Без чувств

Глава 1

Дарья

— Дашка, мне очень-очень нужна твоя дружеская помощь в подготовке к празднику, — просит Яна сразу после лекции. — Предлагаю отправиться ко мне и обсудить детали за коктейлями. Крис и Ника тоже подтянутся.

Повесив сумку на плечо, слегка мешкаю. Вообще-то особых планов на день у меня нет, но с недавнего времени каждая поездка к подруге в гости похожа на каторгу.

— Не вздумай отказываться, не то обижусь, — хмурится Авдеева. — Отец в командировке, а мать умотала на курорт. Дома никого нет.

Я хочу поинтересоваться: «Только родителей, или всех?», но это будет выглядеть чересчур подозрительно.

Нет, я обожаю наши с Яной посиделки. И саму её люблю искренне и всем сердцем, вот только из-за Ратмира — старшего брата подруги, и медлю с согласием.

— Разве что ненадолго.

К особняку Авдеевых мы едем по раздельности — каждая на личном автомобиле. Янка — на внушительном внедорожнике, который получила на восемнадцатилетие, а я на Тойоте — маневренном и легком универсале.

Пристегнув ремень безопасности, опускаю руки на руль и глажу светлую кожу. Могла ли я мечтать о таком ещё четыре года назад, когда мы с матерью скитались по захудалым арендованным квартирам и еле тянули от зарплаты и до зарплаты?

Конечно же, нет.

Теперь всё иначе. Я живу в самом центре города, в элитном ЖК. У меня есть новый автомобиль, возможность обучаться в лучшем вузе страны, а гардероб буквально ломится от дорогих брендовых вещей.

Мы не стесняем себя в средствах. Хорошо питаемся, путешествуем и качественно проводим досуг. Всё потому, что моя мать познакомилась с влиятельным человеком и стала его любовницей. Если упустить романтику — содержанкой.

Судя по рассказам — первая роковая встреча случилась, будто по канонам любовного романа. Мама работала администратором в ресторане восточной кухни. Один из клиентов вызвал её, чтобы пожаловаться на нерадивого официанта, и буквально пропал.

Один взгляд. Одно слово. Запредельные эмоции. Чувства. Разряд по всему телу.

У мамы и дяди Олега стремительно завязались отношения. В первую же неделю мы сменили место жительства. Во вторую — полетели отдыхать за границу. Мужчина казался мне добрым и щедрым. Я не обращала внимания на звоночки, а они, между прочим, были. Не звоночки, а колокола.

Именно дядя Олег поспособствовал тому, что теперь мы ни в чем не нуждаемся. За учёбу в университете международных отношений тоже, кстати, платит он, потому что мне не хватило двух баллов, чтобы пройти на бюджет. Я думала подать документы в вуз куда попроще, но была остановлена мамой.

Как бы там ни было, но ощущать радость от финансовой свободы в полной мере не получается. Она приправлена неприятной горечью. Кажется, будто всего этого я не заслужила.

До места назначения мы с Янкой доезжаем примерно за одно и то же время. У ворот нас ждут Крис и Ника — новые соседки моей подруги. Девочки-близняшки и хохотушки. Вечер с ними намечается нескучным.

— Проходите, не стесняйтесь.

Авдеева широко открывает входную дверь дома и пропускает нас внутрь. Я не впервые здесь нахожусь, но каждый раз испытываю эстетический восторг, попадая в просторное помещение с высокими потолками, светлой мебелью и идеально подобранным декором.

— Так, джин-тоник все пьют?

Подруга направляется на кухню, бросив обувь и сумку в прихожей. Я пытаюсь отказаться, потому что планирую вернуться домой, несмотря на то, что там меня никто не ждёт, но Янка в считанные минуты упрашивает остаться с ночёвкой. С ней невозможно спорить. Она милая и умеет уговаривать. Поэтому соглашаюсь, думая, что сегодня это безопасно.

Мы с Яной познакомились два года назад в крутом языковом лагере в Британии. Подругу отправил туда отец, а меня — дядя Олег.

Я вела себя обособленно, стараясь взять максимум полезного от поездки. У Янки был другой настрой. Она изначально туда не хотела и принимала это как наказание.

Наш разговор завязался ещё в самолёте. Слово за слово — и в первый же вечер мы попросили поселить нас в одну семью и в одну комнату на двоих.

Я вспоминаю тот прекрасный период и испытываю приятные щемящие чувства. Долгие прогулки по городу, увлекательные занятия и общий досуг.

Казалось, будто я встретила близкого человека, который всего лишь с единственного взгляда понимал меня, как никто и никогда раньше.

После долгих недель в Британии мы вернулись домой, но общение не прекратили. Часто списывались и созванивались, болтая минимум по три часа, и реже — встречались после уроков.

Окончив школу, мы поступили в один и тот же вуз и на одну специальность. Нарочно, чтобы больше не расставаться.

— Итак, день рождения у меня через две недели, бюджет неограничен, а я понятия не имею, в каком стиле хочу устроить вечеринку, — произносит Яна, поставив коктейли на журнальный стол и плюхнувшись на диван. — Есть идеи?

О да. Есть. Мы озвучиваем их наперебой. Перебираем варианты и даже спорим. До криков и хрипоты.

— Нет, в стиле олд мани даже не предлагайте. Скажут, что я стащила идею у Вертинской. Она буквально в прошлом месяце отмечала девятнадцатилетие — хотя идея крутая, бесспорно.

Глава 2

***

Взглянув на экран телефона, резко подхватываюсь с кровати. Сон как рукой снимает — в ту же секунду.

— Янка, мы проспали!

Я без стука влетаю в соседнюю комнату и тормошу мирно сопящую подругу за плечо.

На часах девятый час. Будильник мы или не услышали, или не заводили вовсе. Не помню.

Душевно болтали до глубокой ночи. Пили коктейли. Составляли списки приглашённых. Дотошно расписывали организационную часть праздника. Уже чуть потише — как и просил Ратмир, хотя сомневаюсь, что наши визги так сильно ему мешали. В особняке прекрасная шумоизоляция.

— Который час, Даш? — лениво потягивается Авдеева.

Сев на край кровати, нервно кусаю губы. Ну что я в самом-то деле? Подумаешь, прогуляла. За время обучения в университете мои пропуски можно пересчитать на пальцах одной руки. Правда, все они были по важным причинам.

— Начало девятого. С минуты на минуту начнётся пара по философии — даже если попытаться прямо сейчас рвануть в универ, то без шансов.

Янка равнодушно отмахивается и спокойно переворачивается на другой бок, чтобы я отстала.

— Ну и славно. Попадём на историю. Дашь мне ещё пару минут?

Я обречённо выдыхаю и лезу в телефон, чтобы предупредить старосту.

От матери — ноль пропущенных звонков и сообщений. Со вчерашнего дня она даже не поинтересовалась, как я и где ночую. Вполне ожидаемо, но всё равно грустно.

В текущий момент мама находится за границей с дядей Олегом — он действительно в командировке, но с неизменным сопровождением. Ратмир, должно быть, догадывается, поэтому и бесится, а вот Яна — ни сном ни духом.

Чувствую ли я себя предательницей?

Да, постоянно.

Но о том, что я дружу с дочерью дяди Олега, мне удалось узнать далеко не сразу — в день поступления в вуз, когда возможность прервать общение с подругой и не пересекаться вовсе приблизилась к нулю.

Сначала мне было плевать, кем является мамин богатый покровитель. Кроме его имени, я ничего и не знала. Нет, я, конечно же, догадывалась о том, что мужчина несвободен, потому что за годы отношений с моей матерью дядя Олег ни разу не предложил ей совместное проживание и, тем более, не звал замуж. В моем наивном мировоззрении, когда пара любит друг друга — логично сойтись и видеться каждый день.

Мужчина приезжал пару раз в неделю. Возил на отдых. Давал деньги. Много денег. В публичных местах с любовницей не показывался. Но то, что ситуация настолько плачевная — здорово шокировало позже.

До сих пор ясно помню, как впервые попала в гости в особняк к Авдеевым после того, как увидела списки будущих первокурсников.

Янка предложила отметить поступление у неё. Я без лишних мыслей согласилась.

Ранее мы многое обсуждали, а особенно парней. Подруга была влюблена в одноклассника и мечтала пойти с ним на выпускной вечер в паре — и это была наша топ-тема. Нон-стоп. Двадцать четыре на семь. А вот на родителях мы не особо часто акцентировали внимание. Я знала, что у Яны полная семья, отец — крупный предприниматель. В целом, всё было вполне мирно и гладко — и не к чему придраться.

Сидя на кухне, мы пили чай и ели бутерброды. С азартом готовились к предстоящей студенческой вечеринке. Планов было море. Эмоции захлёстывали. Впереди маячила счастливая беззаботная жизнь и имелись чёткие перспективы.

Когда дядя Олег преждевременно вернулся с работы домой — я чуть не подавилась хлебом.

Он сухо кивнул, не выражая чувств. Протянул руку, сжал мою ладонь. Что-то произнес, но из-за гула в ушах я ничего и не расслышала.

Держался молодцом — правда. Видимо, настолько патовые ситуации были у него не впервые.

В тот же вечер Олег Вячеславович Авдеев — теперь я знала его фамилию, любезно подкинул меня домой, а по пути провёл короткую разъяснительную лекцию на тему того, что взрослые проблемы должны касаться только взрослых, но никак не меня, и точно не Янку.

О том, чтобы я держала язык за зубами — не просил, но это было и так очевидно. На чем твёрдо настоял, так это на том, чтобы не смела разрывать дружбу с его дочерью.

Раньше Яна часто прогуливала уроки и таскалась с плохой компанией. Была дикой и замкнутой, а со мной — потянулась к прекрасному, воодушевилась и расцвела. И на занятия рвалась ходить с огромным удовольствием.

«Мне кажется, это нечестно. Нужно обрисовать детали вашей дочери — если она скажет, что не против со мной общаться, то я тоже за», — смело произнесла тогда в автомобиле.

Дядя Олег недобро усмехнулся и забарабанил пальцами по рулю. Он никогда меня не обижал. Относился дружелюбно и уважал. Но когда дело касалось семьи — Авдеев включал максимум жесткости.

«Жизнь гораздо сложнее, чем тебе кажется, Даша. Можно сломать Яну правдой и похерить всё, что имеешь, а можно включить ум и смекалку и не делать лишних движений во благо всем, а особенно себе и матери».

После этого следовал долгий разговор дома. Я была уже не так спокойна — бесилась и кричала, хотя недавно без особого зазрения совести тратила чужие грязные деньги. Угрожала, что заберу документы и пойду работать. В ответ получила мольбу и горькие слёзы матери. От этого было больно и тошно. Я малодушно пасовала.

Глава 3

***

— Нет, не можешь…

Ратмир заканчивает с замком и возвращает взгляд к моему лицу. Он не сулит мне ничего хорошего, как и тот факт, что в ванной комнате за закрытыми дверями мы сейчас находимся вдвоем.

Карие глаза впиваются в мои. Смотрят долго и цепко, будто пытая. Затем беззастенчиво спускаются ниже — к губам, шее и, наконец, к груди, придирчиво оценивая и рассматривая, отчего тут же хочется прикрыться и спрятаться, но в данный момент — без шансов.

На мне шёлковая майка и короткие шорты. Янка любезно вручила новый домашний комплект для сна ещё с биркой, но на размер больше, чем я обычно ношу, поэтому тонкие лямки постоянно соскальзывают с плеч, чем ставят в ещё более дурацкое положение.

— Что тебе нужно?

В неожиданно узких стенах для такой компании мой вопрос звучит до смешного глухо и неуверенно, и тут же куда-то улетучивается.

Ратмир делает шаг, чувствуя себя хозяином положения. Я — на два отступаю назад, но ровно до того момента, пока не упираюсь бёдрами в холодный мрамор умывальника.

— Понятно, что умом ты не блещешь, но вроде бы слова «нехуй соваться» должна была понять с первого и единственного раза. Честно говоря, я слабо улавливаю логику отца — почему он вообще позволяет таскаться к нам домой, но наблюдать тебя на своей территории у меня нет ни малейшего желания.

В голове быстро проносятся картинки того, как я дерзко отвечаю Ратмиру после многочисленных обвинений, отбивая каждое обидное слово, но на деле — чувствую себя паршиво и молчу. Очевидно, потому что тоже осознаю — мне здесь не место, хотя Олег Вячеславович и предупредил, что никаких препятствий для общения с Яной не видит, а с сыном — мирно урегулировал конфликт.

— Я тебе мешаю?

Хочу добавить, что дом большой, и при возможности мы могли бы не пересекаться, тем более это не я подловила Ратмира в ванной комнате, а он меня, но на красиво очерченных губах мелькает кривоватая улыбка, и наводящие вопросы растворяются дымкой.

Мир разминает шею ладонью. Перекатывается с пятки на носок и обратно, после чего делает резкое движение навстречу и сокращает дистанцию между нами до опасной и минимальной, чем вводит меня в ступор. Это провокация? Издевка? Проверка? Что, чёрт возьми?

— Я не люблю подлых и беспринципных людей, Даша. И не держу таких в своем окружении, а ты постоянно маячишь перед глазами, чем бесишь неимоверно. Если бы Янка узнала хотя бы часть правды о тебе, уверен, придерживалась бы такого же мнения.

Я нервно трясу головой и опускаю взгляд, не в силах выдержать мучительный зрительный контакт.

Можно о многом рассказать и хоть как-то оправдаться, но это абсолютно бессмысленно. Мир поставил на мне крест и уже сделал собственные выводы. Так для чего же тогда распинаться?

— Олег Вячеславович за нашу дружбу с Яной. Нам хорошо вместе. Я люблю свою подругу. И точно не преследую никаких подлых целей — что бы ты себе ни думал.

Каждое предложение звучит громче и чётче, но создается ощущение, что ускользает в пустоту и никак не цепляет струны чёрствой души.

До того, как я лично познакомилась с братом подруги — уже имела о нем кое-какое представление по рассказам Янки. Ратмир казался мне добрым, чутким и справедливым парнем, а ещё целеустремленным и умным. Он был защитником, но только для своих. Стоило оступиться чужаку — как Ратмир безжалостно стирал его в порошок. Как и меня теперь.

Личная встреча только подкрепила мои фантазии и сложилась идеальным пазлом. Именно так я его и визуализировала. Сильный, высокий, красивый. С низким завораживающим голосом и спортивной фигурой. У меня не было других вариантов, кроме как влюбиться в него с первого взгляда.

Наверное, подобное было между мамой и дядей Олегом. Сердце учащённо билось. Дыхание срывалось. Нега разбегалась по всему телу, а ноги слабели и подкашивались при легком невинном рукопожатии.

Только у нас это не взаимно. Без каких-либо чувств со стороны Ратмира, а теперь, после открытия всех неприглядных деталей — и подавно.

— Олег Вячеславович явно думает не головой, а членом, спонсируя двух наглых сук, которые без зазрения совести хотят поглотить всё больше и больше, — Ратмир дёргает уголками губ, нависает сверху нерушимой скалой и ставит руки по обе стороны от моих бёдер. — Что? Хочешь сказать, это не так? Давай тогда узнаем мнения у Яны?

Каждый вопрос бьёт почти что наотмашь. Щёки пылают. Кровь вскипает и усиленно разносится по венам.

Мир намекает, что раскроет обо мне правду сестре, но я знаю, что нет. Он тоже не хочет делать ей больно, поэтому пытается справиться с эмоциями самостоятельно. Правда, то и дело срывается и злится, но не на отца, а на меня. Видимо, потому что я слабее и уязвимее.

Наверное, поэтому. Да.

— Почему молчишь? Храбрости творить хуйню хватает, а в глаза смотреть — нет?

Я втягиваю носом воздух, которого здесь критически мало. Сплетаю пальцы в замок. Гипнотизирую эмблему на белой футболке Ратмира. Стараюсь держаться твёрдо и выдержанно, но Авдеев только раззадоривается и упивается моей беспомощностью, загоняя в угол и чего-то требуя.

— Я тебя услышала…

Мир поддевает пальцами мой подбородок. Дышит часто и неровно, а я плыву взглядом по груди, шее и напряженным челюстям. Кажется, я даже слышу, как они скрипят от накатывающего презрения.

Глава 4

***

Услышав шум в прихожей, закрываю учебник и подхватываюсь с кровати. Я давно не та маленькая девочка, которая жила с бабушкой и сутками напролёт ждала приезда мамы, но за недельное отсутствие всё же соскучилась.

— Привет, Даш, — хором звучат голоса.

На пороге стоит мама, а за ней — дядя Олег с чемоданами в обеих руках наперевес.

Улыбаются. Счастливы. Сейчас и в моменте.

— С возвращением!

Я нахожу спиной опору и складываю руки на груди. В квартире чисто. Пахнет ужином. Я долго готовилась.

— Спасибо, — кивает Авдеев-старший. — Ты как, Даш? Всё хорошо?

Мужчина быстро проходится взглядом по моему лицу и хмурится. Он старше мамы почти на десять лет. Высокий, крепкий, но выглядит моложе своего возраста — максимум на сорок, а не сорок пять. Владеет холдинговой угледобывающей компанией, которая входит в топ крупнейших компаний страны.

— Да, всё хорошо.

Я говорю почти правду. Почти, потому что разговор с Ратмиром состоялся рано утром, а я до сих пор не пришла в себя.

При Янке вела себя невозмутимо. Готовила тосты. Болтала без умолку. Когда спустился Мир — даже бровью не повела. И вовсе не расстроилась, когда он категорически отказался присоединиться к нам за завтраком.

Зато потом, оставшись наедине с собой, я только и делала, что прокручивала в голове все озвученные им слова. На максимум — касания и ласки. При каждом воспоминании грудь мучительно тянула, а внизу живота бушевало пламя.

Можно было пожаловаться Олегу Вячеславовичу на сына. Тот бы включился и поставил Ратмира на место. Вот только я не хочу — ни наказывать, ни делиться сокровенным с кем-либо. Сама справлюсь.

— Понял.

Любовник моей мамы смотрит на наручные часы и заметно ускоряется. Время вышло — теперь пора возвращаться в семью. И так каждый раз вот уже на протяжении четырех лет.

— Я уехал, — произносит Авдеев и, склонившись над мамой, коротко целует её в щёку. — До встречи, Ксюш.

После недолгой возни, во время которой я опускаю глаза в пол, входная дверь хлопает. Мама вернулась. Она полностью в моем распоряжении. И судя по светящемуся лицу, тоже соскучилась и рада видеть.

— Я тебе такие крутые шмотки купила, Даш! Обалдеешь!

Скинув ботинки в прихожей, и бросив на вешалку пальто, мама закатывает один из громоздких чемоданов в гостиную и принимается открывать молнию.

Если раньше, после долгих ограничений и нищеты, всё это было в диковинку, то сейчас — нет. Привычно и обыденно.

Я вспоминаю слова Ратмира, сказанные не в пылу ссоры, а вполне осознанно, и понимаю, что они невольно задели за живое. Неправильность ситуации зашкаливает.

— Ну же! Открывай!

Внутри коробки лежит сумка с изящной цепочкой и золотистой магнитной застёжкой с инициалами LV. Дорогая вещь. Я знаю примерные ценники.

— Спасибо, мам.

— Это ещё не всё!

Чемодан доверху наполнен многочисленными покупками. Там и новые джинсы, и кожаная куртка, и футболки, и аксессуары, и косметика. Приходится перемерить всю одежду и продефилировать по гостиной, крутясь во все стороны и изображая восторг.

После вручения подарков мама хвастается и своими приобретениями. Она у меня стройная и красивая. Всегда была, а сейчас — особенно. С появлением дяди Олега стала выглядеть только лучше, когда смогла позволить себе высыпаться, качественно питаться и посещать салоны красоты.

— Мам, как думаешь, у вас с Авдеевым надолго? — неожиданно выпаливаю давно интересующий меня вопрос.

С радостного лица тут же спадают все положительные эмоции. Тело напрягается. Тухнет озорной блестящий взгляд. Мне хочется прикусить язык, но уже поздно что-либо менять.

Эту тему мы никогда всерьез не обсуждали, но не потому, что обходили острые углы, а потому что наши отношения нельзя было назвать откровенно-близкими.

Я – случайный и нежеланный ребёнок, которого зачали по ошибке. О беременности мама узнала слишком поздно, чтобы делать аборт. От предполагаемого отца и след простыл, а других вариантов, кроме как рожать, но оставить меня на попечение бабушки до лучших времен, больше и не было.

Мать училась и работала в другом городе. Приезжала редко, но каждый раз это было незабываемо, словно праздник.

После того как бабушка умерла восемь лет назад, мы наконец-то стали жить вместе. Моментами сложно. Долго притираясь. Местами раздражая друг друга и заново знакомясь. Но в чем я никогда не сомневалась, несмотря на ранние детские обиды, так это в том, что мама меня любила и искреннее желала лучшего.

— Если ты волнуешься об учёбе — не стоит. Олег дал слово, что при любом раскладе оплатит твое обучение до четвёртого курса.

Я нервно кусаю губы. Вот уж чего не ожидала, так это того, что мама озаботится моим будущим наперёд.

— А какой может быть ещё расклад?

Хрупкие плечи резко дёргаются вверх и вниз. Я начинаю сильно жалеть о затронутой теме, хотя хочется поинтересоваться многим. Неужели маму всё устраивает? Ничего ли не хочется поменять? И сложно ли знать о том, что для любимого мужчины она будет на каком угодно месте, но никогда не на первом?

Глава 5

***

Подготовка к именинам Янки идёт полным ходом, поэтому ближайшие выходные мы проводим в делах и заботах, прихватив за компанию близняшек.

Остались важные, но приятные мелочи.

Заказать декор и торт. Выбрать и доставить партию алкоголя. А ещё — составить меню. Сложнее всего с образом на праздник.

Яна решает не заморачиваться с определенным стилем, да и времени на пошив чего-то оригинального нет, поэтому просит прийти гостей в коктейльных нарядах любого пастельного оттенка.

С моим платьем всё куда проще — я откопала что-то из прошлых маминых покупок за границей, а вот у подруги поиски идут безрезультатно. Из многочисленного гардероба ей ничего не подходит, а в магазинах — всё не то.

Мы объезжаем весь город. Устаем жутко — ноги не носят. До тех пор, пока случайно не попадаем в шоурум начинающего дизайнера, которого рекомендует знакомая Кристины.

Внутри стильно и светло. Обслуживающий персонал — прелесть. Есть удобные мягкие диваны, предлагают угощения и напитки, а самое главное — в наличии немаленький ассортимент одежды разных цветов и размеров.

Ткани качественные, пошив — просто идеальный. Я могу навскидку определить, потому что моя бабушка была опытной швеей и часто усаживала меня перед ножной машинкой в попытках приобщить к работе и научить хотя бы азам.

— Если Янка что-то купит сегодня — клянусь, я напьюсь, — шумно выдыхает Ника, падая задницей на подушки и вытягивая длинные ноги.

Подруга примеряет третье платье подряд — и от каждого в восторге. Это хороший знак.

— Нужно, чтобы Арсен был от меня без ума… — звучит голос из примерочной.

Этот парень, откровенно говоря, не нравится мне, и довольно давно. Ни по рассказам подруги, ни после короткой личной встречи.

Обыкновенный хам. На Янку ему плевать. Он может пропадать неделями и месяцами, а затем так же внезапно появляться, не поясняя причины отсутствия и никогда ничего не обещая.

Но Авдеева тащится от Арсена вот уже третий год, а я редко осмеливаюсь выразить собственное негативное впечатление вслух. Только поддерживаю и утираю слёзы, если нужно. Мне кажется, так и должны поступать настоящие подруги.

— Арсен – это тот, который никак не мог найти у тебя клитор? — громко интересуется Кристина.

Ника прыскает от смеха. Я густо краснею и прижимаю ладони к щекам. Не то чтобы я падала в обморок от темы секса или считала её табуированной, но в общественных местах, когда в шоуруме мы не одни — немного неловко. К счастью, консультант деликатно делает вид, что не слышит ни единого озвученного слова.

Янка выглядывает из примерочной и грозит Кристине пальцем. Тёмные волосы слегка взъерошены, губы растянуты в улыбке. Подруга придерживает корсет платья свободной рукой, но, тем не менее, ничуть не понижает градуса разговора.

— Если бы Арсен не знал, где у девушки находится клитор, я бы не пыталась ему понравиться. С этим всё ок. Не волнуйтесь. Вы с кем-то его перепутали.

Я закидываю ногу на ногу и никак не включаюсь в активное обсуждение. Вовсе не потому, что не считаю нужным делиться подробностями своей жизни, просто — нечем.

Максимум интимного, что у меня было — это накануне с Ратмиром. До него никто не касался меня, по крайней мере, настолько дерзко и смело, снимая майку и преодолевая сопротивление.

И мне приходится сжать бёдра, потому что от красочной оживающей картинки в голове низ живота сводит судорогой.

Я не считаю себя наивной в свои восемнадцать с половиной. В принцев и рыцарей не верю. Но лишиться невинности для галочки, чтобы быть как все и свободно употреблять слово «член» — по моему скромному мнению, не слишком хороший вариант.

— Это мой первый был таким, — смеясь, произносит Ника. — Полный ноль в женской физиологии. Честно говоря, я до сих пор недоумеваю, как у него вообще получилось закончить начатое — слишком сложно шёл процесс. Парень сильно умотался, пока вошёл в меня.

Янка открывает шторку примерочной и выходит в центр зала. Покрутившись вокруг своей оси, показывает изумительное нежно-розовое платье с откровенным вырезом до середины бедра и тугим корсетом, который подчёркивает грудь.

— Так, хватит смущать мне Дашку, пошлячки. Она уже сидит красная как рак.

Подруга обнимает меня за плечи и спрашивает мнения по поводу наряда. Я переключаюсь и даю правдивую оценку образу. Молчу, что смутили меня вовсе не темы, а чёртовы воспоминания, от которых никак не отделаться. Разве что клин клином.

Из шоурума мы выходим, когда на улице темнеет. Близняшки прощаются и уезжают на тусовку. Янка списывается с Арсеном и назначает ему встречу, а я собираюсь домой.

Сев в автомобиль, набираю номер мамы, чтобы уточнить, нужно ли что-то купить по дороге, после чего завожу двигатель и… ничего. Глухо. Не получается. Что бы я ни делала.

Вот чёрт.

Втягиваю носом воздух. Перевожу взгляд влево. Янка по-прежнему стоит на парковочном месте и с кем-то весело общается по телефону. Уезжать, похоже, не торопится.

И я бы могла позвонить дяде Олегу, чтобы тот приехал и заглянул под капот «Тойоты», тем более, мамин любовник и ранее предлагал свою помощь при любой поломке, но в данный момент это чревато последствиями.

Глава 6

***

— Мы здесь!

Янка машет рукой, когда чёрный седан заезжает на парковку, и продолжает невозмутимо болтать обо всем на свете.

Я честно пытаюсь слушать и кивать, но смысл ускользает будто бы мимо.

Авдеев выходит их машины. Захлопывает дверь и размашистым шагом направляется к нам. Куртка нараспашку, взгляд прямой и цепкий, а тяжелая энергетика едва не сбивает с ног ударной волной.

Удивительно, что он согласился помочь. Приехал быстро — и двадцати минут не прошло. Интуиция шепчет, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет, но утешает тот факт, что в присутствии сестры Мир не будет ни угрожать, ни давить.

— Привет.

Янка замолкает и бросается брату на шею. Я молча киваю в знак приветствия и отвожу взгляд.

Сейчас даже сложно припомнить те времена, когда у нас получалось вполне неплохо ладить. Были и шутки, и улыбки, а также пара уютных вечеров, когда мы втроем сидели в гостиной особняка перед огромной, на всю стену, плазмой и смотрели фильмы.

Мое плечо ненавязчиво касалось Ратмира. Сам он периодически крал у меня из ведёрка карамельный попкорн, а я с удовольствием делилась и боялась лишний раз шелохнуться, чтобы не нарушить столь хрупкую идиллию.

— Мир, может, тут тоже беда с аккумулятором? — интересуется Янка. — Ты мне тогда чик-чик — и решил проблему в считанные минуты.

Хочется верить, что поломка действительно плёвая и не займет много времени ни у кого из нас.

Я ничего не смыслю в железе. Знаю только, куда заливать омыватель и как заправлять машину бензином, а всем остальным обычно занимался дядя Олег. Я не просила — это мама. Он никогда ей не отказывал. И ни в чем.

Ратмир садится на водительское место и смотрит на приборную панель. Лицо непроницаемо. На нем ни злости, ни раздражения.

Попробовав завести двигатель, терпит поражение. Раз, второй и третий.

Сложив руки на груди, наблюдаю за резкими и чёткими движениями. Я же не придумала поломку — она действительно есть.

— Ну что? — бросается к брату Яна, когда тот выходит из автомобиля и открывает капот. — Какие предположения?

Я стою в стороне и нервно переминаюсь с ноги на ногу. Подруга много болтает и сыплет вопросами, но периодами затихает и косится на телефон, ожидая звонка от Арсена. Надеюсь, не получится так, что Янка в какой-то момент попросту свалит и бросит меня на растерзание.

Мир закатывает рукава куртки и просит сестру посветить фонариком телефона.

Время тянется, будто резина. Я жутко устала и хочу домой, а кончики пальцев в демисезонных ботинках уже занемели от холода. К тому же я пообещала маме, что скоро приеду. У неё свободный вечер без дяди Олега, а это означает, что нас ждет семейный ужин на двоих.

— Ратмирушка, как ты вообще? Не планируешь возвращаться? Я уже соскучилась…

Янка так искреннее беспокоится о брате, что это вызывает у меня лёгкую улыбку. У них классные отношения. Крепкие и дружные, несмотря на частые споры и неравенство в воспитании. Наверное, если бы у меня был старший брат — я бы хотела вот так.

— Мелкая, ты же знаешь адрес. Заглядывай по возможности. Возвращаться не планирую — разве что погостить на выходные.

— Если родители достанут до ручки — перееду к тебе с вещами. А ты живёшь один или нет?

Грудную клетку обдает жаром. Я знаю, что Ратмиру двадцать два. Он вполне самостоятелен и автономен, несмотря на обеспеченных родителей. И может жить отдельно не потому, что устал от скандалов с отцом, а потому что перевёл отношения с девушкой на новый уровень. Но эта догадка, вопреки логике, отзывается во мне жгучей ревностью.

Мир поправляет закатанные рукава куртки, игнорируя прямой вопрос сестры. Я — фон, но не для него. Скорее, помеха. Он не станет прямо сейчас откровенничать.

Авдеев закрывает капот автомобиля и оборачивается. Берёт меня во внимание и не отпускает.

— Быстрого решения не будет, — спокойно произносит. — Пизда стартеру. Нужно отогнать тачку в сервисный центр и устранить поломку.

Я отрешенно киваю, будто хоть что-то в этом смыслю. Одно понимаю — дело дрянь. И руки бы автоматически потянулись к телефону, чтобы набрать номер Олега Вячеславовича, но здравый смысл требует застыть и не двигаться.

— Понял…

Ратмир ловит мое замешательство. Шевелит губами, будто тихо ругаясь себе под нос, но, тем не менее, достает мобильный и, отойдя немного в сторону, в считанные минуты решает пару важных вопросов.

Эвакуатор приезжает довольно скоро и забирает мою несчастную «Тойоту» в автомастерскую, которая принадлежит знакомому Авдеевых. Машина не из салона. Гарантия на неё не распространяется. Сначала на автомобиле гоняла мама, а потом передарила мне, когда обзавелась новой.

— Дах, извини, пожалуйста, я не смогу закинуть тебя домой — дела, — Янка разводит руками и обращается к брату: — Мир, я могу ещё раз попросить тебя об одолжении?

Судя по дрожащему голосу, выдающему волнение, подруга опаздывает на предстоящее свидание с Арсеном, поэтому не совсем смыслит, что предлагает.

Глава 7

***

Я называю адрес.

Ратмир трогает с места, но сворачивает не туда, откуда заехал на стоянку, а в противоположную сторону. Ровно там, где находится Янка, обнимаясь с Арсеном и прячась за внушительным внедорожником.

Кровь усиленно приливает к лицу, потому что парень бесцеремонно шарит ладонями по заднице подруги. Что-то вкрадчиво шепчет на ухо. Получив ответ, запрокидывает голову назад и заливисто смеется.

Неприятный тип. Не знаю, почему меня каждый раз передёргивает при виде него? И плевать, что он охренеть какой знаток женской физиологии.

— Кто это?

Мир будто чувствовал. Вот блин.

Поравнявшись с автомобилем сестры, громко сигналит и отпугивает. Даёт понять, что бдит.

К слову, у него получается. Парочка резко отшатывается друг от друга, а я качаю головой и вжимаюсь в сиденье.

Спалились.

Авдеев прищуривается, продолжая всматриваться в незнакомое лицо парня. Челюсти крепко сжаты. На скулах играют желваки. Что в голове — страшно представить. Именно сейчас в нём отчётливо включается роль старшего брата, и это отчего-то кажется мне милым и трогательным.

— Янке почти девятнадцать лет. Думаю, она в силах самостоятельно разобраться, с кем встречаться, а с кем — нет.

Я глупо пытаюсь переключить внимание. Замечаю в глазах подруги неподдельный испуг и тревогу. Вступаюсь и бросаюсь на амбразуру.

— Я же спросил: кто это?

Ладони потеют от волнения. Я хаотично перебираю в голове сотни вариантов ответа. Тянусь к ремню. В салоне жарко, а строгий тон давит не только на барабанные перепонки, но и на психику.

— Ты правда думаешь, что я сдам лучшую подругу?

Ратмир усмехается. Недобро и пугающе. Наверное, он мог бы отвесить на этот счёт много неприятных аргументов, с которыми бы я отчасти согласилась, но отчего-то сдерживается — до лучших времен или в принципе.

Не мне говорить об искренности и честности в отношении дружбы. Проблема в том, что и не я загнала себя в эту неприятную ловушку. Так сложились обстоятельства.

— Да, — кивает Мир. — Взамен на то, что я не сдал тебя.

Я чувствую неловкость, поэтому начинаю суетиться и пытаюсь вставить в замок язычок ремня, но вскоре терплю поражение.

Смахиваю волосы, лезущие в лицо. Вожусь на кожаном сиденье. Опять целюсь — и снова мимо. В уши врезается противный писк сигнала на приборной панели.

Авдеев раздраженно выдыхает и накрывает мою руку своей. Вот так запросто. Соприкасаясь адски горячей кожей с моей. Сдавливая пальцы. Вызывая ток по телу и заставляя через раз биться сердце.

Ему хватает ровно одного отточенного движения, чтобы услышать долгожданный щелчок и, наконец, вернуться к рулю.

— Если ты решил помочь мне только для того, чтобы я выдала все секреты Янки, то зря. Можешь высадить меня за поворотом, а дальше — я сама.

Мир осторожно и плавно катит по городу, игнорируя мои просьбы и расслабленно откинувшись на спинку сиденья. Я почему-то думала, что он предпочитает быструю и опасную езду, но нет. Вполне себе соблюдает правила дорожного движения.

— Я решил помочь тебе, чтобы ты лишний раз не дёргала моего отца. Насколько я знаю, у него сегодня выходной от вашей семейки. И он проводит его в обществе матери на важном мероприятии.

Я ловлю новый подзатыльник, который отвешивает совесть, но в этот раз принимаю его куда мудрее. Замечание правдивое. Реакции предусмотрительные. Потому что я действительно планировала звонить дяде Олегу.

Вжав ногти в ладони, успокаиваю себя тем, что ехать осталось недолго. Пересечь мост. Оттуда — свернуть влево на набережную. Без пробок это займет максимум десять минут.

В салоне напряженно-тихо. Не спасает даже музыка, фоном звучащая из динамиков магнитолы, а я не могу расслышать ни слова, потому что все мои мысли крутятся вокруг одного.

— Такое ощущение, будто я лично увожу отца из твоей семьи. Я прекрасно осознаю, что такое хорошо, а что такое плохо, но разве мне под силу что-то изменить и как-то повлиять на события?

Ратмир отстукивает пальцами по рулю. Я осознаю, что спокойствие в его случае — это напускное. Он отчаянно пытается совладать с собой, но это не так-то просто сделать, когда рядом есть раздражающий фактор в виде меня.

— Летом я планировала найти работу, чтобы ни от кого не зависеть, и подкопить немного денег. На обучение, возможно, не хватит, но покрыть базовые потребности вполне…

Перевожу дух, потому что запинаюсь и плохо строю предложения. Я ненавижу оправдываться. И не люблю быть загнанной в угол, а Ратмир именно это и делает каждую нашу встречу.

Что, по его мнению, я должна ещё предпринять? Не впускать Олега Вячеславовича на порог? Разорвать любые связи? Но ведь не я лично с ним встречаюсь, а мама далеко не маленькая и несмышлёная девочка, чтобы слушать мои нравоучения.

А если это и правда любовь?

Неприятный для всех разговор прерывает звонок мобильного телефона. На экране светится знакомый номер. Ратмир косится на дисплей и вдавливает ногу в педаль газа.

Глава 8

***

«Девочки, СОС! Вы нужны мне пораньше!»

В чате, куда добавила меня Янка, состоят только близкие и избранные. Это соседки-близняшки и я.

«Буду через час», — отправляю без промедления.

Вообще-то на это время у меня запись на параллель: укладка плюс макияж, потому что я не подумала, что заранее понадоблюсь подруге в день рождения, но мне ничего не стоит подкорректировать планы.

«Сорян, у меня маникюр на семнадцать — не успею», — отписывается Ника.

Спустя секунду всплывает сообщение и от Кристины:

«Я и на сам праздник думала опоздать — не говоря о том, чтобы пораньше. Прости, Янчик».

Закрыв диалоговое окно, набираю номер салона красоты, который находится на территории нашего ЖК, и, много раз подряд извиняясь, отменяю запись.

В целом я и сама неплохо справлюсь. Волосы можно быстро уложить с помощью фена-стайлера, а неиспользованной косметики у меня столько, что можно устроить настоящую распродажу.

— Ты с ночёвкой, Даш?

Мама без стука заглядывает в мою спальню и садится на край кровати, осторожно отодвинув в сторону вечернее платье.

— Да, останусь. Дома никого не будет, кроме самой именинницы.

С помощью кисти я наношу на лицо немного пудры и румян. Подкрашиваю ресницы. Взбрызгиваю духи на запястья и вспушиваю кончиками пальцев слегка волнистые волосы.

— Знаю, ты и так умненькая девочка, Даш, но будь осторожна, ладно? И отзванивайся по возможности.

Не знаю, к чему этот разговор, если со мной нет и не было никаких проблем ни в подростковом возрасте, ни сейчас. Я всегда вовремя возвращалась домой. Вела себя образцово. Ни разу не напивалась. Да и в криминальных хрониках не была завязана. Скорее всего, это некий шаблон, который обязаны озвучивать родители своим детям.

— Конечно, мам, — спокойно киваю. — Вместо нравоучений — лучше помоги отыскать обувь.

Я мечусь от полки к полке в поисках новых и ни разу не ношеных лаковых лодочек. Помню, что они где-то точно были, но сориентироваться никак не могу.

Впрочем, не удается и маме, перерыв все шкафы в квартире. Ей приходится вручить мне свои — на высокой и тонкой шпильке, с острым носом и цветом, вполне подходящим к платью.

У нас один размер одежды и обуви. И это довольно удобно — особенно в таких экстренных ситуациях, как сейчас.

Вызвав такси, я без особых сложностей доезжаю до коттеджного посёлка, где живут Авдеевы.

Выглядывающий из-за ворот особняк вызывает за грудной клеткой отголоски минувших событий. Но утешает то, что в этот раз ничего подобного не произойдет. Я лично составляла с именинницей списки — и имени Ратмира там не промелькнуло.

Внутри дома чисто и празднично украшено нежными лентами, шарами и гирляндами. У одной стены накрыт фуршетный стол с закусками, у другой — сладкий. Есть барная стойка. Всюду носятся официанты и завершают последние приготовления перед приемом гостей.

— Близняшки такие сучки, скажи? — спрашивает Янка, когда мы поднимаемся на второй этаж. — Значит, когда я им нужна — всегда пожалуйста, девочки. Помогу и прикрою. А когда мне что-то понадобилось, то они тут же съехали с темы, причем даже не удосужившись придумать более внятный повод…

Я так и не поняла, для чего подруге был важен столь ранний приезд за два часа до торжества, кроме общей моральной поддержки. Но надеюсь, что даю её сполна.

— Одна ты у меня самая преданная и надёжная. И знала бы ты, Даш, как сильно я это ценю.

Подруга толкает дверь своей комнаты, где царит беспорядок, и продолжает громко возмущаться, а я застываю на пороге и прокашливаюсь.

Это признание звучало сотни раз. Тем более Янка с легкостью умеет выражать свои чувства, в отличие от меня, но в этот — за рёбрами особенно сильно дребезжит.

— Кстати, я так и не вручила тебе подарок…

Открыв сумку, достаю оттуда коробочку, внутри которой лежит то, что выкатила в виш-листе подруга. Заколка-бант из кожи наппа с логотипом, покрытым позолотой.

Вещь дорогая. Чтобы её купить, мне в очередной раз пришлось брать деньги у мамы, а той — у дяди Олега. Гребаный замкнутый круг. В такие моменты я напоминаю себе, как явно нуждаюсь в подработке.

— О, вау! Я прямо сейчас надену! — восхищается Яна. — Вживую бант смотрится ещё круче, чем на картинке!

Мы крепко обнимаемся. Я сбивчиво озвучиваю поздравления, которые заранее готовила дома, но в самый ответственный момент произношу их не так красноречиво, как планировала.

— Хочу, чтобы ты никогда не грустила и всегда добивалась поставленных целей.

— О-о, это я умею… — посмеивается подруга.

— Знаю. Будь любима и счастлива, Ян…

Так вышло, что настоящих подруг у меня никогда в жизни не было. После того, как умерла бабушка, я пошла в новую школу, а там был уже свой сформированный коллектив, куда меня не особо хотели пускать.

Ситуация усугубилась в старших классах школы, когда мать связалась с дядей Олегом, и уровень нашей жизни резко пополз вверх. Одноклассники активно фантазировали на эту тему. И не всегда адекватно. Некоторые даже предполагали, что это я завела себе богатого папика.

Глава 9

***

— Даша, на каком ты курсе? — интересуется Тим, склонившись надо мной и пытаясь перекричать музыку.

Знакомство было немного нелепым и скомканным, но чем больше мы общались тет-а-тет, тем сильнее я чувствовала уверенность в себе и в собственной привлекательности, поэтому в какой-то момент перестала робеть и разговорилась.

Парень не слишком внаглую меня рассматривал. Не озвучивал пошлых комплиментов. Был довольно интересным и задавал обычные вопросы, но нет-нет а спускался оценивающим взглядом к обнаженным плечам и зоне декольте. Совсем быстро и незаметно — и будь я каплю пьянее, то и вовсе не заметила бы.

— На первом. В международном вузе. А ты?

— На втором в академии внутренних дел.

Вполне ожидаемый ответ, если учесть то, на какой должности работает отец Тимофея.

— А до универа где училась? В лицее я тебя не встречал, но лицо откуда-то знакомое…

— В обычной общеобразовательной школе, — отмахиваюсь.

Тим не лезет глубоко в дебри — чем и привлекателен. Наверное, в данный момент любой маломальский напор меня бы отпугнул, а так — есть шанс действительно присмотреться к парню. Он образован, вежлив и приятен в общении. Что ещё нужно? К тому же не всегда отношения завязываются со вспышки и бешено колотящегося сердца.

Так было у мамы. Все два значимых раза. И каждый — провальный.

Первый — это мой отец, который исчез сразу же после новости о беременности, и о нем больше никто не слышал. И второй — дядя Олег, глубоко женатый мужчина, с которым маме никогда и ничего не светит. Это если откровенно и снять розовые очки.

— Я принесла нам коктейли! — восклицает Янка, появившись с Арсеном.

Взяв в руку холодный стакан с красно-оранжевой жидкостью и долькой апельсина на поверхности, делаю глоток и утоляю жажду.

Алкоголь стремительно несётся по венам. Дарит лёгкость и хорошее настроение. Что немудрено — в доме царит особый вайб. Какой-то воздушный и располагающий. И хотя изначально казалось, что на празднике подруги мы будем все сидеть за одним общим столом, по очереди возглашая тосты и вспоминая какие-то тёплые моменты, такой формат мне тоже по душе.

— Ну что? Понравился Тим? — интересуется Яна, как только парни отходят на закрытую веранду, чтобы покурить.

Я неоднозначно пожимаю плечами. Сложно сказать. Мы пообщались буквально десять минут, а этого мало, чтобы делать серьезные выводы.

— Какая ты скучная, Дашка! — толкает меня плечом подруга. — Неужели не хочется хотя бы разок отпустить себя и пойти во все тяжкие?

— Иногда хочется…

— Между прочим, Тимофей не на каждую красивую курочку вспушивает перья, а от тебя не отходит ни на шаг.

Не могу сказать, что за свои годы я была сильно обделена мужским вниманием, но ничего выдающегося не происходило. Даже вспомнить нечего.

Пару раз ходила с парнями в кино. Один из — в Британии с таким же учеником, который прилетел подтянуть язык. Между прочим, согласилась я лишь по настоянию Янки, и дальше поцелуев дело не зашло. Я резко слилась после первого же свидания. Попыталась представить повторение — и не смогла. Насиловать себя не стала.

— Не беспокойся обо мне, Авдеева. Старой девой не умру, — игриво подмигиваю. — Лучше расскажи об Арсене. Он тебе что-то подарил?

Подруга тушуется, поднимая вверх бокал и звонко чокаясь с моим. Наверное, я настолько прекрасно знаю эту мимику, что заранее могу предречь ответ. Хотя и до победного верила, что где-то в кармане брюк парня лежала заветная коробочка с украшением.

— Нет, сказал, что дома забыл.

С губ срывается навязчивый вопрос. Стоило бы промолчать, но столько звоночков на одного-единственного человека в моей голове ещё не звенело.

— И ты веришь?

Янка вскидывает ладонь и покачивает ею из стороны в сторону. Значит, тоже сомневается. Не настолько она слепая.

В этот же момент из курилки возвращается Тимофей и предлагает потанцевать. Я почти не удивляюсь приглашению и спокойно соглашаюсь, поставив полупустой бокал на стол и направившись на импровизированный танцпол в центр гостиной, где уже собралось несколько парочек.

Ладони парня осторожно опускаются на поясницу. Свои я кладу ему на плечи. Глаз не поднимаю и смотрю чётко на воротник белой рубашки, плавно и настороженно двигаясь в такт музыке.

Вдох-выдох.

Даже если Тим ускользнет ниже и позволит себе большее — не случится никакой катастрофы. Может, и правда пуститься во все тяжкие? Хотя бы разок? Как говорила Янка — не сотрётся.

— Ты давно знаком с Авдеевой? — спрашиваю, привстав на носочки и немного осмелев.

Я вскидываю взгляд. Рассматриваю светло-голубые глаза напротив и перемещаю руки поближе к шее. Это уже похоже на инициативу или нет?

Разноцветные неоновые огни перемещаются по комнате и попадают на наши лица. Красиво. И моментами завораживает.

