Бессмертие. Проверка на прочность

Пролог

Последние дни войны, мы с ребятами пробираемся через горы чтобы проверить наводку. Помниться нам даже пришлось заночевать в горах, а утром пройти последний участок и можно возвращаться домой. Ночью я вижу сон: вокруг очень яркий свет, а потом я словно бы оказываюсь в храме из света. В нем так хорошо и тепло на душе. Здесь же встретила девушку красивую, утонченную, правда полупрозрачную.

— Не говори ни кому как попасть в храм, иначе умрешь, тебя убьют.

В следующее мгновение я просыпаюсь снова горы, но уже утро. Мы идем дальше. Наводка проверена, все чисто. Командир сердиться готов кому-то выдать нагоняй за напрасно потраченное время. Собираясь возвращаться, слышу хруст ветки и шорох камней. Оборачиваюсь, вижу парня во вражеской форме. Он целиться в меня, я выхватываю оружие и стреляю вместе с ним. Мы оба попали в свои цели. Последнее что помню, как падаю на землю, а надо мною склоняется командир.

— Подъем! — кричит мой мучитель, мужчина в форме без отличий.

Воспоминания как испуганные заяц проноситься в голове. После ранения я очнулась не в больнице, в тюрьме. А для всех остальных я умерла. И теперь каждый день мне задают одни те же вопросы:

— Где храм?

— Какой храм? — спрашиваю спокойно, стараюсь вообще не смотреть на него.

— Храм, дарующий бессмертия.

— Не знаю такого, — и это чистейшая, правда.

А врать мне нельзя, ведь мой мучитель оборотень и нюхом чует лож. И сейчас снова злиться от моего ответа. Снова заносит руку для пощечины.

— Все ты знаешь, иначе бы сдохла еще в горах. Говори по хорошему где храм.

Смотрю прямо ему в глаза и спокойно говорю:

— Я не знаю такого храма и где он расположен.

Он бьет наотмашь со всей силы. Иногда мне кажется, моя голова оторвется. Но нет, голова остается на месте. А на утро все синяки и вообще все раны проходят, словно бы их и не было. И это моих мучителей бесит сильней всего. И так продолжается большую часть дня, пока я не падаю без сознания и им меня приходиться уносить в камеру.

Глава 1. Приговор.

Вот и сейчас лежа на жесткой кушетке вспоминаю. Суд, приговор это было смешно, если бы не было так печально. Закрыли по обвинению в умышленном жестоком убийстве своего сослуживца. Типа вот тот тип, который меня практически убил, был моим сослуживцем — м-да, смешно. Помню, как командир пытался оспорить приговор, спасти меня. Его разжаловали и пригрозили трибуналом и смертью ели он сунется еще, что либо доказывать. Пришлось попросить его оставить эту затею, все же я его слишком уважаю и хочу, чтобы он жил.

А еще мои мучители бесятся от того что на меня не могут воздействовать ментально и не могут прочесть мои мысли и воспоминания. Командиру и Лешке, моему сослуживцу чуть мозг не спалили, пока копались в воспоминаниях. Но они не видели того же что я. А со мной этот фокус не прошел. Как сказал менталист:

— У нее слишком сильная ментальная защита. Я не знаю, кто ее ставил, это должен быть по рангу архимага, а то и сильней.

Я аж загордилась собой. Потому что воспоминания я закрыла сама. Просто представила, как прочная многослойная самовосстанавливающая стена окружила мою голову.

Вот последнюю неделю меня пытаются сломать, избивая до потери сознания. Задают каждый день одни и те же вопросы, просто с разной формулировкой.

Сегодня придя в себя в камере отметила, что прошло всего пару часов, а все синяки уже прошли. Хм, я думала, он мне руку сломал? Проверять сама не буду, но спасибо Господи за ускоренную регенерацию. Осталось бы выяснить, как добиться справедливости. А то сидеть за то, чего в принципе не делала как-то не интересно. И еще нужно понять, что будут делать эти гады, когда поймут что я им не чего не скажу.

Нужно наконец-то осмотреться, куда я попала, раз я уже очнулась и чувствую себя бодрой. Подошла к решетке дверей, она не заперта. Открыла и вышла из камеры и сразу попала на каменный мостик идущий вдоль таких же камер. Каменный мостик или уступ заканчивается высокой стеной из прутьев чтобы ни кто из заключенных не упал в «яму».

Хм, забавно, я раньше думала, мужчин и женщин держат по отдельности, а тут все вместе и взаимодействуют как-то спокойно. Хотя может это условное спокойствие. Со своего места осматриваюсь, вокруг место напоминает кратер. Моя камера находиться практически на верхнем уровне. Над мною еще два уровня, а под мою еще два уровня с камерами и к низу диаметр кругов немного сужаются. Правда, камеры расположены только с одной стороны. Может это действительно бывший кратер, переделанный под тюрьму?

Заметила, что слева есть лестница пошла к ней. По ходу отметила, что в дальней части находиться столовая. Раньше я ела в камере только утром. Интересно кто мне еду приносил? Потом заметила в одном из ответвлений как бы мужскую часть данного заведения — с разными спортивными снарядами, а ближе к общей части стоит ринг. Сейчас на нем боксируют двое здоровых парней, которые скорей всего оборотни от сюда не скажу к какому виду относятся точней.

Заметила за кухней проход к душевыми. Остановилась возле лестницы, чтобы еще раз осмотреться. Кухня, рядом душевые. Отдельно столы и они же, наверное, зона отдыха. Отдельно спортивный уголок. Как-то не так я представляла тюрьму. Потом мой взгляд зацепился за неприметную дверцу, вырезанную в скале. Присмотревшись, поняла, что это вход в небольшой храм. Нужно будет зайти, только поем немного, если удастся.

Пока спускалась, поняла, что местные обитатели меня заметили и рассматривают. Молча прошла к раздаче. На меня хмуро посмотрели, сказали:

— Ты бы пошла, помылась, потом поешь. При входе тебе дадут чистую одежду и полотенце.

Стоило зайти в душевую, увидела себя в зеркало. Чуть не упала, так испугалась. Я же на зомби похожа, на восставший из мертвых труп!

— Краше в гроб кладут, — сказала вслух.

Сухонький мужчина выдал мне чистый комбинезон оранжевого цвета, комплект белья, полотенце и мыло. Потом внимательно посмотрев на меня еще флакончик шампуня.

— Спасибо.

Ушла в кабинку. Какое это блаженство вымыться. Не знаю, когда я последний раз мылась, явно больше недели назад. Думала, израсходую весь кусок мыла и весь бутылек шампуня пока ототру с себя запекшуюся кровь.

Вышла чистая в чистом и с полотенцем на голове. Мужчина что выдавал мне мыло и шампунь уже заинтересовано смотрит на меня сдала ему остатки моющих средств. А сама еще немного просушила волосы полотенцем, пошла расчесываться, общей расческой. Лучше даже не думать, сколько народу ей пользовались. Заплела волосы еще мокрыми в косу и пошла из душевой. Ощутила, как на меня смотрят, изучают. На раздаче выдали большую тарелку с кашей, кусок хлеба и чашку с узваром. Поблагодарив ушла за один из самых пустых столов.

Пока ела ощущала как меня изучают, притом и женщины и мужчины. К счастью это просто любопытство без злобы. Несколько парней пересели ко мне за стол.

— Привет, — сказал один из них — за что тебя сюда закрыли?

— А какие слухи ходят? — сразу спросила я, уж лучше знать заранее.

— Вообще ни каких. Тебя видели только лежащей без сознания в камере, и священник единственный кто заходил к тебе. Остальным он запретил. А каждое утро мы видим, как тебя уводят и потом приносят без сознания. Так за что тебя сюда закрыли?

— Вам то, что официально или что было на самом деле?

— И то и то, — сказал парень.

Глава 2. Генри.

Священник стал учить меня медитации. Я обалдела, когда он сказал мне об этом.

— Отче, но этому учат только магов, а у меня нет магического дара.

— Ерунда это все. А дар есть у всех, просто кто-то его развивает, а кто-то нет.

На освоение медитации у меня ушла неделя с перерывами на пытки. Я перестала их бояться, перестала кричать, чем неимоверно бесила палача, и он становился еще более жестоким.

И сразу после начала изучения медитации стала делать физические упражнения. Начала с самых простых. Парни смотрели на меня с одобрение и иногда подсказывали. Узнала, как зовут парня, что заговорил со мной, Генри. Он помогал мне учиться подтягиваться. Придерживал за ноги, а я подтягивалась до тех пор, пока не начинала падать с турникета. Потом делала еще приседания и пресс, до конкретного больше не могу двигаться. Только после этого уползала к себе в камеру.

Да на следующее утро у меня дико все болело, но и палача с его вопросами и избиением было проще не воспринимать. Ох как он бесился. А я кажется уже просто привыкла к боли. И теперь, когда меня отпускали избитую и я едва живая уходила с улыбкой непобежденного. Шла в душ, на обед и молиться в храм. После этого снова упражнения до практически полной не способности двигаться. Тело болело неимоверно, но только от упражнений. Все синяки и раны исчезали в течение двух часов.

Через неделю я начала видеть как что-то светиться во круг людей. Отче этому очень обрадовался. И стал рассказывать, что это аура и вижу я тонкие тела существ. И по характеру того, что я вижу можно читать окружающих. Как оказалось магов этому учат, и они еще в добавок видят магические потоки. Но отче называл это просто энергетические каналы.

— Отче, а вы это тоже видите?

— Конечно.

— А что тогда значит энергетика Генри?

— То, что ты ему нравишься, как женщина. Ты этого разве не замечала?

— Замечала. То есть симпатия выглядит так?

— Скорей влюбленность и чувства, а не влечение.

— А что тогда значит этот темный силуэт возле вас?

Священник улыбнулся и поцеловал меня в лоб. Отдал в руки свою книгу с учением. А потом сказал:

— Так выглядит смерть. Раз ты ее видишь, значит моя случиться совсем скоро.

— Но у вас в теле не видно болезни.

— А кто говорил, что она будет от болезни. Будь сильной Ники, я верю в тебя. Запомни смерть это только начало. Душа бессмертна, потому не стоит бояться смерти. Потому что за смертью следует рождение, но уже в другом теле. Просто после следующего рождения мы не помним своей прошлой жизни, — хотела его перебить, что-то сказать, он не дал мне этого. — Не торопи свою смерть. Твоя жизнь будет очень длинной и в ней будет много испытаний. В ней будет счастье, любовь. Ты будешь счастлива. Когда будет особенно тяжело, молись. Запомнила?

— Да.

Сегодня мы со священником медитацией занимались в общем зале на полу. И я увидела, как к нам приближается палач. Он схватил священника за рясу и тряхнул. Я быстро встала на ноги.

— Ну что Ники ты скажешь, где храм?

— Нет.

— Даже в обмен на его жизнь.

— Да, — сказал священник — она ни тебе, ни кому другому не скажет.

Палач взял священника за шею. Его рука изменилась, на ней появились когти.

— Последний раз спрашиваю, где храм бессмертия?

— Не знаю.

Он разодрал священнику горло и бросил его к моим ногам. Я упала на колени и бережно взяла голову умирающего мужчины. Он смотрел на меня своими небесно-голубыми глазами.

— Простите меня, отче.

Он положил руку мне на лоб и тихо сказал:

— Благословляю.

А потом умер. Он умер, а я заплакала, тихо без всхлипов. Тело унесли, а меня взял в охапку Генри. Помню только, как он обнял меня и прижал к себе, позволяя мне дальше плакать.

— Тише родня, его не вернуть.

— Ты понимаешь, что тебя может постигнуть такая же участь? — спрашиваю у него прямо.

Он улыбнулся и поцеловал меня. Слышу аплодисменты от его товарищей, и они же свистят.

— Генри я серьезно. Ему ни чего не стоит убить и тебя. А я не смогу ни чего сделать.

— Знаешь, только ради знакомства с тобой стоило оказать здесь и если нужно то и умереть.

Только покачала головой, а он обнял меня.

Следующую неделю меня не таскали в пыточную. Да, так я называю комнату для допросов. За то со мной стали общаться многие из заключенных и так мило все начинается. Но смысл всегда один и тот же, что за храм, о котором у меня спрашивают. И обязательно просят рассказать о нем. Ведь они ни за что и ни кому не расскажут. Сначала старалась вежливо не отвечать. Когда попыталась послать лесом, меня попытались побить. Генри с друзьями заступились за меня. Так что я просто перестала реагировать на такие вопросы. А потом у некоторых просто поинтересовалась.

— Вам что жить надоело? Вас убьют за это, а перед этим либо мозг спалят, пытаясь достать из него наш разговор. А если ментально не смогут просканировать, то переломают все кости. А теперь подумайте оно вам надо? И не факт что когда вы все им расскажете, ваша сделка состоится. Вас скорей всего просто убьют за ненадобностью.

Глава 3. Расставание.

Это были самые счастливые 10 лет в моей жизни, и они заканчиваться через пару дней. Я весь последний год разговаривала с любимым, готовила и его и себя что нам придется расстаться. Правда в основном это заканчивалась моей истерикой, которую Генри умел убирать только бурным и страстным сексом. После которого я опять начинала этот непросто разговор, только уже без слез.

Удалось договориться, что он хотя бы попытается найти свою половинку. Оказывается, у оборотней есть истинная пара и это большое чудо ее найти. Помнится, сказала ему:

— Я буду молиться, чтобы ты встретил истинную пару.

— А я буду молиться, чтобы ты жила долго и оставалась такой же прекрасной. И я буду молиться, чтобы ты смогла быть счастливой. Мне тяжело представить тебя с кем-то другим. Но если он сделает тебя счастливым, я буду ему благодарен.

— Я благодарна тебе, ты научил меня быть сильной и теперь я могу постоять за себя.

О, да он научился меня драться. Я даже смогла выполнить свое обещание и уложила Генри на лопатки. Помниться он сам был в шоке. Но быстро подскочил довольный, подхватил на руки радуясь моей победе. А дальше были спарринги с другими оборотнями. Он настоял, чтобы я тренировалась только с оборотнями, и каждый раз поблажек было все меньше и меньше. Часто я была так исполосовано, словно клубок ниток. Но при этом была либо ничья (чаще всего), или я одолевала противника. Ох, это злит ребят, когда я их валю на лопатки. Но они принимают, что это просто спарринг. Я все так же очень быстро восстанавливаюсь, и у меня не остается шрамов.

