Глава 1
– Не волнуйся, в любом случае ей не долго осталось! Я уже все для этого подготовил. Сейчас моя охрана увезет Оливию, эту уродливую нищенку в самую далекую часть моих земель – в поместье на Морозных Утесах. Где она будет прозябать пока не раскроет свою силу. А потом… потом с ней может случиться какая-нибудь неприятность.
Я с ужасом вслушиваюсь в доносящийся из-за зеленой изгороди голос своего только что состоявшегося мужа, драконьего герцога Габриэла Арно.
И, в отличие от его обычного голоса, ровно и приятного, звучанием которого я только что наслаждалась, когда он на церемонии приносил мне клятву верности, сейчас он источает лишь ярость.
– Хотя, нет. Пожалуй, я оговорился. С ней не “может” случиться какая-нибудь неприятность. С ней ОБЯЗАТЕЛЬНО случится какая-нибудь неприятность. И тогда уже ничто не помешает нам с тобой быть вместе.
Я до сих пор не могу поверить в то, что услышала. Меня трясет, мысли путаются, и я не знаю, что делать.
После того, как прошла свадебная церемония и начался банкет, Габриэл куда-то вышел и надолго пропал. Забеспокоившись, что с ним что-то случилось, я вышла в сад и не доходя до беседки, услышала ЭТО.
Мое сердце моментально летит вниз, и мне стоит огромных усилий просто устоять на ногах.
Нет… это невозможно… это какой-то бред.
Ну, не мог Габриэл сказать таких слов.
Точно!
Наверняка, этот голос просто похож на голос Габриэла. А на самом то деле он принадлежит кому-то еще.
Тем более, может, они вообще говорили про другую Оливию. Не про меня.
Но почему, в таком случае, мне настолько плохо?
Трясущимися от волнения руками я аккуратно раздвигаю ветки живой изгороди, чтобы хотя бы одним глазком заглянуть в просвет. Чтобы убедиться, что это я сама себя накрутила.
Но вот между листьями появляется долгожданный просвет и меня будто бы швыряют в ледяной прорубь.
Там, на веранде стоит ни кто иной, как Габриэл Арно, мой муж. Высокий, стройный, с зачесанными назад темными волосами, узкими скулами и прямым взглядом карих глаз. На нем темно-зеленый камзол, накинутый поверх черной рубышки.
Рядом с Габриэлом, похабно улыбаясь, в очень откровенном желто-золотом платье, из которого все буквально вываливается, стоит маркиза Хлоя Валентайн. И не просто стоит, она прижимается к моему мужу и поглаживая ногтем указательного пальца его мощную грудь через полурасстегнутую рубашку.
Это та самая маркиза, которая недавно приехала к Габриэлу с деловым разговором. Теперь-то я вижу, что в ее понимании означает “деловой разговор”.
– Ну дорого-о-ой, – противно тянет она, – Это же сколько ждать! Год, два? Откуда ты вообще взял, что у нее есть какие-то силы? Она же обычная голодранка. Еще и страшная, как выгребная яма.
На этих словах я против воли стискиваю кулаки.
Вот ведь наглая дрянь!
В этот момент мне отчаянно хочется, чтобы Габриэл защитил меня. Осадил бы или сказал, что она не права.
Но вместо этого, он только… смеется?
– Да, тут ты права, по сравнению с тобой она страхолюдина та еще. А по поводу силы, тут я уверен. Я сразу же все почувствовал, как только мы встретились. Ее силы только начали пробуждаться. Поэтому потерпи, милая, осталось совсем недолго.
Перед глазами всё окончательно смазывается. Меня мутит, стук сердца тяжелым эхом отдается в висках.
Подумать только… все, что я считала красивой сказкой, оказалось ложью!
Даже наша самая первая встреча с Габриэлом и та – фальшь от начала и до конца.
Я тогда работала помощницей в цветочном магазине. Во дворце герцога Арно должно было состояться какое-то крупное мероприятие, и им очень не хватало рабочих рук, поэтому наняли даже людей со стороны.
Мне поручили украшать цветами беседку. Ту самую, на которой сейчас стоят эти двое.
И, как-то так получилось, что проходя мимо, Габриэл случайно коснулся моей руки ребром своей.
В тот же момент он остановился, как вкопанный, и, окинув меня заинтересованным взглядом, попросил позволения познакомиться.
Тогда я не могла поверить своему счастью. Мало того, что на меня, простую сиротку, обратил внимание сам герцог Арно – такой статный, галантный и обходительный. Так он же, спустя некоторое время, приехал лично в лавку, где я работала, чтобы сделать предложение, сказав, что влюбился в меня без памяти.
От нахлынувших воспоминаний становится еще более тошно.
Но самое ужасное, что тот Габриэл, который добивался моей руки, и тот, которого я вижу сейчас, это будто бы два разных человека. Если первый общался со мной почтительно и уважительно, то второй сейчас ведет себя, как жестокий тиран.
На миг меня даже посещает предательская мысль поговорить обо всем с Габриэлом с глазу на глаз. Чтобы удостовериться в своих опасениях или полностью развеять их. Но стоит только об этом подумать, как…
Перед глазами у меня предстает невероятно яркая картинка.
Я стою на вершине башни из белого кирпича. Передо мной открывается вид скалистых гор, занесенных снегом. В лицо бьет ледяной ветер, который царапает кожу и режет глаза.
Мне страшно. Слезы льются из глаз.
А позади меня стоит Габриэл. Он смотрит на меня ненавидящим взглядом. Делает шаг, поднимает руку и, бросив что-то неразличимое, с силой толкает меня с этой башни прямиком вниз.
Ветер врезается мне в спину, будто пытаясь удержать меня в воздухе, и доносит брошенные Габриэлом слоа: “Наконец-то мы с тобой прощаемся, моя нелюбимая женушка!”
Глава 1. Визуализации
Спасибо вам за то, что читаете эту историю.
Думаю, будет очень интересно показать вам главных персонажей:
Для начала, позвольте познакомить вас с главной героиней это истории, Оливией Арно.
Ее супруг, драконий герцог Габриэл Арно.
Настоящий любовный интерес Габриэла – маркиза Хлоя Валентайн
Та самая беседка, возле которой познакомились наши герои и возле которой Оливия услышала ужасный план Габриэла.
Глава 2
Быстрее, чем успеваю подумать, срываюсь с места и кидаюсь обратно во дворец.
Молнией проношусь мимо столпившихся в зале гостей, которые чопорно отхлебывают что-то из высоких бокалов и посмеиваются над одними только им понятными шутками. Меня, пробегающую мимо них, они лишь обливают презрением.
Тем же самым, с которым обо мне отзывался Габриэл.
Меня обуревает обида, в горле появляется громадный ком. Тело предательски дрожит, но я продолжаю бежать вперед, с трудом переставляя ноги в пышном нежно-кремовом свадебном платье.
Врываюсь в свою комнату и первым делом переодеваюсь в свою привычную одежду – удобное дорожное платье песочного цвета, которое не сковывает движений. Не смотря на то, что Габриэл настаивал на том, чтобы я выбросила свою старую одежду, я не смогла этого сделать.
И сейчас я мысленно хвалю себя за такое решение.
К сожалению, пока это единственное, за что я могу себя похвалить. Потому что меня сразу должно было насторожить то, что такой влиятельный дракон вдруг ни с того ни с сего обратил свое внимание на меня, небогатую сиротку.
К сожалению, любовь с первого взгляда бывает только в сказках.
Пока я в панике собираюсь, укладывая в старенький саквояж свои скромные пожитки, лихорадочно соображаю, что делать дальше.
Бежать – это понятно.
Я не собираюсь ни прозябать где-то в заснеженных скалах, ни прощаться с собственной жизнью в угоду такому двуличному мерзавцу.
Вот только, этот самый двуличный мерзавец – драконий герцог, владелец земель, в которых я родилась. Где я могу от него скрыться? Есть ли вообще такое место?
Под руку попадается резная шкатулка, в которой я держу всякую мелочевку – серьги, цепочки, кулоны – и меня тут же осеняет.
Поставив шкатулку на кровать, я открываю ее и достаю оттуда письмо, которое мне вручили на днях.
Письмо, которое я сначала приняла за неудачный розыгрыш, а потом и вообще забыла из-за свадебной суеты. Ведь в нем говорилось, что недавно отошла в мир иной моя тетя, которая завещала мне свое состояние. А именно, поместье в соседнем герцогстве Аквиния.
Вот только, какая еще тетя, если у меня никого нет? Моя мама ушла давно, еще при родах, я ее даже не знала никогда. А отца год назад подкосила тяжелая болезнь. Но даже так, он всегда говорил, что у нас нет никаких родственников и сызмальства учил меня рассчитывать только на собственные силы.
И все же…
Вдруг это правда?
Вдруг у нас была какая-нибудь дальняя родственница, о которой отец не знал?
Мне отчаянно хочется на это надеяться. Ведь тогда у меня появится крохотный шанс исчезнуть из поля зрения Габриэла. Тем более, насколько я помню, отношения между герцогством Аквиния и герцогством Хайзер, которое принадлежит Габриэлу крайне натянутые. Я бы даже сказала, откровенно враждебные.
Так что, пожалуйста, пусть то, о чем говорится в этом письме, будет правдой!
Трясущимися руками вытаскиваю из шкатулки конверт и впиваюсь взглядом в ровные строчки.
“...чтобы вступить в наследство, вам нужно обратиться к душеприказчику Юдеусу Сегалю из города Руаль”
Тогда решено!
Я еду в Руаль. И если уж это все-таки окажется чьим-то глупым розыгрышем, то я все равно буду на один шаг дальше от Габриэла (называть его мужем после того, что я от него услышала, у меня просто язык не поворачивается). Ведь Руаль находится в центре герцогства Аквиния.
В крайнем случае, я попытаюсь найти там работу. В конце концов, я люблю ухаживать за цветами и работать с землей. Кому-нибудь я точно пригожусь…
Однако, стоит мне окончательно решиться и схватиться за ручки саквояжа, как дверь в комнату содрогается от тяжелых ударов.
Я вздрагиваю и, покрываясь ледяным потом, гипнотизирую ее, втайне надеясь, что тот, кто сейчас стоит за ней, развернется и уйдет.
– Мадам Арно, вы там? – доносится до меня знакомый голос.
От которого меня ведет из стороны в сторону и перехватывает дыхание. Потому что этот голос принадлежит Марку – начальнику стражи Габриэля.
Глава 3
Дыхание перехватывает настолько, что даже если бы я хотела что-то ответить, то не смогла бы.
– Мадам Арно, откройте дверь! – надрывается за дверью Марк, – Ваш супруг хочет вас видеть!
Эти слова действуют на меня как пощечина.
Ага, хочет он меня видеть, как же! Единственное, где он хочет меня видеть, это – в Морозных Утесах!
Не говоря о том, что когда Габриэл действительно хотел, чтобы я к нему пришла, он присылал ко мне кого угодно, но не Марка. Либо дворецкого, либо кого-то из охраны, дежурившей у его кабинета.
Тогда как Марк с самого первого нашего знакомства меня невзлюбил. Как только Габриэл привез меня во дворец и представил сначала слугам, а потом и ему, вечно угрюмому черноволосому мужчине с неприятным пристальным взглядом, первое что тот сказал, было:
– Я распоряжусь, чтобы мои люди внимательнее следили за столовым серебром и предметами искусства.
Причем, сказал он это с таким пренебрежением в голосе, что мне стало не по себе. И, хоть Габриэл тогда осадил Марка и принес мне извинения, сказав, что тот всего лишь рьяно выполняет свою работу, настойчивое чувство неприязни никуда не делось.
К слову, это была еще одна ложь, которой я поначалу не придала большого значения. Хотя, следовало бы…
Так что, держу пари, как только Марк узнал о том, что Габриэл хочет сослать меня в Морозные Утесы, он сразу вызвался сопровождать меня.
Однако, большее неприятие, чем от него, я испытала только от матери Габриэла, Матильды Арно. Моей нынешней свекрови. Которая, всегда проходя мимо, обязательно шипела рассерженной кошкой что-то в духе: “И что мой мальчик только нашел в такой оборванке как ты? Небось, околдовала его, ведьма?”
Впрочем, сейчас явно не подходящий момент вспоминать об этом.
Стук усиливается, дверь ходит ходуном – того и гляди разлетится в щепки.
– Не заставляйте меня применять силу! – голос Марка звучит жестче, в нем чувствуется раздражение.
И что делать? Из этой комнаты только один выход и тот сейчас перекрыт Марком.
Я в панике озираюсь. Взгляд падает на окно.
Точно!
Здесь всего лишь второй этаж, а под нами клумбы. Если удачно приземлюсь, даже ничего и не почувствую.
Да и в любом случае, это намного лучше, чем просто стоять и ждать, пока дверь не распахнется и Марк не потащит меня вниз.
Моментально решившись, я подскакиваю к окну, распахиваю его и выглядываю вниз.
Пальцы впиваются в подоконник и дрожат. Как бы я себя ни убеждала, а до клумбы, на которой раскинулись пышные кусты белоснежного жасмина, лететь не так уж и мало.
– Так, мне это уже надоело! – доносится взбешенный голос Марка из-за двери, – Ломайте ее!
В тот же момент в дверь врезается что-то массивное. А я вскрикиваю, подпрыгнув от неожиданности на месте.
Отчаянно закусив нижнюю губу, скидываю вниз саквояж. Затем, перевожу взгляд на забранную специальным ремешком в углу занавеску и осторожно дергаю ее.
Вроде, держится прочно. Но выдержит ли она меня?
Бум!
В дверь снова что-то врезается, а я понимаю, что у меня уже просто нет времени беспокоиться о таких мелочах.
Перекидываю занавеску за окно и забираюсь на подоконник. Внутри меня все вопит от страха – никогда прежде мне не доводилось прыгать из окон. Но если выбирать между тем, чтобы спрыгнуть со стены поместья в Морозных Утесах и из окна этого дворца, я выберу последнее.
Тем более, что дверь за моей спиной уже натужно скрипит, трещит и ходит ходуном.
Одновременно со следующим оглушительным грохотом, я хватаюсь за занавеску и делаю шаг вперед.
Сердце бешено ухает вниз, я едва сдерживаюсь, чтобы не завизжать и отчаянно цепляюсь за занавеску. На секунду, мое падение останавливается и я просто качаюсь на ней за окном.
Теперь, мне надо всего лишь разжать руки и упасть ровнехонько на кусты жасмина.
Но руки сводит такой спазм, что меня и насильно никто бы не заставил разжать их.
За спиной раздается неожиданный треск.
В первую секунду мне кажется, будто дверь не выдержала. Но потом, я резко лечу вниз и отстраненно понимаю, что это не выдержала либо занавеска, либо карниз.
Так или иначе, но я падаю прямо в заросли жасмина, которые тут же осыпают меня белоснежными лепестками и обдают приятным сладковатым запахом.
Уф!
Пусть не совсем сама, но я все-таки спустилась. Теперь, главное, не растерять драгоценные секунды моей форы.
Вскакиваю на ноги, подхватываю саквояж и что есть сил несусь через задний двор к выходу для слуг. Если где я и смогу выбраться незамеченной, то только там.
Но стоит только поравняться с резной металлической дверью, больше похожей на калитку, как передо мной неожиданно возникает фигура, в которую я с размаху врезаюсь.
– Куда это ты собралась, оборванка? – тут же доносится до меня противный шипящий голос.
***
✿ Дорогие читатели! ✿
Не забывайте ставить лайк (мне нравится), добавлять книгу в библиотеку и подписываться на меня, чтобы не пропустить продолжение этой истории, мои новые книги, подборки, важные объявления и новости:
https://litnet.com/shrt/hK2E
Если вам понравилась книга, пожалуйста оставьте комментарий - мне будет очень приятно☺
Спасибо вам!
❤ С любовью, Адриана! ❤
Глава 4
Нет… пожалуйста, только не это!
Еще до того, как я вскидываю голову, уже понимаю, кого я сейчас увижу.
Передо мной возвышается Матильда Арно, мать Габриэла и моя свекровь.
Как всегда, при виде меня, ее лицо перекашивается. Оно и так покрыто сетью глубоких морщин, а в таком разъяренном виде оно вообще пугает. Пепельно-серые волосы рассыпаются по плечам, а бледная кожа моментально становится насыщенно-красного оттенка.
Широко расставив ноги и уперев руки в бока, Матильда прожигает меня насквозь ненавистным взглядом.
– Простите… – я лихорадочно пытаюсь придумать какую-нибудь отговорку, чтобы свекровь не подняла вопль, на который сбежались бы все вокруг, но в голову как назло ничего не лезет, – Извините, что налетела на вас, но мне правда очень нужно бежать. Еще раз простите.
Самое главное, откуда она тут взялась? Сама же говорила, что ни за что не приедет на нашу с Габриэлом свадьбу!
Ну, как говорила… в основном, кричала и топала ногами. Захлебывалась слезами, умоляла сына одуматься и вышвырнуть меня на улицу.
Но вот она стоит у выхода для слуг.
Приехала тайком на свадьбу посмотреть и не рассчитала время, что ли?
Пытаюсь обойти ее стороной как Матильда вдруг резко вскидывает руку и цепко хватает меня за запястье.
– Стоять! – грозно командует она и, окинув меня взглядом с головы до ног, еще больше хмурится, – Не поняла, а где твое свадебное платье? Где все украшения, которые подарил мой мальчик? Ты… что это, решила сбежать с собственной свадьбы?!
Ее глаза так широко распахиваются от шока, что я вижу в них собственное отражение.
– Да! – моментально хватаюсь я за эту соломинку, – Вот именно!
Хоть мне и не нравится обманывать старую женщину, – даже такую занозу, как Матильда – но сейчас у меня просто нет другого выхода. Раз уж судьба дарит такой шанс, глупо им не воспользоваться!
– Я осознала, что не пара вашему сыну! И я очень жалею, что не поняла этого раньше! Ведь тогда мы бы не доставили друг другу столько страданий! – ну, хоть здесь ни капли не обманываю.
Правда вот Матильду мое откровение почему-то не устраивает. Шок в ее глазах сменяется на подозрение.
– Небось, обокрала его, да, оборванка? А теперь пытаешься смыться! Живо верни, что взяла!
Она, как клещ, вцепляется в мой саквояж и с недюжинной силой, неожиданной для своего возраста, резко дёргает его на себя.
Саквояж не выдерживает и с печальным треском раскрывается. Хищно оскалившись, Матильда ныряет в его недра и разбрасывает мои вещи, яростно шипя себе под нос:
– Я знаю, ты точно что-то украла! Недаром же решила сбежать! Дрянь такая, я выведу тебя на чистую воду! Ты у меня ещё наплачешься!
– Я ничего не крала! Это мои вещи! Мне и даром ничего не надо от вашего сына! – отчаянно кричу я, отбиваясь от нее.
Но свекровь словно не слышит меня и все более ожесточенно потрошит мой саквояж. Лишь добравшись до дна, она замирает, как громом пораженная. Будто не в силах поверить, что я и правда не взяла ничего чужого.
Тем временем, за спиной доносится далекий, но четко различимый голос Марка:
– Мсье Арно будет в ярости, если узнает, что она сбежала! Обыщите весь дворец!
Я подхватываю разбросанную одежду и снова кидаюсь к калитке, но Матильда опять оказывается у меня на пути.
– Я не могу понять чего ты добиваешься, оборванка! – меряет она меня подозрительным взглядом.
– Да говорю же вам, ничего! – не выдерживаю я, – Я хочу только как можно быстрее убраться отсюда!
Губы Матильды складываются в одну тонкую белую линию, а брови медленно ползут вниз.
Наконец, она снова хватает меня за запястье, но на этот раз неожиданно тянет в сторону выхода.
– Тогда, пошевеливайся!
Что?! Она помогает мне сбежать?
Происходящее просто не укладывается в голове. Мне кажется, что вот-вот Матильда развернется и потащит меня в противоположную сторону, на голос Марка.
Но, нет! Она выводит меня через калитку для слуг, возле которой стоит роскошная карета.
Похоже, мое предположение, что она приехала тайком посмотреть на церемонию, было верным.
Не отпуская моего запястья, она распахивает дверь кареты и больно пихает в спину.
– Залезай!
– Мадам, мы снова куда-то едем? – доносится спереди басистый голос кучера.
– Не мы, а ты. Отвезешь одну оборванку в город и сразу вернешься обратно. Все понял?
– Конечно, мадам.
Все еще не в силах поверить в то, что это не сон, осторожно забираюсь в карету. Внутри меня полнейший хаос. Чем дольше я нахожусь рядом с Матильдой, тем сильнее жду, что в любой момент она передумает и завопит во все горло, привлекая внимание охраны.
Но как только я сажусь на место, Матильда будто бы разом теряет ко мне интерес.
– Спасибо вам огромное, – вырывается наружу моя искренняя благодарность.
Матильда резко оборачивается и снова прожигает меня яростным взглядом.
– Не думай, что я помогаю тебе просто так! – внезапно, шипит она мне, – Прежде чем я отпущу кучера, ты дашь мне слово!
– Какое же? – настораживаюсь я.
– Никогда! – срывается на грозный рык Матильда, – Никогда больше не появляйся рядом с моим сыном! Навсегда забудь дорогу в это место! Ты меня поняла?!
– С радостью! – облегченно выдыхаю я, – Можете в этом даже не сомневаться!
На моей жизни, это – самое простое обещание, которое я и сама изо всех сил хочу сдержать.
Не говоря ни слова, Матильда с силой хлопает дверью и отворачивается.
– Трогай! – командует она кучеру и тот, щелкает вожжами.
Однако, стоит только карете развернуться, как со стороны выхода для слуг, появляется группа охранников во главе с Марком.
Глава 2-4. Визуализации
Потихоньку раскрываем персонажей, заявленных в визуалах 🙂
Марк, начальник охраны Габриэла Арно
Та самая шкатулка с бижутерией Оливии и судьбоносным письмом о наследстве от неизвестной родственницы
А это цветник из зарослей жасмина
Глава 5
Проклятье!
Едва я замечаю серебристо-черную форму охраны Арно, как тут же вжимаюсь в спинку сидения, отпрянув от окна.
Мое сердце, только недавно успокоившись, снова заходится бешеным стуком, а уши закладывает.
Осторожно сползаю по стенке вниз и, обхватив подрагивающими руками саквояж, крепко зажмуриваюсь. Лошадиные копыта ровно цокают, колеса поскрипывают, а карета мягко качается из стороны в сторону. Вроде, все как и должно быть, но меня упорно преследует наваждение, что сейчас кучер резко затормозит и дверь кареты грубо распахнется.
Только на этот раз, вместо Матильды, на пороге возникнет Марк, который с кровожадным выражением на лице, схватит меня и потащит наружу, где уже ждет Габриэл.
Боги, я всего лишь хочу уехать из этого ужасного места и оказаться в безопасности! Разве я хочу слишком многого?
Проходит время, однако карета по-прежнему едет не останавливаясь.
А меня разрывает на части от беспокойства. Избавиться от которого я смогу лишь убедившись, что мне больше ничего не угрожает.
Осторожно поднимаю голову, краешком глаза выглядываю в окно и… чувствую, как седею, а мое сердце спотыкается и летит вниз увесистым камнем.
Мы уже заворачиваем за поворот, но то, что я успеваю увидеть за долю секунды до того, как мы скрываемся за кронами деревьев, намертво врезается в память.
Все у той же калитки, Матильда с перекошенным от бешенства лицом тыкает пальцем в карету, которая увозит меня из дворца Арно. В этот момент мое воображение ярко дорисовывает, как Марк, стоящий рядом с ней, бессильно скрипит зубами от ярости.
Похоже, Матильде все-таки сказали, что свадебная церемония состоялась. А это значит…
“Что они сейчас же бросятся в погоню!” – наваливается на меня пугающее осознание.
И что теперь делать?
Я нисколько не сомневаюсь в том, что им не понадобится много времени, чтобы нагнать нас. Но пока у меня снова появилась крохотная фора, нужно срочно что-то придумать.
Пересаживаюсь на сидение напротив и, привстав, обращаюсь к кучеру:
– Простите! По какой дороге вы сейчас поедете?
– По самой короткой, конечно.
Кучер поворачивается ко мне вполоборота, и я замечаю на его загорелом и заросшем бородой лице, непонимание.
– А мы можем проехать через Сорос?
К замку Арно ведет две дороги. Одна напрямую до Бертоля, – куда и должна доставить меня карета – а другая через несколько крошечных городков. Даже, наверно, правильнее будет сказать, поселений. Ближайшее из которых как раз Сорос.
Если бы мы успели доехать дотуда, я бы смогла пересесть в другую карету или затеряться в толпе.
– Извините, но я хотел бы как можно быстрее вернуться обратно, – отзывается он.
– Пожалуйста, – умоляюще складываю руки, – Если нужно, я вам заплачу, но умоляю вас, сверните к Соросу. Иначе, меня догонят и… страшно подумать что будет потом.
Непонимание на лице кучера перерастает в ошеломление.
– Простите меня великодушно, но вы же невеста мсье Арно, разве нет?
– Уже… супруга… – через силу выдавливаю из себя.
Никогда бы не подумала, что такое теплое и уютное слово будет так болезненно отзываться груди.
– Тогда я вообще ничего не понимаю, – трясет он головой, – К чему вам куда-то ехать? Тем более, в Сорос. Сидели бы спокойно во дворце.
– Затем, что я не хочу иметь с этим местом ничего общего! Ни с ним, ни с кем-либо из семьи Арно! – в сердцах восклицаю я, – Выбор, который я сделала, был ошибкой! Самой огромной ошибкой в моей жизни! Которую я очень хотела бы исправить, но пока не понимаю как…
Я вцепляюсь ногтями в край сиденья. Все то, что я держала в себе после рокового разговора Габриэла и Хлои, вдруг выплескивается наружу.
– Иными словами, вы жалеете, что связали свою жизнь с семьей Арно? – с непонятной интонацией в голосе, переспрашивает кучер.
– Не передать словами, как жалею, – печально отвечаю я, – Знала бы я, сколько страданий мне принесет эта встреча…
– Вы даже себе не представляете, мадам, как я вас понимаю… – с грустной усмешкой отзывается кучер.
А в этот момент у меня перед глазами снова разворачивается непривычно яркая и живая картинка.
Возле дороги, у самой кромки леса, стоит покосившаяся на один бок карета. Рядом с ней, согнувшись в поясе, извозчик снимает треснутое колесо. Над ним возвышается Матильда. У нее багровое от ярости лицо, а в руках она нервно мнет хлыст.
– Пошевеливайся! С таким ничтожеством я точно опоздаю везде, где только можно! – срывается она на визг и начинает что есть мочи лупить бедолагу хлыстом по спине.
Не успеваю я толком придти в себя от этой неожиданной картинки, как извозчик добавляет более решительным голосом:
– Тогда, держитесь! Постараюсь довезти до Сороса как можно быстрее! А потом сразу рвану в Бертоль. Ну, а когда меня нагонят, сделаю вид, что даже не заметил, как вы выпрыгнули где-нибудь по дороге.
Слова кучера отзываются в груди таким приятным теплом, что мне стоит огромных усилий сдержать рвущиеся наружу слезы.
– Спасибо! Спасибо вам огромное! – искренне благодарю его и замечаю как лицо кучера расплывается в счастливой улыбке.
Кучер держит свое слово – он задает такой темп, что пейзаж за окнами сливается в одну бесконечную мутную линию. Я же то и дело выглядываю из крохотного окошка позади кареты, чтобы убедиться, что за нами нет погони.
И, в тот момент, когда мы, наконец, подъезжаем к Соросу, на горизонте позади нас я замечаю темное облачко пыли. Посередине которого угадывается группа всадников в черно-серебристой форме.
Привстав на своем месте и оглянувшись, кучер бросает мне:
– Приготовьтесь! Похоже, что вам придется прыгать на ходу!
***
✿ Дорогие читатели! ✿
Не забывайте ставить лайк (мне нравится), добавлять книгу в библиотеку и подписываться на меня, чтобы не пропустить продолжение этой истории, мои новые книги, подборки, важные объявления и новости:
Глава 6
Прыгать на ходу?
Нервно сглатываю, но, стиснув кулаки, твердо киваю.
После безумного побега через окно, прыжок из кареты уже не кажется чем-то невероятным.
Тем более, если это поможет мне окончательно выскользнуть из лап Габриэла!
Мы въезжаем в город, проносимся по узеньким улочкам, на которых почти не встречается людей, и выруливаем на центральную площадь. Кучер немного сбавляет ход и кричит мне:
– Давайте!
Задержав дыхание, распахиваю дверь. Не смотря на то, что я уже мысленно решилась на это, сделать шаг оказывается не так просто. Но, стоит подумать, что если я ничего не сделаю и продолжу бояться, то опять окажусь во власти Габриэла, как ноги сами срываются с места.
Прыгаю, отчаянно вцепившись в ручку саквояжа. Волосы нещадно треплет ветер, глаза щиплет от пыли.
Спустя долгую секунду мои ноги касаются земли. Я пытаюсь устоять на месте, но моментально теряю равновесие и по инерции пробегаю немного вперед, чтобы с размаху налететь на что-то твердое и тяжелое.
От этого мощного столкновения у меня из груди выбивает весь воздух и я тут же лечу на землю. А, вместе со мной, летит и то, на что я напоролась.
– Дура! Ты что, совсем слепая что ли?! – бьет по ушам резкий недовольный голос.
Растянувшись на земле, я первым делом рывком приподнимаюсь и вижу, что рядом со мной лежит мужчина, чье лицо искажено от гнева, а глаза мечут молнии.
– Простите… – испуганно выдыхаю я, – Пожалуйста, простите меня, ради всех богов! Это получилось случайно, поверьте!
– Куда я по-твоему дену твои извинения, овца тупая? – резко отвечает мужчина.
Он поднимается и отряхивает свой явно не дешевый темно-синий камзол, после чего приглаживает растрепавшиеся платиновые волосы, зачесывая их на правый бок. У него зеленые пронзительные глаза и тонкие губы, правый уголок которых приподнят будто в презрительной гримасе.
– Если тебя никто не учил манерам, то это придется сделать мне! – цедит сквозь плотно сжатые губы незнакомец.
Этого мне только не хватало. Внутри все полыхает от стыда за то, что сбила с ног этого человека, доставив ему столько неудобств. Но осознание того, что в любой момент на площади может оказаться Марк, заставляют меня моментально забыть об этом.
– Умоляю, извините! Мне правда очень неудобно, но мне надо спешить! – подхватив отлетевший в сторону саквояж, я вскакиваю на ноги и, оставив за спиной шокированного таким поворотом незнакомца, несусь вперед.
Дело усложняется тем, что в Соросе я бывала лишь раз, да и тот проездом. Поэтому ориентировалась в этом городе весьма скверно. Единственное, что я знала – где-то здесь была станция, где я могла снять себе карету.
И, как только на глаза попалась вывеска, на которой угадывалось изображение чего-то отдаленно похожего на повозку, я тут же несусь туда. Но добраться до туда уже не успеваю.
За моей спиной раздается громкий стук копыт и на площадь въезжает Марк с группой всадников. На мгновение они замирают, а Марк обводит взглядом площадь.
У меня моментально немеют руки и ноги, но я каким-то чудом все-таки заставлю себя нырнуть за крону ближайшего дерева. И, едва дыша, выглядываю из-за него, до боли в пальцах вцепившись в жесткую шершавую кору.
Марк что-то отрывисто командует своим людям, и трое человек срываются с места, уносясь в том же направлении, куда уехала карета Матильды. А все остальные…
Перед глазами у меня все плывет, и мне стоит огромных усилий заставить взять себя в руки.
Потому что остальные разбредаются по площади, заглядывая во все открытые лавки и магазинчики.
Очень хотелось бы, чтобы они приехали за покупками, но, какая вероятность, что им действительно срочно понадобилось купить еды, а не найти беглую жену драконьего герцога?
Марк спешивается и останавливает людей на улице, требовательно что-то у них спрашивая. В основном, все пожимают плечами. Но один внезапно оборачивается и тыкает пальцем в мою сторону.
Чувствую, как голова окончательно идет кругом, а дыхание перехватывает. Нужно срочно бежать. Но если я прям так выскочу из-за дерева, он тут же все поймет и побежит следом.
Что же делать… что же делать…
Если бы я не налетела на того мужчину с платиновыми волосами, у меня было бы больше времени, но теперь я буквально застряла на полпути к своему спасению.
Тем временем, Марк отталкивает с дороги человека, который указал ему направление и твердым шагом направляется ко мне.
Одновременно с этим, из магазинчика возле дерева, выходит группа из четырех девушек в простых дорожных платьях, похожих на мое, которые весело переговариваются и заразительно хохочут.
Быстрей, чем я успеваю подумать, я выскакиваю и прибиваюсь рядом, делая вид, что я с ними.
Не сразу, но девушки замечают, что я иду с ними наравне и замолкают, кидая на меня растерянные взгляды.
– Пожалуйста, – шепотом обращаюсь к ним, сложив руки в молитвенном жесте, – Сделайте вид, что я с вами. Там, позади нас темноволосый человек с суровым лицом… он хочет увести меня с собой.
От волнения и перехваченного дыхания, мой голос дрожит и сбивается. Я очень боюсь, что девушки сейчас скажут что-то вроде: “Ты вообще кто? Это твои проблемы, вот с ними сама и разбирайся!”
Тем более, что та, которая идет по центру – с кудрявыми волосами, вздернутым носиком и глубокими голубыми глазами – внезапно мрачнеет и кидает быстрый недовольный взгляд на Марка.
Я уже готовлюсь снова сорваться с места, в отчаянной попытке добежать до станции, но она внезапно говорит мне:
– Не знаю кем он тебе приходится, но на вид он какой-то неприятный.
– Точно, слишком надменный! – тут же присоединяется к ней вторая девушка.
– Еще и грубый, – добавляет третья, наблюдая, как Марк чуть не сбивает с ног проходящего мимо него прохожего.
– Но мордашка у него ничего, – мечтательно добавляет четвертая, чем удостаивается хмурых неодобрительных взглядов со стороны подруг, – Что? Ну, нравятся мне плохиши, что я с этим могу поделать?
Глава 5-6. Визуализации
Матильда Арно, мать Габриэла и свекровь Оливии, которая совершенно не жалует нашу девочку
Карета Матильды, в которой Оливия должна была уехать из замка Арно
Тот самый добродушный кучер, который согласился помочь Оливии
Сорос – небольшой проездный город, в котором Оливия надеялась скрыться от преследующих ее охранников Габриэла
Глава 7
Передо мной, вальяжно растянувшись на сидении, сидит тот самый мужчина, которого я по чистой случайности сбила с ног. И, судя по его ошарашенному лицу, он удивлен моему появлению не меньше, чем я его.
– Ты? – раздраженно выдыхает он, – Та самая невоспитанная мерзавка!
– Пожалуйста, еще раз простите меня за тот случай, но это правда было не специально, – как можно более искренне отзываюсь я, с опаской косясь на Марка, которого еще отвлекает любительница плохишей, – Прошу, разрешите мне поехать с вами до Руаля.
Будь у меня в запасе больше времени, я бы обязательно ему все объяснила бы, но сейчас счет шел на секунды.
По лицу мужчины пробегает тень, но ее быстро сменяет хищная ухмылка, от которой мне становится не по себе.
– Тебе настолько срочно нужно в Руаль? – интересуется он.
– Очень! – киваю я.
– Тогда, ты и оплатишь эту поездку, – усмехается он.
– Хорошо! – в конце концов, я и так рассчитывала, что потрачу часть своих денег на дорогу.
Улыбка мужчины становится еще более зловещей, и он с явной мстительностью в голосе добавляет:
– И чистку моего камзола, который я испачкал по твоей вине. Итого, все вместе, двести пятьдесят франков!
– Сколь…ко? – от озвученной цифры меня даже в сторону ведет.
Если бы я не вцепилась в распахнутую дверь, то наверняка упала бы на землю. Двести пятьдесят франков – это очень большая сумма. Когда я работала в цветочном магазине, то в месяц получала не больше ста и это считалось достойной оплатой. Не говоря уже о том, что после ухода отца, у меня много денег ушло на похороны, оплату лекарей, которые до последнего пытались поставить его на ноги, и так далее. В итоге, я так и не смогла собрать хоть сколько-нибудь приличной суммы на черный день.
– Но это почти все мои деньги… – шепчу я, – …пожалуйста, оставьте мне немного хотя бы на ночлег.
В глазах неизвестного отражается лед, а в его голосе прорезается сталь.
– Или так, или жди следующей кареты!
Я с ужасом оборачиваюсь в сторону Марка и понимаю, что у меня попросту не остается никакого выбора. Марк уже теряет терпение и грубо отталкивает от себя девушку.
Поэтому, прежде, чем он обернется и увидит меня, я запрыгиваю внутрь кареты и захлопываю за собой дверь. Мужчина, все это время пристально наблюдавший за мной, снова хищно скалится.
– Решила принять мои условия?
Мне хочется ответить, что его условия – самый настоящий наглый грабеж!
Ну, не может столько стоить дорога и чистка камзола. Да за пятьдесят франков можно пересечь все королевство, включая остановку на ночевку в постоялых дворах. А еще за сто – купить новый камзол из качественного бархата с золотыми галунами.
Вот только если я так отвечу, то снова окажусь в лапах Габриэла. Который сначала запрет меня в самом дальнем углу своих земель, а потом… избавится от меня. И, если выбирать между таким поворотом и тем, что я останусь вообще без каких-либо денег, я выберу второй.
Я уверена, что не пропаду! Обязательно что-нибудь придумаю или найду работу! Даже если мне некоторое время придется работать за одну только еду, плевать! Ведь к Габриэлу я не вернусь никогда в жизни!
А потому, сцепив зубы, отвечаю:
– Да. А теперь, пожалуйста, поехали.
– Сначала деньги, – придавливает меня взглядом мужчина.
– Они у меня в саквояже. Прошу, поедем, я все отдам!
Мужчина кривится и с явным неудовольствием командует:
– Кучер, трогай!
Еле успеваю опуститься на противоположное от моего попутчика место, прежде чем карета рывком трогается с места.
Выглядываю в окно и вижу как в этот момент Марк разворачивается в мою сторону.
Едва не взвизгиваю и лечу на сиденье, изо всех сил вжимаясь в него и отчаянно надеясь, что Марк меня не заметил. Ощущаю как на меня накатывает чувство дежа вю. Точно так же, боясь вздохнуть, я лежала, обхватив саквояж и отчаянно надеялась, что Марк не обратил на меня внимания, когда уезжала из дворца Габриела на карете Матильды.
А потому, сейчас мне в несколько раз страшнее и томительней.
Меня снова трясет, я изо всех закусываю нижнюю губу, мысленно гадая: “Увидел меня Марк или нет? Увидел? Не увидел? Увидел?”
С замиранием сердца вслушиваюсь в окружающие звуки. Ведь сейчас, в отличие от прошлого раза мне уже деваться некуда. Я очень сомневаюсь, что мой случайный попутчик решит заступиться за меня. Скорее уж, как только узнает, что я сбежавшая жена герцога Арно, первым побежит меня сдавать, отпихивая Марка.
Именно поэтому, когда я ловлю его пристальный недобрый взгляд, с которым он рассматривает меня, а потом кидает взгляд за окно, меня прошибает дикий озноб.
Уж не собирается ли он прямо сейчас сдать меня Марку?
Глава 8
Чем дольше мы едем, чем дольше неизвестный попутчик смотрит в окно с хищным выражением лица, тем сильнее у меня внутри все переворачивается.
