужика… – Виталик дрогнул под папиным взглядом, – и прям так хочется его…

Я уронила шлем.

– Ой! Милая, – елейно протянул мой слегка двинутый родитель, – ты не ушла? А я-то… думал…

Что думал мой папа, узнать нам не довелось.

Едва сдерживая рвущийся из груди хохот, подняла шлем, пока мама быстро затараторила, с сомнением глядя на Али-папУ:

Глава 9

До выпускного Евы оставалось ещё два дня, поэтому утром меня никто не будил, и я проспала до самого обеда.

Поднявшись с кровати, методично принялась за уборку, не спеша покидать укрытие, так как за дверью кипела жизнь. Хоть квартира и была трёхкомнатной, однако фанерные стены давали о себе знать: из спальни Евы слышался няшный голос какого-то поп-певца, в зале работал «Авто плюс» с неизменной программой «Байки от байкеров», на кухне гремела посуда. Последнее было настолько странным, что я быстро раскидала вещи по полкам, переодеваясь в домашние штаны и футболку.

– Доброе утро, милая.

Упав на диван к отцу, тут же угодила в надёжные объятья.

– Доброе.

– Устала в дороге?

– Не то, чтобы сильно, – доверительно прижавшись к мужскому плечу щекой, свободно вздохнула, – но есть немного.

– Я так и понял. После моего первого раза, когда довелось смотаться на дальняк, я отсыпался двое суток. Ты ещё молодцом.

– На кухне мама?

Папа поморщился:

– Мда… давно ты здесь не была. Забыла, что ли? Твоя мама терпеть не может готовить! Когда такое случалось, значит одно – она… эээ… не важно. Какие планы на сегодня? – папа стушевался, резко меняя тему.

– Никаких! Долго мы здесь пробудем? В Сомово сразу меня отправишь после Евкиного выпускного?

– Ааа… – протянул мужчина, коварно чему-то усмехаясь. – Именно на этот вопрос ты мне не дала ответить прошлый раз.

– Что-то не припомню, чтобы я его тебе задавала…

– Ты отказалась меня выслушать, довольная предстоящей поездкой.

– Ближе к делу, – я начинала нервничать, видя, как папа таинственно ухмыляется.

– А вот теперь не скажу! Ты упустила свой шанс.

– Папа!

– Пытай, не пытай – не скажу! Это сюрприз для тебя и Евы.

– Да что…

– Всем привет! – синхронно обернувшись, мы с папой уставились на возникшую в дверях сестру.

– Привет, родная!

Мой родитель поднялся с дивана, быстро заключая в объятья свою старшенькую дочь, пока младшенькую терзали муки ревности.

«Вот так номер! Раньше ведь такого не было!»

– Такие красавицы у меня вымахали! – взъерошив Еве её гладкие волосы, Олег Мотаев, окинул нас гордым взглядом.

Сестра улыбалась, но было видно, что чувствует она себя не в своей тарелке. Видимо, обнимашки так же не свойственны светской львице, как и готовка.

– Пап… а можно Сима мне покажет свой байк?

Я напряглась.

– Ну… можно. Отчего нет?

– А… – глаза Евы лихорадочно заблестели, – а покатать меня она сможет?

«Ой, что-то это мне совсем не нравится!» – только представив за своей спиной близняшку, своими причудами постоянно вызывающую у меня опасения, напряглась ещё сильнее.

– Симка, ты как?

Вид у папы был таким умоляющим, что я мысленно застонала.

Ева с папой не особо контачили после развода родителей. Сестра всегда старательно изображала обиду, стоило только отцу замаячить на горизонте, поэтому такая смена общения папе приносила безмерное удовольствие.

«Твою мать!» – не желая расстраивать папу, кивнула, всё же про себя ругаясь.

– Хорошо. Только дай свой шлем. Мало ли что… не хотелось бы собирать мозги старшенькой по асфальту.

Ева побледнела, но от своего желания, как я надеялась, не отступила.

Папе мой чёрный юмор вообще не понравился:

– Ты смотри мне, шутница! Ещё одна такая шутка, и будешь у меня ехать на заднем сидении, когда мы поедем… эээ… не важно.

Прервав свою отповедь, родитель протянул мне шлем, и я схватила его, быстро прижав к груди, внутренне отказываясь делиться.

«Лучше Еве свой отдам! Папин шлем ей не видать!»

– Идём! – мрачно нахмурив брови, поплелась обратно в спальню.

Переодевание в спецовку много времени не заняло.

– Это что такое?

– Где? – проследив за взглядом Евы, вошедшей в мою комнату далеко не сразу, со всех сторон внимательно осмотрела кожаные штаны и куртку.

– На тебе! Ты спятила? Там жара тридцать градусов!?

– Ну и что? Зато я не буду нервничать на предмет своей целостности, да и воздух во время поездки практически не даёт почувствовать высокую температуру.

– Значит, всё-таки, ты не важнецки водишь, – Ева надула свои губы, скорчив разочарованную мину. – Я так и знала.

– Слушай, что тебе от меня надо? – решила прекращать этот цирк, желая добраться до сути. – Что ты задумала?

– Ничего я не задумала, – Ева захлопала своими ресничками, жутко раздражая. – Мама записала нас с тобой в СПА салон… а с вспотевшей тобой я не особо хочу светиться у приличных людей.

– Неужели так трудно было сказать сразу? Спасибо. Не нужен мне никакой СПА! Я никуда не поеду. Перед мамой извинюсь вечером…

– Ты её обидишь, – Ева самодовольно улыбнулась, прекрасно зная, на что надавить. – Мама без того постоянно сокрушается, что ты лишена примера женственности… представляю её огорчение, когда она поймёт, что была права! – окинув меня снисходительным взглядом, копия скрестила руки на груди.

«Вот как!? Как можно так манипулировать людьми?!» – я даже не за маму переживала, а за папу, которому это всё придётся выслушивать от «примера женственности», быть похожей на который мне даже близко не хочется.

– Далеко до СПА, до этого? – стаскивая свободные штаны и куртку, достала любимую джинсовую юбку и лёгкий кардиган.

Глава 10

А удивление, быстрая езда близняшке понравилась не меньше моего.

«Видимо, жажда скорости – это у нас в крови…» – наивно решила я, заходя в салон красоты.

Последующие пытки меня раздраконили окончательно. Я еле согласилась на чистку лица, при этом категорически отказываясь от наращивания ресниц, слабого осветления и ламинирования волос, как у сестры.

– Не поняла? Ты хочешь, чтобы я окончательно стала твоей идентичной копией? Я не…

– Ну, почему ты просто не можешь сделать родителям приятно? Что в этом такого? Я разве многого прошу?

– Многого! – работницы СПА нервно переглядывались, но их присутствие меня не останавливало. – Папе плевать на такие мелочи, а что подумает мама… плевать уже мне! Ты вообще в курсе, что мужчины, которым нравится сама девушка, а не её внешний вид, внимания не обращают на такие мелочи? Это я тебе говорю, как опытный специалист в этом вопросе! Ты себе не представляешь, сколько таких разговоров я переслушала в гараже! – работницы сервиса запаниковали окончательно, когда одна из клиенток быстро покинула специалиста.

– Простите, девушки…

– Ладно! – подозрительно быстро сдалась сестра, поворачиваясь к моему парикмахеру. – Делайте, как она хочет… – отойдя к другому мастеру, Ева что-то быстро начала объяснять девушке, и то, как они косились на меня при этом, не особо мне понравилось.

Представьте моё состояние, когда мы вышли из СПА всё-таки идентичными!? Я была готова рвать и метать, глядя на каштановый цвет волос Евы, которая на мой шокированный взгляд оправдалась милым голосом: «Я просто вернула свой натуральный цвет… сейчас естественность в моде…»

«Ага, блин!!! И ламинирование своё обратно завила!!! Так я и поверила!!!» – искоса посматривая за весело щебечущей по телефону сестрой, чуть ли не подпрыгивающей от восторга на месте, медленно закипала. Казалось, ещё чуть-чуть и свисток с «чайника» слетит нахрен, огласив округу истошным писком.

