Боль твоей любви

Глава 1. Мой парень и его друзья

— Стёп, а, может, я не поеду? — не решаюсь сесть в машину парня, так и стоя возле неё и всерьёз думая о том, чтобы вернуться домой.

— Да в смысле?! — Стёпа удивлённо смотрит на меня из салона.

Громко выдыхает и выходит. Идёт ко мне.

— Ты чего, Лиля? Мы же всё решили, я сказал уже, что с девушкой приеду! Со своей девушкой! — Стёпа не скрывает недовольства и берёт мою руку.

— Мне кажется, я там чужая буду. У вас своя тусовка. Я же никогда не была в таких местах… — признаюсь ему, глядя в глаза.

— Так значит, пора привыкать! — улыбается Стёпа. — Ты моя девушка и должна быть всегда со мной! Тебе там точно понравится! Я тебя со всеми познакомлю! Ну? Давай, садись! Хватит бояться!

И он открывает дверь пассажирского сиденья и чуть толкает меня туда. Послушно сажусь.

Стёпа пристёгивает ремень на мне и сам тоже садится в машину. Сразу же заводит мотор.

— Поехали? — быстрый кивок мне и машина рвёт с места.

Я пытаюсь унять дрожь, которая то и дело проходится по телу. Я впервые еду со Стёпой туда. Он много раз звал меня, а я каждый раз находила тысячу причин, чтобы отказаться.

Я ещё не свыклась с мыслью, что мы теперь пара, а тут знакомство с его друзьями!

Пальцы непроизвольно сжимают край юбки. Что, если они не примут меня? Что, если я скажу что-то не то? Мысли роем кружатся в голове, вызывая новую волну тревоги. Но тут Стёпа бросает на меня быстрый взгляд и ободряюще подмигивает, и мне становится чуть легче.

За окном мелькают знакомые улицы, но сейчас они кажутся другими — будто частью чужого мира. Его мира.

И меня снова не покидает ощущение, что зря я согласилась туда ехать! Там меня ждёт что-то… что-то, что сильно изменит мой мир.

Но как? Откуда такие мысли? Это всего лишь друзья Стёпы. Друзья моего парня. И они это знают.

— Не переживай так, — словно прочитав мои мысли, говорит он. — Они классные ребята, тебе обязательно понравятся.

Я киваю, но внутри всё равно остаётся комок волнения. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, пытаясь настроиться на позитивный лад. В конце концов, если он рядом, всё будет хорошо. Ведь так?

Машина плавно тормозит на просторной, хорошо освещаемой площадке. Я быстро пробегаю взглядом по припаркованным дорогим машинам, по парням и девушкам, весело обсуждающим что-то.

Тут и правда своя атмосфера. Ненавязчиво звучит современная музыка. Басы пульсируют в такт моему взволнованному сердцу, а мелодия словно обволакивает пространство вокруг. Сквозь неё слышен гул чужих голосов и частый смех. Тут весело и непринуждённо.

Стёпа выходит из машины и обходит её, чтобы открыть дверь с моей стороны. Его уверенные движения вселяют в меня немного смелости.

— Всё будет отлично, — шепчет он, протягивая руку. — Я рядом.

И я, собрав всю свою волю в кулак, принимаю его руку.

В нос ударяет смесь запахов: выхлопные газы, парфюм собравшихся, тёплый вечер. Всё это сливается в один неповторимый коктейль, который дурманит голову, увлекая в этот новый мир. Назад дороги нет. Да я и не хочу.

Крепче сжимаю пальцами руку Стёпы и у меня даже получается улыбнуться.

Стёпа кому-то машет и компания из двух парней и трёх девчонок замечает наше появление. Несколько пар глаз поворачиваются в нашу сторону. Кто-то улыбается, кто-то продолжает разговор, будто ничего не произошло. Девушки одеты стильно, парни выглядят расслабленно и уверенно. Они кажутся какими-то другими.

— Пойдём, познакомлю тебя со всеми, — говорит Стёпа, крепче сжимая мою руку. И я делаю первый шаг навстречу неизвестности, стараясь не показывать своего волнения.

В голове проносятся мысли: «Смогу ли я стать своей? Приму ли я их правила? А главное — примут ли они меня?»

— Здорово, Чёрт! — компания приветствует моего парня, обращаясь к нему не по имени, а по кличке.

А я всё не привыкну и зову его по имени, хотя он много раз говорил, что ему нравится, когда его Чёртом называют. А мне это прозвище кажется каким-то страшным. Поэтому никак не решусь так к нему обращаться. Для меня он — Стёпа.

Стёпа тем временем здоровается с каждым из парней, кивает девчонкам.

— А это Лиля, моя девушка! — говорит, не скрывая гордости и задирая подбородок.

И я готова провалиться сквозь землю, потому что меня начинают осматривать и оценивать. Так и читаю в глазах друзей Стёпы любопытство.

— Давно? — как мне кажется, с усмешкой произносит один из парней, выгибая бровь и скользя по мне неприятным взглядом. — А Ирэн где? Всё?

Стёпа заметно напрягается, но быстро берёт себя в руки.

— Ирэн? — переспрашивает он с лёгкой усмешкой. — Ну, ты вспомнил!

Девушки переглядываются между собой, и я замечаю, как одна из них чуть щурится, косясь в мою сторону.

— Да ладно тебе, Макс, — вмешивается второй парень. — Мы же за Стёпу рады, правда, ребята?

Остальные согласно кивают, но в их улыбках явно скользят то ли насмешки, то ли что-то лживое. Или мне уже кажется?

Я делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. Надо что-то сказать, не отмалчиваться.

И, пока я быстро перебираю в голове возможные варианты, внимание компании, как и многих других, переключается на красивую, наверняка дорогую машину, с визгом въезжающую на площадку.

Глава 2. Басман вернулся

Тачка резко разворачивается, обдавая стоящих рядом облаком дыма из-под колёс.

Но никто не отскакивает и не пугается. Наоборот, все улыбаются и кто с завистью, кто с интересом смотрят на так эффектно появившуюся машину.

Да я сама только сейчас понимаю, что у меня рот приоткрыт от этого завораживающего действия!

— Чё? Басман вернулся?! — вдруг произносит Стёпа и я резко поворачиваюсь и смотрю на него.

Что он сказал?!

— Ага! — кивает один из парней, тоже не сводя взгляда с тачки. — А ты не слышал?! Говорят, насовсем! Всё, Чёрт! Ахаха! — громко ржёт, хлопая моего парня по плечу. — Теперь придётся тебе подвинуться на подиуме!

— Да с хера ли?! — выражение лица Стёпы моментально меняется.

Он с нескрываемой злостью стряхивает с себя руку приятеля.

Но я не могу сконцентрироваться на этом. Всё моё внимание обращено на машину. Какое-то неприятное, липкое как пот чувство растекается в сознании, подкидывая воспоминания и насмехаясь над моим страхом.

Надо сбежать. Спрятаться. Надо, Лиля! Ничего хорошего не случится! Вот оно! Вот, почему я не хотела ехать! Я чувствовала!

Ну? Хотя бы взгляд убери! Не смотри туда! Нет.

А сама как под гипнозом слежу за машиной. Чуть не плачу от этого. Потому что не могу ничего с собой поделать.

Жадно наблюдаю, как дверь машины резко распахивается и как из салона, не торопясь, с присущей ему самоуверенностью выходит Данияр! Да, это он! Дан!

Поверить не могу. Громко выдыхаю и мотаю чуть головой, не замечая ничего вокруг себя.

Взгляд сфокусирован на том, кого я не видела целых два года! Два года! А я так хорошо помню каждое его движение, каждый поворот головы!

Дан!

Сердце сейчас выскочит из груди.

Он здесь! «Насовсем»… Насовсем?!

Облизываю вмиг пересохшие губы. Дышу часто, потому что воздуха не хватает! Катастрофически не хватает!

Время будто останавливается. Всё вокруг теряет краски, становится размытым, неважным. Существует только он — Данияр. Мой Дан, исчезнувший из моей жизни два долгих года назад без единого слова, без прощального взгляда. И вот он здесь, такой же самоуверенный, такой же непостижимый, как в тот день, когда мы виделись в последний раз.

Его появление словно удар под дых. Я чувствую, как земля уходит из-под ног, как кровь приливает к щекам. Два года я пыталась забыть его, два года пыталась вычеркнуть из памяти эти глаза, эту ухмылку, эти движения. И ведь у меня почти получилось!

«Насовсем», — эхом отдается в голове. Насовсем? Что это значит? Почему он вернулся?

В груди разрастается боль, острая, пульсирующая. Старые раны, которые, как мне казалось, давно затянулись, вновь открываются, кровоточат. Я чувствую, как дрожат колени, как предательски подкашиваются ноги.

Стёпа что-то говорит, пытается привлечь моё внимание, но его голос доносится словно издалека. Сейчас есть только он — Данияр. Мой Дан.

— Смотри-ка, он уже даже внимание твоей девушки забрал! — кто-то гогочет рядом. — Басман как обычно!

— Лиля! — Стёпа немного грубовато одёргивает меня и я, наконец, перевожу на него взгляд.

Глава 3. Мой Дан

— Ты что? Привидение увидела? — усмехается парень, беря меня за подбородок и разглядывая моё лицо. — Всё в порядке? Побледнела так …

— Стёп, отвези меня домой, — прошу шёпотом, отворачиваясь от его приятелей, чтобы они не услышали. — Пожалуйста, отвези.

— С чего вдруг? Ты чего, Лиля?

— Мне плохо, — придумывая на ходу. — Очень плохо. Я хочу домой. Отвези меня. Пожалуйста.

Хватаю его за предплечья и смотрю в глаза.

— Ну, ладно, — хмурится недовольно. — Сейчас. Мне надо кое с кем переговорить тут и отвезу.

— Можно я в машине тебя подожду? — прошу я и сама открываю дверь пассажирского сиденья.

Мне хочется скрыться, спрятаться, исчезнуть.

Я не готова к этой встрече! Он не должен был вернуться!

Нет, я, конечно, ждала его. Очень долго ждала. Давно. Как же это было давно! Но ведь прошло всего два года! А кажется, что вечность пролетела. Вся жизнь.

Я ждала звонка. Не выпускала телефон из рук. Мне всё время казалось, что я пропущу этот звонок. Или сигнал о сообщении. Он же должен был позвонить! Или…?

Нет. Не было ни звонка, ни сообщения. Я ничего не знала о Дане.

Оборвалось всё резко. Как будто кто-то взял и перерезал нить, связывающую нас. Обрезал что-то, что давало мне силы.

А потом было привыкание. Болезненное, сжигающее изнутри.

Время шло, а боль не утихала. Она просто научилась маскироваться, прятаться за повседневными делами. Но я чувствовала её присутствие — постоянную, ноющую, как незаживающая рана.

Еда потеряла вкус. Любимые блюда превратились в безвкусную массу. Но я продолжала есть — потому что так надо, потому что тело требовало.

Жажда мучила постоянно. Я пила — но горло оставалось сухим. Это была не физическая жажда — жажда по нему, по его голосу, по его прикосновениям.

Одногруппники что-то говорили, смеялись, делились новостями. Их голоса доносились словно из-под воды — приглушённые, неважные. Я отвечала, кивала, даже улыбалась, но всё это происходило будто не со мной.

Мир сузился до точки. Всё, что раньше казалось важным, потеряло смысл. Оценки, планы, мечты — всё стало серым и неинтересным. Я существовала на автопилоте, выполняя привычные действия, но не чувствуя жизни.

В зеркале отражалась другая девушка. Не та, что смеялась и мечтала, не та, что светилась от счастья. Пустые глаза, застывшее выражение лица, движения механические, без души.

Я стала призраком самой себя. Призраком, который ещё помнил, как было раньше, но уже не мог вернуться в то состояние. Призраком, застрявшим между прошлым и будущим, не способным найти своё место в настоящем.

И самое страшное — я понимала, что это навсегда. Что прежняя я умерла в тот день, когда оборвалась наша связь. А новая я ещё не родилась. Она только начинала формироваться в этой пустоте, в этой боли, в этом странном состоянии между жизнью и небытием.

Я и со Стёпой согласилась встречаться, чтобы хоть как-то оживить себя, что ли. Начать снова чувствовать. Потому что… ну, потому что невозможно так жить!

Дан остался в прошлом! Я так решила. И так правильно! Да! Так правильно!

Быстро сажусь в машину, стараясь унять дрожь в руках. Салон кажется спасительным укрытием от всего происходящего снаружи. От той встречи, которой я так боялась и так ждала все эти годы. И которую надеюсь избежать сейчас.

И зачем я поехала сюда?! Ведь чувствовала, что ничем хорошим это не закончится!

Два года… Казалось бы, немалый срок. Но память хранит каждую деталь, каждый взгляд, каждое слово. Как будто это было вчера.

Пальцы нервно барабанят по колену. Мысли скачут в голове. Почему он здесь? Зачем он вернулся? «Насовсем»?!

Неужели судьба решила поиграть со мной в жестокие игры?

В салоне темно и это вселяет в меня надежду остаться незамеченной. Вжимаюсь в кресло, сливаясь с кожаной обивкой.

А взгляд сам ищет знакомую фигуру. Отсюда отлично видно Дана.

Да, я смотрю не на своего парня Стёпу, а на Дана… Не могу отвести взгляд.

Его беззаботная ухмылка режет сознание. А я всё ещё пытаюсь собрать себя по кусочкам.

Нужно уехать. Прямо сейчас. Пока он не увидел меня. Пока не узнал. Стёпа! Увези меня отсюда!

Но одновременно что-то тормозит это желание. Где-то в глубине я не хочу, чтобы Стёпа так быстро сел в машину и увёз меня.

Пусть ещё минуты.

Это глупое желание взглянуть в глаза прошлому. На Дана взглянуть…

Щёки вспыхивают от этого признания самой себе. Хорошо, что никто не видит и в салоне темно.

Дан, полуприсев на капот своей модной тачки, неспеша обводит взглядом присутствующих. Этот взгляд…

Сколько ночей я проводила, вспоминая его? Сколько раз в своих снах я ловила этот взгляд, впитывала его? Каждая черта его лица выжжена в моей памяти, словно клеймо.

И вот он здесь, в реальности. Живой, настоящий. А я… Я прячусь, как трусишка, за тонированным стеклом. Наблюдаю украдкой, боясь выдать своё присутствие.

Пальцы судорожно впиваются в мягкую обивку сиденья, оставляя на ней едва заметные следы. Сердце колотится так громко, что, кажется, его стук слышен всем вокруг.

Почему я так боюсь? Ведь я мечтала об этой встрече, грезила ею все эти два года. Но сейчас, когда она случилась, всё внутри сжимается от страха. Страха увидеть в его глазах равнодушие. Страха понять, что для него всё это в прошлом... ничего незначащем прошлом…

Тоже следую за его взглядом и вижу, что появление Дана тут внесло какое-то ярое движение в толпу. Все как будто оживились.

Кто-то машет ему рукой, кто-то идёт, чтобы поздороваться. А девчонки! Они все! Все как одна таращатся на Дана! На моего Дана!

Что я несу?!

Нет больше «моего Дана»! Нет его…

И всё равно…

Я смотрю, как девушки кружат вокруг него, словно мотыльки вокруг пламени. Их улыбки становятся ярче, голоса — звонче. Каждая норовит поймать его взгляд, прикоснуться невзначай, что-то сказать, привлечь внимание. А он… он принимает это как должное, как воздух, которым дышит.

Глава 4. Непонятная игра

— Басман? — я без труда угадываю в голосе Стёпы недовольство. — Ты какого здесь? Давно вернулся?

— Чё? Новая тачка? — затаив дыхание, наблюдаю, как Дан медленно обходит машину Стёпы, рассматривая каждую деталь.

Только, вот, меня ему не видно. Спасибо тонировке. Я замираю, наслаждаясь каждой секундой, что могу смотреть на Дана, и одновременно отсчитывая их, чтобы он ушёл.

— Нравится? — гордо спрашивает Стёпа, нежно поглаживая капот своей машины.

— Пф! Движок всё равно слабоват!

— Да с какого фига, вообще?! Ты чё несёшь, Басман?! — моментально взрывается Стёпа. — Твою в пол-оборота вообще уделает!

Дан лишь снисходительно усмехается, постукивая пальцами по крыше машины Стёпы. И каждый его стук рикошетом отдаётся в моей груди. Простреливает насквозь.

— У Чёрта не только тачка новая! — гогочет кто-то из приятелей Стёпы и я мысленно проклинаю его. — Новую девочку привёз!

Вижу, как Дан выгибает бровь.

— Познакомишь?

Жаром обдаёт моментально. Температура подскакивает, а пальцы становятся, наоборот, ледяными.

Судорожно перебираю ими ремешок от сумочки. Секунды тянутся невыносимо долго.

Это похоже на пытку, когда ты каждой клеточкой организма понимаешь, что тебя ждёт, но всё равно надеешься, что палач пощадит тебя и отпустит. И ничего страшного с тобой не случится.

Не моргая, слежу за тем, как Дан подходит к моей двери. Мягко и слишком медленно проводит ладонью по её контуру. Рука его замирает на ручке.

Щелчок замка двери и я прикусываю нижнюю губу, заглушая то ли вздох, то ли всхлип.

Прямой удар в грудную клетку и рикошетом во взгляд Дана, обращённый сейчас на меня.

Короткая вспышка. Даже не на секунду! На какие-то доли секунды! Но я успеваю её поймать.

Яркий огонь, моментально обжигающий роговицу и стрелой проникающий в самое сердце.

И снова лёд в глазах. Айсберг, от которого так веет холодом, что я чувствую миллионы мурашек, пробегающих по ногам и рукам.

Так и сижу, вжавшись в сиденье.

— Ничё так, — короткая усмешка и я теряю взгляд Дана.

Он блуждает им по салону машины. На лице ни одной эмоции. Я не помню его таким.

Чужим. Отстранённым. Холодным…

— Это Лиля, моя девушка, — Стёпа немного грубовато отталкивает его от машины и подаёт мне руку.

Хочет, чтобы я вышла?! Да у меня ноги ватные! Я встать не смогу!

В голове — мрак. Он что? Он не узнал меня?! Или… Что это было сейчас?!

Не дождавшись моего ответа, Стёпа сам берёт меня за руку и тянет из салона своей машины. Мне ничего не остаётся, как подчиниться и выйти.

Украдкой смотрю на стоящего напротив Дана. А он не смотрит. Его взгляд устремлён куда-то в сторону. Поворачиваюсь — и болезненный укол сквозь рёбра.

Взгляд Дана направлен на эффектную брюнетку в суперкороткой юбке и топе, открывающем подтянутый животик. Брюнетка громко смеётся, запрокидывая голову назад.

Замечает взгляд Дана и перестаёт смеяться, одаривая его улыбкой, чуть наклонив голову.

Сердце пропускает удар за ударом. Каждая клеточка тела словно горит от этой сцены. Брюнетка… Такая яркая, вызывающая, уверенная в себе.

Её смех, её поза, её откровенный наряд — всё рассчитано на то, чтобы привлечь его внимание. И она добивается своего. Дан смотрит на неё, не отрываясь, с той самой полуулыбкой, которую я так хорошо знаю.

А я… Я стою здесь, рядом с ним. Рядом, но не вместе. Как жалкая тень. Наблюдаю за ними, не в силах отвести взгляд. Словно мазохистка, наслаждаюсь своей болью.

Его интерес, его улыбка, его блеск в глазах — всё это как острый нож по сердцу.

Дыхание становится прерывистым, тяжёлым. В груди разрастается пустота, заполняемая горечью и обидой.

Мне достался лишь короткий взгляд. Один мазок глазами. А ей…

Чувствую, как слёзы подступают к глазам. Быстро моргаю, пытаясь их сдержать. Нельзя. Только не здесь. Только не сейчас.

Сжимаюсь в комок, обнимая себя и отворачиваясь. Прерываю эту пытку.

— Басман! — окликает Дана кто-то из рядом стоящих парней и он неспешно поворачивает голову к нам. — Ну, ты хоть бы познакомился! Чё? Рогатку давно не видел?

И парни дружно ржут, толкая друг другу локтями.

Рогатку? О чём это они?

Дан лишь хмыкает и, опустив на мгновение взгляд, резко вскидывает его на меня. Так, что я даже не успеваю отвернуться.

— Басман, — протягивает мне ладонь.

Это игра такая сейчас, да? Он делает вид, что мы не знакомы? Или правда не помнит меня?

Пытаюсь найти ответ на свой вопрос в его глазах.

Безуспешно.

