Босс Мой нежный зверь

Глава 1

Глава 1

– Шныряева, подойди, – толстый зад главного редактора застрял между шкафами.

– Я вам не Шныряева, а Ширяева, – злобно ответила на хамство, тут же получила сдачу:

– Ой, а что это меняет? Вот не развелась бы, осталась бы на фамилии мужа, была бы у тебя уважаемая человеческая фамилия. Соболевская – как звучит?! А то, блин, Шныряева, – протянул, противно растягивая “я”.

– Зачем вызывали, начальник букв и запятых? – мне хотелось взять дырокол и запустить редактору в башку.

– Ты что, Шныряева, а где товарищ перед начальник?

– Как говорится, все ваши друзья в Тамбове. Прям так и звучит: Тамбовский волк вам товарищ.

– Вот таким озверевшим одиночкам, как ты, Шныряева, самое место в командировке. В далёком большом городе. Короче. Отправляю тебя за материалом.

Глаголев развернул ко мне монитор:

– Знакомься, Светка. Посмотри, мужчина какой, а? Тебе такие только сняться теперь, да?

– Да. Зато вы с вашим ростом и весом мне ни разу не приснились. У вас отвратительные перспективы на этот счёт.

– Саблезубая ты тигра, Шныряева. Тебе репортажи из зоопарка делать надо, – он склонился над моим плечом, от него пахнуло куревом и стиральным порошком. Глаголев шумно дыша тоже уставился в изображение:

– Ну, разобралась, прикинула уже схему интервью?Запасись умными фразочками, анекдотик чтоб на подхвате был. Помни, любой экспромт это хорошо продуманная и отрепетированная тема.

– Вы, дяденька редактор, что сегодня покурили? Вам, наверное, не то что-то из Мексики привезли.

Рассматривала на мониторе фото мужика в оранжевой каске на голове на фоне стройки:

– Я спец по кулинарным репортажам. Там всякая полезная еда, фитнес. А это какой то дятел на фоне кирпичей.

– Знаешь, что. Не умничай, Шныряева. Послать мне больше некого, а статейка со стройки нужна. Кстати, этот дятел, как ты выразилась, спонсор, заказчик строительства и единственный хозяин Спорткомплекса с бассейнами и прочей фигнёй. От собственных денег прихерел, до всех докапывается, увольняет строительных шишек почём зря. Скоро строить будет некому. Короче, поезжай узнай, как он докатился до жизни такой богатой.

– Я понять не могу. С чего вдруг у вас, товарищ Глаголев, интерес к чужим деньгам, которые собираются зарыть в бассейн?

– Бестолковая твоя голова. Фамилия этого чувака Данилов. Родился, лазал по крышам и воровал яблоки этот богатей в своём голопузом детстве здесь, в нашем городке. Вот, поезжай и узнай, как люди из нашей дыры выбираются и деньги делают. А ещё лучше, пусть приезжает и здесь бассейн построит.

Давай, без материала не возвращайся, а с материалом возвращайся. Может даже тебя там кто замуж возьмёт. Часики то тикают, А, Шныряева?

Значит, по больному бить? Мой начальник, по совместительству старый знакомый, по рождению вопиющий хам, злобно оскалился улыбочкой. Макнул меня в развод годовалой давности, когда мой муженёк оставил меня без копейки и предложил прогуляться туда, откуда пришла. А именно к маме в деревню.

К сожалению, мой редактор Глаголев единственный, кто взял меня на работу. По образованию я филолог, журналист, но опыта 0. Вот и приходилось терпеть эту жирную скотину – женатую, плешивую, оплывшую, обрюзгшую скотину по фамилии Глаголев.

Я плюхнулась на стул, положила голову на сложенные руки.

Вот как этот понедельник начался с больного горла, утренней пробежки по неочищенным дорогам парка и пролитого кофе, так, видно и закончится: билетом в плацкарту. С другой стороны командировочные… Я встрепенулась:

– Распорядитесь, товарищ начальник, чтоб мне денег дали.

– Приедешь, получишь.

– А ехать на что? Бесплатная колонизация моего тела отменяется. Ум против.

– Придумай.

– Ум против.

– Уволю.

– Ага. Вся Африка собралась на низком старте устроиться к нам в газету на моё место.

– Шныряева, ну нету денег. Приедешь, заплатим.

– У меня, конечно, на балконе лыжи простаивают, но поездом, товарищ Глаголев, быстрее будет.

– Всё, не отвлекай. Вот папка с материалами, иди в бухгалтерии возьми дорожные и проваливай. Работай. Кстати, учти. Приедешь без материала, не заплачу и командировочные вычту.

Ну, что ж. Ближайшие деньги на дороге не валяются, найти их можно только в командировке.

Если бы я знала куда приведёт меня эта командировка.

Глава 2

Глава 2

Вагон в плацкарте с постоянно лязгающими дверями в туалет и плачущим малышом за стенкой не привёз меня в Куршевель. Привёз он меня в незнакомый город, где я сразу окунулась в моросящее мартовское утро. Закинув рюкзак на плечи отправилась туда, куда послали: в царство к олигарху.

От вокзала, (как настоящий пролетарий, гордо отмахнувшись от навязчивых таксистов), до улицы с офисными зданиями добралась в переполненной маршрутке. При виде небоскрёбов, улетающих в небо бетонно-стеклянными этажами впору было открыть рот и просто любоваться. Вот ведь везёт кому-то ходить сюда на работу.

Вошла в шикарное фойе одной из высоток, ошалело смотрела как деловито снуют небожители с папками на перевес. Счастливчики. Как им повезло тут работать!

Достала записную книжку, прочитала на листочке номер этажа, смело отправилась к лифту. Огромный, широкий, светлый и зеркальный как подиум, лифт проглотил в себя человек восемь. Чудесными ароматами забилось пространство. Я забыла нажать свой этаж и приехала на 34 с группой молодых мужчин, уже в лифте по деловому просматривающих файлы. Смотри-ка, как кипит работа там где делают деньги.

Заглядевшись, чуть не вышла вместе с мужчинами, сообразила, что это не мой этаж. Поднялась на 35. Последний. Вышла и обомлела. Шикарные коридоры и бесконечно громадные окна. Ух, аж дух захватило. Я высоты до ужаса боялась, а к этим окнам и подходить страшно, в жизни бы не подошла.

