Биг босс. Эко не по плану

Глава 1

Рая

Дорогая, буду поздно, ложись спать, не жди.

Перечитываю сообщение, пожимаю плечами и иду на кухню, налить чашку зелёного чая.

Хорошо провести время, милый, - отправляю, пока чайник закипает.

Сегодня был подписан крупный контракт, и руководство компании гуляет.

Сделка века, как сказала мой муж, которая принесёт нам миллионы.

Пусть отдыхает, он так усердно работал, много времени и нервов потратил, чтобы привлечь и удержать крупного заказчика. Он заслужил отпраздновать победу, как никто.

Аромат зелёного чая с земляникой приятно щекочет нос. Наклоняюсь, чтобы вдохнуть его. Чихаю, отмахиваюсь от пара и смеюсь.

Пока ещё запахи меня не раздражают, хотя я на гормонах. Дозы минимальны, но всё же я чувствую изменения и в настроении, и в теле.

Подхватываю кружку, потом врубаю фильм и падаю на диван.

Так приятно устроиться на мягких комфортных валиках, почти утонуть в них.

Спать то я пока не хочу, в голове мыслей вагон. И нервы на пределе. Это всё из-за ЭКО.

Кладу руку на живот. Он плоский, но так хочется, чтобы всё получилось, малыш остался с нами и начал расти. Мы в быстром протоколе, я даже сама не ожидала, что подсадка случиться так скоро.

Полёт три недели, всё идёт отлично… пока что…

Эта наша первая попытка, дай бог, что успешная!

Самим у нас с Толей не получилось, мы почти десять лет потратили на это. Я прошла все стадии: от «хочу» до «мне не надо», от «не всем суждены дети» до «что со мной не так», от истерики до принятия. А потом как-то успокоилась.

Дано, значит дадут.

Не дано… ну тогда мы усыновим ребёнка из детского дома и всё равно станем родителями. Мы это с Толей обсуждали, он не против, готов во всём меня поддержать. Сам наследника или наследницу уже хочет. Возраст подходящий.

Мне - тридцать шесть, Толе – сорок один. Мы больше десяти лет вместе и не дня не предохранялись. Много пережили. И по городам покатались, и по съёмным квартирам, бизнес поднимали, персонал и бухгалтерия всегда были на мне, а развитие и стратегия – на муже.

Только последние лет пять я самоустранилась, да и не нужна моя помощь уже. Компания наша стала большой и прибыльной. Несколько успешных сделок, и, как говорится, попёрло.

Только с детьми не получалось.

Так всегда: в одном месте убудет, в другом прибудет.

Грёбаный баланс!

Мелодрама на экране меня на какое-то время увлекает. Чай допит и пустая чашка отставлена в сторону.

И я не сразу слышу, как тихо жужжит и пиликает мой сотовый.

На экране сообщение от Вики, секретаря моего мужа, ей чуть за тридцать, и мы хорошо общаемся. У неё муж и прекрасная дочка двенадцати лет.

Нажимаю на квадратик сообщения и… замираю.

Там несколько фото Толи. Профиль. Фас.

Анфас…

Он в каком-то клубе, а я думала, они в ресторан пошли. Там полумрак и народа порядком. Но я всё прекрасно вижу.

Молоденькая грудастая брюнетка в красном обтягивающем платье, куда-то тянет Толика, как телка на верёвке. Держит за галстук, уводя за собой. А тот и счастлив идти. Судя по его довольному выражению лица. Бежит, чуть ли не в припрыжку.

Сердце замирает, а потом ухает куда-то в район печени. Врубается пульс, под рёбрами колет.

Я невольно хватаюсь за грудь.

Что это? Надеюсь, невралгия, а не инфаркт? Я ещё слишком молода для таких потрясений.

Мне даже вдох не сделать.

Я быстро листаю фотки. Их немного. На другой девица стоит к нему лицом, закинув ногу Толе на бедро, тот её хватает за ляжку и тянет на себя.

А на следующей они целуются.

Ну как целуются… Скорее пытаются сожрать друг друга.

Толя мнёт её грудь, а девица лезет ему в штаны.

И всё это безо всякого стеснения на глаза у изумлённой публики, как говорится.

Я вскакиваю с дивана, и голову ведёт.

Ой… мамочки…

Заметавшись по комнате, подбегаю к окну, упираюсь ладонями в подоконник, прислоняюсь лбом к холодному стеклу.

За окном густая питерская ночь. И огромная круглая Луна, повисшая над парком. Так и хочется на неё повыть от безысходности…

Ладонь ложится на ручку, распахиваю створку окна.

Воздух… мне нужен свежий воздух…

И он врывается стремительным порывом в лёгкие с новым глубоким вдохом.

В голове чуть-чуть проясняется.

Снова бросаю аккуратный взгляд на экран телефона, будто бы в надежде, что фото мне привиделись. И они исчезнут.

Но нет.

Не исчезнут.

Всё на месте.

Глава 2

Вику мой ответ приводит в состояние паники. Она бросается меня убеждать, что срываться не стоит, что мне лучше остаться дома.

Ага? И ждать пока муж придёт нагулявшийся, если придёт, конечно, и станет всё отрицать?

Так хоть с поличным поймаю. Не отвертится. Пару снимков сделаю, может, видео запишу. Для домашнего приватного просмотра. В суде потом пригодится.

- Не надо… ты что… Анатолий Николаевич не в себе, - продолжает Вика.

- Тогда я приду и приведу его в себя. Адрес, Вика, адрес.

Она его называет и добавляет:

- Я встречу тебя у входа.

- Хорошо, скоро буду.

Даю отбой и отхожу от окна, в растерянности замираю посреди гостиной.

По телеку всё ещё идёт романтическая комедия. Там как раз счастливый хэппи-энд. Все улыбаются, целуются, признаются в любви.

А у меня драма…

И я так подозреваю, что очень серьёзная.

- Что делать?.. – бормочу себе под нос.

Надо собраться и действовать.

Иду в спальню, чтобы скинуть домашнюю одежду. Ну не поеду же я на разборки в клуб в домашней пижаме!

