Беременна не по любви

1 глава

— Кать, ну давай на выходных сходим куда-то! — ноет рядом со мной Ольга, наблюдая, как я протираю стол перед открытием кафе. — Мы давно никуда не ходили!

Я с ней согласна, давно не выбирались чисто девчачьей компанией, только сейчас неопределенно пожимаю плечами, потому что думаю совершенно о другом: о своем парне Саше. На прошлые выходные он уехал к себе домой, до сих пор ни разу не позвонил. Я не на шутку беспокоюсь. Мои звонки и сообщения остаются без ответа.

— Девочки, через пять минут я открываю кафе. Все готово?

Даня, он же администратор, придирчиво оглядывает зал и столы. Губы не поджимает, значит, доволен. Он не плохой парень, просто очень тщательно выполняет свои обязанности, бывает занудным и требовательным по пустякам. Может придраться за не так сложенную салфетку или не так поставленную тарелку.

Последнее время у нас в кафе настоящий адок. Персонала не хватает, так как все хотят летом отдыхать, а не впахивать больше двенадцати часов. Я не отказываюсь от сверхурочной работы, только вот после смены чувствую себя совсем без сил и выжатой как лимон. Меня хватает лишь добраться до дома, раздеться и свалиться на диван, который я не удосуживаюсь даже заправлять.

Саша, кстати, бурчит по поводу моего графика. Ему не нравится, что я слишком занята и уделяю нам мало внимания. Объяснять ему, что деньги нужны для съема квартиры, для оплаты счетов и покупки продуктов — бесполезно. В этом плане он как ребенок, привыкший, что все бытовые вопросы сначала решали его родители, теперь я. И пока я как белка в колесе кручусь в кафе, мой бойфренд усиленно грызет гранит науки в университете на четвертом курсе. Теперь будет откусывать на пятом.

Познакомились мы с ним в кафе, в котором я работаю полгода. Он написал на салфетке свой номер телефона, а я ему позвонила, потому что с первого взгляда понравился. Мы долго просто встречались, ходили на концерты, в кино, гуляли по городу. С каждой встречей я все больше и больше в него влюблялась, закрывая глаза на недостатки. Идеальных людей не бывает. В какой-то момент Саша из общежития переехал ко мне в однокомнатную квартиру, которая досталась мне от бабушки.

— Кать, очнись! — Оля трогает меня за руку, я вздрагиваю. Непонимающе смотрю на подругу. — Даня сказал, чтобы ты обслужила новых клиентов.

Я оглядываюсь в сторону зала, замечаю первых посетителей. Парочка.

Она словно девушка с обложки серьезного издания. Юбка-карандаш песочного цвета, воздушная белая блуза, в тон к юбке удлиненный жилет. Завершает элегантный образ классические бежевые туфли на высоком каблуке, жемчужные сережки в виде капелек. Неброский макияж, подчеркивающий сильные стороны ее лица. Распущенные волосы красиво лежат на плечах. Выглядит на миллион. Я никогда в жизни так дорого смотреться не буду.

Он полная ее противоположность. В растянутой с виду футболке серого цвета. Неприличный вырез притягивает взгляд к его загорелой шее и ключицам. Темные, видавшие виды джинсы, в некоторых местах дырки. Моль проела или упал и забыл зашить? Черные кроссовки известной спортивной марки. Лицо упрямое, с резкими чертами лица. На расстоянии понятно, свяжешься с этим парнем, проблем отгребешь по самую макушку. Черные волосы в полном беспорядке. Ему срочно нужно сходить в парикмахерскую и подстричься. Челка нависает аж на глаза, глядишь, и косоглазие заработает. Выглядит отталкивающе и одновременно притягательно. Желание подходить напрочь исчезает.    

Беру с барной стойки меню, приклеиваю самую очаровательную улыбку и иду к столику. На меня не обращают никакого внимания.

— Я бы хотела, конечно, услышать, что ты по мне соскучился, но вместо этого...

— Мира, давай без экспрессии, — парень улыбается и первый реагирует на мое присутствие, забирает одно меню из рук. — Ты что-то будешь?

— Ничего не хочу! — девушка скрещивает руки на груди и отворачивается к окну.

Я чувствую себя лишней, но и уйти не могу. Стою как прибитая к полу, наблюдая за парнем. Он засовывает руку в карман, вытягивает ее на середину стола, раскрывает ладонь. В лучах утреннего солнца сверкает крупный камень. Колечко. 

— Давай поженимся.

Если бы мне Саша предложил таким насмешливым тоном выйти за него замуж, получил бы пощечину. Девушка усмехается, не выглядит обиженной. Она пренебрежительным взглядом окидывает своего спутника, берет свою сумочку и без слов величественно уходит. Я смотрю ей вслед, про себя восхищаясь ее достоинством и силой духа. Это ведь нужно быть храброй и уверенной в себе, чтобы устоять перед таким кольцом и таким парнем. Если судить по виду, то он богатый, самоуверенный, немного нахальный и... бесячий.  

— Эй! — обращается ко мне пренебрежительно парень.

Встает, заставляя меня отшатнуться от него. Какой же он высокий, оказывается.

— Возьми на хранение. Я вернусь за ним, — подбрасывает кольцо вверх, я рефлекторно его ловлю.

На меня нападает ступор. Пока прихожу в себя, посетитель покидает кафе. Через окно я наблюдаю, как он вальяжной походной подходит к белому кабриолету. Прихожу в себя, срываюсь с места. Выскочив на улицу, бегу к машине.

— Постойте! Постойте!

Никто, конечно, меня не слышит. Кабриолет резко трогается с места, успеваю только моргнуть, как он исчезает за поворотом. Смотрю на кольцо. Красивое и милое. В жизни таких украшений не держала. О цене стараюсь не думать, потому что у меня тут же начинают дрожать руки и возникает боязнь его потерять. Поспешно засовываю кольцо в карман и возвращаюсь на рабочее место.  

— Что случилось? — спрашивает перепуганная Оля, когда я появляюсь в зале. К счастью, Дани на горизонте нет, значит, он не видел это странную сцену и вопросов сразу не задаст.

— Не знаю. Кольцо дали на хранение.

— На хранение? Это как?  

— Обычно. Сказал, что вернётся за ним, — показываю подруге кольцо.

Оля, как истинная девочка, ахает-охает, рассматривая украшение. Прийти в себя у меня не остается времени. В кафе появляется компания подростков и мамочек с детьми. Я забываю о том, что в кармане брюк у меня лежит целое состояние. 

2 глава

Клиент всегда прав.

Твержу себе каждую секунду, пока Ваня готовит кофе. Мне нет нужды оглядываться, искать глазами того, кто прожигает сейчас мне спину жгучим взглядом. От него у меня непонятные мурашки, да руки дрожат, словно первый день работаю.

Катя, соберись! Нашла причину трястись как заяц.

Убедить себя не получается, продолжаю трястись именно как заяц рядом с удавом. Наверное, посетитель-спаситель прикидывает, с какого бока ко мне подойти и проглотить, не подавившись. Удавы вообще давятся, когда заглатывают свою жертву?

Этот вопрос меня отвлекает, я умудряюсь спокойно донести единственную чашку до стола и не опрокинуть ее. Ставлю перед парнем, прижимая поднос к груди, сладким голоском спрашиваю:

— Еще что-то будете заказывать?

— Во сколько заканчиваешь?

— Простите, что?

— Когда домой собираешься? Провожу, — раздраженно переспрашивает парень, словно я слабоумная. Смотрит на меня все тем же жгучим взглядом, которым прожигал мне спину.

— Не надо меня провожать. Сама дойду, чай не маленькая девочка.

— Уверена? — снисходительным взглядом окидывает меня с ног до головы, ухмыляется.

Я тут же вспоминаю компанию, покинувшую кафе чуть раньше, сильнее прижимаю к себе поднос. 

Не уверена. Более того, чувство плохого до сих изнутри терзает. Не дождавшись от меня ответа, парень отпивает кофе и цокает языком.

— Я подожду тебя.

— Не надо.

— Если не хочешь оказаться вновь приманкой для тех парней, что ушли, лучше соглашайся.

— А где гарантия, что ты не один из них? — воинственно приподнимаю подбородок. И к черту «вы», тоже буду «тыкать». — Может, заведешь в подворотню, а там будут поджидать твои дружки. У меня к тебе столько же доверия, как и к ним. Поэтому не утруждай себя ожиданием.  

В этот раз, когда я отворачиваюсь, никто меня бесцеремонно не хватает за руку. Направляясь к кассе возле бара, чувствую между лопатки взгляд, вызывающий вновь непонятные мурашки. Что ж он так прицепился ко мне! Понравилась, что ли? Три раза ха-ха-ха.

Пробив чек за кофе, вспоминаю о кольце. Хлопаю ладонью по карману, пугаюсь, не обнаружив его, но потом нащупываю в самом углу ободок. Сердце сразу успокаивается. Еще не хватало мне попасть на крупную сумму из-за пропажи вещи, которая мне не принадлежит. Нужно вернуть ее владельцу.

Беру деревянную коробку с выжженным узором, кладу туда чек и кольцо. Прихватываю терминал для оплаты. Уверена, что в карманах брюк налички не окажется. Сама давно перешла на бесконтактную оплату. Удобно и никогда не забудешь деньги. Кошелек я то теряла, то забывала дома.

Расправляю плечи, словно от моего выхода многое зависит. Направляюсь обратно к столу, за которым все так же одиноко сидит незнакомец, выполнивший благородную роль спасителя. Благородным ему не идет быть, а вот мерзавцем вполне. Слишком высокомерное выражение лица. Каким ветром его вообще занесло в наше кафе? Такие люди обходят подобные заведения стороной. Хотя... Его вполне могла сюда пригласить девушка, которой он делал предложение. Интересно, она передумает, согласится быть его женой? Я бы не согласилась, ибо с такими типами больше головной боли, чем гармонии в отношениях.

— Ваш чек. Оплата наличкой или картой?

Не сразу меня замечают. Видимо, очень глубоко в своих мыслях. У меня появляется несколько секунду, за которые я успеваю рассмотреть кончики длинных черных ресниц. Вот на фига такие ресницы парням? Аж зависть берет! Я вот каждое утро трачу время возле зеркала, чтобы хоть немного свои родные сделать длиннее. Про густоту молчу. Обнять и плакать. Профиль гордый, надменный. Таких индюков лучше обходить стороной, еще клюнет. Губы... Никогда не обращала внимания на то, какие у парней губы, а тут что-то залипла и поплыла. Еще секунда, и меня спалят за рассматриванием.

— Ваш чек, — подаю голос.

Объект моего внимания не шевелится, только моргает. Пришел в себя. Похоже, был в трансе, общался с космическими существами. Боже! Какой бред мне лезет в голову. Пора домой и отдыхать, а то неровен час поеду кукушкой.

— Что это? — спрашивает парень, откидывая крышку шкатулки.  

— Чек за кофе и ваше кольцо, которое вы мне оставили на хранение утром.

— Странно, что ты его в ломбард не сдала, — поднимает на меня насмешливый взгляд, держит перед собой кольцо. — Ты бы вышла за меня замуж?

— Конечно, нет, — поспешно отвечаю со всей пылкостью. — Вы не в моем вкусе. Да и парень у меня есть. Вместе живем.

Молчать. Зачем я тут вываливаю незнакомому человеку подробности о личной жизни? Он меня не спрашивал об этом. Дура! Захотелось тут же стукнуть себя по лбу.

— А ты забавная. Смешная. Не похожа на тех, кого привык видеть возле себя.

— А ты почаще спускайся с Олимпа на грешную землю, встретишь разных чудаков. Оплачивать как будешь? Картой или наличкой? И мы уже закрываемся, — замечаю, как Даня выразительно смотрит в нашу сторону, а Ваня уже покинул свой пост. И вообще, кажется, что в кафе остались только я, администратор и последний клиент, не спешащий покидать свое место.

— Значит, ты сейчас идешь домой, — на столе появляется телефон известной марки с яблоком. Прикладывает его к терминалу. — Я тебя подожду.

— Если будешь ждать, то на улице.

Злорадно замечаю, как за окном льет дождь. Тут же грустнею. Утром выложила из рюкзака зонтик, увидев яркое солнце. Вот верная примета: возьмешь зонт, будет солнечная погода, выложишь его — обязательно хлынет как из ведра. Закон подлости.

Наконец он уходит. Не люблю клиентов, которые сидят до последнего. Я даже не смотрю ему вслед, потому что спешу убрать со стола, протереть его и бегом переодеваться. Нужно вызвать такси, по такой погоде пешком идти не вариант. Промокну, простужусь и заболею. Конечно, Саша за мной поухаживает, чаем будет поить, с ложечки кормить, но денежка сама капать в кошелек не будет.

Ольга ушла, не стала меня ждать. Переодеваюсь быстро. Можно сдавать норматив, я обязательно буду в лидерах. Выскакиваю из раздевалки, возле служебного входа нетерпеливо поджидает Даня. Сегодня в очередной раз убедилась, что он зря занимает свою должность. Администратор, который в острый момент поджимает трусливо хвост, совсем не администратор. Он должен был оказаться рядом и разрулить ситуацию. Ничего плохого не произошло из-за знакомого незнакомца.

3 глава

— Божечки, какое объедение!

Ксюша, моя старшая любимая сестра, аппетитно уплетает домашние вареники с творогом. Я такое не люблю, поэтому просто любуюсь сестрой, потому что чтобы она ни делала, она это делает красиво.

— Сашка! — кричит с набитым ртом. — Твой маме большое пребольшое спасибо за вкуснятину. Все равно, Катька не оценит! — в красивый рот отправляется еще один вареник.

Сашка, приехавший сегодня утром, заходит в маленькую кухню и замирает за моей спиной. Его ладони ложатся мне на плечи, слегка их сжимает. Я улыбаюсь и мимоходом отмечаю, что никаких мурашек.

Утром, оказавшись в крепких и любимых объятиях, испугалась полнейшему своему спокойствию и ровному отношению к тому, что Саша вернулся. Испугалась и тут же вспомнила, что мы не первый день знакомы, рано или поздно влюбленность и эйфория отношений идет на убыль. Видимо, наступил тот самый порог, за которым идет быт, притирание друг к другу, общие планы на большое будущее, вроде семьи со штампом в паспорте, детей.

— У тебя случаем старшего брата нет? Я бы с удовольствием вышла за него замуж, лишь бы есть каждый день эти божественные вареники! — Ксюша облизывает пальчики, испачканные в сметане. В очередной раз поражаюсь, как она это изящно делает, что не вызывает брезгливость и возмущение. Талант.

— Не тресни, — забираю из-под носа сестры тарелку с оставшимися варениками, отношу тарелку к холодильнику. Саша отшагивает, дает мне проход.

— Жадина! Ты все равно их не ешь, а Сашка не такой любитель. Правда? — миндалевидной формы глаза вопросительно смотрят на парня, который присаживается на мой стул.

— Приходи вечером к нам, вареники будут тебя ждать.

— С удовольствием, но не сегодня. Сегодня я иду с боссом в ресторан, где будут подавать всяких морских гадов, — Ксения кривится, изображая отвращение. — Кстати, в тот самый крутой рестик, который недавно открыли на набережной. Говорят, там безумно дорого и бывают одни шишки.

— Осмотрись внимательно, вдруг там поджидает влюбленный в тебя депутат, — шучу, пристраиваясь на коленях у Саши. Обнимаю его за шею, прижимаюсь к нему и... в голову лезут совершенно ненужные мне воспоминания двухдневной давности. Смех сестры отвлекает.

— Ага, ждет и никак не дождется. Не забывай, что в свое время говорила мама: парень должен быть твоего социального круга. Так что вы, ребята, идеально подходите друг к другу. А депутат непременно должен жениться на наследнице шишки с очень крупным банковским счетом. Вряд ли он бесприданницу возьмет вроде меня.

— Твое богатство — твоя красота, — тихо замечает Саша. Ксюшины щеки розовеют, я улыбаюсь. Вот умеет Сашка нужное сказать в нужный момент. Дипломат от природы.

— Подхалим, но приятный подхалим.

Сестрица берет в руки свой мобильник, что-то в нем читает важное, так как хмурится. Я и Саша переглядываемся, улыбаемся друг другу и ждем того момента, когда останемся одним. Ксюша словно читает наши мысли.

— С вами хорошо, но нужно бежать и собираться на этот чертов ужин. Кать, ты давай завязывай с этой сверхурочной работой, а то превратишься в тень. Ешь лучше вареники!

Мы не провожаем, так как не может оторваться друг от друга. К счастью, моя сестра понимает все без лишних слов. Убегает быстрее, чем мы понимаем, что дверь захлопывается, и мы одни.

— Я скучал по тебе, Катюнь.

Ласковое «Катюнь» вызывает дрожь.

Я облегченно вздыхаю и прячу лицо на груди у Саши. Чего таить, боялась, что после настырного незнакомца я перестану реагировать на ласку со стороны своего парня. Та странная реакция на парня до сих пор не выходит из головы, а самое ужасное — я сравниваю. Совесть мучала и мучает даже сейчас, потому что опять мыслями возвращаюсь в тот дождливый вечер, когда меня проводили и пытались... поцеловать.

Сашкины поцелуи привычны. Они мне нравятся, не вызывают омерзения и желания прекратить. В каждом его прикосновении сквозит трепетная нежность и забота. Сашка самый надежный человек, которого я только встречала и знаю. Не предаст. Не обманет. Не изменит. Он и моя сестра Ксенья — моя семья.

— Может, сегодня погуляем по набережной? — предлагает Саша, качая меня на коленях, как маленькую. 

Я провожу ладонью по короткому ежику волос и согласно киваю.

— Ресторана не обещаю, но мороженым угощу.

— И я жду больше мороженого, чем морских гадов, — смотрим друг другу в глаза и одновременно смеемся.

Не в этом ли счастье, когда тебя понимают по взгляду? Я считаю, что да, это то самое счастье, о котором многие говорят и ищут.

Вечерняя прогулка рука об руку с Сашкой после тяжелой недельной работы прям то, что доктор прописал. Перед новой неделей хочется напитать себя положительными эмоциями. Мне не нужны поездки на выходные заграницу, отдых в каком-то раскрученном месте, тусовки с друзьями у кого-то на даче. Все это и многое другое мимо меня. Чтобы восстановить баланс физических и душевных сил, достаточно обычной прогулки вдоль набережной с любимым человеком, мороженое в вафельном стаканчике и горячий чай с пирожным дома перед сном.

— В этом году хочу найти подработку, — Саша сжимает мои пальцы.

— Зачем? У тебя диплом, тебе некогда будет. Это миф, что можно совмещать работу и учебу. Одно из двух страдает. Ты ведь не хочешь проблем с дипломом? — строго смотрю на Сашу. 

Он впервые за все время нашего знакомства выражает свое откровенное упрямство.

— Кать, я прекрасно вижу, как ты нас двоих тянешь. Это неправильно, когда девушка содержит семью, а не парень. Чувствую себя нахлебником. Ребята предложили...

Закатываю глаза, мотаю головой. Останавливаюсь и разворачиваюсь к парню. Он немного тушуется перед моим воинственным настроем, но все еще проявляет упрямство. Задирает подбородок и не отводит глаза в сторону, когда пересекаемся взглядами.

— Какой ты нахлебник? Твои родители снабжают нас едой, на все остальное вполне хватает моей зарплаты. Да, мы не можем себе позволить жить на широкую ногу, но... –делаю вдох, улыбаюсь. Главное, поддержать близкого человека. — Когда ты получишь диплом и устроишься в фирму по специальности, я после твоей первой зарплаты торжественно уволюсь из кафе. Буду жить жизнью домохозяйки.

4 глава

Когда у Ксении выходные совпадают с моими — это шопинг. Сестра любит ходить по торговым центрам, смотреть новые коллекции в бутиках, не экономит на себе. Я иногда задаюсь вопросом, как у одних родителей родились такие разные дети. Ведь мы ели одно и то же, учились в одной школе, получали одинаковое внимание, но... 

Ксения — девушка, добивающая своих целей. Если потребуется пойти по головам, она пойдет и не споткнется. Уверена в себе, в своих силах, в своей неотразимости. 

Я — девушка, привыкшая быть в тени. Уверена в своих чувствах к Саше. Будущее четко запланировано по стандартной программе: брак, дети, достойная работа. Я по-прежнему считаю, что нечего пытаться ловить журавля в небе, когда рядом благодарная синица. Сестра вот ловит журавля и никак не поймает.

— Кать, — Ксения берет вешалку с блестящим платьем, длина которого вгоняет в краску. — Как тебе?

— Любая девушка в нем будет неотразима!

— Я тоже думаю, что оно словно специально сшито для тебя.

— Меня? — шокировано переспрашиваю, подходя к сестре. — Ты сейчас о чем?

— Мой босс вручил мне сегодня два пригласительных на закрытую вечеринку для очень богатых людей. Ты только вдумайся, куда сегодня пойдешь вечером!

— Сегодня? Вечером? Пойду?!

Почему Ксения заставляет меня почувствовать глупым попугаем? И если она будет на этой вечеринке как рыба в воде, то я буду как пугало огородное. Тем более в этом бесстыдно коротком платье!

— Я никуда не пойду! — категорично заявляю. — Ты хочешь выставить меня на посмешище?

— Дурашка! — хохочет сестра. Берет меня под локоть, подводит к зеркалу, в котором мы отражаемся в полный рост. — Ты посмотри на себя!

Меня заставляют выпрямить спину, развернуть плечи, приподнять подбородок. Волосы, стянутые обычной резинкой, водопадом спадают свободной волной. От напряжения я прикусываю, а потом облизываю губы. С широко открытыми глазами смотрю на свое отражение и не понимаю, каким образом вдруг выглянул лебедь из привычного гадкого утенка. Отдаться в руки профессионала: подчеркнуть глаза, удлинить и без того длинные ресницы, придать губам модную припухлость... волосы уложить в красивую прическу. Платье, подобранное Ксеней, идеально сядет на мою худощавую фигуру. Восхищенно ахаю, поняв, что лебедь-то не исчезает, а ждет своего звездного часа.

