Большие тайны маленького городка

Пролог

В городе господствовала ночь. Мягкая, обволакивающая, чернильно-чёрная, она плотно укутывала тайны маленького городка в свои материнские объятия. Непроглядной тьмой скользила по узким улочкам, бархатным покрывалом пряча дома и их обитателей, навевая сны.

Сегодня на небе не было видно ни луны, ни сверкающих звёзд – идеальное время для тёмных дел…

Ночь видела, как, озираясь, скользит из дома прочь любовник. Он часто навещал свою даму сердца, пока её муж – уважаемый в городе джентльмен – по важным делам отправлялся в столицу. Но ночь вездесуща, она знала, что и он сейчас не одинок. Его грела в своих объятиях певица, которой мужчина уже второй месяц подряд обещал купить миленький коттедж в пригороде Лондона.

Она видела, как работяга, пропив всю получку, падает навзничь около таверны. С сожалением понимала, что эту морозную пору он может не пережить.

Ночь видела, как быстрым шагом воры крадутся к зажиточному дому, предвкушая хорошую добычу.

Заглядывала в окно к сироткам, что, плотно прижавшись друг к другу, забылись голодным и холодным сном, не оставляя надежду на лучшие дни.

Но больше всего ночь привлекала тень, что скользила в её мраке. Неразличимая, ничем не выделяющаяся, никем не замеченная. Тень уверенно направлялась по улицам городка, ловко избегая газовых фонарей и света из одиноких окон.

Её интересовал дом уважаемой жительницы. Женщина обладала бесспорным авторитетом и твёрдым характером. Её воля часто значила гораздо больше, чем слово избранного мэра или даже городского совета. Много лет она была вдовой, что твёрдой рукой управляла оставленным ей хозяйством. Никто и никогда не видел, чтобы она отступала или была напугана, кроме коварной искусительницы-ночи.

Именно в это время становятся явными страхи, именно в это время рождаются коварные планы, в это тёмное время души выпускают во мрак прячущихся в них монстров… А монстры – её вечные спутники. Только с ней они чувствуют себя свободными.

Городской особняк был свидетелем былых радостей и принятых горьких решений. Вечным жителем его тёмных узких коридоров был сквозняк, что, развлекая себя, любил завывать, отчего прислуга здесь не задерживалась. Только троица немых сестёр, прибившихся к этому дому ещё лет двадцать назад, продолжала верой и правдой служить своей госпоже, но и их сегодня здесь не было. Это была единственная ночь в году, когда они получали отгул, направляясь к матери, что жила в деревне неподалёку.

Вот только сквозняку составлял компанию скрип старых половиц, раздающийся в единственной освещённой комнате – кабинете.

Огонь в камине почти догорел, теперь лениво доедая практически полностью истлевшее полено. Не было весёлых язычков пламени, что предпочитали радостно плясать, остались только красные угли да горячий пепел.

Одинокая свеча вальяжно горела в подсвечнике, освещая на столе послание, что было доставлено ещё утром. Более прогрессивные соседи давно перешли на газовое освещение, и только миссис Лукас противилась. Она брезгливо поджимала узкие губы, стоило сыну заговорить о новшестве.

Но сейчас ей было не до современных веяний. Страх скользнул в душу женщины, запуская в неё ледяные когти. То, что было надёжно сокрыто, непостижимым образом стало кому-то известно. Её пугало, что может статься с добрым именем, пугали последствия, которые уже необратимы.

Ей до последнего казалось, что она может всё контролировать, что знания, которые волей судьбы были ей открыты, будут оберегать до конца дней.

– Я ещё могу договориться! Смогу повлиять! – стукнув тростью об пол, она гордо вытянула шею, слыша, как за спиной медленно скрипнула дверь.

Порыв ветра беспощадно потушил свечу, оставляя только красные отголоски света в камине.

Женщина не спешила оборачиваться, ловя в отражении окна вырастающую за спиной тень.

Мороз вырисовывал узоры страха на её старой пергаментной коже, при этом заставляя сердце неистово биться в отчаянной надежде.

– Готова заплатить? – голос за спиной вызывал удивление, смешанное с возмущением.

– Ты?! – развернувшись, она встретилась со знакомым взглядом. – Мы можем договориться! – захлебнулась в последней попытке зацепиться за жизнь.

– Не выйдет! – фигура озвучила свой приговор, обхватывая руками в кожаных перчатках старческую шею.

Миссис Лукас попыталась воспользоваться тростью, но губительная жажда мести противника была сильнее, откинув её прочь.

Они смотрели в глаза друг другу до последнего вздоха-всхлипа, что вырвался из её искривлённого рта.

В одних глазах затухала жизнь, а в других её давно уже не было, и только искусная иллюзия создавала подобие существования.

Когда тело бездыханно повалилось на пол, тень присела рядом, оставляя на прощание подарок. После чего выскользнула прочь.

Ночь с любопытством проследила за умелыми передвижениями, а после и вовсе потеряла интерес. Ей ещё столько надо успеть, а ведь на востоке начинало светлеть.

Глава 1.

Холодная вода в тазике для умывания прекрасно бодрила, смывая последние остатки сна, вот только Элизабет не любила холодную воду.

Она забавно сморщила курносый носик и перекинула волосы через плечо, плотно обхватив их ладонью, после чего, решительно вздохнув, наконец, полностью опустила лицо в воду.

Задержав дыхание до тех пор, пока лёгкие не начали гореть в поиске желанной дозы кислорода, девушка вынырнула и взглянула на себя в зеркало.

Вода медленно стекала по коже, рыжие веснушки особо ярко выделялись на побледневшем лице, а непослушные вихри волос создавали ореол вокруг её головы, как бы крепко она ни держала их в ладони. Изумрудные глаза недовольно сверкнули, после чего Элиза отвернулась, потеряв всякий интерес.

– Доброе утро, мисс Элиза, – толкнув бедром дверь, в комнату скользнула пухлая горничная Анна. В одной руке она держала тяжёлый кувшин, над которым вился пар, а в другой – стопку тёплых полотенец. – Ну что вы так рано встали, мисс?! Я вам горяченькой водички принесла. Вы же жуть как не любите холодную!

– Отнеси лучше кувшин сёстрам, я уже умылась, – улыбнувшись, Элизабет благосклонно следила за расторопными движениями горничной, что подошла к ней и перехватила щётку, которой девушка пыталась обуздать свою копну волос.

– Они ещё спят и в ближайшее время вставать не собираются, – только под её умелыми руками упрямые упругие локоны госпожи становились шёлковыми и послушными. – И где же вновь была ваша лента? – пожурила она её, найдя очередной колтун.

Анна знала госпожу с детства, и та ей многое прощала, а ещё горничной давал поблажку добрый весёлый нрав.

– Она вновь развязалась, – смущённо пожала плечами Элиза, кидая взгляд через плечо. Там на разворошенной постели вилась изумрудная лента, что словно жила своей собственной жизнью. Каким бы узлом она её ни завязала, к утру непокорные волосы всегда были свободны. – Лучше расскажи, о чём шепчутся слуги? – блеснув лукавым взглядом, мисс тут же подняла настроение Анне, что любила вдоволь посплетничать.

– Вы не поверите, но господ с улицы Роуз нынче ночью обокрали. И как только таких богохульников земля носит?! Рождество ведь!

– Не думаешь же ты, Анна, что воры ходят в церковь?

– А стоило бы! – буркнула та.

– А как произошла кража? Они ворвались с пистолетами или воспользовались отсутствием господ? Может, те были на праздновании у родственников или друзей? А может, сладко спали, когда грабители выносили из дома всё ценное? – жадно блеснула взглядом Элизабет, подтягивая к себе листы бумаги и карандаш.

– Что вы?! Уехали в охотничий домик в Шотландии, – плотнее затягивая косу, проговорила Анна.

В свои двадцать три года Элизу ни разу не сватали. Не потому, что она была некрасива, глупа или бедна. Нет. Она была хороша собой, почти так же, как её мать, бывшая в своё время первой красавицей. Приданное, какое-никакое, но папенька ей тоже обеспечил. Элизабет жила мечтой о независимости, она отказывалась скрывать острый ум, рядом с кроватью у неё лежал томик Милля «Подчинение женщины». Она хотела объехать Европу, увидеть каналы Венеции, заглянуть на возвышающиеся пирамиды, а потом и вовсе отправиться в далёкую Америку, где, говорят, больше возможностей для женщин. Она восхищалась Джейн Остин и Джулией Пардо. Свои сочинения те писали под своими именами и добились немалого успеха. Девушка тоже писала. Только её вдохновителем был Эдгар Аллан По, а в последнее время она стала восхищаться и Жюлем Верном. Её гибкий ум увлекательно рисовал в голове немыслимые картины, где она – отважная путешественница, удачливая искательница приключений или вовсе помощник умного сыщика, вот только пока издатели не разделили с ней её восхищение. Хотя один всё же взял на себя труд написать ответ, где явственно намекнул, что её работам не хватает реалистичности.

