Берег. Следы на песке

Пролог

Лондон, сентябрь 2000

Мятый шелк простыни, мокрая от слез подушка и убийственно громко тикающие часы. Юля выбралась из постели, в пятый раз проверив телефон, хоть он и хранил гробовое молчание. Она накинула на плечи халат мужа, прошлепала босыми ногами на кухню и включила чайник, забыв долить воды. Раздался щелчок и запахло жженой пластмассой. Юля погладила живот, уселась на подоконник и прижалась лбом к холодному стеклу. Дождь заливал Итон-сквер. Ветер беспощадно трепал кроны деревьев старинного парка, обрывая остатки багряной листвы. Тусклые луны фонарей отражались в лужах, добавляя зловещего лоска нескончаемой ночи. Телефон зазвонил в четыре часа. Юля прижала трубку к уху:

— Львенок, любимый!

— Привет, принцесса, — родной голос прорвался сквозь помехи, — прости, не смог позвонить раньше, связи не было. Здесь такая жара. Горы, черт бы их побрал. С самолёта в машину пересели, кондей еле пашет. Устал, как Одиссей.

— Если бы ты знал, как я ждала звонка, — слезы горя сменились слезами радости. — Сижу в твоем халате у окна. Я, наверное, схожу с ума, но мне кажется, он до сих пор хранит твое тепло.

— Не волнуйся! Разрулю все и вернусь. Десять километров до Кенже.

Юля машинально схватила ручку и записала название незнакомого города.

— Саня с тобой?

— Куда же я от него денусь? — Юлин голос дрогнул. — Не телохранитель, а досадное недоразумение.

— Что-то случилось? Он к тебе приставал?

— Что ты, — спохватилась Юля, не желая расстраивать мужа и усложнять взаимоотношения в их бермудском треугольнике. — Как ты себе это представляешь?

— В ярких красках. Ты же меня знаешь.

— Тебе не кажется, что мы говорим сейчас не о том?

— Ты права, любимая, — голос Роберта волшебной музыкой отдавался в Юлином сердце. — И, правда, так мало времени, а мы говорим о ком-то третьем.

— Твою ж мать! Засада! Британец, прыгай! — бас Дмитрия смешался с автоматной очередью, звоном разбитого стекла и оборвался оглушительным взрывом.

Глава 1

Лондон, май 2000 года

Несколько месяцев в уютном маленьком мирке, где каждая секунда — наслаждение друг другом, каждый взгляд — солнце. Где в границах объятий пульсирует вселенная, и с каждым поцелуем рождается звезда. Тихое счастье без посторонних глаз, чужих законов и гнетущих правил. Юля и Роберт просыпались рано, боясь потерять хоть мгновение, и сливались воедино неистово и жадно. Завтракали и в обнимку шли гулять в сад, что раскинулся под окнами их дома на Итон-сквер.

— Удивительная весна в этом году, — Роберт сел на скамейку, снял солнцезащитные очки и, зажмурив глаза, подставил лицо солнцу. — Погода балует. Здорово, если и на свадьбу такая будет.

— Твои тетушки и с небом договорятся. — Юля присела рядом и положила голову Роберту на плечо, вдыхая чуть слышный аромат его парфюма. — Классно, что они оградили нас от всей этой ванильно-букетной суеты.

— Устала? — Роберт потёрся щекой об Юлину макушку.

— Нет. Только что-то скучно мы стали жить. Неужели замаячили ковер и камин?

— Это плохо? — Роберт посмотрел на Юлю, и ей стало жарко. Тепло его синих глаз вот уже полгода согревали её почище южного солнца. И даже будь сейчас январская стужа, она не заметила бы холода.

— Скорее непривычно.

Роберт провел пальцем по ее губам:

— Почему ты сегодня грустна?

— Ты так замысловато выражаешься иногда, что хочется ответить стихами: «Оттого что я терпкой печалью напоила его допьяна»[1], — Юля улыбнулась. Воспитанный русской бабушкой, Роберт говорил порой высокопарно. — Господи, пора и правда с нас сдирать подковы.

— Иди ко мне, чертовка! — Роберт усадил Юлю к себе на колени и приник к губам. Они целовались, не обращая внимания на прохожих.

— Мне очень хорошо с тобой, — прошептал он. — Ты делаешь счастливым каждый мой день и каждую ночь. Каждый день теряюсь в догадках, как тебя отблагодарить?

Юля зарылась пальцами в его каштановые вихры:

— Просто люби меня. И больше ничего не нужно. Только не обманывай. Ложь, равнодушие, предательство… Нет ничего хуже.

— Джу, ну что с тобой сегодня? О каком предательстве речь?

Юля провела рукой по его гладко выбритой щеке. Широкие скулы, точеный нос, высокий лоб, густые брови волновали ее своей истинно мужской красотой.

— До сих пор боюсь проснуться однажды и понять, что все это сон. Тогда останется только застрелиться.

Роберт рассмеялся:

— Я всегда буду рядом, что бы ни случилось. Неужели после всего, что мы пережили, ты сомневаешься?!

— Не скажу, что хочу жить вечно, но именно теперь так не хочется умирать!

— Принцесса, умирает только время! Каждую минуту, каждую секунду, а мы будем жить долго и счастливо. Что тебе в голову взбрело?

— Предсвадебный мандраж, — Юля языком пощекотала мочку его уха, — такое бывает с девушками.

Он отклонился назад и ямочки проступили на его щеках.

— С тобой не соскучишься. Кстати, спасибо, что предупредила. До свадьбы глаз с тебя не спущу, а то сбежишь еще.

— А после свадьбы?

— А после я просто с тебя не слезу, — широко улыбнулся Роберт. — Пойдем домой. Пора собираться к отцу. Джонни со своим шимпанзе сегодня прикатит. Так что будет кому разогнать твою печаль-тоску.

— Он вернулся из Франции?

— Да. И останется у отца до нашей свадьбы.

— А Саня с Самураем?

— Думаю, уже пакуют смокинги в чемоданы. Они прилетят в один день с твоими родителями.

— Класс! — Юля натянуто улыбнулась.

— Что опять не так?

— Я же говорю мандраж.

— Пойдем домой, я тебя подлечу, — Роберт хлопнул её чуть пониже спины.

***

— Твой отец не раз намекал, что хочет где-нибудь отдохнуть вместе с нами. А тут и Джонни приехал. — Юля полулежала на диване в гостиной после жарких баталий на нём. — Как отдыхают английские джентльмены, куда им зазорно ходить, а куда нет?

Роберт в полотенце на бёдрах сидел за роялем и лениво перебирал пальцами по клавишам.

— Что-то мне подсказывает, ты неспроста тему завела. Выкладывай начистоту, что затеяла?

— Я? Ничего.

Он взял несколько минорных аккордов и пропел.

— Выкладывай!

— Недавно увидела в городе афишу — рекламу шоу моего старого знакомого. Помнишь того парня, которого мы встретили в самолете…

— Я помню того парня, а правильнее сказать, твоего бывшего подельника из Германии. Ему под шестьдесят, если не ошибаюсь, — перебил ее Роберт и заиграл разудалую немецкую польку, притопывая ногой.

Юля кинула в него плюшевым медведем, но промазала.

— То есть ты против?

— Ты еще ничего не предложила, но я понял ход твоих мыслей. — Роберт опустил крышку рояля, подобрал медведя и прошелся по комнате. — Если ты находишь это интересным, то почему нет. К тому же встреча с загадочным Конни Кляйном приоткроет для меня ещё одну страницу твоего прошлого.

Глава 2

— Меня в жизни предавали дважды. Про Саню ты в курсе – проза. А вот история с Кляйном – тот ещё детективный хоррор. С ним мы провели бок о бок два с лишним года. Я устраивала его в роли свободной женщины и долго не понимала его трепета перед моей девственностью. Отеческих чувств Конни ко мне не питал, муштровал как солдата спецназа и поощрял полыхающую лесным пожаром ненависть к мужскому полу. Только недавно дошло: он панически боялся разбудить во мне женщину и тут же потерять навсегда.

Претендентами на мое тело можно было выложить путь из Петербурга в Москву — в руках предприимчивого немца я превратилась в оружие массового поражения. Шоу служило лишь официальным источником дохода. У Конни врожденный дар продюсера. Он нанял прекрасного хореографа, набрал талантливых парней и девушек, влюбленных до дрожи в танец. Декорации и костюмы нам рисовали его друзья из Голливуда. Постановки копировали оттуда же.

Меня Конни сделал примой. Прима от слова приманка. Мы катались по России и рубили деньги, как капусту. Например, для нас не составляло труда раздобыть секретные документы крупного предприятия или состряпать компромат на крупную птицу. Моя напарница Ирина всегда находилась в тени и так же незаметно исчезла однажды. Именно после ее исчезновения Конни засобирался в Германию. Звал меня. Я наотрез отказалась. Он не слишком-то удивился, получив мой отказ. Я очень хотела забыть первую любовь. Втоптать её в грязь. Но зашла слишком далеко, потеряла себя. Искала нового смысла жить. А где найти? Кругом голодная разрушенная страна. Повсюду снуют разудалые молодчики и мужчины в красных пиджаках. Пытаться найти счастье казалось безумием. Но я и не считала, что заслуживаю его.

Конни исчез в тот день, когда на наше представление заявились люди Князя, одного из питерских авторитетов. Позже я узнала, что мой босс провернул перед отъездом крупную аферу, кинув этого бандюгана на деньги.

У меня в то утро все шло наперекосяк. Телефон Конни был вне зоны действия сети. Пропала Геля, которую я нашла себе в дублёрши, подруга Артура, кстати. Ключи выпали из рук и провалились в решетку ливневки у парадной. Пришлось разыскивать дворника с ломом. Какие-то уроды разбили в машине зеркало. По дороге на работу докопался гаишник: я пролетела на «темно-желтый». Четверть часа мы торговались на холодном осеннем ветру. В какой-то момент мне почудилось, что он из принципиальных, но все-таки дело оказалось в цене. Кривлялся, как девочка. В бешенстве я влетела в здание бывшего ДК через центральный вход, и прямиком бросилась в свою гримерку. Ольга, моя ассистентка, кинулась ко мне с порога.

— Кэнди, где ты пропала? Твой выход скоро, а у нас тут такое!

— Что случилось? Залетел кто? — я торопливо срывала с себя одежду, с ужасом понимая, что сейчас придется идти на сцену без разогрева.

— Если бы! У Иваныча в кабинете тёрки какие-то. — Она помогла мне надеть белое платье и принялась наспех гримировать. — Братва левая по всему зданию шастает. На нескольких машинах к служебному входу приехали.

Меня охватило нехорошее предчувствие. В памяти я перебирала, откуда нам могло прилететь.

— А Конни где?

— Никто не знает.

— Разберёмся. — Я впервые увидела страх в глазах Ольги. У нас в труппе работал народ не робкого десятка. — Цепляй перья.

Ольга закрепила мне на спине крылья ангела.

— Нужно еще волосы поправить. — Она схватила расческу.

— Время, Оля!

Когда сломался каблук перед самой сценой, я уже не удивилась и отправила Ольгу за другими туфлями. Спрятавшись в складках занавеса, я наблюдала за выступлением, настраиваясь на работу. Только танцы дарили мне истинную радость.

— Его нигде нет, — услышала я за спиной мужской голос. — Говорю тебе, он свалил за бугор по фальшивым докам.

— А подельницу свою с балаганом нам на растерзание бросил? — насмешливо спросил другой голос. — Нормальный перец.

— Шоу реально качает. Админ после твоего ухода обосрался, сидит сейчас коньяк хлещет и лёд прикладывает. Дрон его хорошо уработал. Подомнём под себя всю контору.

— Само собой, но я хочу пощупать этого немца за горло, кровавого орла ему сделать и бабки вернуть.

— Пощупай бабу его. Давно за ней наблюдаю. Очень даже ничего себе тёлочка.

— Привези мне ее, пощупаю.

Я стояла в кулисах ни жива ни мертва. Холодный пот струился по спине, а стук сердца отдавался в ушах. Все мои несчастья сегодня были не что иное, как знак вернуться домой. В белом платье с крыльями ангела только разборки чинить, в гримерку возвращаться после выступления опасно. Она без окон. Твою дивизию, там ключи и документы от машины. Несмотря на громкую музыку, я отчетливо слышала каждый шорох. Судя по торопливым легким шагам, мимо пробежала Ольга. Щёлкнула зажигалка, и потянуло сигаретным дымом.

— Она сейчас выступать будет, посмотришь? — снова раздался мужской голос. — Там одни буфера чего стоят.

— Нет, брателла, смотреть будешь ты, а я предпочитаю сразу товар потрогать, — усмехнулся другой. — Поеду в Репино, баньку затоплю. Как закончит, вези ко мне.

— Не упустить бы. Шустрая она, говорят. На мерине чёрном рассекает, нужно у её тачки пацанов поставить.

— Поставь. И Волка с Дэном натрави, пусть у сцены пасут. Отпляшет, мешок на голову, и привет. Не мне тебя учить. Всё, бывай!

Глава 3

Очнулась в машине. Звук двигателя доносился будто из потустороннего мира. Тугая повязка сжимала виски и давила на веки. Перед закрытыми глазами расплывались красно-бордовые круги. Голова разваливалась на части. Пульсирующая боль разливалась по спине, отдавая под правую лопатку. Я полулежала на чьих-то коленях. Человек одной рукой обнимал меня за плечи, а другой — зажимал бок, где нестерпимо пекло. Услышав голос, я поняла, что лежу на руках у сероглазого. Холод и страх сковали всё моё существо. Тембр голоса сероглазого с первой встречи врезался в память.