— Я не пойду! — шепчу, а все внутри уже согласно на вечеринку. 

И все же нет, не желаю идти на вечеринку к людям, которые с рождения привыкли получать все по щелчку пальцев. Мы с сестрой из другого мира. Правда, Ксения все рвется к вершине, забывая, что чем выше, тем больнее падать.

— Будешь сидеть скромно в уголке и попивать гранатовый сок, который выдадим за вино. Не буду тебя заставлять знакомиться со всеми холостяками на вечере, потому что прекрасно знаю, кому ты верна и сердца отдала. Саше скажем, что идем на вечеринку, где будут одни девочки, ему незачем знать подробности.

— Но платье... — я трогаю блестки, придерживаю его у груди. — Тебе не кажется, что оно слишком короткое?

— Нет, не кажется. Не переживай по поводу цены, я тебе его куплю. Считай, что это мой подарок к Новому году, только заранее.

— Ты сумасшедшая! — со смешком замечаю.

Сестра выразительно смотрит в сторону примерочных. Я послушно иду в указанном направлении. Руки дрожат, когда снимаю с плечиков платье стоимостью моей месячной зарплаты. Еле преодолеваю скованность и боязнь дотронуться до такой дорогой вещи. И когда смотрю на себя в зеркале, мне с трудом верится, что там отражаюсь я.

Слишком красивая. Слишком притягательная. Слишком... возбуждающая.

— Вау! — Ксения несколько секунд пристально меня рассматривает. — Вы только посмотрите на этого гадкого утенка! Катя, как ты могла себя так уродовать этими мешками, которые постоянно носишь! Ты просто великолепна!

Уродливые мешки по мнению сестры — это мои безразмерные футболки, толстовки. Вообще спортивный стиль мне удобнее и ближе. Он не так сильно притягивает взгляды посторонних. Вот в платьях я чувствую себя неуклюжей и раздетой. Особенно в таком, как сейчас на мне.

— Я уже договорилась со своим визажистом, он нас примет через полтора часа. Как раз успеем перекусить. Вот твоя обувь, — передо мной ставят босоножки с тонкими ремешками на немыслимо тонком каблуке.

— Я не умею ходить на каблуках, — испуганно смотрю на сестру. Она хмыкает.

— Будет повод висеть на шее какого-нибудь красавчика, если решишь вдруг повеселиться от души.

Веселиться не буду. Только ради сестры я соглашаюсь идти черт знает куда. Единственное, на что рассчитываю, что эта вечеринка не затянется до самого утра. Саша будет беспокоиться и не уснет, я стану причиной его бессонницы.

— Я тебе говорила, что не стоило так подробно объяснять своему парню, куда и зачем ты уходишь, — бурчит Ксения, недовольно поджимая губы.

Я только что позвонила Саше, рассказала план на вечер. Он не протестовал, но по тону догадалась, что эта внезапность ему не по вкусу.

Такси, вызванное сестрой, несет нас по вечернему городу. Нервничаю. Я всегда чувствую себя не в своей тарелке, если попадаю в незнакомую мне компанию в незнакомом мне месте. А тут еще люди будут не простые, а привыкшие на всех и вся смотреть свысока. Я так не смогу. Чувствовать себя избранным — это дано с рождения, приобрести его невозможно.

Одергиваю подол платья. Слишком короткое для меня. Скрещиваю ноги. Без понятия, как мне удастся сделать пару шагов на тонких шпильках, такая обувь вызывает у меня панический ужас. Для меня кеды намного привычнее, в них точно нигде не упадешь, ногу не подвернешь.

— Ксень, может, ты пойдешь одна? — робко спрашиваю сестру. Надежда умирает последней. Я не хочу идти на вечеринку.

— Ну уж нет, — категорично отвечает Ксения, еще мотнув головой. — Хочу, чтобы ты увидела другой мир своими глазами.

— Зачем? Меня вполне устраивает мой мир.

— Чтобы ты убедилась в правильности своего выбора, — вполне серьезно, без намека на шутку заявляет Ксюша.

5 глава

Меня должен кто-то остановить.

Никто не окликает меня, за руку не хватает.

Сбегая по ступенькам куда-то вниз, я озорно улыбаюсь. Впервые за долгое время совершаю необдуманный поступок. Последний раз что-то подобное было во время школы, когда с одноклассниками мы дружно не пошли на урок физики. Нас потом отчитывали, но это было после.

Когда мои глаза встречаются с темными глазами парня, в груди бурлит радостное предвкушение, как пузырики выпитого шампанского. Авантюризм чистой воды, пропитанный опасностью. У меня лишь на секунду закрадывается страшная мысль по поводу того, что со мной может что-то плохое случиться. Но почти сразу же отбрасываю все опасения в сторону. Кто не рискует, тому нечего вспомнить в старости. Мне, если быть откровенной перед собой, совсем нечего вспомнить. Как-то так сложилось, что жизнь серой мышки и ее образ прилип ко мне намертво.

— Боишься? — внезапно спрашивает парень, останавливаясь возле знакомого кабриолета.

— Боюсь. Ты же пил, — укоризненно отчитываю, а в ответ получаю шальную улыбку, от которой у меня подгибаются ноги. Я непроизвольно хватаюсь за его руку, чтобы устоять.

— Всего лишь губы мочил, — уверенно заявляет товарищ, распахивая передо мной переднюю дверку. — Давай, детка, полетим навстречу классным ощущениям.

Перед тем как я сажусь на сиденье автомобиля, последний раз думаю о том, что дома меня ждет любимый Саша, любимый плед и кружка горячего чая. Это все привычно и стабильно, никуда от меня не денется. Миг, манящий яркими огнями, здесь и сейчас.

— Ты точно не пил? Понимаешь, мне не хочется прямо сейчас умирать пусть в такой красивой машине, — пристегиваюсь ремнем безопасности, вцепляюсь в него мертвой хваткой.

— Я ж говорил, что всего лишь губы смочил.

Безумец. Я уже проклинаю себя за безбашенность. В последнюю минуту передумываю куда-то ехать, но машина трогается с места. Крышу никто не поднимает, поэтому прохладный воздух ударяет мне в лицо почти сразу же, как только выезжаем с подземной парковки. Зажмуриваю глаза, чтобы не видеть, с какой скоростью мы несемся. Можно помолиться. Меня потряхивает от страха и от адреналина в крови, который всасывается, как наркотик.

— Сожми мою руку, если так боишься, — слышу рядом с ухом тихий голос, от которого у меня волоски на руках становятся дыбом, я зябко передергиваю плечами. — Тебе холодно?

На меня дует теплый воздух. Мои пальцы переплетаются с его и сразу становится немного легче. Возникает знакомое покалывание. Я не открываю глаза, но начинаю медленнее дышать. Мои костяшки поглаживал его большой палец, шумно втягиваю в себя воздух через нос.  

— Ты такая забавная, — насмехается парень, но его насмешка звучит как-то по-доброму, я даже не обижаюсь.

Приоткрываю один глаз. Скорость на спидометре едва переваливает за пятьдесят, на встречку никто не едет, перед нами тоже нет машин. Словно специально для нас город опустел.

— А ты сумасшедший. Да я тоже, — бормочу, поворачивая голову в сторону водителя. Он вновь усмехается, мельком смотрит в мою сторону и сосредотачивается на дороге. Ладонь моя все еще в его руке.

— Так мы с тобой как парочка «Твикс». Самое забавное в этой ситуации то, что мы столько раз с тобой сталкиваемся, а я по-прежнему не знаю твоего имени.

— И я твоего. Так может исправим эту оплошность? Меня зовут...

— Тсс, не надо, — парень ослепляет меня своей белозубой улыбкой. — Не ломай кайф.

— Провести вместе время и не узнать имя — это особый вид веселья?

— Забавно правда? Думал, что такие ситуации бывают только в кино, ан нет, в жизни тоже случаются.

Легкость, с которой он говорит, передается и мне. И правда, какое мне дело, как его зовут? Сегодня мы с ним повеселимся, а завтра я буду лишь вспоминать собственную сумасбродность. Нужно уметь ловить момент и наслаждаться им, потому что потом такое уже не повторится. Меня сложно причислить к фаталистам, но что-то кармическое присутствует во встречах с этим парнем без имени. Не просто так мы сталкиваемся, не просто так у меня возникают мурашки от его прикосновений. Я сама себя теряю рядом с ним.

Он сжимает мою ладонь, на секунду ловит мой взгляд. Тут же выбивает воздух из легких одной улыбкой. Тепло от его руки течет лавой, медленно сжигая все на своем пути. Это не страсть, которая сжигает дотла. Это что-то такое, что заставляет почувствовать волнение где-то возле сердца. Если верить в купидонов, то точно один выпустил стрелу и пронзил меня насквозь.

К счастью, мы доезжаем до клуба. Я сразу же перестаю думаю о всякой ерунде. Машину заглушают. Самостоятельно выхожу из кабриолета. Одергиваю подол платья, тут же поправляю лиф. Надеюсь, платье пройдет контроль на пропускном пункте. Оглянувшись вокруг, понимаю, что зря себя накручиваю по поводу наряда. На некоторых девушках так мало одежды, словно они забыли одеться перед выходом из дома. Но в отличие от меня, смущенно поправляющей платье, они выглядят увереннее в себе.

Вокруг много людей, стоящих возле дорогих машин. Со всех сторон играет музыка, слышится смех. Тут сам воздух пропитан непринужденностью, легкостью и беззаботностью. Вряд ли кто-то из присутствующих на парковке и в самом клубе хоть на минуту задумывается о том, сколько потратится денег за этот вечер. Я задумываюсь, но думаю ровно до тех пор, пока моя рука вновь не оказывается в плену горячей ладони. Вскидываю голову на подошедшего парня.

— Ну, что, красотка, готова повеселиться от души?

— Готова!

Следую за своим знакомым незнакомцем. Как мне его называть? «Эй!» или «Дорогой»? Смеюсь над своими мыслями, резво поднимаясь по ступенькам. На входе нас встречает серьезная охрана и красная лента, которая преграждает путь желающим попасть внутрь клуба. За спиной гудят, так как мы прошли мимо очереди, ни минуты там не постояв.

— Привет, бро! — улыбка парня заставляет хмурых парней в пиджаках скупо улыбнуться в ответ. Они не спрашивают про билеты, не оттесняют нас от входа, а наоборот, быстро пропускают, но я успеваю услышать недовольный ропот.

6 глава

Утро бывает разным. Например, смущенным. Именно так я себя чувствую, когда открываю глаза и сразу попадаю в зрительный плен черных глаз. При свете дня они темно-карие, но все же я по-прежнему считаю их черными.

Мы оба лежим на животе под простынью, не моргаем. Я, наверное, ужасно выгляжу, похожа на панду. Так всегда, когда не смою макияж с глаз. Ойкаю и прячу лицо. Слышу смешок.

— Доброе утро, спящая красавица. Я первым в душ.

Матрац прогибается под весом, потом резко выпрямляется. Я приоткрываю глаза и с алеющими щеками смотрю на мускулистую спину. Зачарованно разглядываю замысловатый узор татуировки на лопатке. При движении кажется, будто линии двигаются. И задница у него что надо.

Боже! Боже! Боже!

Как только парень скрывается за дверью ванной комнаты, я тут же вскакиваю с кровати и мечусь по комнате, собирая разбросанные вещи. Натыкаясь то на свою, то на чужую одежду, в голове вспыхивают яркие воспоминания прошедшей ночи. Ни о чем не жалею, но жутко стыдно.

Еле натягиваю на себя платье, которое сейчас выглядит вульгарным и неуместным. Поспешно застегиваю босоножки. Присаживаюсь на стул перед трюмо с зеркалом и обычными салфетками стираю макияж. Все это время прислушиваюсь к льющей воде. Конечно, умыться мне не помешало бы, но сейчас главное, убежать из номера до того, как я столкнусь нос к носу с тем, с кем было хорошо. А ведь мне действительно было хорошо. До сих пор испытываю приятную усталость во всем теле, каждая мышца ноет.

Скомкав использованные салфетки, кидаю их в мусорное ведро. Встаю, оглядываюсь по сторонам, убеждаюсь, что ничего своего не забыла. Проходя мимо валяющейся на полу белой рубашки, замедляю шаг. Воровато кошусь на закрытую дверь ванной.  

Стоп.

Мне не нужна мужская рубашка в качестве трофея. Мне вообще не нужны вещи, напоминающие о том, что было ночью. И все же я приседаю, хватаю рубашку, брюки и раскладываю их на кровати. В кармане брюк что-то звякает. Без спроса засовываю руку и достаю ключи. Скорее всего, от машины, которая стоит возле клуба. На связке болтается брелок. Какие-то буквы. Возможно, инициалы. Не думаю, что делаю, просто снимаю его с кольца, ключи возвращаю на место. И сжимая ладонь, на цыпочках покидаю номер.

Не оглядываюсь, торопливо сбегаю по лестнице, несусь на выход. Сердце гулко бьется в груди от быстрого шага. Когда отель оказывается далеко за моей спиной, останавливаюсь. Сейчас мне не хватает мобильного телефона, чтобы позвонить сестре. Людей в этом районе, где я сейчас, не слишком много в столь ранний субботний час. Замечаю дворника, который подметает тротуар, направляюсь к нему.

— Доброе утро, — широко улыбаюсь как на работе. Мужчина оборачивается. — Я оставила телефон дома, не могли бы свой одолжить, чтобы сестре позвонить?

Меня разглядывают около минуты, скорее всего, прикидывают, кто я и чем занимаюсь. Сама бы с сомнением рассматривала такую девушку. Отчаянье подкрадывается ко мне очень близко, но к моему облегчению, тест на доверие я прохожу. Без лишних вопросов протягивают обыкновенный кнопочный телефон. Набираю номер Ксюши, слушаю долгие гудки, нервно кусая губу.

— Алло, — сонно бормочет сестра. Судя по голосу, не очень переживает за меня.

— Ксю, это Катя. Забери меня, так как у меня нет ни денег, ни телефона.

— Но ты где-то взяла мобильник, — в трубке насмешливо фыркают. — Пусть твой знакомый тебя и доставляет домой.

— Приедешь за мной, я тебе все расскажу.

— Так я тебе и поверила, — ворчит Ксюша, но при этом я слышу, как она возится. Надеюсь, что одевается. — Диктуй адрес, где тебя подобрать.

Я торопливо диктую адрес дома, возле которого стою. Завершаю разговор и сердечно благодарю молчаливого дворника, который тут же пошел дальше работу свою работать.

По пустым дорогам в субботу утром сестра доезжает до меня очень быстро. В отличие от меня, Ксюша выглядит свежее. Сажусь на переднее сиденье, пристегиваюсь и разжимаю ладонь.

— Медаль за безрассудность? — ерничает Ксюша, пытаясь разглядеть брелок, но я его опять сжимаю в кулак. Поняв, что я не готова сейчас делиться впечатлениями, вздыхает и трогает машину с места.

— Не знаю, как ты, я жутко хочу жрать и выпить большую кружку кофе с молоком. Как тебе идея?

— Полностью ее поддерживаю. За кружкой кофе мне будет легче тебе все рассказать.

— Так уж все, — язвит сестрица, и я понимаю, что не расскажу ей стопроцентную правду. Выдумаю немного другую историю, а ночь останется моей личной тайной.

— Все, — улыбаюсь, стараясь всем видом показать, что не собираюсь ничего утаивать.

Мы приезжаем к Ксюше. Моя сестра сама купила в центре города квартиру-студию. Многие думают, что сестрица имеет богатого ухажера, который спонсирует ее. Мало кто знает, что она за квартиру платит ипотеку, а за машину совсем только недавно выплатила кредит. Все, что было у нашей семьи, досталась мне. Квартира, в которой я живу с Сашей, перешла по наследству.

Сейчас, разглядывая Ксюшу, как она суетится возле плиты, я завидую своей сестре. Она сильнее меня, упертая и с головой на плечах, причем с холодной. Сильнее, потому что после смерти родителей не превратилась в тень самой себя, как я. Упертая, потому что ставила цели и достигала их. Она никогда бы не сорвалась с вечера с незнакомым парнем и не провела бы с ним ночь. Волшебную ночь, о которой нет смысла жалеть. 

— Я изменила Саше.

Ксюша в обморок не падает, изумленно ко мне не оборачивается. Если бы мне сестра заявила, что провела ночь с кем-то при наличии жениха, я только так начала причитать.

— Ты не удивлена?

— Ну, я догадалась, что не гуляли вы целую ночь под луной, — иронизирует Ксюша, ставя передо мной тарелку с бутербродами, потом кружку кофе с молоком. — Я, конечно, не успела его разглядеть, слишком быстро вы ускакали, но раз он был на этом пафосном мероприятии, значит, имеет деньги, статус.  

— Или богатых родителей, — предлагаю еще один вариант. Делаю глоток, довольно жмурюсь. Чистый кайф — вот так сидеть на кухне у сестры, не мучиться угрызениями совести и не думать о Саше.

7 глава

— Кать, ты не помнишь, куда я вчера положил свой доклад?

Пятикурсник Саша судорожно ищет на своем столе желтую папку. Я улыбаюсь, качая головой. С началом учебного года мой студент стал каким-то рассеянным, никак не вольется в студенческую струю.

— Вместо того чтобы улыбаться, лучше бы помогла, — обиженно замечает Саша, торопливо запихивая тетради и учебники в свою сумку.

— Извини, но некогда. У меня финальный рейд для санитарной книжки.

Подхожу к любимому и целую его в щеку. Краем глаза замечаю желтый корешок под грудой других папок. Молча вытаскиваю пропажу.

— О, как ты только ее увидела? — голубые глаза сияют, беспокойство исчезает. Настроение определенно с каждой секундой на градус повышается, значит, на учебу пойдет с улыбкой.

— До вечера. У меня сегодня смена до десяти. Ужин не готовила.

— Я поем в столовой и что-то куплю из полуфабрикатов. Скинь только денег.

— Что? — отстраняюсь от Саши, хмурюсь. — Ты вчера перевод от родителей получил.

— Да, но я вчера их все потратил. Мне деньги перевели, чтобы я купил себе ботинки на осень. В кроссовках как-то прохладно стало ходить, — теперь Саша чмокает меня в щеку и направляется в прихожую.

— У меня нет лишних денег.

— Тебе жалко, что ли?

— Не жалко, а все расписано до копейки.

Раздражаюсь. Последнее время настроение скачет. Я иногда сама не понимаю, что может стать причиной такой резкой смены. Вот пару минут назад умилялась над Сашей, когда он искал свою папку с докладом, сейчас злюсь на его легкое отношение к деньгам. Привык жить на всем готовом.

— И вот еще что… Давай со следующего месяца будем пополам платить за квартиру.

— Ты сейчас серьезно?

— Вполне, — снимаю с вешалки плащ, оборачиваюсь с Саше. Он смотрит на меня недовольно. — Если тебя что-то не устраивает, ты вполне можешь вернуться в общежитие.

— Не смешно, Катя. В общаге невозможно нормально учиться, тем более у меня диплом.  

— Если ты не принимаешь мои условия, не хочешь в общагу, тогда проси родителей снять тебе квартиру, а я прикрываю халявную лавочку.

— Ты хочешь сейчас поругаться? — Саша приподнимает бровь. Выглядит оскорбленным и обиженным. Я, завязав в узел пояс, серьезно на него смотрю без тени улыбки.

— Пора взрослеть, Саш. Я устала все тянуть одна. Либо мы вместе и мы семья, либо разбегаемся в разные стороны, пока нас ничего, кроме привязанности, не держит. У тебя есть время подумать до ежемесячной платежки.

— Кать! Кать, стоя! — кричит мне вслед, когда я почти сразу же выхожу из квартиры.

Ему нужно время обуться, одеться, закрыть дверь и выскочить за мной следом. Я за это время успею выйти из подъезда и дойти до остановки. Если повезет, то и уехать.

Когда выхожу на улицу, прохожу метров сто, внезапно останавливаюсь. Словно налетаю на непробиваемую стеклянную стену. Мимо меня проезжает белый седан. Машина так сильно похожа на ту, в которой я ездила лишь однажды, что мне мерещится знакомый профиль. Моргаю и понимаю, что всего лишь похожая тачка, водитель совершенно другой.

Сердце в груди стучит набатом, перед глазами все плывет. Я чувствую, что и сознание медленно от меня уплывает. Держась из последних сил, кое-как дохожу до скамейки, благо она рядом, обессиленно на нее падаю. Прикрываю глаза. Воспоминания яркой вспышкой фотокамеры мелькают в быстром режиме.

Вот кафе, пара. Она ему не соглашается на предложение, он отдает мне кольцо на хранение.

Вот наглые парни с непристойным предложением. За моей спиной стоит тот, кому невозможно протестовать. Потом дождь. Черный зонт, белая машина и запах, медленно отравляющий.

Вот магазин. Отсутствие денег с собой, он оказывается в нужном месте в нужное время. Почему? У Судьбы свои планы на нас.

Вот приглашение от сестры на пафосное мероприятие. Впервые я позволяю себе вылезти из образа серой мышки. Дерзкое платье, высокие каблуки, вечерний макияж. Я и в то же время не я. Встреча с тем самым парнем, имени которого не знаю и не узнаю. Его предложение сбежать, и я сбегаю. Потом...

Этот незнакомец ворвался в мою жизнь незаметно, а ушел, оставив после себя незабываемые впечатления. Точнее, я от него сбежала. И каждый день с замиранием смотрела на проезжую часть возле кафе, ожидая увидеть знакомый кабриолет, знакомую темноволосую шевелю и черные, прожигающие насквозь, глаза. Он не приехал. Ни через день, ни через неделю.

Делаю глубокий вдох и приоткрываю глаза. Вижу Сашу, торопливо бегущего в сторону остановки. Во мне ничего не екает. Я даже не хочу, чтобы он сейчас меня заметил. Ему стоит всего лишь повернуть голову в мою сторону. К счастью, не поворачивает. Именно сейчас у меня никаких сил объяснять, что со мной и почему мне вдруг стало плохо.

Самочувствие последних дней меня саму пугает. Тайком от всех читаю в интернете разные медицинские форумы, и сама себе ставлю диагнозы. Один страшнее другого. Если бы не плановый медицинский осмотр для работы, к врачу бы не попала из-за своей трусости перед правдой. Вчера я сдала все анализы, которые только можно придумать, посетила разных специалистов, а сегодня меня ждет заключение от терапевта. Уверена, что он мне пропишет витамины, потому что чувствую хроническую усталость и жуткое желание спать. Не зря большинство животных осенью впадают в спячку. Я знаю, что зависима от солнца, но не думала, что до такой степени. Раньше такой сонливости не было.

Переведя дыхание, встаю со скамейки и направляюсь к остановке. Саши нет, скорее всего, понял, что я уехала, и сам поспешил на пары. Дожидаюсь нужно мне автобуса, сажусь на него и отворачиваюсь к окну. Стараюсь не думать о диагнозах. Скоро, совсем скоро я узнаю, почему у меня совсем нет ни на что сил.

Медицинский обход для книжки каждый сотрудник проходит в свой выходной где пожелает. В клинике тихо, спокойно, нет толпы больных в коридорах и нескончаемых очередей к врачам.

Сижу перед кабинетом гинеколога. Нервничаю. Мну ручки сумки, сражаясь внутренним напряжением. Пытаюсь подготовить заранее ответы на обычные вопросы. Один момент вызывает тревогу. Я совсем не помню, когда у меня были беспокоящие дни.

8 глава

Грею руки об горячую чашку, наблюдая, как Саша с аппетитом поглощает ужин. Он только недавно вернулся с университета, а я вот неделю думаю, как ему рассказать о ребенке. Не от него.

Я сдала анализы, Елена Васильевна подтвердила беременность и назвала срок. Приблизительно восемь недель. Именно восемь недель назад я провела единственную ночь с незнакомцем, имени которого не удосужилась даже узнать. Не ради алиментов и прочей бюрократии, хотелось дать ребенку настоящее отчество. Фамилия будет моя.

— От твоего пристального взгляда у меня еда застревает в горле, — замечает Саша, аппетит у него не пропадает. Отпивает воду из стакана. — Что-то случилось?

— Ничего особенного, — мямлю, прикусываю губу. Да уж, ничего особенного. Подумаешь, беременна, подумаешь, от другого парня, ну подумаешь....

— Не ври, я вижу по глазам. Рассказывай, исповедуйся, и вина перестанет терзать твою душу, — очаровательная улыбка Саши и веселый тон еще больше заставляют почувствовать себя виноватой перед ним.

— Как ты относишься к детям?

— Никак, — он пожимает плечами, вновь сосредотачиваясь на ужине. — А что? Кто-то из подруг залетела, а бойфренд не принял?

— Залетела я, а бойфренд пока относится к детям никак, — голос дрожит.

Признавшись, тут же подношу чашку к губам и делаю вид, что пью чай. Саша изумленно вскидывает глаза, перестает жевать. Мы несколько секунд смотрим друг на друга. Я чувствую, как меня потряхивает от перенапряжения, от переживаний. Саша сначала бледнеет, потом краснеет, вновь бледнеет и глупо хлопает глазами.

— Это как так получилось?

— А ты типа не знаешь, как получаются дети? — иронизирую.

Мысленно себя готовлю к тому, чтобы сделать еще одно признание, но никак не наберусь храбрости. Саша так по себе не вспыльчивый, но мало ли какая у него будет реакция, когда он узнает, что ему наставили рога.

— Я в шоке. Мне это надо переварить.

Встает из-за стола, мечется из угла в угол. Он замирает возле раковины, стоит ко мне спиной. Я набираю полные легкие кислорода, открываю рот, как Саша резко оборачивается.

— Будем рожать! — уверенно заявляет. Не улыбается, выглядит серьезным, сосредоточенным.

— Саш, я это...

— Ничего не говори.

Саша подходит ко мне и опускается передо мной на колени. Смотрит на меня снизу-вверх доверчивым взглядом, а у меня язык не поворачивается сейчас сказать ему о том, что я сознательно изменила.

— Маме с папой расскажем чуть позже, они будут в шоке, но потом обрадуются. Я пойду работать, найду ночные смены, курсовые продолжу писать. Мы справимся, выкрутимся.

Я плачу. Слезы текут по щекам, зависают на подбородке и падают вниз. Хватаю ртом воздух и немею от невыносимого чувства жалости к Саше. Он хороший, местами еще ребенок сам по себе, но вот сейчас не орет на меня, не настаивает на аборте. Другой на его месте давно бы собрал вещи и хлопнул дверью, едва услышав о незапланированной беременности. Я продолжаю молчать, громко всхлипывая.

— Не плачь, Катюш, — Саша протягивает руку, стирает пальцами мокрые дорожки с моего лица. — Я, конечно, не думал становиться так рано папой, но раз так получилось, значит, пусть будет так. Мы обязательно со всем справимся.

— Тебе надо учиться, диплом писать, а не взваливать на себя чужие проблемы.

— Не переживай за меня, главное, — опускает руки на мой живот и гладит сквозь футболку, — наш ребенок. Я все для вас сделаю. И не нужно говорить, что это чужие проблемы. Твои проблемы — это мои проблемы.

— Саш... — накрываю его руки своими ладонями, стискиваю их. Смотрю в его добродушное лицо, вновь плача беззвучно в три ручья. — Это неправильно. Понимаешь? Ребенок не запанированный, я сама все еще не верю, что он есть во мне.

— Нужно время привыкнуть к этой мысли. Мы оба не думали о детях, но...

— Саш... Прости меня.

Не думала, что сказать правду будет так сложно. А главное, так больно. Меня от понимания, что вот сейчас завершится наша с ним неидеальная история, наизнанку выворачивает. И пусть я знаю, что без поддержки не останусь, Ксюша не допустит этого, мне безумно жалко отпускать Сашу.

Может, для кого-то это покажется слишком эгоистично, но для меня этот парень самый родной после сестры. С ним я взрослела. С ним думала о совместном будущем. С ним я хотела семью, которой мне не хватало. И вот ночь без оглядки с чужим человеком в какой-то гостинице все прошлое подвела к жизненному перекрестку, на котором мы разойдемся в разные стороны.

— За что ты извиняешься?

— Прости меня... — всхлипываю, решительно смотрю в голубые глаза. — Я беременна не от тебя.  

Несколько минут на кухне стоит напряженная тишина. Саша не смотрит на меня с презрением, он шокирован. Его глаза блуждают по моему лицу. Видимо пытается понять, я шучу или нет.

— Я не шучу. Просто... так получилось, — голос срывается после каждого слова.

Мне тяжело смотреть на растерянного Сашу и осознавать, насколько я сейчас жалкая в его глазах. Изменщица. Мне нет оправданий. Когда ты в отношениях, никакие объяснения тебя не оправдают.

— Получилось? — светлые брови Саши ползут вверх. — Кать, ты серьезно?

— Да, я серьезно. Уверена на все девяносто процентов, что ребенок не твой.

— А остальные десять?

— Остальные десять процентов вероятность того, что малыш твой.

— И? Как мне, по-твоему, сейчас нужно отреагировать на это заявление?

Саша встает и подходит к окну. Я с тоской смотрю ему в спину, представляя, как ему сейчас тяжело, но мне не легче. Я решила быть честной прежде всего перед собой, а потом перед ним и всеми остальными.

В маленькой кухне, которая никогда не смущала размерами, сейчас для двоих становится тесноватой. Я не хочу трогать Сашу, не двигаюсь да не дышу. Рассматриваю чайные разводы внутри чашки, прислушиваясь к дыханию Саши. Украдкой на него поглядываю.

Он все еще стоит возле окна, раздумывает над ситуацией. Ситуация его явно напрягает, как и то, что не знает, как поступить дальше. В одночасье все перечеркнуть сложно. Я тоже не могу с полной уверенностью сказать, что желаю его ухода. От самой мысли мне уже становится тоскливо, а если представить, что впереди кроме сестры и крохи меня никто не будет ждать — взвыть хочется.

9 глава

Я поворачиваю голову к окну. Машина стоит на набережной. Парочки и семьи прогуливаются вдоль реки. Все выглядят счастливыми и влюбленными. Оборачиваюсь к парню, он внимательно на меня смотрит.

— Я хочу с тобой прогуляться по набережной, угостить тебя мороженым.

— Да? — глупо улыбаюсь, чувствуя себя разочарованной.

Одергиваю сама себя. На фантазировала себе того, чего нет, а теперь сама же от этого страдаю. Никто мне не обещал особенной встречи.

— Пойдем?  — смотрит на меня темными глазами, губы улыбаются, а в них стоит какая-то тоска.

— Да, конечно, — секунду мнусь, а потом спрашиваю: — С тобой все в порядке?

— Почему ты спрашиваешь? — черные брови удивленно приподнимаются. — Ты за меня переживаешь?

— Мне показалось, что тебя что-то гложет.

— Тебе показалось.

Он обезоруживает меня улыбкой, в этот раз улыбаются и глаза, но все равно у меня остается стойкое ощущение, что мне врут. Когда я подхожу к нему ближе, меня неожиданно берут за руку. Теперь я удивленно на него смотрю. Сначала меня накрывает странное восторженное состояние, а потом паника из-за того, что кто-то из знакомых меня может увидеть. И руку все же я не выдергиваю.

Подходим к палатке с различными сладостями. Я против воли заглядываюсь на маленьких карапузов, которые с важным видом сидят в косяках. Совсем малыши спят в люльках. Интересно, какой у меня будет малыш? Спокойный или беспокойный? Угрюмый или улыбашка? Темненький или светленький?  

Смотрю на парня, стоящего в очереди. Он перехватывает мой взгляд и подмигивает. Я смущаюсь и опускаю глаза на ворот его футболки. Черт! Сразу же вспоминаю то, что следовало бы забыть. Ночь с последствиями не на шутку будоражит.

— Тебе какое мороженое?

— Клубничное.

— Хорошо.

Парень поворачивается к продавщице, берет два клубничных вафельных стаканчика. Подходит ко мне и один протягивает мне. Не спеша бреет в сторону фонтанов.

— Зачем пришел спустя столько времени? — надкусываю клубничный пломбир.

— Если скажу, что не мог забыть тебя, ты, конечно, не поверишь.

— Не поверю, — соглашаюсь. — Но пусть будет такая версия, это льстит моему самолюбию.    

— Ты такая забавная, — смеется. 

Внезапно протягивает руку и касается моих волос. Я от изумления забываю даже откусить мороженое. Смотрю на парня и не знаю, как реагировать на этот жест.   

А еще вдруг перестаю замечать окружающих нас людей. Мне рядом с ним хорошо, как в ту единственную ночь. Почему-то все заботы и тревоги отстукают. Он вновь берет меня за руку, тянет за собой. Я послушно следую. Приходим к самым дальним скамейкам, где малолюдно и густые кустарники скрывают от множества глаз.

— Так странно сидеть рядом с тобой и не знать твоего имени, — тихо замечаю, откусывая кусочек пломбира. Парень усмехается, крутит в руке мороженое.

— Даже если мы узнаем имена друг друга, ничего не изменится.

— Почему же? Мы можем нормально общаться, как друзья.

— Друзья? — темные брови удивленно ползут вверх. — Ты веришь в дружбу между парнем и девушкой, которые переспали?

— Зато удовлетворили любопытство и поняли, что лучше дружить.

— Я такое не говорил. Вообще, — надрывает упаковку на мороженном, выкидывает ее в урну. — Ты мне понравилась с первой встречи. Оставил кольцо специально, чтобы вернуться.

— Я тебе говорила, что у меня есть парень.

— Но это тебе почему-то не помешало провести со мной ночь.

— И ты, наверное, очень собой гордишься!

Мороженое резко перестает нравится. Я выбрасываю его в урну, скрещиваю руки на груди. Резкие перепады настроения не в новинку. Злюсь на себя из-за того, что поддалась вновь очарованию этого нахала и ушла с работы. Лучше бы не тратила свое время на этого героя-любовника.

— Не злись. Я не фаталист, не верю в судьбу и прочие знаки, но в отношении с тобой все как-то странно выходит. У меня даже сейчас сердце колотится как ненормальное, когда я просто рядом сижу с тобой.

— Еще признайся в любви, — ерничаю, поворачивая голову в сторону парня.

— Мы с тобой слишком мало знакомы, чтобы говорить о любви, но ты мне нравишься. Правда, — его лицо темнеет и перестает улыбаться. — Я через три дня улетаю за границу учиться.

Я смотрю перед собой, засовывая ладони под мышки. Слышать признания в симпатии от человека, который откликается в душе, заставляет сердце сжиматься. Сейчас тот самый момент, когда нужно сказать о ребенке и о возможном его отцовстве.

Но смогу я произнести хоть слово? Какие варианты у нас с ним? Он уедет и оставит меня наедине с проблемой, которая ему не нужна. Или он останется, пожертвует учебой ради меня. Какова цена? Есть ли вероятность того, что у нас может получится? Она ночь не гарантия вечного счастья. Как бы я поступила на его месте?  

— Как ты относишься к детям? — выпаливаю вопрос, не давая себе время передумать.

— К детям?  Когда-нибудь они у меня обязательно появятся, лет этак черед пятнадцать. Ты же должна понимать, что дети очень дорогое удовольствием, а рожать, чтобы поднять демографию, это точно не про меня. А почему ты о них спросила? — прищуривается, внимательно меня оглядывает. Цокает языком и склоняет голову на бок. Я жду вопроса.

— Ты беременна?

— Да.

Встречаемся глазами. В карих застывает недоверие, а в моих, скорее всего, сейчас отражается решительность. Что бы он сейчас ни сказал, ребенка я оставлю. Мне есть на кого положиться, на кого рассчитывать.

— Ты хочешь сказать, что беременна от меня? — голос его звучит угрожающе, словно я какая-то преступница и вдруг вешаю на его свои косяки. — Или это сейчас такие шутки?

— Нет, у меня вообще отсутствует чувство юмора. Скажу так, — мой твердый тон вызывает в нем усмешку, иронично приподнимает бровь. — Ребенка я оставлю. Мне не интересно, как ты поступишь с этой информацией, но считаю, что ты имеешь право знать. Никаких денег от тебя мне не нужно, рожу и воспитаю достойно.