Сейчас повернула голову и смотрю на спящего мужчину, эти пару дней он еще мой. Генри обнял меня и прижал к себе, поцеловал в шею. Потом, не открывая глаз, нашел мои губы и впился страстным поцелуем. Последнее время он постоянно хочет меня, а я и не против. Такое ощущение, что мы пытаемся насытиться друг другом перед тем, как вынуждены, будем расстаться. Он все еще надеться, что меня удастся вытащить. Ричард злиться из-за этого на него. Говорит, что так он подвергает меня большей опасности. И что ему нужно смериться, что наше время закончилось.

— Ты не забыл у нас еще пара спаррингов сегодня. И ты обещал мне план тренировок составить.

— План я уже составил. А спарринги еще успеем провести. Я просто безумно хочу тебя.

— После такого секса мне ходить сложно, а мне еще драться сегодня.

— Ну, отдохнешь, часик и пойдем. А я пока проверю план тренировок, может еще, что тебе допишу.

Так прошли наши последние дни. Последние часы просто сидели в обнимку. Провожать я его не пошла. И вышла из комнаты только утром, так и не смогла уснуть.

— Выглядишь отвратительно, — с улыбкой сказал Макс.

— Ты просто мастер комплиментов, — буркнула я и села с тарелкой каши.

— Макс отвали от нее, девчонка скорей всего не спала всю ночь, — сказала Медисан — помнить я по молодости после расставание со своим, неделю в себя не могула прийти. А мы всего год встречались.

Проглотив кашу, не ощутила ее вкуса, пошла в кабинет Ричарда. Он внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Попрошу выписать тебе снотворное. А пока завари кофе. И постарайся быть предельно внимательной сегодня, все таки конец месяца.

— Хорошо.

Благодаря отчетам смогла прийти в себя. Только вот возвращаться совершенно не хотелось. Взялась за книги и за самую нужную из них, свод законов и уголовный кодекс.

— Это перед сном хорошо читать, — усмехнулся Ричард. — Ты продолжишь свои тренировки?

— Да, обязательно. Просто я уже все сделала, а возвращаться еще рано.

Спокойно почитала до завершения рабочего дня и потом пошла в столовую. Попросила здоровяка Сэма провести со мной спарринг.

— Тебе попроще, или так чтобы тебя потом отскребали? — грубияном был им и остался.

— Средней тяжести, хочу уйти на своих ногах.

— Понял, учту.

Сэм пока что самый сильный боец в этом месте. И мне еще далеко до того, чтобы победить его. Провели несколько раундов. Сэм удовлетворенно подтвердил, что он еще самый сильный. А я ушла на турник подтягиваться, потом на том же турнике качать пресс, вися головой вниз. И на последок приседать до упада.

Перед сном помолилась. Поблагодарила за эти 10 лет и попросила за Генри, чтобы он нашел свою половинку. С легким сердцем удалось уснуть, без снотворного. Думаю этому виной спорт и молитва.

Утром было тоскливо от понимания, что теперь одна. Холодный душ снова бодрит. Теперь порадовалась такому способу побудки, это то чего мне сейчас не хватает.

— Что ты хочешь на день рождение кроме очередной пачки толстых тетрадок? — спросил Ричард.

— Эм, ну запасных ручек к ним, — сказала с улыбкой — и новую полочку, куда я могу их складывать. А еще новую пару обуви. А лучше две и новые комплекты одежды.

— Так Ника. Это не подарки, это хозяйственные нужды. Это тебе и так дам и сделают полочки. Чего ты хочешь?

— Хочу узнать, что стало с моими родными. И почему когда меня тут расспрашивали, их ни когда не вспоминали и ими меня не шантажировали.

— Хорошо узнаю. Но ты же понимаешь, если они живы ты с ними увидеться не сможешь.

Глава 4. Нападение.

На следующий день директор передал мне подарок от Антона.

— Сам постеснялся.

Открыла коробку, там были шоколадные конфеты.

— Приятно конечно получать подарки, только я шоколад почти не ем.

— Ты хоть попробуй. Эти очень вкусные конфеты.

Разрезала одну на пополам внутри оказалась нежная мармеладка кремового вкуса. Конфета оказалась действительно вкусная, но сесть смогла только одну.

— Будешь есть по одной в день и тебе их на долго хватит. Что ты любишь из вкусненького?

— Мне нравиться пирожное, что вы обычно мне дарите на день рождение.

— Еще?

— Мороженое с фруктами или торт не шоколадный тоже с фруктами. Я вообще фрукты люблю.

Через пару дней вечером меня поймал Антон.

— Пошли кое, что продегустируешь.

— Ты лучше скажи, что это?

— Вкусный сюрприз. Подарок тебе на день рождение готовлю.

