Бесолов

Пролог

Поймав уже третий за последние полчаса косой взгляд трактирщика, я вздохнул. Пожалуй, стоит заказать что-нибудь. Моя кружка давно опустела, так что хозяин справедливо, в общем-то, считал, что я только зря занимаю столик в почти полном зале.

С противным чпоканьем отлепив руку от не самого чистого стола, на котором кто-то ножом нацарапал несколько похабных слов, я лениво помахал, привлекая внимание несколько полноватой, но все равно достаточно симпатичной разносчицы.

Обладательница ярко-рыжей, собранной в практичный хвост, шевелюры и довольно привлекательной фигуры кивнула, показав, что заметила мой жест, и даже не вздрогнула, когда один из завсегдатаев звонко шлепнул ее по мягкому месту.

Наблюдающий за залом вышибала строго посмотрел на ухмыляющегося подвыпившего мужика, позволившего себе маленькую шалость, и тот тут же поднял руки в полушутливом жесте, мол «я всего разочек, больше не буду». Те, кто приходил сюда часто, знали, что можно себе позволить, а что нельзя. Трактирщик закрывал глаза на невинные шлепки, но если вдруг кто-то начинал бузить или мешать разносчицам работать, темнокожий здоровяк, который, судя по белым татуировкам на лице, был выходцем из страны Слоновой Кости, мигом успокаивал грубиянов. Иногда так, что те приходили в себя только в больнице.

— Не подумай, что я жалуюсь — ты же знаешь, как мне нравится проводить время в подобных людских клоповниках, но, Лоренцо, во имя всех святых, долго мы еще будем тут торчать?

Насчет клоповника было подмечено очень точно. Пожалуй, единственным достоинством, которым могла похвастаться эта таверна, были несколько добротных потолочных люстр, в которых горело множество свечей. В остальном - дыра дырой. На деревянном затертом полу темнели въевшиеся пятна то ли вина, то ли крови, а в воздухе висел запах прогорклого масла, лука, кислого вина и скорого мордобоя. Не скажу, чтобы я боялся чего-либо из перечисленного, но и теплых чувств не испытывал.

— Будь ты чуть более расторопен и не столь ленив, уверен, мы бы уже были на полпути в Риету. Так что терпи и наслаждайся местным колоритом.

— Вот уж спасибо! Я тебе не демон, чтобы почуять исчадие ада по тем следам, что эта осторожная тварь удосужилась оставить! Если уж Ревнители веры не смогли его найти...

Проходящий мимо пьяный мужичок бросил на нас беглый взгляд, вздрогнул и во все глаза уставился на моего собеседника. Даже, как мне показалось, слегка протрезвел и попытался ущипнуть себя за ляжку. Вполне нормальная реакция человека, увидевшего, как в его присутствии разговаривает маленький песчаный лис. Особенно здесь, на севере Конфедерации, куда выходцы из других миров заглядывают не так часто.

Заметив интерес к своей персоне, лис, до этого сидевший как нормальный зверь, сменил позу, облокотился передней лапой на стул, вытянул задние и как ни в чем ни бывало спросил:

— Чего уставился, дражайший?

Мужик перекрестился столь истово, что это должно было освятить трактир на полгода вперед, открыл было рот, но тут заметил татуировку на моем предплечье, захлопнул челюсть так, что клацнули зубы, и молча пошел дальше.

— Ури, держи почаще язык за зубами. Мы на севере. Здесь, в отличие от Риеты и тем более юга, фамильяры — нечастое явление.

Уриель, или просто Ури — инфер. Один из низших жителей ада. Он со мной уже много лет, с тех пор, как проснулся дар крови. Его истинный облик способен вызвать нездоровый ажиотаж у богобоязненного населения Аппулийской конфедерации, так что на людях Ури предпочитает принимать обличье пустынной лисицы. Если не открывать рот, то вполне прокатит за ручного зверька.

— Вот именно поэтому я ничего и не нашел. Истинный облик не примешь — вмиг окатят святой водой. А это неприятно, знаешь ли.

— В первую очередь для меня. Ты потом воняешь, как бродячая псина после дождя.

Подошла официантка, и Ури на некоторое время заткнулся. Девушка выставила передо мной пузатую кружку с янтарным светлым лагером и тарелку с сырной нарезкой, а я не отказал себе в удовольствии скользнуть взглядом по глубокому декольте — благо, там было, на что посмотреть.

Отхлебнув пенного напитка, я зажмурился от удовольствия. Привезенное из кантонов по ту сторону Гельветских гор, пиво оказалось изумительным. В Конфедерации, увы, так варить не умеют. У нас предпочитают вино. Даже удивительно, что в подобном заведении нашлось столь ценное сокровище. Но и цену за него хозяин драл несусветную.

— И вообще, кто у нас тут специалист по отлову бесов? — Ури оказалось не так просто сбить с толку. — Уже неделю ты рыщешь по всей Веронне в поисках зарвавшегося беса, но ничего путного найти не смог. Кроме того факта, что любитель человечины охотится в этом дурацком сборище будущих дров.

Здесь он меня уел. Сообщение от местного отделения Ревнителей веры пришло три недели назад. Воины Господни мастерски умеют скручивать колдунов и еретиков, якшающихся с адом, могут единым фронтом выступить против любого демонического отродья, но вот когда дело доходит до бесов... Эти твари часто берут не силой, а хитростью, умело зачищают следы, да так, что обладающие изрядной долей божественной силы Ревнители не могут ничего поделать.

И вот тогда зовут одного из бесоловов. В данном случае — меня.

Пока мы разговаривали, в дальнем углу, возле лениво потрескивающего камина, появились музыканты. Грохнула музыка, и посетители радостно засвистели, стуча кружками по столам, так что мне пришлось повысить голос:

— Ошибаешься. Эта тварь осторожна. Неудивительно, что Ревнители не смогли ничего найти. Их дар силен, но не всесилен. Относительно слабые вспышки адской энергии они могут пропустить, особенно если нет должного опыта. Но не я.

Я отхлебнул пива, заметив, что недавний мужичок, которого так сильно удивил Ури, о чем-то шепчется с двумя собутыльниками, бросая взгляды в нашу сторону.

— Хитрая тварь умеет держать себя в руках и не отсвечивать. Крышу бесу срывает лишь в полнолуние, когда грань между мирами истончается, и сюда долетают отголоски дыхания ада. Причем, если поначалу он выходил на охоту лишь изредка, то потом уверовал в свою безнаказанность и теперь жрет каждую полную луну. Последний раз — дважды.

Чертополох. Часть 1

— Лоренцо! Так нечестно! Ты мальчик, поэтому должен мне уступать!

Тощий пацаненок не стал торопиться с ответом. Он старательно жевал восхитительно пахнущий, недавно испеченный хлеб.

— Эфо пофему эфо?

Девочка смешно нахмурилась:

— Что ты сказал?

Парень проглотил еду и повторил:

— Это почему это? Ты свою корочку уже съела. Эта — моя.

От подобного заявления девчушка потеряла дар речи, но все же выложила еще один аргумент:

— В сказках прекрасные рыцари всегда заботятся о дамах! И делятся с ними всем самым вкусным!

Услышав это, Лоренцо едва не поперхнулся и шумно вытер сопливый нос:

— Где это ты рыцаря увидела? Мы попрошайничаем на улице и на этот хлеб заработали вместе. Значит, и делить должны поровну, Летиция.

Златовласая девчушка с перемазанным лицом, поняв, что давить на жалость или благородство своего друга бесполезно, принялась усердно жевать.

— Чем сегодня займемся?

Лоренцо посмотрел на девочку, словно видел в первый раз:

— Тем же, чем и обычно. Будем клянчить мелочь возле церкви святого Августо. Там всегда полно приезжих.

— Только клянчить?

Она хитро посмотрела на него, а через секунду ее взгляд стал чистым и невинным. Именно с такими глазами Летиция очень умело отвлекала внимание доверчивых простофиль, в то время как Лоренцо стягивал у них кошельки.

— Только клянчить. В последний раз стражники на площади меня чуть не сцапали.

Его передернуло от воспоминаний. Когда он убегал от стражи, пришлось нырнуть в сточную канаву. Неделю потом не мог избавиться от запаха.

— Трусишка. Если будем просить подаяние, то станем кушать только хлеб.

— Лучше уж так. Мне не хочется остаться без рук, если меня поймают.

Площадь перед церковью святого Августо, как всегда, оказалась запружена народом. Сюда стекались люди со всех концов Конфедерации, да и из других стран, чтобы поглазеть на шедевры архитектуры прошлых веков. Сама церковь была построена практически сразу после Разрыва, на том месте, где каноники плечом к плечу с посланниками Небес приняли бой с вырвавшимися из ада демоническими отродьями. Считается, что именно здесь, спустя три дня, когда земля вдоволь пропиталась кровью, был заключен Equilibrium Contractus — договор между раем, адом и людьми, определяющий правила нахождения небожителей и адских жителей в этом мире.

Сердобольные туристы охотно бросали мелкие монетки в глиняную посудину, стоящую перед босыми ногами двух чумазых сироток. Лоренцо знал, что рано или поздно сюда заявятся «Святоши» — местная шпана, промышляющая кражами, разводом туристов и обирающая таких попрошаек, как Лоренцо и Летиция. Так что не стоило тут задерживаться.

Лоренцо выбросил из головы посторонние мысли, так как к ним подошел человек. Судя по одежде — из богатых, но не аристократ.

— Подайте, добрый сеньор! Мы не кушали уже два дня! — Лоренцо постарался, чтобы его голос звучал максимально жалостливо.

Мужчина усмехнулся и развязал висящий на поясе тугой кошель. Глаза мальчика против воли округлились, когда он увидел блестевшее в кошельке золото. Как минимум несколько монет! Однако радость в глазах пацана тут же потухла, когда незнакомец выудил на свет пару медяшек и бросил в чашку.

— Ты видел?! — Восхищенно зашептала Летиция, подобравшись ближе к другу.

— Не слепой, — буркнул Лоренцо, мучительно раздумывая, как быть.

Подобная добыча встречалась на их пути очень нечасто. Даже на одну золотую монету они смогли бы безбедно жить целый месяц, а с тем богатством, что висело у человека на поясе... Мальчишка против воли сглотнул слюну.

— Ну и что ты тогда сидишь?!

Летиция едва не подпрыгивала от нетерпения.

Лоренцо сам не знал, почему медлит. Что-то в этом человеке ему не нравилось. С виду он из себя ничего не представлял — обычный зевака-турист, коих в Риете полным-полно. Но Лоренцо почему-то чувствовал, что с ним лучше не связываться. Он не мог объяснить свои чувства, но все внутри противилось связываться с незнакомцем. Ему не нравилось, как тот двигался, не нравился его горьковатый запах, не нравилось чувство опасности.

— Лоренцо, ну идем же! Мне не справиться одной!

Казалось, Летиция сейчас расплачется. И тогда он решился:

— Догони его и заговори зубы. Я попробую пощипать кошелек.

Девочку словно ветром сдуло. Она мастерски умела растворяться в толпе, так что Лоренцо пришлось поторопиться. Благо незнакомец оказался достаточно высок и широкоплеч, чтобы не потерять его из виду.

Ловко лавируя между телами толкающихся на площади зевак, мальчик покрутил головой, но никого из стражников поблизости не заметил. Летиция как раз догнала богатого незнакомца и самым писклявым и жалостливым из возможных голосом принялась клянчить лишнюю монетку. Мужчина отвечал вежливо, но твердо, держа руку неподалеку от кошелька.

Поймав момент, Лоренцо сунул руку в кошелек, нащупал тяжелые монеты и в этот момент мужчина, извернувшись, стальными пальцами схватил его за запястье.

— Попался!

Почувствовав, как задрожали колени, Лоренцо дернулся один раз, другой, третий, но проклятый незнакомец даже не заметил его трепыханий. Подтянул к себе и схватил за рубашку на груди.

— Попадись ты мне несколько веков назад — и я с удовольствием оторвал бы тебе руку, человечишка! Жаль, что те сладкие времена остались позади!

Страшный мужчина вдруг удивленно замолчал, а затем с шумом втянул ноздрями воздух:

— Ну надо же, какая встреча! Вот уж не думал в уличном оборванце встретить одного из носителей крови! Кажется, сегодня счастливый день!

Подскочившая сзади Летиция со всей силы пнула мужчину под коленку. Но тот лишь зарычал, словно дикий зверь, подхватил упирающегося мальчишку подмышку, в два прыжка догнал девочку. Схватил за волосы:

— А ну стой!

— Что здесь происходит?!

Новый голос заставил страшного человека выругаться. Лоренцо изогнулся и увидел, что в трех метрах от них люди расступились, образовав широкий свободный пятачок, в середине которого стоял седовласый старец в рясе с вышитым на груди серебристым распятием. Викарий церкви святого Августо. Он строго посмотрел на них и Лоренцо почувствовал запах ладана. Руки церковника обхватил ландышевый свет и мальчишка понял, что священник воззвал к магии.

Чертополох. Часть 2

Едва шагнув внутрь, я сразу понял, что зал ожидания безнадежно проигрывает в роскоши той комнате, в которой я оказался. Золота, серебра, мрамора и благородных пород дерева тут было столько, что можно сколотить и год содержать небольшую армию.

Впрочем, подобное расточительство вряд ли хоть как-то беспокоило человека, сидящего передо мной на высоком, украшенном драгоценными камнями стуле. Еще далеко не старый крепкий мужчина, высокий, широкоплечий и светловолосый, с породистым лицом аристократа северных земель. Он с интересом смотрел на меня, словно на диковинного любопытного зверька.

И пусть мужчина был одет словно трактирщик средней руки — в мешковатый свитер и простые кожаные штаны, я сразу его узнал и поклонился.

Герцог Ариминский собственной персоной.

— Приветствую тебя, бесолов. Прошу, оставь поклоны моим придворным лизоблюдам. Они прекрасно справляются с отведенной ролью. Присаживайся.

— Благодарю, ваша Светлость.

Я сел в глубокое удобное кресло, отстраненно думая о том, что у судьбы весьма своеобразное чувство юмора. Когда-то, очень давно, несколько могущественных семей, которых все называли Королями Ночи, получили дар демонической крови и смогли выжить в разразившемся катаклизме. И вот теперь, спустя пару тысяч лет, потомок одного из кланов имеет титул герцога и по своему усмотрению правит несколькими регионами, а другой мотается по всей стране, словно пес, выполняя поручения церкви.

Вот уж точно, неисповедимы пути Господни. Впрочем, мне грех жаловаться. Есть и те, кто не смог выжить в темные времена.

Ури аккуратно присел возле моих ног и начал старательно изображать ручного зверька, в кои-то веки решив не высовываться. Естественно, никто ему не поверил, но все сделали вид, что не обращают внимания на незнамо как попавшую сюда пустынную лисицу. А народу в комнате, помимо меня и герцога, оказалось предостаточно.

— Позволь представить тебе присутствующих. Мой сын и наследник маркиз Риккардо ди Саккре.

Похожий на отца как две капли воды, только более молодой и худой, с упрямой линией губ и горбатым носом, парень бросил на меня недовольный взгляд и скупо кивнул.

— Моя младшая дочь Грация.

А вот дочка герцога явно больше пошла в в покойную герцогиню. Темные, с удивительным медным блеском, волосы, яркие выразительные глазищи с густыми ресницами, чуть курносый носик, полные яркие губы, длинная шея и стройная фигура, с очень аппетитными формами.

Я понял, что смотрю на нее куда дольше позволенного этикетом и поспешно поздоровался. В глазах этой бестии сверкнул азарт и она ответила на приветствие.

— Каноник церкви святого Джакомо, что несет свет Господень моему роду и всему Палаццо Сакра Короне.

Уже немолодой священник с блестящей тонзурой и кислым взглядом глубоко посаженных глаз одарил меня вымученной улыбкой и отвернулся, сделав вид, что его очень интересует висящий на стене гобелен. Впрочем, я не придал значения подобному приему с его стороны. Обычно пастыри душ человеческих не слишком жалуют тех, к ком течет капля демонической крови. Интересно, как он уживается с тем фактом, что в жилах герцога проклятой крови не меньше, чем в моих?

Ди Саккре представил также облаченного в кожу и сталь начальника личной гвардии и уже знакомого мне Алессандро ди Паоло, который оказался экспертом по особым поручениям. Неудивительно, что за мной явился именно он.

— Теперь, когда с формальностями покончено, позволь я перейду к делу. Мне нужна твоя помощь, бесолов. Во дворце появился бес и мы не можем его поймать. Адская тварь хитра и умело прячется. Отец Тито пробовал его отыскать, но потерпел неудачу. Погибло уже несколько слуг и я не могу допустить, чтобы эта мелкая вошь и дальше жрала моих людей.

Я в недоумении посмотрел на герцога. То, что священник не справился, не вызвало у меня особого удивления. Даже Ревнители веры далеко не всегда могут выследить беса, что уж говорить про простого каноника. Но ведь и сам герцог не простой смертный.

— А что насчет вас, ваша Светлость? Или вашей семьи? Способности, которые были дарованы вашему клану...

Ди Саккре, раздраженно махнув рукой, не дал мне договорить:

— Говорю же — тварь хитра. Я могу почувствовать всплески его силы, но слишком поздно, всякий раз он успевает скрыться. Оставляя после себя лишь трупы.

Вот и все их хваленое могущество. Я ни разу не видел герцога в демоническом облике, но, по слухам, зрелище не для слабонервных. Не знаю, насколько это правда, но в одной книге из библиотеки прелатуры я читал, что представители рода ди Саккре в боевом обличье способны справиться с не самым слабым демоном. А вот перед бесом эта сила спасовала.

Понимая, что ступаю на тонкий лед, я осторожно заговорил:

— Чего вы хотите от меня, ваша Светлость?

Он посмотрел на меня как на неразумного ребенка:

— Выследи тварь и убей. Поверь род ди Саккре умеет быть благодарным.

— Не сочтите за дерзость, но вам стоит обратиться в Серви Мледетти. Боюсь, что не смогу помочь вам прямо сейчас. Прошу заметить — не «не хочу», а именно «не смогу». В Веронне мне пришлось убить беса и теперь я должен явиться в Риету. Если вы того желаете, я вернусь сюда сразу же, как только... пройду необходимые процедуры.

Сын герцога фыркнул:

— Отец, я же говорил, что этот шелудивый пес бесполезен. Уж лучше я сам...

— А ну притихни! — рявкнул герцог так, что вздрогнули не только все присутствующие, но и стекла в окнах. — Тут я решаю, когда и кто полезен.

— Я прошу простить моего сына. Иногда он бывает слишком горяч и считает, что сможет сам выполнить твою работу.

Вот уж чего на своем веку мне видеть еще не приходилось, так это извиняющихся герцогов. А на следующей неделе что? Меня сам Папа в задницу поцелует и дарует божественное прощение?

— Я прошу о помощи именно тебя, бесолов. Здесь и сейчас. Я не могу обратиться в твою прелатуру. Пока прелат сподобится прислать кого-либо, по моему родовому гнезду будет разгуливать адская тварь и жрать людей.

Чертополох. Часть 3

Проснувшись на следующее утро, я без особого удивления понял, что лежу в кровати один. О том, что произошло ночью, напоминали лишь смятая и порванная в трех местах простыня да едва уловимые запахи. Пряный — духов и терпкий — разгоряченного девичьего тела.

— Когда-нибудь тебе оттяпают твою пустую черепушку, бесолов. Словно глупому богомолу. Помяни мои слова.

Ури только что доел мелко порубленное телячье мясо, облизнул окровавленную мордочку и счел своим долгом прокомментировать мои ночные выкрутасы с дочкой герцога.

— Ты меня с кем-то спутал, дружище. Многие считают, что подобные мне Богу не молятся.

— А не помешало бы, время от времени. Еще немного и я начну это делать вместо тебя.

Я хмыкнул:

— Выходец из ада, читающий Отче наш? Взглянуть бы на это хоть одним глазком.

Но Ури явно не был настроен на словесную пикировку:

— Я нашел место призыва. Так что хорошенько протри оба глаза и пошли смотреть. Только фонарь прихвати.

Я не стал ему отвечать, наскоро умял завтрак, оделся и уже через двадцать минут оказался в крыле для слуг, возле неширокой лестницы, пролеты которой уходили как на верхние этажи, так и в подвал.

— Дай угадаю. Нам вниз?

Ури фыркнул:

— Сколько лет с тобой таскаюсь — никак не могу надивиться прозорливости. Строители при возведении дворца не мелочились и вгрызлись в землю метров на пять-шесть. Толщина пола такая, что хоть Вельзевула вызывай — никто ничего не поймет.

Я вздохнул и начал спускаться по закрученным в спираль ступеням. Говорить, что уже знаю, с кем имею дело и место призыва ничего нового мне не даст, я не стал. Тогда Уриель точно расстроится и потом будет несколько дней ныть о бесполезно проделанной работе. А мне надо, чтобы мой фамильяр был благодушен и покладист.

Зажечь фонарь пришлось буквально за первым же поворотом. Темень тут стояла такая, что даже мои глаза, вообще-то неплохо видящие в темноте, вряд ли что-то смогли бы разглядеть без источника света. Ури уверенно бежал в круге света, безошибочно ориентируясь в сыром лабиринте каменных стен, пока не привел меня в небольшую проходную комнату.

— Здесь. Чувствуешь?

Тот, кто проводил обряд призыва, постарался замести все следы. И надо сказать, что у него это неплохо получилось, но парочка косвенных признаков все таки осталась. Во-первых, огонь в фонаре слегка сменил цвет — на его язычках стали проскальзывать красноватые всполохи. Во-вторых, тут было ощутимо холоднее, чем даже с коридоре, по которому мы пришли. Ну и в-третьих, когда я срезал у себя небольшую прядь волос и сжег в огне фонаря, то на несколько секунд почувствовал тяжелый запах дегтя.

— Ты прав. Ледяные бесы. Давай выбираться, а то я сейчас тут околею.

Ури подозрительно посмотрел в мою сторону:

— И все? Ты не хочешь узнать, сколько их? Или кто их призвал? Ведь эти любители дармового тепла сами по себе сюда не захаживают.

— Нет нужды. Я видел тела и уже догадывался, с кем мы имеем дело. Сейчас я в этом убедился. Давай выбираться, а то я уже пальцев на ногах не чувствую.

Подхватив с пола фонарь, я уже сделал было шаг обратно, когда внезапно налетевший сквозняк резким порывом сорвал огонек с фитиля и через мгновение я оказался в кромешной тьме.

— Твою мать! Ури, ты помнишь дорогу? Ури?

Инфер не откликнулся. А через пару секунд тоненько заскулил и я понял, что мой фамильяр сходит с ума от страха.

Керамбиты с тихим шелестом покинули ножны. Я не чувствовал чужого присутствия, но знал, что в этом мире, да и в других тоже, полно существ, которым обмануть чувства человека — раз плюнуть.

Прошла секунда. Затем другая. Я до рези в ушах вслушивался в окружающее пространство, но слышал лишь тихий жалобный скулеж своего фамильяра.

Неожиданно все вокруг затопил яркий свет и я прикрыл глаза в попытках прогнать пляшущие перед глазами разноцветные круги. А когда убрал руку, то едва сдержался, чтобы не ущипнуть себя, да побольнее.

Подземелья больше не было. Как и сырого холодного воздуха.

Я стоял посреди полуразрушенного, давно покинутого и забытого города. Невысокие, но изящные дома со старинной архитектурой в полной тишине глазели на меня пустыми глазницами разбитых окон. Трава пучками торчала из стыков мощеной полированными камнями дороги у меня под ногами. Деревья, не боясь топоров и пил, вольготно росли, где вздумается, порой прямо сквозь обрушившиеся крыши.

— Куда это меня занесло?

Я сам не заметил, как произнес свой вопрос вслух. Естественно, мне никто не не ответил и я осторожно приблизился к одному из домов, держа клинки наготове. Заглянул внутрь.

Судя по всему, люди покидали свое жилище в большой спешке. Повсюду валялись осколки от разбитой посуды и чудом не сгнившие остатки мебели. Но при этом никаких скелетов. Если город пал под натиском врагов, то либо люди успели уйти, либо трупы кто-то унес или похоронил.

Я отошел от окна и уже двинулся было дальше по улице, но резко остановился, когда услышал песню.

Поначалу мне показалось, что это обман слуха, вызванный одуряющей тишиной этого места, но потом понял, что мне не чудится. Какая-то женщина пела колыбельную, на древнем языке. На нем говорили пару тысяч лет назад, когда Аппулийской Конфедерации не было и в помине, а на полуострове господствовала древняя Империя.

Судя по всему, пели где-то впереди, буквально через три дома. Все мои чувства кричали о том, что в мертвом городе от подобной певицы ничего хорошего ждать не приходится и нужно срочно искать отсюда выход, но ноги сами понесли меня вперед. И когда до окна, из которого доносилось пение, оставалось сделать пару шагов, мир неожиданно погас.

Я вновь очутился в холодном влажном подземелье. Фитиль стоящего на полу фонаря загорелся сам собой и в расползающемся круге света показался Ури. Инфер ошеломленно тряс головой, хлопая ушами.

— Это что сейчас такое было, Лоренцо? — голос у него дрожал. — Я никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Думал, сдохну прямо здесь.

Маски смерти. Часть 1

Рельсовоз мягко покачивался из стороны в сторону, лениво отзываясь на неровности пути. Я успел хорошенько выспаться в первые сутки путешествия и теперь без особой охоты елозил вилкой по тарелке, гоняя кусочки мяса с одного края на другой.

После халтурки в Ветеции мой карман значительно потяжелел, так что я решил не мелочиться и купил билет в первый класс. Среди привилегий — отделка дорогими породами дерева и благородными металлами, собственный душ, отсутствие попутчиков и возможность заказать еду прямо в купе. Так что я решил немного посорить деньгами. Из минусов — поговорить, кроме как с Ури, оказалось не с кем, а этот маленький брюзга успел порядком надоесть мне своими вопросами.

— То есть ты хочешь сказать, что никаких доказательств не было и ты банально блефовал, шантажируя без пяти минут герцогиню?

Я подумал было сунуть в рот кусок мяса и не отвечать, но быстро смекнул, что от Ури просто так не отделаться:

— Именно.

Инфер покачал головой:

— И почему я не удивлен? На моей памяти ты самый везучий и бесшабашный идиот из всех бесоловов. И как тебе такое только в голову пришло? А если бы она оторвала твою пустую черепушку прямо на месте, вместо того, чтобы торговаться?

— Ну не оторвала же.

— С чего ты вообще решил, что она причастна?

Я отхлебнул из бокала, в котором на этот раз для разнообразия плескалось красное сухое:

— Ее братец — идиот. И не просто идиот, а слабосилок. Вызвать демона и подчинить своей воле у него кишка тонка. Готов поспорить, что эта чудесная мысль пришла к нему в голову не самостоятельно.

— В смысле?

— Думаю, что надоумил его либо сам герцог, окольными путями, либо сестренка.

Ури потряс головой, захлопав ушами:

— Ну, ее выгоду я понимаю — устранить старшего братца с пути к власти. А в чем резон герцога?

— Тут необходимо кое-что знать о демоническом даре рода ди Саккре. Согласно договору, глава рода может править ровно семьдесят лет. Потом он обязан передать дар крови старшему отпрыску и уйти на покой. Надо сказать — очень быстрый покой. Кровь демона поддерживает главу рода, даруя силу и молодость до тех пор, пока он находится у руля. Стоит только передать титул — и старый глава начинает стремительно стареть.

— Даже не спрашиваю, откуда ты это знаешь, — проворчал мой фамильяр. — То есть герцог планировал подставить своих детей и остаться у власти еще на семьдесят лет?

— Если это его интрига, то да. Ди Саккре в этом году исполнится сто семьдесят четыре года. Главенствующий дар от своего отца он получил, когда отпраздновал тридцатипятилетие. А первый фокус с продлением провернул в сто пять. Договор позволяет сохранить за собой власть, если у главы нет прямых потомков. Но только один раз. Как ты понимаешь, тогда герцог просто не стремился заводить отпрысков и сравнительно легко продлил свой срок еще на семьдесят лет.

— А во второй раз пришлось пораскинуть мозгами, да? Получается, ты разрушил планы герцога?

— Повторюсь, только если это его интрига. Но лучше ближайшие полтора-два года, пока власть не перейдет к Грации, в Вените не появляться. Напрямую он меня обвинить ни в чем не сможет, но когда власть имущих это останавливало?

Ури некоторое время помолчал, переваривая услышанное.

— А зачем тогда ты взял тратту с этой бабы?

Я пожал плечами:

— А почему бы и не взять? Кто знает, когда может пригодиться услуга самого могущественного человека севера Конфедерации?

За окном промелькнули сереброносные рудники, недвусмысленно намекая, что до Риеты осталось ехать чуть больше трех часов. Я хотел было вызвать слугу и попросить еще бокальчик, но передумал. За время обеда и разговора с Ури бутылка и так успела показать дно. Не хватало еще явиться в прелатуру пьяным. Вместо этого я достал кисет, нарезанную тонкую бумагу, скрутил сигарету. Отщелкнул замки на окне, потянул вниз и с наслаждением затянулся. Вообще-то курить в рельсовозе было запрещено, но проводники сквозь пальцы смотрели на маленькие шалости пассажиров первого класса.

— Знаешь, что мне не нравится во всей этой истории?

Ури решил немного сменить тему. Я примерно понимал, что он скажет, но все же состроил заинтересованное выражение лица.

— Не понимаю, зачем было вызывать бесов. И привлекать для их поимки бесолова. Кто бы ни затеял эту возню с престолом — бесы в нее не вписываются.

Я не стал отвечать, так как сам этого не понимал.

— У меня сложилось впечатление, словно демон очень хотел, чтобы ты убил бесов клинками. И забрал силу себе.

И вновь я промолчал, выпуская струю дыма в окно. Потому что у меня сложилось такое же впечатление.

— Лоренцо, не рассказывай об этом Максимилиану. Ни о бесах, ни о твоем видении. — Ури стал необычно серьезен. — Я не понимаю, что происходит и мне это не нравится.

— На этот счет можешь не беспокоиться. Я дал герцогу клятву крови и не могу рассказывать ни о чем, что видел и слышал во дворце. То есть я вообще ничего не смогу рассказать про три дня пребывания в Ветеции, потому что из дворца никуда не выходил.

Бросив окурок в узкое горлышко, я пару раз встряхнул бутылкой. Уголек не выдержал такого коварства, пшикнул и потух.

В этот момент в дверь купе постучали. Сначала неуверенно и робко. А затем неизвестный визитер, набравшись храбрости, повторил стук уже куда более уверенно.

Мы с Уриэлем переглянулись и я машинально завел руку за спину, обхватив рукоять одного из клинков. Когда я только-только закончил обучение и приступил к работе, то не был таким параноиком. Но жизнь все быстро расставила на свои места. После того, как приютившие меня в своем доме крестьяне ночью попытались воткнуть мне в живот кухонный нож, позарившись на сапоги и кошелек, вера в людей дала серьезную трещину.

Встав чуть сбоку от двери, я громко спросил:

— Кого там еще дьявол принес?

— Синьор! — я узнал голос проводника. — Пожалуйста, откройте! У нас проблема!