Босиком по битому стеклу

Пролог

Август 2022 г.

- Я ненавижу тебя, ты слышишь!

Её глаза метали молнии. Рука, в которой она держала пистолет, застыла. По траектории полёта пуля, выпущенная из «Макарова», должна была в аккурат прилететь мне между глаз.

- Гаф!

Я смотрел на неё во все глаза. Даже сейчас, глядя в дуло наставленного на меня ствола, я не мог уйти. Не мог оставить её. И рад бы, да не мог.

- Не смей называть меня так, Ставр! Для тебя я фрау Шиндлер! У меня есть муж, и ты мне не нужен!

- Муж?

Кривая улыбка исказила моё лицо, отчего шрам свело болезненной судорогой.

- Да, муж! И я счастлива с ним! - крикнула она, смахивая кулаком текущие по щекам слёзы.

- Настолько счастлива, что всю ночь корчилась подо мной? Кончала, как последняя шлюха?

- Я была пьяна! - зло процедила она сквозь зубы.

- Да что ты? - ухмыльнулся я, скользя по ней презрительным взглядом.

- Да! Я была пьяна! Я думала, что это мой муж!

- Удар ниже пояса, Гаф, если бы не одно «НО». Ты никак не могла об этом думать, выкрикивая моё имя всю ночь.

Сделав шаг назад, я опустился в кресло и, закинув ногу на ногу, достал пачку сигарет. Вытянув одну зубами, чиркнул зажигалкой и затянулся. Подняв вверх голову, кольцом сжал несколько раз губы, выпуская дым сизыми кольцами. Резко опустил голову и, прищурившись, ещё раз оглядел её с ног до головы.

Совершенна. Как в первый день, когда я увидел её. Тяжёлые длинные волосы цвета спелой пшеницы собраны в узел на шее, огромные васильковые глаза, в которых полыхает огонь ненависти, намертво спаянной с диким желанием, пухлые губы, чуть приоткрытые, через которые вылетает рывками воздух, поднимающий её грудь. Тонкая талия, которую я могу обхватить одной рукой.

В который раз думаю о том, какая она маленькая. Со спины просто девочка-подросток. Но как только взгляд падает ниже талии, на крепкие округлые ягодицы, то тут уже понимаешь, нет, женщина, жаркая, сочная, страстная. Женщина-омут, женщина-грех, женщина-погибель, и ад, и рай. Моя личная преисподняя, моё последнее искушение, моя Голгофа, мой крест. Она всё так же вышибает все мои предохранители, вызывает короткое замыкание, будит во мне зверя.

- Убирайся! - прошипела она, взводя курок.

- Детка, ты же понимаешь, что это не сработает. Что ты будешь делать, если вышибешь мне мозги?

Она прикусила губу и шумно выдохнула.

- Я буду жить.

Сухой ледяной голос режет пространство ножом, со свистом вспарывая воздух.

- Жить?

Я ухмыльнулся, чувствуя, как начинает подёргиваться щека. Она не сможет жить без меня. Не сможет быть счастлива. Я это знаю точно, и она это знает. Мы, как яд, как наркотик, как изощрённая чувственная пытка друг для друга, без которых можно существовать, но не жить. Если ты хоть раз попробовал то, что было между нами, то, что сейчас искрит, сжиживая воздух, которым мы дышим, ты уже никогда не сможешь от этого отказаться. Потому что всё станет пресным, безвкусным, как мокрая бумага.

- Ты сможешь жить, зная, что я к тебе больше никогда не прикоснусь?

- Да! - выплёвывает она. - Смогу!

- Врёшь! - усмехаюсь я. - Ты как всегда себе врёшь! Ты даже сейчас хочешь меня. Как всегда хотела. Даже в первый день, когда была сопливой девчонкой, только перешагнувшей порог совершеннолетия. Всегда! Даже когда сопротивлялась, когда отказывала, когда убегала. Всегда хотела, чтобы я брал тебя, как последнюю шлюху.

- Не смей! Не смей мне этого говорить, Ставр! Ты подонок, убийца и насильник!

Её голос звенел, отражался от стен пустого дома. Ведьма, заманившая меня в свою ловушку. Сделавшая то, что не удавалось никому. Которая может, просто нажав на курок, навсегда избавить этот мир от меня.

- Но это не мешает тебе стонать подо мной и молить о большем. Не мешает тебе позволять мне всё. Ты любишь гореть в моём аду, монашка. Каково быть сучкой дьявола, отмаливающей у Бога с утра свои грехи?

- Заткнись!

Гаф громко выдохнула. И я увидел это. Возбуждённые соски, которые тёрлись о ткань её майки.

- Да ладно, детка! Тц! - Цыкнул я, закусывая губу. - Ты уже прямо сейчас течёшь! Мне вот интересно, - я наклонил голову на бок, - что же тебя возбуждает настолько сильно? Желание раскроить мой череп или возможность попрыгать на моём члене? А может, и то и другое?

- Не мечтай! Это раньше я не могла сравнивать тебя ни с кем, а сейчас могу!- Криво улыбнулась она.- И поверь, не настолько ты умелый любовник, как думаешь.

Сучка. На что она рассчитывала, выдавая мне этот бред? Я узнал всё, что мне было нужно. И как бы она ни пыталась переубедить меня в обратном, заставив поверить в это, все сведения, которыми я обладал, говорили об обратном.

- Ну что ж, Гаф, - задумчиво оглядел её, залипая на груди. - Тогда ты мне скажешь имена всех своих любовников, и я лично прикончу каждого и брошу к твоим ногам все члены, которые трахали тебя.

Звук приближающихся сирен за окном разрезал тишину раннего утра. Он становился громче с каждой секундой. Её зрачки расширились, полностью сожрав васильковую радужку.

- Я всего лишь попросила тебя привезти мою дочь!- Прошипела она, медленно пятясь к двери.- Всего лишь привезти её! Маленькую девочку, которую у меня украли. Просто привезти!

- Так всё-таки твою дочь, Гаф?- Мягко спросил я, медленно поднимаясь.- Не дочь Маргери Линдерман, а твою дочь?

- Нет! Не двигайся!

Она уже стояла в дверях. Звук сирен слышался на соседней улице. Максимум десять минут, и они уже ворвутся в эту комнату.

- Гаф. Останься.

Голос внезапно садится, уходя в хрип. Резко развернувшись, подхожу к окну и распахиваю его настежь. Летнее марево сбивает с ног. Температура, как в адовом пекле, просто плавит мозг. Город плывёт в обжигающем лёгкие воздухе.

- Ты даже не смог её найти, Ставр.

Её шёпот громче выстрела, он перекрывает шум каменного многомиллионного монстра за окном.

- Не смог найти маленькую девочку, которой так нужна помощь.

Глава 1 Ставр

Глава 1

Август 2018 г.

- Ну что, мы с тобой договорились?

Липкие маленькие, глубоко посаженные глазки бегали по сторонам. Я усмехнулся и, достав сигарету, затянулся, задумчиво пуская кольца губами. Мой взгляд скользнул по собеседнику. Пацан ещё совсем, но уже гниль редкостная. Тонкие черты лица, губы вытянутые в ниточку, болезненная бледность лица говорила о том, что он давно и плотно на чём-то сидел. Неделю назад он слил мне свою тачку в счёт долга, а теперь ещё и это.

- Сколько ты мне должен, Игорёк? - хриплым прокуренным голосом спросил я.

Тонкие пальцы суетливо расстёгивали пуговицы воротника, дёргая его во все стороны.

- С учётом процентов? - срывающимся голосом спросил он.

- Я не благотворительный фонд, Игорёк. - хмыкнул, оглядывая его опять ленивым скучающим взглядом.

- Двадцать пять.

- Двадцать пять чего? - поднял я бровь.

- Миллионов. - выплюнул он, скривившись. - Двадцать пять миллионов рублей.

- Умница. - ухмыльнулся я. - Всегда отвечай чётко, а то я могу быть очень непонятливым, а для тебя это пиздец как страшно. Под пятьдесят процентов. Итого?

- Как пятьдесят? - побелел он. - Было же двадцать пять.

- Условия только что изменились, Игоряша. Будешь спорить? - поднял бровь, доставая из-за пояса ствол и укладывая его на стол.

Он нервно сглотнул и подался назад.

- Н-нет, Ставр, даже в мыслях не было. - стал заикаться он.

- Смотри, - наклонился вперед, повернул голову вправо-влево, хрустнув шеей. - А то, когда со мной спорят, я становлюсь охуеть какой непредсказуемый. Итак. Сколько у нас получается?

- Тридцать семь пятьсот. - прохрипел он.

- Правильно. И когда у нас срок отдачи долга, напомни мне? - сигарета, щелчок, затяг, дым.

- Одиннадцатого августа. - дёргая воротник, прохрипел Ларин.

- Ммм. Если не ошибаюсь, это именно сегодня? - прищурившись, откинулся на спинку дивана, вытянув по спинке руку и постукивая по коже пальцами. - А сколько ты отдал?

Молчание.

- Верно, Игоряша. Отдал ты ни хуя. И что мы с тобой будем делать? Может прострелить тебе яйца?

Он дёрнулся и икнул.

- Ставр... - начал он.

- Ставр? - Кривая ухмылка была больше похожа на оскал. - Для тебя, Игоряша, я Даниил Архипович.

- Да, конечно. - его голова закачалась, как у китайского болванчика. - Даниил Архипович, я же предлагаю в счёт долга квартиру на Крестовском. Это гораздо больше.

- Так это по рыночной больше. - усмехаюсь я. - А ты не в том положении, чтобы со мной торговаться. Поэтому в зачёт идет только пятнадцать лямов, Игорёк.

Смотрю на него, сжав зубы. Ну давай, гадёныш, возмутись, чтобы я с чистой совестью отжал у тебя квартиру вообще за бесценок. Но тот молчит, грызёт ногти и сплёвывает на пол.

- Игоряша? Если ты продолжишь гонять питона, проценты начнут расти.

Он вздрагивает и испуганно моргает. Его руки начинают подрагивать. Он нервно чешется, обильно потеет, а это мне говорит о том, что у нарика началась ломка и сейчас он полностью в моей власти.

- Квартира на Фонтанке. - пересохшими губами шепчет он.

- Интересно, но насколько я знаю, - закрываю глаза и улыбаюсь, - она принадлежит твоей бабке. Напомни, кто она у тебя?

- Артистка! - цедит он, расчёсывая руки в кровь. - Балерина злоебучая, там с херовой тучей званий. У неё брюлики ещё есть. Старинные.

- Занимательная история. - тяну я, наклоняя голову набок. - Но пока сосредоточимся на квартире. Как же нам быть, Игорёк?

- Я бабку уломаю, и эта кошёлка перепишет свою конуру на меня. - слова уже захлёбываются в его глотке от желания вштыриться.

- А если нет? - ухмыляюсь я.

- Придушу, гадину. - заржал Ларин. - Она таблетосы горстями жрет, я видел у неё там Кломерил, добавлю в её кофе штук десять и прости-прощай старая проститутка.

- Добрый ты, Игоряша, как я посмотрю. - сплюнул и снова затянулся. - Ну, допустим. А ещё семь с половиной?

- Семь с половиной?

Его глаза мечутся, язык облизывает потрескавшиеся губы. Радужка бледнеет, вены на шее вздуваются.

Да ты, мальчик, уже поплыл. Мозги в полном зашкваре. Уже ни хера не соображают.

- Котёнок Гаф!- ухмыляется он, морща верхнюю губу.- Забирай.

- Это что ещё за хуйня, Игоряша?- вскидываю я брови.- На хера мне вшивый кот? Ты вообще берега попутал, мразота?

- Гаф!- рычит он, дергая себя за мочки ушей и почёсывая яйца.- Сладкая девочка. Целка ещё. Ни хера не умеет, даже не целованная. Прикинь, каково её будет на член натягивать. Титьки — закачаешься, талия — одной рукой обхватить. Жопа только под раскат, вдолбишься — охуеешь. Давай на неделю в пользование отдам, или на месяц. Дери, как хочешь.

- У неё что, пизда золотая, за семь-то с половиной лямов?- хмыкаю я, а самого уже блевать тянет.

- Давай на полгода!

- Ты же понимаешь, что я проверю, насколько она целка, Игоряша?- тяну я, охеревая от того, в какую плоскость перешёл наш разговор.

- Да без базара, Даниил Архипович. Она только что из закрытой школы приехала. Сводная моя.

- Стоп!- окидываю его ледяным взглядом.- Под статью меня подвести хочешь?

- С хера ли?

- Сколько ей лет?

- Восемнадцать исполнилось месяц назад.

Он уже подскакивает на стуле, оттого как его колбасит.

- Восемнадцать.- мягко повторил я, чувствуя, что член напрягся и начал пульсировать, отдавая болезненными спазмами в живот.- Как зовут?

- Глафира.- мерзко заржал Ларин.- Глафира Морозова. Котёнок Гаф.

Что-то неприятно мазнуло по нервам, но я отбросил это чувство. Глафира. Имя стрёмное, но ощущение, что я его уже слышал. Давно, а может недавно. Или очень давно. Глафира. Блядь! Член встал просто колом.

- Ну так что? Звоню? Посмотришь товар лицом?

Он достал телефон и стал постукивать им по столу, выбешивая меня в дым.

- В смысле?

Сжав пальцами переносицу, надавил несколько раз пальцами, прогоняя морок и начинающуюся головную боль.

Визуалы.

Ставрос Даниил Архипович, 39 лет.

Глава синдиката, один из самых опасных преступников.

Характер очень властный, жёсткий. Человек, привыкший добиваться своего любыми путями.

Принципиален в своей беспринципности.

Настолько отрицателен, что положителен.

Глафира Агеевна Морозова, 18 лет.

Выпускница английской католической школы «Сердце Святой Марии».

Мягкая, нежная девушка, рано потерявшая мать.

Вынуждена была рано расстаться с семьёй. Есть отец, но видится она с ним очень редко.

Знакомимся с нашими героями.

Глава 2 Ставр

Январь 2019 г.

- Ставрос, надолго уходишь? - Полкан смотрит на меня, ухмыляется. - Может, камеру за тобой так и оставить?

- Не дождешься, Кузьмич. - хмыкаю я. - Сколько вы меня уже брали? Раз десять? И что? Дело каждый раз разваливается ещё до обеда. Вот только что-то в этот раз задержался.

- Ну так и на старуху бывает проруха. - ухмыляется он. - Тебя скоро твои же шакалы и сольют. Говорят, ты их в ежовых рукавицах держишь?

- Не понимаю, начальник, о чем ты мне тут втираешь?

Вечная игра. Они догоняют, я убегаю.

- Расслабься, это же не официальный разговор. Будешь? - он кидает на стол пачку «Парламента».

- Ну да, ну да. - Тяну я, выуживая сигарету, оглядывая его кабинет. - И камеры у тебя не пишут, и старлей за дверью ни хуя не слышит.

- Тёртый ты калач. Всё знаешь. - Дёрнув головой, он откинулся в кресле и закурил, сдавливая фильтр сигареты зубами.

- Так не впервой. Хочешь, не хочешь, а эту азбуку выучиваешь сразу.

Полкан быстро подмахивает документы и протягивает их через стол.

- Не прощаюсь. - лыбится он.

- Иди на хер. - не остаюсь в долгу.

Сгребая бумажки, выхожу из кабинета не оглядываясь, по коридору и вон из административного корпуса. Задрав голову, вдыхаю воздух полной грудью, слушая скрип железных ворот. Месяц! Сука, целый месяц потерянного времени. В этот раз влип по полной. Пришлось адвокату землю носом рыть, чтобы вытащить меня из СИЗО.

- Ставрос! На выход! - крик караульного заставил улыбнуться.

Сплюнув, натянул воротник повыше и всё-таки оглянулся. Высокое здание нового следственного изолятора больше напоминало санаторий, если бы не решётки на окнах.

- Сука, камеру за мной оставить. - махнул я головой. - Хер ты меня теперь здесь увидишь.

- Давай, живей! Или так понравилось, что решил здесь прописаться? - заржал охранник.

- На хуй пошёл. - буркнул я, проходя мимо него.

Чёрный гелик уже ждал на дороге. За рулём Ларка. Шикарная блондинка чуть за двадцать. Всё при ней, смазливая мордашка, высокая силиконовая грудь, тонкая талия, ноги от ушей. Да вот лёгкий флёр потасканности никуда не денешь. Всего лишь тёплое тело. Не больше. Физиология, которую надо удовлетворить хотя бы для того, чтобы прочистить мозги. Ствол нужно было передёрнуть. Месяц без траха такое себе удовольствие, но кормить баблом тюремных клопов в погонах желания не было. Хотя организовать визит тюремной жены можно было даже не заморачиваясь, только заплати.

- Ставр.

Мягкие руки прошли по щекам, шее, груди и опустились вниз, замерев на пряжке ремня.

- Давай, зая, отъедем. Не хуй им тут бесплатное развлечение устраивать.

Она облизнулась и, втопив по газам, рванула по дороге.

- Тут рядом дачный массив. Может, туда? - хриплым голосом спросила Лариска.

Я лишь кивнул головой, доставая из бардачка айфон.

- Шоха, давай рассказывай, как обстоят дела. На тебе было две партии, и что с ними? Почему Галс не получил ни хуя за свои бабки?

Моя правая рука что-то объясняет по этому поводу, но мне по хуй. Деньги получены, товар не доставлен. А это удар по имени. У меня всё чётко, без накладок.

- Слушай сюда. Мне глубоко насрать, что там за херня у тебя. Чтобы сегодня к вечеру товар был на месте.

Машина медленно остановилась. Подняв голову, осмотрелся. Заснеженный лес. Ветки висят прямо над дорогой, которая убегает вглубь лесополосы. Красота. Опустил стекло и вдохнул морозный, обжигающий лёгкие воздух.

- Ну что, сладкий. Ты готов?

Ларкин голос окутывает, но ни хера не возбуждает. Хотя ствол уже и дымится, но я-то знаю, на кого. А это просто так, скинуть пар.

- Давай, детка, приступай.

Пальцы медленно расстёгивают пряжку. Звук молнии и горячее прикосновение.

- Ооо, да ты уже готов. - Она нервно, но чувственно облизывает губы.

И что-то должно ёкнуть, но нет. Чистая физика, ни капли чувств. Просто откинулся на спинку сидения и закрыл глаза, уперев в лоб кулак.

Её ладонь накрывает член через ткань боксеров, проводя по головке ногтем. По телу проходит сладкая судорога.

- Иди сюда, мой хороший.

Её пальцы стягивают трусы, освобождая член. Влажный рот тут же накрывает головку и ползёт вниз, умело, чётко, как и язык, который ласкает, вырывая стоны из моей груди. Рукой собираю волосы, натягивая их, откидывая с лица. Она тихо постанывает и работает, доставляя удовольствие. Губы скользят по всей длине. Замирая у самого паха. Волна освобождения проходит по всему телу. Сперма льётся рекой. Сжимаю Ларискино горло и чувствую свою пульсацию прямо под рукой, её глотательные движения добавляют остроты. Закрываю глаза, и передо мной другая женщина, и другие губы, собирающие моё семя. Мне нужно к ней.

- Закончила? - хриплым голосом, в котором уже сквозит неприкрытое раздражение, рычу я, оттягивая её голову вверх.

Член выскальзывает из Ларкиного рта. Тонкая нить слюны тянется за губами. Вроде и передёрнул, а картинка, нарисованная мозгом, опять начинает вызывать болезненное возбуждение.

Ларка ухмыляется и ведёт рукой вниз.

- Может засадишь как обычно, милый? Я же вижу, тебе мало. - Тянет она, задирая юбку, под которой кроме чулок ни черта нет.

Взгляд скользит по её текущей промежности. Перед глазами опять мелькают образы маленькой аккуратной киски, в которой никого, кроме меня, никогда не было, и, как я надеюсь, не будет. Скулы сводит от желания.

- Нет! - жестко отбриваю я. - Заводись, поехали.

Ещё немного, совсем чуть-чуть, и я буду вколачиваться между её ногами, охеревая, как в первый раз, когда пришлось брать её силой, когда слизывал горячие солёные слёзы с её щёк. А потом трахал маленькое тело всю ночь, наслаждаясь теснотой и криками сначала боли, потом наслаждения. Впитывая в себя её первый оргазм, удивлённо распахнутые глаза.

На языке появился нежный кремовый вкус. Вкус моей девочки с нотками моего же семени, когда языком зализывал нанесённые ей раны. Бляяя! Всё, боль шарахает по телу, заставляя сжимать зубы. Я знаю, что всё будет снова ни хуя не просто. Опять крики, опять страх, опять сила, которую нужно будет приложить, укладывая её под себя. Она так и не хочет понять, что никуда от меня не денется. Ещё два месяца она моя. Хотя… Сука, она теперь всю жизнь будет моя. Потому что солью под кожей сидит. Рёбра вырывает, вспарывает, полосует душу.

Глава 3

2018г август

В её глазах мечется ужас. Она отступает, пока не упирается спиной в стену. Я подхожу и нависаю над нею. Блядь! Её макушка ниже моей груди. Она мне чуть не в пупок дышит. Сука, хочешь, не хочешь, но нужно внести ясность. Статья мне не нужна, и какой бы сладкой не была эта лялька, присесть за неё года на четыре не улыбалось совсем.

- Детка,- я шумно вдыхаю её запах, касаясь носом волос, проводя по ним,- сколько тебе лет?

- Восемнадцать.- испуганно выдыхает она, пытаясь отстраниться от меня, вывернуться.

- А ты не пиздишь?- хмыкаю я, проводя ладонью по волосам.

- Н-неет,- заикается малявка.

Так, тут Игоряша пургу не прогнал. Уточняющий вопрос.

- И когда же ты стала такой взрослой, крошка?

Пальцы скользнули вниз по косе, словно невзначай коснувшись вишенки соска. Её щёки вспыхнули, она дернулась, пытаясь уйти от прикосновения. Стянул с волос резинку и прошел пальцами вдоль плетения, расчёсывая светло-русые пряди. Они накрыли её грудь, спускаясь почти до колен. Охуеть. Я уже представил, как буду наматывать их толстым жгутом на руку, когда поставлю её на четвереньки и буду долбиться в сладкую текущую щелку, оттягивая голову назад. Перед зеркалом. Я буду делать это перед зеркалом, чтобы смотреть на неё. На её открытый рот, на груди, которые будут покачиваться на каждый удар.

- Неделю назад.- сглотнула она.

Сука. О чём это она?

- Полгода, сладкая.- оскалился я.

- Неет.- машет она головой,- У меня день рождения был третьего августа.

Да твою-то мать. Точняк. Я спросил её про день рождения. Неделя. А этот наркот сказал, что месяц назад. Совсем мозги в хлам стухли. Значит уже взрослая. Ммм, зая, ты только что развязала мне руки, позволив делать с тобой всё и даже больше. Я ухмыльнулся, в красках представляя это «всё», что буду делать с ней сам и чему её научу. Её жёсткое свистящее дыхание обжигает моё тело через одежду, распаляя меня ещё сильнее. Начинаю давить на неё массой, чувствую, как высокая грудь расплющивается о пресс, и по моему телу эхом проносятся удары её сердца, которое колотится, как сумасшедшее. Руки взлетают, и маленькие ладони упираются в мою грудь.

- Не надо, детка, не сопротивляйся.- смеюсь я, наклоняясь к самому уху, прихватывая мочку губами.- Бу!- рыкнул я.

Она вздрогнула всем телом и закрыла глаза.

- Отпустите меня, пожалуйста.- одними губами прошелестела она.- Меня Игорь ждёт.

- Тебя никто не ждёт, девочка.- веду носом по её щеке, а потом облизываю её.

Бляяя, сладкая, как ванильная карамелька.

- Игорь,- нервно шепчет она.- Игорь… Меня… Он ждёт…

Кукла вертит головой, пытаясь уйти от меня, пока я не хватаю её рукой за подбородок, заставляя, наконец, взглянуть на меня.

- Девочка,- с губ срывается низкий рык.- Тебя никто не ждёт. Твой охуенный Игоряша отдал тебя мне, в счёт своего долга, на шесть месяцев. Так что советую привыкнуть к тому, что на ближайшие полгода ты моя собственность, и я могу делать с тобой всё, что захочу. А захочу я с тобой сделать очень многое.- жарко прошипел я ей в ушко, прижимаясь всем телом, впечатывая в её живот свой ствол, который, как мне показалось, был толще её худенького предплечья.

Да… Просто ни хуя не будет. Но как же там будет тесно. От этих мыслей член дёрнулся, и я увидел, как распахнулись и без того огромные глаза, как взгляд метнулся вниз, как она всхлипнула и сжала кулаки, стянув на моей груди рубашку, прихватив кожу.

- Пожалуйста, пустите.- захныкала она, ударяя кулачками в грудь.- Мне страшно.

- Это охрененно, сладкая. Именно это и охрененно.- выдохнул я.- Ты ещё девочка и именно я сделаю тебя женщиной, когда залью твою киску своей спермой. Ведь ты же ещё девочка, куклёнок?

Смотрю не неё, вдыхаю нежный аромат цитрусового мыла и ванили, и просто башню сносит.

- Нет.-шепчет она.

Тыдыщь. Не будет бабочек, не будет милых пушистиков. Тут мы сразу начинаем топтаться по душам. Сдираем до мяса, до костей все штампы. Что будет дальше? Да без понятия. Но мне уже страшно! Всё, пошла в таверну. Кто со мной? Люблю вас. Ваша VV. Не забываем жмякать кнопень «НРАВИТСЯ» и подписываемся на автора!

МУЗ

Глава 4

- Что нет, сладкая?

Да твою мать, совсем уплываю в хлам! Не соображаю уже ни черта.

- Не девочка. - выдаёт она.

Я замираю. Вглядываюсь в её глаза. Ни хуя не понимаю. Взгляд такой, что сейчас в обморок грохнется, но если нет, то и не должна. Член по всякому видела. Наебал, значит, Игорёк. А я этого не люблю. Значит, сейчас оттрахаю по-быстрому и выкину прошмандень, пока мозги мне не заканифолила вконец. На хер от таких баб. Но, блядь, не сходилось. В этом грёбанном уравнении до черта ничего не сходилось.

- И кто же это был, детка? Кто первый оттрахал твою мокрую дырочку? Уж не Игорёк ли?

Если окажется, что этот утырок меня опрокинул, я просто с него кожу живьём сниму. Рука ползёт вниз по спине, касается обнажённой кожи на пояснице. Девчонка вздрагивает. Поднимает голову и облизывает губы.

- Нет, нет. - задыхается она, выгибаясь, пытаясь скинуть мою руку. - Игорь нет. Господи, да нет же.

- Хорошо, сладкая, ты только что спасла ему жизнь… Возможно. - Рука уже проникает за резинку простых коротких шортиков.

- Пожалуйста! - лепечет она, сгибая ноги, приседая, в надежде, что моя рука выскользнет.

Ёёёё! Обе её круглые упругие ягодички поместились в одну мою лапень. Кожа нежная, бархатистая, как у персика. Запах её сока шарахнул в нос. Течёт, течёт сладкая. Пора. Пока она вся мокрая, пока не совсем понимает, что её ждёт. А она явно ни хера не понимает. Надо тупо насадить на себя это дрожащее маленькое тело и отыметь. Иначе взорвусь. Пальцем скольжу вдоль складок. Сука, потоп.

- Ну так кто он, девочка? - шепчу ей в ухо, одновременно спуская шортики вниз, поднимая за тонюсенькую талию рукой вверх лёгкое тело, пока они не упали на пол, оставляя её в простых хлопковых трусиках, белых с, охереть, котятами!

Она висит на моей руке, упираясь горячими ладошками в грудь, выгнувшись назад. Дыхание надрывное, трассирующее.

- Лукас. - рвано выдыхает она. - Лукас Майер.

- Это где же у нас такие водятся? - ухмыляюсь я.

Палец уже добрался до маленькой дырочки. Твою-то мать! Моя попытка коснуться её там выбила все предохранители. Рука стала мокрой, с пальцев текло. Но как только я чуть надавил, девчонка замерла и стала вырываться.

- Тссс, кукла, не дёргайся, а то сделаю тебе больно. - сжав зубы процедил я, еле сдерживаясь. - Так где же у нас водятся злоебучие Лукасы, которые трахали твою сладкую дырочку. - Толчками выдыхаю я, продолжая описывать круги вокруг текущей щелки одной рукой, а второй начинаю закидывать её ноги себе на поясницу, весом придавливая её к стене.

- В Алминстере! - стонет она, продолжая елозить по моей руке.

Трусы уже просто мокрые.

- Далеко. - хмыкаю я, сдвигая влажное бельё в сторону, накрывая промежность ладонью.

Она вскрикивает и, охереть, начинает тереться об меня, касаясь промежностью стоящего колом члена, который уже раздирает брюки по мотне. Пальцами обхватываю горячий клитор, растираю его, поддавливая, подкручивая. От чего она вскрикивает и выгибается всем телом.

- Он делал так? - жарко дышу ей в ухо.

Только рваные стоны. Я с трудом проталкиваю палец в сокращающееся в спазмах оргазма тело, касаясь горячей стеночки, рыхлой, сочной. Пиздец она маленькая. Всего фалангу одну присунул, а её уже корчит. Губы дрожащие прикусила и плачет.

- Так как, детка, он так делал?

Я расстёгиваю ширинку, высвобождая пульсирующий член, оттягивая вниз крайнюю плоть. Рукой направляю его вдоль мокрых губок, смачивая головку её текущей влагой.

- Нет, нет. Что вы делаете?

Она забилась в моих руках. Её маленькие кулачки молотили меня по напряжённой спине, как градины. Больше доставляя удовольствие, нежели боль. Её тело напряглось, она так сжала мой палец, всё ещё находящийся в ней, что я со свистом втянул воздух сквозь зубы.

- Ффф, ааа. Сууука, - прошипел я. - Какая же ты, блядь, тесная.

Моё тело распластало её по стене. Её грудь рвано вздымалась. Она всхлипывала. По щекам лились слёзы.

- Так как, зайка, - еле выплёвывал я. - Что он делал, этот твой английский хуй?

Меня начинало бесить, что кто-то ещё, кроме меня мог касаться её вот так, открывая пальцами мокрые складки. Дышать ароматом её желания. Хотелось сделать ей больно, что не дождалась. Вытащив палец из сжимающейся щелки, я замер.

- Смотри на меня, кукла. - рыкнул я, собирая её волосы и наматывая их на кулак, оттягивая голову назад, пока её васильковое море не распахнулось, замерев на моём лице. Она попыталась зажмуриться, но я сильно дёрнул её за волосы.

Она вскрикнула от боли, обхватив меня ногами ещё сильнее, отчего влажные губки внизу разошлись в стороны ещё больше, и головка члена уперлась в щелку, распирая её, заставляя нежную плоть обхватить пульсирующий ствол.

- Пожалуйста, пожалуйста, не надо! - шептала она, обхватывая моё лицо маленькими горячими ладонями. - Не трогайте! Так нельзя. Это постыдно! Грех это. Грех. - Её мягкие губы дрожали, она нервно прикусывала их, облизывала.

- Грех? – ухмыльнулся я, оглядывая её уже совсем пьяным взглядом. - Грех - это ты, милая. Самый настоящий первородный грех. - прорычал я, впиваясь в её дрожащие губы, врываясь в горячий рот, имея его языком, одновременно направляя член в текущую дырочку.

Глава 5 Гаф

Январь 2019 г.

Меня всю трясёт. Ужас накрывает удушливой волной. Я пытаюсь дышать, но это получается с неимоверным трудом. Ребра стягивает обручем.

- Господи, господи,- шепчу я.- помоги! Ну почему сегодня?

Почему именно сегодня мой кошмар объявился снова. Ещё вчера вечером я думала, что всё получится, и я вырвусь из ада, в который угодила благодаря своему сводному брату. У меня до сих пор не укладывалось в голове, что он это сделал. Он продал меня! Продал зверю, который измывался надо мной четыре месяца! Который украл мою невинность, превратив меня в проститутку, ублажающую его каждую ночь, выполняющую его самые грязные фантазии.

Ставр.

Для меня это имя стало синонимом боли, непрекращающейся, бесконечной боли, синонимом принуждения и разврата. Я боролась каждую ночь, но он всё равно забирал своё, убивая мою душу, лишая меня права выбора. Вся моя жизнь разрушена. И если ещё неделю назад, я думала, что всё можно будет хоть как-то исправить, то теперь я точно знала, что это конец. Он не отпустит меня. Теперь уже точно. Я смотрела на телефон, как на гремучую змею. В моих ушах до сих пор звучали его слова: «Ты же знаешь, что я всё равно тебя найду. Только буду очень злой. И тебе придётся очень сильно постараться, чтобы меня успокоить. Ты готова к этому? Я голодный.»

Я знала, что его шавки уже идут по моему следу, и где бы я не пряталась, они меня найдут. Билет на самолёт лежал в центре стола, как издевательство. Ещё вчера он был моим ключом к свободе, но сейчас он стал насмешкой. Он стал реквиемом по мечте, которой уже не суждено было сбыться.

Если он до меня доберётся, это станет для меня смертельным приговором, это станет концом. Мне никто не поможет. То, что я осталась один на один со своими проблемами, было понятно ещё тогда, когда утром, после того, как он меня изнасиловал я, воспользовавшись тем, что он оставил мне телефон, позвонила домой и, рыдая в трубку, попросила отчима забрать меня. На что он, узнав, где я нахожусь, обозвал меня шалавой и запретил когда бы то ни было ему звонить.

Он сказал, что раз я выросла до того, чтобы спать с мужиками, значит, уже и свои проблемы должна решать сама. После чего бросил трубку. После третьей попытки дозвониться до него снова я поняла, что семьи у меня больше нет. Хотя кого я обманывала, у меня её и до этого особо не было. Была всего лишь видимость, но сейчас и от неё ни черта не осталось. У меня больше никого не было.

Я плакала весь день, а потом пришёл он. И всё повторилось. Мои слёзы, моя боль, моё падение в ад. Но самым страшным было то, что как бы я этого не хотела, моё тело начинало предавать меня. И в его руках оно начинало гореть, плавиться. Эти ощущения полностью лишали меня разума, заставляя умолять его о наслаждении, заставляя просить о большем. Он смеялся и давал мне больше. Отчего всё тело ныло, сгорая в сладком пламени. Каждая наша близость сопровождалась болью, кровью и наслаждением.

Он был просто огромен, но постепенно моё тело научилось его принимать и отвечать ему, наплевав на мои душевные терзания. Я всё чаще и чаще ловила себя на мысли, что жду его, двигаясь тенью от окна к окну. Жду, когда зашуршит внизу гравий, под колёсами его внедорожника, когда я услышу, как поднимается лифт и проворачивается в замке ключ. Он уже знал, что я его жду. Он чувствовал, как моё тело становится липким между ног, иногда он брал меня сразу около двери, просто поднимая вверх и насаживая на себя, а потом, кончив, нёс в кровать, где до утра измывался надо мной, заставляя кончать снова и снова, пока мои крики не превращались в тихий скулёж.

Весь январь, что он был под следствием, я готовила свой побег из страны. Мне пришлось продать широкое платиновое кольцо, которое он подарил мне в конце нашего первого месяца, для того чтобы, сбежав от него, снять квартиру и купить билет на самолёт. Деньги на карте были, но я боялась их снимать, он мог просто отследить операции по банковской карте, как и мой отчим. Да и оставалось их там не так уж и много. Я рассчитывала добраться до банка, чтобы забрать то, что оставил отец. И вот сейчас всё это оказалось напрасно. Всё зря! Сейчас клетка захлопнется уже окончательно и навсегда. Упав на пол, я обхватила себя руками и завыла от боли, от обиды, от ужаса, от всего того, что меня ждёт.

Он обязательно заметит. Это не ускользнёт от его пронзительного, прожигающего взгляда.

- Господи, что мне делать?- подняв голову, вопрошала я, размазывая по лицу текущие слёзы.- Как ты мог это допустить?

Но он был глух и к моим молитвам, и к моим вопросам. Всхлипывая, я встала и пошла в ванну, где набрав полную чашу, разделась и легла в горячую воду, опустившись на самое дно. Моргая под водой глазами, я лежала, и мысли в безумном хороводе кружили в моей голове.

Сколько ему понадобиться времени, чтобы найти меня в огромном городе? Я снимала квартиру посуточно, мигрируя по всему району, который ближе всего находился к аэропорту. Сколько у меня времени в запасе? Час? Два? Три? Может у меня есть эта ночь? Я даже такси вызвать не могу с этого телефона. А если его выбросить? Если купить новый? Тогда он убьёт меня, как только найдёт. Но разве это не лучше, чем опять становиться его личной шлюхой? Если я хотя бы не попробую сбежать, значит, я заслужила эту участь. Участь грелки для дьявола, участь сосуда для его низменных плотских желаний. Схватившись за бортики, я вынырнула на поверхность и вдохнула влажный воздух полной грудью. Я сделаю это. Чего бы мне это не стоило, я это сделаю.

Выскочив из ванны, подлетела к зеркалу и взглянула на себя. Тёмные, почти чёрные волосы изменили мою внешность, добавив пару тройку лет. Нужно было их, конечно, обрезать, чтобы больше никогда он не зарывался в них носом, чтобы никогда не касался их, но рука просто не поднялась это сделать. Закрывая глаза, я видела его пальцы, скользящие между прядями, его руки, на которые он наматывал их, когда…

- Нееет! Господи нет!

Глава 6

Проклятое тело! Внизу живота всё заныло, стало ватным, по бёдрам потекла жидкость, и там опять всё стало липким и неприятным. Соски встали торчком. От них простреливало тягучей болью по всему телу. Он отравил меня собой.

- Моя сладкая девочка. Вкусная, маленькая. Такая маленькая. Иди сюда. Давай, детка! Давай! Кричи!

Его голос выворачивал душу, заставляя меня тенью двигаться по квартире. От окна к окну. Я, как собака Павлова, выработала рефлекс. Каждый день с шести часов вечера начинала слоняться по квартире, не могла найти места, прижималась лбом к окнам, рисуя пальцами узоры на стёклах, поглядывая на время, вглядываясь в подъезжающие машины, выискивая чёрный внедорожник. Вздрагивая от звука лифта в подъезде, замирая около дверей в ожидании поворота ключа, чтобы потом... Что? Что потом? Корчиться от того, что он со мной делал? Стонать от тех ощущений, которые он мне давал, заполняя собой. Чувство пустоты становилось с каждым днём всё сильнее, всё болезненнее, всё нестерпимее.

В животе всё завязывалось узлом, горячим, пульсирующим. Меня окатывало жаркими волнами, которые растекались по всему телу. Я падала на кровать, прижимая к груди подушку, теребила её ногтями, зарывалась в неё лицом, жадно втягивая воздух, пытаясь уловить в нём нотки сандала и табака, терпкий запах мускуса и... И чего? Секса? Животного, грязного, развратного?

- Будь ты проклят!

Крик раздирает грудную клетку. Я запрокидываю голову и кричу. Кричу, пока хватает сил, пока снизу не начинают стучать по батареям.

- Сука, а ну заткнись! Задолбала орать и днём и ночью!

Приглушённый голос прорывается сквозь стены старой панельки. Прижимаю руку ко рту и кусаю, вгрызаюсь в мякоть до тех пор, пока не чувствую на языке металлический привкус своей крови, как тогда, в первый раз, когда он наказал меня за то, что я не сказала ему, что девственна. И он заставил меня… Господи! До сих пор чувствую на языке его кисло-горький вкус, к которому примешался вкус моей крови. А потом меня рвало. А он смеялся и говорил, что я привыкну. Как можно к такому привыкнуть? Как? Это мерзко!

- Ненавижу тебя, Ставр!- прошипела я, выдавливая на зубную щетку пасту и с остервенением проводя жесткой щетиной по зубам, деснам, языку, понимая, что этот вкус всё равно останется.

- Чёрт, чёрт, чёрт!- вцепившись до боли в раковину, поднимаю глаза и смотрю на эту женщину с усталыми глазами, которая прожила, кажется, не один десяток лет.

Где я? Где восемнадцатилетняя девчонка? Она умерла в том пентхаузе, в ту самую минуту, когда, разрывая меня, он вошёл в тесное лоно, выбивая из моей груди крики боли и слезы. Кто я сейчас? Женщина, которая ждёт. Женщина, жизнь которой изменилась навсегда, та, которая теперь принимает решения не только за себя.

- Хватит, Гаф! Собери себя в кучу. Одевайся и беги! Беги, пока хватит сил.- тихо прошептала я своему отражению,- Даже если тебя схватят… Чёрт! Даже когда тебя схватят, ты сможешь сказать, что хотя бы попыталась.

Пальцами расчёсываю волосы. Времени сушить их нет. Сушка отнимет часа полтора не меньше. Заплетаю мокрые пряди в тяжёлую косу и перекидываю её за спину. Голышом выбегаю из ванны. Грудь покачивается и ноет. Прикусив губы, обхватываю её руками и несусь дальше. Влетев в спальню, достаю из рюкзака пушистый толстый свитер и натягиваю его на голое тело.

- Ммм…

Возбуждённые соски трутся о шерсть и от этого ноют ещё сильнее. Между бёдрами уже болото. При каждом движении я слышу отвратительный чавкающий звук. Опять несусь в ванну и, встав в чан, душем промываю всё между ног.

Нижнего белья нет. За четыре месяца я забыла, что это такое, и когда покупала одежду, даже не вспомнила про него. Он разрешал мне одевать трусики, только когда начинались месячные. Но даже их приход не освобождал меня от его внимания. Он продолжал пользоваться моим телом, и это приносило только новую боль и чувство омерзения.

- Извращенец! – шипела я, натягивая джинсы на голое тело.

Быстро надев куртку и натянув кроссовки, забросила рюкзак на спину. Кинув на стол четыре тысячи, вылетела из квартиры. Сбежав по ступенькам вниз, бросила ключ в почтовый ящик и выскочила на улицу, затравленно оглядываясь по сторонам. Такси. Жёлтая машина медленно ехала вдоль домов. Выскочив на дорогу, замахала рукой и, как только она притормозила рядом со мной, юркнула на заднее сидение.

- Аэропорт Пулково.- задыхаясь, прошептала я, откидываясь назад и закрывая глаза.

Такси мягко тронулось. Оглянувшись в последний раз, когда машина поворачивала за угол, я увидела, что напротив подъезда остановился чёрный внедорожник с затонированными стеклами.

- Успела.- улыбаясь, прошептала я.- Я успела.

- А на самом ли деле ты хочешь от него уйти? - прозвучал в голове абсолютно дикий вопрос. - Кому вы нужны в этом мире? Кому вообще интересно, жива ты или мертва, Гаф? От кого ты убегаешь? От него или всё же от себя? Ответь?

Распахнув глаза, я прижала руки ко рту и ещё раз оглянулась.

- Нет, нет, нет. - шептала я, чувствуя, как слёзы текут по щекам. - Нет. НЕТ!

Вот и началась у Гаф ломка. И всё-таки она бежит. А вот сможет ли? От него — да, а от себя? Хех. Ну, в общем, я вернулась) Мой голос снова со мной, чуть напутала в выкладке, но уже исправилась. Так что жду вас в таверне, мои хорошие. Люблю вас и творю только для вас! Мне очень важна ваша поддержка! Всегда ваша VV. Не забываем про звездюляторы и подписывайтесь на автора! Вы даже не представляете, как это для нас с МУЗом важно!!!

МУЗ

Глава 7

2018 г Август

Чувство давления внизу нарастало. Мне становилось очень жарко. Пот лился рекой, стекая вдоль позвоночника. Но мозг был парализован страхом, даже нет, ужасом! Я боялась этого огромного мужчину, боялась его тяжёлого взгляда. Он смотрел на меня так, словно имел на это право, словно я была его собственностью.

Его глубоко посаженные тёмно-серые глаза были прикрыты, что создавало обманчивое ощущение расслабленности. Но за эти несколько минут я успела понять, что он какой угодно, только не расслабленный. Я не понимала, что он говорит, почему его низкий голос заставлял сердце нестись вскачь, колотиться где-то в горле. Его горячая рука обхватывала мои ягодицы, а пальцы… Господи. Что он делал? Он трогал меня там, внизу, где никто никогда меня не трогал, и трогал так, что меня разрывало от ощущений.

О чём он меня спрашивает, что он хочет от меня? Пытаюсь понять слова, окутывающие меня.

- Ведь ты ещё девочка, куклёнок?

Нет, я уже не целомудренна. Лукас. Лукас Майер. Мы же целовались с ним по-взрослому, трогая друг друга во рту языками, а ещё он тогда положил свою руку на мою грудь, и это было очень волнительно. Волнительно? Я сейчас готова была рассмеяться, если бы не чувство ужаса. Это было никак. Слюнявый рот и тисканье за углом кондитерской лавки, куда я пошла с матушкой-настоятельницей, для того чтобы закупить сладостей на рождественские моленья. То, что было тогда, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило здесь и сейчас, сию секунду.

Его губы у моего уха и касаются нежной кожи. От этого пальчики на ногах подгибаются. Я даже не понимаю, что мои ноги уже обхватывают его торс, на мне остались только трусики и топ. Топ без бретелей, просто полоска ткани, сквозь которую просвечивают ноющие соски. Прохладный воздух касается нежной кожи внизу, и мне даже страшно подумать почему. Я чувствую горячую ладонь, которая накрывает мою промежность, поглаживая влажные складки. Там всё мокрое и липкое, я чувствую, как по бёдрам что-то стекает. Господи, как стыдно! А вдруг он подумает, что я описалась. Я видела, как затрепетали крылья его носа, как шумно он втянул воздух, как дёрнулся кадык.

- Он делал так?

Хриплый голос взрывает мой мозг, его губы прикусывают мою мочку, а в следующую секунду меня пронзает болью. Я вздрагиваю, пытаясь сжать раздвинутые ноги. Он что-то вталкивает в меня, прямо туда! Между складочками. Тело затряслось, я пытаюсь вырваться, избежать этого грязного прикосновения. Так нельзя! Нельзя там трогать, это так…

А его рука продолжает гладить меня снизу, раздвигая складки ещё больше, пальцы скользят вдоль них и вдруг касаются… Господи! Да что же это такое! Молния пронзает меня, заставляя выгнуться, заставляя тереться о его руку. Становится очень, очень жарко. Всё внутри начинает яростно сжиматься, ритмично обхватывая…палец! Он воткнул в меня свой палец, который сейчас гладит меня изнутри, скользит по стеночкам, растягивает, отчего становится очень больно. Боль расстекается по животу, завязывается узлом, вызывая какое-то непонятное, незнакомое чувство. Мышцы внизу сжимаются. Больно! Его палец слишком большой. Но это так откровенно и очень, счень страшно.

Мужчина стонет. По его телу проходит крупная дрожь. Я слышу звук расстёгиваемой молнии. Странный запах забивает лёгкие. Немного кислый, немного горький и очень терпкий. Хочется поморщиться и чихнуть. Что-то очень большое и горячее упирается в лоно, скользит между складками, продавливает меня. Больно! Очень больно.

- Нет, нет! - в ужасе шепчу я. - Что вы делаете?

Я пытаюсь вырваться. Но он прижимает меня к стене, расплющивает своим телом.

Давление снизу нарастает, что-то огромное неумолимо входит в меня. В воздухе появляется странный сладковатый запах, который забивает мои лёгкие, разгоняет по венам панику, чувство того, что сейчас произойдёт непоправимое, то, что раз и навсегда изменит мою жизнь, изменит меня.

- Пожалуйста! Пожалуйста, не надо!

Слёзы текут потоком, капают с подбородка. Я обхватываю его лицо ладонями, чувствуя, как кожу покалывает щетина. Смотрю в его глаза, но не вижу в них ничего. Там пустота и что-то дикое, неподвластное моему разуму. Ладонями глажу его скулы, пальцами провожу по твёрдой линии губ, которые внезапно оказываются мягкими и теплыми.

- Я прошу, не надо.

Дыхание сбивается. Тело дрожит, его просто трясёт. Он провел рукой по моей голой ягодице, сжал её, задевая пальцами складки. Сминая их, отчего я выгнулась и громко застонала. Ещё раз погладил, провел между ягодицами сильным движением. Продавливая тугое кольцо, которого касаться грех.

- Блядь! Ты везде тугая! Будет очень больно, сладкая. Может, и хорошо, что тебя уже потрахали. Надеюсь, он был только в одной твоей дырочке. Хочу первым отыметь твою задницу. И рот, само собой, тоже, куклёнок. Ты же хочешь взять меня в рот? - его голос становится хриплым, низким, напоминающим рычание.

Я яростно машу головой. не понимая ровным счётом ничего из того, что он мне говорит.

- Пожалуйста! - уже стон сквозь слёзы. - Я прошу вас. Не надо.

Но он не слышит меня. Мои слова для него ровным счётом ничего не значат.

- Пожалуйста...

Шёпот срывается, переходя в всхлип, обрывается, лопается звенящей струной.

Уф... Да уж... И не надо говорить, что я садюга! Нет! Вот ни в одном месте! Я так же переживаю и страдаю, так же не могу уснуть и плачу. Они живут своей жизнью, я всего лишь рассказываю их историю, не свою((( Хех. Я в таверне((( Жду вас там. Не забываем про звездюлятор( Тыкая кнопень «НРАВИТСЯ») и не забываем подписываться на автора! Люблю вас. Ваша VV.

МУЗ

Глава 8

Само пространство между нами накалено до предела. Дышать тяжело. Тягучий, как патока, воздух просто не проходит в лёгкие. Открыв рот, я пытаюсь захватить хоть немного спасительного кислорода, одновременно пытаясь оттолкнуть горячее тело, прижимающее меня к стене. Безумие! Всё, что сейчас происходит, чистой воды безумие!

- Пожалуйста!- уже стон сквозь слёзы,- Я прошу вас.

- Конечно, детка.- хриплый рык закладывает уши.- Сейчас я тебя как следует потрахаю и дам то, о чём ты так просишь, вечер сегодня будет очень долгим. А ночь ещё дольше. Уработаешься. Я научу тебя всему.

Он начинает протискиваться внутрь. Резко, сильно. Боль накрывает меня удушливой волной, стягиваясь в огромный узел и простреливающий, полосующий меня от живота вверх. Я начинаю кричать, вырываться из его рук.

- Больно! Больно! Пожалуйста!

Ногти впиваются в его шею, оставляя багровые полосы. Пытаюсь упереться в его грудь руками, но он этого даже не замечает.

- Ну пожалуйста, не надо!

Я пытаюсь поймать его взгляд. Но мужчина упорно смотрит вниз, жестко дышит сквозь зубы. Его взгляд направлен туда, где больно, туда, где я вся открыта, где запах так силён, что вызывает желание свести ноги, убежать в ванну и вымыться, если я выживу. Если я сегодня только выживу. Потому что он меня разорвёт, и я истеку кровью.

– Мамочка!- это уже визг, который закладывает мне уши, а его заставляет болезненно поморщиться.

- Блядь! Да что же ты такая маленькая? Совсем маленькая.

Шипит он, поднимая глаза вверх. Его зубы сжаты. Ноздри раздуваются, губы кривятся в ухмылке.

На место горячей плоти приходят его пальцы, которые опять разводят с силой складки. И сдавливают пульсирующий узелок. Первое лёгкое касание к нему заставляет меня вскрикнуть и вцепиться в его плечи. Сильные пальцы сжали его и прокрутили. Раз. Два. Три. Тело забилось в конвульсиях. Всё внизу стало сокращаться резко, стало очень мокро. Снизу полилось. Я зарыдала, захлёбываясь слезами, от стыда, пытаясь просунуть руку между нашими телами и закрыть промежность.

- Блядь, какая ты горячая. Первый раз такое вижу, кукла. Чтобы баба так кончала. Жаркая и маленькая.

- Отпусти же! Отпусти меня!- Закричала я, колотя его кулаком. В то время как пальцы второй руки пытались отодрать его руку от опухших, болезненных складок.

- Хочешь со мной, детка?- хмыкнул он, хватая мою руку и заставляя меня обхватить что-то большое, липкое и пульсирующее.- Хочешь, чтобы я трахнул тебя? Или хочешь отсосать? У тебя сладкие губки. Пухлые. И тут и там.

- Ааа!- взвизгнула я, когда он смял мою промежность в кулак, растянув кожу.

- Вот так, котёнок. Вот так.

Его голос стал хриплым, колючим. Моя руку задвигалась под его ладонью вверх и вниз, вверх и вниз. Пока я не поняла, что происходит. Это же… Нет! Я стала выдёргивать свои пальцы из его жёсткой хватки, в ярости прошла ногтями по пульсирующему органу, задевая что-то очень нежное, скользкое.

- Ах ты, сука!- рыкнул он, скалясь, отталкивая мою руку, хватая меня за волосы и выкручивая голову.- Маленькая тварь!

Он оттолкнулся от стены и с ещё большей силой в неё впечатался. Удар по спине и затылку выбил из легких весь воздух. Я стала хватать его ртом, пытаясь прийти в себя от боли.

- Не хочешь по-хорошему, Гаф?- прошипел он, сдирая с груди топ одним движением, обхватывая грудь огромной грубой лапищей наклоняясь и обхватывая ртом мой сосок.

Я выгнулась, отпихивая от себя его голову, пытаясь вцепиться ему в глаза.

- Какая горячая шлюшка!- зарычал он, размахиваясь и припечатывая меня ладонью по ягодицам.

Я заныла, ужом извиваясь в его руках, на что он… Крик. Тонкий надрывный, и новые потоки слёз, когда его зубы сомкнулись на твёрдой вишенке соска. Ничего не соображая, всхлипнула и вцепилась в его грубое рубленное лицо ногтями. Полосуя его, дурея от вида и запаха крови.

Его рука дёрнулась, и я почувствовала горячий удар, от которого голова дёрнулась, а щека загорелась.

- Ну всё, дрянь, достала. Кончай целку из себя строить. Поиграли и хватит. Развела, сука, ноги! Отрабатывай бабло, которое я за тебя отвалил.

Подняв колено, он усадил меня сверху, ещё сильнее припечатав к стене, разводя своим телом мои бедра ещё шире, до боли, открывая меня. Обхватил рукой огромное багрово-красное естество и направил его внутрь. Я чувствовала, как он неумолимо начинает входить, распирая меня, разрывая. Мужчина хрипло застонал, и стал раскачивать бедра, усиливая чувство распирания. Его голова была опущена вниз, он смотрел туда, где всё горело огнём. Я зарыдала. От боли, от ужаса, пытаясь из последних сил оттянуть неизбежное, остановить этот прыжок в пропасть.

- Господи! Пожалуйста!- пыталась я достучаться до небес.

И лишь когда поняла, что и он меня оставил, лишь тогда я превратилась в безумное животное, сражающееся за свою жизнь.

- Не смей, сволочь! Не смей! Отпусти!

Мои ногти полосовали его грудь, спину, погружаясь в плоть, разрывая её. Он тихо стонал и продолжал пытаться влезть в меня огромным синюшно-красным членом. Бросив вниз взгляд, я взвыла и забилась в его руках.

- Будь ты проклят!

Размахнувшись, я со всей силы ударила его по лицу. Он замер. Его зубы хрустнули, под кожей заходили желваки. Он медленно поднял голову и криво усмехнулся. Его глаза стали цвета жжёной ореховой скорлупы с серыми ободками по краю. В них полыхала ярость.

- Гореть тебя в аду!- прошипела я, глядя в его чёрно-серую бездну, замахиваясь снова.

- Тогда ты сгоришь вместе со мной, ведьма!- процедил он, впиваясь в мои губы, прокусывая их до крови.

Руки мужчины сжались на моих ягодицах так сильно, что я застонала. Он резко поднял меня вверх и насадил на себя со всей силы. Разрывая меня, наполняя до отказа дикой болью, которая полыхнула вверх. Мне показалось, что я просто стала одной пульсирующей раной.

Безумный крик сорвался с моих губ, раздирая грудную клетку. Он убил меня. Разорвал на куски. Сознание стало меркнуть, выключаться. Тело обмякло, и тьма поглотила меня. В последний миг я услышала его хрип:

Глава 9 Ставр

2019 г январь

- Ставр. Нет её нигде.

Голос Шохи резал по оголённым нервам.

- Как, блядь, нет?- взревел я.- Я за каким хером вас отправлял? Ты, сука, кто? Ты пёс, который её должен найти и притащить мне. Из любой норы достать, куда она могла спрятаться. Весь город на уши поставь, но найди её!

- Квартира пустая. Я всё вверх дном перевернул.- залебезил он, заикаясь.- Нет её. Хозяйка сказала, что утром ещё была и съезжать никуда не собиралась.

- И что? Мне теперь что, блядь, с этой инфой делать? Ищи! Землю рой носом, но чтобы она здесь была! Иначе я тебя вместо неё трахну, ты меня понял?

Меня трясёт от ярости. Нутро выворачивает! Я понял, что её нет, как только «мерс» к дому подъехал. Всегда раньше чувствовал её взгляд. Знал, что она меня ждёт. Боится, ненавидит, но ждёт. Теплая, уже мокрая. Вверх летел уже ни хера не соображая. Как будто морок находил. Ни хера, кроме неё было не нужно. Одна похоть до зуда в яйцах. Чаще всего открывал дверь и сразу хватал её на руки, прижимал к стене и долбил. Долбил, как одержимый. Она плакала всегда, но прижималась ко мне, царапала ногтями, разрывая кожу, а потом откидывала голову, выгибалась дугой так, что волосы пола касались, и кричала, сжимая меня с такой силой, что зубы стискивал, думал, оторвёт всё к ебеням.

А сейчас нет её. Прошёл по всему этажу, в каждую комнату заглянул, пока до спальни добрался. И только тут понял, как она мне нужна. Кровать до сих пор разнастана. Меня из неё голого и вытянули месяц назад, когда ОМОН ворвался. Чуть не с неё сняли. Она забилась в угол, грудь руками прикрыла и смотрела на меня безумными глазами. Первая же сальная шутка в её адрес, и мой кулак врезался в рожу шутника, сломав ему нос, о чём свидетельствовал приятный хруст костей, наполнивший комнату.

- Убью, сука!- рычал я, впечатывая кулаки в ненавистную рожу.

Секунда, резкий удар сбоку под дых дубинкой, потом по печени, подсечка, и я уже лежал на полу, придавленный тремя крокодилами.

- Ставр! А ну не дергайся, сука! Что за на хер?

Рык вошедшего майора, руководившего арестом, успокоил всех, хотя по почкам в последний момент, вдогонку, прилетело знатно.

- Какого ты тут устроил?- процедил он, присаживаясь около моего лица на корточки, смачно харкнув на пол перед моим носом.- Порядков не знаешь? Так я напомню.

- Угомони своих шестёрок.- прошипел я, сплёвывая кровь из разбитой щеки.- Ещё, сука, хоть одно слово в сторону моей женщины, и никто отсюда живым не выйдет.

- Женщины?- поднял он бровь, оглядывая её сальным взглядом.- Оп-па! Я смотрю, тебя на малолеток потянуло.- заржал он,- Так мы смело тебе ещё четыре года пририсуем, если не больше. Может, по доброте душевной тебе ещё и за вовлечение в проституцию припаять статью, а? Как ты понимаешь, это ещё лет восемь.

- Мечтай! Она спит со мной по своей воле, но тебя это ни хуя не должно волновать.- ухмыльнулся я.- Гаф, где твой паспорт?

Подняв голову, преодолевая сопротивление тяжёлого берца, давившего на шею, посмотрел на неё в упор.

- Детка?

Она вздрогнула и подняла голову. В её глазах заметалась боль, страх, ненависть ко мне. Она прикусила губу и вздёрнула подбородок.

- Ну что, Ставр? Походу, мелкая тебя сливает.- ухмыляется он, и я закрываю глаза.

Знаю, что адвокат всё и так выяснит и не будет ни предъяв, ни статей, но…

- Отвернитесь.

Тихий голос, как взрывная волна проноситься через всё тело. Я поднимаю голову и смотрю на неё. Она рукой подтягивает простыню и обматывается ею. Лицо красное, щеки горят. Через дорогой сатин я вижу её возбуждённые соски, которые от прикосновения к ткани очерчиваются ещё сильнее, так, что у меня немеют пальцы от желания почувствовать их твёрдость, обсосать их, покусать так, чтобы следы зубов остались, как знак того, что она моя.

- С хера ли?- грубый голос режет уши.- Ещё на каждую шалаву отворачиваться.

По комнате несётся мерзкий гогот. Ярость застилает глаза. Резкое движение, и я уже на ногах. Удары один за другим. Кровища хлещет в разные стороны.

- Гаф!- ору я,- Отойди к стене. Не шевелись!

Девочки! Да-да, и конечно, мальчики)))), напоминаю, главы резаные. До подписки будут такие, чтобы вы дольше наслаждались нашей историей! Люблю вас. Ваша VV. Не забываем про кнопень «НРАВИТСЯ», на неё надо жмякнуть от души, и, конечно, подписываемся на автора!)))

МУЗ