С другой стороны, мы должны были уже порядочно отъехать. Не мог же Марк броситься в погоню за каретой?
Или мог?
Нервы натягиваются настолько сильно, что в какой-то момент я просто не выдерживаю и осторожно поднимаюсь, с опаской кидая взгляд в окно.
За ним мелькает практически сплошной поток деревьев. Судя по всему, мы уже выехали за пределы Сороса и сейчас катились по объездной дороге.
Внутри все отзывается радостным ликованием, но я заставляю себя подавить эмоции. Пока радоваться рано.
Под все тот же пристально-изучающий взгляд попутчика приподнимаюсь и выглядываю в заднее окошко кареты.
Уже не удивлюсь, если увижу позади нас облачко пыли и всадников в черно-серебристой форме на их фоне.
Но вместо этого…
Глаза натыкаются на абсолютно пустую дорогу. Нет ни единого признака того, что нас преследуют.
А это значит…
Осторожно выдыхаю и позволяю себе снова спокойно опуститься на сидение. Губы сами собой расплываются в улыбке. Бешено колотящееся сердце потихоньку успокаивается, хоть в голове по-прежнему шумит.
– Я по-прежнему не вижу своих денег, – вдруг обращает на себя внимание попутчик, – Так что мне ничего не мешает остановить карету и вышвырнуть тебя отсюда. Или же… – он буравит меня многозначительным взглядом, – …мы можем вернуться обратно в Сорос.
От его слов, я вздрагиваю.
Этого только не хватало!
– Сейчас, одну минуту… – копаюсь в саквояже, вытаскивая деньги и пересчитывая купюры, чувствуя себя будто под прицелом кровожадного охотника.
Стоит только насобирать нужную сумму, как мой попутчик бесцеремонно вырывает деньги у меня из рук и, быстро пересчитав их, убирает во внутренний карман камзола.
– Надеюсь, больше никаких проблем ты мне не доставишь, – отзывается он, будто теряя ко мне всякий интерес.
– Нет, – перевожу дыхание я и стараюсь не думать о том, что оставшихся у меня денег почти ни на что толком не хватит, – Конечно, нет. И еще раз извините за тот случай…
Он морщится и бесцеремонно прерывает меня.
– Мне, конечно, следовало тебе преподать урок хороших манер, но, так и быть, я просто забуду про этот эпизод. У меня сегодня хорошее настроение и отличный повод – моя сбрендившая тетушка наконец-то померла и оставила мне наследство.
Сперва его слова отзываются во мне болью – ума не приложу, как можно радоваться чьему-то уходу. Но потом я с запозданием обращаю внимание на его слова про тетушку и наследство.
У меня появляется странное предчувствие, которое заставляет меня задать ему вопрос:
– Простите, то есть, вы едете в Руаль за наследством?
– Да, – небрежно кидает он, а потом прищуривается и с подозрением спрашивает, – А тебе-то что?
– Не поймите меня неправильно, – поспешно откликаюсь я, – Но я еду в Руаль с той же целью.
Попутчик хмурится и разглядывает меня с таким недоверием, будто сомневается в самом факте моего существования.
– Уж не про Джозефину Беллуа ли идет речь? – с неясной угрозой в голосе спрашивает он.
– Простите, но я не знаю, – виновато развожу руками, – Единственное, что мне известно, так это то, что мне нужен душеприказчик Юдеус Сегаль.
Стоит мне только это сказать, как глаза попутчика вспыхивают яростным огнем.
– Имя! – рычит он.
Я вжимаюсь в спинку сидения, потому что не понимаю ни что послужило причиной такой резкой смены его настроения, ни что последует за этим.
– Что? – нервно сглотнув переспрашиваю я.
А сама стискиваю ручку саквояжа, готовая в любой момент запустить его в незнакомца.
– Твое полное имя! – продолжая прожигать во мне дыру, рычит он.
– Оливия Шелби, – выпаливаю я, запоздало понимая, что назвала ему свою девичью фамилию.
И хорошо! Не представляю что было бы, назови я фамилию Габриэла.
– Шелби… – задумчиво повторяет попутчик. При этом, его гнев будто бы бесследно испаряется.
Он хмурится еще сильнее, несколько раз проговаривает мою фамилию, будто бы пробуя ее на вкус, после чего выдыхает и небрежно бросает.
– Не знаю таких. Определенно мы едем в одно и тоже место, по одному и тому же поводу. Но совершенно точно ты не из числа ее родственников. Может, кто-то из твоих родителей был у нее слугой и если так, то не рассчитывай на что-то ценное. В лучшем случае, получишь чайный сервиз, – победно вскинув голову, сообщает он.
А у меня внутри все обрывается.
Значат ли его слова, что письмо, которое мне пришло, это и правда ошибка?
Может, его хотели послать кому-то еще, но перепутали имя и адрес, а в итоге оно пришло мне? Ведь, и правда, глупо было надеяться на то, что мне, простой сиротке, вдруг достанется целое поместье…
Скорее всего, попутчик прав. Я мало что знаю о своей маме – отец не очень любил про нее рассказывать. Но вполне возможно, она работала у мадам Беллуа, которая решила ее отблагодарить, оставив что-то после себя.
Я тяжело вздыхаю, на глаза наворачиваются слезы.
Я так надеялась, что это знак судьбы, который поможет мне сбежать от Габриэла и начать новую жизнь.
Впрочем…
Это ничего не меняет. Разве я не решила все для себя в комнате, незадолго до того, как в ее дверь стал ломиться Марк? Я уеду в Руаль и начну здесь новую жизнь в любом случае. Независимо от того, окажется это письмо ошибкой или нет.
И все же, в груди у меня продолжает тлеть крошечный уголек надежды.
А что, если это письмо – не ошибка? А что, если Джозефина Беллуа – и правда моя тетя?
Правда, в таком случае, это будет означать, что…
Нет! Такого просто не может быть!
Глава 9
Если Джозефина Беллуа окажется моей тетей, то человек, сидящий напротив меня – станет моим родственником.
Пусть дальним, но родственником!
Я осторожно разглядываю его и стараюсь себя убедить в том, что если бы я не сбила его с ног и мы с ним познакомились в других обстоятельствах, наше общение сложилось бы по-другому и он раскрылся бы с более приятной стороны.
Но чем больше я об этом думаю, тем сильнее меня терзают сомнения.
Впрочем, не рано ли еще думать об этом?
В конце-концов, единственный, кто может ответить на вопрос действительно ли Джозефина Беллуа моя родственница и действительно ли она оставила мне наследство – это сам душеприказчик.
А потому, до тех пор, стоит выбросить это из головы до тех пор, пока мы не встретимся с ним лично.
И все же, новость о моей возможной тете никак не идет у меня из головы. У меня внутри эхом отдается ее имя, – Джозефина Беллуа – а я сама на его основе пытаюсь представить какой была эта женщина.
В конце концов, решаюсь спросить у своего попутчика. Благо, с тех пор как он узнал как меня зовут, то окончательно остыл и перестал обращать на меня какое-либо внимание.
– Простите, мсье…, – запинаюсь, потому что только сейчас до меня доходит, что я так и не знаю его имени, – А какой была ваша тетушка?
– Леон, – медленно поднимает он на меня мрачный взгляд, – Меня зовут Леон Дюк. Она была сумасшедшей. Никогда ее не любил. Постоянно говорила сама с собой и видела то, чего нет.
Видела то, чего нет?
Бам!
Сердце взволнованно замирает, а на меня с особой силой наваливаются воспоминания минувшего дня.
О том, как буквально пару часов назад, меня, одетую в роскошное свадебное платье, вели к алтарю.
О том, как я услышала разговор Габриэла с Хлоей и узнала, что от меня ему нужна только неизвестная сила.
И, конечно, о том, как у меня перед глазами мельтешили необычные картинки. Первый раз – когда я увидела сцену собственного падения и второй – когда увидела как Матильда колотила бедного кучера.
В те моменты я списала их на волнение и не придала этому особого значения. Но сейчас, глубже окунаясь в воспоминания, я понимаю насколько необычны эти сцены. В обоих случаях они оказались настолько яркими и живыми, будто бы все это происходило по-настоящему. Я чувствовала на своей коже порывы ветра, ощущала морозный воздух и даже прикосновение Габриэла было как настоящее.
Вряд ли все это можно списать на мое разыгравшееся воображение.
И тут Леон говорит, что та женщина, которая может оказаться моей тетей, видела “то, чего нет”. Разве это может быть простым совпадением?
– Леон, а вы можете рассказать мне побольше об этих самых “странностях” вашей тети? – умоляюще прошу у него.
Но Леон, смерив меня высокомерным взглядом, отворачивается к окну.
– Тут не о чем рассказывать. Обычное помешательство. Не зря она всю свою жизнь просидела взаперти в своем поместье.
В этот момент я острее всего чувствую обиду и одиночество.
Если бы я знала о существовании Джозефины раньше, я могла бы обратиться к ней за советом. И тогда, возможно, ничего того, что произошло сегодня со мной, не случилось.
А самое главное, Джозефина могла бы пролить свет на мои так называемые силы. Ведь, насколько я себя помню, отец всегда говорил, что у меня нет ни магии, ни каких бы то ни было способностей.
Впрочем, точно так же он говорил и про то, что у нас больше нет никаких родственников. А, самое главное, я не понимаю почему он так поступил. Он надеялся что-то скрыть от меня или же на самом деле ничего не знал?
Ох, как же много вопросов, но нет ни одного ответа.
Единственное, что меня успокаивает, так это то, что как только мы доберемся до Руаля, завеса тайны приоткроется. Пусть это будет крошечная щелочка, но даже так это лучше, чем мое нынешнее неведение.
***
Когда мы добираемся до Руаля и вылезаем из кареты, остановившейся возле внутренней части стены, я оказываюсь поражена увиденным.
Передо мной раскидывается живописный вид, словно сошедший с полотен художников. Руаль, окружённый высокими холмами и густыми лесами, утопает в зелени и цветах. Узкие улочки, вымощенные булыжником, извиваются между домами с яркими черепичными крышами и нарядными фасадами. Здесь царит атмосфера покоя и уюта, и даже время будто бы идет медленнее.
Грубо поймав за шкирку какого-то чумазого паренька, пробегающего мимо, Леон узнает у него, куда нам идти. Здание, где расположился Юдеус, находится на главной площади, которая еще больше поражает воображение.
Центр площади украшен фонтаном в виде грациозного льва, тогда как вокруг него раскидываются торговые лавки, в которых продавцы предлагают купить свежие фрукты, ароматные специи и изделия местных ремесленников. Воздух наполнен ароматами специй, кожи и свежий выпечки.
Но что меня поражает больше всего – это жизнерадостные лица прохожих, которые радостно здороваются друг с другом. После Бретоля, где люди ходят вечно хмурые и сосредоточенные, а за вещами нужно постоянно следить ,чтобы не остаться без денег, это обескураживает.
Но обескураживает в хорошем смысле слова. Мне искренне хочется остаться здесь. Вдали от Габриэла и остальных забот.
Дом Юдеуса выделяется аккуратным огороженным садиком с цветущими кустами роз и нежными лилиями. Поднявшись на крыльцо, Леон решительно стучит в дверь, которая почти сразу распахивается и на пороге появляется полноватый мужчина в синем костюме-тройке, аккуратной окладистой бородкой, короткими волосами пепельно-серого оттенка и маленькими добрыми глазками, поблескивающими из-за круглых стекол очков.
– Чем могу, господа? – окидывает он нас заинтересованным взглядом.
– Леон Дюк, – отрывисто кланяется Леон, – Я приехал за наследством моей тетки, Джозефины Беллуа.
– А, конечно-конечно, проходите внутрь, – отходит в сторону душеприказчик, впуская в дом Леона.
После того, как он проходит, Юдеус переводит взгляд на меня и с растерянной улыбкой спрашивает:
Глава 10
– Позвольте, мсье Дюк, но мадам Шелби не просто родственница ушедшей мадам Беллуа… она ее прямая племянница. Иными словами, она обладает с ней даже большей степенью родства, чем вы.
– Что?! – одновременно с Леоном ошарашенно выкрикиваем мы.
– Этого быть не может! – ревет Леон, – Эта тетка, конечно, была сумасшедшей, но она всегда говорила, что кроме нас у нее больше не осталось никаких родственников! Вы что, пытаетесь меня надурить?!
Я понимаю состояние Леона. Более того, сейчас я и сама чувствую полнейшую растерянность и потрясение.
Как?!
Как это возможно?
Мало того, что Джозефина действительно была моей тетей, так она как и мой отец тоже никому не рассказывала о нашем существовании.
Что здесь творится?
– Уверяю вас, – поправляет очки Юдеус, – Я никого не обманываю. Это чистая правда. К сожалению, я не готов отвечать за то, что вам рассказывала мадам Беллуа. Единственное, что в моих силах – это огласить завещание и проследить, чтобы воля усопшей была исполнена как подобает. Поэтому, прошу вас, пройдемте внутрь и займемся делом.
Юдеус приглашает и меня войти внутрь. На совершенно негнущихся от внезапных новостей ногах вхожу в дом, держась за стены, чтобы не упасть.
В это время, за мной с яростным взглядом наблюдает Леон. Хоть нас и разделяет несколько метров, но даже так я чувствую бурлящую у него внутри ненависть. А, самое главное, я не понимаю, с чем она связана.
Точно так же он отреагировал, когда я сказала, что направляюсь в Руаль из-за завещания. Но как только он решил, что я не являюсь родственницей Джозефины, он тут же остыл. А тут…
Мне становится страшно в его присутствии. Такое чувство, будто меня запустили в клетку с голодным хищником.
– Прошу за мной, – с нажимом говорит Юдеус, отвлекая на себя внимание Леона и проводит нас в просторный кабинет.
Дожидается пока мы с ним не опустимся в мягкие удобные кресла, стоящие напротив массивного письменного стола. Все это время Леон не сводит с меня уничтожающего взгляда и едва ли не рычит как разъяренный пес.
Душеприказчик усаживается за стол и достает из верхнего ящика стола запечатанное письмо.
– Итак, приступим…
Он разламывает печать, достает оттуда сложенный лист бумаги и, откашлявшись, ровным глубоким голосом приступает к чтению.
– Дорогие мои родственники, вот и случилось то, чего я так сильно опасалась. Хоть среди вас и есть те, кто с радостью ждал этого дня, я все же поступлю по совести и дам каждому из вас то, чего он действительно заслуживает. Итак, этим завещанием, я, Джозефина Беллуа, находясь в твердой воле и здравой памяти, завещаю моему дорогому Антуану… – Юдеус облизывает пухлые губы и пробегает глазами по письму, – Сейчас-сейчас, найду вас, просто она не в алфавитном порядке все составляла…
Со стороны Леона доносится приглушенный рык. Теперь, его бешеный взгляд направлен на Юдеуса, но от этого не становится более спокойно. Напротив, меня посещают опасения, что Леон сейчас может наброситься на душеприказчика.
– А, вот-вот, нашел! – снова откашливается Юдеус и продолжает чтение, – Леону, моему непутевому двоюродному племяннику, я завещаю фамильные драгоценности и набор дорогих, не только моей памяти, монет со всего света, которые я собрала за всю свою жизнь. Как несравненному банкиру, которым ты вырос, тебе лучше знать как распорядиться ими с умом.
Кидаю краем глаза взгляд на Леона и вижу, как он напряженно кивает в такт словам Юдеуса, словно соглашаясь с тем, что написано в завещании. Однако, напряжение никуда не уходит – он явно ожидает чего-то еще.
– Кроме того, я хочу оставить тебе чайный сервиз. Тот самый, который мы с тобой, мой дорогой мальчик, двадцать лет назад получили в подарок от графа Делорей. Тебе он так понравился, что каждый раз, когда ты приезжал ко мне, то пил чай только из него. Как жаль, что это было так редко. Надеюсь, что теперь этот сервиз будет тебе напоминать обо мне и о твоем счастливом детстве. Я была бы счастлива, если бы ты сделал его нашей фамильной ценностью.
Даже через строчки письма, зачитанные чужим голосом я чувствую насколько тепло Джозефина относилась к Леону. И от этой теплоты щемит в груди. Наверняка она была хорошей женщиной. Доброй и очень заботливой.
Но, судя по реакции Леона, это явно не то, на что он рассчитывал. Едва сдерживая рвущийся наружу гнев, он спрашивает сквозь плотно стиснутые зубы:
– Это что, все?!
– Э-э-э, да… – пробегает глазами по письму Юдеус, – Что касается вас, все. Вам достаются фамильные драгоценности, коллекция монет и чайный сервиз. А вот что касается мадам Шелби…
Мое сердце в панике замирает.
Вот он, момент истины!
Хоть Юдеус уже и сказал, что Джозефина действительно была моей тетей, мне очень важно услышать это от нее. Хотя бы маленькой строчкой в завещании.
– Моей дорогой племяннице Оливии я завещаю свое поместье со всеми находящимися на его территории строениями и насаждениями. Милая моя, прости, что ты узнаешь о моем существовании только сейчас, в такой ужасный момент. Все, что я хочу тебе сказать, ты найдешь в отдельном письме, которое находится у Юдеуса. Он вручит его тебе сразу после того, как уладит дела с передачей поместья.
От услышанного меня бросает в жар.
Все, что сказал Юдеус, оказалось чистой правдой. Джозефина Беллуа действительно моя тетя. А еще, она знала о том, что я даже не подозревала о ее существовании.
Но что самое главное – она оставила мне послание! Будто заранее зная о том, насколько мне будет не хватать кого-нибудь, кто подробно рассказал бы мне обо всем, что меня так беспокоит.
Но я даже не успеваю толком переварить услышанное, как сбоку раздается тяжелый грохот, от которого мы на пару с Юдеусом вздрагиваем.
Вскинув голову, я вижу, как Леон резко вскакивает на ноги, отчего кресло, на котором он сидел, опрокидывается на пол.
Если раньше его лицо и так было перекошено от ярости, то сейчас оно идет бордовыми пятнами, а в глазах беснуется ревущее пламя.
Глава 11
Голодранка?
На меня наваливается чувство жгучей обиды. Леон и до этого нельзя было назвать обходительным человеком, но сейчас он впервые перешел на такие унизительные оскорбления.
– Вы, конечно, вольны делать все что захотите, но, уверяю вас, шансов оспорить это завещание у вас нет никаких, – твердо откликается Юдеус, метнув холодный взгляд в сторону Леона, – мадам Беллуа сделала этот выбор задолго до своего ухода. Она не только подготовила все необходимые бумаги, но и заверила их у лучших юристов нашего герцогства. Поэтому, прошу вас, сядьте на место и подождите, пока я закончу с мадам Шелби, после чего передам вам ваши драгоценности, монеты и сервис.
– Знаете куда вы можете засунуть ваш сервиз?! – рычит в бешестве Леон.
Он явно хочет сказать что-то еще, но, кинув на меня быстрый взгляд, в котором читается лишь нескрываемое презрение, тыкает пальцем сначала в меня, а потом – в душеприказчика.
– Я понял! Вы – шарлатаны! Специально запудрили и без того чокнутой старухе мозги, вот она поместье и оставила кому ни попадя! Да вы, небось, в сговоре! Еще вопрос, действительно ли эта дрянь является ее родственницей!
Все…
Его слова окончательно задевают меня.
Я правда могу понять чувства Леона, для которого было шоком узнать о том, что поместье его тети переходит неизвестной родственнице, которую он принял за дочь простых слуг. Наверно, ему даже вдвойне обидней, когда сервиз, который он мысленно отписал мне, внезапно достался ему самому.
Но даже так, я не позволю ему оскорблять себя. В конце концов, у меня тоже есть гордость.
– Леон, – набрав в грудь побольше воздуха, встаю я со своего места и поворачиваюсь к нему, – Я понимаю, как это выглядит со стороны. Это чистая правда, что до сегодняшнего дня я даже не знала, что у меня есть тетя. Но я прошу вас, пожалуйста успокойтесь. Я не хочу, чтобы между нами возникли какие-то недопонимания. Я уверена, что если мы все обсудим, то сможем найти выход, который устроит каждого из нас.
