Босс под прикрытием

1. Бородатый раздражитель

Ульяна

—Ульяна, через полчаса трансфер привезет полный автобус туристов. Дуй на собрание, а я подежурю на ресепшен, — Кира пытается избежать встречи с управляющим.

Отрываю голову от рабочих е-майлов:

—Нет уж, дорогая, —отрицательно машу головой. —Лучше с туристами на ломаном английском мучиться, чем с нашим павлином.

—Тогда нас с тобой как всегда ждёт честный бой! — коллега подсаживается рядом.

—Только быстро! Камень-ножницы-бумага, раз, два, три! — выбрасываем вперед растопыренные пальцы.

—Еще раз! Камень-ножницы-бумага, раз, два, три…

Победоносно хлопаю раскрытой ладонью по ее сжатому кулаку.

—Удачи на собрании, Кирочка! — за плечи выталкиваю ее из-за стойки. —Записывай за нашим Русланчиком хорошо, потом мне все перескажешь. Чао!

На прощание отвешиваю коллеге шутливый шлепок по попе и издевательски машу рукой.

Разворачиваюсь и вскрикиваю от неожиданности:

—Ой!

Прямо передо мной стоит мужчина.

Бородатый и очень недовольный увиденным мужчина.

Давно он здесь? И откуда взялся в такую рань?

Наш горный отель крепко спит, и даже охотники за завтраками еще не появлялись в коридорах.

—Доброе утро! Приветствую вас в отеле «Тёплый склон», — тараторю, поскорее забегая за стойку, поскольку на моих ногах сейчас пушистые тапочки-барашки.

Пять утра, могу себе позволить!

Мужчина неторопливо следует за мной громоздкими ботинками, по пути придирчиво оглядывая холл.

Мощная комплекция и густая борода лопатой делают его похожим на лесника.

Зато стильная стрижка и укладка этой самой бороды вкупе с дорогой одеждой намекают, что зарабатывает он далеко не заготовкой древесины.

—Доброе.

Мужчина кладет одну руку на стойку, протягивая мне заграничный паспорт, а синие глаза будто уже отчитывают меня за что-то из-под тяжелых бровей.

—У Вас всегда так расхлябанно? — сбивает меня первым же вопросом.

—Простите?

—Мне стоит ожидать подобного сервиса во время пребывания?

—Если Вы о диалоге с моей подругой, то это была личная беседа. Приношу свои извинения и могу гарантировать, что такого больше не повторится, — принимаю документ.

—Я надеюсь.

—Вы бронировали номер? — улыбаюсь, пока незаметным движением ноги переобуваюсь в лакированные туфельки.

—Вам лучше знать. Наверняка, Вы готовились к приему гостей сегодня, не так ли?

Какой противный, а! Вежливо киваю и открываю паспорт:

—Михаи-и-ил Тито-о-ов, — вбиваю на клавиатуре.

Стоп… Титов?

В груди что-то кувыркается.

Сглатываю и вскидываю взгляд на мужчину.

Нет, это не он, хотя такой же здоровенный.

Просто какой-то другой Титов, мало ли их по свету носится, верно?

Тем более у этого, вон, документы заграничные.

—Секундочку, — рисую улыбку, понимая, что слишком нагло разглядываю гостя.

—Я подожду, рыжуля.

Рыжуля.

Вспыхиваю.

Ненавижу это прозвище. За свои двадцать семь лет я слышала его примерно двадцать семь миллионов раз.

Считаю употребление «рыжули» прямым показателем низкого ай-кью.

—У меня вообще-то имя есть! — вылетает грубее, чем положено сотрудникам ресепшена.

2.

Ненавижу это прозвище. За свои двадцать семь лет я слышала его примерно двадцать семь миллионов раз.

Считаю употребление «рыжули» прямым показателем низкого ай-кью.

—У меня вообще-то имя есть! — вылетает грубее, чем положено сотрудникам ресепшн.

—Я, по-Вашему, Ванга?

Спохватываюсь и цепляю на себя табличку с именем, а в ответ слышу тяжелый вздох, который на русский язык переводится, как «наконец-то дошло, тупица».

—Михаил, Ваш номер готов еще со вчерашнего дня, — оцениваю выбранный им президентский люкс-шале. —Вы задержались?

—Очевидно, Ульяна Нечаева, — читает бейджик, —раз номер пустует.

Как же он меня напрягает! Вроде бы и двух слов не сказал, а я уже чувствую себя нашкодившей кошкой.

Но на то мы и профессионалы сервиса, чтобы находить подход к любым гостям.

Вот недавно, например, к нам заезжал товарищ, который боялся излучений и попросил вынести из номера сейф и даже мини-холодильник.

Месяцем ранее заезжала парочка, которая всерьёз интересовалась: «А кровать точно выдержит троих?». Третьего я так и не видела.

И мое любимое — девушка-лунатик, которая ночами гуляла по этажу в белой сорочке. Я тогда чуть инфаркт не схлопотала.

Бородатым раздражителем меня врасплох не застать!

У нас даже с сутенерами, которые то и дело наведываются по отелям, чтобы разведать обстановку для своего промысла, — разговор короткий.

В общем, работается тут весело, и со временем я даже перестала жалеть, что пришлось сбежать из большого города в богом забытое место между гор и моря — городок Солнечное Устье.

Название кринжовенькое, зато красиво, и люди тут хорошие.

—Вот, пожалуйста, номер пятьсот восемь, — вручаю бородачу паспорт, карточку от номера и информационную брошюру. —Здесь расписание работы столовой, пароль от вай-фая, внутри — карта местных горных тропинок. Отличного отдыха! — отрепетированно улыбаюсь.

—Спасибо, конечно, но что Вы скажете на это? — он кивает в сторону горы сумок, сложенных у входа. —Где носильщик?

—Эмм… Сейчас просто пять утра, рабочий день портье начинается чуть позже, — извиняюсь.

—На сайте указано, что ресепшн круглосуточный, верно? — хмурится.

—Да но… А, давайте я Вам помогу!

—Вы, должно быть, издеваетесь? — модный лесник приподнимает бровь.

—Нет, что Вы, — семеню на тончайших шпильках по блестящему полу. —Пару-тройку… ого… двенадцать сумок я осилю.

Зачем так много? Он всю квартиру с собой притаранил, что ли?

Медведь ухмыляется и идет за мной, забавляясь тому, как я пытаюсь поднять его многочисленные пожитки.

—Что, чемоданы на колесиках уже отменили? — закидываю на плечо сумку, по ощущениям наполненную именно древесиной, и тянусь за следующей.

—Ульяна, — он подходит вплотную, обдавая меня запахом костра и бензина, и снимает груз с моего плеча. —Ценю Ваш героизм и самоотдачу, но я дождусь начала рабочего дня и пойду жаловаться в администрацию.

Дорогие мои!

Добро пожаловать в горячую новинку, которая создается, чтобы веселить и заводить.

Наша любимая эротическая комедия. Как заказывали! 🫦

Впереди жаркие вечера с вредным мужиком и безбашенной героиней.

3.

—Ульяна, — он подходит вплотную, обдавая меня запахом костра и бензина, и снимает груз с моего плеча. —Ценю Ваш героизм и самоотдачу, но я дождусь начала рабочего дня и пойду жаловаться в администрацию.

Что?

Нет-нет-нет! Никаких жалоб!

Новый управляющий, молодой и амбициозный Русланчик, и так уже всю плешь проел по поводу улучшения качества работы сервиса.

Видите ли, в знаменитом интернет-поисковике участились отрицательные отзывы о нашем отеле, снизив общую оценку с 4,9 до катастрофических 2,3.

Основная претензия отдыхающих как раз к стаффу! Команда, видите ли, виновата!

Мы уже в ноги туристам кланяемся, а все равно кто-нибудь да напишет что-то вроде: «Никому не посоветую», «Грубый персонал», а одна дама без аватарки однажды и вовсе оставила ёмкое «На ресепшн — шлюхи!».

Русланчик тогда рвал и метал, а Кира даже разревелась.

А я не ревела. Потому что про шлюх — это поклёп!

Какие же мы шлюхи, если у меня секса больше года не было ни с кем, кроме Виброслава?

Виброслав — это мой кхм-кхм интимный массажер в форме помады, чтобы в отельной общаге никто случайно не заметил.

Вибрашка подтвердит, что жена из меня — верная до глупости, даже если однажды это уже стоило мне сердца, репутации и прежней жизни.

—Уважаемый господин Титов, — приклеиваю к лицу вежливую гримасу, пытаясь решить конфликт. —Неужели такой сильный мужчина, как Вы, не сможет закрыть глаза на такую мелочь, как отсутствие портье? Вероятно, Вы очень устали с дороги и немного раздражены. Наша мягкая кровать и подарочный сертификат в спа расслабят Вас и настроят на приятное времяпрепровождение. Что скажете?

—Скажу, что манипуляторша из Вас никакая, госпожа Нечаева.

—Зато носильщица хорошая! — снова хватаюсь за его неподъемные вещи.

—Так! Не нужно тут ничего насиловать! — он потирает переносицу. —Значит так, Ульяна, за вещи отвечаете головой, я заберу только документы. А Ваш портье пусть принесет сумки к одиннадцати утра. Раньше меня не будить, я действительно очень устал. Машина сломалась, и я незапланированно провел двое суток на природе.

—Понимаю! Ни за что не беспокойтесь и отдыхайте! Мы Вас не побеспокоим.

—Очень надеюсь, — произносит хмуро, направляясь к лифту.

Фух! А говорит, что я манипулировать не умею!

Мое облегчение длится недолго, поскольку трансфер слишком пунктуально привозит большую группу туристов.

Английский мне не пригождается, потому что половина автобуса оказывается из Азии. Язык тела и благословенный онлайн-переводчик спасают ситуацию. И вскоре ко мне присоединяется Кира.

Глаза снова зареванные:

—Улька, это пипец! Он рвал и метал, — шмыгает она. —Короче, с прошлой недели негативных отзывов прибавилось!

—Жесть…

—Руслан сказал, что сама владелица изъявила желание прилететь с проверкой. Она будет жить в отеле и контролировать его работу.

—Вот и отлично! Пусть лично убедится, что мы услужливы до неприличия.

—Отлично?! — негодует Кира. —Мы теперь по струнке ходить будем! Руслан за свое место, как чихуахуа, трясется. Знаешь, как его колбасило сегодня! Он обещал уволить весь состав, если в ближайшее время нам снова напишут хоть один отрицательный комментарий.

—Вот же блин!

Мне ни в коем случае нельзя быть уволенной, а тем более возвращаться. Жизнь в горах, там, где меня не могут найти, — сказочна!

—Знаешь, я уверена, это все вторая смена девчонок! — вдруг говорит Кира. —Настя с Альмиркой! Это они портят нам рейтинги тем, что к гостям в номера захаживают ночами…

—Прекрати! Нормальные они, Альмира вообще давно замужем! — защищаю коллег.

—Когда это мешало, умоляю тебя? — восклицает она. —Надо бы к ним приглядеться, я свое рабочее место из-за них терять не собираюсь!

Каюсь, но за волнительными разговорами и регистрацией гостей я благополучно забываю о багаже лесника.

Шарахает меня только в двенадцать дня! Косяк на косяке с этим мужиком, что ж такое…

Выбегаю из-за стойки, глазами пересчитывая его бесхозные вещи Михаила. Раз, два, семь, восемь… одиннадцать.

Сумок же было одиннадцать? Вроде да.

Быстро пихаю в бок рассевшегося в холле Ваню, нашего носильщика, и тот семенит за тележкой.

Только вот из номера Ваня возвращается с такой скоростью, будто ему пинка под зад дали:

—Ульяна! Тебя в пятьсот восьмой, срочно.

Нервно сглатываю и обреченно иду к лифту, потому что сверху меня совершенно точно ждут неприятности.

Стучусь к Леснику, и он рывком открывает дверь.

Снизу на нем только белое полотенце на бедрах, а сверху мощная волосатая грудь.

На ней — татуировка медведя. Оригинальности у Михаила — ни в одном глазу. Зато ярости хватает.

—Вы-вызывали, Михаил?

—Объясните мне, Ульяна, каким образом САМАЯ нужная сумка пропала?

Визуалы героев

По хорошей традиции — примерные визуалы героев. Но помните, вы можете представлять кого угодно. Самое красивое кино — исключительно в вашей голове!

Знакомимся с нашей бедовой, но неунывающей работницей ресепшн,

Ульяной Нечаевой.

С нашим придирчивым гостем, Михаилом Титовым, тоже поздороваемся

Возможно, чуть позже он соблаговолит о себе рассказать. Можем пока оценить его возраст))

Место действия: отдаленный отель в горах, чуть выше городка у моря

с благозвучным названием Солнечное Устье.

Неизведанные тропинки, хвойный до опьянения воздух и летние приключения 18+ ждут!

4. Фиаско

—Объясните мне, Ульяна, каким образом САМАЯ нужная сумка пропала?

—Как пропала? — только и раскрываю рот, стараясь не пялиться на стекающие капли.

Михаил уверенным движением затягивает меня в свой огромный номер и захлопывает дверь.

—Ее здесь нет, — он обводит жестом свои вещи.

—Прошу прощения… Наверное, забыли внизу… Сейчас найдем. Там что-то важное?

—Жизненно важное! — рявкает.

—Документы?

—Нет!

—Деньги? Золото?

—Нет! — упрямится здоровяк.

—Так скажите мне! Я ведь должна ждать, что искать…

Бородач недовольно поджимает губы.

—Лекарства…

Всего-то?

—Фух, напугали! У нашей медсестры есть все необходимые медикаменты. И аспирин, и снотворное и слабительное.

Пытаюсь разрядить обстановку шутками, но чувство юмора у господина Титова отсутствует напрочь.

Полуголый мужчина, который, в отличие от меня совсем не стесняется своего природного естества, опирается мускулистым плечом о шкаф, складывает руки на груди и глядит на меня, как на блаженную.

Он выжидает достаточную паузу для того, чтобы я начала тлеть от своих стыдных предположений про слабительное, а затем цедит:

—И даже картриджи с инсулином есть? Диабетические таблетки? Шприц-ручка? Глюкометр? Сменные иглы?

Ой… Такого добра в отеле точно не сыщешь. Как он сказал, шприц-ручка?

У меня тетушка всю жизнь с диабетом, но даже у нее нет такого набора гаджетов.

Здоровяк Михал какой-то супер-диабетик. А у меня супер-проблемы.

—Михаил, Вы не переживайте! Мы все найдем, а если нет, то закажем!

—И как скоро Вы представляете себе доставку в эту глушь? — от здоровяка пышет жаром. —Я двое суток помощи с машиной дождаться не мог.

Плохо представляю.

В Солнечном Устье даже GPS ловит только с Божьей помощью, а маркетплейсы отказываются открывать пункты выдачи.

—Вы слишком скептически настроены! — не верю собственному голосу. —В городе точно есть аптеки. Я всё решу, ладно? У Вас осталось хоть что-то?

Произношу самым спокойным тоном, но уверена, что на моем лице капслоком написано «Мне звездец!»

—Пара блистеров с таблетками на первое время, а потом Вам понадобится очень веская причина, чтобы не потерять свою работу, Ульяна.

Он не шутит. Бровищи свои свёл и реакцию мою изучает.

—Время пошло! — Михаил гулко хлопает в ладоши. —Вперёд-вперёд!

Подпрыгиваю взорвавшейся на масле поп-корнинкой и вылетаю из номера.

Следующая половина дня проходит в тщетных поисках злосчастной сумки.

Это фиаско! Просто фиаско, Ульяна.

Нет ее и все! Как сквозь землю провалилась. Вот кому она сдалась?

Хотя, учитывая, что гости даже туалетную бумагу и батарейки из ТВ-пульта с собой забирают, то воровство вполне возможно.

Открываю на карте адреса ближайших аптек и издаю обреченный стон.

Придется просить Клима, нашего помощника повара, чтобы на выходных взял меня с собой в город.

Не слишком люблю его компанию, но делать нечего — он единственный из местных, кто периодически наведывается домой.

Остальной персонал — приезжий. Мы обосновались в общежитии и бесплатно пользуемся благами отеля. Очень выгодно получается.

Если не брать в счет управляющего Руслана — у меня тут жизнь мечты. И мне никак нельзя ее терять.

—Где витаем, Нечаева? — щелчки пальцев перед самым носом выдёргивают меня из задумчивости.

Легок на помине…

—Обдумываю ответ на емайл, Руслан Родионович, — вру.

Руслан здесь всего полгода, но достал знатно.

Всё ему нет так, и везде нужно засунуть свой длинный нос, а толку — ноль. Имитация бурной деятельности — фраза, придуманная про него.

—Думайте хорошо, Ульяна Сергеевна, — произносит многозначительно, будто за этим кроется что-то глубокое.

Фиг там. У морской звезды внутренний мир и то богаче.

—Вы, должно быть, слышали, что у нас в планах полностью заменить персонал, если негативные отзывы продолжать сыпаться?

—Да, Руслан Родионович, слышала. И могу Вас заверить — у нас все отлично.

—Слышал я эти сказки от Киры. Хоть один недовольный гость за смену — вон из общежития. Я ясно выразился?

—Яснее некуда, я могу продолжить отвечать на заявки? — изображаю улыбку.

Павлин довольно кивает и удаляется прочь.

—Осёл! — бурчу себе под нос.

—Ц-ц-ц! Нехорошо так о начальстве! — на стойку опирается бородатый здоровяк. Высох, смотри-ка.

Теперь, когда он бодр, опрятен и не сверкает голым торсом, я обращаю внимание на его глаза.

Темно-синие и глубокие, цвета бушующей волны в шторм.

Как показала жизнь, я не особо разбираюсь в людях, но почему-то мне кажется, что эти глаза многое повидали.

—Подслушивать тоже нехорошо. Вам чем-то помочь, Михаил?

—Да, во сколько заканчивается Ваша смена, Ульяна?

Вопросительно поднимаю брови.

—Составьте мне компанию за сегодняшним ужином.

Вот те на! Он, наверное, отравить меня вздумал.

—Увы, вынуждена Вам отказать, по регламенту нам запрещено проводить время с гостями отельного комплекса.

—А не по регламенту?

—Тем более. Извините.

—Знаете, после пропажи моих лекарств у меня появился новый побочный эффект — мне постоянно хочется жаловаться управляющему. Думаю, совместный ужин мог бы поднять мое настроение.

—Исключено, — с трудом сохраняю дружелюбный вид.

—Можем устроиться у меня номере, подальше от посторонних глаз, — гудящим грудным голосом продолжает он. —Тем более, за Вами должок.

Вот же манипулятор волосатый!

Зверею моментально...

5.

—Вы… Вы совсем обалдели? — выдавливаю из себя.

—Я же видел, как Вы смотрели на меня сегодня. Вы мне тоже симпатичны, — толкает уверенно Михаил.

—Вам показалось!

—Возможно, — задумчиво потирает бороду. — А еще мне показалось, что Вас за малейшее недовольство уволить обещали.

—И что, я теперь с Вами спать обязана?

—Спать? Со мной Вы вряд ли уснете, Ульяна. Давайте назовем это свиданием.

—Да я уж лучше ночь в лесу с оленями проведу! Здесь отель, а не публичный дом!

Бородач хмыкает, а в его глазах загораются насмешливые огоньки.

—То есть, Вы мне отказываете?

—Более того, я шлю Вас…

Тут на горизонте снова появляется Русланчик и мне приходится заглохнуть.

—…шлю Вас в спа-салон. На массаж! Снимите свой стресс там!

Михаил следит за моим взглядом, оборачивается на павлина и оценивает его с ног до головы.

Ну все, сейчас этот шантажист мохнатый пожалуется, и меня выкинут.

А увольняться мне никак нельзя! Где я потом работу и жилье в одном флаконе найду?

Из хороших знакомых у меня здесь только Олеська, владелица небольшой прибрежной кофейни, но она живет в небольшой двушке с сыном-подростком.

Да и я не люблю грузить своими проблемами кого бы то ни было.

Возвращаться в родной город — тоже не вариант. Моя прошлая жизнь теперь опасна для самой жизни, а все благодаря…

—У вас все в порядке? — управляющий перебивает мой мысленный поток, раскрывая свой хвост.

Мне бы язык свой длинный прикусить, но я до глубины души задета предложением дровосека.

—Все отлично! — утвердительно трясу головой. —Гость интересуется горными тропинками, я объясняла ему, как пойти самой длинной из них. Помните, пеший маршрут, который ведет далеко-далеко к вершине горы? Вот прямёхонько туда!

—Отличный маршрут, правда изнурительный, для смелых туристов, — охотно подтверждает Руслан.

—А какой вид оттуда открывается! Закачаетесь! — добавляю сладенько.

—Понял Вас, Ульяна, — вижу ироничную усмешку Михаила. —Наверное, я действительно сегодня ошибся… с тропинкой. Извините за беспокойство.

—Что Вы, обращайтесь к нашим администраторам в любое время. Или ко мне, — павлин протягивает руку. —Меня зовут Руслан Родионович, я здесь управляющий.

—Очень кстати, — жмёт руку Михаил, слегка сдавливая изящную ладонь Руслана. —Михаил Титов. Гость. Просто гость.

Они обмениваются любезностями, и Михаил не спешит ябедничать.

—Приятного вечера, Ульяна. В спа наведаюсь чуть позже, сразу после пешего маршрута.

—Всего хорошего, — цежу сквозь зубы, а сама представляю, как швыряю в него тяжеленный пресс-папье.

Михаил что-то отмечает у себя в телефоне, а затем удаляется в лаундж-зону, выбирая себе кресло и столик прямо напротив ресепшн.

Он достает ноутбук и проводит остаток вечера там. Хоть мы и далеко, но я то и дело чувствую его пристальный взгляд на себе.

Настроение все перепортил, чубака волосатая!

Вместо инсулина куплю ему ампулы со змеиным ядом или цианистым калием!

Благо работы сегодня действительно много, и неприятный инцидент быстро растворяется в заботах.

Наша с Кирой смена подходит к концу, и вскоре нас подменяют Настя с Альмирой.

Настя светится ярче обычного.

—Девочки, только резко не оборачивайтесь, — шепчет она заговорчески и кивает в сторону, —видите вон того красивого мужчину? Он только что пригласил меня на ужин!

—Бородатый? — уточняет моя Кира.

—Угу! Бородатый и богатый, судя по часикам Одемар Пиге.

—А нам зачем об этом знать?

—А вам сообщаю, чтобы знали, что он — мой!

—Блин, Настя! Из-за тебя нас всех попрут отсюда. Нельзя с гостями! — злится Кира.

—А я ей говорила, — отводит глаза Альмира.

—Ой, я вас умоляю! Нам нельзя отношений заводить, а вот поужинать в свободное время — никто не запрещал.

—Настя ждёт принца на белом джипе, чтобы увез ее отсюда в цивилизацию, — добавляет Альмира.

—А у него как раз белый Ланд Крузер!

Ага, ведро, которое в лесу сломалось.

—Насть, он и мне предлагал отужинать, — встреваю я, —так что никакой он не принц…

—И ты отказалась? Ну и дура! Хотя мне же лучше, — Настя поправляет волосы, зыркая в сторону бородача. —Не завидуйте, девочки.

Мне становится еще противнее.

Получается, Михаил — всеяден, как дикий кабан, а его слова о симпатии — ничего не значат. Просто перебирал согласных.

Как знакомо. Картинки из прошлого так и мелькают перед глазами. Мужичье — оно и с зарубежным паспортом мужичьё!

—Уль, пойдём отсюда, — тянет меня Кира, —уже десять минут, как начался наш выходной. И подальше от этих профурсеток, — добавляет мне полушепотом.

Охотно снимаю с себя бейджик и скидываю строгий пиджак.

Когда мы покидаем основной холл, приходится продефилировать мимо Титова.

Задираю нос повыше, выражение лица выбираю самое оскорбленное и, делаю вид, что страшно увлечена беседой с Кирой.

Удается с трудом, потому что всем телом я чувствую на себе изучающий взгляд Михаила.

Скорее бы вернуть ему лекарства, и забыть как страшный сон…

Дорогие мои, пришло время изящно намекруть Вам заглянуть на страничку автора, чтобы подписаться и не пропускать новинки, скидки и промокоды. https://litnet.com/shrt/l2rJ

А еще увидеть несколько свежих комедий, которые точно скрасят ваши майские!

Незадачка со звездочкой https://litnet.com/shrt/l2uJ

Сердце напрокат https://litnet.com/shrt/l2PJ

Ваша Тори

6. Почему бы и нет?

Михаил

—Ульяна-Ульяна, — цыкаю себе под нос, провожая разъяренную девицу взглядом.

Забавная апельсинка, конечно. Кусачая.

Прошу официанта принести мне кофе покрепче, выламываю из блистера одну таблетку и закидываю в себя, запивая эспрессо. Трюк выполняется профессионалами.

Устраиваюсь в общей зоне отеля, откуда очень удобно наблюдать за происходящим.

В последний раз я осматривал свои владения катастрофически давно, а затем гостиничным бизнесом занималась исключительно моя жена.

Продал бы эту прорву в бюджете хоть завтра, даже не приезжая. Только вот состоявшийся неделю назад диалог перевернул все мои планы с ног на голову.

—Тошно мне, Аза. Тошно, — я тупил в потолок, развалившись в кабинете у друга.

—Новый проект не выгорел?

—Выгорел, еще как выгорел… — пыхтел я. —Отбились за неделю, два ляма за месяц чистой выручки. Скукотища.

Друг оторвался от чьей-то челюсти, которую лепил уже битый час. Азамат — стоматолог по профессии и мой психолог по-братски.

—Не трахался давно, что ль? — он приподнял бровь.

—Без выходных и праздников, — отмахнулся я. —Женщин в моей жизни хоть отбавляй.

—Может тебе это… хобби? Чтобы башку от работы разгружать, — предположил он.

—Аза, я уже как тираннозавр рекс — спину себе почесать не могу, — демонстрирую ему «банку», которая натягивает рукав. —Тренажерка — уже и та не спасает.

Тошно.

И выпивка не спасает. И девки породистые с зубами из клиники Азамата — тоже.

Тош-но.

Эта херня началась около полугода назад и только усиливалась, давя изнутри.

Мужики говорили, что это нормальное состояние ближе к сорока, мол, кризис среднего возраста подбирается, переоценка ценностей, облысение и прочие прелести в виде маячащей впереди импотенции.

Только у меня все заебись. Слишком заебись. Настолько заебись, что добиваться больше нечего.

Рукой в перчатке Аза стукнул по клавиатуре, поглядел в экран, а потом перевел взгляд на меня.

—Все понятно… У тебя, братан, бёрнаут.

—Какой еще пёрнаут?

—Burn out, — произнёс он с казахско-английским акцентом. —Выгорание.

—Нормально можешь сказать?

—Дремучий ты, Мих. Эмоциональное выгорание — это состояние, при котором человек находится в эмоциональном, физическом и умственном истощении. Возникает вследствие длительного стресса, приводя к апатии и депрессивным состояниям. Переработал ты.

—Та ну! — нахмурился я, мазнув рукой по лицу.

У мужиков не бывает депрессий. У меня — подавно. Наша порода Титовых пахать создана. Побеждать, мамонтов ублажать и на женщин охотиться.

То есть, наоборот.

—Сколько месяцев назад ты был в отпуске? Рабочие поездки не в счет.

—Семь…

—Ну, семь месяцев — неплохо.

—Семь лет.

Аза даже глаза в череп втянул.

—Мих, нельзя на износ хреначить. Тебе бы свалить куда-то на природу, флягу свою проветрить, пока свистеть не начала…

—В Тайланд?

—Можно и в Тайланд… Но лучше туда, где ничего не происходит. В деревню к бабушке, например. Я люблю к своей апашке в аул ездить: тишь да благодать. Из новостей только, чья лошадь ожеребилась. Мигом от столичной суеты перезагружаешься. А какие там маки красные по весне!

—Поэтичный ты казах, — хмыкнул я и погрузился в свои мысли.

—А горы в Алматы какие! Мощь! — самозабвенно произнес Аза, чем, собственно, и саботировал мой план все лето в офисе просидеть.

—Горы — это хорошо, — оторвался я от спинки дивана и достал телефон.

Порывшись пару минут, я откопал документы, по которым мне отошел «Теплый», мать его, «стан» в «Солнечном», мать его, «устье».

—О! — приободрился я.

—Горящая путевка в Тайланд? — Аза поднял голову, отложив в сторону чей-то готовый рот.

—Нет, — я гордо развернул экран телефона, —поеду в Солнечное Устье. Богом забытый городок на другом конце страны.

Вот там точно ничего не происходит. Из достопримечательностей — морской берег, горы и обгаженный чайками маяк. Мне подходит.

—Ойбай… А ты импульсивный. Депрессивно-импульсивный. Ну, хоть отдохнешь.

Отдохнешь.

Я бросил на друга скептический взгляд.

Мои финансы запросто позволили бы мне не работать в ближайшие несколько лет, зато злая сука совесть — нет.

Чтобы свалить в так называемый отпуск, мне нужна веская причина в виде работы. Она нашлась. Долбанный отель.

Решено. Поеду.

По горам нагуляюсь до отваливающейся поясницы, в море по самую бороду окунусь, обнулю настройки до заводских, а заодно закрою это неприбыльное предприятие на краю вселенной. Или продам. Там видно будет.

—Спасибо, Аза, брат, — резко подорвался я. —Поеду чемодан куплю.

—Магнитик мне привези.

Вот так, спустя неделю я сижу в холле «Теплого стана», присматриваясь к сотрудникам, в особенности задерживаясь на альфа-голубце Руслане.

Он будто дрожжей наелся — ходит-бродит по первому этажу, заложив руки за спину.

У меня на фирме с руководителей отделов по сто потов каждый день сливается. А этого сразу видно — жена нанимала.

Моя слежка прерывается телефонным звонком:

—Дарова, Слав…

—Ну че, Мишань, работники уже метут хвостами перед большим боссом? — на экране телефона появляется старший брат, который временно перенял мои дела в столице.

—Они не в курсе, что я здесь. Я решил сначала понаблюдать и заселился гостем.

—Ты типа под прикрытием? — лыбится Слава.

—Хочу своими глазами увидеть, как дела обстоят, прежде, чем мне задницу вылизывать начнут.

—Нормальные тебе идеи после ночевки в лесу пришли...

На самом деле мысль пришла мне спонтанно, в момент, когда косячная рыжуля с круглой попкой поприветствовала меня как гостя.

Почему бы и нет? — подумал я и решил не спорить.

7. Теория

Ульяна

—Курение вредит Вашему здоровью, — слышу за спиной раздражающий голос.

—Вы преследуете меня, Михаил? — отвечаю, не оборачиваясь.

Тон выдаю надменный, но сама чуть не падаю с бревна, на которое привычно устроилась после долгого рабочего дня, чтобы перевести дух.

И да, грешна — покуриваю. Дурацкая привычка прилипла в не самые лучшие времена. Но сейчас меня больше беспокоит то, что мое укромное место за гриль-беседками рассекречено!

Дровосек Михаил без приглашения присаживается рядом, заставляя несчастную поваленную ель скрипнуть.

—Я Вас не приглашала, — стреляю в него взглядом, выдувая заключительную струйку дыма.

—Я уже понял, что отель здесь не самый гостеприимный, — наглец тянется к моей пачке, но я успеваю схватить ее раньше. —Вам, кстати, можно так разговаривать с гостями? — выгибает густую бровь.

—Видите вон тот забор? — киваю подбородком в сторону отеля. —Мы не там.

—И?

—Так вот: сейчас я за пределами работы, часы моего дежурства закончились, и разговаривать с Вами я могу так, как считает нужным девушка, к которой незнакомый мужик пристал в ее свободное время!

—Не любите мужиков, Ульяна? — спрашивает с серьезной миной, а у самого улыбка в зрачках играет.

—Их не существует, Михаил. Перевелись практически, как бенгальские тигры. Сплошь наглые проныры вокруг!

Задираю подбородок и поднимаюсь с бревна, но тут же вязну шпильками в рыхлых опилках.

Лес перед глазами уходит вбок, я теряю равновесие, но руки Титова успевают. Одна ложится на талию. вторая… ну, чуть ниже.

Зависаю в его объятиях между падением и неприличной близостью.

—Не думал, что Вы так скоро голову потеряете. Аккуратнее, Ульяна, — прижимает к себе — ближе, чем положено вежливым людям.

—Не помешай Вы моему спокойствию, ничего бы не произошло! — шиплю, нащупывая под собой опору. —И чего увязались за мной?

—Не придумывайте. Я просто осматривал территорию, — убирает лапищи только после того, как я отрываю их от себя.

—Значит, мне просто показалось, что Вы прилипчивый до невозможности, — фыркаю и наконец ухожу.

Еще гляди, опоздаю из-за него на наш вечерний заплыв с ребятами.

—Ульяна, — окликает он меня, заставляя обернуться.

Здоровяк стоит уверенно: ноги расставлены, руки в карманах, лицо — суровое и крайне самодовольное.

—Я опровергну Вашу теорию.

—Какую?

—Мужики существуют.

—Ну тогда приятного им свидания с Настей, она, наверное, уже заждалась, — кидаю небрежно и пропадаю из виду, оставляя бородача в его естественной среде обитания.

***

Через полчаса мы с Кирой уже надеваем купальники и идем в бассейн. В восемь вечера он закрывается для постояльцев, и у стаффа есть часик, чтобы побаловать себя плаванием в термальной водичке.

—Девочки, добро пожаловать! — Клим, помощник главного повара, уже здесь, снимает цепочку с табличкой «Закрыто» и пропускает нас внутрь, —всё для вас.

Тело мягко обдает влажным воздухом. Кайф!

—Слава рабочему классу! — машем ребятам.

Кроме нас здесь плескаются двое официанток, портье и девчонки из клининга.

Я удаляюсь в угловое джакузи и с кайфом опускаюсь в горячую воду.

Ноги ломит от целого дня в узких лодочках, а в голове — каша из документов и фамилий, в частности из одной неприятной — Титов.

Посмотрите на него: опровергну Ваше теорию! Болтать все горазды, а на деле — ведет себя, как медведь с похмелья. Бэ!

Однако, пузырьки в джакузи настойчиво ласкают тело, и я чувствую, как расслабляется поясница, а дневные переживания отступают.

—Как водичка? — ко мне подсаживается Клим.

Обычно я избегаю его гиперактивной компании, но сейчас мне очень нужно, чтобы он взял меня с собой в город.

—Отличная! Как отработал?

—Как два пальца! Меня ведь не зря называют местным Джейми Оливером и Гордоном Рамзи в одном лице, — он поигрывает бровями.

—Это футболисты?

—Улька, ну ты даешь! Это же именитые шефы! Ты дома ТВ-шоу, что ли, не смотрела?

Не особо. В нашей квартире разрешалось смотреть только что-то «серьезное», вроде политических дебатов неизвестных депутатов или бои без правил, что, в принципе, одно и то же.

—Кстати о доме, Клим, ты завтра едешь в город? Могу я к тебе присоединиться? Мне нужно кое-что прикупить в аптеке.

—Без проблем, красотка, — он пошире раскидывает длиннющие руки в узковатом джакузи, —для тебя хоть белый пароход на черном море. Кстати, может в этот раз у тебя будет время прогуляться по набережной?

—Да, пожалуй, — улыбаюсь слегка отсаживаюсь в сторонку.

Не хотелось бы давать ему ложных надежд, зато с принеприятнейшим Титовым разделаюсь.

—Ребят, кто сегодня на бар? — кричит портье, вытираясь полотенцем.

—Все! — визжат девочки и тоже выползают из воды.

Одна из работниц клининга, Тома, вытаскивает из сумки лосьон для тела, неаккуратно встряхивает тюбик и оставляет на полу жирное пятно.

Вместо того, чтобы убрать месиво салфеткой, она смотрит на меня:

—О, кому-то работка привалила, — улыбается.

Да, я взяла подработку, и раз в неделю после закрытия мою зону отдыха. Деньги мне не лишние, да и я не такая уж и принцесса, чтобы грязной работы чураться.

Мне казалось, что работница клининга должна понимать, насколько неприятно, когда люди намеренно оставляют срач. Сама же бесится, когда волосы из раковины за гостями убирает.

—Сегодня не мой день, так что тряпку в зубы и вперед, — отвечаю так же ехидно. —Ты в этом профи.

—Или Русланчика позовем? — добавляет моя Кира.

Тома вспыхивает, но молча отрывает салфетку и убирает с пола лосьон. Имя управляющего работает покруче Воландеморта. То-то же.

Кутаюсь в халат, и мы с Кирой сбегаем через черный ход собираться на барные посиделки.

Поздновато, конечно, но, работая посменно, привыкаешь жить, когда получается, а не когда хочется.

Захожу в свою комнатушку и надеваю белые джинсы и темно-зеленую блузку, которая очень подчеркивает мою рыжину.

8. На выход, живо!

Ульяна

—Ой, смотри, Настька разрядилась, — толкает меня в бок Кира, указывая на дальний столик. —Бородача своего ждёт…

—У неё же смена, — выглядываю из-за Киры, оценивая черное платье на бретельках, выгодно демонстрирующее тонкие плечи.

—Альмирка за двоих отдувается, добрая душа, — Кира принимает напиток от барменши. —Или они в сговоре! Сначала на охоту выходит одна, затем вторая. А отзывы огребаем мы все!

—Даже, если так… Ты не задумывалась, зачем постояльцам жаловаться на тех, с кем они хорошо провели время?

—Ну да, не клеится.

Заставляю себя отвернуться от сослуживицы, тем более в ресторане показывается набриолиненный Михаил.

Не заметить его невозможно — Дворосек из тех людей, которые приковывают к себе всеобщее внимание, стоит им только появиться в помещении. Да и волосы у него блестят, как капот лимузина.

Михаил вальяжно проходит к столику, по пути сканируя ресторан и каждого гостя.

Когда его цепкий взгляд достигает меня — я бесполезно притворяюсь частью интерьера, увлеченно рассматривая тонкую ножку коктейльного бокала.

Вот что он уставился? Ну да, я курю и пью, а еще матерные слова знаю и охотно пользуюсь в подходящих ситуациях.

Вот и сейчас хотелось бы «ласково» прокомментировать его избыточное внимание. Направил бы его на Настьку!

Кстати, мысль о том, что Чубака переключится с меня на коллегу — внезапно порадовала.

—Нет, ты посмотри, она уже третий раз коснулась его руки и ржет, как гиена, — не успокаивается Кира. —Надо будет проследить за ними до номера, Уль! А потом настучать Руслану!

Нет-нет-нет! Ни в коем случае. Пусть лучше он за ней по пятам ходит все семь дней и шесть ночей своего бронирования! А я как-нибудь продержусь.

—Кир, ты опять детективов перечитала? Настя завтра сама нам растрындит. Давай лучше за нас! — тянусь к ней бокалом.

—Действительно… — соглашается та и все же отворачивается от парочки. —Кстати, о детективах. Как продвигается твоя книга?

—Пишу потихоньку… — пожимаю плечами.

Уже полгода я рожаю свою первую историю. Рожаю в муках. И не детектив, конечно. Это скорее похоже на современный любовный роман, в котором этой самой любви ну очень много. Возможно, его стоит отнести к эротике… К жесткой…

Долгое воздержание, знаете ли, сказывается и на творчестве.

Тем более, материала для сюжетов у меня хоть отбавляй: работая на ресепшн, у тебя появляется возможность наблюдать за историями любви в реальном времени.

Вот недавно мужчина заселился с одной, а уехал с другой… Все случилось за три дня и один забытый в номере халат. Чем не завязка для романа?

А еще несомненный плюс публикации романов онлайн — то, что я могу остаться инкогнито. Вот назовусь Аннелизой Феттучини, поставлю на аватарку яркую блондинку — и буду творить!

Если допишу…

—Когда дашь почитать? Тебе же нужны первые отзывы!

—Я пока стесняюсь, — подпираю голову рукой и прикусываю коготок на мизинце.

—Да ладно тебе, я люблю кино для взрослых, — под действием алкоголя хихикает Кира.

—Блин, я тоже! Мне теперь по профессии смотреть порно положено, — подхватываю ее настроение. —Недавно в поисках вдохновения на такую порнушку наткнулась: прикинь, он брал ее прямо в кабинке лыжного подъёмника… они застряли на высоте.

—О, напиши такую сцену! — щелкает пальцами Кира.

—И мне потом дайте почитать, — вдруг вибрирует над моим плечом, и между нами нагло всовывается Михаил, заставляя меня покраснеть по самую укладку.

Каков прилипала, мог бы подойти с пустующей стороны бара!

Мы с Кирой замолкаем, пряча пристыженные лица в бокалах.

—Пина-коладу и темное пиво, пожалуйста, — обращается он уже к Земфире.

Та ловко наполняет пенным высокий бокал, а затем принимается трясти шейкером.

Так, стоп… Пиво?

—Михаил, а разве с Вашим недугом можно алкоголь? — вырывается из меня прежде, чем я успеваю включить мозг. —Пиво содержит углеводы…

—Вы хорошо учились, Ульяна. Алкоголь действительно может снизить уровень глюкозы, так что Вы приглядывайте за мной хорошенько, раз уж мне приходится так рисковать по Вашей вине, — стебётся зараза пушистая. —Откачивать меня нечем, — подмигивает.

Сжимаю кулаки, глядя, как он забирает с барной стойки напитки и удаляется к заждавшейся спутнице.

—Пойдем отсюда, — бурчу Кире, которая после нашего диалога выпучила и без того большие глаза. —Что-то настроение резко пропало. Да и спать пора… я завтра с Климом в город собралась.

—Ты иди, а я все-таки прослежу за ними, иначе не уснуть мне спокойно, — заявляет уверенно.

—Заняться тебе нечем…

Не люблю, когда лезут в мою жизнь, и чужой не шибко интересуюсь. За сим отчаливаю.

Дойдя до комнаты, обессиленно падаю в постель, пообещав себе смыть макияж с первым будильником. Честно-причестно.

Но сбыться этому не суждено, поскольку примерно в два ночи на весь отель раздается пожарная тревога.

Визг сигнализации простреливает до зубов, мигом приводя в чувства.

—Горим! — кричит кто-то в коридоре.

—Твою мать! — чертыхаясь, натягиваю на себя два разных ботинка, перекидываю через плечо сумку с документами, которую завела для таких вот случаев, и вливаюсь в спешащий на улицу поток.

Сорвались кто в чём: замотанные в одеяла девчонки, Русланчик в полосатых труселях и охранник в бронежилете — видимо, сон был тревожным.

Даже мое хмельное сознание улавливает молчаливую панику тренированного персонала.

В последний момент, когда до выхода из холла остается пара метров, я замечаю за перилами второго этажа ребенка.

Малышка-азиатка из вновь заселившихся растерянно озирается, прижимая к себе плюшевую панду.

Блин, зря я китайский не учила! Как там будет? Нихао? Аригато?

—Иди сюда, малышка! — перекрикиваю сигнализацию, размахивая руками. —Come here! Komm zu mir!

Но охваченный страхом ребенок-иностранец начинает хныкать и пятиться, и вскоре девочку скрывают из виду выбегающие взрослые…

9.

Ульяна

—Там ребенок!

Здоровяк оттесняет меня от толпы:

—С какой стороны? Я заберу.

—Не знаю, ее могли снести, она могла испугаться и убежать, — перекрикиваю гомон.

—Стой тут! — он разворачивается и бежит наверх, но я понимаю, что в экстренной ситуации каждая минута на счету, и нужно искать малышку вдвоем.

Следую за его широкой спиной, и, когда Михаил сворачивает направо, я бросаюсь налево.

Огибаю отстающих гостей, и бегу вдоль коридора, заглядывая за диванчики и горшки с деревьями. Тщетно.

Сердце колотится где-то в спине, пугающие звуки сирены добавляют тревоги, разгоняя кровь.

—Там нет! Здесь тоже! — Михаил догоняет меня и увлекает за собой. —Бегом на улицу, рыжуля, я сам посмотрю на третьем этаже…

—Нет, стойте! Вон! На подоконнике! — тычу пальцем в черно-белую ногу плюшевой панды, свисающей с окна в конце коридора.

Чуть было не проглядели мелкую, которая скрылась за шторой, забравшись на подоконник. Драпировка полностью скрыла ее из виду.

Стремглав несемся к окну, Титов подхватывает ревущую мелочь на руки, я успеваю поймать выскользнувшую панду, и мы спешим к лестнице.

Выходим последними.

Прохлада горной ночи врезается в легкие, мы тяжело дышим и замедляем шаг, приближаясь к затаившейся на безопасном расстоянии толпе.

Навстречу сразу бросаются двое особенно перепуганных, очевидно, родители малышки:

—Мэйлин! Мэйлин! — мать в слезах тянет руки, принимая ребенка.

—Се се нэньмэнь! Нинмэнь цзю ля Мэйлин! — тараторит отец, кланяясь Титову.

—Вот! — крепко взяв за плечи, Михаил выводит меня вперед, —Она! — он показывает двумя пальцами на глаза, а потом на Мэйлин. —Она заметила. Ульяна!

—Се се нэньмэнь, Уляля!

—Да ладно Вам, — хлопаю отца по плечу, и ищу глазами Киру.

Та стоит вместе с ненавистным Русланчиком, укрыв его замерзающие причиндалы своим одеялом, и не отрывает глаза от отеля.

Сглатываю вязкую слюну и оборачиваюсь, ожидая увидеть полыхающие окна и попрощаться со своим укрытием.

И, о, ужас!!!

Или, подождите?

Так…

Вроде бы ничего не полыхает. Или огонь пока не дошел?

—А что горит-то? — подает голос Клим.

—Кто кричал пожар? — вертится Кира.

—Так не горит же ничего! — доносится из толпы.

Только сейчас осознаю, что в коридорах совсем не тянуло гарью.

Боже, неужели пронесло?

—Всем оставаться на своих местах! — командует наш безопасник. —Сейчас мы все проверим. Похоже на ложную тревогу.

Они с Русланом направляются осматривать здание по периметру.

Я же подзываю к себе девчонок-администраторов, и мы переводим сказанное на все доступные нам языки, успокаиваем тревожных, собираем детей в кучку, пряча их под одеяла.

Температура в горах — хитрая штука, как бы ни жарило днем, ночью будет дубак. А если налетят низкие облака — то дубак влажный, как сейчас.

Вскоре у меня самой зуб на зуб не попадает, зато постояльцы более-менее успокоились.

—На, согрейся, героиня, — мне на плечи ложится тяжелая кожаная куртка Михаила.

—Не стоит, — хочу скинуть ее с себя, но настойчивые пальцы быстро «вжикают» молнией, заключая меня в теплые объятия.

—Часто тебе убегать приходилось? — Михаил задает вопрос, от которого мои внутренности срываются вниз и летят прямиком в бездну.

Делаю вид, что не поняла.

—О чем это Вы? — «Вы» выделяю особенно, посколько дровосек самовольно начал мне тыкать.

—Сумка с документами. Хоть прямо сейчас срывайся.

—Обычная техника безопасности, не придумывайте! — отворачиваюсь к отелю и прячу холодный кончик носа за воротник.

Невольно вдыхаю аромат кожи, насквозь пропитанной ИМ: сотней утренних кофе на заправках, спортивным парфюмом, озоном после дожня, согревающей амброй и чем-то глубоким, почти животным.

Густая смесь из мужских феромонов нагло проникает в легкие, моментально всасывается в кровь и устремляется в мой центр управления полетами.

Надевать мужскую одежду — очень интимно. Запах рассказывает людям об их совместимости гораздо больше, чем любые социальные сети.

Вот же блин! Как такой неприятный тип может так вкусно пахнуть.

Прикрыв веки, делаю еще одну бесшумную затяжку до отказа.

—Миш, я тоже так замерзла! — за спиной пищит Настя. —Бр-р-р!

—Забирай, — расстегиваю куртку, ругая себя за секундную слабость.

Понюхала и хватит. Тем более — мне совершенно не понравилось. Парфюм приятный, да, а остальное — прямо-таки не мое. Да.

Вещь исчезает из моих рук быстрее, чем из центрального входа показывается управляющий и безопасник. Руслан, кстати, даже одеться успел.

—Дамы и господа, — улыбается он, по-деловому хлопая руками, —проверка пожарной безопасности прошла успешно! Вы — большие молодцы! Благодарим за то, что вы приняли участие в учебной тревоге.

По толпе прокатываются недовольные возгласы.

—В качестве благодарности — завтра бесплатный мини-бар в каждом номере и гриль-вечеринка в подарок, — Руслан улыбается так, что от напряжения у него вот-вот лопнет череп.

—Просим всех пройти в свои номера и заверяем, что отель в полном порядке. Ежегодная отработка плана эвакуации! — дополняет безопасник. —Безопасность — дело шумно, но нужное!

Уставшие люди вяло кивают и шагают в здание, а затем и мы с коллегами заваливаем в холл, выставив настройки лица на «так и задумано».

Естественно, вездесущий Титов остается в холле, пристроившись у кофейного автомата. На улице еще светать не начало!

—Какого хрена творится? — цедит шеф-повар, опираясь грузным телом на нашу стойку.

—Какой-то придурок на пятом этаже кнопку разбил, — Руслан потирает виски.

—Фух! Главное, что обошлось! — выдыхаю с облегчением, меня до сих пор трясет.

—Нам трындец… Уверен, половина из них уже строчит гневные отзывы. И это перед прилетом владелицы! Она всех собак на нас спустит!

—Не ссы, Рус, — басит шеф, — гостей завтра накормим от пуза, напоим — они и раздобреют. Во всех смыслах.

10. Краткое и лаконичное

Михаил

—И как идет проверка отзывов? Полный ахтунг, как ты и ожидал? — в динамике звучит голос старшего брата, Славки.

Я сижу в машине у отеля, высматривая заводную Апельсинку. Нам пора выезжать в город.

—Пока не ясно, но одна из сменщиц уже согласилась прыгнуть ко мне в постель.

—Надеюсь, ты не рассматриваешь это, как недостаток? — ухмыляется тот.

—Списываю это на свое зверское обаяние, но факт остается фактом — сотрудники не должны обслуживать клиентов где-то, кроме ресепшн. Тем более, трахается она так себе — я бы больше двух с половиной баллов не дал.

—Так воспитай, поставь им сервис. Хотя действеннее будет раком поставить.

Славке лишь бы всех раком поставить. Работа у него такая — из людей душу вытряхивать и под себя прогибать.

Если мой профиль — это торговля, разная: от физических точек до онлайн-магазинов, то брат в совершенно других кругах крутится. Опасный для других, родной и надежный — для нас, братьев.

Да, у нас еще третий брат имеется — Никита, своенравный щегол, младший и залюбленный. Ник учится на третьем курсе универа и вытворяет похлеще нас со Славкой в его возрасте.

Наша порода, че говорить.

Мамке с батей памятник за терпение при жизни ставить надо, им скучать до сих пор не приходится.

—Не-е-е, — толкаю лениво. —В моих планах выяснить, что не так с этим отелем, поувольнять вот таких вот персонажей, довести место до ума, чтобы не отдавать совсем за бесценок, и продать нахрен.

—Проверки устраиваешь?

—Типа того, — цежу хмуро, — вчера ночью пожарную кнопку выбил, чуть ребенка не затоптали… Так, мне пора — тут следующая сменщица нарисовалась.

Скидываю звонок, завидев в дверях Ульяну.

Рыжуля оглядывает немногочисленные машины, замечает меня, морщит веснушчатый нос и решительно двигает к машине.

Кулаки сжаты, походка чисто солдатская — ни одним бедром для меня не вильнула, хотя ей есть, чем вилять.

Да и легкое белое платьице задницей покрутить обязывает, не так ли? Зато голые коленки, однозначно, радуют.

Видно же, что девочка чувственная и огненная, а себя сдерживает. Возможно, виной тому обязывающая рабочая атмосфера, но сегодня я планирую по полной вкусить ее темперамент.

—Доброе утро! Выспались? — начинаю издевательски, открывая ей двери.

—Оно будет добрым, когда мы под окнами управляющего светится не будем. Заводите уже, — бухтит, как недокипяченный чайник.

Мдэ, с этим экземпляром будет сложнее, чем с вялой Анастасией, но у всех есть своя цена. Посмотрим, какая она у госпожи Нечаевой.

Ульяна дерганно пристегивается, кладет на ноги большую сумку, скрывая от меня колени, перекидывает волосы через плечо и недовольно скручивает руки на груди.

Мол, она еле выдерживает мою компанию.

Знаю я эти приемчики — еще больше распалить меня хочет. Актриса.

Сдаю назад и, хрустя шинами по щебенке выезжаю с парковки.

—Ммм, чувствую привкус раздражения, что же так вывело Вас из себя с утра?

В ответ рыжуля лишь сердито поджимает губы.

Вообще лицо у нее очень живое: на нем одинаково легко считывается и растерянность, когда ее в угол загоняешь, и живой блеск, когд она сплетничает с подружкой на баре, и еле уловимый прилив возбуждения, когда она втягивает аромат твоей куртки.

—Ехать долго. Может, Вам музычку включить? Что любите?

—Без разницы.

—Ну окей, — тянусь к экрану и шлёпаю на иконку.

На весь салон включается «Қайырлы таң, құрметті тыңдармандар!»

—Это что, на турецком? — оборачивается на меня недоверчиво.

—Казахский от турецкого не отличаете, Ульяна? «Доброе утро, дорогие слушатели!» переводится, — заявляю гордо.

Это мы с Азаматом на рыбалку ездили, а ему в дороге срочно приспичило подкаст послушать.Так и остался у меня в плейлисте, поэтому приветствие я выучил наизусть.

А раз Ульяна сегодня вредничает, то перещелкивать не буду.

—Разве Вы из Казахстана? — сводит брови.

—Это Вы мне скажите, откуда я. Вы же мои документы принимали. Забыть успели? — планирую пошутить, но выходит грубовато.

—Если я каждого гостя в голове держать буду, то оперативной памяти не останется, — и без того напряженная рыжуля даже слегка отсаживается.

—И сил на написание эротических сцен не останется, — парирую.

—Вы… невозможный!

—Приму за комплимент.

Ульяна вспыхивает, распахивая ягодные губы, а затем резко отворачивается в окно, за которым мелькают бесконечные ели. Лес настолько густой, что глаз на просвет не берет.

Все время едем вниз, и вскоре тенистая дорога превращается в лихой серпантин, а взору открывается захватывающий вид: скалистые хребты вздымаются вверх, будто рваные края старой карты, а далеко внизу между ними блестит море — холодное, стальное, дикое.

Красота грубая, необузданная, от которой перехватывает дыхание.

Даже Апельсинка выпрямляется на сидении, вглядываясь вдаль распахнутыми от благоговения глазами.

Романтично: залитый утренним солнцем пейзаж, подпрыгивающая на кочках необработанной дороги машина, подкаст на казахском и молчаливая женщина.

—Часто тут бываете? — пытаюсь завязать диалог. —В Солнечном Устье.

—Нет, работы много, — чеканит. —Только по срочному делу выезжаю, как, например, купить глюкометр.

—А мне вчера послышалось, что Вы на свидания с коллегой периодически наведываетесь. Интересно получается: с гостями встречаться нельзя, а с коллегами — можно. Несправедливо, не находите?

—Послушайте, Михаил, я не собираюсь обсуждать с Вами свою личную жизнь и политику моих работодателей. Тем более, я не встречала еще ни одного гостя, с которым мне бы захотелось переспать, — припечатывает. —Так что, не переживайте!

В каком смысле, не встречала? Вот он я, мать вашу! Твой работодатель и будущий предмет вожделения.

Собираюсь озвучить данное умозаключение вслух, но наш очаровательный диалог прерывает звонок на телефон.

11. Следы

Ульяна

Дровосек спешно тянется к разрывающемуся телефону, и неловким движением опрокидывает трубку мне под ноги.

Так ему и надо. Ромео командировочный!

Мелодия орет на всю машину, а я сижу, не шелохнувшись. Телефоны ему поднимать я не нанималась, чай, не в гостинице!

—Что же Вы не отвечаете? — язвлю сладким голосочком.

—Возможно, потому что трубка у Вас между ног, а я джентльмен?

—Как благородно.

—Благородно, но телефон я все же достану, руль подержите, Ульяна, — командует он, отпускает управление и ныряет головой к моим коленям.

И это по серпанитину!

—Вы что творите? — хватаю баранку, сжимая до побеления пальцев. —Возьмите руль, немедленно!

Только вот настырная башка Титова не собирается подниматься, пока он шарит по полу, то и дело касаясь бородой моих коленей.

—Ну Вы же не хотели мне помогать…

Машина стремительно приближается к крутому повороту, и я резко хватаю Михаила за шевелюру, уверенно запустив в нее всю пятерню, а затем поднимаю его голову вверх, как щенка алабая на осмотре у ветеринара.

—Поворот! — тычу пальцем.

—Ух, какая Вы! — забавляется он, перенимая управление.

—Держите свой телефон! — поднимаю и с психом кладу трубку на панель, к этому моменту жена Михаила уже сбрасывает. —Вы больной? Может, Вам ещё таблеточек для адекватности прикупить?

—Машина на автопилоте, но мне понравилось, как Вы меня оттаскали, — он потирает голову.

—Просто жесть! — восстанавливаю дыхание. —Терпеть не могу такие шуточки!

Благо мы уже совсем близко к городу, осталось без приключения добраться до аптеки, а потом дожить до выселения Титова, и жизнь войдет в привычное размеренное русло, где из приключений только забредший на территорию лось.

—Жена, кстати, бывшая, — зачем-то уточняет Михаил, будто мне есть до этого дело.

—Искренне рада за нее!

—Вы определенно не любите мужчин, Ульяна, — посмеивается он.

Ему хоть бы хны, толстокожий — не обидишь. А хотелось бы!

—Приехали! — он паркуется на единственной парковке в этом городе, которая смотрит прямиком на море.

Отстегнутый ремень бьется о дверь раньше, чем он глушит машину, и я поспешно выбираюсь из салона, пока этот диванный донжуан не надумал мне руку подать.

Выхожу из машины и секунду просто стою, втягивая ноздрями воздух, тёплый, увесистый и живой.

Ветер гонит шипящие и ритмичные звуки прибоя.
Он же приносит запах соли, водорослей, нагретого металла и дикой свободы.

—Хорошо-о-о, — кряхтит Михаил, потягиваясь после долгого сидения, напоминая, что в этом раю я не одна. —Красиво здесь. Правду говорят, что природа лечит.

—В Вашем случае и она бессильна, — бурчу под нос.

—Вредина.

—Идемте уже, — поправляю сумку на плече и беру курс на город.

Здесь всего одна главная улица — и это набережная. Слева волны накатывают на камни, а справа плотной стенкой выстроились сувенирные магазинчики, кофейни с пластиковыми столиками, фруктовые лавки, пекарни и магазины с пляжными полотенцами.

И я точно помню, что среди всей это пестроты притаилась аптека.

Шагаем нестройно: я на полметра впереди, а степенный Титов сзади. Даже здесь он умудряется разглядывать все по-хозяйски, будто уже купил этот город.

—Что заставило Вас обосноваться в такой глуши?

—Родилась здесь, — вру, а мысленно добавляю — здесь и помру.

—Не хотелось перебраться в город побольше? — продолжает докучать.

—Вы знаете, я диковата, жить в лесу и молиться колесу мне как-то привычнее. Что же занесло сюда Вас? Наверняка, Вы могли бы позволить себе хоть саму Новую Зеландию.

—Люблю диковатых рыжуль, а в Новой Зеландии они не водятся.

—Пф-ф-ф! — машу на него рукой.

Облегченно вздыхаю, завидев зеленый неоновый плюсик, знаменующий аптеку и прибавляю шаг.

В этот момент телефон Михаила снова начинает наигрывать мелодию. Интересно, его жена в курсе, что она бывшая?

Знаю я таких постояльцев: по городу с женой и детьми гуляют, а в отель в любовницами наведываются. Делаем вид, что видим друг друга впервые и никогда не сидели за соседними столиками в кофейне у моей Олеськи.

—Подождите минутку, — тормозит меня Титов, но плевать я хотела.

Раздвижные двери впускают меня в аптеку, где после раскаленного уличного воздуха царит приятная прохлада и тонко пахнет настойками.

Как никогда рада лекарствам, ибо они — ключ к моей свободе от повышенного внимания дровосека. Нет долго — нет причин общаться.

—Что Вам? — улыбается фармацевт.

Блин, я не знаю. Оглядываюсь через стеклянные двери: Титов измеряет тротуар широкими шагами, недобро жестикулируя. Разговор с женушкой явно не клеится. Злорадно хихикаю.

—Я пока пропущу… — отхожу в хвост очереди.

И когда подхожу к окошку во второй раз, здоровяк врывается в помещение, протягивая аптекарю список:

—Мне по списку.

—Таблетки от давления, пятьсот миллиграмм, — бормочет парень, —инсулин, ага… тест-полоски, спиртовые салфетки, и… угу…

Фармацевт бегает по залу, собирая в пакет внушительный заказ Михаила.

—Вы еще планируете гулять по городу?

—Конечно! — уверенно кивает Михаил.

—Нет! — протестую я.

—Тогда можете оплатить заказ, а заберете на обратном пути, инсулин нельзя нагревать.

Под мои возмущения Титов кивает и протягивает свою карту.

—Стоп! Я сама расплачусь, — отодвигаю его руку.

—Прекратите, еще женщины мне таблетки не покупали.

Я знаю, чего он добивается! Тыкать меня потерей сумки! Нет уж!

Расплатилась, значит, свободна. Уж это правило из прошлой жизни я точно усвоила.

—Исключено! — достаю кошелек. —Это принцип.

Титов оценивает меня взглядом из-под хмурых бровей, а потом выдает:

—Принципы — это хорошо. Оплачивайте.

—Вот! — довольная собой протягиваю наличку.

—Ой, извините, мы давно полностью перешли на безналичный расчет. Можно картой?

12.

Ульяна

Признаюсь, я уже и сама бы навернула сочный бургер или тарелку пасты, но меньше всего мне хочется делать в его компании Михаила.

—Вы ведь не отстанете? — обреченно поднимаю глаза на здоровяка.

—Не-а! — сияет тот.

Так и бы и треснула по довольной физиономии. Обаятельный гад. Ключевое слово — гад.

Михаил берет меня за локоть и выводит на улицу. Щурюсь и натягиваю солнцезащитные очки. Безвольно плетусь за спиной этого бизона, надеясь, что не встречу знакомых.

По Титову сразу видно, что он не местный: очень широкие легкие брюки, какие сейчас на пике популярности, поло шоколадного цвета, укладка волос и бороды, часы, которыми так восторгалась Настя.

—Что ж, показывайте, где здесь можно прилично поесть? — Михаил потирает ручонки.

—Приличие зависит от человека, а не от заведения, поэтому затея заведомо провальная.

—Просто наслаждаюсь нашим словесным пинг-понгом, госпожа Нечаева. По-Вашему, я не приличный?

—После Вашего предложения подняться в номер — ЕСТЕСТВЕННО!

—Обидел Вас, получается… Сердечное извините, — складывает руки в молящемся жесте. —Кстати, я уже говорил это слово.

—У Вас встроенный таксометр? Денег за вежливость потом не потребуете?

—Хватит с Вас медикаментов, — говорит он и резко тянет меня на себя, спасая от велосипедиста. —Аккуратнее.

—Тут недалеко есть хорошая шаурмичная… — поспешно отстраняюсь.

—Вот не нужно давать женщинам места для свиданий выбирать, — усмехается. —Нам нужен ресторан.

—У нас НЕ свидание, ясно Вам? Еще одно подобное слово, и я начну карабкаться в горы прямо сейчас!

—Физическая активность — это хорошо, но я не отдам медведям такую добычу, — басит Михаил. —Сам съем!

Глухой удар сумкой по мощной спине.

—Извините-извините… Просто хотел сказать, что я сам выберу. Вы какую кухню любите?

Мамину. Вот какую кухню я люблю. И безумно скучаю.

Но вслух произношу:

—Я всеядна. Давайте уже быстрее определяйтесь! — тороплю его.

Не хочу, чтобы мы дошагали до Олеськиной кофейни — вопросов потом не оберешься. Не от Олеси — она у меня тактичная, а вот от проныры Михаила — пожалуйста.

—О! Китайский! — ладонь смыкается на моем запястье. —Нам сюда.

Усаживаемся за уличный столик, выбираю самый дальний, отгороженный от проходной зоны плетенной перегородкой.

Как только мы делаем заказ, Михаил достает небольшой чехол с каким-то гаджетом внутри и поднимается.

—Я на секундочку, не вздумайте сбежать, Ульяна, — отлучается.

Догадываюсь, что он пошел делать себе инъекцию. Куда их делают? В бедро?

Так, стоп! Все покупки мы оставили у фармацевта, а предыдущие запасы по его словам пропали вместе с сумкой.

Неужели, у него был еще инсулин? Он же не Коперфильд, чтобы незаметно стащить его из аптечного холодильника?

Скотина мохнатая! А как умирающим прикидывался!

—Извините, — подзываю официанта, —мой муж заказал жареный рис с креветками, но он забыл сказать, что хочет к нему острый соус.

—Насколько острый?

—Самый острый, он у меня в Азии много лет жил, привык. Полейте щедро!

Мужчина только успевает кивнуть, как Михаил снова приземляется напротив меня:

—Смотрите, Ульяна, вчера Вы спасли китайского ребенка, а сегодня китайские боги в моем лице отблагодарят Вас уткой по-пекински, — лыбится гад.

Мне бы такую самооценку…

—Уверена, боги и для вас приготовили какой-нибудь приятный сюрприз, — встречаю глазами блюда, которые приближаются к нашему столу.

Как только тарелка касается столика, Михаил закидывает в рот приличную порцию риса и довольно жуёт.

Я есть не спешу, складываю ручки под подбородок и принимаю самый ангельский вид, наблюдая за тем, как стремительно его лицо меняет цвет.

Михаил захлопывает веки и зажимает пальцами переносицу.

—Вот это жахнуло… Аж в затылок, — хрипит он.

—Азиатская кухня не для слабаков, — пожимаю плечами и берусь за палочки. —Остро?

—Пиз… Детское блюдо, — шмыгает он, хватаясь за заказанный лимонад. —С него можно прикорм начинать.

—Лёгенькое? — приподнимаю бровь.

—Почти молочная каша, — не сдается он, выковыривая из риса креветку.

—Что Вы в глаза ей смотрите? Ешьте скорее, а то в обморок упадёте, — подбадриваю его.

—Я, может, приглядываюсь, — он кладет ее обратно, отодвигая тарелку. —Поспешил я с рисом, у него гликемический индекс высокий, сахар резко прыгает.

—Наверное, как от пива? — припоминаю ему вечер с Анастасией и коктейлями.

—Смотрю на Вас, Ульяна, и инквизиция с особенным теплом вспоминается!

Наглая лапища тянется ко мне в тарелку и ворует смачный кусочек мяса:

—Вот! Другое дело. Можно мне тоже утку?

—Конечно! — радостно сообщает официант и через некоторое время приносит ему новую порцию, которая прямо-таки баттерфляем плавает в красном соусе.

—Ммм! — с болезненным надрывом пытается наслаждаться Титов.

—Вкусненько? — невинно закусываю губу.

—Не то слово! — прокашливается он и запихивает в себя еще один кусок.

И не признается же, осёл упрямый!

—Вы не против, я закурю? — достаю пачку.

—Против, — зыркает строго.

—Так и знала, поэтому сделаю это с особенным удовольствием!

Сую тоненькую сигаретку в рот и прикуриваю, ладонью прикрывая пламя зажигалки.

—Вы добиваетесь, чтобы мне было некомфортно в Вашем обществе? Табачный дым Вам не поможет, — бросает на меня тягучий взгляд.

—Вы удивитесь, но не все в этой жизни крутится вокруг Вас, Михаил. Я просто курю, потому что хочется.

Курю и наблюдаю за мучениями голодного и упёртого мужика. Слезы текут, нос красный — а он ест, не давится.

Ловлю себя на дурацкой улыбочке, но тут же отвешиваю себе мысленную пощёчину.

—Теперь можем ехать? — вопрошаю, когда приносят счет.

—Вполне, — хмыкает он, расплачиваясь.

Даже не встреваю, пусть платит, хватит с меня на сегодня денежных приключений.

13. Нечаянно

Михаил

Рыжая зараза оказывается очень прыткой. Возможно, ускорения ей придает раскаленный песок на пляже, по которому она отчаянно бежит по направлению к линии горизонта.

Но и я не зря кроссы по молодости бегал, поэтому вскоре оказываюсь рядом, перехватывая Ульяну за предплечье.

Легковесная девчушка теряет равновесие, и мне приходится изловчиться, чтобы не уронить ее.

Кубарем прокатываюсь вокруг своей оси и удерживаю вредину, заключив в объятия, как в клетку, пока она не оказывается на моей груди.

—Ха! Попалась!

—Отпустите!

На фоне безоблачного неба Ульяна смотрится великолепно: губы приоткрыты, словно в ожидании сладкого наказания, дыхание сбито, яркие завитки свисают прямо мне в лицо, щекоча нос, а беленькая лямка и вовсе бесстыдно съехала с плеча.

—Женушка, значит? — фиксирую ей руки за спиной.

—Официант что-то напутал, — вырывается рыжуля.

—Вы сильно не дергайтесь, потому что елозящая по мне женщина будит все инстинкты разом…

—Так уберите руки! — пыхтит.

—Не могу, я еще расплату не придумал. У меня так пасть горит, что я еле держусь, чтобы не облизать Ваше лицо! За что Вы так со мной, Ульяна?

—Потому что Вы — лжец хитрожопый! У Вас был с собой запас лекарств!

Прокручиваюсь, располагая девушку под собой:

—А на следующий день они бы закончились, и нашли бы в номере мой хладный труп, и приходил бы я к Вам по ночам до конца жизни, — нависаю над ее лицом.

—Хватит прибедняться! — пытается возмущаться, но глаза улыбаются. —Носитесь тут, как бегемот ошалелый! Тяжелый, кстати!

—Короче, гулять Вам со мной до вечера, Нечаева.

Отталкиваюсь, встаю на ноги и протягиваю ей руку.

Демонстративно игнорирует, поднимается и принимается отряхивать себя от песчинок.

—Уж лучше смену в прачечной отработать!

Хмыкаю и иду подбирать ее сумочку, которая валяется на некотором расстоянии от нашего падения, разбросав вокруг себя дамские интересности.

Закидываю внутрь рассыпавшиеся мелочи и в моменте решаю прихватить одну их них в качестве моральной компенсации. Например, помаду.

Раз уж мы играем, то пришла моя очередь помучить Ульяну. Как — придумаю позже.

—Что Вы делаете? — раздается строгое в спину.

—О, маяк! — отвлекающим манёвром тычу в сторону насыпного пирса, а сам сую в карман ее помаду. —Всегда хотел фотку с маяком! Идём!

—Вам десять лет? — бурчит, отбирая у меня протянутую сумку.

—Может, я от выгорания лечусь? Заново учусь красоту в жизни замечать, а Вы меня сейчас с легкой руки в депрессию загоняете?

—По-моему, Вы и так излишне жизнерадостны. Хмурым и недовольным Вы нравились мне больше.

—То есть, понравился? — бросаю на нее говорящий взгляд.

—Боже, упаси, — закатывает глаза и послушно тащится за мной.

Скидываем обувь и босыми ногами вязнем в песке.

Давненько я босиком не ходил, к земле, так сказать, не приближался, под солнцем не обгорал, не щурился, пытаясь разглядеть горизонт.

Кайф!

—Становитесь, ну! Правее! — командует моя фотографиня, когда мы добираемся до маяка. —Лицо попроще сделайте!

—У моего выражения лица есть особая функция — оно слабых людей отпугивает еще до первого контакта.

—Так себе оберег, — фыркает, возвращая мне смартфон.

Замечаю на фотографии позади меня зависший в воздухе корабль, и спешу поделиться этим Нечаевой:

—Видите вдалеке корабль? — указываю вдаль. —Знаете, почему он летает?

—Вау! Точно! Почему?

Мы подходим к металлическому ограждению, спугивая крупную чайку и, приложив руку козырьком, всматриваемся в горизонт.

—Это называется фата-моргана. Как мираж, только круче. Воздух и свет как-то хитро искажаются, создавая иллюзию парящего в воздухе судна. Некоторые даже целые города умудряются разглядеть.

—Обалдеть… Надо сфоткать, — она копошится в сумке и достает старенький телефон.

Ульяна прицеливается и пальцами увеличивает мираж на экране, но съёмку прерывает звонок.

Телефон выдает «Неизвестный абонент», и я впервые в жизни вижу, как человек бледнеет.

Озорной взгляд моментально блекнет, зрачки расширяются, а пухлые губы размыкаются в немом испуге.

А потом… потом она просто разжимает руки, отправляя свое средство связи прямиком в пучину морскую.

Все происходит так быстро, что я даже дернуться не успеваю, чтобы поймать телефон до того, как его поглотит волна.

—Ёшкин кот, Ульяна, Вы не шутили про диковатость! Это же просто звонок, — перегибаюсь через перила, вматриваясь в бездну под нами.

Пытаюсь шутками разрядить ситуацию, но оборачиваюсь на всхлип.

Нечаева стоит в той же позе с расфокусированным взглядом, а по щекам бегут слёзы. Она тяжело дышит и сглатывает подкатывающую истерику.

—Тщ-щ-щ! Вы чего? — по-дружески приобнимаю ее за плечо. —Херня этот телефон!

Она не реагирует. Ее мелко трясет, будто не в себе.

—Уля, ты меня пугаешь Учтите, я женских слёз боюсь до усрачки. Идём, я куплю тебе телефон, и нет проблемы. А сим-карту сейчас раз плюнуть восстановить можно, я позвоню одному человечку.

Ульяна хватает меня за воротник поло, дыша так, словно кросс пробежала. Подбородок дрожит.

От воительницы не остается и следа, и теперь она больше похожа на сжавшуюся креветочку, которую я так и не решился откусить в китайском.

—Н-н-не н-н-надо, — машет головой, возвращаясь в тело. —Домой! Поехали в отель! Сейчас!

14.

Михаил

—Н-н-не н-н-надо, — Ульяна машет головой, возвращаясь в тело. —Домой! Поехали в отель! Сейчас!

—Всё-всё, едем!

Пользуясь ее замешательством, разворачиваю за талию и веду от маяка подальше, пока она еще что-нибудь в воду не выкинула.

Идем молча и быстро, Ульяна бесконечно озирается и незаметно для самой себя жмётся ко мне.

Я как бы не против, но ее состояние настораживает.

Пулей забираю медикаменты из аптеки, и очень скоро мы оказываемся в душной машине.

—Попейте — протягиваю ей бутылку с водой. —Правда она почти кипяченая.

Принимает, отпивает и наконец-то выдыхает. Врубаю кондиционер и всю дорогу краем глаза секу, как она успокаивается.

Уже на подъезде к отелю спрашиваю:

—Кто звонил-то, что Вы телефон выкинули? — пытаюсь звучать как можно беспечнее. —Налоговая?

Вскидывает на меня грустный взгляд из-под густых ресниц:

—Я нечаянно уронила.

—Ага. Нечаева все делает нечаянно… А если по-честному?

—А по-честному — я сегодня планировала работать над своим романом, а не тратить день с клиентом гостиницы. Поэтому, если не возражаете, остановите здесь, я двести метров пешком дойду, не хочу, чтобы нас видели вместе.

Впереди уже виднеется крыша «Теплого склона», и я останавливаю машину.

—Идите, я тут постою, посмотрю вслед, чтобы Вас волки не сожрали. Сам чуть позже подъеду.

—Если расскажете кому-то про сегодняшний день, обещаю, я Вам слабительного во все завтраки подсыплю! — на родной территории Ульяна приходит в себя. —В тапки супер-клея налью и вай-фай отрублю на весь срок пребывания, чтобы Вам в туалете скучно сидеть было!

Провожу рукой по губам, изображая застегивающуюся молнию, и рыжая бестия хлопает дверью, удаляясь в направлении отеля.

Нечаянно она уронила. Пусть кому-то другому заливает.

Во дворе отеля застаю большую гриль-вечеринку, где стафф пытается задобрить перепуганных ночной сигнализацией гостей.

Завидев меня, неумелая Анастасия сразу покидает тусовку и подвиливает навстречу.

—Миш, я заждалась, — говорит тихонько. —Сегодня моя смена заканчивается в девять.

—А, ну приятного отдыха тогда, — кидаю на ходу, проходя мимо.

—Можем поужинать, — проявляет инициативу.

Наверное, я совсем неандерталец, но все еще придерживаюсь мнения о том, что мужчина должен добиваться дамы. У нас на подкорке записано: догонять, хватать, брать…

Не знаю, как натянуть этот принцип на мимолетный трах с Анастасией, на то он и мимолетный, но вешаться на не заинтересованого мужика — раздражающе неуместно.

—Так поужинали уже вчера. Достаточно.

—Но… а как же? — девица начинает мне докучать.

—Разве я тебе что-то обещал?

—Нет, я просто, — теряется она. —Скучно здесь.

Скучно ей.

У меня с этим словом личные счёты. Пламенная неприязнь.

Моей жене тоже было скучно. Запредельно скучно.

«Рано детей, Миш, тухнуть дома у плиты мне рано.» — говорила она, а я не наседал, все-таки, это ее тело.

«Ты вечно работаешь! А я, может, хочу на бачату с тобой сходить!» — говорила она, когда мой бизнес чуть не накрылся медным тазом, и приходилось батрачить сутками, чтобы не остаться с голой задницей.

«Это не то, что ты думаешь, это просто мой коллега!» и «В этом есть и твоя вина! Нормальному мужу никто бы не изменял!». — последовало чуть позже, когда я на фоне стресса с сахаром загремел в неотложку.

И всё.

Вот тебе и в горе и в бедности.

Понимаю всех преданных, и мог бы возглавить клуб анонимных семьянинов, которые доверяли своим супругам, но вместо этого я просто забил хрен.

Без лишних соплей про предательство — меня теперь щенячьими глазками не проймёшь.

Знаю, что первым делом эти глазки высматривают, чем бы поживиться. В ход идет все — ресурсы, время и даже здоровье.

Да простит меня Анастасия, но отношения мне нахрен не сдались.

И да — с тех пор я не скучал ни единого дня, послав подальше свои представления про «долго и счастливо», как у мамани с батяней.

В общем, я отрывался. Пока не наступило долбанное выгорание. Под сраку лет, етить его за ногу.

—Так что скажешь? — мадам игриво убирает волосы за ухо.

—Что желаю побеседовать с Русланом Родионовичем. Он здесь?

Ее глаза округляются и она отступает в сторону, пропуская меня вперед. Если она думает, что речь пойдет о ней, то делать мне больше нечего.

Пока Руслан не догадался, что никакой владелицы Эльвиры больше не предвидится, и с ее почты отвечаю я, — могу побыть докучливым гостем и понять, стоит ли это место моего внимания.

—А для меня мясца не найдется? — протягиваю руку управляющему.

—Конечно-конечно! — он машет мангальщику. —Как Вам пребывание в отеле? Сходили по пешему маршруту?

О да. Нечаева только и делает, что шлёт меня всеми ухабами и оврагами.

—К морю ездил. Дорога не самая удобная, фура ведь не пройдёт? Вот думаю, а как сюда поставки организованы? — принимаю от него тарелку с еще шкворчащим стейком.

—Логистика у нас непростая, но отлаженная. Поставки разбиты: внизу есть промежуточный склад, оттуда продукты поднимают малотоннажками типа газели, зимы здесь теплые, но на самый крайний случай держим пару вездеходов, — охотно объясняет он. —Запасы мы формируем заранее. Мясо и заморозку храним в промышленных холодильниках, сухие — в кладовой.

—Любопытно, я просто тоже по работе со складами сталкиваюсь. Покажете, Руслан Родионович?

Он немного мнется:

—Вообще не положено… Но, думаю, ознакомительную экскурсию провести можно. Через пару дней, если Вы еще здесь будете. Вы к нам надолго?

Тянусь в карман, чтобы выудить оттуда телефон с расписанием, но нахожу там помаду…

Инстинктивно сжимаю находку в кулаке, и штуковина начинает безудержно вибрировать.

От неожиданности мясо поперек горла встает.

—Я на секундочку, возьму попить, — покидаю Руслана, и выуживаю дребезжащий прибор на свет божий.

15. Салат

Ульяна

«Кабинку неумолимо раскачивало, и она знала, что другим туристам абсолютно понятно, чем они занимаются, застряв на высоте. Но ей было плевать, потому что жар… потому что тело… ведь жар…» — зарычав, захлопываю крышку ноутбука и падаю лицом в ладони.

Сегодня слова совсем не складываются в предложения, а голова отказывается думать о чем-либо, кроме злосчастного звонка.

Моего номера не знает никто. Я ведь даже Олеське звонила с гостиничного телефона.

Чувствую бессилие и то, как в мою жизнь возвращается липкий страх.

Хотя… может, это всего лишь автодозвон от спамеров, и я зря себя накручиваю?

—Уль, ты тут? — раздается вместе с деликатным стуком в дверь.

Блин, Клим.

У меня нет цели очаровать его, поэтому отпираю комнату прямо в халате и с дулькой на голове.

—Я тебе поесть принес, — Клим протягивает мне одноразовую тарелку, полную мяса, которое моментально заполняет мой номер запахом специй. —Ты чего не вышла? Было весело!

—Мой баланс веселья исчерпан, хотелось отдохнуть от людей, — отвечаю неоднозначно. —А тебе спасибо за заботу!

Принимаю тарелку и ставлю на свою мини-кухню.

—Чем занимаешься? — Клим опирается о косяк, явно не желая уходить.

—Как раз собиралась спать, — показательно зеваю.

—Ммм… Может, кино посмотрим?

—Не думаю, что это хорошая идея… Мне завтра рано на смену, — отвечаю вежливо, но твердо.

—Жаль, может, в другой раз, — он разворачивается к выходу, чем доставляет мне несказанное удовольствие. —А где ты была сегодня весь день, кстати?

—Да так, по лесу гуляла, в комнате отдыхала… — начинаю прикрывать дверь еще до того, как из нее вышло все туловище Клима.

—Без тебя тут, как без солнышка! — смотрит на меня хитро.

—Как… мило с твоей стороны. Ну, спокойной ночи! — закрываю и прижимаюсь к поверхности спиной.

"Тук-тук-тук!" — снова раздается мне прямо в спину.

Хотя, если честно, это больше похоже на "херак-херак", потому что тонюсенькая дверь идет ходуном.

Так, я сейчас же поговорю с Климом! Пора расставить все точки над ё, раз он намеков не понимает.

Рывком открываю двери:

—Ой!

—Ромео своего худосочного ждали? — сверлит меня взглядом Михаил.

—Точно не Вас… Что Вы тут делаете? — инстинктивно поправляю и без того утянутый халат.

Здоровяк протягивает мне скрученное кухонное полотенце, внутри которого завернуто что-то твердое.

—Это детонатор? — выдаю скептически.

—Лекарство от нечаянностей, — толкает мне сверток.

В жизни не поверю, что после утренних пакостей, он пришел сюда с мировой.

—Нет, спасибо.

—Да ладно, это просто мелочь, — пожимает он мощными плечами.

—Еда?

—Угу, это салат я Вам салат со стола собрал. Берите, я же не отстану.

—Давайте сюда свой салат, — забираю полотенце и кладу рядом с тарелкой от Клима. Два веселых гуся.

Здоровяк довольно улыбается моему согласию. Наверняка, вместо майонеза заправил его зубной пастой.

—Приятного вечера, Ульяна Нечайнова!

—Я Нечаева!

—Хорошо, дорогая женушка, — хмыкает он, успев при этом скользнуть взглядом по моим обнаженным ногам.

Чучело огородное.

—Вы невозможный! — кидаю ему в спину, прежде, чем закрыться.

Запихиваю всю еду в мини-холодильник, и бегу в объятия своей кровати.

Укладываюсь спать, поймав себя на очередной глупой улыбочке.

***

—Нечаева, можно тебя на секундочку? — противным ультразвуком спрашивает Настя, как только я оказываюсь на ресепшн.

—Тебе чего не спится? — отрываю голову от рабочих распечаток.

—Это тебе не спится видимо! С моим Мишей! — выдает с жаром. —Я же сказала вам не лезть к нему!

На ее раздраженный писк даже Кира из подсобки за зоной ресепшн выходит:

—Ты чего разоралась с утра-пораньше? — ворчит подруга.

—Ульяна глаз на моего мужчину положила! Учти, я первая с ним была!

Нашла, чем кичиться.

—Угомонись! На кой мне сдался твой Дровосек? — закатываю глаза.

—А чего он так на тебя смотрит? Вчера вас обоих в отеле не было! — она упирает руки в боки.

—Так поинтересуйся у него, при чем тут я?

—Потому что ты обиженная жизнью разведенка, а такие только и делают, что в чужие пары лезут! — кидает в меня камень.

Ах ты, дрянь пучеглазая!

От развода вообще-то никто не застрахован, даже, если кажется, что вы с мужем две сахарные мармеладки, которые слиплись навечно.

Заливаюсь злым жаром, но Кира опережает меня:

—Хочешь, чтобы тебя к вечеру здесь не было? — цедит она. —Так я это устрою!

—Тогда Нечаеву уволят вместе со мной! — пытается парировать та.

—Я могу подтвердить, что Уля была в комнате весь день, — давит Кира, привирая в мою пользу. —А то, с кем ты сидела в ресторане — видели все. Странно, что Руслан до сих пор не в курсе. А теперь — кыш отсюда!

Взбешенная Анастасия бросает в нас убийственный взгляд и разворачивается на пятках, гулко топая прочь.

—Спасибо, Кир. А то я уже представляла, как дергаю ее и без того редкие волосенки.

—Не обращай внимания на ее слова, в семье не без урода, — она поглаживает меня по плечу, и, подхватив планшет, удаляется на стандартный обход отеля.

Побыть наедине со своими тяжелыми мыслями, которые своим гадким языком всколыхнула Настя, мне удается недолго.

Вместе с первыми лучами солнца в холле появляется и Михаил, сияющий, как начищенный пятак.

—Доброе утро! — он потирает руки. —Ну! Как Вам салатик?

—Очень вкусно, спасибо, — отвечаю равнодушно, не желая, чтобы и остальные заметили его излишнее внимание ко мне.

—Да Вы лгунья, Ульяна. Не ели салат, получается?

—Была не голодна. В холодильнике лежит, — изображаю извиняющуюся улыбку.

—В холодильнике? — его лоб собирается в удивленную гармошку. —Нехорошо… Очень нехорошо.

Зажмуриваюсь от осознания.

—Это был не салат, да?

16.

Ульяна

—Нет-нет, оставьте себе! — машу руками, отказываясь от плюшевой панды, которую пытается подарить мне малышка Мэйлин.

—Се се, Уляля! — продолжают благодарить ее родители, а девочка настойчиво тянет медвежонка.

Выхожу из-за стойки и присаживаюсь на корточки напротив нее:

—Ты уверена, крошка? — объясняюсь жестами.

Мэйлин кивает и отдает мне панду, пахнущую карамельками. Прижимаю игрушку к себе и поглаживаю по мягкой спинке, показывая, что не дам ее в обиду.

Мы тепло прощаемся и я с легкой грустью провожаю их до выхода.

Наша азиатская делегация выезжает. Очевидно, очень довольная пребыванием, о чем говорят появившиеся положительные отзывы в поисковике.

Рейтинг, на который мы так молимся всем «Теплым склоном» сегодня сдвинулся с мертвой точки вверх.

Видимо, по этой причине наш павлин Русланчик сегодня особенно бодр, а, возможно, дело в том, что к нему приехала его девушка.

Длинноногая и хорошо знакомая нам Карина, которая выглядит не иначе, как трофей: каштановые волосы из рекламы шампуня обрамляют модельное лицо, фигура намекает на то, что красотка не выкисает из спортзала, взгляд — уверенный, походка — как на подиуме, даже у кулера с водой.

К счастью, у Карины, в отличие от ее бойфренда, очень милый нрав, и в ее приезды мистер управляющий делается чуть более сносным.

—Видела? С самого утра на лежаке загорает, — нашептывает мне Кира, подразумевая как раз Карину, которую можно разглядеть на лужайке через стеклянную стену. —Совсем ей нечем заняться?

—Человек в отпуске, пусть загорает, — киваю равнодушно, облокачиваясь на стойку ресепшн.

Ноги уже не держат, а любопытство трещит по швам. Почему, когда чего-то ждешь, день тянется бесконечно?

Мне позарез нужно в мой номер, чтобы развернуть чертов салат от Дровосека!

—Она уже литр этого масла на себя вылила, курица-гриль! — не успокаивается Кира, всматриваясь вдаль.

—Тебе какое дело? — прищуриваю один глаз на подругу.

—Задолбалась я… — выдыхает она обреченно. —Почему кто-то пахать должен, а кто-то прохлаждается?

—Так бери пример с Настюхи и соблазни Русланчика, пусть он тебе безбедную жизнь устроит, — толкаю ее в бок локтем.

—Фу-у-у! — кривится она. —Я лучше до конца жизни номера убирать буду!

—Я тоже! Хочешь, тоже позагораем на выходном? Масло и у меня найдется.

—Хочу-у-у! Может, сегодня вечером?

—Блин, не могу, мне сегодня СПА и бассейн драить нужно… — напоминаю о своей подработке.

—Сочувствую… Ты тогда иди, отдохни, я последние полчаса сама добью. Гости все равно выехали.

—Кира, ты лучшая! — аж подскакиваю на месте.

Срываю бейджик, обнимаю панду и несусь в номер так быстро, что забываю о традиции выкурить сигаретку на бревне.

В номере сразу плюхаюсь на колени перед холодильником, вынимая содержимое из его миниатюрного корпуса, и наконец разворачиваю полотенце.

Вот же блин! Это ни в какие ворота не лезет!

Эта чубака меня купить надеется? Не дождется!

Телефон! Он притащил мне телефон!

Новый, в коробке с шуршащей оберткой.

На долю секунды доверчивая девочка внутри меня успевает издать протяжный звук умиления, почувствовав заботу, но прожженная взрослая отдает себе отчет в том, что дорогих подарков от незнакомцев просто так не бывает. За все нужно платить.

Рабочий пиджак тут же отправляется на кровать, новёхонькая коробочка — в сумку, а я — на поиски Михаила.

Неуловимого Михаила! Ведь в номере его не оказывается, в лобби — тоже.

Безуспешно продолжив охоту на медведя на каждом этаже и во дворе отеля, быстро выматываюсь и решаю все-таки заглянуть на любимую ель.

Здесь в тени тихо и прохладно. Птицы вовсю щебечут, ловя заключительные солнечные часы, а траве стрекочут кузнечики и гулко жужжат пчёлы.

Втягиваю носом густой смолянистый воздух хвойного леса и чувствую, как после беготни успокаивается сердцебиение.

Из блаженной неги меня выводит треск сухой ветки под чьей-то ногой сорок седьмого размера.

—Ульяна! Вот Вы где! — окликает меня Титов. —Я присяду?

—Нет!

—Ой, уже сижу, —Михаил бесцеремонно вторгается в мое личное пространство. Он закидывает одну ногу на дерево и вальяжно складывает свои ручищи поверх.

—Как рабочий день? — склоняет голову набок.

—Рабочий день — отлично, а вот Ваш яблочный салат — возмутителен!

Здоровяк хмурится.

—Почему? Мало гигабайт? — он почесывает бороду. —Это самый большой по объему салат из ныне доступных!

—Нет! — упрямлюсь. —Мне не нужны Ваши подарки, подачки и прочие знаки внимания! — пихаю телефон ему в руки. —Вы меня не за ту принимаете!

—Я принимаю Вас за человека, которому нужно средство связи с внешним миром. Это просто забота.

—Это не забота, а контроль, завернутый в коробочку. Где Вы вообще так быстро взяли телефон?

—Наверняка, Вы уже заметили, что крайне сообразителен, и изловчиться с телефоном в горах — пустяк. Остальные Вам знать ни к чему, — наглец делает мне быстрый «пуньк» по носу.

—Ловкий носорог! — отмахиваюсь от руки.

—Ульяна, хватит сыпать в меня оскорблиментами, — посмеивается он.

—Заберите его немедленно! — кладу подарок рядом с ним.

—Ну, не возьму телефон назад, не по-мужски это — подарки назад забирать.

Такая простая фраза, а меня мурашками пробирает, несмотря на вечерний зной. Бывший муж вытряс из меня даже видавшее виды обручальное кольцо.

—Я как бы тоже виноват, что потащил Вас на море, где Вы «нечаянно» утопили свой аппарат, в отеле бы такого не случилось, — он поднимается, оставляя коробку на бревне. —Теперь это Ваша вещь, можете оставить ее в лесу.

Говорит твердо и уходит. Уходит!

—Михаил, стойте! Сдайте его в магазин!

—Ничего не слышно… — кричит через спину.

Раздраженно выдыхаю в небо и сую телефон в сумку.

Естественно, я ни за что не оставлю технику на жаре, хватило уже холодильника!

17. Глубокое расслабление

—Срочно ко мне в кабинет!

Напрягаюсь от макушки до пяток, глядя на перекошенную физиономию Русланчика, а в голове проносится дюжина сценариев увольнения.

Коротко кивнув, ныряю в его кабинет, игнорируя злые взгляды Насти.

Там из-за закрытой двери все же улавливаю продолжающуюся в коридоре перепалку:

—Ну, пожалуйста, Руслан Родионович! — всхлипывает Настя.

—Правила для всех одинаковые, Анастасия Валерьевна. Вы знали, чем карается безнравственность сотрудников! — он категорично повышает голос. —Всех поувольняю!

Вот же блин! Узнал-таки про Титова.

Ручка двери дергается, и я сглатываю. Меня потряхивает.

—Вы ничего не слышали, Ульяна Сергеевна! — предупреждающе тычет в меня пальцем Руслан, появляясь в кабинете.

Отрицательно машу головой, и только сейчас замечаю, что на полуразвернутом ко мне мониторе открыто мое резюме.

Пальцы на ногах моментально дубеют. Мне точно крышка!

—Вы и меня увольняете? — вырывается из меня раньше, чем успеваю подумать головой.

Он усаживается в большое кожаное кресло, скрещивает пальцы рук между собой и облокачивается о стол, глядя на меня, как на допросе.

—А есть, за что?

—Нет. Точно нет! Люблю этот отель так, будто родила его в муках, а теперь отвечаю за его воспитание! — маскирую тревогу веселым тоном.

Получается не очень. От искусственной улыбки щеки судорогой сводит.

—Любовь — это хорошо, — расслабляется Руслан, откидываясь на спинку, — тогда Вы точно согласитесь мне помочь.

—Несомненно! — киваю болванчинком.

—Как Вы знаете, всю команду нанимали до меня, поэтому я покопался в резюме и обнаружил любопытный факт. Оказывается, у Вас был свой массажный салон?

Вспыхиваю.

Да, когда-то я кичилась этим в резюме, чтобы продемонстрировать свои организаторские способности, столь необходимые на роль администратора.

—Ну, как салон… Так, студия два на два метра, — привираю, не желая вспоминать, как у меня отняли мое расцветающее детище.

—Подходит! Руки все сами вспомнят, — он потирает подбородок.

—К чему Вы клоните?

—Мне нужно, чтобы Вы подменили нашего массажиста Андрея. Этот… спортсмен на велопрогулке так руку ушиб, что пальцы не сгибаются. Второй сменщик в отпуске до конца недели, а у нас в СПА полная запись.

—Я очень давно не практиковала, максимум шейно-воротниковую зону помять могу… — открещиваюсь. —И потом, кто будет бассейн мыть?

—Горничные будут! — хлопает ладонью по столу. —А мне нужные хорошие отзывы!

Вздрагиваю.

—С меня премия, Ульяна Сергеевна, — добавляет он уже тише, раздраженно потирая виски. —И дополнительный выходной. Или не так уж Вы наш отель любите?

—Просто обожаю! Я… я попробую. Когда нужно приступить?

—Завтра с утра, это всего на три дня. И смотрите, чтобы гостям понравилось, — добавляет строго.

***

Да уж, вот это неожиданное предложение, от которого нельзя отказаться.

Но мне не привыкать. Моя жизнь давно похожа на рулетку, в которой приходится брать то, что выпало, лишь бы не пулю в лоб.

Массировать людей всяко лучше, чем мыть бассейн, конечно. Эх, не стать мне писательницей в ближайшее время…

Самое главное — меня не уволили. С остальным я справлюсь.

Интересно, кто сдал Настюху?

Первым делом бегу на ресепшн, чтобы оценить будущую нагрузку для моих отвыкших рук.

Точно помню, что завтра на массаж записана Карина, девушка управляющего, а еще бабулечка с четвертого этажа…

—Кира, покажи мне запись в СПА!

—Глянь сама, — бурчит она, —у меня тут внеплановое переселение недовольного гостя. Титов этот, будь он неладен…

—А что с ним?

—Внезапно продлил пребывание. Хочет номер с открытой датой, представляешь? А я уже этот люкс под других гостей зарезервировала. Придется комнатами жонглировать! — Кира закусывает губу, глядя в монитор.

Продлил? Вот же Чубака неугомонная! Что ему здесь делать?

Он лес дальше моего бревна и не видал. Сидит сиднем в отеле: полдня в ноутбуке, полдня за мной хвостом увивается.

—Добрейший вечерочек! Как проходит мое переселение? — на ресепшн ложится крупная рука Титова.

Вспомнишь, как говорится.

—Все отлично, нужно набраться немного терпения. Желаете кофе? — любезничает Кира.

—Нет, спасибо. Я лучше пока запишусь на обещанный массаж, — он тянется в карман, вынимая оттуда порядком мятый сертификат. —Как насчет завтра?

—Завтра все занято! — отчаянно протестую.

—Хмм, а послезавтра?

—Послезавтра свободно место только на восковую депиляцию спины, брать будете? — ехидничаю.

—У меня складывается впечатление, что мне здесь не рады? — хмурит брови здоровяк, глядя на нас обеих с укором.

—Что Вы! Очень даже рады, да, Ульяна? — Кира красноречиво пинает меня под стойкой. —Вот есть запись, послезавтра в девять вечера, Вас устроит?

—Отлично! Массаж всего тела, пожалуйста, — он смотрит на меня хитро, будто уже в курсе моей временной должности. —Хочется о-о-очень глубоко расслабления.

Ох, я ему такой массаж устрою, что он в отеле оставаться передумает!

18.

Ульяна

Первый день в забытой роли массажистки проходит на удивление легко: на первый сеанс ко мне приходит Карина, тоненькие ручки и ножки которой очень приятно массировать.

—А ты же вроде была на ресепшн? — спрашивает подруга управляющего, когда в конце массажа я прошу ее сесть на кушетке.

—Руслан Родионовчич попросил меня подменить мастера, — пожимаю плечами, распределяя масло по ее плечам.

—Да? Руся это может! Ему сложно отказать, — улыбается она. —Не обижает тебя?

Руся. Башка от гуся.

—Нет, что Вы, — вежливо улыбаюсь. —У нас отличный управляющий.

Говорят, ложь во спасение не считается, да?

—А ты отличная массажистка, будто всю жизнь только этим и занималась, — мурчит Карина, когда я прохожусь пальцами по ее затылку. —Не хотела сменить деятельность?

—Не задумывалась об этом, — отвечаю неопределенно, подавая ей полотенце.

—А зря! Я оставлю тебе мой номер, как устанешь сидеть в горах — набери, подыщем тебе местечко интереснее, среди людей. До сих пор не понимаю, что Руслан тут нашел, ему вакансии получше предлагали…

—Природа здесь красивая, — подаю ей полотенце. —Мы закончили.

Снимаю с кушетки одноразовую простынку, протираю средством и застилаю свежей.

—Тут, наверное, и парня-то не встретишь? — любопытствует она, одеваясь.

—У меня есть парень, — заверяю поспешно.

Не хочу, чтобы в этой красивой голове сложилось неверное представление о том, что я даже теоретически способна претендовать на ее павлина.

—Да ладно? Кто? Здесь работает? — оживает размякшая кукла. —Подожди… Я еще в прошлый приезд заметила, как вокруг тебя поваренок крутился. Клим, да?

—Угу… — «сознаюсь» под ее напором. —К сожалению, мне пора принимать следующего клиента.

—Да-да, прости! — она распускает волосы и поправляет одежду. —Давай как-нибудь поболтаем и кофейка выпьем?

—Обязательно! — провожаю Карину и приглашаю следующую девушку.

Управляющий был прав — руки все помнят. Ловлю себя на мысли, что сама кайфую от процесса не меньше, чем мои посетители.

Пальцы и ладони слегка ломит, но это мелочи. Думаю, еще два пролетят незаметно.

И потом: мне очень нравится это затемненное помещение с переливающимися канделябрами, мерцающими интимным светом, и мягкий лавандовый запах, льющийся из арома-лампы.

Чистый релакс!

После смены пробираюсь в комнату, огибая основные коридоры, чтобы не попасться на глаза ни Климу, ни вертихвосту Титову, ни всклокоченной воробьихе Насте, которая собирает чемоданы и ждёт отбытия.

Падаю на кровать, обнимаю панду и решаю позвонить единственному человеку, с которым я могу позволить себе быть собой, которому я доверяю.

Беру отельную трубку и набираю кофейню Олеськи. Раз уж мне был обещан дополнительный выходной, то будет здорово провести его с ней.

—Кофейня у моря «Соленый эспрессо», Леся, чем могу помочь? — звонко отвечает подруга.

—Подскажите, Вы испекли мои любимые малиновые эклеры? — произношу заигрывающим тоном. —Хочу заглянуть в гости любимой подруге.

—Уля! — вскрикивает она и сразу же переходит на истеричный шепот. —Не вздумай сюда соваться!

—А… а что случилось?

