Борзый. Спор на чувства

Глава 1

Арина

Заведение не дешевого разлива, но публика разношерстная. Днем на бизнес-ланч захаживают и офисный планктон, и такие же студенты, как я. А по вечерам здесь практически все, от мала до велика.

Особенно громко гремят выходные, продолжающиеся до раннего утра понедельника. К счастью, из веселых смен я затрагиваю лишь пятничную. Но, откровенно сказать, скорее самую безбашенную. Потому что именно в пятницу тут гремит все: бокалы, диджеи, студенты, гости постарше, а порой и столы.

Бар находится в центре города, и от дома я езжу на автобусе.

Если увидеть его в обычный будний день, сложно представить, что в выходные тут собирается толпа, часть из которой бесконечно кучками курит у входа.

Внутри довольно большое пространство с длинной дубовой барной стойкой, по периметру которой я наматываю не меньше десяти тысяч шагов. Маленькие круглые столики для посетителей, кто все же пришел поесть. А у стены напротив бара на небольшом возвышении стоят диваны для резерва, или, как мы их называем, «места королей». Там практически всегда одни и те же лица, к которым уже привык и выучил список напитков в заказе.

Я живу на окраине, хотя новостройки там уже настроены друг на друга, а старые пятиэтажные хрущёвки ютятся сбоку и ждут своей очереди на снос.

Именно в такой обитает моя семья.

По сути, семья состоит из отца и меня, мамы не стало слишком давно, чтобы даже помнить то время, когда нас было трое.

Отец водитель такси, раньше работал на государственные органы, был водителем судмедэкспертов. Очень гордился делом, даже несмотря на то, что вызовы могли приходить в разное время дня и ночи. Но потом в силу возраста его вежливо попросили уйти, так он и оказался в такси.

Моя учеба на втором курсе государственного учреждения занимает добрую половину времени, и я отчаянно стараюсь не оставлять хвосты.

Но пока… получается худо. К тому же, экономика и менеджмент, будь они неладны, оказались совсем не тем, что подходило бы мне.

Может быть еще и потому, что заведение кишит отпрысками важных людей нашего города. Часть даже не посещает лекции, но из раза в раз они снова вальяжно гуляют по коридорам корпуса.

Иногда я задаюсь вопросом, а была бы я такой, имея счета с нескончаемым ресурсом денег? Но очень хочу верить, что вела бы себя более воспитанно и скромно.

Их надменные ухмылки и издевательства над теми, кто действительно учится, порой доходят до немыслимого. Даже манера речи, и та демонстрирует то, что им якобы принадлежит этот мир.

Не берусь утверждать, что я борец за справедливость, но сложно сидеть и смотреть, как они унижают таких же людей, какими и сами являются. Тех, кто, по сути, ничего им и не сделал.

Пару раз даже влезала в противостояние, вопреки всем уговорам подруг. Конечно, подвигом не назовешь, что помогала новенькой, отдав ей свою кофту и спортивные брюки, после того как на нее опрокинули что-то, что сложно счесть за воду. Потом был случай, когда одному из первокурсников сломали нос просто за то, что парень нарушил негласные правила.

Тогда встала напротив и высказала все в лицо. Без сомнений, толку от этого ноль, смеялись они тогда всей золотой компанией. Но, откровенно говоря, плевать я хотела на то, что они обо мне подумают. Надо будет и кулаком заряжу, не зря же папа водил меня на уроки самообороны.

Сегодня дождливая пятница октября, которая намекает на мой более-менее спокойный рабочий день. Но все же в дополнительные выходы вызваны официанты, а мне в подмогу поставили второго бармена.

Носимся по залу, готовим бар к наплыву посетителей. Хотя погода обещает меньший поток, но окончание недели сделало свое, и часам к восьми народ уже потихоньку заваливается внутрь.

Наш менеджер Виктор при открытии дверей уже считает выручку, это можно заметить по его прищуренным взглядам.

Он всегда так делает, ставя свои собственные ставки на количество купюр в карманах посетителей.

Виктор — это вполне молодой мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Немного латентный, но в целом не вызывающий отторжения. К тому же он первоклассно отрабатывает любые жалобы, благодаря своей напускной вежливости и желанию услужить.

Мой второй бармен — это Петр, по-свойски Петруха, который выходит на подработку в выходные, иногда выручает по пятницам, тем самым спасая меня и сменщика. Сменщик, кстати, это тоже она, зовут ее Света. Ее можно назвать особой, горящей вниманием противоположного пола.

К слову, внешность здесь на собеседовании играет огромную роль, поэтому мы все от сорок второго до сорок четвертого размеров, а волосы и ноги стопроцентно должны быть длинными.

Первоначально я шла на официанта, но менеджеру по подбору мое лицо показалось заурядным, поэтому мне любезно предложили пойти в бар, учитывая прошлый, хоть и короткий опыт в другом баре.

Там, впрочем, все закончилось спустя месяц стажировки, потому что владелец бара позволял себе слишком многое по отношению ко всем работникам женского пола.

Светка работает по субботам и воскресеньям, выбирая себе жертв, с которыми у нее частенько случается любовь. Я же беру лишь пятницу, и то с треском выбивала это у отца, потому как смена заканчивается в шесть утра.

Это при условии, что я ухожу первая, но потом нередко слышу разговоры официанток, которые, бывает, и до девяти на ногах.

Из них у нас здесь моя одногодка Марина, рыженькая девчонка-сорванец, с которой я сразу нашла общий язык. И сорванец она не потому, что выглядит как-то по-мальчишески, а характер такой. Любой кипиш — она первая, а эмоции слишком яркие, как и внешность девушки.

Еще несколько человек: Эля, Рита, Катя и Варвара. С ними общение не сложилось, так здороваемся и прощаемся, а взаимодействуем исключительно по работе. Они как раз полностью прошли по внешним параметрам.

Себя же я считаю чем-то между хорошей девочкой и подобием Марины. Невысокого роста, каштановые волосы ниже лопаток и темно-карие глаза. В целом, наверное, симпатичная, хотя тут тоже смотря в какой день оценивать. Однако все же стараюсь не выделяться в обществе и в большинстве своем молчать.

Глава 2

Арина

Хриплый голос отдает приказ, а он вновь отворачивается, изучая пространство своим ненатуральным взглядом.

— Я слушаю. — отвечаю, готовая принять заказ.

Но парень медленно ведет головой обратно, посылая снисходительный взгляд и ухмыляясь.

— Вы будете заказывать?

Пытаюсь быть вежливой, но эти манеры, кричащие о том, что я мусор, доставляют дискомфорт и вызывают раздражение.

— У тебя нет. — лениво отвечает: — Эй, слышь! — поднимает руку, подзывая Петра.

Тот в секунду оказывается рядом, смещая меня. А я ошарашенно смотрю на этого индюка, чувствуя себя униженной и грязной.

Петруха молниеносно принимает заказ, вбивая его в монитор кассы, я же отвлекаюсь на очередного гостя. А когда возвращаюсь сама, чтоб пробить чек, этот… кхм… человек все еще стоит здесь.

— И много ли клиентов готовы пить то, что ты делаешь? — слышу язвительный голос: — С твоим лицом ты нас за столами должна обслуживать. — играет бровями, посылая оскал и очевидно считая себя комиком мирового класса.

— И много ли людей готовы с тобой общаться, учитывая отсутствие белого вещества?!

Отвечаю с вежливой улыбкой и смотрю в ответ, отзеркаливая его приподнятую бровь. А затем переключаю внимание на новичков за баром.

— Я бы на твоем месте меньше говорил и больше уделял времени работе. — чеканит в ответ, повышая голос, и я будто кожей чувствую его давящий взгляд: — И на заметку серого вещества…

Дышу, успокаивая себя, нарываться на Виктора желания нет.

А уточнение этого напыщенного мажора дает понять, что там не только малое количество нейронных связей, но и самих нейронов в том числе.

Петр ставит бокалы с напитками, а когда я заканчиваю обслуживать компанию за баром, замечаю, что этот самоуверенный болван уходит к столу. В то время как взгляды женских компаний бара медленно провожают его до стола.

Спасибо за настроение, черт возьми.

Продержаться бы до шести и не подсыпать им что-нибудь в «королевский» коктейль.

За последние пару часов не было возможности и вдохнуть. Мусорное ведро напрочь забито пустыми бутылками, а приглашенный диджей вовсю ставит свои сеты.

Мы с Петром крутимся как пчелки, а бедные девчонки уже стерли каблуки, носясь от одного стола к другому.

Сейчас два часа ночи, ажиотаж еще где-то до трех-четырех, а дальше уже останутся сильнейшие.

К слову, ненавистный стол спокойно сидит, поглаживая бедра самых смелых девушек. Смелость, конечно, вызвана доброй порцией лонгов, что бесконечной чековой лентой идут у нас с Петрухой. Однако не отрицаю, наблюдать забавно.

Тот глазастый и наглый король вальяжно сидит, смакуя свой джин-тоник, и лишь периодически что-то говорит.

Не то чтобы я специально смотрю, просто столы практически напротив, и ненароком, когда принимаешь заказ, прислушиваясь, глаза живут своей жизнью. Рассматривают гостей, потому как это действительно то еще зрелище.

Чего только мы тут не видели. Слезы, драки, кого-то даже ловили за сексом в туалете. Ну а про ту трансформацию девушек в царицу и говорить не стоит. Причем у каждого своя доза, кому-то надо пять Дайкири, кто-то готов уже после двух глотков шампанского выходить на охоту.

Мы с Мариной частенько переодеваясь глумимся, но это скорее даже не со зла, а исключительно, чтобы не свалиться спать сразу в раздевалке. Да и можно сказать, что некоторые особи действительно заслуживают этого.

— Эй, я курить, а то умру. Отпустишь? — Петр строит глазки, а я киваю, прикидывая, что тут буквально еще пара-тройка заказов.

Только все меняется, когда у бара оказывается тот самый индюк с одной из старшекурсниц нашего вуза.

Что ж, пусть ждёт.

Его величество ведь не считает мою работу достойной.

Намеренно игнорирую, обслуживая других гостей за баром.

И когда вношу заказы в кассу, даже не отрываю взгляд, обращаясь уже к следующим клиентам.

— Где бармен?

Ощущение, что эти низкие ноты слышатся громче, чем остальные голоса.

Молчу, игнорируя.

— Коротышка, я к тебе обращаюсь! — голос становится жестче, и я наконец оборачиваюсь на них.

— Минуту. — показываю палец, фальшиво улыбаясь.

Дослушиваю заказ другого посетителя и собираю в шейкер ингредиенты. В момент, как начинаю взбивать, наклоняюсь ближе.

— Вы что-то хотели? — все та же улыбка, и я вижу, как раздуваются ноздри парня.

Дискриминация по половому признаку карается законом в некоторых странах.

— Слушайте, девушка… — подает голос его пассия: — Где тут ваш управляющий?! Сколько можно ждать!!

Сильнее трясу шейкер, не обращая внимания на нее, а открыто смотря на этого мажора. Он в свою очередь сжимает челюсть и прищуривает глаза.

Несколько секунд мы не сводим друг с друга взгляда, а потом меня отвлекает Петр.

— Я тут! — суетится, ожидая заказа от них.

Но индюк не торопится отвечать, тогда как за него это делает девушка.

Я, наконец, перестаю бренчать льдом и разливаю коктейль по бокалам.

— Еще увидимся, Коротышка... — звучит явно раздраженно, но не без угрозы.

Он забирает в секунду налитый джин-тоник и уходит от бара, оставляя девушку с раскрытым ртом.

Вижу, как выходит из помещения, и наконец выдыхаю.

— Ты че?! — тут же серьезничает напарник: — Чего не обслужила?! Видела ж, Виктор потом шкуру сдерет, что этот стол остался недоволен.

— Они сами не захотели. — чеканю, тыча в монитор: — Я на пять минут.

Выхожу в служебное помещение, чтобы хотя бы на секунду снять напряжение.

Тут разные ситуации бывали, но больше все-таки поддатые парни и мужчины проявляли знаки внимания или сетовали на свою жизнь.

Но никто не оскорблял мою работу так, как этот напыщенный мажор.

❤️❤️❤️

Дорогие читатели!

Если вам понравилось начало, я буду крайне благодарна за вашу активность, поддержку лайками и звездами, это поможет книге ❤️

Глава 3

Кирилл

— Ты не в себе? — Ярцев стоит рядом, пока мы курим на улице.

— Настроения нет. — вяло отвечаю, затягиваясь никотином.

— Да ты че?! — толкает в плечо: — Надо бы разбавить, в конце концов, сколько тебя не было?! Два или три года?

Ржет придурок, полагаю, уже придумывая план на дальнейшую ночь.

Возвращение в город семейства было ожидаемым. Да только как вернулся, так и ничего не чувствую.

Депутат государственной думы в лице моего отца отправил в ссылку два года назад. Всё лишь бы только его никчёмный сын не портил карьеру и восхождение по чиновничьим креслам.

Усмехаюсь, осматриваясь вокруг.

Здесь всё абсолютно также. Те же улицы, те же люди, ничуть не ставшие умнее.

Хотя и сам вряд ли этим грешу.

— Погнали! — выщелкивая окурок, Андрюха тянет внутрь: — Сейчас разбавим твою меланхолию! Вспомним, насколько у нас бывает весело… — ухмыляется и щурит лис глаза.

Возвращаемся в бар, он тут же окидывает пространство взглядом.

— Спорим?! Кто первый, того и куш!

Смотрю на придурка, засовывая руки в карманы.

— Серьезно?

— А че, как раньше?! Или кишка стала тонка?! — на слабо, значит, хочет взять.

— Заткнись. — чеканю, хватая его за плечи, на что тот усмехается.

Пока двигаемся к своему столу, сканирую помещение бара на предмет самой неприступной жертвы.

— Тут все, блин, готовы. — разглядываю девушек, что провожают нас взглядами.

Кто-то украдкой, кто-то откровенно прямо и с широкой улыбкой.

— Знаю! — останавливается придурок и загадочно лыбится: — Вон та!

Хмурюсь с вопросительным выражением лица, а тот, в свою очередь, указывает подбородком на рыжую официантку, у которой на лице написано, что она будет только за посоревноваться.

Вижу, как загораются глаза Ярцева, а сам ненароком смотрю не на официантку, а на ту самую коротышку, которая с ней разговаривает.

Прожигая взглядом эту язву, уже представляю, как она смотрит мне в рот.

И, мать ее, это ощущение вызывает нехилый прилив гормонов.

— Нет. — отрезаю, двигаясь дальше, на что Андрюха спешно следует за мной.

— Не подходит разве?! Явно не каждому дает, да и не страхолюдина вроде! — задумываясь, рассуждает.

— Берем Коротышку за баром. — посылаю многозначительную ухмылку.

Оппонент тут же приглядывается к девушке и садится на диван. А потом, видимо пораскинув мозгами, хищно скалится.

— По рукам! — берет стопку и опрокидывает в себя.

— Что на кону?

Повторяю его движение.

— Надо подумать, чего я хочу... — как и всегда отменно актерствует: — Делаем ставки, господа, кто первый расчехлит малышку! — орет он за столом.

Остальные подхватывают, кто-то улюлюкает, кто-то охает.

Пассии сегодняшнего вечера недовольно кривят лица, а я смотрю на девчонку за баром, уже зная, что ждет беднягу за ее длинный язык.

Соколова тут же дует губы, и как еще не дошло, что мне плевать.

Анька Соколова, подруга еще со времен детства. Спасибо семьям, имеющим дружбу в нн-ное количество лет, да и вечно сватающим нас друг другу.

Раньше действительно дружили. До тех пор, пока я, по словам отца, не пошел по наклонной. Знали бы они, под каким градусом эта прямая…

А потом, после очередной пьянки, Анька лежала рядом в одной постели. Так и вышло, что первый раз общий. Правда, я не рассчитывал на продолжение, а Соколова считает, что теперь нам чуть ли не в церковь надо.

— Она выберет меня. — выныриваю из мыслей, тихо и уверенно заявляя в глаза Ярцеву.

— Наконец узнаю Борзовского! Но…мы еще посмотрим, дружище! — восклицает он в ответ со смешинками в глазах.

С ним тоже знакомы слишком долго, чтобы не забывать друг друга, и слишком тесно, чтобы не вспоминать. Одно время даже вместе жили в его берлоге. Тогда я знатно повздорил с папашей, отказавшись от всего.

И вот, от скуки споры двух идиотов, по итогу, стали самым главным развлечением нашей компании. Сам не понял, когда это превратилось в норму, как зубы почистить.

Начинали с малого, по типу, обернется ли какая-нибудь заучка на посланную ей улыбку. Сядет ли в тачку, если подвезти.

Потом стало недостаточно.

Ставки ведь везде надо повышать, иначе теряется азарт. Так и дошли до того, чтобы ставить на «даст» или «не даст», а главное кому…

Не скрою, доказывать свое превосходство всегда доставляет значимости. Правда, вопрос, а есть ли по существу этакая важность...

К тому же, будем честными, что Ярцеву, что мне, всегда были доступны все виды досуга. А познание новых поз камасутры считалось чем-то вроде чайной беседы на светском рандеву.

Однако пресыщаешься быстро, и былое уже не вставляет. Как и не вставляют те, кто с обожанием смотрят в рот.

И вот кто их знает, что они любят больше: картинку, бабки или слухи со сплетнями.

Снова смотрю, как эта до хрена умная за баром вежливо кому-то улыбается.

— Ну честное слово, ангел, смотри?! — ухмыляется рядом друг: — На раз-два плюнуть! — придурок снова пытается убедить в своем мастерстве.

Не обращаю внимания на его лепет, потому что уже имея опыт общения, ни черта там не плюнешь.

Если только переплюешься. Или сломаешь что от бешенства.

— Я пошел! — через минуту Андрюха резко встает с дивана: — Пожелай удачи, Борзый! — поправляя шевелюру, победно скалится.

Вздергиваю бровь, прищуриваясь.

Ну давай, Коротышка…удиви меня.

Глава 4

Арина

Время пятый час, а я уже потихоньку убираю барную стойку, Петр без ног сидит на маленькой табуретке, так что гостям его не видно.

— Привет. — неожиданно слышу и отрываю глаза от столешницы.

Недоумение растет с прогрессией, потому как у бара я вижу Ярцева, старшекурсника из нашего универа.

— Что желаете? — пытаюсь скрыть удивление, потому как впервые он сам заказывает напитки.

— Ничего. — ослепительно улыбается, а у меня от недоумения брови ползут вверх.

Ощутимо парень перепил. Хотя так и не скажешь на первый взгляд. Опускаю глаза, принимая его за не шибко здорового, и вновь возвращаюсь к своим делам.

— Я тебя где-то видел… — вдруг продолжает он: — Не могу вспомнить, где.

Ну да, та перепалка в университете из-за одного первокурсника, видимо, прошла мимо его глаз.

— А ты запоминаешь тех, кто защищает первокурсников? Хотя нет, скорее, ты их сразу убиваешь. — с сарказмом выдаю.

Он по-актерски хватается за сердце, поджимая губы.

— Упс. Недоразумение вышло. — и снова посылает свою улыбку.

У меня крутится одна лишь мысль, что у него не в порядке с головой, но я тактично молчу.

— Второй курс, да? — дальше спрашивает.

— Какая разница?

Отрезаю, продолжая натирать столешницу тряпкой.

— Черт, — ругается, чуть наклоняясь вперед: — Давай сначала?

Ошарашено смотрю на него, приподнимая одну бровь.

— Сначала… что?!

— Знакомиться! Я Андрей… — тянет руку: — Иногда бываю болваном, но поверь, так не всегда. — и снова эта чертова улыбка.

— У тебя с головой не в порядке?

— Н-да… Впечатление обо мне не очень. — чешет затылок: — Правда, если серьезно. — резко снимает эту маску клоуна: — Ярцев Андрей.

— Я знаю, кто ты. — отвечаю, замечая, как к нам движется удивленная Марина.

— А я не знаю, кто ты… — задумчиво звучит и прожигает взглядом.

В замешательстве не понимаю, что ему нужно, а сама в ответ не без сарказма выдаю:

— Это идеальное стечение обстоятельств.

Он вновь гримасничает, пытаясь разглядеть бейджик с правой стороны.

— Арина… — проговаривает вслух, пряча победную улыбку: — Приятно познакомиться.

— Не понимаю, откуда у них столько сил… — останавливается у бара Марина: — Мне еще два лонга.

Киваю, усмехаясь, попались ведь не убиваемые. Делаю вид, что Ярцева здесь нет, в то время как Марина опускает лицо прямо на стойку.

Пока смешиваю алкоголь, наблюдаю за этим индивидуумом, который то и дело бросает взгляды на подругу.

— Слушай, можешь подсказать? — вдруг он обращается к ней, а она вяло отрывает голову, посылая снисходительный взгляд: — Хочу произвести впечатление на твою подругу, что делать?

Из моих рук выпадает лайм, который я тут же обратно поднимаю и выкидываю в мусорку, испытывая настоящий шок.

Марина поднимает брови и переводит глаза на меня. Без слов даю понять, что сама не догоняю, что происходит. А она, скрещивая руки на груди, поворачивается к Ярцеву.

— Для начала… не быть таким идиотом. Но, догадываюсь, это сложнее, чем кажется. — озвучивает, оценивающим взглядом пройдясь по парню.

А затем берет поднос с бокалами и кивает мне.

— Провал по всем фронтам... — слышу его тихий ответ.

— Именно. — не без скепсиса подтверждаю его первую стоящую мысль.

— Я так просто не сдаюсь, Арина…. — напоследок бросает с улыбкой чеширского кота и странным взглядом.

Наблюдаю, как парень уверенной походкой удаляется, и не понимаю, что значит этот идиотский поступок.

Спустя еще около часа после инцидента и рассказав Марине ровно то, что она и сама видела, я уже еду домой.

Подруга отреагировала неоднозначно, честно признаться. С одной стороны, сказала развлечься, почему бы и нет, а с другой, посоветовала держаться подальше.

Да и сама я прекрасно осознаю, что это был крайне странный выпад подпитого парня. К тому же полон стол девушек, которые за его внимание готовы перегрызть друг другу глотку.

Вопрос: причем здесь я?

Ярцев, без прикрас, лицом вышел, хоть и капитально отличается от того надменного придурка, что сидел за их столом. Если тот словно демон, восставший из… ада, то этот, скорее, смазливый засранец.

Русая, слегка кудрявая шевелюра на макушке. Карие глаза и ямочки на щеках, когда он отчаянно старается соблазнить своей улыбкой.

Правда, несмотря на журнальную картинку, он явно не получился в остальном. Как там говорилось раньше, он стоял в очереди за внешностью, тогда как все человеческие качества уже разобрали.

А уж совсем начистоту, слишком подозрительно, что в нем ни с того ни с сего проснулся интерес.

Крайне ощутимая разница во всем, включая наши жизни, видна за милю. И рассматривать какое-либо общение, не говоря об этом неудавшемся флирте, что вообще фантастика, не имеет смысла.

Какой-то абсурд, не иначе.

Два года мы ходим по одним и тем же коридорам, даже сталкивались один раз. Безусловно, я категорически не подхожу под фейс-контроль и дресс-код королевской свиты, и отсюда… его действия выглядят максимально неподобающими.

У меня нет идеально выкрашенных волос, ежедневного макияжа и яркого маникюра, меняющегося каждую неделю. Отсутствуют брендовые вещи, за которые элита готова платить баснословные деньги. А главное, что в голове совсем другие истины.

Можно сказать, я из параллельной вселенной стареньких комнат с потускневшими обоями, слегка стоптанных ботинок и одного тюбика тонального крема, которым пользуюсь по праздникам.

Впрочем, зачем вообще пытаться искать логическое объяснение их поведению. Ведь не мудрено, что это опять какой-то розыгрыш, а может, вообще месть за те мои слова.

Кто знает, что может быть там на уме...

Глава 5

Арина

Влетаю в коридор, опаздывая на пару.

Черт, и это надо было проспать. Так, сейчас должен быть менеджмент, значит, надо на третий этаж.

Впопыхах достаю тетрадь, поднимаясь по лестнице, однако не замечаю, как влетаю в кого-то.

Лишь когда столкновение уже произошло, ощущаю легкий аромат мужского парфюма с налетом табака. Тетрадь валяется на лестнице, как и раскрытая сумка. А на ступеньке выше стоит тот, в кого я врезалась.

— Извините. — спешно присаживаюсь собрать вещи, даже не поднимая глаза на того, в кого врезалась.

— Смотреть вперед надо, Коротышка.

Когда только звучит обращение, поднимаю глаза, все еще закидывая в сумку выпавшие вещи.

Надо мной возвышается напыщенный индюк с самодовольной ухмылкой.

Глубоко вздыхаю, хватая оставшиеся ручку и ключи.

— То же самое могу сказать и тебе. — говорю тише сквозь зубы.

Резко поднимаюсь, но он словно статуя не двигается с места, скрестив руки на груди.

— Вряд ли мой рост соизмерим со словом «короткий». — надменно выдает он.

Это просто кошмар. Таращусь на него, решая, что лучшее действие — это игнор.

— Даже ничего не ответишь?! — когда пытаюсь обойти его, низким баритоном выдает, делая шаг в сторону.

— Нет. — чеканю, фальшиво улыбаясь: — Дай пройти.

Но он отрицательно качает головой и вздергивает свою черную бровь.

— Пара уже началась. Тебе ли не знать, как Румынов не любит опаздывающих… — намеренно задерживает меня.

Уверена в этом, как в себе самой.

— Слушай, что тебе надо?! — хмурюсь, не понимая, зачем он это делает: — Если это месть за бар… Как-то мелочно для тебя.

Он качает головой с ехидной гримасой на лице.

— Успела узнать, что подобает мне, а что нет? – и снова самодовольная ухмылка.

Фраза заставляет чуть ли не закипеть, но я отчаянно держусь.

— Слишком много чести. Узнавать тебя желания нет. — снова делаю попытку обойти этого индюка.

— А ты узнаешь, Коротышка… — усмехается, наконец освобождая мне путь: — Моя фамилия Борзовский...

Слова летят мне уже в спину, когда мои пятки сверкают по ступенькам.

Десять минут пара уже идет.

Блин, меня по-любому не впустят. Буквально несусь на всех скоростях, качая адреналин, что заглушает слова этого мажора.

Впрочем, многое стало понятно.

– Здравствуйте, простите, могу войти?! — заглядываю в аудиторию, наблюдая однокурсников и своих девчонок.

— Гордеева, опять?! — даже не глядя возникает профессор: — Правила знаешь, закрой дверь с той стороны!

Гребанный свет!

Прислоняюсь к стене у аудитории.

И почему именно его пары всегда стоят с утра?!

После работы порой сил вообще нет поднять себя с кровати. Сегодня, конечно, странно, но вчера получилось уснуть глубоко за полночь.

Режим весь напрочь сбит.

Вяло плетусь в сторону выхода посидеть на улице, пока еще светит едва ощутимое осеннее солнце. Дальше ведь забудем про него на долгое время.

Спускаюсь в гардероб, забирая старенькую стеганую куртку. Попутно достаю из сумки орешки, взятые с собой на перекус, и двигаюсь к скамейкам на территории корпуса.

Невольно в голове звучат слова этого мажора. Ему ведь и правда все дозволено.

Громкоговорящая фамилия то ли депутата, то ли губернатора, по телевизору они все крайне важные чиновники. Да и, пожалуй, не так значим ранг, достаточно понимать, что это «большая шишка».

Странно, раньше я не видела здесь никаких Борзовских. Может быть, конечно, из-за большей части занятий в другом корпусе. Однако, уверена, что здесь бы напропалую кричали, что учатся с сыном политика.

Плюс, я не видела его вместе с Ярцевым, который, очевидно, является его приятелем.

Как только эта мысль проносится в моей голове, взгляд ловит кучку людей у одной из скамеек.

Легки на помине. Оба.

И догадки все подтвердились.

В компании остальных старшекурсников и еще нескольких девчонок стоят и один, и второй.

Лишь одна деталь вновь вызывает мое недоумение, потому как обе пары глаз направлены четко на меня.

Ярцев улыбается и машет, а Борзовский напротив смотрит со странным прищуром.

Орешек, только что взятый в рот, встает поперек горла, и я резко сворачиваю в сторону других скамеек. Ради того, чтобы даже и близко не видеть лица этих надменных существ.

Благодарю за ваш интерес к книге, это очень ценно❤️

Глава 6

Кирилл

— Давай, идем! — подгоняет Ярцев с нездоровым рвением.

— Отвали. — цежу сквозь зубы, сам не понимаю, почему раздражаюсь.

— Слышь, остынь. И так окучивать придется хрен знает сколько, а ты только тянешь! — сам злится, как маленький.

— Иди один. Как минимум, будет странно, если заявимся вдвоем. — рассуждаю вслух.

По ней ведь видно, что не глупая, и на тупой подкат не поведется. Тут надо как-то тонко, чтобы и сама не поняла, что произошло.

Хм…

— Да ну тебя! — психует Андрюха.

— Ладно, идем, идем. — мысль стоящая, наверное.

Сыграем в плохого полицейского и хорошего.

Двигаемся в сторону парка, который разделен частью для прохожих. Замечаю, как на одной из скамеек девчонка читает.

Неудивительно.

Ярцев тут же поправляет волосы, вызывая у меня усмешку, а сам прямо будто готовится к выступлению.

— Привет. — слишком громко звучит его голос, и язва подпрыгивает на месте, хватаясь за грудь.

Потом обреченно прикрывает глаза, чуть поднимая голову.

А компании-то нашей не рады.

Когда вновь открывает глаза, переводит сначала их на него, а затем на меня.

Снова про себя отмечаю, насколько они у нее темные. Еще на лестнице, как только злостно вскинула взгляд, заметил. В баре не так видно было, а тут на днем почти черные, черт возьми.

— Ты, судя по всему, поняла… — лениво начинаю: — Что моему другу неймется. — считываю реакцию девчонки, подтверждая, что все правильно разложил.

Она хмурится, пытается понять, а я тем временем продолжаю.

— И каким бы балбесом он ни был, запала ему невзрачная шатенка. — добиваю, наблюдая, как глаза вспыхивают.

И это, черт его дери, разжигает внутренний погасший огонь.

Ярцев переводит на меня взгляд «ты долбанулся», я же не обращаю внимания, а только напитываюсь тем раздражением, что сквозит в ее взгляде.

— И все бы ничего, но не знает, как к тебе подступиться…

— А ты, видимо, решил подсобить?! — неприязненно выдает: — Впрочем, вы оба правы… Не подступиться. — встает со скамейки, и напоследок бросает: — У вас первое место. Более идиотского подката в моей жизни еще не было.

Она уходит, а я смотрю вслед, наблюдая за резкими шагами.

— Ты охренел?! — Ярцев тут же толкает в бок: — Теперь я как какой-то затупок выгляжу! — обиженно заявляет.

— В твоих силах все изменить. Давай откровенно, она права. Слишком бестолково. И орешек... — поднимаю оставленную пачку орехов со скамейки, закидывая себе пару в рот: — Она крепкий, придется попотеть.

Ярцев тут же усмехается, забирая упаковку.

— А это мы умеем. Не впервые.

Снова оборачиваюсь назад, провожая вдалеке маленькую фигуру девушки.

Моей будешь.

Подсознание в голос орет только эту фразу.

Соревновательный интерес во главе с азартом заложены на генетическом уровне, а понимая, что пока шанса нет ни у кого из нас, мы наравне. Кроме того факта, вряд ли Ярцев понял, как нужно действовать.

Возвращаемся к своим, и я чувствую, как вновь все жизненные показатели на нуле.

Неинтересно, скучно и обыденно.

Смотрю на время, решая, что универа на сегодня хватит.

— Я поехал. — прощаюсь с парнями, как сразу чувствую ладонь на груди.

Прикрываю глаза.

— Кирюш… — томно шепчет Анька: — Может, к тебе?

Раздумываю с пару секунд и вновь перевожу взгляд на блондинку. Она закусывает губу и играет пальцами по грудной клетке. Киваю головой на выход к парковке, сам повторно прощаюсь с парнями.

Вижу, как Ярцев отрешенно кивает, наверняка думает о своем «унижении». Только не понимает, идиот, какой карт-бланш у него. Выступив в роли плохого парня и оскорбив ее, у него реально есть шансы обойти меня.

Правда, предчувствие вопит, что не выйдет.

Именно я сломаю такую стойкую малышку, как не хрен делать.

— Может, еще пообедаем где-нибудь? — задает вопрос Аня.

— Закажешь, что захочешь. — отвечаю, открывая дверь машины и залезая внутрь.

Манерами никогда не был наделен, да и к тому же, еще не встречал человека, к которому хотелось бы их проявлять.

Выруливаю на дорогу, пытаясь протиснуть свое «Шевроле-Тахо».

— Кир? — вдруг звучит голос: — А что это за замарашка, к которой вы с Ярцем подходили?

Вот только мне этого не хватало.

— Забей.

— Это тот ваш спор? — будто не заинтересованно спрашивает.

— Да. — отвечаю спустя паузу, и девчонка заметно выдыхает.

— Хочешь, могу помочь? — хмурюсь, бросая на нее секундный взгляд: — Я ведь знаю, как тебе важно выиграть.

Что есть, то есть. Это она знает, как никто другой.

Только в толк взять не могу, хочет же пресловутых отношений, не раз эту тему заводила. А тут еще и помочь якобы готова.

Странная система координат.

— И как же?! — со скепсисом спрашиваю.

— У меня свои методы... — усмехается: — Одна из ее подруг входит в студенческий совет, а я, скажем, над ними. Будет проще простого внести в голову нужную тебе информацию... — пожимает плечами и пытается не выдать, как ей хочется получить согласие.

Правда, что это даст?

Ни черта не поменяется.

Как плевал на нее, пользуясь доступным телом, так и продолжу. Кажется, ее мозги остались где-то в прошлом, раз она все еще строит свои розовые иллюзии.

Тем не менее ее предложение заставляет внутренне усмехнуться. Можно рассмотреть на будущее как вариант.

Посылаю в Соколову самодовольную ухмылку и киваю. Девчонка тут же цветет, позволяя себе положить руку мне на колено, и ведет ею выше.

— Ярцеву ни слова. — приказываю и сам двигаю ее ладонь ближе к бедру.

Она хихикает и кивает, поглаживая и не тонко намекая, на что она готова.

Глава 7

Арина

— Арина! Арина! — слышу, как меня кто-то зовет, и оборачиваюсь, все еще не останавливая движения.

Пара закончилась только что, и сейчас у нас перерыв перед тем, как все будут скакать возле волейбольной сетки.

— Привет! — машу Лиле и дожидаюсь ее: — Ты идешь?

— Не знаю, не очень хочется. — канючит она.

Она в принципе со скепсисом относится к спорту, и их отношения сложно назвать отношениями.

— Давай! Пойдем, составишь компанию, раз Киры нет. — умоляющими глазами смотрю на нее.

Кира как раз напротив, яростный любитель побегать и попрыгать, чего не скажешь о нас.

— Ладно, но только ради тебя... — я смеюсь, ага, как же: — Ну и еще ослепительно подкачанных старшиков.

Хихикает она. А я вновь вспоминаю глупую встречу позавчера на скамейке.

Это ж надо было взбесить за две минуты.

Нам определенно нельзя пересекаться и разговаривать, иначе отъявленное желание выцарапать лицо депутатскому сыночку станет моей целью.

— Пойдем.

Идем вместе, обсуждая, какие хвосты нам придется закрывать и кто откровенно завалит на будущей сессии.

Когда оказываемся в нашей раздевалке, тут уже кругом верещат девчонки, переговариваются группками и громко смеются. Садимся у своих шкафчиков, доставая форму.

— Эй, я тут слышала, что вернулся этот, как его... — Лиля задумывается: — Борзский.

— Борзовский. — мрачно выдаю, снимая обувь.

— Точно! Тот, что сын мэра или кого там! Ты видела его?! — заговорщицки шепчет: — Тело — огонь!

Удивляюсь, глядя на подругу.

— А где ты его тело уже увидеть успела?!

— Да я до этого видела, в социальных сетях. — отмахивается, а я корчу рожицу: — Я случайно наткнулась! — тут же оправдывается, вызывая мой смех.

— Так оно и есть, Лиль. — посмеиваясь снимаю кофту и натягиваю футболку.

— Ой, да хватит! Внешность у него охренительная! — продолжает, немного задумавшись: — Я бы не отказалась...

Молчу, не зная, как реагировать.

Да, согласна, картинка может и ничего, но внутренности совершенно точно не очень.

— Не думаю, что ты могла бы стать его стихией... — выдаю тише.

— Ну да, он наверняка любит постарше и поярче, но чем черт не шутит...

В шоке смотрю на подругу.

— Ну чего ты вылупилась, это моя платоническая любовь с первого взгляда. — небрежно заявляет, завязывая волосы в хвост.

Смеюсь, снова глядя на нее, и делаю кичку на макушке, оставляя короткие пряди отросшей челки по бокам.

— Ходят слухи, что он до этого уже учился здесь, но отец его отправил, за плохое поведение, что ли... — наклоняется ко мне ближе, раскрывая сплетни университета.

— Слушай, с характером там явно не повезло, и немудрено, что папочке такой сынок не нужен.

Она хмурится, глядя на меня, и я понимаю, что нужно объяснить.

— В баре видела его. Наглец и хам, больше ничего.

— Ничего себе! А чего молчала?! — тут же щипает меня за бок: — Надо будет как-нибудь зайти к тебе.

— Лиля! — удивляюсь этой девчонке: — Хорош болтать, идем.

Она цокает, правда, тем не менее быстро надевает свою безрукавку, и мы выходим в сторону зала.

Зал большой и поделен на несколько частей. И в одной играют в баскетбол, черт возьми, старшекурсники.

Интересно, с чего вдруг вообще пара совместная?!

Вышеупомянутый тоже присутствует здесь со своей свитой. Неподалеку вижу и второго подданного их королевства. Выделывает выкрутасы перед сидящими на лавочке девушками.

Все старо как мир.

Будто кадр из фильма.

Мы проходим в дальнюю зону, где расположена волейбольная сетка. Наши практически все уже тут. Здороваемся с теми, кто не был на первых парах, и тоже садимся на скамейку.

Девчонки начинают вести беседу. А я отчего-то чувствую себя некомфортно. Хотя раньше за собой такого не замечала. Ерзаю и чувствую чужое внимание.

Невольно глаза сами смотрят направо, где находится баскетбольное кольцо. Мгновенно понимаю, в чем причина моего дискомфорта.

Борзовский, прислонившись к стене, стоит, скрестив руки, и буквально жжет ненатурально голубыми глазами в мою сторону.

Замираю, почему-то не в силах увести взгляд, и тут же в ответ прищуриваюсь, встречая его едва заметную ухмылку.

А потом в секунду все меняется, потому как Ярцев оказывается между нами и посылает взгляд на своего друга, а потом ведет глазами на меня. Ослепительно улыбается и машет.

Краснею, испытывая ненужное внимание к своей персоне, и ощущаю, что женские взгляды всей той половины со скамеек уже мысленно разделывают меня на полу.

Отворачиваюсь резко и пытаюсь даже не думать о том, что это было.

В зал входят преподаватели. Один из них идет к нам, другой в сторону старшекурсников.

Пытаюсь абстрагироваться, не обращая внимания на вторую половину зала.

Отчаянно заставляю мозг думать, что там никого нет.

Только с разминки все мои уговоры канут в Лету, потому как тренер баскетбольной команды предлагает совместную игру.

Слышу, как старшие отказываются, особенно парни, но вижу, как их подзывает препод и что-то жестко говорит. А потом и вовсе, кивнув нашему, выходит из зала.

Вообще нет пути исчезнуть из этого ада.

Поэтому следующий час мы играем против старшекурсников в ту игру, которую я ненавижу.

Я стою на галерке и должна отбивать мячи. Пару раз мне даже удается, правда, сила, с которой я бью, не дотягивает, чтобы зарядить мячом в их половину.

Вижу улыбку Ярцева, который, как ни крути, старается подбадривать, показывая знаками либо класс, либо почти класс. Хоть это и странно, но, пожалуй, я благодарна.

Даже ему.

А вот рядом его друг откровенно насмехается, переговариваясь с кем-то из других парней о том, что игрок из меня никудышный.

Я бы, может, и не подумала бы, что речь обо мне. Только это сложно, когда открыто указывают подбородком в твою сторону.

Глава 8

Арина

Определенно, я в каком-то другом мире, где элита нашего ВУЗа ждет от меня ответа насчет свидания.

На секунду даже кажется, что это странный сон. Но я быстро возвращаюсь в реальность, слыша свисток преподавателя и его ор на Ярцева, который выжидает моей реакции.

— Соглашайся, Коротышка... — за блондином звучит низкий голос его друга.

Андрей сам оборачивается, но я не вижу, с каким лицом. Однако замечаю, как четко прослеживаются желваки на скулах Борзовского.

— Извини. — резко бросаю, отойдя подальше.

А потом и вовсе, наплевав на то, что все еще идет пара, скрываюсь в раздевалке.

Его предложение до сих пор звучит в ушах.

Бред.

Поставить победу в игре, на которую мне начхать, в противовес…

Надеялся на то, что поддержат одногруппники? Хотел сыграть на коллективном азарте?

Ворох вопросов атакует, а я не понимаю свою реакцию.

Что ему от меня нужно? Почему именно я? Зачем?

Мне, безусловно, приятно, как и любой другой девушке, но вместе с тем этого внимания не хочется. А с другой стороны, с той, что боится признаться, я никогда не позволяла себе принимать интерес.

Возможно, потому что мне казалось, мои ухажеры не то, а возможно, потому что я и сама не была готова.

Но даже если и так, я по сей день еще не готова.

А скрывать, что все это заставляет дольше смотреться в зеркало и красить губы блеском, смысла нет.

Я, кажется, и сама не заметила, когда это началось. Да и стоит ли говорить, зная девушек в компаниях старшекурсников, я совершенно точно осознаю, что я далеко не ровня.

Бедная девочка, живущая в хрущевке с отцом-водителем. Мама слишком рано оставила нас вдвоем, поэтому я не могу сказать, что мне прививали женственность. Скорее я всю сознательную жизнь понимала, что должна помогать отцу.

Нет, папа старался дать все, что нужно было девочке… Но это не то.

Вот и сейчас, стоя в раздевалке у зеркала, я не в силах объяснить происходящее, но и чувствую внутри, как что-то меняется.

Ощущение, что я вдруг стала красивее.

— Арина! — влетает в раздевалку Лиля, а я подпрыгиваю: — Если так будет всегда, я больше не пропущу ни одной физры! — берет меня за плечи: — Я требую подробностей!

— Да нечего рассказывать… — в растерянности отвечаю, но очевидно, подруга нацелена серьезно.

— Так, сейчас переодеваемся… И потом…

— Гордеева! — дверь с грохотом раскрывается, и я вижу завсегдатаев бара.

Вот черт.

А они, оказывается, и фамилию мою знают. Наблюдаю, как в нашу раздевалку входят три девушки.

— Сюда подошла! — вроде бы ее зовут Аня, и она заведует в студенческом совете.

Стою на месте, не двигаясь.

— Что случилось? — задаю вопрос, прекрасно догадываясь о причинах.

Она с минуту прожигает высокомерным взглядом и надвигается со своей свитой.

— Слишком много внимания малолетке, не находишь? — надменно усмехается.

— Можешь сказать это своим друзьям. — парирую в ответ.

— Не переживай, уже сказала… — смотрит так, будто знает в этом мире все: — Имей в виду, Ярцева можешь хоть прописать у себя. Кирилл…

— До твоего Кирилла и Ярцева, вместе взятых, мне наплевать, можешь не сомневаться. — делаю шаг к ней: — И раз уж вы так близки… — окидываю их всех твердым взглядом: — Будьте добры, передайте им, чтобы оставили меня в покое.

Она оценивающе проходится по моему лицу, очевидно, в поисках признаков лжи, но не найдя таковых, снова насмешливо улыбается.

— Договорились.

Киваю в ответ, в то время как раздевалка наполняется другими девушками. А это трио, двигаясь в унисон, по-королевски выходят из помещения.

— Боже! — хлопает в ладоши Лиля, я же нахожусь в полнейшей прострации.

— Давай поскорее уйдем отсюда. — подхожу к своему шкафчику, отгоняя разные мысли прочь.

Лиля спешно семенит за мной, а я резкими дергаными движениями переодеваюсь и вылетаю с раздевалки.

— Эй, красавица, ты не ответила… — как только показываюсь в коридоре, слышу голос позади.

Останавливаюсь, оборачиваясь.

— Ярцев, ты болен?! — вылетает из меня, пока я пытаюсь увидеть в его лице намек на розыгрыш.

— Нет. — серьезно отвечает он: — К тому же вы выиграли. — указывает пальцем за свою спину на спортзал.

И все же, они просто нашли новую жертву для своих проделок. А я уже позволила себе на секунду повестись.

— Я не куплюсь на ваши игры… — отвечаю, скрещивая руки на груди: — Что потом, обольете грязной водой? Или стой, может быть подножка, чтобы кубарем слетела с лестницы? Или может быть… — театрально ставлю палец к подбородку: — Спрячете вещи, пока…

— Тормози, красавица. — останавливает Ярцев: — Я, может, и отмороженный болван, но не поступлю так с той, что мне нравится. А во-вторых, все то, что ты перечислила, уже было, а я не повторяюсь.

— Значит, придумал что-то новенькое… — тихо говорю, чувствуя разочарование.

И сама не пойму почему.

— Нет, Арина. — печально отвечает, поджимая губы: — В общем, я понял. Если не хочешь, так и скажи, зачем пытаться задеть, как мы? Ты ведь не такая… — он смотрит проницательным взглядом, что я даже теряюсь с ответом.

Ощущение, что Андрей Ярцев, которого я знаю, вдруг куда-то исчез, а на его месте совершенно незнакомый мне человек.

— Что, Андрюх, Коротышка не поддается?! — откуда ни возьмись берется Борзовский.

— Отвали! — тут же рычит Ярцев.

Я смотрю на них, и впервые принимаю мысль, что у меня едет крыша.

Тихонечко так, не торопясь.

— Хорошо, — резко выдаю, сама от себя не ожидая: — Я работаю с понедельника по среду. Четверг, в восемь вечера.

Свои же слова звучат иррационально и нереально. Вижу, как с последней фразой на пару секунд вытягивается лицо Борзовского, и как широко тянет фирменную улыбку Ярцев.

Отворачиваюсь, двигаясь к выходу из университета, иначе, честное слово, в этих стенах я сойду с ума.

Глава 9

Кирилл

— Выкуси, Борзый! — шипит Ярцев, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Радуйся, пока можешь. — чеканю, толкая плечом, и следую к дверям.

— Да ладно, че ты?! Поделюсь трофеем! — ржет в голос, а мне хочется ему вмазать.

Сам не понимаю, какого лешего раздражаюсь. Если бы не я, хрен че ему перепало…

Вижу, как она идет по улице и обнимает себя, а первые капли дождя уже срываются с неба. В секунду принимаю решение и, не прощаясь, пересекаю выход с корпуса, запрыгивая в свой пикап.

Двигатель рычит через две секунды, и я резко газую, выезжая и двигаясь к остановке. Дождь набирает обороты и крупными каплями стучит по лобовому.

Давай, Коротышка, не подведи…

Торможу у остановки, опуская окно.

— Садись. — голос звучит грубо, хотя сам понимаю, что здесь нужно мягче.

Она смотрит волком и даже не отвечает.

— Тебя вдруг стало слишком много… — отвечает, уводя взгляд в сторону: — Не желаешь вернуться туда, откуда вылез?! — снова взгляд в меня.

И в глазах это ведь не ненависть?!

Нет, Коротышка…

— Хочешь промокнуть, твое дело. — выдаю насмешливо, скрывая бурю, что вызывают во мне ее слова.

Откуда вылез… И то правда. Усмехаюсь, понимая, что девчонка зрит в корень. Будь папашина воля, и не вылез бы.

Она совершенно не реагирует на слова, в то время как уже льет как из ведра. Дождь медленно, но верно превращается в стену из воды, а в лужах не перестают мелькать пузыри.

Стою, как придурок, выжидая, когда она сдастся. Да только через секунду слышу сзади клаксон автобуса.

Какой-то идиотизм.

Усмехаюсь, качая головой.

А она, бросая в меня такой, мать его, пронзительный серьезный взгляд, и намокнув до нитки, идет к остановившемуся за мной автобусу.

Динамо, Борзый.

Прикинь, и с тобой бывает.

Закрываю окно, хотя влага уже скопилась на кожаном сидении в салоне, и сам не верю в то, что не раздражаюсь, а, можно сказать, удивлен.

Срываюсь с места, разгоняя авто, не замечаю ничего вокруг, кроме застывшей картинки с темными глазами, что с каплями на ресницах смотрят в меня.

И, черт ее дери, это действует какой-то жидкостью для розжига.

Выезжаю на трассу по направлению в родительский дом. Отец вызвал, хотя огромного желания видеть их у меня нет.

Пока еду, все же мозгую, как так переманить недоступную на свою сторону.

Тот эпизод в баре явно играет мне не на руку, но признаюсь, я действительно считаю, что это не женская работа.

И если даже в четверг она все же встретится с Ярцевым…

Хотел бы я на это посмотреть. Наверняка, идиот поведет в мишленовский ресторан и будет петь дифирамбы, совершенно не догадываясь, что это не та каста.

Тут не проканает все, что сработало бы с любой в нашем мире.

Тут нужно что-то другое.

И как бы узнать, что могло бы ей понравиться. Вспоминаю тот разговор у скамейки с книгой и орехами…

Что?! Читательский билет ей подарить?!

Сам усмехаюсь мыслям, перестраиваясь в другой ряд, чтобы повернуть на нужный съезд.

Нет, надо иначе.

Жаль, не увидел, что за книгу она читала, так, может быть, стало бы понятнее…

Спускаюсь с трассы, подъезжая к нужному поселку. А точнее, к поселку собственного отца, иначе эти владения не назовешь.

После возвращения так и не удалось поговорить с ним, да и, скажем, не очень-то горю желанием.

Машу охраннику, опуская стекло, когда дворники работают как не в себя из-за проливного дождя. А мысли все равно не отпускает Коротышка с темными, как ночь, глазами.

Красивая, черт возьми.

Какая-то хрупкая, но будто стальная.

Миниатюрная, но какая-то, блядь, идеальная.

Тело тут же реагирует, в то время как в воображении рисуются запрещенные картинки.

Останавливаюсь у особняка, точнее, у махины в пятьсот квадратов. Хотя живут тут двое, не считая тонны прислуги и работников. Вылезаю из машины, а дверь в дом уже открыта домоправителем.

— Кирилл Константинович. — тут же скованно улыбается.

— Здорова, Романыч, как сам?

— Спасибо, всё хорошо. Заходите скорее. — открывает дверь шире, пропуская вперед.

— Константин Сергеевич сейчас занят, телефонные переговоры. А Наталья Дмитриевна уже идет. — посылает взгляд на лестницу, по которой спускается мачеха.

Ну как мачеха…

— Кирюша, милый. — тут же расплывается в улыбке, обнажая белоснежные виниры.

— Хватит меня так называть. Просил же. — высекаю, двигаясь на кухню приветствовать того, кто действительно мне будет рад.

— Кирилл… — голос женщины становится жестче.

Разница в возрасте у нас шесть лет, и это не мешает ей… Только крайне мешает мне.

— Отвали. — иду, скидывая куртку, которую тут же хватает Романович: — Где Николаевна? — обращаюсь к нему, и он снова прячет улыбку.

— Как обычно…

Киваю и иду на кухню.

Женщина стоит спиной, как обычно, кухарит. Сколько себя помню, всегда видел ее затылок, прежде чем она могла позволить себе отвлечься.

— Соскучились по мне, миледи? — восклицаю, оказываясь в кухне.

Она подпрыгивает, оборачиваясь, и тут же расплывается в теплой улыбке. Себе, наконец, позволяю то же самое, раскрывая руки в объятиях.

— Кирилл, сынок. — обнимает, осматривая с ног до головы: — Бог мой, как я соскучилась!

Берет за щеки, и я вижу слезы в ее глазах.

— Как дела, Ольга Николаевна?

— Ой, какие дела? Как ты, родной? Когда вернулся? Почему не сказал? Мы бы поехали, встретили бы. Почему не живешь в усадьбе? — сыплет вопросами, а я обнимаю ее за плечи, хватая печенье с вазы.

— Тормози, Николаевна, я не запомню всех вопросов. — усмехаюсь, а она театрально бьет по плечу.

Затем женщина переводит взгляд в проем и видит там жену моего отца.

— Наталья Дмитриевна. — тут же собирается, превращаясь в робота.

То, к чему привыкли здесь живущие люди, и то, что я никак не мог повторить.

Глава 10

Кирилл

— Сын. — Как только вхожу в кабинет, слышу громогласный поставленный голос.

— Отец. — Вторю ему, усаживаясь в кресло.

— Не знал, что ты так затянешь с перелетом. — Озвучивает, вновь обращая взгляд к документам на столе.

— Не думал, что тебе это интересно.

— Кирилл. — Снимает очки, посылая укоризненный взгляд: — Я пытаюсь вести с тобой диалог, много времени прошло.

— Диалог на тему, папа? — Вздергиваю бровь.

— Я вызвал тебя, потому как хочу, чтобы…

— Я не хочу.

Перебиваю, прямо смотря на мужчину. За год ничего не изменилось, разве что раздобрел чуток. Все та же седая шевелюра, морщины у глаз и рта и холодный равнодушный светло-серый взгляд.

— Мы можем поговорить как взрослые люди? — Отражает мое движение: — Ты получил образование, я осведомлен, что ты вновь вернулся в университет. Для чего?

— Захотелось.

Вряд ли ему обязательно знать, что никакого образования я по итогу не получил. Неувязочка вышла.

— Ты ведь осознаешь, как важно, чтобы наша фамилия… — Опять двадцать пять.

Достаю телефон в то время, как он продолжает нести свою чушь.

— ...и я бы хотел, чтобы люди видели наше единство, Кирилл. И полагаю, ты прекрасно знаешь, чего я от тебя требую и по каким причинам. К тому же, тебя ждет карьера…

— Может, хватит?! — Демонстративно встаю: — Спасибо, пап, я тоже не скучал по дому. У меня все хорошо, надеюсь, что у тебя тоже. Рад был видеть.

Двигаюсь к двери.

— Ты все еще ведешь себя как инфантильный ребенок… — Слышу тихое, но твердое бурчание в спину.

— А ты все еще черствый эгоист, которому важно лишь общественное мнение.

Выхожу, пока внутри все клокочет. Хочется оставить где-нибудь следы собственных кулаков.

— Скажешь Николаевне, что я потом заеду, — бросаю управленцу, на что он понимающе кивает.

Это слишком привычная картина для домочадцев.

Подхожу к машине в тот момент, как меня кто-то окликает.

— Кирилл… — Оборачиваюсь, понимая, кто затихарился.

— Чего тебе? — Смотрю на блондинку, уже открывая дверь машины.

— Так быстро уезжаешь?... — Она подходит ближе, рассматривая меня.

Даже отвечать не хочется, но, проявляя всю свою силу воли, смотрю на женщину.

— А были планы? — Усмехаюсь, смотря на нее со всей неприязнью, какая только может быть.

— Ты слишком зол, Кирюш. — Тянет она, совершенно не обращая внимания на мои реакции.

— А ты слишком навязчива. Жене чиновника не подобает, знаешь. — Сажусь в машину, но она останавливает закрытие двери.

— Пора отпустить прошлое…

— Иди к черту. — С силой захлопываю дверь, тут же срываясь с места.

Выезжаю с желанием отмясорубить хоть кого-то, а в голове уже выстраивается маршрут, куда мне надо.

И не самое лучшее состояние, но выпить точно не помешает. Строю путь в навигаторе, выезжая на трассу, и ненавидя этот чертов дом.

Одно название, которое скрывает под собой лишь ложь. Полное отсутствие человеческих чувств, прикрытое красивым фасадом.

А когда-то было совсем не так. Когда-то каждая комната дарила тепло, и хотелось находиться там постоянно. Даже запах, и тот навевал только что-то светлое.

Теперь же там нет ничего.

Разгоняюсь под двести, желая хоть как-то выплеснуть гнев и заполнить адреналином. Дорога скользкая, но сейчас плевать. Даже если машину поведет, хочется почувствовать это бурление крови в венах.

Телефон разрывается звонками, и вижу, что наяривает Ярцев, но игнорирую, потому как сам не знаю, на что способен сейчас.

Излишне сдержанный в плане эмоций, сейчас готов вывалить всю кучу дерьма, что внутри буквально кишит.

Это всего лишь одна встреча, и снова все по-старому.

Хотя, на что можно было надеяться? Что резко проснутся чувства к ненавистному сыну? Или что я вдруг очнусь от своей ненависти и перестану винить его в смерти матери?

Бред. Все бред.

Вся эта жизнь какая-то глупая круговерть никому не нужных событий.

Спустя двадцать минут лихой езды паркуюсь у привычного бара.

Выхожу, запирая машину, и вхожу внутрь. Тут же окучивает менеджер, взрослый мужик, что слишком широко улыбается, от чего и ему хочется вмазать.

— Вы за столик? — Спрашивает хостес, возникшая из ниоткуда.

— За бар. — Неряшливо бросаю и прохожу, не дожидаясь, пока проводят или предложат сдать вещи.

Двигаюсь к цели, замечая Коротышку, что в полном одиночестве стоит за баром. Лишь несколько человек сидят чуть поодаль.

Намеренно сажусь практически перед носом, хочу только выпить, и желательно, чтобы никто не говорил со мной.

— Чистый виски со льдом. — Хриплю не своим голосом от переполняющего гнева.

Жду, что начнет язвить, но и сама будто находится не здесь. Делает вид, что мы не знакомы.

Поднимается на этажерку к верхним полкам, а я ненароком разглядываю утонченную фигуру.

Черт.

Ставит бутылку и достает охлажденный бокал, бросив кубик льда во весь стакан, аккуратно и, мать его, профессионально, да и это я вижу, наливает алкоголь.

— Семьсот пятьдесят. — Ставит на салфетку, озвучивая стоимость.

— Даже язвить не будешь? — Вздергиваю бровь.

— Очевидно, сегодня не то настроение. — Бросает, замечая карту в руках, и ставит терминал: — А в отличие от тебя, я человек.

Усмехаюсь, хотя где-то глубоко внутри признаюсь себе, что я, сука, ей благодарен.

Когда терминал пиликает, она оставляет чек рядом с бокалом и отходит в сторону, оставляя меня наедине.

Противоречиво, что меня почувствовала совершенно посторонняя фигура.

Хотя именно эта девушка, по итогу нашего спора с Ярцевым, будет раскатана по асфальту…

Глава 11

Арина

Украдкой посматриваю в его сторону, сама себя за это ругаю. Но явно что-то случилось…говорят, что бармен, это равно психолог.

И чем больше я работаю, тем сильнее верю в это высказывание.

Хотя, я не любитель тех, кто начинает заунывные разговоры и требует внимания, отвлекая от работы. Но тут, будто на языке чешутся вопросы.

Не могу объяснить этот нелепый интерес.

Слышу, как он ставит опустевший бокал, забираю и противореча себе спрашиваю:

— Повторить? — собственный голос звучит несмело.

— Если можно, то лучше бутылку. — каким-то образом понимаю, что это шутка, но по его лицу не скажешь.

Не обращаю внимания на слова, наливаю еще один. Вновь ставлю перед ним, забивая в кассу, но не требую оплаты сразу.

Просто лишние телодвижения, а уж Борзовский не похож на того, кто сможет уйти не расплатившись.

Хотя, как знать, что там творится.

— Как думаешь, пассивная агрессия это болезнь? — задумчиво выдает, делая глоток.

— Считаю, что это защитная реакция. — и почему отвечаю.

— Защита от чего? — вздергивает он бровь.

— От боли. — поразмыслив с секунду и пожав плечами отвечаю.

Он резко вскидывает свои глаза на меня, буквально простреливая ненатуральной радужкой.

В мало освещенном помещении они выглядят практически инопланетными.

— Шаришь? — спрашивает, не меняя выражения лица.

— Скорее да, чем нет.

Размыто отвечаю, принимаясь вытирать стойку.

— Звезда моя, мне два пива светлых! Эти уроды за четвертым достали! — возникает рядом Марина.

Борзовский тут же переводит свое внимание на нее, но возвращается глазами на меня.

— Пристают? — спрашивает мрачно и несколько зловеще, глядя вперед перед собой, и вновь глотая обжигающий напиток.

Марина ошарашенно хмурится. Безмолвно спрашивает кто это и что это, я лишь отмахиваюсь, вставая у бочонков с пивом.

— Нормально, разберемся. — она отвечает вежливо, но не скрывает замешательства.

— И часто такое? — тем же тоном задает он вопрос, а я удивляюсь, что это на него нашло.

Я, правда, считала, что говорить без ноток ехидства и высокомерия этот человек не умеет.

— Чего только не бывает. — цокает Марина, а я все жду, когда уже наполнятся стаканы.

— И к тебе тоже? — бросает мне, глядя прямо в глаза.

Не нахожусь с ответом, в то время как взгляд этого несносного студента щурится.

— Меня слишком сложно достать.

— Терпеливая? — усмехается, совершенно не понимая о чем я.

Марина в это время водит глазами с меня на него и обратно, а на лице полное недоумение.

Ну и, будем честными, в прошлое его появление, его не заметил только слепой. Слишком у парня…яркая внешность. Как бы я не хотела этого признавать.

— Нет… Дубовый барьер защищает. — указываю взглядом на барную стойку.

Парень прикрывает глаза и как-то мягко в сравнении с тем, что я видела, приподнимает уголок губ, я же поджимаю губы.

В конце концов, отдаю Марине заказ, и она отходит. Но оказываясь за его спиной, показывает мне, что я обязана все ей рассказать.

Не реагирую никак, кроме как закатываю глаза, и только потом понимаю, что все это он засек.

Впрочем, не насмехается, как я ожидаю, и совершенно ничего не говорит, лишь сканирует глазами, опрокидывая в себя стакан.

— Ярцев…— начинает, но потом быстро сжимает челюсть, и замалчивает.

Вовремя подходят новые посетители, и я увлекаюсь работой, но краем глаза слежу за одиноко сидящим парнем. Отчаянно хочется узнать, что произошло.

Но это всего лишь девичье любопытство. Не более.

Наливая коктейли новым посетителям, чувствую как вибрирует телефон и быстро отпустив их, я отхожу чуть в сторону, отвечая на звонок.

— Привет, пап.

— Здравствуй милая, у тебя все в порядке? — извечный вопрос от родителя.

— Да, ты как? Освободился? — спрашиваю, потому что в последнее время в силу возраста ночные смены отец не берет.

— Да, за ужин спасибо. — улыбаюсь в трубку: — Ты допоздна?

— Не пап, через пару часов думаю освобожусь. Не переживай.

— Хорошо, я как раз тогда подготовлю еду. Должен же старик хоть что-то. — смеется он, а я качаю головой.

— Не нужно, я приеду и сделаю. — вижу, как у Борзовского вновь заканчивается напиток: — Пап, мне пора, если менеджер увидит…

— Понял, понял, милая. Будешь выезжать напиши или позвони, чтобы не волновался.

Уверяю отца, что дам знать и отключаюсь, спешно подойдя обратно к стойке.

— Могла бы договорить… — хмуро подает голос единственный сидящий за баром.

— Это против правил… — отвечаю, снова не анализируя зачем это делаю.

— Нарушаешь значит? — кривит он губы в полуулыбке: — Я тоже, можно сказать, особо опасный преступник.

Понимаю, что его повело, хотя внешне, так и не скажешь. Но когда люди начинают переводить на себя, значит, первая стадия пошла.

— Ты это и не скрываешь. — тихо отвечаю, замечая, как в нашу сторону двигается Эля, а Виктор коршуном наблюдает.

Парень снова дарит усмешку, но не язвительную, а какую-то отдающую печалью.

— Добрый вечер, могу я предложить Вам…— Эля начинает нежно ворковать.

— Нет. — отрезает он.

Та ошарашенно смотрит, я же делаю вид, что занята своей работой. Виктор тоже наблюдает, и Эля, пожелав хорошего, развернувшись уходит в сторону менеджера.

— Это было грубо. — прикрывая рот отвечаю и ставлю наполненный стакан.

— Плевать. — отвечает он: — Ты ведь не пойдешь, да? — вдруг спрашивает и пронзительно жжет взглядом.

— Куда? — искренне не понимаю.

— На свидание.

Черты лица парня становятся жестче, а я вновь теряюсь с ответом. Но как только хочу спросить почему он так решил, слышу как открывается дверь. По инерции перевожу глаза на вход, и вижу, как в помещение вваливаются знакомые, нам обоим, люди.

Глава 12

Арина

Блондин, в свою очередь, тут же фиксирует происходящее, а затем расплывается в улыбке и машет мне рукой.

— Твои друзья пришли. Эля практически вовремя. — замечаю с едва заметной улыбкой, а Борзовский смотрит в ответ, даже не моргая.

И этот контакт, он словно пускает невидимые импульсы.

— Жаль. — успевает ответить, в то время как рука Ярцева ложится ему на плечи.

— Борзый, трубку значит не берешь, а сам?! Вечеринка, и без меня! — многозначительно глядя на него говорит Ярцев.

— Я бы ее продлил.

Те самые девицы, что как-то ворвались в раздевалку, тут же оказываются рядом, целуют брюнета в щеки, томно здороваясь.

Ошарашенно наблюдаю, как в секунду передо мной оказывается вновь надменный старшекурсник.

— Красавица. — Ярцев тут же обращается ко мне, пока у соседа длительные приветствия: — Завтра все в силе. — поднимает руки, якобы не будет ничего делать, что может нарушить этот план.

А я…я как будто испытываю разочарование. Такое легкое, но тем не менее оседающее внутри.

— Идем за стол. — приказывает мой недавний собеседник и резко встает, доставая карту из кармана: — Эй, Коротышка, обслужи.

Слова вводят в замешательство и обижают. Но я принимаю ответ, вбивая в терминал сумму, и ставлю его перед его носом. Пока жду, отворачиваюсь, потому что не хочу демонстрировать, что меня задело.

Я бы сказала, что он перегнул. Сильно.

— Ты не говори так с Красавицей. — тут же выступает Ярцев, а я забирая терминал, тут же выхожу в подсобное помещение.

Неправильно реагировать, неправильно придавать значение этому короткому разговору. Я всего лишь бармен, который подвернулся под ноющие внутренности.

Ругаю себя за то, что хотела проявить человечность. И даже несмотря на то, что сама бы отняла любой алкоголь в таком состоянии, это моя работа.

Говорю сама себе, что это случилось в первый и последний раз.

Больше не поведусь на угрюмое лицо или печальные глаза. А вера в лучшее в людях, это в принципе то, что кажется, стоило бы искоренить из собственных мыслей.

Спустя пять минут уговоров и мантр выхожу обратно, но у стойки уже пусто. Только вижу, как Марина двигается ко мне с пустым подносом.

— Итак. — садится напротив, подперев рукой подбородок: — Я жду.

— Да что? Обычный посетитель со своими проблемами, заливающий их алкоголем.

— Ну не лукавь. — многозначительно смотрит: — Этот явно не обычный, это раз. А два, сомневаюсь, что, например, старый дед со стаканом хотел бы узнать пристают тут к нам или нет.

— Марин, забудь. Этот из команды напыщенных королевских диванов, нашел свободные уши…— отказываюсь, не желая выставлять себя полной дурой.

— Хм…не скажи, что уши.. — приподнимая брови говорит она и протягивает купюру в пять тысяч.

— Что это?!

— Твои чаевые. — округляю глаза.

И до конца не понимаю, это больше от злости или удивления.

— Ушам, подруга, так бы не заплатили. — усмехаюсь, увеличивая порцию разочарования на двойную, и вскидываю глаза напротив.

Он сидит и наблюдает, даже вижу как сжата челюсть. А в ответ качаю головой, унижая его порыв, и кладу деньги в кассу.

Парень кивает, несколько раз легонько ударив кулаком по бортику дивана.

— Искра, безумие, пожар… — тут же подает голос Марина.

— Не придумывай, это очередное фиаско веры в людей. — пожимаю плечами, пряча истинные эмоции.

В том числе и от себя самой.

— Ты во сколько?

Хочу сменить тему, учитывая, что сегодня среда, людей будет чуть больше, а я хотела уйти пораньше.

— Я бы и сейчас умотала, но этот чертов коршун в бабочке… — кивает на Виктора, который уже направил снова и Элю и Варвару к его пахнущему деньгами столу.

— Да, я бы тоже не прочь свалить уже.

— Давай, Светка ко скольки будет?

— Обещала к одиннадцати. — смотрю на часы, сейчас уже десять.

— Отлично, я тогда пошла поработаю, а потом перетру с этими звездами подносов.

Смеюсь на то, как она называет своих коллег и отпускаю ее.

Дальше людей становится чуть больше и я полностью ухожу в работу, стараясь не придавать значения больше ничему. Ни подмигиваниям Ярцева, ни изваянию с голубыми глазами рядом с ним.

Это был короткий эпизод, когда в нем проснулась вторая ипостась. Очевидно, она появляется только в полнолуние, поэтому надеяться на то, что это станет его я, совершенно бессмысленно.

Да и разве мне это нужно!

Когда Света появляется в поле моего зрения, я уже закрыла свою смену в кассе, и забирая бутылку воды и телефон, скрываюсь в подсобном помещении. Быстренько переодеваюсь, зная, что Марину придется подождать, потому как девочки согласились, если она останется до половины двенадцатого.

Решаю, что сидеть здесь глупо, потому как порой часы без окон гнетут. Поэтому, одевшись в привычные джинсы, толстовку и легкую стеганую куртку, я выхожу через черный вход.

Нам можно заходить только на смену через главную дверь, а выход всегда так, чтобы посетители не видели.

Не знаю, с чем это связано, но некоторые правила все же стоят того, чтобы им следовать.

Вдыхаю прохладный воздух полной грудью, оказываясь во дворе колодце. Если выйти через арку, то буду аккурат у бара, поэтому придется ждать здесь.

Замечаю, как в ней двигается темный силуэт и встаю чуть ближе к двери. Время, конечно, еще не совсем позднее, но в темном дворе выглядит несколько устрашающе.

Замечаю у фигуры во рту сигарету, что тихо тлеет, и дым, который мужчина выдыхает.

Достаю телефон, делая вид, что переписываюсь с кем-то, а сама украдкой отрываю взгляд от экрана. И когда вижу, как человек целенаправленно двигается ко мне, становится и вовсе страшно.

С секунду раздумываю, а не зайти ли внутрь, и доставая карточку, шмыгаю к входу.

— Арина. — хриплый голос с низким баритоном тут же раздается эхом.

Оборачиваюсь уже у двери, не понимая, как Борзовский понял или как узнал.

Глава 13

Кирилл

Башка гудит, а во рту хрен знает что за свалка.

Поднимаюсь на кровати, пытаясь рассмотреть пространство вокруг. Рядом валяется голое тело какой-то шатенки.

Вот черт.

Шмотки раскиданы по полу, выдыхаю, и понимаю, что если сейчас не выпью литра два воды, сдохну к чертовой матери.

Выхожу из спальни, спотыкаясь об долбанные туфли и матерюсь по чем свет стоит.

В коридоре кругом крошки, стаканы, бутылки. А когда оказываюсь в гостиной, хрена с два, представляю, что за вакханалия была здесь вчера.

Повсюду тела, ощущение, что парни и их девицы попадали там, где стояли.

Журнальный столик залит всем, чем можно и нельзя. Валяются коробки пиццы, суши, еще какая-то фигня в фольге.

Вижу, как на диване в обнимку с какой-то кралей храпит Ярцев. Неподалеку остальные, Демин и Соколов.

Двигаюсь на кухню, пытаясь обойти мусор, пятна воды или черт его знает чего. Звон в ушах неимоверный, и я пытаюсь вспомнить у холодильника за каким сюда пришел.

Стойкая уверенность, что и без того отбитые мозги вытекли вчера. Хватаюсь за бутылку воды, практически лью ее себе на лицо.

Жить буду. Наверно.

Тру шею, взъерошивая волосы на затылке. Клининг что ли вызвать, эти придурки стопроцентно не уберут свое дерьмо.

Вчерашний день, из того, что помню, картинками всплывает в обратном порядке. А потом стопорится на Коротышке.

Твою мать.

Сажусь за остров, хватаясь за голову.

Вот это идиот… Феерический, блядь, отморозок.

Прикрываю глаза, совершенно забыв о чем с ней говорил. Но помню, как совал ее рыжей подруге купюру, которую она аккуратно засунула в кассу.

А потом картинка на улице, где она прожигает ненавидящим взглядом. Будто, когда коснулся ее призвал всю нечисть мира.

С силой тру лицо.

Сука, ты проигрываешь.

Вдруг мелькает та самая мысль, которую вчера до встречи с отцом гонял. Слишком резко бросаю взгляд на настенные часы, тут же хватаясь за виски.

Четыре часа дня. Ярцев видит полупьяные сны…

Встаю в проеме гостиной, решая как поступить дальше. И та часть, которая отвечает за скверный характер ублюдка, двигает меня обратно в спальню.

Заметно тише прохожу территорию гостиной, плюхаюсь обратно в кровать, не церемонясь по поводу лежащей туши рядом.

Спать не хочется, а таблетка аспирина тут в ящике. Той же бутылкой воды запиваю, залезая в айфон.

Тьма пропущенных вызовов, сообщений от Ани, и звонков с каких-то незнакомых номеров.

Захожу в сеть, просматривая ленту, и пьяная больная голова пытается додумать есть ли она в социальных сетях.

Нужно реабилитироваться и обойти Ярцева.

Ввожу по фамилии - ни хрена. По имени - такая же картина. Потом перехожу на страницу чертового бара в поисках хотя бы минимальной инфы про сотрудников.

Нахожу всех. Ту рыжую, нахохленных официанток, и сука, ни чего про барменов.

Какого черта?!

Мотаю ленту, и вижу пост, там парень, что обслуживал в первый раз. Следом, видимо та, кто ее заменяет. И наконец, ее фото.

Залипаю как придурок.

В своей укороченной футболке с идеальным животом. И это бросается в глаза так, что между ног тут же приливает кровь. Волосы распущены, чего я даже еще и не видел в живую, и доброжелательная улыбка. А глаза, темные и яркие, смотрят в тебя с экрана.

Наконец, посмотрев каждый пиксель, спускаюсь ниже в описание. Про каждого человека отдельный пост, и заметив ее никнейм радуюсь, как полоумный.

Бинго!

Очевидно, она не любитель фотографироваться, потому что тут на удивление ни одного селфи. В основном, фото каких-то локаций, книг и кофе. Есть кадры, где она либо в анфас, либо спиной.

Но, и это выглядит, черт возьми, утонченно.

Лишь практически в самом низу я замечаю серию фото.

Девушка на всех с женщиной. Очевидно, это ее мама. Хмурюсь, замечая, что все снимки черно-белые. Глаза тут же ведут в подпись к фото.

«Скучаю по тебе. Очень.
Навсегда в наших сердцах.»

Фраза буквально с первого звука произнесенного про себя, въедается в голову. Смотрю невидящим взглядом, на пару секунд вновь возвращаясь к фото.

У меня теперь есть козырь, Ярцев.

Только мысленно произнося это, уже чувствую себя гнидой. Тут же ищу доставку, где можно заказать орехи.

Перевожу глаза на время…если я его не разбужу, он не оклемается до их встречи.

Однако, на войне все средства хороши, верно?

Глава 14

Арина

Не представляю, как мы должны были бы встретиться с Андреем, да и как-то я его слова на веру не приняла.

Однако, на всякий случай подготовила блузку и джинсы, которые для себя именую, как парадно-выходные.

— Так ты надолго, Ариш? — папа заходит в комнату, собираясь уехать таксовать.

— Нет, час не более.

Я и вправду уверена, даже если Ярцев и решится, то надолго этого парня не хватит. Сама хихикаю своим мыслям и быстро оставляю на щеке отца поцелуй.

— Не гоняй. — каждый раз ему это говорю, хотя знаю, что папа ездит строго по правилам.

И это, несомненно, злит некоторых его пассажиров. Но у него просто, если не готов, то выходи. Бывают конечно те, кто опаздывает и слезно просит, но тогда отец отвечает, что сделает все возможное в рамках свода правил ПДД.

Провожаю его, наливая себе чай, и сажусь за очередной роман, который успею почитать, или в принципе, дочитать.

Чтение и рисование я любила с самого детства, правда, в то время больше рисовала. Только в более осознанном возрасте серьезно отнеслась к литературе. И больше, как это можно говорить, меня цепляет любовное чтиво. Хотя, во многих подобных романах, казалось бы легких, раскрыто гораздо больше тем, чем кажется на первый взгляд.

Но это, в частности, мое сугубо личное мнение.

Отрывает от чтения моргнувший экран старенького смартфона. Папа подарил на двадцатилетие. Он конечно не новый, но в очень хорошем состоянии.

Вижу, что это уведомление от неизвестного мне человека, который хочет подписаться на меня.

«Я захожу.»

Короткое сообщение, а профиль вообще пустой. Ни фото, ни аватара нет.

Хмурюсь, если это снова Ярцев шутит, то какой-нибудь из приемов я обязательно на нем испробую.

Откладываю телефон, в то время как в ту же секунду раздается дверной звонок.

И это снова не на шутку пугает.

Аккуратно встаю, стараясь не скрипеть стулом, и иду в прихожую. Останавливаюсь у двери, прислушиваюсь, но за дверью оглушительная тишина.

Слышу лишь свое частое биение сердца.

Открываю глазок, и мои глаза становятся размером примерно с его диаметр.

На лестничной клетке, прислонившись к перилам стоит Борзовский. Смотрит в пол, скрестив руки на груди.

В шоке наблюдаю, не в силах двинуться с места, а он вновь сосредоточенно нажимает на звонок. В грязном подъезде, где стены наполовину ярко-голубого цвета, он выглядит иллюзорно в своем модном одеянии, играясь с ключами от своего катафалка.

Собираюсь с духом, успокаивая дыхание, которое не на шутку разыгралось.

А мозг фактически генерирует новые причины для панической атаки.

Как он нашел адрес?

Почему он здесь?

Зачем?

Прикрываю глаза, может быть что-то случилось? Но даже Всемирный апокалипсис вряд ли привел сюда этого человека.

В конце концов, нацепив равнодушную маску, открываю дверь. Молчу и смотрю на парня хмурым, серьезным взглядом.

— Не объяснишь? — скрещиваю руки на груди, прикрывая дверь за своей спиной.

— Да. Замена. — выдает уверенно.

Вскидываю брови, давая, понять, что объяснение в его понимании, это нечто необъяснимое.

— Окей. — не сводя взгляда кивает: — Загладить вину хочу.

— Если ты испытываешь чувство вины, это не значит, что остальным есть до этого дело.

Парирую в ответ, гордясь собой. А может быть и не гордясь, а все еще чувствуя задетую душу.

— Ладно. — усмехается: — Ярцев слегка вчера перебрал.

— Спасибо, что сообщил. — отвечаю, не выдавая никаких эмоций: — План и был в том, чтобы заниматься своими делами.

Толкаю входную дверь спиной, хочу войти обратно.

— Стой. — он делает шаг ближе, окутывая запахом табака и своего дорогого парфюма.

Пахнет слишком изысканно, и на мое негодование, вкусно.

— Тебе пора. — отвечаю не поведя и бровью: — Представим, что я не видела тебя здесь, а ты не разузнал за моей спиной адрес моего дома.

Снова стреляет глазами схожими по цвету со стенами подъезда.

— У меня нет шансов, да? — вдруг всерьёз задаёт вопрос, а у меня челюсть готова упасть к полу.

Это даже заставляет меня рассмеяться.

Не издевательски, без язвы, а просто-напросто открыто смеяться.

— Оглянись вокруг. — отвечаю все еще с улыбкой на лице.

Он хмурится, а я качаю головой.

— Даже если представить…в другой Вселенной, что ты мог бы мне понравиться, я бы никогда не стала твоей парой. — расшифровываю и вижу, как лицо парня сводит от того, с какой силой он сжимает зубы.

— А кто говорит о паре, Коротышка?! — ехидно вздергивает бровь, заставляя прекратить все мое веселье.

А затем, прищурив явно недобрый взгляд, он снова высокомерно приподнимает уголок губ и небрежно спускается по лестнице.

— А вы я смотрю, как Тамара с парой?! — кричу в ответ, выходя из себя.

Он останавливается в пролете ниже, вскидывая свои глаза.

— Подумал, ты должна знать, что он блефует…

И снова это высокомерие, будто он по жизни с медалью в зубах.

Отмираю лишь тогда, когда он скрывается из поля зрения. Вхожу в квартиру и с силой хлопаю дверью.

Не понимаю, он действительно считает что не болен?!

Как врачи его вообще отпустили, наблюдая это биполярное расстройство!

Злюсь на себя, на него, на Ярцева, и с психа вновь сажусь за книгу. Да только ни одна строчка в голову не лезет. Все мысли будто все еще там с этим индюком.

Пытаюсь выкинуть из головы этот идиотский визит, но не получается.

Зачем нужно было столько действий? Сообщить, что Ярцев напился? Что якобы меня разыгрывают?

Один играет, а второй что? Ангел, блин, в обличие чудовища?

Какой-то бред!

Судя по всему, они оба принимают меня за такую же недалекую, как и их девицы.

И если Борзовский считает, что я поверю в его ржавый нимб над головой.

Он очень сильно ошибается.

Такая дикая неприязнь поднимается из недр души, и я вновь корю себя за то, что вообще ответила ему в среду в баре.

Глава 15

Кирилл

Подъезжаю к универу, замечая, как Арина идет по направлению к входу и там же, в ожидании стоит Ярцев с веником в руках.

Намеренно сижу в машине, наблюдая.

Коротышка двигается быстро, видимо боится опоздать, а только завидев ее, Андрюха весь подбирается и корчит мину на лице.

Боится проиграть, гаденыш.

Жаль не услышу, но мимика вероятно скажет больше, чем слова.

Арина поворачивает к турникетам, а этот вприпрыжку бежит рядом. Активно жестикулирует, и пытается своей улыбкой затмить свой провал.

Забавно.

Сует ей свой, уверен, не дешевый веник, а она отмахивается, отталкивая цветы.

На него даже не смотрит что-то кивая.

А когда она видит своих подруг, оставляет парня позади себя. Тот отчаянно матерится и ударяет ногой по камню.

Это же только спортивный интерес, так ведь?

Выхожу из машины, собираясь откровенно поржать над ним.

— Молчи! — цедит только завидев мою ухмылку: — Ни слова!

Поднимаю руки, посмеиваясь.

Вчерашняя идея, которая и у самого с треском провалилась, вместе с его фиаско, отходит на второй план.

Да и сам полночи представлял, даже если бы все было просто, куда бы пошел с ней?! Что говорил?!

Хотя в состоянии аффекта и под алкоголем, оказывается, мы можем не тыкать друг друга шпильками. Хотя, это скорее она, я же со своим характером, по сути, порчу все.

Оставляю самоанализ, двигаясь за компанией.

— Кир! — слышу голос и быстро шагающие каблуки по ступенькам.

— Привет. — здороваюсь, уже зная кто это.

— Я тебе вчера звонила… — Аня мнется, тем не менее берет под руку: — Чего не отвечал?

Как бы между делом задаёт вопрос. А меня буквально шарахает от слишком сладких духов.

— Ты пол флакона вылила что ли, Соколова? — отмахиваюсь от нее, выдергивая руку: — Занят был.

Вижу, как дует губы, но вида не подаёт, это то и отличает ее от…

— Ладно, забей. — отвечает: — Консультант духи посоветовал, сомневалась, но все равно взяла. Видимо надо было отказаться.

Рассказывает остальным то, что мне совершенно параллельно.

— Кир…— тянет: — Там какой-то прием планируется, знаешь же?

— Меня не ждут на подобных раутах. — отвечаю, пока мы двигаемся по коридору и здороваемся со знакомыми.

— Может быть в этот раз стоит пойти? — задумчиво выдает она: — Покажешь отцу…

— Что?! — усмехаюсь глядя на нее как на дуру.

— Уже представляю, как Борзый ему палец средний показывает перед избирателями или кем там. — ржет Ярцев и остальные подхватывают, а я лишь усмехаюсь.

Потому как это вполне реальная картинка.

— Заткнись, Андрюх. — ворчит Аня и снова берет за руку: — Подумай, ты ведь знаешь планы отцов…

Этот разговор, который она начинает из года в год, из месяца в месяц. Спасибо, хоть не каждый день, иначе вздернулся бы.

Вижу вдалеке Коротышку и все звуки исчезают.

Она смеется, искренне, вытирая глаза кончиками пальцев. А рядом стоят ее подруги, и видимо, однокурсники.

Потом она будто почувствовав, отрывает взгляд, бросая его в толпу в коридоре и фокусируется на нас.

Глаза в глаза на секунду встречаются, а потом она замечает тех, кто рядом, как и видит сцепленную руку с Соколовой.

Только мазнув глазами, Коротышка возвращается к собеседникам, и они все двигаются по лестнице переговариваясь.

Тут же бросаю своим.

— Вы идите, я догоню. — ухожу в сторону спортивного зала.

Расписание групп посмотрел еще вчера, поэтому через пару у нее волейбол. Осматриваюсь по сторонам, входя в женскую раздевалку, и пытаюсь найти ее шкаф.

Не составляет особого труда, потому как на нем две буквы, А и Г. А учитывая тот факт, что кроме ее потока здесь никого, проще простого.

Внутри все аккуратно сложено, и это вызывает усмешку. На дверце небольшое зеркало, а под ним фото.

Срываю снимок, чтобы разглядеть получше.

Вижу девочку лет одиннадцати, очевидно, это она и ее родители. Фотка вызывает улыбку сама собой, потому что девочка с заляпанным носом мороженого, а родители в обнимку умиляются ей.

Аккуратно креплю фото обратно.

Форма, какие-то тетради, тюбики, видимо с девчачьими штуками, и небольшой флакон духов.

Кажусь себе полным отморозком, но открываю его.

И вдыхая запах, прикрываю глаза.

Больной.

Это то самое. Что-то, черт возьми, со смесью какой-то пудры, как из детства от матери и чего-то нежного, но не цветочного.

Ставлю обратно, срывая на себя все маты, которые знаю. Поверх формы кладу небольшую упаковку. Закрываю дверцу, возвращая замок в исходное положение, и убирая шпильку, выглядываю из раздевалки.

Через десять минут нахожу своих в одной из аудиторий.

— Товарищ Борзовский?! — гундосит препод.

— Товарищ Усов. — вторю ему, вальяжно прохожу в аудиторию и поднимаюсь на последний ряд.

Он тяжело вздыхает.

— Как вы будете сдавать мой предмет?

— Так же как и остальные, товарищ Усов. — отвечаю, уже развалившись на стуле.

Он цокает в поиске, как они любят говорить, хотя бы доли благоразумия в глазах.

Но его ведь там нет.

— Останьтесь после лекции, Кирилл.

Твою же мать.

Парни ржут, а Ярцев тут же выкрикивает.

— Вы его накажете? — придурок.

— Вам бы, Андрей, тоже не помешало голову включить…

— Ну мы, если что одинаково сдавать будем. — ржет, вызывая ухмылку.

Ректор вуза ходит под отцом Ярцева, поэтому закон не писан. По сути, измерение ведется в количестве купюр и цифр перед нулями.

Мир, в котором я живу.

Когда приехал вместо Андрюхи в богом забытый район, охренел.

Подъезд, исписанный всякой мутью и затхлый запах с кислотно синими стенами.

Обстановка - просто звездец.

Как она вообще ходит там по ночам после своего бара. Это была первая мысль, второй же пришла ее фраза о сломанной руке. Логично, да и ее отцу сказать только спасибо. Если он еще растит ее одну…

Глава 16

Арина

Открываю шкафчик в раздевалке, вновь собираясь убиться об мяч на волейболе, но вижу пакет.

Хмурюсь, доставая упаковку орешков. Странно, я ведь не оставляла их.

Лезу в сумку. Да, вот моя открытая пачка, а эта совсем новая.

Осматриваю ее, но там никаких опознавательных знаков от кого она может быть.

Вскидываю брови, а девчонки тут как тут.

— Что это? — подлетает Лиля

— Не знаю. — пожимая плечами отдаю им.

Разглядывают, как под микроскопом.

— Боже! — пищит Кира: — У тебя тайный воздыхатель!

Смотрю на нее, не скрывая идиотизма ситуации.

— Точно! — подхватывает вторая: — Так, нам надо его вычислить!

— Девочки! Может это вообще ошибка… — пытаюсь быть разумной, потому что, ну некому мне оставлять подобное.

Хотя в глубине души, да, это действительно приятно. Как любой девушке, особенно потому что я действительно их люблю.

— Конечно! — фырчит Лиля: — В шкафчике… код от которого знаешь только ты.

Задумываюсь на секунду, осматривая замок, никаких следов.

— Это то и пугает. — выдаю неуверенно.

— Чего пугает?! Дурная ты, Аринка. Тебе тут, считай, в любви признались!

Лиля со своим яростным желанием влюбиться и найти парня, порой несет несусветную чушь.

— Кира, ну хоть ты ей скажи?! Какая любовь…

— Ну про любовь, да, ты перегнула. — киваю разводя руками: — Но тот факт, что кто-то к тебе неравнодушен, остается фактом.

Хихикает и вторая.

— Ой, да ну вас!

Закрываю шкаф, засовывая несчастный пакет с орехами в сумку, и выхожу из раздевалки.

У самой в голове крутится лишь один вариант. И я бы не сказала, что он мне нравится.

С другой стороны, он уже поймал на входе и пытался всучить букет цветов, слезно моля, чтобы пришла к нему на вечеринку в субботу. Но как я не взяла цветы, так и не сказала, по поводу его предложения.

— Слушай, — встает рядом Кира, пока мы ждем преподавателя: — А что за история с Ярцевым?

Посылаю взгляд в Лилю, но та демонстративно не смотрит, делая лицо “а я здесь причем”.

— Нет никакой истории. — отчего-то не хочется признаваться по поводу глупой встречи, которая так и не состоялась.

— Ну серьезно, Арин. — складывает на груди руки Кира: — Что за секреты?

Да, вероятно вся группа об этом судачит, а я не могу сказать подругам.

Пытаюсь облачить в слова коротким пересказом, что происходит. Однако, умалчиваю о другом человеке.

Кира стоит с нахмуренным лицом, а Лиля только услышав конец истории с предложением отдохнуть в кругах элиты, тут же подскакивает.

— Арина! Блин! — вижу как горят глаза девчонки: — Мы просто обязаны пойти!

— Мы?! — усмехаясь смотрит на нее Кира: — Я не уверена.

— Да ладно вам?! Что там может случиться?! К тому же, в конце концов, один раз мы должны там побывать. Тебе разве не любопытно?

— Лиль, любопытно что?! Я практически каждый день вижу эти лица, которые как не в себя отдыхают. — пытаюсь вразумить.

— Ну подожди, давай логически…— о вот это Лиля конечно умеет, мы с Кирой переглядываемся и встаем с вопрошающим видом: — Ты не понимаешь с чего вдруг такой интерес этого мажора, так? — киваю: — Так почему бы и не заявиться на его вечеринку. Тем самым увидеть насколько это все…

— Не шутка? — продолжаю за нее и вижу, как Кира тоже задумывается.

Сама же заметив преподавателя, заворачиваю эту беседу, хотя мысли в голове так и крутятся вокруг ее слов.

Бегаем, прыгаем не в себя, как будто нас готовят к олимпийским играм. Лиля то и дело кряхтит рядом, зато Кира с легкостью справляется.

Я же, потерянная в догадках, торможу. А когда занятие подходит к концу, так и не нахожу никакого решения.

С одной стороны, мне действительно не хочется никуда идти, потому что наслышана о том, что происходит на этих громких сходках Ярцева. Девчонки еще месяцами обсуждают то, что удалось узнать. Причем, не важен даже курс, потому как первокурсниц эта компания тоже зовет. Вот только непонятно для унижения или чего-то иного.

С другой стороны, кажется, что Лиля права, я ведь не дала ответа сегодня утром. Скорее всего Ярцев не ждет, что я приду, учитывая оказавшийся в мусорке букет. А значит, у меня есть возможность посмотреть на это под другим ракурсом, и либо удостовериться в том, что это очередная шалость, либо удивиться его намерениям.

Такое двоякое состояние, потому что как ни крути, где-то внутри я привыкаю к этому вниманию и мне самой это не нравится.

У меня, конечно, были ухажеры.

Как-то летом я даже встречалась с одним парнем, который живет в соседнем от нас дворе. Но тогда все быстро закончилось, потому что он уехал учиться, а я узнала об этом слишком поздно, чтобы быть готовой. И возможно, там не было тех чувств, от которых замирает дыхание, тем не менее это задело мою душу.

Выхожу из раздевалки, попрощавшись с девочками, потому что сегодня моя смена. А я еще должна успеть заехать домой, переодеться и приготовить отцу ужин.

Он, как всегда, не просил, но я знаю, что если этого не сделаю, то он будет есть слипшиеся макароны с таком.

Вижу на парковке черную матовую машину, зная, кому она принадлежит, но прохожу мимо, а в голове вновь всплывают все эпизоды с Борзовским.

Бар. Остановка, дождь. Разговор. Приход ко мне домой.

Все это калейдоскопом крутится, и я не понимаю, что из всего этого оставляет наибольший осадок.

Глава 17

Кирилл

Вокруг шум, цветомузыка раздражает сетчатку, а разукрашенные полуголые девицы не вызывают ничего, кроме насмешки.

Дом Ярцева набит разношерстными студентами, а хозяин напропалую веселится, строя из себя властелина. В обнимку с двумя моделями в купальниках заливается джином.

Затягиваюсь сигаретой, вдыхая никотин, и лениво вожу глазами по обезумевшей толпе. Уже как часа три длится эта вакханалия, а рядом насупившись сидит Соколова, обиженная отсутствием внимания.

Взгляд переходит на дверь и я замечаю двух девушек, совсем не вписывающихся. Прищурив брови, пытаюсь понять, где видел.

Одна с русыми волосами в высоком хвосте и, мягко говоря, в аристократическом платье. Вторая, напротив, с локонами, да такими будто сутки ходила с бигуди.

Усмехаюсь, не пряча улыбку, осматриваю якобы новомодный наряд состоящий из голубой футболки и юбки.

И только до меня доходит, где я их видел, как между ними встает Коротышка. Отдираю себя от спинки дивана, рассматривая густую шевелюру, что струится по плечам, короткий топ, открывающий полоску ее живота и простые джинсы, обтягивающие стройные ноги.

Взгляд тут же мечется на Ярцева, но тот даже не видит нашу жертву.

Коротышка озирается, явно чувствует себя неуютно. А я тихо наблюдаю, желая до последнего скрывать свое внимание.

К ним кто-то подходит, пытаясь увести в танец, но если кудрявая совсем не прочь, что видно по широкой улыбке, то оставшиеся две, крайне брезгливо смотрят на пацанов.

Аристократка, в принципе, чуть ли не морщится, Гордеева же твердо указывает парню идти восвояси.

Кривая полуулыбка растягивается на лице, потому что, черт возьми, мне нравится то, что я вижу.

Даже несмотря на то, что вероятно меня это тоже ждёт. Правда, совсем на короткий период времени.

Склоняю голову, снова затягиваясь.

— Кир, может…

— Отвали, Ань. — молниеносно торможу порывы поговорить.

Снова смотрю на Андрюху, но тот, судя по всему, понял. Потому как уже спровадил своих шлюх, и явно подсобрался, пригладив волосы.

Посылает в меня взгляд, играя бровями.

Наивный как ребенок.

Вижу, что демонстративно для меня двигается в сторону Гордеевой.

Она замечает, и вздергивает подбородок повыше. Он не тушуется, ослепительно улыбаясь, и пытается приобнять девушку. Только, несмотря на малое свободное пространство, не остается незамеченным ее шаг в сторону.

Всматриваюсь в ее лицо, пытаясь понять о чем они говорят, но ублюдок, намеренно или нет, закрывает мне обзор.

А потом я вижу, как он расчищает путь, провожая девушек к нашему столу. Точнее как, к единственному дивану в гостиной, на котором мы восседаем с напитками и закусками на журнальном столике.

Она водит глазами в попытке рассмотреть людей, а затем, поворачивается в нашу сторону и я метко ловлю ее взгляд.

Заметила, но намеренно ведет мимо.

Нет, нет.

Я хоть и проштрафился, Коротышка.

Но так просто не выйдет.

— Здесь все наши. — Ярцев, как гостеприимный владелец дома знакомит недотрог, представляя по именам.

И запомнил ведь гад, как зовут остальных.

А сам за спиной, вздергивает бровь с победным выражением лица. Да только уверен, Коротышка, еще обломит триумф придурка.

— Кирюху вы знаете, Борзый в наших кругах. — переходит ко мне: — Тот еще недоносок.

Арина, в момент когда меня представляют, опускает глаза, рассматривая, судя по всему, супер интересный стол.

Вижу, как он присаживается на колени, шепча ей что-то в ухо, и на лице слегка дергается мускул. В глазах Коротышки мелькает страх, но она быстро берет себя в руки.

— Эй, парни, есть вода? — оборачивается придурок.

Усмехаюсь, протягивая закрытую бутылку девушке, намеренно приподнимаясь с дивана. Она вскидывает глаза, неловко протягивая руку.

— Спасибо. — тупо читаю по губам, потому как ни хрена не слышно из-за музыки.

Ничего не отвечаю, возвращаясь обратно на диван и делая вид, что ее не существует.

Они втроем ютятся рядом друг с другом, а наша компания смотрит на них, разглядывая как диковинку.

Самому противно от того, как это выглядит, но репутация превыше всего.

Та, что в голубом, пытается поддерживать нелепый разговор, а аристократка явно недовольна, о чем и говорит Коротышке. Ярцев выступает буфером между нами и ними, все еще мечтая, что ему сегодня перепадет и он сделает меня.

Собираюсь встать, чтобы взять еще воды, потому что после лютого похмелья несколько дней назад, смотреть на виски не могу.

Поднимаюсь, Аня тут же хочет раскрыть рот, но я ярко не обращаю на нее внимания. Каждый раз, когда она оказывается в моей постели, после происходит именно это. Хотя уже раз пятьдесят объяснял, что развлечься базара ноль. Только развлечься.

Отхожу, забирая пачку сигарет, и пропуская нанятый персонал с кальяном, который несут нам.

Арина на секунду смотрит, считая, что я не замечаю, а сам внутри ликую.

И все таки, Коротышка, твоей ненависти ненадолго хватит.

На кухне происходит ничто иное, как полный беспредел. Одному заливают через трубочку текилу, второй пьет пиво прямо с крана бочонка. А бедолага бармен не успевает наливать коктейли очумевшим девушкам.

Беру пару бутылок воды, и щелкаю пальцами.

— Налей, что-нибудь легкое и вкусное. Не горькое и не кислое. Три. — диктую, не обращая внимания на взгляды тех, кто стоял в очереди.

Парень кивает, и начинает выбирать составляющие напитки, наливая их в бокалы для мартини.

Интересно, оценит ли она работу своего коллеги. Снова кривлю губы, считая себя идиотом.

Пока жду, просматриваю ленту, ненароком нажимая на историю поиска, и замечаю новое фото в профиле Гордеевой.

Видимо, это с работы, она сосредоточенно смотрит в одну точку, держа в руках шейкер. Ощущение, что фото сделано в тот момент, который не должен был попасть в объектив. Потому что кажется, что она совсем не там, а лицо выглядит немного уязвленным.

Глава 18

Арина

Андрей не отходит ни на шаг, и это ощущается каким-то абсурдом.

До сих пор не представляю, как Лиле удалось нас сюда затащить. Но то, что сделано, то сделано.

Здесь, конечно, не так как в баре.

Я бы сказала, что оказывается в баре все цивильно. Здесь же настоящий катарсис.

Парочки не брезгуют обжиматься, где не попадя, а люди, что, то и дело толкаются и врезаются в них, даже не удосуживаются внимания.

Гордая королевская команда восседает на огромном диване, наблюдая за всем этим мракобесием. Периодически лишь девушки, в лице той самой, что пытается удержать внимание Борзовского на себе, встают потанцевать и вновь возвращаются.

Медленный танец, в котором мне было крайне неловко от слишком тесного контакта с Ярцевым, и оттоптанных ног, хочу забыть как страшный сон.

Но пошла только для того, чтобы не видеть напротив синие глаза, что сканируют пространство с высокомерным лицом. Лиля с кем-то без остановки трындычит, желая вписаться, а Кире явно также «комфортно» как и мне.

Даже коктейль, который нам принес незнакомец, промямлив что-то, что я не расслышала, и тот не помог. Думала, хоть немного расслабит, а напротив, будто еще больше заставил напрячься.

К слову, коктейль действительно оказался вкусным, не горьким и не сладким, без кислинки, что оставляет противное послевкусие.

Поначалу не хотела брать, но Андрей убедил, что у него не бывает дряни. И раз уж пришла, почему бы и не попробовать алкоголь богатых людей.

— Мне надо в уборную. — шепчу Кире, на что та показывает время.

Мы договорились, что побудем максимум до двенадцати. А уже идет первый час.

Знаю, что у нее сложнее с родителями, они сильно бдят за девушкой, поэтому киваю.

— Тебя проводить?

— Я уже написала адрес отцу. — она переводит взгляд на хихикающую Лилю с кем-то из парней: — Не теряй ее из вида, ради бога.

Усмехаюсь, кивая девушке, и она быстренько встает и не прощаясь уходит. Все заняты своим делом, кто-то общается, кто-то расслабленно курит кальян. Тот, кто мог бы съязвить на тему комендантского часа или детского времени отсутствует.

Пытаюсь поймать внимание Лили, но спустя минуту плюю, понимая, что ей совсем не до меня.

Встаю, пытаясь догадаться куда идти, чтобы найти нужное мне помещение. Протискиваясь сквозь толпу тел, что пытаются двигаться в такт музыке и оказываюсь в коридоре. Наверное впереди кухня, поэтому иду в обратную сторону.

Углубление чуть дальше кажется правильным путем. И я пытаясь не толкаться все же иду посмотреть туда.

Попадаю в большой холл из которого есть выход в несколько дверей.

Черт.

Музыка здесь слышится чуть приглушенной, и уши буквально отдыхают. Мне вчерашней смены хватило, там, кстати, тоже был ажиотаж.

Но не так, как тут, конечно.

Прислушиваюсь к одной из дверей, но не слышу ничего. Поэтому несмело нажимаю на ручку двери, заглядывая. Но когда до ушей долетают женские стоны резко закрываю дверь, отходя подальше к следующей.

Нет.

Это явно не то, что мне нужно. Оглядываюсь в поисках, и замечаю прикрытую тюль, что видимо закрывает выход на террасу.

Отдергиваю, всматриваясь в освещенную зону двора. И тут же замечаю парня, что сидит на ступеньках и выпускает дым кольцами. Хватает пары секунд, чтобы догадаться, кто это.

Несмотря на то, что парень сидит в капюшоне и безразмерной толстовке, не знаю, почему я без сомнения определяю его личность. Может быть, потому что видела его в ночи с тлеющей сигаретой, а может быть просто угадала.

Сдергиваю обратно, не понимая, что делать, не врываться же в каждую дверь.

Пройдя чуть дальше в узкий коридор вижу лестницу. Может быть на втором этаже, есть отдельная ванная комната.

Однако, я не успеваю сделать шаг, как в пространстве возникает Ярцев.

— Эй, ты чего здесь?

— Отцу звонила. — вру, желая не казаться идиоткой.

— А, — он хмурится: — Все ведь в порядке?

— Да, вполне. — киваю ему.

— Там подруга твоя поехала с нашим Деминым. — округляю глаза в ужасе, на что Андрей тут же объясняет: — Да за алкоголем поехали. Закончилось. Димон не пил, не парься.

Выдыхаю, прикрывая глаза и тут же смотрю в телефон, в котором висит уведомление от Лили.

— Ладно. — пытаюсь не показывать того, что это слегка выбило из колеи.

— Ты чего такая дикая, красавица? — задаёт вопрос Андрей вполне серьезным тоном.

— Работа заставляет быть осторожной. — коротко отвечаю, а он кивает ударяя себя по лбу.

— Наверняка там тоже беспределят часто? — смеется он.

А мне вот это совсем не кажется смешным.

— Можешь подсказать, где ванная комната? — переминаюсь с ноги на ногу.

— Да, да, конечно. Пойдем, провожу. — он указывает в сторону лестницы, а меня одолевает тревожное чувство.

Тем не менее я делаю шаг за ним и поднимаюсь на второй этаж. Однако, мы оба останавливаемся, услышав то, как открывается раздвижная дверь.

Борзовский волком смотрит на нас обоих, медленно стягивая капюшон толстовки.

— Идем. — улыбается Андрей, подталкивая меня вперед.

Сама не пойму, почему зависла и упрямо смотрю в нахальные глаза. Но чувствуя руку на талии все же отмираю, и двигаюсь выше.

— Здесь в основном спальни. Предки, сестра и моя. Сюда вход по сути закрыт, так что особо нетерпеливые развлекаются внизу. — снова смеется, а я не признаюсь, что это то как раз уже поняла.

— Скажи мне, зачем ты устраиваешь такие вечеринки? — интересуюсь, стараясь понять в чем суть.

Парень пожимает плечами, задумываясь. А я все еще задаюсь вопросом, что с ними со всеми не так.

— Не знаю, повеселиться. — просто говорит он.

— А другие способы?

— Ну иногда мы с парнями рубимся в плейстейшен на бабки или на тачки.

Округляю глаза, когда он совершенно серьезно начинает размышлять вслух.

— Еще игру посмотреть, футбол или хоккей.

Глава 19

Арина

Остолбенело смотрю на двух парней, схлестнувшихся глазами. Сейчас бы под шумок уйти куда-нибудь.

— Помешал. — чеканит Ярцев в ответ Борзовскому.

Тот же деланно удивляется, двигаясь ближе.

— Сорян. — озвучивает вставая рядом с ним, а затем медленно ведет взглядом на меня.

Не понимаю эмоцию с которой он смотрит, и отсюда хочу тут же оправдаться. Да только для чего и к чему.

Бред.

— Я пойду. — оторопело прихожу в жизнь.

— Мы не закончили, красавица. — тут же отвечает Ярцев, даже не глядя на меня.

— А тут что-то начиналось?!

Ощущение, что Борзовский намеренно провоцирует не пойми на что.

— Ничего не начиналось. — раздражаюсь на них обоих: — Андрей, я тебе все сказала.

Обхожу обоих, только чувствую, как меня хватает рука Кирилла. Вопросительно вздергиваю бровь.

— Спросить кое-что хочу. — озвучивает он.

Вижу, что Ярцев ухмыляется и расплывается в улыбке.

— На сегодня я не против. — кивает Кириллу и уходит обратно в зал.

Не понимаю, что происходит и ошарашенно провожаю его глазами.

— Что это было? — летит в меня вопрос тут же.

А это уже даже вызывает смех.

— Слушай, — театрально делаю вид, что что-то вспоминаю: — Мы разве общаемся?

— Коротышка.

— Не смей меня так называть. — подхожу к нему ближе: — Твоему другу уже влетело, хочешь в лист ожидания?

Внутри ощущение, что со мной совершенно точно играют. И тут же, все почему-то складывается в возможную картинку.

— Или, подожди... — еще шаг: — У вас свои счеты?

Пристально смотрю на парня, но его невозмутимый вид небрежной расслабленности не выдает никаких эмоций.

— Слишком много чести, Гордеева. — надменно выдает он.

Киваю, удовлетворенная ответом.

— Вот и отвалите оба. — чеканю каждое слово.

Залезаю в телефон, нервно отбивая повторный вызов такси. Но теперь там вообще пишут, что машин свободных нет.

Да гребанная вечеринка!

Не на шутку раздражаюсь, продолжая оставаться здесь. Однако, мой неожиданный собеседник тоже все еще тут.

— В чем дело? — хмурится хрипло задавая вопрос.

— Ни в чем…— не понимаю, что сказать и шумно выдыхаю.

Отмахиваюсь, зная, что уж он то точно не поможет, лишь только позлорадствует.

— Арина? — вопрошает, скрещивая руки на груди.

Вскидываю взгляд, акцентируя свое внимание на имени…и мысленно закатываю глаза на собственные реакции.

— Такси не вызывается, а мне пора. — злость еще клубится, и оставаться здесь совершенно точно желания нет.

Я ненавижу этого мажора за его отношение, за его высокомерие. И все же стою и говорю с ним.

Ушла бы уже, пешком, черт возьми.

— Отвезти? — прилетает вопрос спустя паузу и я изумленно таращусь на него.

Приподнятая бровь в вопросе и ожидание моего ответа. Теряюсь, не предполагая такого исхода.

— Справлюсь без тебя. — Борзовский поджимает губы, кивает и усмехается.

А затем, засунув руки в карманы, собирается вернуться в место основных действий.

— Сколько это будет стоить? — задаю нелепый вопрос, наблюдая, как в приложении ситуация не меняется.

И хочу прикрыть глаза от своей глупости, а лучше скрыться под землей. Он останавливается, медленно поворачивается, и хмурится.

— Не понял.

— Ты ведь не повезешь бесплатно в разгар вечеринки.

По мере того, как я пытаюсь объяснить, его лицо действительно вытягивается от удивления. Или от степени моей тупости.

— Окей... — давая мне вдоволь насладиться стыдом, он добавляет: — Устроишь мне свидание.

Округляю глаза, думая, что мне померещилось.

— С кем?! — вопрос звучит почти визгом.

— С собой. — отвечает он, кривя губы в полуухмылке.

Скрещивает руки на груди, тут же прищурив взгляд, и наблюдает за тем, как мое лицо меняется от спектра эмоций. Потом снова приходит в норму, и затем опять вытягивается в удивлении.

— Подожди… — мотаю головой: — Я должна тебе устроить свидание с самой собой…Так?!

Он кивает, а эти инопланетные глаза определенно надо мной смеются.

— Когда?

Сама вообще не понимаю, зачем спрашиваю.

— Сейчас.

Звучит спокойный ответ, а я не выдерживаю и пытаюсь вновь заказать такси.

Он...

Да они здесь все больные!

Почему только и говорят о свиданиях. Будто для них это какая-то диковина, которой в мире не существует.

Машина вновь в поиске… Одна минута, две, три, четыре.

Борзовский все еще стоит здесь. А я прожигаю экран телефона взглядом, умоляя про себя, чтобы хоть кто-нибудь отозвался на заказ.

Глава 20

Арина

Отключаю вызов такси, блокируя смартфон. И с глубоким вздохом повторяю, что только ради собственной выгоды, я соглашаюсь на эту клоунаду.

Смотрю на него и недоумеваю, а он, в свою очередь, хочет развернуться и уйти.

— Ладно! — звучит резче, чем надо бы.

— Что ладно? — вскидывает свою бесячую черную бровь.

— Я согласна.

Вижу как он тянет уголок губ, но старается все же отчетливо не радоваться или, по крайней мере, не показывать вида.

— Тогда идем, Коротышка. — озвучивает с присущим ему высокомерием.

— Вещи?! — куртка осталась где-то при входе в огромном шкафу или может это вообще комната, как шкаф.

Борзовский кивает, и пропускает вперед. Стремительно шагаю, и даже самой кажется, что пятки в стареньких ботинках яростно стучат по идеально чистому кафелю.

Проходим сквозь толпу, мой случайный водитель идет сзади. Протискиваюсь между телами, когда какой-то парень берет меня и пытается утащить в танец, смеется, что-то невнятно говорит.

— Руки убрал. — твердо и довольно громко слышу голос у уха.

Парень тут же извиняющимся видом смотрит на мою охрану, и поднимает ладони вверх.

Не понимаю, почему все так на него реагируют.

— Идем, — чуть подталкивает меня сквозь людей и мы, наконец, оказываемся в холле, где несколько компаний стоят и общаются.

Борзовский тут же раскрывает вход в нарнию с куртками и принимается искать.

— Что за куртка? — слышу его раздраженный голос.

— Черная… — отвечаю, а парень со скепсисом бросает в меня взгляд: — Стеганая.

— Короткая, длинная, марка, лейбл? — тут же чеканит.

— Короткая, — немного чувствую себя неловко и тихо добавляю: — Без бирок.

Парень на секунду останавливается, но я не вижу его лица.

— На, — протягивает явно не мою вещь, а замечая, что я хмурюсь продолжает: — Оденешь мою, я завтра привезу. Сейчас здесь…— пытается подобрать слово, а я не знаю, что делать.

Будто сама вселенная не дает мне уехать с этого места.

Чтобы я еще раз послушала Лилю!

Прикрываю глаза, тяжело вздыхая, и накидываю кожаную вещь себе на плечи.

Он остается в толстовке и мы, в конце концов, выходим из дома к парковке. На улице зябко, поэтому недолго думая, я просовываю руки в рукава, закрываясь на запах.

Ненавижу холод, поэтому зимой я похожа на капусту, но никак не на девушку.

Он останавливается у машины, нажимает на брелок и фары тут же бесшумно моргают. Обхожу машину, и пытаюсь открыть дверь, но мне не удается, поэтому водитель открывает изнутри.

Не представляю, как пройдет эта поездка, но уже очень хочу чтобы она закончилась.

Вспоминаю его поведение в баре, когда ему стало стыдно, и сама себе насмехаюсь. Что ж это он в наполненном доме не побоялся идти рядом со мной.

— Замерзла? — бросает серьезно и заводит двигатель.

— Нет.

Отвечаю, пристегивая ремень безопасности. Он в ответ молчит и, наконец, трогается с места. Судя по тому, какой маршрут выстраивало приложение такси, ехать не меньше часа.

Главное не говорить и сделать вид, что его тут нет.

— Музыка? — снова слышу баритон.

— Без разницы.

Он выдыхает, но молчит и аудиосистему не трогает. Выезжаем на трассу, оставив позади поселок, и он разгоняется сильнее, я же отворачиваюсь к окну, нервно скручивая пальцы.

Воздух будто наполнен чем-то тяжелым, а молчание гнетет.

Обычно, если мы с папой ездим куда-то, то всегда разговариваем, потому что из-за занятости друг друга, редко удается поговорить. Но сейчас я вообще не имею ни желания, ни мыслей о темах для разговора с этим человеком.

Это ведь, чистой воды, сделка.

— Если так будет проходить наше свидание, это провал. — подает голос Борзовский.

— Никаких уточнений, как оно должно пройти не было. — тут же устало парирую.

— Н-да. Неувязочка. — цокает он.

Достаю телефон, в момент как подскакиваю от громкого звонка его телефона. Невольно замечаю, что ему звонит некто по имени Анька, но поспешно отвожу глаза. Это не мое дело.

Он отключает звук, но трубку не берет. Сама же утыкаюсь в телефон, проверяя сколько времени и надеясь, что отец не укатил в ночную смену, потому что несколько раз я уже его ловила на этом.

Он, конечно, приводит весомые аргументы, так как денег получается побольше, чем в будние вечера, но все же, мы договаривались. Если у меня одна смена в баре, значит и он не работает по ночам.

Захожу в сообщения, чтобы написать Лиле, что уехала и ей надо бы последовать за мной. Смотрю зайдет ли она в сеть, после того, как я отправила послание, но девчонка просто-напросто игнорирует.

Надеюсь, с ней все в порядке. Не знаю, чего можно ожидать от этих людей.

Блокирую телефон, вновь провожая одинокие фонари за окном машины. Тишина уже даже ощущается комфортной, может быть потому что в своих мыслях мне удалось забыть с кем я в машине.

А когда уже оказываемся в городе, понимаю, что смысла называть адрес нет, потому как парень едет по правильному маршруту.

— Ты же выполнишь свою часть договора? — хрипит спустя несколько минут.

— Да. — отвечаю ему.

Изначально подумала о том, что свидание на лавочке во дворе нашего дома исключительная романтика на десять минут. Уверена, у этого человека это будет впервые.

— Теряюсь в догадках, как это будет. — тихо отвечает он.

Но я молчу.

Вижу, что мы подъезжаем ко дворам, но перед поворотом замечаю знакомую машину.

— Останови, пожалуйста! — тут же хмурюсь.

Борзовский бросает взгляд на меня,будто я полоумная.

— Пожалуйста! — он тут же съезжает на обочину, а я отстегиваю ремень безопасности: — Извини и спасибо, — бросаю, сама не знаю зачем и выскакиваю из машины.

Глава 21

Кирилл

В зеркало заднего вида смотрю, как она пытается перейти дорогу и чувствую себя идиотом. Словил ступор и не представляю что делать.

Можно было бы вернуться на вечеринку и, наконец, расслабиться, но это ведь дополнительные баллы в мою копилку.

Да и, в конце концов, она действительно считает, что так легко отделается?

Наивная Коротышка.

Продолжаю наблюдать в зеркало заднего вида и вижу, как она общается, видимо, с отцом.

Что ж, Борзый, и такое бывает.

Открываю дверь, выходя из тачки и двигаюсь в их сторону.

— Доброй ночи. — звучу намеренно громче, Арина тут же ошарашенно застывает и даже не поворачивается: — Помощь нужна?

Ее отец досадно поджимает губы.

— Спасибо, молодой человек. — грузно вздыхает: — Но тут похоже на свалку…

— Пап. — она тепло смотрит на своего старика: — Покажем на шиномонтажке во дворах, может быть…

— Я могу отогнать? — показываю назад себя на свою машину.

Арина прикрывает глаза и теперь поворачивается прямо смотря.

— Спасибо, не нужно. Ты можешь возвращаться.

Ее отец хмурится видя настроение дочери, я же сжимаю челюсть.

— Вы знакомы?

— Нет пап. — тут же выдает она.

— Учимся в одном универе. — говорю вместо нее, раздражая еще больше.

— А, доброй ночи. — отец тут же тянет руку поздороваться: — Константин Ильич Гордеев.

— Кирилл. — намеренно не называю фамилию.

Кажется, что сейчас и здесь это крайне неуместно.

— Что ж, спасибо, подбросили Аришу. — отвечает он, а я посылаю улыбку с поджатыми губами, потому как вижу, что она закатывает глаза.

— Ерунда. Может отогнать к дому? Трос есть…— все же предлагаю, не оставлять же почти на середине дороги.

— У тебя ж автомат наверно… —почесывая затылок говорит ее отец.

— Нет, механика. — отвечаю, и уже делаю шаг к машине: — Я сейчас подгоню.

Стремительно иду к машине, раскидывая, как славно складываются обстоятельства. А в течении буквально пары минут, я уже подъезжаю задом к старенькому митсубиси.

Снова выхожу на улицу, еще заметив пока разворачивался, что Арина сложив руки на груди что-то бурчала отцу.

— Готово, — накидываю трос: — Можно ехать.

Ее отец тут же спохватывается, садясь в машину. А она испепеляет взглядом, но уже мягче что ли.

— Я сяду к отцу.

— Не было сомнений. — парирую в ответ с усмешкой.

Аккуратно разворачиваюсь, видя как ее отец, открыв дверь, пытается направлять машину и заезжаю в сторону их двора.

Оказываясь внутри, пытаюсь прикинуть как лучше запарковаться, идеально, чтобы два места напротив были свободны.

— Кирилл, Кирилл! — слышу как ее отец зовет меня: — Стой!

Машет рукой и я выглядываю, открывая дверь.

— Нормально! Нормально! — глушу авто и выхожу, пытаясь распознать, что ее старик придумал.

— Сейчас подтолкну сюда. — отвечает он, замечая, как я подхожу следом.

— Я помогу. — встаю сзади, и тут же из машины выходит Арина.

Встает по другую сторону от меня и тоже готовится толкать.

Капитально зависаю на этом моменте как остолоп. В моих буднях та, что сидела бы на пассажирском и ногтем не ударила, еще и причитала бы, раздражая.

Ее отец встает у руля и мы втроем толкаем их старенькую лошадку.

— Все, ребята, все! — отец, довольный проделанной работой, высовывает ключи и закрывает автомобиль.

Посылаю взгляд в девушку, но она явно чувствует себя не в своей тарелке. Отворачивается и на меня не смотрит.

— Вот развалюха, а! — отец подходит к нам: — Измазался весь, сейчас…— окидываю взглядом джинсы и толстовку.

— Пустяки! — отмахиваюсь, а девушка тут же судорожно осматривает куртку.

Несколько полос влажной грязи все же имеются и она, открывая свою маленькую сумочку, тут же достает салфетки, с остервенением пытаясь оттереть.

— Пустяки говорю. — намеренно медленнее озвучиваю.

Она вскидывает глаза и поправляет волосы.

— Спасибо, тебе! — отец подходит пытаясь пожать руку: — Очень выручил!

Киваю, чувствуя какой-то приятный осадок. Нечасто мне в моей жизни говорили спасибо, правда и я для этого сделал не так уж много.

— Подожди, сейчас… — он лезет в карман, доставая старенький кошелек.

— Не, не… — останавливаю, поднимая ладони к верху: – Я не возьму.

—Но...

— Не возьму. — решительно отвечаю, а ее отец с какой-то лютой благодарностью в глазах убирает в карман кошелек.

И почему, черт возьми, так в жизни происходит.

— Пап, ты иди, я сейчас. — подает печальный голос девушка.

— Еще раз огромное спасибо, Кирилл. Рад знакомству. — тепло улыбаясь ее старик говорит напоследок.

— Взаимно.

Коротко отвечаю, не привыкший получать столько эмоций от незнакомого человека. Да знакомые ни разу в жизни так не вели себя со мной. Кроме Николаевны, конечно.

Чем-то даже напомнило ее.

Но я выжидательно смотрю на девушку, которая явно волнуется что ли.

— Спасибо, ты очень помог. — при этом искренне звучат ее слова.

Киваю, поджав губы.

— И спасибо, что согласился довезти. — добавляет: — Вполне неплохое свидание вышло. — тише звучит, вызывая во мне усмешку.

— А ты и рада была бы так легко отделаться? — задаю вопрос в ответ, вздернув бровь.

— Может быть. — отвечает вполне серьезно.

Залипаю на эти чёрные, как ночь глаза. Но она быстро стряхивает собственный морок, принимаясь снимать крутку.

— Сдурела? — тут же останавливаю: — Потом обменяемся.

— Ладно… — принимает и отворачивается по направлению к своему подъезду.

Провожаю взглядом, отмечая, что даже несмотря на то, что куртка на пять размеров больше, картинка мне нравится.

Жду, пока она обернется, но она снова удивляет, ни разу даже не сбив шага и скрываясь в подъезде своей хрущевки.

Иду, к тросу, чтобы снять его и снова бросаю взгляд на старый лансер серебряного цвета.

Глава 22

Арина

Глупое “ты тут?” уже отправлено пять минут назад, а ответа нет.

Хожу по небольшой комнате, и чувствую себя странно. Я естественно понимаю, что это он организовал, и бесконечно благодарна.

Однако, такие люди никогда не делают что-то просто так. А учесть, что его фамилия тесно связана со всем, чем можно в этом городе. Откровенно, страшно подумать, чем это может закончиться для нас с папой, если сыночек останется недоволен.

Черт! И надо было, чтобы он попался вчера на пути.

Тру лицо, не представляя, что мне теперь делать, и как реагировать.

“Тут”

Приходит, наконец, короткий ответ.

Открываю сообщение, не зная, как начать.

“Я хотела кое-что узнать…”

Пишу, отсылая первую часть.

“Валяй”

Придурок! Даже читая это сообщение слышу эти надменные дерзкие ноты в его голосе.

“Это ты починил машину отца?”

Надо ведь получить доказательства, или не надо…

“Коротышка, я похож на того, кто это готов сделать?”

Приходит ответ, а я задумываюсь над его словами.

И черт с этой коротышкой, которой он меня называет, но вот честное слово, кажется всего лишь переписка, а раздражает так, будто я его вижу перед глазами. И хочу, блин, быть благодарной, но как это возможно с этим напыщенным индюком!

Рычу, отбрасывая телефон. Не буду ничего писать, потом как-нибудь. Нет. Беру обратно в руки, печатая.

“Полагаю, это твоя вторая сущность.”

Пишу, даже не надеясь, что он поймет.

“Сущность?”

“Да, та, что вселяется в тебя по ночам и ты становишься похожим на человека.”

Отвечаю, следом написав последнее сообщение этому человеку.

“Спасибо, но я бы хотела узнать сколько это стоит, перешли, пожалуйста, чек.«

Знаю, что наверняка таких денег у меня нет, заглядываю в кошелек в котором храню свои кровно заработанные на черный день. Там от силы наберется тысяч шесть или семь.

Не хочется с ними расставаться, потому что так чувствую себя как будто безопаснее, нежели в кармане последние пятьсот рублей, но и не люблю быть должной. А этот человек сделал все, чтобы я осталась таковой.

“Чека нет”

Спустя несколько минут приходит уведомление .

Закатываю глаза, но больше не хочу вступать с ним в полемику, зайду на шиномонтажку, узнаю, сколько примерно это может стоить. И…

— Арина! — слышу отца: — Я тогда на работу. – улыбается он.

— Ага… — хмурится на мой запоздалый ответ.

— Ты уверена, что это твои знакомые?!

— Да, пап, я вчера позвонила, объяснила ситуацию, просто не думала, что так быстро починят.

Отец кивает, веря в мою ложь, а я буквально тону от ощущения того, что завтра нужно идти в университет, где наверняка я столкнусь с этими людьми.

— Мир все таки не без добрых людей, да, дочка. — настроение у папы лихое, и я могу понять.

Вчера он был весь разбитый, даже полез в старенький компьютер, чтобы поискать подработку, пока будут чинить машину.

— Ладно, пап, не гоняй, я пойду поваляюсь еще. — озвучиваю и оставляю поцелуй на его щеке.

— Моя птичка теперь ого го еще..--- смеется папа, ответно прощаясь со мной.

Валюсь на кровать лицом в подушку и бессильно рычу.

“Коротышка?” “Коротышка?”“Ты здесь?” “Коротышка?”

Телефон пиликает новыми сигналами, но даже слыша, сколько раз он написал, я не хочу реагировать.

“Арина..”

Сажусь на кровати и закрываю лицо, не представляю, что происходит и со мной, и вообще… Шумно вздохнув беру все таки гаджет.

“Что?”

“А что, если вторая сущность хочет увидеться с тобой…”

Внутри клубится что-то невразумительное. Живот будто сводит, а против воли улыбка хочет растянуться на лице.

И пусть с долей сарказма, но тянется ведь.

Отсекаю нелепые реакции, и рассуждаю здраво.

С одной стороны, мне нужно понять сколько стоит ремонт, да и в целом благодарить за помощь в переписке такое себе. С другой стороны, это ведь опять может закончиться оскорблениями и разочарованием,ну и по-честному, зачем оно мне?!

“Чтобы снова потом оскорбить? А, ты же наверняка подготовишься, и выберешь место, где не будет твоих друзей.«

Печатаю, а потом стираю. Снова прикрываю глаза, и практически не глядя, набираю одно слово.

Будто так рассудок не заметит то, что я делаю.

“Когда?”

“Сегодня вечером”

К завтрашним парам я подготовилась…, хотела отдохнуть, приготовить ужин, но до вечера еще целый день…

“Только для того, чтобы сказать спасибо”

Отвечаю, а он тут же присылает.

“Заеду в семь”

Откладываю телефон, смотря по сторонам, и чувствуя себя крайне глупо.

В голове стреляют слова Марины, и Лили вперемешку. Почему бы не насладиться вниманием?

Только вот Кирилл Борзовский, разве тот, от кого можно действительно позволить себе насладиться.

Глава 23

Кирилл

Подъезжаю к ее дому, делая вид, что полностью расслаблен. Хотя, по факту, хрен там.

Вижу, как девчонка выходит, несмело подходит к машине, а я изнутри открываю ей дверь.

— Привет. — говорит сразу, прежде, чем сесть в машину.

— Здравствуй. — хриплю, заводя двигатель.

Она садится, пристегивая ремень безопасности, и мы отъезжаем.

Вчера весь мозг себе сломал, куда могу ее отвезти, не в ресторан же…

— Ты голодна? — хмурясь спрашиваю.

— Нет, куда мы едем? — хохлится, очевидно, чувствуя дискомфорт.

— В зоопарк. — выдаю то, на что хватило моего скудного ума.

Даже сам кривлюсь от того, как это звучит. Арина ответно удивляется, но молчит.

— За городом есть что-то вроде фермы, не привычный городской зоопарк, там…

— Я слышала о нем. — перебивает кивая.

Фух.

— Так сколько стоил ремонт? — поворачивается на меня.

Качаю головой, не пряча ухмылку.

— Будем считать, что я загладил вину за идиотское поведение в баре…

Отвечаю то, что и планировал ей сказать. Она закатывает глаза.

— Что?

— Считаешь, что деньги смогут помочь? — отвечает вопросом на вопрос.

Бросаю на нее секундный взгляд.

— Я к тому, что учитывая то, кто ты…

— А кто я? — усмехаюсь, серьезно глядя на нее и вижу как недоумевает.

— Сын важной шишки города…— объясняет так, будто я придурок.

— И?

— И позволяешь себе многое, зная, что тебе за это ничего не будет. А твое пресловутое чувство вины, не что иное, как…демонстрация.

Выдает на одном дыхании то, что действительно думает. К слову то, что не осмеливаются сказать мне другие.

Неприятно, конечно, но и добавить нечего.

Правда в том, что вся моя жизнь как раз и состоит из того, что нельзя, а я превращаю это в можно, без учета последствий.

— Ты ведь не знаешь…— подбираю слова, чтобы отмазать себя.

В очередной раз.

— Достаточно того, что я уже видела. И к слову, если ты думаешь, что меня задело твое поведение… — прищуриваюсь, вновь посылая в нее взгляд, а она пожимает плечами и продолжает: — То слишком много на себя берешь. Может быть в вашей компании ты король, но…

— Но для тебя обычный зажравшийся ублюдок, так? — продолжаю за нее, сворачивая на трассу.

— Примерно, да…— не тушуясь отвечает она.

Раздражение поднимается легкой волной, но я хоть и отморозок, но прекрасно понимаю, что наши вселенные находятся в разных измерениях.

— И тогда почему же ты здесь? — выходит немного грубо.

Бесит ведь.

— Потому что хочу узнать сумму и потому что спасибо не говорят в переписке… — поворачивается ко мне: — Ты действительно очень помог, но если ждешь, что я тут же брошусь тебе в ноги…

Провожу рукой по волосам, кивая.

Это то Коротышка, я понял сразу.

Она отворачивается, очевидно, думая, что перегнула палку, потому что вижу как тяжело вздыхает.

— Да….вряд ли наше общение задалось.

—А разве оно вообще должно существовать? — бурчит в ответ, смотрит в окно.

Прикрываю глаза, потому что эти иголки крошечного ежика порядком надоедают. А я не отличаюсь терпением.

Останавливаю машину, на что Арина резко вскидывает глаза на меня. Сжимая челюсть прожигаю лобовое стекло.

— Спасибо сказала, сумму не узнаешь, можешь выходить. Миссия выполнена. — стараюсь не обращать внимание, на явно вытянутое лицо девушки.

Она с пару секунд молчит, а потом шумно усмехается. Отстегивает ремень безопасности.

— Хорошего вечера.

Выходит, хлопая дверью, а я дергаю ногой, пытаюсь успокоиться.

Тот момент, когда агрессия имеет накопительный эффект.

Прикрываю глаза с силой откидываясь на подголовник. Посылаю взгляд в зеркало заднего вида, замечая, как обхватив себя руками, она идет по обочине.

Идиот!

С рыком разворачиваю тахо, оставляя следы шин, и нагоняю девушку, перекрывая ей дорогу. Открываю дверь, ожидая, что она сядет.

Но Коротышка демонстративно обходит машину и движется дальше. Бью по рулю выходя из машины.

— Сядь в машину.
Она в ответ не обращает внимания и продолжает идти.

Черт, упрямая как баран!

— Арина, сядь в машину!

— Пошел к черту!

Слышу яростный ответ и она, не оборачиваясь, показывает средний палец.

Глубокий вдох, и в несколько шагов оказавшись около нее, останавливаю за локоть. Но девушка будто ожидая, хватает мою руку и, крутясь вокруг себя, заламывает ее.

— Я сказала, пошел к черту, Борзовский. — цедит сквозь зубы.

А у меня, как у полоумного вырывается ухмылка. Больно, сука, но терплю, не выказывая. Хотя, не сказал бы, что она применяет достаточно силы.

Отталкивает отпуская, и снова идет по направлению в обратную сторону к городу.

С секунду раздумываю, но снова нагоняю девушку. Теперь уже вставая напротив, и заставляя, в конце концов, остановиться.

— Ты не понимаешь русский язык? — прищуривается с огнем в темных глазах.

Отрицательно качаю головой.

А потом, черт его знает, что происходит, но как только взгляд опускается на ее губы, я делаю то, за что можно считать меня суицидником.

Касаюсь мягких губ, откровенно ожидая удара в печень. Но пока Коротышка ловит ступор, мне удается целомудренно ее целовать. А потом она оживает, толкая в плечи.

— Ты больной?! Я тебе не из твоих поклонниц! — повышает голос, краснея: — Гадство!

Снова ее ладони с силой ударяются об мои плечи.

— Еще раз тронешь, снова поцелую. — стою с ехидным лицом и отвечаю ей, играя бровями.

Она рычит, демонстративно вытирая рот, в секунду это движение будит внутри монстра. Хватаю ее за талию, прижимая к себе и смотрю прищуренным взглядом на оторопелое лицо.

— Отпусти, идиот! Извращенец!

Она пытается вырваться, но навыки самообороны она явно не до конца отточила.

— Отпусти сказала или я…

Не даю договорить вновь касаясь мягких губ, напористо целую без намека на ту целомудренность, что проявил ранее.

Глава 24

Кирилл

Смотрю в потолок, и как идиот улыбаюсь.

Только кажется, что дело уже совсем не в том, что я веду в счете.

Остервенелое желание вновь коснуться ее губ так и зудит. А переключиться не получается.

Даже семи еще нет, чтобы приехать к первой паре, а я уже наполовину готов газовать к университету.
Самому смешно от этой бессмыслицы в голове.

Глядишь, еще и учиться начну.
Эта мысль, и вовсе, вызывает глухой смех.

Однако, сам не понимаю, как так получается, что сначала она раздражает и одновременно восхищает, а потом будто готов говорить с ней обо всем.

Это отчаянно подавляю, зная почему делаю.

Но отличить искусственное от натурального умею.

И в том то и загвоздка, что Коротышка вся натуральная.

Без единого движения фальши.

Эмоциональная, которая вроде пытается таковой не быть. Не глупая девочка, которая уж точно понимает, что вся эта хрень, что творится между нами и Ярцевым, полная муть.

Просматриваю снова ее профиль, ощущая себя, не меньше. И пытаюсь придумать, что делать дальше.

Потому что если это затянет, это кранты.

Нам всем.

А нужно сделать так, чтобы не затянуло. Пока мы играем в кошки мышки, позволяя себе нечто запретное, это ведь не проблема. Но когда в ее глазах появится другой огонь, тогда нужно тормозить.

А может быть и уже пора.

Учитывая, как рьяно Ярцев пытается обхаживать ее. Ощущение, что и сам втюхался в девчонку.

Мне такое неизвестно, у меня скорее интерес…скажем, платонический.
Наверное.

Встаю с постели после пятнадцати минут ступора на ее фотках, и собираюсь в универ. Пока натягиваю футболку, на всю комнату орет телефон.

— Что надо? — Соколова уже оборвала все возможные гудки.

— Кирюш… — шумно выдыхаю в ожидании когда она облачит мысль в слова: — Заедешь? У меня машина сломалась.

Они живут недалеко. Опять же, учитывая дружбу и прочее, смотрю на время, прикидывая так, чтобы успеть к тому времени, как Гордеева пойдёт с остановки.

— Через десять минут.

Озвучиваю в трубку и отключаюсь.

Это, конечно, не входило в планы, но авось и сыграет на руку, чтобы маленькая любительница орешков не обольщалась.

Беру новую пачку, предполагая, что успею оставить ей где-нибудь и выхожу из дома.

Десять минут лихой езды под громкие биты, и я уже останавливаюсь у дома Соколовой.
Набирать не буду, сказал же десять минут, мать его.

Сейчас уже прошло двенадцать.

Отстукиваю ритм по рулю, а в голове еще девчонка, что сводит с ума своей чувственностью и отсутствием опыта.

Это ж сколько она еще не умеет, и что будет, когда прочувствует…

Мать твою.

Стараюсь сбросить настройки в мозгу, и наконец, вижу, как виляя бедрами в каких-то розовых мехах, вышагивает Анька.

— Прошло пятнадцать, — озвучиваю, заводя мотор, пока она еще даже не полностью села в салон.

— Прости, Кир, — тянется оставить поцелуй на щеке.

Пространство заполняется ее духами, уже не такими сладкими, но все равно чересчур насыщенными и интенсивными.

Открываю окно, срываясь с места к нужному заведению. Намеренно молчу всю дорогу, потому как нет желания, да и в себе надо бы разложить все по полкам.

Хаос в моей жизни неотъемлемая часть, но сейчас он другой. Просто потому что крутится вокруг одной персоны.

Музыка долбит в уши, вижу как Соколова то делает селфи, то что-то снимает.
Эти показные истории, намеренная демонстрация чего-то крутого заставляет про себя усмехаться.

У каждого такого человека, есть за спиной то, что отчаянно он хочет скрыть, показывая лишь искусственную картинку.

И снова, гребанные мысли столбятся на ней.

Паркуюсь уже изрядно раздраженный сам собой, Соколова вываливается следом. Идем ко входу, вижу что семенит рядом. Говорить не пытается, видя мое настроение.

Однако, когда мы оказываемся у турникетов все же голос подает:

— Кир, — демонстративно томно шепчет: — Давай сходим на первую пару, а потом ко мне…

Смотрю молча на девушку, испытывая отвращение.
Только вот краем глаза ловлю входящую через калитку Гордееву.

Наушники в ушах, а в руке пачка орехов. Кажется, она не видит, а я наблюдаю.

Правда, в следующую секунду чувствую губы Соколовой, что прижимаются к моим в не целомудренном поцелуе.

Глаза сами собой снова ведут к Коротышке, и теперь, мать его, она меня видит.