Брошенная жена. Искра генерала-дракона

Глава 1

Мы отмечали повышение моего мужа.

В воздухе стоял запах еды, лёгкая музыка разбавляла смешки и разговоры гостей. Несмотря на то, что я чувствовала себя вымотанной приготовлениями, гостям всё-таки улыбалась, порхала по дому, вдохновлённая атмосферой праздника, беседовала, проверяла, чтобы и напитки, и закуски всегда были на столе.

Пока не увидела своего мужа.
В то же мгновение застыла.

Мой муж Омар держал в руке тарелку с фруктами и теми самыми закусками, которые я предыдущей ночью делала своими руками, и кормил молодую драконицу с рук.
Вот так открыто, стоя на террасе при всех, совершенно не думая о том, что я не заслужила подобного унижения.

Она заливалась звонким смехом, который отскакивал от стен и ощущался словно пощёчина. Она касалась изящными тонкими пальцами его груди, рук, лица. Открывала рот, принимая дары, а меня в этот момент словно подожгли.

Весь мир будто замер вместе со мной.

Звуки вокруг, топот каблуков и смешки гостей сначала слились в одно, а затем медленно стихли, оставляя только тихий гул.

Я стояла, как вкопанная, силой сжимая кулаки, пока внутри меня расцветала боль.

Не в силах ни говорить, ни вдохнуть, я просто не могла поверить, что это в самом деле происходит со мной.

Прямо сейчас на глазах у собравшихся гостей нашего праздника мой муж меня предавал.

Выходит, пока я занималась организацией его праздника, без сна и отдыха готовила еду и напитки, мой муж Омар наслаждался обществом молодой любовницы?

Осмотрелась, выхватывая из толпы колючие взгляды, судорожно вдохнула и зажмурилась, потому что нестерпимо больно вдруг стало.
Невыносимо.

Все собравшиеся видели.

Не могли не видеть.

Наблюдали за Омаром и за моим публичным унижением.

Обида навалилась бетонной плитой.

Омар Ортедес. Мой муж.

Теперь первый генерал Его Величества.

А что, если он захочет теперь отобрать и дом, и оружейное дело отца?

Смогу ли я противостоять теперь уже первому генералу самого короля?

Мы ведь поженились, когда он ещё был простым солдатом. По любви поженились, и я легко уступила ему место главы нашей семьи и позволила стать хозяином здесь.

Тряхнула головой, чтобы прогнать ужасные мысли, что подобно змеям заползали в голову без моего позволения.

Открыла глаза и снова уставилась на мужа.

Мелкая дрожь охватила моё тело, пока взгляд лихорадочно скользил по крепкой мужской фигуре, обтянутой генеральской формой королевства Эльмор. По собранным в тугой хвост светлым волосам, по широкому лбу, очерченным скулам.

Грудь прострелило острой вспышкой, когда муж хрипло рассмеялся. Его очерченные, пухлые губы растянулись в улыбке, а рука подалась вперёд, чтобы коснуться румяной щеки молодой и неизвестной мне красавицы-драконицы. Он пропустил между указательным и средним пальцем блестящий локон, что выпал из её причёски. Наклонился, прижал к носу и глубоко вдохнул.

Сбоку что-то со звоном упало, привлекая внимание Омара. И когда он поднял голову, мы встретились взглядами.

Омар так и застыл, держа в руках локон своей фаворитки, а затем отпустил и медленно выпрямился. Сжал кулаки, и ярость в глазах мужа ударила по мне с такой силой, что я отшатнулась.

Омар резко втянул воздух, склонился к ней и что-то шепнул своей фаворитке. Она же уложила руку ему на плечо и демонстративно скользнула вниз по руке. А затем Омар твёрдым шагом направился ко мне.

А она … мазнула по мне таким взглядом, что всё внутри сжалось. В её глазах я увидела ту самую уверенность, что она действительно скоро войдёт в этот дом хозяйкой.

В мой дом!

В дом моих родителей! Дом и земля достались мне от родителей, а после того как они погибли, стали домом и для моего мужа.

И не сама это придумала, должно быть, мой муж позволил.

Убедил, что будет именно так.

У меня сдавило грудь и потемнело глазах. Не дышала, пока Омар преодолевал между нами расстояние. И только когда его пальцы в жестком хвате сомкнулись на моей руке чуть выше локтя – пришла в себя.

Принялась лихорадочно осматриваться в поисках сына.

А что, если и он это видел?

— Мы с тобой объяснимся немного позже. Будет для этого время. У нас полный дом гостей. — указал он, будто я не знала.

Знала, конечно.

Я ведь сама организовала для них этот праздник в честь повышения Омара по службе. В такое непростое время, когда один за другим генералы предавали короля, Омар был всё так же верен. Служил ему верой и правдой. Отдавал себя до последних сил.
Вот и заслужил повышение.

— Как же ты так мог? — сдавленно спросила, и густые брови Омара сошлись. Он не хотел объясняться. Даже смотреть на меня не хотел.

— Я полюбил, Лети, полюбил другую женщину — ответил Омар, будто это объяснение должно было облегчить мои страдания. И внутри меня будто что-то сломалось. — Полюбил и когда увидел её здесь, просто не смог удержаться. Она такая красивая, нежная, смелая. — продолжал мой муж, захлёбываясь эмоциями. — Зачем ты сюда пришла? У тебя что не нашлось дел в большом зале?

Омар никогда прежде меня не бил, а сейчас вдруг почувствовала, будто ударил.

Пока я занималась его праздником, пока готовила закуски и напитки, занималась домом, пыталась удержать на плаву папину мастерскую, чтобы избавить нас от навалившихся долгов, он наслаждался обществом своей любовницы.

Ни разу ведь не помог мне с мастерской, хоть и просила.

Стоило проговорить это внутри себя, как стало ещё больнее.

— Вечером решим, как будем делить имущество и разойдёмся, наконец — добил меня Омар.

Наконец.

Вот только что мы будем делить, если у нас из имущества: дом моих родителей и оружейная мастерская отца?

Неужели отберёт?

От этих мыслей меня встряхнуло. Так, сильно, что я собралась. Отругала себя за то, что была такой глупой и беспечной. Давно ведь почувствовала, что между нами что-то не так. Но верила, когда говорил, что слишком устал. Изо всех сил старалась исправить какие-то недомолвки и вернуть его расположение.

Глава 2

Драконы королевства Эльмор в большинстве своём воспринимают женщин, как красивый предмет мебели. Почти никто из тех драконов, с кем я когда-либо взаимодействовала, женщин своих не уважали.

Здесь даже считалось нормой, когда муж в воспитательных целях мог отобрать у своей жены магию, если такая имелась.

Не уверена, что потом возвращал.

Со мной Омар, конечно, так не поступал, и я теперь не уверена, что из любви и уважения, просто потому, что забирать у меня было нечего.

Хотя за годы брака неуважения не проявлял. Поначалу вообще смотрел на меня, будто я его солнце и звёзды. От жадного взгляда меня бросало в дрожь, и щёки горели. Дарил цветы, всячески пытался рассмешить, поддерживал и защищал, когда я осталась одна после гибели отца.

Замуж за него я выходила совершенно счастливой, влюблённой и полной сил.

Такой, какой в своей прежней жизни никогда не была. Так благодарила Богов и за новую жизнь, и за мужа. Купалась в любви и нежности моего дракона, а затем появился Роланд.

Тогда Омар и похолодел.

Король принял его своим пятым генералом, и мой муж загорелся идеей стать первым среди прочих.

Первые пять генералов Его Величества были представителями сильнейших семей драконов. Муж стал первым, кто занял место сильнейшего, не имея при этом ни своего дома, ни высокого положения и рода.

В итоге все генералы, кроме двоих, предали своего короля.

— Так принесёшь мне выпить или нет? — повторил дракон, напоминая о себе, а я слышала его как сквозь толщу воды. Меня трясло, в ушах стучала кровь, а сердце колотилось в груди от обиды. Единственным моим желанием было вырваться из железного захвата мужа и уйти прочь, чтобы не входить туда, продолжая свои унижения. — Годная у тебя жена, Омар. И ликёр у неё настоящая сказка. Вот значит, зачем они в доме нужны. Жёны. — дополнил зачем-то, будто мы не поняли сразу. А затем мазнул по мне липким взглядом, с намёком, от которого меня передёрнуло. Отвращение накрыло, что горечь почувствовала во рту. Я с другими мужчинами-драконами практически не контактировала после того, как стала женой Омара. Потому такое вопиющее неуважение вызывало внутри бурю.

Очевидно, тот самый ликёр хорошо ударил в голову генералу.

— Нет! Не принесёт — раздражённо прорычал муж, что я сама на мгновение опешила.

Сердце сжалось.

Неужели заступился?

Вздрогнула, когда Омар выхватил стакан из рук генерала и силой рванул его в сторону. Звон битого стекла оглушил, и я прикусила внутреннюю сторону щеки. Стаканы и целый сервис были сегодня беспощадно уничтожены изрядно подвыпившими гостями.

Вот вам и новые генералы драконы.

— Здесь где-то должна быть служанка. Она тебе и принесёт, а мы с Лети должны увидеть короля. — процедил сквозь зубы и потащил всё-таки в большой зал.

Не знаю, почему слова Омара заставили меня взволноваться. Всё тело напряглось и будто налилось свинцом. Каждый шаг давался с трудом.

— Что же ты, жёнушка, платье такое скромное надела? Так, тебя бы заодно и другие генералы взглядом облапали, а не только этот — бросил колючим обвинением Омар, и я приложила ладонь к груди, когда внутри ужалило чувство вины. — Позорище. Не жена, а наказание. Хочешь другим мужикам нравиться? Сколько раз говорил: выбирай одежду скромнее. — продолжал он давить, пока продирались сквозь изрядно подвыпивших гостей в центр зала.

Там и наткнулись на короля.

Он действительно был здесь. Одетый в цвета Эльмор, гладковыбритый и собранный. Резко развернулся, прошёлся по нам с мужем сдержанным взглядом и кивнул, слегка приподнимая уголки губ.

Немедленно опустила голову и склонилась в приветственном поклоне. Схватка мужа не ослабела, отчего грудь сдавило тревогой. Попыталась снова вырваться, но ничего не помогло. Омар вцепился в меня словно зверь, разве что следы от зубов не оставил, а вот синяки, совершенно точно остались.

Кто-то поднял бокал и принялся говорить тост. Хвалить моего мужа за верность королю и помощь в поимке предателей короны, и я не сдержалась. Улыбнулась, потому что гордилась мужем и скосила на него свой взгляд. Может, у нас с ним ничего и не вышло, но он был отцом моего сына.

Но видят Боги, лучше бы не смотрела.

Вместо прежнего возлюбленного дракона и мужа рядом со мной стоял кто-то совершенно чужой. Холодный, озлобленный. В глазах горела ярость, она обжигающей волной текла по его венам, и я от неё горела. Без слов даже не глядя выжигал меня, словно мечтал испепелить своими эмоциями.

Не знаю, как долго король пробыл у нас, беседуя то с одним, то с другим генералом, но когда попрощался и собрался на выход, Омар его окликнул.

А я стиснула зубы.

Отчего же не поговорил, когда король Киллиан был на расстоянии вытянутой руки?

Нервы натянулись, каждый удар сердца отзывался болью, чувствовала. Наверное — это и называют интуицией. Ещё до того как Омар открыл рот и заговорил, поняла, что ничего хорошего меня больше не ждёт.

Думала, что он меня унизил, когда кормил свою любовницу с рук.

Думала, что больнее уже быть просто не может.

Ошибалась.

— Мой король. Я благодарю вас за то, что вы навестили мой дом и разделили со мной и моими гостями эту радость. Но я бы хотел перед вами извиниться, за то, что напрасно вас потревожил. Я просил вас помочь нам с отсрочкой, так как я практически не бывал дома по долгу службы, а жена, к сожалению, не смогла справиться с делами оружейной мастерской и она оказалась в долгах. — не знаю, зачем Омар сделал паузу. Неужели для того, чтобы откуда-то со стороны донеслось приглушённое: “Потому что не бабье это, дела вести. Мозгов не хватит.”

Король не отреагировал. Сделал вид, что не услышал, но я увидела в его глазах, что на все сто процентов это поддерживал. Оттого и не отреагировал.

— Я поспешил. Погорячился. Никак не думал, что когда вернусь, новости, что я получил, ранят меня больнее, чем вражеский клинок. Я просил у вас за жену и за дело её покойного отца, но жалею об этом. Потому что моя Лети, как оказалось, не была мне верна.

Глава 3

Резкий стук в дверь вырывает меня из болезненных воспоминаний, и я возвращаюсь в комнату.

Праздник в честь повышения моего мужа давно закончился, и сразу, как только король покинул наш дом следом за остальными гостями, Омар меня запер.
Щелчок замка отзывается болью в груди, дверь с тихим скрипом открывается, и через мгновение в моей комнате оказывается Лили.

Хм. В моей комнате.

Никакая это не моя комната. Неуютная, полупустая гостевая спальня на первом этаже, которая вот уже третий день служит моей темницей.

— Вы так ничего и не съели — выдыхает она, и я чувствую, как прожигает взглядом. — Откуда же у вас возьмутся силы, чтобы бороться с такой несправедливостью, если вы совсем ничего не едите.

— Не хочу — отзываюсь я и перевожу на неё взгляд. Мне кусок в горло не лезет. Я ни есть, ни спать не могу оттого, как мой мир перевернулся. Да, у нас с Омаром были разногласия. Он то отдалялся, то снова уверял, что между нами всё хорошо.

Ни в каком страшном сне я и представить не могла, что меня ждёт.

Выглядит Лили напуганной и взволнованной. Как только ставит поднос с новой порцией еды на стол, тут же направляется к окну, и плотно его закрывает. За окном хозяйничает дождь, холодный ветер с запахом мокрой травы проникает в комнату. Вот только дрожу я вовсе не от холодного ветра. У меня всё тело в огне, а грудь сжимается от боли. Платье кажется жутко неудобным, каждый шов впивается в кожу, словно острый нож, а от отсутствия сна в глаза словно насыпали песка.

— Ты его видела, Лили? Боюсь представить, что с ним происходит. — спрашиваю я и смотрю с надеждой.

Лили качает головой, и я закрываю глаза.

Роланда в доме нет.

Не думаю, что Лили стала бы меня обманывать, а, значит, Омар куда-то его забрал.
Сжимаю кулаки и издаю рык. Три дня прошло, он за это время мог что угодно ему обо мне наговорить. Оболгать, так настроить, что сын не захочет не то что говорить. На меня смотреть не будет.

Когда только оказалась здесь, меня так колотило, что зуб на зуб не попадал. С трудом смогла успокоиться и прийти в себя. Сейчас не время истерик и выяснения отношений. Я не должна тратить на это силы. Всё, что мне нужно – это найти шанс выжить. Забрать своего ребёнка, а затем отомстить.

Когда я оказалась в Эльмор, отец Лети рассказывал мне о драконах. Много ужасного говорил. А я слушала и не верила. Он ведь тоже был драконом, но сколько в нём было тепла и заботы. Даже впервые дни, когда он переживал потерю родной дочери, никогда не срывался на мне. Видела, кожей чувствовала, как больно ему смотреть на меня и знать, что её больше нет.

Поначалу казался замкнутым, но всё равно просил помогать ему в его мастерской. Она нас и сблизила. Я с замиранием сердца смотрела, как он создаёт свои шедевры. Для каждого заказчика оружие было уникальным, словно отражало всю суть своего носителя. Отец это чувствовал. Оттого лучше него в столице не было оружейного мастера.

После, когда мы стали совсем близки, отец относился ко мне как принцессе, как к нежному цветку, и мне не приходилось ни слышать грубых слов, ни переживать унижения и не готовится к тому, что со мной однажды это сделает тот, кто меня добивался, говорил о любви и клялся в храме перед Богами Покровителями этого мира, что будет оберегать и любить.

Вот какие они клятвы драконов.

Помню, как отец мне сказал однажды, что в Эльмор ещё есть достойные драконы. Что многих из них он знает лично. Упоминал, правда, тогда о бывших генералах короля. О тех, кто в итоге короля и предали. Как и говорил, что я непременно встречу достойного из них, который за меня и в огонь, и в воду полезет и до смерти будет сражаться, а если понадобиться за меня и умрёт.

Воспоминания об этом ударили с такой силой, что пришлось приложить к груди ладонь.

Я ведь глупая, думала, что такого дракона и встретила.

Зажмуриваюсь и сжимаю кулаки до боли, когда вспоминаю тот вечер, где мой муж, мой дракон, тот, кто клялся мне в любви и говорил, что будет защищать не просто наслаждался моими унижениями и опозорил на всю столицу.

Он… судорожно вдыхаю, будто снова ощущаю на своей спине его ногу.
Мне до этого проклятого праздника никогда не приходилось сталкиваться с подобным. Даже когда между нами были недомолвки, Омар меня не унижал. Наказывал молчанием, а после мы обязательно мирились.

— Вы собирайтесь, — вырывает меня из мыслей Лили — господин Омар вас к себе в кабинет зовёт. Но прежде чем вы туда пойдёте, я хочу, чтобы вы к этой встрече готовы были, моя госпожа. Вам нужно сейчас это узнать, чтобы не сломаться. Слышала я, как наш генерал говорил… — она замолкает — Он о вас говорил, как о плохой матери и прошение отправлял о том, чтобы вас … — замолкает, когда я стискиваю зубы. — Он просил, чтобы вас лишили прав на сына.

Всё внутри болезненно сжимается, а глаза застилают слёзы.

Я ведь ожидала. Ожидала чего-то подобного от Омара, с тех пор как оказалась заперта здесь, а как Лили сообщила мне, так ударила эта новость с такой силой, что почувствовала, будто Омар отвесил мне пощёчину.

Теперь мой муж первый генерал Его Величества с неограниченной властью.
Своё значение для короля он уже показал мне на празднике. До сих пор ощущаю на спине эту тяжесть и никогда не прощу.

И я хорошо поняла, что, даже будучи высокородной драконицей, приближённой к королю и имеющей крепкие связи среди других важных драконов, я больше не имею никаких возможностей противостоять Омару.

Не только ведь мне показал. Всем сообщил об этом.

Закрываю руками лицо и качаю головой. Неужели ему было так важно указать на это через мои унижения. Неужели не нашёл для поднятия своего положения в глазах важных драконов иного способа?

Не любил меня, выходит, никогда?

Разве так поступают с любимым?

Глава 4

— Хватит! — воздух встряхивает рык со стороны, и Омар немедленно отпускает меня и отступает.

Я от неожиданности даже отшатываюсь. Прикладываю руку к груди и поворачиваюсь. Не сразу понимаю, что произошло, потому что меня трясёт от злости и несправедливости происходящего.

— Я здесь не для того, чтобы на это смотреть. Чего ты добиваешься? Все мои инстинкты зверя кричат о том, чтобы я бросился защищать от тебя высокородную драконицу. — рычит он и глубоко вдыхает и выдыхает через нос, а по щекам рябью ползёт чешуя.

Дракона, что прервал Омара, я прежде видела несколько раз. Правда, имени его мне никак не припомнить. Сама я с ним не контактировала, зато видела, как несколько раз его в мастерской отца. Он навещал его и припоминаю, что видела его рядом с королём.

Он одет в широкую белую рубашку, поверх которой жилетка и широкие тёмные штаны. Волосы собраны в тугой хвост, но несколько прядей упали на лоб.

— Бросишься на меня из-за какой-то иномирянки?

— Я вижу перед собой Летицию Вондерс. Высокородную драконицу и дочь уважаемого мной дракона. — произносит он и сжимает кулаки. В одной руке он держит какие-то документы. Вижу, как его начинает ощутимо потряхивать — Разум мой может и понимает, что она не та, но инстинкты твердят, что ты должен сидеть у её ног, солдат.

— Я теперь первый генерал Его Величества! — орёт Омар и бьёт себя в грудь. — Ты хочешь проблем со мной?

— Я ведь уже сказал, что я ведом инстинктами защищать важную драконицу. Мой зверь чувствует сильную кровь — произносит и переводит взгляд на меня, отчего мой муж снова издаёт рык, стискивает зубы и кажется, что от напряжения сейчас перемелет зубы. — Десять лет для дракона слишком маленький срок, чтобы я забыл, кто такая Летиция Вондерс. К тому же она сейчас не ощущается твоей парой, а значит, ты обижаешь женщину, на которую должен только облизываться.

— Ты хочешь проблем? — едва слышно повторяет Омар, но только оттого, что его от ярости свело судорогами. Перекосило так, что я впервые за время нашего брака его боюсь.

Что будет со мной, когда этот дракон покинет наш дом?

— Ты провоцируешь меня, Омар. Видимо, до повышения ты не так часто общался с высшими драконами, что тебе неизвестны подобные тонкости. Мы ощущаем сильную кровь.

— Это всего лишь женщина. Баба. И пока ещё моя.

Тот, кто остановил Омара, поднимает правую руку, в которой держит какие-то бумаги и трясёт ими.

— По документам уже вроде как нет. Ты можешь делать со своей иномирянкой всё, что пожелаешь. Мне на это, откровенно говоря, плевать, но будь добр, делай это, когда я уйду. Ты пригласил меня, и я трачу своё время. И ещё… — замолкает он и бросает на меня быстрый взгляд. — Если ты хочешь обижать женщину с сильной кровью, то твоя кровь при этом должна быть сильнее. Я осознаю и прекрасно вижу, как изменилось теперь твоё положение, давай просто не будем искушать судьбу. Где твой кабинет?

— Иди за мной — глухо произносит Омар и силой хватает меня за руку. Вся ярость, что должна быть адресована тому, кто его остановил, простреливает меня словно тысячи острых иголок. Муж сжимает с такой силой, будто мечтает сломать мне руку.

Однозначно останутся синяки.

Морщусь и пытаюсь выдернуть руку из его хватки, но Омар только сильнее сжимает, отчего на глазах появляются слёзы. Несколько раз спотыкаюсь, ногу стягивает тупая боль, и я теперь едва успеваю за Омаром. А его раздражение накрывает словно колючим плечом, давит на плечи.

Когда оказываемся в кабинет, небрежно толкает меня вперёд и проходит уверенными шагами хозяина этого места к столу. Вместо того чтобы сесть за стол, присаживается на край стола и глубоко вдыхает. Прищуривается и окатывает меня кинжально-острым взглядом.

Потираю место его захвата и передёргиваю плечами, чтобы сбросить его эмоции и давящую энергию.

— Нам нужна твоя подпись, Лети — бросает он мне — Сделай и будешь свободна.

— Я сначала хочу прочитать то, что мне предстоит подписать.

Омар усмехается и кривится. Смотрит с таким пренебрежением, что мне становится не по себе.

— Ваше право. — произносит тот, кто принёс документы и проходит к столу. Бросает на Омара странный взгляд, а затем раскладывает несколько бумаг и подзывает меня жестом. — Ваш развод с генералом Ортедесом уже подписан Его Величеством. Вашей подписи здесь не требуется. Это уже факт. Вы разведены. Вот здесь вы должны подписать, что Его Величество по просьбе вашего бывшего мужа признал вас иномирянкой. Более вы не имеете права претендовать на защиту дворца, вашей семьи, а также на поместье, оружейную мастерскую, склады вашего отца и его привилегию прямого обращения к Его Величеству. Этот пункт отходит к вашему сыну, так как он теперь является единственным наследником всего вышеперечисленного имущества Вондерс. — выдаёт он и осматривает меня с колючей жалостью — Вот здесь, — указывает пальцем на небольшую строчку — Есть небольшой пункт о том, что несмотря на вышеперечисленное, вы имеете право оставить прежнее имя и фамилию, что носили в девичестве.

— Как такое возможно? Это было первое, о чём я просил — соскакивает Омар и, сжимая кулаки, упирается тяжёлым взглядом в своего гостя.

— Это моя инициатива. Не мог остаться в стороне и, ведомый уважением, которое испытывал к покойному Роланду Вондерсу отцу Летиции, вмешался. Он принял иномирянку как свою дочь и ничего не сообщил об этом королю, хотя был частым гостем Его Величества. Я настоял на том, чтобы Летиция сохранила своё имя. И вам рекомендую, генерал оставит этот вопрос. — произносит и какое-то время драконы борются взглядами.

Воздух вокруг тяжелеет, едва не трескается от напряжения, пока Омар не отворачивается первым

— И последнее — он снова смотрит на меня и указывает на третий документ — Здесь подписанное королём, — лишение вас прав на девятилетнего Роланда Ортедеса и … — замолкает он, а моё сердце пропускает удар, зная, что ничего хорошего ждать не стоит — Запрет на ваше общение. Бессрочный. Иными словами, вы больше никогда не увидите своего сына, Лети.

Глава 5

Смотрю в лицо мужа какое-то время и будто вижу его впервые.

И этот лихорадочный блеск в глазах, и хищная улыбка, даже то, как ещё неделю назад при нашем взаимодействии, чешуя пробегала по его лицу, стоило Омару испытать сильные эмоции – сейчас кажется мне чуждым.

Словно совершенно другой дракон передо мной.

Ничего ему не говорю. Между нами всё закончилось. Тратить силы теперь я планирую лишь на то, чтобы вернуть сына.

Разворачиваюсь, чтобы покинуть кабинет, но Омар резко подаётся вперёд и рывком притягивает к себе. Болью вспыхивает место захвата, и я, не сдержавшись, морщусь.

— Я тебя отпускал? — рычит Омар, наклонившись к моему лицу, и встряхивает меня — Не отпускал. — не дождавшись моего ответа, продолжает. — Я с тобой не закончил. Ты отсюда не просто так уходишь. Не на улицу побираться прогоняю. Я для тебя место приготовил. Не поместье, конечно, но и ты, как знаем, не наследница высшей крови — произносит он и усмехается.

Всё так же, удерживая меня, двигается к столу. Открывает ящик и протягивает мне какие-то бумаги.

— Подарок тебе от меня. Прощальный. Советую добраться туда как можно скорее. Уже завтра начнут говорить о том, какая ты неблагодарная жена. Пока я был на службе, охраняя королевство и покой моего народа, ты от скуки и хорошей жизни спуталась с пустым драконом из мастерской своего отца. А здесь — он трясёт передо мной бумагами — Тихо, спокойно и хорошо тебе будет. Потому как тебя там, наверняка никто не знает. — пихает мне бумаги и резко отпускает. — А вот теперь можешь идти. Я с тобой закончил.

Шумно выдыхает и, осматривает моё лицо, а затем разворачивается и усаживается за стол.

Я тут же делаю, как он говорит.

Ухожу.

Как только покидаю кабинет, головная боль будто усиливается, коридор сужается, а каждый шаг отзывается в теле болью.

— Моя госпожа! — хватает меня за руку Лили, и я останавливаюсь — Я вам приготовила успокаивающий чай. Отнесла уже в вашу комнату. Если позволите, я вам со сборами помогу

— Я возьму только самое необходимое. Какая тут помощь… — начинаю, но Лили перебивает и сильнее хватается за мою руку.

— Не оставляйте меня. Умоляю вас, позвольте поехать с вами. Куда… да куда угодно поеду. По хозяйству помогу. Пожалуйста,

— Да что же ты говоришь такое? — горько усмехаюсь я и бросаю быстрый взгляд на бумаги, что вручил мне Омар. — Я сама ещё не знаю, что меня там ждёт. Я должна придумать, как буду себя содержать, а ты предлагаешь ещё и тебя с собой потащить? Попроси расчёт и подыщи себе место поспокойнее.

— А я не хочу поспокойнее. Я хочу с вами. Не отвергайте. Вам моя помощь пригодится — наклоняется, чтобы поймать мой взгляд, а у самой такое лицо, что внутри сжимается. Не могу её в этом аду оставить. Знаю, что если расчёт попросит, то без хороших рекомендаций никто её к себе не возьмёт. А Омара её судьба совершенно не волнует. Может ещё отыграться на ней из-за злости на меня. А если Лили на рынок или ещё куда работать пойдёт, так тут её совсем жалко становится. Она в дом отца ещё девчонкой пришла. Ко многому не привыкла. Он её, как спас от жестокого отца и дома для утех, так в служанках при мне и оставил.

Молчу какое-то время, пока в глазах Лили одна эмоция сменяется другой. И в самом деле жалко. Даже расставаться не хочется. Ещё не известно, удастся ли ей благополучно покинуть этот дом. Что, если Омар последует примеру её отца и отдаст всё-таки в дом утех? Я теперь понятия не имею, чего от него ожидать.

— Собирайся. — отвечаю я, и она шумно выдыхает своё облегчение. На щеках появляется румянец. Глаза у Лили сверкают довольным блеском. И я вдруг понимаю, что возможно, мне и не стоит оставаться сейчас совершенно одной.

Уже у двери в нашу с Омаром спальню останавливаюсь. Сердце начинает бешено колотиться, и я даю себе немного времени, пока не слышу, как из комнаты доносится стук и шуршание.

Резко открываю дверь и застываю на месте.

Любовница моего мужа сидит на краю нашей с Омаром кровати в окружении моих разбросанных платьев. Сбоку от неё на покрывале рассыпано содержимое моей шкатулки с украшениями, а в руке она держит чашку чая. Должно быть, того самого, которое сделала для меня Лили.

— О — произносит она, когда поднимает на меня взгляд — Ты за вещами? Я тебе помогу собраться.

Вхожу в комнату и чувствую, как боль от предательства мужа медленно вытесняет ярость.

Клокочет во мне, заставляя гореть внутри.

Привёл в дом, пустил в мою комнату, открыл перед ней, что я иномирянка.
Как жаль, что Боги не одарили меня второй ипостасью, не то обратилась бы в дракона и залила огнём своей ярости всё это поместье. Спалила бы его дотла без сожаления.
То, как эта мерзавка сидит на моей кровати, как перекидывает ногу на ногу, склоняя голову, обдаёт меня полным презрительной жалости взглядом, заставляет сжать кулаки, чтобы не схватить её раньше времени и не вышвырнуть из своей комнаты.

Сначала узнаю у неё важную для меня информацию.

Однако бегло осмотревшись, понимаю, что эту комнату я теперь с трудом могу назвать своей.

Полки пусты, картины со стен пропали, и даже шторы теперь безвкусного, бледного цвета. Всё наскоро заменено, видимо, с целью показать мне, что я отныне здесь никто и от моих трудов не осталось и следа.

Вот только как ни старайся, меняй шторы, ковры и полотенца, каждый уголок этого поместья пропитан мной. Ни той Лети, которая, по мнению мужа, является истинной наследницей всего состояние Роланда Вондерса.

А мной.

Потому как именно я старалась и вкладывала в этот дом силы и душу на протяжении многих лет.

Морщусь, когда двигаюсь вперёд и в нос ударяет приторно-сладкий цветочный запах любовницы мужа, который, кажется, насквозь пропитал здесь всё.

— Думаю, это тебе ни к чему — произносит она где-то сбоку. Говорит что-то ещё, но я не слышу слов. — наряжаться и ходить будет некуда. Скорее всего, потонешь в какой-нибудь работе. — болтает она.

Пробегаю взглядом по разбросанным платьям, и меня ощутимо передёргивает, когда её пальцы скользят по вышитому камнями лифу, одного из моих платьев, сшитых на заказ.

Вспыхивает внутри так, что если бы наверняка не знала, что не обладаю второй ипостасью, решила бы, что моя драконица вдруг подняла голову.

Оттого что её пальцы касались не только моих платьев, но и мебели, что я сама выбирала когда-то, заставляет меня всё увидеть в красном.

Замечаю, что эта дрянь похозяйничала не только в моём шкафу, но и не раз побывала за моим туалетным столиком, где стоят духи, крема и памятные вещи, что связаны с отцом и рождением Роланда.

Стискиваю зубы, и меня начинает ощутимо трясти от ярости, когда шкатулки моих драгоценных воспоминаний оказываются вывернуты и осквернены её касаниями. А в них, между прочим, нет ни одного украшения из дорогих камней.

— Не нравится, что я касалась твоих вещей? Так, они и не твои — заявляет она, и я перевожу на неё свой взгляд, должно быть, он о многом говорит, потому что улыбка пропадает и она неуклюже поднимается, а затем делает шаг назад, будто мой взгляд обжигает её.

Глава 6

Полумрак коридора разбавляет слабый свет от свечей. Звуки наших шагов отскакивают от стен и разбавляют давящую тишину, пока мы преодолеваем расстояние до кабинета директора пансионата.

От прохладного воздуха вокруг по телу пробегает дрожь, а сердце больно колотится в районе горла. Чем ближе мы подходим к кабинету, тем сильнее ощущается моё волнение, кажется, что даже стены сужаются.

Несмотря на то что я бывала здесь множество раз в прошлом, сегодня я будто впервые вижу эти холодные кирпичные стены и массивную железную дверь.
Девушка, что встретила нас у массивных железных ворот, сообщила, что меня уже ждут.

И это не хорошо.

И она же, проводив нас до кабинета директора, жестом, пригласила внутрь.
В пансионат пустых драконов, что находится на краю столицы, мы с Лили прибыли с помощью портального камня, который я нашла в своих шкатулках.

Мой.

Держала его у себя на случай, если мне срочно понадобиться и кто бы знал, что этот день наступит.

Смутило сначала только, что Омар оставил его. Теперь понимаю: хотел, чтобы я здесь оказалась. А, значит, меня не ждёт ничего хорошего.

— Добро пожаловать, Летиция — приветствует меня директор Тарион и дарит полуулыбку, когда мы оказываемся в его кабинете. В тусклом свете его глаза кажутся ещё более тёмными, пугающими, будто зрачок расширился, закрывая собой радужку, отчего мне становится не по себе. Сам он всё такой же высокий, широкоплечий. Только на лицо тенью легла щетина и усталость.

В его кабинете всё осталось без изменений с нашей последней встречи, но я всё равно чувствую себя нехорошо. Пансионат был построен благодаря финансовой поддержки моего отца ещё до моего появления в Эльмор. А после я часто бывала здесь вместе с отцом.

Тарион скользит по мне тяжёлым взглядом, отчего по позвоночнику пробегают колючие мурашки. Говорят, что его дракон был серьёзно ранен, но каким-то образом он избежал смерти. Однако в дракона обращаться Тарион больше не может. Потому и заведует этим пансионатом. Хорошо понимает и чувствует каждого его обитателя.
Вот только мой сын — дракон.

— Принеси для меня и Летиции мятный чай и проводи эту девушку в зал ожидания. — распоряжается он и когда дверь закрывается, снова смотрит на меня.

Словно ощупывает взглядом, особенно долго задерживаясь на шее. В прошлом он близко дружил с моим отцом. Должно быть, поэтому смотрит на меня сейчас со смесью жалости и сочувствия.

Подходит ко мне и кладёт руку на плечо, наклоняется, чтобы заглянуть в лицо

— Я тебя ждал, но так надеялся, что ты не придёшь — произносит и по-отечески сжимает несколько раз. Ободряюще. — Видят Боги Покровители, не желал, чтобы этот момент произошёл. Я хотел бы быть последним, кто причинит тебе боль. Но ты не увидишь сына, Лети. Я даже не могу позволить тебе с ним поговорить. Он в раздрае, его дисбаланс сводит мальчишку с ума. Дракон так полноценно и не прорвался, но это не мешает ему рвать мальчишку изнутри. Роланду нужна помощь сильного дракона. А таковых в этом месте нет. Мне действительно жаль, что всё обернулось вот так. Отправляйся в Равенхейм, пока ещё можешь.

— Я никуда не поеду без сына! — вскрикиваю и Тарион понимающе кивает мне. Отпускает и делает шаг назад

— Но если не уедешь сейчас, окажешься в большой беде. Как только Омар поймёт, что среди имущества и вещей твоего отца нет того, что он ищет, то примется за тебя.
— Я не понимаю.

— Если знаешь, куда твой отец спрятал искру — скажи и отправляйся в Равенхейм. Пока Роланд в этих стенах, я буду его защищать.

— Я ничего не знаю ни о какой искре, и ты ничего не сможешь сделать, когда Омар за ним придёт! — всхлипываю я, когда Тарен молчит.

— У меня есть рекомендация от первого генерала Его Величества, Летиция. Ты не увидишь сына и тем более не заберёшь. Даже король Равенхейма тебе не поможет и не спасёт от наказания, потому как у тебя на Роланда нет никаких прав. Беги, пока не стало поздно. Новый правитель Равенхейм примет тебя. Здесь я не смогу тебя защитить, как бы не относился к твоему отцу. Если Омар захочет узнать о силе твоего отца, то никто не запретит ему тебя мучить, пока ты не расскажешь, то, что знаешь.

— Да я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Твой отец был носителем не только высшей драконьей крови, но и сильнейшей магии. Искра. Это то, что так жаждет получить Омар Ортедес. Думаю, он убеждён в том, что искра среди имущества твоего отца, однако я знаю его давно и очень хорошо и уверен, что силу свою старый ящер запрятал хитро. Ни в твоём сыне, ни в тебе этой магии нет, тогда вопрос остаётся открытым. Куда твой отец подевал свою силу перед смертью?

То, что у отца была какая-то особенная сила, я признаюсь, слышу впервые, потому и смотрю на Тарена с широко раскрытыми глазами.

— Возьми немного денег. На дорогу и на первое время. Я знаю, ты сможешь заработать и выжить в Равенхейм. Я попрошу привести сюда твою служанку и дам тебе портальный камень. Когда генерал Ортедес поймёт, что ты в Равенхейм, будет слишком поздно. Проси защиты и помощи у Айрона Вотерфор и никому не говори об искре и силе своего отца.

— Позволь мне забрать сына и уйти вместе с ним?

— Боюсь, это невозможно. Король Киллиан дважды спрашивал у мальчика, с кем он хочет остаться после вашего развода, и оба раза Роланд выбирал отца. А ещё, Лети, Роланд винит тебя во всём, что на него обрушилось. С с подачи своего отца убеждён, что ты выбрала другого дракона. Ничего не ест и не пьёт. Даже если бы я мог что-то сделать, он просто не захочет тебя видеть. Мне очень жаль.

Я даже не могу описать то, что сейчас чувствую. Так, в груди сдавливает от боли, будто бомба взорвалась и осколки разметались. Не могу дышать, а Тарион расплывается в пелене слёз.

На какое-то время мир вокруг меня замирает, ничего вокруг не слышу и не ощущаю.
Мой сын заперт в месте для неполноценных драконов, страдает, его рвёт изнутри внутренний зверь, а он думает, что никому не нужен.

Но самое страшное, что я здесь, рядом и не могу никак ему помочь.
Воздух в кабинете становится колючим, а корсет будто кто-то затянул ещё туже.
Меня ведёт в сторону, словно бетонной плитой придавливают навалившиеся события. Это слишком много.

— Тебе и Роланду нужно время. Ваш разрыв с Омаром ударил по нему, мальчишка в растерянности.

— Я должна с ним поговорить. Я ему всё объясняю. Он поймёт. Скажу, что нет никакого другого мужчины и что Роланд для меня самое дорогое — сбивчиво произношу, и рука Тариона снова оказывается на моём плече — Если я с ним поговорю, ему станет легче, пожалуйста.

— Это не возможно — спокойно произносит он — Я не могу позволить вам увидиться. Я очень рискую не только своим покоем. В опасности мои ученики и весь пансионат. От нынешнего первого генерала Его Величества неизвестно чего можно ожидать. А безнаказанность этого дракона пропитала каждый угол королевства. Я бы сказал, что Омар действует необдуманно, но это не так. То, как слепо верит ему наш правитель, пугает меня. И ты должна бояться, Лети. Ты жила столько лет с очень опасным драконом. Если вы с Роландом увидитесь сейчас, ты сломаешься от его слов. Всё, что он произнесёт, будет словами Омара, но он твой сын, и это ранит тебя, потому что его слова будут бить чётко по целям. Пусть пройдёт немного времени, и он обязательно всё поймёт.

— Как он поймёт, если останется с Омаром? — хрипло произношу и вытираю мокрые от слёз щёки. Наблюдаю за тем, как Тарион подходит к своему столу и разливает чай. Чувствую, как терпкий аромат трав разбавляет тяжёлый воздух в кабинете.

— Он не останется с Омаром. — кривит губы Тарион. — Распоряжением первого генерала Его Величества Роланд здесь очень надолго. Мы уже готовим соответствующие документы. Если Роланд не проявит то, чего от него ждёт отец, то через два с половиной месяца Роланд Ортедес лишится своей фамилии, получит фамилию бастарда королевство Эльмор и станет полной сиротой. — последние слова произносит едва слышно и берёт в руки чашку. Делает глоток и жестом приглашает меня к столу, а я не могу пошевелиться.

Ноги и руки будто налились свинцом.

— Ему нужно убедиться, что Роланд не владеет силой моего отца? А после просто выбросит из своей жизни? — не знаю, зачем я об этом спрашиваю. Из его слов всё и так ясно.

Но Тарион мне не отвечает. Молча наблюдает за тем, как я медленно растворяюсь в нахлынувших разом эмоциях. Даёт мне время прожить каждую, медленно выдохнуть и отпустить. Потому что я ничего не могу изменить. Я. Ничего. Не. Могу. Изменить.

Не сейчас.

— Скорее всего, мальчик останется в пансионате до своего совершеннолетия, но я бы не загадывал так далеко. Боюсь, уже очень скоро Эльмор накроют перемены. Потому и предлагаю тебе покинуть королевство.

— Я не уйду отсюда без сына. Любит он меня или ненавидит, но я не стану оставлять его здесь.

— Если собираешься остаться в Эльмор, куда отправишься тогда?

— Омар определил меня в дом своей матери на границе с орчими землями. Но я туда не пойду. Отправлюсь в мастерскую отца, чтобы забрать его эскизы и некоторые сбережения. Они помогут мне. На первое время мне хватит, чтобы найти жильё. У Лили есть родня на границе с королевством Люминель, я думаю, мы отправимся к ним.

— Это хорошее решение, вот только с мастерской твоего отца есть проблема. Её больше нет. Омар сжёг, обратившись в дракона. Говорят, там же спалил того, с кем ты была ему неверна.

Стоит только Тариону об этом сказать, как мне кажется, что в воздухе густо повисает запах дыма.

Режет глаза, забивает лёгкие.

Поверить не могу, что моим бедам нет конца. Кажется, ещё чуть-чуть и я точно не выдержу. Сломаюсь. Даже мысли о том, что нужна сыну, ускользают в вязком тумане разочарования.

Как я преодолею всю эту несправедливость?

Закрываю глаза и качаю головой.

Перед глазами мелькают воспоминания о папиных заготовках, его эскизы, чертежи. Как сидел ночами над своими рисунками и бывало, что морщинка между бровей не разглаживалась неделями. Сердце сжимается, когда вспоминаю, как над некоторыми из них он не одну неделю работал.

Столько трудов, что хочется схватиться за голову и закричать. Годы работы моего родного и близкого человека, точнее, дракона и всё ради чего?

— Кого они сожгли, выдавая за моего любовника?

Тарион молчит. Несколько раз моргает, а затем поджимает губы. Вижу, что знает ответ на мой вопрос, но отвечать не собирается.

— Не за чем тебе это знать. Ты и так не в безопасности. — шумно выдыхает и двигается ко мне. Аккуратно берёт за руку и тянет к столу. Помогает устроиться на стуле и протягивает чашку чая. Меня трясёт, когда делаю глоток и тёплая жидкость растекается по горлу.

— Значит, Эльмор покинуть не хочешь? — спрашивает он и присаживается напротив, спустя некоторое время.

Так благодарна, что не говорит со мной, не задаёт вопросы, а просто позволяет принять свою новую реальность.

— Не уйду без сына. — отвечаю и ставлю пустую чашку на стол. Её звон заполняет между нами пустоту. — Обязательно что-нибудь придумаю.

— Не сомневаюсь — кивает Тарион и прищуривает правый глаз. Закидывает ногу на ногу и осматривает меня ещё раз. На этот раз задерживает взгляд на запястьях, где краснеют места яростной хватки Омара.

Если бы у меня была магия, а уже убрала бы эти следы. Но Боги Эльмор не одарили меня даже каплей бытовой магии.

— Ты говорила, что собираешься отправиться к родственникам своей служанки? Где это? — спрашивает и кладёт руку на своё колено.

— Небольшой домик …— замолкаю и делаю вид, что обдумываю — Да, в общем-то, и не знаю. Не расспрашивала Лили — лгу я.

Знаю и где этот дом и что на границе с соседним королевством Люминель, где обитают сильнейшие маги. Вот только решаю, что не хочу открываться перед Тарионом. То, как он сидит напротив и как теперь осматривает меня, заставляет на мгновение задуматься, что мы в любой момент можем оказаться по разные стороны.
Если Омар снова начнём угрожать пансионату и его подопечным, что будет тогда?
Тарион ничего не говорит, и между нами повисает давящая тишина. Сквозь приоткрытое окно я улавливаю звуки со двора пансионата и даже едва уловимый запах выпечки.

— Ну, понятно — выдыхает Тарион и опускает ногу. Ударяет ладонями по коленям и поднимается. Наблюдаю, как проходит к своему столу и какое-то время копается в столе.

Когда возвращается ко мне, будто бы невзначай бросает рядом со мной на край стола небольшой мешочек монет, а сам протягивает ладонь, в которой лежит портальный камень.

— Раз уж не хочешь говорить, куда отправишься, просто возьми камень, он тебе пригодится.

Поднимаюсь и протягиваю руку, а Тарион тут же сжимает камень в ладони. Какое-то время мы молча смотрим друг друга в глаза, а затем я прочищаю горло и произношу:
— Спасибо. Но я доберусь своими силами.

— Твоё право, Лети — кивает Тарион и бросает быстрый взгляд на край стола.
Разворачиваюсь, беру мешочек с деньгами со стола и прячу его в карман плаща, который так и не сняла, когда вошла в кабинет. Должно быть, была слишком сильно расстроена.

— Моя помощница за дверью, она проводит тебя к твоей служанке. Желаю удачи и хорошей дороги своими силами — произносит Тарион и усаживается за стол. А я покидаю его кабинет.

Глава 7

Дорога до моего нового дома далась мне непросто.

Как только мы с Лили оказываемся в карете, меня накрывает волна пережитых эмоций. Я не слышу ни стука колёс, ни голоса моей служанке. В ушах стучит кровь, корсет больно сдавливал грудь, а сиденья кажутся слишком жёсткими.

Я не хотела вспоминать, как муж при всех обхаживал любовницу, как позволил ей разорить наше уютное гнездо, которое я с заботой и любовью создавала на протяжении многих лет. Как унижал меня при всех, а потом отобрал любовь и доверие сына.

Закрываю глаза и качаю головой.

Нахождение в карете заставляет меня вспомнить о том дне, когда я в последний раз была рядом с отцом.

Мы возвращались домой, знали уже, что где рядом со столицей случился прорыв, но и подумать не могли, что на середине пути окажемся в самом его эпицентре.

Сначала нас встряхнуло так, что я повалилась вперёд и разбила бровь, а затем в нос ударил сильный запах дыма и металла.

Крики, лязганье мечей словно по щелчку заполнили всё пространство вокруг.

Я знала, что у отца был портальный камень и мы немедленно могли отсюда уйти, но как только он ко мне потянулся ко мне, в нашу карету сунулся орк.

Я кричала от боли, когда он вытащил меня за волосы и бросил в середине пепелища, подзывая своих товарищей. Затылок горел от боли, от удара в глазах всё ещё мелькали чёрные точки, а звуки я слышала, как сквозь толщу воды. Видела, как отец бросился меня защищать, видела, как начался хаос, а после стали мелькать и солдаты Его Величества.

Полноценно защищаться я не умела, лишь дать отбор и бросится бежать. Бежать отсюда было некуда, но я всё равно отбивалась. Вскрикнула, когда меня снова схватили за волосы, левую руку и плечо прострелила боль, но я, стиснув зубы, принялась отбиваться. Попала тому, кто меня тащил в живот, и, как только ослабла хватка, бросилась прочь, пока меня не схватил другой. Залепил мне звонкую пощёчину, от которой на мгновение замер мир вокруг и я повалилась. А потом достал меч и замахнулся.

Я даже не зажмурилась несмотря на то, что меня колотило от страха и судорогами сводило от ужаса.

Просто хотела показать ему, что не стану прятать глаза.

Вот только удара его меча не почувствовала.

Стоило ему оскалиться и замахнуться, как он тут же повалился на землю под весом солдата дракона.

Я только успевала с широко раскрытыми глазами следить за ходом их боя, молясь про себя, чтобы орк был повержен.

Солдат передо мной действовал быстро, чётко. В каждом его движении чувствовалась уверенность в себе и сила. Он нападал первым, не давая возможности орку атаковать, только отбиваться. Его сила окутала меня словно мягким пледом, и даже дрожь в теле ослабла.

— Идём со мной — произнёс он и подхватил на руки. А я осматривалась в поисках отца. О нём и сообщила солдату. Попросила отнести меня к отцу, но в таком хаосе его найти казалось нереальным. — Меня зовут Омар. Давай для начала спасём тебя из этого кошмара, а после я подумаю о твоём отце — он поставил меня рядом, убедился, что могу стоять, и только потом заглянул в лицо — Всё будет хорошо. Веришь мне? Я не позволю тебе навредить — была в его голове, каждом движении и полуулыбке такая уверенность, что я действительно поверила. Кивнула, потому что не доверяла своему голосу. На мгновение утонула в потрясающих синих глазах, никогда прежде такие не видела, а затем его зрачки вертикально вытянулись в тонкую иглу, и он, взяв меня за руку, толкнул за свою спину.

Тело ломило от боли, голова была словно в огне, когда меня снова начало колотить, а страх ледяными щупальцами стягивал по рукам и ногам.

Мы оказались окружёнными толпой орков. И если поначалу Омару удавалось хоть как-то отбиваться, держа меня за спиной, то потом это оказалось нереальным. Их стало слишком много.

— Будь рядом, я тебя защищу — бросил он мне через плечо, а затем принялся оборачиваться в дракона. Как раз в тот момент, когда орки принялись атаковать нас стрелами. Одна из стрел со свистом пролетела, рядом резанув меня по плечу, а затем меня укрыли мощные крылья дракона. Обняла себя руками просто потому, что понятия не имела, что делать дальше, а когда Омар отбился от лучников, его яростный рык встряхнул воздух и он взмыв в небо вместе с остальными обращёнными драконами принялся заливать орках огнём.

С отцом я увиделась гораздо позже, когда меня уже осмотрел и перевязал лекарь.

Его разместили в большой, просторной палате. Отец лежал на широкой кровати белый как полотно и когда увидел меня, просиял. Я уже знала, что он не выберется, знала, что рана, которую нанесли ему орки смертельна.

Они поняли главную слабость дракона, били тем, что смертельно ранит внутреннего зверя. Ни один дракон не сможет выжить после гибели своего зверя.

Я старалась не плакать, давилась рыданиями и слезами, когда присела рядом с ним на кровать. Хотела выть раненым зверем, только бы не признавать, что единственный, кому я была нужна в этом жестоком мире, не выживет. Проклинала, внутри себя возненавидела орков и мечтала, чтобы ад обрушился на их поганое королевство.

— Чтобы ни случилось после моего ухода, всегда помни: даже если ты пришла сюда из другого мира, ты всё равно находишься там, где и должна быть. Я потерял одну дочь, но Боги даровали мне другую. Помни, Лети, ты гораздо сильнее, чем думаешь.

— Моя госпожа — вырывает меня из воспоминаний голос Лили, а затем я чувствую её прикосновение — Мы приехали, моя госпожа. Нам пора выходить.

Когда выбираюсь из кареты, меня встречает влажный вечерний воздух. Аромат скошенной травы и мокрой земли, а ещё едва уловимый запах краски. Перед нами небольшой кирпичный домик с покосившимся забором и небо, затянутое тёмно-синими тучами.

— Глазам не верю! — вскрикивает женщина в коричневом платье и потёртом белом фартуке, когда появляется перед нами. — Лили! Моя малышка и как же это у меня? — бросается её обнимать и даже всхлипывает. В её неразборчивых причитаниях я улавливаю что-то про отца-негодяя и желание забрать себе.

Глава 8

Нахожу в своей сумке кулон отца и надеваю. Накрываю рукой и закрываю глаза, вспоминая тот момент, когда впервые надела этот подарок. Не знаю, зачем после сняла.

Выхожу из комнаты и двигаюсь на приглушённый звук голосов, а когда появляюсь в кухне, Лили немедленно подскакивает, но я жестом её останавливаю.

Пусть привыкает, что она больше не моя служанка, а ей не госпожа.

— Хорошо, что ты пришла. — произносит Матильда и тоже поднимается. Указывает мне на стул, и я присаживаюсь и наблюдаю за тем, как Матильда отходит к кухонному шкафчику и что-то оттуда достаёт.

Кухня небольшая, но уютная, пропитанная запахом испечённого хлеба, топленного молока и мёда. Кажется, что даже моя внутрення боль и тревога отступают.

Когда Матильда возвращается за стол, ставит передо мной тарелку с ягодами, а затем двигает и тарелку с бульоном. Только после этого замечаю, что стол буквально ломится от еды. Здесь и пирог с мясом, и овощи, и что-то вроде открытых пирожков. Громко глотаю, когда во рту скапливается слюна от аппетитных угощений.

Когда только успела всё это наготовить.

Лили всё же суетится и ставит рядом со мной кружку с дымящимся чаем. Запах его приятно щекочет нос, и я впервые за последние дни, ощущаю голод.

— Ты сильно не спеши. — произносит Матильда и подаётся ближе ко мне, когда усаживается напротив. Внимательно осматривает и поправляет свои серебряные волосы, убранные в аккуратную причёску. — Ты бульон сначала поёшь, а то выглядишь, будто неделю не кормили. Так может, и плохо быть. У меня тесто масленное, жирное. Я не жалею, нет, просто тебя берегу. А если что я завтра и новое могу испечь, и по запросу твоему что-нибудь. Я свою племянницу давно не видела, а она благодаря твоему отцу настоящей красавицей стала. И умной ещё. — добавляет она и косится на Лили — Мне Лилька о тебе ничего не рассказала. О личном. Упомянула только, что ты переживаешь большое горе. Я в твои дела, конечно, лезть не буду, но если сама решишь рассказать, всегда выслушаю.

— Тёть! — отдёргивает её Лили и нервно перебирает ткань платья, когда мы обе смотрит на неё. — К ней на вы нужно. Ну я же предупреждала.

— Не нужно ко мне на вы, — опережаю вопросы Матильды и строго смотрю на Лили — Ты разве ещё не поняла, что наша жизнь изменилась. Не госпожа я тебе больше. Оттого не надо мне выкать. Мы с тобой завтра с утра в город вместе пойдём. Будем там работу искать, да и судя по всему, ползать, урожай собирать или в земле копаться. — поворачиваюсь к Матильде и спрашиваю — Или у вас другой заработок?

— Я живу на свои пирожки и соленья — как-то растерянно отвечает она. — Но для вас, для тебя у меня другая работа.

Соскакивает она и какое-то время суетливо бегает от одного шкафчика к другому. Бубнит себе что-то под нос, а затем возвращается.

— Вот он. Смотри — кладёт передо мной нож, и я немедленно опускаю свой взгляд — Лилька мне сказала, что твой отец мастерской владел. А у меня друг вот такую красоту делает. Ты разбираешься? Достойно мастерит?

Выполнено очень хорошо.

Толстовато у основания, но это не имеет значения, потому как работа качественная, а значит, вещь эта не только красивая, но и прослужит долго. В отличие от быстро сделанного долго не затупиться. А то как аккуратно выполнен витиеватый узор на ручке подсказывает мне, что сделан этот нож был с любовью и с целью впечатлить.

— Отличная работа — отвечаю и поднимаю взгляд к её лицу. Улыбка на лице Матильды тут же становится шире, а щёки розовеют.

— Что ещё за друг? — вмешивается Лили — Тот, для которого ты всё это наготовила, а мы нагрянули?

— Кому бы ни готовила, а твоему приезду рада. — бросает она Лили и снова впивается в меня взглядом — Ты ему помоги, ладно? Не задаром, конечно. Он делает хорошо, да вот только торговаться совсем не умеет. У него маги из Люминель — она указывает рукой в сторону большого окна — Всё это за бесценок раскупают. А он и поднять цену боится. Если они брать перестанут, совсем туго будет. Я завтра тебя к нему отведу. А как ты ему покажешь, что своё дело знаешь, так будете делить заработанное — просит Матильда, и я кусаю внутреннюю сторону щеки. Делать ножи и мечи я, может быть, и не умею, но вот реализовать их, вполне способна. Да, в последнее время мастерская отца была в долгах, но вовсе не по моей вине, только благодаря мне она, будучи в долгах, процветала.

— Ну чего молчишь? — нетерпеливо спрашивает Матильда, и её волнение повисает в воздухе

— Помогу я твоему другу, а он пусть поможет мне.

Не даю себе возможность размечтаться, но всё-таки внутри становится тепло от осознания, что я смогу зарабатывать привычным делом и что у меня появится шанс забрать сына.

По совету Матильды я сначала приступаю к бульону, а потом, не удержавшись, тянусь к одному из мясных пирожков. Должна признаться, что это лучшее, что я ела за последнее время. Мягкое, пышное, невероятно вкусное тесто, в сочетании с сочной мясной начинкой, заставляют меня забыть обо всех проблемах.

После ужина мы ещё долго остаёмся за столом и пьёт травяной чай с вареньем. Лили то пропадает, то снова возвращается, а я рассказываю Матильде о своём муже. Лишь малую часть, в основном затрагиваю потерю отца.

Когда возвращаюсь в комнату, замечаю, что Лили уже застелила мне постель.

Переодеваюсь и забираюсь в постель, но вместо сна меня снова атакуют мысли. На этот раз ещё и волнение о завтрашнем дне щекочет в груди.

Не знаю, удаётся мне заснуть или нет, кажется, что вскоре, после того как оказываюсь в постеле, слышу стук в дверь, а затем румяное лицо Лили и её широкую улыбку.

— Доброе утро, моя госпо… кхе, кхе — прочищает горло и проходит в комнату — Доброе утро, Лети. Приводи себя в порядок и идём завтрака. — она складывает руки перед лицом так, словно молится и, кажется, улыбается ещё шире — Сейчас пойдём знакомиться с тётиным другом Саттером.

— Доброе, Лили. Я сейчас к вам присоединюсь.

Глава 9

Теряюсь на секунду, потому что понятия не имею, о какой силе он говорит, но со мной совершенно точно что-то происходит.

Ощущение, что сейчас испытываю, заставляют вернуться в тот день, когда я познакомилась с тем драконом, которого определил мне в женихи король.

Дверь в кабинет Его Величества распахнулась неожиданно, что мне пришлось замолчать на полуслове.

Взглянула на дверь и замерла. От одной только силы, что исходит от дракона, что вошёл меня словно по рукам и ногам связали.

Второй генерал Его Величества.

Конор Макгил

Он какое-то время стоял в дверях и с прищуром осматривал меня, а затем перевёл взгляд на короля и поприветствовал.

Как только Его Величество жестом пригласил войти, Конор двинулся вглубь комнаты, заполняя собой пространство вокруг. Едва уловимый запах дыма, терпкий аромат мускуса и кедра приятно щекотали нос, и я опустила взгляд на свои пальцы. Потому что от силы и энергии, что исходила от него, у меня закружилась голова.

Подняла взгляд, тогда он оказался на расстоянии вытянутой руки, а затем шагнул ещё ближе. В каждом его шаге была твёрдость и уверенность.

Длинные волосы были собраны в тугой хвост на затылке, черты лица заострились, на красивое лицо тенью легла щетина.

Светлая широкая рубашка была расстёгнута до середины груди, и мой взгляд зацепился за какой-то кулон на его груди.

— Мне сказали, что вы желаете меня видеть. Ваше Величество — отчеканил он, и от звука его голоса я почувствовала в груди странную вибрацию. Скулы дракона передо мной были напряжены, глаза сощуренные, а губы сомкнуты в тонкую линию.

— Как мой верный генерал, я хочу, чтобы ты женился на Летиции Вондерс и сберёг наследство Роланда и его силу. — озвучил король своё решение, и я закрыла глаза.

О Коноре, как и о других четырёх генералах короля драконов, я знала всего несколько вещей. Суровые, холодные, безэмоциональные драконы, которые привыкли получать всё, что пожелают. А однажды подслушала на рынке о том, что каждый из них избалован женским вниманием, у Конора, говорили четыре любовницы, а самого сурового из генералов Геральта — пять.

Я должна была выйти за этого дракона только потому, что они твёрдо верят, что женщина не способна вести дела. Стать женой, чтобы дело моего отца не пропало в руках недостойного дракона, жить с тем, кого не просто не люблю, а даже не знаю, исполнять его приказы и терпеть рядом его других женщин.

От этих мыслей меня затрясло, а по спине побежали колючие мурашки.

Конор прочистил горло, вырывая меня из моих мыслей, и я открыла глаза. Золотисто-карие глаза буравили меня тяжёлым взглядом, от которого по телу побежала горящая лава, стало так жарко, что захотелось покинуть комнату, а сердце вдруг забилось в груди загнанным зверем.

Я знала, что генералы-драконы сильны, но никогда прежде не была так близко ни к одному из них.

Зрачки Конора медленно вертикально вытянулись, и он резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы, а затем протянул руку и коснулся моей щеки, отчего и я судорожно вдохнула.

Его прикосновение обожгло. И он отдёрнул руку, а затем коснулся моей руки. По его щекам, шее и рукам рябью побежала чешуя, вот только и я отреагировала на его прикосновение.

Сначала не поверила глазам, решила, что из-за стресса и недосыпа у меня появились галлюцинации.

От места касания Конора вверх по моей руке поползли едва заметные золотые линии и, как только он убрал от меня руку, погасли

— Я никому кроме тебя не могу доверить эту силу, Конор — едва слышно сказал король, и генерал снова шумно втянул воздух, резко кивнул, а затем наклонился, чтобы поймать мой взгляд. Когда наши с ним взгляды встретились, я почувствовала, как сила, которая только что проявилась от его касания, побежала вверх по спине и стянула давящей болью затылок. И Конор снова отреагировал. Издал рык и ударил кулаком по своей груди, а затем сделал шаг назад. Глаза его по-прежнему были звериными и сейчас, казалось, будто светятся.

Конор меня пугал и восхищал одновременно.

— Мне нужно уехать сейчас. Как только вернусь в столицу, проведём церемонию. — сказал он скорее королю, чем мне — И умоляю — а теперь обратился ко мне и скривил губы:— надень что-нибудь синее — он протянул руку, небрежно касаясь ткани моей светлой юбки — терпеть не могу белое …

Вздрагиваю, потому что из воспоминаний вырывает громкий стук двери, и в мастерской появляется Саттер, а я прикладываю руку к груди. Нахожу пальцами кулон отца и сжимаю в ладони. В тот день он был на мне, я сняла его гораздо позже.

Неужели искра, которую так жаждет мой бывший муж в этой цепочке?

— Уже освоилась в моей мастерской? — спрашивает Саттер и в два шага сокращает расстояние. Останавливается сбоку от меня и физически ощущаю на себе его взгляд. Лучше мне не становится, наоборот, головная боль только усиливается.

— Где Матильда? — едва слышно спрашивает Лили и Саттер переводит на неё свой взгляд.

— Дома. — отвечает он — Сейчас часа два побесится, а потом я её навещу — отвечает и усмехается.

Двое его мастеров тоже издают смешки, но тут же делают вид, будто их обоих пробрал кашель, когда Саттер бросает в их сторону злой взгляд.

— Она сказала, что ты в моём деле не новичок. Значит, соображаешь, как моя работа устроена? — теперь обращается ко мне.

— Это дочка Роланда Вондерса, — отвечает за меня блондин, и Саттер, прищурившись, принимается снова меня осматривать.

— Вот так удача — снова усмехается Саттер и проходит к столу. Расталкивает своих мастеров и принимается что-то раскладывать — Слышал я, что Вондерс свою дочь посвящал в дела. Но также слышал, что после его смерти мастерская по уши в долгах погрязла.

— А ещё мы все слышали, что дочь Вондерса пустая человечка. — снова вступается блондин. Думаю, мы с ним подружимся — Но ты сам почувствуй. Куда уж там пустая. Да и не человечка. Ей со своими куда легче договориться будет. Магия-то у неё неслабая.

Глава 10

Конор

Звук моих шагов разрезает утреннюю тишину широких коридоров королевского дворца. Всего несколько месяцев я здесь не был, а солдаты смотрят на меня, словно восстал из мёртвых. Впрочем, ничего удивительного. Потому как я единственный из истинных генералов короля дракона всё ещё нахожусь в его милости.

Удивительно?

Ещё как. Я был уверен, что после того, как Его Величество разжаловал и прогнал из королевства истинного первого генерала Айрона Вотерфор, то следом за ним полетит и моя голова, но я остался, как и прежде вторым генералом.

Меня лишь сослали в глушь на границы с орчими землями, где наверняка надеялись, что в моём положении я долго не выдержу и сгину.

И вот я снова удивлён.

Мы только отразили атаку орков, которые с тех пор как лишились своего правителя, словно сорвались с цепи. Нападают на наши земли, атакуют границы Люминель. И только мы отразили атаку, как мне пришло письмо, что Его Величество вызывает меня в столицу по важному делу.

— Вам сюда нельзя — хрипло произносит один из солдат и преграждает мне путь, когда я спускаюсь в подвал королевского дворца к темницам. — Никого не велено пускать.

— Ты говоришь со своим генералом — твёрдо произношу я — Уйди.

Глубоко вдыхаю и сжимаю кулаки. Признаюсь, что играю с огнём, когда решаю первым делом спуститься в темницу и увидел Геральта. Когда-то одного из нас, генерала, а теперь военного преступника.

Всё, что сейчас творится в Эльмор, приведёт к его гибели, и такая беспечность моего правителя заставляет меня волноваться. Король и все пять истинных его генералов принадлежат семьям высших, сильнейших драконов королевства, которые годами поддерживали здесь мир и порядок. А теперь всё это рушится.

Когда всё изменилось?

В тот день, когда вместо покалеченного Талора, одного из нас, драконов высшей крови, генералом стал простой бастард. Место высокородного и сильнейшего дракона занял слабак без рода. Сирота, воспитанный кухаркой из небольшого городка на границе с орчими землями.

Это Айрон, истинный первый генерал Его Величества увидел в нём потенциал и силу, он притащил его в королевскую армию, которая никогда бы не святила Ортедесу, если бы он не кинулся спасать Айрона.

Впрочем, солдатом он в самом деле был неплохим. Смелым, сильным, готовым умереть за то, во что верит. Этим он был похож на нас, но одним из нас ни за что бы ни стал.

Даже сейчас не стал, когда он занял место Айрона.

— Первый генерал Его Величества отдал приказ никого не пускать к заключённому.

— Первый генерал Его Величества не знает Геральта так хорошо, как я. А потому король будет огорчён, если узнает, что ты меня не впустил. Представляешь, что он может сказать мне? Мы годами дружили и работали бок о бок. Я получу для короля информацию. Для чего, по-твоему, меня вызвали в столицу? — напираю я и давлю своей силой. Лгу, конечно. Чувствую, что вырвали сюда, чтобы засунуть в ещё большую ж... большие проблемы.

Когда солдат сдаётся и провожает меня в темницу, где держат Геральта, я стискиваю челюсти и давлю свою ярость. Все обвинения Геральта ничуть не отличаются от обвинений Айрона. Предательство короля, истинных ценностей драконов. Иными словами, полный бред.

С тех пор как Ортедес стал близок к королю, совет его и он сам стали творить беспредел, а Его Величество будто стал одержимым своим местом и властью.

Лязг металлических задвижек заставляет меня поморщиться, а вот Геральт сидит, как и прежде, откинувшись головой на стену, и смотрит перед собой. Даже на моё появление не реагирует. Лишь переводит потерянный взгляд. Я знаю, с чем связано его состояние, я потому пришёл сюда, чтобы он встал и начал бороться.

— Мне сказали, что ты не желаешь говорить? — произношу громко и довольно грубо. Делаю несколько шагов вглубь темницы, и Геральт склоняет голову набок.

— Точнее, повторять то, что от меня хотят услышать. Зачем ты здесь? Я решил, что Ортедес уже всё решил.

— Чтобы узнать у тебя кое-что для моего короля — также громко произношу, а затем разворачиваюсь к солдату и киваю ему на выход. Он тут же лихорадочно кивает и, закрыв темницу, с тем же мерзким лязганьем, удаляется. Чтобы здесь не происходило я всё ещё генерал и сильный дракон. Их обязанность мне подчиняться.

— Вернусь через две минуты — бросает он.

Я глубоко вдыхаю и принимаюсь осматриваться. Тускло, сыро и холодно.

Перевожу взгляд на Геральта, который смотрит на меня так, словно мечтает разорвать, но при этом не испытывает ни малейшего желания шевелиться. Его скулы и шея покрыты чешуёй, но глаза по-прежнему остаются нормальными.

— Я её видел — произношу я, и он зло прищуривается, а затем резко выпрямляется — Она пришла в себя и чувствует себя хорошо. Решил, что тебе нужно это знать.

— Это какая-то уловка? Ты теперь потребуешь мне подтвердить обвинения против Айрона и признать свои, а потом пообещаешь, что мне позволят её увидеть?

Качаю головой и тяжело вздыхаю.

Я вообще чудом увидел его пару, когда мне перевязывали рану, но говорить с ней самому или даже попытаться выбить такую возможность, я не смогу, даже если буду иметь огромное желание.

— Её обвиняют в том, что она тебя опаила. Собираются наказать — едва слышно произношу, но точно знаю, что Геральт услышит. Он медленно поднимается и в два шага сокращает между нами расстояние.

— Зачем рассказываешь?

— Потому что меня вырвали из пекла противостояния с орками, где я не сдох за прошедшие месяцы. Наверняка нашли новый способ добить.

— Пока твой род и его глава верен королю и несут в себе пользу тебя просто так не убрать. — произносит Геральт, и чешуя пропадает, зато вместо этого глаза вспыхивают, а на виске начинает пульсировать вена — Ты должен её спасти. Помоги ей покинуть Эльмор.

— Ты в своём уме? — усмехаюсь я — Каким образом я могу вытащить её? Радуся, что я принёс тебе новость о том, что она выжила. Соберись. Это ты из нас двоих здоров и полон сил и имеешь зверя, может, забыл, что меня не списали в утиль после ранения только благодаря вам с Айроном?