—Только что сюда нагрянули два амбала с твоей фотографией, расспрашивали, не видела ли я такую…

—А ты? — спрашиваю вмиг пересохшим ртом.

—Дуру включила, естественно! Сказала, что я — единственная рыжая в этом городе.

Слышу на заднем фоне звук колокольчика входной двери, а затем шум волн, — Олеська вышла на улицу:

—Вон они, морды маргинальные, — шепчет она в трубку, —пошли в соседнее кафе.

Под ребрами сжимается до болезненного спазма, тело начинает бить мелкой дрожью.

Меня ищут. До сих пор.

Теперь везде соваться будут — а там по пути и аптека, и китайский ресторан, где я недавеча засветилась.

—Сиди очень тихо, Нечаева, — наказывает мне Леся.

—Мне конец… —всхлипываю я, больше не способная сопротивляться внутренней панике.

—Все будет хорошо! Городок у нас маленький, чужаков и туристов видно сразу — никто им тебя не сдаст. Давай лучше я приеду к тебе наверх сама, как только буду уверена, что эти бугаи отчалили отсюда.

—Хорошо…

Не успеваю повесить трубку, как в моей комнате раздается стук.

Каждый удар чьих-то костяшек о деревянную поверхность разлетается во мне вспышками адреналина.

Страшно до одури.

Вдруг сейчас откроется дверь, и все — меня нашли.

—Я слышал, что Вы в номере, — с усмешкой в голосе кричит из-за двери Титов.

Он до белого каления меня доведет! Нужно раз и навсегда пресечь его паломничество в мой номер.

Раз не понимает по-человечески, придется наорать.

Отворяю замок и вижу его самодовольную физиономию:

—Я Вам сим-карту принес, —он заботливо протягивает мне маленькую коробочку, —пришла с задержкой. Не будете же вы с пустого телефона звонить…

—Послушайте, Михаил! — моего внутреннего запала хватает только на то, чтобы выкрикнуть его имя, а затем к горлу подкатывает слезный ком.

У меня начинается истерика. Чувствую, как безвольно трясется нижняя губа, ноги становятся ватными, а тело норовит просто сползти по косяку вниз.

—Эй-эй, — он делает шаг в комнату, подхватывает меня за плечи и прижимает к себе. —Ульяна! Уля! Тш-ш-ш, апельсинка!

19. Хорошо же...

Я гарантированно стану тем папашей, из которого дочки будут веревки вить слезами. Плачь рыжей ведьмы меня до пяток выкручивает.

Колбасит ее нехило, конечно.

—Нечаева, Вы чего? Умер кто-то? — приподнимаю ее заплаканное лицо.

Рыжуля зашлась в истерике и слова из себя выдавить не может.

Веду ее к большому креслу у кровати, сам сажусь на пол напротив:

—Эй, давай без инфарктов у меня на руках, — бурчу вполголоса, вытирая её мокрые щеки ладонями. —Что за акт дегидратации? Это чтобы меньше пописать?

Она всхлипывает и жмурится, как будто даже плакать стыдно.

—Расскажешь, что случилось? Кому навалять?

Трясет головой.

—Смотри, Апельсинка, я не психолог и не волшебник, но могу предложить чай, плед и мужское плечо. Накаченное, кстати.

Снова всхлипывает.

Мдэ. Не психолог, не волшебник, еще и шутник хреновый.

Поднимаюсь, нахожу на ее мини-кухне чайник, щелкаю кнопку и за первой же дверкой натыкаюсь на пакетики с травяным чаем. Пойдёт. Бросаю один кружку и заливаю бурлящим кипятком.

Возвращаюсь к неутихающей Ульяне:

— Давай так: пока эта бурда заваривается, мы с тобой сделаем пять вдохов и пять выдохов, — беру ее заледеневшие пальцы. —Давай вдо-о-о-ох! Теперь вы-ы-ыдох!

Сопливым носом рыжуля пытается поймать нужный ритм, но получаются только пузыри.

—Давай еще раз: вдох-выдох… вдох-выдох.

Дышит.

—Добавляем мантру: пошло все в трещину!

—Нет такой мантры, — доносится хриплое.

Есть контакт.

—Зря! Отличная мантра, еще ни разу не подводила. Грейся давай, — сую ей в руки кружку.

Пальцы Ульяны смыкаются на фарфоре, и она поднимает на меня бездонные глаза. Слёзы, как линзы, увеличивают пёструю радужку. Сейчас я вижу в ней всё: тревогу, усталость, злость на себя и старую боль.

—Так, что? Никто не умер?

—Нет…

—Фух, — машу рукой с облегчением. —С остальным можно разобраться. В какую бы эпичную фигню ты не сунула свой нос — мы все разрулим.

—Я такое уже слышала, — издает разочарованный смешок.

Да, мы мужики умеем быть уродами, кормить обещаниями, впутывать в проблемы, исчезать.

Естественно, она мне не доверяет.

—Лучше уходите, Михаил, а то поползут слухи, и я проблем не оберусь…

Да щас, захотела. Я че, зря здесь на коленях стою?

Забираю из ее рук кружку и отставляю в сторону.

—Иди сюда, — рывком прижимаю Нечаеву к себе.

Она не сопротивляется. Только глубоко всхлипывает и сжимает ткань моей рубашки, подрагивая, будто внутренние механизмы разболтались до винтика.

—Ну, поплачь-поплачь, — система охлаждения должна работать, — шепчу ей в макушку, медленно поглаживая спину.

—Я так вляпалась… — доносится до меня тихое.

—Разляпаемся. Поняла? А сейчас просто успокойся.

Дикая Апельсинка утыкается мне в шею и постепенно затихает. Висит, как коала.

Мне уже не девятнадцать, так что колени быстро затекают, но Ульяну не отпускаю. Наоборот, перехватываю поудобнее и на рефлексах покачиваю.

Через пару минут ее дыхание становится глубже, спокойнее. Чувствую, как она слабеет в руках, как тяжело проваливается в сон, и прижимаюсь своей бородатой щекой к её волосам.

Не то, чтобы я извращенец и меня привлекают девушки в отключке, но ее размеренное сопение и мягкое лицо пускают моим нервным окончаниям горячую волну.

Хорошо ей — наревелась и отрубилась. А я тут стою в двух местах одновременно.

Ты вообще не вовремя! — посылаю мысленные сигналы члену, уговаривая его упасть.

Но хрен он клал на мои просьбы.

Ему нравится запах этой женщины: что-то нежно-персиковое, смешанное с ее собственной кожей, и тонкая нотка лавандового масла для массажа.

Интересно, какие на вкус ее губы? Тоже персиковые? А какая на вкус её… Так, стоп!

Феромонит так, что уже и яйца потягивать начинает.

С помощью акробатического этюда поднимаюсь на ноги, и аккуратно перекладываю вкусную Нечаеву на заправленную кровать. Так-то лучше.

Пусть поспит. Я посижу, переведу дыхание и полюбуюсь на нее, пока она мирная.

Опускаюсь в кресло и достаю из кармана телефон, чтобы хоть как-то остыть.

Сразу открываю брата и набираю: «Слав, можешь мне одну деваху пробить? Ульяна Нечаева. Лет 25-27. Админ в моем отеле. Рыжая и больно пуганная».

Спрашиваю из вежливости, ибо пробивать людей — Славкина работа. Во всех смыслах.

В ответ мне прилетает быстрое «Ок», и я опускаю телефон на подлокотник и откидываюсь на спинку кресла.

Сон в мои планы не входил, но время суток и спящая рядышком девушка делают свое дело, и я, как верный пес Гафонька на вахте, отключаюсь.

***

—Подъём! Быстро в окно! — вцепляется мне в локоть Ульяна.

—Что там? Снова пожарная тревога? — бубню, щурясь от яркого утреннего света.

—Хуже! В дверь стучат! Мы все на свете проспали, из-за Вас! — орет на меня шепотом.

—Из-за меня? — возмущаюсь так же шепотом. —Я Вас, значит, убаюкивал, и какая благодарность?

—Кто Вас просил? — она подталкивает меня к окну.

—Я Вам не кукушонок, Ульяна.

—Тут невысоко лететь, первый этаж.

В дверь действительно стучат:

—Уль, все хорошо? Тебя там клиент ждет… — доносится женский голос.

—Все хорошо, Кир, у меня просто … эти дни начались внезапно. Уже бегу! — кричит Нечаева, и продолжает пихать меня в окно, как нерадивого любовника.

Я здесь босс или кто, мать его налево?! Ворчу, но ногу через подоконник перекидываю.

—Поцелуй благодарности будет?

—Пинок благодарности! — последнее, что я слышу, когда мои ноги касаются земли и Ульяна захлопывает раму.

Смотри-ка, оклемалась зараза.

—Увидимся в девять на массаже, дикая, — бубню под нос, продираясь через кусты можжевельник.

20.

Михаил

«Все вышеуказанные отчеты жду к пятнице. С уважением, Эльвира Бабич» — ставлю точку и отправляю портянку гневного текста управляющему.

Удобно все-таки вести переписку от имени жены. Руслан Родионович знаком с ее крутым нравом, поэтому подобные запросы его не удивят.

Подумаешь: финансовая сводка по отделам, отчет по загруженности номеров и ресторана за полгода, последняя инвентаризация, маркетинговая стратегия и план работ по улучшению.

Это я еще сжалился, чтобы не повредить тонкую душевную организацию павлина, мои управляющие все метрики наизусть знают.

Пусть уважаемый делом займется, а то шарится по отелю, как неприкаянный, разглядывая копченые ягодицы своей возлюбленной, да мне всю подноготную бизнеса выбалтывает.

Раскрутить Руслана на откровения о том, как тут все устроено, не составило труда, что очень и очень плохо. Конечно, я списываю его информационное недержание на свою природную харизму, однако, будь я конкурентом — такая болтливость управляющего доставила бы немало хлопот.

Своим в столицу тоже отзваниваюсь, чтобы задницы не расслабляли, а то знаю я: кот из дома — мыши в пляс.

Закрываю ноутбук, откидываюсь на спинку кресла в лаунж-зоне и перевожу взгляд вдаль, встречаясь с густой хвойнойчащей, подернутой вечерней дымкой. То ли воздух такой густой, то ли облака налетели, но выглядит впечатляюще.

Наблюдаю, как включается освещение двора и как уставшие туристы возвращаются в отель, занимая места неподалеку. Холл наполняется жизнью и голосами, а я смотрю на часы, и тороплю стрелки к девяти часам.

В соседнее кресло присаживается щебечущая по телефону нимфа управляющего.

—Так вот, представь, у них шуры-муры! — произносит она заговорщицким голосом.

Собираюсь было уходить, но слышу контрольное:

—Ну, у рыжей и поваренка! Это ее парень, она сама мне рассказала на массаже. Да! Так что, ее можно вычеркнуть, — хихикает она, а затем переключается на разговоры о фотосессии с Русланом.

У какой рыжей? Это у моей рыжей?

Клим — это скорее бантик от труселей, а не парень. Его женщина который день в стенаниях, а его рядом нет.

Как она вообще может выбирать такого сосунка, когда рядом Я? Аж борода колом встает от бешенства.

На массаж иду в яростно-приподнятом настроении.

—Какой у вас размер? — интересуется девушка в зоне ожидания СПА. —Я выдам Вам специальный просторный костюм.

—Самый большой, очевидно, — зыркаю на ее, заставляя моментально скрыться в подсобке.

—Пожалуйста, переоденьтесь за ширмой, мастер Ульяна скоро пригласит Вас. Вы последний клиент, я закрываю смену, поэтому после сеанса просто оставьте вещи вот в этой корзине, — инструктирует девушка.

Последний клиент? Хм, просто праздник какой-то.

Пакуюсь в льняные штаны, которые заканчиваются раньше, чем начинаются мои лодыжки, и пытаюсь закрутиться в хитрое кимоно, которое никак не поддается моим перекаченным пальцам.

Хрен с ним. Пойду с открытым торсом, чай, не дама. Первозданной красотой вперед, так сказать.

—Приветствую Вас в нашем оазисе расслабления, — звучит долгожданный голос Ульяны, в котором улавливаются недовольные нотки. —Прошу в первую кабинку.

—Какая неожиданность! — произношу излишне удивленно, хотя сам надоумил павлина найти замену повредившему руку массажисту среди персонала. —Ожидаю час невероятного релакса.

Не уверен, ответила ли Ульяна, но мне вдруг послышалось что-то про чучело волосатое.

Ухмыляюсь и послушно следую за ней по коридору.

Рыжуля одета в униформу черничного цвета, ее волосы собраны в пучок, и лишь несколько завитков обрамляют лицо и тонкую шею. Пружинят на каждый шаг.

Нет. Слишком уж она хороша для поваренка.

Массажная комната встречает меня прохладной свежестью с ароматом лаванды, мягким светом и бурлящим в углу фонтанчиком.

—Можете располагаться, но сразу предупреждаю, будет больно! — произносит она невинно, и отворачивается к столику с массажными банками-склянками.

Наверное, не слишком романтичным будет упоминать, что больнее, чем моей заднице после острой еды в китайском ресторане, уже не будет. Порог преодолен.

—Как Вы, Ульяна? — спрашиваю, присаживаясь на кушетку. —Успокоились?

Ее плечи дергаются, но она быстро собирается:

—Все отлично, спасибо, — произносит твердо, но суета в движениях выдает ее волнение.

—Любите хорохориться?

—Люблю неразговорчивых клиентов.

—Ваши круги под глазами говорят об обратном, — пальцем в воздухе обвожу ее лицо.

—Вот уж спасибо за комплимент! — она всплескивает руками. —Укладывайтесь уже!.

Не двигаюсь, продолжая всматриваться в ее воинственное и тем не менее вымотанное лицо. Мдэ. Напуганный, усталый, но очень гордый птЫц.

—Что-о-о? — не выдерживает она.

—Мастер Ульяна, Вам самой не мешало бы для начала расслабиться, поесть и поспать.

И кончить хорошенько — добавляю уже про себя.

Поднимаюсь с кушетки, обхожу ее со спины и кладу ладони ей на плечи, слегка сжимая.

—Твердые! Видите, сколько напряжения в теле? А это — эмоциональные блоки, — начинаю массировать увереннее.

—Что Вы делаете? — обескураженно шепчет она.

—Тихо! Шея вон тоже каменная, — поднимаюсь руками по затылку, мягко сдавливая мышцы, чем заставляю ее издать тихий стон.

Продолжаю массировать и подталкиваю ее к кушетке, заставляя упереться в ту двумя руками. Я, конечно, не массажист, зато качок, знакомый с устройством мышечного корсета, поэтому найти напряженные точки не составляет труда. Ульяна пытается вяло сопротивляться, но я торможу ее:

—Тебе хороше же, Уль… — произношу негромко, гуляя руками по ее пока еще одетой спине. —Ложись и расслабься, тебе понравится.