Она не расстроилась, а с пущей энергией принялась добывать сведения. И, как оказалось, Анна – прекрасный их источник.

– А может, ты знаешь какие подробности? – с надеждой поинтересовалась девушка у почти полностью закончившей делать укладку горничной.

– Да какие там подробности? Они вынесли полотна со стен, оставленные госпожой украшения, столовое серебро… Нашего дворецкого за одно это уже бы хватил удар, а тот ничего… вызвал полицейских из участка. Я вот думаю: может быть, они не так уж и плохи. В Лондоне же прижились, того и глядишь, и у нас порядок наведут.

– Наведут! – рьяно поддержала её мисс; она была сторонницей разрастающейся по всей стране системе стационарных полицейских участков. – Может, ещё что-нибудь случилось ночью? – сделав пометки, она нетерпеливо взглянула в глаза Анне.

– Не знаю даже, стоит ли упоминать, но, говорят, миссис Лукас умерла.

– Как, умерла?!.. – выронила листы юная мисс.

– Может, от старости, – проворно присела подле неё горничная и добавила шёпотом: – но стал бы главный констебль графства тогда выезжать к ней?

– Н-нет… – расстроенно выдохнула девушка. Миссис была её шансом оказаться на шажок ближе к мечте… Не вышло.

Оставшуюся часть утра она провела как в тумане, теряясь в догадках: что же могло случиться с уважаемой миссис? Зачем старший констебль приехал к ней в дом? Неужели, её убили? В голове рождались одна за другой идеи, обрастая яркими красками. Когда по улице помчался мальчишка с листовками со срочными новостями, она кубарем скатилась по лестнице, обгоняя дворецкого, что степенно направлялся к двери.

Глава 2.

– Могу я переговорить с мисс Элизабет наедине? – не надеясь на положительный ответ, поинтересовался Мартин, проходя в гостиную, где его поджидали девушка со своей матерью.

Комната, несмотря на нынешнюю моду, утопала в цвете. Миссис Брэдли не любила чопорную бледность, отдавая предпочтение ярким краскам. Нежно-розовые стены, замысловатая мебель с витиеватыми ножками и пышные букеты сладко пахнущих цветов. Эта роскошь зимой стоила немалых денег и выращивалась в специальных оранжереях, что мистер Брэдли построил для своей любимой жены. Она, к удивлению многих, не жалела свои ручки, работая там.

– Конечно же, нет! Моя Элизабет – девушка незамужняя, или вы хотите это исправить?! – подмигнула миссис Брэдли, широко улыбаясь. Главный констебль был мужчиной видным, а самое главное – холостым, и женщина не могла не рискнуть. Как-никак, у неё трое дочерей на выданье!

– Ма-ма!.. – прошипела Элиза, готовая провалиться под землю от жгучего стыда, что накатил на неё. – Это она так шутит… – постаралась девушка сгладить впечатление.

– Боюсь, мне сегодня не до шуток, миссис Брэдли. Мне нужно задать пару вопросов вашей дочери касательно миссис Лукас; думаю, вы уже слышали о трагедии, что с ней случилась, – присаживаясь напротив дам, он внимательно следил за их поведением, не желая упустить и малейшей эмоции.

– Конечно! Срочный выпуск доставили нам в дом, как и каждому уважающему себя члену общества. Ужасная ситуация! – правдиво всхлипнула дама, ловко вытаскивая кружевной платок из рукава и прикладывая к уголкам глаз. – Такая потеря – такая потеря… Не желаете ли чаю?

– Поговаривали, что вы с ней не ладите… – заметил констебль, игнорируя вопрос напитков.

– Клевета! – взвилась дама, забывая о слезах. – Да, порой наши интересы расходились, но зла я ей не желала!

– Что было причиной ваших ссор?

– Её чопорность. Видите ли, я, по её мнению, всегда слишком яркая, весёлая, чересчур громкая… – махнула рукой женщина, – но разве мне это не подходит? – она игриво поправила рыжую прядь волос, что шаловливо выпала из её причёски. Элизабет совсем неподобающе для воспитанной мисс закатила глаза, но тут же опомнилась, поймав на себе острый взгляд констебля. Она почувствовала себя, словно бабочка, которую иголками пригвоздили к панно, – ни двинуться, ни взлететь.

– А вы, мисс Элизабет, в каких отношениях были с покойной?

– Я уважала её, – прямо смотрела она ему в глаза, – эта женщина взяла управление семейными предприятиями в свои руки и делала это превосходно. У неё вышло даже лучше, чем у супруга! Она – живое доказательство… была живым доказательством, что женщина – это не просто украшение домашнего быта. Мы можем учиться и работать наравне с мужчинами! – её глаза загорались вдохновением, отчего Мартин не мог не улыбнуться.

– Понятно. Мы нашли в записях заметку о вашей встрече… на сегодня. По какому поводу вы должны были с ней увидеться?

Элизабет быстро кинула взгляд на матушку, что внимательно следила за ходом беседы, с сожалением понимая, что скандала не миновать. Она решительно набрала воздух в лёгкие, выпрямилась и выпалила всё, как на духу:

– Я устраивалась к ней на работу. Секретарём. Сегодня мы должны были обсудить условия моего договора и подписать его.

– Что?! Элизабет Мэй Брэдли, порядочные девушки не работают! – взвилась миссис Брэдли, подскакивая. Она кипела праведным гневом. – К тому же, она брала тебя к себе на зло мне! Разве ты этого не понимаешь?!

– Какая разница? У меня была бы работа! – мечтательно протянула девушка, не обращая внимания на негодование матушки. Та всегда чем-то недовольна.

– Ну уж нет! Позволь напомнить, что ты пока несовершеннолетняя! И до двадцати пяти лет отец должен подписывать за тебя такого рода документы! Или он согласился?.. – прищурившись, она нависла над дочерью, уперев руки в боки.

– Дамы, прошу, присядьте! – со вздохом вмешался Мартин. Его никогда не радовали все эти женские склоки, и он всеми силами старался их избегать. – Подскажите, вы не знаете, кто мог бы желать ей смерти?

– Если бы она сейчас была жива, я бы сама её придушила. Мерзавка! – прошипела миссис Брэдли, нещадно сминая платок.

– Мама! – возмущённо укорила её дочь.

– Что – «мама»? Если ты не хочешь думать о своей репутации, то подумай о сёстрах! Им ведь тоже нужно выходить замуж!

– Дамы! Вернёмся к моему вопросу, может быть, вы в курсе каких-либо ссор и угроз в её сторону?

– Она постоянно с кем-то ругалась, – выдохнула миссис Брэдли, – это моя дочь видела в ней идеал, другие мало разделяли этот взгляд. Она была резкой в суждениях и не чуралась злых слов. Хотя на собрании на прошлой неделе была необычайно тиха… Я думала, у неё вызревает новый план, но сейчас уже не так уверена, – нахмурилась женщина, вспоминая тот день, – теперь мне кажется, что она была напугана…

– Вы не знаете, кто или что могло её напугать?

– Не знаю. Как вы понимаете, мы не изливали друг другу душу, но, кажется, в тот день ей доставили послание. Спросите лучше у миссис Бенгли, тогда мы собирались у неё.

– Обязательно спрошу, благодарю, – главный констебль быстро сделал заметку в небольшую записную книжку, а после посмотрел на Элизабет. – А вы, мисс? Не заметили чего-нибудь странного?

Глава 3.

В участке они не застали Мартина Ханта, и Элизабет пришлось оставить записку, где она подробно расписала сцену, свидетельницей которой была, надеясь, что её слова не останутся незамеченными.

К её вящему сожалению, ответа никто не прислал. Оттого её живой ум беспрестанно фантазировал. Она плохо спала ночь и мало ела, дошло до того, что матушка смилостивилась над её просьбой и пригласила вместе с ней совершить визит к убитому горем мистеру Лукасу.

– Чудесный день, не правда ли, моя дорогая? – Дженнифер Брэдли любовно разглаживала мех на муфте, что подарил ей её драгоценный супруг.

– Маменька, мне кажется, твоё замечание неуместно. Как-никак, миссис Лукас умерла, – Элизабет с интересом выглядывала из окна экипажа, в душе признавая, что мать права. Ночью шёл снег, укрывший белоснежным покрывалом дома и улицы. Казалось, такими чистыми они не были никогда. Хрустальные снежинки в изящном хороводе облепили газовые фонари, а мороз раскрасил стёкла. Его фантазия была безграничной, ведь узоры не повторялись.

– И что? – хмыкнула матушка. – Мы-то живы! Не стоит хоронить себя!

– Но есть же приличия!

– Ох, приличия-приличия… Ты и впрямь становишься похожа на эту ханжу Лукас. Удивительно, как у меня могла родиться такая дочь?! Милый, это всё твоя родня! – поспешила уличить она мистера Брэдли, который, пригревшись о горячую грелку, сладко клевал носом.

– Как скажешь, дорогая! Как скажешь! – встрепенувшись, он не разобрал вопроса, но за годы брака мужчина точно знал супругу и дал единственно верный ответ, на что Элизабет, фыркнув, вновь отвернулась к окну. Она и сама порой удивлялась, как у такой матери могла родиться она, характер-то у них был абсолютно разный. Но их яркая внешность не оставляла сомнений.

Дом миссис Лукас тёмным пятном возвышался над белоснежной улицей. Из-за высокой острой крыши снег не смог удержаться на ней, соскальзывая вниз, даже мороз не тронул окна.

Элизабет, выпустив белое облачко пара изо рта, поспешила за родителями, что уже взялись за молоточек около двери. Матушка не любила зиму. Отец изо всех сил старался сгладить для неё это время, даря ей меховые пелерины, пальто, но она всё равно умудрялась мёрзнуть.

– Что за невоспитанность?! Заставлять нас ждать! – возмущалась миссис Брэдли, глубже пряча руки в муфту.

– Видно, они не ждут визитов, – лаконично ответил ей супруг.

– Что за глупость?! Хозяйка умерла, логично, что многие захотят лично принести свои соболезнова… – дверь отворилась, прервав её на полуслове. – Ну, наконец-то! – миссис Брэдли, не дожидаясь приглашения, впорхнула в дом и начала скидывать пелерину. – Сообщите своему господину, что прибыла чета Брэдли, чтобы выразить свои соболезнования.

Элиза с любопытством рассматривала старый дом, с удивлением отмечая его скорбное запустение, словно он понимал, что потерял хозяйку, и грустил. Когда-то яркие стены – следы былого благополучия – выгорели от времени, но в то же время их продолжили украшать полотна рук известных мастеров, в тяжёлых позолоченных рамах. Мебель здесь была добротной и массивной, видевшая уже не одно поколение.

– Господин никого не принимает, – не стушевавшись, медленно проговорил дворецкий.

– Нас он примет, – отмахнулась от него, словно от навязчивой мухи, миссис Брэдли.

– Боюсь, что нет, – вновь возразил дворецкий, – у меня чёткие указания никого не впускать! – протянул он ей обратно пелерину. Женщина её приняла, тут же закутавшись, ведь в доме было не сказать что теплее, чем на улице. При этом она прожигала дворецкого прищуренным взглядом.

Эта словесная потасовка привлекла внимание девушки, ей стало ужасно любопытно; неужели матушка не одержит верх? Такого ещё никогда не бывало.

– Уважаемый… – вступил супруг, видя, что супруга в шаге от объявления войны.

– Не надо, я сама, – тихо обронила женщина, делая шаг к дворецкому. – Мы просто очень скорбим и хотим выразить своё почтение… Сообщите мистеру Лукасу, что прибыла чета Брэдли, – её голос неуловимо изменился. Стал низким, грудным и полным очарования. Дворецкий не смог сказать ей «нет», а мистер Брэдли нахмурился.

– Дженнифер, – протянул он, – ты опять?

– Ну, а что я? Это, вон, Элизабет жаждет обуздать свои сомнения, не ехать же нам обратно?! – передёрнула она плечами. – Холод такой, а он, видите ли, не принимает!

– Дорогая, тут, между прочим, наша дочь, – мистер Брэдли приобнял за плечи подмёрзшую Элизу. Девушка криво улыбнулась маменьке, она давно знала её эксцентричность и привыкла краснеть за неё, но сейчас хотела скорее оказаться около камина. И ей было неважно, каким образом миссис Брэдли этого добьётся. Видно, какие-то эмоции женщина уловила в глазах дочери, а может, обратила внимание, что та начала мелко дрожать, и, вспыхнув негодованием, обратила свой взор в ту сторону, где скрылся дворецкий, готовая в любой момент отправиться выяснять отношения не только с ним, но и с вредным мистером Лукасом.

Дворецкий появился, когда мистер Брэдли уже всерьёз стал переживать за целостность дома.

– Господин примет вас! Прошу следовать за мной, – чинно проговорил он, не приближаясь, а затем повёл по тёмному коридору. Казалось, что здесь-то должно быть тепло, но нет, сквозняк проворно забирался под тяжёлые юбки дам, подгоняя их к желанной цели – горящему камину.

Глава 4.

На следующий день всё семейство должно было отправиться на похороны достопочтимой миссис Лукас. К счастью для младших представительниц семейства, что любили утром подольше поваляться в постели, было выбрано послеобеденное время.

Утром же Элизабет была предоставлена сама себе. Зародившаяся в её голове за прошедшую ночь идея окрепла. Оттого, одевшись, она была решительно настроена воплотить её в жизнь.

– Поторапливайся, Анна, – подгоняла девушка свою горничную, что зябко вела плечами и плотнее куталась в господскую шаль, которую хозяйка подарила ей на прошлое Рождество. Зима нынче выдалась холодной.

– П-почему м-мы не взяли ваш эк-кипаж? – заикаясь, поинтересовалась девушка.

– Потому что я сказала папеньке, что отправилась в книжную лавку. Когда я брала для этого экипаж? Никогда! Она же буквально в двух кварталах от дома! – предвкушение кипело в крови Элизабет, грея её и подгоняя. – Я всегда выбираю книги, а позднее мне доставляют их домой. Поход в книжную лавку – отличный повод прогуляться. Домашние это знают. Если моё поведение выбьется из обыденных рамок, маменька может что-то заподозрить. А ты же её знаешь! Она привлечёт столько шума…

– А куда мы идём?

– В полицейский участок! – широко улыбнулась мисс.

– Так он же в семи кварталах отсюда!.. – простонала Анна, привлекая внимание госпожи. – Мы замёрзнем и умрём!

– Нужно смотреть на жизнь более оптимистично, – нахмурившись, Элиза осмотрела раскрасневшиеся щёки спутницы и нос, – давай поймаем наёмный экипаж?

– Как прикажете! Я сейчас! – радостно встрепенувшись, горничная осмотрелась, моментально найдя карету, что одиноко стояла на углу. – Эй! – радостно замахала она руками. – Сюда!

На старых козлах сидел нахохлившийся кучер. Он проклинал погоду, завывающий ветер, долги и собственное упрямство. Клиентов не намечалось, пока странные дамочки не подозвали его. Он обрадовался им как родным! В такую погоду не грех и двойную оплату запросить.

Юная мисс спорить не стала, нетерпеливо забравшись внутрь. Анне же и вовсе было не до возмущений. Она забилась в уголок, медленно отогреваясь, то и дело бросая взгляд на юную госпожу. Что она задумала?

Выйдя у здания участка, которое было на улице Гортензий, дом восемь, девушки замерли. Элизу обуяло сомнение, а Анна же и вовсе терялась в догадках: зачем они здесь?

– Только решительные действия могут позволить взять свою жизнь под контроль, – прошептала девушка, после чего стремительно шагнула за порог.

Это был не самый благополучный район, да и отданный под стационарный участок дом явно требовал ремонта. Но Элизабет это не пугало.

– Добрый день! Мне нужен Мартин Хант. Скажите, что его ожидает мисс Элизабет Брэдли, – с напором проговорила она, подходя к полицейскому в синей форме. Девушка старалась держаться уверенно, хотя внутренне и трепетала.

– Пройдёмте, – проговорил мужчина, внимательно осмотрев её, а та чуть не запрыгала от счастья. Цель близка!

– Господин Хант, к вам мисс Брэдли, – поднявшись на второй этаж, они быстро нашли заветный кабинет.

– Пусть проходит, – донёсся до девушки знакомый слегка приглушённый голос.

– Анна, подожди меня здесь.

– Но… ваша маменька меня рассчитает, стоит ей только узнать, что вы остались один на один с мужчиной! – прошептала та, не давая госпоже пройти.

– Потому мы ей ничего не скажем. К тому же, Мартин Хант – главный констебль графства, разве он может быть преступником или прелюбодеем?

– Нет… – неуверенно произнесла горничная, нерешительно пожевав нижнюю обветренную губу.

– Вот и славно, подожди меня здесь! – после чего Элиза вошла в кабинет. Дверь за ней тут же захлопнулась.

– Мисс Брэдли, вам удалось ещё что-нибудь вспомнить? – Мартин на ходу надевал тёмно-синий форменный пиджак, подходя к ней.

– Можно присесть? – не торопясь с ответом, проговорила девушка. Разумно считая, что нужно занять устойчивое положение в его кабинете. Медленно обведя взглядом помещение, она отметила лёгкий беспорядок. Дел было гораздо больше, чем он мог спокойно охватить. Рядом со столом возвышалась стопка из папок, бумаги в беспорядке лежали и на столе, и даже на кресле рядом с девушкой, в которое он сейчас попытался присесть. Ему пришлось их убирать, что вызвало лёгкую улыбку на её губах.

– Скажите, мистер Хант, как стать констеблем?

– Что? – озадаченно удивился мужчина. – Во-первых, нужно желание. Как вы знаете, в народе это не самая любимая профессия. Во-вторых, физические данные. Служба её величеству облегчает задачу, но не обязательно.

– Но вы же расследуете убийство, и здесь важен острый ум…

– Мисс Брэдли, вам есть что добавить по делу? – с подозрением покосился он на неё.

– Нет, может быть… Возьмите меня к себе в помощники, – перешла она в наступление, – я умная и сообразительная, обладаю безграничным желанием и самое главное – мне пока не нужно платить. Вот как мы сработаемся, так и поговорим об оплате.

– Так, стоп, – подскочив, мужчина провёл широкой ладонью по волосам, – мне не нужен помощник!

Глава 5.

- Что? Вы? – побледнев Элизабет обернулась. – Вы стоите слишком близко! Немедленно отойдите! – возмутилась она, стараясь скрыть свою тревогу. Ведь ей также мерещилось, что у него совсем нечеловеческие глаза. Они стояли так близко, что девушка терялась. Она видела, как слегка трепетали его ноздри, как уголок губы еле заметно дёрнулся, скрывая улыбку. Если кто-нибудь зайдёт, то от позора не уйти. Но эта мысль скользнула на задний план, а мозг цеплялся за его зрачки.

«Может он дьявол?» мысленно сомневалась она, но тут же одёргивала себя. «Что за глупость?!… Скорее это аномалия, вот только папенька не видел ничего странного?!» «А может это со мной проблемы? Маменька права и моё воображение разыгралось?»

Мысли жужжали разъярёнными пчёлами, пока она принимала решение – игнорировать.

- Почему вы не кричите? – наконец, отойдя мистер Оувен склонил голову и с прищуром продолжил рассматривать Элизабет. Его пытливый взгляд стремился проникнуть под тонкую белую кожу и понять, как она существует, чем дышит, а после скользнуть в её хорошенькую рыжую головку и разузнать насколько она похожа на собственную мать. Сколько секретов он там сможет найти?

- И вправду… Может стоит? Это привлечёт много внимания, вы уверены, что следует это делать. Может вам лучше уйти? – выгнула она в сомнение бровь.

- Я ещё здесь не закончил. Так что кому-кому, а это вам следует меня покинуть, - усмехнулся он, отводя взгляд. – Юным мисс не пристало находиться наедине с мужчиной! – назидательно проговорил он, теряя к ней интерес.

Не видя его глаз, Элиза сразу успокоилась. Он больше не казался странным или необычным. Обычный молодой джентльмен. Потому она с интересом проследила за ним. Он подошёл к гробу и отчётливо вздохнул.

- Мне жаль, вы видно были близки… - протянула задумчиво Элизабет и не обращая внимание на его молчание продолжила, - кстати, а как давно вы были знакомы с миссис Лукас?

- Несколько лет, - мистер Оувен ответил скорее из вежливости, чем действительно желал поддержать беседу. Юная мисс Брэдли оказалось напористой, а ведь с первого взгляда о ней и не скажешь. Другая бы уже ушла, а она осталась.

- Насколько близки вы были?

Мужчина с сомнением вскинул на неё взгляд.

- Я интересовалась, когда вы в последний раз с ней общались? – стушевавшись Элиза изменила вопрос, сама понимая, что вряд ли между госпожой Лукас и этим молодым господином было что-то что выходило за рамки приличия. Эта мысль бросила её в краску.

- Я виделся с ней всего пару раз. В последний раз, мы встречались два года назад.

- Но вы, кажется, говорили, что у вас было общее дело? - озадачилась девушка.

- Переписку ещё никто не отменял. Когда мне было нужно, она всегда отвечала, - казалось он полностью потерял интерес к умершей и теперь с всё больше возрастающим интересом рассматривал собеседницу.

- А чем вы занимаетесь? – не замечая опасного блеска в его глазах продолжала мисс Элизабет.

- Мисс Брэдли, вы что меня допрашиваете? – в его голосе отчётливо слышалось веселье.

- Нет, что вы?! – возмутилась она, отведя взгляд, но вспомнив, что твёрдо решила утереть нос констеблю Ханту и отвоевать себе независимость у маменьки, Элиза гордо вздёрнула подбородок, смотря с вызовом ему в глаза. Ей нужно быть настойчивой, а ещё лучше напористой! - а если и да? Вам есть что скрывать?

- Не то, чтобы есть… Мне больше интересует, а что Вам за дело до её скоропостижной смерти? – он незаметно сжал трость, надавливая пальцами на овальный изумруд.

- Миссис Лукас умерла ужасно, её убили, - слегка нахмурив брови констатировала мисс Элизабет, - одного этого достаточно, чтобы желать во всем разобраться.

- Вы или весьма сердобольная юная мисс, или что-то скрываете, - констатировал он. – Я склоняюсь ко второму варианту.

- Ах, - возмущённо задохнулась девушка, - вы ошибаетесь! Позвольте узнать причины ваших не лестных выводов?

- Я знаю людей, - мистер Оувен прямо смотрел в глаза Элизабет, больше не улыбаясь, - все они жадные эгоисты. Врут, оберегая собственные секреты и всё это ради наживы.

- Вы ужасно грубы и чересчур принципиальны! Не все таковы,ка вы считаете, – насмешливо фыркнула она. - вы себя, я так понимаю, относите к отдельной категории… святых?

- Что вы?! Разве я могу! Я буду первым лицедеем, - он с удовольствием смотрел на девушку, наблюдая как она хмурит свои рыжие брови и хорошенький носик, строя в голове хитроумные выводы.

- Если вы первый лицедей, то вам нет веры. И вы, наверняка, любите путать всех вокруг. Миссис Лукас вы тоже путали? Может вы не так честны в делах, и она это узнала? – Элиза поражалась своей откровенной наглости. Слова словно жили собственной жизнью. В этот момент, она вела себя ужасно прямолинейно, как и маменька, за что ей было неимоверно стыдно, но азарт в крови гнал её вперёд.

- Мисс Брэдли, позвольте дать совет. Вы чересчур откровенны, нужны более тонкие вопросы. Эти же прямолинейны… и очень опасны, - он неспешно стал сокращать расстояние между ними, - если бы в ваших словах была хоть доля истины, то эти разговоры бы меня несказанно раздражали, рождая низменные пороки… А ведь ваша тонкая шейка так хрупка… - он широко улыбнулся, выставляя напоказ ряд белоснежных зубов, отчего сердце девушки встрепенулось, ускоряя темп.

Глава 6.

Элизабет страстно мечтала, чтобы кто-нибудь сказал её матушке, что поминки – это не место, где нужно сватать дочерей. Она уже с десяток раз укорила себя за глупость, что позволила родительнице подвести её и сестёр к Фолкнеру. Девушка ещё ни разу не смогла вставить и слова, чтобы задать интересующий её вопрос, а вот матушка уже заговорила его почти до смерти, а сестрёнки изхихикались, старательно уничтожая остатки репутации семьи. Если маменька умудрялась в своей наглости смотреться органично и ярко, чем по большей части восхищала, то повторяющие за ней младшие дочери, не обладающие её харизмой и огненной красотой, выглядели глупо. Дикая жажда свободы металась в графском взгляде, что наталкивало юную мисс Брэдли на горькую мысль, что если они даже чудом и останутся наедине, то он всё равно от неё сбежит.

– Прошу прощения, – голос мистера Оувена прозвучал, словно гром, – позвольте украсть у вас его сиятельство? – лаконично вклинился он в небольшую компанию, отчего миссис Брэдли посмурнела.

– Конечно-конечно, – обрадовался ему граф, как родному, – прошу простить, прекрасные дамы, – поспешил он откланяться.

– Ну во-от, – обиженно протянула Виола, – мне казалось, что он благоволит мне… Такой красивый!

Элизабет с сомнением бросила взгляд в спину удаляющемуся мужчине. Ей казалось, что красивым в глазах её родственниц его делают деньги. Внешность этого человека не вызывала отвращения, но и не делала его центром внимания. Округлый живот, что уже показался сквозь жилет, и вовсе намекал, что в ближайшие годы мужчина раздобреет.

– Собираемся, девочки, больше здесь ловить некого! – констатировала миссис Брэдли, прожигая тяжёлым взглядом спину мистера Оувена, привлекая этим Элизабет.

– Вам не нравится мистер Оувен, маменька? – тихо поинтересовалась девушка; любопытство всё ярче разгоралось в ней.

– Держись от него подальше! – недовольно сверкнула та взглядом в сторону дочери.

– От молодого, красивого и очень богатого? – насмешливо протянула Элиза.

– Он и в правду хорош собой! – в то же время мечтательно подхватила Джослин, с трудом сдерживая на лице скорбную маску.

Маменька не ответила, но очень выразительно промолчала, отчего старшая мисс Брэдли не решилась настаивать. Зато ей удалось улизнуть припудрить носик. Она надеялась, что получится ещё послушать беседу мужчин, но их, как назло, нигде не было, зато она умудрилась набрести на кабинет миссис Лукас, где в тяжёлом кресле во главе стола сидел сын покойной.

Девушка сглотнула ком, вспоминая подслушанные слова. Хоть он и не убивал сам, но мог нанять…

– Прошу прощения, – Элиза хотела сразу захлопнуть дверь, но мужчина показался ей потерянным и скорбящим, а не радостным из-за свершения собственного коварного плана. Он, не мигая, смотрел на пустую стену напротив, где ничего не было: ни картины, ни книжного стеллажа, только зелёные обои и белая полоска на них, – мистер Лукас, как вы?

