Белый Призрак

Пролог

Восемь лет назад
Бикон Хиллс, штат Калифорния
Суббота, 4 октября 2008. 22:20

Листья, грязь и трава заглушают любой звук. Даже крики. Она об этом знает. Как бы она не старалась, ее крик не пролетит и четверть мили до автомобильных фар на дороге, до ночных огней города, который совсем близко, но он ей не поможет, а на крик придется тратить силы, которых и так в обрез.

— Эллисон, — шипит она. — Эллисон, это не смешно.

Сложно даже представить что-то менее смешное. Тогда почему кто-то хихикает? И вдруг — совсем иной звук. Шелестящий, под натиском нескольких пар подошв.

Она могла бы побежать назад к машине: отсюда все еще не так далеко. Но если она побежит, придется бросить Эллисон.

Листву на макушке дерева, у которого она стоит, шевелит порыв ветра. Она не может унять дрожь — ночь слишком холодна даже для начала октября. Осознавая, что в любой момент, возможно, надо будет бежать, она осторожно снимает туфли на высокой шпильке — сначала одну, затем вторую.

— Хватит уже! — говорит она чужим, не своим голосом и отходит от дерева, поближе к громадному камню в траве. Эллисон делала так уже несколько раз, но сегодня все зашло слишком далеко. — Эллисон, где ты?

Лишь хихиканье в ответ. Внезапно мрак разрезает скрежещущий, чиркающий звук. Неприятный до боли в зубах.

Она продолжает ступать босыми ногами вперед к камням, оставшихся на месте развалин какой-то старинной церкви. По ночам камни кажутся выше, больше, а еще — страшнее и темнее. Но круг, в который они складываются, словно бы сузился. Ей чудится, что те камни, которые лишь краешком попадают в ее поле зрения, подбираются к ней, и если она сейчас развернется, то сможет к ним притронуться.

Как же не развернуться, когда одолевают такие мысли? Как же не вскрикнуть, когда темный силуэт попросту надвигается на тебя? Один высокий камень раскололся надвое, как надламываются горные утесы. Отколовшаяся часть идет к ней.

Она бежит, но далеко сбежать не успевает: путь ей преграждает еще один темный силуэт. Она разворачивается. Еще один. И еще. Темные фигуры со всех сторон подбираются к ней. Бежать некуда. Кричать бесполезно. Они хватают ее и тащат к большому плоскому камню — и тут хоть что-то становится ясно.

Становится ясно, что чиркающий звук издавало лезвие, которое точили о камень. 

Раздел 1. Глава 1. Ванда в алой крови

Стайлз
Адская Кухня, Нью-Йорк
Пятница, 5 августа 2016. 22:40

Жилистые дрожащие руки уже в третий раз роняли ключи от квартиры на пол. Стайлз неуклюже пытался поймать их на лету, но громкий звон связки ключей снова разносился по темному коридору старой многоэтажки. Парень ждал, что вот-вот замок щелкнет изнутри и в дверном проеме появится полусонная и полузлая Лидия, которую разбудил настойчивый скрежет дверного замка. Но ему все-таки удалось открыть дверь с четвертой попытки прежде, чем его девушка выбралась из постели.

В квартире было темно, за исключением тонкой полоски света, падающей от приоткрытой двери в ванной. Странно — Лидия все еще не спала. Может, решила дождаться Стайлза. В последнее время она стала чуть более встревоженной, чем обычно.

Стайлз быстро снял свою серую толстовку, чтобы скорее проскользнуть на кухню и вымыть руки, но заметил странное пятно на рукаве.

Что за черт? 

Он достал телефон из кармана брюк и подсветил экраном, не включая фонарик, чтобы не привлекать внимание. Потер пальцами запачканную ткань. След остался на коже.

Кровь. Совсем свежая. Как она могла оказаться на кофте? 

Парень схватил толстовку и рванул на кухню. Скривился, что из-за спешки слишком громко открыл кран, но продолжил. В темноте почти ничего не видно, но, казалось, пятно крови поддавалось стирке под сильным напором холодной воды. Еще несколько движений и его почти не было видно. Стайлз тщательно вымыл руки, брызнул на лицо холодной водой. Вокруг внезапно стало слишком шумно. Лишь через пару мгновений он понял, что это стучит его сердце. Он глубоко вдохнул, попытался задержать дыхание и медленно выдохнул, как учила его Лидия.

Еще не хватало начаться панической атаке.

Он пару раз проделал упражнение прежде, чем выйти из кухни.

Кажется, полегчало.

Несколько шагов по коридору в сторону спальни. Свет в ванной все еще горел. Дверь внезапно распахнулась, и Стайлз столкнулся с Лидией, которая отпрыгнула в сторону, вскрикнув от неожиданности.

— Черт, — выдохнула она, меняясь в лице, — Стайлз! Ты до смерти меня напугал! — она ударила его ладошкой по плечу и провела рукой по мокрым волосам.

— Прости, прости, — парень притянул к себе девушку за плечи, крепко обнимая.

— Я не слышала, как ты вошел, — пробормотала она, уткнувшись носом в его шею.

— Думал, ты уже спишь, боялся разбудить, — соврал он, скрываясь за беспокойством.

— Не могла уснуть, — объяснила Лидия, освобождаясь от объятий, — решила принять теплый душ.

— Мне тоже не помешает, — Стайлз выдавил из себя подобие улыбки. — Иди в постель, я присоединюсь к тебе через минуту.

Он заботливо поцеловал ее в лоб и нырнул в ванную комнату, закрыв за собой дверь. При включенном свете еще раз рассмотрел толстовку — кроме мокрого застиранного пятна ничего не было. Стайлз бросил кофту в корзину для стирки и включил душ. Сердце от чего-то снова забарабанило с неистовой силой. Казалось, он стоит под водопадом — так сильно шумело в ушах. Пришлось снова проделывать дыхательные упражнения, чтобы успокоиться как можно скорей, иначе Лидия что-то заподозрила бы. А расстраивать ее — последнее, чего хотелось Стайлзу.

Сэм и Шерон
Бар «Дум Дум», Нью-Йорк
Пятница, 5 августа 2016. 23:30

За столиками было не так уж много людей, как обычно бывает по пятницам в подобных заведениях. Об этом баре знали немногие, да и прибыль вся держалась на завсегдатаях. Хозяин бара — отставной сержант полиции Тимоти Дуган, десять лет назад открыл его для своих сослуживцев, хотел создать особое место, где они смогут отдохнуть после тяжелого рабочего дня, забыв ненадолго об ужасах, таящихся в этом городе. А еще, здесь готовили лучшие в городе бургеры.

Шерон заждалась друга с заказом и хотела было идти ему на помощь, как вдруг он появился в проходе с двумя кружками пива и новой порцией картошки фри к большим бургерам «Дядя Сэм», которые соблазняли своим ароматом.

— Прости, что задержался, — мужчина ловко скользнул по диванчику, поставив на стол заказ. — Знаю, тебе не терпится поглотить этих красавцев. Приступай.

— Ммм, — Шерон смачно пережевывала, довольно улыбаясь.

— За тебя, — мужчина поднял бокал пива, призывая подругу присоединиться.

— Сэм, — тут же возразила та с набитым ртом, — это уже пятый тост за меня. Что случилось с твоей фантазией?

— Когда моя напарница возвращается к работе, я буду поднимать за нее бокал до самого утра, — вздернул тот бровями и сделал несколько глотков. — Первый день был не так уж плох, да?

— Да, — скривилась Шерон, обхватив ладонями бокал холодного пива, — если не учитывать то, как в участке все смотрели на меня. Словно пытались что-то сказать в знак приветствия, но когда понимали, что не могут определиться будет ли это поздравление с выходом на работу или слова сожаления об утрате, просто кивали и проходили мимо с идиотским выражением лица.

Сэм улыбнулся и принялся за свой бургер. Он снова засиживался допоздна в тихом баре со своей напарницей, которая все так же терпеть не может людей и все так же улыбается при виде вкусной еды. Ему не хватало этого. Ему не хватало ее.

— «Дядя Сэм» для дяди Сэма, — улыбнулась Шерон и отвела взгляд, задумчиво рассматривая полупустой бар. Она не была здесь два месяца, но, похоже, время в этом месте застыло. Ничего не изменилось. Да и зачем, когда и так все хорошо? Ей самой не хватало такой постоянности в жизни.

— Здорово, что ты вернулась, — голос Сэма ворвался в ее голову, сквозь глухой туман задумчивости.

— Здорово вернуться, — кивнула Шерон, вспоминая те дни, когда готова была лезть на потолок от гнетущего белого цвета стен больничной палаты и того, что творилось внутри, когда она закрывала глаза.

Сэм недовольно скривился, когда в кармане брюк внезапно зажужжал телефон. Его выражение лица не изменилось после изучения имени звонившего.

— Уилсон, — ответил он, откинувшись на спинку дивана. — Так точно, сержант. Уже выезжаем.

— Что такое? — Шерон отодвинула бокал с пивом в сторону, когда ее напарник договорил.

— У нас 187. Поехали.

Шерон схватила сумочку и вскочила на ноги. Два бокала пива тут же дали о себе знать. Голова закружилась, но ожидание предстоящей работы в один момент развеяли легкое опьянение. Сэм накинул кожанку и расплатился за барной стойкой. Ночной ветер подкрался прохладой со спины и быстро загнал напарников в машину. Сэм вставил ключи в замок зажигания и включил мигалку. Дорога на место преступления окрашивалась в сине-красный цвет, а завывание полицейской сирены забралось под кожу противными мурашками. Кого-то убили, и начало расследования в полночь не сулило ничего хорошего.

Сэм и Шерон
Адская кухня, Нью-Йорк
Пятница, 6 августа 2016. 00:15

Патрульные машины и карета скорой помощи уже стояли у подъезда многоквартирного дома, огороженного желтой полицейской лентой. Люди столпились у ограждения: некоторые, чтобы просто поглазеть, других опрашивала полиция.

Сэм припарковал свой Форд напротив дома и выключил мигалки. Шерон поспешила к офицерам полиции, охранявшим огражденный периметр, и показала удостоверение. Ее проводили внутрь подъезда, выдали перчатки и указали на открытую дверь в квартиру на первом этаже. В коридоре возились криминалисты в белых комбинезонах, а где-то на лестнице возмущались жильцы и домоправитель. Их успокаивал невысокий мужчина в темном костюме. Он стоял спиной к проходу, но Шерон тут же узнала в нем сержанта Колсона.

Детектив Картер вошла внутрь квартиры. Криминалисты копошились и здесь: снимали отпечатки со всех поверхностей, собирали волоски на полу, фотографировали местоположение вещей. Не считая всех посторонних людей, находившихся в помещении гостиной, комната выглядела вполне обычно — ни бардака, ни признаков борьбы. Шерон продолжала осматриваться, продвигаясь в глубь апартаментов. Просторная комната, стены выкрашены в теплый коричневый цвет с элементами кирпичной кладки и увешаны картинами в рамках причудливой формы. От мебели веяло дешевизной, но от этого она не становились менее уютной. Справа от себя Шерон услышала разговор — на кухне стоял офицер полиции, который записывал показания парня, сидевшего рядом на стуле. Бледная кожа и потерянный бесцветный взгляд. Он нервно стучал ногой по полу и содрал все ногти на пальцах рук. Похоже, он состоял в близких отношениях с жертвой, и ему не посчастливилось обнаружить ее мертвой.

Шерон продолжала идти. Свернула налево и оказалась в коридоре. В шести метрах от нее в открытом дверном проеме маячили люди в белых одеяниях — ей туда. Все вокруг внезапно замедлилось и затихло. Лишь звук ее шагов и биение сердца сотрясало тяжелый воздух и смазанную картинку.

Шаг. Еще один. Давай, Шерон, ты сможешь. 

Пара глубоких вдохов и до двери оставалось всего ничего. Шерон переступила порог и мелькающие из стороны в сторону люди вдруг куда-то подевались, открыв полный вид на изувеченное человеческое тело, лежавшее поперек кровати, вывернутое наизнанку.

— О, Господи, — вырвалось из груди глухим шипением. К горлу подступил комок, который подначивал рвотный рефлекс. Детектив не выдержала и отвернулась, оперлась рукой о дверной короб и попыталась привести свое дыхание в норму.

Глубокий вдох через нос. Выдох через рот. Давай же, соберись.

— Ты в порядке? — Сэм возник в коридоре с обеспокоенным видом.

Шерон кивнула головой, прикрыла рот рукой и снова повернулась к жертве. Сэму пришлось проделать то же самое, чтобы подавить приступ подступающей рвоты.

Жертва была полностью раздета. Глаза у нее были открыты. Померкшие, стеклянные. Рот был заткнут тряпкой и заклеен скотчем. Убийца ждал от нее криков, но ее не должны были услышать. Она потеряла много крови, кровью пропиталось постельное белье под ней. А если из нее текла кровь, значит, она была жива. Ее живот переворотили настолько яростно, что внутренние органы было тяжело узнать. Такие яркие цвета… Такая красная кровь…

— Кхм, — Сэм прочистил горло, проверяя свою возможность говорить. — Имя жертвы — Ванда Максимофф, двадцать пять лет, — начал он делиться информацией, собранной от полицейских на месте преступления. — Проживала в этой квартире вместе со своим братом-близнецом Пьетро, который и нашел ее в таком виде около одиннадцати часов ночи.

— Оу, ребята, вы уже здесь, — послышался за спиной неуместно радостный голос. Высокий худощавый парень вскочил в комнату и стал перед детективами.

— Привет, Барри, — поздоровался Сэм, Шерон лишь кивнула, все еще не в состоянии произносить слова, смотря на такое. — Мы можем подойти поближе?

— Да, только смотрите под ноги — здесь много крови.

Детективы Уилсон и Картер нерешительно шагнули вперед. Тело девушки распласталось на кровати, накрытой старомодным покрывалом. Длинные узкие канавки на ткани послужили кровостоками. Алая жидкость, вытекавшая из страшной раны, скопилась лужицами на ковре в мелкий цветочек.

— Что по квартире? — спросил Сэм, не в силах больше смотреть на кровавое месиво.

— Следов взлома не обнаружено, — начал Барри, скрестив руки на груди. — Соседи не слышали криков, признаков борьбы нет ни в одной комнате. Убийство произошло непосредственно на этой кровати. Сработано чисто, за исключением, латексных перчаток запачканных кровью, выброшенных в мусорный бак за домом. Их упаковали и доставят в участок со всеми уликами.

— Уверен, что их выбросили не наши криминалисты? — уточнял Сэм, неосознанно двигаясь ближе к выходу.

— Мы используем нитрильные перчатки, — пояснил Барри, — так что, они не могут быть нашими. Мы соберем микрочастицы кожи, которые остались внутри. Возможно, повезет с волосками.

— Почему судмедэкспертов все еще нет? — едва слышно спросила Шерон, словно у самой себя. Она все еще неподвижно стояла, как загипнотизированная, не в силах оторвать взгляд от развороченного живота девушки, хоть пару минут назад прикладывала немало усилий, чтобы посмотреть в эту сторону.

— Что? — переспросил Сэм, поворачиваясь к ней.

— Почему судмедэкспертов все еще нет? — слово в слово повторила Шерон, встретившись взглядом с напарником. Ее глаза лишились всякого цвета. — Она не должна так долго лежать здесь в таком виде. Кого вызвали на это дело?

— Кажется, доктора Блейка, — Барри почесал затылок, вспоминая детали вызова.

— Найди его, — командным тоном приказала Шерон, шагая вокруг кровати. Ноги, словно превратились в вату, но нужно было делать свою работу. Нельзя показывать слабину в первый же вызов после отпуска. — Эй, вы, — не очень-то тактично обратилась она к мужчине с фотоаппаратом, — уделите особое внимание расположению тела и его… кхм… частей.

Криминалист послушно выполнял приказ, сфотографировав место убийства еще около сотни раз. Детектив Картер остановилась у головы жертвы, рассматривая длинные пряди идеально ровных волос. Они были разложены на постели в виде солнца. Убийца уделил этому немало внимания. Шерон потянулась к волосам и осторожно взяла небольшую прядь. Что-то в их виде казалось неестественным. Она потерла их пальцами и аккуратно положила на место. На перчатке остался оранжевый отпечаток.

— Волосы все еще влажные, — обратилась она к Сэму, показывая распахнутую ладошку, — их недавно выкрасили вот в такой цвет.

Тот кивнул ей и скомандовал криминалистам искать подобные следы, упаковки из-под краски и все, что может быть с этим связано, начиная с ванной. Шерон сняла перчатки и вышла из комнаты, о чем-то задумавшись. Через пару мгновений она оказалась на кухне, рядом с офицером, опрашивавшего брата жертвы.

— Как он? — поинтересовалась она.

— В шоке, мэм. Но все еще в этой реальности.

Детектив кивнула и подошла к парню. Он сидел с опущенной головой, все еще издеваясь над своими пальцами. Глаза покраснели от подкатывающих слез, которые в любую секунду могли прорваться неудержимым водопадом. Шерон села рядом.

— Здравствуйте, Пьетро. Я детектив Картер, — начала она как можно мягче. — Могу я задать вам вопрос? — тот молча кивнул в знак согласия, не поднимая головы. — Какой цвет волос у вашей сестры?

— Что? — вопрос детектива обескуражил парня. Он не сдержался и поднял голову, чтобы изучить спрашивающего. Женщина настойчиво смотрела ему в глаза, не оставляя вариантов, кроме как ответить. — Каштановые, наверное… Я не знаю… Может, темно-каштановые…

— Она когда-нибудь пользовалась краской для волос? — продолжала Шерон.

— Эм, — парень задумался, потирая уставшие глаза. — Да, еще в школе, она как-то сделала себе розовые пряди, но они ей быстро надоели. После этого, не припоминаю. А что?

— Просто уточняю детали, — детектив мило улыбнулась и, поблагодарив парня, встала со стула.

— Детектив Картер, — остановил ее Пьетро, всматриваясь в сдержанное лицо своими покрасневшими глазами. — Кто мог сотворить такое? Она же просто девчонка! — слезы, наконец, прорвались, обжигая щеки солью. — Она же… она не…

Парень всхлипывал, закрыв лицо руками. Рядом не было никого, кто мог бы хоть чем-то ему помочь. Сложно представить, чем вообще можно помочь в такой ситуации.

Шерон потопталась на месте и, выдавив короткое «мне очень жаль», поспешила вернуться к напарнику. В коридоре ее поджидал сержант Колсон с румянцем на лице — так проявлялся его повышенный уровень адреналина.

— Сержант, — Шерон остановилась, изучая своего босса.

— Как вы тут, детектив Картер? — заботливым тоном спросил сержант, спрятав дрожащие руки в карманы брюк.

— Осматриваем место преступления, — начала отчет Шерон. — У жертвы были выкрашены…

— Нет, нет, — начал качать головой Колсон, отказываясь слушать. — Как Вы, детектив Картер?

Шерон отвела взгляд, озадаченная излишним беспокойством со стороны своего начальника. Это не первый ее вызов на жестокое убийство, не первый раз она рассматривала вспоротые брюшные полости, не первый раз приходилось наблюдать страдания родственников жертв.

— Отчет психотерапевта о моем состоянии лежит на вашем столе с прошлой недели. Я в порядке, — последние слова прозвучали слишком настойчиво, словно она сама себя убеждала в этом. Колсон кратко кивал головой, составляя собственное мнение о детективе. — Вы к нам присоединитесь? — Шерон воспользовалась моментом и перевела тему.

— О, нет, я уже насмотрелся, — сержант отмахнулся рукой, поймав на себе понимающий взгляд. — Доктор Блейк приехал, — сообщил он через мгновение, высмотрев его за спиной Шерон.

Здоровенный судмедэксперт приятно улыбнулся, увидев своих коллег. Он поприветствовал Шерон, а затем изменился в лице и проследовал за ней на место преступления. Он несколько минут кружил вокруг изувеченного тела, время от времени выдавая детали преступления. Сэм конспектировал все до мельчайших подробностей, так и не заходя в комнату дальше порога.

Смерть наступила пару часов назад, между девятью и одиннадцатью часами ночи. Причина смерти по предварительному осмотру — обильная кровопотеря. Было произведено хирургическое вмешательство в брюшную полость, пока жертва была жива. Возможно, преступник обездвижил ее с помощью наркотиков, следов связывания не обнаружено. На шее жертвы и под левой глазницей обнаружены кровоподтеки и небольшие гематомы. Сначала на нее напали и душили до потери сознания…

Раздел 1. Глава 2

Барри
Криминалистическая
лаборатория, Нью-Йорк
Суббота, 6 августа 2016. 7:15

Барри вернулся с места преступления около получаса назад с несколькими пакетами возможных улик — они, скорее всего, окажутся простым мусором. Покоя не давали латексные перчатки, найденные в мусорном баке за домом жертвы, которые уж слишком выделялись из всей картины. Преступник не попался на глаза соседям, не наследил в квартире и не позволил жертве оставить следы борьбы.

Он долго планировал это преступление, чтобы все прошло так, как прошло. Он не торопился… Но эти перчатки…

Сравнительный анализ крови жертвы и той, что на перчатках уже запущен. Придется подождать несколько часов. Барри ненавидел ждать. Он нервно постукивал ногой и снова прилип к микроскопу.

Микрочастицы крови не прошли в структуру перчаток дальше наружного слоя. Кровь словно скользящим движением нанесли на латекс — следов растяжения не видно. Возможно их и вовсе не надевали.

Барри конспектировал все свои мысли, которые сумасшедшим вихрем кружили в голове. Перед глазами слишком часто мелькали то белые страницы блокнота, то ярко-красные пятна крови. Внезапно ослепляющая вспышка врезалась в глаза. Барри откатился на кресле от стола, прикрыв лицо руками. В голове начали всплывать картинки с места преступления, окрашенные алой кровью. Слишком яркие цвета. Слишком…

Та девушка… Она была так молода, ровесница Кэйтлин… Она была чьей-то дочерью, сестрой, любимой. Она была жива…

А теперь ему приходилось изучать ее кровь, собранную в нескольких пробирках. Такая алая кровь. Барри раньше никогда не видел подобного цвета. Как и подобной жестокости. Адреналин в крови зашкаливал во время пребывания на месте преступления. Казалось, только сейчас начали проявляться последствия от увиденного.

Где-то на рабочем столе, под кипой бумаги, в другом углу комнаты зажужжал телефон. Барри нервно вскочил со стула и поспешил проверить сообщения.

Это Кэйтлин. Пишет, что сегодня они идут в бар с Лидией и Стайлзом. Субботние посиделки. Господи… Сегодня уже суббота… Нужно поспешить с результатами.

Шерон и Сэм
51-й полицейский участок, Нью-Йорк
Суббота, 6 августа, 2016. 8:45

Субботним утром в участке было тихо и почти безлюдно. Застывший воздух лишь иногда сотрясали громкие телефонные звонки, поступающие на пульт дежурного офицера. Они разносились звенящим эхом вдоль коридоров и офисов, играли в догонялки, ударяясь о стены на поворотах.

