— Маш, ну ты же знаешь, что я не люблю твоих родственников.
Мы с Пашей четверть века вместе — срок внушительный. Но даже несмотря на такой солидный стаж семейной жизни, он по‑прежнему не может найти общий язык с моей роднёй.
— Паш, я не могу ей отказать. Вика — моя двоюродная сестра. Она оказалась в ужасном положении: её выгнали с работы, и сейчас бедняге не на что снимать жильё.
Паша отодвигает от себя чашку с недопитым чаем. Его пальцы начинают слегка постукивают по столу. Он всегда так делает, когда его что-то раздражает.
— Вика… Это которая из твоих сестёр? Толстая или очкастая?
Паша всегда отличался прямотой, порой граничащей с бестактностью.
— Нет, Вика — стройная брюнетка. И для своих сорока выглядит шикарно. Помнишь, она ещё подрабатывала моделью нижнего белья?
Лицо мужа на мгновение озаряется пониманием.
— А‑а‑а, эта Вика!
— Она полгода назад развелась с мужем, и, представляешь, этот козел оставил её ни с чем.
Паша молча кивает.
— Женькина комната всё равно пустует, — продолжаю я мягко, — а Вика хоть на ноги встать сможет.
— Тоже мне мать Тереза. Вечно ты всем помогаешь. Скоро и бичей с помойки домой таскать начнешь.
— Паш, ну пожалуйста.
— Ладно. Только ненадолго. Не люблю, когда родственники, тем более твои, на шею мне садятся.
На сердце теплеет от облегчения.
— Спасибо, милый! Налить тебе ещё чай?
— Не надо, я спать, — резко встаёт из‑за стола и, шоркая тапочками по полу, направляется в спальню.
Я остаюсь одна за столом. Смотрю на остывающую чашку и вдруг остро осознаю, как летит время.
Казалось, только вчера нам с Пашей было по девятнадцать. Мы думали, что у нас вся жизнь впереди и всё возможно. Но судьба внесла свои коррективы: внезапная беременность, рождение Женьки, свадьба…
Я с гордостью стала носить имя Марии Куракиной.
Мы с мужем шли рука об руку, преодолевая преграды вместе: растили дочь, одновременно заканчивая университеты. Потом каждый сконцентрировался на своей карьере.
Смотрю на семейную фотографию на стене, где мы, молодые, смеёмся, обнявшись. Единственное, о чем я жалею, что больше не родила детей.
Всегда находились причины. Работа, карьера и перманентная усталость, а потом и Паша уже не хотел. Всё сложилось так, как сложилось.
Сейчас мне сорок пять. Цифра звучит весомо.
Но иногда, глядя в зеркало, я ловлю отблеск той юной девушки, что когда‑то с широко раскрытыми глазами смотрела в будущее. Теперь же в моих глазах отражается мудрость прожитых лет, а в уголках залегли лёгкие лучики морщин, словно следы от бесконечных улыбок.
— Ну ты идешь спать, нет? — ворчливо кричит муж из спальни.
— Иду.
Выключаю свет, и квартиру тут же окутывает мягким полумраком. В воздухе ещё держится едва уловимый аромат вечернего чая с мятой словно последний штрих к уютному завершению дня.
С лёгкой улыбкой на губах я неспешно иду в спальню, ощущая под босыми ногами тепло деревянного пола.
Меня вполне устраивает моя жизнь такая, какая она есть. И, кажется, ничто не может омрачить это счастье. Или я ошибаюсь?
***
Добро пожаловать в мою новинку. Добавляйте книгу в Библиотеку, чтобы не потерять.
Ваши звездочки - лучшая поддержка!