Белый лебедь и Небесный дракон

Предисловие

Люди всегда стремились к богатству и славе. Не смотря на то, что города людей славились своим великолепием и сокровищами, они становились крупнее, и их властолюбивым правителям хотелось большего. В королевстве Кенингдер, что простирается в южном Мортенвальде, от океана на юге, и до великой реки Балиер на севере, поменялось уже шесть династий правителей. К двадцать четвертому столетию третьей эры власть в свои руки взял дом Мордира – четвертое древо, самые близкие потомки первой династии королей. Не было никогда такого порядка в королевстве, пока не пришли Мордиры. Все боялись их и уважали. За свое послушание народ Кенингдера получал защиту и спокойствие. Воры, мародеры и разбойники прятались от королевской гвардии в самых потаенных местах и даже боялись выходить на тракты.

Большое значение отдавалось технической революции. В Кенингдере появились первые воздушные корабли, большое значение по всему Мортенвальду начал получать порох. В Кенингдере он закупался у гоблинов Мрачных гор и использовался для добычи ресурсов на склонах хребтов. И все эти прогрессы были под чутким контролем дома Мордира. Однако, не смотря на спокойствие в королевстве, отношения с другими народами, населявшими Мортенвальд, наоборот были в упадке. Теперь не каждый эльф или гоблин мог попасть в Кенингдер. Его границы стали более замкнутыми и неприступными. Свободными для перемещения становились лишь южные морские пути к Фронервальду – островному королевству людей.

И вот на трон взошел сорокалетний государь Шаддар Мордир. В свое правление он решил расширить сферы влияния и власть Кенингдера. Неизвестно как долго он вынашивал свой план, но первым его шагом было использование диких земель Лингфилда. Номинально территория Лингфилда была наследием союза эльфов Элмира и людей Кенингдера. Начав строить заводы и поселения на территории Лингфилда, люди нарушили экосистему существ живших там много сотен лет. Эти существа не могли противостоять заселению людей и вскоре начали или погибать или расселятся в южной части Элмира. Графы Элмира были недовольны положением дел и дабы исправить его и не вызвать недовольств был подписан договор обязывающий людей покинуть север Лингфилда. Этот договор хоть и номинально, но разделил власть эльфов и людей в Лингфилде. Однако дикие существа - лингсы не захотели переселяться обратно и южный Лингфилд, так и остался пустым.

На этом король Шаддар не остановился и бросил свой взгляд на восток. Шли переговоры с вождями гоблинов, и в итоге был подписан договор, который сделал их земли негласной провинцией Кенингдера. На местах власть сохраняли вожди гоблинов, но теперь они оказались под полным влиянием людей. Бедность и голод вынудили гоблинов стать под прямое подчинение Кенингдера. Они боялись торговой блокады, в случае которой они оказывались в плачевном положении. Однако планы Шаддара были связаны отнюдь не с захватом земель гоблинов, шахт и рудников. Королю нужны были союзники и поставщики руды в его следующем шаге по расширению власти королевства в Мортенвальде.

Вскоре флот Кенингдера перекрыл устье реки Балиер на перешейке рядом с и остановили торговлю Эренора, где жили халфлинги. В этом же году войска вошли в города халфлингов и, хотели они того или нет, объявили Эренор частью королевства Кенингдер. Это всполошило весь Мортенвальд и, естественно, вызвало волну агрессии. Не все халфлинги так просто смирились с этим и начались восстания.  Шаддар знал, что задев халфлингов, он вызывает на себя гнев их вечных друзей - великанов олог-нуи. Для этого им и нужен был союз с воинственными племенами гоблинов.

Король олог-нуи - Радогольд Великий поставил людям ультиматум: или они покидают Эренор или Олог-нуи навечно забывают о дружбе с людьми. Ультиматум был отвергнут, и королевство великанов объявляет войну людям. За несколько месяцев пребывания в Эреноре люди создали неплохие укрепления и на северный берег Балиера было переброшено немало отрядов подготовленных к войне гоблинов численностью четыре тысячи воинов. Своих ресурсов задействовал король Шаддар тоже не мало. У Шаддара была идеальная стратегия, он уже считал себя победителем, но, увы, недооценил мощь противника. Против воинов Кенингдера выступила всего лишь пятитысячная армия олог-нуи и халфлингов, но вооруженная оружием, против которого людям не чего было противопоставить. В этой войне широкое использование получило изобретение олог-нуи и халфлингов - мушкеты и ручных пороховые пушки. Они перезаряжались долго, но зато наносили противнику ужасный урон, против которого ни сабли, ни стрелы не могли противостоять.

В первой же битве люди потерпели сокрушительное поражение и понесли ужасные потери. Только теперь понял Шаддар Мордир мощь великанов и бесполезность флота. Почти всю войну корабли Кенингдера так и простояли без дела, так как олог-нуи не задействовали свои корабли, а оставили их охранять границы. Без лишних трудностей олог-нуи и халфлинги отвоевали западный Эренор и двинулись дальше.

Вторая и решающая битва за Эренор состоялась у поселения Принстон. Здесь понесла серьезные потери и армия освобождавшая Эренор. Когда битва перекинулась к побережью, корабли Кенингдера стреляли из пушек в толпу сражавшихся, попадая и по своим и по врагам. На некоторое время олог-нуи и халфлинги отступили, но скоро пришло подкрепление, и Кенингдер проиграл эту битву. Огромные потери понес Кенингдер в этой битве: погиб старший сын короля Шаддара, пятьдесят кораблей было захвачено халфлингами и много воинов пало в этой битве. Силы освободителей Эренора тоже были на исходе. Идти дальше в наступление было бессмысленно, так как на востоке еще оставались гарнизоны людей и гоблинов. Война на месяц затихла, но и Шаддар Мордир и Радогольд Великий понимали, что новый ход соперника это лишь вопрос времени.

Кенингдер уже почти потерпел поражение, но Шаддар не мог смириться с этим. Он просил о помощи эльфов Элмира и даже угрожал им торговой блокадой, но гордые эльфы не сломились перед угрозами короля. В этой войне эльфы от самого начала до самого конца продержали свой нейтралитет, хотя и олог-нуи и люди не раз пытались склонить их на свою сторону.

Вторжение

Принцесса спускалась по лестнице дворца, озаренной вечерним светом, на первый этаж и уже с первого пролета слышала громкие разговоры внизу. Она, не спеша, поддерживая подол расшитого платья, спустилась в большой зеркальный зал с блестящей алмазами люстрой над потолком и диковинными коврами под ногами. Шаги принцессы не издавали ни звука. Прямо напротив лестницы стояла большая двустворчатая дверь, откуда и доносились разговоры. Дверь из дуба была очень толстой, но в момент, когда девушка спустилась вниз, она осталась приоткрыта, поэтому было слышно, о чем говорят собравшиеся там люди. Принцесса подошла поближе и внимательно прислушалась:

- Что же нам делать? – говорил один голос.

- Я не позволю им забирать наши земли! – нервно и громко отвечал другой. – Это земли Фронервальда! Они не посмеют!

- Никто не знает мотивов короля Шаддара, можно ожидать чего угодно, – говорил уже третий.

- С меня хватит! Последний раз я пресмыкаюсь перед ним! Я хочу встретиться с этим посланником! Сам, лично! Адмирал Вонг, снарядите мне корабль! Пора с этим кончать! Это все… Все свободны.

Принцесса отошла подальше от дверей и незаметно стала за одну из мраморных колонн, поддерживающих второй ярус дворца. Двери отворились, и из них вышли статные личности. Некоторые были одеты как богатые бароны, другие в военной форме, с широкими наплечными латами и в железных наручах. Последним вышел человек с негустой бородой, длинными волнистыми волосами. На нем была одета жилетка, по раскрасу напоминавшая кольчугу, а сзади висел пурпурный плащ до пола. Принцесса не спеша вышла из-за колонны и подошла к нему:

- Куда ты собираешься отплывать?

- А, Милена… - произнес он, увидев красивую девушку с белоснежной кожей, длинными темными волосами и с легким румянцем на щеках.

Взяв ее за руку, он произнес:

- Я знаю… Я обещал тебе эти дни… Но понимаешь, возникли кое-какие обстоятельства. Я должен отправиться в Глассариан. Ты не будешь обижаться на меня?

- Конечно, нет, отец, – сказала девушка и кинулась в объятья. – Я все понимаю. Сейчас на тебе большая ответственность.

- Я обещаю тебе, когда эти времена закончатся, мы обязательно с тобой отправимся  в Серебряный Ручей.

В этот момент во дворец вошел испуганный человек с короткой стрижкой, диадемой на голове и с поклоном бросился к королю:

- Ваше высочество! Ваше высочество! Пренеприятное известие… Князь Ольгерд скончался!

- Что? – в недоумении произнес король. – Но когда? Как?

- Его нашли сегодня утром мертвым в постели! Ваше высочество, что я могу сделать?

- Пошли весточку с моими соболезнованиями в Денадейн, Андур, - еще не до конца придя в себя, произнес король, – жаль я не смогу присутствовать на его похоронах…

Слуга тут же удалился и начал выполнять приказ короля. Король гневно оскалился и резким шагом направился в свои покои. Принцесса, молча, последовала за ним. Закрыв двери, чтобы никто не мог войти, король достал из шкафа бутылку вина и налил в бокал. Он с грохотом приземлился на мягкое кресло и, отхлебнув вина, о чем-то задумался. Милена хотела успокоить его и, облокотившись на спинку кресла, обняла его.

- Все в порядке… Все будет хорошо, – произнесла она.

- Нет не в порядке Милена! – резко встал король, бросив бокал на пол. – О, Менелир! За что нам это все? Эта оккупация! Члены королевской династии мрут, как мухи! Меня предают князья моих же земель, Милена! Как может быть в порядке?

Девушка так же, не теряя спокойствия, попробовала успокоить отца:

- Но эти все беды еще не в твоем дворце. Все исправится, я верю в это…

Король сел и успокоился. Он тяжело выдохнул и обнял дочь. Напротив, на стене, висела картина прекрасной дамы, чертами лица похожей на Милену.

- Когда я смотрю на портрет твоей матери, мне всегда вспоминаются те хорошие времена еще семь лет назад. Тогда не было таких забот, - сказал король. – А когда я смотрю на тебя, мне кажется, что она тоже рядом.

Милена улыбнулась и крепко прижалась к груди отца. Да, семь лет назад жизнь ее семьи была совсем другой. Тогда они с отцом и с матерью жили в Даротане счастливо. Каждые выходные вместе отдыхали в особняке на западном побережье острова Фагерот, где река Сильверот впадала в океан. Это было волшебное место, где принцесса Милена провела все свое детство. Эти места благоухали цветами, сады распускались каждую весну по берегам реки. Не было места красивее и умиротворенней, но скоро детство закончилось. Семья все реже отдыхала у берегов Сильверота. Семь лет назад закончилось правление дома Фонендера, и на трон из трех претендентов от дома Кеперона был выбран именно Медельин - отец Милены. Вместе с женой и дочерью Медельин перебрался в Форкентрит, где занял свое место во дворце Верспулон.

Первые годы правления Медельина были спокойными. Милена освоилась во дворце и, как подобает принцессе, приняла новую жизнь. Но спустя три года случилось горе. Мать Милены умерла от неизлечимой болезни. Горестными и полными отчаяния стали ее дни. Только спустя еще два года все вернулось в привычно русло, но ненадолго.

В марте нынешнего года солдаты Кенингдера вторглись на острова. Медельин был озабочен решениями проблем королевства. С отцом они уже редко говорили и путешествовали по Островам Свежести. Тучи сгущались над королевской семьей. Только воспоминания о тех заоблачных временах грели душу короля и его дочери.

 Когда солнце опускалось за горизонт, и зажигались ночные огни Форкентрита, Медельин и Милена, молча, сидели у камина и любовались языками пламени постепенно затухающими в покоях Верспулона. Ночь опускалась над садами дворца и король с дочерью, пожелав друг другу спокойной ночи, заснули в своих постелях.

 Погода была неспокойной. За стенами дворца слышалось завывание ветра, который то и дело запутывался меж ветвей деревьев в саду, издавая сильный шелест. Милена никак не могла уснуть. Дурные мысли не покидали ее голову. То и дело она открывала глаза и, лежа без движения, смотрела в потолок.

Битва

Птицы пели над стенами старого дворца. Человек в легкой белой рубашке сидел за столом и пером выводил письмена на грубой бумаге. Он отвлекался на пару секунд, чтобы выглянуть в окно, а потом вновь окунал перо в чернила. Это был спокойный весенний день, который не предвещал никаких забот. Но вот в комнату вошел слуга.

- Извините… – несмело произнес он.

- Я же просил вас не беспокоить меня! – раздраженно произнес человек, сидевший за столом.

- Да, но вас хочет видеть принц, – оправдался слуга.

Человек бросил перо и, тяжело вздохнув, отправился в покои принца. Принц сидел в своей комнате и листал какую-то книгу. Увидев человека, он быстро захлопнул ее и встал с кресла, обшитого декоративными нитями.

- А, Тарин, – произнес он. – Хорошо хоть кто-то сегодня остался во дворце.

- Вы хотели меня видеть? – ответил Белегор.

- Да, мне нужно передать одно важное послание в Делкост, а все слуги как будто испарились.

Белегор понял, в чем дело и был немного рассержен.

- Если вам нужно отправить послание своей любовнице, то делайте это сами. Меня это не интересует.

- Что ты сказал? – возмутился принц и был немного сметен.  - Не важно, кому это послание. Ты королевский подданный или кто? Я приказываю тебе доставить это письмо.

Но Белегор был тверд и дерзок:

- Я подчиняюсь королю, а не тебе! Я не собираюсь бегать по твоим глупым делам и ублажать твою гордыню, запомни это раз и навсегда.

- Что? Ты поплатишься за эти слова. Ты вылетишь из дворца!

Белегор ничего не ответил и покинул покои принца. До самого вечера он не выходил из своей комнаты, пока не прибыл король и не захотел с ним поговорить. Сумерки уже опустились на улицы Дол-Ластера. Король ждал Белегора за дворцом, где находился парк королевского дома. Белегор поприветствовал короля, и он повел его по одной из темных аллеек. Белегор словно цепной пес следовал немного позади него.

- Принц сказал, что ты был сегодня слишком дерзок, – сказал Шаддар.

- Да, это так. Но не раскаиваюсь в этом. Я не собираюсь быть посланником его любовных писем. И тем более, не хочу быть его слугой на побегушках, – недовольно ответил Белегор.

- Он также член дома Мордира, как и я. А ты поклялся служить верностью нашему дому.

- А кто тогда я? Неужели этот принц достоин руководить мной? Мне надоело это!

- Ты знаешь, почему это так. Потому что твоя мать была потаскухой. И в этом не виновен ни принц, ни я!

- Не смейте так говорить!

- Может ты готов поспорить? – гневно возразил король и под его натиском усмирился горячий Белегор. – Решил возражать? Может ты забыл, кто тебе дал все это? Я обучил тебя, дал кров во дворце, сделал тебя своим самым верным советником. Успокойся, потерпи немного. Я знаю, что ты хочешь большего, но пока не время.

- Мне надоело, отец… Мне надоело прятаться. Неужели я достоин меньшего, чем заносчивый принц? – сказал Белегор.

- Тарин, я и так даю, что могу. Я ведь мог отказаться от тебя. Но я решил взять этот риск на себя. Сохранить плод своего греха с простой служанкой. Ты не спрашивал себя почему? Потому что я видел, что ты достоин служить короне.

- Простите… Наверное, я действительно слишком дерзко себя повел.

- И я прощаю тебя. Мы нужны друг другу, Тарин. Именно поэтому у меня для тебя есть очень важное поручение.

Шаддар и Белегор сели на скамейку, и слуга внимательно стал слушать.

- Фронервальд задолжал нам очень много, – сказал Шаддар. – Король Медельин начал терять свою власть и свою совесть. Пора напомнить им о том, что Мордиры не прощают долги. Я хочу, чтобы именно ты вел наших солдат на Острова Свежести.

Белегор был явно удивлен:

- Я? Командовать армией Кенингдера? Но почему я?

- Потому что ты самый верный и храбрый подданный, – ответил король. – Ты ведь помнишь, что случилось в Эреноре?

- Да, король…

- Я не хочу, чтобы этот позор повторился и поэтому посылаю в Фронервальд именно тебя.

- Это большая честь, – сказал воодушевленный Белегор. – Я не подведу вас!

- Тогда до завтра, – сказал король и удалился.

Белегор был очень горд, что именно ему выпала задача оккупации Фронервальда и теперь он думал только о том, как бы быстрее отправиться на Острова Свежести. Белегор отправился на ночлег. Он зажег камин, ведь ночи еще были холодные, снял свою рубашку, на шее висел медальон – красивая морская ракушка. Когда-то он принадлежал его матери. Сел на кровать и долго рассматривал его. Мысли были заняты его очень разными вещами. Он думал о чести, о гордости, о своей судьбе. Воспоминания о прошлом причиняли ему сильную обиду. Какой несправедливой была его судьба. Но теперь он стал сильным, он привык бороться за свою жизнь и честь. Он вспоминал о матери, и это только злость приносило в его душу. Сжав крепко медальон в руке, он замахнулся и бросил его в огонь. Тут же великолепная ракушка, которая когда-то отливала приятным цветом на солнце, начала чернеть и постепенно тлеть в огне. Пламя заключило ее в свои объятья, и она смешалась с черной золой.

***

Стоял жаркий день. Это был один из самых жарких дней середины лета. Особенно в больших городах людям становилось плохо и они падали в обмороки. Каменные улицы нагревались очень быстро, и от этого становилось душно. Даже многие торговцы к полудню сворачивали свои товары. Каждый спасался от жары как мог. Кто-то окунался в ванну с холодной водой, кто-то сидел в своих подвалах, где было прохладнее.

Обстановка в королевстве тоже накалилась до предела. Война, развязанная королем Кенингдера, Шаддаром Мордиром, отразилась на всех.  Многие мужчины ушли на войну, оставив своих жен и детей. Король Медельин даже собирался сделать принудительный набор солдат. В последние два месяца Фронервальд потерпел огромные потери, восполнить которые было нечем. Войска Кенингдера под предводительством Тарина Белегора уже были почти у стен Форкентрита. Король раз за разом получал вести о поражениях, и редко о победах. Силы королевства гасли, и Медельин не знал что делать. Он оказался в безвыходном положении. Весь день он проводил в делах и редко когда выходил из своего рабочего кабинета. Часто к нему приходили военоначальники, но король уже не знал - какие приказы отдавать и что делать. Он надеялся, что Тагенвальд все-таки продержится, но тут произошло еще одно событие – смерть князя Монастерина. Без серьезного военоначальника войска Тагенвальда теряли свои шансы на победу.

Фагерот

Паруса развевались над синими волнами безбрежного моря, неся корабль, словно стремительную стрелу. И вот на горизонте показались каменные монументы и башни одного из самых древних городов. Чем ближе приближался корабль к острову, тем больше становились бастионы и храмы Фагерота. И все больше вырисовывалось деталей прекрасных построек, которые уже на протяжении нескольких веков не перестраивались.

Королевский корабль причалил к берегу, и моряки опустили трап. Все, кто из местных, находились в гавани, были удивлены величественному кораблю, причалившему в гавани. И вот с трапа начали спускаться гости. Впереди с гордо поднятой головой шла принцесса Милена. Позади нее, явно озабоченные ее поведением, Андур, Леонард и генерал Линдон, а последними с корабля сошли слуги и воины.

- Ну и где же у них тут экипажи? Не видите ни одного, генерал Линдон? – сказала Милена.

- Я сейчас же найду вам экипаж, – сказал Андур и куда-то умчался.

Милена как-то необычно улыбалась и посматривала на генерала Линдона. Он как всегда был спокоен, но взгляд его был хмурым.  Принцесса понимала, что своими действиями она заставила Линдона волноваться, но это был еще не весь ее план.

 Через пару минут Андур нашел экипаж. Двое воинов, Леонард, Андур и принцесса Милена сели в карету, а Линдон подошел к извозчику, дал ему несколько монет и приказал отвезти к центру города, где находилась управляющая верхушка Даротана. Линдон тоже сел в карету и экипаж тронулся. Перед окнами начали мелькать небольшие дома, красивые ратуши и храмы. Улицы Даротана были не совсем ровными, и карета постоянно вздрагивала, попадая на кочки. Вот экипаж немного замедлился, заезжая на небольшую возвышенность, которая обозначала центр города.

- Я надеюсь, что не слишком ударила по вашему карману своими прихотями? – говорила принцесса Милена.

- Нет, – спокойно отвечал Линдон. – абсолютно нет, ваша светлость.