– Поехали в парк?

– НЕТ! Мы едем домой! – категорично ответила я, запрыгивая на байк.

– Сима, – наконец, по имени обратилась ко мне сестра, после развода предпочитая называть меня полным именем. – Ну, пожалуйста! Это же всё равно по пути!!! Там мои одноклассницы… я хочу, чтобы они заценили мой новый вид…

Видя, как глаза сестры наливаются влагой, сдалась.

– Десять минут! Я не собираюсь стоять под обстрелом взглядов твоих подруг!

– Спасибо-спасибо-спасибо!!!

Внезапно осознав, что начинаю нервничать от восторженного настроения сестры всё сильнее, решила заканчивать со всей этой тягомотиной поскорее.

– Поехали. Я хочу быстрее оказаться дома.

До парка ехали не больше десяти минут, зато парковались чуть ли не полчаса. Кто бы знал, как мне не хотелось оставлять «Кобру» без присмотра!!!

– Да идём уже!!! Вдруг они уедут!? Шлем брать с собой?

– Естественно! Его же сопрут.

– Отлично!

Сестра продолжала меня изумлять всё сильнее и сильнее, но даже это не подготовило меня к очередной выходке близняшки: когда в конце парковой аллеи мы увидели группу парней и девиц, одетых так же вызывающе, как Ева, я подумать не могла, что меня схватят за топ, дёрнув в сторону, за кустарники!

– Чёрт!

– В чём дело?

– Он слишком близко… я… я думала, что Таня тебе поможет… но…

– Твою мать, Ева! Что ты задумала опять?! Нахрен мне помощь твоей имбецильной подружки понадобилась?! – для того, чтобы поставить такой диагноз Татьяне Младинской мне хватило пятого и шестого класса, за два года которых я училась в одной школе с ней… и сестрой.

– Сима… – жалобно протянула сестра, дёрнув меня обратно в кусты, когда я начала подниматься. – Я тебя никогда ни о чём не просила!

– Ты привыкла действовать с помощью шантажа и угроз.

– Я не буду. Правда, не буду! И когда мы к бабушке приедем, больше ни о чём тебя не попрошу, только помоги мне!

Честно признаться, перечисление одних бонусов меня заинтриговало.

– Ну. И что ты от меня хочешь?

– Видишь того парня? Ну… того, который стоит слева от Тани?

– Эээ… не особо. Они слишком далеко.

– Не важно! Он мне нравится! Я за него душу готова продать Дьяволу!

– Фу! Что ты несёшь?

– Сима, – Ева села на траву задницей, мечтательно задрав голову в небо.

«Ёлки-палки! Мотаева-один полюбила кого-то ещё, кроме себя?!» – моему изумлению не было границ.

– Я хочу лишиться девственности только с ним!

«А казалось, дальше впечатляться некуда!» – вытаращившись на старшенькую, быстро хлопала глазами.

– Но он меня не замечает! Ты знаешь?! Будто специально игнорирует! – лицо сестры моментально потемнело, когда она снова посмотрела на громко смеющуюся компанию. – Это точно всё Ермолин – гад! Сто процентов наплёл про меня Денису гадостей, вот Соколовский и предпочёл Таньку!

– Порадовалась бы за подругу.

– Какая она мне теперь подруга? – в своём репертуаре скривилась Ева, злая, как тысяча чертей. – Я ведь ей говорила, что он мне нравится! А она?! Предательница!

Комментировать крепость дружбы двух кошек – это огромные моральные затраты, поэтому я лишь тяжело вздохнула:

– И в чём заключается твоя просьба?

– Денис – байкер! У него огромный байк… не знаю, какой модели… Он сразу меня заметит, если я подъеду на байке с той стороны парка! Там дорога, поэтому ты ничего не нарушишь…