Быть может, однажды

Пролог

Вся жизнь может рухнуть в одно мгновение всего лишь из-за одного единственного сообщения. Вика сидела на пуфе в коридоре, пытаясь собрать в кучу мозги. Шок полностью парализовал её, не было ни злости, ни слез. Внутри обжигающе холодная пустота, стремительно разрастающаяся и стремительно всасывающая в себя всё позитивное. Виктория банально не знала, как реагировать. Никогда девушка и представить не могла, что Саша способен на предательство. Даже мысли подобной не допускала. Пусть и поссорились они накануне из-за мелочи, да из-за постоянной загруженности стали значительно меньше времени проводить вместе, но Вика всегда была уверенна в нем, может быть даже больше, чем в себе.

Загремели ключи. Саша пытался открыть дверь и тихо чертыхался. Наверняка уверен, что она на работе находится. Только она никуда не пошла. Впервые за всё время взял отгул. Всю ночь Разумовская не находила себе места, волновалась о женихе, а он в это время… Виктория тряхнула головой, пытаясь отогнать тяжелые, болезненные видения. В конце концов, есть мизерная вероятность того, что фото смонтировали.

Когда Александр вошел в квартиру, он даже не заметил её. Слишком погруженный в себя. Закрыл дверь, тяжелым движением снял с себя кожаную куртку и бросил её на рядом стоящую стойку.

— Где ты был? — простой вопрос, хотя и банальный. Вот уж не думала Виктория, что однажды станет той, что задает его своему любимому мужчине. Разумовская всегда знала, где находится Саша. Он всегда информировал её о своих передвижениях, причем получалось это как-то легко, и никогда не было для него тяжелой обязанностью.

Он резко обернулся и вперился в неё тяжелый взглядом. Вика замерла, пытаясь уловить его настроение. Почему-то она даже выдохнуть не могла, дыхание застряло где-то в глотке. Наверное, именно в эту секунду Вика поняла, что уже ничто не будет так, как прежде. Сашка не подошел к ней, не обнял, как обычно это делал. Лишь произнес скупое:

— Ты дома.

Разумовская не стала комментировать столь очевидный факт. Девушка с каким-то исследовательским интересом рассматривала его, пытаясь понять, что же изменилось, а Сашка просто сел, уперся локтями в колени и ладонями обхватил голову. С виду устал сильно. Вика не смогла сдержать истерического смешка. Наверное, устал. Всю ночь с кем-то кувыркался, на это ведь столько энергии нужно. Стало нестерпимо больно, сердце защемило так сильно, что Разумовская в серьез подумала, что у неё приступ начался. Мудрая женщина бы промолчала. Мудрая женщина бы проигнорировала очевидное. Мудрая женщина нашла бы оправдание. Она не была мудрой. Виктория живая, и ей больно так, что выть хотелось. Как бы они не ругались, чего бы не наговорили они друг другу, у Вики и мысли не появилось такой, найти утешение на стороне. Зато у Саши появилась, а может кто-то нашептал, ведь какой-то благодетель выслал ей обличающие фотки. Разумовская до конца хотела верить, что он не виновен, но не могла не заметить очевидное. Забелин не смотрел на неё, отводил взгляд. Молчал. Пропах весь запахом чужих женских духов. Удушливо сладкий аромат заставлял её задыхаться от приторности, вызывал острую аллергию.

— Ты не ответил на вопрос, — голос деревянный, абсолютно безжизненный, а ведь еще пару дней назад Виктория радовалась жизни и планировала их свадьбу.

— В клубе, где же еще мне быть, — а в глаза так и не решился посмотреть.

Виктория скривилась, будто съела что-то несвежее. Клуб. Его детище. Вместе с друзьями он открыл и раскрутил «Вавилон». Она сама лично занималась его дизайном, иногда заменяла администратора, первое время вела бухгалтерию. Радовалась, когда «Вавилон» стал приносить доход, когда стал модным и известным заведением, которое привлекло внимание самых богатых и влиятельных жителей города. Вика прекрасно знала, что появились в комплексе закрытые секции, куда допускались только избранные. Она никогда там не бывала, но подозревала, что там проворачивались не совсем законные дела.

— Сашка, почему? — голос сломался и в конце дал петуха.

Он вздрогнул, выпрямился.

— О чем ты, милая? — голос уверенный и ровный, но Забелин так и не поднял на неё глаза. Ей бы не обратить на это внимания, как и на сжатые кулаки. Сердце замерло в груди каменной глыбой. Не видеть явного Вика не умела, хоть и блондинка, но имела аналитический склад ума, да и привычкой обманывать себя не обладала.

— Посмотри мне в глаза, — потребовала Виктория. Она даже не поняла, откуда взялись силы требовать хоть что-то. Внутри всё лежало в руинах. Мечты, надежды, любовь. Все разбито в дребезги.

Забелин поднял голову. Она поймала его взгляд. Рука автоматически легла на горло, словно этим движением она могла ослабить удушье.

— Почему, Саша? Почему ты мне изменил? Что тебе не хватило? — слезы застилали глаза, но Виктория не давала им пролиться. Она должна четко видеть его лицо в этот момент, чтобы запомнить как выглядит предательство.

— Вика, о чем ты? — Александра жутко фальшивил, и сам это прекрасно понимал. — О какой измене ты говоришь? Я всю ночь провел в клубе, там и ночевал. Лешка и Ник подтвердят.

Конечно подтвердят. Они его друзья, да и мужскую солидарность никто не отменял. Обоих Вика считала своими друзьями, но опять же прекрасно понимала расклад сил. Они промолчат, всё подтвердят, думая, что поступают правильно, защищают её от боли и препятствуют разрыву отношений лучших друзей.

— И у кого столь сладкие духи, любимый? У Лешки или Ника? — вкрадчиво поинтересовалась она. — Можешь не придумывать отговорки. Мне уже прислали фотоотчет о твоих похождениях. Во всех ракурсах, так сказать!

Глава 1

Спустя год

Виктория неспешно возвращалась с работы домой. Как обычно, все теплые месяцы она предпочитала ходить пешком, а не передвигаться на транспорте. Работая экономистом, девушка весь день была привязана к рабочему месту, иногда настолько засиживалась, что к концу рабочего дня пятую точку почти не чувствовала. Пешие прогулки должны были частично компенсировать недостаток физической активности, ну и занять время. К тому же, появился в ней страх, связанный с машинами. Виктория не признавалась в этом даже себе самой, но авария, в которой пострадал Забелин, отложила на ней отпечаток гораздо более сильный, чем она демонстрировала это окружающим. Разумовская даже машину свою продала. Не смогла справиться со страхом, что потеряет управление над ней и кого-нибудь убьет.

После того, как Вика вернулась в собственную квартиру и порвала отношения с Сашей, у неё появилось слишком много свободного времени. Наверное потому, что девушка избегала всё, что могло напомнить ей о нем. Она перестала бывать в клубе, хотя раньше пропадала в нем всё свободное время. Махнула рукой на уроки самообороны, хотя могла выбрать другого наставника. Редко общалась с общими знакомыми, за исключением Лёшки и Ника.

Прошли месяцы, а обида до сих пор жгла ей сердце, и тоска разрывала душу. Если еще добавить и удушающую вину, что неотступно следовала за Викой, становилось совсем паршиво. Разумовская так и не смогла полностью исключить Сашку из своей жизни, хотя отчаянно пыталась это сделать. Как выяснилось, слишком многое их связывало. Люди, воспоминания, места, даже бизнес, ведь частично клуб принадлежал и ей.

Вот опять, её мысли снова вернулись к нему. Каждое утро, просыпаясь и вступая в новый день, Вика давала себе обещание, что не будет думать о Забелине, и неизменно нарушала данное себе слово. Это уже превратилось в своеобразный ритуал.

— Вика, постой, — её окликнул знакомый голос, когда девушка подходила к своему дому, и Разумовская вся похолодела.

Она узнала этот голос. Медленно обернулась, чтобы убедиться, что её сознание не сыграло с ней злую шутку. К Вике спешила Мария Забелина, мать Саши. Похоже, специально ждала её тут.

— Здравствуйте, — осторожно поздоровалась с ней Виктория. После того, как Александр попал в больницу, её отношения с крёстной резко испортились, поэтому предугадать дальнейшие действия женщины было трудно.

— Здравствуй, Вика, — Мария явно не знала, как начать разговор. — Можешь уделить мне несколько минут?

Разумовская осмотрела женщину с ног до головы. За этот год мать Саши сильно сдала. Если раньше ей невозможно было дать и сорока, то теперь она выглядела на все свои пятьдесят. Взгляд потухший, усталый. Появилось множество мелких морщинок, волосы стали блеклыми. Даже одежда была невыразительного серого цвета, отражая внутреннее состояние крёстной. Тревоги и стресс сделали своё черное дело.

— Конечно, — кивнула Виктория, соглашаясь. — Ко мне зайдем или прогуляемся?

Она не могла отказать женщине, что практически стала ей второй матерью. Мария Забелина и Наталья Разумовская были лучшими подругами долгие годы. Можно сказать, что их дружба зародилась в ещё песочнице. Как же они радовались, когда Саша и Вика объявили о том, что собираются пожениться, но вместо объединения семей произошел раскол в многолетней дружбе. Давние подруги до сих пор общались, но былой теплоты уже не было. В Наталье говорила обида за дочь, а Мария слишком погрузилось в своё горе. Хоть Александр и выжил в страшной автомобильной катастрофе, в которую попал в ночь их ссоры, но прежним уже не стал. Раны получил он не только внешние и внутренние, и неизвестно, что страшнее.

— Давай прогуляемся, — решила Мария, чувствуя себя дискомфортно, а ведь когда-то между ними было завидное понимание и доверие.

Они направились к ближайшему скверу и первое время молчали.

— Так о чем вы хотели поговорить? — не выдержала долгого ожидания Вика. Крестная явно появилась не для того, чтобы узнать как у неё дела.

— Я хотела попросить тебя об одолжении, Вика, — женщина замялась, явно беспокоясь о дальнейшей реакции собеседницы. — Я знаю, что Саша поступил с тобой нехорошо, но… Вика, я теряю его! Помоги мне, пожалуйста!

Виктория опешила. Сказать, что просьба Марии стала для неё неожиданной, это не сказать ничего. Забелин совершенно ясно продемонстрировал своё отношение к её вмешательству, когда Вика приходила к нему в больницу, и именно поэтому обращение крестной к ней за помощью стало потрясением.

— Чем? — растерялась девушка. — Вы же помните, как он отреагировал на мои попытки навестить его еще в больнице? Не думаю, что его отношение ко мне изменилось.

То, что Саша отверг её, когда она искренне желала ему помочь, стало для Вики неожиданно болезненным. Разумовская вспомнила тот дикий взгляд, которым наградил её Александр, когда она пришла к нему в первый раз в больницу. В любимых глазах было столько всего намешано, что Вика непроизвольно содрогнулась, и Забелин это заметил. Наверняка принял на свой счет, ведь после аварии половина его лица стала обезображена. Машина, перевернувшаяся несколько раз, загорелась, Сашка находился в ней без сознания и выбраться без посторонней помощи не мог. Чудо, что он вообще в живых остался. Автомобиль, проезжавший рядом, остановился, и мужчины, что ехали в нем вытащили Забелина в самый последний момент. Если бы не они, он сгорел бы заживо. Это был один из её самых страшных кошмаров. Иногда Виктории снилось, что ей звонит крёстная и сообщает, что Саша умер…

Глава 2

На такси Виктория добралась за тридцать минут. Повезло, что дороги были полупустыми. Таксист оказался неразговорчивым и даже музыку не включил, и Виктория невольно окунулась в тревожащие воспоминания.

— Не смотри на меня так! — Сашка был весь в бинтах, а она застыла в шоке в дверях, не решаясь войти внутрь.

Сердце билось внутри пойманной птицей. Смотреть на него такого было почти физически больно, хотелось отвести глаза. Это она виновата! Она!

— Как? — голос дрожал настолько сильно, что простое слово было сильно искажено.

— Смотришь на меня жалостливо, будто на побитое животное, — прорычал Александр. Всё его лицо было в бинтах, только глаза яростно горели. — Теперь и простить меня можешь, так ведь? Что взять с калеки?

— Ты не так…

— Уходи, — прорычал он словно раненное животное. — Уходи, я сказал! И никогда не возвращайся!

Эти воспоминания до сих пор приносили боль. Она так и не сказала, что чувство, с которым Вика смотрела на него, была вина. Она должна была положить трубку в тот самый момент, когда поняла, что он находится за рулем. Вместо этого она высказала всё, что думала, умышленно причиняя ему боль.

В итоге Сашка не справился с управлением и врезался в отбойник. От его былой красоты осталась ровно половина. И всё это лишь потому, что она не смогла вовремя закрыть рот. Невеселое бремя. Виктория в какие-то моменты хотела быть одной из тех хладнокровных сук, умеющих искренне ненавидеть, которые бы легко переступили через эту ситуацию, еще и посмеялись над бывшим, мол, так тебе и надо. Разумовская так не умела. Да, Сашка причинил её боль и предал, но один поступок не мог перечеркнуть долгих лет детской искренней дружбы, сладкой первой любви. Слишком многое их объединяло. Александр давно и прочно врос в неё, в её жизнь, и попытка вырвать его равнялась по сложности операции по ампутации конечности. Слишком долго он был её опорой, и теперь Вика чувствовала себя едва ли не инвалидом, чувствуя отсутствие привычной поддержки.

— Девушка, мы приехали, — неожиданно в её думы вмешался голос таксиста.

Разумовская моргнула и с удивлением поняла, что они уже стоят и никуда не едут. Вывеска с надписью «Вавилон» соблазнительно мигала разноцветными огнями на манер Лас-Вегаса. Вокруг собралась небольшая толпа из тех, кто не попал внутрь. На входе стояли два очень крупных мужчины секьюрити в униформе клуба. Одного из них Вика знала. Его звали Толиком, и парень здесь работал с самого основания «Вавилона». Второй был явно был новеньким, и судя по игривым взглядам в сторону симпатичных девчонок, явно пытался вынести максимум пользы из работы.

— Спасибо, — поблагодарила она водителя, расплатилась и вылезла наружу.

Ещё раз окинула взглядом фасад здания, подмечая изменения и направилась ко входу.

— Вы куда? — тот самый новенький преградил ей путь. — Сегодня вход только по приглашениям.

— Мне не нужно приглашение, чтобы войти в клуб, — подняла спокойный взгляд на громилу Вика.

— Да ладно? С чего бы это? — усмехнулся секьюрити.

Сзади две блондинки откровенно усмехались, обсуждая её. Наверняка, хотели тем самым привлечь внимание симпатичного охранника, ну и свое эго чесать заодно.

— С того, что мне, как одной из собственников клуба, не нужно разрешение персонала для того, чтобы пройти внутрь, — терпеливо пояснила Виктория, а потом обратила внимание на Толика, который куда-то отходил и теперь вернулся на пост. — Толик, поясни данному работнику, почему он обязан меня пропустить внутрь.

— Здравствуйте, Виктория Алексеевна, — кивнул мужчина, скупо улыбнувшись. — Рад вас видеть. Давненько вас невидно было здесь. Конечно, я все ему поясню и разъясню. Проходите, пожалуйста!

Еще и любезно двери перед ней открыл, чем вызвал недовольный ропот у тех самых блондинок. Определенно Толя помнил, кто именно его на работу взял. Приятно.

— Спасибо, — поблагодарила его Вика, потом обернулась и посмотрела на тех самых выпендрежниц, — а вот этих дам не доспускай в клуб ни в каких случаях.

Может, конечно, и мелочно, но оскорблять себя, пусть и завуалировано Вика никому не даст.

— Понял, — коротко кивнул секьюрити, после чего Виктория вошла в клуб.

Краем уха она зацепила недоуменный вопрос новенького:

— Кто это?

— Я давал тебе список доступа для ознакомления. Почему ты…

Дальше Виктория не расслышала, так как её оглушила музыка. Стробоскопы и лазерные установки слепили глаза, а от басов с непривычки закладывало уши. Разодетые девицы пытались произвести на противоположный пол, парни добивались тоже эффекта только другими способами. В воздухе смешались запахи пота, духов, выпивки. Ей даже пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Почему-то возращение суда произвело на Разумовскую сильный эффект. Давно Вика тут не была, хотя одно время буквально не представляла жизни без всего этого. Горела идеей, вкладывала в клуб не только деньги, но и идеи, время, силы, а теперь это заведение стало ей практически чужим. Очередной жизненный парадокс.

— Викусик, — неожиданно на неё налетел ураган по имени Марина и чуть было не сбил с ног.

Глава 3

Поднимаясь на второй этаж, Вика специально воскрешала в своей памяти моменты годичной давности. Его признание в измене, боль от предательства, аварию и нежелание Саши, чтобы она находилась рядом в столь страшный момент в его жизни. Весь этот болезненный микс воспоминаний неизменно вызывал злость и глухое раздражение, от чего хотелось разбить что-то тяжелое об голову бывшего жениха. Вот и сейчас этот метод сработал безотказно. Гнев и обида подпитывали её изнутри, заставляя гордо вскинуть голову вверх, расправить плечи и забыть даже намек на жалость к нему.

Подходила к столику Виктория уже в боевом состоянии духа. Понимала, что ей предстоит словесное сражение. Одновременно страшилась этого и желала. В крови играл азарт. Противостояние с Александром всегда давалось ей тяжело, уж слишком хорошо он её знал, прекрасно понимал на что давить, чтобы ослабить её позицию. Но это было двустороннее оружие, потому что Вика тоже прекрасно знала слабые места Сашки. По крайне мере так было раньше. Сейчас перед ней был мрачный незнакомец, который мог поразить Вику неожиданной реакцией на её вмешательство. Тем не менее, отступать она не собиралась. Очень уж хотелось посмотреть на его выражение лица, когда Забелин поймет, что сюсюкаться с ним и нежничать она не собирается. Наоборот. Будет бить словами, ища брешь в его защите.

Парни увидели её и по-разному отреагировали на появление Вики. Николаша прекрасно знавший, что она собирается объявиться, никаких эмоций не проявил, лишь встал с места, приветствуя её. Лёшка улыбнулся, но в глазах была настороженность. Не ожидал двоюродный брат её появления здесь и явно беспокоился. Рядом с ним сидела какая-то кукла. Безусловно красивая, но без единого проблеска ума в огромных голубых глазах. Она хлопала своими огромными ресницами, впрочем, не забывая прижиматься своим третьим размером к Алексею.

Сашка сидел на противоположной стороне стола и, пока Виктория шла, неотрывно следил за ней. Казалось, что он даже не моргал и не двигался, хотя блондиночка, сидящая рядом с ним, почти на колени ему залезла, пытаясь хоть как-то обратить на себя внимание.

Нечто злое и кровожадное заворочалось в груди Вики. Желание подойти и оттащить девицу за волосы от Забелина и расцарапать ему лицо прямо-таки свербело, но девушка привычно затолкала ревность глубоко внутрь себя. Она к ней привыкла. Пусть Сашка уже не принадлежал ей, Вика часто перед сном раздумывала над тем, где он и с кем. Естественно, имея отличную фантазию, она накручивала себя до предела, а потом полночи не могла уснуть, изнывая от ревности. Ещё одна персональная пытка.

— Викуся, — разулыбался Ник и кинулся её обнимать. — Добро пожаловать в родные пенаты!

Девушка заметила, что Александр досадливо поджал губы, но не поняла, к чему именно относится этот жест. Он вообще стал каким-то чуждым и непонятным, трудным для восприятия. Вроде Сашка, но при этом совершенно незнакомый человек.

— Привет, — она коротко приобняла его в ответ и нацепила на себя улыбку. — Как вы тут поживаете?

Вика специально не бросала на Александра прямые взгляды и не обозначила причину своего внезапного появления. Ей хотелось посмотреть на поведение сидящих за столиком, а именно Виктория пыталась понять, насколько тесные отношения у Забелина с этой крашеной выдрой, что так тесно льнет к нему. Да, это не её дело. Пусть так. Но ей необходимо было знать точно. Для чего? Вика и сама не знала ответа. Нужно и всё.

Внешне Вика демонстрировала легкость и незаинтересованность, которых не чувствовала и в помине. Маска в любой момент могла соскользнуть с её лица и разбиться, но пока держалась на морально волевых усилиях.

— Цветем и пахнем, — заверил её Ник, продолжая держать за руку и не отпуская, что немного её нервировало. — Безумно рад, что решила к нам присоединиться сегодня!

— А ты кто такая? — высокомерным тоном поинтересовалась та самая Маша, недовольно поглядывая на Вику и прикидывая степень опасности для себя любимой.

Лёшка и Ник послали ей недовольные взгляды, а Сашка даже к ней не повернулся. Он в упор рассматривал Викторию и думал о чем-то своем, совершенно не обращая внимания на недовольную этим Машу.

— Деточка, разве я давала тебе разрешение обращаться ко мне на «ты»? — задрала правую бровь Разумовская, недоуменно рассматривая блондинку.

Мозгов у той действительно не так уж много имелось. Нарываться, даже не разобравшись в ситуации, значит открыто расписаться в собственном скудоумии. Хотя Вика допускала мысль, что пристрастна. Но кто её за это упрекнет?

— А мне нужно для этого разрешение? — удивилось нимфейное создание с отсутствием малейших признаков ума.

Похоже, девочка решила, что может безнаказанно хамить. Парни хотели уже вмешаться, Лёшка даже рот открыл, но Вика неожиданно для них громко расхохоталась. Ржала так, будто ей только что веселый неприличный анекдот рассказали. Все недоуменно уставились на неё, ожидая от Разумовской пояснений.

— Да-а-а, Забелин, как же сильно испортился твой вкус на женщин, — прокомментировала она. — Никогда бы не подумала, что ты будешь довольствоваться пустышками с нулевым уровнем айкью. — Вика замолчала, окинула взглядом побагровевшую Марию. — Да и на внешность планку тоже понизил. Неужто кризис среднего возраста нечаянно нагрянул?

И посмотрела прямо ему в глаза. Сашка даже не шелохнулся, лишь краешек губ дернулся в намеке на улыбку.

— А они мне не для обсуждения философских трактатов нужны, — спокойно пояснил он. — Можно узнать, зачем ты появилась здесь? Насколько я понял, ты всё это время делала всё, чтобы вычеркнуть меня из своей жизни, даже клуб забросила совсем, хотя он такое же твое детище, как моё или парней.