И вот, наконец, проехав мимо старого храма, экипаж остановился на центральной площади города. Прямо перед площадью стояло красивое большое здание с небольшим садом на нижнем ярусе и обширными балконами на втором этаже. Здание имело форму буквы «П» и поэтому сад перед входом был как внутренний дворик. Поднявшись в этот внутренний дворик и подойдя ко входу, гости встретили стражу.

- Сообщите, что принцесса Милена из Форкентрита прибыла, – приказал стражникам генерал Линдон.

Стражники были взволнованы, ведь визит принцессы был очень неожиданным. Не прошло и минуты, как перед гостями появился один из служащих и проводил их внутрь. Он провел принцессу и ее подданных на второй этаж в один из кабинетов, где сидел тоже взволнованный человек лет сорока на вид с короткими волосами, удобной не стесняющей одежде и подобием шарфа на шее:

- Командир Романт, – представился человек. – Наместник Даротана. Я рад вас приветствовать у нас, принцесса Милена. Для вас мы готовы послужить и выполнить любую вашу просьбу. Ваш визит очень неожиданный для нас. Почему никто не предупредил о вашем приезде?

- Спасибо за такой любезный прием. Так получилось, что генерал Линдон вовремя не позаботился сообщить об этом. Но надеюсь, это не принесет вам никаких неудобств, – сказала принцесса.

- Конечно, нет, а генерал Линдон… - хотел сказать Романт.

Линдон стоял в ошеломленном виде. Слова принцессы заставили его очень удивиться и даже немного вывели из себя. Но он умел держать себя в руках.

- Генерал Арон Линдон, – представился он. – Да, увы, это моя вина, что я не сообщил о прибытии принцессы. Мне жаль, что так вышло.

Принцесса, услышав эти слова, едва не рассмеялась. Она издевалась над генералом, как только приходила такая возможность. В итоге командир Романт поселил принцессу Милену и ее свиту в красивом двухэтажном особняке. Ей очень понравилось в нем. Она ведь жила в подобном, когда еще не переехала в Форкентрит. Вся мебель была очень мягкой. В широкие окна заходил солнечный свет, а полы были такими скользящими, что на них было хорошо танцевать. Неизвестно что случилось, но, забыв обо всех прошлых бедах, душа принцессы пела, и она уже давно не была такой радостной. Подойдя бальным шагом к двери, Милена открыла ее и, выглянув, позвала Андура. Он тут же примчался.

- Андур, скажите генералу Линдону, чтобы он зашел ко мне. – приказала принцесса.

Прошло пару минут, и в покоях принцессы появился генерал:

- Что вам угодно, принцесса? – уже совсем несвойственной интонацией произнес Линдон.

- Генерал, приготовьте на завтра тройку лошадей, – приказала принцесса, играючи сев в кресло и положив ногу на ногу.

- Зачем? – поинтересовался Линдон.

- Чтобы отправиться дальше, – ответила принцесса.

И тут уже Линдон не выдержал:

- Зачем ты это все делаешь, Милена? Почему ты делаешь все наперекор?

- О, генерал Линдон, а мы уже с вами перешли на «ты»? – сказала Милена.

- Чего ты хочешь? Чтобы меня наказал король? Я выполняю свой приказ и если что-то с тобой случиться… Зачем это все?

- Чего я хочу? Может, я всего лишь хочу поговорить. А ты ведешь себя, как будто мы никогда не знали друг друга.

- Хорошо, давай поговорим, о чем ты хочешь знать?

- Хочу узнать, что с тобой произошло после нашего расставания? Почему ты не отвечал на письма? И значила ли я вообще что-то для тебя или действительно я для тебя всего лишь приказ?

- Я расскажу тебе. Я не сразу уехал в Глассариан. Я получал твои письма. Но с первого письма я решил, что все, все кончено. Я прервал все связи, чтобы не страдать самому и не приносить страданий тебе. Я был уже уверен, что мы с тобой больше никогда не увидимся. Думаешь, я не скучал? Безумно скучал, каждый день. Но я понимал, что это все нужно забыть. Пойми, Милена, ты принцесса, в тебе королевская кровь, а я обычный человек. Мы никогда не сможем быть вместе. Это не позволительно. Запрет, как бы мы этого не хотели.