Там вход свободный? – размышляю. - Или как во времена моей молодости… фейс-контроль?

Господи… во времена моей молодости!?

Фыркаю…

Мне всего тридцать шесть. Последний раз меня по поводу возраста накрывало лет в двадцать восемь. Это кризис тридцати. Но стоило его пережить, как жизнь заиграла новыми красками.

А теперь они снова потухли.

Натягиваю первое попавшееся платье, в конце концов, какая разница, как ты выглядишь, когда на члене у мужа там скачет какая-то левая девица? Ныряю в туфли и думаю, вызвать такси или ехать самой? Смогу ли я сесть за руль?

Не уверена, что нервы не сдадут.

Поэтому выбираю первый вариант и еду по нужному адресу.

Дорогу я смутно помню, но едем мы не так уж и долго.

Подъезжаем к ночному клубу, я уже издалека слышу гудение музыки, которое сливается с ритмичными огнями неоновых вывесок.

Летом весь Питер не спит, а центр – вообще никогда не спит!

Возле входа в клуб маячит Вика. Заламывает руки, кусает губу, бросается ко мне, хватая за предплечья.

- Рай, может не надо? Думаю, зря я тебе это отправила.

- Не зря, - мотаю головой. – Спасибо. Я должна была узнать. И чем раньше, тем лучше. Правда всё равно выплывет наружу. Лучше сейчас.

Я незаметно для Вики мимолётно трогаю свой живот.

Беременность, которая должна стать началом новой жизни, теперь кажется мне тяжёлым бременем. Я думаю о том, что внутри меня растёт наш ребёнок, и мне так хочется, чтобы он был счастлив, чтобы у него была полноценная семья. Но как я могу дать ему это, когда сама чувствую себя разбитой и потерянной?

Оставаться с Толей ради того, чтобы не разбивать семью, я не стану.

Значит, стану матерью одиночкой.

Дай бог, чтоб с малышом всё было хорошо.

Прибью Орлова за мои нервы!

Сейчас, когда доктор сказала Толе нести меня, как хрустальную вазу, он устраивает вот это…

Какой хрусталь? Боже упаси… Какие вазы… Эгоист… Себялюбец… Изменник!

- Где он? Веди! – отцепляю нервную Вику от себя и киваю на вход. – Кто там ещё?

- Ромашкин и Викторов, но они уже… в кондиции… - вздыхает.

- В такой же, в какой и мой муж?

Вика делает неопределённый жест рукой.

- Более-менее.

Я вхожу в клуб, и музыка накрывает меня, как волна. Я пробираюсь сквозь толпу, пытаясь сосредоточиться на цели. Огни мигают, атмосфера безумная, я вижу, как люди танцуют, отрываясь в пятничном алкогольном бреду.

В такие места я уже давно не хожу. Даже не помню последний раз, когда была в подобном заведении.

Да в студенчестве, что ли.

Толя, как и я, всегда предпочитал что-то более спокойное.

Мы, скорее, выбирали заведение с живой музыкой, если хотели потанцевать.

Но, видимо, я чего-то не знаю о своём муже.

Вика указывает наверх. На втором этаже випки. В одной из них - мой муж.

Перед глазами мелькают различные пошлые сцены.

И я понимаю, что скоро увижу одну из них собственными глазами!

Я чувствую, как в груди закипает гнев. Руки сжимаются в кулаки, и я шурую наверх, громко стуча каблуками.

Это я слышу даже сквозь гул музыки.

Цок-цок-цок!

Похоже на вбивание гвоздей в крышку гроба нашего брака.

Цок-цок-цок!

Ненавижу его за предательство.

- Раечка! - внезапно один из замов Толика, выпивший и уже плохо стоящий на ногах, пытается меня остановить. – Раечка… в-выглядишь в-великолепно… А что ты тут делаешь? Я сейчас Анатолия Николаевича п-позову…

Глава 3

Толкаю дверь в випку, а там не закрыто.

Какая удача.

Шагаю внутрь и прищуриваюсь, после ярких мигающих огней привыкая к полумраку. Тут всё в красном свете, который создаёт иллюзию нереальности происходящего, давит на виски и раздражает.

Дверь за моей спиной закрывается. И я прижимаюсь к ней.

Потому что, блин, рухну на пол от увиденной сцены.

Комната погружена в интимную атмосферу: мягкие диваны обиты бордовой бархатной тканью, а стены украшены абстрактными картинами и зеркалами в старинных рамах. Тусклые лампы едва освещают помещение. Воздух густой, сладкий, тошнотворно плотный.

Всё работает на то, чтоб люди, оказываясь здесь, обнажались.

И двое на диване не исключение.

Моё сердце колотится, когда я смотрю на них. Толя сидит на диванчике, его штаны спущены до колен, а на нём скачет молодая девица с длинными тёмными волосами. Стонет, вцепившись в его плечи. Красное платье собралось гармошкой на талии. Я вижу, как её белые ягодицы шлёпаются на колени моего мужа при каждом движении.

Она визгливо смеётся, когда Толя утыкается ей лицом между грудей, начиная лизать и сосать бледную кожу.

Он гортанно стонет. И я понимаю, что это всё… разрядка…

Надеюсь, он нацепил защиту?

Или нет?

Скорее нет. Толя вообще не фанат презервативов, мы ими и не пользуемся.

А с другими? Он пользуется?

Или тащит заразу в дом?

Я знаю, что всё чисто, перед ЭКО я проверялась. Вернее, мы оба… но вот сейчас. Что это?

Это конец. Это развод. Это мрак.

Распластавшись по двери, я делаю шаг в сторону, руки шарят по стене, ища за что б ухватиться.

И нашаривают выключатель.

Не раздумывая, нажимаю на него. Комната резко наполняется ярким холодным светом.

Девица поворачивает голову и, заметив меня, замирает в ужасе, а Анатолий, всё ещё в эйфории, недовольно стонет:

- Что за черт?! – из его рта вылетают матерные выражения. – За что я вообще плачу?

Его лицо искажается от гнева. Ах, простите, весь кайф обломала…

Ничего… переживёт.

- С добрым утром! – говорю громко. – Рота подъём!

И Толя, наконец, открывает глаза.

И смотрит прямо на меня.

Раздражение на его лице сменяется паникой.

- Рая… Раечка… как ты тут?

- Какими судьбами, хочешь спросить? – хмыкаю зло.

Я стою на месте, как будто меня приклеили к полу. Я не в силах отвести взгляд от сцены, развернувшейся передо мной. Сердце уже не сжимается от боли, когда я вижу, как мой муж, с которым я делила мечты и надежды, сидит на диване после секса с другой женщиной.

С проституткой, - поправляю я себя.

Он не просто изменил. Он её купил…

Анатолий резко вскакивает, его лицо становится ярко-красным, когда он спихивает девицу с колен.

- Брысь… - командует ей. – Быстро пропала.

Она, смущённая и испуганная, быстро пытается одеться, но затем просто подхватывает шмотки и выбегает из комнаты, как есть, сверкая обнажёнными ягодицами.

А мы с Толей остаёмся наедине.

- Рая, не кипятись! — говорит он, заправляя поникшее достоинство в штаны. Его голос дрожит от нервов. - Это не то, что ты подумала!

Смотрю на Анатолия и думаю, насколько он самоуверен, что на голубом глазу пытается меня переубедить, что всё нормально и ничего из ряда вон выходящего не произошло.

- Чего? Орлов, ты бы постыдился… А что ещё я должна была подумать, когда фактически сняла с твоего члена голую девицу? – указываю на дверь, через которую эта девица убежала.

Толя моргает несколько раз, затем досадливо морщится. Видимо, осознал, какой бред начал нести.

- Это недоразумение! – не оставляет, однако, попыток оправдаться.

А я смотрю на него и думаю: любви нет, осталось лишь презрение.

Вот так, будто ластиком стёрли.

Бывает же такое!

- Недоразумение, как оказалось, это наш брак с тобой, - холодно чеканю.

- Неправда. Это первый раз случилось… Ну гульнул я… с кем не бывает, - продолжает он, делая шаг ко мне, как будто хочет меня успокоить.

- Вот уж действительно! С кем не бывает… Ну с кем-то точно не бывает. И до этого дня я думала, что и с нами такого не может быть. А ты это опроверг!

- Ну ты что, псу под хвост отправишь столько счастливых лет, из-за одного раза?

- Из-за измены, ты хочешь сказать?

Не могу поверить ни одному его слову. Его попытки выглядят жалкими на фоне того, что я только что увидела.

- Да не измена это… так перепихон… на волне эмоций.

Глава 4

Приехав домой, я со злости выкатываю огромный дорожный чемодан, начинаю пихать туда без разбора одежду и обувь мужа.

- Получай свои идеально выглаженные рубашки, поставлю на них уличные ботинки, потом сам освежишь или так и будешь ходить, бизнесмен хренов, - приговариваю.

Покидав всё в кучу, с трудом застёгиваю молнию, присаживаюсь сверху и ещё несколько раз прыгаю, утрамбовывая содержимое. Пластик хрустит, сопротивляясь давлению.

Думаю, оттащить чемодан в коридор, но нет… Доктор сказала минимум физических и эмоциональных нагрузок.

С эмоциями сегодня перебор, так что хотя бы от физических усилий себя уберегу.

Я запираюсь в спальне, даже подставляю стул к двери, прекрасно осознавая, что Толя может вскрыть детский замок банковской картой на раз два.

Ложусь на кровать, кладу ладонь под щёку и пялюсь в стену, готовясь к бессонной ночи.

Не знаю, каким чудом, но мне удаётся уснуть.

Сон выходит неглубоким, сумбурным, порой даже кошмарным, потому что мысленно откидывает меня обратно в клуб, где мой муж в вип комнате трахает какую-то прошмандовку, а я, прикованная к стене цепью, вынуждена на всё это смотреть.

Просыпаюсь я от того, что кто-то гремит посудой на кухне, а потом громко ругается.

Кто-то…

А больше, кроме Толи, некому.

Он, похоже, обжегся. Я не спешу подскакивать с постели, даже не собираюсь готовить ему завтрак. Пусть сам справляется с последствиями своих действий.

Изменил? Иди к той, с кем изменял, даже если она случайная шлюшка из клуба.

У меня два пути: прятаться в спальне, пока он сам не поймёт, что прощения не будет, или указать чётко на дверь, раз не догадался с ходу, что ему рядом со мной больше делать нечего.

Накинув халат на пижаму и собравшись с мыслями, я выхожу из спальни и направляюсь на кухню. Анатолий стоит у плиты, с красным лицом, и смотрит на меня глазами побитой собаки.

- Рай… - тянет он.

Но я прохожу мимо, демонстративно выкидываю сожжённую яичницу в ведро и туда же отправляю испорченную сковороду.

Куплю новую… чёрт с этой.

Безрукий Толя… даже яйца пожарить себе не в силах.

Конечно, привык, что и куриные, и его собственные кто-то жарит, а не он сам.

- Давай выпьем по кофе и всё обсудим, — говорит он с натянутой улыбкой, которая не может скрыть его напряжение.

- Обсуждать нечего, — отвечаю я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня всё клокочет. — Я не понимаю, что ты тут делаешь. Чемодан я тебе уже собрала, так что, пожалуйста, освободи жилплощадь.

Анатолий, не ожидая такого поворота, с недоумением смотрит на меня.

- Рая, подожди, — начинает он, но я перебиваю его.

- Нет, Анатолий. Я уже всё решила. Пора заканчивать эту историю.

Он делает шаг ко мне, и я вижу, как его лицо искажается от раздражения и паники одновременно.

Думал, может делать всё, что заблагорассудится, и я закрою на это глаза? Нет!

- Ты не можешь просто так выгнать меня! Мы же семья! У нас ребёнок будет!

- Как плохо, что ты вчера об этом забыл.

- Ну я раз всего, Рай. Сам не знаю, как вышло. Эта девица…

- Проститутка.

Он отмахивается.

- Она сама на меня прыгнула.

- И у тебя сразу упали штаны? Поэтому заскочила она прямиком на член? Что ты мелешь, милый?

- Это разовое приключение, случайное, а ты жена. Ты семья.

- Семья? — смеюсь я, но смех выходит безрадостным. – Семья, на которую плевать?

- Ну ошибся я, с кем не бывает, — говорит он, его голос становится тише. — Я был слаб. Дай мне шанс всё исправить. Тебе ж нельзя было, я разозлился…

- И решил доказать, что ты мужик? – отмахиваюсь. – Иди чемодан забирай и съезжай, Толь. Пожалуйста. Уберись подальше и меня не трогай, и точно докажешь, что ты мужик и за последствия действий своих можешь отвечать.

Но он меня не слышит.

- Рая, я люблю тебя, — говорит он, и я понимаю, что это просто слова. Пустой звук, который ничего для него не значит. – Неужели ты всё перечеркнёшь?

- Любовь? — переспрашиваю, не веря своим ушам. — Ты называешь это любовью?

- Пожалуйста, — говорит он, делая шаг ближе. — Я могу изменить всё ради нас.

- Ты уже всё изменил, Анатолий. И я не собираюсь оставлять это без последствий.

Орлов смотрит на меня пару секунд, потом выражение его лица меняется. Он злится, что меня не переубедить. Ни ласковым тоном, ни извинениями, ни уверениями в любви.

И закономерно раздражается.

Наставляет на меня палец и чётко грозно говорит.

- Ты скоро пожалеешь.

- Нет, не пожалею.

- Пожалеешь, пожалеешь. Останешься одна с ребёнком и пожалеешь.

Глава 5

Внутри немного наличности, банковские карты, визитки. Аккуратно смотрю пару отделов, и из самого узкого и дальнего вылезает чёрная с красным карта с надписью ВИП.

На ней нет никаких других опознавательных знаков, но я просто всем нутром чувствую, что это какой-то пропуск во вчерашнее заведение.

Вернее, доступ к его секретным развлечениям.

«Неправда. Это первый раз случилось… Ну гульнул я… с кем не бывает», - всплывают в голове оправдания Толи.

Как же… первый раз, - думаю со злостью, сжимая карту в руке, - похоже, милый, ты постоянный клиент. Ещё бы транзакции на твоей карте посмотреть… что ты там оплачивал?

Но в банкинг мне не залезть при всём желании. А на общем счету, который мы используем оба, конечно, всё чисто и не прикопаешься.

Кстати, о счёте… Надо бы перекинуть денег на личный, на всякий случай.

И подумать о работе…

Стряхнуть пыль с диплома.

И устроиться куда-нибудь до декрета.

А потом рожу и выйду, няню найду, перекручусь, короче.

Мне немного грустно, потому что не так я представляла своё материнство.

Я довольно много помогала мужу, пока он фирму выстраивал, потом дома несколько раз сидела, занималась собой и бытом, теперь же, родив, мечтала раствориться в долгожданном материнстве.

Но Орлов мне подпортил планы…

Раствориться не получится.

Деньги у меня есть, с голым задом не уйду. Жильё тоже есть… Но, чёрт, долго сидеть в декрете не получится. Тем более, если Толя угрожает забрать ребёнка и поставить меня на алименты, то… суд может принять его сторону.

Стабильная работа, стабильный доход, а у меня что?

Ни-че-го…

Поэтому надо подстраховаться.

Так что пихнув карточку обратно в портмоне, я беру свой телефон и иду к дивану, чтобы сесть и пошаманить с общим счётом, который мой неверный муж ещё не успел заблокировать.

***

Мы сидим в кафе с подружкой. Марго пьёт кофе, я зелёный чай. Плачусь ей про изменника Орлова. Сотникова качает головой, охает и ахает… У неё у самой с мужем недавно непростая история случилась.

Она не сразу, но рассказала подробности, а я ещё думала – бывает же.

А теперь сама не на коне, а под конём.

- Так ты к Васе обратись, которого мне советовала, пусть переписки вытащит, журнал звонков, вдруг что интересное обнаружится, для суда может пригодится.

- Думаешь, он не только в клубе развлекается, а ещё где-то?

- Не знаю, но я бы и частного детектива наняла.

- Мне экономнее надо быть. Я теперь мать-одиночка в перспективе.

Пришлось признаться, что подсадка удалась. Так то я молчать думала до тех пор, пока живот расти не начнёт.

После многих лет провалов, начинаешь ценить тишину.

- Давай мы тебя в клинику возьмём, - предлагает Рита.

- Кем? Я ж не врач!

- Ну… администратором, - разводит руками. – Ты знаешь, беременной сложновато трудоустроится.

Размышляю над её предложением. Понимаю, что не хочу напрягать подругу своими проблемами, да и попробую сейчас сама во всём разобраться. А если не повезёт, тогда пересмотрю стратегию.

- Спасибо, Рита, за предложение, я им воспользуюсь, если ничего не найду. Ладно?

- Конечно, - кивает. – Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Когда мы расходимся, я брожу по торговому центру, заглядываю в детские магазины.

Моё сердце замирает при каждом взгляде на крошечные вещицы, выставленные на витринах. Мягкие слипы, нежные бодики, милые костюмчики — все они словно зовут меня их купить, обещая счастье и радость. Я останавливаюсь у одной из полок, и мои пальцы касаются ткани, такой мягкой и приятной на ощупь.

Я смотрю на яркие игрушки, которые весело улыбаются мне с полок. Они такие забавные и очаровательные, но их я тоже не могу купить. Всё позже…

Я боюсь рано радоваться, боюсь себя обнадёживать. Хотя мысленно уже всё распланировала и представляю, как девять месяцев спустя на руки возьму свою кроху.

Хоть бы сбылось!

Господи, пожалуйста… хоть бы сбылось.

Я чувствую, как слезы подступают к глазам, и быстро вытираю их, чтобы никто не заметил.

Я вздыхаю и отвожу взгляд, думая, как прогнать свои сомнения.

Я не знаю, когда станет безопасно начать покупать вещи для малыша. В приметы не особо верю, но сложно не стать суеверным, когда так долго шла к заветной мечте о материнстве.

Вечером, вернувшись домой, я падаю на кровать, усталая, но полная решимости взять жизнь в свои руки. Мягкий свет лампы создает уютную атмосферу, и я понимаю, что мне не расслабиться. На колени плюхается ноутбук, и я открываю вкладку с вакансиями.

Разные компании, разные должности — от маркетинга до управления проектами. Я быстро просматриваю описания, стараясь не углубляться слишком сильно. В голове все еще крутятся мысли о беременности, о том, как это повлияет на мою «карьеру».

Глава 6

- Можно сколько угодно листать вакансии, - бормочу себе под нос. – Пора бы и действовать. Под лежачий камень ничего не течёт!

Нужно просто начать.

Я открываю своё резюме, составленное на скорую руку, и стараюсь не обращать внимания на его недостатки. Важно, чтобы оно было отправлено. Я откликаюсь то на одну вакансию, то на другую, чувствуя, как волнение стучит пульсом в висках.

- Тебе нельзя нервничать, - напоминаю.

За последние дни я поставила блок на мысли о Толе.

Там будет развод. Это без вариантов.

Стараюсь не думать про его предательство.

Только та отвратительная картина, когда он трахает проститутку в вип-комнате, то и дело встаёт у меня перед глазами.

Сколько нужно времени, чтобы она пропала?

Я не знаю…

Теперь же каждое нажатие кнопки «Откликнуться» вызывает у меня дрожь. Я представляю, как, возможно, получу ответ, как меня пригласят на собеседование. А если отказ? Я смогу это пережить?

Смогу…

В конце концов, пойду в клинику к Ритиному мужу, как она и звала.

Знаю, что важно себя хвалить, поэтому говорю.

- Даже если ничего не получится, ты молодец, Рая! Молодец!

Ложусь я спать с ощущением, что сделала всё, что могла. Прекрасно понимая, что завтра будет новый день и новые вакансии.

Но на следующий день приходят первые отказы, потом ещё, какие-то отклики зависли. Я злюсь, переделываю резюме, ищу в интернете, как его лучше составить. Проработав на мужа почти всю жизни, у меня никогда не было необходимости предлагать себя на рынке трудовых услуг. Оказывается, это не так уж и просто.

Сложнее всего написать про свои достижения. Я даже не знаю, как это правильно сформулировать, чтобы цепляло.

Помогала поднимать фирму мужу-изменнику?

Если укажу название компании мужа, то туда будут звонить, а получили я рекомендации нужные, это ещё вопрос.

Но если будут звонить, тогда надо, чтоб попали на правильного человека.

Пожевав губу, я набираю Люду, руководителя отдела сопровождения. Мы неплохо общаемся, но не то чтобы близкие подруги. Хорошие приятельницы скорее.

В компании мужа ещё не знают, что мы разводимся. Я только-только подала на развод и раздел имущества. Адвоката по семейным делам мне Сотниковы подогнали, мы договорились, что бизнес Толи мне не нужен, а отступные в виде выплаты, даже очень. Всё-таки пятнадцать лет отношений, из них брак десять – это вам не шутки.

- На работу устраиваешься? – удивляется Люда.

- Да, можно я твой телефон оставлю, если будут звонить, спрашивать, какой я работник? – посмеиваюсь. – Или… вот… можешь помочь мне составить рекомендательное письмо? Ой, да я сама напишу, ты только печать и подпись поставь?

- Хм… да телефон оставляй без проблем. Скажу, что ты идеальный сотрудник. А с печатями сложнее, но можно провернуть. Слушай, - тянет Люда. – А у меня тут в одной фирме ищут помощника руководителя. Не хочешь попробовать? Работа из тех, где надо успевать всё. Пойдёшь на собеседование?

- Да? Ну можно попробовать. А где вакансию посмотреть?

- Вакансию не посмотришь, - заявляет она. – Это закрытая должность. О ней нигде информации нет.

- И такое бывает?

- Да, и довольно часть.

Так благодаря Люде, я узнаю о каком-то теневом рынке вакансий, который, оказывается, у нас существует.

- Давай, говори, куда отправлять.

- Сейчас… сейчас… записывай электронную почту и номер телефона кадровика. Скажешь, что от меня.

- Поняла, готова записывать и… Люд, пожалуйста, пусть всё между нами.

- А что, Анатолий Николаевич не в курсе, что его жена работу ищет?

- Не в курсе. Сюрприз готовлю, - хмыкаю натужно.

- Да уж… сюрприз. Ну ладно, пиши.

И я записываю, и отправляю резюме, и звоню Ирине, контакт которой дала Люда, и договариваюсь о собеседовании, которое пройдёт в несколько этапов.

Через два дня приезжаю по адресу компании в головной офис, и сердце стучит в груди от волнения. Офисное здание выглядит впечатляюще — современный архитектурный шедевр на набережной, стеклянные стены которого отражают солнечный свет. Ветер свистит, и я чуть ли не теряю равновесие, когда выхожу из такси. Вокруг меня суета: деловые люди, спешащие из кафе в офисы и в банк после обеда, поток машин, выезжающий с парковки и заезжающий на неё, и я чувствую себя немного потерянной среди этого контролируемого хаоса.

Стараясь собраться с мыслями, вхожу в здание. Внутри всё выглядит стильно и современно. Как только подхожу к стойке администраторов, нервозность возвращается с новой силой.

Да что со мной, ей богу, будто девочка волнуюсь!

Мне тридцать шесть… отказ не доведёт меня до слёз. Не сюда, так в другое место, в другое не возьмут… ну… пойду на кассу в магазине продукты пикать… там всегда требуются. Тоже работа. Я работы не боюсь!

Глава 7

Едва Ирина выходит из кабинета, а за моей спиной закрывается дверь, как в воздухе образуется такое напряжение, что волоски на затылке невольно встают дыбом.

Довлатов…

Ох… у нас давняя история, и как я надеялась… позабытая…

Но время и расстояние, и даже то, что мы много лет не виделись, не стирает эмоций.