Парень усадил меня за стол, а сам метнулся к холодильному шкафу и достал из него вазочку с чем-то белым. Передо мною поставили мороженое с фруктами. Я чуть слюной не подавилась. Хотелось поцеловать парня в благодарность, хорошо, что сдержалась. А то давать ложные надежды не хочется. Стала осторожно пробовать. Оказалась безумно вкусно.

— Я словно в детство вернулась. Родители меня водили в кафе, и там было похожее мороженое с фруктами, только в вафельной вазочки. И съедалось все без остатка. Вкусно, спасибо тебе огромное.

— Если хочешь, завтра еще будет.

— Хочу, — сказала смущенно.

— Можно тебя поцеловать?

Я резко отстранилась и испугано посмотрела на парня.

— Извини, перегибаю палку.

— Спасибо за мороженое, мне очень понравилось.

— Утром будет еще.

— Это только мне?

— Нет, но изначально делал только для тебя, а Мередит сказала, чтобы на всех делал.

— Спасибо.

Быстро убежала в свою комнату. Антон улыбался, смотря мне в след. А утром уже были готовы вкусные вафельные вазочки для мороженого. И в воздухе витал безумно вкусный запах.

— Влюбленный повар это замечательно, — сказала мне Мередит — ты же знаешь, что он ради тебя старается.

— Знаю, — говорю виновато — жаль только я не могу по щелчку пальцев переключать свое сердце. Достижение, что за последние дни боль ушла.

— А там, поди, ты ему и взаимностью ответишь.

— Давай не будем торопить события.

— Хорошо дорогая. Иди, получай свою порцию лакомства.

До прихода директора на завтра успела съесть две порции мороженного. А увидев Ричарда, подхватила еще две вазочки с мороженным.

— Вам обязательно нужно это попробовать, — сказала чуть хриплым голосом.

— Слышу, кто-то уже объелся мороженым.

— Еще не объелась. Но это будет уже последняя порция.

— Я сегодня еду на материк по делам. На сколько, не знаю. Так что у тебя пока отпуск. Бригадиров я проинструктировал, за порядком проследят.

— А как же отчеты? Я их вчера только начала делать.

— Ну, у кое кого была бессонница и он работал.

— Тогда вам нужна еще одна порция мороженного.

— Лучше нормальной еды принеси. Я в отличие от тебя не наемся мороженым.

Принесла директору завтрак, и решила спросить:

— Тогда я могу пойти погреться на солнышке и покупаться?

— Я тебе и раньше не запрещал. Может Антона возьмешь с собой? — видя как я смутилась сказал — Собственно, я тебя не тороплю.

— Спасибо.

Сразу же ушла за полотенцами и поддев купальник пошла на поверхность. Для начала искупалась в ледяной воде. Потом устроилась на большое полотенце греться на солнышке. Уже практически высохла, когда услышала чужие шаги. Сразу решила, что кто-то из местных решил пойти поплавать. Потом поняла что это не возможно — работу ни кто не отменял, это у меня внеплановый выходной. Не успела встать с земли, меня прижали к ней магией. А через мгновение поняла, что не могу вымолвить и слова.

— Попалась красавица, — сказал мужчина и присел рядом со мной на корточки.

Рядом опустились еще трое высоких крепких парней. Первый получается маг, а другие трое оборотни, судя по комплекции. Все четверо выглядят так лет за сорок. Хотя к оборотням это не относиться им может быть на много больше. На местных точно не похожи.

— Пытаешься понять, кто мы? — спросил маг, я кивнула — Мы прибыли сегодня, специально к тебе. Долго ждали, когда вампир исчезнет из своего гнезда. Его не так просто от сюда выманить. А теперь мы поговорим. Я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Кивни, если поняла меня, — кивнула, мужчина усмехнулся. — Итак, первый вопрос, тебя зовут Вероник Нирос? — я кивнула, мужчина довольно улыбнулся. Хотя улыбка напоминала оскал. — Так вот Вероника, скажи, ты была в храме бессмертия, что находятся на юге страны? — я мотнула голов и кивнула — Не понял?

Глава 5. Отец.

Директор приехал буквально на следующий день. Сразу вызвал к себе.

— Ника, есть разговор.

— Что случилось? — сразу заметила, что он обеспокоен.

— К нам скоро приедут «гости». В общем, ни я, ни ты не хотим, чтобы тебя опять пытали или забрали от сюда и пытали где в другом месте.

Я присела за свой стол, внутри все сжалось.

— В общем, те кто сюда придет не должны в тебе узнать тебя. Я еще когда брал тебя секретарем записал как свою родную дочь.

У меня, честно говоря, челюсть отвисла от услышанного.

— Как вы это себе представляете, я на вас даже не похожа.

— Малышка мы же на ты перешили и родному отцу ты тоже выкаешь?

— Нет.

— Вот и ко мне теперь только на ты, даже при посторонних. Итак, отзываешься, как и раньше на Нику, но если тебя назовут Вероника Лорана Эммануила Нокланд, ты тоже должна спокойно отреагировать. Даже если назовут вторым или третьем именем.

