Болотник Книга 3

1

Уже две недели я лежу в больнице. И последнюю неделю - в знакомой мне по первому пробуждению в этом времени палате. До этого в реанимации лежал. Черепно-мозговая травма и большая потеря крови. Если бы не мой ангел хранитель, с автоматом в руке и лицом моего друга Андрея, лежал бы я не на мягкой кровати, а в холодной и сырой могиле. Да и всем, кто меня спас и вытащил, я теперь по гроб-жизни обязан. А это очень много людей. Семён, который всё сделал как надо, весь состав мобильного спецотряда КГБ из пятнадцати человек, пилот вертолёта, что, рискуя разбить машину, посадил свой МИ-4 на берегу реки, ну и конечно операционная бригада Каменногорской больницы – они штопали меня почти шесть часов. Рана в бедро оказалась почти смертельной, бедренная артерия повреждена, и штатный санинструктор спасшего меня отряда, до самой операционной, вручную пережимал артерию своими огромными кулаками, воткнув их в низ моего живота. Голове тоже досталось сильнее чем я думал, ну может и на пользу ей пойдёт, уж слишком много необдуманных решений я начал принимать в последнее время.

Семён успел. Подробностей я не знаю, но Палыча с командой перехватили ещё на выходе из тайги, а уже вечером того же дня, аэропорт Каменногорска принял спецборт из Москвы. Отряд из офицеров спецназа, не задерживаясь ни на минуту, выдвинулся для задержания нарушителей границы. Ребятки, наверное, побили все рекорды по марш-броскам. Они с ходу вступили в бой с моими несостоявшимися убийцами. Того гада, что почти уже добил меня, срезал очередью из автомата, никто иной как старший лейтенант Кирюшин Андрей, мой друг, а теперь и жутко секретный товарищ из КиГиБи. Второго, удалось взять живым. Раненый мною китаец не смог оказать сопротивления, не очень-то повоюешь без одного, почти только что выбитого глаза. Всего одна дробинка, а столько негативных последствий для китайского бойца. Экспресс допрос, и основная группа спецназа, оставив со мной и раненым китайцем санинструктора, скрылась в тайге. Удалось ли им взять остальных, так и осталось для меня тайной, но группа в Каменногорск не вернулась. По словам сотрудников КГБ, которые приходили опрашивать меня, у ребят всё в порядке, раненых и пострадавших нет. Больше выудить у чекистов ничего не удалось, но и то хлеб, пусть ребята живу долго и счастливо, а брат мой Андрюха - пусть живёт вечно.

Алёна почти не отходит от моей кровати. Она неделю провела под дверью реанимации и даже вздорная и хамоватая медсестра Нинка, вежливо и почтительно здоровается с ней первой, когда заступает на смену. Мне в палату несут всегда только самое лучшее и свежее, обход и раздача пищи, тоже начинается с моей палаты. Но это точно не из-за меня. Уважают тут мою жену, а я люблю безмерно. Ну как можно не уважать человека, который, почти не смыкая глаз несколько дней подряд, с готовностью брался помогать медперсоналу в любом деле, которое ей только было по силам. Подменить старую санитарку с разболевшимся радикулитом и помыть за неё полы в коридоре, подежурить на посту, пока уставшая медсестра кемарит ночью на кушетке, помочь с раздачей пиши – она бралась за всё. Говорит, так ей было легче отвлечься от тяжелых мыслей. Хотя пора бы уже ей привыкнуть. Не удается мне последнее время без приключений обходится.

За мои «подвиги» новый орден мне не дадут, и в Москву, на торжественное награждение я не поеду. Афишировать на весь Союз такой прокол пограничников, которые входят в состав КГБ, никто не будет. Я подписал кучу расписок, и сейчас даже не уверен, имею ли я права, хотя бы в своей голове вспоминать о том, что там было на самом деле. Но и без награды я не остался. Медаль «За отличие в охране государственной границы СССР», торжественно повесили мне на больничную пижаму, буквально вчера, начальник областного управления КГБ. Теперь у меня на груди несёт службу солдат с автоматом ППШ на перевес, стоящий у пограничного столба, а на заднем плане — горы. Красивая медалька, только вот не было там никаких гор, и столба не было, и ППШ тоже (а он бы мне ух как пригодился). Я-то помню, хоть и в голову раненный. Тайга там была, а до границы как до луны раком. Вот, о тайге как раз вторая, обратная сторона медали напоминает, в нижней её части по окружности расположены дубовые ветви, перевитые ленточкой. Удостоверение подписано какой то невнятной подписью, с припиской «Зам» перед должностью Председателя комитета. Торопились ребятки, кто то по быстрому подмахнул не отвлекая большое начальство. Ну и ладно, и так сойдёт. Номер на «ксиве» есть, печать тоже, дата награждения стоит. Пограничников я уважаю, и носить эту медаль для меня будет очень почётно. В своё время многие Афганцы, представленные к «отваге» или к «звёздочке», получили именно эту медаль, в виду отсутствия «свободных лимитов» на награждение. Как-то не густо, по сравнению с орденом за беглых зеков конечно, тут вещи вообще несравнимые, но тогда нас с Семёном - Палыч двигал. А в этот раз двинули его уже мы. Сёма так вообще, грамоту только какую-то получил. Или благодарственное письмо? Хрен пойми, на ней заголовка нет. На тему нашего с ним поступка даже статью в газете написали. Без особых подробностей, было указанно, что мы, помогли пограничникам в задержании нарушителей государственной границы. И всё.

Сегодня первый день, когда ко мне допустили других посетителей, кроме жены и мрачных мужичков в погонах.

- Тебя хоть из дома не выпускай. Человек-магнит, какой-то. Все приключения на свою задницу, что могли случится в нашем районе, наверное, в ближайшие пятьдесят лет, собрал. Куда блин не пойдёшь, там труп, беглые зеки, перестрелка или вообще – «метеорит» с неба свалится - меня ругает дядя Миша. Он сейчас временно исполняет обязанности начальника охотхозяйства, пока Палыч под следствием. Вида, что чем-то недоволен, мой новый, временный шеф не подает, хотя они и были вроде приятелями с Палычем. Даже первый в мою палату прорвался, типа навестить героя и поблагодарить от лица начальства.

- Не гунди, дядя Миша. И без тебя тошно. – я поморщился. Сам уже над этим думал не раз.

2

- Орденоносец, отличник охотничьего промысла! – закончил расхваливать меня перед коллективом охотхозяйства Сидоркин– главный охотовед области. Ну прям расписал как в одном всем известном фильме: «спортсменка, комсомолка и наконец просто красавица!».

Меня представляют коллективу. Всех почти собрали. Я и не знал сколько людей работает в охотхозяйстве, а тут, на площади перед заготовительной конторой, за сотню человек собралось.

Как я и думал, начальник из Москвы, Гусев Аркадий Викторович, прибыл в наш городок не для того, чтобы лично меня поздравить и наградить. Он возглавлял ведомственную комиссию по проверке деятельности охотуправления в связи с ЧП. Он и принял решение о моём назначении. У областников была целая куча кандидатов на это хлебное место, но все они у московского начальника не вызвали энтузиазма. Нужен был человек, который точно не замазан в схемах бывшего начальника, но уважаемый и на слуху, а на эту роль подходил только я. О чем он и сказал областному начальству, не стесняясь в выражениях. Вот и двинули меня наверх, одним росчерком пера, попутно бросив подачку в виде нагрудного знака. Врагов у меня явно прибавится. Хоть сейчас Сидоркин и заливается соловьем, но мне дали понять, что я взлетел только по недоразумению, и за мной будут следить в оба глаза. Никто не любит выскочек.

Из больницы меня выписали пару дней назад, однако я продолжаю приезжать на перевязки. Пока я передвигаюсь на костылях, и по сути ещё на больничном. Только вот дядя Миша явно не справляется с обязанностями начальника и мне пришлось выйти на работу не долечившись.

Со мной, перед сотнями любопытных глаз стоит группа поддержки – Семён и Конев. Семён теперь тоже «Отличник», такой же, как и у меня нагрудный знак сверкает у него на груди. Мы с ним прям обладатели раритетов. Больше никто в посёлке такими наградами не отмечен. Нам всем не уютно перед толпой, но если по Семёну и дяди Мише это заметно, то я надеюсь, что по мне нет. Я уже командовал в своё время целой ротой, у меня есть опыт.

После общего собрания, отдельно собрались самые значимые люди, для любого подобного предприятия. В моем кабинете сидят бухгалтер, охотовед (он же мой зам), главный механик, и заведующая канцелярией. Штат маленьких начальников не весь, отсутствуют заведующий складом, заведующий заготовительной конторой, заведующий производственным участком и главный бухгалтер. Но причина пропуска такого мероприятия у них, можно сказать уважительная, ни очень то поучаствуешь в производственном процессе из стен СИЗО. На совещании присутствовал и Конев.

Смотрят на меня настороженно коллеги. Репутация у меня о-го-го.

- Значит так. Затягивать надолго не будем. Ещё ни раз увидимся в ближайшее время. Сейчас мне от вас нужны документы, которые я перечислю. Каждый знает свой участок работы, поэтому давать отдельные поручения не буду, сами разберётесь. И так, мне нужно штатное расписание, полный список ТМЦ (товарно-материальных ценностей) и их состояние, карта охотхозяйства, план развития, план на пятилетку и годичный план, результаты проверок за последние три года, бухгалтерскую отчетность за тот же период, состояние счетов и остатки в кассе, все договора с контрагентами, тоже за три года, если есть длящиеся более этого времени – их тоже. Подготовите мне отчеты о своей работе, должностные инструкции по каждой штатной единице. Всю канцелярию, входящую и исходящую, приказы, распоряжения бывшего начальника за последний год мне на стол, естественно несёте сразу и всю накопившуюся почту. Пока всё. Прошу всех быть на месте и отлучатся только после моего личного разрешения. За работу товарищи. За нас эти Авгиевы конюшни никто не разгребёт. Дядя Миша, останься пока.

Товарищи вылетели из кабинета как наскипидаренные. Чего это с ними? Вроде обычные вещи при знакомстве с новой должностью запросил. Иначе никак, нужно в работу тут же включатся, на раскачку нет времени, вот-вот сезон начнётся.

- Жёстко ты с ними – Конев мнётся, не знает куда деть руки.

- В смысле? – ничего не понял, вроде не ругался.

- Ну ты же с ними даже не поговорил, задание дал и разогнал по норам. А ещё они теперь с твоего разрешения даже в сортир бегать будут. Да и видел бы ты своё лицо, смотрел как будто примериваешься, с какой стороны ловчее их жрать начать. С уважением надо к людям, обходительно.

- Слушай дядя Миша, я на эту должность не напрашивался. Меня под зад пнули и сказали идти работать. Облизывать и уговаривать я тут никого не собираюсь. Хотят работать – пусть работают, а нет – заявление на стол и свободны. Меня жалеть никто не будет, ну и я соответственно тоже. Добрые начальники долго в своих креслах не сидят и порой меняют свой кабинет на тюремную камеру. А меня любить не надо, но выполнять ВСЕ свои распоряжения по рабочим процессам я заставлю любого!

Я видел множество начальников, которые могли сколько угодно рассуждать о своей требовательности, но при этом зачастую их волновало лишь то, насколько они нравятся своим подчиненным. Более того, они желали, чтобы о них хорошо отзывались, и хотели дружить со своим коллективом. Такой начальник боится, что если он установит высокие требования и будет требовать от сотрудников «выполнить и перевыполнить план», то к нему начнут хуже относиться. А в результате неизбежно страдает работа. Да на него просто хрен кладут все, кому не попадя.

- Поменялся ты Кирилл. Как только задницей кресло почувствовал, так сразу и поменялся. – старый охотник поднялся, собираясь выйти из кабинета.

- А ну ка сядь! Куда собрался? Я с тобой ещё не договорил. – нервные все. Некого нахрен послать. Ну ни чего, я тоже нервы свои показать могу.

Конев грохнулся на стул так, что он даже затрещал. Смотрит волком. Может помягче надо было? Да нет, правильно я всё делаю, надо расставить точки над ё сразу.

- Я за этот стул, который Палыч насквозь своей жопой пропердел, не держусь. Хочешь, садись сюда сам. Но вот только ты посидел тут три недели, и чего-то не вижу я радости на твоём лице. Меня из-за тебя с больницы вытащили и под молотки бросили! Вы Палыча слушались? Делали, что он вам говорил? Вот и меня будете! Или вы думали, что раз сел щегол на кресло, так мы его быстро научим, как правильно себя вести и общество уважать? А вот фиг вам! – я сунул дулю в сторону обалдевшего Конева – нифига не научите! Я вас сам научу родину любить! Я-то думал, ты мне поможешь, подскажешь как старый и опытный товарищ, а ты?! Уважение должно быть взаимным! Как вы ко мне, так и я к вам! Уважение им надо, обходительность… Тфу на вас! Достали! – голова разболелась, хоть вой.