Его взгляд закрыт от меня и от остальных пеленой айсберга.

Он смотрит на меня отчуждённо.

Да, чуть улыбается уголками губ, но не по-настоящему, не искренне.

Его рука протянута ко мне, но между нами словно пропасть. «Басман» — звучит так, будто мы никогда и не были знакомы. А как же «Дан»?! Он так хотел, чтобы я его так называла…

Сердце сжимается от боли. Неужели за два года он смог настолько измениться? И всё забыть?...

Пальцы дрожат, когда я отвечаю на рукопожатие.

— Лиля, — почти шепчу.

В горле ком. Слова застревают, не в силах вырваться наружу. Что сказать? Как вести себя с тем, кто когда-то был так близок, а теперь смотрит на меня как на незнакомку?

Но, когда его рука касается моей ладони, я понимаю — он не забыл. Его пальцы чуть сильнее, чем нужно, сжимают мою руку. И я снова чувствую жар его тела.

Это не айсберг. Это пламя. Лава. Которая опять мелькает в его взгляде, обращённом на меня.

Глава 5. Угон

Я сама забираю руку и снова прижимаю её к себе. Боюсь выдать себя.

Так и хочется вцепиться пальцами в его майку и спросить прямо: «Ты не узнаёшь меня? Дан? В чём дело?»

Но я лишь сжимаю крепче пальцы в кулаки, чтобы сбить это неподходящее к месту желание. Мы не одни. Стёпа, его друзья... Как это будет выглядеть в их глазах?

К тому же, если Дан так хочет… я тоже могу подыграть ему. Сделать вид, что мы незнакомы.

Да, больно. Но я не собираюсь унижаться.

— Приятно, — бросает коротко Дан с кивком головы, даже не взглянув на меня больше.

— Чё? Надолго, Басман? — Стёпа усмехается и небрежно закидывает мне на плечо руку.

Ёжусь от этого жеста.

— Посмотрю ещё, — хмыкает Дан в ответ. — Погоняем? — чуть наклоняет голову и с прищуром смотрит на Стёпу.

— Да я сегодня не собирался, — хмурится он в ответ. — Я обещал Лилю по ночному городу покатать.

— Ну, вот, и покатаешь.

И колючий взгляд в мою сторону. И только я замечаю его. Для всех остальных — это всего лишь ухмылка. Привычная для них ухмылка их приятеля Басмана.

Но я успеваю уловить эту то ли угрозу, то ли насмешку…

Не понимаю.

— Стёп, отвези меня домой, пожалуйста, — поворачиваюсь к своему парню и шепчу ему так, чтобы слышал только он.

— Ты чего, Лиль? — произносит Стёпа, приобнимая меня. — Сейчас самый движ начнётся! Ты же хотела посмотреть!

Да не такого «движа» я хотела! Мне душно, жарко. Невыносимо. Мне надо остаться одной. Подальше от ледяных глаз Дана и его поведения.

Мне надо прийти в себя. Не хочу я никакого «движа».

— Чё мнёшься? — звучит дерзкий голос. — Девочка твоя новая не пускает? — насмешка. — Или боишься, что тачка не потянет? Так и скажи, Чёрт, что очканул!

Стёпа поднимает взгляд на Дана. Брови моментально сходятся на переносице.

— Сам ты очканул, Басман! — цедит он. — Моя тачка сделает твою по щелчку пальцев! — и он как доказательство и правда щёлкает пальцами в воздухе прямо перед лицом Дана. — А девочка моя… Девочка моя так вдохновляет меня! Тебе и не снилось! — хмыкает, задирая подбородок. — Она уверена, что я тебе задницу надеру!

И, не сводя взгляда с Дана, Стёпа обнимает меня за талию и дёргает на себя. Потом берёт меня за подбородок и неожиданно резко впивается в рот.

Я настолько офигеваю, что даже не успеваю отвернуться или отскочить.

К счастью, этот поцелуй длится всего секунду. И потом Стёпа тоже немного резковато берёт меня за руку, открывает дверь своей машины и буквально запихивает меня туда. Хлопок двери ставит жирную точку в этой сцене.

Пока я вцепляюсь в ручку двери, чтобы открыть её и выйти из машины, до меня доносятся голоса Стёпы и Дана:

— Ты опять установил эту хуету, Чёрт?! С тобой уже никто не едет! Ты не играешь честно!

— Ты чё, Басман?! Обвинения мне кидаешь?! Совсем охренел?! Иди проверь! Ну?! Проверь, блядь!

И Стёпа сам распахивает дверь водительского сиденья перед Даном.

Я сижу и, кажется, даже не дышу.

Что, блин, происходит? О чём они?!

И только с ужасом наблюдаю, как Дан ловко запрыгивает в машину Стёпы, оказываясь так близко в этом замкнутом пространстве, что становится трудно дышать.

Впившись ногтями в обивку сиденья, изумлённо таращусь на то, как он вглядывается в приборную доску машины. Проводит пальцем по рулю.

— Ну?! Убедился?! — орёт на него Степа снаружи. — Давай! Погнали!

— Давай! — как-то хищно ухмыляется Дан.

Но не выходит!

Поворачивает ко мне голову и щурится. Царапает колючим взглядом по коже, заставляя её вспыхивать то тут, то там.

Толчок рукой в грудь склонившегося над ними Стёпы и он захлопывает свою дверь!

Что он делает?!

Всё это происходит в какие-то секунды и я даже не успеваю ничего возразить, когда Дан нажимает на кнопку рядом с рулём и вдавливает педаль в пол.

Глава 6. Басманов

Я лишь открываю рот то ли от удивления, то ли от желания сказать хоть что-то. Закричать. Возразить!

Но мы с такой скоростью несёмся по пустой ночной улице, что всё, что я могу, — это вцепиться пальцами в своё сиденье и с ужасом смотреть в лобовое стекло.

Кое-как перевожу взгляд в зеркало и вижу, что толпа и Стёпа в ней остались далеко позади.

Дан мчит нас дальше и дальше. Куда?!

Но я заставляю себя успокоиться. К тому же чувствую, что скорость заметно снижается.

Я сижу в машине рядом с Даном и пошевелиться боюсь. Я даже голову не поворачиваю. Пытаюсь краем глаза уловить его движения. Такие знакомые… до колкой боли в сердце.

Как укол. Укол прошлым от настоящего?

Делаю вид, что смотрю вперёд, на дорогу. А сама слежу за ним.

Дан уверенно крутит руль влево, увозя нас с пустынной улицы на оживлённую трасу.

Пальцы завораживающе сжимают руль. Отмечаю про себя, что он иначе ведёт машину. Не как Стёпа. Нет напряжения. Какая-то лёгкость. Движения свободные, даже можно сказать вальяжные.

В этом весь Дан.

Движения, конечно, у него свободные, но лицо напряжено. Желваки по скулам — туда-сюда. Пухлые губы, касание которых я помню до сих пор, натянуты в тонкую полоску. Подбородок напряжён.

— Дан! Ты зачем сделал это? — я решаюсь прервать эту чёртову тишину.

Не хочу показывать ему панику, но пусть не думает, что я счастлива от всего происходящего.

— Чёрт — урод! Нахрена ты с ним?! — звучит как обвинение.

И я принимаю это обвинение. Он как судья сейчас и я, да, чувствую вину.

Но за что?!

— Давно? — тут же следует новый вопрос.

Это похоже на допрос. Голос требовательный. Вопросы прямые.

— Зачем ты делал вид, что не узнал меня? — я тоже решаю спрашивать прямо.

Пусть мы будем на равных. Ну… я хотя бы попробую…

Резкий поворот головы и глаза в глаза.

Ожог изнутри. Жаром опаляет грудную клетку.

— Ты угнал машину Стёпы! — пытаюсь перевести разговор.

И сама как будто только что понимаю, что совершил Дан. Он ведь и правда угнал машину! А я?! Я не хотела никуда ехать! И уж точно не хотела оказаться вот тут один на один в салоне машины с Даном!

Но он даже не спросил меня, хочу ли я! Да он вообще сделал вид, что не узнал меня!

Скорость заметно снижается. Машина плавно скользит по ночным улицам.

— Ромашкина, хватит на меня глазеть! — цедит он, не отрывая взгляда от лобового стекла.

Он впервые называет меня. И называет по фамилии. От этого неприятно режет в груди. Не Лиля, не Ромашка.

Он называет меня по фамилии. Как в первый раз.

— Останови машину, Басманов! — я решаю ответить ему тем же.

Газ — в пол и я громко вздыхаю, ударясь затылком о подголовник кресла. Такая неожиданная перемена, когда я уже почти успокоилась.

Он специально снова разгоняется, заставляя меня испытывать страх.

— А ты изменилась, — звучит как-то зло. Сквозь зубы.

Его слова бьют наотмашь, словно пощёчина. Злость в голосе Дана настолько явная, что я почти физически ощущаю её.

— Останови машину, — повторяю я свою просьбу.

Не хочу с ним находиться рядом. Не сейчас. Не с Басмановым. Это не мой Дан. Это злой мерзавец, угнавший машину.

— Я не хотела с тобой ехать, — продолжаю я. — Ты зачем-то сделал вид, что не узнал меня. Зачем, Да… — но вовремя осекаюсь.

Не Дан это. Басманов.

— Басманов, ты слышишь меня? Машину останови.

Вижу, по его желвакам на скулах, что не нравится ему.

Чувствую какое-то удовлетворение от этого.

Отомстила…

Но удовлетворение какое-то горькое получается. Удовольствия от него нет.

А ещё он молчит. Знает ведь, что злит меня этим ещё больше. Но молчит.

И тут замечаю, что машина почти останавливается. Скорость резко снижается.

Мы медленно скользим по дороге. Потом поворот и оказываемся в глухом переулке.

Куда он привёз меня?

Оглядываюсь по сторонам.

— Что случилось? Где мы? Куда ты привёз меня? — спрашиваю, видя, как Дан молча отстёгивает ремень.

Поднимает на меня пугающий своей непроницаемостью взгляд ледяных глаз и одновременно касается кнопки моего замка. Его пальцы двигаются с пугающей неторопливостью, словно он наслаждается каждой секундой моего страха. Ремень безопасности щёлкает, освобождая меня, но это только усиливает тревогу — теперь я чувствую себя ещё более уязвимой.

Взгляд Дана — холодный, расчётливый, проникающий под кожу — заставляет меня дрожать. Я чувствую, как его глаза буквально ощупывают моё лицо, задерживаясь на каждой чёрточке. Этот молчаливый осмотр страшнее любых угроз.

Его лицо не выражает ничего. Только эта пугающая пустота в глазах, которая кажется бездонной пропастью.

Руки начинают потеть, и я машинально сжимаю их в кулаки, пытаясь унять дрожь.

Медленно, очень медленно он наклоняется ко мне, и я отступаю вглубь сиденья, насколько это возможно. Его лицо приближается, а я чувствую, как паника захлёстывает с головой, грозя поглотить целиком.

В этот момент понимаю — он наслаждается моим страхом. Каждое его движение, каждый взгляд, каждая пауза — всё это часть его какой-то игры, и я — всего лишь пешка в ней.

— Что ты делаешь? — шепчу неровным голосом, опуская взгляд на его губы, изогнутые в издевательской насмешке.

Я помню эти губы. Помню! Но сейчас они пугают меня. В них нет нежности, которую я знала. В них — да, желание. Но это желание какое-то чужое. Зловещее. Не моё. Не наше с ним.

— Ты же просила остановить. Я остановил, — срывается с этих губ как подтверждение моих мыслей. — Дала уже уроду этому, да? — злость в интонации и обжигающий взгляд на мои губы. — Дала…

Отворачиваю голову, чтобы он не коснулся меня своими губами, которые всё ближе и ближе.

Я не хочу! Не хочу с ним таким!

К тому же Стёпа… это же будет предательство! Он мой парень!

А Дан… это не мой Дан. Это Басман. Холодный мерзавец, угнавший тачку вместе со мной.

Глава 7. Несостоявшийся поцелуй

Всё каменеет внутри, когда я чувствую его дыхание так близко, что не могу разобрать, его оно или же моё.

Яркой вспышкой сознание пронзают воспоминания. Всё как тогда. Только это другой Дан. Это Басман. И поэтому его дыхание сейчас так близко пугает.

А он как будто тоже не знает, что с этим делать. Тоже не торопится.

Медленно проводит носом по моей щеке, заставляя кожу покрыться мурашками. Я перестаю дышать. Каждое его движение. Каждый вздох так остро отзываются во мне, что голова начинает кружиться.

Невольно прикрываю глаза, но лишь на секунду. Потому что тут же распахиваю их.

— Ты зачем сделал это? — спрашиваю уже тихо, глядя в такие знакомые до острой боли в груди глаза.

— Зачем ты с ним? — отвечает он вопросом на вопрос, хмуро глядя на меня.

Его вопрос пронзает меня насквозь, словно острый клинок. В горле пересыхает, а сердце начинает биться так громко, что, кажется, он слышит его стук.

Я пряталась от этого вопроса. Не разрешала себе задавать его. Потому что не знаю ответа. Ну, не знаю я!

Стёпа — первый парень, которого я так близко подпустила к себе после того, как Дан исчез из моей жизни. Исчез по моей вине, но от этого легче не становилось. Наоборот…

Но не хочу сейчас раскрываться перед ним.

— О чём ты? — мой голос предательски дрожит, хотя я пытаюсь сохранить хладнокровие.

Дан не отвечает. Вместо этого он снова наклоняется ближе, его дыхание обжигает мою кожу. Я чувствую, как предательски слабеют колени, как кровь приливает к лицу.

— Не надо, — шепчу я, но мои слова звучат неубедительно даже для моих собственных ушей.

Он замирает на мгновение, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. В его глазах — борьба, смятение, желание. И что-то ещё, что я не могу разгадать.

В воздухе повисает напряжение, густое, осязаемое. Время, кажется, остановилось. И только наши дыхания — рваные, прерывистые — нарушают эту тяжёлую тишину. Дан опускает взгляд. Облизывает сухие губы.

— Всё было обманом, да, Лиля? — поднимает на меня взгляд.

Его близость парализует. Каждая клеточка тела реагирует на его присутствие, на его дыхание, на его близость. Будто электрический разряд проходит сквозь меня.

«Всё было обманом, да, Лиля?» — эти слова режут, как бритва. Обманом? Что именно он имеет в виду? Наши отношения? Мои чувства? Или что-то ещё, известное только ему?

В горле образуется ком, который невозможно проглотить. Мысли путаются, сердце колотится как сумасшедшее. Я не могу ответить. Не могу признать, что он прав, но и отрицать не могу — слишком много невысказанных слов между нами.

— Не надо, — шепчу я снова, но сама не верю своим словам.

Моё тело кричит совсем другое. Оно помнит его прикосновения, его запах, его вкус. Оно тоскует по нему, несмотря на все попытки забыть.

Его взгляд проникает в самую глубину души, выворачивая наружу все тайны, все страхи, все невысказанные чувства. Я вижу в его глазах то же смятение, ту же борьбу, что терзает меня изнутри.

Но признание правды слишком болезненно. Слишком страшно.

Напряжение между нами достигает конечной точки. Воздух наэлектризован до предела. Я чувствую, как дрожат мои руки, как предательски немеют пальцы.

Он знает. Он всегда знал. И сейчас, находясь так близко, он даёт нам возможность всё исправить. Или окончательно разрушить. Но я не готова сделать выбор. Не готова…

Губы Дана ещё ближе. Доля секунды и они коснутся меня.

Хочу ли я этого? Боюсь ли?

Столько вопросов и ни одного ответа!

Я просто закрываю глаза, чтобы не искать их.

И тут раздаётся гул сирены.

Распахиваю глаза и встречаюсь с настороженным взглядом Дана. Он поворачивается и мы оба смотрим на приближающуюся к нам полицейскую машину.

Стёпа? Неужели он позвонил в полицию?!

И я даже спросить ничего не успеваю. Дверь с моей стороны и со стороны Дана открываются резко и меня тянут за локоть. Очень грубо тянут.

Ищу взглядом Дана, а его уже скрутили и повалили на асфальт.

Он молчит. Не спорит. Не сопротивляется.

— Это машина моего парня, — зачем-то шепчу я полицейскому, который хмуро смотрит на Дана.

Полицейский медленно переводит взгляд на меня. Осматривает недоброжелательно.

— Значит вместе сядете, — ухмыляется как-то зло. — Слепин, давай обоих в отделение!

— Как «в отделение»? За что?! — я ошарашенно смотрю на него, но не сопротивляюсь, когда меня ведут к полицейской машине.

— У парня своего спроси! — всё так же с неприятной ухмылкой отвечает полицейский. — Машина в розыске. Всё, покатались! — хмыкает и отворачивается.

Глава 8. Правда о Стёпе

Нас с Даном сажают в разные машины. Я настолько в шоке, что даже и сказать ничего не могу. Какой ещё «розыск»? Какое «отделение полиции»?

Это Стёпа заявил об угоне? Но тогда почему он не сказал про меня? Да и не мог Стёпа!

Он же мне столько раз говорил, что тем, кто общается с полицией, закрыт вход в их клуб!

Тогда что это?

Чья-то неудачная шутка?

Но это не шутка.

Меня на самом деле привозят в отделение полиции, сажают перед дежурным и просят подождать.

Может быть, это какая-то ошибка? Недопонимание? Но чем дольше я сижу здесь, тем меньше верю в случайность происходящего.

Несмело озираюсь по сторонам.

Стены выкрашены в унылый бежевый цвет, а тусклый свет запылившихся ламп создаёт мрачную атмосферу.

Я озираюсь по сторонам, стараясь оставаться незаметной. Страх подступает к горлу, но я пытаюсь дышать глубже, чтобы не выдать своего состояния. Всё вокруг кажется чужим и враждебным.

Дежурный, погружённый в свои бумаги, бросает на меня короткие взгляды, но не спешит объяснять ситуацию. Время тянется бесконечно медленно. Каждая минута кажется часом.

И я понимаю, откуда этот страх, хотя я ничего такого не совершила. У меня нет повода бояться. Но моё прошлое…

Оно чёрной тучей нависает надо мной, стоит мне оказаться в знакомой обстановке. Нависает и начинает давить на меня. Я снова чувствую панику. Как тогда.

А ведь я была уверена, что всё прошло, что я пережила это и больше даже не вспомню.

И, вот, сейчас я опять сижу в холодном коридоре полиции и жду.

Наконец, откуда-то появляется хмурый мужчина.

— Вы в машине были? — берёт документы у дежурного, листает их. На меня не смотрит.

— Да, — отвечаю тихо.

— Пройдёмте, — кивает в сторону двери.

Мы заходим в кабинет. Воспоминания окончательно берут верх в моём сознании я и съёживаюсь, обняв себя и вжимая голову в плечи.

Всё как тогда.

Какое же неприятное ощущение!

Полицейский задаёт стандартные вопросы, записывает мои ответы.

— Как в машине оказались? — поднимает на меня уставший взгляд.

— Я… это машина моего парня… я с ним была… — отвечаю несмело.

— Это тот, с которым задержали, что ли? Дерзкий этот? — ухмыляется он.

Быстро мотаю головой.

— Нет, не он. Это… мой парень Стёпа. Это он к вам обратился, да? Но это же просто шутка была… Дан не хотел… он ради шутки угнал… то есть… ой… не угнал он! Это шутка была!

— Шутники! — усмехается он. — Стёпа, Дан! Запутали вы меня своими мужиками!

Щёки моментально вспыхивают и я опускаю взгляд.

— Кто был за рулём машины? — чётко произносит он вопрос.

— Дан… Данияр, — отвечаю тоже чётко. — Но это не его машина…

— А чья?

— Стёпина, моего парня. Дан… он просто прокатиться взял. Он не угонял…

— Степан Огородников? По кличке Чёрт? — брови полицейского на переносице сходятся.

— Да, — уже не так уверено отвечаю я.

Мужчина хмыкает и что-то записывает.

В кабинете повисает тишина. Что всё это значит? Он знает прозвище Стёпы… и фамилию его знает.

— А вы, значит, девушка Степана? — голос полицейского звучит почти равнодушно, но от этого равнодушия у меня по спине пробегает холодок.

Я молча киваю, не решаясь говорить. Каждое слово теперь кажется важным, может сыграть против меня.

Полицейский продолжает что-то записывать, не поднимая на меня взгляда.

— И часто ваш молодой человек даёт свою машину посторонним лицам? — вопрос звучит с явной издёвкой.

— Дан не посторонний… Он… они друзья, — мой голос дрожит, но я стараюсь держаться.

В голове крутятся мысли. Почему Стёпа не пришёл за мной? Неужели он действительно мог заявить об угоне?

— Понятно, — произносит полицейский, не отрывая взгляда от своих записей. — А вы знали, что ваш молодой человек и его друзья занимаются незаконными гонками?

Этот вопрос словно удар под дых. Конечно, я знала. Но как правильно ответить, чтобы никого не подставить?

— Я… я не уверена, — мой голос предательски срывается. — То есть… я слышала про гонки, но…

— Но предпочитали не замечать, — заканчивает за меня полицейский. — Знакомая история.

Он откидывается на спинку стула, складывая руки на груди. Теперь я вижу в его глазах не просто равнодушие — там читается усталость и, возможно, даже сочувствие.

— Знаете, девушка, — говорит он неожиданно мягко. — Иногда лучше вовремя открыть глаза, пока не стало слишком поздно.

Опускаю взгляд. Он, наверное, прав.

— Машина, в которой вы сегодня катались с другом своего парня, — короткая ухмылка, — в розыске. Огородников украл её из салона, в котором работает.

Я резко вскидываю на него изумлённый взгляд. Что он такое говорит?! Мотаю головой, не веря.

— Вы знали, что он работал в элитном салоне дорогих авто? — спрашивает полицейский.

Киваю.

Да, Стёпа так гордился этой работой! Ему же нравятся машины. Его и работать туда взяли потому, что он разбирается в них.

— Он по ночам забирал машину, чтобы «покататься», — ухмыляется мужчина. — Фактически угоном занимался.

— Как? — перебиваю его я, не в силах сдержать свой шок. — Он говорил… он говорил, что ему за хорошую работу в салоне в кредит машину дали… как же…

— Нельзя быть такой доверчивой, девушка, — ухмылка, уже не злая, а какая-то жалеющая, что ли. — Вот здесь распишитесь и можете быть свободна. Пока.

И он потягивает мне бумаги. Я быстро пробегаю глазами, а у самой пелена. Я толком ничего и прочитать не могу.

Подписываю.

Мне так стыдно и… обидно.

Попрощавшись со следователем, я выхожу в коридор и иду на выход.

Что с Даном?! Почему я не спросила?!

Решаю вернуться. Разворачиваюсь и отступаю на шаг, встречаясь со строгим, немного жёстким взглядом человека, который тогда, два года назад, и помог мне, но и убил частичку меня, поставив перед выбором.

Глава 9. Жизнь без неё

— Долго ещё? — не скрывая недовольства, спрашиваю я у следователя, что-то записывающего так медленно, что хочется придать ему ускорения.

Такого у меня ещё не было. Усмехаюсь.

Интересно, если вломить следаку, отец тоже вытащит? Насколько его ещё хватит?

Я же вижу, как скрипят его зубы каждый раз, когда я попадаю в очередную задницу. Но он молчит. Вытаскивает меня и молчит.

Я не простил его. Хотя сам не знаю, за что точно.

Он ведь делал всё для моего блага, как он любит говорить. А я просил?!

Лучше бы я ответил тогда перед отцом Коровина, но остался здесь! Остался и нашёл Лилю! Нашёл бы и вытряс из неё всё! Почему она спряталась от меня? Почему на звонки не отвечала?!

Первое время в чужой стране я чувствовал себя как загнанный хищник в клетке. Когда беспомощно мечешься, сдирая о прутья кожу. И всё бесполезно. Всё впустую.

И Лиля не отвечала. Просто обрубила все концы и всё!

Как же я бесился! Я творил такую дичь! Но ничего не помогало. Как было хреново так и оставалось.

Я не смог её забыть. Прошло два года. Два, сука, года! А у меня перед глазами всё так же стояла хрупкая Ромашка с огромными глазами, в которых можно было утонуть.

Когда видел её вот так, то чувствовал, как подрагивают пальцы. На кончиках нервных окончаний отпечатались следы прикосновений к Ромашке. И не давали покоя.

Я вымещал свою злость на случайных девках, которые каким-то образом появлялись в моей жизни. И так же исчезали. Порой я тупо не мог вспомнить, откуда очередная девка оказалась в моей постели.

Жизнь вертелась как юла, не давая мне остановиться и задуматься. И мне нравилось это состояние.

Когда не думаешь — всё легче.

Чтобы окончательно избавиться от способности вспоминать и размышлять, я увлёкся уличными гонками. Я и раньше иногда приезжал на них, изредка участвовал. Но сейчас это стало моим спасением.

Адреналин подскакивал так, что все дурные мысли сметало желанием выплеснуть этот избыток. И я без труда находил, как. Проблем не было.

Но с каждым разом требовалось всё больше и больше. Даже гонки не помогали.

Всему есть предел. Мой предел случился в клинике, куда я попал после очередной гонки. Отец прилетел почти сразу же. Молча забрал меня. Через пару часов мы уже летели домой.

Был ли я рад?

Нет.

Потому что тут было слишком много того, что напоминало мне о Ромашкиной.

Конечно, я знал, что она поступила, как и мечтала в престижный ВУЗ. Училась там вместе с нашими бывшими одноклассниками.

Я мог бы, наверное, позвонить ей. Узнать её номер и позвонить.

Но тут уже было другое — я не хотел.

Если ей не надо, то нафига мне это всё?

— А ты торопишься, что ли? — грубый голос следака отвлекает от мыслей и я даже благодарен ему, хотя и смотрю на него, нахмурившись.

В этот момент раздаётся короткий стук в дверь и заходит отец.

Глава 10. Тяжёлый разговор

Отец что-то там обсуждает со следователем, а я безразлично смотрю в окно.

Я знаю, что он вытащит меня и из этой задницы. Интересно, когда у отца сорвёт чеку? Где та грань, когда он пошлёт меня?

Я иной раз просто-таки поражаюсь его терпению.

Ещё несколько минут и он хмуро кивает мне. Я неспеша встаю со стула и, попрощавшись со следователем, выхожу вслед за отцом в коридор.

Идём молча. Он впереди. Уверенная жёсткая походка.

Почему-то чувствую, что у него кулаки чешутся. Но руку на меня не поднимает никогда.

— Пап, надо Лилю забрать, — говорю ему в спину и останавливаюсь.

— Дома твоя Лиля, — бросает он через плечо, даже не замедлив шаг.

— В смысле «дома»? Ты её видел?

— Её водитель отвёз домой. Отписался уже мне, что всё в порядке.

Обгоняю его и встаю на пути.

Жёсткий взгляд исподлобья на меня. Но я ведь не боюсь.

Больнее мне сделать уже невозможно.

— Я к ней поеду, — говорю, тоже опуская голову и глядя на отца, нахмурив брови.

— Не поедешь, — спокойно произносит он.

Но это спокойствие показное. В нём гораздо больше силы и власти, чем в крике.

Ничего не отвечаю. Разворачиваюсь и, засунув руки в карманы брюк, делаю всего лишь шаг, как слышу сзади тихое, но чёткое:

— Поедешь к ней — и девочка вылетит из университета. Как думаешь, скажет тебе спасибо за это?

Злюсь, сжимаю кулаки, но останавливаюсь. Не оборачиваюсь.

Отец сам подходит. Кладёт мне на плечо руку.

— Данияр, поехали, поговорим. Спокойно поговорим. Я не хочу проблем ни тебе, ни девчонке. Но, если для того, чтобы ты меня услышал, надо сломать ей жизнь, я сделаю это.

Эти слова триггером проходятся по моим нервам. Кровь в жилах вскипает, выпрашивая выход в кулаки. Но всё, что я могу себе позволить, — это сжать сильнее пальцы и засунуть руки в карманы джинсов.

Сука.

— Поехали, сын. Давно мы с тобой не говорили по душам, — хмыкает отец, чуть толкая меня в спину.

Лиля уже дома. Хорошо.

В смысле, я пиздец как хочу её снова увидеть! Но… раз она дома, то у неё тоже не будет проблем. Значит, отец позаботился. За это спасибо. Но, сука!

Зыркнув зло на отца, быстрым шагом иду на выход.

Вот его машина. Сажусь. Отец садится рядом сзади и водитель везёт нас домой.

— Мне тачку забрать нужно, — цежу я, глядя в окно.

— Заберут, — короткий ответ.

Окей. Плевать вообще и на тачку, и на всё остальное.

Я Лилю увидеть хочу.

Всё. Сорвало.

Так долго копилось и держало, что хватило одной этой короткой встречи, одного прикосновения, одного знакомого по интонации вздоха.

Словно пелену с глаз сорвало. Ураганом эмоций сорвало.

Этот ураган поднялся откуда-то из глубины, куда я тщательно запрятал всё, что чувствовал.

Сейчас хочу большего.

Мало мне!

Подъезжаем к дому. Не хочу в кабинете отца говорить. Там я злюсь ещё больше. Потому что напоминает мне…

Поэтому иду сразу в гостиную и плюхаюсь на диван. И отец принимает мои правила.

Откидываюсь на спинку дивана и запрокидываю голову назад. Прикрываю глаза.

— Ключи, — слышу ровный, но строгий голос отца.

Открываю глаза и смотрю на него.

Он молчит. Держит требовательно руку.

Хмыкаю и достаю из кармана джинсов ключи от своей новой тачки.

— Больше за руль не сядешь, — спокойно произносит он, пряча брелок с ключами в карман своих брюк.

Пф. Напугал.

— Данияр, что с тобой? Ты ведёшь себя как ребёнок. Тебе двадцать лет! Пора бы мозги включать!

Смотрю на него молча.

— Я хочу учиться с ней, — произношу так, чтобы отец понял, что это не обсуждается.

Он хмыкает и отходит. Идёт к бару и наливает себе виски.

— Будешь? — оборачивается ко мне.

Мотаю головой.

В глотке — пустыня, но не хочу сбивать сейчас наш разговор.

— Данияр, я скажу сейчас тебе одну вещь, — медленно произносит отец. Отпивает, делая паузу. — Я думал, ты сам поймёшь. Но раз нет…

Поднимает стакан на свет и внимательно рассматривает. Как будто надеется там разглядеть что-то важное.

— Женщина не должна приносить проблемы, — резко переводит взгляд на меня. — Такая женщина нахрен не нужна.

Сжимаю зубы, но молчу.

— Ты второй раз попадаешь в задницу, из которой я тебя вытаскиваю. И оба раза из-за неё, — выгибает бровь. — С женщиной должно быть спокойно и уверенно, а не так…

— Я сам решу, — цежу сквозь зубы.

Отец молчит. Подходит к окну и смотрит туда в ночное небо. Опять отпивает виски.

— Я хочу учиться, — говорю я, вставая. — С ней. Ты можешь мне помочь?

Оборачивается.

— Зачем? Ты же сказал, что не хочешь больше учиться. Тебя же только девки и тачки интересовали. Что изменилось?

— Всё, — выдыхаю. — Ты хотел, чтобы я окончил университет. Я согласен. Но я хочу учиться с ней!

Отец долго смотрит на меня. Пытается придавить меня своим тяжёлым взглядом. Вот только это не работает больше.

— Ты, пока не трахнешь её, не успокоишься, да? — прищуривается и с усмешкой наблюдает за мной.

Почему-то этот его вопрос злит. Но я сдерживаюсь. Да, мне нужна его помощь сейчас.

Я знаю, что он может сделать так, что я буду учиться с Лилей.

Жду его ответ. Всем своим видом показываю, что не намерен отступать.

Хочу рядом с ней быть. Везде. И в универе тоже.

— Я подумаю, — наконец, звучит тихий голос отца, но по его интонации я понимаю, что он уже согласен!

Внутренне ликую, но стараюсь не показать вида. Лишь уголок губ незаметно дёргается.

— Иди, — кивает мне отец и отворачивается.

Глава 11. Эффектное появление

— Лиля? Ты когда вернулась? А я и не услышала…

Бабуля с утра заходит на нашу маленькую кухню, в которой я уже готовлю завтрак. Я обнимаю её и целую.

Как бы я ни относилась к отцу Данияра и к тому, что он сделал два года назад, я очень благодарна ему. Ведь именно благодаря ему бабуля со мной.

— Я ночью приехала, — улыбаюсь ей, чтобы не побеспокоить лишний раз. — Меня… Стёпа привёз. Всё хорошо, бабуль.

— А я, видать, совсем глухая стала, — качает она головой. — Даже и не услышала…

— Ты не глухая, — целую её. — Просто я очень тихо зашла. Не хотела тебя будить. Ты же потом не заснула бы.

Она кивает.

— Давай завтракать, — прижимаю её к себе и подвожу к столу.

После завтрака я бегу в универ. Я поступила туда, куда и мечтала. И тут отец Данияра не обманул.

Он всё сделал, как и обещал. Вот только… почему-то неприятно от этих его дел. Они, вроде как, и хорошие и спасибо надо бы ему сказать. Но сделал он их не просто так. И не потому, что я такая хорошая.

И снова эти мысли, которые я отгоняю от себя постоянно. Так и выхожу из подъезда, вжав голову в плечи и глядя перед ногами.

— Лиля!

Задираю голову и с удивлением смотрю на Стёпу. Он отходит от какой-то машины и, крутя брелок на пальцах, идёт ко мне. Улыбается.

— Привет! — как ни в чём ни бывало подходит и целует меня в щёку.

— Стёпа? Ты… ты что тут делаешь? — удивлённо смотрю на него.

— Как «что»? За тобой приехал. Поехали! В универ тебя отвезу, — и он берёт меня за руку и тянет к машине.

— Я думала, ты в полиции…

Он резко оборачивается. Хмурится.

— С фига бы?

— Ну… нас с Даном вчера в полицию отвезли. Из-за твоей машины! — я останавливаюсь и забираю руку из его захвата.

— С Даном? — Стёпа ещё больше хмурится. — Это с Басманом, что ли?! То есть ты даже и не сопротивлялась, когда он тебя увёз?! Лиля!

Отступаю от него, а он, наоборот, шагает ко мне. В его глазах какой-то нехороший блеск. Я не помню его раньше таким.

— Хотела с ним уехать, да? — подступает он. — Хотела? Потекла, да? Хочешь ещё одной Рогаткой стать?! После Басмана никто с тобой всерьёз не будет! Дурочка! Думаешь, понравилась ему? Да он просто из-за меня! Ты не знаешь нихуя! Ты…

— Стёпа, ты что несёшь? — я тоже злюсь.

Робость и растерянность от его поведения быстро сменяется негодованием. Он мне ещё что-то предъявлять будет?!

— Да это нас из-за тебя в полицию увезли! — говорю ему. — Из-за тебя, Стёпа! Ты машину украл! Ты! А говорил, что она твоя! Что кредит тебе дали на работе! Ты обманул меня!

— Не украл, — уже спокойнее, но всё так же зло цедит Стёпа. — Взял на время. Тебя покатать хотел! Ради тебя же! Потому что я люблю тебя! Ну? Иди ко мне.

И он тянет ко мне руку. Резко на лице появляется улыбка.

Я, блин, не успеваю за сменой его настроения! И мне это не нравится!

Не подаю руку, а, наоборот, обнимаю себя и отворачиваюсь.

— Ну, ты чего?

Стёпа сам подходит ко мне.

— Меня тоже пойми? Моя девушка укатывает с каким-то придурком, с которым у меня старые тёрки. Он же специально это сделал! Понимаешь? Чтобы подставить меня! Так бы никто и не узнал!

Поднимаю на него взгляд. В его глазах такая ясность и уверенность в своей правоте, что страшно становится.

— Стёп, ты угнал машину, — стараюсь говорить твёрдо. — Это плохо. Неужели ты не понимаешь?... Тебя посадить могут! И нас с Даном… с Данияром… я в полиции была из-за тебя, Стёп!

— Ну и ничего страшного же не случилось? — и он закидывает мне на плечо руку, пытается приобнять.

Стряхиваю её и Стёпа опять злится.

— Чё? С Басманом уже… — и сжимает крепко губы, как будто заставляет себя замолчать.

А мне страшно от того, что он хочет сказать. Я не узнаю Стёпу. Или я просто его и не знала?

Отступаю от него на шаг и уверенно иду прочь. Не хочу сейчас его видеть. Может, потом.

— Ты чё? Вообще офигела? — резкий захват за руку и толчок. — Мы не договорили! Садись в тачку, довезу!

— Спасибо, не надо, — пальцами пытаюсь убрать его руку с себя.

— Ты моя девушка, Лиля. Садись, — цедит он и опять страшно становится.

Молча смотрим друг другу в глаза. Я всё так же ковыряю его пальцы на своём запястье. И вдруг Стёпа резко дёргает меня и тянет к машине.

— Пусти! — требую я, но не громко, чтобы не привлекать внимания соседей. — Стёп, тебе успокоиться надо. Пусти. Я не хочу сейчас! Я…

— Чёрт, ты чё, глухой? Или бессмертный?

Мы со Стёпой резко оборачиваемся и я не могу сдержать глухой вздох, когда вижу, как к нам широкими шагами приближается Дан.

Глава 12. Он больше к тебе не подойдёт

Что он здесь делает? Он же не случайно тут оказался.

— Басман? — Стёпа отступает от меня и теперь уже полностью поворачивается к Дану. — Ты чё тут забыл? Ты один? Или с папкой приехал? — усмехается Стёпа.

— Проваливай отсюда! И чтобы больше я тебя тут не видел! — Дан быстро оказывается рядом и так близко подступает к Стёпе, что их тела соприкасаются. Он толкает его в грудь.

— С хера ли? — Стёпа не уступает. — Тут моя девочка живёт! А вот ты какого хера тут забыл?

Вижу, как у обоих кулаки сжимаются. Мне только этого не хватало во дворе!

Быстро смотрю на окна своей квартиры. К счастью, бабуля не видит этого. Но, если начнётся драка, то она точно выглянет!

Опять перевожу взгляд на парней, готовых сорваться в любую секунду. Они так смотрят друг на друга, что даже меня дрожь пробирает.

— Хватит! Перестаньте! — строго говорю им и топаю ногой. — Вы ведёте себя… Хватит!

— Лиля! — Стёпа делает шаг в мою сторону, но его тут же хватает за грудки Дан. — Руки, блять! — Стёпа бьёт по запястьям Дана, но тот даже и не думает убрать руки.

Наоборот! Он встряхивает Стёпу и сильно толкает.

— Урод, блять! — Стёпа налетает на Дана и они начинают драться.

Да блин!

— Два придурка! — цежу я, бросая на них гневный взгляд, и почти бегу прочь.

Не хочу в этом участвовать! Да пошли они!

Слышу за спиной звуки возни.

— Лиля!

— Лиля!

Не хочу!

Даже не оборачиваюсь. Через пару минут оказываюсь рядом с метро и забегаю внутрь.

Прохожу через турникет и слышу сзади:

— Да пусти ты! Да заплачу я! Там очередь! Лиля!

Оборачиваюсь и круглыми глазами смотрю, как Дан пытается пройти через турникет, а его не пускают.

— Лиля! — машет мне он рукой.

Да блин!

Разворачиваюсь и иду назад.

— Сейчас в полицию сдам тебя! За проезд платить надо! — ворчит на него дежурная.

— Не надо в полицию, — подхожу к ним и провожу своим проездным.

Дан тут же вырывается из рук дежурной и проскакивает через турникет.

Женщина неодобрительно смотрит на нас, но отходит. Теряет интерес, переключаясь на других пассажиров.

— Ты что делаешь? — спрашиваю я у Дана, когда мы встаём с ним на эскалатор.

Он впереди и лицом ко мне, а я на следующей ступеньке. Но тут же отступаю на ещё одну ступеньку назад. Смотрю в его глаза и чувствую, что тону. Отворачиваюсь, поправляя рюкзак на плече.

— Ты должна послать этого придурка! — грозно произносит Дан и я опять смотрю на него.

В глазах вспыхивает опасный огонь. Брови сведены и взгляд прожигает насквозь.

Эскалатор медленно несёт нас вниз, а напряжение между нами растёт с каждой секундой. Опасность в его глазах заставляет меня отступать, хотя физически это невозможно — позади меня другие пассажиры.

— Что со Стёпой? Где он? — спрашиваю я.

— Сопли собирает, — хмыкает Дан. — Получил в челюсть. Пусть посидит там, подумает.

— Данияр! — я намеренно называю его по имени и вижу, как он ещё больше хмурится. — Ты ударил его? Зачем?!

— Чтобы больше не подходил к тебе, — упрямо твердит он. — Убью, надо будет. Он больше не подойдёт к тебе.

— Стёпа мой парень…

— Больше нет! — он поднимается на ступеньку и оказывается так близко, что наши тела соприкасаются.

Его лицо слишком близко, дыхание обжигает кожу.

Время словно останавливается. Его близость парализует, лишает способности мыслить рационально. Запах его парфюма — такой знакомый, терпкий, мужественный — окутывает меня, словно плотная завеса.

В этом огромном зале метро мы одни. Только его дыхание, только его взгляд, только его присутствие.

Ощущения обостряются до предела. Я чувствую каждую клеточку своего тела, каждую жилку, каждый нерв.

Его глаза — тёмные сейчас, бездонные — затягивают меня в какой-то странный водоворот эмоций. Притяжение между нами становится почти осязаемым, физическим.

Я не могу отвести взгляд, не могу пошевелиться.

Противоречивые чувства разрывают изнутри: страх и влечение, необъяснимое притяжение.

Сердце колотится где-то в горле, готовое выскочить наружу. Воздух становится густым, тяжёлым, почти осязаемым. Я пытаюсь сделать вдох, но получается только короткий, судорожный глоток.

Его взгляд скользит по моему лицу, задерживаясь на губах, и я чувствую, как кровь приливает к щекам. Стыд и возбуждение смешиваются в странном коктейле, от которого кружится голова.

А потом чувствую тепло его руки на своих пальцах. Дан берёт меня за руку. Ещё одно мягкое движение и его губы почти касаются моих губ.

Но в этот момент он спотыкается и чуть не падает на эскалаторе.

— Нашли место для обжиманий! Сломаете тут мне всё! — ворчит недовольно на нас дежурная, толкая Дана от конца эскалатора.

Глава 13. Сказать, что ты моя

— Ты так и будешь за мной ходить везде? — спрашиваю я у Дана, когда мы выходим из метро.

Эта поездка казалась такой длинной и такой короткой одновременно.

В тесном вагоне метро я прижималась спиной к двери, а Дан упирался руками по обе стороны от меня, как бы ограждая меня от остальных пассажиров.

И это было так волнительно. А я не могла на него взгляд поднять. Потому что чувствовала, что вспыхну тут же. А взгляд Дана так приятно царапал кожу. Я ощущала его каждой клеточкой.

Во мне боролось два чувства: страх и желание, чтобы он стал ближе. Ещё чуть-чуть придвинулся ко мне. Но Дан как будто специально соблюдал дистанцию.

У меня пересохли губы от его обжигающего взгляда, но облизать их я боялась. Так и стояла с неприятным стягивающим ощущением на губах.

Наконец, мы на улице. Дан берёт меня за руку.

— Дан, мне на занятия надо, — говорю ему.

— Я знаю. Мне тоже туда надо, — усмехается он и тянет меня за руку на пешеходный переход. — Побежали! Успеем!

Мы быстро перебегаем дорогу, пока горит зелёный сигнал светофора.

— Ты тоже на лекции идёшь? — дёргаю руку, чтобы он остановился. — Ты же не учишься там!

Удивлённо блуждаю взглядом по его усмехающемуся лицу.

— Теперь учусь, — он наклоняет голову и за руку тянет меня к себе. — Да, Лиля, я теперь всегда буду рядом. Чтобы всякие уроды типа Чёрта не цеплялись к тебе.

— Я сама со Стёпой поговорю, — строго произношу я. — Не надо лезть в мою личную жизнь.

Одно резкое движение и я оказываюсь впечатанной в грудь Дана. Сильные и такие знакомые до щемящего визга в грудной клетке руки крепко обнимают меня.

Всё глохнет и стирается в восприятии. Только его дыхание на моей щеке, только бешеный ритм наших сердец.

— Дан… — шепчу едва слышно, не в силах сопротивляться этой близости.

Он наклоняется ближе, его губы почти касаются моего уха.

— Ты даже не представляешь, как долго я ждал момента, когда смогу тебя защитить. Когда смогу сказать, что ты моя.

Дрожь пробегает по телу. Я закрываю глаза, впитывая каждое его слово, каждый вздох.

— Мы не можем… — начинаю я, но он мягко перебивает:

— Можем. Теперь всё будет иначе.

Его дыхание горячей как лава дорожкой стекает от уха по скуле. К моим губам.

Боюсь открыть глаза. А вдруг это всё неправда? А вдруг...

Слышу его нетерпеливый вдох. И…

— Да ладно! Басман, ты, что ли?! Охренеть!

Распахиваю глаза и вижу, как Дан уже с ненавистью вглядывается в приближающегося к нам Коровина.

Глава 14. Скучал по твоим губам

— Я думал показалось! — ржёт наш бывший одноклассник.

Мне сразу неуютно становится. Обнимаю себя и отворачиваюсь. Я всячески избегаю контактов с бывшими одноклассники, хотя со многими мы и учимся вместе.

У нас нет ничего общего, кроме не очень приятных для меня воспоминаний о школе.

— Ну, здорово, что ли? — и Коровин протягивает руку Дану. — И тебе привет, Ромашкина!

Едва заметно киваю. Хочется уйти. Но почему-то не могу оставить Дана. Не хочу, чтобы у него неприятности были.

Он никак не реагирует на жест Коровина. Вижу только, как его взгляд темнеет.

— Ты чё, Басман? О старом, что ли? — не отстаёт от него Коровин. — Сколько времени прошло! Ну, поприкалывались тогда! Ты чё? Мы, вон, с Ромашкиной вообще всё решили! Да, Лиль? — и он забрасывает мне на плечо руку.

Едва касается меня, как получает резкий удар под дых. Я успеваю только тихо ойкнуть, видя, как Коровин сгибается пополам. Хрипит, держась руками за живот. Откашливается.

А Дан толкает его и Коровин падает на землю. Смотрит испуганно.

— Ещё раз тронешь её и я, сука, руки тебе переломаю! — наступает на него Дан.

— Дан, не надо, — беру его за руку. — Пойдём!

Хочу увести его. Боюсь проблем. Но Дан стоит и не двигается. Склонился над Коровиным.

— Ты понял, сука?! — рычит на него.

— Да понял, блять! Сдалась она мне! — отвечает зло Коровин.

— Придурок! — Дан чуть пинает его ногу и сам берёт меня за руку.

Тянет за собой.

Я быстро перебираю ногами, но один раз оглядываюсь на Коровина. Надеюсь, он не пойдёт жаловаться.

— Достаёт тебя?

Резко поворачиваюсь и встречаюсь с тяжёлым взглядом Дана.

Мотаю головой.

— Мы вообще не общаемся. Дан, не надо было…

— Жалеешь его? — опасный блеск в глазах.

Он делает шаг на меня и я вынуждена отступить. Чувствую, как по спине пробегает холод каменной стены, к которой я прижимаюсь.

И взгляда не могу от глаз Дана отвести. Они как магнит притягивают. И пугают одновременно.

Мои губы предательски дрожат, когда я пытаюсь найти слова.

— Нет, Дан, я не жалею его… Просто…

Его дыхание становится тяжелее, а расстояние между нами сокращается до опасной близости. Я чувствую его тепло, запах парфюма, который нифига не выветрился из памяти.

— Я не хочу, чтобы он даже подходил к тебе, — его голос понижается до угрожающего шёпота. — У вас же не было ничего?

О чём он?

Я закрываю глаза, пытаясь собраться с мыслями. Его близость парализует, лишает способности мыслить рационально.

Он наклоняется ближе, его губы почти касаются моего уха.

— Не было ведь, Ромашка?

Ладонь Дана ложится мне на живот и я перестаю дышать. Слышу только собственное сердце, которое колотится как сумасшедшее. Тело предательски реагирует на его близость, и я не знаю, кто из нас сейчас более опасен — он или я сама.

Дан лбом прижимается к моему лбу. Глаза в глаза. Одно дыхание на двоих. Один мир без посторонних.

— Ромашка… так скучал по твоим губам…

Дрожь прокатывает по телу от его шёпота. Дан медленно проводит языком по своим пухлым губам.

Я помню их вкус! Помню! Он остался на моих губах.

Один вдох на двоих и я зажмуриваюсь, когда снова чувствую его.

Глава 15. Бабочки в животе

Я лишь тихо выдыхаю, когда губы Дана впиваются в мой рот.

Пальцы сами вцепляются в рукава его рубашки на предплечьях.

Боже! Как же я жила без этих губ?! Как смогла существовать без его поцелуев?!

Я прикрываю глаза, полностью растворяясь в нём.

Мой рот расслаблен и я лишь понимаю, что Дан делает с ним всё, что хочет.

Быстро проводит языком по моим губам и толкает его.

Я чувствую приятную щекотку на нёбе. Несмело приподнимаю свой язык и тут же обжигающее касание.

С трудом сдерживаю стон.

А в животе порхают бабочки. Их так много и я так остро ощущаю их, что втягиваю живот, чтобы продлить это.

— Расслабься, Ромашка, — чуть улыбаясь, шепчет мне в губы Дан.

Я чувствую, как щёки вспыхивают и мне становится стыдно за свои ощущения.

Опускаю взгляд.

— Поехали отсюда, — его шёпот обжигает кожу.

Дан прижимается ко мне и я вообще каменею. Потому что чувствую его...

— Куда? — шепчу в ответ охрипшим в миг голосом.

— Ко мне... Куда хочешь... Можно к тебе... Я хочу... вдвоём с тобой быть... Ромашка...

Прикрывает глаза и губами прижимается к моей щеке.

Дышит тяжело, надсадно. Пугающе!

Я закрываю глаза и мысленно считаю до пяти. Надо прийти в себя.

Помогает в этом рука Дана, которая ложится мне на ногу и скользит вверх.

Новая вспышка в сознании, что, если не сейчас, то я не смогу потом остановиться.

Вдох и на выдохе:

— Нет, Дан. Мне на лекцию надо.

Убираю его руки с себя и проскальзываю между часто вздымающейся обжигающей грудью парня и холодной стеной. И это такой контраст, от которого мурашки неконтролируемо вживляются в кожу и проникают, кажется, даже в вены.

Меня потряхивает, но я стараюсь держать себя в руках.

Поправляю одежду, не поднимая взгляда на Дана.

— Я пойду, а то опоздаю, — говорю тихо.

Дан снова берёт меня за руку.

— Я провожу тебя, — произносит хмуро, второй рукой поправляя ширинку. — Мне в деканат надо.

Вскидываю на него удивлённый взгляд.

— Я же сказал, что рядом буду теперь, — хмыкает он в ответ. — Сколько пар у тебя сегодня?

Глава 16. Ночной визит

Я, конечно, не могу сосредоточиться на лекциях. Ничего не понимаю из того, что слышу от преподавателя. И не потому, что сложная тема. Нет.

Все мои мысли сейчас о Дане.

Он правда будет здесь учиться? Со мной?

Я обычно сижу одна на лекциях, чтобы никто не отвлекал. Но сегодня я невольно прислушиваюсь к разговору одногруппниц:

— Ты слышала, Басманов переводится?

— Да ладно! Ты серьёзно?

— Да! Документы его уже в деканате. Мне Маринка сказала!

— Ого! А я думала, больше не увидим его! Ммм…

— Ты чего?

— Как думаешь, есть кто у него сейчас?

— А тебе-то что?

— Нуууу, я бы замутила… мне тут рассказывали…

И дальше они шепчутся уже тише, чуть посмеиваясь.

Неприятное чувство мигом омрачает трепет от ожидания Дана.

Наконец, пауза и я выхожу в коридор. Иду в своё любимое место — в конце коридора у окна. Там никого не бывает и я могу одна посидеть.

Сворачиваю за угол и тут же натыкаюсь на чью-то тень на своём пути. Резко поднимаю глаза.

Коровин.

Хочу молча обойти его. У меня нет желания с ним общаться. Но он тоже делает шаг в сторону, закрывая мне дорогу.

— Лиль, погоди, — говорит Коровин.

— Чего тебе? — не очень вежливо спрашиваю я, но я не ожидаю от него ничего хорошего.

— Да чё ты сразу колешься-то? Поговорить хочу нормально. Мы же выяснили с тобой всё. Ты же с Чёртом, так?

Стёпа и Коровин общаются. Стёпа пару раз помогал Коровину с машиной.

Но я Стёпе ясно дала понять, что не хочу, чтобы Коровин был рядом. И он, вроде как, понял.

— Что тебе нужно, Алексей? — спрашиваю строго.

— Слушай, — он прислоняется к стенке спиной и исподлобья смотрит на меня. — Мне так-то пофиг, но ты девушка моего приятеля… Не связывайся с Басманом. Чёрту это точно не понравится.

— Сама разберусь. Это всё? Извини, мне идти надо, — и даже делаю шаг.

Мне хочется сбежать от него.

— Ромашкина, Басман сломает тебя! Попользует во все дырки и выбросит. Как остальных! А ты потом к Чёрту приползёшь!

Если бы можно было порезать словами, то у Коровина это отлично получилось бы сейчас. Его фразы вспарывают мои вены, запуская в кровь что-то болючее и ледяное. И на контрасте с моей собственной кровью это причиняет дикую боль.

— У них с Чёртом давние тёрки, Ромашкина! Ты просто одна из многих! Расходный материал!

Он громко ржёт и эхо его смеха рикошетит по стенам и бьёт прямо в меня.

Не понимаю, почему, но слова Коровина загоняют сознание в клетку. И мне не хочется выходить из неё и встречаться ещё раз с этим придурком.

Поэтому я решаю уйти домой раньше.

Бабуле говорю, что лекции отменили и пару часов просто лежу в своей комнате на кровати, отвернувшись к стене.

События последних дней напрочь перевернули мою прежнюю жизнь. В памяти опять всплывают картинки из прошлого. А ведь казалось, что оно ушло безвозвратно. И я почти привыкла. Ну, мне так казалось…

Вечером у меня смена в небольшом ресторане, в котором я подрабатываю официанткой. Бабуля хотя и говорит, что нам всего хватает, но я же вижу, как ей тяжело. На одну пенсию не проживёшь. Поэтому я по вечерам работаю.

Возвращаюсь домой уже около девяти. Быстро целую бабулю, которая всегда дожидается меня и только потом ложится. И я тоже переодеваюсь и укладываюсь.

Но только прикрываю глаза, как слышу сигнал телефона. Сообщение.

В темноте нащупываю аппарат и смотрю.

«Ромашка, выходи».

Номер неизвестный, но так меня называет только один человек!

Резко сажусь на кровати.

«Ромашка, я у подъезда! Выходи! А то я сам поднимусь! Посмотри в окно!»

И я послушно встаю и на цыпочках иду на кухню. Оглядываюсь на дверь бабушкиной комнаты. Она спит.

Прячась за штору, выглядываю во двор. И тут же огонёк вспыхивает в груди. Там стоит Дан! Рядом с чёрной машиной. Он задирает голову и машет мне рукой.

Заметил!

Отшатываюсь от окна и прижимаюсь спиной к стене. Зажмуриваюсь.

Опять сообщение:

«Я тебя видел, Ромашка! Хорош прятаться! Выходи! Я не уеду!»

Сердце в груди пропускает лёгкий испуг и растерянность от того, что Дан здесь и я понимаю, что выйду к нему. Но одновременно приятное тепло наполняет грудную клетку.

Он приехал ко мне.

«Выйдешь?» — не успокаивается он.

«Да», — отвечаю коротко и ещё раз украдкой смотрю на него сверху.

Возвращаюсь к себе и быстро переодеваюсь. Натягиваю джинсы и майку. Волосы собираю в высокий хвост. Я же ненадолго. Выйду, поговорю с ним и быстренько вернусь. Бабуля даже не заметит.

Проходя мимо её комнаты, прислушиваюсь. Тихо.

Аккуратно открываю входную дверь, защёлкиваю замок и быстро сбегаю по лестнице вниз.

Распахиваю дверь подъезда и тут же оказываюсь в кольце сильных рук.

Глава 17. Покатаемся

— Дан, пусти, — шепчу, а сама понимаю, что не хочу этого.

Кладу пальцы на его руки на своей талии. Как же я скучала по этим его жестам, подчёркивающим, что я его. Самой страшно становится. В каждом его движении, в каждой эмоции на лице, в каждом вдохе и выдохе, обжигающем мою кожу сзади на шее, я чувствую, что он не отпустит.

Резкий разворот и я даже вдохнуть не успеваю, как мои губы оказываются в сладком плену его поцелуя.

Он с силой сминает мои губы, удерживая мою голову одной рукой за затылок.

Я смотрю в его глаза, которые медленно прикрываются.

Сейчас, в его объятиях я так остро ощущаю силу и жар его тела. За эти два года он возмужал. Плечи стали шире. Я ещё больше чувствую себя рядом с ним такой маленькой и беззащитной.

Дан отпускает мои губы и они тут вспыхивают на контрасте с его горячим ртом и прохладным воздухом. Чувствую их дрожь и то, как они горят.

А поцелуи идут уже мне на скулу, подбородок. Ниже…

— Дан, ну, погоди… — хнычу я, и боясь этого его желания, и понимая, что я бессильна перед ним.

— Не могу, Ромашка, — хриплый шёпот оставляет ожоги на коже. — Хочу всю тебя зацеловать… я… соскучился…

— Дан, соседи увидят, — озираюсь по сторонам.

Уже, конечно, ночь, но у нас есть соседи, которые любят гулять с собаками по ночам. Я не хочу, чтобы сплетни дошли до бабули.

— Пошли в машину! — не предлагает, не спрашивает.

Он просто берёт меня за руку и тянет за собой. Быстро перебираю ногами, успев мельком взглянуть на окно своей квартиры.

Дан чуть подталкивает меня и сажает в машину. Быстро обходит её и садится сам. И сразу заводит мотор.

— Куда?! Дан! Ты что делаешь?! Я не хочу никуда ехать! — восклицаю я и смотрю то на его решительное лицо, то на удаляющийся в зеркале заднего вида двор. — Дан! Останови машину!

— Тшшш, — чуть улыбается он. — Мы просто покатаемся по ночному городу. Я хочу показать тебе одно место. Потом быстро вернёмся! Бабушка твоя даже не проснётся!

— Дан! Что за шутки?! Мы так не договаривались! Ты…

— Ты мне веришь, Ромашка? — и он кладёт правую руку на мою ладонь, которая лежит на ноге.

Накрывает её своим теплом и каким-то ощущением спокойствия. Я не знаю, почему! Я не могу объяснить! Но его касание и правда вселяет в меня уверенность.

И он это чувствует…

— Вот и молодец, Ромашка, — произносит уже довольным голосом. — Всё будет хорошо. Я обещаю.

Сжимает мою ладонь так, что его пальцы касаются моей ноги. А я сразу напрягаюсь и пытаюсь остановить волну мурашек, моментально стартовавшую с места этого касания.

Дан включает лёгкую музыку и в салоне становится так уютно, что я убеждаю себя, что ничего не произойдёт плохого. Мне же хорошо вот так ехать в машине с Даном. Чувствовать его рядом. Знать, что он мой.

Невольно любуюсь его волевым профилем. Он внимательно следит за дорогой, удерживая руль одной рукой.

— Это твоя машина? — решаю спросить я, вспоминая, что в тот вечер на гонки он приезжал на другой машине.

— Отца, — сухо отвечает он. — Моя в гараже. Пока, — усмехается. — Ключи у отца. А отец в командировке. Поэтому пришлось взять его тачку.

— А тебе ничего за это не будет? — с тревогой спрашиваю я.

— Пф. Спокойно, Ромашка. Всё под контролем. Приехали!

Резкое торможение и я выглядываю в окно машины.

Где мы? Какой-то то ли склон, то ли парк?

— Пойдём, — Дан уже вышел из машины и протягивает мне руку. Помогает выйти.

— Ой! — не могу сдержать восторга, когда вижу, какой открывается вид с этого склона.

Весь город как на ладони!

— Нравится? — Дан встаёт сзади и снова обнимает меня.

Прижимается всем телом.

Я вытягиваюсь как тростинка, когда ощущаю биение его сердца себе в спину.

— Свой дом видишь? — шепчет Дан, утыкаясь подбородком мне в плечо.

Мотаю головой.

Какой нафиг дом? Я вообще уже теперь ничего не вижу! Все мои ощущения сосредоточены на шёпоте Дана, звучащем прямо мне в ухо. На его руках, крепко сжимающих меня. На жаре его тела, обжигающем меня сзади.

— Не туда смотришь, — лёгкая усмешка. — Чуть левее.

И его рука мягко касается моей скулы и он поворачивает мою голову. И я правда пытаюсь найти в этих мерцающих огоньках свой дом. Ну, правда пытаюсь!

Но в следующую же секунду губы Дана впиваются в мой рот. И я понимаю, что он именно за этим повернул мою голову, а не чтобы дом показать!

Я прикрываю глаза, потому что тону в своих ощущениях.

Горячий рот Дана заставляет меня встать на носочки.

Его губы, такие нежные и жадные одновременно, то мягко скользят по моим губам, то с силой впиваются. До боли. До скрежета зубов.

А, когда его язык резким толчком ударяет в мой язык, я понимаю, что ещё секунда и я не смогу остановиться. И Дан не остановится.

Его широкая ладонь на моём животе сильнее вжимает меня в него. И я чувствую, как мне в поясницу упирается что-то твёрдое.

Лёгкий испуг и одновременно желание накрывают сознание.

Невольно свожу сильнее ноги.

Дан подхватывает меня легко и приподнимает. И несёт куда-то.

Оказываемся рядом с его машиной.

Дан разворачивает меня и сажает на капот. Раздвигает мои ноги и встаёт между ними.

Сильные ладони ложатся мне на талию.

Глаза в глаза. Тяжёлое дыхание. Жар по телу несмотря на ночную прохладу.

— Ромашка… — хрип, оглушающий своей чувственностью.

И он снова набрасывается на мои губы, вырывая из меня то ли стон, то ли просьбу сжалиться и отпустить. Сама не понимаю себя.

Глава 18. Сюрприз

Его желание и возбуждение передаются и мне. Руки сами ложатся на сильные плечи. Чуть впиваюсь ногтями в ткань майки, кайфуя, ощущая его напряжённые каменные мышцы.

Этот поцелуй не похож на предыдущие. Он жадный, дикий. Пугающий и заводящий одновременно.

Я закрываю глаза и поддаюсь воле Дана, который губами уносит меня по волнам в мир острых и незнакомых до этого ощущений.

Конечно, я целовалась со Стёпой пару раз. Но это было… иначе. Всё равно что чёрно-белая картинка по сравнению с тем, что я вижу сейчас, окунаясь в ощущения от поцелуя Дана.

Не могу сдержать стона, когда Дан чуть прикусывает мою нижнюю губу и тут же проводит по ней языком.

Расслабляюсь… но тут же вспыхиваю и натягиваюсь, ощутив его горячие пальцы уже на коже.

Я даже не заметила, как он вытащил майку из-под джинсов и просунул руку под неё.

Его пальцы мягко скользят по моей спине. Чуть подгибаются и скребут ногтями.

Искры удовольствия залпом выстреливают по позвоночнику, заставляя меня выгнуться.

— Ромашка… — повторяет он всё тем же хриплым шёпотом.

И уже чувствую его пальцы, пытающиеся расстегнуть застёжку лифчика на моей спине.

— Дан… — прихожу медленно в себя. — Ну, не надо…

Чуть отстраняюсь. Опускаю взгляд и сглатываю, прикусив губу, когда замечаю торчащую ширинку, упирающуюся мне в ногу. Так вот, от чего так больно было.

Дан, похоже, замечает мой взгляд. Ничуть не стесняясь, пальцами оттягивает ткань джинсов и что-то там поправляет.

— У меня дело есть, — говорит вдруг. — Погоди-ка.

Сам отходит. Это так неожиданно. Удивлённо слежу за ним. Он открывает водительскую дверь и как будто что-то ищет там.

Я спрыгиваю с капота и наблюдаю. Вопросов не задаю. Захочет — сам расскажет. Может, что-то случилось?

— Поможешь мне, Ромашка? — с прищуром улыбается, выглядывая из салона.

— Конечно, — киваю с готовностью.

— Достань там в багажнике… там ящик такой… ну, чёрный… сразу увидишь. Подай, пожалуйста.

Наверное, что-то с машиной! А ведь она отцовская.

Конечно, я тут же иду к багажнику. Но как его открыть-то? Я никогда с машинами дела не имела.

И вдруг слышу щелчок замка. Похоже, Дан сам там нажимает куда-то. Я тяну багажник вверх и… не сразу понимаю, что происходит! Отшатываюсь от машины и стою, раскрыв рот, наблюдая, как несколько светящихся в темноте воздушных шаров вырываются на свободу из багажника и устремляются прямо в небо!

Запрокидываю голову и заворожено слежу за их полётом.

Это настолько красиво! Ничего подобного никогда не видела!

— Нравится? — голос Дана оказывается рядом.

Перевожу на него взгляд и вижу довольную улыбку.

— Дан… что это?... — спрашиваю с волнением в голосе.

— Сюрприз. Красиво, да? — притягивает меня к себе и обнимает. И тоже наверх смотрит на удаляющиеся в высоте шарики.

— Это ты сделал? Ой. Ну, то есть, это… — не знаю, как сказать то, что хочу. Не могу собраться.

— Это для тебя, — улыбается он, касаясь губами моей щеки.

— Они светятся, Дан! Светятся! Это очень красиво!

— Светятся, — кивает он. — Тебе нравится?

— Очень… это так… неожиданно… приятно… — ищу подходящие слова.

— Ещё кое-что, — улыбается он.

Наклоняется и достаёт из багажника букет белых лилей… Он почти такой же, как тот, который Дан подарил мне тогда…

— Моя Ромашка, — протягивает букет, а сам снова тянется к моим губам.

— Дан… это так… мило… сюрприз этот… красиво… — шепчу ему в губы.

Чувствую, как уголки его губ приподнимаются. И он снова целует меня. На этот раз нежно. Так нежно, что пальчики на ногах поджимаются.

— Пойдём в тачку, — проводит губами по моим губам. — Ещё кое-что покажу.

Берёт меня за руку и ведёт к двери. Мы садимся и Дан нажимает куда-то и люк на крыше машины медленно открывается.

Я задираю голову, чтобы посмотреть на звёздное небо, но в этот момент Дан опускает моё кресло и я оказываюсь лежащей на спине. Своё кресло он тоже опускает.

Замираю.

Смотрю прямо и боюсь пошевелиться.

На небе правда очень красиво. Сегодня ясная ночь и звёзды ярко светят. Это очень романтично и… интимно, что ли.

— Чего ты, Ромашка? — Дан нависает надо мной.

Становится ещё страшнее. Я фактически лежу сейчас под ним.

— Красивая такая, — голос едва слышно.

Взгляд опасным блеском блуждает по моему лицу.

— Ой, смотри, Дан! — поднимаю руку и показываю наверх. — Там наш шарик! Вон! Смотри, как высоко долетел!

Он отрывается от меня и смотрит вверх.

— И правда, — усмехается. — К своим полетел. К звёздам.

Снова возвращает взгляд на меня.

Ладонь ложится мне на плечо. Чуть сжимает.

— Ромашка, я… — ведёт ладонь в сторону и кладёт её мне на ключицу. Большим пальцем водит медленно, заставляя меня испытывать что-то такое, от чего в горле пересыхает. — Я хочу тебя, — выпаливает мне в лицо.

Теряюсь. Смотрю на его серьёзное лицо. Быстро облизываю губы и Дан наклоняется и впивается в них.

Глава 19. Злость в его глазах

Рука Дана уверенно идёт ниже и замирает, когда касается моей груди. И я тоже замираю.

Не дышу. И, видимо, приняв это за немое согласие, Дан сжимает пальцы и я громко выдыхаю в нашем поцелуе.

Я чувствую, как мурашки покрывают нежную кожу под бельём и твердеет сосок.

Моё тело буквально плавится от этих прикосновений. Я не понимаю, почему это происходит, но эти ощущения захватывают меня и заставляют повиноваться Дану.

Хотя мне и страшно. Потому что его ласки становятся настойчивее и требовательнее.

Не отпуская моих губ, он мнёт мою грудь. А потом подушечкой большого пальца нащупывает сосок под тканью и довольно усмехается мне в губы. Начинает натирать его и это как лезвием по оголённым проводам.

Я вся сжимаюсь и выгибаюсь, стыдясь своих эмоций и в то же время не в силах им противостоять.

— Ромашка… — хрипит Дан, ещё больше наваливаясь и просовывая руку под меня и обхватывая горячими пальцами шею. — Тоже скучала, да? Тоже хочешь…

Водит носом по моим скуле.

Рука ползёт вниз и ложится мне между ног на джинсы.

Чувствую, как напрягаются мышцы живота. Втягиваю его в себя.

— Расслабься, Ромашка… ты же знаешь, как это охрененно… — хрипит он, прижимаясь ко мне бёдрами.

— Дан, погоди, — шепчу я, упираясь руками ему в грудь и пытаясь чуть оттолкнуть его.

Смотрю в глаза, а там — туман!

— Тшшш, — шепчет он и сильнее сжимает мою шею сзади и снова целует.

И одновременно его рука начинает водить у меня там, чуть надавливая. И от этого касания миллионы импульсов устремляются прямо в кровь и вены вспыхивают под силой желания, которое просыпается во мне.

Вернее, оно давно уже проснулось! Но сейчас вспыхивает ярким огнём.

Ещё одно движение умелыми пальцами и я вырываюсь из его поцелуя и запрокидываю голову назад, зажмуриваясь. Сжимаю плотнее ноги вместе с рукой Дана между ними.

И чувствую его горячие губы на своей шее.

— Ромашка, блять… — со стоном хрипит Дан. — Я свихнусь сейчас… — тихо матерится, обжигая меня словами.

А я пытаюсь ухватиться за ощущения, которыми пронизывает моё тело. Они концентрируются внизу живота, закручивая там тугой узел из желания и возбуждения.

Пальцами вцепляюсь в плечи Дана словно боюсь упасть. Сорваться.

Хрипы Дана становятся громче. Его дыхание разрывает густой и пропитанный нашими запахами воздух в салоне.

— Блять… Ромашка… Горячая какая… Сука… Сука… — он как будто злится.

Или мне кажется? На что? Что не так?

— Дан… — обнимаю его, запуская пальцы в жёсткие волосы. Вспоминаю их. Мой Дан.

Он отрывается от моей шеи и нависает. Дышит тяжело, надсадно. Приоткрыв рот.

А в глазах прыгают опасные огоньки.

И, не сводя с меня взгляда, Дан ведёт руку чуть выше и начинает расстёгивать на мне джинсы.

Глава 20. Вовремя остановиться

Успеваю лишь вдохнуть, чтобы сказать хоть что-то, ну, попытаться хотя бы, и лишь громко выдыхаю, когда чувствую лёгкое касание к нежной коже.

Инстинктивно отодвигаюсь и хватаю Дана за запястье. Но убрать его руку из моих трусиков не получается. Он сильнее и он не собирается мне уступать.

— Дан… я… — шепчу, быстро облизывая губы.

— Я так долго хотел этого, Ромашка, — губами касается моей щеки. — Ты же тоже хочешь…

— Но я…

Пытаюсь убрать его руку, но так получается, что задеваю ладонью ширинку Дана, которой он прижимается к моей ноге.

Тяжёлый выдох мне в скулу.

— Ромашка, ты же помнишь, как нам хорошо было? — голос Дана такой хриплый сейчас. Как будто откуда-то из груди идёт. — Ты думала обо мне?

Опять приподнимается и так пронзительно смотрит, что у меня слова в горле застревают.

Конечно, я думала о нём! Я жить не могла без мыслей о Дане! И это было так больно! Потому что я знала, что всё. Я больше его никогда не увижу.

А теперь он тут. Рядом. Целует и обнимает меня. И так смотрит…

— Я постоянно о тебе думал, Ромашка… — так и не дождавшись ответа на вопрос, продолжает шептать хрипло он. — Представлял, как буду ласкать тебя. Вот так…

И я вздрагиваю и вся поджимаюсь, когда он мягко проводит пальцем по нежной коже.

— Или так… — наклоняется и шепчет уже в губы.

А палец чуть надавливает и я чувствую, как он проникает в мою влагу.

Да, у меня влажно между ног. Мгновенная реакция на ласки Дана. И я понимаю, что должна остановиться. Надо остановиться. Но оттягиваю это. Потому что мне… нравится…

Пальцы уже увереннее скользят по влажной коже и Дан ещё больше придвигается. Прижимается ко мне.

Берёт мою ладонь и кладёт её себе на ширинку. Пытаюсь отдёрнуть руку, потому что тут же ощущаю пальцами его уже твёрдый член. Но Дан не даёт.

— Потрогай его, Ромашка… Давай я тебя потрогаю, а ты — меня… Я так долго ждал этого… Ты же большая девочка уже, — чуть усмехается. — Ромашка…

И хочет поцеловать меня. А я собираю остатки воли, которая тает с каждой секундой под напором Дана, и толкаю его от себя.

— Нет, Дан, — я стараюсь говорить твёрдо, чтобы он не услышал в моём голосе сомнения и желание продолжать.

Что-то останавливает меня. Тормозит. Не пойму пока, что. Но не чувствую я Дана. Моего Дана. И взгляд у него…

Парень словно из небытия выходит. Сам отстраняется и хмурится. Смотрит на меня так, что дыру прожечь готов.

— Нет, — повторяю, толкая его руку из своих джинсов и быстро застёгивая их.

— Почему? — то ли рык, то ли хрип недовольный.

— Потому что не хочу.

— Врёшь, — щурится Дан. — Потекла же. Хочешь меня. Хочешь… — снова тянется к моим губам.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — отстраняюсь и не даю поцеловать себя.

Вижу, что Дану это не нравится. Он хмурится и несколько секунд просто молча смотрит на меня.

— Зачем ты так, Ромашка? Что не так? — спрашивает вдруг.

— Я пока не готова, Дан, — щёки моментально вспыхивают и я опускаю взгляд.

Я же нормально объясняю. Всё так и есть. Но понимаю интуитивно, что Дан злится. Воздух в салоне мгновенно становится каким-то тяжёлым и давящим. Нет больше той лёгкости.

— Я могу такси вызвать, если… — лезу за телефоном.

— Не надо такси, — как-то грубо бросает мне Дан.

Отворачиваюсь к окну, заметив, что он рукой поправляет что-то у себя в ширинке.

От его голоса и слов веет холодом. Мы словно снова отдалились друг от друга.

Может, я не права? Но, блин! Что-то останавливает. Не могу! Хочу… но не могу.

И облегчённо выдыхаю, когда машина плавно трогается с места.

Глава 21. Подозрения

— Дан, всё в порядке? — спрашиваю я, когда он привозит меня к моему дому.

Всю дорогу мы проехали в тишине. И эта тишина острыми иглами впивалась в кожу. Потому что я чувствовала его напряжение. Недовольство. Обиду?

— Всё заебись, Ромашка, — ухмыляется он. — Иди, тебе, наверное, спать пора. Завтра на уроки.

И хмыкает как-то недобро. Опять возвращается тот Дан. Холодный. Грубый. Чужой…

Я смотрю на него ещё несколько мгновений. Словно жду чего-то. А потом просто выскакиваю из машины и бегу к подъезду.

Жду ли я, что он выйдет и догонит меня? Да, жду.

Специально стою у подъездной двери и медлю. Но в спину доносится рёв мотора и скрежет шин. Дан уехал.

Я оборачиваюсь и провожаю его взглядом.

Он уехал.

Забегаю в подъезд и тихо вхожу в квартиру.

Бабуля спит. Даже не проснулась. Хорошо.

Иду к себе, переодеваюсь и падаю на кровать лицом в подушку. Мне так хорошо было рядом с Даном. Такой волшебный вечер. Но одним его взглядом всё смазано.

Неприятное чувство накрывает по полной. Он просто уехал.

Зарываюсь с головой под одеяло.

Утром встаю и сразу же проверяю телефон. Нет, от Дана нет ничего. Прикусываю губу, сдерживая обиду. Зачем он так? Или… или я просто придумала себе всё это?

Бабуля замечает мою грусть и задумчивость, но я списываю всё на предстоящий зачёт и быстро убегаю из дома.

Ругаю себя, но непроизвольно ищу взглядом Дана и в универе. Он же сказал, что будет учиться со мной.

Но на занятиях Дан тоже не появляется. Зато я слышу разговор одногруппниц, сидящих рядом со мной:

— Как потусили вчера?

— Ой, башка раскалывается! Хотела дома остаться, но батя с утра наехал! Пришлось из дома уйти лишь бы не слушать! Кстати! Басманов вчера приехал!

— Да ладно! Блин, и чего я не пошла! И что? Что там?

Я тоже прислушиваюсь. Но преподаватель делает девчонкам замечание и они замолкают.

И я понимаю, что неведение гораздо хуже правды. Что там произошло? Куда Дан поехал вчера? Это после встречи со мной? Он значит не домой поехал? А куда?

Неприятный укол прямо в сердце. Да с чего вдруг? Он же не мой парень! И я не ревную его. Нет, не ревную.

Уговариваю себя, а у самой теперь все мысли о том, что было ночью. Лучше бы я не подслушала этот разговор!

После лекций выхожу из здания и иду к метро. Хочется снова спрятаться под одеялом. И не думать. Да, не думать!

— Ромашка! — окликает меня знакомый голос и я не могу сдержаться и оборачиваюсь.

И вижу, как ко мне идёт Дан.

Смотрю на него пару секунд и… уйти? Но он оказывается быстрее. Подходит и тут же обнимает меня. Прижимает к себе и целует. И будто сразу всё отступает.

Приятное тепло разливается в груди и всё кажется таким глупым. Все эти подозрения. Это же Дан!

— Ты куда? Домой? — шепчет мне в губы.

Киваю.

— Ты почему на занятия не пришёл? — смотрю ему в глаза.

— Проспал, — усмехается. — Но ты дашь мне списать?

— Дан… — чуть улыбаюсь.

Но улыбка моментально сходит с моего лица, когда я вижу, как позади Дана появляется красивая брюнетка. Она, глядя мне в глаза, прикладывает указательный палец к губам. Показывает, чтобы я молчала. А сама подходит со спины к парню и закрывает ему ладонями глаза.

— Сюрприиииз! — слышится её радостный голос и я замечаю, как Дан вмиг напрягается.

Глава 22. Упрёки и потребности

Секундная пауза, кажется, длится бесконечно. Я чувствую, как холод сковывает всё изнутри и, проникая в кровь, подступает к кончикам пальцев, которые сами опускаются с тела Дана.

Я отступаю на шаг, не сводя взгляда с улыбающейся девушки.

Дан руками убирает её ладони со своих глаз и оборачивается.

— Лора? — не скрывает удивления.

Я молча наблюдаю за ними.

— Басманчик! Дорогой! Так соскучилась! — и девушка бросается ему на шею. — Ты куда вчера уехал? Я искала тебя, искала! Думала потусим! Сюрприз хотела сделать!

— Ты что тут делаешь, Лора? — Дан снова убирает с себя её руки.

Улыбка сходит с её лица и она как-то то ли недобро, то ли с подозрением окидывает меня взглядом.

— Ты не рад меня видеть? Это кто? Ты решил развлечься, пока меня не было? — и кивает в мою сторону с усмешкой.

Хмурюсь и, поправив рюкзак на плече, разворачиваюсь и быстрым шагом иду прочь.

— Ромашка! — окликает меня голос Дана, но я не останавливаюсь.

Наоборот, перехожу на бег. Но сбежать не удаётся. Дан догоняет меня и хватает за руку.

— Хватит бегать от меня! — цедит мне в лицо.

— Отпусти меня, Дан! Тебя ждут вон! — поворачиваюсь и смотрю на девушку, которая, сложив руки на груди, с интересом следит за нами.

— Ты что? Ревнуешь? — выгибает бровь Дан.

— Вот ещё! Просто не хочу быть… — и не решаюсь вслух произнести. — Хватит, Дан. Я не хочу так. Не хочу! — и толкаю его от себя.

Но вместо свободы — железная хватка его рук. Он впечатывает меня в себя, лишая возможности дышать, двигаться, думать.

Моя щека прижата к его груди, и я слышу, как гулко бьётся его сердце. Его запах проникает в каждую клеточку моего тела.

Зажмуриваюсь, пытаясь укротить бурю чувств, рвущихся наружу. Я не должна поддаваться. Не должна…

— Я не отпущу тебя, Ромашка, — шепчет он в макушку, и от этого шёпота по спине пробегает волна дрожи.

Губы, такие тёплые и родные, касаются моих волос. Мурашки разбегаются по коже, а внутри расцветает сладкая, болезненная нежность.

Мне хочется плакать от собственного бессилия. Я так и стою, опустив руки. Вообще не сопротивляюсь.

— Ромашка, посмотри на меня, — просит Дан.

А я не могу оторвать голову от его груди. Так и хочу слушать его сердце. И тогда Дан берёт моё лицо в руки и сам поднимает его. Но мой взгляд опущен. Я боюсь посмотреть ему в глаза. А вдруг в них ложь и опять тот самый айсберг?

— Ромашка, посмотри на меня. Лиля, — повторяет он.

И я медленно поднимаю на него взгляд. Ищу ответы в его глазах. Пожалуйста, Дан…

— Это Лора, — кивает он в сторону девушки, не отрывая от меня взгляда. — Она… в общем, мы вместе были.

Укол в сердце. Болезненный и ледяной.

Беру его за запястья и убираю руки со своего лица.

— Ромашка, ты чего? Ну, были же! Были! — хмурится Дан. — Конечно, у меня были другие… два года, сука! Ты тоже не скучала! — хмыкает как-то зло. — Ещё скажи, что с Чёртом ничего не было!

Не хочу отвечать. Не хочу ничего доказывать. Пусть думает что хочет.

— Ромашка! Не смей! Не смей так вести себя! — горячие ладони ложатся мне на талию и сжимают. — Ты моя теперь! Нет у меня никого! Лора в прошлом! Я хер знает, зачем она сюда притащилась! Мне похер на неё! Поняла? Ромашка!

Он наклоняется ближе, и его дыхание, горячее и рваное, касается моей кожи. Я тону в водовороте противоречивых эмоций: страх смешивается с желанием, сопротивление — с беззащитной покорностью.

Лёгкое, почти невесомое касание губ — и я выдыхаю, признавая своё полное бессилие перед ним.

— Только ты у меня есть, — шепчет Дан, и его голос, хриплый и напряжённый, запускает по коже каскад мурашек.

Его ладони скользят по моей спине, рисуя огненные дорожки даже сквозь одежду. Каждый его жест, каждое прикосновение — как электрический разряд, проходящий по венам.

Последний вдох — и его губы впиваются в мои с отчаянной, почти дикой страстью. Мир рассыпается на яркие, ослепляющие осколки. Земля уходит из-под ног, а в животе расцветает целый рой трепещущих бабочек, щекочущих изнутри.

— Лучше? — шепчет Дан, беря меня за подбородок и улыбаясь уголком губ.

— Дан, эта девушка…

— Ромашка, это моё прошлое. У каждого есть прошлое. У тебя оно тоже есть. Но я же не кидаю тебе претензии, что ты два года не сидела и не скучала, — усмехается. — Лорка… нуууу… я же мужчина… есть потребности…

— А ты вчера уехал тоже за потребностями? — прямо смотрю ему в глаза.

Вижу, как Дан сдвигает брови. Не нравится?

Глава 23. Неожиданный визит

Убираю его руки с себя и опускаю взгляд. Больно. И его слова причиняют боль. Но ещё больше — реальность, о которую сейчас разбиваются мои глупые наивные мечты и ожидания.

Он точно не сидел и не скучал. Ни эти два года, ни вчера.

Резко становится холодно. Как будто промозглый ветер проникает под одежду и проходится по коже.

— Ромашка, блять! — злится Дан. — Посмотри на меня! Ну? Посмотри!

Не могу поднять на него взгляд. И тогда он опять берёт меня за подбородок.

— Я вчера в клуб поехал, — говорит он. — Потому что день рождение друга! Я не пошёл сначала. Сказал, что не приду. Потому что… потому что к тебе поехал! Слышишь, Ромашка? — чуть встряхивает меня. — Не было там ничего! Я уехал быстро. Поздравил и уехал. Всё. Потребности? — усмехается. — В душе на тебя дрочил! Так устроит тебя?

Чувствую, как щёки мои вспыхивают. И мысленно ругаю себя за то, что мне приятно это слышать. Прячу улыбку.

— Думаешь, мне кто-то нужен кроме тебя? — тянет меня к себе и обнимает. — Глупенькая Ромашка. Ты должна доверять мне, — вздыхает. — Стоял в душе и вспоминал, какая ты у меня нежная… горячая… — переходит на шёпот. — Как я трогал тебя…

Опускает руку ниже и сжимает ладонью меня за попу.

— Дан, прекрати! — смущаюсь я, быстро оглядываясь по сторонам. — Увидят же!

— Ну и что? — он тут же пользуется моей растерянностью и тем, что я подняла голову. Касается губами моей скулы. Скользит ими. — Пусть все знают, что ты моя.

Кончиком языка, едва касаясь, проводит по моим губам. Секунда и впивается в мой рот.

Боже. Эти поцелуи точно сведут меня с ума. И, вроде, мы и два года назад же целовались с Даном, но тогда это было что-то другое! По сравнению с этими поцелуями те поцелуи были такими невинными…

Сейчас губы Дана заставляют меня краснеть и покрываться испариной. Я пугаюсь тех ощущений, которые накатывают каждый раз, как он касается меня. Сердце лихорадит и оно начинает так отстукивать в грудную клетку, что я чувствую лёгкую и очень приятную боль.

Но самое пугающее происходит внизу живота. Там всё скручивается морским узлом и натягивается. Просит разрубить его. Дать свободу. Дать что-то, что я ещё не пробовала…

И мне кажется, Дан это чувствует. Потому что поцелуй становится ещё требовательнее. Жаднее, что ли.

Он с силой сжимает мой податливое тело.

— Ромашка… — хрипит мне в губы. — Когда?

Покрывает поцелуями кожу вокруг губ, раздражая её и заставляя мои губы дрожать.

— Долго меня мучить собралась? — усмехается, но усмешка получается какая-то напряжённая. Как будто ему с трудом она даётся. — Я не выдержу долго, Ромашка, — прислоняется лбом к моему лбу. — Плохо мне…

— Ты заболел, Дан? — искренне интересуюсь я, чувствуя, какой горячий у него лоб. Может, температура?

— Тобой заболел я, Ромашка, — с грустью ухмыляется.

Водит ладонями по моей спине, оставляя ожоги. Я вся выгибаюсь в его жгучих объятиях.

— Погуляем вечером? — шепчет, опять сжимая мою попу. — Я заеду. Мне сейчас к отцу в офис ехать надо. Вечером заеду. Погуляем как вчера, да?

— Я вечером не смогу сегодня, Дан, — убираю его руку с попы и обнимаю его за шею.

Так хочется трогать его. Запустить пальцы в жёсткие волосы. Прижаться… но не могу вот так на людях. Слишком много посторонних глаз. Хочу наедине.

Хочу?

Нет! Мне страшно. Я боюсь с ним наедине остаться. Боюсь.

— Почему не сможешь? — тут же сдвигает брови.

— Я работаю. У меня сегодня смена. Допоздна.

— Тебе денег не хватает, да? Ты поэтому работаешь? — спрашивает Дан строго.

— Не поэтому, — вру, не желая признаваться. — Просто… просто хочу работать.

— Хорошо, скажи, куда подъехать за тобой после работы. Я приеду. Отвезу тебя домой.

— Дан, в этом нет необходимости. Я могу сама…

Кладёт палец мне на губы и я замолкаю.

— Я буду решать, окей, — не спрашивает, а утверждает.

И спорить бесполезно.

— Куда и во сколько? — повторяет вопрос.

Отвечаю.

— Всё, договор, Ромашка. Я заеду. Сейчас к отцу надо, — опять целует меня. — Не знаю правда, смогу ли соображать вообще, — улыбается. — Все мысли в башке о тебе. До вечера, моя Ромашка, — шепчет, кончиком носа водя по моей скуле. — Всё!

И как будто с трудом отрывается от меня.

Я еду домой, повторяю кое-что, помогаю бабуле с ужином и потом еду на работу. Сегодня посетителей мало. Среди недели всегда так.

— Лиля, там к тебе пришли! Иди, я подменю, если что! — подмигивает мне Ира, моя коллега.

— Кто? — спрашиваю машинально.

Кто это может быть? Дану я сказала, во сколько приехать. До конца смены ещё полчаса. Неужели он так рано приехал?

— Красавчик! — улыбается Ира. — С букетом! Иди! Ждёт!

Дан! Почти бегу к выходу, поправляя машинально волосы.

Выскакиваю на улицу и тут же торможу и даже отступаю на шаг назад.

Стёпа?

Глава 24. Ревность

Первым делом оглядываюсь по сторонам. Вдруг Дан приехал раньше? Но нет, на улице пусто. Пара машин только припаркованы на противоположной стороне. Но среди них нет машины Дана.

— Стёпа? Ты что тут делаешь? — спрашиваю у улыбающегося парня.

— К тебе приехал! Привет, Лиля! — он подходит и тянется поцеловать меня.

Не успеваю отодвинуться и его губы касаются моей щеки.

— Зачем? Не надо было этого делать. Или что-то случилось? — снова отступаю и складываю руки на груди.

— В смысле? Ты, вроде как, моя девушка, — чуть хмурится Стёпа. — Ты как-то странно ведёшь себя. На, кстати, это тебе, — и протягивает мне букет.

Ещё раз оглядываюсь. Тревожное чувство не отпускает.

— Не надо, Стёп, — говорю, глядя ему в глаза. — Я думала, ты понял… я… — как же сложно подобрать нужные слова! Блин, почему он сам не понял?!

— Ты из-за Басманова, что ли? — обрывает меня Стёпа.

Отвожу взгляд в сторону.

— Зря ты, Лиля. Я ведь тебя по-настоящему люблю. А Басман… — хмыкает как-то недобро. — Жалко мне тебя.

— Стёп, — поднимаю на него взгляд.

— Да ладно, чё, понял я. У него же бабок больше. Мажорчик. И тачка у него своя, да, Лиль? Покатал тебя уже?

— Стёп, ты не знаешь… — пытаюсь объяснить.

— А чё тут знать? Всё как обычно, — усмешка. — Жаль, Лиля, что ты оказалась такой, как и все. Я думал, ты другая…

— Стёп, ну, ты же не знаешь ничего! Данияр мой бывший одноклассник. Мы в школе с ним… В общем, ладно. Извини, что так вышло. Не хочу тебя обманывать. Я не могу быть с тобой, — выпаливаю на одном выдохе.

— Неужели ты так быстро и легко разлюбила меня? — допытывается он.

Ну, как сказать ему, что я и не любила его! Разве я признавалась в этом?

— Я думал, мы друг друга любим, — вздыхает Стёпа. — Я так точно! Ты мне очень нравишься, Лиль. Наверное, я сейчас буду выглядеть в твоих глазах как тряпка, но… если ты решишь вернуться…

— Не надо, Стёп, — останавливаю его.

Чувствую себя некомфортно. Понимаю, что этот разговор необходим и без него не обойтись, но как же тяжело!

— Ну, мы можем хотя бы друзьями остаться? — спрашивает парень.

И так смотрит, что я чувствую себя последней тварью! Я неправильно с ним поступила ведь! Плохо поступила!

Стёпа стоит, опустив плечи. Букет этот… Ну, жалко его.

И я сама подаюсь к нему и легонько приобнимаю.

— Конечно, Стёп. Мы друзья, — чуть улыбаюсь.

— Букет возьмёшь? — улыбается он в ответ. — Ну, куда мне его? Если не нравится или боишься Басмана, то выброси.

— Не боюсь, — уверенно отвечаю я и принимаю букет. — Красивый! — вдыхаю аромат.

— Красивый букет для красивой девочки, — руки Стёпы ложатся мне на поясницу. — Я буду ждать, Лиль, — говорит уже тише, глядя мне в глаза. — Я знаю, что ты вернёшься. Знаю.

— Стёп…

— Я буду ждать, — выдыхает и потом неожиданно подаётся вперёд и прижимается губами к моим губам.

Он целует меня! Всего секунду, но целует! Я тут же отстраняюсь.

— Стёпа, зачем? Мы же друзья! — возмущаюсь я, убирая его руки с себя.

— Да потому что нереально сдержаться, когда ты вот так рядом! — хмурится он. — Один прощальный поцелуй! Жалко, что ли? Я вспоминать его буду! Лиль, ну, пожалуйста, — снова приобнимает меня и тянет к себе.

— Стёп, хватит! Мне работать идти надо! Я… — и обрываюсь, заметив за спиной Стёпы Дана, выходящего из одной из припаркованных машин.

Чёрт! Блин! Ну, нет же! Почему он здесь? Зачем так рано приехал? Что он видел? Как давно наблюдает?

В том, что Дан наблюдал за нами, сомнений нет. Вижу это по его взгляду, который впивается в меня, стоит нашим глазам встретиться.

Засунув руки в карманы джинсов, он идёт уверенной и неспешной походкой к нам со Стёпой.

Я толкаю от себя Стёпу, но чувствую, как вспыхивают щёки. Но я же ничего плохого не сделала! Не сделала!

— Здорово, Чёрт! — Дан подходит со спины к Стёпе и кладёт ему на плечо руку. Даже не кладёт, а сильно ударяет.

— Басман?! — Стёпа резко разворачивается и удивлённо таращится на Дана. — Ты чё? Как тут? Ты…

— Чё ссышь? — щурится на него Дан.

— Дан, Стёпа просто пришёл… поговорить… — говорю я, ощущая неимоверное напряжение в воздухе.

Резко всё настолько электризуется, что я кожей чувствую разряды, исходящие от Дана. Его появление меняет атмосферу.

Но я же не виновата ни в чём! Почему тогда ощущаю нечто тяжёлое в груди? Как будто вину?

— Поговорить — это гуд, — хмыкает Дан, не глядя мне в глаза. — Чё, Чёрт? Поговорим тогда? — ещё раз ударяет его по плечу.

С такой силой ударяет, что Стёпа оседает даже. Но я не вижу в его глазах испуга.

— Давай, — отвечает, скидывая руку Дана с себя. — Уверен, нам есть, о чём поговорить, Басман.

— Не здесь, да? — усмешка сходит с лица Дана. Теперь он серьёзный и пугающий этой своей серьёзностью. — Поехали?

— Поехали! — легко соглашается Стёпа.

— Стёп, не надо, — почему-то я обращаюсь к нему, а не к Дану.

Замечаю, как хмурится Дан.

— Дан, не надо, — теперь я смотрю на него.

— У тебя же смена ещё, да? — дёргает уголком губ Дан. — Иди, Лиля. Мы с Чёртом поговорим. Можешь за него не волноваться, — хмыкает как-то зло.

Да о чём он?! Я волнуюсь о них обоих! Потому что чувствую, что ничем хорошим это не закончится!

— Дан, — ещё раз пытаюсь остановить его и даже беру за руку.

— Иди, — как-то холодно и отстранённо произносит он и убирает мою руку с его запястья.

Дорогие мои! Приглашаю вас в свою огненную и взрывную новинку!

ЖЕСТОКИЙ БОСС. В ЕГО ВЛАСТИ

https://litnet.com/shrt/Pfs8

Очень жду вашу поддержку!

Глава 25. Наваждение

Ни о какой работе я, конечно, думать не могу. Рассеянно принимаю заказ, чуть не роняю поднос. Получаю выговор. Но всё это кажется таким неважным по сравнению с тем, что происходит сейчас между Даном и Стёпой. Куда они уехали? Зачем я их отпустила?!

Надо было настоять, чтобы Дан остался! И тут же вспоминаю лёд в его глазах. Никак не привыкну к нему. Он появляется так внезапно и морозит так резко, что я теряюсь. Потому что не знаю, как вести себя с таким Даном. Он пугает и манит одновременно.

Не выдерживаю и набираю Дана. Телефон не отвечает. Думаю несколько секунд и набираю уже Стёпу. И тоже телефон выключен.

Что случилось?

Неведение сжигает дотла. Я чувствую, что всё плохо. Я знаю Дана. Я слишком хорошо его знаю.

— Ромашкина, останься, на кухне поможешь. Хоть как-то косяки свои отработаешь! Сегодня без чаевых! — окликает меня старшая смены.

Киваю. Я даже рада, что придётся остаться. Не хочу домой. Там бабуля сразу поймёт, что что-то не то. А я сейчас не хочу никому ничего рассказывать. Я ещё сама не разобралась. Сердце заходится в безумной и бессмысленной гонке. Какое-то нехорошее, тёмное чувство накрывает меня.

Это я себя просто накручиваю. Придумываю. Но ведь Дан больше не мальчишка! Он должен думать о последствиях! Должен! Они просто поговорят. Да. Просто поговорят.

И всё равно снова и снова набираю Дана. Нет, не отвечает. А ещё я чувствую вину. Но я ведь не сделала ничего плохого! Не нужен мне Стёпа! Но и обидеть его не могу. Мы же общались. Хоть и недолго, но он был моим парнем. Ну, как вот так взять и просто игнорировать?

— Лиль, доделаешь тут сама всё? — спрашивает меня Лена, которая тоже осталась убирать на кухне. — Мне ещё к зачёту готовиться! А я в следующий раз тебя подменю! Договорились?

Машинально киваю. Мне всё равно. То, что меня лишили чаевых и оставили дежурить на кухне, — вообще ничто по сравнению с тем, что происходит сейчас где-то между Даном и Стёпой.

Вся в своих мыслях, на автомате протираю стол. Это последнее, что нужно сделать, но я словно специально оттягиваю свой уход. Что-то не отпускает. Поэтому ещё тщательнее провожу тряпкой по поверхности стола. Уже, наверное, в третий или четвёртый раз.

Вдруг какой-то хлопок за спиной. Резко оборачиваюсь и вижу Дана, буквально влетающего в комнату.

— Дан! — вырывается у меня на выдохе и это всё, что я успеваю произнести, прежде чем он оказывается так близко, что становится нечем дышать.

Он снова заполняет собой всё пространство вокруг меня. Обхватывает ладонью мой затылок и, рыкнув тихо, впивается в мои губы.

Я настолько ошеломлена всем происходящим, что послушно приоткрываю рот, когда жёсткий и горячий язык Дана властно толкается в меня.

И, кажется, чувствую привкус крови. Этот металлический, ни с чем несравнимый солоноватый вкус. Это кровь Дана?!

Упираюсь ему в плечи и у меня получается чуть отстраниться от него. Впиваюсь взглядом в злое лицо Дана.

Эта злость пугает. Но больше пугают ссадины на его скулах.

— Дан! Что случилось?! Что со Стёпой?! — спрашиваю я не потому, что меня так уж интересует состояние Стёпы.

Но, блин! Если Дан здесь с ссадинами и вкусом крови на губах, значит…

— Дан! — вскрикиваю, замечая кровь и на костяшках его пальцев. — Что случилось?! Вы подрались?! Где Стёпа?!

— Хватит об этом придурке! — рычит он.

Смотрит на меня так, что сердце замирает и забивается в самый угол грудной клетки. Этот взгляд…

Сглатываю.

А Дан снова наседает и целует меня.

И этот поцелуй… Мне страшно от него! В нём столько отрицательных эмоций, что ничего, кроме страха, он не приносит. Я не хочу такой поцелуй!

И в то же самое время чувствую, как ладонь Дана задирает на мне форму. Потом он быстро подхватывает меня за талию и сажает на стол, который я только что протирала.

— Дан! — вскрикиваю я, когда он резким движением руки раздвигает мои ноги и за попу так прижимает к себе, что я вздрагиваю и вся напрягаюсь, ощущая его возбуждение.

Не говоря ни слова и опустив взгляд, Дан уже обеими руками задирает на мне форменную юбку. Его громкое и частое дыхание раздирает в клочья напряжённый воздух, царапая и заставляя кожу покрываться мурашками.

— Дан! Что ты делаешь?! — кричу я, толкая его от себя и стуча по каменным плечам.

Все мои попытки, естественно, проваливаются. Мне с ним не справиться!

— Хватит, Ромашкина! — зло рычит он. — Чем я хуже?! А?! Чем?!

Я не понимаю, что он говорит. Что он имеет в виду?! Мне просто страшно и я хочу, чтобы этот кошмар закончился!

— Дан! Не надо! Мне страшно! — честно выкрикиваю я, чуть не плача. — Дан! Остановись!

Он опять ничего не отвечает. Наше тяжёлое дыхание разрывает треск! Он порвал на мне юбку!

— Дан! Прекрати! Ты спятил?! Что с тобой?! — пытаюсь остановить его. — Пусти меня! Пусти!

— Чем я хуже?! — повторяет он свой непонятный мне вопрос. — Чем?!

Рявкает так, что во мне всё содрогается.

Наклоняется и пытается своими губами коснуться моих губ. Не даю. И тогда Дан больно впивается в мою шею. И, по-моему, даже прикусывает накалённую кожу.

Я вскрикиваю и с ужасом понимаю, что ничего не могу с ним сделать! Мало того, что он выше, сильнее и вообще мужчина! Так вижу, что его ещё и непонятная мне злость подпитывает. Даёт ему силы, с которыми мне не справиться!

В попытках хоть как-то освободиться, я размахиваю руками и, видимо, задеваю стоящую тут же на столе кастрюлю. И она с грохотом летит на пол. Ударяется так, что звон режет слух.

Но Дан словно не слышит. Не останавливается. Уже доносится шелест его одежды, когда я слышу спасительный окрик охранника:

— Вы что тут устроили?! Что, блять, тут происходит?! Ну-ка! — и он буквально оттаскивает от меня Дана.

И это как будто срывает пелену с его глаз. Дан отшатывается и трясёт головой.

Поднимает на меня взгляд и смотрит стеклянным взглядом. И я не могу прочитать, что в нём.

Глава 26. Ночной хулиган

Я не помню, как доехала до дома. Почему-то в памяти осталось только неприятное чувство стыда. Перед охранником. Он так на меня смотрел! Наверное, подумал, что я постоянно тут таким занимаюсь.

Что на него нашло?! На Дана?! Это же было какое-то безумие!

Страх. Я испытала реальный страх. Я не видела его раньше таким. И не хочу видеть…

Понимаю, что не хочу такого Дана.

Приехав домой, вру бабуле, что устала очень и что голова раскалывается. Поэтому закрываюсь в своей комнате, отключаю телефон и сразу же ложусь спать. Сон — то, что мне нужно сейчас. Чтобы не думать. Потому что каждая мысль о Дане причиняет боль.

Зачем он так?

Что я ему сделала?

Дан изменился. И я, вроде как, и вижу в его глазах того самого Дана, о котором думала все эти годы. Но потом вдруг всё резко меняется и появляется другой Дан. Новый. И чужой…

Может, мне нужно время? Я не хочу пока встречаться с ним. Я не знаю, о чём нам говорить. Любое слово, любая попытка приводят к тому, что я пугаюсь его реакции.

В нём словно что-то копится. Что-то негативное по отношению ко мне. Как будто я предала его!

А я предала?...

Все эти годы я словно пряталась от этого вопроса. Не хотела признаваться себе и отвечать на него.

Я поступила так, как было правильно. Тогда.

Я обещала его отцу и я выполнила обещание. Правда для этого пришлось сломать что-то в себе. Я до сих пор помню этот момент. Помню, как острые осколки впились в самое сердце и так там и остались.

И встреча с Даном не помогла. Скорее, наоборот, он не растопил лёд осколков. Он сделал их ещё твёрже и больнее.

Я так и засыпаю, уткнувшись в подушку и глуша слёзы.

Утром говорю бабуле, что не пойду сегодня в университет.

Не хочу.

Он будет там. Наверняка будет.

Каждая наша встреча приносит мне только боль. Разве так должно быть?

Бабуля на весь день уходит помогать сестре и я остаюсь одна. Телефон не включаю. Потому что знаю, что он будет звонить.

Я не готова. После вчерашнего… Вспоминаю и снова мурашки по телу. И, кажется, даже ощущаю его прикосновения. И губы… эти злые поцелуи.

Да! Именно злые! Я не хочу таких… они в клочья раздирают всё, что я чувствую по отношению к Дану.

— Ты что же, вообще из дома не выходила сегодня? — спрашивает меня бабуля, когда звонит уже поздно вечером по городскому телефону.

— Нет, — отвечаю я.

— А телефон прочему выключила? Я звоню-звоню. Переволновалась вся…

— Наверное, зарядка села, бабуль. Всё хорошо. Не волнуйся, пожалуйста.

— Может, врача вызвать, Лиля? Что-то ты мне не нравишься. Температуры нет? — в голосе бабули слышу волнение.

Ещё не хватало, чтобы и она переживала.

— Всё в порядке, бабуль. Не надо врача. Я завтра на занятия пойду. Всё хорошо. Устала просто… наверное…

— Хорошо, — вздыхает. — Лиля, я ночевать тут останусь. Поздно уже. Завтра приеду. Справишься там одна?

Наверное, это неправильно, но я даже чувствую какое-то облегчение, что бабуля не придёт ночевать. Одной мне сейчас проще.

— Хорошо, бабуль, — говорю в трубку.

Она ещё что-то рассказывает мне и потом мы прощаемся.

Я хочу принять душ и опять лечь спать пораньше. Во сне как-то легче. Главное, чтобы опять Дан не приснился…

Я запуталась. Я не знаю, как выйти из этой ситуации. Я не понимаю, в чём виновата и почему Дан ведёт так себя.

Он практически не говорит со мной. Какие-то фразы урывками. Касания и поцелуи.

Я так хотела их эти два года, но сейчас понимаю, что мало мне их. Только их мало…

Мне нужен Дан с его словами.

Вздыхаю и включаю телефон. Зря. Почти сразу же приходит сообщение.

«Выходи».

Даже не просьба, а приказ.

Смотрю на экран. На это слово. Всего одно слово, но сколько в нём про наши отношения с Даном сейчас!

«Выходи».

Ещё одно сообщение.

Не включая свет, на цыпочках, как будто он может меня услышать, иду к окну на кухне. Выглядываю незаметно на улицу.

Дан стоит, присев на капот машины. Телефон держит возле уха и смотрит наверх.

Раздаётся звонок. Он звонит мне.

Не отвечаю.

Кладу телефон на стол и, обняв себя, смотрю на него.

«Ромашка, выходи», - приходит почти сразу же, как только обрывается звонок, так и не дождавшись моего ответа.

Решаю ответить.

«Нет. Я не выйду, Дан»

Пауза. Уедет?

«Почему?»

«Не могу».

«Ты не хочешь меня видеть?»

«Уже поздно, Дан. Давай завтра», - отвечаю, а сама уже заранее пугаюсь этого завтра.

«Сейчас. Выходи. Иначе я разбужу всех».

Даже в этих немых буквах я легко считываю угрозу. И прямо слышу его голос. Резкий и нетерпящий возражений.

«Нет», — стою на своём.

Ответ не приходит. И я даже успокаиваюсь, что Дан решил и правда перенести этот разговор на завтра. Но плохо я его знаю ещё.

В следующую же секунду раздаётся громкий сигнал клаксона. Короткий.

Я замираю и кошусь на окно.

И второй сигнал. Уже более требовательный, долгий.

Для нашего тихого двора это всё звучит как сирена. Представляю, как все переполошились.

Что он делает?!

Третий сигнал звучит так долго, что я считаю секунды, глядя на часы на стене.

— Эй! Ты охренел?! Проваливай! — слышу чей-то недовольный голос из окна.

Кто-то из соседей не выдерживает. Подбегаю к окну.

Дан снова жмёт на клаксон.

— Ты не понял, урод?! Проваливай! — кричат ему.

— Пошёл ты! — отвечает Дан и со всего размаху бьёт по клаксону.

Поднимает голову и мне кажется, что видит меня!

Отскакиваю от окна и прижимаюсь спиной к стенке. Закрываю глаза и пытаюсь угомонить сердце, бешено рвущееся к нему. Туда, вниз.

Что он делает?! Зачем?! Будут проблемы ведь!

Быстро хватаю телефон и дрожащими пальцами под вой клаксона набираю сообщение:

«Дан, пожалуйста, прекрати. Завтра поговорим! Уезжай! Будут проблемы!»

Глава 27. Сложный разговор

— Здравствуйте, извините я опаздываю на лекции, — говорю быстро я и хочу обойти его.

Не хочу с ним разговаривать. Его появление никогда не приносило ничего хорошего в мою жизнь.

— Понимаю. Учёба — это очень важно, — кивает с ухмылкой он. — Я подвезу тебя до университета, — показывает на свою машину. — Заодно и поговорим.

— О чём? — смотрю на него настороженно.

— Не о чём, а о ком, Лиля. О сыне моём. Ты же знаешь, что он опять в полицию угодил?

— С ним всё в порядке? — не могу сдержать тревогу в голосе.

Надеюсь, он не натворил ещё больше.

— Садись, Лиля, — отец Дана открывает дверь машины. — Тебе не надо меня бояться. Ты же знаешь.

Да, знаю. А ещё знаю, что этот человек не отстанет, пока не получит своего. Но, может, он и прав и нам и правда надо поговорить?

Вздыхаю и сажусь в машину. Отец Дана тоже садится и водитель везёт нас.

— Что с Даном… то есть Данияром? — поворачиваюсь к мужчине. — С ним всё в порядке?

— Да что ему будет? — пожимает плечами. — В полиции. Ему не привыкать. В этот раз пусть посидит подольше. Может, дойдёт, — цедит немного зло.

Оборачивается ко мне и внимательно смотрит. Молчит.

— Что вы на меня так смотрите? — не выдерживаю я.

Неуютно под его взглядом.

— Моего сына в полицию забрали от твоего дома, Лиля, — усмехается горько он. — Он опять угодил в полицию из-за тебя.

— Я не виновата, — хмурюсь и отвожу взгляд.

— А кто виноват, по-твоему?

Ничего не отвечаю. Молчу. В тишине проходит несколько секунд, которые кажутся нереально долгими и тяжёлыми.

— Ты знаешь, Лиля, — отец Дана первым прерывает молчание, — когда два года назад я разговаривал с тобой, я думал, что наш разговор будет последним. Что мы больше не увидимся.

Поднимаю на него взгляд, но он смотрит в окно, сидя прямо. Его голос ровный и спокойный.

Смотрю на мужчину и даже не верю, что Дан его сын. Настолько они разные… Этот как холодная глыба. Ни эмоций, ни чувств. И Дан… каждое его слово, каждый жест — это пламя! Обжигающее всё вокруг пламя.

— Я знаю своего сына, — продолжает он. — Ну, мне казалось, что знал. Думал, блажь… переболеет… перебьёт другими. Не получилось, — хмыкает и снова поворачивается ко мне. — Я не хочу, чтобы он испортил себе жизнь, Лиля.

Не понимаю его. К чему эти слова? Что он хочет сказать этим?

— Почему вчера его полиция забрала? — звучит тут же вопрос.

Взгляд чёрных глаз прожигает насквозь.

— Потому что я не вышла к нему… и он… он решил перебудить всю улицу, — говорю как есть.

Отец Дана усмехается и качает головой.

— А почему ты не вышла? — хмурый взгляд.

— Не захотела, — прямо отвечаю я.

— Детский сад. Один дурак решил поселиться в полиции, вторая… — цедит сквозь зубы. — Если бы он был тебе безразличен, ты так себя не вела бы. Ведь так, Лиля? Я прав?

Молчу.

— Прав. Я не ошибаюсь в людях. Дай Данияру шанс. Он не успокоится и не отступит. Я его знаю. И ты его знаешь. Ни к чему хорошему твоё упрямство приведёт.

Я продолжаю молчать.

Как же легко у него получается. Два года назад он сказал мне отойти от его сына, оставить его в покое. А теперь по щелчку пальца я должна резко поменять своё отношение и впустить Дана в свою жизнь.

А что потом? Опять стану лишней?

— Лиля, — обращается ко мне мужчина, — я же вижу, что вам обоим хреново. Не спорь. Я не ошибаюсь в людях. Данияр так вообще с катушек слетит. Да и ты…

Прямо смотрю ему в глаза.

— Обижаешься до сих пор, — хмыкает. — Но тогда это было единственно правильное решение, Лиля. И ты сама это знаешь. Если бы Данияр остался тут, то у него были бы крупные проблемы. К тому же… вам обоим нужно было время… это было правильное решение.

Отворачиваюсь.

Мы как раз подъезжаем к университету. Машина плавно останавливается. Я берусь за ручку двери.

— Лиля, поговори с Данияром.

Не оборачиваюсь, но замираю на мгновение. Невежливо не отвечать сейчас. Всё-таки, это отец Дана.

— Я подумаю, — произношу тихо. — До свидания.

История родителей Дана называется

ЕГО СОДЕРЖАНКА

https://litnet.com/shrt/5LhI

- Всего три правила, Дина. Три простых правила, - хриплый голос звучит очень тихо, но каждый звук как колокол отдается во мне. – И от тебя требуется лишь их беспрекословное исполнение. Все просто.

Он очень влиятельный и очень богатый. «Серый» кардинал. С ним не спорят. Он получает все, что захочет.

А я простая девушка. Всего лишь студентка, совершившая ошибку. А за ошибки надо платить… И теперь я – его содержанка.

Очень эмоционально. Очень откровенно. Запретно. Спорно. И неоднозначно.

ЕГО СОДЕРЖАНКА

https://litnet.com/shrt/WSmJ

Глава 28. ОПД

На лекции не могу сосредоточиться. Просто сижу и смотрю вперёд. И даже не знаю, что меня больше взволновало. Вот этот внезапный визит отца Дана или то, что он до сих пор в полиции? Дурак! Ну зачем он так?

Наконец, пауза и я достаю телефон. Долго смотрю на него, а потом набираю номер Дана. Конечно, он не доступен. Наверняка в полиции телефон отобрали.

Как он там?

Блин!

— Ромашкина! Ты на ОПД записалась уже? — староста группы чуть толкает меня в плечо, заставляя вернуться в реальность.

Удивлённо смотрю на неё.

— На что? На ОПД? — переспрашиваю.

— Ну, на общественно-полезную деятельность! Ты не слышала, что ли? Илона Викторовна же только что ещё раз напомнила! До нового года надо отработать три дня где-нибудь в универе. Общественно-полезная деятельность! Блин, Ромашкина! Не тормози, а! Мне ещё десять человек спросить надо! Кстати, а ты не знаешь, новенький где?

— Кто это? — уточняю я.

— Ну, Басманов! Его тоже надо записать куда-то! Сегодня последний день, а его нет! Не видела?

— Нет, — сухо отвечаю. — А что там есть? Какие работы?

— Ну, остался, вот, архив и столовая. Тебя куда записать?

— Давай в архив, — говорю я, надеясь, что в архиве я буду одна. В столовой всегда полно народа, а у меня нет желания ни видеть кого-то, ни общаться.

— Хорошо, записала, — кивает староста и отходит, теряя ко мне интерес.

Я подхожу к окну и смотрю во двор. Зачем? Я жду Дана. Ну, вдруг случится чудо и он появится на занятиях? Ну, должен же его отец помочь ему…

— Салют, Ромашкина!

Резко оборачиваюсь и вижу Коровина. Настороженно смотрю на него. Что ему нужно?

— Ты у Стёпы была? — спрашивает вдруг он.

— В смысле? А что с ним? — не понимаю я.

— Так он в больнице. А ты не знала? — удивлённо впивается в меня взглядом. Сощуривается и смотрит так, словно я что-то скрываю.

— В больнице?! Почему?! Что случилось?! — восклицаю я.

— Избили его.

— Кто?!

— Ну, если бы я знал, кто, — усмехается Коровин, — то уже пошёл бы в полицию. Ищут.

— Как же так… — вздыхаю я, опуская взгляд.

— Ладно, пойду я, — произносит парень. — Просто решил рассказать тебе, вдруг тебе интересно. Всё-таки, твой бывший, — хмыкает как-то с насмешкой.

Я решаю позвонить Стёпе. Ну, просто узнать, как он. Может, помочь надо. Набираю его, но он не отвечает. Может, спит? Тогда я пишу ему короткое сообщение, чтобы написал, как он.

После лекций я иду в архив. Да, мне повезло — я здесь одна буду работать. Никто больше не захотел.

— Вот эти папки надо отсортировать по алфавиту, Лиля, — объясняет мне работу ассистентка с кафедры. — Потом в шкаф вон туда наверх сложи.

— Высоко, — задираю голову.

— В углу, вон, лестница. Как сделаешь, дай знать, — и она прощается и уходит.

Я остаюсь одна.

В комнате нет окон, только одна лампочка заполняет её тусклым светом. Начинаю перебирать папки и слышу словно какой-то шелест. Шаги?

Встаю и выглядываю из-за шкафа. Блин, похоже забыла дверь закрыть. Это от неё шум. Иду к ней, берусь за ручку и закрываю.

— Ой! — вырывается из меня, когда сильные руки обнимают меня за талию и приподнимают.

Глава 29. Звонок, который всё испортил

Резкий разворот и земля уходит из-под ног, хотя я и так не касаюсь кроссовками пола. Широко раскрытыми глазами смотрю в глаза Дана. И я дышу им, потому что он снова целует меня.

Сметает этим поцелуем все недомолвки, сомнения и проблемы.

Его губы такие мягкие и требовательные одновременно. Я чувствую их вкус. Пропитываюсь им.

Впускаю его язык и прикрываю глаза, когда он начинает обводить им мой безвольный язычок.

— Ромашка… — произносит Дан со стоном. — Не делай так больше! Слышишь? Не делай…

И опять поцелуй. Уже нежнее.

Руки Дана обхватывают меня за попу и вжимают в его твёрдое тело.

— Соскучился, пиздец просто, — с усмешкой, тяжело дыша, произносит Дан.

— Дан, ты что тут делаешь? Тебя выпустили? — смотрю на него и понимаю, что сознание плывет от его близости.

Я таю от его горячих рук и обжигающих губ. Страшно от этого. Я словно себя теряю по кусочкам.

— Дан, тебя выпустили? Зачем ты сделал это? — уворачиваюсь от его губ.

— Хотел тебя увидеть, — хмурится он. — Не делай так больше, Ромашка. А то я… я украду тебя и ты больше не сможешь спрятаться!

Улыбаюсь и провожу рукой по жёстким волосам. Не могу на него злиться. Тем более, когда он вот так рядом.

— Дан, но тебя же выпустили? Ты не сбежал? — беспокоюсь я.

Выгибает бровь.

— Выпустили, не переживай.

— А как ты узнал, что я здесь?

Дан подхватывает меня и несёт. Сажает на стол, а сам встаёт между ног.

— У старосты узнал. ОПД там какое-то. Хрен его знает, — шепчет, губами касаясь моей скулы. — Архив грёбанный…

Ведёт ими ниже и кончиком языка проводит по возбуждённой от его прикосновений коже на шее.

Не могу сдержать тихого стона и запрокидываю голову. Поцелуи становятся сильнее.

Я горю от них и обнимаю Дана за шею.

Внутри меня словно факел и его пламя обжигает вены и кожу изнутри. А поцелуи Дана обжигают её снаружи.

— Ромашка… блять… — матерится хрипло Дан.

Вжимаю живот, чувствуя, как его рука оказывается в моих джинсах.

— Дан… погоди…

— Тшшш, — улыбается он и прижимается лбом к моему лбу. — Скучала же тоже… Тшшш…

Напрягаюсь вся, когда его пальцы проводят по трусикам. Крепче вцепляюсь ногтями в куртку на плечах Дана.

Глаза не закрываю. И он тоже. Так и смотрим друг другу в глаза. Я чувствую, как вспыхивают щёки от всего происходящего, но взгляда отвести не могу. Он словно не отпускает его.

Одной рукой удерживает меня за талию, а второй…

Кислорода не хватает. Я приоткрываю рот и жадно глотаю воздух, пропитанный его парфюмом.

Напрягаю бёдра и пытаюсь свести ноги. Но Дан не даёт.

— Расслабься… — хрипит он и облизывает быстро губы.

Тихий возглас вырывается из груди, когда его пальцы начинают ласкать меня там.

Буря эмоций бушует у меня внутри. Это настолько порочно, неправильно и, наверное, стыдно… но и прекратить это не хватит сил. Слишком напорист Дан. Слишком сильно я его ощущаю. Слишком сильно я этого хочу…

Зажмуриваюсь, не выдержав стыда перед самой собой.

— В глаза мне смотри, — шипит Дан и сильнее надавливает, вырывая из меня очередной стон. — В глаза!

Распахиваю их, послушно повинуясь его требованиям.

Вижу, как нервно проходится язык по его губам. Как он часто и неровно дышит через рот. Как пылают его щёки тоже.

А я уже не могу сдержать стоны. Это не одиночные звуки. Не просто звуки. С каждым выдохом я слышу свой стон.

Не замечаю, как сама начинаю двигать бёдрами в такт движениям пальцев Дана. Хватаюсь пальцами за воротник его куртки. Словно боюсь упасть. Сорваться.

И знаю, что это неминуемо. Неминуемо!

Стон. Тяжёлый вдох. Стон. И ещё вдох.

И меня разрывает на части. Я задыхаюсь и утыкаюсь лбом в плечо Дана. Не чувствую свои пальцы, соскальзывающие с куртки Дана.

Сердце заходится в бешеной гонке, а внизу живота — пожар. Всё горит и настолько чувствительное, что я боюсь пошевелиться.

— Ромашка, блять… пиздец… — хрипит Дан, губами скользя по моей скуле и приближаясь к губам. — Хочу тебя…

Собирается поцеловать меня, но тут у меня в кармане раздаётся сигнал телефона. Пришло сообщение.

Не обращаю внимания. Просто потому что не могу. Не хочу прерывать этот момент.

Но чувствую, как напрягается Дан. Сама беру его за затылок и тяну к себе. Наши губы почти касаются и… снова телефон! На этот раз звонок.

— Кто это? — вижу, как хмурится Дан.

— Не знаю, — пожимаю плечами и тянусь к его губам.

Но он отстраняется и сам достаёт мой телефон из кармана. Телефон продолжает звонить. Дан смотрит на экран и хмурится всё больше и больше.

— Какого хуя он тебе названивает?! — рычит, со злостью нажимая на кнопку и сбрасывая звонок.

Ничего не понимаю. Беру телефон, разблокирую и только собираюсь посмотреть, кто же там звонил, что так разозлил Дана, как он неожиданно выхватывает у меня из рук телефон и начинает что-то искать в нём.

— «Привет, Стёпа»?! «Как твои дела»?! Лиля, блять, какого хрена?! Какого хуя ты ему написываешь сама?! Зачем?! — рычит Дан, сжимая мой телефон в ладони с такой силой, что я, кажется, слышу его треск.

История родителей Дана называется

ЕГО СОДЕРЖАНКА

https://litnet.com/shrt/YGeA

- Всего три правила, Дина. Три простых правила, - хриплый голос звучит очень тихо, но каждый звук как колокол отдается во мне. – И от тебя требуется лишь их беспрекословное исполнение. Все просто.

Он очень влиятельный и очень богатый. «Серый» кардинал. С ним не спорят. Он получает все, что захочет.

А я простая девушка. Всего лишь студентка, совершившая ошибку. А за ошибки надо платить… И теперь я – его содержанка.

Очень эмоционально. Очень откровенно. Запретно. Спорно. И неоднозначно.

ЕГО СОДЕРЖАНКА

https://litnet.com/shrt/mpuq

Глава 30. Я не могу так

— Отдай телефон! — прошу я, стараясь заглушить обиду на то, что Дан так ведёт себя.

— Зачем? — он задирает вверх руку с моим телефоном, не давая мне забрать его. — Чтобы ты Чёрту написала?! Так скучаешь по нему, что сама первая пишешь?! Мне ты ничего не писала! За столько лет, Лиля!

Я смотрю в его глаза и понимаю, что вся обида, недопонимание, злость, которые копились все эти годы, готовы вылиться сейчас на меня. И что с этим делать, я не знаю… Перекладывать вину на другого? Оправдываться?

— Дан, пожалуйста. Отдай мне телефон, — ещё раз твёрдо прошу я, с трудом скрывая дрожь в голосе. — Это мой телефон и ты не можешь его брать без моего разрешения. Не можешь.

Долгий, кажется, что бесконечный взгляд в глаза друг другу. Я не выдерживаю. Чувствую, как лопаются как канаты нервы.

— Дан, Стёпа в больнице, — наконец, выдыхаю. — Я просто хотела узнать, что с ним всё в порядке. Отдай мне телефон. Пожалуйста.

Костяшки его пальцев, сжимающих телефон, побелели. Ещё немного и он просто сломает его.

— Дан? — протягиваю руку.

Ещё секунда и он грубо вкладывает мне в ладонь мой же телефон. И как будто током пропускает от этого движения. Словно его напряжение передаётся и мне. И телефон такой горячий!

— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась, — цедит Дан, глядя на меня исподлобья со сдвинутыми бровями.

— Почему? Мы просто друзья, Дан. Между нами…

— Я не хочу знать, что было между вами! — обрывает он меня и я прикусываю губу.

От обиды.

Опускаю взгляд.

— Если ты со мной, то никого больше, Лиля, — строго произносит он.

Я ощущая себя провинившейся школьницей перед учителем. Откуда-то снизу всплывает неприятное чувство вины. Но какого чёрта?! Я ничего не сделала! Какое право он имеет так вести себя со мной?!

Задираю голову и серьёзно смотрю на него.

— Это моя жизнь, Дан. Я же не прошу тебя не общаться с твоей бывшей девушкой! И с остальными! У меня появились друзья, Дан. Два года! Два года прошло! Я не могу так!

И чувствую, что ещё мгновение — и я заплачу! Я не знаю, как вести себя с таким Даном! Он изменился… стал другим… я не хочу терять его, но и себя терять не готова…

И опять мы просто смотрим в глаза друг друга. Это больно. Невыносимо. Но мне почему-то кажется, что Дан тоже не знает, как быть дальше.

Ни отпустить невозможно, но и как быть вместе, мы не знаем.

Наверное, к счастью, слышится скрип двери и в комнату проникает свет из коридора.

— Вы чего тут? — грозно косится на нас вошедший преподаватель по зарубежной истории.

— Извините, — шепчу я, сглатывая подступившие слёзы.

Опускаю взгляд и, схватив свой рюкзачок, выбегаю прочь.

Первые десять шагов отчаянно жду, что Дан побежит следом. Обнимет меня. Прижмёт к своей горячей груди и стук его сердца успокоит меня. Да, я жду этого.

Но нет.

Никто не собирается меня останавливать. И тогда я, наоборот, ускоряюсь.

Выбегаю из здания. Не оборачиваюсь.

Еду сразу на работу. До смены ещё пара часов, но лучше там проведу время.

— Ромашкина, а ты чего пришла? Ты уволена! — хмыкает мне в лицо одна из коллег.

Недоумённо смотрю на неё. Шутка такая?

— Иди за расчётом! — кивает она мне в сторону кабинета управляющего.

Я лишь молча смотрю на дверь кабинета. Что за бред? Почему?

Дорогие читатели! У меня сегодня день рождения! Хочу, чтобы вы отметили его вместе со мной и моими книгами! Поэтому сегодня скидки на все мои книги! Ищите на моей странице! Нажмите на моё имя или вот ссылка: https://litnet.com/shrt/9fuA

Глава 31. Только будь моей

— Нет, Лиля, увы. Ничем помочь не смогу тебе, — вздыхает управляющий рестораном, строго глядя на меня. — Твоё… как бы это сказать… поведение… дошло до владельца… Мда… честно говоря, от кого-кого, а от тебя не ожидал, — укоризненно смотрит на меня исподлобья.

А я готова сквозь землю провалиться. Чувствую, как под ногами пол плавится от стыда.

Охранник всё рассказал.

Мне очень стыдно. И неприятно.

— Неужели другого места не нашли! Прямо так не терпелось? — ковыряет ещё больнее управляющий.

— Я могу идти? — спрашиваю я.

— Конечно. Расчёт там бухгалтерия проведёт на карту.

— До свидания, — тихо бормочу я.

— Всего доброго, — кивает равнодушно он, уже глядя в монитор компьютера.

Вот и всё. Я потеряла хорошее место работы. Недалеко от дома и с нормальной зарплатой.

Но самое обидное, что моей же вины тут нет! Я не хотела этого! Это всё Дан! Дан ведь!

Выхожу из ресторана, опустив голову. Опять надо что-то искать. А я знаю, как нелегко найти что-то стоящее студентке.

Короткий сигнал клаксона. Но я не обращаю внимания. Так и иду вся в своих нерадостных мыслях. И снова сигнал. Уже длиннее. Словно кто-то хочет привлечь внимание.

Поднимаю взгляд и вижу улыбающееся лицо Дана из припаркованной на противоположной стороне улицы машины.

Смотрю на него пару секунд и снова опускаю взгляд и твёрдым шагом иду к метро.

— Лиля! — слышу его крик.

Не реагирую.

Но, конечно, не проходит и минуты, как на моём локте оказывается рука Дана.

— Лиля, блин! Ты не слышишь?! Я зову тебя!

Он заставляет меня остановиться.

— Поехали, домой отвезу! У тебя смена так рано кончилась?

Поднимаю на него взгляд.

— Что случилось? — тут же хмурится он. — Ты плакала? Почему? Кто тебя обидел? Опять Чёрт приезжал? Или Коровин?! Кто, Лиля?

— Никто меня не обидел! Меня уволили! — выпаливаю и понимаю, что больше не могу держаться.

В носу невозможное першение и в уголках глаз становится влажно.

— В смысле «уволили»? — Дан сдвигает брови и вопросительно смотрит на меня. — Эти уроды? — кивает в сторону ресторана. — За что? Ты что-то натворила?

— Я не хочу об этом говорить, — отворачиваюсь.

— А я не хочу, чтобы между нами опять грёбанные тайны были! — захват на моём локте становится больнее. — Если ты мне сейчас же не расскажешь, я пойду и всё сам выясню! Стой здесь!

И он реально собирается пойти в ресторан. Господи! Позор какой! Ну, что с ним делать?!

— Дан, погоди! — бросаюсь к нему и встаю у него на пути. — Не надо! Погоди!

— Рассказывай. У тебя проблемы? Надеюсь, эти уроды ничего на тебя не повесили?

— Господи, нет, конечно! Они не виноваты! Они… — закусываю губу.

Всё равно ведь не отстанет!

— Дан, охранник рассказал про вчера, — щёки снова вспыхивают.

Я, наверное, никогда не перестану краснеть при этом. Как в школе себя веду. Но ничего не могу с собой поделать.

— Ну, про нас… — добавляю.

Тишина, а потом усмешка Дана.

Смотрю на него – а он улыбается, наклонив голову на бок.

— Знаешь, что самое обидное? — подмигивает мне и кладёт руки мне на плечи.

Вопросительно смотрю на него.

— Что не было же ничего по факту! А тебя уволили! Получается, что ни за что! — усмехается он. — Представляю, что было бы, если бы я тебя там, прямо на столе…

— Дан! Прекрати! — прошу я.

— Да, ладно, Ромашка, — приближается и наклоняется. — Нашла о чём переживать! Нафига тебе вообще эта работа? Ты же учишься! Должна учиться, а не тарелки носить.

— Легко тебе говорить, — вздыхаю. — Ладно, Дан, мне надо идти. Пойду посмотрю, что ещё предлагают в нашем районе.

Хочу обойти его, но он обхватывает меня за талию и не пускает.

— Тебе деньги нужны? — заглядывает в лицо. — Вообще не проблема. Я могу тебе давать.

— Спасибо. Не надо, — строго произношу я.

— Ты моя девушка, а я привык своим девушкам обеспечивать нормальную жизнь.

— У меня нормальная жизнь.

Мне не нравится этот разговор. Он злит меня и… обижает?

— С подносом бегать — по-твоему, нормальная жизнь? Ты серьёзно? — Дан усмехается и кладёт ладонь мне на скулу.

Взглядом блуждает по моему лицу.

— Ромашка, хватит ломаться, а? Я же как лучше предлагаю. Поехали ко мне, всё обсудим? Поехали…

И он наклоняется и почти касается моих губ. Ладонь крепче прижимает к щеке.

— Я всё для тебя сделаю… — шепчет, обжигая кожу. — Забудь ты про работу… не надо тебе работать… Только моей будь…

Прикрывает глаза. Лёгкое касание губ.

Я делаю вдох, чтобы не расплавиться от его шёпота и его близости.

— Нет! — резко прерываю момент и толкаю его в грудь.

Дан явно не ожидал подобного. Отшатывается от меня и хлопает удивлённо глазами. Как будто не может сфокусировать взгляд.

— Мне пора! — бросаю я, чувствуя, как пылают губы от недополученного поцелуя.

Ещё один короткий взгляд на Дана и я бегом мчусь к входу в метро. Заныриваю туда и почти сразу же забегаю в вагон.

Глава 32. Неожиданное предложение

Дан больше не звонит. И не приезжает. И в универе я его не встречаю. Я подслушиваю чужие разговоры в надежде узнать, что с ним и где он. Но никто ничего не знает. Ну, или не обсуждает.

А самой позвонить? Ведь это кажется самым простым вариантом! Но нет. Не могу.

Я не знаю, но не получается у нас с ним. И что с этим делать, я тоже не знаю.

Каждая наша встреча как хождение босиком по оголённым проводам. Ещё один шаг — и ты просто сгоришь. И непонятно, кто из нас первый вспыхнет. Но в любом случае сгорим мы оба. И как спастись? Есть ли волшебная таблетка? Дан не слышит меня. Не хочет слышать.

Мне страшно рядом с ним. Но ещё страшнее подумать о том, что его не окажется рядом. Опять?! Опять без него?! Я не смогу.

Я не вижу его два дня и меня ломает. Я не могу сконцентрироваться ни на чём. Даже бабуля замечает мою рассеянность. Я постоянно проверяю телефон. Жду звонка. Но сама позвонить не решаюсь…

Он два года жил без меня. И сейчас уже два дня не вспоминает обо мне…

Чтобы хоть как-то отвлечься, я решаю ещё раз просмотреть объявления о работе. Открываю сайт, но, когда раздаётся звонок телефона, я вздрагиваю. От неожиданности или… от ожидания?

Взгляд сразу на экран. Но нет, это не Дан… Какой-то неизвестный номер. Вздыхаю и отвечаю.

— Здравствуйте, это Ромашкина Лиля? — приятный женский голос на том конце.

— Да, — отвечаю и ещё раз смотрю на номер. Нет, он мне не знаком.

— Меня зовут Вероника. Я представляю компанию, которая занимается организацией выездных мероприятий у клиентов.

Молчу.

— Я хотела бы предложить вам небольшую подработку, — продолжает женщина. — У нас заказано небольшое мероприятие в загородном доме. Юбилей. Нам нужны официантки. Оплата сразу, по факту. Как вы смотрите на это предложение?

Несколько секунд пытаюсь осознать только что услышанное. Мне предлагают работу? Но я ведь ещё не размещала резюме…

— А откуда у вас мой номер? Откуда вы знаете, что мне работа нужна? — спрашиваю я, чувствуя какую-то тревогу.

Может, положить трубку?

— Мне ваш телефон дала ваша бывшая коллега. Марина, кажется? — мило отвечает женщина, ничуть не смутившись от моего вопроса. — Она сказала, что вы уволились и ищете работу. У нас просто такая ситуация, Лиля… Нам срочно нужен персонал. Это незапланированное мероприятие. Очень выручите, если согласитесь. Если нас и вас всё устроит, то можем на постоянной основе сотрудничать. Нам часто персонал дополнительный нужен. А вы получите деньги здесь и сейчас. Что скажете?

Я отвечаю не сразу. Это всё необычно. Хотя Марина… Да, я же с ней обсуждала, что буду искать новую работу. Отказаться? Я не в том положении. Сейчас деньги не помешают. Когда я ещё постоянную работу найду?

Но и согласиться страшно. Не пойму, почему, но какое-то предчувствие. Я никогда раньше не работала на таких мероприятиях.

— А где это будет? — уточняю я.

— Я вам скину адрес, как только мы договоримся. Вы не волнуйтесь, Лиля, весь персонал отвезёт наш водитель. А потом точно так же привезёт вас обратно. Вы будете не одна там. Так что скажете?

Ещё секунда на размышления.

— Я согласна, — отвечаю в трубку.

— Ну и отлично! Я вам всё вышлю, куда и когда подъехать, — довольно произносит женщина. — Спасибо, что согласились. До встречи!

Мы прощаемся и я откладываю телефон. Смотрю на него.

Это же хорошо, что всё так складывается. Я смогу заработать хотя бы немного денег. Следом приходит сообщение. Мероприятие завтра. Мне надо быть по указанному адресу в 16.00. Оттуда нас отвезёт водитель на место.

Только как бабуле сказать? Мне кажется, она будет волноваться. Для неё это тоже будет выглядеть странно.

— Лиля, — окликает меня бабуля из коридора.

Выхожу из комнаты, подбирая нужные слова в голове. Надо как-то сказать ей.

— Лиля, я завтра с утра к Лизавете опять поеду с ночёвкой, — опережает меня бабуля и я облегчённо выдыхаю.

— Что-то случилось? — спрашиваю, чтобы скрыть свою радость.

— Помочь надо. Справишься тут одна? — подмигивает мне.

— Постараюсь! — отвечаю тоже с улыбкой.

Глава 33. Западня

На следующий день, проводив бабулю, я пытаюсь отвлечься от беспокоящих меня мыслей. Делаю уборку дома, повторяю лекции.

Жду ли я звонка Дана? Глупо врать самой себе. Конечно, жду.

Но он не звонит. В груди опять копится обида. Вот так легко он снова исчез из моей жизни. И ему всё равно!

Мне тоже!

Да! Мне тоже всё равно! Ну, жила же я как-то эти два года без Дана! Жила! И дальше проживу!

Глушу неприятное чувство. Хватит, Лиля. Хватит.

К четырём часам я еду по указанному адресу. Это и правда офис какой-то конторы. У меня проверяют паспорт, просят подписать необходимые бумаги. А на улице уже ждёт микроавтобус. Меня знакомят с ещё тремя девушками, которые тоже поедут со мной.

Ну, вроде и не так страшно. Правда, девчонки почему-то как-то странно смотрят на меня. Или мне уже кажется всё? Отворачиваюсь к окну в машине и молча еду.

Дорога занимает почти два часа.

— Так, девочки, быстренько переодеваемся в униформу и потом я каждой дам задание! — мило улыбается нам та самая женщина, Вероника, с которой я разговаривала по телефону. Я узнала её по голосу. — Лиля, ты в первый раз у нас, — обращается она ко мне. — Девочки помогут.

— Хорошо, — киваю я.

Нас провожают в какую-то комнату и девчонки сразу же начинают переодеваться. Я тоже беру свой костюм. Чёрное короткое платье и белый фартук.

Я не прислушиваюсь к разговору своих коллег. Моя голова занята своими мыслями. Я думаю о Дане. Ну, не получается у меня не думать о нём! Как бы я ни старалась.

Чем он сейчас занимается? С кем он?!

Так. Всё. Хватит.

— Девочки! Готовы? — в комнату заглядывает Вероника. — Отлично. Скоро начало. Так вы, девочки, пока в зал, — она кивает моим коллегам. — А ты, Лиля, со мной пойдём. Я тебе всё вкратце расскажу и кое-что принесёшь.

Девчонки убегают, а я выхожу и иду следом за женщиной.

— Тут ничего сложного, — говорит она. — Обычный приём. Но всё должно быть на высоте. Это очень важный клиент. Опыт официантки у тебя есть, так что, думаю, справишься.

Мы заходим в комнату.

— Вот тут напитки, — она показывает рукой на стол с графинами, наполненными разными соками. Отнеси их в зал. Девочки покажут, куда поставить.

— Хорошо, — отвечаю я и она уходит.

Я ставлю два графина на поднос. Тяжело, но я и не такие тяжёлые подносы таскала в ресторане.

Аккуратно выхожу и иду по коридору. Собираюсь открыть дверь в зал. Протягиваю руку, но дверь вдруг резко распахивается и я не успеваю сориентироваться. Дверь ударяет прямо по подносу. Раздаётся удар, поднос переворачивается и содержимое графинов выливается прямо на меня.

Отпрыгиваю, но уже поздно. Два сока стекают по моей форме и я прямо кожей ощущаю их. А потом ещё в довершение этой картины раздаётся и звон разбившегося стекла. Графины с грохотом падают на пол. А следом за ними и поднос.

Поднимаю взгляд и вижу Веронику.

— Что здесь произошло? — строго спрашивает она.

— Она, вон, поднос уронила! Разбила посуду! — машет в мою сторону одна из девчонок.

Это же она так внезапно дверь открыла!

— Я… — начинаю я, не зная, что сказать.

— Так, ладно, Лиля, — Вероника хмурится. — Иди пока переоденься и умойся. Мы здесь быстренько всё уберём.

— Извините, — лепечу я. — Я не хотела. Это случайно произошло. Извините…

— Иди, потом всё. А то не успеем. Иди-иди, — чуть ли не толкает меня она.

Ещё раз смотрю на осколки на полу, опускаю взгляд на свою мокрую форму.

— Лиля, иди, пожалуйста, — настаивает Вероника, — а то не успеем.

Делать нечего. Я и так создала проблемы. Поэтому быстрым шагом иду в комнату, где мы переодевались. Закрываю дверь. И тяну с себя мокрый фартук. Расстёгиваю пуговицы на платье и тут как будто слышу какой-то шум. Непонятный звук. То ли чьё-то дыхание, то ли…

Оборачиваюсь и оглядываю комнату. Здесь полумрак, но я, как мне кажется, отлично всё вижу.

Ничего подозрительного.

Расстёгиваю ещё одну пуговицу и слышу уже другой, более чёткий звук. Шаги.

Резко разворачиваюсь и охаю, когда прямо передо мной оказывается Дан.