– Что?.. – удивлённо отвёл мужчина взгляд. – Мисс Брэдли? Со мной всё хорошо! – торопливо затолкав мятый листок бумаги, что до этого держал в своём кулаке, в ящик стола и закрыв его на ключ, мистер Лукас поспешил подняться. – Нужно вернуться к гостям!

– Конечно-конечно…

Мужчина не оставил ей иного выбора, как последовать за ним прочь. Хоть и было ужасно любопытно: что же это за листок? Может, то самое письмо, которое огорчило его мать?

Узкий коридор, предусмотрительно протопленный слугами по указанию молодого господина, оставался таким же мрачным, как и при жизни его матушки. Отчего воображение юной мисс изрядно разыгралось. Ей чудилось, что тени в коридоре живые и непрерывно следуют за ними, желая подслушать. Напряжение сковывало плечи девушки.

– Позвольте полюбопытствовать; я слышала, что вы собираетесь продать семейное предприятие? – молчание её угнетало, и она решилась нарушить его.

– Вот что значит – маленький городок… слухи разлетаются со стремительной силой, – почти шёпотом выдохнул он, – мисс Брэдли, вы, наверное, – единственная, кто сможет меня понять, – резко остановившись, он с надеждой взглянул в глаза спутнице. Его движения были дёрганными, а зрачки нервно бегали. – Я хочу вырваться отсюда! Мир велик, а мы здесь прозябаем. Без матушки это дело не будет цвести! Лучше мне его продать сейчас, чем остаться на развалинах былого благополучия.

– Вы слишком строги к себе. Зря! Я уверена, что вы справитесь с управлением! В конце концов, у вас работает управляющий. Всему можно научиться, главное – желание! – воодушевлённо проговорила она.

– Вы думаете, что процветание моей семьи зависит только от разумного управления? Мисс Брэдли, вы наивны! В этом городе правят другие правила. Мало быть хорошим промышленником… Если вы не видите правды, то вы не так проницательны, как о вас говорят.

Мистер Лукас разочарованно взглянул на девушку и отступил, а после и вовсе поспешил прочь, оставив её одну в тёмном коридоре.

– Грубиян, – тихо констатировала юная мисс Брэдли. Она озадаченно сжимала пальцы, впиваясь острыми ноготками в ладони, и не видела, что на нежной коже оставались аккуратные лунки. – Мы ещё посмотрим… Не такая проницательная, как обо мне говорят… – передразнила она, с трудом признаваясь самой себе, что её больно задели его слова, и давая себе обещание во всём разобраться. – Неужели, констебль Хант прав?!

Визуал городка

Предлагаю посмотреть на архитектуру нашего небольшого городка N

Дом семьи Брэдли

Дом миссис Лукас

Дома по соседству от дома мисс Брэдли

улица магазинов

Глава 7.

Чужой мрачный дом казался негостеприимным к крадущимся в этот вечерний час по его узким коридорам людям. Он тяжело пыхтел, присвистывая, желая, наконец, погрузиться в привычную тишину. Маргарет и Элизабет крепко держались за руки, находя друг в друге поддержку. Нарушать правила в этом доме оказалось не так уж и приятно, не говоря уже о том, что постоянный скрежет половиц вызывал холодящую оторопь.

– Скоро уже? – вопрошала непривычно притихшая Маргарет.

– Думаю, что да… Кабинет уже близко.

– Мне кажется, ваш брат, леди Маргарет, будет очень-очень недоволен, – тихо ворчал Вилли, которого, не спросив, втянули в опасные дела. Было дело, он сам был голодным карманником, пока его не схватил за руку нынешний граф Фазеренгтон, и ради него Вилли готов был пойти на многое, а потому отчётливо представлял ярость своего благодетеля, когда до того дойдёт информация о том, чем занималась его единственная любимая сестра.

– Потому мы ему ничего и не скажем! – с преувеличенным энтузиазмом проговорила юная леди. – Ай! – болезненно вскрикнула она, задевая ногой старинную деревянную консоль. Спутники тревожно остановились, вглядываясь в её тёмный силуэт. – Больно! Ничего не видно, может, зажжём свечу?

– А вдруг увидят? – усомнилась мисс Брэдли.

– Ваше сиятельство, лучше не стоит! – подтвердил Вилли, решив, что если он не может влиять на поступки господ, тогда стоит хотя бы помочь им не попасться.

Оставшуюся дорогу они проделали в тишине и темноте. Когда же, наконец, достигли заветной комнаты, глаза уже привыкли, и Элизабет отчётливо различала предметы, а вместе с тем в её душе подняло голову предвкушение.

Наощупь метнувшись к столу, она встретила большую проблему на пути к своей цели.

– Заперто, – растерянно выдохнула девушка.

– Точно? Может, ты плохо дёрнула ручку? Дай, я попробую! – Маргарет с присущим ей энтузиазмом взялась за дело, но тщетно. – Вилли, поможешь? – она обворожительно улыбнулась, глядя на парня, что мечтал провалиться под землю.

– Граф меня убьёт, – со вздохом он решительно подошёл к столу и аккуратно зажёг одну-единственную свечу. Присев, парень в очередной раз вздохнул, осветив замочную скважину, а после полез в карман.

– Это что? – удивившись, Элизабет наклонилась чуть ближе, чтобы не упустить ни единого движения паренька.

– Отмычки! – с гордостью в голосе ответила ей подруга.

– Это чем же ты занимаешься, что они у тебя всегда с собой?! – ещё больше подивилась мисс Брэдли, пока парень, закусив губу, аккуратно проворачивал замок.

– Он у нас на все руки мастер! Братья его ценят…

Эта похвала вызвала противоречивые эмоции у Вилли. С одной стороны, его ценят, а с другой – за навыки, которые в правильном обществе избегают.

– Прошу, – с лёгким щелчком он выдвинул ящик, уступив место мисс Брэдли, которая тут же принялась искать тот самый помятый листок, который суматошно скрыл мистер Лукас.

– Нашла! – воскликнула Элиза.

– Да? Что там? – Маргарет, закусив губу, нетерпеливо посмотрела на подругу. – Это поможет в расследовании?

– И да, и не-ет… – выдохнула Элизабет, поражённо взглянув в глаза подруге. – Это угроза, и адресована она ему. Смотри… – протянула девушка измятый в гневе листок.

«Я знаю, что это сделал ты. Больше тебя никто не спасёт. Пришло время платить».

– Звучит так, словно пора звать констебля Ханта, – вздрогнув, зябко повела плечами леди Маргарет. Ей показалось, что мороз пронёсся по позвонкам.

– Может быть… – Элизабет с сомнением посмотрела на листок, а потом, схватив перо, переписала послание слово в слово.

– Не думаю, что забирать это с собой – хорошая идея, – ответила она на немой вопрос подруги.

– Думаешь, мистер Лукас рассказал об этом полицейским?

– Точно нет. Он ходит в подозреваемых, а исходя из этого послания, мужчина – будущая жертва.

– Давайте поскорее отсюда уйдём, – поглядывая в окно, Вилли сильно переживал. Это дело дурно пахло и явно не предназначалось для хорошеньких леди. Нужно было убираться!

– Нет! Нужно осмотреться, – торопливо встряхнув пустую песочницу над листом, Элизабет потянулась за пресс-бюваром, что также входил в письменный набор госпожи Лукас.

– А что искать? Старая безвкусная ваза может стать поводом для убийства?

– Отсутствие вкуса ещё никого не приводило к смерти! – порывшись ещё в ящике Элизабет не нашла больше ничего подозрительного и вернула послание на место.

– Ради этой вазы могли бы и убить, – задумчиво проговорила леди Маргарет, – ты же помнишь, что мой средний брат привозит много интересных вещей из-за моря. Мне кажется, что я её уже видела, и, поверь, стоит она очень дорого!

– Но она здесь, и значит, никого не интересовала, нам нужно найти тайник…

– Такой? – Вилли, словно фокусник, нажал на деревянную панель, что тут же открылась.

– Сейф? Можешь открыть? – с жадным любопытством поинтересовалась леди у своего слуги.

– Думаешь, это хорошая идея? – усомнилась мисс Элизабет.

Визуалы

Давайте немного оживим персонажей нашей истории.

Мистер Алексндер Оувен

Главный констебль графства - Мартин Хант

Глава 8.

Утро только входило в свои права. Солнце мягко и лениво щекотало своим отблеском, скользя по разворошенной кровати.

Элизабет нетерпеливо умывалась, не обращая внимания на ледяную воду.

– Вы опять не дождались меня?! – укорила свою госпожу горничная. Она всегда знала, в какое время предпочитает просыпаться её мисс Брэдли, но в последние дни та была взбудоражена и нетерпелива.

– Всё хорошо. Мне даже почти понравилось! – слегка постукивая зубами, Элиза потянулась за тёплым полотенцем и с удовольствием промокнула остатки воды.

