Бегущая сквозь сновидения

Пролог Ворон и Звездочет

Пурпурный бархат приглушает звуки. Не самый удачный выбор для декорации стен в обычной гостиной, где люди встречаются по вечерам, сплетничают, читают газеты, ссорятся и мирятся, любят и ненавидят, мечтают о будущем и грустят о прошлом у мирно горящего камина.

Но мы с тобой, мой дорогой Читатель, находимся в необычной гостиной. По обоюдному согласию Черного Ворона и Белого Звездочёта на заре начала всех времен был выбран непроницаемый пурпур – цвет волшебства.

Как оказалось, это лучшее решение для бесследного поглощения непрерывных криков и стонов жителей волшебной шахматной страны, сражающихся в вечном бою.

Мягкий бархат приглушает адский грохот, звон и скрежет погибающих империй в Стране Вечных шахмат. Поэтому ужасы непрерывной войны не беспокоят двух шахматистов, увлеченных игрой.

В один из долгих вечеров затянувшейся зимы ничто не нарушало уютной атмосферы в жарко натопленной комнате. Несмотря на отсутствие окон, в комнате было светло, как днем. Точно по центру высокого потолка прямо над огромной шахматной доской во Вселенской люстре яркими всполохами мерцали сотни известных и неизвестных миров.

Тихо шуршали дрейфующие айсберги Земли, шелестела ледяная пыль Млечного пути, чуть слышно звенели хрустальные россыпи пока еще безымянных звезд и планет.

В громадном Вечном Камине ярко пылали синие языки пламени, жадно пожирающие только что поверженную Вороном прекрасную страну Лавландию. В огне беззвучно плавились сторожевые башни Дома первых свиданий. С тихим треском рвались розовые нити, соединяющие влюбленных в разных мирах. Рушились мосты Объятий и Поцелуев.

Через минуту агония закончилась. Понемногу огонь потух, и вскоре ни осталось ничего от чудесной страны. Плотный дождь из мертвых бабочек тихо сыпался на еще дымящийся пепел.

Звездочет снял запотевшие очки, устало потер слезящиеся глаза и вытянулся в кресле. В последнее время спина болела немилосердно. Три дня и три ночи он отчаянно отбивался от наступающих сил противника, но все-таки проиграл этот ход.

– Сегодня древние Боги на твоей стороне, Ворон, – тихонько проворчал он.

Затем склонился к небольшому резному столику рядом с креслом и налил себе новую порцию кофе из серебристого кофейника. Долго и тщательно выбирал пирожное из десятка сладостей на ажурной вазочке и выбрал шоколадное с малиновой начинкой.

– Лавландия уже давно обречена. Любовь не спасет мир. Я говорил тебе об этом сотни раз, – самодовольно ответил Ворон.

Он протянул тощее уродливое крыло к костяной табакерке и набил свою невероятных размеров курительную трубку душистым табаком. Щелкнул хрустальной зажигалкой и сладко затянулся.

– Любовь бессмертна. Она всегда возродится из пепла. Так было, и так будет, – сказал Звездочет, поглядывая на зияющий черной дырой камин.

– Ты прав. Духи потомков твоих Великих царей пока еще сильны, но Темные силы не дремлют. Поверь, ты не успеешь прикончить эту порцию пирожных, как моя партия будет выиграна, – сказал Ворон, выпуская замысловатые кольца дыма в сторону жизни, уже зарождающейся в Вечном Камине на ковре из мертвых бабочек.

Сотни поколений духов Великих царей самоотверженно взялись за привычную работу. Да, им не привыкать. Тяжелый и изматывающий труд, после которого целыми днями болели все мышцы и кости, которые могут быть у духов.

Духи потомков Петра Первого, Александра Невского, Изабеллы Испанской, Джорджа Вашингтона, Авраама Линкольна и другие, избранные Судьбой, трудились в поте лица внутри Вечного Камина, спасая только что сожжённую страну Лавландию.

Таково было их предназначение в Книге Судеб – спасение гибнущих империй. Великая шахматная партия должна продолжаться, пока кто-нибудь из Темных или Светлых сил не будет достаточно силен, чтобы разорвать крепкие звенья цепи в Кольце Равновесия.

Пока этого не случилось, миллионы лет дымится серебристый кофейник Белого Звездочета, и кружатся, исчезая под потолком, кольца из трубки Черного Ворона.

Миллионы лет империи Темных Разрушителей и Светлых Мирозданцев сражаются и погибают, чтобы вскоре вернуться из огня и построить свой мир заново – уже на новой клетке волшебной шахматной доски.

– Принцессе Лии придется туго посреди твоих гниющих болот. Боюсь, ее нежная кожа покроется зудящей чесоткой, если Бешеные Болотницы атакуют ее во время утренней прогулки. Так жаль, ведь она такая красивая девушка, – озабоченно сказал Звездочет, хмуро вглядываясь в очертания проявляющихся линий на шахматной доске.

В замечательной стране Лавландия жили очень милые жители – Светлые Мирозданцы, ответственные за любовь, сочувствие, милосердие и прочие нежные эмоции в многочисленных мирах во Вселенской люстре.

Маленьким островным государством в форме сердечка управляла королевский наместник Принцесса Лия. Каждый раз, когда Ворон наносил удар, мертвые бабочки, как символ сгоревшей любви, покрывали выжженную землю.

Жители, привычные к периодической гибели своих с любовью выстроенных домиков, магазинчиков и мостов, пережидали апокалипсис в подземных пещерах. Затем духи потомков Великих царей подавали знак о спасении, и Лавландцы принимались за грандиозную стройку. За пару недель они восстанавливали поселки и города на новой земле, где им суждено было жить, согласно правилам игры, вплоть до нового разрушения.

Глава 1 Лиза и мумия.

   Лиза стояла на самом краю скользкого парапета Исаакиевского собора и смотрела на мерцающие огни ночного Санкт-Петербурга. Ледяной ветер больно хлестал прямо в лицо, отчаянно пытаясь сбросить вниз на бездушные камни продрогшую до костей девушку, прежде чем она сама решится сделать свой последний шаг. 

– Как я здесь оказалась? 

Суровые каменные ангелы собора безучастно промолчали в ответ.

В огромном мегаполисе жизнь протекала своим чередом. Ночные гонщики привычно носились по Невскому проспекту. Полицейские машины привычно носились за гонщиками. В ночных клубах и барах мужчины и женщины охотились друг на друга, чтобы провести ночь вместе и наутро расстаться без надежд и сожалений. 

Где-то в эту минуту в муках рождались дети, в горьком одиночестве умирали старики. Каждый проживал, как умел, свою маленькую жизнь, и никому не было дела до отчаявшейся неудачницы, балансирующей на скользком парапете Исаакиевского собора.

– И все-таки, что я здесь делаю?

Свинцовое питерское небо ничего не ответило.

Отрывки смутных воспоминаний выжигали огненные полосы в замутненном сознании.

Отчим, придя с работы, часами сидит в компьютере и играет в свои бесконечные компьютерные игры. Мама, кое-как побросав посуду в посудомойку, бесцельно зависает в социальных сетях.

В последнее время в доме стояла гробовая тишина. Взрослые уже давно не общались друг с другом и с Лизой. И, конечно, они ничего не знали о ее беде.

А беда была в том, что Лиза никак не могла найти себе места в этом, как казалось, враждебном ей мире. Все больше и больше она чувствовала оторванность от реальности и убивающее ее одиночество. 

С детства она зачитывалась приключенческими романами и грезила рыцарскими сражениями. Она хотела быть такой же прекрасной леди Ровеной, чтобы за ее сердце сражался доблестный рыцарь Айвенго. Смелый, решительный, сильный и успешный мужчина. 

Но горькая правда жизни была в том, что за ее сердце не сражался Никто и Никогда.

 Да и было бы за что сражаться? С виду Лиза была неприметной, маленькой рыжей девушкой с яркими веснушками на бледном лице. Старомодная коса за спиной и полное отсутствие косметики никак не украшали ее скучный образ. Стеснительный ботаник, она годами отрешенно обитала в своих вымышленных мирах, в то время как ее сверстницы расхватывали женихов еще в институте, как горячие пирожки. 

С ранних лет многочисленные бабушки и тетушки ей внушали, что скромность – это главное достоинство для девочки. Всю свою сознательную жизнь она прятала красивые от природы изумрудные глаза за суровыми очками в роговой оправе, а тонкую изящную фигуру нещадно заматывала в бесформенные балахоны и деловые костюмы.

Будь умницей, будь отличницей, и будешь счастлива, говорили ей. Два высших образования: блестящий финансовый аналитик и талантливый программист. Кроме того, фанатка восточных единоборств, военной стратегии и истории искусств. И что в итоге? Полный провал в личной жизни. Тридцать шесть свиданий за последний год. И ни одно первое свидание не стало вторым. Есть от чего взвыть от тоски в свои неполные двадцать пять лет. Да еще и финансовые проблемы настигли ее в самый неподходящий момент.

В обеденные перерывы на своей ненавистной и скучнейшей работе в офисе огромной корпорации по производству детского питания она придумала и разработала гениальную, на ее взгляд, компьютерную игру «Путь воина». Она взяла приличный кредит на ее продвижение в сети, но так и не смогла продать ни единой версии игры за целый год, так как не обладала бульдожьей хваткой своих конкурентов и постоянно терпела фиаско на любых переговорах с клиентами.

 Настало время отдавать кредит, а денег совсем не было. Друзей, чтобы занять в долг, тоже не было. У родителей таких денег тоже не было – это она знала наверняка. Коллекторское агентство доставало ее весь последний месяц. Мужчины, который мог бы протянуть ей руку помощи – не было, и нет. Да и откуда ему было взяться? Слишком умная, слишком серьезная, да еще черный пояс по каратэ. На фига им такое счастье?

Вот так ей паталогически не везло, и однажды она решила, что выносить все это нет больше сил. Сплошные неудачи, и никакого просвета впереди. Один шаг – и она избавится от этой непутевой жизни. И все-таки, минуточку, разве поэтому она здесь?

Ей казалось, что дело здесь нечисто. Как будто кто-то специально преследует ее и подводит жизнь под смертельную черту. 

Почему отчим и мама стали такими равнодушными и нелюдимыми, ведь еще недавно все было хорошо, семья как семья? До сих пор непонятно, кто оставил у дверей их квартиры загадочный презент с двумя шикарными смартфонами и годовым набором компьютерных игр? Было написано почерком Лизы, что это ее подарок, но она, хоть убей, не помнила этого…

Почему все свидания проходили по одному сценарию? Знакомство через интернет, встретились в кафе, поговорили. Потом приходит сообщение на телефон: «Извини, но мы не подходим друг другу». На все ее попытки позвонить и что-то прояснить каждый номер оказывался заблокированным.

Почему вместо шикарной презентации чудесной игры на ее компьютере в самый ответственный момент однажды включился неизвестно откуда взявшийся порнографический клип. Потенциальные инвесторы здорово рассердились тогда и выгнали ее с позором.

Глава 2 Охота на диких зубров

По заснеженной пустыне, взрывая огромные ледяные вихри, неслась обезумевшая от ярости и боли стая диких зубров. Многие из них уже были ранены огненными стрелами с отравленными наконечниками, и брызги крови летели в разные стороны, оставляя яркие следы на белом снегу.

Двое молодых охотников, закутанные в меха с головы до пят, гнали зверя с рассвета, от самого устья замёрзшей реки. Их ручные роботы-драконы из рода Механических Монстров не знали усталости и уверенно вели обреченных зубров в ловушку – низину, усеянную стальными клинками, равнодушно глядящими в серое небо.

Несколько часов продолжалась эта жестокая травля, и вдруг случилось необъяснимое явление. Почти ослепший от безумия вожак стаи, который несся на всех парах, вдруг остановился, как вкопанный. Десятки его сородичей со всей скорости врезались в его огромную тушу и повалились кубарем. Вожак был силен. Он стоял, как стальная гора, раздувая огромные ноздри, из которых вырывался горячий пар. Медленно развернул и наклонил он свою гордую голову и со смертельной ненавистью взглянул на оторопевших охотников. В следующее мгновение он рванулся из последних сил и накинулся в отчаянном прыжке на одного из них – тонкую, высокую женщину, закутанную в черные меха. Еще мгновение, и она была бы мертва, но другой охотник вовремя занес свой кинжал и быстрее молнии вонзил его прямо между глаз дикого зверя.

 …Лейла быстрым движением тонкой руки сорвала кожаный шлем с головы и нетерпеливо тряхнула гривой роскошных черных волос.

– Ты вовремя, милый, еще секунда, и он разорвал бы меня на куски, – улыбнулась она своей неповторимой коварной улыбкой, убирая шлем от новой виртуальной игры «Убей зубра» в сторону. 

– Запах. А вернее отсутствие его. Вот что остановило зверя. Он понял, что перед ним машина и решил, что он сильнее, – ответил высокий и элегантный молодой мужчина, ласково поправляя выбившиеся пряди со лба любимой женщины.

 – Тебе нужно доработать этот момент. У твоих роботов-драконов должен быть запах. Например, немного серы и горящего масла. Тогда дичь будет их бояться, и охота будет успешной, – сказала Лейла и посмотрела своими фантастическими глазами вдаль на зеркальную гладь раскинувшегося перед ними искусственного озера.

Запах… Уже целый год, с того самого дня, как он познакомился с ней, любые запахи, кроме ее духов, перестали для него существовать. Он больше не чувствовал запаха ветра и цветов, дождей и листвы. Только запах ее духов – смесь дикой орхидеи и мускуса  – пьянящего и лишающего воли.

Принц Айкон был потомственным правителем самой современной и продвинутой страны во всей империи Светлых Мирозданцев. Его любимая Техносфера ударом Черного Ворона была заброшена в опасные земли Темных Разрушителей сотни лет назад. С востока и севера тянулись бескрайние и опасные степи, а с запада и юга в хорошо охраняемые пограничные гарнизоны бились неудержимые штормы бурного Дикого моря.

 За эти годы армия бездушных роботов-работяг по велению своего правителя выстроила непробиваемое защитное поле, словно стеклянный купол накрывающее маленькую страну и оберегающую ее от нашествия Диких Ордынцев – отчаянных степных жителей и неумолимых Водных Гигантов, нападающих с морских просторов. 

Несмотря на изоляцию, страна процветала и развивалась бурными темпами, обеспечивая технический прогресс всех обитаемых миров, пока не появилась Она. Женщина с черными, как непроглядная ночь, глазами.

Он не знал, кто она и откуда родом. Он не помнил, как она появилась в его жизни, и не знал ее настоящего имени.

– Сегодня называй меня Лейла. А завтра я буду Луной, – мягко говорила она, обволакивая его тягучим и сладким голосом.

 Она появлялась в его покоях на рассвете с первыми лучами восходящего солнца. Стояла, улыбалась ему, покачивая обтянутыми в черный шелк бедрами, прижимая к упругой груди тонкие пальцы в черных кружевных перчатках. Загадочная женщина, Ниоткуда и Никто. Как сон, как призрак, как наваждение.

– Завтра жди меня на рассвете, – шептала она ему, исчезая, словно мираж, в тот же миг, когда последний луч света догорал за озером, и ночь вступала в свои права.

Ее появления и исчезновения были для него необъяснимой загадкой. Десятки его преданных телохранителей, которые всегда находились на страже у дверей его спальни, лишь изумленно пожимали плечами в попытках разгадать эту тайну.

Никто из них не видел, как она приходила, и куда она уходит. Она словно просто растворялась в воздухе, оставляя после себя легкий запах духов, такой же сладкий, как ее объятия и поцелуи.

Родные и близкие были давно встревожены состоянием Принца Айкона, которое можно было бы охарактеризовать  двумя словами. Влюблен и невменяем. Принц проводил со своей загадочной возлюбленной дни напролет. Он забросил дела королевства и заботы о глубоко преданном ему народе. Министры и армия открыто выражали недовольство. Народ роптал, опасаясь, что черноглазая женщина разрушит все, что было выстроено на протяжении столетий.

До ее появления в жизни и сердце Принца, страна богатела быстрыми темпами. Придворные маги-ученые, техническая элита всего королевства Светлых Мирозданцев, успешно продвигали на рынки многочисленных миров все новые и новые продукты. Они честно трудились во имя технического прогресса мировых экономик, сотрудничая с теми, кто занимал важные посты в самых продвинутых компаниях всех обитаемых  цивилизаций.

Техносфера стабильно получала искусно скрытый от незнающих глаз один процент в прибыли крупнейших корпораций во всех развитых обществах на обитаемых планетах и звездах. Это приносило в казну Мирозданцев добрую треть всех общих доходов. Перспективы развития были радужные, пока не появилась Она. Эта странная женщина с непостижимыми черными глазами.

Глава 3 Тимур

Звонкие трели будильника беспощадно вырвали Лизу из глубины ее сна, из  крепких мужских объятий, в которых было так уютно и надежно. Легкий запах кофейных зерен идеальной средней прожарки растаял, как сладкая греза. Хмурое осеннее утро вплывало в Лизино сознание, обещая еще один день ее пустой и безрадостной жизни. В спальне было очень холодно и сыро… 

Сыро??? Лиза вскочила на ноги, как ужаленная. Почему она лежит поперек кровати в мокрой одежде? Футболка, куртка, джинсы, носочки, белье и кроссовки на ногах – все было мокрым насквозь. Лиза озадаченно сползла с кровати и плюхнулась прямо в лужи, растекающиеся по всей комнате. 

Смутно припоминая детали своего странного сна и пытаясь осмыслить, откуда на ней мокрая одежда и лужи в комнате, Лиза долго стояла под горячим душем, приводя мысли в порядок. Мысли никак не хотели приводиться в порядок, и Лиза уже всерьез беспокоилась за свое душевное здоровье. Все-таки, выходит, совсем допекли они ее. Пустота и бессмысленность ее скромного бытия, одиночество и тотальное невезение в личной жизни, финансовые неприятности. Вот так и сходят люди с ума? Однажды просыпаются в мокрой одежде и не помнят, что с ними случилось ночью?

Лиза пробралась на кухню, где, как обычно, было тихо. Мама и отчим завтракали молча, уткнувшись в свои смартфоны.

– Доброе утро, – проговорила Лиза, тихонько наливая себе чашку остывшего кофе.

– М-м-м, – ответила мама.

– Угу, – ответил отчим.

– Невиданное за триста лет наводнение в центре Санкт-Петербурга, ущерб от разрушения не поддается оценке, – процитировала мама последние новости, полученные из социальных сетей, – это что, розыгрыш?

– А-а-а? Ну конечно, розыгрыш, – сонно ответил отчим, упорно преодолевая седьмую ступень в своей очередной виртуальной игре. 

Увлеченные смартфонами, они моментально забыли о новостях и даже не удосужились включить телевизор, где подробно показывали шокирующие кадры последствия стихии.

Лиза тоже не посмотрела новости, а зря. В результате ее маленький, видавший виды Матиз Дэу намертво застрял в пробке на мосту Александра Невского. Город встал по шкале десять баллов. Всеобщее опоздание сотрудников, передвигающихся на машине, побило все рекорды. Выходит, гигантская волна не приснилась ей, а была на самом деле. И были руины Троицкого моста, и были разбитые каменные ангелы с Исаакиевского собора и Эрмитажа. И Медный всадник грустно лежал на боку с расколотой головой на потертых гранитных плитах в районе Университетской набережной. И несчастная египетская мумия пропала без вести в пучинах Девятого вала.

Добравшись до работы, Лиза вышла в общий коридор, где озадаченные сотрудники с круглыми от возбуждения глазами перетирали детали последних новостей.

– Привет, Ленок, ты слышала? Ужас какой, разрушен весь центр. Кошмар какой-то, это жуть, – затараторил попавшийся ей на пути местный Казанова, менеджер по корпоративным продажам Василий.

– Я – Лиза, – тихо ответила девушка, в очередной раз не удивившись. Мало кто в офисе замечал и помнил ее по имени – маленькую, рыженькую очкастую девицу с тихим голосом и невзрачным лицом.

– А-а-а, ну да… Пока, Лен, увидимся, – и он побежал дальше, выискивая у кофеварки более интересного собеседника.

К кофеварке Лиза так и не пробилась, застеснявшись, как обычно, толпы мужчин, увлеченно обсуждающих случившееся. Почему-то, когда она попадалась им на глаза, они все, как один, замолкали и, не мигая, глазели на нее, как на живую мышь, случайно пробравшуюся к ним в офис. Мучительно соображали, кто эта странная девушка. Новенькая? А ведь она работала в этой конторе уже два года…

Печально вздохнув, Лиза вернулась с пустой чашкой, уселась за рабочее место и привычно воткнулась в экран ноутбука. Интернет зашкаливало от новостей о наводнении в Санкт-Петербурге. Пришло новое сообщение на телефон, и Лиза вздрогнула, вжала голову в плечи. Снова коллекторы. Кто же еще? Никто не звонил и не писал ей неделями, кроме них.

«Извини, Катя, но у нас ничего не получится. Ты хорошая и умная девушка, но вместе мы не будем. Ты слишком хороша для меня…» – пришло сообщение от мужчины с сайта знакомств, с которым Лиза один раз была на свидании в кафе месяц назад. 

На встрече она отчаянно пыталась ему понравиться, улыбалась, старалась быть милой и интересной, с участливым видом выслушивала его рассказы о рыбалке, ценах на недвижимость и проблемах на работе. И все зря. Как обычно: «Ты слишком хороша для меня…» Даже имени ее не запомнил.

«Я – не Катя, я – Лиза, но это уже не важно», – отправила она ответное сообщение и, смахнув набежавшую слезу, снова уставилась в ноутбук. 

Открыла свои многочисленные унылые финансовые таблички, закрыла, открыла, снова закрыла. Тревожные мысли мешали сосредоточиться на работе. 

«Я что, действительно хотела покончить жизнь самоубийством сегодня ночью? Я что, сумасшедшая? И что это за стихийное бедствие, это все действительно происходит сейчас со мной, или я все еще сплю?»

Работник из нее сегодня был никудышный, и от нечего делать она решила пройти психологический тест в Интернете. Набрела на один из них и грустно посмотрела на результаты.

«Ваш психологический возраст – 84 года», – выдал Интернет результаты теста.

Так вот оно что, пора отползать на кладбище, да гори оно все синим пламенем…

Глава 4 Дормийский велопорт

   Несмотря на ранее утро, в главном дормийском велопорте было шумно и многолюдно. Прибывающие на ветродуях жители и гости Дормии бестолково топтались в зоне прибытия, увязая по щиколотку в молочном тумане дормийских облаков. Чертыхаясь направо и налево, они суетливо искали свой багаж, носились за ускользающими багажными лентами, которые то и дело меняли направление в произвольном порядке. Было еще только семь часов утра, а пыльный воздух уже дрожал в знойном мареве раскаленного солнца.

   Двое мужчин в белых одеждах ожидали рейс с Техносферы. Один из них был высоким и худощавым блондином с узким, гладковыбритым лицом и ледяными глазами, острыми, как бритва. В его жестах и движениях читалось Величие. Еще бы, ведь это был ни много ни мало Великий Прокурор королевства Ломберт Дормийский. Рядом с ним кружил, изнывая от жары, его лучший друг – здоровенный детина под два метра ростом – следователь Убойного Отдела полиции Дормии Виланд.

   Рейс задерживался на два часа из-за сильнейшей грозы, бушевавшей на подлете к Дормии, и мужчины уже не знали, куда себя деть. Голова раскалывалась от шума и суеты. Они терпеть не могли эти ветродуи, приносящие с собой всю грязь, пыль, огненные искры и мокрые листья далеких стран. Единственно приятным было встречать ветродуи из Лавландии и Флории, когда розовые карамельки и цветочные лепестки падали на голову уже давно ничему не удивлявшимся Мирозданцам.

   – Не волнуйся, Виланд, твоя девушка поправится. Главное, что позвоночник не задет, а остальное быстро заживет, – сказал Великий Прокурор, с плохо скрываемой тоской поглядывая на своего лучшего друга.

   Виланд, до этого нарезая круги вокруг Великого Прокурора, остановился и замер печально и понуро, ковыряя облачные ошметки до блеска начищенным белым сапогом. Стоял, сгорбившись, и выглядел таким несчастным, словно это он сам, а не его любимая девушка Мирабель лежал сейчас в реанимации с переломанными ногами и разбитой головой.

   – Чудо, что она вообще осталась жива. Еще легко отделалась. На прошлой неделе агент Элисон по линии экспериментальной физики тоже столкнулась с нападением танка-мутанта во сне своего клиента, – постарался подбодрить друга Великий Прокурор.

   – Да, я слышал об этом. Говорят, ее клиентом была тишайшая дама – профессор физики преклонного возраста. Ей никогда не снилось ничего опаснее ее бывшего мужа, любившего выпить и устроить бытовой скандал. И все-таки, откуда взялись эти проклятые танки во сне клиентки Мирабель? – сердито сопел Виланд, расталкивая широченными плечами особо надоевших торговцев, предлагающих прохладительные напитки.

   – Надо понять, откуда идет источник. Я уже послал своих людей разбираться с этим. Интернет? Кино-ужастики? Очень странное нападение. Во сне клиентки твоей Мирабель периодически попадались орки и гигантские пауки. Это понятно. В последнее время клиентка увлекалась творчеством Джона Толкина. Но танки-мутанты с гигантскими щупальцами – это очень странно. И, пожалуй, действительно, страшно, – раздраженно бурчал Великий Прокурор, отмахиваясь от назойливых шмелей, занесенных только что прилетевшим ветродуем с Флорийской земли.

   – Это очень странно. В больнице Мирабель пришла в сознание и успела рассказать следствию, что ее старушка поэтесса из Саратовской области планеты Земля вела довольно уединенный образ жизни. В доме у нее не было телевизора и радио. Интернетом не пользовалась. Корпела с утра до ночи над своей поэмой. Мирабель должна была помочь ей во сне с проблемной рифмой к слову «Пепел». Словом, совершенно безобидное создание – этакий божий одуванчик. И тут такое… Моя ненаглядная Мирабель не была готова к такой битве. Наши люди подоспели вовремя. Еще минута, и ей пришел бы конец, – не унимался Виланд.

   – Уединенный образ жизни, говоришь? Что, совсем никуда не выходила? – уточнил Великий Прокурор.

 – Совсем никуда. Копалась в своей пыльной библиотеке, возилась в небольшом огородике рядом с домом. Продукты ей привозил племянник раз в неделю. Он же оплачивал ее немногочисленные счета.

   – Что за племянник?

 – Обычный паренек лет двадцати. Типичный интроверт. Видимо, это у них семейное. Работает в местном автосервисе. В свободное время зависает в социальных сетях, часами сидит в Интернете, в основном через смартфон.

 – Ах вот оно что… Племянник-интроверт, смартфон… А в день перед этой роковой ночью этот племянник не приезжал ли случаем к своей престарелой тетушке?

  – Странно, что ты спросил. Приезжал, сидел на кухне, поедал тетушкины пирожки и, как обычно, тупо смотрел в смартфон. Тетя пыталась с ним о чем-то поговорить, а он ей все отвечал непонятное: «Ой, отстань, тетя, я на пятом уровне уже».

  – На пятом уровне уже? Теперь мне все ясно. Пошлю агентов проверить парнишку и его смартфон. Похоже, и он тоже подсел на «Танковые баталии». Это последняя модная игрушка на Земле – приложение на смартфоне. Появилась на рынке несколько месяцев назад и сразу же побила все рекорды продаж. Техносферцы расстарались. Тетка увидела краем глаза детали битвы на экране, и ее неподготовленное к агрессии подсознание зафиксировало образы мутирующих танков. Говорил я Принцу Айкону, что его игры до добра не доведут, – в сердцах чертыхнулся обычно сдержанный Великий Прокурор.

  – Ему что говори, что нет, похоже, он уже давно никого не слушает, кроме своей  загадочной пассии в всегда черных одеждах. Запретить бы эти проклятые игры, столько людей уже пострадало, – разозлился Виланд и от души пнул чей-то чемодан, подвернувшийся ему под ноги в неразберихе велопорта.

Глава 5 Голод

   Тимур стоял у окна съемной квартиры в самом сердце Петербурга Достоевского и смотрел сквозь мутное стекло на темные воды канала Грибоедова. Неспешно пил минеральную воду с лимоном, задумчиво наблюдал, как холодные питерские звезды отражаются в тусклой воде.

   Его мучил Голод. Почти физическая боль, от которой не могли спасти ни пицца с доставкой на дом, ни душистые хачапури из соседнего грузинского ресторана, ни знаменитые сибирские пельмени из холодильника.

   Голод проникал ледяными щупальцами прямо в нервные окончания, пробирался в самую подкорку головного мозга, растекался мерзлыми струйками в горячей крови. 

   Вода с лимоном лишь ненадолго облегчала боль. Он знал, что меньше чем через час начнется агония, и пора действовать немедленно. Но Тимур все еще медлил.

   Прищурив смоляные глаза, он смотрел сквозь стекло бокала и стекло окна на звездные россыпи в отражении спокойной воды и думал о черном цвете.

  Что такое истинный черный цвет? Его усталые глаза? Эта мистическая гладь воды в канале Грибоедова? Или его тяжелые черные мысли о проклятом Голоде, который преследовал его с раннего детства?

  Да, пожалуй, только сегодня он понял, как смертельно устал. Устал утолять свой Голод вечной битвой. Что он видел в своей столетней жизни? Боль, кровь, страх, крик, море крови, смерть, океаны крови.

   Ну почему? Почему он должен причинять боль, сражаться, убивать, разрушать и калечить только для того, чтобы самому не умереть от Голода?

  Вампиры питаются кровью. Призраки питаются страхом. Грифы питаются падалью.

  А он, рожденный матерью из рода Светлых Наемников и неизвестным отцом из рода Дормийцев, питается битвами. Все рожденные матерью из рода Светлых наемников питаются битвами с любым вселенским злом во имя Справедливости и Добра. Битвами с нечистью, грабителями, насильниками, убийцами и террористами. Да, кстати, с вампирами и призраками тоже. И иногда и с грифами тоже.

   Пройдет еще тридцать минут, и он окажется на краю голодного обморока, из которого нет возврата. Если он опоздает, то навсегда попадет в вечную битву, из которой уже не будет выхода. Он знал, но все еще медлил.

   Мозг кричал ему: « Беги! Сражайся! Спасайся!»

   А суровое сердце воина шептало ему: «Лиза… Черт побери, Лиза… Что ты творишь… Что ты делаешь со мной… На хрена ты так смотришь на меня… Веснушки… Легкая золотая пыль на милом бледном личике… Словно поцелуй солнца…»

  «Какие к бухому лешему веснушки?» – вопил возмущенный  мозг, – «ты скоро сдохнешь, если сейчас же не ввяжешься в драку. Очнись, воин!»

  В конце концов, разум одержал победу над недопустимыми в его профессии чувствами. Тимур закрыл глаза и привычно прислушался.

   Минуту он не слышал ничего, кроме гулкого биения сердца и шума крови в разгоряченной голове. И вот сквозь темную даль межгалактических пространств в его сознание потянулись пока еще размытые, но все больше и больше проступающие картинки бедствий различной степени тяжести.

   Мерцали картинки вселенских бедствий, крутился калейдоскоп несчастий в разных уголках далеких  и близких миров.

  В непроходимых джунглях Меркурия незадачливый путешественник, отбившийся от группы туристов с планеты Нептун, мужественно сражался с целыми тучами потревоженных диких пчел величиной с немецкую овчарку. На его распухшей от многочисленных укусов физиономии читался подлинный ужас и отвращение. Он судорожно размахивал в разные стороны газовым баллончиком и крыл трехэтажным Нептунским матом эти опасные джунгли, которые заманили его в пчелиное гнездо.

   «Едва не умрет от анафилактического шока, но все-таки выкарабкается», – диагностировал Тимур, – «сам виноват, нечего было лезть, куда не следует».

   Затем он переключил свое внимание на картинку с далекого и мрачного Урана. Двое мужчин, явно бандитского вида, подозрительно околачивались возле бензоколонки посреди пыльной фиолетовой пустыни довольно далеко от ближайших населенных пунктов. 

 Когда-то бензоколонка стояла на окраине небольшого городка, но постоянно движущиеся уранские пески постепенно перенесли ее в пустыню, а денег на демонтаж и перенос обратно у бедных Уранцев пока еще не было. Цивилизация только-только начала зарождаться. Мирозданцы трудились днем и ночью, создавая жизнь и быт на неприветливой планете. Жизнь только начала налаживаться, а уже появились такие отбросы в обществе, как эти грабители.

  Редко-редко проезжающие мимо вездеходы и джипы пополняли свои запасы топлива на этой Богом забытой бензоколонке. Каждое фиолетовое утро юная Уранка приезжала сюда на стареньком мотоцикле, проверяла запасы топлива, пересчитывала кассу, готовила сэндвичи и кофе для редких посетителей. С наступлением фиолетовой ночи она запирала свое нехитрое хозяйство на замок и возвращалась домой.

   Фиолетовое солнце стояло в зените. Сэндвичи и кофе ждали редких посетителей. Девушка изнывала от скуки. 

  Бродяги напали внезапно, поставив девушку на прицел бластеров.

  – Вам кофе с сахаром или без? – отважная девушка оказалось с юмором.

  – Какой на фиг кофе? Гони кассу! – зарычал старший из бродяг.

  – Пошла вон отсюда, касса! – засмеялась девушка, замахав руками на допотопный железный кассовый аппарат.

Глава 6 Кровожадный виконт

  Тимур увидел очертания узких коридоров и лестницы, заваленные безжизненными телами. Какие-то полуподвальные серые помещения. Так… Секретные архивные помещения Скотланд-Ярда. Закрытая конференция по изучению самых нашумевших дел Англии. Ох, плохо, совсем нехорошо. Не надо было этим ученым дядям и тетям так безответственно ворошить кровавое прошлое виконта Эдуарда Бледнолицего, отправившего на тот свет восемь жен, пока девятой жене не удалось спастись. 

   В ту страшную безлунную ночь он решил, что она уже умерла от ран, нанесенных его охотничьим кинжалом. Он зарыл ее в своём прекрасном летнем саду, завернув в старый охотничий плащ. Каким-то чудом бродячий пес потянулся на запах дичи, исходящий от плаща, разрыл свежую могилу и вытащил девицу на волю. Он долго лизал теплом шершавым языком ее лицо, пока она не очнулась и с ужасом не поняла, что была похоронена заживо. Ей удалось добраться до ближайшей деревни и спастись. Через месяц быстрого и праведного суда виконт был повешен, а имя его проклято и забыто на века – до тех пор, пока современные криминалисты не решили покопаться в этом деле, чтобы изучить психологию этих убийств.

   Потревоженный Призрак кровожадного виконта метался по опустевшему подвальному лабиринту в поисках выхода на улицу. Дверь была закрыта изнутри, и никто в панике не успел ее открыть. Каждый, кто попадался демону на пути, падал замертво от ледяного прикосновения его руки, сжимающей тот самый охотничий кинжал. Прикосновение призрачной субстанции было похоже на воздействие паров жидкого азота. Кровь мгновенно застывала в жилах, и жертва впадала в анабиоз. И если не откачать потерпевшего в течение часа, введя ему внутривенно расплавленное серебро, то наступала верная смерть. Десятки людей уже лежали без признаков жизни в подвале. Если Призрак вырвется наружу – жертвы могут быть измерены уже сотнями.

   У Тимура было всего несколько секунд на принятие единственно верного решения – он должен быть там. Редкое искусство телепортации было доступно Светлым Наемникам и позволяло за считанные секунды перемещаться в любую точку Вселенной. Лишь тот из Светлых Наемников, кто забывал, что он по рождению Воин и поддавался чувствам любви, рано или поздно терял этот редкий дар телепортации. Как терял он и данное от рождения Бессмертие. 

   Так и жили они вечно – в постоянной войне, без жен, без детей и без любви. А тот, кто преступал черту и открывал сердце любви – становился обычным уязвимым смертным, но при этом все также вынужденным воевать до конца своих дней, чтобы утолить Голод.

   Три минуты, чтобы переодеться в специальный боевой костюм из кожи пустынной змеи, выдерживающий температуру жидкого азота и защищающей от ожогов.

   Три минуты, чтобы собрать стандартный для таких случаев набор боевого оружия. Пыльца черных олеандров из гаремных садов страны Шаризад – чтобы усыпить бдительность разбушевавшегося Призрака. Кривые Зеркала Памяти – чтобы дезориентировать Призрака и выявить источник его беспокойства. Зеркала регулярно поступали в Дормию из враждебной страны Киллии. Как правило, именно этими волшебными зеркалами расплачивались ее правители, выкупая жизнь своих шпионов.  

  Так, что еще? Заговоренный на паралич противника меч из золота глубоких рудников суровой Хтонии – чтобы нанести решающий удар и вырубить призрачную энергию на время, за которое можно успеть уничтожить Источник. Найти и обезвредить Источник – это было самым сложным этапом в стычках с призраками, так как здесь приходилось не только применять боевые навыки, но и использовать жизненный опыт, аналитические и интеллектуальные способности. 

 И напоследок он захватил  инъекции расплавленного серебра, чтобы вернуть к жизни потерпевших.

  «Фотографии жертв? Архивные выписки? А что еще может быть Источником?» – мысли молнией пронзали его голову, зажатую в тиски телепорта.

 – Не прорваться, заблокировано, придется взрывать! – кричали лондонские полицейские, которых успели вызвать запертые, как в ловушке, люди.

  – Не надо взрывать. Я скоро вернусь. Вызывайте реанимацию и побольше теплых одеял, – сказал неизвестный мужчина в черных одеждах, материализовавшийся рядом прямо из воздуха и исчезнувший в то же мгновение.

  …В архивах было невыносимо холодно и сыро. Тимур прижался спиной к металлическому книжному хранилищу и слушал мертвую тишину, едва справляясь с подступившей тошнотой. В отличие от других Светлых Наемников, он никогда не слышал и не видел Призраков, но безошибочно угадывал до миллиметра их местонахождение и настроение по запаху. Прямо напротив него – у дальней стены – тошнотворно пахло жженым сахаром – первый признак того, что Призрак находился явно  не в духе.

 Прошла минута выжидания, и разъяренный Призрак рванулся в атаку. Наполняя обрывками буро-желтых сгустков застывший воздух, он промчался от противоположной стены с занесенной для удара рукой. 

  – Олеандр, жги! – крикнул Тимур, увернувшись от удара, и запустил цветочной бомбой с ядовитой пыльцой черного олеандра прямо в лицо разгневанному противнику.

  Несколько мгновений Призрак виконта шатался так, словно его напоили литром русской водки без закуски, при этом непрестанно чихал и ошалело глядел по сторонам, явно не соображая, что он тут делает, и кто все эти люди…

 Тимур привычно воспользовался замешательством противника и отправил в воздух ловушку из десятка Кривых Зеркал Памяти.

  – Моменто Мориум! Что тебя разбудило, кто виноват? Почему ты не спишь? – воскликнул он, вглядываясь в быстро проявляющиеся картинки в серой амальгаме волшебных зеркал. 

Глава 7 Опасные разговоры

  – Твои люди вкалывают без выходных, работают днем и ночью. Они не в силах удовлетворить растущий спрос на виртуальные игры и социальные сети. А все заработанные деньги по-прежнему утекают в казну Дормийцев! – возмущенно воскликнула Лейла (сегодня она была Лейла), бросив последние финансовые отчеты на  смятую постель.

  – О, Боже, как ты прекрасна в гневе. Этот нежный румянец так тебе к лицу! – Принц Айкон в окружении взбитых подушек и одеял потягивался и искренне любовался своей обожаемой женщиной. 

  – Ты меня вообще слушаешь? – Лейла сердито смахнула с лица черные кудри, – вот, посмотри, за последний квартал выработка на одного рабочего выросла на пятьдесят процентов, а их доходы, включая премии и оплаты за переработки, выросли всего на тридцать процентов. Все деньги ты отправляешь Дормийцам, рабочие недовольны сложившейся ситуацией.

 – Дорогая, ты прекрасно знаешь, квалифицированных рабочих не хватает. Вот и приходится им перерабатывать. Сейчас спрос высокий, как никогда, и людям приходится работать без выходных, но что делать? У меня уже подписаны заказы на год вперед, мы не можем подвести наших клиентов.

  – Ты должен повысить рабочим зарплату и сократить выплаты в Дормию. Иначе твои люди скоро восстанут, и у тебя будут серьезные проблемы.

  – Нет, это невозможно. Договор между Техносферой и Дормией существует тысячи лет и не нарушался ни разу. Восемьдесят процентов валовой прибыли мы обязаны перечислять в дормийскую казну. Да, я согласен, оставшихся денег сейчас едва хватает, чтобы залатать дыры в нашем местном бюджете. Последнее нападение Водных Гигантов нанесло серьезный урон нашему Защитному Куполу. Это огромные непредвиденные расходы, но Дормия нам их не оплатит. Это наши внутренние проблемы.

  – Значит, настало время пересмотреть условия этого давно устаревшего договора!

  – Что ты такое говоришь! Это повлечет за собой экономическую катастрофу. Пени, штрафы, неустойки, экономическая блокада, торговые войны и санкции, – отмахнулся Принц, – иди ко мне, потянулся он к любимому телу. –  Я уже соскучился…

  – Что за безумие? Кто все это придумал? И ты считаешь это справедливо?

  – Дормия – правящее королевство. А мы всего лишь королевские наместники. Так было всегда, миллионы лет, если мне не изменяет память. И не нам с тобой менять привычный миропорядок.

  – Почему Дормия? Почему не Техносфера правит миром?

  – Не задавай глупых вопросов. Они – правители. Потому что именно Дормийцы двигают развитие цивилизаций вперед, проникая в сновидения и подсознание обитателей всех миров. А мы всего лишь изготовляем для них продукты для продвижения – технологии и медицину, искусство и любовь, огонь и воду, землю и ветер, животный и растительный мир и даже религию. Пойми, мы – всего лишь труженики, обычные рабочие, такие же, как и Хтоны, Флорийцы, Лавландцы, Шаризадцы, Зефирцы, Аквитанцы, Вулканцы и прочие. И только Дормийцы, под защитой бессмертных  Светлых Наемников – истинные Мирозданцы.

  – Но ведь без ваших продуктов не было бы никакого прогресса вперед, и не было бы никаких Дормийцев, так как они давно бы вымерли за ненадобностью. Что они могут внедрить, кроме того, что изобрели вы? Я глубоко убеждена, что именно вы – подлинные Мирозданцы. А Дормийцы – всего лишь жалкие исполнители чужой воли, проводники, и не более того…

  «Хм-м… Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Она говорит ужасные вещи, но, если вдуматься, возможно, она и права. Не было бы цивилизации на звезде Альфа Центавра, если бы Техносферцы не придумали, как преодолеть скорость света. Не было бы жизни на Сатурне, если бы Зефирцы не догадались, как наполнить атмосферой ледяные газообразования вокруг планеты. Человечество на Земле задохнулось бы уже давно от перенаселения и голода, если бы Лавландцы не придумали средства контрацепции и контроль рождаемости. И так далее…» – Принц растерялся. В комнате было непривычно душно, и его голова раскалывалась от гудящей боли.

  – Будущее человечества во всех обитаемых мирах – за прогрессивными технологиями и глобальной цифровизацией, – не унималась Лейла. – Пройдет еще несколько лет, и миром будут править машины, а не человек. Это ведь твое совершенное, безупречное творение – биокиборг с искусственным интеллектом. Ты – Творец. Тебе править миром, а не этому захудалому старикашке Приме Богарту.

   – Да, верно, умственный потенциал и физические возможности биокиборгов в сотни раз превосходят человеческие параметры. Но есть две причины, по которым я никогда не соглашусь, что будущее человечества обречено.  Во-первых, известно, что биокиборги могут испытывать любой спектр человеческих эмоций, кроме потребности в спутнике жизни и продолжении рода. Общество не выживет без института семьи и воспитания детей. Развитие и прогресс рано или поздно остановятся, оказавшись в экзистенциональном тупике. Бессмысленное и бесцельное исчерпание природных ресурсов приведет к неизбежной катастрофе. А во-вторых, изготовление биокиборгов – это весьма дорогостоящая технология. У Техносферы нет сейчас достаточных ресурсов, чтобы поставить производство на серийный поток. И вообще, я не стремлюсь к большей власти, мне хватает проблем с Техносферой, – рассуждал Принц, проклиная тот день и час когда связался с этой стервой, но не в силах отвести глаз от ее пикантной родинки между высоких грудей.

   «А вот здесь, мой глупенький мальчик, ты глубоко заблуждаешься. Нет денег… Было бы желание обладать миром, а деньги на это обязательно найдутся. А если сомневаться, то ничего не выйдет. Я всегда знала, что ты слабак и неудачник. Слава богам, скоро наступит твой конец, который станет началом моего пути к вершине власти», – она смотрела на находящегося в полном неведении мужчину и уже видела грядущие события…