Бюро (не)добрых услуг. Ваши проблемы — наша работа

Глава 1

— Ты мне больше не дочь, — заявил граф Ровендрейн в завершении гневной речи.

Я придала лицу соответствующее моменту скорбное выражение, но отец мои гримасы проигнорировал и снова завёлся. По обе стороны от него завертелись световые вихри.

— Ты опозорила меня, брата, сестру, мать. Весь род!

Моё имя в список ныне обесчещенных не внесли не случайно. Свою репутацию я похоронила давно и не единожды. С моей способностью влипать в сомнительные истории это оказалось нетрудно.

Мысленно зевнула и по старой привычке принялась теребить блокирующий магию ошейник. Я всегда так делала, когда испытывала тревогу или скуку.

— Вряд ли лорд Осборн оставит случившееся безнаказанным.

— Да что он может нам сделать? — вскинулась я.

— Осборн — ловчий Мрака и этого достаточно. Если он решит отомстить, я не смогу ему противостоять. Меня погонят с должности, высший свет отвернётся от нас, карьера Клайва закончится так и не начавшись, — ответил отец. — Тебе этого мало? Или мне продолжить?

Мама, сидящая на софе в углу кабинета, сдавленно всхлипнула.

Обернулась на неё, посмотрела с жалостью. Не любит она, когда мы с отцом спорим.

— Я поступила так, как считала нужным, — возразила упрямо, в который уже раз.

Мне неважно, кто такой этот Осборн. Но если он решил, что я так просто спущу ему слёзы сестры, то крупно ошибся.

До его появления в нашем доме, Роузи буквально считала дни до свадьбы с другим мужчиной, но никогда бы не посмела пойти против воли отца, покорилась бы судьбе, вместо того, чтобы бороться за себя и свою любовь.

В отличие от меня.

Сил и дальше смотреть на убитую горем сестру я в себе не нашла, поэтому пока она мужественно страдала и лила слёзы, я готовила для неё побег.

Труднее всего оказалось достать артефакт перемещения и связаться с женихом Роузи. Молодого человека заранее услали куда-то на границу империи, дабы не смел путаться под ногами.

Но у меня всё получилось. И сестра, как я и задумывала, просто исчезла из храма, так и не дойдя до алтаря, оставив Осборна ни с чем.

Сейчас Роузи уже несколько часов как замужем за любимым, и ради этого стоило рискнуть. Ну а Осборн... О! Уверена, лорд легко переживёт потерю. К Роузи у него чистый расчёт. Видите ли, её светлая магия каким-то образом способна стабилизировать его тёмную.

— Уходи, Грейс, — отец провёл по лицу ладонью.

Уф, наконец. Отповедь закончена, и я могу быть свободна. У меня уже ноги затекли и спать хочется.

— Уходи и не показывайся мне на глаза, — продолжил отец. — Уезжай из столицы, здесь тебе отныне нет места. Этот дом больше не твой. Я лишаю тебя титула, содержания и права наследования.

Мама вскрикнула и разрыдалась.

Я же стояла молча, ошеломлённая таким суровым наказанием.

— Но, папа, — начала я опомнившись.

— Ваша светлость, — оборвал меня отец.

— Ты же сейчас пошутил, да, папа?

Стало трудно дышать. Вцепилась в ошейник, попыталась оттянуть его, но тот слишком плотно прилегал к коже и продолжал душить.

— Отныне для тебя я граф Ровендрейн! — Отец хлопнул ладонью по столу, воздушные потоки, вихрящийся вокруг него, приобрели дикий, тёмно-синий оттенок. И это у мага света!

Непроизвольно сглотнула. Было бы во мне меньше гонору, втянула голову в плечи и сбежала. Но я осталась стоять, вскинув подбородок. Оставила в покое проклятый ошейник. Пусть лучше я задохнусь, но своего волнения больше ничем не выдам.

— Артур! — Мама подбежала ко мне и задвинула себе за спину. — Опомнись!

Отец сжал кулаки, прикрыл глаза. Магические вихри начали тускнеть, цвет уходил, уступая место чистым потокам.

Неужели буря миновала? Я в очередной раз прощена?