Вчера она не смогла ознакомиться со своей находкой. Маменька пристально вилась вокруг неё, а под конец и вовсе приготовила настой, от которого девушку быстро сморил сон без единого сновидения. Но Элизабет планировала наверстать упущенное, углубившись в своём любимом кресле.

– Анна, принеси мне завтрак в комнату. Родители всё равно спят, а я вчера пропустила домашнюю трапезу, – подойдя к креслу, Элизабет положила руку на спинку, нетерпеливо тарабаня пальцами.

– Ваши родители не спят, мисс.

– Что? И маменька?! – удивлённо впившись в горничную взглядом, переспросила мисс Брэдли.

– Она встала раньше всех…

– И чем же они заняты? – если ранняя побудка отца её не сильно удивила, то вот миссис Брэдли, вставшая с первыми лучами, поражала. Зачем? Это не было ей свойственно.

– Мистер Брэдли принимает в своём кабинете посетителя, а ваша матушка к нему присоединилась.

– В этот час?! Кто же к нам пожаловал в такое время? Подай мне утреннее платье!

– И правильно, госпожа. Пока ваши сёстры спят, нужно действовать! Пришедший господин молод и хорош собой.

– Даже так? – удивлённо вскинув брови, мисс Брэдли не смогла удержаться от улыбки. – Я не думала, что тебя трогают хорошенькие господа. Кстати, как его зовут?

– Что вы, мисс?! – отмахнулась она. – Я о вас беспокоюсь! Пора уже о семье задуматься. А зовут его, кажется, мистер Оун или Вувен… За стенкой было плохо слышно.

Анна радостно вытащила бирюзовое платье, что необычайно шло хозяйке, делая её образ нежным и покорным. В нём она казалась хрупким цветком, а при правильном освещении оно и вовсе делало её похожей на ангела.

– Я не хочу. Ты же знаешь, что книги мне милей, к тому же как тогда быть моим планам на Италию?! – в голове мелькнула догадка, заставляющая девушку нетерпеливо притоптывать. Почему он здесь в такой час?

– Сдалась она вам, – тихо фыркнула девушка, – богатый супруг может туда отвезти…

– Раньше я не замечала за тобой склонность к матримониальным планам.

– Ну что вы, я не из-за денег! – надулась горничная, уязвлённая в своих лучших чувствах. – Сами подумайте, каково вам будет, когда вы останетесь одна в родительском доме. Подумайте о том, какие красивые у вас были бы дети…

– Я не хотела тебя обидеть, Анна. Матримониальные планы никак не связаны с финансами, только с супружеством… Неужто ты влюбилась? – Элизабет с интересом ловила в зеркале отражение зардевшейся горничной, пока та стремительно пыталась покорить рыжие кудри.

– Уже несколько месяцев как… – старательно прикусив кончик языка, она сворачивала волосы в ракушку.

– И кто же он?

– Новый слуга господ Дойлов – Джимми, он такой шустрый и болтливый, перед ним невозможно устоять. Он так сладко расточает комплименты!

– А ты ему нравишься? – осторожно поинтересовалась мисс Брэдли.

– Нравлюсь, – лукаво улыбнулась девушка, отчего её глаза ярко загорелись, – разве я могу не нравиться? – Анна с гордостью обвела контуры своей пухлой фигуры, на что Элиза с сомнением прикусила губу. Перед чем, по её мнению, здесь невозможно устоять?

Оставшееся время, пока девушка укладывала волосы, мисс Брэдли думала о женской привлекательности. До этого она подходила к этому моменту, как и в случае с искусством, с эстетической точки зрения. А может, здесь есть что-то ещё? Раньше ей не приходило в голову об этом беспокоиться, да и зачем? Но стоило Анне отложить щётку и довольно окинуть взглядом свою работу, как Элиза выбросила из головы все мысли и ринулась из комнаты.

Она не стала терять времени и сразу спустилась к отцовскому кабинету. Вот только как бы мисс ни старалась услышать разговоры, оттуда не доносилось и звука. Задумчиво замявшись, она обвела коридор взглядом.

– И зачем нам, спрашивается, такие прочные двери?! – фыркнула она, решительно постучавшись.

Элизабет могла бы выбежать в сад, куда выходили окна, и попробовать подслушать там, но было холодно, а окна были такого же качества, как и двери, что делало эту мысль несуразной. Единственный способ хоть что-то узнать – это зайти.

– Папенька! – с придыханием произнесла она, открывая дверь. – У тебя гости? – удивлённо проговорила, находя взглядом мистера Оувена. Тот, как и подобалось воспитанному джентльмену, тут же встал, поклонившись.

– Мисс Брэдли!

– Мистер Оувен, – обменялись они приветствием, – маменька, и вы здесь… доброе утро!

Элизабет изо всех делала вид, что она удивлена. С любопытством отмечая, что лица родителей сосредоточены и растеряны.

Глава 9.

Он ушёл, а девушка продолжала стоять не шелохнувшись, глядя ему вслед широко распахнутыми глазами.

– Маргарет… – позвала она мечущуюся по гостиной девушку. – Маргарет, это он!

– Кто – он? – резко остановилась подруга.

– Мистер Оувен. Он убил. Посмотри, что он мне принёс, – Элизабет протянула дрожащую руку с зажатыми в кулаке перчатками.

– Перчатки?

– Это мои перчатки. Смотри, здесь и моя монограмма «ЭБ», да и он не скрывал, где их нашёл.

– Глупости! Должно быть другое объяснение!

– Какое? О нём никто ничего не говорил, пока не умерла миссис Лукас, а теперь он везде, – оживилась мисс Брэдли. – Словно паук, плетёт свою паутину. Не говоря уже о том, что таких странных глаз я больше ни у кого не видела.

– Странных глаз? – переспросила Маргарет, задумчиво осматривая Элизу. – Ты смотрела ему в глаза?

– Конечно! А ты нет?

– Нет, – отвела взгляд девушка, – но то, что у кого-то глаза необычные, – не значит, что он убийца. Я уверена, что должно быть другое объяснение! Давай выпьем чаю и успокоимся. Мне кажется, что ты мыслишь сгоряча. Мы и так с тобой наворотили дел. Если мистер Хант или мои братья узнают, нас ожидает многочасовая лекция о том, как не подобает вести себя молодым и неугомонным леди на местах преступления. Уверена, что нам не понравится.

– Ты права, нужно взять себя в руки и подумать.

Согласившись, Элизабет дала горничной распоряжение нести чай. Вот только тонкий фарфор в руках дрожал, а настроения пить любимый напиток с капелькой молока не возникало.

Девушки молча то и дело кидали взгляды друг на друга. В них отражалась неуверенность, вина и горькое сожаление.

– Едем в полицейский участок! – наконец, отставив чашку, решительно произнесла Элизабет. – Нужно уметь признавать ошибки и брать за них ответственность.

Леди Маргарет криво улыбнулась, но согласно кивнула.

– Не думаю, что это опять хорошая идея, но ты ведь не успокоишься. Поедем. Ведь может статься, что в этот раз ошибаюсь я.

– Тебе не нужно ехать, я скажу, что влезла в дом одна. И расскажу про перчатки и про то, что мне сегодня их вернул мистер Оувен.

– Я не оставлю тебя. Мы лезли в дом вместе, и отвечать за свои поступки должны вместе. Вот только о том, что Вилли был с нами в доме – ни слова; нас пожурят и отпустят, а вот насчёт него я не уверена.

– Конечно! Думаю, констебль Хант будет очень зол… Но для тебя же важно его мнение о тебе, может, я всё же одна? Он поверит, что мне хватило глупости на такой поступок, да ещё и в одиночестве.

– Элиза, ты, как и я, прекрасно знаешь, что он меня и вовсе не замечает. Может, хоть так запомнит моё имя, – беспокойно передёрнула она плечами, решительно поднимаясь.

После чего девушки не стали засиживаться, хоть в душе и отчаянно этого желали, а направились прямо в полицейский участок.

– Главный констебль господин Хант у себя? – поинтересовалась леди Элизабет у спешившего молодого констебля. Сегодня в участке все спешили и обращали мало внимания на двух благородных дам. Им было не до того, потому девушка настойчиво привлекла к себе внимание, перегородив дорогу мужчине.

Словно насмешка от судьбы, но это оказался тот же констебль, что уже провожал её к Ханту, и, бросив взгляд на огненные волосы, что виднелись из-под её шляпки, он мысленно застонал. В прошлый раз мужчина получил знатный нагоняй. «Так может, лучше соврать?» – мысленно усомнился он, но мисс, словно прочитав мысли констебля, опередила его.

– Только не говорите, что его нет! Я знаю, что констебль Хант здесь! – такой уверенности у Элизы не было. Она чувствовала, что после того, как скажет мужчине то, что намеревалась, её и на порог участка больше никогда не пустят. Как в сказке, где мальчик постоянно кричал «Волк, волк!», ей надлежит быть съеденной тем самым волком из-за своей неосмотрительности и горячности.

– Прошу за мной, – смирившись с судьбой и вероятным нагоняем, мужчина вновь повёл их уже изведанным путём.

– Как у вас здесь… мило, – осматриваясь, не удержалась от замечания леди Маргарет. Она никогда не была в таких местах, и если бы братья хоть на мгновение могли представить, что ей может прийти в голову, то и не побывала бы.

Здание было небольшим, полное бумаг и мужчин, что изучающе отрывались от чтения и осматривали подруг. И в этих взглядах не было привычного восхищения, в них читался вопрос, что острым лезвием скользил по их коже. Здесь были и другие люди, но их взгляды были в основном потухшими, и только у шумной дамы, одетой в яркое вульгарное платье, в глазах горели насмешка и вызов.

Леди Маргарет плотнее прижалась к мисс Брэдли.

– Ты не говорила, что здесь так… так неуютно, – шёпотом выдохнула она.

– Да? – задумчиво оглядевшись, спросила Элизабет. – Не замечала. В конце концов, люди приходят сюда не из-за хорошей жизни…

Постучав в кабинет и пропустив девушек, констебль поскорее ретировался, плотно прикрыв за собой дверь.

– Мисс Брэдли, – Мартин тяжело откинулся на спинку кресла, прежде чем заставил себя встать. Этой назойливой девчонки вдруг стало слишком много. А ведь если с её неугомонной головки упадёт хоть один рыжий волосок, её родители его со свету сживут. – И леди Маргарет Фезеренгтон… – переведя взгляд на эту темноволосую красавицу, он был вынужден констатировать, что за неё и вовсе глотку перегрызут, не дожидаясь, пока тот самый несчастный волос упадёт.

Глава 10.

– Я уже всё рассказал констеблю!

Мистер Фишер недовольно покосился на парочку, что в очередной раз решила перетрясти грязное бельё умершей миссис Лукас. В её жизни, конечно, было много чего интересного и даже грязного, но чуял его совсем не аристократический зад, что лучше ему быть от этого подальше и держать язык за зубами. Потому, подхватив пачку документов, он всем видом показывал, что очень занят, и им прямо сейчас лучше уйти.

И если юной мисс Элизабет было совестно, – она смущённо улыбалась ему своей обворожительной улыбкой; то её спутник и вовсе делал вид, что не понимает совсем не тонких намёков.

– После работы у всеми уважаемой дамы вы, кажется, пошли на понижение… – скучающе протянул мистер Оувен, рассматривая маленькую каморку за стенами портового склада, в которую не попадало даже солнце.

– Зат-то мой кошелёк пото-толстел, – нервно передёрнул он плечами. – Знаете, вам уже п-пора! – заикаясь, недвусмысленно указал на дверь.

– Но, мистер Фишер, вы бы нам действительно очень-очень помогли, если бы припомнили ещё какие-то мелочи, указывающие на её врагов, – Элизабет настойчиво сделала шаг к нему, в её изумрудных глазах читалась явная мольба о помощи.

Мистер Фишер дважды сморгнул, чтобы избавиться от наваждения, в которое достопочтимая мисс каждый раз его вводила. Она была чрезвычайно хороша, но при этом даже не догадывалась о влиянии, которое может оказывать на мужчин. Сейчас, когда рядом не было её матушки, настоящей коршуницы, он мог невзначай приблизиться к ней чуть больше, чем дозволялось. И может даже вдохнуть аромат её духов…

– Мисс Элизабет, я, право, не знаю, что ещё могу сказать. Я уже всё рассказал главному констеблю Ханту, я больше не могу припомнить никого иного, кто бы жаждал крови миссис Лукас.

– А что касается её сына? – довольно сверкнул глазами Александер.

Он прекрасно видел, что мужчина, словно муха, залип в сиропе, попав под влияние чар юной мисс. Им это на руку.

«Может быть, и не такая плохая идея была взять её с собой», – пролетела в голове мысль, но тут же была задвинута на задний план.

– Её сына? – переспросил Фишер, поморщившись. – Почему вы о нём спрашиваете?

– Его сегодня убили.

– Н-над-до ж-же… – начал сильнее заикаться бывший секретарь, отложив документы, которыми размахивал, словно щитом, – уж-жас какой!

– Что вы можете о нём сказать? Кто его враги? Друзья? – мистер Оувен не дал ему опомниться, наседая с вопросами.

– Б-большая часть его интересов, – вздохнув, мужчина успокоился, после, понизив голос продолжил: – Наход-дится в д-доме радости мад-дам Жужу. Он нич-чем не занимался, а только тянул из матери д-деньги, сетуя на то, что это должно было быть его дело. Что, д-дескать, ей п-пора на п-покой… Ей?! – усмехнувшись, он качнул головой. – Кстати, он часто п-проигрывал в карты…

– Где он играл?

– У Б-брукса, оттуда как раз нед-далеко до мад-дам Жужу, утоп-пить п-печаль. Я часто езд-дил оп-плачивать его счета по по-поручению миссис Лукас.

– Кто чаще всего у него выигрывал? – Александер, несмотря на свою отменную память, воспользовался припасённым карандашом с блокнотом, записывая имена.

– Б-Беззубый Джон, – не задумываясь, ответил Артур, – и как т-только мистер Лукас умудрился с ним познакомиться?!

– А друзья? – поинтересовалась в свою очередь мисс Брэдли. – Я не помню его в дружных компаниях и на похоронах, мне казалось, что визиты гостей были светские, а не личные…

– Б-было д-дело, он д-дружил с п-парочкой д-джентльменов ещё в колледже. Джайлс Риччер; он с лёгкой руки отца отправился в Нижнюю Бирму, – без единой запинки проговорил Артур, – а вот Пол Б-Бенгли, – запнулся он, заикнувшись, – просто разорвал с ним связи.

– Пол был его другом? – искренне удивилась Элизабет.

– Вы знакомы? – мистер Оувен не оставил без внимания этот момент.

– Моя матушка дружит с его матушкой… – виновато улыбнулась она. – Поверьте, с миссис Бенгли миссис Лукас ладила ещё меньше, чем с маменькой.

– Познакомите! От вас больше пользы, чем казалось! – своеобразно похвалил её Александер. Элизабет решила воспринимать как комплимент и никак иначе!

– Мистер Фишер, не покидайте город, у меня могут возникнуть к вам вопросы, – сверкнув белозубой улыбкой, мистер Оувен поманил Элизабет. – Пойдёмте, мисс Брэдли, нам ещё много что нужно успеть до вечера.

– Но я б-больше ничего не знаю! – возмущённо летело им вслед от мистера Фишера, но Александер уже не слышал, представляя свой следующий шаг.

– Куда мы теперь? – стараясь не отставать, девушка с надеждой взглянула на мужчину. – Едем в дом радости мадам Жужу? – слегка зардевшись, она всё же выдержала его оценивающий взгляд.

– Похоже, у вас хорошая память…

– Конечно, но я слышала об этом, ещё когда мы приехали выразить свои соболезнования. Мистер Лукас был пьян и позволил себе упомянуть, что его алиби как раз и находится у мадам Жужу.

– Интересно, но сейчас мы едем не туда. Ещё варианты?

– Беззубого Джона будем искать? Хотя… игры в карты – вечернее развлечение. Мы едем к Полу!

Глава 11.

– Мистер Оувен… – начала Элизабет, но была прервана самым наглым образом:

– Попросил помочь познакомить с этим городом и достойными жителями. Чужаку здесь сложно, – Александер не дал Элизабет объясниться и тем самым ненароком подсказать, зачем он здесь. – Где ваш сын, миссис Бенгли?

– Зачем он вам? – женщина хмурилась, то и дело бросая взгляды на Элизабет, пытаясь понять, что на самом деле здесь происходит.

– Поговорить… пока только поговорить, – джентльмен с интересом осматривался в гостиной. Казалось, интерьер его интересует больше, чем сама хозяйка или его спутница. Он жадно разглядывал портреты в позолоченных рамах из-под пера Джона Мортимера, словно знал тех, кто на них запечатлён. Мужчина с удовольствием проводил пальцами по позолоченным статуэткам из далёкого Египта, будто бывал в этой жаркой стране.

Чем больше он не обращал внимание на спутниц, тем сильнее они нервничали.

Миссис Бенгли, рукой указав Элизабет на диван, и сама присела, ожидая чай. Она старалась делать вид, что её не смущает присутствие мистера Оувена и его пренебрежение, но кривая улыбка, что сковывала её лицо, подсказывала Элизе, что его присутствие тревожит. Почему?

Молчание её успокоило, и она даже нашла прелесть в том, чтобы скользить взглядом между Александером и подругой матушки. Чем дольше её взгляд соединял этих двоих, тем больше она склонялась в своём мнении, что они уже давно знакомы, как и с её матушкой. Но когда? И почему это знакомство никто не спешит афишировать?

Аромат бергамота приятно защекотал ноздри. Миссис Бенгли, как и подобает радушной хозяйке, разлила горячий напиток по тонким фарфоровым чашечкам. Оставив порцию для мистера Оувена без молока.

