Большая вода в Петербурге

Глава 1. Иваныч

Петербург погрузился во тьму за две секунды. В офисах выключился свет, на улицах погасли фонари, остановились лифты в жилых домах и офисах, на дорогах заглохли трамваи и троллейбусы, встали поезда в метро.

Иваныч свайпнул ленту каналов в телеграме. Телефон остался единственным источником света в кабинете. Через пару минут зажужжали резервные аккумуляторы. Массивная люстра с семью плафонами загудела, выхватив черную полосу моноблока, стол, шкаф, потертый ковер. По кабинетам Смольного разлился ржавый резервный свет.

На экране смартфона, булькая и перебивая друг друга летели сотни сообщений, люди спешили рассказать о выключении электричества во всех районах города. Среди бульканья сообщений раздалась бодрая пронзительная трель телефона стационарного. Иваныч потер седые виски, пытаясь унять головную боль. Она не отпускала уже пару месяцев, пульсируя по венам и отдавая дробью в виски. Иваныч бросил взгляд на верещавший телефон. Пожелтевший от времени агрегат был родом из шестидесятых годов, когда об IP-телефонии и не мечтали. Такие безопасные «прямые линии» стояли у всех начальников в Смольном. Звонить на них мог лишь один человек - из кабинета на третьем этаже. Телефон не унимался, а его современный хромированный внук стоял в паре сантиметров как бесполезный кусок металла.

- Иваныч, видел?

Голос на том конце пластиковой трубки был усталым. Мужчина кивнул, не осознавая, что собеседник не видит его.

- Думаешь, снова шалят снизу?

- Надо разобраться.

- Так разберись, - жестко отчеканил голос, в трубке щелкнуло, и пошли протяжные нудные гудки.

Иваныч снова потер виски. Три таблетки нурофена, принятые час назад, не помогли. Смартфон ярко светил экраном в глаза. Среди сотен новых сообщений нашел контакт Алисы, булькнул ей «через 3 мин у 9» и сунул телефон в карман.

Вышел из кабинета в главный коридор второго этажа, спустился по лестнице, подминая толстыми подошвами красную ковровую ткань. На первом этаже свернул направо к рамке металлодетектора. Молодой парнишка, вытянувшийся около серой рамки, поправил фуражку и попросил показать удостоверение. Кивнул и сделал запись в пухлом бумажном журнале на стойке. Только после этого он пропустил главу комитета во флигель.

Пройдя каменный коридор, поднявшись по лестнице и свернув налево, Иваныч ускорил шаг. Девятый корпус Смольного. Голубые сводчатые коридоры, нагромождения лепнины на стенах и на потолке, золотые люстры, гудевшие желтоватым светом, деревянные закрытые двери кабинетов слева и большие белые оконные рамы справа, за которыми чернела тьма петербургского вечера. Звонница Смольного собора, темнеющего размытым пятном справа, молчала. Бетонный пол, сменивший толстый ковер, отражал шаги гулко. Спустившись на первый этаж, Иваныч сухо кивнул охраннику и, пройдя через опущенную створку турникета, открыл дверь.

В лицо саданул осенний ветер. По луже, распластавшейся на брусчатке, расходились дождевые круги. Крупные капли упали на голову и плечи Иваныча. Он спустился на скользкие круглые камни брусчатки. На стоянке уже ждал черный автомобиль с черными номерами. Он приветливо мигнул желтыми фарами.

Иваныч юркнул с дождя в теплый салон. Желтая лампа под потолком загорелась на пару секунд и погасла вместе со звуком захлопнувшейся двери. По лобовому стучали капли дождя, кляксами расползаясь по стеклу.

Через минуту открылась другая дверь со стороны пассажирского сидения. На мягкую черную кожу приземлилась его заместитель Алиса. Желтая лампочка на крыше высветила рыжие кудри. В ноздри пробрался терпкий запах кофе.

Девушка сунула один из двух стаканов шефу, а водителю передала бумагу с путевым листом.

- Сегодня положено не менее трех, выполняю норму, - смущенно улыбнулась Алиса и шумно глотнула свой кофе.

Машина мягко покатила по черному асфальту. За окнами стояла непривычная темень, которую прорезали фары проезжающих мимо машин, на улицах светили экраны смартфонов, высвечивающие хмурые лица владельцев.

Было около десяти вечера, большинство людей успели добраться до дома, но тысячи стали жертвами отключения энергии. Многие электронные замки обесточены, внутри офисов замурованы десятки заработавшихся трудяг. Во вставшем общественном транспорте народ скоро начнет выдавливать окна и пролезать через запасные выходы. Без подзарядки телефоны быстро сядут, на сколько хватит резервов вышек сотовой связи тоже неизвестно. Начнется паника и анархия.

Кофе обжигал язык, разливаясь по телу теплом, которого сейчас так не хватало Петербургу. Северный город в секунду стал холодным, мрачным, чужим. Таким Иваныч его еще не знал.

Машина катила по Суворовскому к Невскому, расплескивая лужи, отражающие только темные тучи, захватившие все небо над городом.

- Инна говорит, у нас час до паники. Губернатор выпустил пост, успокаивая людей. Но вряд ли это сработает надолго.

Алиса листала чаты, набивала сообщения и шумно тянула кофе из своего стакана. Жаль, если она решит уйти. Иваныч не один год протягивал нити совпадений, чтобы Алиса пришла работать в Смольный. Ему нужен был потомственный борец с тенями, а род Брусницыных - один из сильнейших со времен Российской империи. Сейчас Алиса носит другую фамилию и даже не представляет, кем были ее предки. Ее способности еще не проявились, и если девушка уйдет со службы, ему придется искать нового борца, тянуть новые нити и снова тратить годы на обучение.

Глава 2. Губернатор

К зданию Смольного тянулась вереница автомобилей с правительственными номерами. В коридорах поздних посетителей встречали подмигивающие желтые лампы. Мужчины и женщины в деловых костюмах, бурно обсуждая обесточенный город, спешили по лестнице на второй этаж. Вибрировали десятки мобильников, и кто-то постоянно раздавал указания. Высокие двери актового были распахнуты.

Разговоры, треск мобильных и все звуки толпы стихли, стоило чиновникам зайти в зал. Впервые за долгие годы их встретил не электрический свет люстр, а мягкое подрагивание десятков свечей. Свечи расставили на сцене и в боковых проходах между белыми колоннами. Губернатор в белом свитшоте стоял у входа справа и что-то тихо говорил служащему, который держал в руках чертежи. Огромные тени от флагов подрагивали на стене, потрескивали фитили свечей.

Мужчина в спецовке принес дрова и положил около белоснежных печей у входа. Их не топили больше столетия.

- Все так плохо? - спросил кто-то в толпе. Никто не ответил.

Губернатор прошел напрямую к сцене, но подниматься не стал. Он обвел взглядом вице-губернаторов, глав комитетов, районов, инспекций и служб. Удостоверился, что все приехали, и начал совещание.

Совещание длилось несколько часов. Специалисты Ленэнерго и Ленсвета проверили все системы, но не смогли найти неисправность - все должно было работать. Но не работало. Запасные генераторы распределили между больницами.

Электронная блокада стала не единственной проблемой. Гидрометцентр прогнозировал продолжительные ливни. Холодный фронт гнал тяжелые темные облака, которые медленно ползали по небу и обрушивали ливни. Если обильные дожди будут идти несколько недель, то реки и каналы выйдут из берегов. Новенькая дамба окажется бесполезной, вода из рек выплеснется прямо на улицы.

Спешно разрабатывались несколько планов по ликвидации чрезвычайных ситуаций. И только губернатор да Иваныч знали о еще одной угрозе, более страшной и непредсказуемой. Если город останется без света, ходить по улицам людям станет опасно. Петербург начнет сходить с ума.

Из актового зала губернатор прямиком направился в кабинет Иваныча, показав знаком следовать за ним. Заговорил он только когда дверь за ними плотно закрылась.

- Надо вывести уборочную технику и дворников, пусть все посыпают солью пока свет не появится. Что говорит Кикимо́р?

Губернатор присел на край стола и скрестил на груди руки. Ему так проще думалось. Иваныч опустился в кресло у двери.

- Это не их проделки, все в рамках соглашения. Были несколько странных случаев в центре города, но никак не связанных между собой. И мы не знаем, кто это или что. Алиса и Инна сейчас проверяют активность за последние дни.

- Если синоптики не ошиблись, метро подтопит. Надо думать о размещении кикимор в городе.

- Они могут нам помочь.

Губернатор вопросительно посмотрел на Иваныча. Молодой, бодрый и энергичный глава города улыбался, шутил и вел активную жизнь на камеры каждый день. Но сейчас под желтым светом выглядел обычным уставшим человеком. Губернатор не спал больше суток: федеральные совещания, протокольные мероприятия, и теперь это отключение. Под глазами залегли темные круги, морщины на лбу стали глубже, уголки губ бессильно опустились. И только голос низкий и пронзительный заставлял ежиться каждого, к кому он обращался.

- Болотнички-гнилушки помогут нам осветить город. Они подзаряжаются от воды. Зажжем фонари, расскажем людям сказку о резервных мощностях.

- Ты слышал прогнозы. Надо предусмотреть худший вариант развития событий.

Мужчины молчали, каждый думал о своем под ржавое жужжание люстры. Губернатор размышлял, стоит ли вводить режим ЧС, и сколько пунктов в рейтинге он потеряет. Хотя объективно другого выхода не было. Выходить на улицу людям сейчас слишком опасно, соль быстро размоет дождем. Но если объявлять локдаун, будет ли такая же паника, как в 2020-м? Нужно выводить психологов и волонтеров на горячие линии, снова успокаивать население. Если свет не появится, а вода будет все прибывать, потребуется закупка продуктов и вещей первой необходимости, в том числе высокие сапоги и лодки для тех, кто будет развозить гумпомощь. И подготовить это все надо до официального объявления.

- Где хранится соль? - Иваныч тер виски в надежде избавиться от головной боли, и вопрос губернатора застал его врасплох. - Она не в подвалах? Нельзя, чтобы мы лишились всех запасов. Когда вода уйдет, надо будет просыпать все дороги и магистрали.

- Снова начнутся возмущения.

- Пусть лучше я буду нелюбимым губернатором, но все останутся здоровы. И живы. Я обещал защищать этот город, и сделаю для этого все, что потребуется.

Губернатора прервала распахнувшаяся дверь. В кабинет зашла Алиса, и только потом поняла, что Иваныч не один.

- Простите, мне позже зайти?

Губернатор молча махнул рукой, приглашая девушку внутрь.

- Был всего один всплеск потусторонней активности перед отключением электричества - два месяца назад. И самое странное - где он был зафиксирован.

Все трое посмотрели в планшет, на котором Алиса запустила проигрыватель. Перед ними была схематичная карта Петербурга с красными и черными точками.

- На что мы смотрим?

Глава 3. Алиса

- Я поеду на Марсово, осмотрюсь на месте.

Алиса выскочила из кабинета и отправилась к выходу. Сбежала по лестнице, чуть не споткнувшись, улыбнулась охранникам, показав удостоверение, терпеливо ожидая, пока ее уход запишут в пухлый журнал, и поспешила на улицу через деревянные лопасти старинных дверей. Холодный воздух остудил разгоряченное бегом лицо, щеки вспыхнули румянцем. Крупные капли дождя опустились на макушку, пощекотали кожу головы и стекли по лицу.

Алиса прошла мимо памятника Ленину, через главные ворота, вдыхая ночной воздух полной грудью. Смены сотрудников магического комитета начинались с десяти вечера, когда работники Смольного уже были дома. Ей нравилось работать по ночам, когда весь город засыпал. Только по ночам бывает такой особый запах. Свежий, дождевой, слегка морозный.

Алиса подставила лицо холодным каплям, пока шла к стоянке, где ее ждал черный автомобиль с черными номерами и желтыми фарами.

Автомобиль мчал по пустым вечерним улицам. Лужи на асфальте заметно увеличились, дождь и не думал прекращаться. Иногда в окно Алиса видела фонтан брызг, вырывающийся из-под колес машины, когда они заезжали в особо глубокую лужу. Ливневки еле-еле справлялись.

Марсово девушка обошла по периметру, прошла вдоль мемориала, долго всматривалась сквозь вечный огонь. Она пыталась уловить хоть что-то, но здесь все было чисто. Никаких признаков активности, никаких остатков и следов энергий. Алиса прошла еще раз по всем дорогам, внимательно вглядываясь в темноту и прислушиваясь. Кусты сирени, ярко и сладко цветущие весной, сейчас в темноте торчали черными непривлекательными прутьями.

Ничего не обнаружив, Алиса отправилась в ближайшее круглосуточное кафе, в которое они любили наведываться с подругой. Алиса задумала выпить кофе с пирожным и захватить кусок любимого морковного торта Инне, которая сейчас отслеживает возможные активности в мониторинговом центре.

Кафе расположилось на углу Милионной и Аптекарского. Темный козырек над дверью - единый стилистический элемент всех парадных исторического здания. Через окна виднелся тусклый свет лампы, запитанной от генератора. В небольшом помещении кофейни за неприметной дверью стояли шесть столиков. Но главной здесь была витрина с сотнями сладостей. Пышные эклеры с шоколадными помадками, воздушные буше, нежные рулеты, пропитанные кремом, корзиночки с масляными грибочками и розочками, вареньем и вареной сгущенкой, гигантские разноцветные безе и кусочки тортов с яркой фруктовой и ягодной начинками. Чуть вдали выставлены хрустящие круассаны и сочные сэндвичи с курой, рыбой, колбасой. Алиса подошла к витрине так близко, что дыхание отпечатывалось на стекле. Переводила взгляд с одного пирожного на другое. Хотелось всего и сразу. Девушка сглотнула слюну, все было очень аппетитно.

- Эй, ты как впервые еду видишь.

За прилавком появился Макс - хозяин кофейни. Он широко улыбался и вытирал руки черным полотенцем.

- Не могу выбрать.

- Садись, я принесу кое-что, чего нет в меню.

Алиса - первая, кто пробовал все новинки этой кофейни. Макс придумывал необычные десерты, и все они были невероятно вкусные, хотя никогда не попадали на прилавок. Посетители кафе предпочитали традиционные сладости. Но Макс не сдавался.

На столе перед Алисой появилась тарелка с небольшим пирожным. Под шапкой шоколадной глазури, которую Алиса тут же прорезала ложкой, обнаружилась нежная масса вишневого суфле.

- Это гастрономический вандализм.

Макс приземлился на соседний стул с таким же десертом на тарелке.

- Не удержалась, прости, - Алиса отправила ложку в рот, закрыла на секунду глаза от удовольствия и посмотрела прямо на Макса, не проявляя никаких признаков раскаяния.

Парень аккуратно разрезал свое пирожное пополам и ножом отодвинул одну часть. Из середины пирожного на тарелку вытекло оранжевое мандариновое конфи. Запах вишни, мандарина и горечь грецкого ореха взметнулись к тускло светившей люстре, обволакивая сладким дурманом Алису.

- Тоже не появится в меню?

- И не должно было. Я это приготовил кое-кому особенному, но она не пришла.

Алиса смущенно положила ложку на тарелку. Плохо, что Макса прокатили со свиданием. Они дружили уже давно, и так же давно он не мог найти девушку.

- Сегодня отключили свет, может она застряла где-то? В лифте или офисе...

- Свидание было в пять. Свет отключили в десять. Дело явно не в отключениях. Кстати, а как там дела?

- Пока непонятно.

Алиса снова засунула ложку в суфле и повертела ей, пытаясь зацепить конфи, чтобы попробовать все вместе. Макс явно не хотел говорить про свидание, да и времени нормально поговорить у них не было. Алисе пора возвращаться на работу, а утром мчать домой, чтобы успеть поцеловать жениха, пока тот не ушел на работу.

Макс положил по куску морковного торта в две коробки, и Алиса выбежала с коробками в промозглую ночь. Один кусок предназначался Инне, второй - водителю. Макс всегда заботился о тех, кого редко замечают.

- Морковный! Из кофейни Макса? Он что, не пошел на свидание?

Инна выхватила коробку с любимым тортом, взмахнув сиреневыми волосами, и отправилась к своему рабочему столу, переворачивая документы в ящиках, чтобы найти ложку или то, что может ее заменить.