Будь моей. Навсегда

Пролог

– Ник, зачем мы здесь? – я оглядываю зал дорогущего ресторана, куда вхожу под руку со своим женихом.

– Сюрприз, детка, – улыбается он, демонстрируя идеальные белоснежные зубы. – Этот день ты запомнишь.

Я напрягаюсь. Сюрпризы не люблю. Но разве что-то плохое может случиться в таком месте? Ник ведет меня вглубь зала к столику, за которым сидят его родители. Еще два столика заняты только его друзьями.

– А вот и мы, – объявляет радостно. Здороваюсь, старательно держу улыбку. Родители Ника не очень меня жалуют, но хотят, чтобы их сын был счастлив, поэтому нашим отношениям не препятствуют.

– Дорогой мой, – его мать дожидается, когда мы сядем, – по какому поводу мы тут собрались?

– По очень важному, – Ник поднимает руку и подзывает официанта. Шепчет ему что-то, тот кивает и уходит. А буквально пару минут спустя приносят огромный букет белоснежных роз и шампанское.

Ник встает со стула и театрально опускается на одно колено, достает из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку с логотипом. Сглатываю. Я уже понимаю, что он хочет сделать.

– Дорогие родители, я пригласил вас сюда не просто так. Есть повод, – поворачивается ко мне и говорит: – Дарина, любимая моя, мы уже два года вместе и я понял, что хочу провести с тобой всю жизнь...

А у меня от этих слов брови выгибаются от удивления. Смотрю на своего парня во все глаза, на щеках вспыхивает румянец. Этого не может быть!

– ...и предлагаю тебе стать моей женой, – заканчивает он, и открывает коробочку. – Ты же скажешь мне «да»? – вопрос звучит с нажимом.

Я должна радоваться. Должна же? Но отчего-то чувствую смятение. Оглядываюсь по сторонам и встречаюсь взглядом с ухоженной брюнеткой. У этой красавицы имя под стать – Аэлита. Зачем она здесь? Мы друг друга терпеть не можем! Она постоянно шпыняет меня с милой улыбочкой. Настоящая кобра – красивая и смертоносная. Все были уверены, что Ник будет с ней, но он выбрал меня. Лита не смущается, смотрит с вызовом, будто даже победно. Радуется, что Ник делает предложение сопернице? Что-то в сердце отдает тревогой.

Перевожу взгляд на Ника. Он все еще улыбается, терпеливо ждет моего ответа. Но по глазам вижу – недоволен заминкой. Натягиваю робкую улыбку и киваю. Голос вдруг почему-то пропал. Тишина взрывается аплодисментами, когда Ник надевает мне на палец шикарное кольцо с огромным бриллиантом. А мне кажется, будто булыжник к руке привязали.

Поднимается сам и поднимает меня, берет из рук официанта букет и дарит мне. Тяжелый какой. Обхватывает за талию и накрывает мои губы своими. Наш поцелуй фотографируют. Что приводит меня буквально в панику. Сейчас полетят по всем соцсетям фото, как Никита Любавин сделал предложение безродной замарашке Дарине.

Нас начинают поздравлять. А я с трудом сдерживаю слезы. Пусть думают, что это от счастья. Ник ведь знал, что я не хочу такого внимания, но опять сделал все по-своему. Выдерживаю еще минут десять.

– Извините, – произношу дрожащим голосом, когда нервы сдают. – Мне нужно отойти.

Хватаю маленький клатч и буквально сбегаю в туалет. Тут тихо и прохладно. Кидаю сумочку на мраморную столешницу и опираюсь о нее ладонями. Дышу, стараясь успокоиться. Телефон жужжит, приходят какие-то фото. Думаю, что это фотки помолвки, и открываю.

– Боже, – зажимаю рот ладонью. Слезы брызгают из глаз.

На фото Ник и... Лита. Фотки свежие. Так он был одет вчера. Меня начинает потряхивать от откровенных кадров. На них мой жених во всех позах имеет Литу. Оба довольные. Фото все приходят и приходят. Потом запускается видео. Недвусмысленные стоны оглашают туалет. Роняю телефон.

– А, – всхлипываю. Этот взгляд! Вот почему она только что смотрела с триумфом. Вырываются рыдания. От боли сгибаюсь пополам. Хочется лечь на пол и сжаться в комочек. Сердце болит.

Дверь отворяется и сквозь шум в ушах и звуки секса слышу чеканный перестук каблучков.

– Что, Дариночка, как видео? А фотки? Шикарные, да? – Лита подходит ближе, упирается бедром в мрамор. На ней черное платье с принтом под змеиную кожу. Очень подходящий ей наряд! – Вижу, ты под впечатлением, – улыбается ядовитая гадина.

– Зачем? – выдыхаю рыданием. – Зачем?

– Просто так, – невозмутимо пожимает точеным плечиком. – Ник мой. Всегда будет моим. А ты так, временный эпизод. Ник весьма горяч, и жаловался мне, что ты ледышка. Замухрышка, которая должна быть ему благодарна, – подается вперед и хватает меня пальцами за скулы, – что вытащил тебя на вершину жизни. Вывел в люди. Да и черт бы с его свадьбой, мне он как муж не нужен. Но ты мне не нравишься. Личная неприязнь, – бросает мне в лицо ядовитые слова. – Ты вся такая чистенькая и невинная. Что, простишь его? Ляжешь под Ника, зная, что, возможно, час назад я объезжала его?

Резко разжимает пальцы и толкает меня. Не удерживаюсь на каблуках, шагаю назад и упираюсь спиной в стену. Я в почти белом платье с легким серебристым оттенком, Лита, как и полагается, в черном. Самоуверенная. Держится нагло. Улыбается, уверенная в своей полной победе.

Да, ей удалось испортить все. Я унижена и оскорблена.

– Все знали, – продолжает Лита.

– Ник тебя не простит, – шепчу. Слезы застилают глаза.

– Перебесится, – отмахивается. – Найдет другую дурочку. А теперь пошла вон отсюда! – рявкает.

Глава 1

Вадим

Светская тусовка в гольф-клубе. Оглядываю присутствующих скучающим взглядом. В основной массе – знакомые лица. Бизнесмены, политики, их жены, любовницы и дети от тех и других.

– Скучаешь, Вадим? – рядом встает давний друг и соратник.

– А ты будто нет? – хмыкаю, не поворачивая к нему головы. – Можно подумать, ты в восторге.

– Ты просто старый брюзга, – хохочет Алекс. – Вон там, – кивает направо к столикам, – смотри. Прям стайка райских птичек.

Все-таки перевожу на него взгляд. Ухмыляюсь. Кажется, друг решил поохотиться.

– Когда очередная птичка попытается впиться в тебя когтями и задолбать клювом – не жалуйся.

– Да понял я, что ты сегодня включил зануду.

Алекс, сунув руки в карманы брюк, перекатывается с пятки на носок. Глаз не сводит с девиц. Ловит взгляд одной из них. Подмигивает. И через пару мгновений вся стайка уже косится в нашу сторону. Ужимки, надувание накачанных губок, томные взгляды. Здесь простых нет. Подцепить любого мужика – считай, джек-пот сорвать.

– Ну, удачи, – хлопаю друга по плечу и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Делаю буквально пару шагов и застываю. Взглядом цепляю девушку. Растерянность. Вот что явно читается в позе девушки. Оглядывается по сторонам, будто ищет кого-то. Явно здесь первый раз.

Делаю еще несколько шагов. Чем-то цепляет меня незнакомка. Наверное, цветом волос. А еще какой-то растерянностью. Ранимостью даже. Это легко считывается. Как и чувствую, что это не игра. Хм, может, подойти?

Хорошенькая. Золотисто-рыжие волосы. Белоснежная кожа. Фигурка тоненькая. Но везде, где надо, вполне приятно глазу. Цвет глаз я с это расстояния не вижу. Интересно, а веснушки у нее есть? У рыжих всегда веснушки. Хочется узнать, и я уже делают шаг к прекрасному видению...

Как к ней едва ли не бегом подлетает пацан. Этого знаю. Сынок Любавина. О-очень интересно.

Девушка облегченно выдыхает и улыбается. Мажорик хватает ее под локоток и ведет к столикам. Следую за ними, не отрывая взгляда от красотки. На ней летнее зеленое платье. Довольно скромное. Туфли без каблуков. Хм, догадалась, что каблуки в траву будут проваливаться и тогда будет похожа на цаплю, пытаясь их выдернуть?

Волосы стянуты в пучок на затылке, открывая стройную тонкую шею. А походка у нее такая, что глаз не отвести. Мягко покачивает бедрами. Не пошло, но очень соблазнительно. Природная грация. Такими рождаются.

У мажорика неожиданно хороший вкус. Парочка подходит к столикам. Девушка берет стакан сока. В удивлении вскидываю бровь. Интересный выбор.

Тоже подхожу к столикам и беру воду. Мажорик замечает меня.

– Вадим Данилович, – улыбается натянуто, – добрый день.

Протягивает руку для пожатия.

– Добрый, – киваю, игнорируя его руку.

Быстро опускает ее, делает вид, что все в порядке.

У меня нет желания с ним разговаривать. У меня дела с его отцом, который тоже где-то тут. Еще бы он отказался посетить мероприятие, организованное его женой.

Смотрю только на девушку. Благо мои глаза скрыты стеклами очков.

Красивая. Даже слишком. А глаза у нее темно-голубые. Сейчас от испуга широко распахнутые. Яркие пухлые губы чуть приоткрыты. И едва заметные веснушки. Всего несколько штук на точеном носике. Усмехаюсь, вновь отпиваю воды.

Вот мажорик вскидывает руку и машет, привлекая чье-то внимание. И рядом с нами оказываются его родители.

– Вадим Данилович, – радушно улыбается Любавин-страший, – очень рад вас видеть.

Протягивает руку, которую я пожимаю.

– Я просто счастлива, что вы пришли, – улыбается Элла Любавина. – Что смогли выкроить время в своем плотном графике.

– Я также распорядился перевести крупную сумму в ваш фонд, – говорю спокойно.

А сам думаю, не треснут ли у нее щеки. Любавин затеялся податься в политику, жена фонд благотворительный завела. Очки набирают. Фонд я пробил. Там все четко. Иначе бы денег не дал.

– О, благодарю, Вадим Данилович, – практически в восторге произносит Элла. – Уверяю вас, каждый рубль пойдет по назначению, – быстро добавляет. Знает, что я могу спросить строго.

– Я в этом абсолютно уверен, – отвечаю любезностью.

– Ой, – спохватывается Элла, – позвольте представить невесту сына. Дарина.

– Д-добрый день, – здоровается девушка, чуть запнувшись. Тут же заливается краской. Опускает взгляд.

Дарина, значит. Ей подходит.

Интересно, и где таких еще встретить можно?

Жмется к мажорику, цепляется за него. Явно чувствует себя не в своей тарелке.

Хм, невеста. Надо же. И хоть зашла мне очень, я принципиально не путаюсь с занятыми. Хоть с замужними, хоть туда собирающимися.

– Прошу простить, – но тон у меня совершенно не извиняющийся. – Дела.

– Конечно-конечно, – кивает Любавин. – Очень рады. Очень-очень рады.

Глава 2

Дарина

– Ник, ты уверен, что это хорошая идея? – спрашиваю своего парня.

– Это отличная идея, – улыбается он.

Обнимает меня за талию, крепко прижимая к себе. Целует в шею. И у меня сразу же слабеют колени. Оплетаю руками его шею, чтобы удержаться.

– Ты же пойдешь, да, Дарин? – продолжает тоном соблазнителя. – Не хочу быть один на этом скучном мероприятии.

Смотрит мне в глаза. Разве я могу ему отказать? Нет. Хотя не люблю эти тусовки. Я не из этого мира. Простая девчонка, понравившаяся крутому парню. Думала, что просто играет. Притворяется. Что ему скучно. Но Ник смог переубедить меня.

– Почему скучном? – улыбаюсь, разглядывая любимые черты лица. – Это благотворительное мероприятие. Все сливки нашего города соберутся.

– Да плевать мне на них, – резко бросает Ник. Его ладони скользят ниже, уже сжимая бедра. – Потусим там пару часиков и свалим. Мне надо там быть. Пиар и все такое.

– Хорошо, – выдыхаю.

В голове плывет туман. Смотрю в голубые глаза Ника и вижу там вспыхивающую страсть. Наклоняется и целует меня так, что просто улетаю.

– Ты моя сладкая конфетка, – шепчет на ухо. – И я тебя съем! – рычит.

Я взвизгиваю, когда подхватывает меня на руки. Смеюсь. В сердце столько счастья, что его не омрачают мелкие неурядицы.

Ник уносит меня в спальню. Там огромная кровать, заправленная шелковыми простынями. Аккуратно опускает и нависает сверху.

– Конфетка, – смеется. – Леденец!

Накрываем мои губы жарким поцелуем, а я теряю себя в ощущениях. А спустя время мы лежим в обнимку, и его пальцы рисуют узоры на моей спине.

– Ну так что, уговорил? – спрашивает.

– Не знаю, – меня терзали сомнения. – Я совершенно не представляю, что надевать на такие мероприятия.

– У мамы спроси, – беспечно отмахивается Ник. – Она же знает.

Ага, спроси у мамы.

Едва сдерживаю тяжелый вздох. К маме Ника я обращусь только в крайнем случае. Нет, она, конечно, подскажет, но... Как уже не раз бывало – даст себя в полной мере ощутить деревенской простушкой. У нее это прекрасно получается – донести даже безобидными фразами, какая я простушка.

Я должна соответствовать статусу Любавиных. И раз уж Ник выбрал меня...

Нет, она ни разу не сказала прямо, что ее сын сделал ошибку. Но я порой ловила себя на мысли, что Элла терпит меня только потому, что это полезно для имиджа. Я даже пыталась об этом сказать Нику, но он только посмеялся. Сказал, что мне это только кажется. А его родители просто любят своего сына и желают ему счастья.

Все так, но...

Не знаю. Каждый раз, если нужно обратиться к Элле, я чувствую себя беспородной подобрашкой, отвлекающей королеву от важных дел.

Элла. И никакого отчества.

– Даринчик, – Ник целует меня в шею. – Ты же моя девушка. А мой отец стремится в политику. Ну как это будет выглядеть, если я буду прятать тебя? Ты же взрослая девочка и понимать должна такие вещи.

– Я понимаю, – отвечаю тихо.

– Ну вот и умничка.

Ник доволен. А я... Наверное, он прав.

Да, он все же прав. Я не могу игнорировать мероприятия только потому, что чувствую себя на них не в своей тарелке.

Любавины семья известная. Отец бизнесмен, мать – меценат и благотворитель, Ник тоже работает на отца и помогает матери. И как бы мне ни не нравилось чужое внимание, нужно взять себя в руки.

До благотворительной акции есть еще несколько дней. Нужно всего лишь выбрать платье. Такое, чтобы Элла не закатила глаза.

Не знаю почему, но я очень не хочу туда идти. Интуиция буквально кричит, что лучше остаться дома. Ник на все мои путаные объяснения сказал, что я маленькая трусишка.

Но в день мероприятия мне почти физически плохо. Страшно. Там будет толпа народу. Сплошные бизнесмены и их жены или пассии. Знаменитости и политики. Но Ник категорически против, чтобы я осталась дома.

– Даринчик, ты красотка, – улыбнулся Ник, когда я собралась. – Все мне будут завидовать.

– Не шути так, – произношу испуганно. – Я не хочу, чтобы на меня пялились.

– Скромняшка моя, – довольно улыбается Ник. – Все. Время. Погнали.

Мы спускаемся в подземный паркинг, где нам фарами мигает хищная тачка, похожая на стрелу. Ник любит скорость. А я побаиваюсь. Да, я трусишка. Но когда-нибудь наберусь смелости. Но только на специальной трассе.

Едем за город. И чем ближе гольф-клуб, тем сильнее в груди бьется сердце. От волнения во рту все пересохло.

На парковке уже полно самых крутых машин. Очень много телохранителей. Мамочки! Моя паника достигла пика.

– Идем, – голос Ника звучит как сквозь вату. – Дарин, не стоит так волноваться.

Ему говорить легко. Он с рождения в этой среде. А я... Еще даже года не прошло, как мы встречаемся. Мы из совершенно разных слоев общества. Так что у меня почти сказка про Золушку.

Глава 3

Дарина

Ник ведет меня на площадку. Мы присоединяемся к танцующим. Вижу, как призывно улыбается какому-то мужчине Лита. Полное имя брюнетки – Аэлита. Она одна из компании Ника. Дочь очень богатых родителей. Красивая, ухоженная девица. Смертоносная хищница. На ней стильное синее платье, обтягивающее стройную фигуру как вторая кожа.

Замечает меня. Быстрый взгляд и тут же презрительно поджимает губы. Еще секунда и на ее губах мягкая улыбка.

С компанией Ника мне сегодня посчастливилось еще не встретиться. Но Лита здесь. Да и кто бы посмел не пригласить ее родителей, а значит, и ее?

Сосредоточиваюсь на танце. Нужно выкинуть Литу из головы. Местная звезда меня не любит из-за моего происхождения. Слово-то какое! Происхождение! Будто все здесь аристократия в надцатом колене. Но я никак не вписываюсь в компанию мажоров – это правда. И Лита и ее подпевалы постоянно меня шпыняют этим. Не в лоб, а исподтишка.

– Когда можно будет уйти? – тихо спрашиваю у Ника.

– Зачем? – недоумевает он. – Все самое интересное только начнется. Дарин, на таких мероприятиях завязываются деловые связи, – говорит наставительно, будто глупой. – Маме удалось собрать высший свет нашего города. А у тебя теперь есть шанс завязать наконец-то полезные знакомства и сменить работу.

Молчу. Не хочется фальшиво улыбаться и втираться в доверие. Все внутри против этого.

Мелодия сменяется. Опять вижу Литу, цепляющуюся за мужчину сильно старше нее. Любавины-старшие тоже вышли потанцевать.

Замечаю, что уже зажглись огни подсветки. Надо же, уже вечер, сумерки. Все, как показывают в фильмах. Вечеринка для богатых и очень богатых. Дизайнерская подсветка, много цветов, вышколенные официанты, изысканная кухня.

А я что здесь делаю?

Стараюсь расслабиться. Глубоко вдыхаю аромат парфюма Ника.

Вдруг он напрягается. Будто каменеет и останавливается.

– Могу я пригласить твою невесту на один танец? – вроде как спрашивает Стальнов. Но я ясно слышу в его голосе нотки приказа.

– Да, конечно, – Ник улыбается.

А я, широко распахнув глаза, перевожу взгляд со своего парня на этого опасного мужчину. Кажется, дрожать начинаю, столкнувшись взглядом со Стальновым. Цвет радужки его глаз темно-серый, стальной. Как холодные зимние воды. Я чувствую, что могу утонуть в этой ледяной глубине.

– Дарина, вы позволите? – опять вопрос не вопрос.

Снова сморю на Ника в шоке. Я не хочу! Я боюсь! Этот Стальнов пугает меня до слабеющих коленок. Меня язык не слушается. А Ник улыбается и подталкивает меня в руки этого мужчины.

Вкладываю дрожащие пальцы в сильную ладонь. Вторую руку кладу на плечо Стальнову. Он высокий. Мой взгляд упирается в четкий подбородок с легкой щетиной.

Тяжелая горячая рука падает мне на талию. Обжигая сквозь платье и понуждая встать ближе. Сразу окутывает жар, исходящий от крупного тренированного тела. И парфюм Стальнова проникает, кажется, в каждую клеточку моего тела.

Аромат терпкий, пряный, и в то же время будто холодный, цитрусовый. Едва уловимый, но мне почему-то хочется вдохнуть его полной грудью.

– Извините, я не очень хорошо танцую, – тихо произношу чистую правду.

– В танце главное – партнер, – камнем падают слова, – Дарина.

Произносит мое имя чуть с рокотом. И у меня мурашки по спине бегут от этого. От глубокого голоса Стальнова.

– У вас красивое и необычное имя, – произносит светским тоном.

– Так родители назвали, – отвечаю просто.

И на твердых четких губах Стальнова появляется едва заметная улыбка.

Он держит меня ровно так, как предписывают приличия. А я... У меня в душе полный раздрай. Под его ладонью кожа просто горит. Под моими пальцами не плечо, а будто живая сталь. Ощущаю твердые мышцы. И кончики пальцев покалывает, так хочется погладить.

Дурацкий и неуместный порыв. Запинаюсь от неожиданности такой мысли. И на мгновение хватка на моей талии становится просто стальной. На доли секунд меня прижимают к литой груги. И жар прокатывается по телу.

Один удар сердца и меня отпускают.

– П-простите, – мямлю. Я чуть не упала. Стальнов среагировал молниеносно.

– К вашим услугам, – ухмыляется.

Больше не было произнесено ни слова. Минуты танца мне показались бесконечностью. Наконец, красивая мелодия заканчивается. Вызывая во мне чувство... сожаления?

– Спасибо за танец, – ровный тон без тени эмоций.

Стальнов берет меня под локоть и отводит к Нику.

– Возвращаю вашу невесту, – произносит холодно и, чеканя шаг, уходит.

А я едва не падаю от облегчения. От напряжения все мышцы свело.

– Мы можем вернуться за столик? – спрашиваю, и голос почему-то дрожит. – Пить хочу.

– Идем.

Ник тянет меня, а я едва переставляю ватные ноги. Непроизвольно бросаю взгляд на соседний столик. И отмечаю, что Стальнова и его друга там нет.

Глава 4

Вадим

– Ты куда? – подается вперед Алекс, видя, что я встаю.

– А ты в матроны записался? – спрашиваю со смешком. – Решил блюсти мой моральный облик?

– Пф, – фыркает друг. – Нужен мне твой моральный облик. Главное – не теряй деловую хватку. А до девок мне дела нет.

Берет со стола бокал и уже кому-то салютует. Алекс любит расточать улыбки и обещания, которые не собирается выполнять. Но и я ему не блюститель морального облика.

Я иду на специально сооруженную площадку для танцев. Чуть вдали танцует рыжик со своим недоумком. Дарина двигается немного неуверенно, но все равно грациознее многих. Девочка просто зажата. Чувствует себя здесь неуверенно.

Мелодия начинает стихать и я подхожу к Любавиным.

– Элла, вы позволите? – чуть улыбаюсь.

– Почту за честь, – растягивает губы в оскале. Ее муж тоже не имеет ничего против.

Элла формально хозяйка сегодняшнего вечера. Так что ничего странно в нашем танце нет. Но для меня это всего лишь маневр. Единственная девушка, заинтересовавшая меня среди всего разнообразия – это Дарина.

Вон она танцует со своим женихом. Нежно улыбается ему.

Элла что-то болтает, не затыкаясь. Коротко отвечаю, сам же сосредоточен на другой паре. Наконец, и эта мелодия заканчивается. Возвращаю Эллу ее мужу. Теперь не будет выглядеть неприлично танец с Дариной.

Подхожу к парочке и смотрю в глаза Никите Любовину. Мажорик обыкновенный. Пока никак себя не проявил, кроме стандартного образа жизни.

– Могу я пригласить твою невесту на один танец?

Спрашиваю чисто формально. Мне отказать он не посмеет. И это еще один минус к его характеристике. Мог бы и запретить. Но у пацана нет характера, а есть желание угодить, чтобы получить потом побольше. Связи. Услугу. Инвестиции.

– Да, конечно, – лыбится он.

– Дарина, вы позволите? – обращаюсь к девушке.

В голубых глазах мелькает испуг. Дарина наверняка уже в курсе, кто я. Но в бездонных голубых озерах я не вижу и толики интереса. И это добавляет интереса уже мне. Какая неискушенная малышка.

Робко вкладывает свои пальчики в мои. Чувствую, как они мелко подрагивают. Чувствую, что Дарина боится меня. Вот только – почему?

Увожу ее к танцующим. Кладу руку на талию. Приятно ощущать такую изящную красоту в своих руках. И духи. У нее духи такие же изящные, как и она сама. Ничего сладко-удушающего. Едва уловимый нежный аромат.

– Извините, я не очень хорошо танцую, – тихо шепчет, не поднимая на меня взгляда.

Робкий огонек.

– В танце главное – партнер, Дарина.

Ее имя приятно произносить.

– У вас красивое и необычное имя, – делаю комплимент. Обычно девушкам этого достаточно, чтобы продолжить разговор. Только не ей.

– Так родители назвали, – простой ответ. И все.

Молчаливая какая у меня в этом танце партнерша. Ну что ж. Может, так даже и лучше. Просто веду ее в танце, не нарушая приличий. А хочется прижать это тонкое тело к себе чуть крепче. И будто кто-то читает мои мысли. Дарина запинается.

Реакция следует незамедлительно. На мгновение прижимаю ее к себе, не давая упасть. Доли секунды и отпускаю.

– П-простите, – робко извиняется.

– К вашим услугам, – и это правда.

Этого огонек притягивает нежностью и неискушенностью. Я успел ее хорошенько разглядеть за время танца. Чистые черты лица. Минимальный макияж. Едва заметные веснушки, к которым хочется прикоснуться до зуда на кончиках пальцев.

Так и подмывает кое-что поверить. Если я ей предложу уехать со мной – согласится или нет? Если да, то перейдет в разряд охотниц. Разочаровываться в этой красавице не хочется. Поэтому возвращаю ее мажорику.

Ухожу с танцпола, направляясь в темноту ночи. На этом можно считать вечер завершенным. Направляюсь к парковке.

– Сваливаешь? – меня догоняет друг. – Ну, как тебе огонечек? Хорошенькая, да? – сыплет вопросами.

– Ты о ком? – спрашиваю, сделав вид, что намека не понял.

– Да ладно, – Алекс шагает рядом. – Я про ту красотку, которую ты на танец пригласил. Девушка сына Любавина. Тоже ее отметил. Не из местных явно.

Никак не комментирую. То, что она не из этой тусовки, это Алекс отметил верно. Иначе бы реагировала по-другому. Явно залетная птичка.

– Ты своих где растерял? – перевожу тему.

Алекс только отмахивается. Понятно. Наскучили.

– Расхотелось, – пожимает широкими плечами. – Лучше Надин звякну. Она хоть правила игры понимает.

И это тоже никак не комментирую.

– А малышка хороша, – опять лыбится Алекс.

Есть желание высказаться, чтобы отвалил, но снова молчу. Это только вызовет еще больший интерес. Не стоит больше пугать Дарину, чем она уже напугана.

Девушка на самом деле чистейший бриллиант. Впрочем, уверен, что это скоро пройдет. Если не приспособится – ее пережуют и выплюнут. Ну а приспособится – станет такой же. Неинтересной. Одной из... С накачанными губами, острыми скулами и увеличенными буферами.

Глава 5

Дарина

– Детка, ты выглядишь отпадно в этом платье, – жадный взгляд Ника скользит по моей фигуре.

Я вижу наше отражение в зеркале. Он отводит в сторону мои волосы, которые я завила в локоны, и целует в шею.

– Ник, мы опоздаем, – мягко улыбаюсь и делаю шаг в сторону, ускользая от прикосновений.

В последнее время я не могу расслабиться. От каждого прикосновения жениха едва ли не передергивает.

Люблю ли я Никиту? Конечно, да. Это просто нервы и стресс. Шутка ли, открыть собственный ночной клуб! Наверное, я бы меньше волновалась, если была бы просто его девушкой. А так...

Огромная часть работы была на мне. Концепт. Дизайн. Еще тысяча и одна мелочь. Пиарщик-многостаночник.

На мне короткое платье из серебристой «чешуи». Долго сомневалась, стоит ли его надевать, а потом решила – да какого черта?

Я столько времени и сил вложила в этот проект! Имею право!

Все это время я по капле изживала из себя этот комплекс подобрашки, который охотно поддерживали Элла и Лита.

Да, у моей семьи нет денег и связей. Родители простые люди. Но мама и папа очень гордятся мной.

Я сама поступила в нашу бизнес-школу, как называют универ для богатеньких, я дипломированный управленец, прошла кучу курсов и все свои знания вложила в мечту Ника.

Открыть клуб несложно при наличии денег. Вывести его в ТОП, сделать популярным местом, куда все будут стремиться попасть – эта задачу куда сложнее.

– Конфетка, все будет ок, – беззаботно улыбается Ник. – Отличный вышел клубешник. Народ жаждет тусануть.

Этому народу лишь бы тусануть. Я даже не сразу смогу припомнить, кто в этой компании чем занимается. Нет, есть те, кто работает в фирмах родителей, а есть те, кто, кажется, вообще не знает такого слова – работа.

– Столько поработали, наконец-то оттянемся, – заявляет Ник.

Улыбаюсь. Просто улыбаюсь. Все пары проходят через кризисы в отношениях. Так говорят психологи. А у нас последние дни были очень нелегкими.

«У тебя были» – ехидно высказывается внутренний голос.

«А у Никиты все было гораздо проще»

Так, Дарина, спокойно. Сегодня уже открытие, потом будет легче.

Так я думала, так себя успокаивала. Но легче не стало. Да, клуб открылся. Всякие светские львицы местного разлива, блогеры.

Вон Лита блистает, позируя для фото. И все поздравляют Ника. А я будто приложение. Как будто я ничего не делала.

– Конфетка, все в восторге, – Ник прижимает меня к своему боку. – Смотри, какая туса.

– Ник! – взвизгнув, у него на шее виснет Лита. Я едва успеваю отскочить.

У нас с этой брюнеткой противостояние. Полный игнор.

– Поздравляю! – позволяет себе быстрый поцелуй в губы.

Едва не скриплю зубами. Хочется ухватить ее за волосы и оторвать от Ника.

– Ты такой молодец! – заявляет. – Уверена, это будет самое модное место в городе! Мне уже нравится!

Еще один чмок и снова уносится на танцпол. Остальные из компании ведут себя не столь вызывающе.

– Мог бы сказать, что это не только твоя заслуга, – шиплю, старательно натягивая оскал улыбки.

– Малышка, ну не дуйся, – кажется, Ник не понимает моих претензий. – Не порти праздник. Ты слишком серьезная. Давай веселиться!

В итоге у меня веселиться вышло не очень. Персонал именно ко мне обращался то с одним вопросом, то с другим. Домой мы вернулись уже утром. Голова гудела, ноги тоже.

Ник свалился спать, счастливый и довольный.

А я прошла на кухню и направилась прямиком к кофемашине. Спустя пару минут по кухне поплыл аромат свежесваренного напитка. Взяв чашку, добавила молока и устроилась за барной стойкой, повернувшись к окну.

Я не ощущала триумфа. Наоборот, мне себя было жаль. В душе я надеялась на свою минуту славы, но все досталось Нику. Как-то мысли сами потекли в том направлении.

Я вдруг почувствовала, что будто заперта в клетке. Хотя, казалось бы, чего вдруг не хватает? Я люблю и любима. Живу будто в сказке – большая квартира с дизайнерским ремонтом, клининг, доставка, о быте не болит голова. Отучилась, сделала такой рывок в карьере.

Но я не чувствую себя счастливой. Кажется, что я кукла, в которую играют.

Наконец-то клуб открыт, а внутри у меня полное опустошение. Наверное, так и бывает. Или просто нужно попить что-то для укрепления нервов.

Нетронутый кофе продолжает остывать в белоснежной чашке. Этот сервиз выбирала я. Как и многое в квартире Ника. Он даже был рад, что я вью наше гнездышко. Уже все давно нас считают женихом и невестой.

Элла больше не поджимает губы презрительно. Я теперь – козырь их семьи. Вот, глядите, у нас в невестах девушка из самой простой и заурядной семьи.

А мне кажется, что я стала задыхаться в этих отношениях. Хотя кому рассказать – только посмеются. Подруги, не те, что из компании Ника, там у меня подруг нет, а те, что остались со студенческих времен, считают, что это от неопределенности. Считаться невестой и быть ею на самом деле – две большие разницы.

Глава 6

Дарина

Я напрягаюсь. Сюрпризы не люблю. Но разве что-то плохое может случиться в таком месте? Ник ведет вглубь зала к столику, за которым сидят его родители. Еще два столика заняты только его друзьями.

– А вот и мы, – объявляет радостно. Здороваюсь, старательно держу улыбку. Родители Ника не очень меня жалуют, но хотят, чтобы их сын был счастлив, поэтому нашим отношениям не препятствуют.

– Дорогой мой, – его мать дожидается, когда мы сядем, – по какому поводу мы тут собрались?

– По очень важному, – Ник поднимает руку и подзывает официанта. Шепчет ему что-то, тот кивает и уходит. А буквально пару минут спустя приносят огромный букет белоснежных роз и шампанское.

Ник встает со стула и театрально опускается на одно колено, достает из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку с логотипом. Сглатываю. Я уже понимаю, что он хочет сделать.

– Дорогие родители, я пригласил вас сюда не просто так. Есть повод, – поворачивается ко мне и говорит: – Дарина, любимая моя, мы уже два года вместе и я понял, что хочу провести с тобой всю жизнь...

А у меня от этих слов брови выгибаются от удивления. Смотрю на своего парня во все глаза, на щеках вспыхивает румянец. Этого не может быть!

– ...и предлагаю тебе стать моей женой, – заканчивает он, и открывает коробочку. – Ты же скажешь мне «да»? – вопрос звучит с нажимом.

Я должна радоваться. Должна же? Но отчего-то чувствую смятение. Оглядываюсь по сторонам и встречаюсь с взглядом с Аэлитой. Брюнетка самодовольно улыбается. Кажется, что даже предвкушающе. Зачем она здесь? Мы друг друга терпеть не можем! Она постоянно шпыняет меня с милой улыбочкой. Настоящая кобра – красивая и смертоносная. Все были уверены, что Ник будет с ней, но он выбрал меня. Лита не смущается, смотрит с вызовом, будто даже победно. Радуется, что Ник делает предложение сопернице? Что-то в сердце отдает тревогой.

Перевожу взгляд на Ника. Он все еще улыбается, терпеливо ждет моего ответа. Но по глазам вижу – недоволен заминкой. Натягиваю робкую улыбку и киваю. Голос вдруг почему-то пропал. Тишина взрывается аплодисментами, когда Ник надевает мне на палец шикарное кольцо с огромным бриллиантом. А мне кажется, будто булыжник к руке привязали.

Поднимается сам и поднимает меня, берет из рук официанта букет и дарит мне. Тяжелый какой. Обхватывает за талию и накрывает мои губы своими. Наш поцелуй фотографируют. Что приводит меня буквально в панику. Сейчас полетят по всем соцсетям фото, как Никита Любавин сделал предложение безродной замарашке Дарине.

Нас начинают поздравлять. А я с трудом сдерживаю слезы. Пусть думают, что это от счастья. Ник ведь знал, что я не хочу такого внимания, но опять сделал все по-своему. Выдерживаю еще минут десять.

– Извините, – произношу дрожащим голосом, когда нервы сдают. – Мне нужно отойти.

Хватаю маленький клатч и буквально сбегаю в туалет. Тут тихо и прохладно. Кидаю сумочку на мраморную столешницу и опираюсь о нее ладонями. Дышу, стараясь успокоиться. Телефон жужжит, приходят какие-то фото. Думаю, что это фотки помолвки, и открываю.

– Боже, – зажимаю рот ладонью. Слезы брызгают из глаз.

На фото Ник и... Лита. Фотки свежие. Так он был одет вчера. Меня начинает потряхивать от откровенных кадров. На них мой жених во всех позах имеет Литу. Оба довольные. Фото все приходят и приходят. Потом запускается видео. Недвусмысленные стоны оглашают туалет. Роняю телефон.

– А, – всхлипываю. Этот взгляд! Вот почему она только что смотрела с триумфом. Вырываются рыдания. От боли сгибаюсь пополам. Хочется лечь на пол и сжаться в комочек. Сердце болит.

Дверь отворяется и сквозь шум в ушах и звуки секса слышу чеканный перестук каблучков.

– Что, Дариночка, как видео? А фотки? Шикарные, да? – Лита подходит ближе, упирается бедром в мрамор. На ней черное платье с принтом под змеиную кожу. Очень подходящий ей наряд! – Вижу, ты под впечатлением, – улыбается ядовитая гадина.

– Зачем? – выдыхаю рыданием. – Зачем?

– Просто так, – невозмутимо пожимает точеным плечиком. – Ник мой. Всегда будет моим. А ты так, временный эпизод. Ник весьма горяч, и жаловался мне, что ты ледышка. Замухрышка, которая должна быть ему благодарна, – подается вперед и хватает меня пальцами за скулы, – что вытащил тебя на вершину жизни. Вывел в люди. Да и черт бы с его свадьбой, мне он как муж не нужен. Но ты мне не нравишься. Личная неприязнь, – бросает мне в лицо ядовитые слова. – Ты вся такая чистенькая и невинная. Что, простишь его? Ляжешь под Ника, зная, что, возможно, час назад я объезжала его?

Резко разжимает пальцы и толкает меня. Не удерживаюсь на каблуках, шагаю назад и упираюсь спиной в стену. Я в почти белом платье с легким серебристым оттенком, Лита, как и полагается, в черном. Самоуверенная. Держится нагло. Улыбается, уверенная в своей полной победе.

Да, ей удалось испортить все. Я унижена и оскорблена.

– Все знали, – продолжает Лита, и, злорадно усмехнувшись, добивает: – Кроме тебя.

– Ник тебя не простит, – шепчу. Слезы застилают глаза.

– Перебесится, – отмахивается. – Найдет другую дурочку. А теперь пошла вон отсюда! – рявкает.

И я вылетаю из туалета. Замечаю, как возле двери стоят ее подруженьки, которые никого к нам не пускали. Бегу через зал на выход.

Глава 7

Вадим

– Вадим Данилович, – зам, оставленный здесь директором завода, выходит встречать меня на крыльцо, – как мы рады вас видеть!

– Так уж и рады? – усмехаюсь, пожимая протянутую руку.

– Рады-рады! – откуда-то из-за спины слышу голос и оборачиваюсь. Мужчина в рабочей спецовке улыбается. – Не сомневайтесь!

– Теперь не сомневаюсь, – протягиваю и ему руку для пожатия. Это явно кто-то из цехов. Всех работников в лицо я просто не знаю. Рабочий спешит дальше, а мы проходим в административное здание.

Как домой вернулся. Оказывается – скучал.

Да и сейчас приехал, только чтобы лично проконтролировать металлоконструкции для нового проекта. Сложного. Дорогостоящего. Там расчеты по точности почти как для космической промышленности.

Но решения изящные. Дизайнерское бюро Екатерины Ястребовой хорошо поработало. Я был уверен, что она по всяким обоям и шторам, но нет.

Приятно вновь оказаться в своем кабинете, пусть теперь уже и бывшем.

– Вадим Данилович! – лучится Светлана. Она несколько лет проработала на меня, теперь помогает Виктору Дмитриевичу.

– Света, все хорошеешь, – делаю ей комплимент. – Ну давай обнимемся, что ты как не родная?

И секретарь обходит свой стол, чтобы попасть в мои объятия. Ценный сотрудник, знающий все досконально. Такие кадры на вес золота. В Москву бы забрал, да Светлана отказалась уезжать. Сказала, что тяжело семью перевозить, да и не хочется в шумный мегаполис.

– А в зале для совещаний все уже готово, – радостно сообщает, отойдя от меня на шаг. – Через полчаса все будут в сборе, – рапортует.

– Тогда мне пока кофейку. Как я люблю, – подмигиваю ей.

– Виктор Дмитриевич? – перевод взгляд на своего босса.

– Мне как обычно, – кивает.

Располагаемся в кабинете. Разговор вертится больше о жизни завода. Потом отправляемся в зал для совещаний.

Выслушиваю главного инженера, начальников цехов.

– Задача сложная, – ворчит наш главный инженер. Седой коренастый мужичок. Прямой, как рельс. Никогда не стесняется высказаться. За что и ценю. – Но опыт интересный. Я уж теперь не удивлюсь, если чего и для космодрома откатать нужно будет. Уверен – сможем.

– Давайте тут сначала не налажаем, – приземляет его Виктор Дмитриевич. – Но такой проект записать в свой актив – это вам не чих кошачий.

Обсуждения идут долгие и бурные. Но не зря я тут так долго и кропотливо собирал команду. Доверяю как себе.

Когда заканчиваем, с удивлением замечаю, что от солнечной погоды почти не осталось и следа. Тучи набежали.

Хорошая примета.

В дождь началось мое сотрудничество с Ястребовым. Так что и сейчас, уверен, все пройдет хорошо. Улыбаюсь, выйдя из здания. Прощаюсь с подчиненными.

Машина берет курс на город. Вскоре въезжаем в черту. Телефон разразился трелью.

– Да, – бросаю, приняв звонок.

– Стальнов, ты как красна девица, – из динамика звучит веселый голос друга. – Заставляешь себя ждать.

– Уже в городе, – сообщаю.

– О, тут шоу подвезли, – проговаривает Алекс. – Как интересно, – в его голосе появляется напряженность. Сбрасывает звонок. Уверен, что одна из его дамочек решила устроить сюрприз.

Но сюрприз ожидает меня. Машина тормозит, охранник уже спешит открыть дверь, не доверяя это работнику ресторана. Но едва ступаю на тротуар, как мимо меня проносится девушка в белом платье. Даже в этот вдруг хмурый день ее волосы полыхают огнем.

Дарина?

Секундная заминка и я собираюсь последовать за ней, но меня за плечо хватает Алекс.

– Да, это она, – друг напряжен. – Вадим, без глупостей. Вижу, девчонка тебя зацепила.

Я дергаюсь, чтобы последовать за ней. Сердце обрывается, когда она, шатаясь, будто пьяная, бежит через оживленную дорогу. Кинуться за ней! Спасти! Увести! Ведь ее могут сбить.

Но хватка друга на моем плече становится сильнее.

– Мажор сделал ей предложение, – продолжает Алекс. – А потом его подружка прислала фотки, как они кувыркаются. Все это время.

Дарина уже успела перебежать дорогу. Выдыхаю. Не попала под машину. Перевожу взгляд на друга.

– Ресторан оцепить. Чтобы и мышь не проскочила.

– Тебе и карты в руки, – хлопает меня по плечу Алекс.

– Алексей! – рявкаю и ко мне подскакивает мой начбез. – Дорогу перекрыть. Дальше приказы от Ясинского.

– Будет сделано, – вытягивается в струнку начбез. Отходит на пару шагов и начинает раздавать приказы.

Подключаются люди Алекса. Все же я ехал в ресторан, а не на разборки.

Вдруг выхватываю взглядом позади друга мажора, выходящего из дверей. За ним спешат еще несколько человек.

– Тебе туда, – машет Алекс в сторону дороги, а сам разворачивается к дверям.

Глава 8

Дарина

Медленно выплываю из какого-то вязкого темного небытия. Голова просто раскалывается. Так больно, что даже глаз открыть не могу. Веки такие тяжелые, будто свинцом налиты. Тихонечко лежу, пытаясь прийти в себя. Сначала ощущаю на коже какую-то мягкость, будто я завернута в теплый кокон. Потом потихоньку возвращается слух.

До сознания доходят тихие мужские голоса. Замираю и даже дышать перестаю. Вдруг с ужасом понимаю, что я не осознаю, где я! И только один из двух голосов смутно знаком!

– ... и что делать? – даже в таком тихом голосе отчетливо слышны властные интонации.

– Обеспечить покой. Отдых, – отвечает мягкий мужской голос. – У девушки сильнейшее нервное потрясение. Я выпишу успокоительные. Но организм молодой, при должном обращении, скорее всего, получится обойтись без таблеток. Нужны положительные эмоции. Но если девушка не будет справляться, я бы порекомендовал обратиться к специалисту. Чужая душа – потемки, важно не упустить момент. Сразу купировать, если девушка будет уходить в депрессивное состояние.

Это что, обо мне?

– А что с ногой? – вновь первый голос, глубокий и завораживающий.

– На первый взгляд – небольшое растяжение. Нужно проверить, может, уже очнулась. И я смогу провести более детальный осмотр, Вадим Данилович.

И тут меня как током бьет. Стальнов! Меня увез от ресторана Стальнов. И снова глаза обжигают едкие слезы и я всхлипываю.

Через пару мгновений чувствую, как матрас с моей стороны прогибается под весом. Щелкает выключатель лампы.

– Ну, милая, тише, – тихо выговаривает мужчина и моей головы касаются в ласке пальцы. – Столько плакать – обезвоживание будет, придется спать в ванне из минеральной воды, – пытается шутить. – Глазки открыть сможешь?

– Не знаю, – отвечаю со всхлипом.

Силюсь поднять веки. Кажется, они сильно опухли. Едва немножко разлепляю ресницы, как тут же зажмуриваюсь. Свет от лампы бьет по глазам.

– Свет. Больно, – только и могу простонать. Хватаюсь руками за голову.

– Ох, деточка, как бы ни мигрень ты себе наплакала, – в голосе врача появляются строгие нотки. – Надеюсь, не она. Но лекарства легенькие успокаивающие пропишу. А теперь давай ножку твою еще раз поглядим.

Чувствую, как с ног откидывают покрывало, а потом цепкие горячие пальцы начинают ощупывать мои щиколотки, вертеть стопы.

– Больно? А так?

– Чуть-чуть, – хнычу.

– Эх, – снова вздыхает врач, – туфельки на каблучках очень украшают женские ножки. Но и портят тоже. Ничего, милая, небольшое растяжение. Несложное лечение, дня три-четыре ножку не нагружать и сможешь бегать. Пока лучше не на каблучках. Главное, вывиха или разрыва нет. Остальное нестрашно.

Мои ноги снова окутывает тепло. Хочется завернуться в одеяло с головой. У меня будто внутри замораживающий холод. Просто арктический.

– Еще пара манипуляций и сможешь поспать, – снова ласкового говорит врач.

Мне почему-то кажется, что это сухощавый старичок, добрый доктор, как из сказок.

– Потерпи, милая, сейчас давление смерим, пульс, рефлексы посмотрим, – теперь его пальцы касаются моего лица, разлепляют веки.

Потом ощупывает мою шею. Просит открыть рот и сказать «А».

– Признаков простуды пока нет, – делает заключение, – но и температуру смерим. Потому что у тебя, милая, озноб. А вот нервный или вирусный – надо выяснить.

За все это время Стальнов не произносит ни слова, но я всем своим существом ощущаю его присутствие в комнате. Хочу оглядеться, но глаза просто не открываются.

– Так, Вадим Данилович, – врач снимает с меня манжету тонометра, – я сейчас выдам лекарства. Снимем головную боль. Пусть еще поспит. Во сне организм быстрее восстанавливается. Ну а дальше по обстоятельствам. Прикажите подать воды, – а потом обращается уже ко мне: – Милая, таблетку сможешь проглотить? Голова перестанет болеть.

– Смогу, – выговариваю едва слышно.

Во рту пересохло и страшно захотелось пить.

Врач помогает мне приподняться, и буквально сразу прикладывает к моим губам стакан воды. Жадно пью. Потом выпиваю таблетку и меня снова укладывают на подушки.

– Молодец, – снова рука врача в ласке проходится по моим волосам.

От такой заботы опять текут слезы. Чувствую, как скатываются по вискам. Врач убирает их салфеткой.

– Спи, милая. Спи.

И я действительно уплываю в сон. Уже где-то на периферии сознания улавливаю слова врача, произнесенные очень тихо:

– Ну, для физического здоровья я вам подробно все распишу. А от сердечных ран таблеток, увы, нет.

– Спасибо, Семен Петрович, – заговаривает Стальнов. – Идемте, в кабинете будет удобнее...

Больше я не могу разобрать слов, по шагам понимаю, что они уходят.

Поворачиваюсь на бок, плотнее закутываясь в одеяло. Хотя оно и ощущается как-то странно. Всхлипываю, и снова слезы текут бесконечным ручьем. Судорожно вздыхаю.

Глава 9

Вадим

Мелькнув стройными ножками, Дарина забралась в постель и спряталась под одеяло.

Не закрывая дверь в комнату, ухожу к себе. Третий час ночи самое время для работы, конечно. Но уснуть не получается.

Прислушиваюсь, но в квартире тишина. Надеюсь, Дарина хотя бы сейчас плакать не будет. Да и было бы из-за кого рыдать. Смазливый сопляк, удобно устроившийся за ее счет.

Пока Дарина спала, мне пришла вся интересующая меня информация. И она меня очень не порадовала. Мажор развлекался, пока Дарина на себе тянула весь проект. Но радует, что девочка оказалась умненькой. Вывезти такое не всем под силу.

Умная и красивая жена, влюбленная до безумия – это видимая сторона. А чтобы не заскучать – есть другая. Девку зовут Аэлита. Красивая, наглая, пробивная. Увидев ее фотку – вспомнил. Пыталась клеиться.

Расчетливая стерва очень жестоко отомстила Дарине. Просто так. Но с ней пусть неудавшийся жених теперь разбирается. Потому что Дарины ему больше не видать. О чем и сообщил Любавину-старшему, который решил надавить на меня.

Ну-ну, пусть попробует рискнуть ради прищемленного достоинства сынка своей карьерой, которая пока не очень-то идет в гору. А может и вообще покатиться вниз. Что я до него и донес.

Сажусь на кровать и упираю локти в колени. Обхватываю голову пальцами.

Дарина... Яркий огонек, сейчас потухший. Будто все краски поблекли. Выцвели.

Она еще в машине отключилась. Эскулап говорит, что это нервное перенапряжение. А я испугался. От того, чтобы вернуться и свернуть щенку шею остановило нежелание оставлять девушку одну даже на минуту.

Переодевал тоже сам. Платье, конечно, не при делах, но внутри ворочалось что-то довольное, когда вместо дизайнерского наряда надел на нее свою футболку.

Даже в таком виде – растрепанная, с поплывшим макияжем, она красива.

Но тихие всхлипы просто разрывали мне сердце. Не стоит этот говнюк таких страданий.

Под покрывалом она сжалась в комочек и тихо плакала, никак не желая просыпаться. И вызвав врача, я лег рядом, прижав ее к себе. Гладил по спине, баюкал. И Дарина успокоилась. Прижималась ко мне, будто котенок. Такая беззащитная.

Руки вновь сжимаются в кулаки. Хочется, чтобы мажор ответил за каждую слезинку. Можно, конечно, и разорить его клуб. Но без Дарины с этим он прекрасно справится и сам. С другой стороны, может, ему еще и спасибо сказать? Так все просрасть – это еще суметь надо.

Достаю из кармана телефон и вновь открываю фото с утреннего фотосета. Интервью не выйдет. Все фото уничтожены, кроме тех, которые есть у меня в телефоне. Главный редактор сейчас в панике мечется, ища, чем бы заменить это все.

Ну что я могу сказать? Работа у него такая.

Сейчас все зачищается моими ребятами. Фотки Дарины исчезают со страниц Интернета. Сегодняшнее происшествие не попадет никуда. Мне уже мэр позвонил. Спросить, не нужна ли помощь. Как мило с его стороны. Хотя эта забота понятно чем продиктована – опасением за свое место. Но мэр сейчас не входит в сферу моих интересов.

Все они сосредоточены на Дарине.

Снова прислушиваюсь, стараясь уловить даже самый тихий звук. Пока ничего настораживающего не слышно. Уснула или нет?

Я как раз шел ее проверить, когда она появилась на пороге комнаты. Похожая на ведьмочку после шабаша. И так смешно смущалась. Но даже на такой ее вид у меня все отзывается. Очень красивая девочка. Безумно тяжело было не сделать лишнего движения, пока ее переодевал. Роскошное тело. Тонкая талия, округлая налитая грудь, крутые бедра, и все это великолепие прикрыто тонкими кружевными тряпочками, которые ничего не скрывают.

Но я, стиснув зубы, снял платье и бюстгальтер, и натянул на нее свою футболку.

Дарина – чистейшее невинное искушение. Которое сейчас спит в соседней комнате. А у меня сна ни в одном глазу. Уже успел просмотреть контракты и дать нагоняи замам. Пусть радуются с утра. Раз мне недоступно приятным способом сбросить энергию, сбрасываю полезным. Я плачу нехилые бабки, так что пусть пашут.

Как ненормальный, продолжаю рассматривать фото. Конкретно меня так заклинило на этой девчонке еще тогда. Фотка сделана сегодня утром, незадолго до предложения. Стоят среди каких-то цветущих кустов в обнимку. На Дарине это платье, открывающее плечи. Скромный макияж и волосы красиво уложены. Улыбается улыбкой абсолютно счастливого человека и влюбленным взглядом смотрит на мажора. Такое не сыграть.

Но мажорик все профукал. А второго шанса я ему не предоставлю.

Телефон Дарины сейчас выключен. Так что если и пытался дозвониться, то у него ничего не получилось. Сюда же его никто не пустит. Завернут еще на шлагбауме. У охраны четкий приказ на этот случай. Но да сопляк, видать, внял наставлениям папочки. Слабак.

Нажимаю на экран смартфона.

«Удалить фотографию?»

«Да»

Эту страницу я не просто переворачиваю, я ее сжигаю и пепел развеиваю.

Бросаю телефон на кровать и встаю. Иду в гостевую спальню. Нет у меня уверенности, что, умывшись и сделав пару глотков чая, Дарина успокоилась. Шторы плотно задвинуты, но лампу Дарина не выключила. И я четко вижу ее очертания под одеялом. Опять натянула его на голову и сжалась вся в комочек. Бедная моя девочка.

Глава 10

Дарина

Медленно выплываю из сна, но глаз открывать неохота. Крепче прижимаю к себе подушку. Мне вдруг кажется, что она пахнет точно так же, как и пиджак. Интересно, бывают ли обонятельные галлюцинации?

В голову приходит совершенно нелепейшая мысль – если это не кондиционер для белья, то...

Не-ет, Стальнов не мог спать здесь. Или мог? Предположение настолько шокирующее, что я резко распахиваю глаза и сажусь в постели. Оглядываю ее.

Но одеяло скомкано, а подушку я подгребла под себя, так что ничего не понять.

– Выдыхай, Дарина, – произношу и сама пугаюсь своего голоса. – Это все нервы.

За последние сутки моя жизнь так круто завертелась, столько резких поворотов сделала, что с ума сойти можно.

Интервью и фотосет, помолвка, Ник на одном колене и с кольцом в руках, доказательства измены, злорадство Аэлиты...

А как вишенка на этом «торте» – я в квартире Стальнова.

Зачем? Почему? Откуда он взялся? Вопросы вихрем проносятся в голове.

Хватаюсь за голову, которая грозится просто лопнуть. Нужно как-то успокоиться. И выбираться отсюда.

Оглядываю комнату. Свет пробивается в щелку между тяжелыми портьерами. Уже утро? А сколько времени?

Встаю с кровати и подхожу к окну. Раздвинув шторы, смотрю на улицу. Радостное солнце уже выкатилось на небосклон, будто вчера и не было дождя. А был ли? Я не могу сказать точно. Последнее четкое воспоминание – это как Ник пытается остановить меня. А потом все будто в тумане.

Смотрю на раскинувшийся передо мной город и сердце будто останавливается. Там засела острая игла, которая впивается при каждом вдохе.

Я все последние месяцы жила словно в каком-то предчувствии. Списывала это на подготовку к открытию клуба. Синдром отличницы, страх провала... А удар пришел, откуда не ждала.

Либо Ник и Лита такие хорошие актеры, либо я такая слепая дура...

Тру лицо, растираю глаза, лишь бы снова не расплакаться. Делаю несколько глубоких вдохов и медленных выдохов. Разворачиваюсь и подхожу к тумбе, выключаю настольную лампу. Замечаю свой клачт и телефон. Выключенный. Без особой надежды жму на кнопку, и смартфон включается. Даже батарея полная. Кто-то зарядил мой телефон.

Система прогружается и начинают сыпаться оповещения. В испуге быстро отключаю звук, боясь, что разбужу Стальнова. А оповещения все летят, и летят, и летят. Отбрасываю телефон на кровать. Не хочу. Нет сил все это просматривать.

Хочется в душ, чтобы смыть с себя всю эту липкость. На теле будто физически грязь ощущается. Но для начала хотя бы просто умыться. Уже пересекла большую стильную комнату, отделанную в светлых тонах и с темными яркими акцентами. Красивая комната. Делаю шаг в коридор, но, спохватившись, возвращаюсь обратно. Надо хотя бы лифчик надеть.

Кошусь на платье. Обтягивающее, открытые плечи и глубокое декольте. Это еще хуже, чем футболка!

Выглядываю в коридор, и, убедившись, что никого нет, на цыпочках иду в ванную. И это моя ошибка. Забыла, что растянула связки. Но резкая простреливающая боль быстро мне об этом напоминает.

Прикусываю губу, чтобы не застонать громко. Пережидаю вспышку боли и иду дальше. В этот раз уже не пугаюсь своего отражения. Желательно бы покинуть квартиру Стальнова в ближайшее время, пока народу на улицах мало.

Осталось решить, куда поехать. Наверное, в гостиницу. Потому что в таком виде появиться у родителей – только напугать. А встречаться с Ником я еще не готова. Умывшись и приведя волосы в порядок, как уж получилось, иду на кухню.

И замираю в дверях, когда вижу сидящего за барной стойкой Стальнова. Он сидит, что-то читая в телефоне, перед ним чашка явно с кофе, потому что этот аромат не заметить невозможно. А я смогла.

– Ой! – срывается писк с губ. – Извините, г-господин Стальнов.

Боже, как же это неловко! Я была уверена, что хозяин квартиры в такую рань еще спит. Стою, комкаю футболку и не знаю, что же мне делать: стоять или удрать?

– Вадим, – в мои панические мысли врывается резкий голос. – Можно по имени и на ты. Проходи, не стесняйся.

– Я лучше в комнату, – мямлю. – Не хочу вам мешать.

– Тебе. И нет, ты мешать мне не будешь. Наливай чай, кофе, сок там. В общем, что хочешь.

Прикусив губу, смотрю на миллионера во все глаза. Абсолютно спокойный, невозмутимый. Холодный даже. Может, ему привычно видеть полуголых девиц в своей квартире, только вот у меня такого опыта никогда не было.

– Дарина, – зовет меня по имени. – Ты наверняка проголодалась. Не стесняйся.

– Вадим Да... – осекаюсь. Такой взгляд – до мурашек. – Вадим, а я здесь в качестве кого?

Вопрос срывается с губ, и я понимаю – это для меня сейчас очень важно. Ведь до этого Стальнов не ответил. Резко накрывает осознание того, что в этой огромной квартире мы одни. Стальнов очень богат и влиятелен. Может сделать что угодно, и ему это сойдет с рук. Сердце начинает глухо биться о ребра. По спине скользит капелька пота.

Замираю в ожидании ответа, поджав пострадавшую ногу. Стальнов смотрит на меня своими непроницаемыми глазами цвета грозы, потом впивается взглядом в ноги и хмурится. Меня начинает бить крупная дрожь. Этот мужчина пугает меня своим молчанием.

Глава 11

Дарина

Чувствую, как мои глаза становятся огромными и круглыми. От такого неожиданного предложения я просто теряюсь. Поступок Стальнова затмевает собой выходку Ника и Литы. Это просто невероятно! И то, что он меня помнит... Помнит мое имя...

А Стальнов, между тем, продолжает:

– Пара дней отдыха без притворных сочувствующих. Возможность подумать в спокойной обстановке. Здесь я могу тебе гарантировать безопасность и неприкосновенность.

Делаю вид, что очень занята кофе. В голове просто звенит от пустоты. Вообще ни одной мысли.

Предложение весьма щедрое, как будто я очень важная персона, но согласиться на это я просто не могу. Самым разумным будет снять квартиру или номер в гостинице.

Я так глубоко ушла в себя, что вздрогнула, когда у Стальнова зазвонил телефон.

– Извини, дела, – произнес он и быстрым шагом покинул кухню, лишь там резко ответив на звонок: – Да, слушаю.

Воспользовавшись тем, что мужчина ушел, я сбежала в отведенную мне комнату.

На кровати жужжит телефон, а мне кажется, что это ядовитая змея шипит. Ужасно противный звук. Малодушно хочется выключить телефон, но я, глубоко вдохнув и резко выдохнув, беру его в руки. Сажусь на кровать и снимаю с телефона блок.

И погружаюсь в настоящий ад.

Сообщений просто сотни. Из них слов поддержки – едва ли не десяток. Но зато злорадство обрушивается на меня просто лавиной.

Оскорбления, унижения...

Все это льется просто нескончаемым потоком. Подружки Литы стараются изо всех сил.

Как же все рады, что меня выкинули из их компании, да еще и так унизив.

...Подстилка Стальнова...

Оскорбления вышли на новый уровень.

Лита в своих голосовых сообщениях вообще не стесняется в выражениях. Обзывает меня такими словами, от которых уши в трубочку сворачиваются. Обвиняет меня в том, что я за спиной Ника умудрилась лечь под Стальнова.

Но ведь это неправда!

Ее истеричные выкрики просто как стеклом проходятся по нервам, а у меня нет сил удалить это. С огромным трудом все блокирую. Сотни, сообщений просто сотни. У меня из-за работы страницы в соцсетях, почта и сейчас там все просто завалено доказательствами измены Ника.

Сообщения есть даже от Эллы.

«Дарина, ты что себе позволяешь? Ты выставила нас на посмешище!»

«Как ты посмела выключить телефон?»

«Дарина, с твоей стороны это просто верх неприличия. Устроить такую сцену! Где твое воспитание?»

– Я посмела? – шепчу ошарашенно. – Мое воспитание?

Снова подкатывают горькие слезы.

То есть это ее сын спал с Литой все это время, а виновата я?

Становится даже интересно послушать, что мне наговорил Никита. Запускаю голосовые от него. Их немного, большую часть можно свести к одной мысли: я ужасная тварь, неблагодарная дура, которая благодаря ему получила шанс на красивую жизнь. Я должна ему по гроб жизни быть благодарна, что вытащил меня из нищеты. Дал мне возможность сделать большой и успешный проект, а то рисовала бы я визитки для мелких торгашей.

А то, что они там прекрасно во всех позах проводили время с Литой – так это не считается. Это вообще нормально. Мужик полигамен. Ему надо.

...Дарина, не страдай фигней, я жду...

...Дарина, хватит демонстрировать характер. Слишком о себе возомнила...

...Дарина, если не ответишь, я выкину твои вещи...

...Хватит мнить о себе лишнее...

...Без меня ты никто. Так что не майся дурью...

– Дурью? – всхлипываю. – Это я дурью маюсь?

Голова просто взрывается от нахлынувших эмоций. Ник и правда так обо мне думает? Разве можно такими словами кидаться в любимую девушку? Пусть даже и в пылу ссоры.

Да и любил ли? Мужчины полигамны...

У моих родителей счастливый брак. В следующем году отметят жемчужную свадьбу. Ни разу мама не плакала из-за отца. Не помню такого. А тут Ник в открытую заявляет, что ему надо. Получается, и после свадьбы бы это продолжалось? Зачем?! Так и хочется закричать ему в лицо – зачем тогда тебе эта свадьба? Зачем вообще мне было делать предложение?

И ярким красным светом вспыхивает ответ:

Ради имиджа. Ты – удобная.

Слезы уже капают с носа на экран телефона, а сообщения все запускаются и запускаются.

В какой-то момент интонации голоса Никиты меняются. Становятся жесткими, продавливающими. Наверное, поэтому на меня действуют сильнее, чем все предыдущие крики:

«Значит так. Мне вот вообще плевать, куда там тебя увез Стальнов. На первый раз я тебе эту выходку прощаю. Но чтобы немедленно позвонила, как включишь телефон. И больше не смела его выключать. Обдумай хорошенько то, что ты собираешься сделать. Потому что я могу сделать так, что тебя здесь даже в дворничихи не возьмут. Ты своей выходкой унизила меня и мою семью. Так что засунь куда подальше свою гордость и тащись сюда. Не создавай себе больших проблем, чем ты уже устроила.

Глава 12

Дарина

Меня будто погружает в какую-то вязкую серую апатию. Накатывает усталость. Прикрываю глаза, кажется, что выпадаю из реальности. Гадкие слова крутятся в голове. И я на самом деле кажусь себе жалкой.

Вот уж воистину – любовь зла... Я так была занята тем, что перекраивала себя в желании соответствовать, не разочаровать, помочь любимому, что ничего вокруг не замечала. А мной просто жестоко играли. Жестокие игры в живых людей...

Только сейчас понимаю, как Никита ловко меня очаровал, опутал и превращал в удобную куклу. Так незаметно подчинял меня своей воле. За фасадом красивого и щедрого парня я бы сама никогда не разглядела всю эту грязь. Или было бы уже слишком поздно?..

Уже ничего не понимаю. Все вперемешку. Память подкидывает разные эпизоды. Но я осознаю, что не могу сейчас все это обдумать адекватно.

Чехарду мыслей прерывает стук в дверь.

– В...кхм, – откашливаюсь, потому что голос сел. – Войдите.

Сама быстро пытаюсь сесть поприличнее, насколько это возможно.

– Твои покупки, – Стальнов входит, держа пакеты в руках.

Становится неловко. Нянчится со мной как с беспомощной.

– Я бы сама...

– Вышла к курьеру в таком виде? – мягко улыбается. – Курьер подождет, сколько нужно, – ставит пакеты у кровати и выходит, закрыв дверь.

– Миллионер у меня на посылках, – шепчу и прихожу в ужас.

Кидаюсь распаковывать покупки. Быстро примеряю одежду и обувь. Все брала такое, что точно должно подойти.

Наконец, можно переодеться. Выбираю домашние бирюзовые брюки и кофейного цвета футболку. Выглядываю в коридор. Никого. Прохожу по коридору в холл и тоже никого не вижу. А курьер где?

Заглядываю на кухню. Странно

– Вадим? – снова выхожу в коридор. – Вадим?! – чуть повышаю голос.

Одна из дверей открывает и появляется Стальнов. Смотрит вопросительно.

– Все подошло, – быстро говорю. – Курьера хотела отпустить. Но его тут нет.

– Внизу у охраны он. Нечего тут шастать, – произносит Стальнов, доставая из кармана телефон. Пробегается пальцами по экрану и подносит аппарат к уху. – Отпускайте доставщика. Свободен, – вновь переводит взгляд на меня. – Скоро обед. Что заказать?

Пожимаю плечами. Мне все равно.

– Так не пойдет, – хмурится Стальнов. – Не стоит гробить свое здоровье. Или ты из вечно худеющих? – прищуривается.

Отрицательно машу головой. Мажористые швабры порой даже высказывались, что неплохо бы диету держать. Только мне не до диет было. Вечное напряжение, а потом беготня и нервы с клубом.

– Отлично, – складки на лбу Стальнова разглаживаются. – Тогда я закажу на свое усмотрение. Аллергии есть?

– Нет, – отвечаю удивленно.

Вадим разворачивается, чтобы снова скрыться в кабинете, но останавливается, видя, что я смотрю на него и не решаюсь спросить.

– Спрашивай. Не стесняйся.

– Полотенце бы. Душ хочу принять.

– В гостевой ванной, где ты уже была. Там в шкафчике сложено. Все чистое. В мое отсутствие квартирой не пользуются, но за чистотой следят.

– Спасибо, – поблагодарив Стальнова, я поспешила скрыться в комнате, чтобы взять принадлежности.

Горячая вода будто смывала все плохое, что произошло за последние сутки. Уносила все это в канализацию. Упершись ладонями в кафель, я прикрыла глаза, пытаясь расслабиться.

Парочка предателей не стоят того, чтобы изводить себя. Но все равно оставалось чувство какой-то использованности. Будто об меня ноги вытирали. Жаль, нельзя вымыть с мылом и душу, чтобы там снова было чисто. И мысли тоже не вымыть...

Не стереть ни водой, ни чистящим средством. Функцию бы как в телефоне – выбрать объекты, удалить...

Смахнув слезы вперемешку с водой, взялась за шампунь. Заказала все новое.

Я просто не смогу переступить порог квартиры Ника. И если бы не документы и кое-какие дорогие сердцу вещи – даже бы не думала, что мне туда нужно. Черт бы побрал и ноутбук, и наработки. Технику можно купить, информация почти вся в облаке.

Остальное не имеет значения...

Выхожу из душа. В ванной, оказывается, есть все. Фен, полотенца разного размера, новые зубные щетки и зубная паста. Если бы мозги работали, давно бы это все нашла.

Тщательно высушиваю волосы, хватит ходить как чучело.

Наверное, осознание того, что я в гостях не просто у подруги, а у серьезного мужчины, не дает мне распуститься. Что-то в моем характере не позволяет устраивать истерики и капризничать. Ну ведь правда, как можно все вываливать на постороннего мужчину?

Поэтому волосы собираю в высокий хвост, одеваюсь и прибираю за собой. Еще раз оглядываю себя в зеркале и выхожу из ванной.

– Я уже хотел идти тебя спасать, – едва не подпрыгиваю от голоса Стальнова.

Он стоит, прислонившись плечом к стене, и слегка улыбается.

Глава 13

Отложив приборы и отодвинув тарелку, Стальнов поставил локти на стол, опустив голову на ладони. Его плечи начали подрагивать, а через несколько мгновений кухню огласил хохот.

– Прости... Дарина, – от всей души смеялся Стальнов. – Не могу сдержаться! – и следует следующий взрыв смеха. – Это очень смешно.

– Очень рада, – ядовито произнесла я, – что вас забавляет унижение другого человека.

– Н-нет, – Стальнов поднял на меня взгляд, – я не об этом, – отмахнулся он. – Поступок отвратительный, согласен. Но ты такая сейчас забавная! Столько эмоций. У тебя даже щеки порозовели и в глазах нет этой ужасной тоски.

Хохотать он перестал, но улыбка не сходила с губ, а в глазах сверкали искорки смеха. И смотрел так мягко, как будто тепло.

– Тебе нужно было выплеснуть эмоции, – улыбаясь, продолжил Стальнов. – Ведь легче стало, правда?

– Извините, – я окончательно смутилась и опустила взгляд в пол. – Я не должна была вываливать это на вас.

– В некоторой степени я тебя спровоцировал, – усмехнулся Стальнов. – И прекрати мне выкать. Уж после такого скандала мы обязаны перейти на ты.

Невозможный мужчина! Каждым своим поступком и словом сбивает меня. Стою, наверняка красная, как рак вареный, и хлопаю глазами. Давно меня так не накрывало.

– Садись, – кивает в сторону второго стула. – Ногу поджимаешь. Семен Петрович нас за это ругать будет.

Внимательный какой! Все-то он замечает. Сажусь. Вспышка прошла, внутри теперь какое-то опустошение.

– Мы не перейдем к десерту, пока ты не поешь, – строго произносит Стальнов, но в глазах все равно смешинки. Берусь за нож и вилку, и он одобрительно кивает. – Итак, проект ты тянула сама. Можешь рассказать подробнее, что входило в твои обязанности?

Стальнов давит на больную мозоль. Мне очень хотелось все обсудить с кем-то, кому это интересно и кто не будет ограничиваться скупым «молодец, но это же твоя обязанность».

Он интересуется, спрашивает детали.

И я рассказываю, как изучала рынок, придумывала концепт, подбирала персонал, оборудование и все прочее.

– Основательный подход к делу, – в голосе Стальнова одобрение. – С такими серьезными навыками ты можешь раскрутить практически любой проект.

– Я все же больше пиарщик, – отвечаю правду. – Реклама каждого продукта, конечно, имеет свои особенности, основанные на свойствах продукта и предпочтениях аудитории, которой его нужно продемонстрировать. Но базовые подходы общие. Не без специфики, но все же.

Дальше разговор продолжается уже без истерики с моей стороны. Я понимаю, что меня отпустило. Стальнов каким-то образом смог вскрыть все раны в моей душе, все обиды. Не думала, не подозревала, что там всего так много накопилось.

– Приятно послушать человека, который разбирается в своем деле, – удостаиваюсь даже похвалы от Стальнова.

– Не привыкла делать спустя рукава. Нужно либо делать свою работу хорошо, либо вообще не стоит браться, – отвечаю немного с вызовом.

– Прекрасный настрой, – Стальнов снова улыбается. – Такой ты мне нравишься гораздо больше. Собранной. Уверенной. Любое событие в нашей жизни – это опыт. И только от нас самих зависит, что мы из этого вынесем. Убьет ли это нас или поможет двинуться вперед.

– Я не собираюсь рыдать месяцами, – произношу и понимаю, что да – я сказала чистую правду.

Рыдать и жалеть себя резко расхотелось. Стальнов либо волшебник, либо первоклассный психолог.

– И правильно, – в голосе мужчины проскальзывают злые нотки. – Никита Любавин точно не стоит твоих слез. И расхожая фраза про полигамность мужчин – лишь прикрытие собственной слабости, неумения или нежелания держать штаны застегнутыми.

Вздрагиваю. Как не подавилась салатом, не знаю. Поднимаю ошарашенный взгляд на Стальнова. Значит, он слышал, по крайней мере, эту часть сообщений? Ну почему грязь вынес Ник, а стыдно мне?

– Чай, кофе? – переводит тему Стальнов, а я не решаюсь ее продолжать. Зачем?

– Чай, – отвечаю.

Наша беседа вновь переходит на светский тон.

Стальнов очень умный мужчина. Да другой бы и не построил такой сложный и успешный бизнес. Его интересно слушать. Он умеет рассказывать с юмором, остроумно и тонко шутить. Порой едко, но не зло.

И в какой-то момент ловлю себя на том, что уже не просто улыбаюсь, а смеюсь.

– Это невозможно, – выдыхаю, звонко смеясь. – Вадим, ты меня разыгрываешь!

– Вовсе нет, – пожимает плечами. – Чистая правда. Иногда даже серьезные бизнесмены творят глупости. Зато ты назвала меня по имени. А еще у тебя красивая улыбка и завораживающий смех, – говорит вдруг очень серьезно.

И смеяться мне резко перехотелось. Холодок прошелся по спине. Я теряюсь и не знаю, как реагировать.

– Не стоит волноваться, – его голос звучит успокаивающе. – Мне действительно приятно слышать твой смех. Делая вывод из твоих реакций, я полагаю, что этот... – он делает паузу, будто подбирая слова, – неприятный эпизод не сломил тебя. Ты достойна большего.

Ну и вот как на это реагировать? Что говорить?

Глава 14

Дарина

– Я не поеду, – заявляю твердо, хотя голос чуть дрожит. – Вы говорили, что я гостья. Но я лучше съеду в гостиницу. Или к родителям.

– Успокойся, – прерывает меня Стальнов. – Я примерно догадываюсь, в каком ключе ты подумала. Что я хочу, скажем так, оплату. Но нет. Я подумал, что, возможно, стоит создать рекламный отдел внутри компании, а не нанимать агентство со стороны. Твои рассказы о работе натолкнули меня на кое-какие мысли.

– Я не поеду, – на сердце от его слов становится легче, но решения я не изменю. – Уверена, в Москве достаточно профессионалов.

Возможно, Стальнов и не это имел в виду, но меня это обижает. Будто подачка. Конечно, вслух я этого не скажу. Но чувствую именно так.

– И ты могла бы стать одним из них, – давит Стальнов.

– Вадим, я не поеду, извини. Это весьма щедрое предложение. Но я все равно отказываюсь от него, – смотрю мужчине в лицо.

Кивает, принимая мой ответ. Скорее всего, я просто дурочка. Предложение действительно щедрое, и именно своей щедростью и пугает меня.

– Я бы хотела завтра съездить к родителям, – продолжаю. – Суббота, они будут дома.

– Я распоряжусь насчет машины.

– Спасибо, но лучше я такси возьму.

И от этого предложения я тоже отказываюсь. Не важная персона все же.

– Не хочу лишнего ажиотажа во дворе обычной пятиэтажки.

– Как скажешь, – Стальнов не уговаривает меня. – Я распоряжусь, тебя пропустят обратно. Мне завтра нужно будет съездить по делам. Меня не будет с самого утра.

У меня тоже на завтра большие планы. Сначала съездить к родителям. Потом нужно заглянуть в торговый центр. И уже как-то начать решать вопрос с жильем. Либо вернуться домой, либо что-то снять. Еще работа. Вся налаженная жизнь рухнула, нужно начинать сначала.

Ужин заканчивается, и мы расходимся по комнатам. Я опять проигнорировала успокоительные, посчитав, что справилась. Депрессия мне не грозит, а слезы я все выплакала. Только вот запихать все поглубже и подальше – это не значит пережить и отпустить. Ночью в тишине опять вылезают страхи, и я во сне ворочаюсь, не в силах выбраться из вязкого кошмара, заставляющего тело сотрясаться крупной дрожью. Пока в какой-то момент не согреваюсь. Улавливаю фантомный запах терпкого цитруса. Он несет с собой спокойствие и глубокий сон. Меня перестает бить дрожь. Я расслабляюсь и уплываю в сон без сновидений.

Чтобы проснуться, снова обнимая подушку, и одной в квартире. Стальнов уже уехал по делам.

Потянувшись, улыбаюсь новому дню и поднимаюсь с постели.

На душе действительно спокойнее. Глубоко вдыхаю, и кажется, что в воздухе витает терпких запах, который снится мне ночами. Может, в квартире какие-то скрытые ароматизаторы? Кто этих миллионеров разберет.

Умываюсь, привожу себя в порядок. Потом, прихватив телефон, иду на кухню. В раковине стоит чашка из-под кофе. Хмыкаю. Потом вымою вместе со своей. Беру чистую чашку, ставлю в кофемашину. Космический агрегат. Заглядываю в холодильник и через пять минут готов завтрак. Сажусь не за стол, а за барную стойку. Захотелось почему-то.

Делаю глоток кофе, а затем набираю маму.

– Доброе утро, мам, – здороваюсь, а сама ногу вытягиваю и кошусь на эластичный бинт. Снять, наверное, можно. Мазью натру и хватит. А то родительница панику поднимет.

– Привет-привет, – отвечает она. – Голос бодрый такой. Все хорошо?

– Да, – отвечаю уверенно, еще и киваю. – Я заехать сегодня хочу. Вы дома?

– Дома, – в голосе мамы вспыхивает радость. – Папка твой вообще еще спит. Сейчас я его, – коварно произносит и замолкает.

Я смеюсь. Сейчас папу подымут и заставят что-нибудь делать. Жутко полезное, но сейчас совершенно ненужное. Родители у меня затейники.

– Мам, я часа через три приеду. Сама только глаза открыла.

– Чудненько! Как раз к обеду. Но папку твоего все равно подниму.

Ну все, мама уже придумала коварный план. Папе и не поспать в выходной.

Говорим еще немного о всяком разном, старательно обходя тему моего расставания. Меня саму удивляет, как легко я это пережила. За это надо сказать спасибо Стальнову. Он не дал мне погрузиться в трясину уныния и самобичевания. Сейчас я могу обо всем этом думать только со злостью.

Вот только я никогда не подозревала, до какой степени меня можно разозлить. Но сегодня мне предстояло это узнать. Открытие за открытием...

А пока я отправилась к родителям, взяв такси. Тачка Никиты во дворе вызывала бешеный ажиотаж, страшно представить реакцию на машину Стальнова, да еще и с водителем. Тем более я не потеряюсь в родном городе и могу спокойно доехать и на автобусе.

Так и решаю сделать. Хочется побыть среди людей, а сейчас не час пик. Но сначала решаю добраться до своей любимой кондитерской. Через час с небольшим я уже у родителей.

– Ну, на вид все нормально, – мама, прежде чем обнять, оглядывает меня с ног до головы.

– Ма, я нормально, правда, – обнимаю ее в ответ. – Мы сейчас пирожные раздавим.

– Девушки, ну что вы там застряли? – доносится голос папы из кухни. – Дарин, разверни мать в сторону кухни, я уже два часа как есть хочу!

– Привет, пап! – смеюсь. – Я пирожные купила.

– Прекрасно! Отметим твое расставание с этим мажором. Черт бы его побрал.

Мягко говоря, папа с Никитой друг друга недолюбливали.

– Дарин, я бы хотел сказать, что мне жаль, но мне вот вообще не жаль, – выдает папа, когда вхожу на кухню.

– По тебе и видно, – улыбаюсь, отвечая. Ставлю коробку на стол и обнимаемся с папой.

Родители спрашивают обо всем: что я собираюсь дальше делать, начала уже искать работу или нет. Уговаривают переехать обратно к ним.

– Ну, Дарин, зато деньги на съем тратить не будешь, – в сотый раз приводит этот аргумент мама. – Хотя бы пока на работу не выйдешь.

– Ребенок, не упрямься, – папа тоже помогает меня дожать. – Ты не можешь жить у подруги вечно. Зачем стеснять человека. Вертайся давай.