Босс Спор на любовь

Глава 1

Глава 1

Я сильная и это плюс…, но задолбали и это минус….

Ровно через две минуты всё полетит к чертям.

А пока…

– Вы доработали документ, Татьяна?

-– Да, Сергей Антонович.

– Занесите.

– Ой, у меня начался обеденный перерыв. Если можно, я зайду после обеда.

– Сейчас!

Ах, чтоб тебя… Общаться с моим начальником было удовольствием сомнительным. Толстый, потный и вялый он напоминал полинявшую жабу, так же противно шлёпал вечно влажными губами. Старый пердун, (простите за искренность), слышала от коллег, что он распускает руки. Ну, со мной пусть только попробует.

Однако, не общаться с начальником совсем не получилось бы никак. Я, выпускница юрколледжа работала у Волынина секретарём в конторе уже месяц. Принимала заявления, готовила соответствующие бумаги, в общем, обычная рутинная работа в приёмной адвоката по бракоразводным процессам. Правда, до сих пор меня передёргивало от брезгливости, стоило зайти к этому самому начальнику.

Оставалась ровно одна минута…

Заглянула дежурная адвокат Тамарка, маякнула, что пора на обед, я помахала головой, кивнув на дверь Волынина. Тамарка сочувственно вздохнула, а я собралась зайти к начальству.

Торопясь, заранее скинула дежурные лодочки, нацепив туфли чтоб бежать в столовую на втором этаже. Решила бросить начальнику папку с документами на стол и выскочить на обед.

Встала перед его дверью с табличкой ”Адвокат Волынин С.А”, вздохнула. Вот точно, именно с такой фамилией и надо быть адвокату по разводам. Пока он примется за дело, люди успеют помириться и забыть о ссоре.

Сердце подозрительно грустно ёкнуло, но я, залихватски махнув чёлкой, отправилась в кабинет начальства, предвкушая скорый побег на обед.

Заглянула к Волынину в душный, полутёмный кабинет, (на автомате подумала открыть окно, проветрить помещение), положила папку ему на стол, поёжилась от тревожного предчувствия. Удивлённо взглянула на его раскрасневшуюся, влажную физиономию.

– Сергей Антонович, включить кондиционер? Вам душно?

Не иначе, к начальнику подбирался инфаркт. Или мне показалось…

Волынин сидел в странной позе, что то было не так, он не поднимая головы листал мою папку, сипло прохрипел:

– Что это? – ткнул пальцем в строчку.

Я замерла, делая вид, что не заметила… то есть краем глаза я видела, что у Волынина почему-то выправлена рубашка из штанов.

Начальник продолжал тыкать пальцем в документ, нёс чушь, его рыжая борода двигалась вместе с влажными губами. Плохо подстриженные усы свисали редкими перьями на его губы, лезли в рот. Вообще складывалось ощущение, что в ванне забился стояк, оттуда достали волосы и вот они сидят перед тобой и разговаривают…

Чтоб разобраться чего Волынин хочет, мне пришлось наклониться, посмотреть куда он тычет пальцем.

Я вдруг почувствовала его лапу у меня на бедре.

От неожиданности замерла, уставилась Волынину в сальную рожу. Похотливый гад поднялся и схватил меня обеими руками за зад.

– Вы спятили? – мой резонный вопрос не остудил обезумевшего идиота, он потянул меня к себе:

– Нам надо познакомиться поближе, Танюша.

– Сергей Антонович. Прошу, исчезните.

– Ну же, Танюша. Не надо с начальником быть такой неприступной и холодной.

– Скажите честно, вы обкурились?

– Не зли меня, детка.

– Может вас током пару раз ударить несильно. Чтоб вы в себя пришли.

Я всё ещё пыталась избежать кровопролития, надеясь, что временное помешательство у старого козла случайное. За собой знала, что живой не дамся!

– Никуда не денешься и лучше давай добром, – его голос проседал, я слышала, как он возился со своими штанами. Кряхтел, сипел. Шёлкнула пряжка ремня, вот же зараза. Он серьёзно? Пытаясь отвернуться от его мерзкой рожи, успела заметить ещё раз какие противные волосы у него растут под носом. Рыжие, как усы таракана. Фу…

Шутки в сторону, я вдруг осознала, что дело принимает грустный оборот:

– Да пошёл ты к чёрту! – я размахнулась и со всей силы влепила Волынину по морде.

– Ах ты тварь! – взвизгнуло престарелое чудище.

Сцепились мы знатно. Отбиваясь изо всех сил, я лягалась, крутилась, но через минуту оказалась прижатой лицом к столу, начальник пытался задрать на мне юбку. Старый козлина возбуждённо сопел, судорожно вжимался в меня пахом.

Убью скотину. Я протянула руку к органайзеру, успела схватить тяжёлое пресс папье, даже ударила не целясь во что то мягкое.

Кто то пробовал бороться с мужиком весом под сто килограмм?

Я отбивалась, вдыхала омерзительный запах чего-то кислого, табачного. В висках бухало, адреналин толчками гоняло по венам. Я лупила со всех сил пресс папье не глядя куда бью, пыталась орать, но изо рта вырывались только хрип и рычание.

И вдруг, всё прекратилось.

Листаем дальше…

Глава 1.1

Глава 1.1

И вдруг, всё прекратилось.

На секунду возникла тишина, а потом страшный грохот, вой, всхлипы. Отлипая от стола я видела, как возле шкафа мой начальник возится в углу со снятыми штанами, с серым жалким комком выглядывающим из плешивого паха.

На лицо гражданина Волынина было страшно смотреть, всё в крови. Он корчился, ловил ртом воздух, пытаясь натянуть штаны с колен.

Я резко обернулась. Попятилась… Рядом со мной стоял незнакомец, очень приятного вида. Он поправлял манжеты из под рукавов куртки, грозно смотрел на моего начальника.

Получается, мой спаситель – это нечаянно ворвавшийся клиент нашей конторы и прибыл он, на моё счастье, вовремя.

Я одёрнула на себе одежду, растерянно огляделась. Мой начальник довольно вяло дрыгал ножками где то там, под шкафом, елозя на пятой точке и придерживая сместившийся нос на физиономии.

Позорище, стыдно то как.

Чёрт, что сейчас было?

Вылетела из кабинета начальника, грохнулась на рабочее кресло, уставилась в экран монитора невидящим взглядом. Ненавижу всё это! Всех мужиков, распускающих руки. Работу, где я вынуждена принимать заявления от ненавидящих друг друга людей, подающих на развод! А потом прибегающих и забирающих их обратно. Хорошо, что хоть сейчас был перерыв и никто не ломился сюда со своими слезливыми жалобами.

Слёзы застилали глаза, в носу щипало. Я пялилась в монитор, вместо того чтоб пойти умыться, привести волосы в порядок. Честно, ситуация с придурком-начальником меня выбила из колеи.

Чёрт, что сейчас было. Память урывками скакала по бурной реке событий. Пульс бился отбойным молотком. Обида, стыдоба, ужас и недоумение от спасения сдавили рёбра, мешали дышать. Сердце билось загнанным кроликом, я никак не могла продышаться, в висках стучало. В носу всё ещё стоял острый запах кислятины. Хотелось утопиться и одновременно взять автомат и раскрошить к чёртовой матери кабинет начальника, превратив его самого в дуршлаг. Рыжий, похотливый скот.

Спасительная мысль написать заявление по собственному более менее остудила меня, задала наводящий вопрос: на что жить будем, Танечка? Денежка за аренду, за кредит на машину, хорошо бы в холодильник хоть бы сосисок каких забросить. Итак меня подкармливает старушенция, у которой мы с женихом снимаем комнату.

За стеной раздался грохот, как я предположила, в ход пошла мебель. Я уставилась на дверь кабинета, там что то происходило. Слышался грозный рык, поскуливание. Кстати, тот мужик, что ворвался в кабинет, кто он?

Рассмотреть я его особо не успела, но раньше его точно не видела. От впечатлений о нём только запах. Дорогой такой парфюм небожителя, коим в нашей картонно-пропылённой каморке и не пахло. Было в том запахе что то первобытное, сильное, чужое. Как этот мужчина у нас оказался, как вообще могло занести на наш порог такого человека – даже не представляю.

А, какая теперь разница.

Главное, я понимала, если уволюсь или меня уволят – перспектива оплатить аренду за комнату накрывается медным тазом. Парень мой ( жених, между прочим), безвылазно торчит возле собственной умирающей бабули где-то в Саратове. Надеясь на завещание, тратит деньги на её лечение, пытаясь скрасить дни несчастной. А я тут пытаюсь свести концы с концами: аренда жилья, плюс машина в кредит. Как же меня всё задолбало!

Пока я соображала что делать сначала: попросить у подруги денег взаймы или всё же отослать резюме по другим конторам, прежде чем строчить заявление на увольнение, дверь в преисподнюю начальника открылась. Я вся сжалась, опустила голову и вперилась в прыгающие на экране цифры. Боялась поднять глаза и встретиться с рожей Волынина.

Но судьба подготовила мне другой сюрприз. С тем самым запахом – дорогим, дерзким… Кажется, именно так пахло моё увольнение!

Глава 2

Глава 2. Визуал.

Соколов Марк Александрович. 30 лет.

Марк отлично знал что такое власть.

К тридцати годам он чувствовал её во всём. В своём умении управлять капиталом, руководить предприятием, за рулём шикарной машины, в шуршании шёлка под телами разгорячённых его ласками невероятных красавиц.

Учитывая, что он имел блестящее образование, власть скорее была приложением к его успехам.

Всё началось с тех времён, когда он осознал, что у него нет отца и, как оказалось, не было даже по документам. А это ой какими кривыми кирпичами выкладывает дорогу для безотцовщины в школе для богатых мальчиков.

У других богатых мальчиков были богатые папы, а у Марка – мама. Миллиардерша, давно потерявшая счёт деньгам. Правда, от этого легче Марку не стало. Например, он прогуливал уроки и чаще всего именно английский язык. В школу были вызваны родители. Маме, обременённой финансами было глубоко плевать на школьные неурядицы сына. Она искренне считала, что для перевода любых неприятностей в приятности просто нужны деньги.

Так как других родителей у Марка больше не было, в школу отправился его тренер по боксу. Неизвестно, кого он там с кем перепутал, но подрался тренер с директором той самой школы по кличке “Гусь”. Важный такой, длинношеий садист жуть любил швырять указкой в непослушных мальчиков на уроках истории. Вот, короче, после этого в школу родственников Марка не приглашали.

Подумали, ну и хорошо, что он на английский не ходит. К лету Марка из школы выпер… попросили больше не приходить за плохое поведение – по договору с мамашей с прекрасным аттестатом и чудесной характеристикой в обмен на покой в школе.

Маменька недолго думая тут же спровадила Марка в Англию, где он вынужденно выучил язык новых одноклассников, а они его систему боя. Марк был чрезвычайно трепетным к справедливости, к патриотизму и к честной сдаче экзаменов, поэтому у друзей и не очень друзей словосочетание “русский медведь” обрело очень конкретный смысл.

Правильный перевод фамилии Соколов заставлял их часто смотреть в небо и надеяться, что Марк навсегда улетел на своём личном джете и не скоро вернётся туда, где никто и никогда не сумел дать ему сдачу не только в драках, но и на олимпиадах.

Надежды заморских одноклассников всё же накрылись медным тазом. Соколов вернулся. Правда, теперь он научился зарабатывать деньги, да ещё какие. И снова ему не было равных.

Он стал сильным, потому что у него никогда не было выбора быть слабым…

И всё же, как и у каждого божества, у Марка была своя ахиллесова пята. Невероятно упрямый молодой человек не позволял никому и никогда перечить. И конечно, нашлась сила по имени Татьяна (маленький спойлер бонусом для любимых читателей), которая скрутила нашего героя в бараний рог. Как это произошло? Давайте перевернём страницу…

Глава 2.1

Глава 2.1

В тот же день, тремя часами ранее…

Марк

Я шёл по стеклянному коридору своего офиса, звук моих шагов был единственным звуком, жёстко впечатавшимся в наступившей тишине. Я редко приезжал в центральный офис, только на совещания или переговоры. Сегодня намечалось ежеквартальное собрание, я торопился закончить дела здесь, в офисе. Мне хотелось отдохнуть, понырять в бассейне, расслабиться перед вечерним вылетом в Венгрию.

Шёл по лабиринтам коридоров, стеклянные стены, металл, мрамор, много света, я удовлетворённо оценил старания инженеров. Простор, свет, воздух. Всё как и должно быть для комфортной работы там, где делают деньги.

Все, кто видел меня за стеклянными стенами поднимались приветствуя, не сводили с меня глаз. Чёрти что.

– Марат, дай команду всем, слышишь, всем, – чтоб не обращали на меня внимания. Пусть спокойно работают. Чего подпрыгивать.

– Они, Марк, потому и подпрыгивают, что спокойно работают, вовремя получают зарплату. Из уважения, так сказать.

– Ты команды не понял? Чтоб прекратили.

– Ясно, – Марат, как всегда шёл чуть позади, шелестел документами.

Именно Марат, мой личный помощник, мой лучший друг складывал на стол мне все папки, проработанные моими советниками. Чётко, ясно по схеме выверенные графики движения, анализ работ с итоговыми числами.

– Босс, звонила твоя мать.

Я чуть не споткнулся. Этого только не хватало.

Вошли в кабинет, я по-привычке махнул рукой секретарше:

– Леночка, кофе.

Женщина за тридцать, вышколенная как корейский солдат, затянутая до горла в безликий пиджак и в такую же бесформенную юбку, плоская, как кухонная столешница бесшумно встала. И эта тоже подскочила! Да что же это такое.

Мало того, что сегодня сон приснился хуже некуда, повариха дома приготовила херню- размазню из яиц, не дожарив бекон до хрустящей корочки, так ещё и мама обо мне вспомнила. Утро – зашибись!

– Шеф, плохие новости. – Марат не оставлял попыток добавить свою ложку дёгтя в сегодняшнее утро.

– Тема? Звонок матери?

– Так точно. К новости прилагается фото.

Я ещё не видел фото, в груди уже выросло что то тёмное, нехорошее.

То, что моя маменька чемпион по неприятностям из за собственного характера и пофигизма – для меня не новость. Но печёнкой чувствовал, сейчас дело в другом. Подошёл к окну, протянул руку. Марат подал телефон.

Лицо матери с синяком по левой скуле.

Опалило в груди.

Лет пять назад моя мать познакомилась с новым кавалером.

И вот этот самый её новый ухажёр, “Серёжа” был пригрет на кошельке матери, мать жутко ревновала мужика, он давал поводы, и кто этих двоих осудит? Впрочем, кто на что из них расчитывал в этом союзе – загадка. И тут бы поставить точку на истории взаимоотношения двух людей, но, как говориться, оставались нюансы.

Если бы они только резвились, эти двое, то и хрен с ним, но ударить мать… И кто бы не набил морду дяденьке, слетевшему с катушек?

Наверное, невозможно объяснить семидесятилетней светской красавице, что романы с пятидесятилетними ковбоями всегда плохо заканчиваются для престарелых принцесс. Зато это можно втолковать тем самым ковбоям. Вот к такому объездчику старых миллионерш по фамилии Волынин я сейчас и наведаюсь. Но сначала позвоню маме. Узнаю, как она.

Чувство юмора и сарказма, смешанные в жутких пропорциях всегда украшали любую с ней беседу. Тем более мать нещадно курила и тем самым нажила себе болезнь лёгких, поэтому покашливала. Никакие уговоры пожалеть себя на мать не действовали. Оставаясь в совершенно незамутнённом рассудке мать делала то, что вздумается.

Стараясь скрыть бешенство от поступка её ухажёра, пытался ровно дышать, набрал номер матери.

Я вслушивался в долгие гудки, другой рукой снял с подноса чашечку кофе. Всё таки секретарь у меня молодец, кофе варит хреновый, можно сказать, отвратительный, – но вовремя и без сексуального подтекста, и, надеюсь, не плюёт в него в плохом настроении.

– Здравствуй, мама.

Она не ответила, возилась с зажигалкой, все звуки я знал наизусть.

– Что случилось, мама?

Она помалкивала, потом буркнула:

– Тебе уже доложили?

– Это он ударил тебя?

– Откуда ты знаешь?

У меня всё работало как швейцарские часы, поэтому я знал всё

– Сын мой, все мои мужики сволочи, а началось всё с твоего отца. Из за него я так неразборчива в связях. И курить начала поэтому. Что делать?

– Брось.

– Сигарету? Никогда.

– Я про Волынина.

Она положил трубку.

Что я усвоил точно, это то, что достижение человечества : БРАК – единственное, чего я буду избегать больше, чем собственного банкротства.

Листаем дальше…

Глава 2.2

Глава 2.2

Итак, кавалер матери давно нарывался на моё “нездрасьте”. Ради матери я вытаскивал его из разборок с проигрышем в карты, одалживал безвозвратные суммы на “ больше никогда не повториться” и вот, блять, снова, только с новым трендом: мордобой. Есть хорошая поговорка про грабли. Так вот. Если к ручке граблей привязать топор, то в третий раз на них точно не наступишь. На грабли с прощением наступал я. Сегодня топор влетел мне самому в самую маковку, моё терпение лопнуло.

Вышел в коридор, маякнул Марату:

– Перенеси дела.

Двинулся в сторону конторы чмошника по фамилии Волынин.

Пробивался по городу сквозь полуденные пробки, весна никак не могла решиться посетить наши улицы: хлябь, грязь, серость – пиздец настроение.

Сзади за мной двигался мой лексус с пацанами. Этих проси не проси отвязаться, тенью скользили за мной повсюду. Мой начбез обещал пристрелить каждого, если кто из них не окажется в трёх метрах от меня, независимо от времени суток.

Приехали на другой конец города к зданию прошлого века. Ну и дыра! Шёл по коридору старючего, убитого здания, где то тут контора маминого ухажёра . Затхлый воздух непроветриваемого помещения навевал средневековое настроение. Мерещились дымящиеся костры за дверями и летучие мыши по углам. Как здесь вообще можно работать, берлога какая то.

В тёмном мрачном коридоре на облезлых скамейках сидели пара мужиков перед дверью с незатейливо-грозным названием “Адвокат по бракоразводным процессам”, ждали не пойми чего. Интересно, что заставляет людей обращаться в такие гнилые конторы. Есть же приличные офисы, а это… помойка.

Дал сигнал Марату ждать, разборки с обидчиками моих родственников это моё личное дело.

Пнул ногой дверь с огроменной табличкой “ Адвокат Волынин С. А.”

Ну что, адвокат, пришёл твой конец.

Не вынимая рук из карманов (привычка с детства прятать руки, чтоб не махать кулаками с первой секунды), зашёл в приёмную. У раздолбая-Волынина даже секретарши не оказалось на месте. Однако, из-за полуоткрытой двери в кабинет доносился странный шум. Возня какая то. Протиснулся плечом в кабинет, завис, уставившись на картину маслом.

Волынин тормошился в своей ширинке, на столе придавленная его потной тушей девчонка и…ясно, они не протокол подписывали. Что то было не то в этом натюрморте на столе. Девчонка рычала и билась, Волынин с малиновой мордой пыхтел, удерживая её силой. Ах ты, блять!

Оторвал его от приятного занятия за шкирку, махнул со всем своим удовольствием ему в мягкую, мерзкую морду. Рыжий колобок на ножках отлетел к шкафу, протаранив башкой дощатую дверцу. Запутавшись в штанах, свисающих тряпкой на коленях, гнилое чудище барахтался на полу, смачно чавкая разбитым ртом и стекающей юшкой по рылу.

Девушка отпрянула от стола, выпрямилась, лихорадочно застёгивала пуговки, поправила юбку. Бедная, она старалась держаться, но её трясло, я видел. Успел смазать глазами по её пышной груди, круглым бёдрам. Фигурка что надо. Не совсем в моём вкусе, но аппетитная булочка. Девчонка выбежала из кабинета, я перевёл глаза на рыжую кучу в углу под шкафом.

Старый урод смотрел на меня затравленным взглядом.

– Так, Волынин. Семейная жизнь с моей мамой у тебя закончилась. Сейчас поедешь, соберёшь своё барахло и свалишь в закат. Навсегда.

– Нет, нет, я Людочку люблю… я

Удар в печень заткнул его песню о романтическом будущем с моей матерью.

– Если к 20-00 ты не уберёшься из её дома, я поломаю тебе руки. А на утро ноги. Ясно?

– Пожалуйста, этого больше не повториться. Мамой клянусь.

– Я не знаю вашу маму. Зато знаю, люблю и уважаю мою. Тебя тоже заставлю уважать, сука.

Сдержался, чтоб не пнуть его, боялся, не смогу остановиться. Из меня вырвался рык, я зажмурился, пытаясь дышать, сжал кулаки.

Рыжее чучело всё ещё не разогнувшись шевелилось на полу.

Пришлось отцарапать его от пола. Долго тряс его за воротник, тот соплёй висел в воздухе, кровавыми слюнями отбрызгивался. Болтался в воздухе и задушевно блеял, что такого больше не повториться и он вообще не в курсе как всё это случилось.

Я подтянул гниду за шиворот, впихнул его за стол, взял лист бумаги:

– Садись, пиши.

– Давай, сынок, поищем другое решение, – он весь трясся, сука.

– Ещё раз назовёшь меня сынок и проглотишь все зубы разом. Будешь ужин тянуть через трубочку.

Волынин сжимал ручку окровавленными пальцами, его трясло, из носа текли сопли. Ну что ж, когда то за всё надо платить. То, что он изменял моей матери и тащил у неё деньги – это их личные дела, в конце концов денег у матери валом. А вот то, что он вчера ударил её – сам себе подписал смертный манифест. Женщин нельзя бить. От слова совсем.

– Пиши: Я, такой то, передаю свою адвокатскую практику, помещение, находящееся в моей собственности Соколову М. А.

– Что? Ты не имеешь права…, пожалей, Марк.

– С хера ли. За то, что мать ударил, гореть тебе в аду. Работать работай, но знай – появишься в периметре 10 км от матери, отберу контору. Тем более – ты сам заявление написал.

– Для суда эта бумажка ничего не значит.

– Да кто ж тебя в суд потянет. Да тебе и дойти туда будет не на чем. Я же тебе ноги тоже поломаю.

Собрал его редкие патлы на затылке в кулак, ткнул мордой в заявление, на бумаге остался кровавый след:

– Вот, самое то. Теперь и печать есть.

Взял бумажку, помахал ею, аккуратно свернул:

– Запомни, Волынин. Бить и насиловать женщин нельзя.

Погрозил ему пальцем.

Вышел из кабинета, споткнулся взглядом о ту самую девчонку, что выскочила из его кабинета.

Мои дорогие!

Стартовал мой новый страстный, необыкновенно жизненный роман. Провокационный. Горячий. Крышесносный.

Глава 3

Глава 3

Таня Боровикова, 22 года.

Что такое женщина без мужчины? Это сокровище без присмотра.

Таня Боровикова – вот оно, это сокровище.

Чистая, нежная как тростинка в луговом разноцветье под ясным солнышком и дерзкая, как пантера, когда в воздухе намечается буря – портрет девушки, прибывшей к нам в роман.

Когда тебе 20 – ты веришь, что мир распахнул объятия и ждёт тебя, а в 22 задумываешься – точно ждёт? Или счастье это сплошная самодеятельность?

Таня всеми силами пыталась выковать себе удачу. Прям взять молот и так жахнуть по наковальне, чтоб искры звёздами рассыпались и осветили дорогу к счастью. Поэтому девушка сначала перечитала всю классику, не найдя там вектора куда двигаться, она упрямо продолжала верить в свою звезду. Хваталась за все работы сразу, училась и надеялась…

О чём мечтала наша девочка? О семейном тихом острове. О красивом доме с чистой уютной кухней, с цветастыми занавесками и пузатым чайником на столе. О завтраках с плюшками и ватрушками. И чтоб весёлый гомон детворы звенел колокольчиками. А рядом был бы мужчина…

Думаете, Тане нужен был богатый и элегантный как рояль Стейнбек мужчина, затянутый в чёрный лак и с золотыми педалями? Нет, конечно. Тане нужен был обычный парень, нежный и без изысков.

Хотя вселенная была на стороне Тани, однако, у неё были собственные планы на счастье красивой, весёлой девушки…

Листаем дальше…

Глава 3.1

Глава 3.1

Никогда не злите добрую девушку: последствий не знаете ни ты, ни она.

Народная примета

Татьяна

– Привет, стрекоза.

Дверь из кабинета Волынина открылась, мой спаситель в упор смотрел на меня. Я немного опешила от небрежного тона и снисходительного взгляда мужчины. Сразу ощетинилась дикобразами иглами:

– Это вы мне? – я возмущённо подняла глаза на своего спасителя, : – Причём здесь стрекоза?

– Ты так забавно махала руками, отбиваясь, прям как стрекоза.

Ах ты ж гад. Значит, мне было позорно, а ему забавно? Ещё и на ты! А я его ещё благодарить собиралась. Вот на ком я сейчас спущу свои тормоза:

– Я не просила тебя меня защищать, и не смей обзываться, придурок! –

я накинулась на клиента, перепутавшего двери.

Блгндин венценосной особой привалился плечом к двери и смотрел на меня с лукавым прищуром, сунув руки в карманы. Красивый как греческое божество, забыла фамилию. Впрочем, не до фамилии мне было. Я растерялась. Во-первых, этот пижон был во всём белом. Идеально подобранная ветровка, белые джинсы и кроссовки, будто их сняли с полки магазина. Зависла на мощной, спортивной фигуре, потеряв дар речи. Я, но не он. Вот как раз красавчик весело сообщил:

– Это долг любого мужчины защитить девушку. Даже похожую на стрекозу.

– Да, а чем же я буду отдавать тебе долг, защитничек крылатых насекомых? – я раскидывалась фразами, теперь уже не желая видеть в нём своего спасителя.

– Да не надо мне ничем платить. Слово “спасибо” это всё. Что мне было бы приятно. А вообще забей.

– Из за того, что ты расквасил физиономию этому рыжему павиану, он сейчас умоется, прочихается и уволит меня. А словом “уволена” аренду за квартиру не заплатишь. Ну да какая тебе на всё это разница!

– Посоветуй, стрекоза, что надо было сделать?

– Убить его! Теперь рыжий таракан будет мстить мне. И вообще, никакая я не стрекоза!

– Стрекоза, ты собираешься и дальше работать у него?

Я зажмурилась от бессильной обиды. Вот же гад, достал обзываться “стрекозой”. Сквозь зубы прошипела:

– Нет, конечно. Зарплата должна была быть через два дня. Вручают её лично, в руки. Вон в том самом кабинете, где ты человеку физиономию превратил в холодец! – последнюю фразу я уже выкрикнула. К горлу подобрались слёзы.

– Да послушай! Дай вставить слово!

– Иди к чёрту. Я вас таких сумасшедших клиентов с утра наслушалась.

И кстати, никакие заявления твои про развод я принимать не буду. Найди себе другую контору.

– Я не женат, а стало быть и не развожусь.

– А можно, ты уже пойдёшь своей дорогой, раз не разводишься. У меня из за тебя итак неприятности. Считай, зарплаты не получу.

Я злобно уставилась в его лицо. Кстати, лицо было не просто наглое, но и красивое. И смотрело оно на меня как то странно…

До меня только сейчас дошло, что вот это ясно-солнышко с серо-зелёными глазами только что наблюдал меня распятую на столе с задранной юбкой. От смущения у меня пропал последний энтузиазм, я чуть не расплакалась. Предательские слёзы разъедали глаза, в носу щипало. А этот знойный гад не унимался:

– Ты здесь давно работаешь, стрекоза?

– Да, и я лучшая в этом помойном корыте разводов.

– И чем же ты лучше?

– Я всегда точно знаю следующий вопрос. И сразу отвечаю на твой: я не буду с тобой встречаться.

– Ты слишком самоуверенна.

– Не переживай. Я привыкла общаться с теми, кто не блещет мозгами.

– Так как насчёт познакомиться?

– Я тебя умоляю. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю, зачем так портить наши идеальные отношения.

Я наконец взяла себя в руки. Теперь у меня была прекрасная возможность рассмотреть наглого клиента. Нет, не так. Вид у него был мажористый. Что то оглушительно шикарное было в его облике. Вот прям секси мечта всех девчонок. Один прикид из навороченной куртки с поло на нём чего стоил. Я вдруг подумала, что гражданин не дверями ошибся, а планетами. Высокий, плечистый, наглый и смелый натуральный блондин.

Надо же, поколотил моего рыжего начальника. Заступился. Прям Айвенго, рыцарь моей души. Сколько ему? На вид лет 30-32. Симпатичный, породистый мужчина, красавчик.

А на самом деле, что он забыл в нашей богом забытой конторе. Неужели реально пришёл подавать заявление на развод? Интересно, кто с ним в добром здравии согласен на развод. Погодите ка, он вроде сказал, что не женат. Или врёт? Пока у меня пазлы сбивались в кучу, мой спаситель неожиданно сообщил:

– Я всегда получаю всё что хочу. И сейчас я хочу тебя.

Я, может быть,в душе и хотела бы выразить благодарность этому нахалу за своё спасение ( прибыл он очень вовремя!), но сейчас моя благодарность споткнулась об бешенство! Я отлично понимала, куда он клонит, желание поколотить этого белоснежного ангела клокотало во мне вулканом:

– Занимай очередь. Только что меня мой начальник хотел. У тебя на глазах. А ещё у меня есть парень и я собираюсь замуж.

– О, я обожаю отбирать чужую добычу.

– Иди к чёрту.

– А ты упрямая.

– Прям стрелой в стрелу попал, так только Робин Гуд умел. Один в один. – я делала вид, что смотрю в монитор, хотя меня буквально потряхивало. Конечно, к такому напору я не была готова. Собралась с мыслями, вспомнила его слова. Брякнула:

– Я очень упрямая на всю голову. Если я не хочу, меня никто и никогда не сдвинет с места даже в целях благодарности! – я скороговоркой выпалила всё это, совершенно растерявшись от его заявления. В моей голове это была последняя фраза из запасников, на деле всё стало только хуже. Блондин сдаваться не собирался.

– Ммм… – мужчина подошёл к моему столу, опёрся обеими руками о столешницу, сверкнув дорогими часами.

У меня в голове личный дятел отбивал одну и ту же фразу, сказанную белобрысым мажором ”я хочу тебя”! Он в своём уме?!

Глава 4

Глава 4

Мужчина сузил глаза, совсем другим взглядом уставился на меня. Нежно захватил двумя пальцами мой подбородок, вплотную приблизился к моему лицу. Оторопь пробежала у меня по лопаткам, зря я, конечно, зубы распустила…

Всё таки человек благородство проявил, спас меня от Волынина. Я разволновалась. Стыдливо упёрлась глазами в его натянутый на груди трикотаж. Сто процентов, кубики пресса и всякие бицепсы-трицепсы там расположились как на лучших полотнах средневековых живописцев.

Причёска волосок к волоску, пронзительный встречный взгляд наглых голубых глаз. Крепкая линия носа, брови вразлёт, чайками. Твёрдые, сухие губы чётко очерчены. Квадратный подбородок, густая проступившая щетина с налётом небрежности тщательно спроектирована. Представляю, сколько его личный барбер над ним трудился.

Мой парень Виктор, (кстати, мой жених, с которым мы уже два года никак не могли пожениться), тоже очень внимательно следил за шерстью на физиономии, так что я точно знала, как обманчива эта показная небрежность.

Одет удивительно стильно. На нём ни одной погремушки, ни часов, ни колец, но веет от него недосягаемой роскошью. Всё это упаковано в наглость и в офигенный шлейф парфюма. Вот чего этот небожитель забыл здесь, на нашей заплесневелой улочке, никому неизвестно.

Наше разглядывание друг друга продолжалось не больше минуты. Удивительным образом мы пришли к обоюдному мнению, что ненавидим друг-друга. И пока не сошлись в сабельной схватке, хорошо бы разойтись по баррикадам. Я так и сообщила ему:

– До свидания.

Этот дяденька, вероятно, не привык к отказам, вон как весь собрался в пружину. Надо было его срочно успокоить:

– Я не подарок, я мечта. Поэтому, человек хороший, благословляю вас на все четыре стороны. Уходите мечтать.

– Теперь ты точно будешь моей, дикарка. Говоришь, тебя трудно удивить? Итак, если я удивлю тебя два раза, исполнишь два моих желания, золотая, нет, не золотая – дикая рыбка.

– И не мечтай.

– Поспорим?

– Больной, на улице у нас весна, у вас обострение. Давайте ка в больничку.

– Итак, пари. Я удивлю тебя два раза, а ты исполнишь два моих желания.

Мужчина повёл плечами и направился к выходу.

– Иди к чёрту! – крикнула ему в спину, надеясь, что больше его не увижу.

– Там и встретимся, радость моя, – он обернулся, охватил меня взглядом, плотоядно завис на губах, улыбнулся настолько жарко, у меня свело бёдра. Зараза, надо же, прожёг взглядом. Шёл бы уже куда шёл, да побыстрее.

Он направился к двери. Открыв её, обернулся, послал мне воздушный поцелуй.

Дверь закрылась, я выдохнула, успев прошептать:”Скотина! Наглая, двухметровая скотина”.

Дождалась, когда стихли шаги в коридоре. Опасливо покосилась на дверь начальника, на цыпочках влетела в подсобку с кучей шкафов, заваленных бумагами, она же туалет, она же рукомойная.

Посмотрела на себя в зеркало, отшатнулась. Взъерошенная, с растрепавшимся хвостиком, вся какая то встормошенная, с лихорадочно блестящими глазами, как видавшая виды панда после шторма. Оказывается, вот как выглядят девчата после лап начальника-насильника.

Меня всё ещё трясло. Сейчас умоюсь, пойду домой. Работать тут точно не буду. Только вот как зарплату получить. Чёрт, как же мне деньги нужны. Денег осталось только на пару стаканчиков кофе. И вот, сегодня на обеде сэкономить.

Позвоню подруге вечером, посоветуюсь что делать.

Со всех сил тёрла лицо мылом. Тёрла кожу на лице, шее, предплечьях так, будто пыталась смыть с себя все прикосновения Волынина, весь позор ситуации.

Душили слёзы. Холодная вода не успокаивала, чувствовала, ко мне подбирается истерика. Мне надо на воздух.

Тут же по внутреннему позвонила Грише, своему коллеге по мелким поручениям (тайный воздыхатель распускал слухи, что мы пара, но это был откровенный бред, никто, кроме него самого не верил в эту чушь):

– Гриша, поднимись, замени меня. Мне надо уйти.

Честно говоря, я уже точно знала, что с Волыниным мне не работать. Надо искать новую контору. В принципе, вчерашних студентов нигде не ждали, но попробовать разослать резюме можно. Приду домой, сразу займусь этим. Пока две недели отработки пройдут, может что и найдётся.

Тут до меня дошло, что эти две недели надо будет проводить в компании моего начальника. Кошмар. Баллончик газовый надо купить. Буду от Волынина как от бродячего пса защищаться. Интересно, где они продаются, эти баллончики.

Вышла из ванны, Гриша ещё не пришёл, зато ворвался клиент-пациент:

– Девушка, сколько можно ждать. Ваш перерыв закончился пять минут назад.

– Что вы говорите. – я постаралась окинуть его любезным взглядом: – Что случилось? Не терпиться обрести свободу?

– Примите моё заявление. Я хочу развестись с женой. Она тварь.

– Через минуту ваше заявление примут. Пожалуйста, присядьте.

Я собирала сумку, скидывала в неё телефон, расчёску. Чётко поняла: я в абсолютной заднице: денег нет, работы нет, помощи нет.

– Ваш рабочий перерыв закончился ещё пять минут назад! – желающий обрести брачную свободу требовал организовать её немедленно.

– Не поверите, моя трудовая жизнь в этой конторе тоже закончилась. Присядьте на минуту, пожалуйста.

– Ну уж нет! Я тут ждал, между прочим в очереди. А некоторые без очереди заходили, я видел.

– Без очереди? Здесь не было никого, – я совершенно не слушала человека, пытаясь понять с чего начать новую жизнь.

– Ага, как же! Мужик в белом мне приснился? – клиент выразительно кивнул в сторону двери, вероятно, имея ввиду моего спасителя.

Злобно продолжил стрекотать:

– Немедленно примите у меня заявление на развод.

Я, наконец, по достоинству оценила длинноносого очкарика. Эх, интересно, кого же он обаял своей долговязой харизмой. Тоже мне, истец. Он никак не мог угомониться:

Глава 5

Глава 5

Полная желания остудить лицо и нервы, выскочила на ступени. Чёрт, а этот гражданин что тут делает? Укушенный мною дядя стоял себе засунув руки в карманы, расставив локти и отсвечивая всему миру своим безукоризненным видом.

Глянул на меня через плечо, отвернулся. Да, всё понятно, мой серый вид его не заинтересовал, а мне то что делать? Мало того, что он перегородил дорогу, так ещё и локти расставил.

Мужчина нервировал меня своим ростом, весом, парфюмом.

Смотрела на него сбоку. Блондин. Хорош собой, прям Аполлон в своём лучезарном исполнении на весенней слякотной улице.

Рассматривала мужчину так, будто пыталась запомнить для очной ставки. А что? Вот сейчас толкну его, мы подерёмся, меня заберут в каталажку, а там ещё неизвестно, чем дело кончится. На самом деле надо его запомнить: высокий лоб, квадратный, немного тяжеловатый подбородок, взгляд исподлобья, с прищуром. Определённый, бодатый наклон головы, некоторое всевластие, пружиной собравшееся в его осанке.

Я чувствовала его запах даже здесь, в холодном воздухе и мне, между прочим, было зябко. Хотя на улице был май, но промозгло было чертовски. Я поёжилась, пора бы обойти двухметровое препятствие, но как? Пришлось спросить:

– Что вы тут делаете? Купить вам сачок? Наверное ловите новых стрекоз?

–Смотри, какая красивая машина. – блондин не пошевелился.

Медленная манера его речи немногословная, чёткая, ясная подбешивала своим спокойствием. Глубокий голос колокольным набатом доносит до вас смысл каждого слова хозяина. Никому и в голову не приходило с ним спорить.

Вот и я не спорила, повернулась. Ну да. Посмотрела на кроваво-красный кабриолет, припаркованный у самых ступеней. Машина была настолько роскошная, что я прежде не обратила бы на неё внимание, потому что, это как пройти мимо музея, набитого статуями Микеланджело. Знаете, это как идёшь по Тверской и даже не смотришь на витрины. Зачем. Там внутри, за ними всё настолько недосягаемо дорого, из другой жизни, что даже не любопытно взглянуть.

– Залезай.

– Куда? – я оторопела.

– Прыгай, говорю, в машину, – незнакомец подтолкнул меня к открытому кабриолету, у меня от ужаса ноги стали деревянными:

– Зачем?

Я упёрлась, оказалась так близко к мужчине, вдохнула его дивный, шальной парфюм, опьянела от мощи и харизмы, прессом сдавившими мне мозг.

– Ты когда нибудь каталась на такой?

– Нет. – односложно и точно ответив на вопрос я пыталась сообразить что делать.

Меня уже буквально впихнули в сиденье, я утонула по плечи внутри салона. Божечки, что происходит!

Оглушённая смотрела на угонщика, меня начало колотить изнутри:

– Ты местный бандит, что ли?

Он молча смотрел вперёд. Я же пыталась уточнить бухгалтерскую суть преступления:

– Что ты делаешь. Эта машина, наверное, миллионы стоит.

– Наверное. Не дрейфь. Мы её не навсегда угоним. Круг сделаем и вернёмся. Вот прям я как только народился, так у меня была единственная мечта на такой машине прокатиться с красивой девушкой, похожей на стрекозу.

– Сейчас же остановись. Нас в тюрьму посадят.

– Жизнь ничего не стоит, если нет риска. Я опытный угонщик, у меня ко всем машинам сигналки есть.

– Выпусти меня немедленно!

Мы уже мчались по улицам. Над машиной поднялся верх, я сидела ни живая ни мёртвая. Это надо же было вляпаться в криминал! Так я и знала, что этот гад двухметровый – бандит!

– Тебя как зовут? – он уверенно вёл машину, немного рискованно, но довольно вежливо. Я сама неплохо водила свою машину, которую сейчас забрал мой парень, и хорошего, аккуратного водителя было видно сразу.

– Так как тебя зовут? – он даже не повернул головы, задавая вопрос.

– Пусть останется тайной. Ну, ты знаешь, всех объединяют тайны. И ты, надеюсь, никому не расскажешь про мою историю в кабинете начальника, а я никому не расскажу, что ты угнал и катался на чужом кабриолете.

Я ещё в колледже славилась умением заморочить голову вместо прямого ответа.

– Меня поймают, сдадут в тюрьму, а я так и не узнаю кого катал по городским улицам на ворованной машине.

Его голос низкий, с хрипотцой касался моего уха, заползая под кожу и грозя кучей сексуальных неприятностей. А вдруг этого бандита и вправду посадят, получается, я соприступница, в смысле соучастница?! Ну всё, он сейчас получит:

– Сейчас как дам тебе по башке сумочкой!

– Ой, я так боюсь. Вот стукнешь меня и убьёшь. А я даже имени твоего не знаю.

Вся эта романтическая беседа велась под рвущийся из меня пульс, от ужаса стучало в голове, я смотрела на поток автомобилей, прислушивалась: за нами уже летит машина с мигалками с недобрыми полицейскими? Постаралась успокоиться, сделала глубокий вдох:

–Таня меня зовут. Выпусти меня немедленно.

– Таня, давай смотри назад, нет ли за нами погони.

Ну? Как вам это нравится? Так и знала.

Я обернулась раз, два и вот тут меня по-настоящему пробило потом. Мне показалось, за нами едет машина. Чёрный лексус, здоровенный как танк. Всё, нам конец. Я оглянулась ещё раз. Точно! Приклеился чёрной тенью и никуда не сворачивал. Мы пропали. Воскликнула срывающимся голосом:

– За нами погоня!

Сжала голову руками, уткнулась лбом в колени, запричитала:

– Мамочки, мамочки…

Листаем дальше…

Глава 5.1

Глава 5.1

– Мамочки, мамочки…

Мой голос был сдавленным, я сама его не узнала. Сердце бухало молотом по наковальне. В ушах шумело. Если всё это не сон, меня ждёт незавидная участь в психушке. Меня вдруг такая злость разобрала. Из за этого гада, что спокойно держит руль в здоровенных кулачищах, я наверняка уже вылетела с работы ( правда, после сегодняшнего я бы и сама не осталась), так сейчас нас поймают за угон. Хорошо бы милиция, а вдруг в том джипе другие бандиты. Я выпрямилась, стала лихорадочно рыться в сумочке пытаясь нащупать телефон.

– Что ищешь, стрекоза по имени Татьяна?

– Телефон. Позвоню в полицию.

– Таня, не сдавай меня, – он заговорщицки положил свою огромную лапищу мне на колено, чуть сжал. Приятная, тёплая чужая ладонь держала моё колено, я уже присматривалась, как вцеплюсь в неё зубами.

– Таня, и вправда я чего то испугался за тебя. Давай отвезу тебя домой. А то сцапают нас обоих. Зачем тебе судьбу ломать криминалом. Посадят тебя в обезьянник, наберёшься там блох. Где ты живёшь?

Я по-пионерски выложила свою улицу, мой похититель сменил полосу движения, перестраиваясь в правый ряд, прибавил скорости, пробурчал:

– И вправду погоня. Наверное, не оторвусь.

Всё. Я вспоминала все молитвы, которые когда то слышала. Фрагментами перед глазами пронеслась вся моя такая спокойная и приятная, как оказалось, предыдущая жизнь.

Моя бедная старушка в комнате напротив, за которой я ухаживаю. Мой расчудесный Гришаев – сомнительный жених, проживающий со мной два года и всё никак не женится на мне. Ещё две подруги замужем за олигархами. Всё, мой похоронный отряд закончился (если нас сейчас схватят те из лексуса, то обязательно застрелят. В кино всегда так).

Я буквально сложилась вдвое, искоса поглядывая, как мой будущий подельник уверенно крутит руль. Чужой руль! Скотина. Во что он меня втянул.

В старый район, где я снимала комнатку мы влетели на всех парах, но пришлось сбавить скорость до минимума, чтоб проползти по узеньким старым дорожкам между кирпичными домами, разросшимися вековыми деревьями, выползшими своими корнями поперёк асфальта.

– У меня второй подъезд, второй этаж, первая дверь от ступенек – зубы отбивали чечётку, как я себе язык от страха не откусила вообще не знаю.

Машина мягко остановилась, повисла нереальная тишина.

– Таня, посмотри на меня.

Я повернула лицо к мужчине, не зная что делать. Наверное, он сейчас толкнёт речь, прощаясь с нашими жизнями. Сзади нас поджал тот самый лексус, но из него никто не выходил. Наверное, ждали кто первый выйдет, того и пристрелят.

Я прошептала:

– Боюсь, боюсь, мамочки…

– Таня, это мой кабриолет, в лексусе моя охрана.

– Что?! – я треснула его сумочкой, зарычала:– вы… вы…

– Я же говорил тебе, что всегда получаю то, что хочу. Удивилась?

Я всё ещё плохо соображала. В голове мысли метались стадом резвых арабских скакунов, я сжимала сумочку, смотрела в его наглющие глаза, хлопала губами в одно мгновение лишившись острословия и мыслеблудия.

– Ты совершенно не умеешь контролировать лицо, Таня. Всё на лбу написано.

– Ты… ты….

– Один-ноль, Таня. Я тебя удивил? Удивил. В следующий раз ты проиграешь мне пари целиком. И начнёшь выполнять мои желания.

– В жизни этого не повториться. Даже не надейся.

– Ещё раз. И ты выполняешь мои условия.

– Ага, красавчик. Такого в жизни не будет.

Он наклонился ко мне, нас разделяли буквально сантиметры. Я затаила дыхание. По всему видно, этот нахал и вправду делает что хочет. Я вдавилась затылком в сидение, предполагая, что мужчина тянется ко мне с поцелуем. Вот прям так и подумала, что бессовестный манипулятор воспользуется моей растерянностью и…

Ощущение опасности и необыкновенного восторга от того, что я в замкнутом пространстве рвануло мурашками. Смотрела ему в глаза, красивые, серо-голубые, чуть со стальным отливом. Он прошептал мне в губы:

– Иди покупай тряпку и тазик. Вдруг мне уборщица понадобиться. Будешь мыть полы. У меня дома.

– У тебя дома? – бестолково повторила за ним, и тут же сообщила: – Никогда.

Боясь пошевелиться, ещё крепче вдавилась головой в сидение. Пытаясь дать дёру нащупывала ручку открыть дверь. Она не поддавалась. Мужчина коснулся рукой моего лица:

– Забудь слово “никогда”. Ты проиграешь.

Он большим пальцем мягко, нежно очертил мою скулу. Скользнул к подбородку, чуть приподняв его. Его губы твёрдые, тёплые, требовательные накрыли мои. Шок. Резкий и неожиданный поцелуй лишил меня сопротивления. Ровно на одну секунду. Но на какую!

Однако, я очнулась и попыталась вырваться. Куда там. Поцелуй, наглый, настойчивый, почти грубый приятно подчинял, было в нём что то непередаваемое, пьянящее. Чувство недозволенности, опасности, взбунтовавшийся адреналин в венах дополнили ощущения. Тело тут же предательски пошло импульсом, внутри звенела дрожь, мои губы неожиданно шевельнулись, и вот тут я окончательно пришла в себя!

Оттолкнула его что было сил, прошипела:

– Дурак! А ну, пусти меня. У меня вообще-то жених есть.

– Причём тут твой жених. Этот поцелуй твоё “спасибо”. Ты должна мне была “спасибо”, я взял своё.

Чёртова дверь открылась, я буквально пулей вылетела из машины, на прощание закатив звонкую пощёчину нахалу. Ишь ты, распустил тут свои… губы.

Забежала в подъезд, хлопнула дверью. Прижалась спиной к стене. Что это сейчас было?

В крови хлестало жгучими волнами не то радости, не то злости. Поднимаясь к себе я всё не могла отдышаться. Как же так, я под его натиском забыла что такое гордость? Я ведь вроде как невеста, правда соломенная, уже два года как вымаливающая право надеть обручальное колечко. И вот первый раз в жизни я сомлела от поцелуя. Нежданного, требовательного, порочного. Непередаваемо нежного и опасного… Удивительного и необъяснимого. Как и вся ситуация, в которую я сегодня вляпалась.

Глава 6

Глава 6

Марк.

С ума сойти. Я сегодня впервый раз в своей жизни отгрёб по морде. Девица, конечно, немного отмороженная. Кусалась, дралась. Умопомрачительно красивая девушка вынырнувшая из омута с чертями.

Странно, что она не задушила меня во время поцелуя. Вспомнил её распахнутые, перепуганные глаза, вздрагивающие ресницы, прежде чем добрался до пухлых, чуть влажных её губ. Признаюсь, меня закоротило от этого поцелуя. В голове пустота, в животе неожиданное, удивительное волнение и приятное, тянущее, чуть тоскливое желание: хочу её. Уже хочу.

Обратил внимание на девчонку сразу, как только вышел из кабинета Волынина.

Она сидела за столом, хорошенькая до невозможности. Заметив меня наклонила лицо, отвернулась.

– Эй, ты чего.

Рассматривал девчонку. В принципе, ничего особенного. И всё же, было в ней что-то, отвести глаз от неё было невозможно. Жопку её ещё там, в кабинете заметил. Сиськи, наверное, свои. Их тоже заметил с первой минуты, как зашёл.

Искусственные сисяндры по другому на столе размазываются. Если девчонку вдавить в столешницу, прям боишься, чтоб эти надувные титьки не брызнули. А у этой они прям наливными яблоками пружинили.

Как известно, деньги решают всё, особенно их отсутствие. Интересно, неужели именно отсутствие финансов заставило эту звёздочку работать там, в замшелой конторе слизкого негодяя.

Про себя назвал её стрекозой. Ну натурально стрекоза. Хрупкая, тревожная, готовая сорваться в любую секунду. Звонкая вся, как будто чайная ложечка в фарфоровой чашечке дрожит от порывов вета на открытой веранде.

И вот эта балеринка так отчаянно билась, зажатая старым хреном на столе Волынина? Меня передёрнуло.Хорошо, что я оказался в нужном месте в нужное время.

Когда разглядывал Стрекозу после той безобразной сцены, она сидела за старым столом с щербатой столешницей. Успела причесаться, волосы собрала в обычный хвост. Размазанная от слёз тушь под глазами сделала её личико таким родным, беззащитным. Смотри-ка, да она вся натуральная. Губы от слёз распухли, носик чуть красный. Реснички свои. Обалдеть! Я таких уже сто лет не видел.

Очаровательная нежность, собранная в клубок обозлённой ярости кипела ненавистью ко всему миру мужиков. Из этой хрустальной вазы проливался яд, и, как мне кажется, почему то в мою сторону.

С любопытством всматривался в её лицо, и хотя её глазищи пылали гневом, девчонка старалась держаться героем. Дышала почти ровно, хотя румянец давил щёки пятнами, она партизански сражалась со мной, со своим врагом. Не понял, что я сделал то? Снял с неё чужой хрен, она ещё и ругается. Подумаешь, стрекозой назвал. Эй, женщины, где пройти курсы по переводу ваших мыслей на человеческий?

То, что дальше я с наслаждением слушал всё, что слетало с её острого язычка, было музыкой для ушей. Смелая, умненькая, она не давала мне секунды, чтоб собраться с мыслями.

Если сначала я просто пожалел её, то сейчас она заводила меня и подбешивала с каждой минутой всё больше. Самое смешное, что она приняла меня за посетителя и умудрилась зацепить так, что я вспылил. Не хватало, чтоб девчонка не прикусила свой язык, разговаривая со мной. Всегда терпеть не мог, если мне перечили и не подчинялись с первой минуты

С этой упрямой девчонкой будет непросто, ну что ж. Тем интереснее. В конце-концов все продаются и сдаются: просто кто-то дороже, кто-то дешевле. Некоторые быстрее, с другими надо повозиться. Не хватало ещё, чтоб вот эта пигалица не поняла, что мне надо подчиняться с первого слова. Я к такому не привык. Теперь у меня внутри сорвало пружину спортивного интереса – мне кровь из носа надо было покорить её и научить, что моё слово последнее.

Итак, я придумал пари.

Что я с ней буду делать, ещё не решил, но то, что я обязан победить эту неприступную девчонку – не оговаривается.

Пока возил её в машине, еле вытянул из неё как зовут. Немного умиляла её растерянность, когда она мой джип с охраной приняла за погоню. И потом, когда высадил её, смотрел, как она исчезла за ободранной дверью подъезда, вдруг, как дурак, завис на ней взглядом. Невероятное желание прикоснуться к ней ещё раз сорвало крышу.

Мне было жаль, что я потерял упрямицу из виду. В душе стало пусто, тягучее желание увидеть её вновь скатилось истомой вниз живота. Не мог понять, как она умудрилась пробросить меня на первой встрече. Это очень било по самолюбию.

Вышел из машины, потирая щёку. Чёрт, кожу саднило, рука у девчонки тяжёлая. Упрямая пигалица, на кого руку подняла! В душе улыбался: занятная девчонка… Пробежался взглядом по пятиэтажной стене старой хрущёвки. Кое-где включили в окнах свет. Где то там за одним из них моя Таня сейчас скинула башмаки, всунула ножки в тапки и ходит себе по квартире, носит свою офигенную соблазнительную задницу и плевать ей, что кое кто без неё уже скучает. Ну подожди, Таня. Осталось удивить тебя ещё раз и ты будешь моей.

Маякнул Марату:

– Узнай мне всё про эту девушку, что в подъезд прошмыгнула. Второй этаж. Дверь сразу от ступенек. Таня её зовут. С кем живет. Замужем, дети, кошки, образование, куда ходит. Говорит, жених у неё есть. По этому кадру всё толком и чётко доложить.

В общем всё. Да, и цветы ей отправь.

– С твоей визиткой, Босс?

– Нет. Просто цветы.

Я сам ещё не решил нужна она мне или нет. Пока в венах гулял азарт и бурлящее чувство завоевания. Сказал, будет моей, значит будет. Чего бы это ей не стоило.

Сел в машину, махнул Марату:

– Едем в аэропорт.

Дорогие мои читатели! Прошу вас поддержать роман звёздочкой.

Это придаст мне сил писать и чувствовать вашу поддержку.

С благодарностью к вам, ваш автор.