Безнаказанная одержимость

ГЛАВА 1

ГЛАВА 1

ЛЕСТЕР

Я передвигаюсь бесшумно под куполом парижского музея Орсе, единственная скрипучая половица звучит естественным ходом дерева под моими ногами. Точными движениями обустраиваю себе место работы: полотно под локти, сумка раскрыта и находится на расстоянии вытянутой руки, винтовка с обновленным прицелом смотрит прямиком на циферблат — половина второго.

На крыше музея Орсе огромные часы с черными искусными стрелками, а за ними старое мутноватое стекло. Вырезаю нужный диаметр и устраиваюсь, пряча волосы под военной шапкой, не скрывающей ушей и висков. Это действительно идеальная позиция, мои глаза имеют опыт больший, чем наблюдения большинства американских снайперов.

Я смотрю через Сену на край сада Тюильри, где на дешевой сцене выступает кандидат в мэры Парижа. Мужчина полон сил, амбиций, почти жаль, что…

— Как тебе новая лупа? — раздается в наушник.

Тело не отреагировало на неожиданный звонок лучшего друга и владельца оружейных фабрик Моргана Бриш. Он снабжает меня большей частью припасов, один из моих братьев по оружию и крови – во время службы мы проводили прямое переливание.

— Заткнись. — говорю едва слышно, но у нас четкий канал связи.

— Дай его жене отойти. Не хочется, чтобы вдова стояла в крови своего ненаглядного. — второй брат, Захар.

Спасибо блять Каю, отдыхающему в Монако, ему не до меня в перерывах между трахом.

Я задерживаю дыхание и нежно спускаю курок. Оружие тоже дышит, с ним нельзя быть наглым, иначе поплатишься.

Слышу присвистывание Захара.

— Трехочковый с тысячи и ста тридцати одного метра, Лестер.

Я позволяю себе усмехнуться, но тут же поворачиваюсь, положив руку на пистолет на бедре.

— Конец связи. У меня свидетель.

Сумку мгновенно закрываю и кидаю на плечо, как и винтовку. Ни одного следа.

Я слышу два стука за брезентом, уверен, напрягшись, услышал бы и сердцебиение колибри. На инстинкт хватаю следующую жертву. Мне не нравится убивать бесплатно, это неинтересно и не имеет четких мотивов, но вот в моих руках женщина-француженка. Ее большие карие глаза смотрят с испугом, грудь шатенки вздымается под тонкой тканью водолазки, длинные волосы лезут в лицо.

Я не спешу убрать руку с ее губ, трачу пару секунд на рассматривание будущего трупа. Стук издавали ее туфли на невысоком каблуке, как опрометчиво надеть не то в ненужное время на месте выстрела.

— Государственные музейные камеры, на фонаре у заднего входа три объектива. — сообщает о промахе Захар — Убирайся оттуда. Я что-нибудь придумаю.

Смотрю на дрожащую женщину лет двадцати пяти, затем на заблокированную дверь с крыши. Если у нее есть доступ сюда, значит, можно попытать удачу в серверной.

— Ты покажешь, где у вас находится серверная система и откроешь ее. — говорю на ухо — Мне ничего не стоит тебя прикончить, как и дать обещание, но я его сдержу. Если наша маленькая операция пройдет успешно, ты будешь жить. Кивни, если поняла и…блять говоришь на английском.

Она часто кивает, а затем я медленно убираю от нее руки. Переполошенная француженка выглядит изумительно. Сотрудница музея даже не пытается поправить свою деловую одежду и волосы, только вздыхает, а затем бросает на меня уничтожительный взгляд.

Я толкаю дулом пистолета к выходу, когда она говорит на чистом английском.

— Не тыкай этой штукой, я упаду на лестнице, ах!

Перекидываю ее через плечо и крепко держу за бедра.

— Ты будешь тихо говорить мне куда идти, ясно?

Вырываю у нее бейдж-пропуск и иду по нечетким командам, что начинаю сомневаться в верности принятого решения. Спасибо, что нет.

Пропуск открывает комнату с дисками и серверами. К каждому “шкафу” присоединены десятки проводов. Я внимательно слежу за француженкой, делая это так, чтобы она осознавала мою власть, вторым действием втыкаю флешку с вирусом в самый большой из серверов и жду пять секунд, пока вокруг аппаратура не начинает мигать, а затем гаснуть.

Девушка на удивление уверенно смотрит по сторонам и начинает пятиться к двери. Мне нужно уходить, скоро здесь будут люди, она видела мое лицо и…черт, она так изумительна в своей напущенной смелости. О чем я думаю?

Настраиваю за спиной дозу на минимум и прыскаю “онемение” ей в лицо, придерживая за затылок. Шатенка тут же обмякает и снова оказывается у меня на плече.

Что ж. Либо это, либо смерть, я оказываю ей услуг, давая пожить лишние часы – затем в голову придет что-то рациональное.

В непримечательном автомобиле даже не связываю ее, зная, что сон от примочки Моргана продлится не менее четырех часов. На этом же транспорте заезжаю в машинный вагон поезда.

— Думай, думай, думай. — вытираю лицо ладонью и бросаю взгляд на заднее сидение.

***

КРИСТИНА

Урывками прихожу в сознание и каждый раз пытаюсь найти опору, встать, но падаю, меня ловит что-то теплое и сильное.

Я просыпаюсь на удивление бодрой, наверняка уже вечер, и я проспала целый день. Во рту ужасно сухо. Мне приходилось обходиться без еды, но никогда без воды.

Сажусь и осматриваюсь. Я в деревянном доме, на полу мои туфли и даже на вид жесткий ковер. Я на одной из двух узких кроватей, стоящих по разные стены. Верхний этаж – треугольник крыши так и давит сверху. Здесь нет ничего интересного помимо старого шкафа и нескольких рамок с засушенными растениями. Ничего, похожего на оружие, так что я беру свою туфлю. Это не двадцатисантиметровая шпилька, но хоть что-то. На цыпочках крадусь к лестнице и думаю спуститься, словно ниндзя, но первый же шаг разносится треском дерева. Бесполезно. Но я все равно медленно, замахиваясь обувью, иду вниз и останавливаюсь, не дойдя двух ступеней. Передо мной светлый первый этаж с кухонькой, столом с двумя стульями и старым диваном. Я узнаю звук стругание овощей – это делает мужчина у окна. Высокий, в фланелевой клетчатой рубашке и спортивных штанах, его светлые волосы зачесаны назад, а стойка близкая к боевой. Он не оборачивается, когда говорит: