Бунтарский муж

Глава 1

Я сидела за столиком в общем зале, где должны были сидеть все невесты, рассматривая мужчин, которые все прибывали и прибывали, рассредоточиваясь по залу и занимая свободные места у столбов-пилонов. Те были тщательно отполированы до зеркального блеска и позволяли рассмотреть мужчин в разных ракурсах. Да и те стремились показать свои достоинства, грациозно выгибаясь, демонстрируя свою силу и ловкость. Здоровое тело супруга — залог здорового потомства.

Я сидела и допивала пятый по счету бокал сока. Не то чтобы мне сильно хотелось пить, просто чем-то надо было занять руки. Я не слишком хотела замуж. Точнее, не так. Вышколенные сестрами и строгими матерями, угодливые мужчины меня не слишком интересовали. Они могут быть преданы не только мне, но и материнскому дому. А мне оно надо?

Смуглый красавчик у ближайшего пилона поиграл мышцами и улыбнулся мне. Я не стала его разочаровывать и улыбнулась в ответ, но не подошла. Он был и правда красив. Жаль, что не мой. Только вот выбрать я все равно должна, так что все же присмотрелась получше. Если не сделаю выбор сегодня, то не сделаю его никогда. Мне пора задуматься о наследнице рода, а значит, обязательно надо кого-то выбрать.

Вздохнула и еще раз скучающе пробежалась взглядом по всему залу. Скоро придет время пройтись по нему, а после озвучить свой выбор распорядительнице.

Все мужчины здесь были родовиты и красивы. Выходцы из аристократических семей. Они умели лавировать в строгих правилах нашего общества, и это было плюсом, но вместе с тем и минусом. Для меня. Хитрого мужа мне не хотелось.

Я уже думала, что больше ничего не случится, когда двери зала шумно распахнулись и в зал завели его.

Глаза тут же вцепились в новое лицо. Отметила короткий ежик волос, ненавидящий взгляд и то, что он пришел не сам: его буквально заволокли сюда. Эластичные трусы, принятые, чтобы скрывать богатство мужчин, были слегка сбиты. Он не хотел сюда идти и выражал это всем. Пластикой, взглядом и своей, недостойной для сына аристократической семьи внешностью.

Градус моего интереса возрос еще сильнее, когда держащие его за руки мужчины потащили новенького в сторону ближайшего свободного пилона. Рядом со мной, да.

Я наслаждалась зрелищем. Мужчина внешне был хорош — нареканий к лицу нет. К телу тоже. Но вот характер…

— Я не собираюсь становиться супругом, отпусти, — шипел новичок, пытаясь вырваться из рук тащивших его парней.

Вот только кто бы его слушал…

Распорядительница в центре зала скривилась. Она явно понимала, что с ним будут проблемы: кому в доме нужен такой мужчина? Который не собирается заботиться о благополучии супруги и прислуживать ей. А будет только мотать нервы.

Мужчина с короткой стрижкой злобно оскалился, оставаясь один у пилона, а затем с надеждой посмотрел наверх. Я тоже посмотрела — под крышей, помимо металлических стропил, был небольшой люк на свободу. Хмыкнула, глядя на парня. Что он будет делать?

И тот не мешкал: тут же взобрался на пилон с хищной грацией, подтянулся на руках и оказался уже на верхней балке, побежав в сторону мнимой свободы, когда за ним направились сразу два высоких, плечистых парня, чтобы догнать и вернуть.

Я хмыкнула. Этот вечер определенно стал интереснее.

Тем временем парень уже добежал до окошка и почти выбрался наружу, но его успели схватить за ноги те два парня. Недолгая молчаливая потасовка, и его все же втянули обратно — еще более злого, встрепанного и потного. Оба плечистых парня не стали мешкать и уже стаскивали свою добычу вниз. Один из них держал вывернутыми руки беглеца, пока второй подошел к распорядительнице, зашептав ей на ухо. Та сказала что-то отрывистое, и тут же объявили общий проход женщин по залу. Я встала, но до того, как началось настоящее столпотворение, подошла к решающей здесь все женщине.

— Я беру бунтаря, — шепнула ей, глядя в изумленно распахнутые глаза.

Но та быстро взяла себя в руки и спокойно кивнула. Я улыбнулась.

Может быть, он и не подарит мне угодливое внимание, но по крайней мере будет предан, если сумею приручить этого зверя. Другие женщины просто быстро сломали бы его характер, а я… Я не собиралась этого делать. У него наверняка есть причина, почему не хочет быть мужем, и я собираюсь узнать ее. А там посмотрим.