— Не понимаю, какого лешего Дрон её порезал, и так бы догнали, — кипятился он.

— Бабы не любят, вот и платит им той же монетой. Если эта овца крякнет, Князь нам яйца оторвёт!

— Она не овца.

— А кто, обезьяна? Вон на какую тачку насосала! Я пацанам сказал, чтобы мне на дачу её сегодня же перегнали. Надо доверку будет сделать.

— Езжай скорее! Я уже весь в кровище.

— Сейчас Борис Семеныч заштопает девочку! Везут его с больнички.

Мы ехали не останавливаясь, значит, дорога без светофоров. Везли за город. Если туда же пригонят мой мерс — респект им и уважуха. На своей тачке бежать сподручнее, да и терять железного друга не хотелось. Вряд ли братки меня собрались зашивать для того, чтобы убить и закопать под ёлкой. Дадут время оклематься и сдадут боссу из рук в руки. В машине нас, судя по всему, трое. Ещё кто-то пригонит мою машину. Пушечное мясо. Вот к их старшим я не хотела бы попасть, а с этими как-нибудь разберусь.

— У неё в сумке зелёных нехило. Попилим.

Конечно, нехило, я ребятам зарплату везла! Меня начал бить озноб, хотелось свернуться калачиком и сильнее закутаться в то, во что я была замотана. То ли кожанка чья-то, то ли пуховик.

— Слушай, её трясет, — сильные руки обняли меня крепче. Показалось, что сероглазый губами прижался с моему перебинтованному лбу. Я едва не вскрикнула от боли, но в мои планы не входило так быстро приходить в себя.

Машина повернула и пошла по неровной дороге. На каждый ухаб тело отзывалось болью, и я закусила губу, чтобы не застонать.

— Тише ты! Не картоху везешь! — прикрикнул на товарища сероглазый.

Вскоре машина остановилась. Хлопнула водительская дверь, и послышался звук открываемых железных ворот. Проехали ещё немного вперёд.

Парень вынес меня из машины и поднялся на крыльцо:

— Открывай скорее, она же простудится!

— Слушай, волчара, ты достал уже! Она кто, баба твоя?

— Нам её Князю нужно живой и в здравом уме доставить! Так что пошевеливайся, — буркнул сероглазый.

— Ну, потрепать за мягкие места нам её никто не запрещал, — хохотнул второй.

Меня внесли в дом и положили на кровать.

— Дэн, тащи ножницы, надо платье разрезать, — сероглазый разул меня.

Зачем разрезать на мне платье? Очень хотелось хотя бы ощупать себя и понять, что со мной. Но я не двигалась. Получалось без труда — силы покидали меня. Я балансировала на грани сознания. Послышался звук выдвигаемого ящика.

— Эти острые вроде. От бабки остались. Как думаешь, она в ауте или притворяется? — кровать промялась под Дэном, и он склонился надо мной.

Я даже перестала дышать, любое малейшее движение доставляло боль.

— Да хрен поймешь, ты её в бинты как мумию замотал. Один рот торчит.

Залязгали ножницы, и платье предательски расползлось.

— Нам рот, собственно, только и нужен, — чужие пальцы прошлись по моим губам и сдавили щеки. — Глаза ни к чему.

— Твою мать, Дэн, она крякнет, не ровен час, а тебе лишь бы присунуть, пока не остыла. Где там лепила хренов застрял? — сероглазый повернул меня на бок и ощупал рану на спине. Значит, порезали меня. Просто прекрасно! — Хорошо, что неглубоко. Но кукухой она нормально вошла в пол. Не знаю, менять повязку или подождать.

С улицы послышался звук подъезжающей машины. Я облегчённо вздохнула. Пусть врач даже работает на этих утырков, но он, по крайней мере, приведёт меня в норму. Парни вышли из комнаты. Наверное, я потеряла много крови — от слабости не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

— Ну-ка, ну-ка, покажите мне деваху. Не наркоманка, не знаете?

Голос мне сразу не понравился. Слишком высокий и слащавый для мужчины.

— Скорее спортсменка, комсомолка, еле догнали, — хохотнул Дэн.

— Это хорошо.

Бряцание инструментов в металлическом стерилизаторе и запах спирта пугали и разжигали недоверие к врачу. С каждой секундой я всё меньше доверяла ему. Холодные пальцы схватили мою руку и надели манжету тонометра.

— Тут заказ на почку пришел. Князь сказал, отдаст мне девочку, как вытрясет из неё всё, что ему надо. Так что, как с хрустальной вазой с ней.

Я потеряла сознание.

***

Очнулась так же резко, как и отрубилась. Боли не было. Только бессилие. В памяти всплыли последние слова врача. В голове пульсировало: «Заказ на почку». Бежать отсюда немедленно! Повязка по-прежнему стягивала голову, но глаза мне развязали. Тело тоже перебинтовано. Под тонким пледом холодно, хотя, судя по запаху, в доме затопили печь. В комнате темно, за стенкой музыка, хохот и крики. Пусть гуляют, лишь бы меня не трогали. Правая рука, поднятая вверх, затекла. Твою дивизию, меня пристегнули наручниками к спинке кровати. Руки-ноги — как ватные. Пить хочется. Полжизни за стакан воды. Глаза немного привыкли к темноте. Родительская дача Дэна, судя по старомодной кровати и белой кружевной салфетке, полукругом спускающейся на экран телевизора. Контуры книжных полок и здоровенный шкаф.

Глава 4

С улицы доносилась невнятная болтовня, на кухне громыхала посуда, в воздухе пахло кофе и яичницей с копчёным салом. Я впервые в жизни проснулась в мужских объятиях и не сразу поняла, где нахожусь. Голова покоилась на смуглом плече. Чувство покоя и защищенности окутало меня мягким облаком. Я уже узнавала Волка по запаху, дыханию, прикосновению. Сероглазый вырос в глазах ещё больше. Ведь он не тронул меня ночью без моего согласия. Мелькнула мысль, что он побывал в постели одной из девушек, снял напряжение. Нет, подумала, Волк не такой. Я погладила руку с крупными венами.

— Брателла, вставай! Доктор приехал, — в комнату без стука заглянул Дэн, и я, закрыв глаза, вжалась спиной в грудь и живот сероглазого.

Меня прошиб холодный пот. Дверь захлопнулась. Часы на запястье Волка показывали десять утра. Голова, ушибленные рука и нога ныли. Рана на спине не напоминала о себе, пока я не шевелилась. Во рту пересохло. Я выбралась из-под тяжёлой руки, безвольно упавшей на постель, и взглянула на тумбочку. Стакан опустел. Я вырубила своего единственного защитника в бандитском логове и беспечно проспала всё на свете. Перочинного ножа под подушкой не оказалось. Я чувствовала себя школьником, не готовым к экзамену, и, свесив ноги с постели, судорожно искала пути отступления.

— Волк, твою мать! — Дэн распахнул дверь и застыл, уставившись на меня.

— Привет! — нервная усмешка искривила мои губы.

Я впервые смогла нормально рассмотреть этого парня. Коренастый, на голову ниже Волка, с белым ёжиком волос и опухшим после пьянки лицом. Он тоже изучал меня.

— Где тут наша больная? — в дверях показался Борис Семёнович.

Его голос соответствовал внешности: невысокий, лысоватый, с яйцевидной головой и брюшком, вываливающимся из брюк. Я смотрела на доктора, готовая вцепиться ему в глотку, если он посмеет прикоснуться ко мне.

— Эта больная, походу, Волка вырубила, — Дэн обошёл кровать и потянул друга за плечо. Тот повернулся на спину и всхрапнул. — Тьфу, живой вроде.

— Денис, я же просил вас не трогать девушку. — Борис Семёнович участливо посмотрел на меня. — Надеюсь, вас не обижали здесь?

Ну просто отец родной!

— Я бы даже сказала, мы подружились, — включилась я в игру и вытащила из арсенала одну из обворожительных улыбок.

— Замечательно, — умилился врач и обратился к Дэну. — Напился он, что ли? Забирай его отсюда! Нам нужно побеседовать с Юлией.

Думаю, врач уже знал даже мою группу крови. Сиял Борис Семёнович как фарфоровая супница на званом обеде.

— Не пьёт он совсем, — буркнул Дэн и похлопал друга по щекам.

Я забралась на кровать и тоже склонилась над Волком.

— Скорее всего выпил снотворное. Приготовила себе на ночь. Да не понадобилось.

За спиной послышался звук открываемой упаковки.

— Ого! Тут не хватает трёх штук.

Дэн схватил меня за шею:

— Себе, говоришь, приготовила?

— Оставь её! — взвизгнул Борис Семёнович. — Пошёл вон отсюда!

Дэн отпустил меня, злобно блеснул глазами и вышел.

В этот раз на улицу меня сопровождал врач. Яркие наряды исчезли с вешалки. Я сунула ноги в уже знакомые сапоги и вышла из дома. В сумерках пасмурного утра я задержалась на ступенях и бегло осмотрела двор. По одну сторону забора стоял покосившийся парник с прорванными стенками, и темнели грядки. Рядом с крыльцом – рябина. Я сорвала гроздь налитых оранжевых ягод и сунула в рот. Горечь, как вкус моей незадавшейся любви. Ворота на вид хлипкие, машиной вышибу. Справа от них — чёрный джип и девятка. Пацанские тачки резвые, но до моей коняшки им далеко. Авто докторишки на улице, наверное. Куда поворачивать, помню. Хорошо бы колёса мальчикам спустить, но я проспала этот счастливый момент.

— Юлия, пойдёмте! — Борис Семёнович подхватил меня под локоть. — Простудитесь.

За углом моя машина будто только и ждала меня. Вздох вырвался из груди и навернулись слёзы. Я вытерла их кулаком и закусила губу. На эту сторону выходит только одно окно. Значит, можно спокойно выбраться наружу, линейкой открыть машину, завестись и рвануть напролом. Вот уж не думала, что однажды забытые в машине ключи спасут мне жизнь. Конни тогда купил в ближайшем магазине линейку и научил меня очередной премудрости.

В дом я вернулась, едва сдерживая ликование. Проходя мимо кухни, я увидела за столом четырёх парней. Они уминали яичницу, закусывая зеленым луком. У меня заурчало в животе, и я вспомнила, что сутки не ела. Дэн со стаканом рассола сидел в старом кресле, обитом зеленым бархатом. Он даже не повернул голову в мою сторону, в отличие от остальных.

В комнате я забралась под одеяло и тронула Волка за плечо, он причмокнул губами и повернулся на другой бок.

— Сейчас я верну его в строй. — Врач открыл чемоданчик и набрал в шприц лекарство. — И поставлю тебе капельницу. Ты потеряла вчера много крови, нужно восстанавливаться.

То, что Борис Семёнович ратует за мое здоровье, только радовало. В этом доме меня за жильца на белом свете не считали. Эдакая овечка на заклание.

— Денис, забирай приятеля, — крикнул врач. — Он скоро очухается.

Глава 5

Я отремонтировала «мерседес» и поняла, как соскучилась по его комфорту. С большой неохотой выбралась я из его теплого салона на улицу, закрыла машину и спрятала ключи в кармашек кожаной сумки. Из чёрных туч валил снег. Крупные хлопья мягко ложились на землю и тоскливо скрипели под ногами. Завтра придется брать у дворника лопату откапывать железного коня. Крещенский мороз забирался под короткую кожаную куртку и пронизывал до костей. Редкие фонари мазали опустевший двор тусклым светом. Покосившиеся качели, исписанная непристойностями трансформаторная будка, сваленные посреди дороги решетки от разломанной ограды. Когда выстроенная по кирпичику жизнь рухнула в одночасье, у меня появилось время оглядеться по сторонам. Питер девяностых мало чем отличался от революционного Петрограда. 

Наконец-то парадная. Сейчас дерну кофейку… Нет, лучше коньячку, и лягу в ванну с книжкой. А завтра — во Псков. Нервишки подлечу на свежем воздухе, пока документы готовятся.  

Я не сразу сообразила, что за джип раскорячился посреди дороги и дымил выхлопами. Раньше он мне на глаза не попадался. Я развернулась и, стараясь не выказывать спешки, засеменила обратно к своей машине. За спиной раздался звук открываемых дверей. Сердце замерло испуганным котенком, и я бросилась наутек. Но в ботфортах по льду особо не разгонишься. Грохот шагов преследователей приближался и отдавался жутким эхом в голове.  Я выхватила пистолет из наплечной кобуры, но доля секунды, и от толчка в спину я пролетела вперед и рухнула на колени. Еще мгновение, и я задохнулась от нестерпимой боли в вывернутых назад руках. Холод металла коснулся кожи и на запястьях защелкнулись наручники.

— Помо… — крикнула я, но отключилась от удара по затылку.

Рокот двигателя и крен на поворотах привели меня в чувство. Я лежала на спине, боясь шелохнуться. Перед глазами, завязанными тугой повязкой, расплывались круги и мельтешили черные мушки. Руки затекли, и очень хотелось повернуться набок. Голова лежала на чьих-то бедрах, а ноги, согнутые в коленях, на сиденье. Шершавая ладонь ласкала мою грудь, задрав лифчик. Вторая рука гладила меня по волосам. Запах кожаной куртки, сандала и хвои — я безошибочно узнала человека, чей член красноречиво уперся в мой затылок. Я молчала в надежде подслушать разговор. 