В коридоре было тихо. Я никого не встретила.

Так, так. Где тут приёмная генерального, товарища Данилова Ю.М.

Мне думалась, я войду, такая вся важная. Гордо сообщу, что я журналист. Меня встретят чашкой кофе, выдадут улыбку, вежливо ответят на вопросы и я к вечеру буду катиться туда, откуда прибыла. В свой захолустный Марьяновск.

Розовые очки слетели сразу, как только я отыскала нужный мне кабинет с грозным словом ПРИЁМНАЯ. Стеклянные раздвижные двери, всё в сверкающей плитке на полу, с окнами чуть ли не в пол. Красота какая!

Открыв дверь, увидела женщину, метавшуюся по большой, практическии пустой комнате. Не обращая на меня внимание, она что то складывала в коробку.

–Здравствуйте, – я вежливо встала у неё на пути, ткнула подбородком в сторону двери с золочёной табличкой: “Данилов Ю М” – мне туда.

– Серьёзно? – женщина злобно прошипела,: – А нету его. Он на стройке. В Спорткомплексе. Чтоб он там провалился. И сдох!

Я поняла одно: кофе не будет. Тёплой улыбки подавно.

В незнакомую часть мира, а именно на стройку, после негостеприимного офиса я добралась уже после обеда. Ну, блин, если сейчас ещё и здесь пролечу мимо цели, останется только разреветься. Мне ещё гостиницу искать. Наверняка мой редактаришка даже не бронировал ничего. Отправлял меня всего на один день. Значит, придётся снимать гостиницу за свой счёт, а это в мои финансовые планы не вписывалось. Твою дивизию! Мартовская хлябь, снег, распутица. У меня ноги в полусапожках замёрзли. Не хватало ещё соплями обрасти в чужом городе.

Бродила по стройке, искала хоть кого то похожего на хозяина теплоходов, заводов, пароходов. Увидела здоровенного мужика в оранжевой каске, стоящего слева. Справа кучкой стояли хорошо одетые люди в дублёнках, в замшевых пальто. Тоже в касках и в жилетах, они одинаковыми пингвинами на льдине жались друг к другу, махали руками , о чём-то спорили. Стало быть нужный мне человек среди хорошо одетых людей.

Решила спросить у одиноко стоящего дядьки что да как происходит на этой стройке. Подумала, если узнаю побольше, то начав знакомство с Даниловым, создам о себе лучшее впечатление.

Подходя поближе к мужчине, стала кричать:

– Простите! Не могли бы вы подсказать…

Орать было бесполезно. Этот глухой увалень рассматривал наваленные балки, ещё чего то. Понятия не имею, как это всё называется.

Правильно. Вот такие верзилы, как он, вместо того, чтоб лопатой махать, ворон считают. Продолжая прыгать между строительным мусором, оберегая пуховик от гвоздей и досок, доскакала до дядьки поближе:

– Здрасьте, не подскажите…

Ноль внимания на меня. На всякий случай дёрнула его за рукав, наверное, лучше было потыкать его палкой, может он не живой, этот громила в оранжевой каске.

Впору было искать другого претендента на диалог, но надо же, дяденька ожил. Повернулся ко мне своей медвежьей тушей, я аж попятилась, до того вид у него был свирепый. Свирепый и отчаянно красивый. На меня смотрел мужчина с гусарской внешностью. Только этот гусар был злой и, кажется, кровожадный. Мало того, он крутил в руке самый настоящий кирпич.

– Какого хрена ты тут делаешь?

Это он мне? Я от такой наглости аж забыла зачем я тут. Взбесилась, пропищала фальцетом:

– Я тут в отличие от некоторых, работаю.

– Кем? Дура, куда без каски припёрлась?

Мне оставалось хлопать глазами и открыть рот. Ничего себе хам! На моей голове уже оказалась оранжевая каска, которую снял со своей головы этот заботливый гамадрил и шикнул на меня:

– Брысь отсюда!

– Угомонитесь, дяденька. Я тут по делу. Заберите свою панамочку. Я вообще то Данилова ищу.

Я уже сняла эту дрянь с головы, кстати, очень неудобную.

– Надень, коза! Ты на стройке. Мало ли чего прилетит. – по тону дяденька не шутил.

– Ага, мало ли, это точно, – я сначала обиделась на “козу”, потом покосилась на кирпич в его руках:– Да кто знает. Может, вы когда то сняли шапочку оранжевую и вам по голове прилетело. Неизвестно, сколько раз вам кирпичи на голову падали.

– Что ты несёшь? Мне ничего не падало на голову.

– Да? А так сразу и не скажешь. Да знатно так, вероятно, прилетало. Правда, в вашем случае, лучше бы насмерть.

В это время к нам неслись двое. Вооот, один из них наверное мой Юрий Матвеевич – уж больно нарядные были подбегающие мужчины. В костюмах, в коротких дублёнках, правда, тоже в сапогах и оранжевых касках.

Глава 2.1

Глава 2.1

Данилов Юрий Матвеевич

36 лет.

Амбициозный бизнесмен, человек решительных действий, отъявленный грубиян и вообще…

Мужчина с пронзительным взглядом синих, глубоких, чуть агрессивных глаз. Аполлон с разворотом плеч Геракла, мечта миллиона женщин, воплощение хладнокровия и элегантности, напора и порывистости. Этот коктейль несовместимых эмоций очаровывал, подчинял всех, даже собственную удачу в делах.

Что то такое про толерантность он слышала в институте на лекциях по психологии, но, наверное, слушал вполуха. Обычно был настроен убивать.

Однако, не всё так просто.

Крепкий, благородный стержень в его характере безошибочно наводил справедливость во всех жизненных ситуациях. Щедрый, умный, своенравный – строевым шагом пёр к победе свои замыслов не вникая в козни и распри соперников. Впрочем, таковых на его пути не осталось. Почти…

Светлана Ширяева

25 лет.

Огонь во льду. Золотистый, нежный загар на скулах, холодный цвет волос.

Сборный, контрастный внешний образ утончённой аристократки.

Добрая, чудесная, красивая девушка как нельзя лучше соответствовала

своему имени Светлана!. Но, ведь бывает так, что и солнце закрывают тучи.

Под хрупкой внешностью скрывается немереный темперамент дерзкой девушки, старающейся выплыть из омута, куда закинули её обстоятельства. Надломленная предательством бывшего мужа, она продолжала твёрдо верить в себя. Ну, а когда силы заканчивались, так же, как и мы – плакала, прятала слёзы, чтоб на утро улыбнуться солнышку и засиять вместе с ним.

ЛИСТАЕМ ДАЛЬШЕ………………..

Глава 3

Глава 3

Юрий

– Постойте, Данилов!

Я обернулся. Твою же мать! Смотрел на девицу, застрявшую перед лужей. Она мялась, не зная как перепрыгнуть на сухое. Доска под ней провалилась и она уже стояла в воде по самые шнурки. Вопрос, хрена переться на стройку, здесь не оранжерея с бабочками.

Вот что с ней делать! Мало того, что сторож-сука на проходной пропустил её без каски, так теперь она ещё и растерянно смотрела на меня. Изнутри меня вырвался рык. Терпеть не могу, когда что то врывается в мои планы. Как вот эта писаришка, примчавшаяся из хрен знает какой протухшей газетёнки.

Пришлось вернуться к ней. В первую секунду хотелось перекинуть её через плечо и, перетащив через лужу, выкинуть за проходной. Или взять её как шелудивого мокрого кота за шкирку и тоже выбросить на проходной. Сука, прибью сторожа.

Чем ближе подходил к девчонке, тем больше становились её глазищи. Кажется, она перепугалась, уже не зубоскалила. Выбившийся локон из её причёски плясал на ветру, она безуспешно пыталась засунуть его под капюшон дрожащими пальцами. Тревожно оглядывалась. Интересно, высматривает пути отступления?

Подошёл, молча подхватил её на руки, перекинул через плечо, понёс писательскую ношу к выходу. С удивлением не почувствовал никакого веса. Невесомая, лёгонькая и пахло от неё чем то цветочным, травами какими то. В первую секунду она молчала, потом попыталась вырваться. Ишь ты, какая неженка. Пришлось прижать её покрепче, рыкнуть:

– Не крутись!

Она замерла, пролепетала:

– Спасибо, не надо…

Что то мурчала себе под нос срывающимся шёпотом, продолжая выкручиваться в руках. Странные эти женщины. Сначала влезут с головой по самое нехочу куда не надо, а потом ещё выдираются.

– Поставьте меня уже, тут сухо!

Ты посмотри какая … неблагодарная. Даже как назвать не знаю. Она почему то смотрела на меня глазами полными слёз. Всё, это конец. Лучше застрелите меня, только не бабьи слёзы. У меня от них нет противоядия. Вот что я этой крючкотворке сделал, прижал что ли сильнее, чем надо?

– Ты плачешь, что ли? Больно где-то? Где?

– Кто вас просил меня на руках тащить. Я бы сама добралась.

– Кто тебя просил на стройку переться в ботиночках, без жилета и без каски? Не видишь, здесь краны работают, экскаваторы ползают. Тебя же могли просто не заметить. Не хватало мне несчастного случая на объекте.

– Вы сами один сплошной несчастный случай! И вообще, это не ботинки, а сапоги такие. Короткие. – странно, в глазах этой пигалицы стояли слёзы, но она взбешённой синичкой продолжала орать на меня. На меня! Это где такое видано.

Был бы мужик, ответил бы ему, обложили бы друг друга хуями, ну, в случае чего по морде бы махнулись. Правда, в моих кругах это не принято, но за мной такое не задержалось бы. Может быть поэтому рядом со мной никого и не было. Подчинённые и те метались зайцами, не подходя ближе, чем на пару метров. А эта стоит и орёт!

– Если бы вы по-человечески дали интервью, я бы уже вечерним поездом ехала домой. А теперь,...

Она отвернулась, закрыла рот рукой. У неё что, внезапно зуб заболел или… она плачет? Думать было некогда. Она снова бросилась на меня:

– Из за вас я не выполнила работу, мне не оплатят командировочные и ко всему я промочила обувь! Правда, это вас, наверное, не касается.

– Надо было планировать своё появление у моего секретаря. Это раз. Второе, все дела надо делать до обеда. Потом я всегда занят, я на объектах.

Сам не понял, почему оправдывался.

– А ничего, что ваш секретарь собирала коробки и почему тот пожелала… не важно, что она вам пожелала.. И я ещё не обедала, скажем так, я прибыла к вам в своё дообеденное время.Что мне теперь делать?!

– За мной иди, – я развернулся к машине, подумав, что она, стало быть, голодная. И я, кстати, тоже. Шёл не оборачиваясь. Надо будет ей, сама добежит, догонит меня. Развернулся, рявкнул:

– И не смей на меня орать!

От неожиданности, она врезалась мне в грудь. Отпрыгнула, убрала прядку волос с лица. Стояла запыхавшаяся, раскрасневшаяся, глаза горели возмушёнными звёздами. Красивые глаза.

Сжал челюсти, водитель уже подал машину. Сел вперёд. Посмотрел в стекло, эта пичужка, нахохлившись, стояла недалеко от машины и смотрела на меня исподлобья, наклонив голову. Ясно, у неё в руках только плаката не хватало:” сдохну, но сначала вымотаю нервы занятому человеку” Ну, достала.

Приоткрыл окно:

– Особое приглашение надо? Или ты сразу на поезд в свою тьму-таракань? Без интервью?

О, что тут началось. Она подлетела к машине и бесстрашной тигрицей впилась бы мне в горло, если бы достала до этого самого горла:

– Между прочим, моя тьму-таракань не что иначе, как ваш родной город, откуда вы изволили смыться. Конечно, разве интересно возиться с мелкими городишками.

– Не понял, так ты сядешь в машину или пешком пойдёшь к вокзалу?

Она резко дёрнула заднюю дверь, неловко полезла в высокую машину.

Два раза пыталась хлопнуть дверью. Ну чума!

Водитель (молодец, парень, девка сзади машину курочит, а он сидит мёртво), роботом смотрел в лобовое не реагируя на марлезонский балет позади себя. Я негромко скомандовал водителю:

– Давай в “Арлекино”. Ужинать пора.

– А мне на вокзал, – донеслось с заднего сидения.

Ясно, голодная, промокшая и не получившая интервью женщина хуже рыси в капкане.

Я сжал челюсти. Откуда она свалилась на мою голову!

Мои дорогие читатели, приветствую вас на странице романа и прошу поддержать наших героев!

Ваши комментарии, впечатления о них так важны для меня! Добавляйте книгу в библиотеку. Впереди будет жарко, временами горячо и всегда интересно.

Ваши звёзды – лучшая награда!

Глава 4

Глава 4

Светлана

Как только я оказалась в его распрекрасном грузовике на заднем сидении, сжалась в комок. В одно мгновение оценила всё, что со мной произошло за последние полчаса. Одним словом - влипла!

Меня подбешивало всё. Особенно, когда услышала его команду водителю ехать в ресторан обедать. А я?! Успела выкрикнуть:

– Мне на вокзал!

Оставаться в городе, искать гостиницу я передумала. У этого монстра интервью не взять ни сегодня, ни завтра. Не хватало ещё на поезд опоздать и ночь провести на вокзале.

Кажется, меня никто не собирался слушать и везти на вокзал. Сидела на заднем сидении, смотрела вперёд в затылок самого упрямого человека и мне хотелось треснуть его своим рюкзаком.

Только что он нёс меня на руках на глазах стаи мужчин, следовавших за нами на расстоянии. Впрочем, какое мне до них дело. В тот момент я себя чувствовала настолько неудобно, что растерялась, пыталась вырваться. На плече мужчины преодолевать лужи очень сомнительное удовольствие. Я тёрлась грудью о его куртку, чтоб не свеситься вниз головой, пришлось опереться о него рукой, коснуться шеи. Я чувствовала его парфюм, запах чужого человека. А самое ужасное то, что он держал меня пятернёй за попу! Запросто так держал и нёс как куль с соломой!

Сейчас, сидя в салоне, всматривалась в человека перед собой. Скалой торчала его крепко ввинченная в воротник голова. Тщательная, точёная стрижка, кипельно-белая полоска воротника над меховым воротником куртки.

Отвернулась. Чего мне его рассматривать. Скотина, он и в Африке скотина. Надо же, интервью не дал.

Я отвлеклась, разглядывая незнакомые улицы, ссутулившихся прохожих, кутающихся в воротники. Дурманил вкусный запах кожаного салона, энергия сильных, незнакомых мужчин на передних сидениях, непонятная ситуация,неумолимо накатывающий вечер – всё делало ощущения неправдоподобными, странными, тревожными.

Машина плавно ехала по слякотным улицам, а я накручивала себя стальной пружиной: “вот, сижу здесь в мокрой обуви, в заляпанных джинсах и меня морозит! Всё таки сопли доберутся до меня, вот как пить дать”.

Мало того, что я не взяла интервью, вымокла, мне не оплатят день работы, так ещё меня на руках носил сам Данилов. Не зря я о нём прочитала в сети: грубиян и узурпатор каких свет не видел и самодур.

Неожиданно машина остановилась. Я выглянула в окно, фешенебельные здания вокруг не предвещали ничего хорошего. Это точно был не вокзал. Мы в центре города и сейчас я этот самый центр украшу своим провинциальным появлением.

Моя дверь открылась, злобный принц Данилов протянул руку:

– Идём обедать.

Конечно, этот гад и не подумал везти меня на вокзал. Вероятно, чтоб прикончить меня окончательно, унизить, решил накормить с барского плеча.

– Не пойду! Дайте мне интервью и расстанемся друзьями.

Он молча нырнул в салон, выволок меня.

Нет, нет! Только не на руки. Я взвизгнула:

–Хорошо, хорошо, я сама пойду.

Семенила за ним, не глядя по сторонам. Стыдно было поднять голову. Казалось, все видят, какая я помятая.

Вошли в ресторан, к моему “хозяину” тут же обратились по имени отчеству, сразу повели к столику. У меня забрали пуховик. Рюкзак, я конечно, не отдала. Там диктофон, блокнот, ручка. Я всё ещё надеялась оправдать смысл своего здесь появления. Журналист я или кто?

Шла к столику, не могла вспомнить, по этикету рюкзак надо повесить на спинку стула или положить на пол возле себя? А, пусть повисит на спинке.

Нет, нет, не подумайте. Конечно, я часто бывала в ресторанах и с подругами и с мужем в той прошлой жизни, когда была замужем. Просто с рюкзаком никогда не заходила в такие заведения.

– Мне надо в дамскую комнату, – встала, Данилов молча скользнул по мне глазами. Шла между столиками, обходя красиво одетых людей. И я в дорожных джинсах, в свитерке и с хвостиком.

Чувствовала, у меня спина горела от взгляда. Обернулась. Так и есть. Мой “кавалер” смотрел на меня прищурившись. Наверное, сам обалдел, во что одета его спутница на фоне мамзелей в вечерних платьях. Так ему и надо. Я, между прочим, должна была сейчас в плацкарте чай пить из серебряного подстаканника с металлической ложечкой. Чего он на меня уставился?

В уборной подошла к зеркалу. Чего я на себя наговариваю? У меня красивые волосы. Правильные черты. Мало косметики, так не на бал же ехала. Лицо свежее, глаза горят. Голубой свитерок мягко укутал плечи, красиво обрисовал грудь. И ничего я не помятая. Просто устала.

Вернулась в зал, немного привыкнув к роскоши заведения, огляделась. Круглые столы под льняными скатертями, тканевые абажуры с бахромой над столами, тяжёлые бархатные портьеры на окнах. Кстати, наш столик был в глубине зала, рядом с нами не было никого из посетителей.

Я решила выудить пользу, (скорее скрыть свою неловкость, спрятавшись за рабочий процесс), попытаться задать Данилову пару рабочих вопросов. Если удастся, тогда и на вокзале не обидно будет ночь провести. На поезд я всё равно опоздала.

Села за стол, только открыла рот:

– Юрий Матвеевич, давайте начнём всё сначала. – ну надо же, подошёл официант, подал мне меню. Я искоса глянула на Юрия, он пробурчал:

– Я уже заказал. Твоя очередь.

Я, не раскрывая меню, отодвинула его от себя:

– Спасибо, из за вашего упрямства я не заработала на ресторан. Нет статьи – нет обеда.

Ох,как он посмотрел на меня! Таким взглядом только камни крошить:

– Заруби себе на носу. Все мои команды выполнять безоговорочно и с первого слова. Поняла?

Листаем дальше………..

Глава 4.1

Глава 4.1

Ох,как он посмотрел на меня! Таким взглядом только камни крошить:

– Заруби себе на носу. Все мои команды выполнять безоговорочно и с первого слова. Поняла?

Он равнодушно повернул лицо к официанту:

– То же, что и мне. Да, и сначала девушке принесите глинтвейн. Ей надо согреться.

У меня столько колкостей крутилось на языке, хотелось сыпать в него колючками и презрением, но я осеклась, взглянув ему в лицо.

Красивый. Булатными мечами брови вразлёт. Яркие, сощуренные наглые синие глаза. Смотрит исподлобья, неприветливо, как февральское утро в понедельник.

Ровный нос, квадратный подбородок, запорошенный модной щетиной. Твёрдые, хорошо очерченные губы.

Мощный, холёный конь в стойле. Он был без пиджака, шёлк рубашки красиво собирался заломами на плечах, покато струился по круглым бицепсам. Ворот, расстёгнутый на одну пуговку больше, чем надо. Хорош, гад.

Любование упрямым монстром пришлось прервать, передо мной появился высокий стакан из толстого стекла с удобной ручкой, источающий волшебный запах корицы и кардамона. Долька апельсина, свесившись янтарно-оранжевой каплей светилась мармеладной мякотью. Я благодарно взглянула на официанта, с наслаждением отпила глоток, другой.

О, сюда добавили дольчетто, коварно скрыв его алкогольные нотки под букетом специй. Превосходно сделано. Уж в чём-в чём, а в напитках и еде я разбиралась неплохо. Отставив напиток, взглянула на красавчика напротив. Он не сводил с меня глаз, наблюдал, как я наслаждаюсь глинтвейном. Неожиданно подошёл официант и поставил передо мной чудесный, небольшой букетик фиалок, утопающий в гранённой широкой вазе. Казалось, что это фиалковое озеро в обрамлении ажурных изумрудных листочков.

. Конечно, за мной никто никогда так не ухаживал. Бывший муж всего пару раз дарил цветы на свидании, а однажды организовал мне самый роскошный сюрприз на день рождения с цветами, шариками и конфетти. Где под звуки тостов произошла семейная катастрофа – со мной познакомилась его любовница. Зачем только я об этом сейчас вспомнила.

Смотрела на чудесные фиалки в букете, решила поблагодарить за такой волшебный комплимент нового знакомого. Меня приятно шокировали цветы, признаю, но споткнувшись о холодный, пронзительный взгляд Данилова вообще не поняла, зачем мне их принесли. Ему дела не было ни до меня, ни до цветов. Я буркнула:

– Цветы здесь лишние. Мы не на свидании.

– Цветы? – он удивлённо перевёл взгляд на букетик, как будто сам их заметил только что: – Мне дела нет до цветов.

Кивком подозвал официанта, кивком указал на цветы:

– Уберите.

Цветы исчезли так же внезапно, как и появились. И представляете, мне стало так обидно! Я злобно уставилась на Данилова:

– Мне надо взять у вас интервью, – сказала, сама оробела от собственной смелости.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем мне давать интервью? Что я с этого буду иметь?

У меня оглушающе зазвонил телефон. Зараза. Это я его в поезде поставила на всю мощь, чтоб будильник не проспать. Рылась в рюкзаке, старалась быстрее заткнуть этот трезвон на весь ресторан:

– Простите, я знаю как это плохо, когда звонит телефон. Но я…

– Ты неумёха! Ты даже не выключила телефон, собираясь беседовать с человеком. – Данилов откинулся на спинку стула с ехидством наблюдая, как я неловко сражаюсь с рюкзаком .

Я хотела оправдаться, у меня пересохло во рту от волнения. Глотнула напиток, закашлялась, от стеснения румянец рванул по щекам. Данилов прав, как же он прав, вот ведь не повезло с этим телефоном.

Чёрт, как же я ненавидела себя и всю сотовую связь в эту минуту.

– Вот что. Милая.

– Я вам не милая – выкрикнула, с досадой сбросив рюкзак на пол и положив телефон перед собой.

– Вот что, немилая. Сейчас пообедаем, потом отправишься в гостиницу. Я уже отдал распоряжение. Вижу, ты устала.

– Подождите, – я страшно боялась, что он сейчас вышвырнет меня, я не сделаю работу, меня выгонят из газеты и всё. Зачем мне гостиница, ещё один день в этом городе меня разорит. Не могла же я ему пожаловаться, что у меня элементарно нет денег. Заговорила скороговоркой:

– Юрий Матвеевич, я профессионал, я много знаю, умею. Причём тут устала я или нет. Пожалуйста, дайте мне шанс. И потом, почему вы мне постоянно тыкаете!

Снова появился официант. Аккуратно расставлял перед нами приборы.

Водрузил корзинку со свежеиспечёнными булками. Из корзинки выглядывали аппетитные хлебные кирпичики, все разные: обсыпанные тыквенными семечками, кунжутом. Были даже с торчащим изюмом в чёрном бородинском.

А потом, о! Передо мной очутилась ароматная солянка – королева зимних обедов волшебным образом переключила меня на еду.

Мне уже даром не нужно было ничего обсуждать, я почувствовала себя такой голодной! Смотрела, как подрагивают малюсенькие кружочки наваристого бульона, тёмный бочок оливки призывно манил запустить в него зубы, копчёная колбаска кокетливо пряталась в густом вареве.

И надо же, теперь молчаливый недотрога Юрий Матвеевич превратился в словоохотливого монстра!

– Не понял, зачем ты приехала?

– Уж ясно, не чтоб вас позлить. Мне нужно было собрать интервью о вас, товарищ Данилов.

– Вашу дурацкую газетёнку читают те, кто потерял пульт от телевизора.

Я вспылила, дала сдачу за нашу и вправда безнадёжную газету:

– Вот и помогите нам поднять статус нашей “газетёнки”, просто благодаря вашему интервью.

– Нет.

Что?! Вот же гад. Ну, держись, зазвездившийся красавчик…

Он уже вовсю махал ложкой, уплетая солянку.

– Знаете что, Юрий Матвеевич? Вы напыщенный, противный индюк. Нет, не индюк. Вы медведь! Мохнатый, невоспитанный увалень.

– Это я мохнатый? – он первый раз заинтересованно посмотрел на меня. Надо же, оказывается, это чудовище считает себя приличным человеком? Мне уже было всё равно. Меня несло как на санках и сейчас он получит:

Глава 5

Глава 5

Возле лифта он повернулся ко мне:

– Как тебя зовут?

Я озадаченно уставилась на него. Такая злость вспыхнула. Вот же … Как его назвать? Подскажите мне, как называется мужик, который носил вас на руках, кормил в ресторане, отобрал цветы и даже не озаботился, как вас зовут! У меня со звоном сцепились шпаги и рапиры в душе: “Мне вправду так сильно нужно это интервью?!”

– Вы не уважаете женщин! Моё имя для вас лишняя информация!– сказала, как отрезала.

– И вправда что – был ответ этого хама. Мне же оставалось только кипеть гневом и задумываться о бессовестном невнимании мужчин.

Мы вошли в лифт. Двери за нами бесшумно закрылись, мы остались вдвоём в тесной кабине. Вот зачем я это сделала. Надо было уже смириться с потерей денег и отправляться восвояси. И, кстати сказать, а куда это мы едем?

Надо сказать, так близко ко мне давно не стоял ни один мужчина. Во первых, после развода с мужем я мужчин избегала, а во вторых – их тоже ко мне не тянуло. Этот гражданин, что сейчас занимал собою всё пространство и тучей нависал надо мной вызывал в душе странный трепет.

От него фонило недюжинной мощью, чем то властным, бескомпромиссным. Всё, что он делал или говорил - бесило, возмущало и одновременно он, вроде бы, делал и говорил всё правильно и по делу. Постоянно провоцировал меня защищаться.

Я, вдыхая аромат бессовестного, невоспитанного женоненавистника, затаила дыхание. Теперь во мне проснулось упрямство, начались партизанские бои между ущемлённой гордостью и остатками разума. Гордость взбесилась, я брякнула:

– Я передумала писать о вас статью, товарищ Данилов. Прощайте.

– Сделай одолжение, просто замолкни.

Хам! Я прижала к себе свой рюкзак, обиженно замолчала.

Тут до меня дошло, что мы едем вверх, а не вниз, туда где мой пуховик и выход на свободу.

– Куда мы едем?– подозрительно уставилась на него.

– В номера, – без тени улыбки изрёк мой “соблазнитель”.

– Что? – от возмущения мой голос сорвался на фальцет, я стала искать кнопку экстренного торможения, чтоб вырваться от этого нахала..

– Угомонись! – очень невежливо заявил дяденька, наблюдая за мной сверху:

– Гостиница находится на верхних этажах над рестораном, а мой офис, куда завтра придёшь, напротив, через дорогу. Его будет видно из окна.

Он вдруг протянул руку к моему лицу, я, не задумываясь треснула его по руке, сама отдёрнула голову.

– Ты сумасшедшая? Я хотел, – он подбородком ткнул в мою сторону:– там что то прилипло.

– Ну и нечего тут руки распускать.

– У тебя видно муж руки распускал, что ты такая дёрганная?

– Оно вам надо. …

Я обиженно отвернулась, промолчала. Муж не распускал, но у меня отчим был. Вот уж он себе ни в чём не отказывал. С детства у меня реакция такая. Что, мне теперь всем рассказывать почему я дёргаюсь? Конечно, я промолчала. Зато Данилов не промолчал:

– Я ему руки обломаю.

Я оторопела от тяжёлого взгляда, сверкнувшего немеренным гневом с высоты роста этого амбала.

– Это не муж.

– А мне всё равно кого убивать. Сама скажешь кто, или мне поискать?

– Это вообще не ваше дело.

Мне стало стыдно. Когда дело так или иначе касалось моего похеренного детства, мне почему то всегда было стыдно. Естественно, что я завелась, прошипела:

– И перестаньте мне в конце-концов тыкать!

Приехали на этаж, он вышел первым, я брела за ним. Бурчала ему в спину:

– Что бы вы себе не надумали, учтите, я не по этой части.

Данилов даже не обернулся. У меня с каждым шагом всё меньше было энтузиазма слушаться его и, честно сказать, я немного трусила. Данилов мужчина наглый, мало ли что у него в голове.

– Постойте,Юрий Матвеевич. Я дальше не пойду. Верните мне моё пальто.

– Завтра верну. Иди, заходи, вот твой номер. Тут будешь жить.

Юрий остановился возле двери, провёл магнитом. Вошёл в “мой номер”, по-хозяйски огляделся, кажется, выходить не собирался. Показал рукой на телефон:

– Если что понадобиться, подними трубку, закажи. Всё оплачено.

Я вопросительно уставилась на него:

– Как то вольно вы по номерам расхаживаете. Небось, частенько тут зависаете? Командуете.

– Конечно. Это же моя гостиница.

– И ресторан ваш?– просто так спросила.

– И ресторан мой. Захочешь есть, пить, телефон тот же. На столе стоит. Трубку подняла и диктуй.

Данилов, не обращая на меня внимания, обошёл номер:

– Ты тут в городе надолго?

У него сквозняк в голове? Сто раз говорила, что должна была уехать ночным поездом. Выдохнула:

– По вашей милости вот подзастряла. Если у вас совесть проснётся, то до завтра.

– А если не проснётся? – он себе весело скалился, засунув руки в карманы.

– А если ваша подлая совесть и дальше будет дрыхнуть в своей норе, мне придётся искать работу здесь. Из газеты выгонят, дома мне никто не рад.

– Что, тебя никто не ждёт?

– Почему же. Есть один. Назойливый и настойчивый. Ждёт всегда, прям дождаться не может. Называется кредит в банке.

– Ясно.

Повернулся и ушёл.

У меня ноги подкосились. Я села в кресло, спустила рюкзак с плеча, уставилась в тёмное окно. Весь трындец, в который я влипла встал передо мной в полный рост. Через неделю платёжка, через полторы оплата обучения сестры и у меня разваливается сапог. А перспектив никаких.

Оставшись одна, обследовала номер. В ванной белоснежные полотенца, халат. О, халат это сейчас прямо что надо. Скинула одежду, встала под душ. С наслаждением ловила лицом, плечами, грудью горячие струи, чувствовала, как вода скользит по спине, по ногам. Не в силах была выскочить из под этого блаженства.

