Близкие враги

Глава 1

Марат

Новоиспечённым вдовам положено плакать, по крайне мере, на похоронах мужа – точно. Анастасия же смотрит на гроб Руслана сухими глазами. Её аккуратный маленький нос не раскраснелся от слёз, красивое лицо не припухло от проведённой ночи в рыданиях. Напротив, невестка выглядит идеальной и соблазнительной как никогда. Простое чёрное платье прикрывает колени и плечи, но при этом, не отвлекая внимания не себя, выгодно подчёркивает изгибы. Фигура у Анастасии шикарная: тонкая талия, пышная грудь, круглые бёдра, стройные ноги, хоть и начинаются не от ушей. Добрая часть мужиков на похоронах из-за родственницы рискует подхватить косоглазие. Потому как чревато одним глазом смотреть на Виктора Олеговича, который в данный момент произносит прощальную речь, а другим пожирать Анастасию.

Сама же Настя с достоинством королевы, словно не замечая на себе сальные взгляды, держит голову высоко поднятой, не сутулится, взгляд спокойный, уверенный. Невестке явно пошла смерть Руслана на пользу. Два месяца назад, когда я был вынужден заехать к брату по неотложному делу, Анастасия больше походила на загнанного в угол зверька. Её огромные голубые глаза никак не могли на одном месте остановиться, она постоянно оглядывалась по сторонам, как будто боялась, что из-за угла кто-нибудь неожиданно выпрыгнет и придушит.

Сейчас же Настя расправила плечи. Такое ощущение, что с неё свалился ворох проблем. И отчасти оно так и есть, больше ей не придётся ухаживать за мужем-калекой. Не спорю, возможно, со временем гибель Руслана должна была ей принести облегчение, но никак не в данный момент. В эту минуту Анастасия должна убиваться, обожавший её муж умер спустя два года после свадьбы, и лишился он возможности ходить лишь полтора года назад. Так что не так уж долго она с ним и мучилась.

Полицию вполне устроила версия самоубийства. Молодой крепкий мужчина получил в аварии травму, сел в инвалидное кресло, но не смог смириться с беспомощностью и покончил с собой. Вроде бы всё логично и правдоподобно, но только не для того, кто хорошо знал Руслана. 

Брат был символом стойкости и жизнелюбия. Никакая бы проблема его не сломила. Если бы Руслан лишился не только ног, но и рук, и одновременно с этим слуха и зрения, уверен, он бы всё равно боролся и жил.  Значит, уйти на тот свет ему кто-то помог.

Если при странных обстоятельствах умирает муж, присмотрись к его жене и, скорее всего, не ошибёшься. Но в деле с Русланом не всё так однозначно, Анастасии была невыгодна его смерть. Мы с братом ещё семь лет назад написали завещания в пользу друг друга, поэтому невестке ничего не достанется. Хотя «ничего» – это не совсем точное слово, если под ним подразумеваются немаленькая квартира в историческом центре и приличная сумма денег, с которой минимум десять лет можно не думать, на что прожить завтрашний день.

Для людей с финансовым достатком, как у меня, наследство Анастасии – капля в море и, конечно же, не повод, чтобы убить. Невестка же до замужества в роскоши отнюдь не купалась. Родилась и выросла в обычной семье, жила не хуже, но и не лучше других. Для неё квартира - наверняка не так уж и мало, а, возможно, и целое состояние, я уже не говорю о причитающихся ей деньгах.

К Анастасии подошёл какой-то хлыщ, низко склонился, ручонками по плечу её гладит, что-то шепчет, а сам слюной чуть ли не давится. Сука, и это во время траурной речи…

— Больно, — рядом жалобно пропищала Оксана и, морщась, чуть ли не дует на руку.

— Что случилось? — раздражённо бросил я, нашла, где визжать.

— Ты мне так ладонь сдавил, что косточки затрещали, — надула губы Оксана.

— Извини, — не чувствуя сожаления, попросил я прощение, и любовница тут же заулыбалась. Более того, несмотря на то, что я чуть её не покалечил, вновь зачем-то взяла меня за руку. — Марат, ничего страшного, уже почти всё прошло… — Оксана и дальше ещё что-то щебетала, но моё внимание вновь вернулось к Анастасии.

С такой мордой, как у хлыща, можно только подкатывать. Ишь ты, как не терпится ему вдовушку застолбить, тело Руслана ещё даже в землю не опустили. Хотя тут хлыща можно понять. Судя по тому, как Анастасия пользуется спросом у мужиков, она одна ненадолго останется. Конечно, если я не вмешаюсь, а я вмешаюсь и обязательно. Не позволю оскорблять память брата. Сколько вдовам положено траур носить? Кажется, полгода. Нет, это не срок. Три года и не днём меньше.

Ничего, не умрёт, посидит дома. Уверен, Руслан бы меня поддержал. Он Настю с первого дня их знакомства к каждому столбу ревновал, и её скорый союз с чужим мужиком явно бы его не обрадовал.

Между прочим, неплохой повод избавиться от неполноценного мужа – это роман на стороне. Люди не только ради денег идут на убийство, но и во имя любви. Как вариант, Руслан мешал Насте жить с тем, с кем она хочет, и она, дабы не лишиться тех крох, что полагались ей по брачному договору, отправилась не в ЗАГС разводиться, а замарала руки в крови. Если выяснится, что это так, у меня для воздыхателей невестки паршивая новость - недолго её стройным ножкам осталось топтать землю. Удавлю.

Анастасия

Физически ощущаю, что люди от меня ждут истерики и горьких стенаний, чтобы я, падая на колени, бросалась обнимать гроб, молила бога вернуть мужа, ну либо, чтобы он и меня взял к себе на небеса. Но с того момента, как обнаружила бездыханное тело Руслана, ни одной слезинки не проронила, потому как уже задолго до этого выплакала все слёзы за многие годы вперёд.

Глава 2

Чёрт возьми, это же надо было так испугаться! Чуть инфаркт не заработала.

— Прости, просто задумалась, это от неожиданности, — извинилась перед родственником за реакцию. Всё-таки Марат из-за угла с криком «Бу» не выпрыгивал, а я чуть от страха до потолка не подпрыгнула.

Зря я перед Воронцовым оправдывалась. Если судить по ухмылке, Марат очень даже доволен тем, какой эффект вызвало его внезапное появление.

И угораздило же меня вляпаться в такую семейку. Ладно Руслан, он в упыря превратился из-за аварии, но Марат точно изначально уродился вампиром. Мы с ним наедине всего лишь секунду, а у меня уже ноги подкашиваются от резкого истощения сил.

— Да, Марат, я домой, очень устала, — ответила я на первоначальный вопрос и продолжила движение к выходу.

— Нам надо поговорить, — Воронцов, преграждая мне путь, переместился в центр прохода, а чтобы я, видимо, вдоль стеночки не протиснулась и не ускользнула, упёрся кулаками в бока.

— Хорошо, говори, — выдохнула я и, дабы не врезаться в мужскую грудь, притормозила.

Воронцов сначала с высоты своего роста посмотрел на меня как на никчёмного паразита, потом отвёл взгляд в сторону, немного подумал и заявил:

— Я не люблю делать что-либо в спешке, а нам есть что обсудить. На следующей неделе заеду, будь дома.

То есть как «будь дома»? Что, все семь дней подряд?

— Не вопрос, хорошо. Только уточни конкретней, когда тебя ждать? Неделя – срок достаточно долгий, у меня ведь могут возникнуть дела.

— У тебя дела? — изумлённо усмехнулся Марат, словно только что услышал, что планы могут быть не у человека, а у прилипшей грязи на его туфле. — Какие это, позволь уточнить?

— Разные, Марат, разные, — несдержанно выдала я, но после сразу понизила тон. — Марат, у нас сегодня у обоих выдался тяжёлый день. Ты не в духе. Оно и понятно, но прошу, не надо так со мной… Хочешь поговорить. Да пожалуйста. Только назначь дату и время.

— У тебя туго со слухом? Уже назначил. Следующая неделя. — прорычал Воронцов и в то же мгновение начал движение. Если бы вовремя не успела отступить в сторону, то Марат не по касательной задел бы меня плечом, а очень даже прилично толкнул. — До свидания, Анастасия. 

— Чтобы ты провалился, упырь, — тихо, чтобы кроме меня никто не услышал, пробормотала я вслед удаляющемуся мужчине.

Не даром говорят, утро вечера мудренее. После разговора с Маратом места себе не находила, слонялась из угла в угол, всё переживала, что ему от меня нужно. Но прошла ночь, я отдохнула, в голове прояснилось и теперь предстоящая встреча с Воронцовым совсем не страшит.

Уверена, плевать Марат хотел на меня с высокой-высокой башни. Единственное, что его интересует, чтобы у меня даже мыслей не возникло на имущество мужа претендовать сверх того, что оговорено по брачному договору.  Так я и не претендую. Ещё родственник наверняка желает знать, когда я его дом освобожу. И тут мне есть чем мужчину обрадовать, прямо сейчас начну собирать чемоданы, думаю, через три-четыре дня съеду.

Первые сутки после похорон, то есть в понедельник, честно прождала Марата дома, но он так и не приехал. На второй день отлучалась, но ненадолго, но Воронцов опять не появился. Шанс, что родственник решит навестить меня в среду был крайне велик, но я всё равно уехала, потому как встреча с Виктором Олеговичем имела для моего будущего большое значение. Друг семьи и один из руководителей высшего звена фирмы Воронцовых обещал помочь мне, и не только советом, открыть своё дело. Надеюсь, Иванов меня обрадует, и той суммы, что мне причитается, хватит, чтобы открыть ресторан.

После разговора с Виктором Олеговичем домой возвращалась воодушевлённая и окрылённая, от машины до крыльца не шла, а летела. Если была бы уверена, что меня никто не услышит, песню запела бы.

— Настасья, как хорошо, что ты вернулась, — не успела я переступить порог дома, как наткнулась на обеспокоенную Нину Васильевну, которая, по всей видимости, уже давно поджидала меня возле двери. — Я тебе звонила, звонила, но ты так трубку и не взяла.

— Простите, телефон был на беззвучном режиме, — повинилась я и в качестве извинений поцеловала женщину в щёку. — Я наших с вами любимых слоек с вишнёвым повидлом купила. Давайте пить чай.

— Позже-позже, Настасья, — замотала головой женщина. — Скорей ступай в гостиную, там Марат тебя дожидается. Сумку мне давай и иди, — Нина Васильевна торопливо стянула с плеча сумочку и, легонько подталкивая меня в нужном направлении, запричитала. — И как же ты, лапонька, забыла, что с Маратом встретиться договорилась. Он аж в лице переменился, когда узнал, что тебя дома нет. Я его и так отвлекала и сяк. Ох и злой же он.

— Марат всегда злой, — беззаботно подмигнула я женщине. — Это его обычное состояние, и о встрече я с ним не забывала, сам не захотел дату и время уточнить.

Нина Васильевна остановилась, положила мне руки на плечи и тревожно произнесла:  

 — Настасья, ты мне как дочь, послушай меня, я дольше на этом свете жила и Марата больше твоего знаю. Не вздумай перечить ему, глядишь, и в доме этом останешься, а может, он тебе ещё чем поможет.   

Блин, знаю, что расстрою Нину Васильевну, но признаваться когда-нибудь надо.

Глава 3

Бьюсь об заклад, с Маратом так нагло лет сто никто не разговаривал. И, собственно, его вытянутое лицо говорит мне, что я абсолютно права.

— Даже так?! — интонацией человека, что принял вызов, отозвался Воронцов. Надо отдать ему должное, быстро от шока очухался. Я-то надеялась, он гораздо дольше в прострации проведёт.   

— А ты как хотел? — сверкая улыбкой, пожала плечами я. — Грубишь, будь готов услышать грубость в ответ. Закон общения, всего-навсего.

Марат продемонстрировал самый зловещий оскал, что я от него видела, неторопливо подошёл к дивану, что стоял напротив меня, присел и закинул ногу на ногу.

— Ты беременная? — спросил Марат и так пристально смотрит, словно ответ должен высветиться у меня на лбу.

— Что?! С чего ты взял?

— Настя, я задал тебе элементарный вопрос. Вместо того, чтобы пыхтеть и пучить глаза, просто ответь.

Кажется, до меня только что дошло, что именно упыря беспокоит и зачем он пришёл. Марат и не собирался переживать, что я на наследство мужа права заявлю. Ведь я была Руслану всего лишь женой, но вот его кровный ребёнок - дело иное. С младенцем на руках, о котором Руслан на момент смерти не знал, его завещание наверняка можно оспорить.   

Молчу. Держу паузу. Другими словами, мучаю упыря.

Любопытно, до чего бы докатился Марат, заяви я, что в положении? Деньги бы предложил взамен на аборт? А если бы я не взяла и отказалась, за волосы бы к врачу потащил?

Хотя это неважно, я не беременная, а интересуйся Воронцов здоровьем брата, то знал бы, что нервничать и не стоило. У Руслана не только ноги парализовало, но и всё, что находится ниже пояса тоже.  

— Нет, — наконец выдала я, а то, боюсь, ещё мгновение, и Марат к пыткам прибегнет, чтобы ответ заполучить.

— Хорошо, — видимо, родственника отпустило, по крайне мере, позу он поменял на более расслабленную, откинулся на спинку дивана и по-мужски широко ноги расставил. — Теперь бы я хотел узнать о твоих планах на будущее?

Вот зачем так строить вопрос? Спросил бы прямо - когда уберёшься из моего дома?

— Завтра переезжаю в квартиру, большая часть вещей уже там… — сказала я и на всякий случай решила уточнить, — имею в виду свои личные вещи, не подумай, из дома ничего не брала.  Так что завтра дом в полном твоём распоряжении. 

Марат нехорошо так прищурился, черты лица заострились. Чем он опять недоволен? Тем, что ещё вчера не переехала?

— Тебе полагается солидная сумма. Как ты намерена ею распорядиться?

Этот допрос когда-нибудь закончится?

— Марат, а тебе не кажется, что это исключительно моё дело? Если ты боишься, что я все деньги профукаю, а потом пойду у тебя клянчить, то уверяю, так не случится.

— Мой брат оставил тебе средства, чтобы ты и без него могла жить безбедно, — начал объяснять Воронцов, причём таким тоном, как будто я непроходимая дура. — Моя обязанность - проследить, чтобы его воля была исполнена.

— На эти деньги я планирую открыть ресторан, — сказала я, чтобы Марат наконец выяснил, что хотел, и убрался.

Воронцов ехидно так рассмеялся. Другой реакции на свои слова я не ждала, поэтому и не удивилась.

— Анастасия, если тебя кто-то когда-то целых два месяца учил варить борщ, это ещё совсем не означает, что тебе обязательно надо иметь свой ресторан. Да будет тебе известно, ресторанный бизнес – один из самых рисковых. Даже профи часто не справляются. Ты прогоришь однозначно. Я помогу разместить тебе деньги так, чтобы они работали и приносили стабильный доход, — последнюю фразу Марат произнёс так, словно после неё я должна упасть на колени и в знак благодарности за величайшую милость облизать его туфли.

Фу, гадость какая…

— Мне не нужна помощь. Впрочем, как и советы. Открыть ресторан – моя давняя мечта, я от неё не откажусь. Ну а чтобы тебя успокоить, скажу, я заручилась поддержкой опытного в бизнесе человека, так что надеюсь…

— Чьей именно поддержкой?! — рявкнул Воронцов, да так громко, что, кажется, стёкла в окнах дрогнули.

Если бы Иванов заранее не дал мне зелёный свет, в случае вопросов со стороны Воронцова называть его фамилию, я бы ни за что не сказала. Но Виктор Олегович уверял, что из-за помощи мне у него проблем с Маратом не возникнет, поэтому с чистой совестью сообщила:

— Иванова Виктора Олеговича. Достаточно профессиональный человек? Подойдёт? Или ты и своего первого заместителя забракуешь?

— Иванов? — рассматривая какое-то место на стене и явно раздумывая над чем-то своим, протянул Воронцов, а после его взгляд вновь вернулся ко мне. — И когда же вы, попугайчики, спеться успели?

— Если ты не забыл, то именно Виктор Олегович представлял интересы Руслана в фирме после аварии. Часто у нас бывал. И мы не спелись. Я глубоко уважаю Иванова как человека и считаю его своим другом.

— Ну-ну, — явно с издевательским подтекстом кивнул Марат. — Видимо, слишком часто бывал. И с чего вдруг один из самых высокооплачиваемых людей в стране взялся тебе помогать? Денег у тебя не настолько много, чтобы ты могла заплатить ему за услуги… или, быть может, всё давно оплачено бартером, а? Анастасия!

Глава 4

Демонстративно бы рассмеяться, а после, не стесняясь в выражениях, объяснить Марату, что он для меня – ноль без палки, ровно так же, как и его мнение и то, что он там хочет. Но только дураки не учатся на собственных ошибках. Незачем провоцировать человека, который физически, да и в эмоциональном плане, гораздо сильней, а то опять слезами умоюсь.  

— Марат, чтобы кому-то условия диктовать и приказывать, надо над этим человеком иметь рычаг давления, — ровно и спокойно произнесла я. — К счастью, я от тебя ничем не завишу, поэтому на все твои требования говорю: «Нет».

Со стороны окна послышался сдавленный смех. 

— Ты такая смелая потому, как ошибочно полагаешь, что квартира и солидная сумма денег у тебя уже в кармане. Анастасия – это не так. Стоит мне только пальцами щёлкнуть, и целая свора юристов возьмётся оспаривать твоё право.       

— Ты просто блефуешь, — возразила я. — Договор есть договор. По закону…

Резко умолкла, на этот раз Воронцов рассмеялся не сдерживаясь.

— Настя, не делай вид, что тебе пять лет. На какой закон ты собралась сослаться? Закон, как и тысячу лет назад, всегда один. Кто сильнее, тот и прав. В данном случае - за кем стоят деньги и власть, тот и выиграет, то есть я. У тебя нет средств судиться со мной. Да моим юристам даже не особо напрягаться придётся, они могут просто бесконечно откладывать процесс, это тебя финансово выпотрошит, и ты отступишь.

То, что Воронцов вполне способен устроить мне такую кузькину мать, не сомневаюсь, но помыкать всё равно собой не позволю. Хватит уже, надоела роль жертвы.

— Да и подавись, — отреклась я от наследства, чем, видимо, удивила Марата. Мужчина даже соизволил развернуться ко мне лицом.

— И на что ты собралась жить? — прищурился Воронцов и ох как нехорошо прищурился.

— Как это на что? А на что остальные люди живут? На работу устроюсь. Борщи стану варить – это же я умею. Не переживай, не пропаду.

 — То есть, вдова Воронцова после нескольких дней смерти мужа пойдёт к кому-то на работу проситься! Ты хочешь меня опозорить? — Марат отлип от подоконника и двинулся в направлении меня.  Насколько это возможно, вжалась в диван и очень надеюсь, что я когда-нибудь выберусь из этой комнаты и не в качестве женского трупа со сломанной шеей. 

 — Причём здесь ты и какой-то мнимый позор? — вскинув высоко подбородок, собрала всю отвагу, чтобы посмотреть Марату в глаза, что теперь стоит напротив. — Мне нужно себя обеспечивать. Воровать я не умею, значит, работать пойду. И на это ты точно уже никак не повлияешь, хоть две своры адвокатов подключай, хоть три.

Как это ни странно, но на лице Воронцова вновь заиграла улыбка, и она ничего хорошего не предвещала.

— Марат, ты разыграл козырь – наследство Руслана, и проиграл. Признай это, — сказала я, когда мужчина присел на диван возле меня, да ещё и руку на спинку закинул, чуть выше моего плеча.

— Уверена? А я вот нет. Анастасия, скажи мне, где работают твои родители? — с напускным безразличием поинтересовался Марат. — Случайно не в моей фирме? Так вот, я сегодня же выгоню их к чертям, — тон мужчины резко сменился на угрожающий.

Такое ощущение, что мне дали под дых, но креплюсь и всеми силами стараюсь не показать Воронцову, насколько метко он выстрелил. Впилась ногтями в обивку дивана и судорожно соображаю, что противопоставить Марату. 

— И чего мы губы надули? — притворно заботливо тянет мужчина, а затем проводит большим пальцем по моей нижней губе.

— Не трогай меня, — резко дёрнув головой, потребовала я.

— Неужели ты надеялась, что я чего-то в своей фирме не знаю? — спросил Воронцов после того, как зачем-то провёл по своему рту тем же пальцем, что меня трогал. — Наивная. Я всегда в курсе всего. Более того, мне известно, что у твоих родителей есть ипотека. Настя, как ты думаешь, они сильно горят желанием вернуться в такое же убогое жильё на окраине, какое у них было до этого? А ведь придётся, им ни за что не найти такой доход, как у меня.

— Ничего, переживут, — выдавила я из себя.

— Может быть, может быть, — закивал Воронцов. — А как насчёт твоего брата? Он же в Германии учится. Европа. Жизнь дорогая. Он, по твоему мнению, тоже переживёт то, что ему придётся вернуться на родину? Кажется, мне Руслан говорил, он у вас уродился семь пядей во лбу, чуть ли не вундеркинд. Ну ничего, у нас тоже есть приличные ВУЗы. Подумаешь, светило парню жить и работать в Европе. Приедет обратно, отучится, устроится на завод инженером, у нас любят на умных пахать. Так и сдохнет в маленьком кабинете с окладом, о котором стыдно думать, не то, что сказать вслух.  

Ошибалась я, когда Воронцова упырём называла. Ну какой он упырь? Эта сущность для него мелковата. Зато Сатана или Антихрист - в самый раз. Если теория о переселении душ верна, то я догадываюсь, кем он был в прошлой жизни – Гитлером.

— Анастасия, время не резиновое, мне долго смотреть, как ты медитируешь? Разве тебе есть над чем рассуждать? Твои родители наверняка немало сил положили, чтобы тебя поднять на ноги. Пришло время отдать долг, разве они этого не заслужили? Да и с братом твоим ситуация однозначная. Его цель - построить блестящую карьеру в Европе, реальная. Если парень он мозговитый, всё получится. А вот твоя мечта о ресторане – банальная прихоть.

Глава 5

Хотя я лично ещё никакого решения не приняла, Воронцов, похоже, в моём ответе не сомневался. Через три часа после нашего с ним разговора, водитель Марата доставил и занёс мне в спальню чемодан с теми немногими вещами из квартиры, что я успела перевезти.

Не знаю, кому уж досталась участь собирать мои пожитки, но человек этот явно помешан на аккуратности. Помимо того, что сложено всё в идеальные стопочки, так ещё и отсортировано по назначению, спортивное к спортивному, домашнее к домашнему, ну и нижнее бельё тоже всё вместе. Более того, бюстгальтера в одном пакете, трусы в другом, халаты и ночные рубашки в третьем. 

Да, неизвестный мне человек теперь очень хорошо осведомлён о моей безмерной любви к кружевам, и ему известно, что под одеждой я предпочитаю носить красный цвет. А ещё этот кто-то ничего не забыл, даже косметику в ванной комнате с полки и ту собрал.

Правда, одной вещицы я всё-таки не досчиталась. Как не вытряхивала сумку, но своих любимых трусов, которые я покупала ещё до замужества, шиканула, обмыла первую зарплату, так и не нашла. 

Наверное, потерялись, кому они нужны – далеко не новые, да и не самые дорогие, но всё равно жаль, кусочек воспоминаний из прошлой счастливой жизни.

Марат

Надеюсь, ваши услуги стоят тех денег, которые вы за них просите, — сказал я частному следователю, что сидел напротив, и мужчина в знак согласия моргнул глазами.

— Портфолио у меня нет, сами понимаете, работа специфическая, в каждом деле обязательное условие – полная и безоговорочная конфиденциальность. Но раз мы с вами разговариваем, значит, меня вам порекомендовал человек, который получил мою услугу и остался результатом доволен.

— И часто к вам обращаются? — скорей из праздного любопытства поинтересовался я.

— Нет, не часто, не каждому по карману оплатить моё время. За год в среднем я беру два-три дела.

— И что, хватает на жизнь?

— Хватает. Из рекомендации вы этого не могли узнать. Люди обычно о таком умалчивают, но я предлагаю полный спектр услуг. Если вы понимаете, о чём я говорю?

— Нет, объясните.

Следователь, прежде чем начать говорить, размял на руках пальцы, оглянулся в сторону двери, убедился, что она закрыта и лишь после открыл рот.

— Марат Александрович, вы же не пошли со своей проблемой в полицию, а меня наняли. После расследования, вполне вероятно, что я назову имя убийцы вашего брата. Но дело в том, что собранные мной улики зачастую получены нелегальном путём, с ними в суд не пойдёшь. То есть виновный человек за решётку не сядет. А мои клиенты, все как один, хотят возмездия, и я им в этом помогаю. Естественно, за отдельную плату.

— И что же вы предлагаете в качестве возмездия? — спросил я, ещё раз убеждаясь в давно известной мне истине, что с деньгами невозможного мало.

— Да что пожелаете. Прейскурант у меня обширней некуда. Кому-то достаточно обидчику просто ноги сломать, кто-то заказывает, чтобы человек бесследно исчез, кто-то требует изувеченный труп. Например, один мой заказчик, после того, как я ему сообщил, что жена не только завела молодого любовника, но и планирует от него избавиться, оставил её в живых, но видели бы вы её шрам на половину лица, не сочли бы, что женщине повезло.

— Вы мне подходите, я вас нанимаю, — протянул я следователю руку, чтобы скрепить договор.

Анастасия

— Что такое? — скидывая с себя одеяло и сползая с кровати, проворчала я. По ощущениям даже птицы ещё не проснулись, а за окном кто-то так шумит, словно белый день в разгаре.

Может, к нам вор пробрался, а охрана его засекла и скрутила?                       

Пока доплелась до окна, успела три раза зевнуть, но как только одёрнула тюль, сон как рукой сняло.

— Что?! Зачем они здесь? — мотнула несколько раз головой и потёрла глаза, вдруг спросонья Марат и Оксана мне померещились. Нет, блин, во дворе дома действительно они, вполне реальные и с целой горой чемоданов!

Так, не паниковать. Может, всё не так страшно, как на первый взгляд кажется. Вдруг Марат с Оксаной лишь на выходные приехали. Какая разница, что сегодня четверг, Воронцов - птица вольная, когда решит, тогда и отдыхает. А Оксана - тряпичница, оттого и великое множество сумок с собой прихватила.

Накинув халат, как есть, на босу ногу, пошла на разведку. Показываться на глаза Воронцову в планы не входит, затаюсь на лестнице да послушаю.

Стратегически выгодное место во всех смыслах я заняла до того, как Марат и Оксана зашли в дом. Парочка при всём желании меня не заметит, зато они будут как на ладони. А когда решат подняться наверх, я успею ускакать к себе в спальню. И обязательно закроюсь на ключ.

Как и положено хозяину, сначала с двумя чемоданами в руках порог дома переступил Воронцов, следом за ним - Оксана налегке и только потом какой-то мужчина в костюме, при галстуке и в белой рубашке. Водитель, наверное. Ему-то и досталась главная ноша, он нёс сразу несколько сумок.

— Вадим, аккуратнее, — поучала Оксана парня в галстуке, как правильно надо нести её вещи. — Стены не задевай.

Сжалась и замерла, потому как Марат, после того, как поставил чемоданы на пол, зачем-то наверх посмотрел, как раз туда, где я прячусь.

Глава 6

Твёрдо решила из-за новых жильцов свой распорядок дня не ломать и от привычного течения жизни не отказываться. Конечно же, я не стану искать их компании, но и прятаться тоже не буду.

После утреннего душа, хоть очень и не хотелось, но я спустилась в гостиную, где Марат с Оксаной чай пили, и поприветствовала соседей. Вежливо, сухо и торопливо.

Воронцов, как ни странно, но даже выдавил для меня улыбку, причём именно улыбку, а не свой обычный оскал, а вот Оксана была явно не в духе и чуть ли не сквозь зубы общалась со мной. Наверное, из-за спальни расстроилась.

Хотя спрячь девушка свою злобу и сделай тон со мной чуть мягче, не получила бы очередной нагоняй от любовника. Воронцов даже не дождался, когда я отойду достаточно далеко, чтобы не слышать, как принялся Оксану строго отчитывать за то, что та совершенно не умеет с людьми разговаривать.

Время близилось к часу дня, и мы с Ниной Васильевной в столовой накрывали стол для обеда.

— Нина Васильевна, вы просчитались, на одного человека не хватает приборов, — заметила я и тут же пошагала на кухню, чтобы принести недостающий комплект.

— Настасья, это я о себе позабыла, неголодная.

— С чего это вдруг? — приняв позу буквы «ф», нахмурилась я, потому как женщина откровенно обманывала. Нина Васильевна любительница вкусно, часто и сытно поесть – неголодна? Ага, как же! Может, она ещё скажет, что ей турецкие сериалы приелись?

 — Не хочу я за одним столом сидеть с этой выдергой, — под моим пристальным взглядом призналась Нина Васильевна. — Да и погонит она меня из-за стола.

— Это мы ещё посмотрим, кто кого выгонит, обедаете со всеми и точка, — заявила я, на что женщина мотнула головой.

— Нет, Настасья, даже не уговаривай.

Спорить с Ниной Васильевной – то же самое, что тягаться с акулой кто быстрее проплывёт стометровку. Дело заведомо гиблое, шансов выиграть нет. Как там мужик в мультике говорил? «Тут действовать надо технически», то есть с хитростью и умом. Мы так и поступим.

Марат в столовой на планшете что-то читает, Оксана на телефоне листает страницу соцсети, Нина Васильевна носит из кухни готовые блюда, а я как паук жду, когда настанет благоприятный момент и, похоже, время пришло.

Достаю из серванта заранее заготовленную посуду, приборы, кладу всё на стол, подхожу к Нине Васильевне, беру женщину под локоток и веду к стулу.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — специально громко говорю я. Женщина брыкается, но к стулу идёт и даже садится. — Настасья, погоди, я же мясной рулет ещё не принесла.

Ага, хорошая попытка убежать, Нина Васильевна, но не выйдет. Если вы сейчас со всеми за стол не сядете, то уже не сядете никогда. А мне без моральной поддержки оставаться наедине с гиеной и упырём никак нельзя.

— Ничего страшного, я сама принесу, — уверяю я женщину, но тут вмешивается Оксана.

— Что это такое? Куда это годится?! — словарный запас у девушки скудный. Все, конечно, поняли, что она против разделить обед с Ниной Васильевной, но мысль не была внятно озвучена, значит, ситуацию ещё можно спасти.

  Только открыла рот, чтобы Оксану за пояс заткнуть, как Воронцов перебил:

— Я с тобой полностью согласен, Оксана, — поддержал свою девушку Марат, и я чуть от злости не позеленела. — Никуда не годится то, что пока Нина Васильевна с Настей на стол накрывали, ты плашмя на кровати валялась. Иди-ка принеси из кухни… ну то, что не принесли.   

Застыла на месте и уставилась на Воронцова. Тот, к слову, вновь тычет пальцем в планшет, туда же и смотрит, словно ничего экстраординарного сейчас не произошло, а меня буквально-таки распирает, хочется Марата красавчиком «обозвать». Естественно, промолчала, обойдётся, упырь. Один добрый поступок не перекроет десять других плохих.

Хотя нужный вывод для себя сделала – у Воронцова бывают проблески человечности, значит, всё-таки есть смысл ещё раз с ним поговорить и обсудить пункт, касательно ресторана.

Покосилась на Оксану. Девушка, мягко сказать, шокирована. Она с открытым ртом и невидящим взглядом разглядывает свою пустую тарелку. У Оксаны сейчас на лице такое опустошение, словно секунду назад её к смерти приговорили с немедленным исполнением казни, а не просто велели рулет принести.

«Любимая женщина Воронцова» сходила на кухню, и, о чудо, не умерла. Более того, даже есть собралась. Набросала в тарелку исключительно свежих овощей и теперь сидит ими давится.

— Марат, можно из нашей квартиры хотя бы несколько работников сюда перевести? — жалобно попросила Оксана, проглотив очередной кусок огурца, причём явно без аппетита. — А то даже некому нашу комнату в порядок привести. Я бы, конечно, и сама убралась, но ты же знаешь, у меня бесконечные кастинги, пробы, съёмки…

— Делай, как хочешь, — смилостивился Воронцов, сильно подозреваю, потому что поел. Как часто любит повторять мама: сытый мужчина – добрый мужичина.

— А Альберта, нашего повара, можно? — Оксана, видимо, решила, что мало попросила, поэтому добавила ещё.

— Исключено, — категорично отозвался Марат. — Я против, чтобы к плите кто-то подходил кроме Нины Васильевны. Я такой сочной и нежной говядины даже в фешенебельном французском ресторане не пробовал. Нина Васильевна, вы всегда вкусно готовили, но сейчас ваше мясо просто выше всяких похвал.

Глава 7

Наощупь двигаюсь вглубь комнаты, жду, когда глаза привыкнут к темноте и станет хоть что-нибудь видно. Воронцов тоже как назло молчит. Он сам-то где? Сидит за столом в кресле, наблюдает, как я, топая по одному месту носком несколько раз, прокладываю себе дорогу? Да, потешно, наверное, смотрюсь со стороны. Хотя как в таких потёмках можно что-нибудь разглядеть.

Кожей ноги в районе икры по касательной задела что-то мягкое. Наклонилась, пощупала и решила: «Вот оно, моё спасение – диван».

Присела. Блин, что-то не то! Высоко и неудобно. Поёрзала. Моя попа прямиком угодила на… свёрнутый плед?

 Озарение, куда я примостилась, спустилось на мою голову как гром среди ясного неба, после того, как подо мной «свёрнутый плед» сначала тяжко вздохнул, а потом заговорил человеческим голосом:

— Что ты творишь?!

Засада! Как ужаленная отскочила в сторону и со всех ног рванула. Если бы мне на пути не встретился какой-то высокий и тонкий предмет, очень похожий на палку, вместе с которым я чуть не завалилась, наверняка бы лбом врезалась в стену.

— Анастасия, да ты, оказывается, садистка. Сначала накормила так, что я еле дышу, а потом пришла и давай на животе весело прыгать, вернее, почти на животе, — проворчал Воронцов и включил свет.

Та палка, с которой я обнималась, оказалась торшером, теперь уже сломанным. Отставив его в сторону, попыталась оправдаться перед Маратом.

— Я не специально, не видела, что ты лежал на диване. И я не прыгала, а поёрзала, как-то на автомате так вышло, чтобы почувствовать, что лежит подо мной, — говорю я и сама себе не верю.

Конечно, когда выключен свет, можно что угодно и кого угодно не разглядеть, но как не понять, что ты на живого человека уселась?

— Ладно, проехали, — Воронцов бодро принял вертикальное положение, наклонами головы в разные стороны размял шею и сел в кресло за письменный стол. — Присаживайся, я тебя слушаю.

Вынула из канцелярского стакана карандаш, верчу его в руках, внимательно разглядываю, как диковинку, и никак не соображу с чего бы начать.

— Марат, я согласна на всё, но от ресторана не откажусь, — выпалила я, так и не придумав красивую речь.

— Прямо-таки на всё? — приподнял бровь Воронцов.

— Да, — невозмутимо ответила я, словно не заметила в вопросе подтекст, но, конечно же, сразу уточнила, на что именно соглашаюсь. — Я останусь жить в доме, и всех без исключения мужчин на свете буду обходить стороной, но ресторан – это моя мечта. Марат, у тебя же тоже наверняка так случалось, что ты настолько сильно чего-то хотел, что когда думал об этом, душа замирала?

По-моему, с душой я загнула. Какая душа у упыря?

— Было, конечно, — сказал Воронцов, да настолько серьёзно, что я удивилась. — Более того, то желание, о котором ты говоришь, у меня и сейчас есть. Только я точно знаю, то, чего я так желаю, на хер мне не сдалось.

Блин, как бы мне от любопытства не лопнуть. Чего же так хочет Марат? Если от одного упоминания у мужчины кадык вверх-вниз запрыгал, лицо побагровело, а взгляд превратился в безумный. Вот это страсть. Одержимость, я бы даже сказала.

Воронцов возжелал себе сотню девственниц? Мировое господство? Что?

— Марат, а с чего ты взял, что желаемое тебе помешает? Поддайся наконец искушению и возьми, что хочешь, а?

— Осторожней с советами, Настя, вдруг тот, кому ты их даёшь, прислушается.

Поёжилась. Воронцов всегда странный, но сегодня особенно, он, когда меня предостерегал, так хищно улыбнулся, что мне почудилось, что у него клыки удлинились, как у вампира.

— Марат, как насчёт ресторана? — решив, что разговор ушёл не в ту степь, вновь направила его в нужное русло.

Воронцов вздохнул и задумался.

— Только ты сейчас сильно не радуйся, когда я соглашусь, потому как будут условия.

Следую рекомендации, не впечатляюсь, но на лице всё рано улыбка от уха до уха.

— Открывай ресторан, но чтобы ты все деньги не спустила в трубу, я буду курировать каждое действие, начиная с выбора помещения и заканчивая цветом салфеток.

Блин. И так общество Марата едва выношу, а если начну с ним работать, то волком взвою.

— Нет, так не пойдёт. Хочу открыть ресторан таким, каким именно я его представляю, а не кто-то другой. Да и потом, занимаясь одним делом, мы перегрызёмся, и добром это не кончится.

— Я был прав, — с ноткой разочарования заявил Воронцов. — Ресторан - твоя прихоть, а не мечта.

— Почему это? — вспыхнула я.

— Потому что ты сейчас поступаешь, как мальчик, который с пелёнок мечтал полететь в космос, вот оно свершилось, время настало, но он отказывается от полёта, по причине, что ему выдали не того цвета скафандр. Настя, если человек действительно к чему-то стремится, и ему это дают, он мёртвой хваткой вгрызается в  возможность и плюёт на всякие мелочи. Ну так что, Анастасия, тебе нужен ресторан или нет?! — с нажимом произнёс Воронцов.

— Нужен, — сквозь зубы и крайне недовольно ответила я.

— Хорошо, с этим разобрались, переходим к следующему этапу. Скинь мне на электронную почту все свои наработки. Бизнес-план, концепцию и так далее, — Марат потянулся к ноутбуку, открыл крышку и нажал кнопку включения.

Глава 8

Иванов задумался, а я обратила внимание на его ногу, он часто и торопливо ею постукивал по ковру, то есть нервничал, что Виктору Олеговичу не свойственно совершенно.

— Марат вас уволил за то, что вы собирались мне помогать с рестораном?! — с ужасом озвучила я догадку, которая бы полностью объяснила волнение Иванова.

— Нет, — мотнув головой, успокоил меня Виктор Олегович. — Но он пытался, по крайней мере, угрожал, что это сделает.

— Понятно, — выдохнула я. — Воронцов вас поставил перед выбором: либо вы мне отказываете, либо из фирмы уходите. Простите меня, пожалуйста, не хотела вам проблем создавать.

— Настя, если бы даже Марат разорвал со мной контракт, я бы это легко пережил и уже бы завтра нашёл новое место. Не переживай за меня, о себе лучше подумай. Тебе надо держать с Воронцовым ухо востро. Когда мы с ним о тебе говорили, у меня сложилось впечатление, что он невменяемый. Марата я знаю давно, и он ещё тот сукин сын, но никогда он не ставил интересы фирмы выше, каких-либо других. А от моего ухода фирма бы точно не выиграла. 

Впервые в жизни разговор с Виктором Олеговичем не приносил спокойствия на душе, а наоборот взвинчивал. Иванов на этот раз не щадил меня и пугал Маратом по полной программе. Говорил, что от него можно ждать чего угодно, что более жестокого и беспринципного человека трудно найти. Приводил примеры, как он безжалостно с конкурентами расправлялся, как бессовестно перешагивал через людей.

Послышалось, как хлопнула дверь, идущая из цокольного этажа, и мы с Виктором Олеговичем, не сговариваясь, притихли.

— Оксана, — шепнула я Иванову и прижала к губам палец в знак того, что нам и дальше лучше лишних звуков не издавать.

В ушах девушки наушники, идёт она достаточно далеко, в нашу сторону с Виктором Олеговичем, даже не смотрит. Я, конечно, в такое сказочное везение верю с трудом, но существует реальный шанс, что наша парочка останется незамеченной.

— Ушла, — с облегчением произнесла я, и Виктор Олегович тут же поднялся с дивана, откланялся и от греха подальше уехал.

Абсолютно ничего не опасаясь, вечером отправилась в столовую ужинать. Видимо, мой ангел-хранитель отработал сегодня как надо. Оксана мне сегодня несколько раз на пути попадалась, после визита Иванова, но ничего не сказала, значит, жить можно спокойно.

— Марат, вот ты всё время Настьку защищаешь, хозяйкой дома её называешь, — спускаясь по лестнице, услышала внизу я голос Оксаны и замерла, — а к ней сегодня мужик приходил. Голубки прямо здесь ворковали на диване, а как меня увидели, сразу притихли, и после мужик этот сразу убрался.

Правильно Нина Васильевна Оксану выдергой называет. Она и есть выдерга. Сдала-таки меня с потрохами, да ещё и таким тоном сладким, словно мы с Ивановым не разговаривали на расстоянии метра друг от друга, а я у него на коленях сидела с расстёгнутой блузкой.

— Что за мужчина приезжал к Насте?! — рявкнул Воронцов на подружку, словно на ней тоже лежит часть вины.

— Откуда мне знать? Я к ним тактично не подходила, но если судить по машине, кавалер у нашей вдовушки то, что надо, при деньгах.

Вот дрянь! Если Оксана видела Иванова, значит, и стопроцентно его узнала. Как пить дать, специально соврала, чтобы Марат навыдумывал себе чёрте что, и мне больше досталось.

— Сука, — Марат то ли меня обозвал, то ли в принципе выразил своё отношение к ситуации, но после возгласа послышались быстрые шаги, а затем и как мужчина поднимается по лестнице.

Не раздумывая, развернулась и бесшумно на цыпочках помчалась обратно к себе. Да, скандала и выяснения отношений не избежать, зато можно немного отсрочить. Марат как раз поостынет, и я придумаю складную речь.

Заскочив в спальню, заперлась и затаилась.

Воронцов три раза ударил кулаком по двери, и ровно столько же раз я вздрогнула.

Затем наступила тишина. Она пугала куда сильнее, чем стук в дверь, потому как воображение рисовало, как мужчина отходит назад, разгоняется и плечом вышибает между нами преграду.

— Настя, открой! — чуть до потолка не подпрыгнула, когда услышала голос Марата. — Настя!

Решив схитрить, зашла в ванную и на полный напор в кране воду включила. Отчётливо помню, когда Руслан принимал душ, шум воды доносился до коридора. Если Марат подумает, что я моюсь, по идее он должен уйти.

— Настя! — после очередного возгласа Воронцова выглянула из ванной и увидела, что язычок замка дёргается, то есть Марат с помощью какого-то приспособления пытается открыть дверь.

Блин, если Воронцов задался целью замок одолеть, он его обязательно одолеет.  Я как-то раз, ещё у родителей дома, точно такой же замок монеткой открыла, максимум за секунд пятнадцать справилась, и это при том, что не спешила.

Чёрт побери, и зачем я теперь в ванной закрылась? Сама даже не поняла, как ноги без приказа от головы сами внутрь зашли, а руки замок закрыли. Считай, загнала себя в угол. Хотя с другой стороны, что, у Марата совсем совести нет, ломиться в душ жены брата?

Нет у Марата совести от слова «совсем», об этом мне сказал стук в дверь, на этот раз уже в ванную.

— Кто там? — для правдоподобности подойдя ближе к душевой кабине, крикнула я.

Глава 9

— Настя? — позвал  Марат, и больше агрессии в его голосе не было, зато удивления хоть отбавляй. Затем мужчина очень осторожно взял меня за запястья и заставил убрать руки от головы. — Посмотри на меня, — попросил Воронцов, причём именно вежливо попросил, а не потребовал, как обычно.

Открыла глаза, и пришло время теперь уже мне удивляться. Марат выглядел так, словно передо мной стоял совершенно другой человек. Вроде бы, какой был у мужчины прямой нос, таким и остался, губы не изменились, всё те же тёмно–зелёные глаза, которые издалека можно спутать с карими, но почему-то Марат смотрится по-иному.

Конечно, причина нашлась. Дело было во взгляде. Привычный Воронцов на всех смотрел свысока, как высшая сущность на тараканов, а сейчас на его лице ярко отражалось сострадание и где-то даже забота.

Вот уж не думала, что упыри так умеют смотреть.

— Настя, выпрямись и расслабься, я не хотел ударить тебя, да у меня бы на девушку и рука не поднялась.

Может, курс успокоительных таблеток пропить, чтобы больше не попадать в такое унизительное положение? Повела себя, как насмерть запуганная жертва насилия.

— Я и не думала, что ударишь, — сказала я, когда голос наконец-то прорезался. — Я думала, что ты сейчас меня слуха лишишь своим криком. Орать-то ты ведь точно планировал?!

— Нет, — мотнул головой Воронцов, и опять его голос прозвучал мягко. — Люди, защищаясь от крика, такую позу, как у тебя была, не принимают. Судя по реакции, тебя кто-то колотил, причём сильно, жестоко и, скорей всего, регулярно. Настя, от кого тебе доставалось? — вот теперь у Марата привычная интонация – требовательная и с нажимом. — Отец? Брат? Может, бывший любовник практиковал мордобой?

— Что?! Да как у тебя мозгов только хватило на папу и  Сашку подумать. Нет, конечно! Это полная чушь!

Воронцов и есть Воронцов, ему куда проще семью мою в грязи вывалить, чем очевидную вещь предположить. Если кто-то бьёт замужнюю женщину, то с вероятностью девяносто девять целых и девять десятых процента виноват её муж.

— Значит, любовник, — сквозь зубы рыкнул Марат. — Имя его назови.

«Руслан Воронцов, твой родной брат, почти три недели назад зарядил мне так, что звёздочки перед глазами хороводы водили. Было это один-единственный раз, но мне, видимо, хватило, чтобы теперь в экстремальной ситуации вести себя неадекватно».

Если повторить Марату то, что в голове проговорила, его добренькое настроение мигом улетучится в никуда. Воронцов мне скажет либо то, что если Руслан ударил, значит было за что, либо, то, что я перед ним специально комедию разыграла, чтобы он меня пожалел и не особо из-за визита чужого мужчины крик поднимал.

Поэтому держу язык за зубами. Молчание - золото. Тем более Руслана в живых уже нет. Даже если расскажу, это ровным счётом ни на что не повлияет, только может мне навредить.

— Марат, ты на меня наступал как бык на красную тряпку! Даже пар из ноздрей валил. Само собой я испугалась. Не выдумывай. Не было у меня любовников, распускающих руки. Так что забудь и проехали.

— Понятно, — скрепя зубами, выдохнул родственник. — Значит, не скажешь. Ладно, — последнее слово Воронцова по идее должно было нести смысл «Не говоришь и не надо, мне, собственно, всё равно», но прозвучало оно по-иному, а именно так: «Не говоришь и не надо, сам всё узнаю». — Кто к тебе приезжал? — после минуты молчания, Марат вспомнил, зачем он ко мне приходил.

— Иванов, — ответила я и тут же следом уточнила. — Этот тот, что Виктор Олегович.

— А о договоре ты нашем, случаем, не забыла? Это тот, что мы совсем недавно заключили, — немного переделав фразу, передразнил меня Воронцов. — Между прочим…

— Марат, остановись! — перебила я Воронцова, чей голос набирал обороты. — Слышала я, как Оксана тебе ситуацию преподнесла. На деле было совершенно иное. Я не знаю, зачем твоей девушке надо на меня наговаривать, это ты сам у неё спросишь, но мы с Виктором Олеговичем исключительно друзья и не более. Клянусь, ни я к Иванову, ни он ко мне никаких романтических чувств не питаем. Да боже мой, даже Руслан ничего не имел против, когда мы с Ивановым встречались.

— Я не Руслан, и мнение у меня по этому поводу иное. На этот раз я закрою глаза. Но имей в виду, ещё раз такое повторится - будут последствия. Если уж приспичило с кем-то встретиться, например, с тем же Ивановым, звонишь мне и предупреждаешь. Я ясно выразился или ещё раз повторить?

— Хм…. У меня есть вопрос, — как школьница я подняла руку. — Мой гинеколог – мужчина, мне, когда к нему на приём соберусь, тоже прикажешь звонить?        

— Нет. Не надо звонить. Просто смени гинеколога, естественно, выбери женщину. Узнаю, что не сменила - готовься. На следующем осмотре я буду присутствовать и лично проверю, насколько врач - бесполое существо. 

Воронцов, не забыв бросить фразу: «Даже не вздумай пропустить ужин», убрался, и я пошла в ванную, чтобы умыться. Не хочу сидеть и есть с красным лицом. Приказ Марата я бы легко проигнорировала, тем более есть вообще не хочу, но оставлять Нину Васильевну наедине с двумя гиенами – не по-товарищески. Совесть потом загрызёт.

На ужин я опоздала, но теперь могу себе это позволить. Оксана столько народа для помощи по хозяйству в дом нагнала, что я не всех даже на лицо запомнить успела. 

Глава 10

Что творится в голове у другого человека – никому знать не дано, но если судить по тому, как испуганно и вместе с тем стыдливо на меня смотрит Оксана, она сейчас готова провалиться сквозь землю. Не удивлюсь, если бы девушка даже ради этого, сама своими ухоженными ногтями согласилась прорыть подкоп. Но, увы и ах, никуда ей не исчезнуть.

— Тоже уснуть не смогла? — сказала я фразу так, словно девушку не с кастрюлей в руках среди ночи застала, а со стаканом воды.

— Ага, — Оксана сначала резко соскочила со стула, затем почему-то присела обратно и вновь встала.

Подруга Воронцова тута сюда прыгает, а у меня сердце обливается кровью - с ложки борщ капает и прямиком падает на красивую ночную рубашку Оксаны из тончайшего шёлка.

— Оксана, успокойся, — прикрикнула я. — Незачем нервничать. Мне всё равно, чем ты тут занималась, и тем более я об этом никому не скажу.

— Ну, да! Не скажет она, — вдруг Оксана очухалась. — Глаз за глаз. Зуб за зуб. А сегодня я тебя с Ивановым Марату сдала. 

— Отлично, что ты понимаешь, что сделала гадость, — доставая из шкафа стеклянный стакан, заметила я. — В следующий раз, когда решишь опять кому-то подлость подстроить, в частности мне, вспомни, что земля круглая, и к этому человеку можно нежданно-нагаданно подкатиться.

Пока из холодильника доставала пакет молока, Оксана, обняв кастрюлю борща как родную, взглядом прожигала во мне дырку.

— Правда, никому не расскажешь?

— Оксана, прекрати уже, а. Я же тебя не за расчленением трупа застала. Ну захотелось тебе есть, кушай ты на здоровье. Только в следующий раз тарелку не забудь взять. Кстати, борщ вкусный? — улыбнулась я девушке, а то стоит, вся трясётся.

— Очень. Ты, правда обалденно готовишь.

— Ну вот и славно, спокойной ночи, Оксана, — пошла я к себе.

— Я не всегда ем по ночам, а лишь когда мне паршиво, — бросила девушка вслед.

В знак того, что услышала, кивнула, а в знак того, что не готова к задушевной беседе, не остановилась и не обернулась.

— Что, даже не спросишь, почему мне паршиво?

— Ну и почему? — лишь наполовину развернулась я к девушке. Если у Оксаны ноготь сломался или ещё случилась какая ерунда, не дам себе мозг выносить, уйду.

— Марат себе бабу завёл, — призналась Оксана. — Давай выпьем по бокалу вина?

Глянула на стакан с молоком, вздохнула. Вино, как снотворное, однозначно вернее поможет.

— А давай.

Такое впечатление, что девушка Воронцова когда-то работала барменом: бутылку откупорила лихо, бокалы наполнила не глядя, как профессионал. Хотя есть и другой вариант, и Оксана не только втихушку по ночам ест, но и пьёт.

— И с чего ты взяла, что у Марата есть другая девушка? — пригубив вина, поинтересовалась я. — Сообщение неприличное у него в телефоне нашла или воочию увидела, как он тебе изменяет?

Оксана не по-девичьи шумно выдохнула, потом, высоко подняв подбородок, одним глотком осушила бокал.

— Я у него в кармане пиджака женские трусы нашла, — зло прорычала собутыльница и вновь наполнила вином свой бокал.

Не хотела смеяться над проблемой Оксаны, но смешок как-то сам по себе вырвался, стоило мне подумать, зачем Воронцов таскает в своём пиджаке чьи-то трусы. 

— Ну что тут сказать, — пожала плечами я. — Сочувствую. Но если ты здесь, значит, простила. Надеюсь, ты хотя бы надела эти самые трусы Марату на голову?

Подружка Воронцова, что отхлёбывала из бокала вино, неожиданно поперхнулась. Более того, затем она так злобно глянула на меня, словно мгновением ранее я говорила, не как следовало её любовника проучить, а на полном серьёзе предлагала её соперницу в дом пригласить, чаем с малиной напоить, сделать ей расслабляющий массаж ног, оставить на ночлег и непременно спать уложить вместе с Маратом.

— Я что, по-твоему, полная дура? — после возмущённого взгляда, последовал не менее возмущённый вопрос. — Естественно я трусы обратно Марату в карман положила.

— Естественно бы получилось, если ты бы заставила Марата их съесть или грандиозный скандал закатила. А в твоём поступке лично я ничего естественного не вижу.

— Эх, Настя, видимо, тебе в этой жизни всё легко доставалось, раз не понимаешь элементарных вещей. Ну закачу Марату скандал, ну устрою ему сцену ревности, и что дальше? В лучшем случае мы поругаемся, а чтобы обратно помириться, мне придётся перед ним на цырлах ходить. А в худшем - Марат просто бросит меня, и хозяйка труселей быстренько займёт моё место. Не-е-ет, я учёная.  Промолчу. Сделаю вид, что ни о чём не догадываюсь. Подожду, когда эта сучка ему наскучит, либо начнёт права качать, без разницы, результат будет один, Марат с ней расстанется, и мы заживём, как и прежде, вдвоём.

Логика, может быть, в словах Оксаны и есть, но самоуважения – полный ноль.

— Допустим, эту бросит, а затем новую заведёт. Так и будешь всю жизнь по ночам на кухне горе в борщах топить? — блин, ну зачем я спросила, каждый живёт, как ему хочется.

Прежде чем ответить, Оксана отпила из бокала остатки вина и налила себе новую порцию, на мой взгляд, явно лишнюю. Глаза у девушки уже косят, а язык заплетается.

Глава 11

Проснулась как полчаса, но ещё даже в ванную не заглядывала, вместо этого нарезаю по спальне круги, обдумываю ситуацию.

Вполне допустимо, что я могла ночью проснуться и доковылять до кровати, а после до такой степени заспать этот момент, что он напрочь стёрся из памяти.

Но!

Я ведь не только до кровати дошла, но ещё и крышку ноутбука закрыла, бумаги, что распечатывала, стопочкой в папку сложила, свет погасила, опять же, халат сняла и аккуратно его на спинку кресла повесила, чтобы не мялся.

Амнезию вполне могло объяснить вино, что мы пили с Оксаной, но один-единственный бокал для меня совершенно не доза, я не чувствовала даже лёгкого опьянения.

— Чертовщина какая-то, — проворчала вслух. — Если не я ноутбук закрывала, то кто? Барабашка? Неуспокоенная душа Руслана? Или это всё же был живой человек из плоти и крови?  — в голове родилась мысль и чтобы проверить её правдивость или наоборот опровергнуть, подошла к двери и дёрнула ручку. — Твою же дивизию! Открыто, твою мать.

Что-что, но то, что, вернувшись ночью из кухни, я заперлась, как сейчас помню. Стопроцентно это упырь ко мне ночью наведывался. Он меня и до кровати донёс, он и свет потушил, он и халат с меня, скотина такая, стянул.

Мигом почистила зубы, умылась, а вот укладку волос, макияж и прочие глупости оставила на потом. Пока в крови бурлит злость, надо успеть устроить Марату головомойку, чтобы он ко мне в спальню раз и навсегда дорогу забыл.

До столовой, где Марат с Оксаной наверняка уже завтракали, я так и не дошла, потому как эмоции схлынули, рассудок включился. Он-то и подсказал, что с Воронцовым надо бороться не словом, а делом. 

— Алло, добрый день. Я бы хотела вызвать «мужа на час», — сказала я, наблюдая из окна своей спальни за тем, как авто Воронцова выезжает с территории дома. Упырь в офис собрался, значит, времени у меня навалом. — Что? Какие работы интересуют? Да ничего сложного. Надо установить на двери надёжный крепкий замок. Срочно!

Работника из агентства бытовых услуг ждала с нетерпением. В это время не без улыбки несколько раз представляла, как Воронцов поднимается ко мне на третий этаж с монеткой в руках, ну или чем он там дверь отпирает, ковыряет замок, ковыряет… и ни черта у него не выходит. Марат злится, матерится, проклинает меня, но потом разворачивается и грустным уходит.

Седовласый «муж» из агентства вместо обещанного часа приехал лишь через два, а когда взглянул на фронт работы, то не обрадовал.

— Дочка, я могу поменять замок, но только на точно такой же. Другой сюда, не подойдёт.

— Отец, — обратилась я к «мужу» точно также панибратски, как и он ко мне. — Вопрос жизни и смерти. Мне на двери очень нужен замок, который можно открыть только ключом.

— Ну есть у меня один вариант, — протянул «папа», почёсывая макушку. — Только он радикальный.

— Это какой?

— Замок поменять вместе с дверью. Только дорого встанет, но я так понимаю, для тебя это не проблема.

— Проблема и ещё какая, но всё равно я согласна.

Два часа мой «муж на час» угробил на то, чтобы купить новую дверь, плюс ещё один час у него ушёл на дорогу. Потом выяснилось, что в магазине забыли положить какую-то маленькую, но крайне важную деталь, эта финтеклюшка, а вернее её доставка, сожрала ещё полтора часа. Одним словом, время таяло, а дело стояло.

— Ну вот и всё, дочка, принимай работу, — услышала я долгожданные слова, но ровно в эту же секунду за спиной послышались ещё и чьи-то шаги.

«Только бы это была Нина Васильевна, для возвращения Марата ведь ещё слишком рано», — мысленно взмолилась я, перед тем как обернуться назад.

Где же я так нагрешила, что мне так катастрофически не везёт? По коридору спокойной плавной походкой собственной персоной вышагивал Воронцов.

— Хозяин? — поинтересовался работник.

— Ага, — тяжко выдохнула я. — Он самый. Сюрприз не удался.

— Михалыч, — представился работник и протянул руку Марату, когда тот подошёл.

— Марат, — на удивление добродушно отозвался упырь и даже не побрезговал «мужу» в ответ руку пожать. — А что у нас тут происходит?

— Да вот, ваша жена заказала замок поменять, замок поменять было нельзя, поэтому дверь поменяли. От детишек своих будете закрываться. Что, часто мелкие сорванцы заглядывают в неподходящий момент? — лукаво подмигнул Михалыч Марату.

— Нет, проблема не в сорванцах, часто заглядывает вполне взрослый мальчик, — не удержалась и ляпнула я. — Бывает же так, человек с виду взрослый, а до сих пор не понимает, что можно делать, а что нельзя.

Михалыч, явно не понимая, что происходит, бросал растерянные взгляды то на меня, то на Воронцова. Сам же Марат после моей реплики в лице не изменился, то есть, как и положено упырю, остался невозмутим.

— В какую сумму обошлась моей жене ваша работа? — поинтересовался Воронцов у работника и мало того, что он зачем-то меня записал к себе в жёны, так ещё и приобнял.

— Нет, ну дороговато, конечно, вышло, — глаза Михалыча воровато забегали. Видимо, цену он мне всё-таки заоблачную заломил, а теперь беспокоится, что Воронцов его выведет на чистую воду и сбросит с заработка несколько тысяч. — Но качественные материалы и работа дешёвыми никогда не бывают. И цену я озвучил прежде, чем приступил к делу.

Глава 12

Марат

— Лев Николаевич, вы несколько дней настаивали на встрече со мной, чтобы потолок в моём кабинете как следует разглядеть? — рявкнул я на нотариуса, чьими услугами пользовалась не только моя фирма, но и лично я сам.

Шустов вздохнул и закинул одну свою костлявую ногу на другую.

— Марат Александрович, а вы меня коньяком не угостите? Разговор предстоит непростой, думаю, чуть расслабиться что мне, что вам не помешает.

— А как же ваша язва? Неужели чудесным образом рассосалась? — усмехнулся я, но приказ секретарю отдал. — Мария, будьте добры, принесите коньяк. Лев Николаевич изъявил желание с самого утра надраться.

Шустов сегодня меня удивляет. Мало того, что потребовал алкоголь, хотя, сколько я его знаю, всегда строгую диету из-за заболевания соблюдал, так он ещё и секретаршу мою взглядом во всех местах облапал. А я думал, что он со своей кочерыжкой давно уже не бойцы.

— Устал я, Марат Александрович, поперёк горла всё встало, — с непривычки морщась от коньяка, выдал нотариус. — Мне много не надо: дом на берегу моря, женщину красивую рядом, например, как ваша Машка, денег так, чтобы не считать, ну и, в принципе, всё.

Обычно, когда люди мне свои мечты перечисляют, они надеются, что именно я их и оплачу, а судя по довольной худой роже Шустова, он даже не надеется, он в этом, сука такая, уверен.

— Лев Николаевич, давай без прелюдии, говори, зачем пришёл.

Шустов кивнул, поднял с пола портфель, достал из него лист и положил на стол передо мной.

— Пожалуйста, Марат Александрович, ознакомьтесь с документом.

От содержания текста, на голове волосы зашевелились и, читая третий абзац, я не выдержал и взорвался:

— Это что за херня?!

— Это не херня, как вы изволили выразиться, Марат Александрович, а копия нового завещания вашего брата, которое он написал за две недели то того, как нас покинул. По нему его наследником являетесь не только вы, но и ваша невестка, то есть Воронцова Анастасия Сергеевна.  Ваш брат отписал своей супруге ровно половину своего имущества, какое будет принадлежать ему на момент смерти.

— Твою же мать! — выкрикнул я и со всей дури треснул по столу кулаком. — И как только Руслану такая бредовая мысль в голову-то пришла?! Хотя известно как. Ему эта сучка мозги вправила. Небось, каждый день нашёптывала, дрянь, лёжа рядом на подушке, а этот дурак ушами хлопал и слушал. Да-а, недооценил я Настёну. Умница, подсуетилась.  

— Марат Александрович, ну что же вы так разнервничались? — спокойствие и довольная морда Шустова раздражают, так и тянет втащить. — Безвыходных ситуаций ведь не бывает. Особенно, если вы окружены преданными людьми, которые готовы ради ваших интересов и карьерой, и свободой рискнуть. Сегодня новое завещание вашего брата ещё есть, а завтра оно может попросту испариться.

— Что значит «испариться», а разве нотариусы не обязаны завещание регистрировать и текст в общую базу отправлять?

— Обязаны, не всё так просто, как вы описали, но суть верна, — активно кивая, согласился нотариус, и если он сейчас ничего дельного не предложит, за то, что он меня о новой воле Руслана не предупредил, я засуну ему в глотку бутылку коньяка, хрен потом вытащит. — Марат Александрович, уверяю вас, я профессионал и у меня сбоев в работе не бывает, но за всем не уследишь. Особенно за подчинёнными. Помощница моя, курица тупоголовая, в папку завещание вашего брата положила и благополучно забыла. То есть старое завещание не аннулировала, новое не зарегистрировала и никуда не отправила. Я, когда понял, что сделала эта недотёпа, сначала хотел всё исправить, а потом подумал, а может, и к лучшему…

— Хватит, — надоело мне слушать враньё. Не было никакой недотёпы, завещание брата Лев Николаевич припрятал намеренно, смекнул, хитрая сволочь, что пахнет наживой. — Сколько?

— А сколько вы потеряете, Марат Александрович, если завещание всплывёт? Вот от этой суммы пятнадцать процентов, — изъявил своё желание Шустов.

— А ты, часом, не охренел?! — поднявшись с кресла, рявкнул я, подошёл к Шустову и, схватив его за ворот рубашки, тоже заставил встать. — Ты вроде как дом на побережье хотел, а не собственный остров, и бабу одну, а не целый гарем. Я сам назову сумму, и ты её не торгуясь возьмёшь.  А прямо сейчас ты ползёшь в свою конуру и в зубах притащишь мне оригинал завещания. А нет, я буду тобой очень недоволен, и ты не только мне всё бесплатно отдашь, но ещё и поблагодаришь, что я взял.

Анастасия

Вчерашний вечер без двери показался мне сущим кошмаром. Дырку в стене я завесила простынёй, но мне постоянно мерещилось, что ткань кто-то отодвигает и подглядывает за мной. А один раз так и случилось, когда горничная убирала коридор возле моей спальни, не удержалась, да продемонстрировала мне свой любопытный глаз и половину лица. Девушка, конечно, извинилась и пообещала, что впредь такого не повторится, но… она же не единственный человек в доме.

Поэтому утром следующего дня я задалась целью во чтобы то ни стало вернуть дверь на прежнее место.

Первым делом позвонила в агентство бытовых услуг, естественно, не в то же самое, что вчера, а в новое. Заявку мою охотно приняли и отправили мастера, но охрана его машину дальше ворот не пустила. Воронцов распорядился – чужим на территорию дома вход запрещён. Пришлось извиняться перед агентством и оплачивать ложный вызов.

Глава 13

Вот я попала… 

Это же надо было так вляпаться, нарваться на Воронцова под мухой. Он трезвый опасен, а если к его темпераменту и дрянному характеру подлить алкоголя, получится взрывоопасная смесь, которая если бабахнет, то от кого-то останутся одни рожки да ножки. Естественно, этот кто-то в данный момент бедная и несчастная – я.

Медлить нельзя. Пока Марат играется с огнём и бумагой, надо тихонечко улизнуть.

Выдохнула и плавно поднялась с кресла.

— Куда собралась? А ну сядь обратно! — гаркнул Воронцов и даже привстал.

Села обратно. По крайней мере, сделала я это сама, без посторонней помощи, ведь Марат не зря поднялся на ноги, наверняка подготовился на случай неподчинения. Интересно, как Воронцов планировал меня в кресло вернуть? Ограничился бы моральным давлением или всё же толкнул физически?

Особого опыта общения с пьяными у меня нет, но сильно подозреваю, с ними лучше не спорить и тем более не провоцировать на агрессию, указывая им, что ведут они себя неадекватно.

Правильным будет отвлечь упыря разговором и как-то уговорить его пойти спать. Начну с того, чем Марат в данный момент увлечён.

— Марат, а что за бумагу ты сжигаешь? Это же документ?

— Нет, это не документ. Это глупость, бред и, чёрт возьми, предательство.

— А-а-а, — выказывая голосом понимание, протянула я. — Тогда конечно, сжигай.

— Не сомневайся, сожгу, — зло выплюнул родственник и, бросив листок в самое пекло, наконец-то позволил огню его съесть. — Ну вот и всё, — выдохнул Воронцов, наблюдая за тем, как скрюченная обугленная бумага рассыпалась на мелкие частицы и превратилась в прах.

— Ну раз дело закончено, можно идти отдыхать, да? — аккуратно поинтересовалась я.

— Как ты думаешь, почему Руслан покончил с собой? — разглядывая пламя, проигнорировал мой вопрос Воронцов.

Нетрезвую голову потянуло на задушевную тему, но я не готова обсуждать столь серьёзный вопрос с Маратом в его нынешнем состоянии. С трезвым -  пожалуйста. С пьяным – категорическое нет. 

— Не знаю, — в принципе, правдиво и лаконично ответила я, чтобы не развивать тему.

— А как бы должна знать! — зло прорычал Воронцов. — Видно, не особо тебя муж-инвалид интересовал! Сыт, одет, обут, да и ладно, а что у него на душе, это побоку. Так ты рассуждала, Настёна?

— Делала, что могла, — едва сохраняя самообладание, процедила сквозь зубы. Сам упырь палец об палец не ударил для брата, и туда же, меня осуждать. Полтора года ухаживала за Русланом, как за младенцем ходила, а вместо благодарности получала одни лишь упрёки да обвинения, что у меня сто пятьдесят мужиков на стороне.

— Значит, недостаточно делала, раз твой муж наглотался таблеток, —   не унимался Марат и гнул своё.

—Я, по крайней мере, хоть что-то делала, а кто-то дома сидел, — отвернувшись в сторону от упыря, даже не прошептала, а, можно сказать, подумала я. Казалось, это практически невозможно, но родственник каждое слово расслышал.

— А ну повтори, что сказала!

Инстинкт самосохранения подсказал: «Настя, беги», послушалась и оказалась права. Потому как в тот момент, когда я выпрыгивала из кресла, Марат выскакивал из своего и явно не для того, чтобы по голове невестку погладить за то, что умница да красавица.  

Сердце колотится как бешенное, вот-вот выпрыгнет из груди. Из-за страха быть пойманной мало что понимаю. В голове одна цель – убежать, исчезнуть из гостиной как можно скорей. Где пережду, пока Воронцов протрезвеет, понятия не имею, но точно не в своей спальне.

Чёрт, не заметила на пути низкий табурет с мягким сиденьем, зацепилась ногой за него и чуть не свалилась. Слава всему, равновесие удержала, но зато больно ударилась бедром о журнальный стол. Но это всё мелочи, заживёт, главное - чтобы Воронцов не догнал.

Дожила, твою мать…

— А-а-а, — всхлипнула я, потому как запястье попало в железную хватку.

Как? Как пьянищий  Марат смог догнать меня трезвую?

— Отпусти, — дёрнула на себя руку, пытаясь освободиться. Но в следующую же секунду полетела не ближе к лестнице, куда стремилась, а в обратную сторону, прямиком к Воронцову. — Ты пьяный и не соображаешь, что делаешь. Завтра ведь сгоришь со стыда, — отпихивая от себя мужчину в грудь, призывала я родственника послушать голос разума.

— Повтори, я сказал, — обдавая стойким запахом алкоголя, потребовал родственник, когда ему всё же удалось развернуть меня так, чтобы смотрела ему в лицо. — Повтори!

— Да пожалуйста! — всё, мозг выключился, и возмущение вместе с обидой полились изо рта. — Где ты шатался полтора года? Почему навещал Руслана от силы пять раз и то дольше чем на полчаса не задерживался? Бесспорно, я обязана была о муже заботиться, но и ты тоже. Тебя никто не просил Руслана водить в туалет или мыть, но поговорить-то ты мог? А ты его бросил, родную кровь, между прочим. То, что ты сейчас его вдову в жёсткие рамки поставил и строго блюдёшь, чтобы я не дай бог кого себе не завела, так это Руслану уже до лампочки. Надо было о живом человеке беспокоиться, а не интересы мёртвого стеречь. Почему?! — выкрикнула я Воронцову в лицо, но дыхание перехватило, и с первого раза фразу закончить не удалось. — Почему ты его бросил?! По какой причине не поддержал?!

Глава 14

Несмотря на опасность, что нагрянет Марат, ночь я провела в своей спальне. Искала для себя альтернативный ночлег, но, когда ходила по дому в поисках подходящего места, стало так невыносимо противно, что решила не прятаться, а в случае чего дать Воронцову отпор. Собственно, с этой целью я и наведалась в хозяйственную комнату, где взяла молоток, который ночевал рядом со мной под подушкой.

Молоток не пригодился, утро настало без происшествий. Застилая кровать и доставая из-под подушки орудие самообороны, дикость конечно, но где-то в глубине души даже пожалела, что родственник не пришёл выяснять отношения. С каким бы удовольствием я бы ему по голове треснула, словами не передать. Хотя раньше никогда человека не била, говорят, не так-то и просто кого-то ударить, кто знает, может быть, и не смогла как следует замахнуться и огреть Марата по темени, а потом ещё раз и ещё…

Ой, что-то меня куда-то не туда понесло.… Откуда взялась кровожадность? Хотя известно откуда. Поживёшь с упырём под одной крышей, тоже немножко упырём станешь.

В отличие от других дней, сегодня на первый этаж спускалась чуть ли не вприпрыжку. Ещё бы, ведь когда завтрак будет готов, явится Воронцов – трезвый, и вот тогда-то я и посмотрю на его бесстыжую рожу. Интересно, у него хватит смелости извиниться или трусливо сделает вид, что вчера ничего из рода вон выходящего не произошло? В этом случае не поленюсь и напомню, что он вытворял и как за горло хватал. Да, отметен на шее не осталось, Воронцов, как ни странно, но держал меня, можно сказать, нежно, но суть от этого не меняется. Насилие и есть насилие, даже без синяков. 

На завтрак приготовила овсяную кашу, потому как однажды Марат упоминал, что терпеть овсянку не может, вот я и решила «угодить» родственнику.

Сначала в столовую прибыла Оксана. Невооружённым взглядом видно, что девушка взвинченная и недовольная. В коем веке с утра не выглядит так, словно через пятнадцать минут у неё съемка для глянцевого журнала. Может, Воронцов после обильного возлияния всю ночь храпел и спать ей мешал?

Следом за любовницей явился Марат. Судя по хмурому выражению лица, у него утро тоже не задалось, а ещё заметно, что голова у мужчины раскалывается, и его мучает жажда. Упырь, после того, как со мной и Ниной Васильевной поздоровался, одним глотком жадно осушил стакан сока и попросил ему ещё принести, только не стакан, а целый графин.

Сидим, завтракаем, Воронцов как рыба молчит, извиняться и не планирует. Более того, предположу, если я тему вчерашней ночи сама не подниму, то она канет в лету.

Ну уж нет, обязательно выскажусь. Только не при Нине Васильевне. Не знаю уж за что, видимо, за старые заслуги, но женщина как родного любит Марата, постоянно рассказывает, как он в школе все подряд олимпиады выигрывал или дневник его, наполненный одними пятёрками, принесёт и каждую страничку подолгу рассматривает. А ещё Нина Васильевна любит упоминать, что у Воронцова два высших образования и оба с отличием.

— Марат, я знаю отличное средство против похмелья. Просветить? — сказала я, заметив, как мужчина, морщась, в очередной раз виски себе помассировал.

Воронцов не только вопросительно на меня посмотрел, но в то же время с надеждой. Видимо, ему так плохо, что он готов помощь принять даже из моих рук.

— Не перебарщивай с алкоголем, а лучше и вовсе не пей, — съязвила я и губы кусаю, чтобы не расплыться в улыбке. Не уверена, но мне показалось, что после моего ответа, у родственника правый глаз пару раз дёрнулся.

— И ты ей позволишь так с собой разговаривать? — уставившись на любовника, возмутилась Оксана, но её голос мигом затух, когда начала говорить Нина Васильевна.

— Марат, ты что, вчера перебрал?

— Не перебрал, а в зюзю напился, — не удержалась я от комментария, но Нина Васильевна и меня заглушила.

— Марат, я сейчас мигом тебе здоровье поправлю. Есть у меня несколько чудо-рецептов, на ноги сразу поставят, — заверила Нина Васильевна, торопливо встала со стула и помчалась в сторону кухни. Но проходя мимо меня, остановилась и чего я совсем не ожидала, бросила мне упрёк: — Настасья, ты почему мне, когда завтрак готовили, не сказала, что у Марата, возможно, будет болеть голова?

— В воспитательных целях, — ни капли не обидевшись на женщину, заявила я. — Если нет наказания, то преступление будет повторяться вновь и вновь…

— Молодёжь, на всё у вас найдётся ответ, — фыркнула Нина Васильевна и скрылась за дверью.

— Я бы на твоём месте, Марат, сейчас от стыда провалилась сквозь землю. Нина Васильевна так из-за твоей головной боли запереживала, что даже меня отругала. Знала бы она, как ты совсем недавно собирался с ней поступить…

— Настя, — с предупреждением в голосе рыкнул Марат, — а до завтра претензии не подождут? Мне и без них тошно.

— Нет, конечно, не подождут. Ты, когда шантажом меня в этом доме заставил остаться, не говорил, что по ночам в пьяном угаре будешь душить. Да, Оксана, и не надо так пучить глаза, — отвлеклась я на девушку, что от услышанного ртом воздух глотала. — Я здесь живу не потому, что мне так сильно нравится ваша компания, меня твой алкаш вынуждает. Боится, что я мужика себе заведу раньше, чем траур закончится.  На досуге поговори с ним на эту тему.   Марат, моим родителям гораздо проще будет пережить увольнение, чем увечье или смерть дочери, так что либо ты даёшь мне гарантию, что такого больше не повторится, либо я собираю вещи и уезжаю. 

Глава 15

Сегодня однозначно мой день. С утра, как бы то ни было, но Воронцова на место поставила, сейчас подходящее место для ресторана нашла. А ещё с удивлением для себя заметила, что когда разговаривала с хозяином здания, то задавала правильные вопросы. Спросила, есть ли у помещения второй выход для погрузки-разгрузки, как обстоят дела с вентиляцией, давно ли менялась электрическая проводка…. В общем, требование Марата изучить техническую документацию оказалось делом полезным и нужным.

Далее в списке намеченных дел у меня стоял ужин. Сегодня отрепетирую каре ягнёнка в фисташковом соусе с томатами, баклажаном ну и, конечно, с молодым картофелем. От одного упоминания этого блюда, у меня всегда аппетит разыгрывается, и слюнки текут. Кстати, надо не забыть попросить девушку, что теперь накрывает на стол, чтобы достала сервиз похуже. А то упырь, с его безграничной любовью к мясу на косточке, помимо ягнёнка, и тарелку проглотит.

На выходе из спальни меня ждал приятный сюрприз, после которого рейтинг Воронцова поднялся от упыря – злостного и особо вредного, до упыря – обыкновенного. Мужчина в тёмно-синем комбинезоне и кепке нёс по коридору дверь, точно такую же, какая стояла у нас с Русланом всегда в комнате. Как выяснилось, установить мне заново дверь распорядился лично сам Марат. За это родственник получает плюс, но сразу его отдаёт, потому как на двери вновь не замок, а одно название от него.

По моему мнению, холодильная комната, где в данный момент я находилась – это наилучшее изобретение человечества, естественно, после стиральной машины и посудомойки. Именно с этой мыслью и корзиной в руках, набирала с полок продукты для ужина. Всё рядом, в одном месте: и соленья, и варенья, и сетка картофеля, и молоко, и мясо любого вида лежит в отдельной камере. Красота, только зябко. Сколько раз себе обещала, прежде чем в холодильную комнату заходить, накидывать на плечи шаль Нины Васильевны. Но нет, видимо, чтобы мне это начать делать, надо сначала хорошенечко переболеть.

Наполнив корзину необходимым набором ингредиентов, надавила на ручку и толкнула от себя дверь.

— Хм, — хмыкнула вслух я, когда дверь не поддалась и осталась закрытой.

Следующие несколько секунд я пыхтела и с дверью боролась, но та отказывалась меня выпускать.

— Что-то заело? Или меня кто-то нечаянно закрыл? — вновь озвучила я свои мысли и огляделась. Теперь холодная комната совсем не казалась мне чудом света, теперь она в буквальном смысле до дрожи пугала. Сколько в помещении градусов? Плюс один или два. Чёрт побери, да я здесь окочурюсь.

— Выпустите! — поставив корзину на пол, громко выкрикнула я. — Откройте! — принялась кулаками барабанить по двери. — Эй, меня кто-нибудь слышит?! Нина Васильевна!

Отбив руки и надорвав криком горло, остановилась, чтобы отдышаться и снова долбиться начать. Блин, дом полон народу, а я тут сижу взаперти. Хотя вот и причина. Меня закрыл кто-то из новых работников по незнанию, у Нины Васильевны бы хватило ума, прежде чем дверь закрывать, заглянуть внутрь.

— Выпустите! — теперь в ход пошли уже ноги, стучаться руками невмоготу.

Понятия не имею, сколько времени уже провела в холодной комнате, но зуб на зуб не попадает, всё тело дрожит, а в голове зарождается настоящая паника, и приходят странные мысли. Может, это Руслан с того света мне… ой нет, ну совсем бред…

— Откройте же! — в очередной раз истошно взвыла я, и о чудо - дверь приоткрылась. — Оксана, какая же ты молодец, — обрадовалась я спасению и тут же нырнула в тепло. Похоже, теперь долго холодильную комнату не навещу.

— Замёрзла? — ехидно пропела Оксана, с явным злорадством наблюдая за тем, как я трясусь.

— Это ты меня заперла?!

— Ну а кто же. Или что, я не единственная, у кого ты пытаешься мужика увести? Так вот знай, перейдёшь мне дорогу - я на любую крайность пойду. Поняла?

— Оксана, ты головой где-то ударилась? Мне твой Марат нахрен не нужен, — растирая плечи руками, с заиканием произнесла я. Вообще-то меня крайне сильно тянет девушке за выходку по голове настучать, но пока физически не могу, замёрзла так, что тело не контролирую.

— Ты меня за дуру-то не держи. Сегодня за завтраком перед Маратом и так выгибалась, и сяк, даже моего присутствия не постеснялась, — кривляясь, высказалась Оксана, чем ещё сильней разожгла желание её отмутузить.

 — Ты явно завтракала в какой-то альтернативной вселенной, — перескакивая с одной ноги на другую, заявила я. — Утром за завтраком я скорей кусала Марата, но никак уж не любезничала. 

— Не оправдывайся, я же не слепая, всё вижу. И своё дело я сделала, урок тебе преподнесла, так что в следующий раз, прежде чем зариться на чужое, рекомендую подумать, — девушка резко развернулась на каблуках и с гордо поднятой головой собралась уйти восвояси. «Но ведь девочки так не играют», - решила я. Оксана разок учителем побыла, по закону теперь моя очередь.

— Стоять, — поймала я подругу Воронцова за ворот платья и на себя потянула.

— Ты что делаешь, сумасшедшая! — как по мне, несправедливо возмутилась Оксана. При этом она забавно махала руками, как при полёте, чтобы удержать равновесие. — Отпусти.

— Конечно, отпущу, — уже волоча девушку обратно к холодильной комнате, пообещала я. — Но сначала ты свой же урок сама и изучишь.

Глава 16

Марат

Щербаков Константин, если это, конечно, настоящее имя следователя, что я нанял, явился ко мне в офис без предупреждения, поэтому и прождал в приёмной целых сорок минут, пока не закончилось совещание.

— Доброе утро, Марат Александрович, а я к вам с первыми результатами, — как только от меня вышел последний сотрудник, Щербаков расположился в кресле напротив и аккуратно положил на стол перед собой серую папку.

— У меня тоже есть новость, — имея ввиду всплывшее и ныне уничтоженное завещание, отозвался я, но предпочёл, чтобы первым поделился информацией следователь.

— Меня крайне заинтересовала авария, произошедшая с вашим братом полтора года назад, и я начал копать. Полиция этот факт не расследовала. Никто не погиб – это раз, второго участника дорожного происшествия не было – это два. А три – это то, что авария никакого отношения к несчастному случаю не имеет. Её сто процентов подстроили, — мужчина раскрыл папку, достал три верхние фотографии и одну за одной выложил в центр стола. — Вот эта деталь автомобиля Руслана была намеренно повреждена, — следователь взял карандаш и ткнул его концом в третью фотографию. — Хоть и с первого взгляда кажется, что это обычный физический износ, но это не так. Если приглядеться, сомнения отпадают, это надрез.

— Согласен, — сказал я, внимательно изучив снимок. — Значит, какая-то сука уже давно открыла на Руслана охоту?

— Совершенно верно. Поэтому версию самоубийства можно смело исключать. Кто-то полтора года назад пытался избавиться от Руслана, но он выжил, хоть и остался калекой. Убийца затаился, два несчастных случая подряд – слишком подозрительно, но вторая попытка увенчалась успехом.

— У кого же хватило терпения ждать полтора года? — прорычал я, жалея о том, что не знаю имени гниды, разорвал бы собственными руками.

— Да, мне тоже показался неестественным столь долгий срок, — протянул Щербаков. — Лично я бы подождал год. Поэтому предположил, что скорей всего неизвестный, в процессе выжидания момента «х» мог отказаться от планов убийства Руслана, но потом что-то его спровоцировало, и я начал искать яркий момент, который предшествовал смерти вашего брата. И он нашёлся, — мужчина вынул из папки ещё несколько фотографий и положил их поверх уже имеющихся на столе.

— И что яркого в том, как моя невестка выходит из автомобиля? — спросил я, разглядывая фото, снятое камерой наблюдения парковки какого-то торгового центра.

— Марат Александрович, обратите внимание, на снимке не то чтобы пасмурный день, дождь идёт, а Анастасия в солнцезащитных очках.

— И-и-и? Я что, угадывать тут сидеть должен! — прикрикнул на Щербакова, чтобы не устраивал викторину.

— Под очками Анастасия прячет синяк. Работа вашего брата. Руслан ударил жену за несколько дней до смерти, и не просто ударил, чуть не изуродовал. Ей повезло, что не пришлось пластику делать.  

— Что ты несёшь?! — привстав, схватил я Щербакова за лацканы пиджака и хорошенько тряхнул. — Руслан бы не поднял руку на женщину!

Следователь нервно сглотнул, и его рожа приобрела сочувственный вид.

— Понимаю, этот поступок отнюдь не украшает Руслана, но против фактов не попрёшь. У меня нет фотографии Анастасии без очков, зато есть копия записи врача, к которому из-за травмы обращалась ваша невестка, а также я записал на диктофон разговор с одним из ваших охранников, что в доме работает. Кстати, рекомендую парня уволить, болтает так, что не заткнёшь.

—И что он сказал? — рявкнул я, но ищейку отпустил.

— Сказал, что Руслан и Анастасия постоянно ругались. Ваш брат маниакально жену ревновал. Отмечу, как показало расследование, беспочвенно. В какой-то момент дело дошло до рукоприкладства – это не редкость в семьях с проблемами.

— Чуть не изуродовал, — повторил я слова Щербакова и пальцем коснулся фото, где Настя куда-то шла.

— Марат Александрович, вы сейчас неправильно реагируете. Руслан жертва – он мёртв. Анастасию к мужу цепью никто не привязывал. Нравится, что бьёт муж – сиди и терпи. Не нравится – разводись. Синяк не оправдывает убийство.

— Вы ещё не доказали, что убила именно она, — напомнил я следователю.

— Расследование в самом начале, и на данный момент Анастасия – главная подозреваемая. Вы говорили, у вас тоже есть новости?

— Есть, — неохотно подтвердил я, и показал Щербакову копию сожжённого завещания.

— Сочувствую, — оторвавшись от чтения, присвистнул мужчина.

— Не стоит, я вовремя отреагировал, оригинала документа больше нет.

— Тогда поздравляю, — следователь улыбнулся. — И это то, что нам не доставало – мотив!

— Если Настя не знала о завещании, то нет никакого мотива. А вот нотариус знал, и мог в момент его написания, нарисовать схему как легко и быстро обеспечить себе небедную старость, продав документ мне.

— Нет, — замотал Щербаков головой. — Притянуто за уши. Вариант с Анастасией-убийцей более вероятен. Всё абсолютно логично. Жена решает убить мужа, первоначальный мотив нам не известен.  Муж не погибает, а остаётся прикованным к инвалидному креслу. Жену почему-то этот исход тоже устроил. Потом, спустя время, муж в порыве ревности бьёт жену. В качестве извинений переписывает завещание в её пользу, то есть деньгами искупает вину. Обиженная жена не будь дурой смекает…

Глава 17

Анастасия

От ягнёнка исходил такой умопомрачительный аромат, что голова кружилась, а на пол нет-нет да капали слюнки. За стол ужинать мы всегда садимся ровно в семь, значит, я тютелька в тютельку успеваю. По шагам поняла, на кухню кто-то вошёл. Хотя, что значит кто-то? Естественно Нина Васильевна. Только она мне помогает «творить».

— Нина Васильевна, подайте мне, пожалуйста, полотенце, — не отворачиваясь от плиты и вытянув руку назад, попросила я.

Ни ответа, ни шороха, ни полотенца в руках…

— Нина Васильевна, я вас … Боже ты мой… — сам собой вырвался испуганный возглас, стоило обернуться назад. Кого-кого, но Воронцова никак не ожидала увидеть на кухне. — Чёрт побери, — на автомате сунула палец в рот, потому как он заныл от ожога.

Марат, как стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, так и стоит и в упор на меня смотрит, причём крайне странно. Нет, не враждебно или с претензией, как обычно, а с каким-то то ли сожалением, то ли даже болью в глазах.

А-а-а! Воронцов явился на кухню, потому что его подружка нажаловалась на меня. Если Марат сейчас начнёт кидаться в меня несправедливыми обвинениями, то ягнёнок никому не достанется. Потому как не пожалею трудов и с пылу с жару надену  ягнёнка Воронцову на голову.

— Обожглась? — ожил упырь. — Дай посмотрю.

Глазом моргнуть не успела, как родственник очутился возле меня, вынул изо рта мой палец и пристально разглядывает покраснение.

— Надо мазь нанести против ожогов, — Воронцов это так взволнованно произнёс, словно я не горячую поверхность противня случайно подушечкой пальца задела, а мне на голову вылили кастрюлю раскалённого масла.

— Да ничего мазать не надо, — отобрала у мужчины свою руку. — Само пройдёт. Ерунда. Ты зачем пришёл? — довольно резко спросила я, как будто у Марата нет никакого права здесь появляться. — То есть, я имела в виду, ты никогда раньше на кухню не заглядывал, — попыталась выправить ситуацию, но решив, что это гиблое и никому не нужное дело, спросила мужчину в лоб. — Оксана наябедничала на меня?

— Нет, — нахмурился Воронцов. — А что такое, что-то случилось?

Ага, если Марат спрашивает, значит, не в курсе проделки подружки. А Оксана не такая уж и дура, по крайней мере, ей хватило мозгов не ввязывать Воронцова в нашу с ней стычку. И я промолчу, не хочу сообщать упырю, что его подружка меня к нему приревновала.

 — Ничего, — ответила я и, отшатнувшись на полшага от Воронцова, вопросительно уставилась на него. Да что с родственником сегодня не так, зачем он коснулся моей щеки и погладил?

— А я всё гадал, почему с бойким характером ты такая пугливая, — задумчиво протянул Воронцов, причём такое ощущение, что говорил мужчина фразу не для меня, а просто вслух высказал свои мысли.

— Марат, ты что, опять выпивши? — пригляделась к упырю, но выглядел он трезвым и алкоголем от него не несло.

— Всё-таки нанеси на палец мазь, — проигнорировав мой вопрос, посоветовал Воронцов, развернулся и без всяких объяснений, зачем приходил, спешно вышел из кухни.

— И что это было? — оставшись в пустой комнате, развела я руками.

Как это ни странно, но «семейный» ужин протекает тихо и мирно, Марат по большей части молчит, Оксана опять давится огурцами, одна Нина Васильевна, не унимаясь, жалуется на ситуацию в стране. Видимо, опять посмотрела «хреновости». Надо бы в её комнате на телевизоре тихонечко отключить все новостные каналы, с её высоким давлением слушать этот нескончаемый поток негатива – опасно для жизни.   

Мобильный Марата начал издавать звуки. Мужчина выключил громкость, но со стула встал, видимо, чтобы уйти и ответить.

— Настя, обязательно включи ягнёнка в меню ресторана, — остановился родственник возле меня и зачем-то… с какого-то хрена положил свою руку мне на ладонь. — Спасибо.

Нет, Воронцов всё-таки упырь из упырей. Ну какого чёрта он драконит подружку? Оксана из-за выходки любовника огурец чуть не выплюнула и позеленела от злости. Блин, женская ревность - дело взрывоопасное. Где гарантия, что в следующий раз Оксана не до смерти меня в холодильнике заморозит?

Месть со стороны Оксаны не заставила себя долго ждать. Уже через час, когда я поднялась к себе в комнату, ко мне постучалась одна из новеньких горничных и взволнованно сообщила, что Марат Александрович просил меня спуститься в гостиную.

Накинув халат поверх ночной рубашки, направилась, я так понимаю, на казнь…

На первом этаже застала не только Марата с Оксаной, но и перепуганную Нину Васильевну. Подружка Воронцова и ей показывала своё представление с фальшивыми крокодильими слезами и обиженным шмыганьем носа в платок.

— Настя, Оксана сказала, что сегодня ты заперла её в комнате-холодильнике, — развалившись на диване рядом с рыдающей девушкой, сообщил Воронцов и вопросительно на меня посмотрел, говоря взглядом «объяснись».

Вздохнула и так мне стало противно. Ну вот не хочу я кому бы то ни было доказывать, что трава в поле зелёная, а вода в море голубая. Да пускай Воронцов и его подружка катятся с высокой горы и думают обо мне, что хотят. Да, Нину Васильевну жалко, но я ей позже всё расскажу.

— Оксана, ты, когда в зеркало смотришься, тебя не тошнит? — бросив единственную фразу любовнице Воронцова, развернулась и направилась обратно к лестнице. Надо было вообще не спускаться.

Глава 18

Моим планам полежать в одиночестве не суждено было сбыться, спустя полчаса в комнату постучали.

— Я уже сплю, — выглянув из-под одеяла, крикнула я. — Уходите.

— С радостью бы ушла, но не могу, — раздался за дверью раздосадованный голос Оксаны.  — Марат поставил условие, пока с тобой не поговорю, на глаза ему могу не попадаться. Так что я не отстану, пока не откроешь.

— Чтобы и ты, и твой любовник провалились в глубокую яму, — ворчала я, нехотя сползая с кровати. — У тебя ровно минута, — распахнув дверь, предупредила я девушку, отметив, что совсем недавно Оксана плакала и не наигранными слезами, а вполне себе настоящими.

— Прости меня за то, что заперла в холодильнике. Обещаю, такого больше не повторится, — без сожаления и раскаянья извинилась Оксана и, не дав мне опомниться, можно сказать насильно, вручила какой-то предмет. Коробочку размером чуть больше чем спичечный коробок.

— Что это? — вытянула я руку с коробочкой вперёд, словно опасалась, что внутри бомба. А что? Откуда мне знать до чего Оксана и её горячая безмозглая голова могли вместе додуматься?

— Серьги. Недавно выпросила у Марата. Бриллианты в белом золоте, между прочим, — подруга упыря тяжко вздохнула и с такой тоской посмотрела на коробку, словно в ней находится не украшение, а её собственное, только что вынутое из груди сердце.

— А мне-то они зачем? — округлила глаза я, и от греха подальше сунула коробку обратно хозяйке.

— Вот и я думаю, зачем? Но Марат велел отдать. Как он выразился, что если лишусь чего–то на самом деле для меня ценного, то в следующий раз, когда придёт бредовая мысль, я от неё откажусь, из-за страха потерять то, что имею.

Закатила глаза. И ради этого меня подняли с постели?

— То ты учительницу из себя изображала, когда заперла меня, то теперь твой любовник перевоплотился в преподавателя. Если вас тянет поиграть в ролевые игры – пожалуйста. Но других-то зачем вмешиваете? Всё, разговор закончен. Топай отсюда, — захлопнув перед носом девушки дверь, закрылась на ключ, забралась в кровать и как только приняла удобную позу и прикрыла глаза, ко мне вновь постучали.

— Оксана, если ты меня ещё раз заставишь встать, я тебя поколочу, — рявкнула я, перевернулась на другой бок и до ушей натянула одеяло.

— Настя, это я, — послышался голос Воронцова из коридора.

— К чёрту, к чёрту, — ворчала я, ещё сильней укутываясь в одеяло. — Идите все к чёрту…

— Если ты так не хочешь вставать, я в состоянии и сам открыть дверь, ты же знаешь, — насмешливо заявил Марат и, судя по звукам, уже начал ковыряться в замке.

— Сейчас сама открою, — сказала я и добавила почти шёпотом: — И по башке тебе настучу.

— Что?  — грубо спросила я, раскрыв дверь теперь уже перед Воронцовым.

— Я вызвал врача, обещал через час приехать.

— Правильное решение. У твоей подруги явно беда с головой. Не лишним будет с доктором проконсультироваться. Только я-то тут при чём?

— Врача, Настя, я пригласил для тебя, — показывая ряд белоснежных зубов, заявил Воронцов. — Переохлаждение может вылиться в затяжную простуду. А пока доктор в дороге, полечим тебя народными средствами, — перед носом замаячил пакет с горчичным порошком.

— Не-е-ет, — мотая головой из стороны в сторону, протянула я.

— Да, Настя, да-а, — хоть и аккуратно, но бесцеремонно отодвигая меня назад, чтобы войти в комнату, пропел Воронцов.

Конечно, я сопротивлялась лечению и гнала Марата вон, но родственник на этот случай подстраховался и позвал с собой тяжёлую артиллерию в виде Нины Васильевны. А спорить с женщиной, я давно выяснила, – дело гиблое. Она весь мозг выклюет, но на своём настоит. Поэтому примерно минут через пять я сидела на кровати с кружкой малинового морса в руках и опустив ноги в таз с горячей водой, в которую Воронцов лично насыпал и размешал горчичного порошка.

— Вот, тридцать шесть и четыре, — сообщила я горе-докторам, вынув термометр из подмышки.

— Пониженная, — ахнула Нина Васильевна. — Ещё хуже, нежели высокой бы температура была. Я за мёдом, а ты, Марат, гляди, чтобы Настасья, пока не вернусь, ноги из таза не вынимала, и не забывай из чайника кипятка подливать, — дала указания женщина и спешно направилась к выходу.

— Слышала, ноги из таза не вынимать, — как для глухой повторил Воронцов, что вольготно развалился с ногами у меня на постели.

 — Дурдом, — выдохнула я. — А всё твоя Оксана… если начала, то врала бы уже до конца. Зачем призналась? Сейчас бы я вся такая виноватая и коварная спокойно спала, а вы с Ниной Васильевной её бедную и замёрзшую мучили, то есть лечили.

— Настя, почему ты не ушла от Руслана, когда он ударил тебя? — Марат настолько застал меня вопросом врасплох, что я резко на него обернулась, а в голове промчалась мысль, укоротить бы Нине Васильевне её язычок чересчур болтливый и длинный.

— Я хотела, но… — опустив взгляд, тихо пробормотала я, но больше ничего сказать не смогла, ком подкатил к горлу. Муж ударил меня – этот факт я худо-бедно пережила, но то, что данный инцидент получил огласку и обсуждается, по крайней мере, домочадцами дома, обернулся неприятным сюрпризом. Противно быть в глазах людей жертвой насилия, особенно выступать в данной роли для Воронцова с Оксаной.  Да, я ни в чём не виновата, но мне почему-то всё равно стыдно. Видимо, из-за этого чувства женщины, которые регулярно терпят от мужа жестокость, молчат и боятся, что окружающие узнают об их проблеме.

Глава 19

После разговора с Маратом долго чувствовала себя как оплёванная. Я-то считала, что задвигая на задний план собственные интересы, действую во благо Руслана, а, по словам Воронцова, выходит, я просто издевалась над мужем, продолжая без любви его кормить, купать, укладывать спать.

Возможно, Марат прав, и надо было, не оглядываясь, уходить. Ведь известно - именно благими намереньями вымощена дорога в ад. Но тогда мне казалось, что поступаю по совести. Легко Воронцову сейчас рассуждать, когда ничего не изменишь. Где были его «мудрые» советы, когда Руслан меня ревностью и упрёками изводил?

Всё, хватит, ни в чём я не виновата. Если Марат думает по-иному, то это сугубо его проблема, поезд ушёл, надо было беспокоиться о живом брате.

Среду я не любила и одновременно обожала, точно так же, как и субботу, по причине, что в эти дни дала себе обещание хоть немного, но уделять время спорту.

А спорт – штука противоречивая. Пока не начнёшь тренировку, воспринимаешь её как повинность, как наказание, ноги в зал буквально отказываются идти. Зато после того, как хорошенечко на тренажёрах пропотеешь, настроение и самочувствие на высоте. Да, ты устал, но в то же время ощущаешь прилив сил, жутко доволен и гордишься собой.

Разминка на беговой дорожке, основная часть с весом на тренажёрах, заминка в виде растяжки и всё - на сегодня я отпахала. Погрев в сауне косточки и прихватив с собой скраб и маску для тела, направилась в душ.

Подготовив скрабом кожу для маски, выключила воду в кабинке, тщательно вся намазалась и стою жду чудо-эффекта, по крайней мере, на тюбике именно это было обещано.          

Когда в душевой хлопнула дверь и чьи-то ноги по полу зашаркали, закатила глаза и подумала: «Блин, и чего Оксана припёрлась так рано? Она обычно спускается в зал над собой «поизмываться» после обеда, а сейчас ещё одиннадцати даже нет».

Включив воду, смыла маску так, словно дом горит и требуется срочная эвакуация. Оксана и так мне со своей вечно постной миной каждый день за столом надоела. Если потороплюсь, может, хотя бы сейчас разминёмся.

Как могла быстро выскочила из кабинки и сразу наткнулась на неприятный сюрприз. Те два полотенца, что я оставила для себя на лавочке – как корова языком слизала.

Куда исчезли два полотенца, не сомневалась – их стащила Оксана. Зачем? Да просто так, чтобы на нервах моих поиграть. Крупные шалости, как с холодильником, ей зарубили, так она теперь решила мне по-мелкому мстить.

Всё, я сейчас этой гадине с отсутствующими извилинами в голове и вороватыми наклонностями покажу, где раки зимуют. Бить, конечно, не стану, но за грудки потрясу.

Как есть, то есть полностью голая, подошла к соседней кабинке, где лилась вода, судя по вздымающемуся пару, горячая, и резко одёрнула в сторону шторку.

Ой, что-то не то, никакая это не Оксана! Мама дорогая – Воронцов!

Паника, смута, разрозненные эмоции и мысли буквально проглотили меня. За один миг я успела упасть в обморок, убежать в свою спальню и залезь под кровать, сгореть со стыда, да боже ты мой, умудрилась даже подумать, что голый упырь – это нечто невероятное. По крайней мере, со спины – точно. Ведь моему взору предоставлена именно филейная часть, но подозреваю и лицевая не хуже.

Пока пыталась вернуть над своим телом контроль, Воронцов, что шампунем намыливал голову, резко замер.

А-а-а, Марат наверняка услышал, как колотится моё сердце, лично я точно слышу, как оно бьётся в груди. Если бы меня сейчас поставили перед выбором: либо Марат разворачивается и замечает тебя, либо в тебя попадает молния, и ты умираешь, я бы долго мучилась, что же в итоге предпочесть.

Пока рассуждала о какой-то фигне, вместо того, чтобы галопом отсюда бежать, Воронцов повернул в мою сторону голову. И спасибо большое, что хоть только голову.

Не знаю, может, показалось, но сложилось впечатление, что в первую секунду мужчина подумал, что у него то ли бред, то ли галлюцинация. Воронцов даже головой тряхнул, видимо, чтобы прогнать явившееся к нему видение в виде абсолютно голой невестки.                  

Стою ни жива ни мертва, а тем временем непонимания, что происходит, в глазах у Марата всё больше и больше.

Нет, Воронцов, умоляю тебя, не надо поворачиваться полностью. Ну зачем?!

Как я себе не приказывала «туда» не смотреть, но первым делом именно «туда» и взглянула.

Мать моя женщина, о чём же Воронцов думал, когда намывался? Какого чёрта его базука готова стрелять?!

Сообразив, что веду себя не то чтобы не корректно, а перехожу все мыслимые и немыслимые границы, резко вздёрнула подбородок и уставилась на нос Воронцова, в глаза-то я ему теперь ещё год не отважусь смотреть.

— Анастасия, мне очень любопытно, что это сейчас происходит? — вполне резонно интересуется родственник.

— А… я… тут… — мычу какую-то чушь, потому как тот факт, что на мне нет даже трусов – убивает.

Хоть непослушное тело ещё не вышло из оцепенения, представила себе довольно живую картину, как я вся, скрючившись, прикрываю руками стратегически важные части и главное - как при этом смотрюсь со стороны. Блин, стоять перед Воронцовым и держаться одной ладонью за пах, а другой тщетно пытаться прикрыть грудь ещё позорней, чем просто стоять голой. Сейчас хотя бы жалкой не выгляжу. По крайней мере, на это рассчитываю.

Глава 20

После происшествия в стиле «ню», до конца дня свой нос дальше спальни не показывала. В одиночестве время проводила исключительно с «пользой». А именно - стыдилась того, что, не разобравшись в ситуации, как угорелая залетела в душ к Воронцову. Краснела, вспоминая размеры «дубины», смущалась от того, что бесстыже виляла бёдрами, когда уходила. А ещё ругала и поедом себя ела за то, что искренне восхитилась телом Марата, ну и «кувалдой» в придачу. Куда же без неё….

Не успела я утром спросонья глаза продрать, как в дверь постучали. Первое и единственное, что пришло в голову – это упырь долбится. Сердце ёкнуло, пульс участился, ладони вспотели, но тело мигом угомонилось, стоило только услышать голос Нины Васильевны.

— Настасья, с каких пор ты дверь запертой держишь?

Спрыгнув с кровати, открыла дверь женщине.

— Доброе утро, с тех пор, как начала встречать в доме людей, которых вижу впервые.

— Ну да, ну да, — понимающе закивала Нина Васильевна. — Нагнал Марат работников. Раньше как хорошо было, да? Тишина, спокойствие, кругом только свои. Ты как себя чувствуешь? — тёплая заботливая ладонь легла на мой лоб.

— Н-нормально, — с запинкой ответила я, не сразу вспомнив, что вчера, чтобы со всеми не ужинать, в частности с Воронцовым, сказалась больной.

— Ну и слава богу, значит, спустишься к завтраку, — выдохнула и приободрилась Нина Васильевна. — А то вчера Марат, когда я сказала, что ты приболела, сильно ругался. Собирался даже к тебе подниматься, говорил, что вытащит сейчас тебя за трусливые заячьи уши из норы. Но я не пустила, солгала, что уже ходила к тебе, и ты крепко спала.

— Знала, что на вас можно во всём положиться, — наклонившись, поцеловала щёку спасительницы.

— Настасья, а почему Марат тебя трусливым зайцем называл, а? — прищурившись, поинтересовалась Нина Васильевна, на что я лишь пожала плечами.

— А кто ж его знает?

Слава небесам, завтрак проходил в штатном режиме. Марат ничего каверзного насчёт вчерашнего мне не ляпнул, правда, красноречиво поглядывал, да и фиг с ним. Оксана, что, между прочим, немного выбивалось из рамок, пребывала в отличном расположении духа, к Нине Васильевне не цеплялась, со мной не зубоскалила и даже девушке, что обслуживала нас за столом, спасибо сказала, когда та ей ещё одну чашку кофе подала.

Но вся любезность Оксаны пропала, как только Марат вышел из-за стола.

— Я тут себе площадку во дворе приглядела для йоги на свежем воздухе. Так что, Нина Васильевна, сворачивайте свой огород. На ваших никому не нужных грядках газон посадят либо плитку положат. Не знаю, не решила ещё, — с какой-то особо садисткой интонацией сообщила девушка Воронцова.

— Почему это огород не нужен? — возмутилась я. — Всю зелень на нашем столе вырастила Нина Васильевна, и огромное ей за это спасибо. Оксана, вокруг дома столько земли, хватит на футбольное поле. Поищи другой участок для йоги. Уверена, альтернативных вариантов - хоть отбавляй.

 — Ещё чего, этот хочу. Да и потом, этот огород как бельмо на глазу. Позор. Если мои подруги узнают, что у меня на заднем дворе есть теплица, засмеют. Уже всё решено, завтра же грядки сравняют с землёй.

— И кто же так решил, случаем, не Марат? — спросила я, но почему-то была уверена, Воронцов не в курсе задумки любовницы.

— Так решила хозяйка дома, — посмотрев на меня сверху вниз, гордо заявила Оксана.

— Насколько мне известно, на данный момент это место вакантно, так что твоя площадка для йоги – это линии вилами на воде, — сказала я, и лицо Оксаны побагровело.

— Я в доме хозяйка. Вы тут обе оборзели, потому что у нас с Маратом в отношениях были некоторые проблемы, но вчера они разрешились. Так что готовьтесь по струнке ходить. Понятно?

Закатив глаза, я лишь хохотнула. Продолжать дискутировать и дальше с Оксаной не понятно с чего зарвавшейся, желания нет никакого.

— Смейся, смейся, сама всё увидишь. Да Марат от меня без ума. Как скажу, так и сделает. Знаешь, сколько раз мы ночью занимались любовью, а ещё где и как? 

 — Ваша личная жизнь с Маратом никому не интересна. Думай, что и при ком говоришь, — с нажимом произнесла я, кивая на явно смущённую Нину Васильевну.

— Да ладно тебе, подумаешь, — махнула рукой девушка. — Пусть хоть послушает. У неё-то самой когда в последний раз был секс? Ещё до революции. Да и то с выключенным светом и под одеялом, — ядовитый смех Оксаны заполнил столовую.                                                                        

— Оксана, прояви уважение к Нине Васильевне и заткнись, а то я тебя сама заткну.

— Кого я должна уважать, её? — Оксана, вытянув руку, ткнула в Нину Васильевну пальцем. — Да она даже не член семьи. Так, приживалка. Одинокая немощная старуха, только из-за этого Марат её терпит.

Одна единственная слеза, что прокатилась по лицу дорогого и любимого человека выключила мне мозг и включила режим «ярость». От слова «совсем» не помню, каким образом оказалась рядом с Оксаной, зато отчётливо помню, с каким наслаждением залепила ей увесистую пощёчину.

— Ну ты за это, сучка, ответишь, — держась за левую щёку, пообещала любовница Воронцова. — Обе ответите, когда вернётся Марат! — это Оксана уже выдала криком.

Глава 21

— Как же вы мне надоели, — устало проворчала я и, убедившись, что Воронцов крепко держит «любимую», и вреда она мне не нанесёт, вернула кастрюлю на прежнее место.

— Марат, да ты разве не видишь, Настька специально рассорила нас.

— Я велел тебе собираться, а что ты сделала?

— Никуда я не поеду. Без тебя никуда!

Пока я помешивала соус, Воронцов и Оксана собачились. Шум и пыль стояли до потолка. Да, темпераментная из них парочка.

— Я знаю, почему ты хочешь, чтобы я переехала, не из-за Нины Васильевны - это просто предлог! — истерично кричала Оксана и одновременно с этим ревела навзрыд. — Это всё из-за девки, чьи трусы ты носишь в кармане. Я мешаю тебе с ней встречаться, когда вздумается, да?

Воронцов на этот раз не ответил любовнице, что удивило, обычно на два слова Оксаны Марат вставлял десять своих. Из любопытства посмотрела на родственника и чуть лопатку не выронила из рук.

Воронцов был не похож сам на себя, черты лица заострились, брови слились в одну линию, губы и вовсе исчезли, складывалось впечатление, что он прямо сейчас разорвёт Оксану на тысячу мелких кусков.

Наполовину утопила лопатку в кастрюле и выключила огонь, если что, придётся заступаться за девушку, чтобы в доме не случилось непредумышленного убийства в состоянии  аффекта. Похоже, зря Оксана трусы упомянула, на Марата это подействовало, как команда «Фас» на собаку.

— Марат, ты бы сходил во двор, проветрился, а, — предложила я, отдавая себе отчёт, что лучше не вмешиваться. Хоть Воронцов с Оксаной отношения не регистрировали, но всё равно муж и жена –  одна  сатана. Они помирятся через час, а я виноватой останусь.

— Настя, выйди, — рявкнул упырь, но после более вежливым тоном добавил: — Пожалуйста.

— Нет, пусть останется! — завизжала Оксана и расставила в стороны руки, чтобы я не ушла. — Может, ты хоть её постесняешься. Прикинь, Настя, он если пиджак меняет, то и трусы перекладывает. Что ты с ними делаешь? Нюхаешь? Целуешь? Жуёшь? Знаешь, как это называется?!

— Марат, не надо, — оттолкнув Воронцова от любовницы, закрыла девушку своим телом. — Вы оба сейчас не в себе, Оксана слишком расстроена и не понимает, что говорит. Самое лучше - вам разойтись по углам, после всё обсудите, когда успокоитесь.

— Нам больше нечего обсуждать, — склонившись к моему лицу, сказал Воронцов, а потом выпрямился, заглянул за мою спину и выдал: — У тебя полчаса собрать манатки и переезжаешь ты не в квартиру, а мне похер куда, но чтобы я тебя больше не видел.

— Выбросить меня, значит, решил, дорогой мой, — сладко пропела Оксана, — но ничего у тебя не получится. Я беременная, понятно тебе?

— Оксана, молчи, — развернув голову к девушке, посоветовала я, ослу же понятно, что она нагло врёт.

— Да неужели, — усмехнулся Марат. — То есть случилось чудо, и ты вылечилась от бесплодия, дорогая моя?

— Какое бесплодие? Не понимаю, о чём говоришь, — из глаз девушки градом полились слёзы, из чего сделала вывод, отлично она знает, о чём толкует любовник.

— Обыкновенное такое бесплодие из-за аборта, который ты сделала в восемнадцать лет от сокурсника. Разве ты не из-за того, что не смогла родить ребёнка, развелась с мужем–режиссёром?

Все чувства резко перечеркнула тошнота, и лишь её одну я ощущала.

— Вы оба просто до мерзости отвратительные, — пробормотала я. — Отличная пара, один хлеще другого.

Оксана, не обращая внимания на мои слова, набросилась на Воронцова. Девушку словно прорвало. Все накопленные обиды за их двухлетний роман вылились в один нескончаемый поток из претензий и обвинений. «Ты меня никогда не любил», «Я умоляла дать денег на фильм, а ты сказал нет», «Да у нас секс два раза в месяц, не чаще»….

— Настя, ты как? — женские вопли разбавил вопрос Воронцова. — Тебе что, плохо? Присядь. Воды дать?

— Ах, как показательно. Тебя интересует кто угодно, но только не я, — сокрушалась Оксана. — Руслан, глядя на брата, сейчас в гробу перевернулся!

На Воронцова упоминание о Руслане подействовало как красная тряпка. Мужчина отстал от меня со своим стулом и стаканом воды и набросился на любовницу, уже не делая скидку на то, что она девушка. Спасибо, хоть руками не трогал, зато орал так, что окна дрожали, и посуда звенела в шкафах.

— Хватит, — потребовала я, но мой голос проглотил скандал, что разгорался всё жарче и ярче. 

Привлекая к себе внимание, чтобы прекратить этот ад, пришлось принести в жертву стеклянный салатник, который я с размаху бросила на пол и расколошматила вдребезги.

— Уходите! И насилуйте мозг друг друга в другом месте.

Слава небесам, Марат взял Оксану за шкирку и уволок. Хоть ругаться «влюбленные» не перестали, но зато горло надрывали уже не рядом с моими ушами.

В который раз поставила кастрюлю со сливками на плиту. Блин, не соус, а обыкновенная дрянь скорей всего теперь выйдет, если так, то подам к лососю покупной майонез, как говорит Нина Васильевна: «- Я с майонезом и газету за обе щеки с удовольствием слопаю». 

Пока кромсала овощи для салата, во дворе разворачивалась настоящая драма. Специально не смотрела, но на кухне панорамные окна, хочешь не хочешь, а территорию дома всё равно видишь.

Глава 22

— Извините, — попросила прощение за смех. — Просто мне иногда кажется, что мы с вами живём в разных столетиях.  Если я в настоящем времени, то вы в веке так семнадцатом- восемнадцатом. Что же тут неприличного? Ну живём мы с Маратом под одной крышей и что? Всем всё равно. Может быть, я ещё себя скомпрометировала тем, что к вам на встречу явилась без компаньонки?

Иванов невесело улыбнулся.

— Хорошо, Настя, признаю, перегнул палку. Дело в том, что не хотел говорить то, что скажу. Уверен, Марат не беспричинно бросил Оксану, у него на горизонте появилась более заманчивая и интересная женщина.

— Возможно, — согласилась я, вспомнив о труселях, что упырь носит в кармане.

— А ты догадываешься кто эта женщина?

— Нет, — уже раздражаясь, ответила я. Сколько можно обсуждать Воронцова? Просила же сменить тему. — В личную жизнь Марата я не лезу и вам не советую.

— Настя, это ты. Из-за тебя Марат выгнал Оксану.

Хоть расслышала Виктора Олеговича и отчётливо, но смысл фразы не сразу дошёл.

— Конечно же нет! — выпалила я, дикость сплошная, а не предположение.

— Откуда такая категоричность? — теперь раздражаться настала очередь Иванова. — Почему нет? Вы уже несколько недель друг другу никто, а он тебя ни на шаг от себя не отпускает. Марат мне грозил увольнением, если наша дружба продолжится. А я без ложной скромности для него бесценный сотрудник. Чтобы меня к себе в компанию заманить, Воронцов, можно сказать, горы свернул. Такой нелогичный поступок умного хладнокровного человека лично я могу объяснить лишь одним – страстью.

Чего никогда не понимала, так это жарких споров, когда точно известно, что собеседники к единому мнению в любом случае не придут.

Судя по Иванову, он свято верит, что Марат ко мне неравнодушен, я же его мнение не разделяю. Да какой там…. Воронцов всё то время, что его знаю, нос от меня воротил, как от прокажённой, а сейчас при себе держит, лишь бы вдова брата роман раньше положенного срока не закрутила. 

— Виктор Олегович, вы ошибаетесь. Ничего такого Марат ко мне не испытывает. А на счёт нового увлечения, тут вы правы, у Воронцова действительно была тайная любовь от Оксаны, значит, наверняка и сейчас есть, — сказала я, имея в виду мадам «красные труселя» или, что более вероятно, мадмуазель. — Но это точно не я.

— Анастасия, в любом случае считаю, что тебе не нужно оставаться в доме у Воронцова, — видно Иванова я не переубедила, и он продолжает настаивать на своём.

— Да, я бы с радостью съехала, но не могу. Марат грозится уволить родителей из фирмы и меня денег лишить, что оставил Руслан.

Понятия не имею почему, но мой собеседник разулыбался.

— Это как раз не проблема. Не бойся, съезжай. Пусть Воронцов выполняет угрозы, я всё компенсирую.

— Да вы что…. нет! Это ведь такие огромные деньги, — замотала головой из стороны в сторону. Я, конечно, знала, что друг у меня щедрый, но всему же есть разумный предел.

— Настя, — выдохнув, обратился ко мне Иванов, такое ощущение, как будто он настраивается, чтобы сообщить что-то важное. — Видит бог, я молчал, хоть мне это давалось непросто…. Я бы и дальше стоял в стороне и ни на что не претендовал, но обстоятельства изменились. Теперь ты не замужем, — мужчина положил сверху моей ладони свою. Насторожилась. Иванов куда-то не в ту степь свои мысли ведёт. Уже согласна и сплетничать, лишь бы мужчина не довёл смысл своих слов до логического конца.

— Виктор Олегович, — попыталась остановить друга. Я же не дура, понимаю, о чём речь, но мужчина был явно настроен открыться.

— Настя, пожалуйста, не перебивай. Между нами не должно быть недомолвок. С моей стороны нечестно и дальше притворяться, что хочу лишь твоей дружбы. Ты та, ради кого встаю по утрам, ты та, ради кого живу, ты моё всё….  Не беспокойся, что откупиться от Воронцова мне дорого встанет. Человек я далеко не бедный, могу себе позволить и гораздо больше. Для меня главное - чтобы у тебя всё было хорошо, а рядом с Маратом, уверяю – это просто-напросто невозможно.

Только набрала в лёгкие воздух, чтобы высказать своё мнение, как Иванов вновь не дал.

— Знай, помощь моя бескорыстная и ни к чему тебя не обязывает. Готов ждать сколько угодно и в случае отказа с уважением отнесусь к твоему решению остаться друзьями.

Подозреваю, у меня сейчас такое же лицо, как у африканского лемура, который в глаза снег не видал, а его закинули на Северный полюс и сказали: «Всё, голубчик, допрыгался, теперь тут будешь жить».

Что такое творится?

Я что, пошла на маникюр и там заснула, поэтому мне снится этот кошмар? А иначе то, что происходит, не назовёшь. Признание от Иванова в любви сравнимо с признанием в недочерней любви ко мне родного отца.

— Мне, пожалуй, пора, — подскочила со стула. Виктор Олегович наверняка ждёт от меня каких-то слов или решений, а мне сказать нечего, кроме того, что в ближайшее время видеть его точно не захочу.

— Настя, я как снег на голову, да? — мужчина, тоже поднявшись на ноги, засуетился. — Понимаю, надо было подождать ещё хотя бы немного, и я собирался, но Воронцов…. Анастасия, остановись, — Иванов преградил мне путь. - По крайней мере, не уходи так.

Глава 23

Марат

Взгляд у следователя горит, по глазам вижу, нарыл что-то, поэтому и примчался ко мне в офис с информацией в зубах.

— Марат Александрович, нашёл я на вашу невестку улики, — довольно протянул Щербаков и как в прошлый раз достал из портфеля серую папку. — Всё здесь. Я был прав, виновата Анастасия.

— Ну и….

— Как вы наверняка знаете, ваш брат якобы добровольно наглотался снотворным. А вы в курсе, что незадолго до смерти Руслан просил своего врача выписать рецепт на другое лекарство, жаловался, что от прежнего снотворного днём чувствует усталость и слабость?

— В курсе, — ответил я. — Доктор выписал ему более слабое средство.

— Вот именно! А теперь возникает вопрос, для чего тогда ваша невестка покупала старое неподходящее снотворное за три дня до гибели мужа, причём в аптеке, до которой из её дома ехать и ехать, и расплачивалась она не банковской картой, а наличными?

— Более слабые таблетки не работали, и чтобы Руслан смог заснуть, Настя приобрела лекарство, которое ему помогало, — пояснил я, а если быть точнее, то просто в очередной раз оправдал девушку.

— Не сходится, — Щербаков порылся в папке и выдернул из неё несколько листков, — вот полная опись аптечки Руслана, составленная сотрудниками полиции. Согласно реестру, ваш брат принимал новое лекарство ежедневно ровно с того момента, как врач его прописал. А ведь если бы Анастасия действительно купила прежнее лекарство по просьбе мужа, и он за три дня до смерти вновь на него перешёл, то в блистере нового снотворного должно было остаться на две таблетки больше, — сказал следователь и начал выкладывать содержимое папки на стол. — Вот Анастасия в аптеке подаёт купюры провизору. Обратите внимание на дату и на упаковку таблеток, что уже лежит на прилавке. Вот она выходит из аптеки. Вам хорошо видно название улицы? Согласитесь, мягко сказано, далековато от дома, да? Вот её показания, в них Анастасия не упоминает о том, что незадолго до самоубийства мужа купила месячный запас тех самых таблеток, которыми отравился супруг. Марат Александрович, я считаю дело закрыто. Убийца найден. За вами теперь решение, оставить всё как есть, и пусть Анастасия радуется жизни, или же её наказать. Если не хотите марать руки в крови, имеется альтернатива. Анастасия молодая и привлекательная. Я могу устроить так, что она просто исчезнет, и поверьте, хоть она и не умрёт, но жизнь её сладкой точно не будет, ровно так же, как и долгой.

— Исключено, — рявкнул я, представив грязный бордель, куда, по всей видимости, Щербаков и планировал сплавить Анастасию. — Если даже решу, что невестка действительно виновна, и я хочу мести, то это будет пуля в лоб, чтобы без боли и быстро.

— Разумеется, способ выбирать вам, — следователь поднялся со стула и взял в руки портфель. — Подумайте. Всё взвесьте.  Если что, я на телефоне, жду от вас лишь команды.

Возвращаясь из офиса домой, принял решение подыскать нового следователя, который не предоставляет услуги по физическому устранению людей и не имеет наклонностей садиста-маньяка-работорговца.

После ужина опять едва встал из-за стола, наелся так, что еле дышу. Вот спрашивается, на хрена я каждого блюда добавки просил, завтра что, великий голод настанет, и еда резко закончится? Не знаю, что Анастасия на кухне вытворяет с продуктами, но такое ощущение, как будто колдует, нереально вкусно, словно ей сам чёрт помогал.

Дабы жирок после переедания не завязался, пошёл прогуляться на улицу, эффективней было бы, конечно, навестить спортзал, но физические нагрузки возможны лишь после пары часов.

Зайдя в дом и проходя мимо гостиной, замер, давно я такой трогательной и уютной картины не видел. Настёна, разложив на ковре подушки, лежала на полу на животе и работала за ноутбуком. Нина Васильевна смотрела какой-то фильм, судя по картинке экрана – слезливую мелодраму, и вязала полосатые гетры, точь-в-точь, какие сейчас были натянуты на ножки невестки, которыми она болтала. Бесформенный длинный свитер, что надет на Насте, очевидно, так же дело рук Нины Васильевны. Вязка крупная с косами, женщина в детстве мне тоже такой же вязала.

— Ой, ну я не могу, какой же этот Саваш ладный, — вздохнула Нина Васильевна, когда на экране крупным планом показалось лицо чернявого мужика. — Какая же эта Ясмин непутёвая, нос от него воротит, а ещё скрывает, что у них растёт совместный сын. Настасья, лицо-то от цифр отверни, да глянь-ка на парня.

Невестка, подняв подбородок, прищурилась.

— Ага, ничего такой, симпатичный.

Один комплимент от невестки в сторону мужика, и его лицо сразу превратилось в козлиную морду.

— Настасья, тебе бы такого в мужья отхватить, вот бы дети у вас вышли красивыми.

Невестка, дрянь, заулыбалась. Что, понравилась идея родить от морды козлиной?

Воображение заиграло и к представленной картинке в гостиной дорисовало деталей. Теперь в ранее пустом кресле развалился мужик, что недавно с экрана смотрел, вокруг него бегали и орали трое мальчишек лет так пяти-шести, далее в комнату с младенцем на руках входит невестка и радостно сообщает:

— Дорогой муж, я вновь в положении.

Вот же херня. Какого… я себе это дерьмо представил? Так напрягся, что рубашка прилипла к спине.

— Настасья, а чего ты улыбаешься, думаешь, я старая дура? Замуж и ребёночка тебе обязательно надо. И не тяни. А то знаешь, как время бежит, не угонишься. Я как будто ещё вчера молодкой ходила на выданье, а теперь вот, вся дряхлая и лицо в паутине. В зеркало противно смотреть.