— Хочу ее, Дэн, у нее такие грудки! — Волк поцарапал ногтем горошину соска и проник рукой мне под джинсы. Я сжала бедра, но палец уже раздвигал мои складки и сминал бугорок. — Она вся течет. 

Мое возбуждение смешивалось с липким страхом расстаться с девственностью, а может и с жизнью под бандитами.

— Ты чего, братишка? Остынь! Хочешь, чтобы нам в этот раз голову за нее отвернули?

Рука вновь легла на грудь, а ко мне вернулась способность дышать.

— Я хочу ее! — Волк елозил подо мной. 

— Она еще не пришла в себя?

— Нет, ты ей саданул от души.

— Я бы тоже, ей лучше засадил, чем саданул. Но может, нам что-то и перепадет. Ночка предстоит веселая.

Похоже, меня везли прямо к Князю и не просто для плотских утех. 

— Какого черта? — Я потерлась затылком о член, надеясь распалить желание Волка еще сильнее. 

— Лежи тихо! — Волк вернул лифчик на место и большим пальцем очертил контур моих губ.

— Может договоримся? — Я с трудом села. Руки-ноги тряслись, а голова раскалывалась, как с похмелья. — Чего сразу по голове бить?

— Договорилась уже! Рот закрой! — Дэн не миндальничал со мной. — Забыла, как нагрешила?

— Чем? Все ходы записаны, и я чиста, как снег в полях. Впрочем, в жизни всегда есть место подвигу. Конни четко подставил меня.

— Это ты не нам сейчас будешь рассказывать.

Машина остановилась, и Волк развязал узел на моем затылке. Его серые глаза смотрели плотоядно, и я не понимала, можно ли вновь зачислить его в союзники. Воспоминания о жарких прикосновениях затуманивали разум. Кровь прилила к щекам, а низ живота свело судорогой. Уголки губ Волка дрогнули. Всего на долю секунды я увидела того парня, который являлся мне во снах. Ласкового, сильного, смелого, способного заслонить меня от любой беды.

Дэн открыл дверь и за шкирку выволок меня  из машины. Фонари не горели, но по редким освещенным окнам девятиэтажек я поняла, что меня привезли в один из спальных районов. Похоже, на север города. По моим подсчетам шел второй час ночи, потому и на улице ни души, даже самые запоздалые собачники уже спали. Звать на помощь — себе дороже. Около двери мусоропровода скучковалась за день гора пакетов мусора. В подъезде воняло сыростью и мочой вперемешку с табачным дымом. Мы молча поднялись на лифте. Дэн, широко расставив ноги, пялился на меня, как на кусок мяса в магазине. Волк, прислонившись к стене, изучал раздавленный окурок на полу. Дверь квартиры на последнем этаже открыл короткостриженый светловолосый мужчина в одних джинсах. 

— Какая хорошенькая! — Я ощутила на плечах силу его жилистых татуированных рук. Он прижал меня спиной к стене, и от одного взгляда холодных как прорубь глаз рана под лопаткой заныла. — Жалко резать даже. Но мы сначала развлечемся.

— И вам добрый вечер, ­— я старалась выровнять дыхание: «Пробивает специально, гад, до сердца».

— Оставь ее пока, Дрон, — раздался насмешливый голос. 

Из кухни шагнул мужчина лет сорока с зализанными назад черными волосами. Ладно сшитый костюм-двойка сидел на нем как влитой, на шее поблескивала золотая цепь толщиной с палец.  

Глава 6

Скрипнула дверь, зажегся свет и в комнату, судя по звуку шагов, вошло сразу несколько человек. Я приоткрыла глаза.

— Похоже, она и правда ничего не знает, — Князь поддел меня под щеку носком ботинка. — Ладно, я поехал. Делайте с ней что хотите…

Волк поднял меня с пола и отнес на кухню. Дэн, криво ухмыляясь, вошел следом с моей одеждой в руках. Хлопнула входная дверь, и я вся съежилась от страха. Капли крови с лица упали на грудь. Сердце стучало где-то под горлом, в ушах стоял колокольный звон.

Дрон вернулся на кухню. Звериный оскал не предвещал ничего хорошего. Перепачканный моей кровью и мокрый от пота, он тяжело дышал:

— Вот и все, куколка. Теперь ты нас развлечешь напоследок и конец мученьям.

Его голос полоснул, как нож, которым он меня стращал. 

— Я забираю ее! — Волк загородил меня собой. 

— С хера ли? — Дрон толкнул его в грудь, но Волк физически явно превосходил его.

— Отдай ему девчонку, — Дэн встал между ними, — он готов заплатить.

В сердце осторожным зверем закралась надежда.

— Да на кой она тебе, распишем на троих.

— Нет, Дрон, я покупаю ее. Знаю, что ты сейчас на мели.

— Пять штук бакинских, и баба твоя. Но отвечаешь головой за ее молчание.

— Три.

— Пять, Волк. Я тоже знаю, что ты сегодня не хило поднял бабла.

— Держи.

— Счастливо потрахаться! Дэн, вызывай телок, не дрочить же теперь до утра.

— Дай мне доки и ключи от тачки, — Волк хмуро посмотрел на Дэна.

Я не верила своим ушам. Слезы градом покатились по щекам. Знакомые ладони легли мне на плечи, и взгляд серых глаз проник в душу. Мы остались с Волком в кухне одни. Он поднял с пола мой свитер, одел меня и подвел к раковине. Губы защипало от холодной воды. 

— Поехали, малыш... — Волк вытер мне лицо кухонным полотенцем, подхватил мои куртку и сумку. — Поехали ко мне.

Мне не верилось, что я вышла живой из ада. В лифте мы ехали молча, но не сводили глаз друг с друга.

— Спасибо, — я говорила с трудом.

Волк достал из кармана платок и промокнул мою губу. Растянул ее пальцами и приподнял. Я сморщилась от боли, но стерпела.

— Тут зашивать нужно. — Волк сунул платок мне в руки. — Чистый, не бойся. Прижми пока.

На улице Волк под руку подвел меня к джипу и усадил на переднее сиденье. 

— Голова как? Не тошнит?

— Норм.

Волк сел за руль, и в его глазах я увидела сомненье.

— Если я тебя отвезу в травму, ты не ляпнешь там лишнего?

— Клянусь!

Хирург наложил четыре шва на верхнюю губу, задал стандартные вопросы, получил стандартные ответы о приставших на улице хулиганов. 

На этом проблемы не кончились. У меня начались месячные. Раннее утро застало нас в круглосуточной аптеке за покупкой прокладок.

Волк привез меня в двушку на первом этаже неподалеку от метро «Просвещения». Холостяцкое логово: диван, телевизор, видеомагнитофон, шкаф, небольшой столик в гостиной и огромная кровать в спальне.

— Не повезло тебе сегодня с женщиной, — мой голос дрогнул.

Я понимала, что мой первый раз случится не по любви, но по страстному желанию. Я готова была на все ради этого человека. Но обстоятельства сильнее моего порыва.

— Я готов подождать, — Волк стянул покрывало с кровати и наклонился поправить подушки.

Кровь прилила к моим щекам:

— Я… У меня никогда не было мужчины...

Волк выпрямился, и в его серых глазах удивление сменилось нежностью.

— А ты говоришь, не повезло.  

Улыбка впервые за наше знакомство озарила его скуластое лицо. Он стянул с себя футболку, обнажив красивое тело: сильное, с кубиками пресса, но не перекачанное. Волк раздел меня догола, снял с себя джинсы и трусы. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, что там у него между ног. Он тихо рассмеялся и отнес меня в ванную. Под теплыми струями воды Волк намылил наши тела мочалкой с душистым гелем.  

— Хочу, чтобы ты осталась со мной, — он потерся своей грудью о мою.

Я почувствовала, как его член уперся мне в живот и не смогла вымолвить ни слова.

— Я буду заботиться о тебе. 

Слезы покатились по моим щекам.

— Я хочу целовать тебя каждый день. — Он провел кончиком языка по нижней, целой губе. Спустился к шее, сминая ладонями грудь.

— Мои девочки. ­— Он втянул соски по очереди в рот, распаляя во мне желание.

Волк снял душ с крючка и направил мне струю между ног. Встал на колени и покрыл поцелуями мой живот, спускаясь все ниже. Я дрожала, готовая полностью отдаться ему. Но он выпрямился, развернул меня лицом к стене, и тут же мне на спину излилось и скатилось вниз по бедрам его семя — густое, похожее на гель. 

Глава 7

— Джу… — Роберт коснулся губами мокрых, припухших от слез, глаз. — Вернись…

Он давно перенес Юлю на диван в гостиную, а она даже не заметила этого. Страшная исповедь длилась два часа. Роберт осушил за это время полбутылки коньяка. Его трясло изнутри, и он впервые в жизни не мог найти нужных слов. Любимая женщина доверилась ему. Случилось то, о чем Роберт так долго мечтал. Только теперь он не знал, как ему жить с этим. Во время рассказа, когда речь заходила о Волке, зеленые глаза светились то любовью, то желанием, то болью. Роберт будто побывал в чужой постели третьим. Волк растопил Юлино сердце. Более того, он не просто подарил ей жизнь, а отдал за нее свою. Юля жила с чувством вины все эти годы и ни на минуту не переставала любить этого парня. Она до сих пор любит его. А Роберт, дурак, ревновал ее к Сане. Громов — первое чувство, фиалки, увядшие в марте. С Волком совсем иная история.

— Я никогда и никому не рассказывала этого, — Юля потерла глаза кулаками, последний раз всхлипнула и села. — Спасибо, что выслушал.

— Тебе спасибо за доверие, — Роберт налил воды из кувшина, протянул ей стакан и обнял за плечи. — Меня всегда хотелось спросить тебя о шраме на спине, но я и подумать не мог… Господи! Натуральное зверье. Как ты все это пережила, маленькая моя?

— Я думаю, что только благодаря Волку. Его незримой поддержке.

Роберт закусил губу и прилег в диванных подушках. Неожиданно этого парня стало слишком много.

— Но теперь у меня есть ты, — Юля свернулась калачиком и положила голову на колени Роберту. — Судьба смилостивилась надо мной.

Ему стало стыдно за глупую ревность. Он вспомнил их первую встречу.

— То, что тебя понесло на залив, а не в твою квартиру, когда мы познакомились, явно происки свыше, — он задумчиво перебирал пряди ее золотистых волос.

— Меня и не могло понести туда, — вздохнула Юля. — Я давно сдала ее за ненадобностью.

— Джу… Раз уж у нас такой разговор, — кровь прилила к щекам Роберта. — Когда мы с тобой познакомились, ты испытала те же чувства? Как с Волком за сценой?

Юля тихо рассмеялась и оседлала бедра Роберта.

— Да, и даже еще сильнее? — Она потерлась об него носом.

— Обманываешь! — Роберт не смог сдержать улыбки.

— Я про испуг, — Юля повела бровью. — Представь себе, ты просыпаешься в незнакомом месте, не помнишь, как тебя зовут, а умопомрачительной красоты парень втирает тебе, что он твой муж.

— Если бы мне такое втирал парень, я бы поседел, — расхохотался Роберт. Любимая женщина снова стала той Джу, которую он знал. — И все-таки ты сначала клюнула на моего отца.

— Уселся на любимого коня, — закатила Юля глаза к потолку. — Девушки в беде тяготеют к мужчинам в белых халатах. К счастью, про почкокрада я тогда не вспомнила. Иначе для Эдварда все могло бы закончиться гораздо печальнее.

— Не заговаривай зубы, — Роберт боднул ее лбом. — Признавайся, влюбилась в меня с первого взгляда?

— Еще до нашей встречи с тобой, — Юля стала серьезной. — Мы давно шли навстречу друг другу.

— Люблю тебя.

Губы коснулись губ, дыхание смешалось. Страшные воспоминания отступили. Будто волна прибоя стерла следы на песке.

Мощный джип, отражая солнечные блики лаковыми черными боками, катил по улицам Лондона.

— Сверни здесь направо, Джу, я куплю минералки, — Роберт отпивал маленькими глотками кофе из бумажного стаканчика, раздумывая, как помочь Юле. То, что она поделилась болью, уже должно было принести ей облегчение. Но только чудо могло вытеснить ад из ее души. — Неужели, после всего что случилось, ты хочешь встретиться с мудаком, что подставил тебя по полной программе? Если честно, у меня руки чешутся навалять ему. До сих пор в голове не укладывается, как ты все это вынесла и осталась жива!

Юля повернула машину и припарковалась у магазина.

— Конни предложил мне выбор, — она потерлась затылком о подголовник. — Я решила идти своим путем. Он привел меня к тебе. Через очищение. Чем ты недоволен?

— Но бандиты больше не трогали тебя?

— Нет, — улыбнулась Юля. — Это был мой единственный провал.

— Продолжим день откровений? — Роберт достал из бардачка флягу. — У меня есть с собой немного коньяка?

— Не стоит, — она отобрала у него спиртное. — Ты и так полбутылки приговорил.

— Я бы послушал еще историю фото, где ты с сайгой, — Роберт надул губы. — Это было до или после?

— После. Не знала, что ты его видел, — Юля пробежалась взглядом по витринам и воскликнула: —  О, детский магазин! Малыш Маттиас обидится, если я не привезу ему подарок. Иди за минералкой.

— Джу, — Роберт коснулся ее руки. — А давай напишем роман? По твоим воспоминаниям.

Юля повертела пальцем у виска:

— И разошлем его всем участникам событий. А то что-то скучно жить стали.