Они поднимаются с самого дна души, кружат в хороводе, увлекая меня в водоворот воспоминаний.

Мне восемнадцать, я совсем молодой стажёр в крупной ресурсной компании.

Довлатов – уже тогда, в свои двадцать шесть в совете директоров. Молодой, энергичный, амбициозный. И очень порочный… как оказалось.

Все сотрудницы от восемнадцати до шестидесяти засматриваются на него.

А он как будто не замечает. Хмуро смотрит на нас. Бросается приказаниями, отвешивает комментарии за нерасторопность.

Помню, как довёл до слёз девочку из отдела аналитики. Ну, надо сказать за дело.

У той была глупая ошибка в формуле, из-за чего поехал весь отчёт. Цифры были ложными, аналитика кривой, стратегия неверной.

Но её не уволили. Дали время на исправление. А ведь могли бы.

Да и ко мне он придирался по поводу и без.

Мои руки так дрожали, когда я носила ему документы и чашки кофе, что порой последнее оказывалось на важных бумагах.

Довлатов лишь поднимал на меня взгляд своих глубоких тёмно-зелёных, как Саргассово море глаз, и демонстративно стряхивал капли кофе с документов.

Довлатов никогда не оскорблял. Не грубил. Не рявкал.

Просто делал ниже свой бархатный голос и чётким приказом отправлял в нокаут.

Ты выходил из его кабинета взмокшим и с неуёмным желанием броситься исправлять свои ошибки тотчас.

В тот вечер мне пришлось задержаться. Я готовила презентацию, на следующий день должны были приехать важные партнёры. Проверяла в конференц зале, всё ли лежит на своих местах. Папочки с документами, печатные буклеты. Восемнадцать лет назад цифровизация ещё не была так развита, и главы корпораций, старше нас на несколько десятков лет, привыкли работать по старинке. С бумагами. Им нужны были распечатки.

И я всё распечатала, и разложила по папочкам, и расставила в нужном порядке. Проверила чай, кофе, чистоту посуды в коморке рядом с комнатой переговоров.

Там то меня Довлатов и поймал.

Он сам часто задерживался, и в тот вечер, увидев свет в помещении, заглянул проверить, что происходит.

Сама не знаю, как так случилось.

Но мгновение спустя мы целовались, как безумные.

Нельзя сказать, что предпосылок не было! Они были…

Обмен взглядами, намёки, которые можно было понять по-разному. У меня подкашивались колени рядом с ним. Если мы случайно соприкасались, было ощущение, что по телу проходит электрический разряд.

Я его не боялась, в отличие от других сотрудников.

Но определённый трепет испытывала.

А потом он заставил меня испытать трепет и страсть прямо в рабочем кабинете. Усадив к себе на колени на мягком кожаном диване в углу конференц зала.

Мы поддались страсти. Он сделал меня женщиной.

- Твою ж… мой Рай, - его глаза широко распахнулись, когда он понял, что у меня никого не было до него. – А я ещё удивился, какая ты узкая… Мой Рай? - взял меня за подбородок, чтобы посмотреть в глаза. - Ты чего не сказала… не предупредила?

А я что могла сказать? Я просто уткнулась лицом ему в плечо и вздохнула.

Настолько мне было хорошо. И немного страшно…

- А если б предупредила? Ты б не стал?

- Не знаю… может, и не стал бы… А может, увёл бы тебя вон в тот отель, - кивнул на большие панорамные окна.

Я обернулась и посмотрела на высотное здание рядом с нашим офисом. И покраснела.

Неловкости я не испытывала. Это просто случилось. Я приняла.

А потом… потом было два месяца безудержной страсти.

И горькое расставание. Ведь я сама сделала всё возможное, чтобы он ушёл. Так было надо.

- Глеб Александрович? – настороженно смотрю на него. – Это подстава какая-то?

- Какая подстава, Рай, ты о чём? – уголок его рта поднимается в восхитительной издевательской усмешке. – Всё по-настоящему. Никаких подстав. Ты пришла на собеседование…

- А тут ты? Совершено случайно?

- Конечно, - кивает он. – Совершенно случайно.

Сделав вздох поглубже, распрямляю плечи и говорю:

- Ну тогда я пойду.

- Куда? – оживляется Довлатов.

- На выход. Ты ж меня не возьмёшь на работу.

- Почему не возьму? – удивляется он. – Ещё как возьму. Я ведь знаю, какой ты работник. Расторопная, ответственная.

- Я? Расторопная? Ты ничего не путаешь? Кажется, ты вечно был недоволен моими скоростями…

Глава 8

На следующий день, когда прихожу на работу, Довлатова ещё нет. Его помощница Эльвира, которая временно выполняла эти обязанности, ждёт меня в офисе шефа.

- Можно просто Эля, - с улыбкой протягивает руку.

- Просто Рая, - улыбаюсь в ответ.

- Красивое имя.

- Да ну, - отмахиваюсь, - я его ненавидела раньше. Говорила маме, почему назвала, как колхозницу. Немодное оно.

- Сейчас немодное – самое модное, - хихикает Эля.

Ей около двадцати пяти, она рыженькая худенькая и очень энергичная. Как-то сразу располагает к себе.

- Ну да.

- У меня одна подружка дочку Глафирой назвала, а другая сокурсница парня своего Еремеем. Представляешь? – сообщает мне.

- Представляю… значит лет через двадцать я буду в тренде.

- Ты уже в тренде. Кофе будешь?

- А? – указываю взглядом на стол. – Работа? Передача дел?

Эля улыбается, отходит к чайному уголку, берёт небольшую белую чашку в руки и снова мне улыбается.

- Ну вот за кофе и начнём. Ты не переживай. Шеф у нас строгий, но человечный, аврал не любит. Как он говорит: даже спешить надо…

- С холодной головой, - заканчиваю я.

- О… и ты эту присказку знаешь!

Конечно, знаю, Глеб и раньше так говорил.

Привычки не меняются. Характер тоже не особо корректируется временем. А поговорки, которые используем, это вообще практически на всю жизнь.

Эля готовит кофе, а я подхожу к большому окну, кидаю сумку на стул. Украдкой выглядываю наружу. Там внизу зелёный сквер. Даже удивительно, потому что со стороны набережной – сплошной бетон и стекло.

Окна выходят на восток, поэтому, когда садимся за стол, приёмная озаряется утренним ярким светом.

Сама приёмная довольно просторная. В центре - широкий стол секретаря. На нём аккуратно расставлены канцелярские принадлежности, а рядом стоит небольшой кактус в стильном горшке. Видно, что Эля очень аккуратная. Компьютер с большим экраном и несколько папок с документами. Организованность и порядок.

Кроме чайного уголка, есть зона ожидания для посетителей с несколькими мягкими креслами и журнальным столиком, на котором лежат буклеты компании. Теперь Довлатов занимается инженерными проектами, обеспечивающими добычу полезных ископаемых. Я не особо в это вникала пока ещё. Сложновато для моей беременной головы. Но, надеюсь, со временем разберусь.

Ага, а там живот расти начнёт. И вообще не до работы станет.

И у Глеба появятся вопросы, почему не сказала, что в положении.

Он, конечно, не выгонит, но за утаивание плюсик в карму не поставит.

Впрочем, а не должно ли мне быть плевать на его мнение?

Почему-то не плевать…

Под кофе мы погружаемся в передачу дел. Я записываю по максимуму, но Эля меня успокаивает, говорит, будет мне на первых порах помогать.

- Сегодня и завтра мы с тобой вместе будет, а вот с третьего дня я тебя тут одну оставлю. Но если что, я всегда на связи, - успокаивает.

- Спасибо, боюсь, я буду постоянно тебя дёргать.

- Да дёргай, не проблема, - пожимает плечами.

Когда приходит Довлатов, мы активно изучаем базу данных компании.

Я тут же выпрямляюсь, смотрю на него настороженно, но он улыбается мне коротко и просит нас двоих зайти к нему через десять минут.

- Будем планы на день корректировать, - поясняет Эля. – Это частая история. Шеф очень занятой, расписание у него весьма подвижное. Бывает, что утром никуда не собирался, а вечером уже, хоп, и в командировку срочную улетел.

- А как же семья его такое терпит, - спрашиваю быстро.

И краснею, потому что, конечно, ухватилась за возможность узнать о семейном статусе Довлатова. Интернет мне ответов никаких не дал.

- Ой, нет у шефа семьи. Он одинокий волк, - машет рукой Эля, потом с хитрой улыбочкой смотрит на меня. – Но не советую пытаться к нему подъехать.

- Это ещё почему? – немного оскорбляюсь.

Что я, по её мнению, рожей не вышла?

- Разобьёшь сердечко, - вздыхает Эля. – Многие пытались, но… не ни у кого не получилось.

- Да мне и не надо, я вообще развожусь, - брякаю коротко.

Глаза Эли широко распахиваются, бровки складываются домиком.

- Прости, я не хотела себя задеть. Извини, правда. Прям разводишься? Вот-вот?

- Да. Изменил муж. Я на развод подала. Мне вообще сейчас не до мужчин, - думаю о своём положении. Какие свидания, когда я беременна? Да и после рождения первое время тоже будет не до личной жизни. – У меня другие задачи, - завершаю мысль.

- Ой, какие они уроды, - качает Эля головой, - мой парень тоже налево гульнул, я проща…

Её перебивает мигающий красный огонёк на телефонной станции. Шеф так напоминает, что ждёт нас.

- Пошли, - не договорив, командует Эля.

Глава 9

- Что, прости? – переспрашиваю, думая, что ослышалась.

- В командировку улетаю. Поехали?

- Ехать с тобой? В качестве ассистента? – глупо уточняю я.

А Довлатов приподнимает брови и низким бархатным голосом отвечает:

- И это тоже.

- Но… но я пока не все дела переняла. Ты что, я ж запорю всё. А куда командировка?

- В Москву.

Он внезапно протягивает руку, берёт меня за запястье и тянет на себя, вынуждая встать.

Я ничего не вижу, кроме его лица. Окружающий мир теряет очертания. В висках бешено стучит пульс. И дышать тяжело, потому что Глеб слишком близко.

И держит меня слишком интимно.

- Ну что ты, мой Рай, так напряглась. Ты же знаешь, что я ни к чему не принуждаю, - на его губах появляется порочная усмешка. – Всё по обоюдному согласию.

Опускаю взгляд на его руку. Красивые длинные пальцы на моём запястье вызывают у меня смешанные чувства.

Поднимаю взгляд. Глаза Довлатова сверкают, и я не могу понять, что он на самом деле имеет в виду. С одной стороны, это может быть просто шутка, но с другой — его тон и выражение лица заставляют меня сомневаться.

- Рая, я уверен, что ты справишься со всеми задачами, и, честно говоря, было бы здорово провести это время вместе, — говорит он, наклоняясь чуть ближе. Я чувствую, как его дыхание касается моей щеки. – Уверен, мы будем отличной командой.

Неужели он действительно предлагает мне нечто большее, чем просто поездка по работе? Или это всего лишь его способ проверить, как я отреагирую?

- Ты же не против немного поработать вне офиса?

Я смотрю в его глаза, пытаясь прочитать его намерения.

- Глеб, я… — начинаю я, но слова застревают у меня в горле. – То есть Глеб Александрович… Я не думаю, что… что мой муж меня отпустит в командировку без согласования с ним.

Господи, что я несу, - мелькает в голове, но Довлатов приподнимет бровь и отпускает мою руку.

- Так ты, значит, замужем? – быстрый взгляд на мою пустую руку.

Пока да, - мысленно.

- Да, - это уже чётко и вслух.

Да, кольцо я сразу сняла. А так вообще украшения не люблю. Не ношу.

Глеб, слегка поджав губы, кивает, затем окидывает меня пронизывающим взглядом с ног до головы и… отходит.

Кажется, возвращается способность дышать.

Довлатов встаёт у окна, складывая руки за спиной и смотрит на улицу.

- Значит, но я другому отдана и буду век ему верна?

Втягиваю воздух и думаю, что мне не показалось.

Он, что, реально предлагал в мой первый рабочий день нерабочие отношения?

Ну Глеб Александрович! Ну наглец!

Внутри натянутая струна звучит от возмущения.

К самой себе.

Не ври! Ты бы сама этого хотела!

Не хотела бы?

Хотела бы!

Так можно спорить бесконечно.

Поэтому я делаю то, что всегда мне помогает в подобных случаях, когда я испытываю смущение напополам с возмущением. Язвлю…

- А мне говорили, что вы, Глеб Александрович, очень человечный руководитель.

Глеб хмыкает.

- Вот, значит, как обо мне говорят?

- Да… но что-то я начинаю сомневаться в коллективной оценке.

- И правильно, мой Рай, только собственный опыт релевантен, — Глеб смотрит на меня с лёгкой усмешкой. — Не стоит полагаться на чужие мнения.

- Но у вас есть репутация, — отвечаю, стараясь сохранить лёгкий тон. — И, честно говоря, я надеялась, что она соответствует реальности.

- О, я могу быть очень человечным… когда это выгодно. Но ты должна сама решить, насколько это соответствует твоим ожиданиям.

Я чувствую, как напряжение в воздухе начинает расти.

- Так вы хотите, чтобы я сама сделала выводы о вас? — спрашиваю, стараясь не выдать своего волнения.

Довлатов, поворачивает голову, смотрит на меня, вздёрнув бровь. Не могу игнорировать ровную линию его плеч. Под белой рубашкой, пиджак он скинул, угадываются очертания мускулов. В двадцать шесть он был стройным, даже слегка худощавым, а сейчас мышцы нарастил. Не гора, но крепкий и сильный, это видно и под одеждой.

Не то чтобы я хотела представлять, какой он без неё, но почему-то начинаю именно это делать.

Ты всё ещё можешь согласиться на командировку, - со смешком подкидывает внутренний голос.

Нет! – решительно ему противостою.

- Так вот, выводы, - продолжаю. – Я их сделала… ещё восемнадцать, простите, семнадцать лет тому назад. Давайте не будем доводить до того, чтобы я их прямо сейчас меняла на диаметрально противоположные. И если это всё, я могу идти? Увидимся послезавтра или, когда вернётесь из командировки. За это время, думаю, я полностью приму дела у Эльвиры.

Глава 10

Я вхожу в клинику, и сердце начинает биться быстрее. Всё утро я себя успокаивала. Пыталась внушить, что это просто рядовой визит, но мозг-то не обманешь.

И нервную систему!

Знакомый запах медицинского учреждения обволакивает меня, вызывая смешанные чувства. Невольно вспоминаю, как в первый раз переступила порог этого места — тогда всё казалось таким многообещающим. Особенно после нескольких лет безнадёги.

Я рыдала каждый раз, когда начинался цикл. Ждала, что он не придёт, с надеждой и опасением. И медленно умирала каждый раз, когда этого не происходило.

Но я знала, что под лежачий камень вода не течёт. Что надо действовать.

Потому что это помогает собраться, сосредоточиться на цели.

И я сосредоточилась!

А теперь мысль, что плохие новости обычно не сообщают по телефону, высверливает мне мозг.

Я иду по коридору, стараясь не зацикливаться на мрачных опасениях, но тревога нарастает.

Вспоминаю, как мы с Толей впервые пришли сюда, чтобы начать обследование. Мы держались за руки, обменивались уверенными взглядами, обсуждали будущее и ребёнка. Надеялись, что всё получится с первого раза, что мы станем родителями…

С первого раза получилось.

Но…

Наша мечта развалила нашу семью.

Нет! – зло себя одёргиваю. – Не мечта, а Толик её развалил. Только он.

Теперь же, когда я иду одна по бесконечным коридорам медицинского центра, эта надежда кажется хрупкой и уязвимой.

Толя изменил.

Надеяться мне больше не на кого.

Я подхожу к кабинету с блестящей медной табличкой, на которой выбито имя врача: Роднянская Ольга Васильевна. Тихонько стучу и открываю дверь после тихого, но внятного «войдите».

- Доброе утро.

- Доброе утро, Раиса.

Репродуктолог подскакивает со своего места, направляясь ко мне с осторожной улыбкой.

Что-то не так, - мелькает мысль. – С ребёнком что-то не так. Она просто мне об этом не говорит.

- Чай? Кофе? – спрашивает.

- Вода, - откликаюсь. – Вы же сами говорили, кофеина поменьше.

- Ну одну чашечку в день можно, если хочется.

Она наливает мне стакан воды и ставит на стол, пододвигая стул.

- Присаживайтесь. А вы одна? Без супруга? Анатолий не смог.

- А вы не говорили его с собой брать.

- Да? Вот голова моя забывчивая… можно было и его… пригласить, - её взгляд начинает бегать от стены к стене, и я ещё больше напрягаюсь.

- Вообще мы с Анатолием разводимся, - решаю ей сообщить. – Поэтому звоните мне по любым вопросам, ему не надо ничего сообщать.

- Сожалею, - сложив брови домиком, смотрит на меня.

А я залихвацки и чуть нервно смеюсь.

- Лучше поздравьте.

Ольга Васильевна недоумённо хлопает ресницами, но кивает.

- Тогда… поздравляю.

Я смотрю на врача, врач на меня… Тишина такая, что, кажется, я могу слышать стук собственного сердца и нервный скрежет зубов.

- Ну, что случилось-то? – подталкиваю Роднянскую, чтобы она, наконец, начинала. В противном случае, я просто взорвусь. – Или мы кого-то ждём?

- Ждём, - кивает она.

И в этот момент раздаётся стук в дверь. В отличие от моего – этот стук уверенный, конкретный и немного грозный.

Дверь приоткрывается, и за спиной раздаётся голос, от которого я подпрыгиваю на стуле.

- Добрый день, извините, что опоздал. Рейс задержали.

Я медленно, словно в замедленной съёмке поворачиваюсь к двери. Всё внутри с огромной скоростью ухает вниз, припечатывая меня к стулу.

- Глеб? – вырывается порывисто. – А что ты тут делаешь?