Глава 2

Я сделал все, чтобы меня никто не выбрал. Путь к свободе был так близок, но, к сожалению, не в этот раз. Как и ни в какой другой, что бы я ни предпринял, чтобы избавиться от этого мерзкого прогнившего общества, не желая быть его частью.

Муж… Как отвратительно звучит! Всего лишь слуга, вынужденный пожизненно удовлетворять прихоти своей супруги. Я не хочу такой жизни! Это мерзко — быть слугой, и только. Угодливо заглядывать в глаза женщине, к которой ты не чувствуешь ничего, кроме презрения. И унижаться.

Зло смотрел на сидящих здесь женщин — все они были для меня одинаково противны. Любая из них будет вести себя одинаково, пытаясь сломать меня. Мать уже много раз пыталась, только вот обломалась. А применять настоящую силу побоялась, ведь тогда попортила бы мою внешность. Но мне это было только на руку. Я испортил ее сам, однажды сбежав, но не двинувшись на волю, а просто сбрив все эти бесячие кудри, которые, по мнению матери, делали мое лицо ангельским. К черту!

Ох, как она орала, топая ногами и объясняя мне, что теперь будет очень сложно найти мне супругу. Но я был доволен, склонив голову и выслушивая ее бред, а сзади привычно караулил извечный конвой. Это то, чего я добивался.

И теперь, стоя в зале, полном женщин, понимал, что моя уловка работала. Те, кто смотрел на меня, смотрели скорее с негодованием и презрением, но никак не с интересом. Я не собирался разочаровывать их, мрачно обжигая женщин злобными взглядами, и, не соблюдая правила, смотрел в лицо. Все кривились и отворачивались.

Когда объявили об общем проходе женщин, и вовсе порадовался тому, что просто стою тут с конвоем, держащим меня за руки сзади, а не выкобениваюсь на этом столбе, словно идиот. Однако другие мужчины, наоборот, выгибались, завлекательно улыбались и вовсю привлекали к себе внимание. Я радовался этому. Все проходили мимо меня. Значит, план работал.

Наконец скучный процесс завершился, и женщины медленно покинули зал. Они сделали свой выбор и сообщили о нем распорядительнице. Хмыкнул, когда меня первого толкнули на выход.

— Двигай давай. — Безмолвные до этого, охранники наконец обрели голос.

Я еще раз злобно улыбнулся. Мой план наверняка сработал.

— Куда его? — мы поравнялись со все еще сидящей на месте распорядительницей.

— В общие бани. Он выбран.

Наверное, мое лицо вытянулось от изумления, так как распорядительница все же хмыкнула.

— Надеюсь, она тебя сломает, дружок, до святочного бала. — Она глянула на меня с презрением, но личность моей супруги не сказала.

А я понял, что план провалился. Сердце забилось сильнее от понимания того, что если мать и правда не могла ломать меня, то жена… она может. Сглотнул, помня те жуткие машины, которыми пытали пленных или особенно провинившихся, предавших мужчин.

Не обращая внимания на мое состояние, меня уже тащили в сторону бань.

— Да отпусти ты, — дернул рукой во время очередного поворота коридора. — Не буду я сбегать!

Сбежать отсюда просто нереально — мы в подвалах большого дворца. И охраны тут больше, чем в любом другом доме, чтобы сохранять порядок. Я был бунтарем, не желающим мириться с реалиями общества, но не идиотом. Пытаться сбежать в моей ситуации — явный путь как раз в те жуткие подвалы.

Хватка на моих руках стала чуть слабее, но конвой никуда не испарился от моих слов. Вздохнул, двигаясь дальше.

Нет. На этапе помывки я бежать никуда не собирался. А вот потом… Потом наверняка будет шанс, чтобы сделать это. Вот тогда и воспользуюсь!

Приведя в душное помещение бань, меня уложили на кушетку между двумя тоже выбранными мужчинами.

— Снимай все и растяни мышцы.

Мне кинули банное полотенце не глядя. Похоже, у слуг не было времени следить за всеми. А мой конвой ушел, чем я и воспользовался, все же делая что велено.

Нарываться сейчас бессмысленно. И ничего не даст. Лучше использовать эту передышку как возможность обдумать новый план.

Я думал, что меня никто не выберет. А до следующего отбора через полгода непременно бы сумел что-то еще придумать. Но нет. Меня странным образом выбрали сразу же, словно я, наоборот, делал все правильно, чтобы показать этим садисткам, что из меня выйдет благодатный материал для укрощения. Ненормальные женщины!