— Как знаешь, — пожал Роберт плечами. — Но мы еще вернемся к этому разговору.

Они вышли из машины и разошлись по разным магазинам.

Глава 8

Из дома вышел Эдвард и подошёл к машине. Открыв дверь с Юлиной стороны, он помог ей выбраться.

  — Прекрасна, как всегда!  

  — Ты, как всегда, галантен, — Юля скользнула небрежным поцелуем по его щеке и достала пакет с заднего сидения.

  Роберт, проспавший полдороги, вышел из машины и горячо обнял отца.

— Джу предлагает сегодня вечером отправиться на шоу своего старого приятеля. Как тебе идея?

— Если вы уже договорились, мы с Джонни присоединимся.

— А где он?

— С утра возится на конюшне. Багг заядлый лошадник оказывается.

В доме Юлю уже ждали Элен и Джейн. После тёплых объятий они увлекли ее познакомиться со свадебным протоколом, а Роберт, остался с отцом.

  К обеду вернулся Багг с Маттиасом. Юля увидела их в окно и поспешила к ним навстречу. Шимпанзе скинул с плеч клетчатый платок, радостно бросился к ней и забрался на руки.

  — Как же я по тебе скучала, — смеялась Юля, уворачиваясь от обезьяньих ласк. — А у меня для тебя подарки. Пойдём со мной в комнату.

   — А со мной, значит, здороваться не надо, — Джонни ухватил ее со спины и покружил вокруг себя.

— Прости, — Юля подставила щёку для поцелуя, когда он поставил ее. — Но твой приятель атаковал меня первым и взял, что называется, без боя.

— Какие люди! — Роберт вынырнул из гостиной. Он подошел к Джонни и пожал ему руку. — Пойдем! Мы с отцом тебя давно поджидаем.

Воспользовавшись моментом, Юля с Маттиасом ускользнули из холла вверх по лестнице. В их с Робертом комнате Юля раскрыла пакет с детской одеждой. Шимпанзе тем временем по-хозяйски осмотрел помещение и уселся на кровати, замерев в ожидании подношений.

  — Так, мой дорогой друг, — Юля достала джемпер, джинсовый комбинезон, носки, футболку и кроссовки, — надеюсь, тебе обновки придутся по размеру.

  Она нарядила Маттиаса и подвела к зеркалу. Чтобы еще немного порадовать друга, нацепила ему несколько значков. Преобразившийся шимпанзе важно посмотрел на себя в зеркало и благодарно взглянул на Юлю. Погладив значки морщинистой лапой, он развернулся и поковылял к пакету. Усевшись около него, Маттиас с довольным урчанием извлёк оттуда всё, что там осталось.

   Роберт зашёл за Юлей, чтобы пригласить её к столу и умилился, застав её сидящей с Маттиасом на полу перед зеркалом. Она учила его правильно надевать шапку.  Роберт прислонился к шкафу и некоторое время наблюдал за ними.

   — Хочешь, я подарю тебе обезьяну? — вдруг брякнул он.

   У Юли округлились глаза.

  — Зачем? — она выронила шапку из рук.

   Маттиас с недовольной мордочкой наклонился, поднял и напялил её задом наперёд.

  — Будет у тебя домашний любимец, — пожал плечами Роберт.

   — Я не против. Но ведь это очень большая ответственность. Можно, пока мы не стали родителями, ты будешь моим единственным домашним любимцем?

  — Я? — Роберт опустился на колени и с коварной улыбкой пошел на нее. — Родная, я готов стать для тебя кем и чем угодно. Но учти, это тоже большая ответственность. Ты в ответе за тех, кого приручила.

  Он обнял ее и коснулся губами тонкой кожи в ключичной ямке.

   — Львенок, — простонала Юля, — Только не при нём.

   Роберт надул губы.

   — Ты права. С обезьяной я переборщил. Ведь придется с ней делить твоё внимание.
   — С ребенком тоже.
   — Это другое и даже не обсуждается.

  Роберт встал и протянул ей руку.

  — Прошу вас, принцесса, — произнёс он с лёгким поклоном, — проследовать в обеденный зал.

  Они вошли в гостиную, ведя Маттиаса за передние лапы. На мордочке шимпанзе смешались счастье, гордость и блаженство. Элен первая заметила их и захлопала в ладоши. Джейн присоединилась к ней. Маттиас прошёл щеголем мимо дам, забрался на стул рядом с хозяином, взял ложку и скромно потупил глаза.

   — Приятель, — воскликнул Джонни, похлопав его по плечу, — отлично выглядишь! Гораздо лучше, чем в шали миссис Блум.

   — А посмотрите, какой он сразу стал смирный, — с улыбкой произнесла Элен. — Остаётся надеяться, что Маттиас продержится таким благовоспитанным как можно дольше. Всё-таки хороший костюм играет роль в поведении не только человека.

    — Несомненно, — Эдвард был чем-то расстроен. — Элен, предлагаю тебе заняться на досуге научными изысканиями.

— Что ты, — отмахнулась от него миссис Блум, — у меня уже нет сил на это. Я лучше начну изучать детские справочники.  Надеюсь, молодые не заставят долго ждать. Да, Роберт?

Она повернулась к племяннику.

 — Конечно, тетя, — скромно улыбнулся он и взглянул на Юлю.

Она подмигнула ему и опустила глаза долу. Джейн умилилась и строго посмотрела на сестру.

— Зачем ты вгоняешь Джулию в краску? — проворчала она. — Девушка еще не вышла замуж, а ты с нее уже требуешь.

Глава 9

Для встречи с Конни Юля надела короткое черное платье без причуд и рукавов, сунула ноги в туфли на высоченных каблуках и придирчиво оглядела себя. Несмотря на перенесенную осенью операцию, она возобновила тренировки и находилась в идеальной форме. Юлю разъедало любопытство: кто теперь прима шоу, остались ли старые номера в программе и о чем хочет поговорить с ней бывший партнер. В голову закрадывалась шальная мысль, не думает ли он предложить ей работу. Душа вдруг запросила сцены, света рамп, энергии, ревущего от восторга зала. Время до отъезда тянулось невыносимо долго. В пять часов Юлю позвали пить чай, но она отказалась, сославшись на головную боль. Эдвард передал ей с дворецким лекарство.

Наконец наступил час икс. Маттиаса оставили на попечение сестер, и вся компания погрузилась в Юлин джип. Джонни сел за руль, Роберт рядом с ним. Всю дорогу парни хохмили и прикалывались друг над другом, в отличие от пассажиров на заднем сидении. Эдвард, устроившись рядом с Юлей, за всю дорогу не обмолвился с ней ни единым словом. Он ехал, закрыв глаза, но судя по вздрагивающим векам не спал. Волны его недовольства Юля научилась улавливать еще в Петербурге. Она прокручивала в голове предстоящую встречу с Конни, поэтому ей было фиолетово до терзаний Эдварда. Она вставила в уши наушники и включила музыку, чтобы заглушить гогот Роберта и Джонни.

Шоу проходило в соседнем пригороде Лондона. Повсюду на узких провинциальных улочках пестрели красочные афиши с полуобнаженной девушкой в маске и с крыльями.

— Ау! — обернулся к ней Джонни.

Юля вытащила наушники и вопросительно уставилась на него.

— Мне кажется, или рекламу рисовали с твоего фото?

Юля закусила губу. Еще в Лондоне она обратила внимание на это. Скорее всего, Конни поступил так специально. Он знал, что Юля где-нибудь да увидит их старую рекламу. Надписи на афише изменились, а Кэнди осталась.

 — Просто похожа на меня, — натянуто улыбнулась Юля.

— О Господи! — воскликнул Роберт. — Вот это поворот. Джу, он вообще ненормальный?

— И на многие твои фотографии у него есть права? — хмуро посмотрел на нее Эдвард.

— Нет у него никаких моих фотографий. Этой афише семь лет. Ее крутой художник из Штатов нам рисовал. Что? Будто ты не знал, чем я занималась,  — Юля смерила Эдварда недовольным взглядом и отвернулась к окну.

— Я тебя по титькам узнал! — продолжал ерничать Джонни.

Кровь прилила к Юлиным щекам.

— Все, Багг, заткнись! Я разберусь с этим вопросом! — Роберт пихнул приятеля кулаком в плечо.

Юля облегченно вздохнула, мысленно поблагодарив возлюбленного.

***

Зарезервированный для Фарреллов столик оказался перед самой сценой. Мужчины попросили аперитивы, а их единственная дама — молочный коктейль. Вскоре к  столику подошла красивая официантка и передала подарок от устроителя шоу — бутылку французского коньяка. Пока мужчины, звеня бокалами, оценивали качество подношения, Юля развернула записку, которую девушка передала ей отдельно. Прочитав, показала послание Роберту, не скрывавшего любопытства.

 — Ты не будешь возражать, если я ненадолго отлучусь? — она чуть не подпрыгивала на стуле от желания вскочить и броситься за кулисы.

 Роберт надул губы.

 — Буду, но разве это что-нибудь изменит?

 — Нет! — Юля чмокнула его в губы и встала.

— Тогда возвращайся скорее, — вздохнул он.  

 К ней тут же подошла высокая рыжеволосая девушка, похожая на лисицу.

 — Здравствуйте, я провожу вас, — сказала она по-русски, и уголки губ ее дрогнули.

 — Привет! Вы Аня? — улыбнулась Юля в ответ.

 — Нет, — рассмеялась девушка, — меня зовут Алсу. Вообще-то, я отвечаю за зверинец во всем этом безобразии. Аня — администратор. Но она сейчас занята и просила меня проводить вас к мистеру Кляйну.

 Они подошли к двери с табличкой: «superBOSS».

 — Как всегда, скромен! — усмехнулась Юля, сердце колотилось от волнения.

 Она вошла, и все приготовленные слова вылетели из ее головы. Посреди небольшой комнаты, погруженной в полумрак, стоял Конни и улыбался в тридцать два зуба.

— Добро пожаловать на борт, — распахнул он Юле объятия и кивнул ее провожатой. — Забери Монику, пока она мне все карандаши не сгрызла. И оставь нас, пожалуйста.

Шимпанзе в розовой пачке и пуантах сидела на письменном столе и увлечённо чёркала по бумаге карандашом и ещё три держала в зубах. Алсу подхватила зверушку, ловко отобрав у нее карандаши. Та возмущенно заверещала и вцепилась девушке в пышный рыжий хвост.

— Так! — гаркнул Конни, и Алсу, хохоча и отбиваясь от обезьяны, выскочила из кабинета.

Конни обошел Юлю со всех сторон, цокая языком:

 — Хороша, мать! — он указал ей на диван. — Присаживайся. Коньяк, шампанское, кофе?

— Спасибо, не хочу ничего, — Юля подошла к его столу и пробежала глазами по разложенным документам. — Чем промышляешь, мальчик мой?

— Курей щиплю, да на рынке продаю. Иди ко мне, Джулия!

Глава 10

Юля металась по кабинету, как зверь по клетке: «Как Роберт отнесется к моему желанию выйти на сцену? Не слишком ли многого я хочу от него. Утром рассказала, как сходила с ума от другого парня, а теперь собралась танцевать полуголая при всем честном народе. Да и эта премия от герра Кляйна…»

Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула Алсу. Юля сделала приглашающий знак рукой, и девушка пропустила Роберта вперед. Он вошел и как показалось Юле, облегченно вздохнул.

 — Я тебя уже заждался, — Фаррелл-младший огляделся и спросил с легкой усмешкой:

— А где супербосс?

— Сейчас вернется, — Юля протянула Роберту папку на молнии. — Посмотри, пожалуйста.

Прочитав внимательно документы, он вопросительно взглянул на нее.

 — Господин Кляйн возвращает долги, — пояснила Юля. — Юридически это правильно оформлено?

— Да.

У Юли будто черт с плеч слез. Она облегченно вздохнула.

— Я не знаю, как поступить с этими деньгами. Давай эти вопросы в семье будешь решать ты. Хочешь — присовокупи к семейному капиталу, хочешь — вложи в благотворительный фонд.

Роберт с улыбкой посмотрел на нее:

— Ничего другого от тебя и не ожидал.  

В это время вернулся Конни и, скользнув по Роберту пытливым взглядом, поздоровался с ним за руку.  

— Любимый, — Юля замялась, — ты не возражаешь, если сегодня вечером я выйду на сцену?

 Она подошла к Роберту и добавила:

   — Инкогнито.

 — Я не буду связывать тебе крылья. Делай что хочешь, мой ангел, — Фаррелл-младший сомкнул руки на ее пояснице и привлек к себе.

 Юля взглянула на Конни, тот изумленно крякнул.

 — Это нереально! — она  потерлась носом о нос Роберта. — Номер называется: «Крылья Ангела».

— Это тот танец, о котором ты рассказывала сегодня? — удивился он.

— Да! И я хочу его прожить снова.

— А я хочу увидеть его воочию.

— Велеречивый ты мой мальчик, — Юля коснулась его губ. — Люблю тебя больше жизни.

Роберт вел свою игру, она это поняла. И сейчас возлюбленный шел на любые мелкие уступки, чтобы потом отказать по-крупному. Ее страсть к танцам Фаррелл-младший знал и готовил ей отказ, если она заикнется о работе в шоу. Она посмотрела в его глаза и вздохнула. Безмолвный диалог состоялся.

— Иди репетируй, — напомнил им Конни о своем присутствии. — А мы с Робертом поговорим и пойдем в зал. У тебя есть сорок минут. Алсу в соседнем кабинете. Попроси ее проводить тебя к Вольфу. Он ждет.

— К кому?! — побледнела Юля.

— Вольфганг. Мой солист в труппе, — Конни закашлялся. — Хорошо парень работает. Тебе понравится.

— Иди, родная, все будет хорошо, — Роберт одобрительно кивнул ей, и Юля, теряясь в догадках, вышла из кабинета.

  — Что это за деньги? — жестко спросил Роберт, когда за ней закрылась дверь. — Пытаешься купить ее?

 — Не горячись, парень, — Конни снова закашлялся. — Это мой долг. Я нехорошо поступил с моей Кэнди.

 — Я знаю, о чем ты, — перебил его Фаррелл-младший, — но…

— А раз знаешь, чего спрашиваешь? — также, недослушав, вставил Кляйн, продолжая кашлять. — Чертов кашель сведет меня в могилу.

 — А ты всем так щедро платишь? — усмехнулся Роберт.

Конни налил два стакана коньяка и, протянув один Роберту, сел на диван.

— Нет. Я умею считать деньги, — он сделал глоток и продолжил: — Но здесь другое. Ты не думай, между нами не было отношений, которые обычно случаются между мужчиной и женщиной. Я готов был на ней жениться несмотря на разницу в тридцать лет, но она ушла. Тем не менее я не мог забыть Кэнди все эти годы. После нее у меня всегда были только русские помощницы, но они часто менялись. Год назад их стало уже три, так как бизнес расширяется, и в каждой из них я искал черты Кэнди. Не внешние, нет. Ее удивительный характер.

 — А почему ты не разыскал ее раньше? — Роберт чуть пригубил и отставил бокал. В него больше не лезло спиртное сегодня.

Конни подошел к открытому окну и взглянул на небо, полное звезд.

— Реки не поворачивают назад, а звезды со своего пути, — помолчав, грустно сказал он. — Да. Кэнди бросила меня через два года и пошла дальше, наверное, навстречу тебе. Мое тело испещрено шрамами, но самый большой оставила она в моем сердце. Оставила и сама чуть не погибла. Ладно… Я ответил на твои вопросы?

 — Да. Несколько сентиментально, но я тебя понимаю. По поводу афиш…

— Я все понял. Кэнди уже мне сказала.

***

— Кэнди, вы вся дрожите! С вами все в порядке, — Алсу тронула Юлю за локоть.

Она вздрогнула и рассеянно ответила:

— Нормально.

«К солисту ты меня отправил, старый жук! Сейчас! Но как такое возможно? Матерь Божья, неужели я увижу Волка? — Юлю трясло то ли от возбуждения, то ли от ужаса. — Но ведь я видела как он упал, и лужа крови расползлась под его головой. А вдруг Волк выжил? Я ходила на могилу, но не была на похоронах. Леша, Лешенька, Волчок мой серенький, неужели ты искал меня и вышел на Конни? Я уже ничему не удивлюсь! Господи, за что ты меня так искушаешь?»

Глава 11

Конни с Робертом прошли в зал.

 — Добрый вечер, — Эдвард пожал руку шоумену и представил ему Джонни.

Фаррелл-младший перехватил взгляд отца и ответил на немой вопрос:

— Скоро придет.

— Как вам представление? — не без гордости поинтересовался Конни у гостей.

— Что-то потрясающее! — искренне восхитился Эдвард.

Джонни, раскрасневшийся от коньяка, спецэффектов и полуобнаженных танцовщиц, ошалело мотнул головой.

 — Сейчас будет коронный номер! — улыбнулся шоумен. — Этого исполнения я ждал давно.

— Джулия будет выступать? — Эдвард гневно блеснул в сторону Роберта глазами и стукнул кулаком по столу. — Что ты делаешь? Я запретил ей такие нагрузки!

— Ты не знаешь, что она вытворяет дома, — отмахнулся от него Фаррелл-младший.

В зале погас свет. Опустившийся на некоторое время занавес снова открыл сцену. Заиграл рок. Вихрь белоснежных бликов осветил сидящих в зале. Под самым потолком в сияющем обруче пролетела девушка в белой тунике и с крыльями. Она сделала круг на вытянутых руках, замерев в полушпагате и опустилась на сцену.

Роберт следил за ней, затаив дыхание. Тело возлюбленной казалось до невозможности хрупким. Закрыв на мгновение глаза, он представил Юлю восемнадцатилетней девушкой, какой запомнил, благодаря маленькой черно-белой фотографии. Встрепенувшись, Роберт вновь устремил все внимание на сцену.

Внизу Юлю встречали танцоры, одетые в черную кожу. Пластика, грация и слаженная работа балета под тяжелый рок уводили зрителя из реальности. Но вот люди на сцене замерли, и белый силуэт главной героини соло слился с жестким ритмом музыки. Юля умела жить танцем. Она сама превращалась в танец.

Вышел Вольф и, усадив Юлю на бедра, закружил с ней по сцене. В штанах стало тесно от того, что Роберт узрел дальше. Он сжимал кулаки и кусал губы, видя, как беспардонно  Вольф через трико насаживает на свой ствол его невесту: «Так вот где ты, дорогая, так виртуозно научилась скакать на члене. Это сколько же мальчиков тебя перелапали?». Исполнив каскад пируэтов, пара упала на пол и слилась в поцелуе.

Ожившие тела танцоров сомкнулись над ними на долю секунды и снова расступились. Юля стояла спиной к залу без крыльев: на их месте расплывались алые пятна. Вольфа нигде не было, музыка изменилась – стала медленной и тревожной. Юля упала на колени, как подкошенная. Эдвард вскочил и оглянулся на Конни. Немец сидел со слезами на глазах. Роберт посмотрел на них и проглотил улыбку. Для него Юлины фокусы уже не были в диковинку. Он снова переключился на сцену.

Вокруг девичьего тела колдовали танцоры, в медицинских масках. Смена декораций — колышущиеся алые ткани сменили белые полотнища, а перекрестные лазерные лучи мерцающие блики. Изогнутое, словно изломанное тело порушенного ангела поплыло вверх на обруче. Танцоры замерли, только взметнулись руки. В центре сцены партнер Юли уже сжимал в объятьях другую танцовщицу. Обруч совершил круг, и занавес опустился.

  Зал замер и через несколько секунд взорвался аплодисментами.

***

— Ты классно танцевала, — пожал Юле руку Вольф. Вокруг них столпились ребята, вернувшиеся со сцены. Юля с трудом понимала, что они галдят.

К ним подошла стройная белокурая девушка.

— Я Эмили, — представилась она по-английски. — Дядя много рассказывал о вас. Вы, правда, прекрасно танцуете.

Эмили  замялась и спросила:

— Вы хотите вернуться в шоу?

— Нет, — Юля с трудом сдерживала слезы. — Это было скорее прощание со сценой. Простите, мне нужно переодеться.

Она пошла, а потом припустила в сторону гримерки. Вбежав, плюхнулась на пуфик, и потемневшими глазами уставилась на себя в зеркало. Прошлому не осталось места в Юлиной жизни, но оно все еще крепко держало ее за горло. В дни, когда накрывали воспоминания хотелось выть волком от тоски. Так случилось и сегодня.

Вошел Роберт. Юля увидела его в отражении. Возлюбленный остановился за ее спиной.

 — Джу, — тихо позвал он, — я люблю тебя. Не ускользай от меня. Я… Я боюсь потерять тебя.

Юля молчала. Роберт положил ей руки на плечи и потянул на себя.

— Ты ведь не вернешься к Конни? Понимаешь, что это невозможно?

Юля будто окаменела.

 — Что за бездна таится в твоих глазах? Я с тобой! Слышишь? С тобой! — закричал Роберт, что было мочи. — Не молчи! Я не хочу, чтобы ты страдала.

  Он схватил ее и встряхнул, словно куклу.

— Что мне сделать, чтобы ты больше не мучилась? — взвыл он раненым зверем. — Неужели ты не можешь спокойно жить?

— Все хорошо, — Юля поднялась и прижалась к нему всем телом.  

   Роберт обнял ее, и она услышала, как колотится его сердце.

  Юля слегка отстранилась:

 — Тебе понравилось?

 — Ты танцовщица от Бога, — Роберт вытащил шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам. — Я думал, что ничто и никто в жизни не заставит меня плакать. Ты сделала это сегодня второй раз за то время, что мы знакомы. Хотя раньше я думал, что мужчины плачут, только когда режут лук.

Глава 12

Джонни крепко выпил, и Юля не пустила его больше за руль. Любитель рома уселся рядом, засыпая вопросами про ее работу в шоу. Эдвард с Робертом устроились на  заднем сиденье. В полутьме салона Фаррелл-старший не сводил глаз с тонких рук, лежащих на руле. Своим выступлением Юля  всколыхнула в нем тяжелые воспоминания. К Эдварду на стол,  в ту промозглую осеннюю ночь, ее с огнестрельным ранением в груди привезли в таком же белом коротком платье. Его обугленные обрывки с серебристыми нитями Эдвард с Виктором извлекали из раны, когда искали пулю. Критическая кровопотеря и остановка сердца чуть не убили несчастную. Но именно тогда Эдвард понял, как дорога ему эта девушка. Вот уже полгода он приучал себя к мысли, что должен воспринимать ее как дочь. Иногда получалось, иногда нет. Но в любом случае Эдвард считал себя ответственным за нее. Поэтому он сердился на них с Робертом за выходку в конюшне.

— Останетесь у нас? — Эдвард оторвался от созерцания прекрасного.

 — Да, —  Роберт сидел с лицом кота, наевшегося сметаны. — Юля решила спрятаться от меня до свадьбы. Боится уже со мной оставаться один на один, так что эту ночь перед разлукой мы проведем у вас.

— Ты знаешь, она права, — в сердце Эдварда вспыхнула надежда побыть с Юлей наедине. Пусть даже в роли убеленного сединами друга.  — Дорогая, ты останешься у меня, не так ли?

Юля посмотрела на него в зеркало и, улыбнувшись, покачала головой.

 — Сейчас! — скривился сын. — Даже не думай. Принцесса решила погостить у бабушки Анны. Пожалуй, это единственное место на земле, где я могу оставить ее и быть полностью уверенным, что с ней ничего не случится.

 — Хорошего же ты мнения об отце! — возмутился Фаррелл-старший. — Но ты прав. У нас с тобой сейчас будет много дел. Вы очень разумно поступаете, хотя это и не ваш стиль.

— Возьми к себе в кабинет, — Роберт передал ему папку на молнии. — Мы с Юлей прогуляемся немного перед сном.

— Я надеюсь в пределах Фаррелл-Холла, — Эдвард строго взглянул на сына.

Роберт неопределенно махнул рукой и тут же сменил тему.

***

   По возвращении Эдвард с Баггом сразу ушли в дом, а Роберт пересел к Юле вперед. Ее лицо заострилось от усталости, но в глазах читалось беспокойство.

 — Не передумала по поводу экстрима? — Роберту совершенно не хотелось спать.

 — Если честно, я устала, но меня все куда-то несет.

— Тогда я сейчас кое-что тебе покажу. Поехали, поставим твой танк в гараж.

  — Мой танк? — возмутилась Юля и шлепнула его по ноге.

 — Ну, на своей тачке я тебя на раз-два сделаю, — подцепил Роберт  невесту. — Отец, покупая тебе этого монстра, заботился о твоей безопасности больше, чем о гоночных пристрастиях.

Она, сощурясь, посмотрела на Роберта.

— Убила взглядом! — поднял он руки. — И тем не менее я покажу тебе сегодня, что такое скорость.

Фаррелл-младший придирчиво взглянул на ее платье.

   — Не очень подходящий вид, ну да ладно. Поехали, ты ведь еще не видела наш паркинг.

  На подземной парковке Юля вышла из машины и удивленно ахнула. Стало ясно, что автомобили занимали отдельное место в жизни мужчин Фарреллов. Она насчитала пятнадцать штук раритетных экземпляров.

Роберт снял с Юлиной шеи платок и, завязав глаза, повел за руку в самый конец гаража.

 — Как ты думаешь, — спросил он, когда подвел к цели их прихода сюда, — что я хочу тебе показать?

— Реактивную метлу? — рассмеялась Юля.

— Почти! — улыбнулся Фаррелл и развязал ей глаза.

Брутальный «Харли-Дэвидсон»  поглядывал на нее своим стеклянным оком.

— Ох, — Юля схватилась за голову, — класс!

 — Полетаем? — шепнул он ей.

— Ты же пил!

— Я пил утром, а в клубе лишь пригубил, — Роберт приложил руку к груди. — Неужели ты думаешь, что рискнул бы?

— Насколько я знаю, риск твое второе имя.

Роберт надул губы и усмехнулся:

— Права, дорогая, как всегда! Но твоей жизнью я не готов рисковать больше. Равно, как и правами. Ты мне доверяешь?

 — Спрашиваешь!

Роберт подошел к телефону и позвонил:

— Билл, привет! Открой ворота, я сейчас улечу стремительно, но ненадолго, — он повесил трубку и достал ключи из металлического ящика на стене.

За харлеем в небольшом шкафу нашлись два шлема, краги и косуха. Роберт надел кожанку на Юлю, вместо ее тоненькой лайковой курточки, и водрузил ей на голову шлем.

— Погнали, принцесса!

  Они выехали из гаража и, пролетев парк, выскочили на дорогу. Юля наслаждалась чувством полета, прижавшись к спине Роберта. Фаррелл лихо входил в повороты и уверенно лавировал между машин. Мелькали населенные пункты. Водитель свернул в лес и некоторое время несся по лесной дороге. Когда вынырнули из темноты, Юля поняла, что они оказались на специальной гоночной трассе. Остановившись, Роберт снял шлем и повернулся к Юле.

 — Ну как? — Он разрумянился, его глаза блестели.

— Бесподобно! Это мой самый лучший в жизни полет.

 — Полет впереди, принцесса. А теперь держись крепче, это специальная дорога для любителей острых ощущений. 

  Роберт завел двигатель и выехал на трассу. Они взлетали и приземлялись, в некоторые повороты входили под таким углом, что казалось падение неминуемо. Спидометр измерял теперь уровень адреналина, и от скорости и рёва мотора стрелка зашкаливала.  Юле чудилось, будто за спиной выросли крылья. Наконец Роберт съехал с трассы, вновь углубился в лес и остановил мотоцикл на берегу озера. Луна и фары харлея освещали гладь воды, казавшейся серебряной. Влюбленные стояли, прижавшись друг к другу, и сердца их бились в унисон. Не нужно было слов. 

  — Ты знаешь, — тихо сказала Юля, — это лучшее в мире ощущение. Когда летишь на бешеной скорости и прижимаешься к самому близкому человеку. Нет ни страха, ничего. Только понимание, что вы единое целое, и уверенность в том, что все будет хорошо. У меня никогда не было такой уверенности в жизни. Ты подарил мне ее, однажды решив, что мы должны быть вместе. А сегодня показал это таким необычным способом.

Глава 13

Первым проснулся Роберт. Он склонился над Юлей и пощекотал ее ушко кончиком носа. Она что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок. Сегодня Фарреллу показалось слишком благородным жестом отпустить любимую женщину так надолго от себя. Но анонимные письма с угрозами расстроить свадьбу раз в месяц падали в его почтовый ящик. Потому он решил отправить Юлю к бабушке, расставив охрану вокруг ее дома и заняться вопросом безопасности грядущего торжества. К его радости, Юля легко согласилась. Фаррелл-Холл не казался Роберту надежным убежищем, хотя территория и охранялась. Он пытался себя убедить, что это единственная причина, почему отчий дом не казался ему крепостью.

Юля потянулась и открыла глаза.

— С добрым утром, счастье мое, — промурлыкала она.

— Привет, мой ангел, — Роберт прижался к ней всем телом.

— Осталось всего неделя до свадьбы, — Юля, окончательно проснулась и взглянула на календарь.

 — Осталась еще целая неделя до свадьбы, — уточнил он.

Юля выбралась из-под одеяла и села на Фаррелла сверху.

 — Ты мне скажешь, наконец, где мы предадимся жаркой страсти в наш медовый месяц? — Она поправила упавшую с плеча лямку.

— Если ты сейчас не переместишься чуть выше или ниже, то прямо здесь и сейчас, — Роберт тяжело сглотнул.

  Юля скатилась с него и протянула:

 — Ну, львенок!

 — Не скажу, — он закрыл глаза и хитро улыбнулся, — но могу гарантировать, что поблизости не будет ни одной живой души. Так что, любимая, готовься к террору.

 — Ой, боюсь, боюсь.

Фаррелл приоткрыл один глаз и молниеносно набросился на нее.

 — Напрасно смеешься, любовь моя, — он с легкостью поборол возлюбленную. — Ты довела меня уже до состояния, когда я ни о чем другом не могу думать. Даже когда ты просто находишься рядом со мной...

   После завтрака Роберт с Юлей отправились на Итон-сквер, чтобы она взяла необходимые вещи на неделю. Внук легко договорился с бабушкой, которая пришла в восторг от их идеи.

 — Это так правильно, — щебетала миссис Хант, — так редко встретишь сейчас такое благочестие.

Когда Роберт пересказал Юле их разговор с бабушкой, ей стало неловко.

— Не стыдно, львятина? — пожурила она его, — мы с тобой далеко не ангелы, ты вводишь нашу прекрасную леди в заблуждение.

 — Если я правильно ее понял, то по вечерам вы будете ходить в церковь на службу, а днем готовиться к свадьбе, — Роберт обхватил Юлю за талию и закружил по комнате. — Это действительно редкость в наши дни.

 — А что будешь делать ты? — поинтересовалась она.

 — Как что? — слукавил он. — Прощаться с холостяцкой жизнью.

 — Поаккуратнее, любимый, — Юлю кольнула мысль, что она как-то не подумала, чем займется ее благоверный. И она повторила, делая акцент на последнем слове: — Прощайся поаккуратнее.

 Фаррелл рассмеялся и прижал ее к себе.

 — Кошка моя дикая! — совершенно искренне вздохнул он. — Боюсь, что все свободное время я буду ошиваться под твоим балконом.

Юля добавила загадочности во взгляд. Сработало.

Роберт взял любимую за подбородок и пристрожил ее:

— Так что не вздумай сбежать.

Она вздохнула, потупив взор.

 — Что? Я разгадал ход твоих мыслей?

 — Боюсь, что теперь ты и несвободное время проведешь там, — рассмеялась она, облегченно вздохнув. — Все хотят хорошо провести время, но его невозможно провести! И меня тоже.

 — Ах, ты так! — Роберт подхватил ее на плечо и, вскочив на стул, посадил Юлю на шкаф. — В таком случае, моя дорогая, я подыщу для тебя еще более укромное место.

 Юля, скрестив ноги по-турецки, вытирала слезы от смеха.

— Я удивляюсь, — он запустил руки в шевелюру, — как с таким несносным характером ты до сих пор жива?

 Юля легла на живот и, облокотившись на локти, удивленно посмотрела на жениха.

 — У кошки девять жизней, — бархатным голосом промурлыкала она. — Ты разве не знал?

 — Да, совсем забыл, — вздохнул он и протянул к ней руки. — Ладно. Иди ко мне, моя девочка. Поехали, я отвезу тебя к бабушке и подключусь к предсвадебным делам. Еще вечером Саню с Димоном встречать. Скорее бы промчалась эта неделя. Без тебя она будет тянуться вечность.

— Мне тоже будет тяжело без тебя, — вздохнула Юля и соскользнула к нему в объятья.

— Мы хоть поужинаем вместе? — он с нежностью заглянул ей в глаза.

 — Я подумаю об этом позже. Не обижайся, Роб, мне нужно побыть немного наедине с собой. Для нашего же блага. 

— Я понимаю тебя и не обижаюсь. Погнали.
— Надо бы заехать бак бензина залить.

— А «бронетранспортер» тебе твой зачем? — с подозрением спросил Роберт.
— Каприз, — улыбнулась Юля.
 — Я тебя сам отвезу. Побудем еще немного вместе.
 — Хочу машину,  — заканючила она.

Глава 14

 На другой день, после ужина и вечерней молитвы с леди Анной, Юля собиралась ложиться спать. Вдруг с улицы раздались звуки знакомой мелодии. Она вышла на лоджию и увидела своего любимого, прислонившегося к машине с гитарой. Бабушка в этот раз не стала прогонять несчастного влюбленного. Юля слышала, как та тоже открыла окно, чтобы насладиться виртуозной игрой внука. Однако, леди Анна выключила дверной звонок, и Фаррелл-младший, потоптавшись внизу, уехал несолоно хлебавши.

Следующей  ночью Роберт решил проникнуть к своей невесте через окно, но сработала сигнализация, и приехавшей полиции пришлось долго объяснять, что он не грабитель. Бабушка смилостивилась и по Юлиной просьбе пустила внука в дом.

 — Я соскучился и больше не мог ждать, — прошептал Роберт, когда они с Юлей заперлись в её комнате. — Это ужасно, что в нашем веке невозможно забраться в окошко любимой девушки без вмешательства полиции. Потеряв голову, я упустил это из виду.

 — Я тоже соскучилась по тебе, — вторила она ему. — По твоим глазам, голосу, губам…

Фаррелл подхватил невесту на руки и упал с ней на кровать.

 — Любимая, — он гладил ее по волосам и вглядывался в родные черты, — сам того не ведая, я обрек себя на изощренную пытку. Я не в состоянии так надолго разлучаться с тобой.

 — Осталось четыре дня, — улыбнулась она, купаясь в лучах его любви.

  Они смотрели друг на друга и не могли насмотреться, слушали друг друга и не могли наслушаться. Наконец их губы слились в поцелуе, дыхание смешалось. Словно и не было трех томительных дней разлуки. Тем не менее Роберт старался быть сдержанным, чтобы не встретить утро на улице. Пришлось перебраться со скрипучей кровати на ковер. Роберт ощущал себя сгустком тестостерона, Юля же превратилась в одну большую эрогенную зону. Дрожащими руками стянул он с нее спортивный костюм и сорвал белье.

— Хочу тебя до безумия, — Роберт развернул возлюбленную спиной и, подтолкнув под колени, опрокинул на ковер. Подтянув за бедра к себе, он толкнулся набухшим тяжелым членом в распаленную желанием плоть. Юля прогнулась в пояснице, и Роберт, предупреждая стон, закрыл ей ладонью рот. Она уткнулась лицом в свою одежду, подаваясь бедрами ему навстречу. Роберт входил в нее с неведомой ему ранее остервенелой яростью. Звук шлепков от соприкосновения их тел заводил не на шутку. Он дышал хрипло, тяжело, двигаясь все жестче. По телу шел ток, спазмы пробегали по мышцам. Сейчас, как никогда он обожал свою кроху, отдававшую ему всю себя. Ее дырочка до сих пор была слишком узкая для его огромного члена. Но любимая девочка терпела, позволяя ему загоняться на всю длину. Понимание, что он единственный мужчина в ее жизни будоражило до сих пор. Роберт старался быть нежным, но стоило ему прижаться к ее телу, вдохнуть тонкий аромат и начинался настоящий крышеснос. Кровь бешеным потокам неслась по жилам, спускались тормоза. Хотелось продержаться как можно дольше, но первый раз всегда не хватало сил. Семя подкатывало к выходу, на несколько секунд замирало дыхание, и одним толчком плотину сносила нескончаемая волна удовольствия. Кайфовая и многогранная. Так случилось и сейчас. Отдышавшись, Роберт опустился между Юлиных бедер и провел языком по пульсирующему лону. Член, только что выплеснувший накопившуюся за несколько дней сперму, вновь стоял колом. Юля выскользнула из-под него и рухнула на спину. Она прерывисто дышала, закрыв глаза. Ее соски торчали острием вверх, как боеголовки, а над  губой выступили капельки пота. Роберт слизнул их и проложил дорожку из поцелуев к вздымающейся груди. По очереди он втянул в себя твердые горошины.

— Как ты прекрасна, маленькая моя! — Роберт улегся между стройных, согнутых в коленях ног и положил голову на подрагивающий живот. — Я завтра снова приду к тебе.

— Нет, — прошептала Юля.

Роберт сел и вопросительно уставился на нее.

— Я хочу, — она еще не совсем пришла в себя. — Я хочу причаститься перед венчанием. Увидимся накануне торжества.

***

   Роберт держал данное Юле слово и не тревожил больше ее покой. Она насквозь пропиталась ароматом ладана, читая молитвы и каноны. Призраки прошлого и страх перед будущим медленно, но верно отступали. Миссис Хант умеренно дозировала ее одиночество, разбавляя подготовкой к свадебному торжеству. По расписанию приходили мастера красоты и даже эпиляцию Юле сделали на дому. Жан-Люмьер привез наряды, манекены и зеркала за день до свадьбы.

— Во истину королевский наряд, миссис Хант, — картавил дизайнер, ползая возле Юли на четвереньках и расправляя юбку. — Об этой свадьбе еще долго будут говорить. Какая невеста, какая невеста! После вас я  поеду на Итон-сквер к мистеру Фарреллу. Ах, просто сгораю от желания скорее увидеть жениха и невесту вместе.

— Увидишь, увидишь! — миссис Хант придирчиво оглядывала платье. — Ваш фотограф уже звонил.

Юля, в пол-уха слушая разговор, зачарованно разглядывала свой подвенечный наряд. Он словно явился из другого века. Корсет и юбка платья поверх шелкового основания покрывало красивое дорогое шитье. Жемчужные россыпи причудливо вплетались в узор. Широкий шлейф юбки, простирался далеко назад и напоминал заснеженный склон в Альпах, чуть тронутый утренней зарей, переливающийся на свету первозданной белизной. Юля погладила его рукой и улыбнулась от мысли, что завтра они с Робертом поклянутся перед алтарем в вечной любви и свяжут свои судьбы на веки веков.

***

Черный бентли катил по Лондону, неспешно лавируя в общем потоке машин. Эдвард сидел на переднем пассажирском сиденье. Битый час он пытался отключиться от болтовни сестер, не замолкающих ни на минуту. Не выдержав, он попросил Колина остановиться около аптеки.

Глава 15

— Как ты попал сюда? — на Юлином лице читалось недоумение.

— Профессия обязывает быть сильным и ловким, — улыбнулся Саня, пуская в ход фирменный взгляд, от которого девять из десяти женщин текли стопудово. Юля, видимо, была той десятой. Тогда Саня напряг мышцы. Тонкий черный свитер выгодно обтягивал его широкие плечи и грудь. Последние полгода он усиленно тренировался и учил английский, готовясь к отъезду в Лондон.

— Ты что, стероидов пережрал? Зачем так раскачался? — пробормотала Юля отступая. — Если мне не изменяет память, ты учился на геолога, а не на спецназовца…

— Ты многого не знаешь, — Саня с трудом сдерживал порыв сжать в объятьях Юлю. Ему хотелось целовать до умопомрачения изогнутые в усмешке губы, мять до одурения твердую троечку и трахать, трахать, трахать некогда отвергнутую им по глупости сладкую девочку. Он шагнул к ней.

— И не хочу, если честно,  — Юля уткнулась ладонями в мышцы его груди.— Роберт в курсе, что ты здесь? Вы же должны быть на мальчишнике.

— Конечно, в курсе, — Саня содрогнулся. Его соски затвердели от прикосновения к ним теплых ладоней. — Эдвард здесь таких цепных псов посадил по всей улице, муха не пролетит. Но Роберт считает, что рядом с тобой должен быть свой человек.

— Странный выбор.

— Есть такое понятие, как мужская дружба.

— Ты мне-то не заливай! — Юля перешла на шепот услышав, как открылось окно в соседней комнате. — Раз он тебя прислал, значит что-то случилось. Ты последний человек, которому Фаррелл доверит охранять мой покой перед свадьбой. Для этого должны быть очень веские основания.

— Роберт…

Юля приложила палец к губам. Минута показалась вечностью, но вскоре женский голос проворчал по-русски что-то про чокнутых полуночников и окно захлопнулось.

— Колись, давай, — Юля ткнула его кулаком в крепкий пресс и потерла ушибленную руку.

— Роберт беспокоится о тебе, — сделал вид Саня, что выкручивается, — а ты ему вроде как запретила навещать себя до свадьбы…

 — И он послал тебя?! Браво!

Саня нахмурился и положил руки ей на плечи. Уболтать Роберта взять его к Юле телохранителем оказалось гораздо проще, чем вновь заслужить ее доверие.

 — Отныне я охраняю тебя. Прими это как факт. Я не должен был показываться тебе сегодня на глаза. Извини, не вышло. Ты можешь идти спать. Я просто буду рядом, а утром уйду, договорились?

— Нет! Или ты мне все рассказываешь, или вон отсюда.

Саня закатил глаза и прошелся ладонями по ежику своих светлых волос. Придется повозиться, прежде чем эта гордячка перестанет его елозить мордой об асфальт.

— Вообще, я считаю, что неправильно от тебя скрывать правду.

— Вот это другое дело, — Юля сильнее закуталась в плед. — Пойдем внутрь. Становится прохладно, и нас могут услышать. Там все расскажешь.

Саня возликовал, пожирая глазами атласную кожу ее плеч. Они прошли в комнату. Юля повернула ключ в двери и дернула за веревочку бра над кроватью. Саня подошел к туалетному столику, где лежали длинные белые перчатки, и погладил их.

— Значит, завтра моя девочка выходит замуж, — голос его дрогнул.

— Я не твоя девочка, — она положила плед на стул, оставшись в шелковой сорочке.

— Уже да, — Саня повернулся, и барометр в штанах прыгнул вверх. — как мне ни горестно это признавать.

Юля стянула с волос резинку, и золотистые пряди рассыпались по смуглым плечам. Соски крупными горошины топорщились под розовой тонкой тканью, будоража воображение. Юля забралась под одеяло, ничуть не стесняясь его присутствия.

Саня упал к ней на постель и уткнулся лбом в выступающие из-под одеяла колени.

— Громов, карьера телохранителя под угрозой. Если ты хочешь меня охранять, твой член должен висеть концом вниз, даже когда я буду ходить при тебе голая. Все понятно?

— Да, госпожа! Только ходи голая чаще, — Саня вскочил, сбросил с себя кроссовки и, сев по-турецки на кровати, поклялся. — Я буду работать над своей выдержкой. Прошу простить моего друга. Он еще не приучен соблюдать субординацию. При виде роскошных буферов заводится как ошалелый.

Юля задохнулась от такой наглости. Сане пришлось срочно спасать положение:

— Сегодня в Фаррелл-холле нашли бомбу с часовым механизмом

Слова возмущения застыли у нее в горле.

— Не поняла…

— Сегодня в парке устанавливали шатры, сцену, арку для новобрачных. Именно в ней охрана Эдварда обнаружила бомбу после ухода рабочих.

Юля молчала.

— Все еще хочешь, чтобы я ушел?

— Уже нет, — она встала с кровати и накинула на плечи халат. — Ты голоден?

— В некотором смысле — да, — улыбнулся Саня, скользнув взглядом по ее аппетитной заднице. — Но ты вряд ли сможешь утолить мой голод.

— Прекрати, — порывшись в сумке, Юля достала коньяк. — Выпьешь?

— Да!

— Открывай! — Юля кинула ему бутылку на колени.

Глава 16

  Утром бабушка не удивилась, застав Роберта на кухне.

 — Кофе будешь? — спросил он невинным голоском, помешивая ложкой в турке.

— Буду, — Анна коснулась губами его взлохмаченной макушки, — иначе я усну на церемонии. Какой-то ужас! Ты, как лис, снуешь то в дверь, то в окно. Как тебя бедная девочка выносит… Давай отправляйся после завтрака переодеваться, время пошло не на часы, а на минуты.

 Вошла Юля и, подойдя к миссис Хант, поцеловала ее. Та просияла и потрепала девушку по щеке. Роберт ухватил невесту и покружил вокруг себя.

 — Бабушка, — простонал он, — если бы ты знала, как я счастлив!
Кофе с радостным шипением вылилось на плиту.

После завтрака, Роберт уехал, чтобы через четыре часа встретиться с Юлей у алтаря. Время понеслось. Приехали Жан с Шейлой, в ее обязанности входило сегодня управляться со шлейфом платья для венчания. Пока парикмахер Диана и визажист Корнелл колдовали над Юлиным преображением, они болтали без умолку. Юля чувствовала себя куклой и с трудом воспринимала происходящее. Зато бабушка, несмотря на недосып, командовала всей этой кухней с завидным энтузиазмом.

Когда невеста наконец осталась в комнате одна, у нее звенело в ушах. При полном параде она подошла к зеркалу и замерла. «Наверное, именно так выглядят сказочные принцессы», — подумала Юля, затаив дыхание. Несколько прядей выпрямленных волос, уложенные венцом под диадему, и вся причёска, как по волшебству, искрились в солнечных лучах. Фата, сшитая из тончайшего материала, служила символом невинности невесты, увы, уже формально, но Юля ни о чем не жалела. Белое платье выглядело по-королевски. Юля открыла шкатулку и погладила пальцами бриллиантовое ожерелье. Фамильные драгоценности, подаренные ей Фарреллами, утром попросил надеть ее Роберт. Она провела рукой по шее, вспоминая недавние поцелуи жениха. От нахлынувшего желания закружилась голова. Юля прогнала наваждение, надела ожерелье, серьги, перчатки и поверх перстень.

В комнату, цокая каблуками кремовых лодочек, торопливо вошла миссис Хант. Она была в розовом костюме букле от «Шанель» и элегантной шляпке.

— Прибыл свадебный экипаж. Жених будет ждать тебя в церкви. Что на улице творится! — взволнованно щебетала она. — Детка, ты только не пугайся, там будут телекамеры. Ох уж мне эти Фарреллы!

 — Миссис Хант, — Юля протянула к ней руки, — ты моя добрая фея, я ничего уже не боюсь. Я готова!

— Благословляю тебя, моя крошка! — перекрестила её Анна и, выглянув в другую комнату, крикнула. — Шейла, Жан, выходим!

  Перед Юлей одну за другой распахивали двери. Наконец невеста вышла на улицу. Длинный белый лимузин ждал около дома, в компании нескольких помпезных машин. Множество людей, в основном незнакомых, встретили ее появление аплодисментами. Грянул оркестр и защелкали фотокамеры. Юля  думала только о том, как скорее оказаться рядом с Робертом. У выхода ее окружили Саня, Самурай и Джонни. Последний держал за лапу Маттиаса, наряженного в элегантный костюм и темные очки. Этот аксессуар шимпанзе, видимо, у кого-то недавно отобрал, потому что уделял ему чересчур много внимания. Он то надевал, то снимал «волшебный» предмет, чтобы детально рассмотреть. Натянув дежурную улыбку, Юля шла по дорожке, усыпанной лепестками роз, в плотном полукольце друзей. Мелькали вспышки фотоаппаратов, и путь до машины показался невесте невыносимо длинным.

  Самурай с легким поклоном распахнул перед ней дверь лимузина. Юля едва подумала о том, как она сядет в машину в таком платье, как сзади подошла Шейла и помогла расположиться так, чтобы не смять все это великолепие. Рядом села миссис Хант, а напротив расположилась троица друзей с обезьяной. Машина тронулась, и Юля, взяв Анну за руку, обвела взглядом мужчин. Они сидели с такими напряженными лицами, что невеста не выдержала и рассмеялась.

 — Джонни, ты, как англичанин, друг жениха, а я, наверное, единственная в мире невеста, у которой вместо подружки на свадьбе будут два русских богатыря, — она повернулась к миссис Хант. — Анна, позвольте представить вам красу и цвет нации: Дмитрий и Александр. Я рассказывала про них.

— Очень приятно, — Анна с интересом оглядела парней. — Крещеные?

Они кивнули.

— Да, — вскинулся Саня, — а как зовут жениха? Церковь-то православная, и если мне не изменяет память, имя «Роберт» в Святках не значится.

 — Роман, — лицо бабушки озарила лучезарная улыбка.

 — Роман и Юлька, — присвистнул Самурай, — Ромео и Джульетта! Вот это класс, новая трактовка. Шекспир, Лондон, Англия!

   — Хоть кино снимай, — кивнула Юля. Она улыбнулась, вспомнив, как Роберт схитрил в день их знакомства. Он сразу приплел Шекспира, зная, ее настоящее имя. — Стоило нам встретиться, как события закрутились с такой скоростью, что куда уж там Монтекки с Капулетти со своими матримониальными передрягами до нас. Но это, действительно, символично. Но мы оказались сильнее тезок. Мы — Ромео и Джульетта, которые выжили.

Дмитрий перевел Джонни их разговор, и тот покачал головой.

 — Знаешь, Джулия, — Багг показал все тридцать два зуба, — ваша парочка, скорее, ассоциируется у меня с Бонни и Клайдом. Совершенно не удивлюсь, если к свадебной подвязке нашей Джульетты прикреплен револьвер с инкрустацией, а не ажурная розочка.

Юля покраснела до кончиков ушей, а машина сотряслась от смеха.

Глава 17

Юля удивленно осматривала преображенный парк из окна лимузина. Из вазонов по бокам аллеи спускались разноцветные петуньи. Гирлянды шаров арками нависали над дорогой. Около самого дома на поляне, были установлены красные шатры и оборудована площадка для танцев. Сказка продолжалась. И снова их встречало множество людей, так как на официальную регистрацию ездили только новобрачные, свидетели и мистер Фаррелл.

— Я не перенесу новую порцию объятий и поздравлений, — Юля взяла Роберта за руку, и жар из его теплой ладони ударил в ее.

— Машина остановится за домом, и мы сразу пройдем внутрь. У нас будет час на то, чтобы прийти в себя.

— Отлично придумано, — вздох облегчения вырвался из ее груди. — Глоток свободы просто необходим. Мне нужно переодеться. И я с удовольствием выпила бы кофе, потому что у меня кружится голова.

 — От любви, миссис Фаррелл? — с хитрой улыбкой Роберт провел тыльной стороной ладони по её щеке.

От этой невинной ласки у нее перехватило дыхание. С легкостью променяла бы она свадебную вечеринку на лунную ночь в объятьях мужа.

— От любви, мистер Фаррелл, — Юля примерила на себя новое имя, и ей оно понравилось.

— Юлечка Фаррелл, — смакуя, произнес Саня и добавил: — Звучит.

  Юля выглянула в окно и заметила среди гостей Конни с его девушками и обезьянкой в розовом платье. Она приветственно помахала им рукой.

  — Надеюсь, вам сегодня будет за кем ухаживать, — подмигнула она друзьям.

  — Ну, ты так сразу от нас не отрекайся, мужняя жена, — рассмеялся Саня, — Мы тебе ещё пригодимся.

Машина остановилась за домом. Юля выходила последней, и увидела как Роберт тронул Саню за плечо. Она напрягла слух.

  — Малыш, — голос возлюбленного стал серьезным, — как договаривались. Посмотрите с Самураем всё внимательно ещё раз. 

Он повернулся к Юле и лучезарно улыбнулся.

— Пойдём, любимая.

Взявшись за руки, они прошли в центральный холл. Тётушки и миссис Хант встретили их радостными возгласами,.

   — Ах, дети! — первая обняла их бабушка Анна.— Я так рада за вас! Какая красивая церемония! Мой платок весь в слезах. Не могла сдержаться. Это… это было так трогательно. Вы были, словно одно целое, дай вам Бог сохранить ваши чувства на всю жизнь.

  — Спасибо, моя хорошая! — Внук крепко прижал её к груди.

   — Да, великолепно! Просто нет слов, я первый раз присутствовала на православном венчании, — подхватила тётушка Элен. — Торжественный, волнующий обряд. И было так трогательно, когда ты встретил Джулию у аналоя. Я тоже расплакалась.

  — Я рад, мои ангелы, что вам всё понравилось. Мы очень хотим выпить по чашечке кофе в своей комнате. Организуете? — попросил племянник и одарил родственниц фирменным взглядом-«безотказничком».

   — О, да! — засуетились дамы, — Идите, отдохните немного. Вам всё принесут.

  — Дорогая, — обратилась бабушка Анна к Юле, поправляя ей фату, — позвони мне, когда будешь готова переодеваться. Я сама тебе помогу. Шейла в положении и почувствовала себя нехорошо, я её отпустила.

  — Не переживайте, — улыбнулась Юля, — Среди наших гостей есть профессиональный костюмер. Вы и так, столько сделали для меня. Отдыхайте сегодня.

   Миссис Хант, облегчённо вздохнула.

  — Вот и отлично. Тогда я просто распоряжусь, чтобы платье и все необходимое доставили в вашу комнату.

  Дамы расцеловали молодых и, дружно щебеча, выпорхнули из холла. Роберт схватил Юлю за руку и  бросился по ступеням вверх.  Она едва не рухнула, путаясь в длинной юбке. Но оно того стоило. Следом в дом уже заходил Эдвард с ближайшими родственниками и разговор затянулся бы.

  Роберт захлопнул дверь и, подхватив Юлю на руки, закружил с ней по комнате. Присев на кровать, он оглядел её с ног до головы.

  — Не знаю, как управлялись средневековые принцы, — рассмеялся он, целуя её, — Но я в панике. Это огромная юбка необычайно красива, но совершенно непрактична. Я не могу к тебе подобраться ни с какой стороны.

  — Вот и отлично, — Юля выпуталась из его объятий, встала и потянулась, — В противном случае, гостям пришлось бы пировать без главных действующих лиц.

   — Нет, я просто так не сдамся, — сказал он и нырнул к ней под юбку.

   В этот момент раздался стук в дверь, и вошёл мистер Фаррелл. Роберт не успел вынырнуть обратно и решил остаться незамеченным, благо место под юбкой было много, и вид оттуда открывался прекрасный.

  — О, Джулия! — Эдвард взял Юлю за кончики пальцев и поочерёдно коснулся их губами. — Ты себе представить, не можешь, как я счастлив сегодня. Ты истинная принцесса. Такая красивая, нежная, трепетная… Эм-м… А где Роберт?

Он удивленно оглянулся.

   — Спасибо, Эдвард. Роберт сейчас вернётся, он спустился куда-то, — кровь прилила к Юлиным щекам. Она лёгким движением ноги пыталась сбросить руку любимого мужчины, крадущуюся к кромке чулка — Я должна переодеться.

  — О да, дорогая! — засуетился Эдвард, — Я просто хотел пока вы здесь, забрать ваши документы к себе в кабинет. Извини, не буду тебе мешать. Позже поговорим. И учти, второй танец мой.

Глава 18

— Постой! — до Юли только сейчас дошел смысл слов мужа. — Ты хочешь сказать, что Малыш не спускает с меня глаз?

— Да, — Роберт подхватил ее на руки и усадил на рояль. — Как я хочу целовать тебя всю.

— То есть он и сейчас рядом с нами?..

Роберт резко обернулся, и Юля, усмехнувшись, добавила:

— Незримо.

— Да ты затейница! — выдохнул Роберт с явным облегчением.

Он ухватил Юлю за щиколотку и покрыл поцелуями ее ногу до колена.

— В горле пересохло от желания! Может к черту сексуальное голодание? — он уткнулся лбом в ее колени. — Пойдем в нашу комнату?

— Имейте терпение, мистер Фаррелл, — Юля мысленно уже лежала в его объятьях.

В кармане Роберта зазвонил телефон, он выпрямился и взглянул на экран.

  — Отец нас ждет! Пойдем к нему в кабинет, — муж помог Юле спуститься.

 — Похоже, нас ожидает приятный сюрприз, — Роберт поправил на ней платье. — Пойдем, любимая.

— Еще? — широко раскрыла глаза Юля. — Что вы придумали, говори!

 Роберт одарил ее загадочной улыбкой.

В кабинете собрались двоюродный брат Эдварда Майкл с женой, Элен, Джейн и миссис Хант. Супружескую чету Юля видела однажды, в первый день своего пребывания в Фаррелл-холле. Как и тогда, они сразу вызвали у нее теплые чувства.

  — Дети, проходите, — приветствовал Эдвард новобрачных, доставая из ящика стола бумаги. — В узком семейном кругу я хотел бы вручить вам подарок. Мы с Элизабет мечтали понянчить внуков. К сожалению, ее нет с нами, но мечта живет. И я уверен, моя любимая там, на небе, поддержит меня. Роберт, Джулия, я хочу, чтобы у вас было свое семейное гнездо. Есть одно маленькое «но»: мое желание видеть вас как можно чаще и воспитывать внуков, которых, я надеюсь, вы вскоре нам подарите. А посему вручаю вам дарственную на особняк, строящийся на другом конце парка. Дом будет окончательно готов к вашему возвращению из путешествия. Обставить его вы сможете по своему усмотрению.

Эдвард подошел к ним и вручил Роберту документы. Юля не нашлась,, что ответить. Стояла и хватала воздух ртом, как рыба. В компанию к горячему русскому телохранителю добавился еще и весьма темпераментный сосед. Жизнь после острова обещала заиграть красками ярче Бразильского карнавала. Юля взяла себя в руки и обняла Фаррелла-старшего, а он в ответ привлек ее к себе сильнее, чем было дозволительно.

— С вас внук, моя дорогая, — шепнул он ей.

Роберт весьма сдержанно поблагодарил отца:

— Я тронут. Надеюсь, мы тебе не будем сильно надоедать.

 — Ах, как хорошо, — вздохнула супруга Майкла, изящная блондинка в строгом синем платье. — А летом бы выезжать куда-нибудь на побережье.

Роберт небрежно кинул документы на стол и достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок.

 — Что же, я тоже подготовил нам с тобой подарок, дорогая, — он развернул бумагу и протянул Юле карту, — Дом на острове. Если тебе понравится там, дело за малым.

  Эдвард удивленно крякнул и развел руками.

 — Похоже, следующим летом я проведу отпуск под пальмой, — он хитро взглянул на Роберта. — Приглашаешь?

— Тебе там будет хорошо! — уверил Фаррелл-младший. — Сможешь в тишине работать над своей диссертацией.

Эдвард закусил губу и улыбнулся сыну.

— Это то, о чем я мечтал.

Юля благодарно обняла мужа.

— Какое-то общество подпольных миллионеров, — пробормотала она и про себя улыбнулась тому козырю, который сын в этот раз выложил отцу.

— Ну почему подпольных? — Роберт скользнул по ней довольным взглядом.

 Хлопнула пробка от шампанского, и Эдвард наполнил высокие бокалы шипящим напитком.

— За любовь, мои дорогие! — Фаррелл-старший выпил до дна.

Все дружно пригубили  по бокалу шампанского и отправились к гостям.

   По дороге Юля захватила коротенькую меховую накидку. На сцене шло представление, устроенное труппой Конни.

 — Ты позволишь, мы представим тебя некоторым нашим гостям лично? — мистер Фаррелл вел ее под руку с другой стороны от Роберта.

 — Да-да, конечно, — неохотно согласилась Юля.

 И следующий час пролетел в новых знакомствах. Потом опять были танцы. Но Юле вскоре удалось ускользнуть.

С Робертом они подошли к образовавшейся в одном шатре компании. Там были Самурай, Джонни, обезьяны и девушки Конни. Дима сидел рядом с Леной и не сводил с нее влюбленного взгляда.

 — Друг мой, — шутливо обратилась Юля к старому приятелю, — интуиция мне подсказывает, что в твоей жизни что-то меняется?

 — Юльча! — пробасил он, сжимая в объятиях хрупкую Лену. — Мне нужно было прилететь в другую страну, чтобы меня здесь шандарахнуло громом. Я сражен. Мне кажется, я отныне потерян для общества. Ты мне дай хоть рекомендации на правах давней дружбы.

— С удовольствием! Лена, я впервые вижу своего друга таким блаженным. Похоже, здесь все серьезно. С этим человеком ты будешь как за стеной рыцарского замка. Главное, устрой ему там уютный детский садик. Мужчины как дети, даже самые брутальные.

Глава 19

  — Мы вновь летим, — Роберт расстегнул ремень, вальяжно развалившись в просторном кресле салона бизнес-класса, когда самолёт взмыл в небо и набрал высоту. — Как я ждал этого! Ты не представляешь себе, какой райский уголок я нашел для нас.

   — И долго нам лететь? — Юлю клонило в сон, и от усталости закрывались глаза, но она не показывала виду.

  — Ты, как всегда, в своём репертуаре, любимая! — муж взял в ладонь ее пальцы и поднес к губам. — Место назначения тебя не интересует?

   — Нет, — улыбнулась она, поправляя платье и сожалея, что не надела спортивный костюм для перелёта. — Хотя смею надеяться, что это не Африка.

  — Не Африка, — подтвердил Роберт и добавил, с интересом наблюдая за её реакцией. — Багамы. Карибская Швейцария. Учитывая твои слабые географические познания, скажу, что это архипелаг в Атлантическом океане, расположенный между Кубой и Флоридой. Насчитывает около семисот островов и две тысячи пятьсот рифов, из которых обитаемы только тридцать. Столица Нассау, некогда основанная пиратами, а теперь очень даже современный город…

   — Пираты? — Юлина сонливость растаяла в момент, — Классно! Надо было всё-таки взять Эдварда с собой.

   — Так, родное сердце! — пристрожил  Роберт и куснул ее за руку, — никаких пиратов. Не забудь, у нас там совсем другие цели. Ну вот, сбила с мысли, несносная девчонка. Ладно, лететь нам достаточно долго, поэтому, будучи заботливым мужем, я, зная твою страсть к эпатажным костюмам, прихватил для тебя более практичную одежду для полёта.

  Он достал пакет и протянул ей, закрыв глаза и подставив щёку для благодарственного поцелуя.

— Вот такой я занудный англичанин, — улыбнулся он в тридцать два зуба, получив горячую плату за заботу. — Тебе помочь переодеться или ты справишься?

   — Справлюсь, любимый, — Юля встала и, аппетитно качнув бедрами, добавила: — Ты самый красивый англичанин в мире.

  — Не задерживайся, моя льстивая кошечка, — промурлыкал муж.— Скоро выключат общий свет, и нам будет чем заняться.

  Юля переоделась в длинное синее хлопковое платье. Оно легко запахивалось и, судя по всему, без труда распахивалось. Посмеялась про себя над Робертом, который не только позаботился о её удобстве, но и своём тоже. Умылась, причесалась и отправилась обратно.

   Их места располагались в отдельном секторе, хорошо укрытом от посторонних глаз. Из динамиков доносился низкий голос Далиды, пахло кофе и коньяком. Роберт уже снял пиджак, галстук, расстегнул пару пуговиц на рубашке и, вытянув ноги, ожидал Юлю. В его глазах прыгали озорные огоньки, а на щеках выступили ямочки.

   — Не хочешь ли ты сказать, что первая брачная ночь у нас будет в самолёте? — Юля с подозрением взглянула на мужа.

   — Почему бы нет? — он усадил её к себе на колени и просунул руку под платье, скользнув по голой груди. Горошина соска тут же набухла от его прикосновения. — Лететь нам долго, сейчас как раз ночь… Ты трусики тоже не надела?

   Юля промолчала, и Роберт став серьезным, коснулся губами ее виска:

   — Я знаю, любимая, — он погладил ее по волосам, — что ты хранила себя для настоящей брачной ночи, но подарила мне всю себя немного раньше. Я оценил твою жертвенность и попрание принципов во имя любви. Я хочу, чтобы для тебя наша первая супружеская близость стала настоящей сказкой. И ты должна отдохнуть. Поэтому…. Сейчас мы просто поцелуемся, я так соскучился по тебе за эти дни.

   И Роберт, закрыв глаза, встретился с ней губами. Юлино сердце сжалось от нежности, и она пылко ответила на его поцелуй.  «Мой любимый мальчик, — мысли пестрыми бабочками вились в ее голове. — Сколько же в тебе терпения и понимания».

***

  Ранним утром самолёт приземлился в аэропорту Линден Пиндлинг города Нассау

 на острове Нью-Провиденс.

Юля с Робертом спустились по трапу самолета к микроавтобусу. На ясном голубом небосклоне сияло солнце, припекающее даже в этот ранний час. Пальмы с изумрудными, будто навощенными листьями, растущие вдоль современного здания аэропорта напомнили о скорой встрече с океаном. 

— Доброе утро, мистер и миссис Фаррелл, я Габриэль, — представился им по-английски невысокого роста темнокожий водитель, склонив голову. — Минут десять придется подождать багаж и поедем. Вы хотите позавтракать или сразу отправимся в порт?

— Привет, Габриэль. Отвези нас сначала в лучший ресторан отведать местной кухни, — кивнул ему Роберт и обнял Юлю за талию. — Дорогая, по сочной клешне лобстера под белое вино и в путь? Атлантика ждет.

— Багамские острова… Даже не верится! — Юлины глаза блестели от восторга. Ее золотистые волосы спускались локонами на плечи из под шляпки из итальянской соломки. В простом белоснежном хлопковом платье она казалась еще более хрупкой и нежной, чем вчера в роскошном свадебном наряде. 

— Акуна Матата, жизнь без забот, — Роберт подмигнул ей и помог сесть в машину. Был еще один сюрприз, который он припас для жены.

Габриэль предложил несколько атмосферных мест для вкусного завтрака, и Роберт выбрал ресторан в порту, стилизованный под пиратский кабак.

— Львенок, а этот парень отлично говорит по-английски, — Юля явно не все поняла из беглой речи Габриэля.