В небольшом кабинете детективов был включен свет и пахло краской от свежераспечатанных снимков с места преступления. Пасмурное утро не спешило развевать туман за окном, и от этого еще больше хотелось спать. Даже второй стакан крепкого кофе не спасал.

Шерон сидела за столом и, подперев голову рукой, наблюдала за Сэмом, развешивающим фото на доске напротив. Он делал пометки маркером, противно скрипящим при соприкосновении с гладкой поверхность доски. Вот он — звук, заставляющий проснуться. Шерон поежилась и сгребла ладонями разложенные перед собой показания свидетелей. Слишком мало информации, которая помогла бы прояснить хоть что-нибудь…

— Давай еще раз пройдемся по тому, что нам известно, — предложил Сэм, приклеивая к доске очередное кровавое фото.

— Хорошо, — Шерон громко выдохнула и снова уткнулась в чернильные строчки на бумаге. — Ванда Максимофф, двадцать пять лет, работала официанткой в баре в паре кварталов от своей квартиры. В день убийства она отработала свою смену до семи вечера. В семь тридцать соседка видела ее входящей в квартиру с пакетом из продуктового магазина. Одну. По словам соседки, выглядела она обычно, как и в любой другой день, ничего странного она не заметила.

— Где в это время была соседка? Откуда она видела Ванду? — уточнил Сэм, не поворачиваясь, и продолжил делать заметки скрипучим маркером.

— Соседка как раз выходила из своей квартиры, — зачитала Шерон, найдя в тексте нужную информацию, — со своей собачкой. Она выгуливает ее каждый день в одно и то же время, чтобы к восьми вечера успеть к началу своего любимого шоу. Больше она ничего не видела, — детектив вздернула бровями и потянулась к следующему бланку с показаниями. — Пьетро Максимофф, брат жертвы, вернулся домой в начале двенадцатого часа ночи. Говорит, что после рабочего дня в мастерской своего дяди засиделся в баре, в том же, где и работала его сестра. Бармен может подтвердить его алиби. Дверь в квартиру была заперта изнутри на верхний замок. Они с сестрой никогда не пользовались этим замком. Тогда, по его словам, он и понял, что что-то не так. Свет в квартире был выключен во всех комнатах, но обычно Ванда оставляла включенным ночник в гостиной, если Пьетро приходил позже нее. Он проверил кухню и направился в комнату сестры и, включив свет, обнаружил ее тело.

Шерон оторвала взгляд от своих бумажек и дыхание снова сперло от того, что она увидела. С доски на нее смотрела Ванда своими большими зелеными глазами. Живыми глазами. Ее портретное фото обрамляли кровавые снимки с места преступления, возрождая в памяти запах крови. Детектив на мгновение застыла, не в силах оторваться от портрета девушки. Что-то в ее глазах не отпускало, цеплялось за живое, взывая о помощи.

— Итак, следов взлома не обнаружено, — Сэм сменил Шерон на посту чтения заключений. — Криминалисты не нашли никаких следов на окнах. Что странно, они оказались слишком чистые — на оконных рамах в спальне нет ни одного отпечатка пальцев.

— Можем ли мы, исходя из этого, заключить, что убийца все-таки пробрался в квартиру через окно, тщательно вытерев все отпечатки после? — Шерон наконец перевела взгляд на напарника.

— Или жертва сама пустила его в дом, — водил бровями Сэм, продумывая варианты. — Он нападает на нее, душит до потери сознания, закрывает дверь на замок изнутри и дальше делает все, что планировал. И выбирается через окно, которое, кстати, выходит в переулок за домом, где и находятся мусорные баки, в которых нашли окровавленные перчатки.

— Тебе не кажется, что эти перчатки совсем не вписываются в картину преступления? — Шерон продолжала смотреть на Сэма, подперев рукой подбородок. — Он вытер оконные рамы, а в квартире нет ни единого следа, указывающего на что-либо, но окровавленные перчатки, которые могут содержать его ДНК, он просто выбрасывает в мусорные баки. Где они были, пока убийца выбирался из квартиры? Зачем вообще выбрасывать их у дома жертвы?

— Да уж, — громко вздохнул Сэм, бросая бумаги на стол, — чувствую, эти перчатки еще не раз заставят нас во всем сомневаться…

В кабинете повисла тишина. Тяжелая, удушающая. Ее разбавили звуки чьих-то шагов, доносящиеся из глубины коридоров. Через несколько мгновений в дверном проеме возник сержант Колсон, поникший под грузом должностных обязанностей. Тучи сгущались над ним в преддверии заслуженной отставки, а вчерашнее жестокое убийство не сулило ничего хорошего.

— Что с мотивом, детективы? — спросил он, уставившись на доску. Его лицо не скрывало всей той бескрайней печали, которая поселилась внутри, и усталости, не покидающей его вот уже сколько лет.

— Пока не ясно, сэр, — вступил Сэм. — Это не ограбление. Слишком чисто сработано для убийства на почве ярости…

— На месте преступления спрятано послание, — перервала его Шерон. — То, как у жертвы разложены волосы, которые предварительно были покрашены в рыжий цвет, характер нанесенных увечий говорит о том, что был соблюден некий ритуал. Родственники не убивают так друг друга из-за неразделенного наследства, а бывшие парни, обиженные жизнью, не вспаривают животы из-за отказа, если они вдруг не оказываются психопатами.

— Переройте всю ее личную жизнь, может, найдется такой, — сержант сложил руки на груди и шагнул назад в коридор. — Детектив Картер, можно вас на минуту?

Шерон кивнула и, поправив свитер, вышла из кабинета. Создавалось впечатление, что Колсону неудобно говорить о том, о чем он собирался сказать. Шерон была готова биться об заклад — речь снова пойдет о ее психологическом здоровье.

— Условием вашего скорого восстановления было посещение психотерапевта во время службы, — как можно корректней подбирал слова Колсон.

— Но, шеф, — поежидась Шерон, услышав то самое слово. Психотерапевт. 

— Детектив, — тут же останавил ее сержант угрюмым взглядом, — это не моя инициатива. Приказ свыше. Я все еще надеюсь, что именно вы займете мое место, поэтому давайте сделаем все по правилам.

Шерон молча кивнула, все еще находясь в борьбе с самой собой. Она так долго ждала повышения. Похоже, слишком долго. Теперь это не казалось ей столь важным. Будучи женщиной, стать сержантом отдела расследований, когда тебе всего-то тридцать два — кто-то порвать готов за такое продвижение по службе, а другие — сожрут ее после.

— Доктор Харлин Квинн будет ждать вас во вторник, в любое удобное для вас время, — продолжил тактично выкладывать информацию сержант.

— Новенькая? — удивилась Шерон. Она не слышала этого имени раньше. — Как мило с ее стороны.

— Вам хватает людей для работы? — сержант пропустил мимо ушей колкости Шерон, разговаривая в своей мягкой манере.

— Пока да, шеф, — снова покладисто кивнула та, начиная шагать спиной назад в кабинет.

— Дайте мне знать, если что-нибудь понадобиться. И не заставляйте меня напоминать вам, что дело должно быть раскрыто по горячим следам как можно скорее, — последние слова он адресовал Сэму, делающему вид, что он не подслушивает. Тот вскочил по стойке смирно со словами «есть, сэр» и вернулся к работе. Колсон еще раз окинул взглядом детективов и скрылся за поворотом коридора.

Детектив Картер вернулась за свой стол и, проведя рукой по волосам, зашуршала бумагами. Все нутро кипело от того, что придется возвращаться к бессмысленным разговорам с мозгоправом. От того, что снова придется проговаривать в голос все, что ломает ребра изнутри, раскрывать свою искромсанную душу человеку напротив, который якобы понимает ее проблемы и может помочь, хотя на самом деле после сеансов ни черта не измениться. Просто очередная галочка в личном деле.

Уилсон знал, что сейчас его напарницу лучше всего озадачить деталями расследуемого дела, чтобы отвлечь от того монстра, который кромсает ее подсознание — воспоминаний. Как бы ему не хотелось обнять ее и сказать, что когда-нибудь должно стать легче, Картер не приветствует проявления чувств на рабочем месте. Да и что он мог знать о том, с чем ей приходится справляться. Сэм просто отчаянно пытался прервать уже подзатянувшуюся тишину, но все слова куда-то подевались, а текст на бумаге расплылся перед глазами огромной кляксой.

Тишину снова взорвали стучащие звуки. Шерон на мгновение подумала, что выпустила свое сердце из-под контроля. Но в дверях возник запыхавшийся Барри с пакетом в руках и расставил все на свои места. Ему потребовалось еще несколько секунд, чтобы привести свое дыхание в норму.

— Что у тебя, Аллен? — не терпелось Сэму.

— Предварительные анализы, — начал парень, все еще тяжело дыша. — Группа крови жертвы и той, что на перчатках совпадают. Я запустил анализ ДНК, но на это потребуется чуть больше времени. Также, я обнаружил в крови следы Прендерола, — Барри внимательно следил за реакцией детективов, чьи взгляды требовали пояснения. — Прендерол — это центральный миорелаксант, который используется в анестезиологии при сохранении естественного дыхания, и в хирургии для расслабления брюшных мышц.

Детективы переглянулись. Подобные медикаменты в обычной аптеке не купишь. Убийца явно имел к ним доступ. Работник больницы? Сбрендивший хирург?

— Нужно запросить официальные заявления о краже этого Прендерола по всем больницах, — начал Уилсон. — А также переговорить со всеми главврачами и заведующими хирургических отделений о возможных прецедентах, которые обошли официальное расследование.

— Похоже, все-таки понадобится помощь, — оценила объем работы Шерон и потянулась к телефону.

— Эй, ребята, это еще не все, — напомнил о себе криминалист, протянув Шерон шуршащий пакет. Она быстро его распечатала, обнаружив внутри несколько пар перчаток. — Наденьте их, — скомандовал Барри, передав одну пару нужного размера Сэму. Детективы послушно заскрипели латексом, все еще пересматриваясь. — А теперь снимите.

— Тебе кажется, что нам больше делать нечего, — нахмурился детектив Уилсон, бросив перчатки на стол.

— Воспринимайте это, как эксперимент, — Барри потер ладоши, когда пара перчаток Шерон тоже оказалась на столе. Он достал из пакета еще по паре и заставил детективов проделать то же самое. Наблюдая за тем, как лицо Сэма хмурилось все больше, Барри не рискнул заставить их сделать это и в третий раз.

— К чему ты ведешь, Аллен? — злился Уилсон.

— Посмотрите на то, что вы видите перед собой, — развел руками парень, показывая на две пары снятых с рук перчаток.

— Это перчатки, которыми мы только что скрипели, чтобы повеселить тебя! Давай ближе к сути!

— Они вывернуты, — Шерон немного опередила криминалиста, который хотел произнести такие же слова. — Или немного завернуты.

— Именно, — улыбнулся Барри. — Я проделал это с сотней пар. Результат один и тот же. Нужно приложить дополнительные усилия, чтобы заворотов на перчатках на было. Но когда твои руки в крови, это оставляет характерные следы, которых нет на найденном вещдоке.

— Выходит, их подбросили, — нахмурился Сэм, теперь уже от мыслительного процесса. — Нашел что-нибудь внутри?

— Частицы кожи, которых едва хватит, чтобы провести экспертизу, — Барри скрестил руки на груди, посматривая на детективов.

— Это полная херня! — выругался Сэм, уставившись на доску с фотографиями. Глаза бегали туда-сюда, бессмысленно измеряя их миллиметрами. Детектив слышал, как за его спиной Шерон и Барри говорили о деле, но слова обходили его стороной. От фотографий веяло чем-то ужасающе таинственным, а глаза Ванды словно гипнотизировали, заманивая в другое измерение.

— Сэм! — прорвался голос Шерон сквозь затуманенный разум. — Ты еще с нами?

— Что? — резко обернулся тот, пытаясь скрыть испуг. Напарница стояла у стола, держа в руке телефон, и сверлила его взглядом.

— Это из морга. Поехали.

Городской морг, Нью-Йорк
Суббота, 6 августа, 2016. 12:15 

Морг располагался на цокольном этаже здания центра судебно-медицинской экспертизы, как и полагалось царству мертвых. Здесь бывало так тихо, что любой шорох или случайно оброненное слово будет блуждать в холодных помещениях, следуя по пятам, пока не вырвется наружу через оконную створку или оставленную открытой дверь.

Доктор Дональд Блейк стоял на страже уже восемь лет и начинал подумывать покинуть эту обитель смерти. Людей убивали все чаще, способы убийства становились все изощренней. Дональд никогда не был тем, кто слишком близко к сердцу воспринимал свою работу и переносил ее в личную жизнь, но рождение дочки заставило его задуматься о том, что он будет отвечать на вопрос «папочка, а как прошел твой день?».

— Не так я собирался провести субботнее утро, — пробубнил Дональд своим громоподобным голосом, встречая гостей у парадной двери своего отделения.

— Семейный уик-энд? — предположил Сэм, придерживая очередную дверь для Шерон.

— Романтический, — поправил его судмедэксперт с улыбкой, которая тут же исчезла из-за несбыточности планов. — Родители Джейн взяли малышку к себе, чтобы мы немного отдохнули, только вдвоем. Но, у смерти, как видно, нет выходных.

Детективы сочувственно качали головой, боясь признаваться даже самим себе, что работа в выходные, как минимум для одного из них, — лучший вариант из тех, что могли выпасть на их долю.

Позади было уже два коридора, в помещениях чувствовалось понижение температуры. Свет странным образом падал на поверхности — не то синие, не то зеленые, окрашивая их в особый зловещий оттенок. Мрачно, тихо и холодно. Мурашки бежали по коже от такой тишины.

У двери в секционную делегацию встретила молодая девушка с рыжими папками в руках. Она с первого же взгляда напомнила Барри Аллена своим непомерным энтузиазмом, который словно вулкан рвелся наружу, и сияющими глазами, которым суждено потерять свой свет на подобной работе.

— Это мой интерн, — проинформировал Блейк и, не останавливаясь, вошел в новое помещение, — Джемма Симмонс.

— Доктор Джемма Симмонс, — поправила его девушка своим идеальным английским акцентом, демонстрируя белоснежные зубы.

— Детективы Уилсон и Картер, — представился Сэм, выдавливая подобие улыбки.

Шерон молча кивнула в знак приветствия и тут же перевела взгляд на доктора Блейка, остановившегося у стола для аутопсии. Он на мгновение задержал взгляд на белой простыне, скрывающей чье-то тело. Кончики темных волос виднелись из-под покрывала, и даже в таком свете можно было рассмотреть искусственные рыжие переливы на безжизненных прядях. Это была Ванда Максимофф.

— Приступим? — Дональд потянулся к краю простыни и приоткрыл тело до груди. — Пойдем по порядку, — начал он, убедившись во внимании детективов. — Кровоподтеки под левой глазницей свидетельствуют о том, что жертву ударили, как минимум два раза. Предположительно кулаком.

Шерон шагнула ближе, оказываясь под светом лампы. Перед ней была мертвая девушка, чьи глаза совсем недавно смотрели на нее с фотографии, взывая о помощи. Ее бледная кожа приобрела характерный сине-зеленый оттенок. Или, может, все дело в освещении… Но смерть не сделала ее менее красивой. Шерон просто не могла оторвать от нее взгляда…

— Расположение кровоподтеков на шее говорит об удушении, — продолжил судмедэксперт. — По расстоянию между гематомами нам удалось установить размер ладони нападающего. Убийца — худощавый невысокий мужчина или среднестатистическая женщина.

Сэм пристально наблюдал за движениями губ доктора и прокручивал в голове услышанные слова. Ему было трудно поверить в такое. Он повидал много убийств, жестоких убийств, но впервые видел, чтобы женщина могла сотворить подобное с другой женщиной.

Дональд продолжал что-то говорить, когда Шерон попросила у интерна перчатки и через мгновение приложила свои ладони к шее жертвы четко по багровым синякам.

Совпадают. Почти. Руки Шерон чуть меньше. Изящнее.

Детективы молчали, продумывая мысленно возможные комбинации произошедшего. Время уходило — нужно было двигаться дальше. Практически синхронно они кивнули головой, и Дональд раскрыл тело убитой полностью.

Зрелище не для слабонервных. Кровь была смыта, но внутренние органы все так же находились снаружи. Они набухли и изменили свой цвет. Детективы прикрыли рот рукой, но не перестали смотреть на изуродованное человеческое тело, когда Блейк начал озвучивать проведенную недавно экспертизу.

Под левой грудью в равнобедренный треугольник собралось три пореза длинной не больше пяти сантиметров каждый. Четвертый надрез делил этот треугольник пополам — от вершины, которая направлена к солнечному сплетению, до основания.

— Ранения нанесены посмертно, — озвучил судмедэксперт. — Порезы неглубокие. Возможно, несут в себе какое-то послание. Дальше — страшнее.

Был произведен поперечный послойный разрез, примерно на пять сантиметров выше соединения лобковых костей. Края раны идеально ровные, без зазубрин, видна хирургическая точность. Второй, продольный разрез брюшных мышц резко отличался качеством выполнения. Рваные края и неистовая ярость сразу же бросалась в глаза. Это дело рук настоящего чудовища.

— Второй разрез по своей сути бессмыслен в хирургическом плане, — Блейк уступил слово своему интерну, и девушка оптимистично подхватила эстафету. — Убийцей двигал животный необузданный инстинкт, он по большому счету просто разорвал брюшную полость, чтобы выставить внутренние органы напоказ. А вот первый… Лапаротомия по методу Черни. На надчревных нижних артериях видны следы неудачного лигирования, вследствие чего жертва и истекла кровью.

— Наш убийца плохой хирург? — уточнил Сэм, конспектируя слова судмедэкспертов.

— У него есть база, но нет опыта, — кивнула Джемма.

— Зачем вскрывать брюшину аккуратным надрезом, если ты потом все равно собираешься растерзать тело? — допрашивался детектив.

Шерон оступилась назад, когда ответ вдруг возник перед глазами мутной пеленой, а низ живота завыл тупой болью. Она непроизвольно приложила ладонь к внезапному очагу боли и ждала, когда же кто-нибудь озвучит это вслух. Детектив Картер была уверена в том, что сейчас услышит.

— Первый разрез — лапаротомия по методу Черни был произведен в целях экстирпации, — Дональд снова взял слово. Его голос звучал угрюмей обычного, последняя фраза на мгновение повисла в холодном воздухе помещения, а затем негромким эхом оправилась блуждать коридорами морга. — Ей удалили матку…

Раздел 1. Глава 3

Бар «The Legends»
Адская кухня, Нью-Йорк
Суббота, 6 августа, 2016. 22:48

Лидия никогда не любила подобные заведения. Тяжелый воздух, пропитанный сигаретным дымом и парами алкоголя, не давали дышать полной грудью. Впрочем, ей уже давно не удавалось дышать полной грудью…

За семь лет в Нью-Йорке они со Стайлзом так и не нашли место подобное тем, которые они так любили посещать в родном Бикон-Хиллс. А в этом баре подавали самые вкусные куриные крылышки в медовом соусе, которые обожал Стилински. Лидия была не против раз в неделю терпеть удушающий воздух, чтобы полюбоваться на довольное испачканное лицо своего парня. Она заметила, что в последнее время он непривычно отрешенный, стажировка в полицейском участке не вызывала у него тех захватывающих эмоций, как было в самом начале. Поэтому, наблюдать за блеском в его глазах, вызванным вкусной едой, было в удовольствие.

Кэйтлин напротив воодушевленно рассказывала о том, что скрещивание томата и камбалы это не миф, и она не против бы попробовать провести подобный эксперимент. Девушка недовольно сжимала свои пухленькие губки, когда Барри тянулся к ней губами в медовом соусе, чтобы поцеловать за находчивость.

Лидия уронила улыбку умиления, наблюдая за этой парочкой, а затем отвлеклась на монитор телевизора, висящего над барной стойкой. Криминальная сводка, за спиной репортера дома в районе Адской кухни, полицейские патрульные машины и кареты скорой помощи. Бармен нашел эти новости интересными и прибавил звук. Посетители повернули головы и, кто с интересом, а кто тут же отвернулся, слушали об известных широким массам подробностях жестокого убийства молодой девушки в ее же квартире.

Дыхание перехватило, а сердце тяжелым камнем упало в низ живота. Лидия приоткрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, но вместо необходимого кислорода получила лишь порцию дыма. Она заметила, как Барри нахмурился и повернулся спиной к телевизору. Он вернулся к своей порции куриных крылышек, пока Кэйтлин тихонько причитала об ужасе случившегося.

Лидия перевела взгляд на Стайлза и его нервные руки. Он заламывал пальцы, все еще внимательно слушая слова репортера. Его глаза панически бегали из стороны в сторону, пытаясь уследить за бегущей строкой, в поисках новой информации.

Почему он так встревожен? Бедные руки…

Лидия потянулась к его рукам. Жилистым и дрожащим. Она крепко сжала их своими холодными ладонями. Такими холодными, что дрожь лишь усилилась… Она плавно гладила его руки успокаивающими движениями.

Стайлз посмотрел ей в глаза. Зеленые с золотистым ободком. Его согревал один лишь цвет ее больших глаз. Такие длинные ресницы… и такое глубокое понимание во взгляде.

Лидия заметила его секундное удивление и неосторожно отвела взгяд. Теперь между ними повисла подозрительная тишина, и он тоже больше не смотрел на нее.

Что-то случилось… Он не хочет меня расстраивать. А я не могу сделать это с ним…

Спасающим звоночком стал голос Кэйтлин, которая решила начать новую тему — уж слишком угрюмыми казались все за столом. Лидия улыбнулась ей уголками губ в знак неосознанной благодарности, хоть этот жест и не предназначался ей. Здесь никто, кроме Стайлза, не знал, через что ей довелось пройти, а Сноу лишь пыталась опередить возможные вопросы к Барри, касающиеся убийства в Адской кухне.

Лидия еще раз бросила краткий взгляд на своего парня. Тот нервно стучал ногой по полу и облизал губу. У него явно что-то вертелось на языке. Что-то, что отчаянно пыталось вырваться наружу. Что-то, что могло причинить Лидии боль… Она видела это, она знала это, она чувствовала подобное…

С каких пор мы перестали открываться друг другу? 

Пьетро
Адская кухня, Нью-Йорк
Суббота, 6 августа, 2016. 23:00

« По словам очевидцев жертва была найдена около одиннадцати часов ночи в своей квартире. Девушка уже была мертва по прибытию медиков. Полиция и родственники убитой отказались от комментариев. Нам не известна настоящая причина смерти, но встревоженные соседи утверждают, что двадцатипятилетнюю жительницу этого дома жестоко зарезал кровожадный маньяк. Мы будем пристально следить за дальнейшим ходом расследования ».

— Да что вы можете знать, тупые мрази?! — разъяренно крикнул Пьетро и швырнул пустую бутылку в гостиную, откуда доносился неприятный голос репортера криминальной хроники местных новостей.

Он уже несколько часов сидел в коридоре напротив открытой двери в комнату сестры, опустошая очередную бутылку дешевого виски. Ванда убила бы его, увидев подобную сцену. Но… кто-то убил ее…

Ванда и Пьетро родились в семье беженцев из маленькой неблагополучной европейской страны. Их родителям тяжело далось путешествие в поисках лучшей жизни — мать умерла от пневмонии вскоре после прибытия в штаты, а отец спился и отправился вслед за женой, когда близнецам едва исполнилось двенадцать лет.

Как-то один мужчина увидел Ванду на улице, просящую еду, и не смог пройти мимо. Большие голодные глаза девочки не позволили ему этого сделать. Его жена была на шестом месяце беременности — пара ожидала первенца, когда Клинт заявился домой с настойчивой идеей помочь бедным детям. Лора никогда не видела своего мужа настолько отчаянно проникшимся жалостью к чужим людям, но она и сама была не из тех, кому плевать на бездомных детей. Важный знакомый помог уладить все формальные вопросы в иммиграционной службе, а в службе опеки все прошло своим ходом. Ванда и Пьетро нашли новый дом.

Бартоны так и не стали для них родителями, но оказались не против называться дядей и тетей. Ванда чувствовала себя в неоплатном долгу перед этими добрейшими людьми, поэтому старалась никогда их не подводить. Ни в чем. Она хорошо училась в школе, сторонилась проблем и плохих ребят, была незаменимой помощницей по дому и любимой няней двоих малышей.

Пьетро, в свою очередь, не чувствовал подобной ответственности. В пятнадцать лет сестра впервые застукала его с дымящимся косяком в компании его друзей из школьной команды по лакроссу. Ванда была в ярости, а он лишь продолжал курить ей на зло.

Клинту она ничего не сказала. Может, он до сих пор не знает о том, насколько серьезно все было с наркотической зависимостью Пьетро после окончания школы. Ванда не хотела его расстраивать, не хотела, чтобы он разочаровался в ее никудышном брате.

Ей пришлось бросить учебу в колледже после первого семестра, когда брат просадил все деньги, предназначенные для оплаты первого года, на очередную дозу кокаина. Дяде она сказала, что решила повременить и обязательно отработает все деньги. Получилось устроиться на работу. Терпение Ванды лопнуло, когда вернувшись с ночной смены она обнаружила брата на полу в ванной с передозом. Скорая помощь подоспела вовремя — им удалось откачать парня.

К двадцати двум годам Пьетро уже был бывалым наркоманом. Сестра поставила ему ультиматум, так как больше не могла утопать во лжи и постоянном страхе вновь увидеть брата на полу ванной. На этот раз мертвым.

Или я, или наркотики. 

Тогда ей было не до шуток. Ванда почти убедила себя, что сможет вычеркнуть Пьетро из своей жизни, если его зависимость окажется важнее. Но тот внезапно осознал, что сестра для него — весь мир. Она всегда была рядом, изо всех сил пыталась оберегать его, а он лишь плевал на ее заботу и любовь. Пришло время отдавать долги и показать близким людям, что их старания важны.

Три года чист. 

Но сегодня Пьетро, как никогда, был близок к рецидиву. Виски больше не сжигало внутренности, а картинка перед глазами была четче некуда. Он уже проблевался пару раз и чувствовал себя, как огромный кусок дерьма, но этого было недостаточно.

Дверь в спальню сестры была открыта, открывав вид на пятна крови на ковре. Лужи крови. Ее тело давно забрали, но заниматься этим беспорядком придется самому. Пьетро не мог допустить и самой мысли об этом, заливая в горло виски из новой бутылки.

Ванда всегда нравилась людям. Даже незнакомцы неосознанно улыбались, глядя на нее. В ее глазах было что-то притягивающее, магическое. Пьетро немного завидовал этому, но, очистив разум от зависимости, понял, что все так, как должно быть.

Ты всегда нравилась людям больше, чем я. Ведь я — ходячая катастрофа.

А его она раздражала. Временами даже бесила. Но в хорошем смысле, как и случается в отношениях брата и сестры. Эти ее кукольные ведьмочки не давали Пьетро покоя. Она вечно просила его сбегать в магазин за очередными блестками для их костюмчиков. Этих кукол почти никто не покупал, но Ванде нравилось возиться с ними, мастерить что-то своими руками. У нее это отлично получалось.

Он снова сел на пол в коридоре и ждал, когда же эта иллюзия исчезнет. Когда же он проснется от этого кошмара. Но с каждым глотком алкоголя все становилось лишь реальней. Реальней настолько, насколько возможно вытерпеть живому человеку, и даже больше. Он чувствовал, как его сердцу становится тесно под ребрами, они сжималось, выталкивая все внутренности наружи… Пьетро счел бы это за очередной приступ рвоты, если бы не было так невыносимо больно. Дыхание участилось, и он не знал что с этим делать. Парень не помнил, когда в последний раз плакал. Возможно, когда умер отец… Он начал всхлипывать, поддаваясь тому необъяснимому чувству, коверкающего его изнутри. Из груди вырывался негромкий стон, затем еще один. Пьетро уронил бутылку на пол и схватился за голову, зарываясь пальцами в волосы.

Как же, черт возьми, невыносимо больно…

Сэм и Шерон
Бар «Lukeʼs»
Адская кухня, Нью-Йорк
Воскресенье, 7 августа, 2016. 18:30

Высокий широкоплечий владелец бара Люк Кейдж важно протирал барную стойку, готовясь к началу вечерней смены. Зачастую он сам обслуживал посетителей и следил за порядком. Его грозный вид внушал страх хулиганам, которые старались обходить это место стороной. Бар Люка был одним из немногих в районе, где не зависали члены местных преступных группировок. И в этом была заслуга только владельца.

— Как я уже сказал, в тот вечер я не заметил ничего странного, — повторил Кейдж, бросая недовольный взгляд на детектива Уилсона, усаживающегося за барную стойку.

— В тот вечер? — переспросила Шерон, заметив, как мужчина тщательно подбирает слова.

— Сюда часто захаживал один парень, — начал Люк, опираясь руками о стойку. — Странный, очень. Видел я его здесь только во время смен Ванды. Он чаще всего выбирал столик в углу и просто сидел, заказывая несколько чашек кофе. Я заметил, как он пялится на Ванду. Ее это тоже напрягало. В четверг, накануне произошедшего, — Люк запнулся, сглатывая комок, подступивший к горлу, — этот парень что-то сказал Ванде. Это ее очень расстроило. Мне пришлось выпроводить его и пригрозить больше здесь не появляться.

— Вы знаете, что расстроило Ванду? — уточнил Сэм, оторвавшись от блокнота с записями.

— Она мне не сказала, а я не стал допрашивать, — все таким же ровным грозным тоном ответил Кейдж.

— Есть какие-нибудь идеи насчет того, кем был этот парень? — продолжил Сэм.

— Виктор Шейд, — тут же ответил мужчина, поймав на себе подозрительный взгляд блондинки напротив. — Случайно увидел его удостоверение, — оправдался он, придумав не очень-то убедительную отговорку.

— Случайно значит, да? — с ухмылкой пробормотал детектив Уилсон, продолжая записывать показания.

— Слушайте, безопасность моих работников стоит на первом месте, учитывая то, в каком районе мы с вами находимся, — начал грохотать мужчина. — Этот парень не вызывал у меня доверия, как и у Ванды. Мутный он, таких по глазам сразу определяешь.

Детектив Картер пообещала пробить по базе этого Виктора Шейда и наведаться к нему в гости. Люк одобрительно кивнул головой в ожидании следующих вопросов.

— Что насчет Пьетро Максимофф? — не заставила долго ждать Шерон. — Вы видели его в пятницу вечером?

— Да, — кивнул Кейдж. — Он пришел к открытию ночной смены, около восьми вечера, заказал картошку фри и пару бургеров. Затем решил остаться, чтобы посмотреть футбол и ушел около одиннадцати. Мне не удалось с ним особо поговорить — было много народа и работы.

— Спасибо, — Шерон протянула визитку. — Если вдруг вспомните еще что-то, позвоните.

Сэм скользящим движением встал со стула и направился к выходу. Шерон притормозила у доски с меню, заинтересовавшись фотографиями бургеров. Уж слишком аппетитно они выглядели.

— По средам у нас специальное предложение, — включил рекламщика Люк и протянул флаер с красочными картинками блюд, изображая подобие улыбки. — Второй бургер для девушки бесплатно.

Детектив Картер одобрительно приподняла брови и, приняв флаер, попрощалась с владельцем бара.

— Не можешь устоять? — широко улыбнулся Сэм, ожидая напарницу у машины.

— Ты же знаешь, у меня зависимость.

Шерон
Квартира четы Картер-Роджерс
Нью-Йорк
Воскресенье, 7 августа, 2016. 20.45

В лофте было темно и тихо, ночник в углу гостиной слабо освещал большую комнату. Широкое окно было закрыто бежевыми плотными гардинами и не пропускало свет уличных фонарей. Пара кротонов с крупными листьями отбрасывали таинственные тени на пол, разрисовывая его причудливыми формами. Шерон бросила сумку на журнальный столик, нажала кнопку у светящейся лампочки автоответчика и упала на мягкий диван.

«Привет, Шерон, это Хоуп. Пыталась дозвониться к тебе на мобильный, но ты снова не заметила, что он разрядился. В пятницу папа собирает званый ужин, мы все давно тебя не видели. Поэтому, было бы здорово, если бы ты к нам присоединилась. Позвони мне. Целую».

Пропищало первое сообщение и Шерон потянулась к своей сумке, выискивая телефон. Батарея сдохла еще вчера, возможно, она пропустила не один подобный звонок. Зарядное устройство лежало где-то в шкафу, но тело совсем не хотело подниматься, превратившись в вату.

Автоответчик снова запищал. На сей раз голос, доносящийся из динамика, заставил Шерон напрячься.

«Привет, это я. Эм… Учения на базе затягиваются, так что меня не будет еще пару недель. Просто, чтобы ты знала… Пока».

Шерон вскочила на ноги и помчалась к тумбочке, в поисках зарядного устройства. Через пару секунд включила телефон и проверила сообщения.

На мобильный не звонил. Боялся, что отвечу. Сукин сын…

Она оставила девайс на зарядке и вернулась в горизонтальное положения на диване. Закрыла глаза, оживляя воображением выражение лица мужа, когда он записывал это сообщение. Эти холодные и сухие слова. Будь он рядом с таким лицом, она бы хорошенько ему врезала…

Шерон и Стив познакомились в академии. Он выпускник, она первокурсница. Милая блондинка, сыплющая сарказмом, но с крепким чувством справедливости, тут же приглянулась лучшему на курсе студенту. Она всегда смотрела на него с восторгом, пытаясь повторить его достижения. А он и подумать не мог, что тут же влюбится в ее силу духа и отчаянные попытки уложить его на лопатки во время спарринга. Так и закрутилось…

Стив был агентом ФБР третьего года, когда Шерон, после окончания академии, ошарашила его своим решением — уйти на службу в полицию, стать патрульным на улицах Нью-Йорка. Тогда и начались первые проблемы. Он был категорически против, а она и не думала отступать. Но покупка первой совместной квартиры ненадолго сгладила их разногласия по поводу дальнейшей карьеры Шерон. Стива определили на постоянное место в Нью-Йоркском офисе ФБР. Он работал в родном городе и не переставал присматривать за своей любимой блондинкой.

Друзья, продвижение по карьерной лестнице, потрясающий отдых и пылкие чувства друг к другу — все складывалось отлично у этих двоих, когда они наконец решили пожениться. Скромная церемония для самых близких и свадебное путешествие стали логичным продолжением их истории, но внезапное согласие Стива на работу под прикрытием нарушило рай в шалаше. Первые полгода дались им нелегко. Шерон с головой окунулась в работу, заслуживая репутацию незаменимого детектива в отделе.

Следующее дело под прикрытием не заставило себя долго ждать. Стив снова оставил Шерон одну, на этот раз на два месяца, но внезапный поворот в расследовании текущего дела удвоил время до четырех. Нет возможности связаться друг с другом, передача сообщений по строгому графику, который внезапно сбивается, когда агент пропадает с радара.

Шерон узнала о беременности через две недели после отъезда Стива, и не успела рассказать ему. Время шло, а он все никак не выходил на связь со своим отделом. Шерон снова ушла в работу, не оставив себе времени на глупые мысли — не увидеть больше своего мужа живым. Она была в нескольких шагах от поимки опасной психопатки, началась борьба, Шерон не уследила за своим пистолетом.

Выстрел в упор. Больничная палата и сожаление на лицах друзей. Она потеряла ребенка на едва начавшемся четвертом месяце, через неделю после первого ультразвукового исследования. Ранение оказалось серьезным, больничный отпуск затянулся. Шерон держала все в себе и плакала в одиночестве, а в присутствии друзей и коллег не подавала виду. Возможно, ей только так казалось… Как можно скрыть боль от потери ребенка?

Стив вернулся две недели назад, а она не смогла рассказать ему о беременности. Слова застревали в горле каждый раз, когда она пыталась завести разговор в это русло.

Он узнал об этом сам. Неделю назад наткнулся на медицинские документы и перечитал все от корочки до корочки. Стив упрекал Шерон в ее работе и чуть не обронил слова, о которых бы сожалел всю свою жизнь, но вовремя остановился. Он не понимал поступка жены, а ее это убивало. Грандиозного скандала не случилось. Стив принял предложение провести учения в академии, собрал необходимые вещи, а Шерон его не остановила.

Сегодня она услышала голос мужа впервые после того, как он ушел. В грудь словно забили осиновый кол, и ее сердце вот-вот должно было рассыпаться на миллиарды пылинок. Три сухих предложения, произнесенные единственным человеком, который когда-либо имел значение, ранили больнее пули. Он все еще не простил ее и даже не пытался понять.

Шерон пошла в душ и долго сидела под сильными струями теплой воды. Вода стекала по ее телу, но горький осадок от сложившейся ситуации не смывался. Эта горечь давно въелась в кожу и, казалось, добралась до костей. Шерон больше не различала струи воды и свои слезы. Похоже, снова придется забыться в работе…

За восемь лет до описываемых событий
Бикон-Хиллс, штат Калифорния
Среда, 22 октября, 2008. 11:35

Эллисон молнией выскакивает из класса и, несмотря на упреки преподавателя и адскую боль в животе, быстро мчит по ступенькам к женскому туалету. Лидия срывается вслед за ней, но успевает лишь к щелчку дверного замка.

— Эллисон? — зовет она так тихо, что едва слышит собственный голос. — Ты там?

За дверью тишина. Лидия видит, как ее дыхание капельками оседает на холодной поверхности двери, и осторожно постукивает одним пальцем.

— Эллисон, ты в порядке?

Она слышит шум воды, слышит, как шуршат бумажные полотенца в металлической коробке, расположенной над раковинами.

— Эллисон, — снова говорит Лидия. — Тут больше никого нет. Впусти меня.

Но Эллисон не отвечает. Лидия дергает за ручку. Ручка поддается, но только не дверь. Заперто.

Прождав еще пару секунд, Лидия отступает назад на несколько шагов. Она замечет капельки крови на напольной плитке и снова прислоняется ухом к двери.

— Эллисон! — теперь она стучит громче. Все на занятиях этажом выше, ее никто не услышит. — У тебя опять идет кровь? — ответа нет. — Эллисон, это не шутки. Если ты занесла инфекцию, надо сходить к врачу. Пожалуйста, впусти меня!

Она ждет, и ждет, и ждет.