— Ты издеваешься папочка такие имена давать?

— Нет, родная. Одно от меня, второе от мамы, третье от моих родителей.

— А твои родители в курсе, что ты ребенком неожиданно обзавелся?

— Нет, конечно, я что больной им говорить. У меня же тебя отберут и не посмотрят, что ты мне не совсем родня. Тебя затискают, будешь, как маленькая девочка в пальтецах ходить с бантиками. Твой возраст для вампиров это вообще чуть ли не младенческий и не важно, что ты выглядишь не как младенец. Просто мне уже почти весь мозг выгрызли — тем как они хотят внука. В общем, теперь ты моя дочь, документы я сделал, у тебя теперь моя фамилия. Мать твоя умерла сразу после твоего рождения так, что ты ее не знаешь.

— А если кто проверит?

— То найдут могулу моей жены, она на самом деле умерла, правда не успев родить.

— Прости.

— Не страшно, я уже привык. Но ты идеально подходишь по возрасту. В общем для всех ты будешь полукровкой. От меня тебе досталась долгая жизнь и хорошая регенерация. Внешность мамина. Ты действительно похожа на мою жену. Я уже даже думаю, не была ли она родственницей твоей родной матери.

— Фотокарточка есть?

— Да, конечно.

Ричард показал фотографию, я чуть дар речи не потеряла, на меня смотрела женщина точная копия моей матери. Но я не помню, чтобы мама говорила про сестру. Потом вспомнила, что она росла в детском доме, так что все может быть.

— Знаешь, а мы, кажется, действительно родственницы. Она точная копия моей матери в молодости. А мама росла в детском доме.

— Моя жена тоже из детского дома, только ее удочерили еще в детстве. Так что видишь тебе даже врать, особо не придется. И так детство ты провела у дедушки с бабушкой в Верджи, сама знаешь, где ты росла, тут врать не будем. Просто не говори ни чего про горы и армию.

— Хорошо.

— И еще, кое-что, — Ричард смущенно улыбнулся — называй меня папа.

— Хорошо папа.

— Гости будут через пару дней. Я купил тебе обновок. Правда никаких платьев и открытых нарядов, а то потом отбивать тебя от местных. Я помню, что тебя научили драться. Но все же папаша у тебя параноик. Так, еще вечером после отбоя тобой займутся, и будут наводить красоту. Нужно чтобы ты заметно отличалась от заключенных.

— А куда ты дел тогда Веронику Нирос?

— Прости родная, но для всех она умерла буквально не давно при нападении на нее четырех придурков.

— Эти как ты выразился, придурки укажут на твою «дочь».

— Поверь, теперь не укажут. Они подтвердят, что она умерла.

— А как же остальные заключенные?

— А что остальные, остальные и так знаю что ты мой секретарь. Ладно я с Пашей со всеми поработал еще ночью, видишь круги под глазами, — я кивнула — теперь ни кто не сможет сказать, что ты не моя дочь. У всех одинаковое внушение с корректировкой памяти.

— А Антон?

— С ним я просто поговорил. Правда, он согласился, что память лучше поправить, чтобы он случайно не сболтнул. Но его чувства к тебе остались, не тронуты. Так что сможете продолжить развивать взаимоотношения. А сейчас пошли, сменим тебе прическу.

«Папа» познакомил меня с привезенными мастерицами, что будут вечером меня преображать. Девушки работают в салоне красоты и сейчас собираются заняться моими волосами. Договорились, что мне оставят длину ниже лопаток, просто сделаю красивую стрижку, и немного покрасят волосы. Девушки были в восторге от моих волос — от их длины и того что они густые и коса толстая даже в конце.

— Остриженные волосы нужно сжечь, — заявил безапелляционно отец.

Мастерицы грустно вздохнули. Сделав прическу занялись покраской. Сантиметров десять от корней оставили родной темно-русый цвет, потом сделали градиентом от темно рыжего к совсем светлому на концах. Девушки так подобрали цвет, что он почти сливался с мои родным в начале.

— У вас очень красивый родной цвет волос такой насыщенный.

Что ж получилось очень красиво и волосы ложатся такими красивыми локонами.

Глава 6. Ревность.

Зайдя в общую комнату, поняла, что время обеда. Сразу пошла за столик. Притом что Антон мне жестами показывал, что для нас уже накрыл. Села рядом с ним, он легонько обнял меня за талию. Принюхался и нахмурился.

— Не ревнуй.

— Тебя трогал другой кот.

— Ага, и получил в одно больное место коленкой. А папочка его за шею потом поднял и воспитывал, шипел как змея.

Антон успокоился и посмотрел, что у меня за книги, на детектив не обратил внимания. А вот увидев вторую, удивленно посмотрел на меня.

— Еще не успела начать читать.

— От куда такие откровенные книги.

— Папочка подсунул, для развития фантазии. Шутник еще тот.

Меня поцеловали в шею, соски снова стали твердыми.

— Шли бы вы к себе и уединились, наконец, — сказала Мередит — зачем друг друга мучать.

Мы вдвоем тихо рассмеялись и стали молча кушать. Я уже сама начала подумывать, чтобы пригласить Антона вечером к себе. Правда к концу обеда, уже была не уверена в правильности таких мыслей. После обеда ушла к себе в комнату, переоделась в светлый пижамный костюмчик и села читать любовный роман. Через пол часа в двери постучали.

— Ники, это я Антон.

— Заходи, не закрыто.

Он улыбнулся, увидев меня с книжкой в руках. Присел рядом, я облокотилась об его плечо и стала дальше читать. Меня обняла за талию, и просто притянули к себе.

— И как книга.

— Любопытная, могу потом тебе дать почитать. Я не пойду сегодня на тренировку.

— Почему?

— Странное ощущение после «гостей», словно за мной следят. Ты можешь просто побыть со мной? Или тебе еще готовить?

— На ужин уже все готово, девушки сами погреют и подадут.

Я обняла его и просто прижалась к его груди. Мне продолжили бережно обнимать.

— Папа сказал, что Герман женился и у него будет малыш.

— Это же хорошо.

— Угу.

Хотелось сказать, что чувствую себя гулящей девкой.

— Ник, что тебя напрягает?

— Я чувствую себя ну этой, — замялась, парень сам понял.

— Ты не такая. Ты его любила, и вы жили вместе, это нормально.

Я внимательно посмотрела на Антона, он такой милый, понимает меня без слов. Поцеловала его в губы. Он бережно обнял за талию и усадил к себе на колени.

— Даже не надейся на продолжение, — сказал он после поцелуя — ты еще не готова, а я не воспользуюсь твоим доверием. Я не хочу, чтобы ты потом пожалела об этом.

Поцеловала еще раз и улыбнулась.

— Как тебе удается понимать меня лучше, чем я сама?

Он пожал плечами и улыбнулся. Положила подушку ему на ноги и легла. Хотелось просто побыть вдвоем, помолчать. Антошка гладил меня по голове, перебирал волосы. Я под такое поглаживание вскоре уснула. Еще через пару часов зашел отец, удивился, увидев нас.

— Хм, она спит?

— Угу, поможете?

Отец приподнял мою голову с подушкой. Антон выскользнул. Они вдвоем уложили меня под одеяло. Антон перед уходом оставил окошко на проветривание. И они вдвоем ушли. Проснулась я рано утром, одна. Глупо было надеяться, что Антон останется со мной на ночь. Он ясно дал понять, что не хочет, чтобы я пожалела о своем решении. А как понять, что я уже готова, мы готовы к чему-то большему?

Сегодня одела новый кружевной комплект, черные брюки и черную футболку с коротким рукавом. Потом пошла, умылась и привела себя в порядок. Посмотрев в комнате на часы, 6 утра. Хм так рано я давно не вставала.

Вышла на балкон, заметила, что внизу уже идет готовка. Улыбнулся, и пошла на первый этаж. Стала наблюдать, как ловко Антон работает ножом и в целом готовит. Он тоже с улыбкой посматривал на меня. Чрез какое-то время заметила, как он напрягся. Не успела обернуться, меня обхватили чьи-то сильные руки. Заметила, как двое парней уже были возле Антона. А схвативший меня уже положил руки мне на грудь и сдавил их.

— Руки убери.

— Да что ты говоришь куколка, — сказал Патрик довольным голосом — как мы раньше тебя не замечали. Грех не развлечься с дочкой директора, раз куколка сама сюда спустилась.

Я резко дернула головой и попала ему затылком в нос. Мужчина отошел от меня на пару шагов. Я быстро встала из-за стола. Патрик вытер разбитый нос и зло ощерился.

— Ты еще поплатишься за это!

Я слышала, как Антон дерется с двумя оборотнями. Маг не успел меня схватить, я ощутила молнию и через мгновение она сорвалась с моей руки и попала в Патрика. Его друг попытался схватить меня, но тоже получил разряд, и его тоже отбросило в сторону. Заметила, что их только немного потрепало и не причинило особого вреда. Антон отбросил от себя парней, что напали на него. Вот их он хорошо потрепал.

— Я смотрю с утра по раньше появились желающие на дополнительную смену в шахте, — сказал папочка, зевая — Дочка хороший цвет волос, я уже решил они у тебя горят.

Глава 7. Лорана.

На следующий день после нашего возвращения утром отец строго смотрел на заключенных. Потом встал из-за стола после завтрака и спросил, так чтобы слышали все:

— Александра, ты мне ни чего не хочешь сказать? Или ждешь уже, когда совсем нельзя будет спрятать живот?

Молодая девушка, поступившая в тюрьму два года назад встала из-за стола и виновато шмыгнула носом. Сейчас заметила, как комбинезон у нее на живот натягивается и уже не скрывает округлый животик. Рядом с ней встал молодой парень, лет на пять ее старше.

— Так, понятно, хорошо что папаша сам обозначился. Ты чем думал? — парень промолчал — Кевин, чем ты думал? Вам двоим тут еще не полных десять лет сидеть. Я понимаю, что хотелка под хвост попала. Не могли, что ли потерпеть каких-то десять лет? Вы ж оборотни, молодые еще. Я понимаю если вы были людьми, там на счету каждый год и через десяток лет детей заводить может уже поздно. Вы хоть подумали о судьбе вашего малыша? Кто его будет воспитывать? Или хотите, чтобы он был беспризорником или жил в детском доме?

— Сер, — сказал Кевин — наши родители согласились присмотреть за ребенком.

— Мама, пообещала, что будет приезжать с малышом к нам каждый месяц, — сказа Александра.

— Смотрю, родственники уже в курсе, хорошо, — одобрительно кивнул Ричард — Учтите, малыш с вами сможет пробыть от силы год, не больше.

— Мы знаем, — сказали они вместе.

Отец строго посмотрел на меня, как бы предупреждая, что будет, если я решусь на ребенка. Антон сильней прижал меня к себе и поцеловал в шею. А у меня все сжалось внутри. Я очень сильно хотела маленького и так же сильно не хотела отдавать его кому либо.

— Не плачь, — сказал тихо Антон.

Я быстро смахнула слезы с щек. Отец заметил, что я плачу. Спокойно сказал:

— Ника, найди Александре одежду подходящего размера, а то мужской комбинезон смотрится на ней глупо. И с сегодняшнего дня переводишься помогать на кухню. Павел, ты где?

— Тута я тута, — отозвался вампир, наминая свежий хлеб — Не приживай начальник, прослежу за мамочкой. Хватит только ей уже на психику давить, а то он как сердечко заходиться.

Я с Александрой ушла на пятый уровень, ко мне в комнату. Нашла ей новые брючки на обычной резинки и дала примереть несколько туник. Девушке все подошло, даже отметили, что туники будут хорошо тянуться и дальше, по мере роста животика.

— Ты почему расстроилась? — спросила она у меня.

— Ребенка очень хочу, но не могу.

— Ты бесплодна?

— Нет, просто у меня контракт и я не смогу от сюда уехать еще очень много лет и тоже придется отдать родственникам. А я не готова так сделать.

— Знаешь, еще бы год назад я сказала тоже самое. А потом на столько сильно захотела родить от своего любимого, что даже вынужденная разлука и короткие встречи не будут для меня преградой. Жаль, конечно, что ты не сможешь еще долго уехать от сюда, но за то его будут к тебе привозить. И думаю, родители твоего мужчины и твоего отца могут хорошо позаботься о малыше.

Александра разрешила потрогать ее животик, малыш уже шевелился и его толчки можно ощутить. Для меня это было какое-то новое чувство. Самой очень сильно захотелось стать мамой.

— Ника, я возьму только брюки и одну тунику. Мама на днях приедет и привезет мне вещи. Спасибо тебе.

— И тебе спасибо. Это так здорово.

— Не бойся, все будет хорошо.

Девушка ушла, а я забралась на кровать и обняв подушку расплакалась. С одной стороны очень сильно хотелось малыша, испытать радость материнства. А с другой стороны мне было страшно…

— Ники, — позвал меня отец. — Ну чего ты плачешь девочка моя? Расстроилась из-за Александры?

— Нет.

— Понятно, значит из-за ребенка. Ты знаешь правила, я не могу их нарушить. Я еще хотел поговорить с тобой, по поводу твоего имени.

— А что с ним?

— Ты же помнишь что их у тебя три — Вероника Лорана Эммануила.

— И?

— Думаю, пора чтобы тебя начали называть либо Лора либо Эмма.

— Только не Эмма!

— Тогда Лорана. Я начну при всех называть тебя Лорана, ты должна будешь реагировать. Кстати, Александра у тебя не спрашивала, почему ты ребенка не родишь?

— Спрашивала. Я сказала, что у меня контракт, и я не могу покинуть остров долгое время.

— Правильно, воспринимай это не как заключение, а как длительный контракт, — слезы по мимо воли снова потекли у меня по щекам. — Ну все хватит Лорана, я ведь не умею адекватно реагировать на женские слезы.

— Нужно просто обнять, — сказала я всхлипывая.

Вечером сказала Антону о решении отца, называть меня вторым именем. Он только пожал плечами и сказал:

— Знаешь, я буду любить тебя с любым именем. Правда к нему нужно привыкнуть. Лорана, Лора, Лорочка.

— Дурочка, — сказала я в рифму и тихо засмеялась.

— Не смешно! Не смей о себе так говорить! — сказал Антон сердито, а заметив слезы быстро подошел ко мне — Ну что уже случилось?