– У вашего чая, как всегда, самый прелестный аромат, – отметила, принимая чашку, Элиза. – Вы давно знакомы? – заметила она между делом, когда Александер, наконец, занял кресло напротив.

– Мы? – переглянувшись с ним, встрепенулась миссис Бенгли. – Тебе кажется, моя дорогая. Наш городок, несомненно, невелик, потому я уже заочно знаю мистера Оувена, но мы не виделись.

Женщина тараторила так же, как и её матушка, а потому девушка с лёгкостью смогла отстраниться и взглянуть в глаза джентльмена, что неистово пульсировали, вызывая в ней дрожь.

«Всё же эта аномалия ненормальна», – подумала Элиза, первой отведя взор.

– Так что вы можете сказать об убитой миссис Лукас? – словно и не было долгой паузы, поинтересовался Александер.

– Такая потеря…

– Не врите, миссис Бенгли. Говорят, вы обещали её отравить…

– Ну, не отравила же… – обиженно буркнула женщина, – если бы мысли были материальны, то на земле не осталось бы ни единого человека… Её многие не любили, и было за что.

– Потрясающе! – на мгновение вспыхнул Александер. – Но почему-то с ней мирились?!

– У нас маленький городок, закрытое общество… мы предпочитаем не выносить сор из дому на суд пришлым, – женщина аккуратно подбирала слова, мягко посматривая на него, – вы сами заметили, господин Александер, что чужакам здесь не рады…

– Узость мышления никогда не приводила к добру. Пусть вам судьба господ Лукас будет примером. С матушкой я разобрался, но что касается её сына?

– Не знаю. Вполне обычный молодой человек, немного ленивый и избалованный, но, пожалуй, это всё, что я могу о нём сказать.

– А что может добавить ваш сын? Вы так и не ответили, где он.

– Пол? Зачем он вам нужен? – холодно вскинула она голову на мистера Оувена, но в глаза не взглянула. Напряжение, тягучее, словно желе, обволакивало присутствующих. Не вздохнуть, не выдохнуть…

– Говорят, они дружили… – осторожно вклинилась Элизабет.

– Это было давно! Их дороги разошлись после того, как Пол стал заниматься семейным предприятием. Элизабет, ты же знаешь, что у нас пять кораблей, это отнимает у Пола много времени. Вот и сейчас он занят делом. А сынок идеальной миссис Лукас прожигал жизнь.

– Маменька говорила, что миссис Лукас принесли письмо на вашей встрече, она расстроилась. Вы не знаете, что в нем было? – с надеждой спросила девушка, чувствуя себя настоящим следователем.

– Нет. Заглядывать в чужую корреспонденцию – дурная манера!

Со вздохом, мисс Брэдли перевела взгляд на Александера, а потом, извиняясь, улыбнулась.

– Прошу простить, мне нужно припудрить носик, – отставив опустевшую чашку на столик, она поспешила прочь, прекрасно зная направление. Вот только уходить далеко не входило в её планы. Она была практически полностью уверена, что оба ее собеседника что-то скрывают, и не будь её в комнате, беседа была бы более познавательной, а потому, громко стуча каблучками по мраморному полу в холле, она на цыпочках вернулась обратно, стараясь не дышать и не шуметь…

– Зачем вы возите с собой Элизу? Вы ставите её в ужасное положение!

– Разве? Девчонка любопытна, вы с миссис Брэдли должны были это прекрасно понимать, но ничего не делали.

– Она не такая. Ты её погубишь!

– Вы правы только отчасти… – прицокнул Александер. – Так что было в том письме?

– Что?! Я же сказала…

Глава 12.

Они молча тряслись в карете. Александер то и дело с силой сжимал трость. Мрачный, он был погружён в свои мысли.

– Что стало с девушкой? – Элизабет с мучительным сомнением смотрела на него, не отводя взгляд.

Она считала себя персоной с широким кругозором, но, к своему стыду, понимала, что не представляет, через что той пришлось пройти. Ей не хватало знаний, хотя в душе поселилось прочное ощущение беды, случившейся с незнакомкой.

– Вы должны понимать, Элизабет, что, как помощник сыщика, узнаете гораздо больше мрачных подробностей из жизни людей, в том числе уважаемых жителей вашего любимого городка. Кто-то убивает, кто-то любит причинять боль и властвовать. Я пойму, если вы сейчас, наконец, остановитесь…

– Я не хочу останавливаться. У меня нет знаний, но и вы не спешите называть всё своими именами! Я – не дитя!

– Но ведёте себя именно так, – со вздохом он отвернул от неё свой взор, в тот момент как карета плавно остановилась. – А даже если и нет, я не хотел бы быть тем, кто откроет вам глаза на несовершенства этого мира.

– Но вы взяли меня в помощники, почему? Не для этого?

– Я хотел бы вас отгородить, но не выходит. В этом деле не получится не замараться.

– Мы же около моего дома… – растерянно выдохнула мисс Брэдли.

– Верно.

– Вы избавляетесь от меня? – с прищуром поинтересовалась она.

– Всего лишь хочу, чтобы вы переоделись и, может, пообедали? – хмыкнув, Александер выпрыгнул на улицу и подал руку девушке.

– А вы?

– А я съезжу к Ханту. На сегодня с него достаточно цепких молодых мисс. Иначе его хватит удар. Узнаю, что он знает о той части жизни мистера Лукаса, которую все предпочли забыть.

– Он в нашем городке не так давно и вряд ли знает…

– Уверяю, его предшественник наверняка шепнул ему пару слов о былом. Да и ничто не проходит бесследно. К тому же, меня интересует смерть мистера Кларка, что случилась уже в его срок службы.

– Я хочу с вами! – взвилась Элизабет. Зачем ей смена одежды или еда, когда всё самое важное будет происходить без неё?!

Запрокинув голову, она с жадным интересом вглядывалась в глаза мужчины. Девушка больше не обращала внимания на их необычную форму, зачарованная огнём, что в них плескался.

– Я поделюсь с вами информацией, мисс Брэдли, как только вернусь. Всего хорошего! – моргнув, отстранённо произнёс он, отступая на шаг и оборачиваясь к крыльцу. – Миссис Брэдли, вы, как всегда, прекрасны!

– Знаю, – кокетливо пожала та плечиком, кутаясь в тёплый палантин. – Надеюсь, вы к нам не заглянете, – широко улыбалась она, сверкая колючим взглядом.

Элизабет, выдохнув, ощутила в душе… разочарование. Эта мысль её озадачила, увлекая в путешествие по тонким граням чувств и эмоций, отчего она не заметила, как медленно побрела домой.

– Боюсь, что сейчас меня ждут дела, но я ещё обязательно к вам загляну.

– Можете не торопиться! – лучезарно улыбнувшись, она, пропустив дочь в дом, громко хлопнула дверью.

Притаившись чуть в стороне, дворецкий еле заметно скривился, в то время как в его глазах расплескалась боль, словно эта дверь разбила его сердце.

– Мама! Это грубо! – возмутилась Элизабет.

– Поверь мне, с ним нужно только так! Он не принесёт добра в твою жизнь!

– Хорошо, что ты сама об этом заговорила! Нам нужно поговорить! – раздражённо стягивая тонкие перчатки с пальчиков, она эмоционально кинула их на серебряный поднос, а после одним движением скинула с плеч пальто. Арчибальд с трудом успел поймать его, мысленно давая себе установку немедленно отступить. Если обычно спокойная мисс Элизабет начала заводиться подобно её матушке – это верный признак приближающейся бури.

– Элиза, я занята, – прижав ладонь ко лбу, миссис Брэдли поторопилась прочь.

– Мама! – притопнув ногой, девушка поспешила следом, – в этот раз тебе не удастся уйти от разговора!

– Да разве я когда-то уходила от разговора?! Ты же знаешь, я всегда готова поболтать с тобой. Видела, какие чудесные платья шьёт мадмуазель Леруа? Ужасно открытые, я бы сказала – провокационные, но какие у неё изящные кружева и вышивка, а как она тонко чувствует женскую фигуру!.. Решено! Нам всем срочно нужно заказать платья в её ателье! – тараторила она, не давая дочери вставить и слова. Элиза же тихо закипала. Болтовня матушки в этот раз её ужасно раздражала, ведь ещё никогда так открыто она не уходила от незаданных вопросов. Внутри плескалось разочарование пополам с обидой, грозясь затопить её в своих горьких водах.

Миссис Брэдли не останавливалась, в надежде, что в Элизабет, как всегда, возобладает рассудительность, и она перестанет задавать вопросы. Женщина специально поспешила в оранжерею, где ей необходимо было полить цветы и обобрать увядшие бутоны. Если это не поможет, то она рассчитывала оторваться от дочери в теплице.

– Мама, хватит бегать! Я всё равно узнаю! Вопрос только в том, как много я набью себе шишек на пути. Мы сегодня были у твоей подруги – миссис Бенгли. Она тоже знает Александера. Я чувствовала себя полной дурой при их разговоре! Вы действительно думаете, что обращаться со мной как с маленьким ребёнком – это нормально?! Я хочу услышать правду! Сегодня, мама!