— Примерно с девятого класса. А ты?

— Почти два года, но кажется, будто всю жизнь.

Глава 10

***

Я морально настраиваю себя на одну-единственную песню.

Выйду на танцпол. Сделаю одолжение имениннице. И уйду. Тем более что помимо меня в доме полно подруг, которые явно не против зажечь.

С этими условиями я отпускаю руку Янки, остановившись в центре зала и жалея о том, что слишком мало выпила. Эмоции обострены, по позвоночнику катится липкий пот, а колени подгибаются от волнения.

— Давай, детка! Оторвись как следует!

Начавшаяся композиция — наша с подругой любимая. Немного меланхоличная, но до кончиков волос пронзительная. С первых секунд на предплечьях собираются мурашки.

Я начинаю плавно двигать бёдрами в такт музыке. Закрывая глаза. Выключая мысли. И ловя истинный кайф от происходящего.

Мы молодые и яркие. Впереди вся жизнь, а любое море нам по колено. Это ли не счастье?

Вскинув руки в воздух, трогаю волосы и провожу ладонями по груди и бёдрами. Платье красиво переливается под цветомузыкой, в уши врезаются знакомые аккорды, а в кровь впрыскивается значительная доза адреналина, которой так не хватало для преодоления боязни выступать перед публикой.

Теперь всё как надо.

Янка подходит вплотную и виснет у меня на шее. Кружа в танце, заливисто смеется.

Мы прекрасно дополняем друг друга. Как Инь и Ян. Две половинки одного целого, несмотря на полную противоположность во внешности и характерах.

— На нас все смотрят, прикинь? — шепчет на ухо.

Это так очевидно-странно, что я отвечаю какую-то нелепость, хотя в мыслях крутится один прямой вопрос: Ратмир тоже входит в число «всех» или нет?

Если бы подруга только знала, что у меня внутри, то, наверное, была бы в ужасе.

Я обвожу глазами присутствующих. Часто моргаю. В горле сохнет.

Найдя Мира и схлестнувшись с ним взглядами, чувствую, как низ живота наливается горячим и раскалённым свинцом.

Реакции включаются на максимум. Я их не контролирую. Сердце бьётся быстрее, кипящая кровь мгновенно разносится по венам, а тело становится мягким и податливым, будто пластилин.

Наверное, Авдеев — тот единственный человек во вселенной, с которым бы мне действительно хотелось отпустить себя и броситься в омут с головой. И тонуть, тонуть, тонуть.

И это так стыдно… Абсурдно и глупо. Ситуация — хуже не придумаешь.

— Ты — огонь, Гайдукова. У Тима разве что слюна не капает при взгляде на тебя.

К щекам тут же приливает краска. Я запрокидываю голову и звонко смеюсь.

— Дурочка, замолчи…

— Что? Готова поспорить — у него уже давно стоит.

Услышанное не вызывает нот протеста, но и не воспринимается с должным трепетом. Ровно. Почти плевать.

Движения получаются более свободными и развязными, а капли стыда выгорают от внутреннего жара. Кажется, будто алкоголь в полной мере догоняет и ударяет по организму.

Я отдаю себе отчёт в том, что поступаю глупо и палевно, но опять ищу глазами знакомый ситуэт. Не знаю только — для чего? Чтобы снова пересечься взглядами? Понять, что мне не показалось, и Ратмир неотрывно пялился на меня? Ощутить щекочущие крылья бабочек под пупком?

Когда нахожу — с губ срывается разочарованный свист.

Я идиотка.

Мир не смотрит — его внимание направлено на общество соседок-близняшек. Не так чтобы очень, но он, по крайней мере, выслушивает девичий щебет и лениво попивает из жестяной банки что-то похожее на комбучу.

Осознание собственной никчемности на скорости врезается в грудь многотонной фурой. Мешает дышать и мыслить. Я сбиваюсь с ритма и становлюсь неуклюжей и рассеянной.

Знаю, что Ратмир не обязан и не должен. Что презирает и готов порвать меня на кусочки от того, как сильно ненавидит, но я всё равно зависаю на его красивом профиле, не реагируя на подходящий к завершению трек.

Авдеев и правда одет не по дресс-коду — в темно-синих джинсах и чёрной футболке поло, которая облепила крепкие мышцы. И мне отчего-то так нравится этот его пофигизм. Он не боится выделяться на фоне гостей в костюмах и вечерних платьях.

— Ох, мы были суперзвёздами! — довольно произносит Янка, когда музыка стихает. — Спасибо за компанию, Даха.

Я улыбаюсь в ответ и чмокаю подругу в щёку. Наверное, я бы осталась и продолжила, но стало вдруг слишком душно и неуютно.

— И тебе спасибо. Я ненадолго отойду.

Пробираясь мимо гостей и стараясь никому не наступить на ногу, выхожу в коридор и набираю в лёгкие больше воздуха.

На вечеринках такого типа можно увидеть разное, поэтому я с опаской дёргаю дверную ручку уборной на первом этаже и, к счастью, никого там не обнаруживаю.

Глаза постепенно привыкают к свету. Сбитое дыхание восстанавливается.

Я открываю воду и умываю лицо ледяной водой, постепенно рассеивая туман в голове.

Мне давно пора перестать грезить Ратмиром. Не знаю как, но отрезать свои чувства жестко и беспощадно. Дотянуться до чего-то более реалистичного. До Тима, например.

Глава 11

***

— Он взял и испортил мне праздник!

Мы с Яной сидим на закрытой веранде и пьем шампанское. Честно говоря, алкоголь уже не лезет, но я обещаю себе, что это точно последний бокал. Самый-самый. В честь подходящего к завершению сложного дня.

За окном запускают салют.

Яркие разноцветные искры красиво рассыпаются по небу и вызывают секундный восторг, а затем так же быстро гаснут, как и настроение.

Последние гости разъезжаются по домам и выражают наигранное сочувствие, подходя к Янке и подбадривая, но по факту, за стенами особняка первыми же и понесут сплетни в массы. Только и успевай отбивать.

Но это будет потом. Сейчас — атмосфера испорчена в хлам. Именинница в слезах и с красным лицом, что, в целом, неудивительно.

— Зато запомнилось, Ян. Точно на всю жизнь.

Я пытаюсь пошутить, хотя в моменте получается не очень. Зная характер подруги — жду, что та вспыхнет, будто спичка, но этого не происходит. Янка непривычно апатична и расстроена. И я не знаю, чем мне ещё помочь, кроме как просто находиться рядом.

— Думаю, твой брат хотел как лучше, — осторожно произношу после минутной паузы.

Подруга ставит пустой бокал на пол и опускает голову на мои колени, сворачиваясь клубочком. Я — мягко пробегаюсь кончиками пальцев по гладким волосам.

— Можно было иначе, Даш. Не так кардинально. Не позорить Арсена, а спокойно попросить убрать кокс и по-тихому поговорить…

Можно было по-разному, да. Но какой смысл строить предполагаемые варианты развития событий, если они уже произошли?

Больше не пытаясь сказать и слово в защиту Ратмира, откидываюсь на спинку дивана и выслушиваю причитания Янки. Это именно то, что в данный период ей нужно. Чтобы кто-то помолчал и выслушал. И мне не трудно, правда. Несмотря на то, что я не со всем согласна.

— Не думай, Сеня нечасто употреблял — я бы не стала связываться с законченным наркоманом.

Возможно, со временем подруга поумерит свой пыл, перестанет злиться и осознает, что такие методы были лучшими из возможных, а пока — Янка слишком расстроена и по уши влюблена в подонка, чтобы трезво оценивать ситуацию.

— При мне — раз. Говорил, что секс под кайфом круче, ну и ощущения — бомбовые. Но меня никогда не уговаривал попробовать. И денег на дозу не просил.

Оправдания откровенно слабые, потому что, по сути, не имеет значения количество употреблений. Янка не дура. Видит и чувствует, потому что тон не такой воодушевленный, как в самом начале. Запал защищать — угасает.

— Как думаешь: Сеня позвонит или это конец?

От услышанного — передёргивает. Я укоризненно качаю головой и шумно выдыхаю.

— А ты бы хотела?

— Не знаю. Сегодня я посмотрела на него под другим углом, и мне это не совсем понравилось, но всё равно тянет.

В гостиной до сих пор возится персонал, убирая грязную посуду и двигая мебель. Мир тоже где-то там. Расплачивается за фейерверки и кейтеринг.

Я пригубляю шампанское, пытаясь стереть из памяти брошенные на эмоциях слова. И не могу. Опять негодую.

Какого чёрта? Мы договаривались, что не пересечёмся. Всех всё устраивало. Я пришла на праздник с чётким убеждением, что Ратмира не будет. Так почему же раз за разом нарываюсь на грубость?

— И всё равно мой брат — мудак, — заключает подруга. — Вечно ему неймется. Тоже мне, блядь, папочка. Самое обидное, что такое отношение было и в десять, и в пятнадцать лет, но сейчас-то я давно совершеннолетняя!

Янка болтает и болтает, но вскоре начинает открыто зевать, а я делаю новый глоток шампанского, ощущая, как колючие пузырьки приятно щекочут горло.

— Тусил бы себе в городе. С Анькой… Или как там её?

Тело невольно швыряет то в жар, то в холод, а от былой расслабленности не остается и следа. Я не глупая. Мне не светит. Да и догадываюсь, что такой парень, как Ратмир, не может находиться один и не в отношениях, но всё равно заметно реагирую.

— Что за Анька? — зачем-то переспрашиваю.

— Дочь Богомолова.

Мне ни о чем не говорит эта фамилия, но я киваю, будто секу. И с трудом гашу вдруг возникшее желание открыть Гугл и хоть одним глазком заглянуть, что за семья.

— Мир, походу, с ней мутит. И не одну неделю. Как думаешь, может, мне тоже вытолкать её пинками под зад, если вдруг явится в особняк? Повод-то я найду...

Прыскаю от смеха, хотя за грудной клеткой неприятно колет. Наверное, Аня — и есть та хорошенькая хрупкая брюнетка, которую я видела в соцсетях.

Мутит и мутит. Молодец.

Я тоже себе кого-то найду. Достойного и привлекательного. Обязательно, но позже.

Янка продолжает выражать недовольство, но с каждой минутой всё тише и рассеяннее. Проклиная Ратмира. Строя планы мести. Разговаривая всё более бессвязно и даже смешно. А потом, наконец, засыпая на моих коленях.

Если в первые минуты мне нормально, когда я пью игристое вино, глядя в ясное ночное небо, то позже ноги начинают неметь от боли, и приход Мира я воспринимаю, будто спасение.

Глава 12

***

Гостевая комната, в которой я обычно останавливаюсь на ночёвку, располагается прямо за стеной.

Здесь уже стоит на кровати рюкзак с моими вещами, внутри которого лежат гигиенические принадлежности, сменная одежда, купальник и нижнее белье.

Первым делом я снимаю мамины туфли-лодочки, разбросав их в разные стороны прямо на пороге спальни и не слишком беспокоясь о порядке.

Спустившись с высоты на устойчивую почву, свободно двигаю пальцами.

— Кайф…

Включаю ночник. Нахожу на тумбе телефон. На нем ни звонков, ни сообщений — ничего. То, что я отправляла маме, так и висит непрочитанным. Догадываюсь, что у неё есть занятия куда поважнее, чем переписываться со мной.

Потянув молнию рюкзака, достаю оттуда удобную ночную сорочку на пуговицах и с длинным рукавом.

Усталость накатывает по нарастающей. Впору упасть на кровать и крепко уснуть, но я решаю первым делом принять душ и немного прийти в себя, рассеяв туман в голове и смыв с себя чужой удушающий запах.

Открыв дверь, насторожено прислушиваюсь к тишине в особняке. Она чуть пугающая. Моментами — до дрожи. Наверное, я бы побоялась ночевать здесь одна, даже несмотря на наличие охраны на территории посёлка и установленные по периметру камеры.

Поиграв на контрасте с водой, заканчиваю, обливаясь холодной, после чего выбираюсь из душевой кабины, кутаюсь в полотенце и переодеваюсь.

Когда возвращаюсь в коридор, чувствую, что пить хочется адски. Можно, конечно, стащить начатую бутылку у Янки, но отчего-то думаю, что подруге она ещё пригодится. Не ночью, так утром.

Ступая босыми ступнями по полу, подхожу к лестничному пролёту и осторожно свешиваю голову вниз. Свет на первом этаже кое-где горит, но из людей — никого.

Вот и славно.

Смелею. Быстро перебирая ногами, спускаюсь по ступеням.

Дом убран, мебель вся на своих местах, а пол буквально сияет. Если бы не праздничный декор и шары, то можно подумать, что вечеринка была всего лишь иллюзией.

Я миную гостиную и через арку попадаю на кухню. Несколько раз в неделю в доме Авдеевых работает повар и горничная, но в выходные персонал отдыхает.

Открыв холодильник, доверху набитый продуктами и остатками еды после фуршета, беру с боковой полки бутылку минералки. Не дожидаясь возвращения в комнату, утоляю жажду. И в тот момент, когда капли воды нечаянно стекают по щекам и подбородку, — в уши врезается глухой монотонный звук, похожий… Я знаю, на что похожий.

Это всего лишь Ратмир — занимается тренировками во втором часу ночи.

Я целенаправленно иду к лестнице, но в самый последний момент передумываю и, руководствуясь абсолютным отсутствием логики, сворачиваю вовсе не наверх, а спускаюсь вниз на цокольный этаж, едва ступая на носочках, чтобы не шуметь и не быть пойманной.

Не знаю, что мной движет. Любопытство? Азарт? Выпитый алкоголь? Решаю, что последнее. Шампанское после коктейля было лишним, а ледяной душ не помог исправить ситуацию — лишь взбодрил и придал сил.

В подвальном помещении тусклое освещение и три одинаковые двери. Одна ведёт в крытый бассейн и баню, где я уже бывала раньше. Вторая — понятия не имею куда, а в самой ближней располагается мини-спортзал, который оборудовали специально для Авдеева-младшего.

Янка рассказывала, что максимум своего времени брат любит проводить среди тренажёров, матов, гантелей и штанг, сбрасывая напряжение и снижая градус агрессии. С этим у него беда.

Кончики пальцев покалывает.

Я заглядываю сквозь тонкий зазор и вижу, как Ратмир молотит огромную боксёрскую грушу на импровизированном ринге, нанося точные удары один за другим.

Сделав вдох, приближаюсь к двери и замираю. Сердце пытается проломить рёбра, пульс взлетает в геометрической прогрессии, а по позвоночнику пробегается отчётливый холодок, потому что мне почему-то кажется, что Мир визуализирует Арсена. Того, кого так и не тронул по просьбе сестры, хотя явно хотел.

Мышцы красивого мужского тела перекатываются от резких и технически правильных ударов. На лице блестит пот. Дыхание частое и ритмичное, а работа идёт в полную силу.

Я смотрю не отрываясь. Настолько это увлекательно и завораживающе, что нет возможности развернуться и уйти.

Ратмир снимает одну перчатку и вытирает лоб. Придерживает раскачивающуюся, будто маятник, грушу. Он в кроссовках, коротких чёрных шортах и с голым торсом, и я впервые имею возможность задержаться дольше, чем на секунду на его прессе, косых мышцах живота и жилистых руках.

Широкая грудная клетка высоко вздымается. Энергетика идёт дикая и отдается у меня под пупком сладкой тянущей болью.

В доме вдруг становится настолько тихо, что даже звенит.

Я отстраняюсь от зазора. Уходить не тороплюсь, чтобы не спалиться. Надеюсь, что вскоре брат Янки опять начнёт бить грушу и предоставит мне возможность для маневров, но вместо этого из зала доносится чёткий, пробирающий до костей голос:

— Ну, заходи. Чего застыла?

Душа тут же уходит в пятки, а глаза расширяются от ужаса. Я закрываю рот ладонью, чтобы не закричать, разворачиваюсь к лестнице и пулей лечу на второй этаж.