Переступила через сброшенные вещи, завтра пораньше встану, разберусь. А сейчас спать, спать. Где то там, в остатках мыслей, помнила, что в рюкзаке есть запасной тонкий свитерок, чистое бельё. Надо бы дотянуться, достать телефон, выставить будильник, чтоб не проспать.

Глава 6

Глава 6

Я вспоминала тот день моего рождения, разделивший мою жизнь на до и после.

Был чудесный июньский денёк. Я только с электрички, приехала к себе домой от мамы.

– Закрой глаза!– муж встретил меня во дворе, улыбался, нетерпеливо заглядывая мне в лицо.

Мы стояли на пороге нашего дома, у меня бабочки порхали в животе. Неужели он приготовил мне сюрприз на мой день рождения?!

Закрыла глаза, он взял меня за руку и осторожно вёл по ступеням. Слышала, как открывается дверь, и…? Было тихо и ничего не происходило.

– Открывай глаза, Светка!

Не успела я открыть глаза, как восторг, нахлынувшая радость просто сшибли дыхание. Дом был полон гостей, все визжали, хлопали в ладоши, бахали пробки шампанского, взлетели в воздух разноцветные шарики.

Мой муж прелесть.

Я радостно принимала поздравления, переходила от одного гостя к другому. Ах ты батюшки, о таком замечательном празднике я мечтала с самого детства! Такие чудесные поздравления видела в кино и вот теперь всё это происходило со мной!

Неожиданно меня приобняла незнакомая мне девушка. Волосы цвета вороного крыла чётким каре обрамляли лицо. Странный взгляд, немного наглый, с напором – заставил меня остановиться.

– Вы действительно прекрасно выглядите, Света, – незнакомка обвела меня оценивающим взглядом с ног до головы,- Правда, чуть старше. Я думала, вам под тридцать.

Я как то растерялась от такого сомнительного комплимента. Даже не нашлась, что сказать. В ушах всё ещё звучали злые слова незнакомки, в носу поселился сладкий цветочный запах её резких духов.

Мгновенно нахлынула тревога, поползла холодным киселём по лопаткам, заставила сдохнуть всех бабочек в животе. Разом.

“Чёрное каре” просто дышало опасностью, мне хотелось отделаться от незнакомки, отвернуться. Взяла себя в руки, даже чуть улыбнулась, спросила:

– Не видела вас раньше. Мы, кажется, не знакомы?

– Я новая секретарша вашего мужа.

– Странно, – теперь я разглядывала её, :– Игорь мне ничего не рассказывал.

– А мне рассказывал. Говорил, что вы любите спать на шёлковом белье и в пижаме. А ещё, что у вас тапки с заячьими ушами. Смешные и глупые. Кстати, Игорь сказал, что они его бесят.

– Не слишком ли много информации мой муж вывалил на вас, вы ведь, кажется, всего лишь секретарша. Вы, должно быть, завалены работой. Откуда время на разговоры?

– Ну, мы иногда разговариваем с Игорем. Когда отдыхаем после секса. Кстати, я забыла сказать, твой муж трахает меня. Жарко, крепко и на регулярной основе.

Она повернулась ко мне спиной, продемонстрировав круглую, тугую и выпуклую как арбуз задницу. Взяла бокал вина с подноса и отправилась к гостям.

Я стояла раздавленная и оплёванная. На секунду исчезли все звуки, изображения. Лучше бы я умерла в ту секунду.

Но нет. Судьба подкинула мне ушат помоев и теперь с этим надо было жить.

Праздник продолжался, я невидящим взглядом искала куда делось “чёрное каре”. Назад, в реальность меня выдернул голос мужа:

– Подходите ближе! Сейчас Светлана будет угощать нас тортом.

Народ буйно загудел. Оказывается, взрослые тётеньки и дяденьки не меньше детей любили сладкое.

Всё ещё парализованная от услышанной новости, я немного зависла. Смотрела на мужа. Менеджер среднего звена на развивающемся предприятии, начальник небольшого отдела. И, как выяснилось обладатель секретарши.

Я подошла к центру комнаты, уже вынесли бесподобно украшенный торт. Большой, белый, весь в россыпи пылающих кремовых пионов. С цифрой 23 сделанной из чего то сахарно-леденцового. Рядом на подносе лежал нож. Сталь, чернённая, с витым узором по ручке искрила всполохами по лезвию. Я взялась за нож двумя руками. Подняла руки над головой и со всего маху всадила нож в середину торта.

Наступила оглушающая тишина. Все замерли, уставились на меня.

– Ты что делаешь? – как то нервно прошептал Игорь.

– Надо было тебе в горло этот нож вонзить.

Я гордо подняла подбородок:

– День рождения объявляю поминками по семье Соболевских. Только что мой муж убил меня, изменив вон с тем “чёрным каре” на регулярной основе.

Гости продолжали молча смотреть на меня, на мужа. А меня понесло:

– Кто хочет кусочек моего сердца : берите.

Стала резать торт, складывать куски на тарелки. Через секунду выронила нож, и помчалась прочь из гостиной. Меня разрывало от рыданий, в висках больно стучало, пульсировало. Я задыхалась, совершенно не понимая что делать дальше.

А дальше было всё просто. Скандалы, развод. Грязный, жуткий раздел имущества. И в итоге я осталась с кредитом на машину, с мамой и сестрой в доставшейся мне двушке без ремонта плюс отсутствие работы.

Можно было бы сдать квартиру, ехать к маме в село, искать там работу, может быть где то в школе. Больше и негде.

Но… У моей мамы были другие планы на мою освободившуюся жизнь: она сразу въехала в эту разнесчастную двушку, прихватив мою пятнадцатилетнюю сестру- раздолбайку по отчиму. Хорошо, хоть отчим снова находился в длительном загуле. Обычно он исчезал на пару лет, работал где-то на вахтах, потом приезжал, пропивал всё, что заработал. Бил мать. Орал на меня требуя денег, его собственная дочь давно бросила школу, болталась с отребьем себе под стать. Чтоб хоть как то социализировать эту шаболду, её пристроили в колледж на платное и это “обучение”, где она не появилась ни разу, но сдавала экзамены за взятки оплачивала кто? Правильно, я. И вот вся моя неработающая родня теперь проживала у меня в квартире.

Я – разведёнка, пробивающаяся сквозь чужие злорадные взгляды, сплетни, притворные охи знакомых, соседей и сослуживцев. У своего разбитого корыта, из которого надо бы выкарабкаться, но как?