Леон резко поворачивается ко мне, и меня обдает волной такой невероятной злобы, что становится плохо. Я испуганно сглатываю, но стараюсь не отводить взгляд. Почему-то в этот момент в голове проносится мысль, что я должна дать ему отпор. Должна показать, что я его не боюсь. Иначе, будет еще хуже.
– Выход?! – рычит он, – Единственный выход, который меня устроит, это если ты прямо сейчас откажешься от этого поместья и свалишь обратно в ту дыру, откуда выползла! И будешь там сидеть до самой старости, забыв навсегда о том, что у тебя есть хоть какие-то связи с родом Беллуа! Ты не имеешь на это никакого права!
В груди пронзительно щемит от острого чувства несправедливости. Очень хочется спросить а имеет ли на это право человек, который называет свою тетю сумасшедшей, не скрывает того что рад ее уходу и тому, что она оставила ему наследство.
Хотя, учитывая все произошедшее, уже не совсем рад. Скорее всего, Леон рассчитывал получить вообще все.
В любом случае, нас прерывает спокойный голос Юдеуса, в котором, тем не менее, чувствуется явная угроза.
– Мсье Дюк, не вам решать, кто достоин родства, а кто нет. И уж тем более не вам заниматься дележом имущества в обход завещания. Уважайте волю старших и их мудрость. Возможно, если бы вы сделали это раньше, сейчас итог завещания был бы иным.
– Мудрость?! – с грохотом опускает Леон руки на крышку стола Юдеуса, – О какой мудрости может идти речь, когда эта бабка была чокнутой? Все знают, что на старости лет она окончательно рехнулась и могла запросто вписать в завещание хоть кота, хоть свинью! Любой уважающий себя юрист в два счета выведет вас, недоделанных аферистов, на чистую воду!
– Мсье Дюк, – все тем же голосом, даже не поменяв интонации и будто бы не заметив того, что Леон опустил руки на его стол, откликается душеприказчик, – Либо вы сейчас сядете на свое место, дослушаете волю усопшей, а после заберете причитающиееся вам наследство и уйдете отсюда навсегда, или вас выведет из моего дома охрана. Но тогда вас больше не пустит на порог ни один уважающий себя юрист. Уж я-то приложу для этого все силы.
– Подлецы! Шарлатаны! – рычит Леон, гипнотизируя Юдеуса.
– Я все сказал, – душеприказчик стоически выдерживает его взгляд. Ни один мускул Юдеуса при этом не подрагивает. В отличие от исказившегося лица Леона.
Наконец, Леон сдается и, еще раз грохнув ладонями по крышке стола, резко выпрямляется и отворачивается.
Широким шагом он направляется к выходу из комнаты. Но, пройдя мимо меня, резко останавливается и, в ярости стиснув зубы, выплевывает мне:
– Ты еще пожалеешь, что связалась со мной, грязная интриганка!
А потом, распахнув дверь, еще раз оборачивается к Юдеусу.
– Я этого так просто не оставлю! Слышите, вы все у меня пожалеете, что так обошлись со мной! Так что радуйтесь, пока есть время! Очень скоро, это поместье будет моим, а вы… вы у меня получите по заслугам!
Глава 7-11. Визуализации
Леон Дюк, дальний родственник Оливии, которые совсем не рад ее появлению
Руаль, город в который приехали Оливия и Леон, чтобы найти там удшеприказчика тети
Центральная площадь Руаля, очень яркое и приметное место
Дом того самого дешеприказчика
Сам Юдеус Сегаль, исполняющий последнюю волю Джозефины Беллуа, тети Оливии и Леона
Глава 12
С этими словами Леон хлопает дверью с такой силой, что стекла звенят, а с потолка сыплется пыль. От неожиданности я буквально подпрыгиваю на месте и даже Юдеус, который выглядел сдержанно и сосредоточенно, вздрагивает и болезненно морщится.
Дождавшись, пока громкие шаги Леона не затихнут, Юдеус натягивает на лицо извиняющуюся улыбку и указывает мне на кресло.
– Мадам Шелби, прошу, садитесь. Нам еще нужно кое-что обговорить.
Рассеянно киваю и опускаюсь обратно в кресло, но внутри меня все ходит ходуном.
Не передать словами что я чувствую.
Едва я спаслась от Габриэла, едва узнала что у меня были родственники помимо папы и нашла место, где смогу начать все заново, как все это снова летит в бездну.
Чувствую себя настолько скверно, как когда узнала всю правду о предательстве Габриэла. Потому что с Леоном я была искренней. Даже после того, как он оставил меня без денег и оскорбил, я правда готова была обсудить с ним все и найти какой-нибудь выход.
Но тот решил поступить иначе, даже не дав мне и шанса, чтобы попытаться как-то свести на нет возникшее между нами напряжение.
Впрочем, в самой глубине меня теплится робкая надежда, что когда Леон придет в себя, нам с ним удастся нормально поговорить.
– Не переживайте, закон на вашей стороне, – успокаивает меня Юдеус, видимо, как-то по своему трактовав мое состояние.
– Нет, я вовсе не об этом думала, – вздохнула я, качая головой.
– В любом случае, Мадам Беллуа очень хотела оставить свое поместье именно вам. А потому, я сделаю все что в моих силах, чтобы угрозы мсье Дюка остались ничего не значащими словами.
– Очень хотела оставить его мне? – переспрашиваю его, – Но почему, если мы друг друга совсем не знали?
– Полагаю, ответ на это должен быть в письме, которое я передам вам чуть позже, – пожимает плечами Юдеус, – Единственное, что мне известно – что для нее это было очень важно. Я бы даже сказал, чрезвычайно важно. Она наотрез отказывалась оставлять его кому-либо другому.
Растерянно смотрю на него, совершенно не представляя как мне реагировать на это заявление. Неужели, Джозефина так хорошо ко мне относилась, что с самого начала решила оставить поместье мне?
Или, дело было в чем-то другом? Так или иначе, но до тех пор, пока я не получу от нее письмо, вопросы будут только множиться…
Я даже ловлю себя на мысли, что сильнее всего сейчас я хочу не вступить в наследство, а именно получить хоть какие-то объяснения.
– Что ж, продолжим, – откашливается он и, не дожидаясь пока я хоть что-нибудь отвечу, снова берет в руки бумагу, – Дорогая Оливия, прежде чем ты получишь мое письмо, я должна тебя кое о чем предупредить. Остерегайся Ноэ. Будет замечательно, если вы сможете найти общий язык, в этом случае ты узнаешь много чего интересного и полезного. Но до тех пор сторонись Ноэ.
Душеприказчик выдыхает и откладывает бумагу в сторону.
– Вот теперь, это все.
Я же сижу с чувством полнейшего непонимания. Если до этого мне казалось, что со странными вопросами покончено, то сейчас вдруг появился такой, который моментально перечеркнул все остальные.
– А кто такой этот Ноэ? – оторопело спрашиваю я Юдеуса, – Или кто это такая?
Это предупреждение звучит по меньшей мере зловеще. Хотя, приписка о том, что с этим загадочным Ноэ можно найти общий язык и успокаивает. Но только самую малость. Потому что для того, чтобы понимать кого мне опасаться и с кем дружить, нужно иметь представление о человеке.
– Поверьте, я не меньше вашего хотел бы знать ответ на этот вопрос, – от волнения Юдеус даже достает платок и промокает им лоб.
– В смысле? – еще больше изумляюсь я, – А вы разве не знаете?
– Не имею ни малейшего понятия, – платок летает по его макушке в два раза активней, – Я правда искренне сожалею, что не могу помочь, но у кого бы из поместья мадам Беллуа я бы не спрашивал про этого самого Ноэ, никто так и не смог мне ничего сказать. Ни среди обитателей поместья, ни среди людей, которые живут поблизости нет никого с похожим именем.
– Может… если это не человек, то какой-нибудь зверек или домашний питомец? – предполагаю наугад я.
Юдеус поджимает губы и медленно качает головой.
– Исключено. У мадам Беллуа была аллергия на шерсть, поэтому никаких домашних животных она у себя не держала.
У меня окончательно голова идет кругом. Как в этом случае мне поможет предостережение тети, если я не понимаю о ком она говорит.
Почему-то именно в этот момент ярче всего мне вспоминается тот момент, когда Леон сказал про Джозефину, что она “говорит сама с собой и видит то, чего нет”.
Глядя на мое недоумевающее лицо, Юдеус невесело усмехается и добавляет:
– В свою очередь, уже я хочу вас предупредить, что это далеко не все странности, связанные с поместьем мадам Беллуа.
– Вы хотите сказать есть еще что-то более странное, чем это? – едва сдерживаюсь, чтобы не вскочить на ноги, – И о чем же идет речь?
Глава 13
Душеприказчик некоторое время жует нижнюю губу, будто бы раздумывая с чего начать, но в итоге, отводит взгляд.
– Думаю, вам будет лучше увидеть все самой. Давайте я подготовлю для вас некоторые бумаги, которые нужно подписать прямо сейчас, а потом я лично отвезу вас в поместье и расскажу обо всем.
Хоть мне не терпится узнать что имел в виду Юдеус, я вынуждена согласиться. В конце концов, в моей ситуации уже не важно – одной странностью больше или меньше. До тех пор, пока у меня в руках не окажется письмо тетушки с объяснениями, я вряд ли смогу во всем разобраться.
А потому, терпеливо подписываю целую кучу бумаг о вступлении в наследство и передаче собственности. Когда мы заканчиваем, у меня уже отваливается рука.
– На сегодня хватит, – торжественно объявляет Юдеус, – Все остальное я сделаю сам и через пару дней вы станете полноценной хозяйкой поместья рода Беллуа. Тогда же я вручу вам письмо, которое она вам передала.
После чего, он проводит меня на улицу и в центре мы ловим карету, которая везет нас за город.
– Вам есть где остановиться? – интересуется Юдеус.
– Боюсь, что нет, – нехотя отзываюсь я, вспоминая о том, что я фактически осталась без денег.
Той мелочи, которая у меня есть, вряд ли хватит на нормальную комнату. В лучшем случае, на какой-нибудь чулан в крохотном подвале.
– В таком случае, можете сразу расположиться в особняке, – подает идею душеприказчик, – А я заодно познакомлю вас со всеми.
– Спасибо, это было бы очень кстати, – искренне благодарю его, – И огромное вам спасибо за вашу поддержку.
– Да что вы такое говорите, это моя работа, – отмахивается Юдеус, но по его смущенному лицу понимаю, что ему пришлась по душе моя благодарность, – Это воля мадам Беллуа и я должен следить за тем, чтобы она была исполнена.
– Вы хорошо знали мою тетю?
– Не могу сказать, что хорошо, – пожимает плечами Юдеус, – Просто так получилось, что десять лет назад ей понадобилась срочная помощь с бумагами и никто, кроме меня, не смог все сделать в срок. После этого, она обращалась только ко мне. Можно сказать, она стала моим постоянным клиентом.
Когда он заканчивает речь, на его губах появляется мимолетная улыбка.
– Можете рассказать какой она была? – прошу его, потому что чувствую что не смотря на то, что Юдеус был с ней менее близок, чем Леон, он может рассказать гораздо больше.
– Мы редко когда говорили о чем-то кроме работы, – мимолетная улыбка Юдеуса становится более отчетливой и теплой, – мадам Беллуа больше рассказывала о своем вишневом саде, в котором она души не чаяла. Но в моей памяти она осталась очень доброй и порядочной женщиной. Немного строгой, когда дело касалось вопросов управления поместьем, но в целом, очень здравой и рассудительной. Про нее действительно ходили слухи, что мадам Беллуа… как бы это правильно выразиться… – он осторожно смотрит на меня и щелкает пальцами, пытаясь подобрать нужное выражение.
– В общем, ходили слухи, что она была не в себе, – наконец, выдает Юдеус, – Однако, я не заметил каких-то особых странностей в ее поведении. Хотя, бывало, что она подолгу запиралась в особняке и могла не выходить оттуда неделями. При этом, слуги говорили, что слышали доносящиеся из ее кабинета голоса. Причем, голоса не всегда принадлежащие хозяйке… но я не могу ничего этого ни подтвердить, ни опровергнуть.
– Благодарю вас за то, что рассказали мне о ней чуть больше, – улыбаюсь я, чувствуя как и у меня на сердце теплеет от слов Юдеуса.
В груди появляется щемящее чувство сожаления, что мне не довелось встретиться с Джозефиной, когда она была жива. Хотя, момент о странных голосах, доносящихся из кабинета тети меня необъяснимо настораживает.
Пожалуй, первое что я сделаю, когда Юдеус представит меня всем, расспрошу более подробно как про саму Джозефину, так и про все слухи, которые связаны с ней.
В это время карета как раз въезжает на территорию поместья.
Вдоль дороги тянутся луга и поля, которые перемежаются густыми лесами. Постепенно пейзаж меняется и нам открывается вид на восхитительный вишневый сад.
Это и правда удивительное место, истинное сердце поместья, его душа и гордость. Сотни вишневых деревьев стоят в строгих рядах, а их ветви увешаны ярко-красными плодами. Вишни блестят на солнце, словно драгоценные камни, и кажется, будто сам воздух источает сладковатый ягодный аромат.
Увидев эту красоту, мое сердце переполняет восторг и восхищение. Хочется прямо сейчас остановиться, выбежать из кареты и, раскинув руки, промчаться мимо этих бесконечных вишневых рядов. А потом, подставить ладони под волшебные плоды и есть их прямо с ветки, наслаждаясь окружающим пейзажем.
Сколько себя помню, я с детства любила вишню. Поэтому, оказавшись в месте, подобном этому, я чувствую, будто попала в сказку.
Карета оставляет позади сад и выезжает на ровную аллею, вдалеке которой виднеются очертания особняка. Это внушительный дом с высокими окнами, украшенными резными колоннами. Несмотря на ухоженность, его внешний вид вселяет смутное беспокойство. Темные шпили вздымаются в небо, как поднятые копья, а витражные окна опасно поблескивают в лучах солнца.
Стены особняка покрыты плющом, а тень от растущих в саду высоких деревьев, придает зданию зловещий, местами даже заброшенный вид.
Только когда карета останавливается, я замечаю на лице Юдеуса обеспокоенное выражение.
– Что-то случилось, мсье Сегаль? – растерянно спрашиваю у него.
– Что-то определенно случилось, – туманно бросает он мне и выходит из кареты.
Мне моментально передается его тревога и я тоже выбираюсь на улицу, совершенно не понимая в чем дело.
– Уже самый разгар сбора урожая, но в саду никого нет, – наконец, отвечает Юдеус, – Кроме того, нас никто не встречает. Хотя обычно, Роланд, здешний управляющий, всегда приветствует гостей лично. К тому же, он в курсе, что скоро сюда должна прибыть новая владелица поместья.
От его слов веет холодом и я непроизвольно ежусь. Теперь, когда Юдеус об этом сказал, я и сама припоминаю, что за всю поездку мы не встретили ни одного человека. Не говоря о том, что сейчас здание особняка, возле которого мы стоим, и вовсе кажется безжизненным.
Глава 14
К нам выскакивает высокий стройный мужчина средних лет с густой темной шевелюрой, узким лицом и нахмуренным лбом, из-за чего кажется, будто он чем-то недоволен. Его глаза прищурены, а нос вздернут – не понять это его обычное поведение или же наш приезд не пришелся ему по душе.
Тем более, что выскочив из особняка, Роланд с готовностью кидается жать руку Юдеусу, а на меня бросает только быстрый оценивающий взгляд.
Может, все дело в той самой беде, о которой он сказал, но у меня появляется насчет него странное ощущение.
– Что случилось? Что за беда? – в ужасе восклицает Юдеус, – Надеюсь, ничего серьезного?
– Ну, как вам сказать… – тяжело вздыхает Роланд и разводит руки в стороны, – После ухода нашей дорогой мадам Беллуа все и так не находят себе места, поэтому работа идет уже не так активно. А сейчас и вовсе стали происходить странные явления.
Ну, то, что работа стала идти менее активно после ухода тети я, кажется, догадываюсь почему. Судя по тому, что сказал Юдеус, в плане управления поместья она была строга и держала всех в ежовых рукавицах. А как только ее влияние пропало, то все тут же и расслабились.
А вот то, что и здесь вылезают очередные непонятные странности, мне совершенно не нравится. Такое ощущение, что куда бы я ни пошла, всюду меня ждет что-то загадочное и необъяснимое.
– О чем вы говорите? – допытывается у управляющего Юдеус.
– Ну, о внезапных пожарах, которые участились в наших лесах вы и так в курсе, мсье Сегаль. Но это не все. Огромная часть вишни уродилась пресной, вряд ли нам удастся продать ее. А еще недавно стали пропадать люди. Работники полагают, что все эти события связаны с проклятьем поместья. Поэтому, часть людей ушла, а другая не выходит на работу, опасаясь попасть под влияния проклятья.
Сказав это, Роланд кидает на меня пристальный взгляд, будто бы оценивая мою реакцию. И она не заставляет себя ждать.
– Проклятье? – шокированно переспрашиваю я, – О каком проклятье идет речь?
Юдеус сразу же поворачивается ко мне и натягивает на лицо вымученную улыбку.
– Мсье Мосс, позвольте вам представить мадам Шелби, племянница мадам Беллуа и новая владелица этого поместья. Я привез ее, чтобы она расположилась в особняке и присмотрелась к поместью.
– Рад вас приветствовать, – почтительно склоняется в поклоне Роланд, – Я Роланд Мосс, управляющий поместьем мадам Беллуа. И я очень надеюсь, таковым и останусь под вашим началом.
От меня не укрывается и то, что Роланд по какой-то причине опасается смотреть мне в глаза.
– Рада знакомству, – сухо отзываюсь я, отвешивая размеренный книксен, после чего снова поворачиваюсь к Юдеусу, – Но я все-таки хочу узнать все по поводу проклятья поместья.
– Это именно то, о чем я собирался вам рассказать сразу после приезда сюда. И я прошу прощения, если у вас создалось впечатление, будто я пытался замолчать такой важный факт, – расшаркивается передо мной Юдеус, – Понимаете, про поместье мадам Беллуа действительно ходит много пугающих слухов. Люди говорят о том, что оно проклято. Но как мне кажется, больше всего масла в огонь этих слухов подливало необычное поведение самой хозяйки. А еще, одно место за особняком… я позже вам его обязательно покажу. Однако, кроме этого нет никаких причин чего-либо опасаться здесь. Разве я не прав, мсье Мосс? Вы же работаете здесь уже довольно давно.
При упоминании его, щека Роланда дергается и он осторожно отвечает:
– Ну, никаких летающих по особняку картин или звонов цепей в ночи я действительно не слышал. Но вот чужие голоса периодически доносились из пустых комнат, а вместе с ними некоторые слуги видели и таинственные силуэты. Простые люди очень суеверные, так что им достаточно любой странности, чтобы раздуть ее, украсив новыми, куда более ужасными подробностями. Так что, когда несколько человек бесследно пропали, во всем тут же обвинили проклятье.
Не могу сказать, что после всего, что со мной произошло, новость о том, что поместье, которое оставила мне тетушка считается проклятым, меня шокировала. Но удивлена я была точно.
– Я пойму, если вы решите не появляться в особняке и будете управлять поместьем из другого места, – тут же добавляет Роланд.
Причем, как мне кажется, делает это чересчур поспешно.
– Благодарю вас за заботу, – с вежливой улыбкой откликаюсь я, – Но я все-таки предпочту остаться в особняке и своими глазами увидеть все эти… как вы выражаетесь, странности.
Страшно ли мне? Как минимум, я ощущаю смутное беспокойство.
Но я уверена, что если бы это место действительно было так опасно, то Джозефина не проводила бы здесь столько времени. Не говоря уже о том, что у меня и выбора особого нет – без денег я более хорошего варианта в жизнь не найду.
Кроме того, у меня появляется обнадеживающая мысль, что раз об этом месте идут такие пугающие слухи, то Габриэл и Марк ни за что не додумаются искать меня здесь. А то, что они будут продолжать меня искать, я не сомневаюсь.
– Рад это слышать, – кивает Роланд, но на лице у него при этом нет никакой радости.
Пожалуй, стоит к нему присмотреться более внимательно. Почему-то у меня такое ощущение, что он мне совсем не рад.
Впрочем, сейчас это не главное.
Я оборачиваюсь с Юдеусу.
– Мсье Сегаль, вы сказали, что хотите показать какое-то место за особняком, из-за которого у поместья такая дурная репутация.
Юдеус нервно сглатывает и, кинув затравленный взгляд на Роланда, который с интересом прислушивается к нашему разговору, опускает голову.
– Хорошо… в таком случае, прошу за мной.
Глава 12-14. Визуализации
Роланд Мосс, управляющий поместьем мадам Беллуа
Тот самый вишневый сад, гордость Джозефины, мимо которого проезжали наши герои
Особняк, в котором остановилась Оливия
Глава 15
Юдеус приглашает внутрь особняка и через пустой просторный зал проводит меня к широкой и внушительной мраморной лестнице.
С интересом оглядываюсь по сторонам и понимаю, что зал выглядит непривычно пусто для подобного места. В глаза кидаются светлые прямоугольники на стенах, на месте которых раньше явно висели картины, пустующие подставки под антиквариат и все в таком духе.
Видимо, не только меня смущает эта пустота, потому что Юдеус вдруг останавливается перед одной из подставок и поворачивается к Роланду.
– Мсье Мосс, позвольте узнать... – начинает он, но его тут же перебивает управляющий.
– Не волнуйтесь, все ценные вещи мадам Беллуа собраны в хранилище. Мы хотели привести в порядок особняк перед приездом новой хозяйки, но... – он с сожалением разводит руками, – ...так уж получилось, что проклятье смешало все наши планы.
Слишком уж он упирает на проклятье. Пожалуй, нужно будет проверить это самое хранилище сразу, как только появится такая возможность.
Тем временем, Юдеус поднимается на второй этаж и выходит на небольшой балкончик напротив лестничного пролета. Когда я присоединяюсь к нему, то мне открывается вид на чудесный сад во внутреннем дворе.
Когда-то он, несомненно, был предметом гордости, но теперь мой наметанный глаз сразу обращает внимание на то, что сад выглядит немного запущено, будто природа решила взять свое. Пышные розовые кусты, некогда аккуратно подстриженные, теперь растут как попало. Ровные дорожки из гравия усыпаны опавшими лепестками и пробивающимися между камнями сорняками. А живая изгородь, идущая вдоль сада, больше похожа на разросшийся лесной массив.
– Посмотрите во-он туда, – вытягивает руку Юдеус, показывая куда-то вдаль.
Присматриваюсь и понимаю, что то, что я сначала приняла за живую изгородь, на самом деле ничто иное, как...
– Что это? – вырывается у меня, – Неужели это...
– Да, – кивает Юдеус, – Это лабиринт. Самое таинственное место поместья Беллуа. О нем ходят слухи, что в лабиринте живет злобный дух. Но при этом, есть и другой слух. Согласно которому человек, который пройдет лабиринт до конца, обретет неимоверные сокровища. Естественно, были и те, кто хотел проверить эти слухи на деле. Доходило до отчаянных поступков – некоторые люди пробирались в поместье мадам Беллуа, лишь бы попытать счастья в этом лабиринте. Однако,стоило им только ступить туда, как они бесследно исчезали и их больше никто не видел. Естественно, все это лишь слухи, – на всякий случай, уточняет душеприказчик.
Меня же обуревают странные чувства. С одной стороны, услышав о подобном, внутри меня тоже пробуждается тревога. Слухи слухами, а жить неподалеку от места, в котором якобы водится жестокий дух и пропадают люди, не очень то приятно.
С другой, я не понимаю одного.
– Но почему тогда тетя не выкорчевала это место? – озвучиваю я пришедший в голову вопрос.
– Думаете, она не пыталась этого сделать? – грустно ухмыляется Юдеус, – Это не обычные заросли. В них скрыта сильная магия. Мадам Беллуа говорила, что это место было здесь задолго до того как возле него появился особняк. В любом случае, эти заросли не берут ни ножницы, ни сильные заклинания. Вся магия неподалеку от них вообще будто бы умирает.
Вот на этот раз я уже нервно сглатываю и еще раз кидаю взгляд на эту изгородь. Теперь уже она мне кажется во много раз более мрачной и опасной.
– Так что, мой вам совет, – переводит на меня взгляд душеприказчик, – Ни в коем случае, не ходите туда. Быть может, эти слухи не имеют ничего общего с реальностью. Быть может, все это придумала сама мадам Беллуа, чтобы отгородиться от ненужного внимания. И все же, проверять это на деле я вам не рекомендую.
Натянуто улыбаюсь и совершенно искренне благодарю его. Хоть, и без его совета я и ни за что не собиралась этого делать. Учитывая все, что мы успели увидеть, пока добирались до особняка, здесь и без жуткого лабиринта есть чем заняться.
– В таком случае, позвольте откланяться, – разворачивается Юдеус в сторону выхода, – Оставляю вас здесь на попечение мсье Мосса, а у меня еще много дел. Ждите меня в ближайшие дни со всеми бумагами и письмом от мадам Беллуа.
– Огромное вам спасибо, – отзываюсь я, не зная что ему еще сказать и как его отблагодарить.
Страшно подумать что со мной было бы без его поддержки и посильной помощи. А потому, я правда ценю все то, что Юдеус делает для меня. Совершенно незнакомого ему человека.
Пожалуй, как только обживусь здесь, нужно будет его как-нибудь отблагодарить.
Когда за Юдеусом закрывается дверь, чувствую как на меня накатывает усталость. А еще, просыпается невероятный голод. Последний раз я ела ранним утром, тогда как сейчас солнце уже вовсю опускается к горизонту.
– Может, вы желаете, чтобы вам подали ужин? – словно читает мои мысли Роланд, который все так же стоит внизу, у изголовья лестницы.
– Благодарю вас, это было бы очень кстати, – моментально оживляюсь я.
– В таком случае, прошу за мной. Я покажу вам банкетный зал, а заодно познакомлю со слугами.
Роланд быстро проводит меня по длинным полутемным коридорам особняка, попутно рассказывая о тех слугах, которые, как он выразился, "еще не разбежались".
В их числе оказывается дворецкий, две горничные, садовник, повар, кучер, который совмещает еще и обязанности конюха, а так же смотритель особняка. Всех их он обещает вызвать сразу после ужина.
А пока, Роланд усаживает меня в трапезной – просторной комнате с большой богатой хрустальной люстрой и потолком, украшенным лепниной – за массивный обеденный стол из темного дерева.
Покрутив головой, замечаю, что здесь наблюдается та же картина, что и в зале. Пустые светлые прямоугольники на стенах с крючками под картины, явно не хватает стульев, обитых дорогим бархатом, а буфет в дальнем углу выглядит опустошенным: в нем стоит лишь пара бокалов, тарелок и несколько столовых инструментов.
Но не это самое странное.
Глава 16
Первым делом я отрезаю кусочек утки и наслаждаюсь ее невероятным вкусом. Мясо настолько нежное и сочное, с глубоким слегка сладковатым ароматом и едва различимыми цитрусовым послевкусием, что я едва сдерживаю восхищенный стон. Повар, который приготовил это блюдо, действительно мастер своего дела.
Вот только, стоит мне протянуть руку к кубку, чтобы запить, как у меня перед глазами появляется яркая и осязаемая картинка, от которой я на некоторое время впадаю в ступор.
Я подношу кубок ко рту и делаю большой глоток. Напиток, который находится в нем, представляет собой что-то среднее между фруктовым чаем и морсом. Он имеет насыщенные фруктовые нотки со слабой кислинкой. Однако, под этими вкусами будто бы скрывается еще какой-то, мимолетно-горький, которому здесь явно не место.
Однако, я даже не успеваю его распробовать, как... моя рука слабеет. Кубок падает на стол, оставляя на скатерти розовое пятно. А я чувствую, как тяжелеет моя голова.
Глаза слипаются, вокруг все мельтешит и кружится. Я порываюсь вскочить из-за стола, но вместо этого... роняю голову на крышку и забываюсь беспокойным сном...
От увиденного, меня резко бросает в жар и я жадно хватаю ртом воздух, чтобы прийти в себя.
Что это было? Неужели, меня хотят отравить?!
Замерев с вытянутой в сторону кубка рукой, я краем глаза кидаю взгляд на управляющего с поваром. Оба стоят в стороне как ни в чем не бывало.
Запоздало понимаю, что если бы они хотели бы со мной что-то сделать, сделали бы как только ушел Юдеус. Я тут одна, еще ни с кем не знакома. А, значит, беззащитна и вряд ли могу чем-то ответить.
Скорее всего, меня хотели просто усыпить. Но даже если так, то для чего?
И даже не это главное. Кто из них двоих решил мне что-то подсыпать? Управляющий или повар? А, может, они оба в сговоре?
Из жара меня бросает в холод.
Дело осложняется тем, что я не могу им ничего сделать. Пока я даже не являюсь владелицей этого поместья, так что и мое слово ничего не значит. Если решу сейчас стукнуть кулаком по столу и выгнать их из поместья, они только рассмеются.
И это как минимум. Как максимум, устроят что похуже.
Нет, сейчас самое лучшее – это не подавать вида, что я знаю про содержимое напитка. Поэтому, я снова переключаюсь на утку, не забывая настороженно поглядывать в их сторону.
Учитывая, что мне больше некуда податься, мне надо быть постоянно настороже в этом поместье. И, хотя бы до тех пор, пока Юдеус не разберется с бумагами, обслуживать себя самой. Готовить, чтобы быть уверенной, что подобного не повторится, стирать, убирать и все такое прочее.
Для меня это раз плюнуть. Наоборот, смогу получше присмотреться к окружающим и понять что здесь происходит. Потому что чем дольше я здесь нахожусь, тем больше у меня появляется уверенность в том, что проклятье, о котором говорил Роланд – лишь прикрытие.
Закончив с ужином, благодарю повара за вкусную утку.
– Рад, что вам пришлась по душе моя готовка, – широко улыбается он, – Но от меня не ускользнуло, что вы не притронулись к фруктовому отвару. Вам что-то не понравилось?
Сколько ни вглядываюсь в его лицо, а понять не могу – спрашивает он это искренне или потому что я сорвала их планы.
– Да что-то не очень хочется пить, извините, – отмахнулась я, выдавив из себя беззаботную улыбку, – Может, вы допьете? Или вы, мсье Мосс? Угощайтесь.
– Спасибо, но на кухне этого отвара еще целый кувшин, – вздыхает повар.
– Благодарю, но меня тоже пока жажда не мучает, – как мне показалось, резковато отзывается Роланд.
– В таком случае, не могли бы вы показать мне комнату, где я могу разместиться?
– Да, конечно, – дергает головой Роланд, – Но для начала, я хотел познакомить вас со слугами.
– Хорошо, давайте познакомимся.
Роланд снова проводит меня в гостиную, где уже собираются слуги. И когда только он успел распорядиться?
Передо мной в ряд выстраивается пять человек.
Первый – худой и высокий мужчина лет пятидесяти в черном костюме. У него роскошные седые бакенбарды и прямой уверенный взгляд. Его зовут Пьер Обье, и он дворецкий.
Следом идет пышная дама лет тридцати с короткими каштановыми волосами, недовольным лицом и румяными, почти красными щеками. Губы она стискивает так сильно, что они превращаются в одну белую линию. Рядом с ней стоит хрупкая девушка примерно моего возраста. У нее темные волосы, собранные в хвост и смущенное, но приятное лицо. Обе они горничные – Патрисия и Сильви.
Оставшиеся двое – загорелые мужчины. Один – на вид лет тридцати, в широкополой соломенной шляпе, с веселым взглядом и со скрещенными на груди руками – кучер по имени Жерар. А второй, чуть постарше, лет сорока, с усталым изможденным лицом и прилизанными на правый бок темными волосами, садовник Венсан.
– Вот и все, кто остался верен этому месту, – подводит итог Роланд, – Ну, еще есть повар, но с ним вы уже познакомились, его зовут Килиан. Килиан Фрессо. А теперь, если позволите, я покажу вам вашу комнату.
– Постойте... – качаю я головой.
Почему-то в этот момент мне кажется, что мы что-то упускаем. Я еще раз обвожу всех собравшихся людей в гостиной и, наконец, понимаю, что именно меня смущает.
– Мсье Мосс, но вы же сказали, что в поместье есть еще смотритель особняка. Однако, я почему-то его здесь не наблюдаю. Где он?
Стоит мне только задать этот вопрос, как по лицу Роланда пробегает тень раздражения. Ему явно не понравилось, что я вспомнила о смотрителе.
Глава 17
– Да, вы правы, – с необъяснимой неохотой отвечает он, – Здесь так же должен быть мсье Рафаэль Лурье. Но в данный момент он отправился в город по нуждам особняка. К сожалению, я не знаю как скоро он вернется.
Причем, по его интонации у меня почему-то складывается ощущение, будто Роланд вообще надеется, что тот вернется как можно позже. Или не вернется вовсе.
Что, в свою очередь, вызывает у меня еще больше настороженности.
Да что ж такое то творится в этом особняке?
– А теперь, Патрисия и Сильви отведут вас в вашу комнату и помогут вам привести себя в порядок.
– Большое спасибо за вашу заботу, но я предпочла бы все сделать самой, – осторожно отвечаю я, чем вгоняю служанок в невообразимый ступор.
У обеих моментально бледнеют лица, на них проступает испуг.
– Мадам, неужели, мы успели как-то вас прогневать? За что вы с нами так? – едва не падает мне в ноги Патрисия.
От неожиданности отступаю на шаг назад, едва сдерживаясь, чтобы не шарахнуться в сторону. Никогда еще я не чувствовала себя так странно. По лицу Патрисии было видно, что если бы я приказала ей, она бы с радостью кинулась бы мне ноги целовать.
– Ничего такого, – спешу я успокоить ее, – Просто так уж получилось, что я все привыкла делать сама.
– Вы скоро станете владелицей этого поместья, – стреляет глазами в мою сторону Роланд, – Вам по статусу не положено обходиться без слуг.
А вот эта пусть мягкая, но настойчивость мне уже кажется тревожной. Особенно после того, как неизвестно кто подмешал мне что-то в питье.
– Вы правы, – с мягкой улыбкой отзываюсь я, – И, в дальнейшем, я обязательно пересмотрю свои привычки. Но сейчас я хотела бы заняться теми вещами, которыми привыкла заниматься сама.
– Что ж, ваше право, – хмуро кидает Роланд, но по его взгляду чувствую, что он не одобряет мое решение.
И, самое главное, непонятно почему – то ли потому что оно идет вразрез с каким-то его планом, то ли потому что просто не привык к подобному.
***
После того, как я благодарю слуг и отпускаю их заниматься своими делами, Сильви и Патрисия доводят меня до комнаты, в которой раньше жила Джозефина.
С замиранием сердца, я открываю тяжелую дубовую дверь и вхожу, окидывая взглядом просторное помещение, залитое мягким светом. Первое за что цепляется взгляд – это высокие окна, прикрытые тяжелыми портьерами благородного оливкового оттенка с золотыми кистями.
Затем, я скольжу глазами по остальной части комнаты и обращаю внимание, что она обставлена практически аскетично. Но, в тоже время, каждая деталь убранства, говорит о роскоши. Только, не той, что сразу бросается в глаза, ослепляя драгоценностями и позолотой, а скрытой, практически незаметной.
Широкая кровать с резным изголовьем у стены украшена тонкой резьбой в виде виноградных лоз. На ней идеально разглаженное шелковое покрывало. Под потолком по центру комнаты висит люстра – изящная, с хрустальными подвесками. На полу расстелен ковер нежно-кремового цвета, настолько мягкий, что ступни тонут в нем, как в пушистом снегу.
По углам комнаты стоят высокие шкафы, а за стеклянными дверцами аккуратно расставленные книги и изящные статуэтки.
Стоит только пройтись по комнате от одного конца до другого, как я чувствую, что меня переполняет спокойствие и уверенность. Будто это место было создано для уединения и душевного отдыха.
Именно то, в чем я сейчас так сильно нуждаюсь.
– Благодарю вас, – поворачиваюсь я к горничным, – Вы можете быть свободны.
– Но мадам... – снова переживает Патрисия, – Может, мы все-таки можем что-то сделать для вас?
– Обещаю, что если мне что-то понадобится, то я сразу же обращусь к вам, – честно отвечаю я.
С одной стороны, я могу понять их нервозность. В особняк приезжает новая хозяйка, которая с порога отказывается от их помощи и ведет себя отстраненно. Скорее всего, они думают, что как только я стану полноценной владелицей, то всех здесь уволю, вот они и переживают.
Но с другой... после того, что произошло в трапезной, я всерьез задумываюсь над подобным вариантом. По крайней мере, так я буду чувствовать себя гораздо спокойней.
Вот только, не слишком ли подобное решение опрометчиво? Смогу ли я вообще найти хоть кого-нибудь, кто согласится работать в этом особняке? Особенно, если вспомнить какие о нем ходят слухи...
Может, для начала стоит поговорить с каждым из слуг наедине? Возможно, у меня получится выведать что-то полезное и решить для себя как лучше поступить.
Но этим я займусь уже завтра.
Сейчас я чувствую себя изнуренной и уставшей. После изматывающего побега, после выяснения отношений с Леоном, новостей о проклятье поместье, странных событиях и поведении некоторых слуг, я хочу только одного.
Хорошенько выспаться и прийти в себя.
А потому, как только горничные уходят, я запираю дверь. На всякий случай, для собственного спокойствия, приспосабливаю кочергу в качестве засова. После чего переодеваюсь в домашний наряд и, раскинув руки в стороны, валюсь на кровать.
Некоторое время просто смотрю в потолок, очередной раз жалея о том, что так поздно узнала о том, что у меня есть тетя. Вернее, уже была…
Затем, мысли сбиваются к тому, что особняк было бы неплохо привести в порядок, как и внутренний сад. А еще, решить что делать с неуродившимися вишнями.
Через некоторое время я окончательно проваливаюсь в глубокий и неожиданно спокойный сон. Из которого, впрочем, меня внезапно выдергивают странные звуки, что доносятся из коридора. Звуки, от которых меня бросает в ледяной пот, а волосы на голове едва ли не встают дыбом.
Глава 15-17. Визуализации
Познакомимся со слугами, которые живут в особняке мадам Беллуа. С Роландом вы уже знакомы, поэтому сразу перейдем к остальным.
Дворецкий Пьер Обье
Старшая горничная Патрисия
Молодая горничная Сильви
Лакей, кучер и конюх Жерар
Садовник Венсан
Ну и последний в нашем списке – повар Килиан Фрессо
Единственный, кого здесь не хватает – это смотритель особняка Рафаэль Лурье. Однако, он появится немного позже :)
Ну а это - комната, в которой разместили Оливию
Глава 18
Первым делом мне кажется, что это те странные звуки, которые слышали по ночам слуги и из-за которых о поместье ходят пугающие слухи.
Но, переборов мимолетный испуг и вслушавшись в них более внимательно, я понимаю, что звуки больше походят на то, как если бы кто-то волочил по полу что-то тяжелое.
Горничные что ли решили на ночь глядя убраться?
Но чем дольше повторяется этот странный звук, тем больше я начинаю сомневаться в своих предположениях. В итоге, как можно более осторожно, чтобы ничего не заскрипело, я встаю с кровати и аккуратно подбираюсь к двери.
Прикладываю к ней ухо и замираю, перестав даже дышать.
Ш-ш-шух
Ш-ш-шух
Отчетливо доносится из-за двери. Теперь, к этим звукам еще прибавляется едва различимое позвякивание и тихие, приглушенные голоса.
Нервно сглотнув, я превращаюсь в одно огромное ухо, надеясь услышать кто и о чем там говорит.
– Тихо... никто не должен узнать...
До меня долетают настолько трудно различимые обрывки, что мне приходится додумывать о чем идет разговор. Однако, и этого вполне достаточно, чтобы меня бросило в ледяной пот.
– Да кто... все в отключке...
– Новая хозяйка... не выпила... демоны побери... не могла приехать позже! Только новых проблем...
Совершенно точно говорили обо мне!
Более того – речь явно шла о том, снотворном, о котором я узнала через свое видение. Выходит, его подлили и остальным слугам тоже?
Но для чего? А, самое главное, кто это сделал?
Из-за двери я не могу никого опознать – голоса сливаются с остальными шумами, звучат глухо и нечетко.
Вдобавок, они затихают, как если бы говорившие ушли слишком далеко.
Когда голоса окончательно превращаются в неразборчивое шуршание, я, наконец, выпрямляюсь и кидаю растерянный взгляд в сторону. Больше всего мне сейчас хочется вернуться обратно в кровать и забыть о том, что сейчас здесь было.
И в тоже время, у меня в груди крепнет возмущение.
Тетя доверила мне свое поместье. А, значит, я не должна ее подвести. Не говоря уже о том, что если я не разберусь с этой проблемой сейчас, в будущем она может стать куда более серьезной.
Знание о том, что кто-то хозяйничает в этом поместье как у себя дома, подмешивая снотворное всем вокруг, заставляет меня решительно стиснуть кулаки.
Пусть сейчас я мало что могу сделать, но я могу хотя бы выяснить кто тот человек, который все это провернул. Чтобы потом как следует прижать его к стенке и заставить за все ответить.
А потому, набрав в грудь как можно больше воздуха, я аккуратно вынимаю кочергу-засов и тихо отпираю дверь. Прежде чем распахнуть ее, роняю взгляд на кочергу и решаю ее взять с собой.
Просто так, на всякий случай.
Надеюсь, отбиваться мне не придется, но с ней я хотя бы буду чувствовать себя более уверенно.
Схватив увесистую железяку, я, стараясь не дышать, высовываю голову в щель. Передо мной расстилается полутемный коридор, который абсолютно пуст. А вот снизу, со стороны общего зала, доносится какая-то возня и шебуршение.
Крадусь вдоль стены, периодически кидая осторожные взгляды по сторонам, но не замечаю ничего подозрительного. Так добираюсь до лестницы, возле которой голоса, доносящиеся снизу, снова обретают четкость.
Присаживаюсь на корточки, прячась за резными колоннами-столбиками, которые поддерживают поручни лестницы, и приглядываюсь к тому, что творится внизу.
А творится там такое, что я едва сдерживаюсь, чтобы не проронить ни слова от возмущения.
В общем зале три человека, одетые в темные одежды, с черными масками на лицах, таскают увесистые мешки, которые затем складывают возле входа. Когда один из мешков, небрежно прислоненных к стене, заваливается, из него со звоном высыпается всякая мелочь: серебряные подсвечники, посуда, столовые приборы. Вдобавок, когда край мешковины падает, взгляд цепляется за уголок картины, который выглядывает изнутри. Причем, картины, которую туда засунули прямо вместе с рамой!
Так вот куда делись все более-менее ценные вещи тети!
– Поаккуратней, бездари! – шипит кто-то со стороны, – Сейчас весь дом перебудете!
Шарю взглядом по залу и натыкаюсь на Роланда, который недовольно скрестив руки на груди, наблюдает за троицей в темном.
– Так! Ну ка, тихо! Подобрали все и завязали нормально! – присоединяется к Роланду один из грабителей.
Сказав это, он уверенной походкой подходит к управляющему и, замерев практически вплотную к нему, говорит с явным неудовольствием.
– А вы, мсье Мосс, будьте аккуратны в выражениях. В конце концов, мы с вами партнеры, а не ваши слуги. И, если вы еще раз позволите себе подобное...
Он замолкает, а оставшаяся пара грабителей вдруг угрожающе поворачивается к Роланду.
– Ладно-ладно, я понял, – поспешно откликается он, – Приношу свои извинения. Я на взводе из-за этой соплячки. Хотел спокойно уехать со своим честно заработанным добром, а тут она...
– Нашим добром! – снова поправляет Роланда грабитель перед ним, при этом в его голосе звучит уже не скрываемое раздражение.
– Да-да, нашим... конечно, – вымученно улыбается Роланд, но я даже отсюда чувствую настолько фальшивая и неискренняя эта улыбка.
Вот же крыса поганая!
Пусть мое предчувствие по поводу него не обмануло, но такого даже я не могла представить. Да еще каков подлец, смеет называть имущество тети СВОИМ ЧЕСТНО ЗАРАБОТАННЫМ добром. Ну, не наглость ли?
Ну и за соплячку, он тоже ответит.
Хоть я пока и не имею никакого понятия как. Соваться сейчас туда – верх безумия. Если один на один я могла бы спугнуть этого подлеца, то в компании с тремя грабителями, у меня не было вообще никаких шансов.
И слуг, опять же не разбудишь – все под влиянием этого зелья.
Но все мои мысли тут же прерывает непонятный шорох позади.
Обернуться я не успеваю. Внезапно, меня обхватывает за талию одна сильная мужская рука, а вторая грубо запечатывает рот ладонью.
Глава 19
Первый мой порыв – закричать что есть силы. И только спустя мгновение я понимаю всю его глупость.
Закричать. С зажатым ладонью ртом, ага.
Зато, я вспоминаю про кочергу, которую до сих пор стискиваю в руках и изо всей мочи бью ею наугад.
Над ухом раздается вой, хватка ослабевает и я тут же вырываюсь из нее.
Уже отскакиваю в сторону, кидаю взгляд на того, кто подобрался ко мне со спины и руки холодеют от страха.
Я думала, что грабителей три. Но на самом деле, их четыре.
Судя по распахнутой двери в середине коридора и по увесистому мешку возле нее, четвертый как раз заканчивал обчищать чью-то комнату.
Правда сейчас он сложился пополам, обхватывая живот. Видимо, именно в него и пришелся удар кочергой.
Только страх в меня вселил даже не тот факт, что грабителей оказалось больше, а габариты четвертого. По сравнению с остальными, он самый настоящий гигант. Бритый налысо, гороподобный амбал с перекошенным от ярости лицом.
– Эй, Грэг, что там? – доносится снизу чей-то голос.
Кидаю быстрый взгляд в гостиную и глазами встречаюсь с озадаченным лидером грабителей.
– Ты! – между тем, буквально ревет Роланд, – Опять ты! Решила мне все испортить?!
А затем, повернувшись к грабителям и ткнув пальцем в мою сторону, верещит:
– Это та соплячка, о которой я говорил! Ее нужно схватить, иначе она нам все испортит!
Сердце испуганной птицей взлетает в район горла, перехватывая дыхание и отдаваясь гулким стуком в висках.
"Бежать!" – моментально рождается в моей голове мысль.
Вот только, куда?
В свою комнату? А не окажусь ли я там в еще большей опасности?
Нет, нужно бежать туда, где я смогу как минимум спрятаться от них, а как максимум, позвать кого-нибудь на помощь.
И в особняке такого места совершенно точно нет.
А раз так...
– Иди сюда, мелкая дрянь! – басит пришедший в себя гигантоподобный амбал и кидается ко мне.
Вскрикнув, больше от неожиданности вскидываю кочергу и попадаю ему в лоб. Удивленно вытаращившись на меня, амбал медленно заваливается на бок, хватаясь за поручень ограды, за которой я пряталась.
Между тем, с лестницы уже доносится топот ног. В числе первых ко мне бежит Роланд. И, судя по его лицу, он просто дьявольски взбешен.
Отчаянно стиснув кочергу, даю деру дальше по коридору. Если я правильно помню, там, в самом конце, должна быть еще одна лестница. Если я успею спуститься по ней, у меня появится шанс сбежать из особняка.
Правда, куда мне бежать дальше, я пока стараюсь не думать. Сейчас гораздо важнее хотя бы просто не угодить в лапы Роланда. Если он решил связаться с какими-то головорезами, чтобы выкрасть все самое ценное, что осталось в особняке, а перед этим усыпил всех слуг, страшно подумать что ему еще может прийти в голову.
Я несусь по коридору, а кочерга оттягивает руки и мешает бежать быстрее. Однако, и бросить ее я не решаюсь. В конце концов, сейчас это единственное мое оружие против Роланда и грабителей.
В ушах стучит кровь, заглушая всё вокруг, но я слышу, как за спиной, будто неумолимая лавина, приближаются преследователи. Их гневные выкрики сливаются в единый гул, и я ощущаю их дыхание на своей спине.
Впрочем, не исключено, что это лишь мое воображение. Однако, все равно, я боюсь даже подумать о том чтобы обернуться и посмотреть на сколько я от них оторвалась.
И оторвалась ли вообще.
– Она не должна уйти! – продолжает надрываться как бешеный Роланд позади меня.
Не знаю сколько я бегу в итоге, но грудь горит от напряжения, воздуха не хватает. Длинный коридор и не думает кончаться, а лестница впереди так и не показывается.
Неужели, я ошиблась и ее здесь нет?
На следующем повороте едва не врезаюсь в старинное зеркало в тяжелой раме. С трудом удерживаю равновесие, но зеркало все-таки летит на пол.
Раздается оглушительный удар похожий на взрыв и стекло разлетается на осколки.
"Три года несчастий..." — тут же проносится печальная мысль в моей голове.
Стиснув зубы и приказав себе не отвлекаться, перепрыгиваю осколки и несусь вперед. Туда, где, наконец, выплывают очертания лестницы.
Позади меня раздается приглушенное падение, кто-то вскрикивает.
Перепрыгивая старые ступени, которые скрипят и прогибаются под ногами, мчусь на первый этаж. Одна из ступеней вдруг трескается под ногой, складывается пополам и я, не удержавшись, лечу вниз. Ударяюсь о перила и едва не качусь кубарем, выпустив из рук кочергу, которая с обиженным звоном отлетает в сторону. Боль пронзает спину, но я заставляю себя подняться. Шаг — ещё шаг — и я уже внизу.
Стук тяжелых ботинок раздается прямо над головой.
Отчаянно боясь опоздать, кидаюсь к первой попавшейся двери, которая оказывается не запертой и врываюсь на кухню. Просторное чистое помещение встречает меня запахом старого дерева, фруктов и специй. В конце кухни стеклянная дверь, ведущая в сад.
Подбегаю к ней, дергаю за ручку — закрыто. Паника вспыхивает внутри, но тут же вижу рядом большой цветочный горшок. Ухватившись за него, с размаху бью по стеклу, прикрывшись рукой. Раздается звон, и куски стекла падают на пол.
— Нет, нет! — ревет за спиной Роланд, который тоже к этому времени оказывается на кухне.
Холодный ночной воздух обволакивает меня, и я нахожу в себе силы ускориться. Сад встречает меня свежим запахом зелени и цветов. Я бегу фактически наобум, видя перед собой лишь малую часть сада в скудном свете луны,но у меня создается такое ощущение, будто окружающий мрак бережно укрывает меня.
Здесь я точно смогу затеряться. Даже впятером, Роланду и грабителям понадобится уйма времени, чтобы перевернуть вверх дном весь сад вверх и найти меня.
Совершенно точно заниматься этим они не будут.
Не знаю как долго я еще бегу, петляя среди клумб и извилистых поворотов, но в какой-то момент я понимаю, что больше не слышу ни рева Роланда, ни звуков погони.
Глава 20
Лабиринт из живой изгороди поднимается передо мной стеной темно-зеленых кустов, густо переплетенных и кажущихся еще более мрачными в тусклом свете луны. Ветви скрипят на ветру, словно шепчут друг другу что-то зловещее, и каждый шорох отзывается в моей голове пугающим эхом.
От лабиринта исходит сырой, гнилостный запах земли, который въедается в ноздри и только усиливает ощущение безысходности. Я замираю, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле, заглушая все остальные звуки.
“Нет… как только такое могло произойти?” — проносится у меня в голове.
Похоже, сама того не заметив, свернула совсем не туда и, в итоге, оказалась в самом сердце того самого лабиринта, о котором рассказывал Юдеус.
И что мне теперь делать?
Нервно переминаюсь с ноги на ноги от зябкого холодка. Сухие ветки, лежащие на земле, тут же отдаются оглушительным хрустом. На секунду мне кажется, будто этот неожиданно громкий звук разлетается по всему лабиринту, заполняя его тишину.
Ощущение тревоги растет с каждым мгновением. Может, слухи о том, что этот лабиринт живет своей собственной жизнью, не такие уж и беспочвенные?
Впрочем, проверять это мне совершенно не хочется…
Решаю попробовать вернуться обратно. Осторожно разворачиваюсь и, практически не дыша, шаг за шагом крадусь назад.
Однако, все мои надежды тут же рассыпаются прахом, как только я выхожу… к развилке. Передо мной расходятся в стороны две дороги, причем каждая из них одинаково темная и пугающая.
Ситуации хуже просто не придумать!
По спине ползут ледяные градины пота. А я стою в нерешительности, пытаясь определиться какой из поворотов мне выбрать.
Но чем дольше я стою, тем сильнее до меня доносится зловещий шелест кустов, который будто бы пробирается под кожу.
Понимаю что могу простоять тут до рассвета и все равно ничего не изменится, а потому выбираю правую развилку. Вот только, стоит только пройти по ней совсем немного, как резкий шорох заставляет меня замереть.
Такое ощущение, будто там впереди, между густыми зарослями, что-то движется.
Напрягаю глаза, вглядываясь в темноту, и с замиранием сердца вдруг различаю смутный силуэт.
Сначала сердце радостно подпрыгивает — мне кажется, что я вижу впереди человека. А, раз так, то может он знает где выход.
Но потом сердце, будто споткнувшись, останавливается. Внутри все разом леденеет.
До меня запоздало доходит, что встретить человека в этом лабиринте посреди ночи не такая уж и удача.
Между тем, силуэт приближается и мне становится еще больше не по себе.
Теперь я уже сомневаюсь в том, что это человек. Его очертания расплывчаты, хоть я странным образом ощущаю его присутствие так же отчетливо, как если бы кто-то взял меня сейчас за руку.
Кто бы это ни был, но он высокий и худой. Он будто сливается с кустами, становясь частью лабиринта. Но хуже всего — чувство враждебности, исходящее от него. Я четко ощущаю, как оно давит на меня, приковывает к месту.
Что это за существо? А, самое главное, что ему нужно?
Ноги отказываются слушаться, дыхание перехватывает. Чем дольше смотрю на эту фигуру, тем сильнее хочу закричать, вот только горло будто кто-то стискивает ледяными пальцами.
“А, может, это всего лишь плод моего воображения?” — в панике рождается мысль в моей голове, — “Сказался напряженный день, ссора с Леоном, предательство Роланда… вот теперь и видится всякое”.
Но силуэт едва заметно приближается, и у меня появляется странное ощущение, что он не сводит с меня глаз. Ну, если бы они у него были…
— Кто ты? Назовись! — неожиданно исходит от силуэта глухой голос, — Что ты здесь делаешь? От твоего ответа будет зависеть твоя дальнейшая судьба.
От неожиданности вздрагиваю. Почему-то сейчас у меня даже мысли не возникает о том, чтобы ответить на его вопрос. Вместо этого, не отводя взгляда от силуэта, делаю шаг назад.
Под ногами снова хрустят ветки. Да так громко, что у меня перехватывает дыхание.
Возможно, все дело в громком звуке, от которого внутри все в который раз переворачивается. А, возможно, я просто не выдерживаю давящего страха и чувства опасности, исходящего от силуэта. Но, так или иначе, я разворачиваюсь и срываюсь на бег.
Несусь, что есть сил, не разбирая дороги. Кусты хватают меня за волосы, ветки царапают лицо, но я не останавливаюсь. В ушах все еще звучит этот шепот, будто силуэт никуда не делся и все еще находятся за моей спиной.
В голове пульсирует одна-единственная мысль: “Бежать! Бежать как можно быстрее! Не важно куда! Рано или поздно я обязательно сверну куда нужно и выберусь из этого лабиринта!”
Правда реальность оказывается не такой радужной.
Через некоторое время, когда на горизонте уже брезжит рассвет и ноги наливаются каменной тяжестью, я с ужасом понимаю, что до сих пор блуждаю по лабиринту, совершенно не представляя куда мне идти.
И в тот момент, когда на меня окончательно наваливается отчаяние, я чувствую, как…
Кто-то хватает меня за руку.
Сердце моментально летит вниз.
— Пусти! — резко дергаюсь в сторону, пытаясь вырвать руку, но неизвестный только стискивает ее сильнее.
— Быстрее! — осаживает меня незнакомый голос, — Или что, хочешь остаться тут навсегда?
***
✿ Дорогие читатели! ✿
Не забывайте ставить лайк (мне нравится), добавлять книгу в библиотеку и подписываться на меня, чтобы не пропустить продолжение этой истории, мои новые книги, подборки, важные объявления и новости:
https://litnet.com/shrt/P2Uy
Если вам понравилась книга, пожалуйста оставьте комментарий - мне будет очень приятно☺
Спасибо вам!
❤ С любовью, Адриана! ❤
Глава 21
Хватка незнакомца железная, а голос такой спокойный и уверенный, что я без раздумий решаю довериться ему.
Он тащит меня вперед, за угол, где с трудом пробивается свет сквозь переплетение веток. Незнакомец в тени кажется таким же неясным силуэтом, как и тот, что преследовал меня. При воспоминании о последнем мне становится не по себе и я решаюсь спросить своего внезапного спасителя:
— Простите, а кто вы? — кричу, задыхаясь на бегу, но он даже не оглядывается.
— Сейчас не до вопросов! — отмахивается он, — Мы должны выбраться отсюда, пока лабиринт не перестроился!
— Что значит «не перестроился»? — от неожиданности даже спотыкаюсь о корень, но мужчина помогает удержаться мне на ногах.
— Этот лабиринт не такой, как другие, — мимолетно кидает он мне, — Лабиринт живет своей жизнью, он постоянно меняется по воле следящего за ним хранителя. Стоит тебе замешкаться — ты уже на другой стороне, где выхода нет. Знаешь, сколько уже тут людей пропало?
Я не успеваю ответить, потому что страх снова обнимает меня за плечи. Выходит, слухи о которых рассказывал Юдеус на самом деле правдивы.
Но теперь у меня появляется еще больше вопросов. Кто этот человек и почему знает так много о лабиринте? И что за хранитель, о котором он упомянул?
Хранитель…
Перед глазами предстает пугающий силуэт, которого я встретила в лабиринте. Может ли быть так, что это именно он тот самый хранитель?
Но времени на раздумья нет.
Незнакомец тянет меня вперед, резко сворачивает на следующей развилке, затем ныряет в следующий поворот, и вдруг я чувствую, как наши шаги замедляются, а под ногами вместо мягкой, прелой листвы чувствуется дорожка из жесткого гравия. Впереди маячит широкий проход, и внезапно мы вылетаем в сад, словно выныривая из ледяного плена.
Я жадно хватаю ртом свежий воздух, в котором чувствуются сладковатые цветочные нотки. Незнакомец останавливается рядом, тяжело дышит, не отпуская моей руки. Некоторое время мы просто стоим, окруженные утренней прохладой, под робким светом встающего солнца.
Краем глаза осматриваю его. Высокий, примерно тридцати пяти лет, с приятным лицом и легкой щетиной. У него густые черные волосы средней длины, которые растрепались из-за быстрого бега и теперь лезут ему в глаза. Не менее густые черные брови, широкие скулы и волевой подбородок. Одет незнакомец в темно-синий камзол с бордовыми лентами-галунами и такими же бордовыми рукавами.
Определенно, этого человека я вижу впервые.
Только сейчас я в полной мере осознаю, что мы с ним выбрались. Лабиринт остался позади, и его зловещий шепот растворился в тишине сада.
— Огромное вам спасибо, — выдыхаю я, и мое сердце впервые за долгое время наполняется непередаваемым облегчением. — Я не знаю, как вас благодарить…
— Рафаэль, — незнакомец коротко кивает, наконец отпуская мою руку.
— Рафаэль? — повторяю я, не сразу понимая, что он имеет в виду.
Он качает головой и усмехается, будто мои слова кажутся ему забавными.
— Там в лабиринте вы спрашивали кто я такой. Так вот, меня зовут Рафаэль Лурье. А вас? — спрашивает Рафаэль, вытирая рукавом капли пота с лба.
В его глазах мелькает настороженность, но удивительным образом я не чувствую с его стороны никакой враждебности. Напротив, будто бы ощущаю какое-то участие.
— Вы случайно не одна из тех охотников за сокровищами лабиринта? Или просто любите по ночам бродить по проклятым местам?
— Нет, я не охотница, — не в силах сдержать легкой улыбки от его последней фразы, отвечаю я, — Меня зовут Оливия Шелби и я новая владелица этого поместья. Я племянница Джозефины Беллуа.
— Вот оно как, — удивленно присвистывает Рафаэль, — Племянница.
— Что-то не так? — взволнованно отзываюсь я.
Уж больно странно отреагировал Рафаэль на мое представление.
— Нет-нет, ничего такого, — дергает головой он, — Просто я первый раз слышу, что у мадам Беллуа есть племянница. Я полагал, что ее самыми близкими родственниками являются Дюки с этим двуличным Леоном.
При упоминании Леона я тяжело вздыхаю — все еще лелею надежду решить с ним вопрос мирно. Однако, есть в словах Рафаэля что-то, что заставляет меня спросить у него:
— Выходит, вы так близко знали мою тетушку? Могу я поинтересоваться кем вы ей приходитесь?
Рафаэль добродушно смеется и, отступив на шаг назад, отвешивает мне почтительный поклон.
— Прошу прощения, что не представился сразу. Не думал, что передо мной оказалась новая хозяйка этого поместья. Я смотритель особняка мадам Беллуа.
— Рада с вами познакомиться, мсье Лурье, — возвращаю ему книксен, а потом запоздало вспоминаю, что Роланд уже представлял мне Рафаэля. Только вот из-за всех этих погонь я не сразу вспомнила его имя. Зато сейчас я вспомнила еще про кое что, о чем говорил управляющий.
— Выходит, вы вернулись из деловой поездки?
— Какой еще поездки? — хмурится Рафаль.
С его лица моментально слетает беззаботное выражение лица.
— Ну как… по нуждам особняка, — не понимая с чего вдруг он так отреагировал, отвечаю я.
— Это кто вам сказал такое?
— Мсье Роланд Мосс… — роняю я, уже предчувствуя что-то неладное.
И оно действительно не заставляет себя ждать.
Стоит мне только сказать про Роланда, как у Рафаэля перекашивает лицо от раздражения и он, едва сдерживаясь, рычит:
— И что этот мерзавец сказал еще?!
Глава 22
— Он... он сказал только это, — пораженная такой внезапной переменой Рафаэля, отзываюсь я, — Больше он никак не упоминал вас.
Рафаэль стискивает до скрежета зубы, сжимает кулаки, а в его глазах читается недовольство.
— Что-то случилось? — осторожно интересуюсь я.
Рафаэль тяжело выдыхает, словно пытаясь подавить бурю внутри себя.
— Этот Роланд… — его голос становится ледяным, — Он подлец и обманщик. На днях мне пришло письмо от родственников, которые живут в соседнем графстве Сен-Мари. В нем говорилось, что мне нужно срочно вернуться домой, потому что мой отец умирает от тяжелой болезни. Но на самом деле, это письмо было фальшивкой! — его голос становится резким, в нем снова слышится угроза, — Это была ловушка, и я в нее попался! Только вернувшись и, расспросив знакомых в городе, я узнал, что именно Роланд как-то причастен к этому письму. По крайней мере, это он заплатил местной шпане, чтобы она подкинула письмо на почтовую станцию.
Его глаза полыхают гневом, а у меня в этот момент что-то щелкает в голове. Разрозненные фрагменты, за которые я цеплялась все время с того момента, как приехала сюда, складываются в одну яркую картинку.
— Все ясно, – киваю я, — Видимо, Роланд опасался что вы разрушите его планы, поэтому постарался избавиться от вас таким вот грязным методом.
— Планы? – растерянно переспрашивает Рафаэль, — Какие еще планы?
Я вкратце пересказываю ему все с самого начала — как Роланд пытался подмешать в мою еду снотворное, как я застукала его вместе с бандитами, которые обчищали особняк, как удирала от них, петляя по саду, пока не оказалась прямо посреди лабиринта.
И чем больше я рассказываю, тем более мрачным становится Рафаэль. Его брови опускаются ниже, взгляд становится убийственным. Когда я заканчиваю, он, не выдержав, зло выдыхает:
— Я давно чувствовал, что Роланд что-то замышляет, — бросает Рафаэль, не пытаясь скрыть свою ярость, — Уж очень нагло и самоуверенно он стал себя вести после ухода мадам Беллуа. Но я и подумать не мог, что он решится на такое!
Он снова скрипит зубами, но быстро берет себя в руки и требовательно спрашивает у меня:
– Сколько времени прошло с того момента, как вы сбежали?
Я беспомощно развожу руками.
— Даже не могу предположить... — отвечаю с сожалением, — Может, не больше получаса, а может, и намного дольше. Там внутри... — я с содроганием вспоминаю лабиринт, — …там невозможно было понять, сколько прошло времени.
— Понимаю, — кивает Рафаэль, а потом решительно сверкает глазами, — Тогда, мы должны поторопиться, чтобы поймать этих мерзавцев. Будем надеяться на их жадность – что они еще не успели вывезти из особняка все ценности, — говорит Рафаэль, а его глаза блестят решимостью.
Поддавшись его влиянию, я чувствую, как внутри меня поднимается волна непоколебимости. Меня не надо упрашивать дважды. Если появился шанс воздать Роланду по заслугам, я с радостью им воспользуюсь!
Но, спустя буквально мгновение, в мою голову закрадываются сомнения. Нас всего двое, а их пятеро.
— Я бы с радостью, только справимся ли мы вдвоем? — озвучиваю свои опасения, глядя на Рафаэля.
Он улыбается уголками губ, его глаза искрятся хитростью.
— Не беспокойтесь насчет этого. У меня есть план, — заверяет он. — Просто доверьтесь мне.
Я твердо киваю.
Этот человек однажды уже спас меня. Поэтому, я решаю довериться ему снова.
Бегом мы направляемся к особняку, обходим его с тыльной стороны и попадаем внутрь через черный вход. Внутри особняка царит тишина, нарушаемая лишь нашим приглушенным дыханием. Выйдя к гостевому залу через череду смежных комнат, мы обнаруживаем, что здесь абсолютно пусто. Лишь возле двери стоит одинокий мешок, набитый драгоценностями. Он словно насмехается над нами, напоминая о коварных планах Роланда.
Глядя на этот мешок, Рафаэль останавливается.
— Успели, — выдыхает он, — Тогда, сделаем так…
Он быстро достает из кармана ключ и протягивает его мне.
— Это ключ от моего кабинета на втором этаже. Последняя дверь перед поворотом с левой стороны, — шепчет Рафаэль, его голос серьезен и сосредоточен, — В верхнем ящике стола вы найдете артефакт — небольшой хрустальный шар с серебряными узорами. Он посылает сигнал опасности ближайшему отряду стражи. Найдите его и активируйте. Я останусь здесь и задержу их, когда они вернутся за последним мешком.
Мое сердце ускоряет бег. Я беру ключ, ощущая его прохладу и вес в ладони.
— Будьте осторожны, — шепчу я, глядя ему в глаза.
— Не беспокойтесь за меня, — усмехается Рафаэль, — Поверьте, за себя постоять я смогу.
Быстро кивнув, я бросаюсь вверх по лестнице. Ступени слегка поскрипывают под моими ногами, хоть я стараюсь двигаться бесшумно. Коридор выглядит бесконечным, поэтому когда я нахожу нужную дверь, мне кажется, что уже прошла куча времени.
Вставляю ключ в замочную скважину, и замок с тихим щелчком поддается. Вхожу внутрь и на мгновение замираю. Кабинет освещен бледным предрассветным сиянием, проникающим через высокое окно.
Меня встречают полки, заставленные книгами, массивный дубовый стол, на котором аккуратно разложены бумаги и чернильница.
Запах старых страниц смешивается с ароматом кожаных переплетов книг, создавая уютную атмосферу. Хочется вальяжно развалиться в кресле и взять с полки подходящую для отдыха книгу.
Вот только, я здесь по другому поводу.
Кидаюсь к столу и открываю верхний ящик. Там, среди пергаментов и перьев, лежит небольшой хрустальный шар, размером с яблоко, оплетенный тонкими серебряными нитями, которые складываются в причудливые узоры. Внутри шара мерцает слабый голубоватый свет.
Беру его в руки, ощущая легкое покалывание в пальцах. На основании шара есть небольшая руническая надпись. Провожу пальцем по ней, и шар светится ярче. Внутри него вспыхивает символ в виде щита с перекрещенными мечами — общепринятый знак городской стражи.
— Пожалуйста, сработай, — шепчу я, надеясь, что все получится как надо.
Глава 23
Передо мной разворачивается шокирующее зрелище. Двое грабителей лежат на полу без сознания среди разбитой мебели. Осколки фарфора и стекла сверкают на полу в свете люстры.
Рафаэль сражается с самым огромным из грабителей — тем бритоголовым гигантом, которого я огрела кочергой. Его лицо походит на звериный оскал, вены на шее вздуваются мощными жгутами. Гигант хватает Рафаэля за горло, поднимая его над землей. Рафаэль пытается вырваться, его ноги беспомощно бьют воздух, а лицо опасно краснеет. Если так пойдет и дальше, он попросту задохнется.
Нет!
Я не могу этого допустить!
Оглядываюсь в поисках чего-нибудь, что можно использовать как оружие. Мой взгляд падает на массивный подсвечник из кованого железа, валяющийся среди обломков мебели. Не теряя времени, хватаю его обеими руками. Подсвечник непривычно тяжелый, но страх за жизнь Рафаэля придает мне сил.
Подкрадываюсь к гиганту сзади, стараясь не издавать ни звука. Он настолько неистово душит Рафаэля, что не замечает ничего вокруг себя, а его глухое рычание заглушает мои шаги.
Сердце колотится в груди, дыхание сбивается, но я сжимаю зубы и со всей силы обрушиваю подсвечник на спину громилы.
Глухой удар разносится по залу, и гигант пошатывается. Он выпускает Рафаэля, тот тяжело падает на пол, судорожно хватая воздух. Громила медленно разворачивается ко мне, его лицо перекашивает от боли и злости. В его глазах горит такая ярость, что на мгновение я жалею, что ударила его.
— Опять ты?! — рычит он, делая шаг ко мне.
Вскидываю подсвечник, чтобы защититься, но громила резко вырывает его из моих рук и отбрасывает в сторону. Делает еще один шаг, опасно нависая надо мной и…
В этот момент, по залу разносится еще более оглушительный удар чем раньш. А потом, гигант падает как подкошенный лицом вниз.
Позади него с моим подсвечником в руках стоит Рафаэль. Все еще красный, с выпученными глазами и приоткрытым ртом.
— Рафаэль! — обрадованно восклицаю я, — Вы в порядке?
Он рассеянно кивает, тяжело и хрипло дыша, но на его лице появляется тень улыбки.
— Теперь да, — с трудом выдыхает он, — Но только благодаря вам.
Не успеваю я выдохнуть с облегчением, как за спиной раздается знакомый, недовольный голос:
— Я бы не расслаблялся на твоем месте, девочка.
Сердце замирает, и я оборачиваюсь, ощущая, как холодок страха пробегает по спине.
Прямо позади меня стоит Роланд, его глаза сверкают злобой. Прежде чем я успеваю среагировать, он грубо хватает меня за руку и зажимает рот ладонью.
— Прежде всего, тебе нужно переживать не за него, а за себя, — презрительно кидает он.
Дыхание Роланда, такое тяжелое и мерзкое, от которого несет табаком и горечью, обжигает мою шею.
Извиваюсь, отчаянно пытаясь освободиться из его хватки, но он держит меня неожиданно крепко.
— Тише, тише, — шипит он мне на ухо, еще сильнее стискивая мое плечо, отчего у меня перед глазами темнеет и наворачиваются слезы. Еще немного и он попросту сломает его.
Вот ведь гад! И откуда только взялся здесь?
Но не только Роланд возник неожиданно. Рядом с ним стоит главарь разбойников, который явно разочарован происходящим. Его глаза с презрением смотрят на подельников в отключке.
— Не смогли справиться с одним человеком, — сквозь зубы цедит он, — Жалкое зрелище.
— Роланд, прокля́тый ты предатель! — кидается к управляющему Рафаэль, — Отпусти ее!
— Стой где стоишь! — гаркает Роланд, выкручивая мою руку так, что я не могу сдержать болезненного стона.
Рафаэль бессильно замирает на месте, а я чувствую укол стыда из-за того, что Роланд манипулирует им с моей помощью.
— Ну вот, видишь! — Роланд цинично усмехается. — С чего мне ее отпускать, если ты становишься таким послушным? Теперь, она мой заложник, и с ней ты, наконец, не сможешь мне помешать. А ведь от тебя требовалось лишь приехать на полдня позже, когда все было бы кончено! Как и тебе… — Роланд шипит мне в ухо рассерженной змеей, — …всего-то нужно было выпить снотворного и проваляться в своей комнате до утра! И тогда все остались бы невредимы!
Я хочу возмутиться, мотаю головой в попытке убрать со рта его ладонь, но рука Роланда плотно его зажимает.
— А теперь, — продолжает Роланд, — мы заберем последний мешок и уедем отсюда. А эту соплячку выбросим по дороге, она нам без надобности.
Я вновь пытаюсь вырваться, извернуться, и на этот раз мне удается скинуть его ладонь.
— Зачем вы это делаете? — выпаливаю я, — Разве мадам Беллуа плохо к вам относилась?
Роланд на мгновение застывает, его пальцы ослабевают, и мне удается взглянуть на его лицо. В его глазах мелькает что-то дикое, полное горечи.
Роланд резко дергает меня, заставляя замолчать, но потом, будто не сдержавшись, взрывается:
— Эта чокнутая старуха! — его лицо искажается от гнева, — Незадолго до смерти она куда-то дела почти все свои сбережения, а мы, слуги, не получили ни единой монеты! Поэтому, я просто беру то, что мне причитается. Только с процентами!
— Это не оправдывает разбой и предательство! — едва сдерживая ярость, отвечает ему Рафаэль, — Да, у мадам Беллуа действительно были проблемы с деньгами. Но когда Оливия вступит в права, мы сможем снова заняться поместьем и вернем все в стократном размере.
— Заняться поместьем? — пренебрежительно переспрашивает Роланд, — Чем ты хочешь здесь заниматься? Ты что не понимаешь, что это проклятое место обречено? Здесь даже вишня уродилась никчемной! Пусть уж лучше это поместье достанется кому-то, кто сможет найти ему достойное применение!
Рафаэль почему-то вздрагивает, его кожа бледнеет, а глаза расширяются.
— Достойное применение? Уж не на графа Рено ты намекаешь?
Всем телом чувствую как напрягается Роланд. Не знаю кто там такой этот граф, но похоже, что предположение Рафаэля попало в точку.
— Постой… — хмурится Рафаэль, — …а не он ли тебя надоумил пойти на это? Признавайся! Что этот мерзавец тебе предлагал?
Глава 18-23. Визуализации
Смотритель особняка Рафаэль Лурье, который спас нашу героиню из лап кошмарного лабиринта
А вот и лабиринт, в котором Оливия встретила… не то хранителя, не то кого-то еще (если присмотритесь, вы увидите его силуэт на картинке)
И, наконец, артефакт из комнаты Рафаэля, который использовала Оливия
Глава 24
Внутри все сжимается от страха, кровь стучит в висках.
Без всяких сомнений, это нож. А потому, всего одно неосторожное движение и все закончится.
— Еще хоть один шаг, и моя рука может дрогнуть, — усмехается Роланд, и в его голосе действительно слышится нервозность.
Рафаэль бессильно замирает, его глаза полны ярости и беспокойства.
— Роланд, прекрати! — буравя управляющего гневным взглядом, поднимает руки он, — Это уже за гранью! Ты совсем спятил? Одумайся, пока не поздно!
— Чтобы оказаться не только без моих денег, но еще и за решеткой? — раздраженно откликается Роланд, — Не дождешься! Я заберу все, а потом исчезну из этого проклятого места навсегда!
Рафаэль в ярости цедит сквозь плотно стиснутые зубы:
— Ты подлец и мерзавец! — каждое его слово режет воздух как нож, — Никогда бы не подумал, что ты опустишься до такого!
Не знаю почему для Рафаэля подобное поведение Роланда стало таким сюрпризом. Как по мне, он вызывал подозрения при первом же нашем знакомстве. Даже удивительно как тетя взяла его на работу и ее ничего не смутило.
— Мне плевать на твои фантазии. Я с самого начала работал здесь только потому что бабка, хоть и была полоумной, но хорошо платила. Теперь же мне просто не оставили другого выхода, — Роланд подтягивает меня ближе, и поворачивается к главарю бандитов, — Забирай мешок и уходим.
Тот подходит к мешку с драгоценностями, перевязывает горловину, чтобы оттуда ничего не высыпалось и с натугой закидывает его за спину.
— Что, даже своих не заберете? — с невеселой усмешкой спрашивает Рафаэль, кивая в сторону грабителей, которые валяются без сознания.
— От них больше нет толку, — возвращает ему усмешку главарь, — Нам же больше достанется.
Рафаэль качает головой, в его глазах мелькает сожаление.
— Как же низко ты пал, Роланд. Связался с таким отребьем. Не удивлюсь, если твой новый друг решит избавиться и от тебя, когда ты станешь ему не нужен.
— Не лезь не в свое дело! — огрызается Роланд, дергая меня в сторону выхода.
Его пальцы снова впиваются в мое плечо, но на этот раз я изо всех сил закусываю губу чтобы не застонать и не дать ему почувствовать превосходство.
Используя меня как заложницу, Роланд медленно идет к выходу. Рафаэль, который не двигается с места, опускает руки и сжимает их в кулаки. Не смотря на то, что он не может сделать ни шага, его взгляд, который он бросает на меня, яснее всего говорит о том, что Рафаэль ни в коем случае не сдается.
А, значит, и я не должна.
Оказавшись на улице, холодный ночной воздух бьет в лицо, немного остужая голову и проясняя мысли. Я лихорадочно прикидываю, как выбраться из этой ситуации. Правда, чем больше идей мне приходит, тем отчетливей я понимаю, что все из них бесполезны.
Роланд крепко держит меня, не давая ни малейшего шанса на побег.
Тяжело сопя от напряжения, он дотаскивает меня до кареты. К этому времени главарь грабителей уже закидывает мешок внутрь, а сам забирается на место кучера.
— Давай, запихивай эту принцессу и погнали, — бросает он Роланду, — Мы и так слишком много времени потеряли.
— Сам знаю! — раздраженно огрызается Роланд, а потом толкает меня в спину, — Полезай в карету, живо!
— Нет! Ни за что! — нервно сглотнув, отвечаю я.
Не смотря на страх перед ним и ножом у моего горла, сейчас я лучше всего осознаю, что если подчинюсь, то выхода больше не будет.
Если и есть хоть какой-то шанс вырваться и сбежать, так это сейчас.
За спиной раздается яростный рык. Роланд убирает от моей шеи нож и перехватывает свободной рукой за талию.
— Перестань сопротивляться! — ревет он, теряя последние капли терпения.
Рывком поднимает меня в воздух и заталкивает в проем.
“Вот он!” — моментально понимаю я, — “Идеальный момент для побега!”
Упираюсь ногами в стенку кареты и изо всех сил отталкиваюсь.
Роланд, не ожидавший этого, заваливается на спину и мы с ним на пару летим на землю. Выставляю перед собой руки, обдирая ладони до крови, перекатываюсь и вскакиваю на ноги.
Окрыленная тем, что больше не чувствую стальной хватки Роланда, кидаюсь обратно к особняку, но снова лечу на землю. Запоздало понимаю, что кто-то схватил меня сзади за подол платья и резко дернул на себя.
— Далеко собралась?! — ревет Роланд.
От его рыка сердце снова уходит в пятки.
Переворачиваюсь, чтобы врезать ему ногой и даже вскидываю ее для удара, но Роланд предусмотрительно перехватывает меня за голень.
Опять чувствую мертвую хватку, которая до боли стискивает ногу. Совершенно не к месту на меня наваливается паника.
Роланд приподнимается, подтягивая меня к себе. Но в тот момент, как он вскидывает вторую руку, перед нами будто из ниоткуда вырастает тень.
Она с силой опускает ногу на кисть Роланда, припечатывания ее к земле.
— Да будь ты проклят! Почему ты мне постоянно мешаешь?! — вскрикивает Роланд.
Тем временем, тень наклоняется к нему и я вижу лицо Рафаэля, при виде которого паника резко отступает.
— Потому что я не могу позволить тебе предать доверие мадам Беллуа. А то, что она доверяла тебе, я знаю лучше, чем кто-либо другой, — тяжело роняет он и заламывает руки Роланда за спину так, что тот теряет всякую способность сопротивляться.
Одновременно с этим, со стороны кареты до нас доносится неразборчивое ругательство, после чего слышится щелканье вожжей и лошади тут же срываются с места в галоп.
Нет! Только не это!
Все случилось ровно так, как и сказал Рафаэль. Грабитель решил избавиться от Роланда и теперь несется вдаль на ворованной карете, с ворованными же драгоценностями из особняка тетушки…
Глава 25
Я смотрю вслед карете, которая все дальше удаляется с награбленным, и сердце болезненно сжимается. Боль от того, что я не смогла сохранить имущество тетушки, накатывает волной. В ушах звенит от разочарования.
Все тетушкины драгоценности, все ее бесценное наследие, которое она доверила мне, уносятся прочь. И что самое ужасное, я ничего не могу сделать.
Но в тот момент, когда я уже почти теряю надежду, вдали раздается громкий громкий топот копыт. На фоне первых лучей рассвета я вижу, как из-за вишневых деревьев появляются стражники в стальных нагрудниках верхом на лошадях, а возглавляет процессию крепкий мужчина с военной выправкой.
Едва только в их поле зрения попадает карета, как предводитель вскидывает руку и с его пальцев срываются яркие магические всполохи, которые моментально окутывают карету голубоватой мерцающей сетью. Лошади громко ржут, встав на дыбы, карета резко останавливается а грабитель, потеряв равновесие, вылетает на землю, не удержавшись на козлах.
Он пытается сбежать, но остальные стражники тут же бросаются ему наперерез и скручивают его за считанные секунды.
Видя это, я чувствую, как волна облегчения разливается по моему телу. Я расслабленно выдыхаю, радуясь что хотя бы часть справедливости восстановлена.
Тем временем, Рафаэль крепко держит Роланда за шею, не позволяя ему вырваться. А тот, в свою очередь, заметив появление стражников и увидев как связали его подельника, вырывается с новой силой и разъяренно шипит:
— Это все из-за тебя, ничтожная девчонка! — его лицо перекашивает от ярости, — Ты все испортила! Но если ты думаешь, что победила и я спущу тебе это с рук, то даже не надейся! Я не остановлюсь ни перед чем, чтобы отомстить тебе за все! Ты еще пожалеешь, что встала у меня на пути!
Хоть его угрозы и звучат страшно, никакой паники я не чувствую. Скорее, отрешенное сожаление. Что тетушка доверяла этому негодяю и что я не смогла все понять раньше, еще в тот момент, когда приехала сюда с Юдеусом.
И, тем не менее, у меня мелькает мысль, что было бы неплохо обзавестись охраной особняка. Правда вот, откуда взять на нее деньги?
В ответ на яростную тираду Роланда, Рафаэль только хмыкает и еще сильнее заламывает тому руки за спину.
— Не думаю, что в тюрьме у тебя будет для этого хоть какая-то возможность, — отзывается Рафаэль, — А сидеть тебе там придется долго.
В этот момент к нам подъезжает лидер стражников. Его фигура кажется пугающе внушительной, но средних лет обветренное, все в шрамах лицо при этом хмурое, будто он ежедневно сталкивается с подобными проблемами и все это ему уже безумно надоело.
— Что-то ты долго, Ламберт, — кидает стражу Рафаэль, — Еще бы немного и упустили бы грабителей. Вот, держите еще одного в вашу коллекцию.
Стражник недовольно морщится на слова Рафаэля, но делает знак своим подчиненным забрать Роланда.
— Если что-то не нравится, в следующий раз мы можем не приезжать вовсе, — хмуро отзывается Ламберт.
Не знаю какие у этих двух взаимоотношения, но я решаю поблагодарить стражника. Тем более, что это этот порыв продиктован искренней признательностью, до сих пор отзывающейся теплом в груди.
— Мсье Ламберт, позвольте сказать вам огромное спасибо за помощь. Вы пришли в очень нужное время, — говорю я, но стражник даже не удосуживает меня вниманием. Лишь вздыхает с таким выражением лица, будто ему и без того есть чем заняться.
Между тем, остальные стражники арестовывают лежащих без сознания в особняке грабителей и выволакивают их из зала. Ламберт отдает распоряжения своим людям с суровой, военной точностью.
Как только всех грабителей запихивают в подъехавший экипаж и Ламберт собирается уходить, Рафаэль останавливает его:
— Выдели нам несколько человек в качестве охраны. На случай, если у них были подельники, которые могут к нам наведаться.
Все с тем же выражением безмолвного вопроса: “И что я только здесь забыл?” Ламберт дергает головой и выделяет нам двоих стражников. Затем, не говоря ни слова, уезжает. А я, наконец, чувствую, что могу хотя бы немного выдохнуть.
Даже после безумного побега от Марка, я не чувствовала себя насколько выжатой и обессиленной.
Оставшиеся стражники помогают нам занести обратно в особняк мешки с драгоценностями. Пока они занимаются этим, я решаю взять себя в руки и хотя бы частично навести порядок в зале. Но стоит мне только начать собирать осколки разбитых ваз и посуды, как Рафаэль тут же останавливает меня:
— Что вы делаете? Прошу вас, не стоит.
— Почему? — недоумеваю я, — Я хочу помочь, мсье…
— Просто Рафаэль. Учитывая все произошедшее, предлагаю отринуть формальности, — улыбается краешком губ смотритель, оборвав меня и тут же добавляет, — Позволь мне заняться этим самому. Тебе же стоит отдохнуть.
Голос Рафаэля категоричен, а в глазах мелькает неожиданная теплота и забота.
— Давайте… давай я хотя бы подмету, — хоть я и чувствую что он прав и мне не мешает прийти в себя, но в тоже время я не могу унять в себе желание сделать хоть что-то, чтобы почувствовать контроль над ситуацией.
— И все же, будет лучше, если ты доверишь все мне, — мягко, но твердо отвечает Рафаэль, — К тому же, нужно дождаться, когда остальные слуги придут в себя после сонного зелья Роланда, чтобы устроить им разбор полетов. И это зрелище, — он обводит взглядом полнейший бардак после драки с бандитами, — в этом мне даже поможет. А тебе я советую хорошенько вздремнуть.
— Хорошо, – сдаюсь я, чувствуя, что как бы я себя не заставляла, а нервное напряжение и усталость от постоянных побегов берут свое. Мои ноги подкашиваются, руки подрагивают, а в голове легкий туман, — Но потом я обязательно помогу привести все в порядок.
— Конечно, — кивает Рафаэль, — Потом нам предстоит долгая работа. А пока, позволь довести тебя до комнаты. Тебя же разместили там же, где жила мадам Беллуа?
Рафаэль доводит меня до самых дверей. И уже перед тем как попрощаться, я вспоминаю один важный момент, за который я зацепилась когда Роланд взял меня в заложники.
Глава 26
Гэбриэл (два дня назад)
Я стою у окна, из которого открывается вид на ночной город. В руках у меня бокал вина, но я едва ли ощущаю его вкус. Виски пульсируют от раздражения. Каждая мышца напряжена, внутри клокочет злость, и сдерживать ее с каждым моментом становится все сложнее.
Комната наполнена мягким светом многочисленных свечей, отражающихся в золотых узорах на стенах и потолке. Воздух пропитан тонким ароматом ладана и дорогих благовоний. Под ногами мягкий ковер, настолько густой, что в нем утопают даже тяжелые сапоги.
Хлоя небрежно расположилась на шелковом диване посреди комнаты. Ее платье, больше напоминающее изящную накидку, открывает взгляду восхитительную грудь, а также изящные линии плеч и спины. Она играет со своим бокалом, ее глаза искрятся озорством и нетерпением.
Вдруг, дверь распахивается, и в комнату входит Марк, мой начальник стражи. Я не вижу его лица, но мне этого и не нужно, чтобы понять, что он провалил свою задачу. У меня сжимается челюсть.
— Где она? — рычу я, не поворачивая головы.
Марк мнется, едва успев склониться в поклоне. Его голос дрожит, и это только усиливает мою ярость.
— Ваша светлость… Оливия... сбежала.
Внутри меня что-то взрывается. Секунда — и бокал летит в стену с оглушительным звоном, разлетаясь на осколки. Я оборачиваюсь резко, чувствуя, как вены на висках вздуваются от гнева.
— Что ты сказал? — реву я, начиная закипать, — Как ты умудрился упустить эту жалкую девку?
Марк сглатывает, его лицо бледнеет.
— Ваша светлость, я прошу прощения… я сам не понимаю как она ускользнула от нас. Но, можете не сомневаться, я обязательно найду ее. Я уже выделил на это задание своих лучших ищеек.
— Она была здесь! В моем замке! — перекрываю его голос, и чувствую, как жар злости заполняет всё внутри, — Как можно было упустить ее в моем доме?! Ты хоть понимаешь, что натворил?
Я вижу, как Марк опускает глаза, не осмеливаясь посмотреть мне в лицо. Он жалок. Моя злость кипит, и с каждым его оправданием мне всё больше хочется просто вышвырнуть его из комнаты.
— Пошел прочь! — не сдерживаюсь я, и голос мой отдается эхом в комнате, — Даже не показывайся мне на глаза, пока не найдешь ее!
Марк низко кланяется и, пятясь назад, исчезает за дверью, оставляя меня наедине с бешенством, которое разрывает меня на части.
Как только дверь за ним закрывается, Хлоя встает с кровати, на ее губах появляется похабная улыбка. Она бесшумно подходит ко мне — ковер скрадывает ее шаги — и, прислонившись практически обнаженной грудью к моей спине, скользит пальцами по моей шее.
— Ты так взволнован, милый, — мурлычет она, словно не замечая моего раздражения. — Что же за дар такой у этой Оливии, что он стоит всех твоих нервов? Может, уже расскажешь мне?
Я отворачиваюсь, но она перехватывает меня за пояс и запускает свои горячие пальцы мне под халат. Хлоя смотрит на меня с интересом и нетерпением, и я сдаюсь под ее напором.
— В ней скрыт дар предвидения, — бросаю я только затем, чтобы Хлоя отвязалась.
Она прищуривается, ее губы кривятся.
— И что, это все? — с презрением бросает она.
— Ты ничего не понимаешь! — вырываюсь я из ее объятий, — Сейчас ее дар запечатан и прорывается только в виде случайных видений, которые она наверняка принимает за сны! Уж не знаю кто постарался скрыть ее силу — родители или кто еще — но как только печать спадет, она станет прорицательницей! Она станет Всевидящей!
— Всевидящих не бывает, это сказки, — заходится звонким смехом Хлоя, который еще сильнее выводит меня из себя.
Я резко разворачиваюсь, хватая ее за скулы и рычу ей прямо в лицо:
— Хочешь сказать, я не могу отличить сказки от вымысла? — Хлоя бледнеет, пытается что-то ответить, но я стискиваю хватку еще сильнее, запечатывая ей рот, — Я почувствовал ее силу и могу сказать, что ее потенциал огромен! Если оставить все как есть, от этой девки ничто не укроется в этом мире!
Я отталкиваю Хлою от себя. Оба болезненно потирает щеки, кидая на меня затравленный и обиженный взгляд.
— Может, поэтому она и успела сбежать? — отваживается она нарушить повисшую между нами тишину, — Может, эта самая печать уже начала спадать?
— Если это действительно так… — обжигаю я ее раздраженным взглядом, — …то у меня огромные проблемы. Я рассчитывал, что на пробуждение дара уйдет пара лет. Тогда как у меня в запасе, похоже, лишь несколько месяцев. И за это время я обязан найти Оливию.
— А если не успеешь? — её голос звучит резко, почти зло, — Что тогда? Она останется твоей женой, а я… останусь ничем?
— Я обязан успеть! — отвечаю я с ледяной решимостью, — Потому что эта сила должна достаться мне и никому другому! С ней я, наконец, исполню то, что задумывал эти долгие годы!
Глава 27
— Граф Рено — подлец, который положил глаз на поместье мадам Беллуа! — раздраженно выплевывает Рафаэль, — Как только он получил свои владения по соседству с поместьем мадам Беллуа и навестил ее с приветственным визитом, он стал одержим тем, чтобы ее поместье досталось ему. Сначала Рено просто всеми силами пытался выкупить его, предлагая любые деньги, но Жозефина об этом даже слушать не хотела. А вот потом…
Рафаэль замолкает на мгновение, словно вспоминая подробности, о которых он хотел бы забыть.
— Потом он перешел к завуалированным угрозам. Одновременно с этим, наши работники стали сталкиваться с разными проблемами: внезапные нападения, задержки в поставках инвентаря и продуктов, отравленные колодцы. Один раз даже случился пожар в амбаре, хотя причин для возгорания не было никаких. Каждый раз это подавалось как случайность или несчастный случай, но, сама понимаешь, этих случаев слишком уж много, чтобы списать все на банальную случайность. И, хоть простые крестьяне убеждены в том, что все это из-за проклятия, мне в подобное верится с трудом.
Чем дольше я слушаю Рафаэля, тем отчетливей понимаю, что все это действительно не похоже на банальное проклятие.
А еще, я вспоминаю наш утренний разговор с Роландом, когда мы только приехали к нему в компании Юдеуса. Тогда он тоже говорил, что крестьяне отказались выходить на работу из-за проклятия.
Вот только, поджог лесов, неурожай вишни и пропажа крестьян вполне может быть делом рук все того же Рено.
— Скажу больше, — с досадой дергает головой Рафаэль, — Активней всего слухи про проклятье поместья стали расходиться именно когда Рено положил глаз на это место. Уж не знаю совпадение это или нет, но он не оставлял попыток завладеть поместьем до самого ухода мадам Беллуа.
Он шумно выдыхает, а в его голосе прорезается самая настоящая злость.
— В последний раз этот подлец приходил, когда мадам Беллуа тяжело болела и уже не могла ходить. Он сказал, что раз уж она одной ногой в могиле, и поместье ей не нужно, пусть она отдаст его тому, кто сможет найти ему достойное применение.
Тут я вздрагиваю, потому что слова, произнесенные Рафаэлеме в точности повторяют фразу Роланда. Теперь понятно почему Рафаэль так зацепился за ниих и отреагировал.
— Как ты можешь понять, мадам Беллуа отказала ему даже тогда, — с тяжелым вздохом заканчивает Рафаэль.
Я же чувствую, как внутри меня что-то закипает. Этот Рено — самый настоящий хищник, который ждет, только и ждет, пока его жертва ослабнет, чтобы нанести удар.
— Но почему ему так нужно это поместье? — не могу сдержаться я.
— Этого я, к сожалению, не знаю, — разводит руками Рафаэль, а потом добавляет, — И тем загадочней для чего Рено нужно было связываться с Роландом, чтобы тот организовал ограбление.
— Может быть, ему нужны были какие-то ценности тетушки? Бумаги? Старинные реликвии? — озвучиваю я первое, что мне приходит в голову.
Рафаэль качает головой.
— Вряд ли, — задумчиво отвечает он, — Если бы дело было в ценностях или бумагах, то Рено мог бы получить их гораздо раньше и с меньшим шумом. Просто подкупил бы кого-то из слуг, чтобы они подгадали момент и забрали то, что ему нужно.
— Тогда в чем же дело? — не выдерживаю я, пытаясь собрать все разрозненные кусочки воедино.
— Это больше похоже на отвлечение внимания, — на мгновение задумывается Рафаэль, — Впрочем, истинные мотивы этого негодяя могут быть совершенно другими. Я вообще думаю, что Рено больше нужно не само поместье, сколько то, что находится на его территории.
— Неужели, лабиринт? — выдыхаю я, чувствуя как мое сердце сжимается от волнения.
— Кто знает. Пока его действия — сплошная загадка.
— В любом случае спасибо за то, что поделились со мной подозрениями, — говорю я, чувствуя, как усталость окончательно наваливается на меня неподъемным грузом.
Рафаэль кивает, его взгляд смягчается.
— Всегда рад помочь,— говорит он с улыбкой, — А теперь, тебе действительно стоит отдохнуть.
Я еще раз благодарю его, прощаюсь и закрываю дверь. Как только я падаю на кровать, сон моментально накрывает меня.
***
Просыпаюсь от тихого стука в дверь. Моргаю, пытаясь понять, где я и сколько времени прошло. За окном сумерки, мягкий свет заливает комнату. Сначала мне кажется, что с того момента как я отпустила Рафаэля прошло не больше получаса, но потом я понимаю, что на дворе уже вечереет. А это значит, что я проспала целый день.
“Отлично, Оливия, просто великолепно. Обещала помочь с уборкой, а сама провалялась в постели…”
Чувствую обуревающий меня стыд и поспешно вскакиваю с кровати.
— Да? — отзываюсь я, подходя к двери.
— Оливия, прости, что беспокою, — снаружи доносится приглушенный голос Рафаэля. — К тебе пришел посетитель, он срочно хочет встретиться с тобой.
— Посетитель? — растерянно переспрашиваю я, — И кто же это такой?
— Леон Дюк, — односложно роняет он.
Леон?
Мое сердце сжимается от смешанных чувств.
Я думала, он больше не захочет меня видеть после всего, что случилось. Почему он здесь? Зачем? В голове роятся тысячи вопросов. Но одновременно с этим вспыхивает слабая надежда: может, хотя бы теперь мы сможем найти с ним общий язык?
— Уже иду, — отвечаю я и подхожу к зеркалу.
Быстро поправляю волосы, натягиваю дорожное платье. Скептически осматриваю отражение, но понимаю, что сейчас я не могу привести себя в больший порядок. А потому, выскакиваю за дверь и спускаюсь по лестнице.
Пока спускаюсь, взгляд падает на горничную Сильви и ее начальницу Патрисию, которые уже вовсю прибираются в зале. И снова меня охватывает жгучее чувства стыда, что я единственная сижу без дела. Сейчас поговорю с Леоном, узнаю что он от меня хочет и тогда обязательно помогу им.
Наконец, я открываю дверь.
И, стоит мне только это сделать, как… мир вокруг снова плывет...
“Передо мной, словно воплощение моих самых жутких кошмаров, появляется лицо Гэбриэла. Оно искажено гневом, глаза полыхают злобой, и он с силой хватает меня за горло. Меня пронзает резкая боль, легкие отчаянно пытаются вдохнуть воздух, но его не хватает.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги