Босс для меня и для моего сына

Глава 1

Будильник пронзительно заверещал ровно в шесть утра, вырывая меня из короткого, тревожного сна. Я стукнула по экрану, промахнулась, снова стукнула. Наконец, мерзкая трель умолкла, оставив после себя звенящую тишину и колотящееся сердце.

Всё. Началось.

Я села на кровати, обхватив колени руками. За окном ещё было темно — мартовское утро не спешило наступать. В груди привычно свернулся холодный, липкий комок страха. Сегодня — мой первый рабочий день. Первый за почти десять лет. Господи, как же страшно.

«Справишься, Волкова, справишься», — приказала я себе шёпотом. Других вариантов просто нет.

На цыпочках, чтобы не разбудить Кирилла, я пробралась в ванную. Включила воду, стараясь, чтобы она шумела не слишком громко. В зеркале на меня смотрела бледная, осунувшаяся женщина тридцати шести лет с тенями под глазами и потухшим взглядом. Русые волосы, собранные в небрежный пучок на затылке. Никакая. Серая. Именно такой он хотел меня видеть.

Я резко мотнула головой, отгоняя непрошеное воспоминание. Его больше нет в моей жизни. Почти.

Чистка зубов, душ, который совсем не бодрил. Вернувшись в комнату, я открыла шкаф. Выбор был невелик: мой гардероб после развода состоял из джинсов, пары свитеров и вещей, которые Света называла «вдовьими тряпками». Для собеседования подруга буквально силой заставила меня купить строгий костюм — чёрную юбку-карандаш и серый пиджак. Он висел на отдельной вешалке, как экспонат. Слишком уж официальный.

Я достала белую блузку с глухим воротником. Застегнула все пуговицы — до последней. Пиджак. Юбка. Идеально. Только бы не привлекать внимания. Выполнять свою работу, получать зарплату и уходить домой. Это всё, что мне нужно.

Руки слегка дрожали, когда я пыталась накрасить ресницы. Тушь смазалась — пришлось стирать ватной палочкой, оставляя розовое пятно на бледной коже. Плюнула — решила обойтись без косметики. Всё равно красоты она мне не прибавит.

На кухне я поставила вариться овсянку — самое простое и быстрое. А ещё дешёвое, что сейчас было главным критерием. Аренда этой крошечной двушки, коммуналка, продукты, одежда для стремительно растущего сына — деньги таяли на глазах. Алименты, которые платил Вадим, были смехотворными, и даже их он умудрялся задерживать. Так что эта работа в «Орионе» была не просто шансом — это был мой единственный спасательный круг.

Из своей комнаты выплыл Кирилл. Выплыл — самое верное слово. Угловатый, сутулый, в неизменной толстовке с натянутым на голову капюшоном. В ушах — наушники, из которых глухо бубнил какой-то рэп.

— Доброе утро, — сказала я как можно бодрее.

Он кивнул, не вынимая наушников, и заглянул в кастрюлю. Скривился.

— Опять каша?

— Овсянка. Полезно.

— Угу.

Он сел за стол, уткнувшись в телефон. Я положила ему в тарелку кашу, себе — налила дешёвый растворимый кофе. Мы завтракали в тишине, нарушаемой только стуком моей ложки о тарелку и отзвуками музыки из его наушников. Такая тишина была хуже любого крика.

— Кир, как в школе дела? — сделала я очередную попытку.

— Норм.

— Уроки сделал?

— Угу.

Я вздохнула. После нашего переезда он совсем замкнулся. Пятнадцать лет — самый сложный возраст, я понимала. Развод родителей, новая школа, отсутствие друзей… Но его молчание и вечное недовольство высасывали из меня последние силы.

— Мне сегодня нужны деньги, — вдруг сказал он, не отрывая взгляда от экрана.

— Зачем? — напряглась я.

— На кроссовки. Все в классе в нормальных ходят, один я как лох.

— Кирилл, мы же договаривались: у меня первая зарплата только через месяц. Сейчас нет денег на дорогие кроссовки.

Он поднял на меня глаза. В его взгляде мелькнуло что-то злое, колючее — точно такое же, как у его отца. Сердце пропустило удар.

— Понятно. У тебя никогда нет денег. Отец бы купил.

Он бросил ложку в тарелку, отодвинул её и, резко встав, ушёл в свою комнату. Дверь громко хлопнула.

Слова сына попали точно в цель, в самое больное место. Отец бы купил. Да. А потом бы неделю напоминал об этом, унижая и требуя благодарности за свою «щедрость». Я сидела над остывшей кашей, и слёзы сами собой покатились по щекам — бесшумные, горячие. Господи, дай мне сил. Просто дай мне сил всё это выдержать.

Вибрирующий в кармане пиджака телефон заставил вздрогнуть. Света. Конечно, кто же ещё.

— Ну что, боец? Готова к покорению вершин? — раздался в трубке её жизнерадостный голос.

— Привет, — сдавленно ответила я, пытаясь говорить ровно.

— Так, Волкова, без паники! Я слышу твой траурный тон! Что стряслось? С сыном поругалась?

Она знала меня лучше, чем я сама себя.

— Угу. Сказал, что я нищая, а вот папа у него хороший.

— Ах ты, манипулятор мелкий! — тут же завелась Света. — Весь в отца. Рит, не бери в голову. Переходный возраст, плюс папаша ему на уши приседает. Ты же знаешь. Выпрями спину, надень свою самую уверенную маску — и иди вперёд. Ты умница, у тебя прекрасный диплом, хоть и пылился десять лет. Они должны были с руками тебя оторвать!

— Они и так еле взяли. Возраст, перерыв в стаже… — начала было я.

— Прекрати! — оборвала она меня. — Ты прошла три этапа собеседования в одну из лучших компаний города! Три, Ритка! Они уже выбрали тебя. Осталось только прийти и доказать, что они не ошиблись. Поняла?

— Поняла, — улыбнулась я сквозь слёзы. Светка была как зарядное устройство: пять минут разговора — и у меня появлялись силы жить дальше.

— Вот и отлично. Главное — первый день пережить. Осмотреться, понять, кто есть кто. Не бойся никого, особенно начальства. Они такие же люди. Просто покажи, что ты хороший специалист. И позвони мне в обед — расскажешь, как там. Всё, целую, беги!

Я нажала отбой. Вытерла слёзы, умылась ещё раз холодной водой. Света права. Я должна. Ради себя. Ради Кирилла — даже если он этого не понимает.

Дорога до офиса на забитом автобусе казалась вечностью. Я стояла, прижатая к холодному стеклу, и смотрела на проплывающие мимо дома. В голове крутилась одна мысль: «А что, если не получится? Что, если я их разочарую? Уволюсь через неделю — и всё. Снова поиски, снова унизительные собеседования, снова безденежье». В ушах снова зазвучал голос Вадима — такой, каким он был в конце: «Да кому ты нужна, Рита? Старая, с прицепом. Сиди дома и не рыпайся».

Глава 2

Вращающаяся дверь пропустила меня в огромное, гулкое пространство холла. Мраморный пол, отполированный до зеркального блеска, отражал высокий потолок с бесчисленными лампами. Воздух был прохладным и пах чем-то неуловимо дешёвым — смесью парфюма и чистящих средств. У стойки ресепшена сидела девушка с безупречной укладкой, а мимо меня проходили мужчины и женщины, словно сошедшие со страниц журнала о бизнесе: идеальные костюмы, дорогие часы, уверенные лица.

Я вцепилась в ремешок сумки, почувствовала себя воробьём, который случайно залетел во дворец. Мой серый костюм, который дома казался таким строгим и уместным, теперь выглядел дешёвым и бесформенным.

Охранник у турникетов окинул меня беглым взглядом, и я быстро протянула ему свой паспорт и пропуск, выданный мне вчера.

— «Орион-Инвест», двенадцатый этаж, — буркнул он, возвращая документы.

Лифт оказался скоростным и бесшумным. Он взмыл вверх, слегка заложив уши. Рядом со мной стояли двое мужчин, обсуждавших котировки акций. Я вжала голову в плечи, стараясь занимать как можно меньше места.

Двери открылись — и я шагнула в своё будущее.

Офис был огромным, светлым, с панорамными окнами во всю стену, из которых открывался вид на город. Никаких отдельных кабинетов — только огромное открытое пространство, разделённое невысокими стеклянными перегородками. Десятки людей сидели за одинаковыми столами, и гул стоял, как в растревоженном улье: стук клавиатур, телефонные звонки, приглушённые голоса.

Я замерла у входа, не зная, куда идти. Сердце снова заколотилось. Куда я попала? Это не работа — это какой-то муравейник, где я просто потеряюсь.

— Маргарита Волкова?

Я обернулась. Ко мне шёл невысокий, полноватый мужчина лет пятидесяти. В отличие от остальных, его костюм был слегка помят, а галстук съехал набок. Но глаза за стёклами очков смотрели очень по-доброму — с улыбчивыми морщинками в уголках.

— Да, это я. Здравствуйте.

— Андрей Сергеевич, начальник аналитического отдела, — он протянул мне руку. Ладонь у него была тёплая и мягкая. — Очень рад. Пойдёмте, покажу ваше рабочее место.

Он повёл меня вглубь офиса, по пути рассказывая:

— Не пугайтесь, у нас тут поначалу все теряются. Шумно, людно — но привыкнете. Коллектив у нас хороший, в основном молодёжь. Вот здесь у нас кухня: можете брать кофе, чай, печенье. Холодильник, микроволновка — всё в вашем распоряжении.

Он говорил спокойно и буднично, и от его голоса комок страха в моей груди начал понемногу развязываться.

— А вот и ваш стол.

Стол был у окна — что меня обрадовало. Компьютер с огромным монитором, телефон, стопка чистой бумаги.

— Располагайтесь, сейчас я вас коллегам представлю.

Андрей Сергеевич подвёл меня к соседнему ряду столов, где сидели три девушки и парень.

— Коллеги, прошу минуточку внимания! Это Маргарита, наш новый аналитик. Прошу любить и жаловать — и помогать на первых порах.

Парень и три девушки улыбнулись, кивнули: Паша, Катя, Лена.
А вот четвертая…

Третья оторвала взгляд от монитора и смерила меня с ног до головы — медленно, оценивающе. Идеальные платиновые волосы уложены в строгую причёску, ярко-красные губы, белоснежная блузка, которая наверняка стоила как половина моей месячной зарплаты. На её лице было написано откровенное пренебрежение.

— Алина, — представил её Андрей Сергеевич. — Наш ведущий специалист.

Алина лениво протянула мне руку с длинными ногтями, покрытыми алым лаком. Её пальцы были холодными, а рукопожатие — едва ощутимым, почти брезгливым.

— Очень приятно, — процедила она, и в её голосе не было ни капли дружелюбия. Она тут же отвернулась к своему компьютеру, давая понять, что аудиенция окончена.

Мне стало не по себе. Я почувствовала, как краснеют щёки. Андрей Сергеевич, кажется, ничего не заметил — или сделал вид, что не заметил.

— Ну вот и познакомились. Так, Рита, давайте к делу. — Он снова перешёл на «ты», и это почему-то успокоило. — Для начала нужно будет разобраться вот с этим.

Он положил на мой стол увесистую папку с документами и открыл на моём компьютере несколько файлов.

— Здесь данные по продажам за прошлый квартал от региональных дилеров. Они все в разном формате — кто во что горазд. Ваша задача — свести всё в единую таблицу по нашему шаблону, проверить цифры, найти расхождения. Работа несложная, но кропотливая — как раз чтобы вы освоились с нашей системой и вникли в процесс. Если что-то непонятно — спрашивайте, не стесняйтесь.

Я кивнула, вцепившись в эту задачу, как утопающий за соломинку. Цифры, таблицы, отчёты — это я умела. Это было понятно и логично, в отличие от мира человеческих отношений.

— Я всё поняла. Спасибо.

— Ну и отлично. Осваивайтесь.

Андрей Сергеевич ушёл, а я осталась один на один со своим новым рабочим местом. Я сделала глубокий вдох — и выдох. Всё, Рита, соберись. Ты на работе. Просто делай то, что тебе сказали.

Я открыла первый файл. Потом — второй. Разложила перед собой бумаги из папки. Забытый за десять лет мозг начал медленно, со скрипом, просыпаться. Я налила себе стакан воды из кулера — и полностью погрузилась в работу.

Строчка за строчкой, цифра за цифрой. Я проверяла всё по три раза. Я не могла позволить себе ошибиться — ни в первый день, ни во второй. Я должна была доказать им — и в первую очередь себе — что я не бесполезная домохозяйка, какой меня годами заставляли себя чувствовать.

Время летело незаметно. Я не слышала ни разговоров, ни звонков. Весь мир сузился до экрана монитора и столбцов цифр. Я чувствовала, как напряжена спина, как затекли плечи, но не обращала на это внимания. Главное — результат. Идеальный результат.

Когда я наконец закончила первый блок и решила на секунду откинуться на спинку стула, чтобы размять шею, мой взгляд случайно пересёкся с Алиной. Она не работала. Она смотрела прямо на меня, и на её идеальных красных губах играла лёгкая, насмешливая ухмылка. Заметив, что я её вижу, она демонстративно зевнула, потянулась и, взяв свою сумочку, направилась в сторону кухни, покачивая бедрами.