Глава 7

Глава 7

Я уже полчаса топталась перед кабинетом его величества, а гражданин Данилов не объявлялся. Секретаря не было, и хотя я пришла заранее, работа на нижних этажах давно гудела.

Выглядела я сегодня симпатично, насколько это возможно в походных условиях. Волосы собрала в высокий хвост, чуть подвела глаза, стрелочки, на удивление легли ровно. Два взмаха тушью, чуть чуть румян. На мне был нежно сиреневый короткий до талии свитер с высоким горлом. Джинсы на мне всегда сидели идеально. Обувь за ночь высохла у батерии. С утра был мороз, слякоть затянуло ледком, развалившийся сапог остался сухим изнутри.

Признаться, я очень старалась выглядеть получше. Всё таки шла не на стройку, а в кабинет к шикарному мужчине. Что уж говорить. Дикий красавчик успел произвести впечатление не только своим хамством. но и внешностью.

Вчера мне не удалось познакомиться с секретаршей. Встретила в приёмной какую-то озлобленную тётку, уборщицу, наверное. Представляла, какая там фифа-цербер секретарша встретит меня на входе сегодня. Наверное, посмотрит на меня сверху вниз, холодно, с презрением спросит:

– Кто? Вам назначено?

Окатит меня оценивающим взглядом и я снова буду чувствовать себя не в своей тарелке? Нет уж! Поэтому приготовилась как могла к бою.

Разочарования моему не было предела. Ни фифы, ни монстра Данилова в назначенное время в назначенном месте не оказалось.

Итак, потоптавшись полчаса, спустилась на пару этажей, узнать хоть что нибудь. Например, как позвонить Данилову, или во сколько приходит секретарь. Не решилась зайти в муравейник стрекочущих компьютеров. Разглядев через стеклянные стены всю возню клерков за перегородками, мне надоело стоять, вернулась наверх.

Я вошла в секретарскую, села на единственный стул за стол отсутствующего секретаря. Огляделась. Пусто, минимализм во всём. А где пакетики с чаем, кофемашина. Я бы от кофе не отказалась. Там в гостинице постеснялась заказать, по дороге спешила, чтоб не опоздать. Но вот кофе мне действительно не хватало. Эх, мне бы сейчас корыто печенья вперемешку с ватрушками, и всё. Жизнь бы удалась.

Неожиданно в комнату влетела женщина лет 40.

В светлой блузе, чёрной юбке, с оранжево-жёлтым платком на шее. Кстати, я заметила, здесь большинство женщин были так одеты. Значит, это униформа и мне это очень понравилось. Красиво и строго.

Женщина удивлённо зависла на мне взглядом:

– Новенькая секретарша? Отлично, а то вчера прежняя сбежала. У себя? – она кивнула головой на дверь с грозной табличкой Данилов Ю.М.

Я китайским болванчиком отвечала киванием головы, всё еще не совсем сообразив, что происходит.

– На, передай ему, как придёт, – она хлопнула на стол пачку папок, воздела руки к небу, радостно воскликнула: – Спасибо тебе, Господи, что не надо самой к нему в кабинет заходить.

Женщина уже уходила, повернулась, весело подмигнула:

– Чего ты ждёшь? Включай компьютер, там уже входящих завал.

– Постойте, – я остановила женщину, собираясь разузнать о своём протеже побольше: – Что вы знаете о Данилове?

– Самый отвратительный мужик на свете.

– Вы имеете в виду мужчина или начальник?

– Да. Начальник. И мужик. Грубиян и деспот.

– Почему же вы работаете здесь?

– Потому что во время платит и я в, принципе, его не вижу. А вот вам, девушка, не позавидуешь. Поэтому не знакомлюсь, всё равно скоро сбежите.

– Подождите, расскажите мне побольше о характере руководителя. Как вообще коллектив настроен?

– Ты лучше к работе приступай. А то быстро сама настроишься на выход. Данилов не терпит простоев ни в чём. Пока.

Я смотрела ей вслед, дождалась, пока за ней съехались раздвижные стеклянные двери, повернулась к рабочему столу.

Предложение включить компьютер, конечно, интересное. На самом деле, если секретаря нет и моего принца тоже, то работа здесь стоит. И это плохо.

Секретарём я никогда не работала и о профессии у меня были очень туманные представления. В основном нецензурного толка, особенно, когда выяснилось, какие карусели крутила секретарша моего мужа с ним в рабочее время. Да и вправду, зачем ей было работать. Всю работу реального делопроизводителя исполняла я, сидя дома. Я ведь официально не работала. Считалось, оказываю посильную помощь мужу. Как выяснилось, просто неоценимую пользу: освобождала ему время для перетраха.

Где же синьор Данилов! Посмотрела на список номеров телефонов на столе. Схватила мобильный. Набрала его номер. Раз, другой, третий. Ну, кто бы сомневался. Не отвечает. Помер, что ли? Кстати, неплохой вариант. Написать некролог, выразив глубокое соболезнование горожанам малой родины будет очень злободневно. Тогда можно будет забыть про интервью. Закусив губу от самоуправства, взяла телефон со стола, позвонила с рабочего.

Гражданин Данилов рявкнул из телефона так, что басом выбил из меня последние надежды на его скорую и внезапную смерть. Жив, груб и агрессивен. Ну, по крайней мере я знаю, что он способен говорить и значит надежда ещё раз сцепиться с ним остаётся. Значит, прибью его сама, как появится.

Люди входили в приёмную, что то спрашивали, некоторые оставляли файлы. Я уже замучилась объяснять что я не та, за которую они меня принимают. Среди этой кутерьмы двери разъехались в очередной раз и на пороге появился мужчина… как бы его описать.

Небожитель из легиона огненных красавцев. Лощёный, холёный светский лев молодых кровей. Красиво зачёсанный лоб, прямые густые брови, глаза… Складывалось впечатление отдалённо знакомого человека, как будто я его где то видела.

Мужчина по хозяйски прошёл к двери Данилова, дёрнул её. Дверь, оказывается, была открыта в кабинет, а я и не знала.

Ещё не открыв её полностью, дяденька из другой вселенной спросил:

– У себя? Ты новая секретарша?

Я обрела дар речи, вспомнила русский язык, вскочила, как пионерка (вот что делает мужская красота с неокрепшими самозванками), доложила: