Брак по расчету

Глава 1

Владимир

– Все в сборе? – оглядываю присутствующих и сажусь за стол. – Петр Андреевич, зачитывайте, – даю команду и откидываюсь на спинку кресла, расслабляясь.

– Уверены? – с сомнением звучит голос нотариуса.

– Вполне, – киваю.

– Ну что за цирк? – фыркает Руслан. – Зачем надо было всех собирать?

– За тем, чтобы заслушать последнюю волю отца, – рычу на брата.

Он недовольно морщит нос и ерошит волосы.

– Так положено, – вставляет свое слово Петр Андреевич.

Самого это все бесит. Средневековье какое-то. Кто бы мог подумать, что отец озаботился завещанием. Смерть его для нас стала неожиданностью, а тут еще и это.

Устало потираю переносицу. Бессонные ночи сказываются.

– А можно сразу с самого главного? – не унимается брат.

– Рус! – осаживает его мать.

Поправляет черный шарфик на шее, единственный атрибут траура, и, закинув ногу на ногу, натягивает любезную улыбку.

– Мы внимательно слушаем, Петр Андреевич.

Ну хоть здесь она со мной солидарна. Осталось выслушать все то, что взбрело отцу в голову. И можно продолжать работать.

Петр Андреевич, наш семейный нотариус, наконец опускает взгляд на конверт, что держит все это время.

– Вскрываем, – разрезает его канцелярским ножом, достает бумаги и начинает зачитывать.

Пара строк вступления, в которые я не вникаю. Затем переход кому и что завещает отец.

Дома, квартиры, машины… Я это пропускаю мимо ушей, не зацикливаясь на имуществе. У меня своя недвижимость, переживать мне не за что.

По словам нотариуса, квартира, в которой жили родители, отходит матери. Еще одна квартира – Русу. Из двух машин одна брату, вторая мне в личное пользование.

Мать цокает языком.

Усмехаюсь.

Для любовничка придется прикупить авто самостоятельно. Ну что ж поделать, такова воля отца.

Вот то время, если хочешь узнать, какое отношение было у близких тебе людей, загляни после своей смерти при дележке наследства и все поймешь.

Не хотел бы я такое видеть.

– Что касательно компании “Интер.Строй” – тридцать процентов Руслану Александровичу, тридцать пять – Владимиру Александровичу…

На этой ноте я слегка обалдеваю.

В смысле тридцать пять? Какого черта?

Смотрю на нотариуса, который, кажется, побледнел.

Максимум, что сейчас может быть – так это еще тридцать пять матери. Но с какого?

Я до этого момента был полностью уверен, что контрольный пакет будет у меня. Я – правая рука отца. Все на мне в последние пару месяцев, когда он сам стал работать спустя рукава. Чем очень меня нервировал, будто витал где-то. И мне не давал работать в полную силу, и сам пустил все на самотек. Мысли были проверить его умственные способности. Но не успел. А жаль.

Брату нужны только отчисления. Он совершенно не интересуется делами компании. Да и мне проще.

– Так? – нетерпеливо подаю голос. – Кто еще в доле? – спрашиваю. – Мать?

Петр Андреевич отрывается от бумаг. Окидывает нас взглядом. Потом снова, нахмурившись, пробегает по строчкам. Перелистывает пару страниц, углубленно во что-то вчитывается.

– Петр Андреевич? – хочу подняться с кресла, но мужчина качает головой, растерянно на меня смотрит. – Что там? Вы будто между строчек приведение увидели.

– Тут такое дело, – не выдерживает мужик и садится на ближайший стул. – Никому из присутствующих в этом помещении не отписаны оставшиеся тридцать пять процентов.

– Это как? – удивляется Руслан, до этого с интересом копающийся в своем гаджете.

– Вот так. Оставшаяся часть согласно документам принадлежит Ярцевой Лии Александровне, – фраза, которая выбивает почву из-под ног.

В моей голове каша. У меня сейчас вообще ощущение, будто шарахнули по башке чем-то мега тяжелым. И толкнули вперед.

Зажмуриваюсь.

Это какая-то до жути странная ситуация.

Ошибка!

Не мог отец так поступить.

Первым голос подает Рус. Вернее, родной братец присвистнул.

Открываю глаза.

Мама бледная, держится за сердце. Хорошая актриса получилась бы. Такой талант.

Нотариус молчит, продолжая изучать бумаги.

– Я не помню этих пунктов. Александр Владимирович видимо не так давно внес изменения, – будто оправдывается мужик.

– Может, поддельные документы? – спрашивает мать, явно надеясь на это.

– Нет, что вы, это исключено!

– Тогда объясните нам, чье имя вы только что озвучили, – поднимается с диванчика и проходится по кабинету, постукивая каблуками.

Глава 2

Владимир

Утро следующего дня начинается со звонка мобильного.

– Слушаю, – отвечаю, не посмотрев на экран телефона.

– Спишь что ли? – в динамике раздается смешок брата.

– С чего вдруг такой интерес? – сажусь в постели, потираю глаза.

– Так самое интересное впереди, а ты не шевелишься. Я в офисе уже и не ожидал застать твой кабинет пустым, – все еще посмеивается.

– Не лезь в это дело, – догадка прилетает моментом. – Я сам разберусь.

– Ну нет, мне тоже, знаешь ли, любопытно, кто это перетянул одеяло на себя и уделал тебя.

Закрываю глаза от пронзившей виски боли.

– Рус, – рычу в трубку.

– Да не лезу я, – дает заднюю. – Хочу поучаствовать в поиске инфы на отцовскую любовницу, вот и все. Любопытство – мой бич, сам знаешь.

– Буду через полчаса. Не лезть никуда, – даю наказ и отбиваю звонок.

– Рус – и с самого утра на телефоне, это что-то новенькое, – за спиной раздается голос Виолы.

Оборачиваюсь. Брюнетка соблазнительно устроилась в постели, оголив бедро до линии трусиков. Загорелая гладкая кожа так и манит коснуться пальцами, но утренний настрой сбит звонком брата и вновь обрушенной на мою голову реальностью.

– Я в офис, – разворачиваюсь и спускаю ноги на пол.

– Уже? – подползает и обнимает со спины, шаловливо пробегая пальцами по груди. – У тебя что-то случилось на работе?

Надо же, какой уместный вопрос.

– Нет, – все же поднимаюсь на ноги и направляюсь в душ.

– У вас же вчера встреча была с нотариусом, – вдруг вспоминает.

– Была, – торможу, взявшись за дверную ручку. – И тебе интересно, как она прошла? – оборачиваюсь.

Ее взгляд с полуулыбкой на губах блуждает по мне.

Пожимает плечами.

– Ты никогда не рассказываешь, что у тебя в офисе происходит. Поэтому я делаю вывод, что все хорошо, – беззаботно откидывается на подушки.

Нет, сил на злость нет. Я, видимо, просто устал адски. Уехать, что ли, куда на острова и просто отключиться от всего?

Надо обдумать этот вариант.

В офис приезжаю, как и запланировал, спустя полчаса после звонка Руслана. Паркую машину на своем месте и тороплюсь внутрь здания.

– Владимир Александрович, доброе утро. Ваш кофе, – стоит зайти в свою приемную, как раздается голос секретаря.

– Доброе, благодарю, – беру чашку из рук девушки и захожу в свой кабинет, в котором на кресле у моего стола вальяжно расположился братец.

– Действительно, почти тридцать минут. А если быть точным, то двадцать восемь минут и тридцать пять, тридцать шесть… в общем, твоей пунктуальности можно только позавидовать, – лыбится младший.

– Время – деньги, – отвечаю любимой фразой отца.

– Да-да, где-то я это уже слышал, – морщит нос. – Ну так что? Какой план действий?

– А чего ты так всполошился?

– Это логично, разве нет? – вскидывает брови. – Ты последние годы пашешь как проклятый. Было очевидно, что большая часть бизнеса отойдет тебе…

– Очевидно? Кому? Не отцу, как видишь, – усмехаюсь и наконец делаю пару глотков горького бодрящего напитка.

– Да уж, папаня нас всех уделал, – усмехается. – Но уже ничего не изменить. Очень интересно, кто это такая Синицына… забыл, как имя дамочки.

Под болтовню Руслана набираю номер нотариуса.

– Петр Андреевич, добрый. Я по поводу Синицыной. Отлично, спасибо, – откладываю телефон в сторону.

Люблю умных людей.

– Чего там? – интересуется брат.

– Передал все, что у него имеется нашему нач.безу.

– Нормально старик шарит. Ладно, я буду у себя, если что, – поднимает свою гламурную задницу с кресла и направляется к двери, но останавливается. – Чего хотел еще спросить…

Вот с этого и стоило начинать.

Отрываю взгляд от монитора.

– Твой загородный дом, он у тебя свободен?

– Раз я тут, – уже знаю, к чему ведет.

– У меня тут тусовка намечается. Одолжи дом на пару дней.

– Нет, – отказываюсь и возвращаюсь к документу, который читал.

– Нет? С чего вдруг?

– Напряги извилины, Рус. Последняя твоя, как ты выражаешься, тусовка, стоила мне ремонта, который выкатился в приличную сумму. Так что ничем помочь не могу.

– Я возместил часть ущерба, – пытается возразить.

Но я уже в работе, и мое последнее слово было последним. Он это прекрасно понимает и, больше не говоря ни слова, покидает кабинет, наконец оставив меня одного.

Спустя три часа ко мне заглядывает Алиса.

– Владимир Александрович, к вам Огнев, – говорит секретарь.

Глава 3

Владимир

Утром в четверг собираюсь в одиночестве. Виола не разговаривает, что мне только на руку. Ничего, такое проходили. Перебесится, сама придет мириться.

Варю себе кофе да подсушиваю пару тостов. Стоя у окна, пью обжигающий бодрящий напиток. Погода сегодня шикарная. Обещают жару. Поэтому хочется быстрее смыться из города. Подальше от раскаленного асфальта.

Что и делаю, убрав чашку с тарелкой в посудомойку.

Сев за руль, включаю климат-контроль. Пока в салоне устанавливается комфортная температура, забиваю нужный мне адрес в навигатор автомобиля. Неизменные три часа показывает результат построения маршрута. А если учесть возможные заторы на дороге, то это еще плюс-минус полчаса.

Заглянув в телефон, убеждаюсь, что мне никто не звонил. Папку с информацией по Синицыной откидываю на соседнее сиденье и, наконец, покидаю парковку, выезжая на трассу, встраиваюсь в поток.

Спустя час удается выехать из столицы. Включаю ненавязчивую музыку и прибавляю газу.

Кайф. Сто лет не выбирался за пределы МКАДа.

На полпути заезжаю на заправку. Залив в машину полный бак, покупаю стаканчик кофе. И стоя на улице, опираюсь о капот машины, пью его, не торопясь, наблюдая, как у колонок меняются машины.

Выкинув стаканчик в урну, снова ныряю в прохладный салон авто. До пункта назначения остается час с небольшим судя по навигатору.

Пока еду, размышляю. Как отца угораздило вляпаться в малолетку? Зрелый, состоявшийся мужик пятидесяти трех лет и… Сколько ей было на тот момент? Если сейчас двадцать один, дочери полтора года, то…

Ей было восемнадцать… пи…

Выдыхаю.

И ему, старому пню, пятьдесят. Восемнадцать и пятьдесят. Нет, мне не понять современные реалии. Это слишком.

Ладно, мужик, думает одним местом, когда отключается мозг. Но девчонка?! Залететь, чтобы получить денег? Тут тоже как повезет и смотря на кого нарвешься. А то быстро отправят на аборт, и дело с концом. Не каждый готов обеспечивать нагулянного ребенка, да и еще, тем более, признавать его.

И все же мне очень интересно посмотреть на девчонку вживую. Должен же я понять, что произошло у них с отцом. Как… как он еще умудрялся все скрывать? И почему не развелся с матерью, раз там у него дочь?

Мозг пухнет. То ли от жары, то ли от того, в какой ситуации оказался я.

Не отпиши он девчонке часть бизнеса, может, еще проще пережил бы это. Но так! Такой подставы я не ожидал от него.

Спустя час навигатор говорит о том, что до места назначения осталось около километра. Не сразу понимаю, где то самое село, пока не натыкаюсь взглядом на указатель. А потом и вовсе встаю на светофоре. Вот и приехали.

Здесь несколько сетевых магазинов, рядом с оживленной трассой, а по обе стороны дороги находятся села.

Включаю правый поворотник и, а затем на разрешающий сигнал светофора поворачиваю в село. Здесь, рядом с магазинами, где-то должен быть цветочный.

Навигатор говорит о том, что место назначения слева. Его я вырубаю, чтобы не издавал лишних звуков.

Еле нахожу место для парковки, так как все забито машинами. Немного удивляюсь, но, обратив внимание на номера автомобилей, понимаю – дачники.

Выйдя из машины, оглядываюсь в поисках того самого обещанного навигатором цветочного магазина и натыкаюсь взглядом.

“Цветочный” это громко сказано. Вывеска гласит – рассада, саженцы.

Но и здесь есть народ. Очередь целая. Из продавцов две девушки. Заняты обе.

Я захожу на территорию огороженного сеткой-рабицей “магазинчика”, оглядываюсь. Тут и цветы в горшках, и кусты. Небольшие кустики и некоторые побольше с этикетками “Мантет”, “мелба”, “медуница” и много других.

– Вам помочь? – рядом появляется одна из девушек.

Темненькая, с кепкой на голове.

– А это что? – показываю на те самые кусты со странными названиями.

– Это? – улыбается. – Это яблони. Хорошие сорта. Вы для дачи?

– А? Да, для дачи. Но пока думаю, мне бы просто проконсультироваться, – пытаюсь съехать с темы покупки.

– Тогда я вам сейчас Юлю позову. Она спец в садовом деле, – и быстренько ретируется.

Наблюдаю, как подходит ко второй девушке. Та тоже в кепке, из-под которой выглядывают светлые волосы, собранные в хвост.

Темненькая что-то ей говорит, и Синицына оглядывается в мою сторону, а после снова возвращает взгляд напарнице. Потом кивает ей, повернувшись ко мне.

– Здравствуйте, – останавливается рядом, а легкий ветерок доносит до меня еле уловимый запах ее духов. Или что это? Что-то цветочное. – Чем могу помочь?

Девушка совсем не такая, как на фото. Вернее… Она невысокого роста, чуть выше моего плеча, поэтому поднимает голову, чтобы смотреть мне в лицо. Глаза ясно-голубые, такие же, как на фото. Аккуратное, смазливое личико. Тоненькая фигурка. Такую увидишь – лет семнадцать дашь, не больше. А у нее уже есть ребенок, не сказал бы.

Глава 4

Владимир

Возвращаюсь к детской площадке. Снимаю тачку с сигналки и забираюсь в салон. Пялюсь на молодых мамочек с колясками. Кто детей держит на руках, кто ведет за ручку.

Смотрю и пытаюсь представить отца с маленьким ребенком на руках.

Нет, не получается.

Тряхнул головой, завожу двигатель и выезжаю с парковки.

Еду. Куда, зачем и для чего, не понимаю. Выезжаю за пределы села по направлению в столицу. Пока никаких мыслей, и что делать дальше, пока не знаю.

Юлия эта никого не хочет видеть и знать ничего не хочет. Мне это на руку, собственно. Но согласно закону и тому, что написано в завещании, ей не отвертеться. А это проблема для меня и моих планов.

Уже отмотав половину пути, все же принимаю решение более четкое – вернуться домой. Поднять все по Синицыной и ее ближайшей родне. Да, помню, там бабка. Но мне нужно знать больше.

Набираю Петра Андреевича.

– Слушаю, Владимир, – отвечает почти сразу.

– Подскажите, я правильно понимаю, что Синицына не может отказаться от наследства?

– Вы правильно понимаете. Она – родитель наследника. Ваш отец все продумал. До совершеннолетия девочки ее мать не может продать долю или же ее передать. Я не знаю, кто его консультировал, но подсказали верно и так, что, даже если она очень захочет, ничего не выйдет.

– Я понял вас, – хочу сбросить, но нотариус задает вопрос:

– Вы ее нашли?

– Не стоило труда. Мой человек поднял адрес.

– Видела она вас? Как отреагировала?

– Она, судя по всему, не знала о гибели отца, – сказав, сразу же вижу голубые глаза, которые наполняются влагой.

Или хорошая актриса.

Тряхнул головой.

Наваждение какое-то.

– Она нужна будет здесь. Требуется ее подпись в бумагах. Я все подготовлю. Знал бы заранее, что вы к ней поедете, предупредил бы.

Эта новость мне не нравится.

– Привезти ее?

– Да.

– А если я отвезу документы ей для подписи? – предлагаю.

Это оптимально. Для меня.

– Нет. Мне нужно будет переговорить с ней лично. Объяснить ее права. Рассказать все, что касается наследства.

– Я понял. Подумаю, как это организовать, – и отбиваю звонок.

Более чем уверен, что девушка откажется ехать со мной.

В город въезжаю ночью. Столица встречает яркими огнями уличных фонарей и вывесок. Не тороплюсь домой. Мотаю круги по шоссе.

На телефон прилетают сообщения и пропущенные звонки.

Мать и Рус пару раз набирали.

Виола молчит. Как всегда, после ссоры.

Я сам не готов пока с ней разговаривать. И думать о нас пока нет желания. Голова и так пухнет от того, что происходит.

Да, папа, подкинул ты мне повод пораскинуть мозгами. А ведь все могло быть проще. Останься он жив, и я так же, как и всегда, пахал бы и ничего не подозревал.

Было проще.

Правильно говорят: меньше знаешь, лучше спишь.

Теперь я больше чем уверен, что придется испытать силу этой поговорки на себе.

В итоге принимаю решение ехать в офис. По пути набираю Огневу.

– Слушаю, – отвечает спустя пару гудков.

– Мне нужна более подробная информация о Синицыной. О ее матери, отце, бабке… Все, абсолютно.

– Да там все максимально просто. Уже пытался капнуть. Ничего особенного.

– Даже так? – усмехаюсь, заруливая на парковку у бизнес-центра.

– Мать из семьи рабочих. Родители оба работали на заводе. После школы училась в столичном вузе. Затем вернулась в родное село. Поработала на фабрике, да в сельском магазине. Замужем была. Но недолго. В те времена разводы были не распространены, но это не тот случай. Муж – местный тракторист-забулдыга. Спился. Мать Синицыной не так давно умерла. Сердце. В общих чертах.

Пока слушаю нач.беза. дохожу до своего кабинета.

– Да уж. Не радужная история жизни.

– Среднестатистическая.

– Ясно, – приземляюсь в кресло.

– Что-то еще?

– Что там по бабке?

– Ничего такого, что вас могло бы заинтересовать. Всю жизнь проработала дояркой в колхозе местном.

– Понял. Спасибо.

– Если что, я на связи, – и сбрасывает вызов.

А я продолжаю думать.

И мысли мои не дают мне покоя. От одного факта к другому прыгают. А связать составляющие не выходит.

– Ой, – и звук закрывшейся двери.

Тишина.

Глава 5

Юлия

Несколько дней как в тумане. Опустошена. Будто всю энергию из меня выкачали и забыли наполнить снова. Выходные, которые для меня с подругой рабочие, пролетели быстро. Лишь придя в воскресенье с работы, я не могла найти в себе силы, чтобы пойти погулять на детскую площадку с ребенком.

Болело все тело. Хотелось накрыться одеялом и уснуть. А проснуться и понять, что все как раньше. Мама жива. И надо идти в школу.

Утро понедельника не радует своей погодой. В выходные солнце жарило нещадно. А как единственный выходной, так небо затянуто тучами. Закон подлости какой-то… Хотя, чего я удивляюсь, давно пора привыкнуть. В какой-то момент моя удача отвернулась от меня, и все пошло по одному месту.

А ведь так хотелось погулять с дочкой.

Но, повернув голову к детской кроватке, улыбаюсь. Нет, я ошибаюсь и очень сильно. Вот моя удача.

Малышка сладко сопит, прижав к себе любимого зайку.

Потягиваюсь в постели уже с улыбкой на губах. Как мама говорила: где наша не пропадала?

Обязательно все наладится. Закончатся черные и серые полосы на моем пути и начнутся белые.

Поднимаю запястье перед глазами и смотрю на часы. Восемь утра.

– М-м-м, – стон срывается с губ.

Еще бы часик поспать. Но биологический будильник и так сегодня дал сбой. Обычно я уже в семь поднимаюсь. Да и малышка обычно в это время уже не спит.

Но видимо на наш сон благоприятно повлияла погода. Может, и хорошо, что пасмурно, и мелкий дождик стучит по окнам?

Осторожно поднимаюсь с постели и, сунув ноги в тапочки, выхожу из комнаты, прикрывая за собой дверь.

Бабушку в доме не нахожу. На кухне умываюсь и собираю волосы в пучок. На плите стоит остывший чайник.

Зажигаю конфорку, грею его снова. Заглядываю в холодильник и достаю все, что может пригодиться для приготовления каши для Лии.

Пока вожусь с готовкой, расслабляюсь и даже чуть припеваю.

А потом слышу голос дочурки из комнаты и тороплюсь к ней.

– Кто проснулся? Моя сладкая булочка проснулась, – сюсюкаюсь с ребенком, а дочь улыбается и тянет ручки.

Минут через десять умываю Лию, чистим с ней уже имеющиеся зубки и сажаю на ее стульчик. Принимаемся за завтрак.

– Проснулись уже? – в кухню заходит бабушка.

– Привет, ба, – здороваюсь и продолжаю помогать дочке есть кашу. – Ты где была?

– Да к соседке бегала. Помогала с живностью, – отвечает, моет руки и наливает себе чай.

Садится с нами за стол.

– Надо будет прополоть теплицу да картошку, – дает наказ.

Да, понимаю, что много всего по дому нужно делать. И бабушка не железная, да и не вечная. Но иногда так хочется отдохнуть. Просто целый день проваляться с малышкой в постели и смотреть мультики.

– Если дождь не помешает, то постараюсь все сделать, – отвечаю.

– На днях с тобой мужчину видели, кто это был? – вдруг спрашивает бабушка.

Я стараюсь вести себя спокойно, отвечаю:

– А кто видел, не сказал, кто это был? Самой любопытно, – усмехаюсь.

Малышка с удовольствием ест кашу.

– Ням, – причмокивает.

– Вот и я сказала, чтобы Гурьева линзы на очках своих поменяла, – успокаивается бабушка.

– Правильный совет дала.

Что сказать? Тут всем нужно сунуть свой любопытный нос. Узнать, что у кого и как. И разнести по всему селу в итоге слухи. Прям удивляюсь с некоторых людей. Неужели жить своей жизнью до такой степени скучно, что надо влезть в чужую?

Пока шел дождь, занималась теплицей. Как только перестало моросить, напяливаю резиновые сапоги и выхожу на картошку. Тут много работы. Но что поделать…

К вечеру выдохлась. Ноги гудят. А детеныш требует прогулки. Ну и как ей отказать?

С Лией быстро собираемся и, предупредив бабушку, выходим на улицу.

По дороге созваниваемся с Сашкой и встречаемся на площадке. Она идет гулять с младшим братом. Сама она из многодетной семьи и является самой старшей.

– Привет, Илюша, – здороваюсь с мальчишкой.

Он довольно улыбается.

– Пливет, – машет ручкой. – Ой, Сас, я кататься, – показывает на небольшую горку и вырывает ручку из ладони сестры, бежит к горке.

Я, как обычно, усаживаю малышку на ее любимые качели и, пока ребенок довольно болтает ножками, болтаю с подругой. Саша то и дело поглядывает за братом.

– О, смотри, – вдруг подруга отвлекается и куда-то смотрит мне за спину.

Я оглядываюсь, и мое сердце тормозит.

К детской площадке подъезжает черная машина. Мне она кажется знакомой. И мои опасения подтверждаются, когда авто останавливается на парковке, и из нее выходит темноволосый мужчина в деловом костюме.

Глава 6

Юлия

Ярцев действительно приезжает через пару минут. Такая точность пугает. Да и вообще, когда на парковку к детской площадке заруливает его машина, мое сердце начинает лихорадочно стучаться у самого горла, будто готовится выпрыгнуть. Такое себе ощущение.

Я боюсь. И его, и город. И вообще всей этой ситуации. Я только свыклась со всей этой ситуацией, как снова “здорОво”. Хочется спрятаться и больше не показываться на люди. Такое ощущение, что жизнь решила выполнить свой план по выдаче черных полос. Одному лицу.

– Все, расслабься, – толкает меня в бок Сашка. – Больше чем уверена, что тебя не прикопают в лесочке, – смеется она.

– Ну спасибо, – фыркаю, – поддержала.

– Ты же знаешь, я всегда тебя поддержу. Хоть морально, хоть физически, – снова посмеивается.

– Доброе утро, девушки, – выходит из машины мужчина.

На нем вчерашний костюм. Ехал он за мной, явно не рассчитывая оставаться здесь еще и на ночь. Но я не виновата в этом. О таком предупреждают заранее, а не по факту.

– Доброе, – расплывается в улыбке Саша. – Кстати, мы с вами не познакомились. Вы – Владимир, это мы уже знаем. Я – Александра, лучшая подруга.

– Очень приятно, – отвечает, но на его каменном лице не дергается ни один мускул.

Приятно ему, ага, как же!

Но Сашу такой ответ вполне устраивает.

– Я надеюсь, что к вечеру вы меня вернете обратно, – влезаю в “знакомство”, напоминая о себе.

– Безусловно, – короткий ответ и кивок.

Обходит машину и открывает дверь пассажирскую спереди.

Сашка обнимает меня и подталкивает к машине. Я же стараюсь не обращать внимание, как подрагивают мои руки.

– За Лию не волнуйся. Да и мы на связи, – слышу ее, забираясь в салон автомобиля.

Снимаю рюкзак, сажусь на сиденье, поправляю подол платья и, подняв взгляд, встречаюсь с почти черным, мужским.

Тут же отвожу свой глаза в сторону. Холодок пробегает по коже. Мне даже смотреть на него не то что страшно – не по себе.

Мужчина закрывает дверь и в считанные секунды оказывается рядом, сев за руль, и заводит двигатель. Машина тут же отзывается еле слышным урчанием. Плавно страгивается с места, выезжая на дорогу.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я понимаю, как болят ладони. Оказывается, я так вцепилась в ручку рюкзака, что ногти впились в кожу. И эта боль сейчас меня явно отрезвляет. Часть пути осталась для меня в тумане, потому что я будто пропала в своих мыслях, не видя ничего вокруг. А мы уже выехали в Московскую область. Только сейчас понимаю, что в салоне довольно прохладно. Работает кондиционер. Чуть повернув голову, поглядываю на водителя. Разглядываю.

Точеный профиль. Прямой упрямый лоб, густые брови. Прямой, породистый нос. Глаза чуть прищурены будто. Губы… о, они не тонкие, нет. Стараюсь не задерживать на них внимание. И легкая небритость, которая придает еще более серьезный вид мужчине.

Мощная шея.

Мужчина уверенно управляет автомобилем. Расслабленная поза говорит об этом. Обод руля держит одной рукой, обхватив его крепкими пальцами, второй в локте опирается о дверь, потирая подбородок, будто о чем-то думает.

Одно я знаю точно – мне с такими людьми еще не приходилось сталкиваться. Такие не ходят в цветочный, они заказывают дорогие, дизайнерские букеты своим женщинам. Такие точно не выбирают, какие сорта яблонь посадить на своем участке. Этим занимаются специально нанятые люди. И зуб даю, что при любых других обстоятельствах мы никогда не пересеклись бы. Никогда.

– Есть хочешь? – в мысли врезается мужской голос.

– Что? – не понимаю ни слова, словно он сейчас проговорил что-то на другом языке.

– Завтракала? – мажет по мне взглядом и снова смотрит на дорогу.

– Нет, – выпаливаю слишком быстро и снова ловлю на себе его взгляд. – Нет, не завтракала и не хочу, – поясняю свой ответ.

От нервного напряжения внутри все скручивается. И больше чем уверена в глотку ничего не полезет, даже если бы очень захотела.

Он ничего не отвечает. И в салоне авто снова повисает напряженная тишина. Я упираюсь взглядом в стекло, совершенно не обращая внимания, что за ним мелькает. Погружаюсь в свои мысли, которые не дают покоя.

Я волнуюсь, очень. Еще неделю назад я даже не могла подумать, что может произойти что-то подобное.

Наследство. Какое к черту наследство?

Москва. Огромная, необъятная, безумно красивая, но не для каждого готова раскрыть свои объятия. Это я поняла пару лет назад. С тех пор больше сюда не рвусь. Хотя прекрасно понимаю тех, кто сюда мечтает перебраться. Для многих столица – город мечты, возможностей.

Автомобиль мчит по МКАДу. Сколько еще нам ехать, я даже не представляю, а спросить боюсь.

Слух пронзает звонок мобильного. Нет, не моего.

– Да, – мужчина быстро отвечает. – Едем. Минут тридцать, – рубит короткими фразами. – Да, готовьте все документы.

Глава 7

Юлия

Я не понимаю, что будет дальше. Да и оставаться с ним в одном помещении – далеко не удовольствие. Я вообще начинаю бояться этого человека от его непредсказуемости. Только что оскорблял и вел себя как муд… нехороший человек. И тут же зовет обедать?

Хотя нет. Не зовет. Приглашения для меня так и не прозвучало. Лишь слова для нотариуса.

Сверлит меня своим взглядом. Не знаю уже, сколько времени. Оно здесь слишком тягучее.

– Идем, – наконец заговаривает и направляется в мою сторону.

Открывает дверь и пропускает меня вперед.

– Алиса, я отъеду. Если что, на связи, – говорит секретарю.

Девушка кивает и переводит взгляд на меня. Я же тороплюсь за Ярцевым, у которого слишком широкий шаг. Еле успеваю.

Лифт. Первым заходит в кабину. Нажимает на цифру один, и двери закрываются. Стою к нему спиной и чувствую его взгляд всем своим существом. Крепче цепляюсь пальцами за ручку рюкзака. Мысленно мечтаю, чтобы этот день как можно быстрее закончился. Хочу домой.

Меньше чем через минуту двери лифта открываются, и я выхожу, следом за мной мужчина. Он сразу же равняется со мной, чуть обгоняет.

На этот раз мы не возвращаемся в подземный паркинг. А выходим через главный вход на улицу.

– Сюда, – командует снова.

Мне только и остается, это чуть ли не бежать за ним.

Гад!

На улице людно. Многие прохожие в деловых костюмах. И мужчины, и женщины. Все похожи друг на друга. Своим нарядом я выделяюсь из массы. И это привлекает внимание.

– Куда мы идем? – спрашиваю, догоняя мужчину.

– Обедать, – короткий ответ.

Прекрасно. Только хочу я есть или нет, вопрос не стоит. Он решил, значит так и будет.

Пройдя еще немного, Ярцев открывает передо мной дверь какого-то кафе. Чего не отнять, так это его галантности на людях.

Прохожу внутрь, окунаясь в приятную прохладу. Выдыхаю. На улице реально жарковато и душно. А тут – словно наткнулся на оазис среди пустыни.

Снова без единого слова Ярцев проходит в зал, где его встречает сотрудник кафе. Судя по тому, как они перекинулись парой слов, Владимир тут частый гость.

Идет к столику, я за ним. Садимся друг напротив друга. Откидывается сразу на спинку диванчика. Я же спину расслабить не могу. Словно в позвоночник металлический штырь всунули. Разве можно хоть немного расслабиться под таким взглядом? Он будто разделывает меня на части в своих мыслях.

– Что будете заказывать? – официант уже готов принять у нас заказ. Да вот только я снова теряюсь.

– Чай-кофе, салаты, десерты… – вопросительный взгляд Владимира. – Ты ни глотка чая в офисе не сделала. Еще в голодный обморок свалишься. Давай без нервных потрясений. Их и так достаточно, – звучит отнюдь не дружелюбно.

Делаю заказ, буквально наобум ткнув пальцем в список салатов и напитков.

Не выдержав такого накала, после того как у нас принимают заказ, я заговариваю первой:

– Я прекрасно вас понимаю, – начинаю свою речь, – и поверьте, я тоже далеко не в восторге от происходящего. Мне не нужно это наследство. Мне вообще ничего от вашей семьи не нужно.

Слушая меня, Владимир чуть прищурил взгляд, хмыкнув.

– Не стоило лезть к женатому мужику, если ты не хотела лезть в семью, – делает замечание.

– Вам не понять.

– Так объясни. Может, я пойму. Но, – качает головой, – нет, не пойму, – хмурит брови.

Официант приносит нам заказ. Мне чашку чая с лимоном и мятой, салат овощной. Владимиру кофе и какое-то горячее обеденное блюдо.

– На что только ты рассчитывала? Что он женится на тебе? – спрашивает и снова смотрит на меня. – Просчиталась? – делает предположение.

Молчу.

Ковыряю вилкой салат. На ум не приходит ни единой толковой мысли. Только одно крутится в голове, и я это озвучиваю:

– Я надеюсь, что нам больше не придется пересекаться, – отставляю тарелку почти не тронутой. Не могу я есть в его присутствии. Под этим нервирующим взглядом чувствую себя второсортной.

– Зря, – прилетает ответ.

И я его не понимаю. Смотрю на мужчину.

– Зря надеешься, – решает уточнить. – К твоему и моему сожалению, документы требуют подписи чаще, чем ты думаешь. Раз доверенность не выход, то…

– Будете кого-то присылать ко мне домой? – предполагаю я.

Смеется.

– Нет. Еще одну статью расходов вести за трату бензина, да износ служебного автомобиля из-за тебя, – качает головой. – Нет.

– Тогда не понимаю, чего вы хотите?

– Не строй из себя дуру. Все ты прекрасно понимаешь. И даже возможно больше, чем мне кажется.

Делает паузу.

– Тебе придется переехать в Москву.

– Нет, – тут же отказываюсь, хотя его слова звучали совсем не в качестве предложения. Скорее как приказ.

Глава 8

Юлия

Несколько дней после моего возвращения из Москвы пролетают как мгновение. Ни звонков, ни сообщений от Ярцева. Но именно это и держит в напряжении. Я жду подвоха. Прекрасно понимаю, что он меня не оставит в покое. Он решил, что я с дочкой должна быть в доступности вытянутой руки. Сомневаюсь, что он передумает. Дал мне время? Как любезно с его стороны.

И как мне поступить? У меня есть номер телефона Ольшанского. Но не уверена, что он что-то подскажет. Да и вообще, он играет на другой стороне. О чем я вообще думаю?

Эти дни на работе размышлять о произошедшем совершенно не было времени. И только к ночи, уложив спать Лию, я могла позволить себе покопаться в мыслях.

Но сегодня у меня выходной. Отвела дочь в сад. Вышла в огород, помогать бабушке. Самое время устроить мозговой штурм, борясь со все сущим вьюнком, чтоб его.

– У тебя все хорошо на работе? – спрашивает бабуля.

Я удивленно смотрю на нее, не понимая, почему вдруг ее это заинтересовало.

– Да, – пожимаю плечами, – вполне.

– Не приглядела себе мужика?

Вот тут я даже привстала.

– Ба? Ты сериалов турецких пересмотрела? – усмехаюсь. – Ты чего?

– Да так, – машет рукой, продолжая дергать траву. – Девка ты молодая еще, жалко тебя. Одна, с ребетенком. Кому нужна теперь-то будешь?

– Не так давно ты грозила мне пальцем и давала наказ держаться от мужиков подальше, – усмехаюсь.

– И можно подумать, ты послушалась.

М-да уж.

– Смотри в оба.

– Ба, хватит уже, – вздыхаю.

– Ну, а что ба? Я дело говорю. Сейчас мужик хитрый пошел…

И понеслась старая песня, которую я уже знаю наизусть. Пусть себе бубнит про то, как жизнь несправедлива. Как мужчины коварны… хотя, как по мне, женщины не уступают. Например, я.

Усмехаюсь.

В глазах семейства Ярцевых я именно такая. Коварная, расчетливая малолетка, которая влезла в чужую семью, причем богатую. И охомутала главу их семейства. Еще и наследство дочери своей оттяпала. Ух, прям триллер с нотками ужасов, приправленного мелодрамой.

Снова вырывается из меня вздох.

Жутко все.

Почему нельзя просто жить? Без проблем вот этих вот?

Но расслабляться некогда. Владимир точно не оставит все как есть. И мне надо что-то придумать. Только вот что? Моя работа, детский сад Лии, да и пожилая бабушка его не тронули вообще.

Бабушку с собой везти в Москву не выход. Во-первых, она ни за что не оставит свой дом и огород. Тут еще и куры. Ну куда это все деть? Бросить? Нет… Что касается сада и работы… Но как я брошу Сашку в разгар сезона? Она явно будет не в восторге, да и хозяин точки тоже.

Сбежать? Ото всех?

Деньги у меня теперь есть. Приличная такая сумма будет капать на счет. Хотя я успела немного отложить из того, что давал дядя Саша. А ведь я не просила и отказывалась постоянно. Но его было не переубедить. Упрямый мужик. Собственно, у него и сын такой же. Они даже похожи. У обоих темные глаза. Только у Ярцева старшего они добрее. А вот взгляд Владимира жестче. Хотя… может, на родных он смотрит по-другому. Должны же быть в этом человеке какие-то чувства?

После прополки огорода иду в летний душ. Хорошо, накануне успела набрать воды в бак, и она за день прилично прогрелась. Водичка – парное молоко. Смывая всю пыль, телу становится легче. А выйдя на улицу с полотенцем на волосах, так вообще порхать хочется.

Зайдя в дом, наливаю себе в стакан холодного молока и отрываю горбушку от свежего батона. Ничего лучше для перекуса придумать и нельзя.

Плюхаюсь на кухонный диванчик и беру в руки телефон.

Десять пропущенных от Саши вмиг отрезвляют и спускают на землю. Что могло случиться, что подруга столько раз набирала меня?

Тут же перезваниваю.

– Ну наконец-то, – со вздохом отвечает подруга. – Ты там как?

– Я-то нормально, в огороде кверху пятой точкой торчала. Чего стряслось?

– Да… – тянет. – Слушай, к концу смены подойти сможешь? Поговорить надо, – как-то странно говорит она.

– Сань, чего там, а?

– Придешь, расскажу. И да, заберешь Илюху с сада, да вместе домой пойдем, – напоминает мне.

– Конечно, – я прекрасно помню о нашей договоренности. – Через час буду выходить за ними, и к тебе.

Ну и что мне делать этот час? Вся на нервах и издергалась. Разве так можно? Сказала “а”, а про “б” умолчала. Засранка такая. Ну ничего, я ей тоже нервишки подергаю.

В садик выхожу гораздо раньше, потому что не было сил усидеть на месте. Даже не спас любимый бабулин сериал, который она села смотреть. Я и пары минут не продержалась. Рванула за детьми.

Забрав сначала Илью, потом зашли с ним в соседнюю группу за Лией. Мальчишка помог девчонке застегнуть сандалики и, взяв ее за ручку, повел за собой из сада.