Посмотрел на своего соседа по несчастью — он не выглядел особенно удрученным тем, что вскоре будет прислуживать женщине, спокойно растягиваясь под полотенцем, лежа на спине и довольно улыбаясь. Хотя они все вокруг повернутые. Меня тоже воспитывали, вдалбливая правила в голову с пеленок, но я же не деградировал.

Вздохнув, начал растягивать мышцы. Ненавижу это все. И массажи эти их изуверские. Но как бы я ни желал оттянуть неизбежное, очередь плавно двигалась и ко мне. Пришлось вставать и идти на другую кушетку, где мне промяли все мышцы, превратив их словно бы в труху.

Скривился, вставая вертикально. Я знал, что это принесет облегчение в будущем, но сейчас ощущения были отвратительные.

На этапе выдачи нам нашей одежды облегченно выдохнул — а то уж подумал, что заставят в одном полотенце идти в дома жен. Быстро оделся, ощущая, как мышцы побаливают словно после тяжелой тренировки, но в остальном неприятных ощущений уже не было.

Глава 3

Мать моего будущего супруга поспешно выдала мне тубус с документами и скупо улыбнулась. Она явно не хотела выслушивать критику по поводу воспитания сына, так что быстро ретировалась. А ведь род-то далеко не самый последний. Как же он вырос таким? Мужчин в таких родах с пеленок пестуют для поклонения женщине.

В любом случае мне это на руку. Судя по отсутствию попыток договориться со мной о сотрудничестве, материнский род не будет иметь прав на этого мужчину, полностью передавая его мне. И теперь он только моя забота, на что я и рассчитывала.

Хмыкнув, подхватила тубус и, немного пройдясь по общему залу, откуда уже вывели всех мужчин, попробовала разных закусок, слегка утолив голод. Надо будет позаботиться о том, чтобы вечером накормить и мужа, а то сегодня им наверняка даже позавтракать не дали, чтобы торс смотрелся выгоднее. Дикость. Словно от одного приема пищи у мужчины должно было вывалиться брюхо.

Я наблюдала за женщинами издалека. Я ни с кем особенно не дружила здесь. И вовсе не потому, что зазналась, как думали все. Нет. Наоборот — зазнались они, считая, что весь мир должен обслуживать их хотелки. А я, выросшая на севере, привыкла к тому, что сама должна крутиться, если хочу выжить. И никак иначе. Отец, пока был жив, меня и на охоту с собой брал, чтобы я могла выжить одна даже в голом лесу.

А тут, на югах, все привыкли к комфорту и поклонению своих мужчин, забыв, что изначально те должны быть защитниками и партнерами, а потом уже всем остальным. Но я не забыла.

Союз моего отца и матери был выгодным для обоих родов. И очень удачным. Они оба имели твердый, закаленный севером характер и несокрушимую волю, благодаря чему наши земли процветали. И наверное, я бы предпочла выйти замуж за такого же, как отец. Только вот король не дал мне и шанса, сказав, что отдаст мои земли другому роду, если не позабочусь о наследнике. И вот я здесь. Местные угодливые мужчины меня скорее пугали, чем вдохновляли создать семью. Как это изнеженное солнцем и негой нечто будет ходить на охоту и твердой рукой держать хозяйство, если все, что они умели, — это красиво изгибаться на пилоне, интриговать и продавливать своё хитростью?

Мне не нужен был такой муж. А вот бунтарь… есть в нем что-то. Если местное общество его не сломало, то, может быть, он сумеет приспособиться и к моему миру.

— Ваш муж готов. — Слуга наклонился к моему уху, чтобы сказать это, не тревожа остальных женщин.

Я кивнула и встала, шагая прочь от этого веселого цирка, где мне не было места.

— Приведите, — попросила, вставая у выхода из дворца.

Слуга снова кивнул и испарился в коридорах. Ждала я недолго. Через пару минут муж показался вдали. Со скованными цепями руками, злой как черт, с кровью на губе и ненавистью во взгляде. Похоже, он не отнесся положительно к таким ограничениям.

Заглянула в красивые голубые глаза, полные вызова и ненависти. Хмыкнула, еще раз отметив его внешнюю красоту. Да. Он определенно мне подходит. Единственный из этого дурдома.

— Отлично, спасибо, — поблагодарила слуг, отводя от него взгляд. — Проводите нас до кареты.

Нам предстоял долгий путь на север. Хотя король, конечно, был милостив и даже выдал мне телепорты, но все равно воспользоваться ими можно только за пределами столицы — а это несколько часов трястись в карете по ухабам. Ненавижу этот вид транспорта! Лучше бы верхом самой, но здесь — неприлично…

Я двинулась в сторону своей кареты, уже ожидающей на дороге. Конвой сзади вел супруга. Я хмыкнула, открывая дверь и давая возможность слугам сделать свое дело.

— Прошу, — улыбнулась, ловя на себе огненный взгляд мужа.

Того грубо затолкали внутрь и пристегнули одно из звеньев массивной цепи к скрытому крюку в полу, так что теперь он мог ехать только в одном положении, не имея возможности устроиться удобнее.

Мне подали ключ от этой конструкции.

— Благодарю, — улыбнулась, ощущая, что это даже в чем-то забавно.

Хотя, может быть, вполне своевременно. С этим бунтарем еще только предстоит найти общий язык и объяснить, что в будущем его ждет не такая уж и ужасная жизнь.

— Король ждет вас на святочный бал вместе с супругом, — напомнили мне еще раз.

Я кивнула.

— Конечно, я с удовольствием приеду, — покривила душой, тут же прыгая внутрь и захлопывая дверь перед любопытными лицами.

Понаблюдать за тем, как бунтаря грузят в карету, высыпала чуть ли не половина дворца.

— Закончилось, — выдохнула наконец свободно, положив ключ под внимательным взглядом мужа на кресло рядом с собой.

Только вот и он, и я понимали: в узком пространстве кареты ему все равно не дотянуться до него.

— Неужели сопротивлялся по пути из бань? — поинтересовалась спокойно, еще раз рассматривая супруга.

В нормальной одежде он выглядел лучше, чем в перекошенных трусах и с умасленным телом. Правда, волосы, похоже, неровно подстрижены — вблизи было заметно, что один висок заметно длиннее другого, но волосы не зубы — вырастут.

— Нет. — Парень что-то для себя решил и с вызовом отклонился назад, опираясь спиной о кресло.

Весь его вид буквально кричал о бунтарстве. Ну да. Ни тебе «леди», как тут принято. Ни опущенных глаз — прямой вызов в лицо. Только вот меня это мало волновало.

— Вот и отлично, — кивнула. — Значит, до выезда из столицы можно поспать, не беспокоясь, что тебе отбили почки или еще что-то и ты начнешь кашлять кровью.

Похоже, не такого ответа ждал от меня парень, становясь лишь злее.

— А ты бы этого хотела?! — выдал он, вновь нарушая правила и субординацию.

Пожала плечами, не видя смысла скрывать.

— Я бы хотела спокойно спать сейчас дома, а не находиться в этом дурдоме.

Мужчина прищурился, словно прикидывая что-то. А затем спросил:

— Так если я не нужен тебе, может, отпустишь?

В его голосе помимо воли звучала надежда. Но все было не так просто.

— Я не сказала, что не нужен, — ответила спокойно и без вызова. — Муж мне нужен. А в остальном… я не собираюсь все время держать тебя на цепи, как дикого зверя, не переживай. Сейчас доедем до окраин столицы, воспользуемся телепортом, а там как знаешь.

Глава 4

Остаток дороги мы ехали спокойно. Я делала вид, что сплю. Он сидел напротив и тоже плавно успокаивался, глядя в окно кареты. Может быть, придумывал новый план побега, конечно. Кто его знает. Его взгляд то и дело падал на лежащий рядом со мной ключ от его кандалов, сияющий в огнях домов, мимо которых мы проезжали.

— Тпрууу! — раздалось от кучера. — Леди, мы выехали из столицы, — крикнул мне он без капли пиетета.

Ладно хоть про «леди» в последний момент вспомнил, а не просто по имени назвал, как это бывало.

Хмыкнула, тут же подхватываясь и беря в руки один их выданных телепортов, выскочила наружу, активируя его перед мордой лошадей и садясь обратно на место, глянув на уже не так ярко сверкающего яростью парня.

— Осталось немного, потерпи, — взяла в руки ключ от кандалов, садясь на свое место, и, дождавшись, когда нас окружат ледяные скалы вместо жаркого юга, потянулась к его оковам.

Мужчина же растерянно смотрел по сторонам, видимо, не ожидая подобного, потирая освобожденные запястья и даже не сказав «спасибо» за избавление. Впрочем, мне его благодарность была и не очень нужна.

— Как и обещала: на все четыре, — махнула рукой в сторону ледяного склона.

Но меня вновь обожгли ненавидящим взглядом. Я хмыкнула. Только дурак побежит в легкой летней одежде в зиму, не зная правил выживания. Парень дураком явно не был.

— Ты это спланировала! — Он смотрел словно бы с укором.

Фыркнула.

— Я же сказала, что не собираюсь держать тебя на цепи, — пожала плечами. — Если хочешь — можешь бежать. Тебя никто не станет догонять.

— Я похож на идиота? — Он явно злился больше от бессилия.

— Не знаю, — глянула на него. — Не поняла пока, похож или нет.

Он насупился, заткнувшись, и мы спокойно поехали обратно. Я видела, что он при этом внимательно запоминает дорогу и изучает новую для себя местность. В какой-то момент его желудок голодно заурчал.

Так я и думала.

— Я велела подать нам поздний ужин, как приедем, — сказала спокойно, доставая из-под кресла меховую шубу. — Под твоим креслом тоже есть, — подсказала парню.

Тот не стал медлить, тут же кутаясь в меха. В карете еще было тепло, но вскоре нам придется выйти на улицу.

— Хм… я забыла положить для тебя шапку, — сказала как есть. — Забыла, что южные мужчины непривычны к нашим холодам. Накройся шубой с головой, когда будешь идти. А то смерть от простуды в первый же день будет еще более нелепой, чем смерть от холода и волков.

Парень вновь зло зыркнул, но ничего не сказал. А когда я первая вышла на улицу, сделал, как я сказала: укрылся с головой, оставив снаружи только нос и глаза. Мы быстро перебежали в дом — я все же переживала, что он может простыть с непривычки.

Муж не отставал, при этом рассматривая все вокруг цепким внимательным взглядом, словно ища новые лазейки. Я хмыкнула. Ну пусть ищет. Как найдет, я наверняка узнаю первой о его побеге. И бог ему будет судья. Правда, смущает, что придется вновь ехать на этот их отбор, искать кого-то…

— Идем на кухню, — аккуратно повесила шубу на крючок, под внимательным взглядом мужа справившись и без слуг.

Мы спустились в жаркое помещение кухни, где уже все было накрыто, а слуги отсутствовали в столь поздний час.

Села на высокий стул к столу, нисколько не смущаясь мужчины.

— Если хочешь есть, садись напротив, — сказала и приступила к трапезе.

Дурацкие закуски на отборе только раздразнили аппетит, не в силах его удовлетворить. Так что сейчас я была голодна. А вот мужчина явно колебался. Чего смущается-то?

— Что? — подняла взгляд, заметив его нерешительность.

— Ничего. — Он тут же резко сел на место и взял в руки вилку, начиная жадно есть.

Я понаблюдала за ним какое-то время, но затем вновь сосредоточилась на своей тарелке. После сытного ужина сонно потянулась и, дождавшись, пока парень проглотит все, встала из-за стола.

— Идем, — сказала и просто вышла из кухни, не заботясь о том, пойдет ли он следом.

Даже если нет — дальше дома пока что не сбежит, и прятаться здесь долго не сможет. А там видно будет.

Но парень спокойно шел следом до моей комнаты. Я запустила его первого.

— Наше брачное ложе, — указала ему на кровать, где лежал по меньшей мере десяток разномастных шкур — результат моей охоты с отцом.

Парень попятился.

— Но я не хочу! — выдал он опять растерянно.

Похоже, его шаблон ломался с каждой минутой.

Пожала плечами, заходя внутрь и открывая шкаф, доставая из него теплую пижаму на ночь для себя и будущего мужа. Спать в длинных сорочках до пят на севере не могли себе позволить даже леди. Ночью было холодно, и порой даже горящий камин не помогал сохранить тепло.

— Твой выбор, — также спокойно прокомментировала его выпад. — Можешь лечь и на пол. Только постарайся за ночь не околеть от холода. Тогда уж лучше сразу в лес беги, так, по крайней мере, мне не придется возиться с телом.

Парень вновь одарил меня злым взглядом. Но спустя время все же подошел и взял пижаму в руки.

— У нас принято спать отдельно, — сказал он, понаблюдав, как я без стеснений скидываю с себя раздражающее платье, отворачиваясь, когда я осталась совсем голой.

— Потому что у вас жара, как в печке. Если еще ляжешь рядом с кем-то, то точно рискуешь получить тепловой удар. У нас же, наоборот, холодно так, что если спишь один — рискуешь обморозиться. Ночью температура еще опустится, когда камин догорит. Вдвоем теплее.

Парень молчал. Надо будет хоть имя его узнать и сказать свое. В документах оно наверняка написано, но его мать, видимо, так торопилась сбагрить бунтаря, что не дала мне толком прочитать — просто сунула в руки папку и сбежала. Ну а я решила все изучить дома, в спокойной обстановке.

Я легла в кровать первой, совершенно не собираясь его уговаривать. Но спустя время услышала тяжелый вздох и шуршание одежды.

Спустя еще несколько минут кровать прогнулась под весом мужа. Я не мешала ему возиться, пытаясь устроиться под одеялом и шкурами, как нравиться.