Будни полицейского переводчика

Будни полицейского переводчика

В трудные кризисные времена мне довелось быть переводчиком в полиции. В большинстве стран мира (и Кипр не является исключением) при задержании иностранца государство обязано предоставить переводчика, который владеет его родным языком и языком страны, где произошел инцидент. Когда мне впервые предложили эту подработку, я отказалась. Возникла ассоциация вроде сотрудничества с полицаями, как в фильмах про войну.

Но когда кризис совсем прижал, пришлось умерить свою щепетильность.

До кризиса переводчику за час работы в полиции платили 17 евро, в суде - 30. В кризис квоты урезали на 30% но даже 12 евро в час  в полиции (и, соответственно, 20 евро в час - в суде) были очень хорошими деньгами по тем временам…

Перевод показаний и подписание документов занимали не меньше 2 часов, неполные часы округлялись до полных в пользу переводчика.

Надо сказать, как только дела у меня наладились, я перестала ездить в полицию. В какой-то момент я исчерпала свой лимит "стороннего наблюдателя"  маленьких человеческих трагедий и поняла, что не могу и не хочу больше все это видеть. 

Начнем с того, что полицейский участок - не самое приятное место для молодой (или даже не очень) леди.

Во вторых, shit happens никак не с “9 до 5”, а в самое разное время, чаще всего - по ночам, нередко - по выходным, в праздники. Особенно ДТП, пьяные драки, семейные разборки.

Мне приходилось ездить в деревни в горах по ночной трассе, концентрироваться и работать 3-4 часа и больше, и на рассвете возвращаться домой со слезящимися глазами и квадратной головой от недосыпа и распирающих эмоций…

За 2-3 года, что я занималась переводами в полиции, бывало всякое. Случаи домашнего насилия, бракоразводные дела, криминальные разборки, наркоманы-домушники…

Врезались в память три истории. 

Надежда

Я приехала по вызову в Отдел расследований криминальных преступлений. Было около полуночи в ночь на понедельник. В кабинете следователя сидела коротковолосая полноватая женщина лет 55-60 (приблизительно возраста моей мамы, отметила я про себя).

Она сидела, опустив голову, и курила без остановки, пока полицейские вводили меня в курс дела.

Состав преступления: украинка Надежда находилась на Кипре нелегально. Чем занималась и на какие средства жила все эти годы - не признается. Скорее всего, убирала дома или подрабатывала посудомойкой где-то в ресторане, а может, ухаживала за стариком. Туристическая виза, по которой она въехала в страну, просрочена 8 лет назад.

Мы перешли к делу, я сказала ей о ее правах, она лишь устало кивнула, не поднимая головы. Перешли к допросу. Я переводила ей вопросы следователя, и ему - ее ответы, мы записали ее показания (он по-гречески, я - по-русски), я дала ей их, чтобы она прочитала, перед тем, как подписывать. Она снова лишь устало махнула рукой, подписав, не глядя, и избегая встречаться взглядом с кем-либо из нас .

Дело было почти закончено, я жутко хотела на волю, на свежий воздух - они напару со следователем курили без остановки, я мечтала о том, чтобы поскорее убраться отсюда, принять душ, смыть с себя запах дыма и несчастья, которым, кажется, пропитаны стены этого здания, и рухнуть спать, а наутро забыть, как страшный сон.

В коридоре раздался шум и крики: привезли кого-то еще. Следователь вышел посмотреть, что происходит.

Надежда впервые взглянула на меня.

-       Вы не знаете, если я поменяю паспорт, я смогу вернуться? Или у меня будет “черный лист”?

-       Не знаю, к сожалению. - У меня чуть было не вырвалось “погуглите”, но взглянув на ее натруженные руки с сухой растрескавшейся кожей я подумала, что она вряд ли знает, что такое интернет.

-       Мне обязательно нужно вернуться. У меня тут работа и 400 евро чистыми

-       Понимаю, - я не знала, как отделаться от этого разговора

-       А в Украине - дочка с больным ребенком…

-       А что с ребенком? - почти машинально спросила я

-   ДЦП. Родовая травма. Ей пришлось уйти с работы, чтобы ухаживать за сыном, ему нужен круглосуточный уход. Ему уже 12, он не сидит, не ходит, ему нужно менять памперсы, кормить с ложечки, делать массаж…

-       Беда какая…

-       Да, через два года она родила второго - муж очень хотел, говорит, Павлик больной родился, надо нам и здорового ребеночка. Родилась Вита. С деньгами стало совсем плохо. Муж уехал на заработки в Россию, в Белгород, у него там родственники. Поначалу что-то присылал, потом все реже и реже, потом совсем пропал… Через год узнали, что познакомился там с женщиной, семья у него новая..

-       А как же алименты?

Надежда посмотрела на меня с усмешкой

-    Та какие алименты, о чем речь… Кто его там найдет… Вот и осталась моя доченька в 26 лет с двумя детками на руках, один тяжело больной, и сам не живет, и ей жизни нет.

Я опустила глаза, не зная, что на это сказать. Ужасная ситуация