— Она так ничего и не поняла, Саманта, — сказал отец. — Посмотри на неё. Ни капли раскаяния за исковерканную судьбу сестры, за учинённый скандал, за угрозу, которой она подвергла семью.

Отец почти бесшумно отодвинул кресло, поднялся из-за стола и, подойдя ко мне, протянул открытую ладонь.

— Род Ровендрейнов отрекается от тебя, — сказал он спокойно, и на фоне недавней вспышки гнева эта холодность выглядела жутко. — Перстень, Грейс, — потребовал отец возвращение фамильного знака.

Значит так?

Стянула массивную печатку с мизинца и аккуратно вложила в ладонь отца. С гордостью отметила, что пальцы мои при этом не дрогнули.

— Я слишком долго терпел твои выходки, — тихо сказал отец.

Горько признавать, но это правда.

Но повторись всё, и я ничего не стала бы менять.

Я просто не могла отдать свою милую, нежную сестрёнку этому отвратительному, заносчивому типу с мёртвым взглядом и куском железа вместо сердца.

— Вы правы, ваша светлость, я ни в чём не раскаиваюсь. — Смотрела на отца в упор, глаза в глаза, принимая вызов.

— Собирай вещи, Грейс. Жду тебя у портала.

Глава 2

Так, с одним чемоданом в руках — больше мне взять не позволили — и кошельком, уныло позвякивающем серебром, я и оказалась в Рейвенхилле.

Стояла у выхода из портала, растерянная, ошеломлённая такой стремительной переменой в судьбе и пыталась привести дыхание в норму.

Световые вихри накрывали с головой, бушевали в крови, грозя смести жалкую преграду в виде ошейника и наворотить дел.

В народе считают, будто магия света несёт в себе только доброе и создающее, на самом деле свет такая же стихия, порой ласковая, порой разрушительная. Род Ровендрейнов с самого своего основания владел ей, но мне стихия подчиняться отказалась. Её было слишком много, и хоть как-то усмирить её смог только блокирующий магию ошейник.

Вдох-выдох, и ещё раз,

Это никогда особо не помогало, только ещё больше злило, но на этот раз сработало.

Ярость, боль, обида сменились обречённостью и апатией, а после спокойствием.

У меня больше нет дома, отец отрёкся от непутёвой дочери.

И поделом.

Граф Ровендрейн поступил так, как должно, я — так, как велело сердце.

Мы оба защищали свою семью. Просто по-разному. Главное, чтобы Осборн остался удовлетворён моим наказанием и не решил мстить всему роду.

Да, я больше не графиня и о роскошной жизни придётся забыть, но я знаю, что не пропаду, обязательно что-нибудь придумаю, выкручусь, а пока нужно найти жильё.

Подозвав дежуривший у портала экипаж, велела везти себя в гостиницу.

На время отбросив мысли о своей судьбе, с любопытством следила за сменяющимися видами за окном.

Как же провинциально выглядит Рейвенхилл по сравнению со столицей. А его главная улица! Нелепица, а не центр города.

Торговые лавчонки и респектабельные магазины, небольшие, налепленные друг на друга домишки и вполне приличные особняки.

Но в целом мне нравится.

— Уважаемый! — постучала я кучеру. — Как называется эта улица?

— Книжная, леди.

— Госпожа, — поправила извозчика.

Да, госпожа. Госпожа Грейс Флетчер. А что? Звучит неплохо. Ничуть не хуже леди Ровендрейн.

Гостиница, в которую привёз меня извозчик, оказалась вполне солидной.

Мельком окинув обстановку и отметив уютную атмосферу, я решительно прошла к стойке регистрации и с ходу потребовала:

— Апартаменты высшего класса. И прикажите горничной немедленно приготовить горячую ванну.

Молодая девушка-администратор приветливо улыбнулась, назвала стоимость одной ночёвки и начала заполнять необходимые бумаги. Я же, покопавшись в кошельке, прикинула свою платёжеспособность и поумерила аппетит. Неизвестно, насколько я тут застряну, нужно быть экономной.

— Я передумала. Хочу номер второго класса.

— Хорошо. У нас как раз освободилось несколько подходящих.

Я кивнула, но подумав, решила, что и этот вариант дороговат. Да, я графская дочь и никогда не знала, какого это — экономить, но считать-то я умею.

Сейчас я могу оплатить хороший номер и прожить здесь две недели, может больше. Но что если за это время я не смогу устроиться в городе? Сомнительно, конечно, но всё же.

Нет, раз уж отныне вынуждена отвечать сама за себя, придётся просчитывать все варианты.

— Давайте эконом, — решила я.

Улыбка регистраторши подувяла, но профессиональной вежливости она не растеряла, быстро оформила документы, вручила ключ и велела слуге помочь мне с чемоданом.

Номер мой располагался на первом этаже.

Совсем крошечная, необжитая комната. Простая односпальная кровать, небольшой столик, одинокий стул у окна и занавески в унылый цветочек. Так вот, значит, какие они — комнаты для бедных.

Но ничего страшного, к счастью, я не привередлива в быту.

Вытряхнула на кровать все имеющиеся деньги, пересчитала и прицокнула языком. Негусто. Сильно же разозлился отец, раз выгнал меня из дома почти голой, а при попытке мамы передать мне золото отобрал кошель и выкинул его в горящий камин.

Да, мы Ровендрейны такие. Вспыльчивые. Даром что маги света.

Мы...

Почему люди поселили душу в область сердце? Лично у меня в особо тяжёлые моменты жизни болит и сжимается под ложечкой. Или я просто хочу есть?

Сгребла мелочь обратно в кошелёк.

Если отец решил, что оставшись без его поддержки и денег я немедленно приползу обратно и покаянно склоню перед ним голову, то он просчитался.

Не настолько я бесхозяйственная, как считают родители. Зря матушка вздыхала, глядя на то, как «её непрактичная девочка», пыхтя, утрамбовывает в чемодан пышное бальное платье — самое роскошное из имеющихся.

Отец не позволил мне взять с собой украшения, но ведь про тряпки речи не шло.

Чую, придёт день, когда вырученные за наряд деньги мне сильно помогут, потому что когда у тебя кроме платья из всего имущества есть лишь жидкий кошелёк и перстень, украдкой засунутый мамой в декольте во время прощальных объятий, пренебрегать нельзя ничем.

Глава 3

Весь оставшийся день я безвылазно просидела в номере, тупо разглядывая незабудки на шторах, и, кажется, успела за это время возненавидеть ни в чём не повинные цветы.

Но жизнь продолжалась.

Первое утро в Рейвенхилле порадовало меня солнцем, забористой руганью извозчиков и помятым отражением в зеркале. Я приободрилась и, приведя себя в порядок, отправилась бродить по городу.

Гуляла по Рейвенхиллу без всякой цели до полудня, издали полюбовалась на море, решив чуть позже непременно заглянуть на пляж, потом поймала разносчика газет, приобрела свежий выпуск «Вестника» и завернула в ближайшую кафешку, решив совместить приятное с полезным: перекусить и подыскать для себя подходящую работу.

Увы, мой радужный настрой испарился едва я дошла до середины колонки объявлений.

Не могу представить себя, графиню, пусть и бывшую, в роли горничной. Только если совсем жизнь скрутит. В должности няньки мне и вовсе делать нечего. Образование позволяет, но педагогической жилки во мне нет. Да и не подпустит ни один нормальный родитель к своему чаду девушку в ошейнике.

Уныло болтая ложечкой в остывшем кофе, наблюдала за посетителями кафе. Несмотря на обеденный час таких было немного.

Взгляд мой равнодушно перебегал с одного лица на другое, пока не выхватил знакомое — до того приторное, что аж скулы сводит от сладости. Но многим нравится. Юной блондинке, которую обладатель сего лица сейчас обхаживал, так точно. Вон как млеет от одного взгляда изумрудных глаз.

Хорошо же Севиль её окрутил. Жаль будет девчонку. Пропадёт ни за что.

— Беата, — услышала я сладкозвучный голос эльфа, — неужели я не сплю? Ты будешь моей женой?

Нет. Не могу спокойно смотреть на это.

Поднялась с места, ухватила поднос с кофе и пирожным и поплыла навстречу парочке.

Блондинка, увлечённая своим кавалером, не обращала на меня внимания, зато Севиль, узрев мою широкую улыбку, побледнел, дёрнулся, явно желая сбежать сам и утянуть за собой Беату, но время играло против него.

— Какая встреча! — Я бесцеремонно плюхнула поднос на столик. — Скучал по мне, зайчик? — Протянула руку и дёрнула эльфа за заострённый конец уха.

— Ты что здесь делаешь? — прошипел Севиль.

— Кто эта девушка, Лорелей? — насторожилась Беата.

— Понятия не имею, милая. — Эльф резанул по мне взглядом и постарался увести Беату, но та словно приросла к месту.

— Грейс Флетчер, — представилась я. И зачем-то добавила: — Бывшая графиня Ровендрейн. Рада познакомиться.

Девушка кивнула, отвечая на моё приветствие и вновь сконцентрировала внимание на эльфе:

— Лорелей, объясни, что происходит? Ты её знаешь?

— Нет, любимая. Впервые вижу эту особу, — поспешил отречься от знакомства со мной Севиль.

— Но при этом узнал меня при встрече, — хмыкнула я. — Вспомни, Беата.

— Я помню, — медленно протянула девушка. — Лорелей? Ничего не хочешь мне сказать?

— Хорошо, милая. — Эльф трагически вздохнул. — Дело в том, что графиня Ровендрейн была влюблена в меня. Увы, безответно. Она преследовала меня, домогалась, не давала проходу.

— Это правда? — спросила Беата.

— Да. — Зевнула. Разочарованно поскребла пустое блюдце, собрала остатки крема. Прикинула стоимость пирожных и решила, что с меня на сегодня хватит.

— Мне жаль тебя, Грейс, но не стоит так унижаться, — проговорила Беата. — Пойми, Лорелей не любит тебя.

— При чём здесь я? Севиль говорит о моей тётке, графине Ровендрейн...

— Замолчи! — шикнул на меня эльф.

— Она была его женой, — завершила я фразу. — Быстро же ты снял траур, мой милый зайчонок, — протянула, передразнивая интонацию родственницы.

— Стерва! — не сдержался Севиль.

— Нет, ты это слышала? — спросила у примолкшей Беаты. — Я его из петли вытащила, а он вместо спасибо меня оскорбляет.

— Я не травил графиню!

— Конечно, — согласилась я. — У тебя не было мотива избавляться от моей тёти. В отличие от её сына, на которого она составила завещание. Только в жандармерии об этом почему-то забыли. Хорошо, что я им напомнила, правда, зайчик?

Севиль сжал кулаки и скрипнул зубами. Наверняка представил, как душит меня.

— Будь с ним осторожна, Беата, — сказала девушке. — Севиль альфонс. Чистит карманы богатых женщин. Правда, всё больше старух. Их кончины легче списать на естественные причины. Как думаешь, скольких жён он уже пережил? И сколько из них ушли в мир иной добровольно?

— Я никого не убивал! Просто эльфы живут дольше людей, — запротестовал Севиль.

— Это правда? — по лицу Беаты медленно побежали слёзы. — Все эти дикие вещи?

— Конечно нет, любимая! — Эльф всё ещё надеялся оправдаться.

— Конечно, да, — передразнила я Севиля.

— Не верю, — мотнула головой Беата. — Уверена, здесь либо какая-то ошибка, либо гнусная клевета. Я знаю как нам быть. Сейчас мы пойдём в жандармерию и ты, — Беата указала на меня подбородком, — повторишь всё сказанное. А потом ответишь за свои слова.

— Легко, — согласилась я.

Севиль молчал. Рассматривал красивые, длинные пальцы, нервно сцепленные в замок, и не глядел на Беату.

— Идём же, Лорелей, — поторопила эльфа Беата.

Разумеется Севиль не тронулся с места.

— Мне жаль, — улыбнулась я девушке. — Я понимаю, сейчас тебе больно, но поверь — это пройдёт. Ты ещё встретишь достойного тебя мужчину.

— Да пошла ты! — Беата вскочила, уронив стул. Севиль сделал движение остановить девушку, но та оттолкнула его.

— Подлец! — выкрикнула она и выбежала на улицу, оставив Севилю на память о себе красный отпечаток ладони на щеке.

Застывший каменным истуканом эльф долго смотрел вслед Беате. Потом потёр пострадавшую щёку, нагнулся и поднял стул.

— Ваш счёт. — Бесшумно подошедшая к нам официантка аккуратно положила листок с цифрами на край стола и также тихо удалилась.

Эльф подцепил бумажку, посмотрел на неё и смял в кулаке.

— Я ведь любил её, — сказал он в пустоту.

— А почему в прошедшем времени? Или любовь прошла, как только ты понял, что больше ничего с девчонки получить не удастся?

Глава 4

— По-вашему, я должна была позволить девчонке сбежать с альфонсом? Севиль бы избавился от неё в первый же год. Сразу после того, как вытряс все деньги.

Тьма, клубившаяся у ног Осборна, потянулась вперёд, и мне стоило трудов не отшатнуться от неё, не вжаться в спинку стула.

— Вы не можете этого знать.

Мужчина сжал пальцы в кулак, и тени испуганно метнулись прочь.

Интересно, неужели их вижу только я? Остальные посетители кафе выглядят спокойными, словно ничего не происходит.

Плохая была идея спорить с ловчим Мрака, но раз уж начала его злить, пойду до конца.

— Считаете, Севиль избавился бы от девушки ещё раньше? И что тогда?

— Делом бы занялись жандармы. — Лорд не спеша приблизился к моему столику.

Темноволосый, лет тридцати, одетый просто, но со вкусом. В нём чувствовалась скрытая сила. Мощная и отталкивающая.

Высокий и прямой, мужчина двигался легко, но лёгкость эта не могла обмануть. Его хотелось сравнить с остро заточенным клинком, для которого забыли изготовить ножны.

— Позволите? — Осборн взялся за спинку стула, стоящего напротив меня.

«Нет».

— Да.

— Благодарю. Мне нужно побеседовать с вами, леди Ровендрейн. — Осборн щёлкнул пальцами, подзывая подавальщицу: — Желаете что-то?

Отрицательно мотнула головой.

— Тогда один кофе, пожалуйста.

Странно. Вроде и говорил ловчий вежливо, но у меня от его сухого, безжизненного голоса по телу бегали неприятные мурашки.

Официантка же и вовсе вся съёжилась. Быстро оформила заказ и поспешила скрыться с глаз Осборна.

Объясняться с лордом мне не хотелось. Не то чтобы я его боялась, но и ничего хорошего от него не ждала. Сейчас начнёт отчитывать меня за сорванную свадьбу, требовать извинений.

А ведь всё могло сложиться по-другому. Укажи Осборн на меня, и я стала бы ему женой. Перешагнула бы через себя, но не подставила семью.

Но я с первого же мгновения нашей встречи чем-то сильно не угодила ловчему.

До сих пор помню, как Осборн окинул нас с Роузи равнодушным взглядом, на секунду задержался на мне, и его чёрные, не отражающие свет глаза полыхнули ненавистью, заставив внутренности сжаться.

— Эту. — Лорд едва качнул подбородком в сторону Роузи, и нас с сестрой отослали из кабинета.

Выбор Осборна меня не удивил. Мы с Роузи похожи внешне. Обе стройные, с медовыми глазами и волосами оттенка золота — отличительная черта всего рода Ровендрейнов. Но в комплект к моей младшей сестре прилагались более женственная фигура, мягкий характер, безупречная репутация и пусть слабая, но стабильная магия.

— Вы расстроили мою свадьбу, — сказал лорд сухо.

Начинается!

— Признаюсь, для меня это стало неприятной неожиданностью. Мне нужна Роузи.

— А вы ей нет, — заметила я.

— Очередная моя служебная напарница вышла из строя, — продолжил Осборн, не отреагировав на мой выпад. — Без партнёрши с даром света я не могу работать в полную силу, но и не хочу в очередной раз строить временные узы. Они слишком нестабильны. Брак — другое дело. Женившись, я обеспечу себе постоянную связку, которую способна разрушить только смерть одного из супругов. Ваша сестра подходит для моих целей идеально.

Я плохо представляла, о чём он говорил, но услышанное мне не понравилось. Особенно та часть, в которой Осборн обмолвился о вышедших из строя девушках, а потому ответила, не скрывая довольной улыбки:

— Слишком поздно, лорд. Роузи замужем.

— Да, Грейс, — согласился Осборн. — Поэтому моей женой станете вы.

— Я?! — вскрикнула так, что на меня обернулись все посетители кафе. — С какой стати?

— У вас та же магия, что и у сестры. Более проблемная, но и более сильная. Мне подойдёт.

Что значит подойдёт? А разве моё мнение при этом никого не интересует.

— Я не согласна, — процедила сквозь зубы.

— Вы принадлежите к роду Ровендрейнов и владеете стихией света. Все ваши женщины при необходимости связывают жизни с такими как я. Это закон.

Замерла, почти перестав дышать. Да, когда-то ради семьи я была готова стать женой мужчины, сидящего напротив меня, но не теперь.

— Вы упускаете одну деталь, лорд, — улыбнулась спокойно. — Я больше не леди Ровендрейн и не обязана подчиняться законам рода. Отец лишил меня права носить это имя, а значит...

— Я знаю. И это не значит ничего. — В голосе Осборна не было торжества, злорадства или сочувствия. Лишь равнодушие.

— Не волнуйтесь. Брак будет фиктивным. Мне нужна напарница, а не жена. Я мог бы добиться развода вашей сестры, её муж не маг, и она всё ещё пригодна для меня, но, — Осборн отпил кофе, — жениться на вас проще и быстрее. Уверяю, брак не доставит никому из нас много хлопот. Церемония в храме, связка света и тьмы, и мы больше не увидимся. При необходимости вас станут вызывать в ближайшее отделение Магической безопасности, но и только.

Он ронял слова в своей сухой манере, а я злилась всё больше. Он уже всё продумал. Как славно!

— Проще говоря, — начала я, — вы получите от меня нужное, а после выбросите жить вдовой при живом муже. Без семьи, детей. Никому не нужной.

До сих пор я особо не думала о браке, но всегда чётко знала: я хочу нормальную семью. Хочу любви, уважения и понимания.

— Хм, — Осборн потёр гладковыбритый подбородок. — Я решил, что моё общество не доставит вам удовольствия, но не учёл вашего желания иметь детей. В таком случае всё ещё проще. Сделав вас своей настоящей супругой, я укреплю нашу магическую связь.

Почувствовала, что сейчас взорвусь. Стихия, подогретая гневом, закипела, раскаляя ошейник. Зажмурилась, крепко сжимая кулаки.

— Успокойтесь, Грейс. — Холодные пальцы легко обхватили мои напряжённые запястья. — Вы тоже окажетесь в выигрыше от такого союза. Ваша магия стабилизируется, и вы навсегда избавитесь от ошейника.

— Что если я откажусь? — Высвободила руки из захвата и спрятала под столом, скрывая нервную дрожь. — Вы принудите меня к браку насильно?

Осборн молчал. Долго. Потом уронил:

Глава 5

— Любой человек сможет прийти в моё бюро и за небольшую плату решить свою проблему или создать её для кого-то другого, — закончила я вдохновенно. Сложила руки на коленях и мило улыбнулась чиновнице напротив.

Чиновница, строгая дама неопределённых лет в уныло-коричневом платье с глухим воротничком, моей речью не впечатлилась.

— Госпожа Флетчер, я не дам вам разрешение на это, — женщина брезгливо скривилась, — бюро. Как вы вообще могли до такого додуматься? Вредить людям на законных основаниях, ещё и получать за это деньги!

— Главным образом я собираюсь не вредить, а помогать, — напомнила я.

Нет, запрашивать разрешение на открытие собственного дела я ринулась не сразу. После моего разговора с Осборном прошло несколько дней, в течение которых я не делала ничего. Совсем.

Сидела в номере, шаталась по Рейвенхиллу и тяжело вздыхала над каждой вынутой из кошелька монеткой.

В конце концов я заметила, что денег от моих вздохов больше не становится, зато мысль об открытии бюро по производству проблем перестала казаться такой уж бредовой.

Почему бы и в самом деле не начать зарабатывать на том, чем занималась всю жизнь на общественных началах?

Решив так, я за один вечер составила небольшой план и на следующее утро отправилась штурмовать мэрию.

Мэрия в лице чиновницы из кабинета двадцать четыре стойко оборонялись и сдаваться не желала. Но, ничего. Я и не таких людей вынуждала идти себе навстречу.

— Я не стану подписывать ваше прошение. До свидания, госпожа Флетчер.

Не-а. Здравствуйте.

Так просто от меня не отделаться.

Будь у меня лишние деньги, дала бы ей взятку, но денег у меня нет. Хотя такая может и не взять. Вон какой взгляд непреклонный. И губы узкие сжаты в одну тонкую, жёсткую линию.

— А я вам скидку сделаю, — попробовала подлизаться я. — Решу любую проблему! Станете моей постоянной и любимой клиенткой. Бесплатно.

— У меня всё прекрасно, — заявила чиновница.

— Тогда, возможно, вам бы хотелось отомстить кому-то, — заговорщицки подмигнула я женщине.

— Побойтесь Богинь! Кому мне мстить?

— Любовнице мужа, — выдала я не раздумывая. Могу организовать для этой сомнительной дамочки отличную месть. Чтобы в сторону чужих мужей больше и смотреть не смела.

Замолчала, заметив, как чиновница начала стремительно бледнеть.

— У Карлда кто-то есть? — переспросила женщина, глядя на меня круглыми глазами.

Неопределённо повела плечами в ответ.

— Нет, это невозможно. Откуда вам известно про любовницу? Кто она? Как давно они встречаются?

Пока я, чуток растерявшись, подбирала слова, женщина уронила голову на руки и застонала:

— О, пресветлая Лейна! За что!

Надо же, как заговорила. А была вся такая сухарь сухарём.

— Кто она? Кто эта дрянь?

— Не знаю, — честно ответила я. — Вы, главное, не расстраиваетесь. Может и нет у вашего мужа никакой любовницы.

— Как нет? — Женщина резко выпрямилась и уставилась на меня опухшими, покрасневшими глазами. — Вы же сами сказали...

— Я лишь предположила. Согласитесь, наличие другой женщины у мужчины, связанного узами брака, встречается возмутительно часто. Но, похоже, ваш Карлд действительно не виновен в этом грехе. Хотя это-то и странно. Не хотите проверить мужа на честность?

— Нет. Прощайте. Наш разговор окончен.

— Только скажите, и я устрою слежку за Карлдом, опрошу свидетелей, городских сплетниц.

— Я. Не. Хочу, — отчеканила чиновница. — Покиньте кабинет.

— Полное и безоговорочное доверие и понимание между мужем и женой это так славно, — пропустила я приглашение на выход мимо ушей, — но ведь нет никакой гарантии, что не настанет день, когда добродетели мужа придётся пройти проверку на прочность, и вот тогда мои услуги вам точно пригодятся.

Моя собеседница поморщилась и принялась аккуратно массировать виски.

— Уходите, — только и сумела вымолвить она.

— Я не могу уйти. Вы мне ещё разрешение не подписали. Поверьте, зря вы отмахиваетесь от моего предложения. Я отличный специалист по созданию пакостей. Разруливаю я их тоже изумительно. Вся столица в курсе моих уникальных способностей.

— Госпожа Флетчер, — сказала немного пришедшая в себя чиновница, — если вы сейчас же не покинете мой кабинет, я буду вынуждена вызвать жандармов.

— Да-да, конечно, — закивала я, твёрдо решив, что уйду отсюда только с победой, то есть с подписью госпожи чиновницы. — Ладно, у вас проблем нет, у мужа тоже. Но, быть может, таковые есть у детей? Кто у вас? Сын? Дочь?

— Дочь, — на свою голову ответила вновь опешившая от моего напора чиновница

Отлично!

Кажется, я нащупала очередное её уязвимое место.

— О! Так у вас девочка! Как же это прекрасно иметь дочь, — затараторила я. — И как же это сложно и волнительно. Разумеется, ваша красавица влюблена в совершенно неподходящего ей человека!

Попала или нет? Попробовала прочесть ответ по лицу чиновницы, махнула на это безнадёжное дело рукой и продолжила закидывать женщину словами:

— Наивная девочка сходит по нему с ума и не слушает маминых советов. Ах, молодость-молодость! — Вздохнула тяжело, с видом умудрённой жизнью старухи. И сразу же, пока чиновница не успела опомниться, продолжила: — Но вам необыкновенно повезло! Без ложной скромности заявляю: я лучший в империи специалист по расторжению помолвок и свадеб. Вам достаточно поставить свою подпись на документе, и неугодный жених исчезнет с горизонта вашей девочки навсегда.

Я ослепительно улыбнулась и подсунула чиновнице бумагу. Сама вложила ей в руку перо.

Женщина посмотрела на меня пустыми глазами, взялась за перо, кивнула и начала было выводить закорючку, но неловко задела печать, лежащую на столе, и смахнула её на пол.

Бамс!

Чиновница моргнула, тряхнула головой и вышла из транса.

— Только посмей испортить свадьбу моей дочери! — пригрозила она.

Так, ясно. Я выбрала неверную тактику. Придётся немедленно менять стратегию.

Глава 6

— Это называется грабёж. — Я сгребла в охапку платье и прижала к груди так, словно его у меня грозились отобрать.

— Отнюдь. — Высокий, худой старик за прилавком вынул монокль и принялся тщательно протирать стекло замшевой тряпочкой. — Это называется коммерция.

— Спасибо. Я учту на будущее. Когда стану цены на свои услуги назначать.

Оценщик откашлялся, вернул монокль на место и склонился ко мне. Точнее к платью. Подцепил один из изумрудов, которыми был усыпан лиф, подёргал крысиным носиком принюхиваясь. По запаху он стоимость вещи что ли определяет?

— Хорошо, — сказал он, выпуская камень и складывая ладони лодочкой перед грудью. — Двадцать золотых сверх ранее предложенной суммы.

— Но это ничто в сравнении с его реальной стоимостью!

Бывая на светских вечерах, я краем уха слышала как женщины, нуждающиеся в деньгах, жаловались на жадность скупщиков, которым они были вынуждены продавать свои украшения, поэтому идя в ломбард заранее знала: много мне за платье выручить не удастся. Но чтобы настолько!

— Как знаете, — пожал плечами оценщик. — Но это моё последнее слово.

Признаться, первой мыслью стало обратиться за помощью к маме. Она бы нашла способ переслать мне денег. Или попросить Клайва. Брат и вовсе мог достать мне разрешение сверху, минуя мэра Рейвенхилла. Но какой из меня после этого будет специалист по решению проблем, если я и со своими справиться не могу?

— Ладно. Тогда продам его на подпольном рынке. Здесь же наверняка есть такое место?

— Вряд ли вам дадут там большую сумму.

— Зато и вам камни за бесценок не достанутся.

Да, камни. Изумруды, крупный жемчуг, а ещё золотое кружево. Видела, что именно это больше всего заинтересовало оценщика.

— Постойте! — позвал старик. В очередной раз вынул монокль. Прищурился, глядя на меня подслеповатыми глазами. — В Красном порту вам не выжить. В лучшем случае ограбят. В худшем — убьют или продадут в рабство в Южную империи.

Разумеется, ни на какой подпольный рынок с охапкой драгоценностей в руках я идти не собиралась. Я же не самоубийца! Упомянула это место скорее из вредности, уже зная, что оставлю платье здесь. Но случая набить себе цену, не упустила:

— Я умею за себя постоять. И я не позавидую человеку, решившему меня ограбить, а тем более убить.

— Какая прелестная наивность! — всплеснул руками оценщик. — Милое дитя, давайте договоримся. Исключительно из глубокой к вам симпатии я накидываю к общей сумме ещё двадцать золотых, а вы не лезете к дирхам в пекло.

— Какая прелестная забота, — проговорила в тон. — С чего бы это?

— Не хочу, чтобы такое красивое создание попало в руки к мерзавцам.

— Это вы сейчас обо мне или об этом? — уточнила, кивая на платье. — Ладно, прибавьте ещё десять золотых, и я согласна.

Не на такую сумму я рассчитывала, но хоть что-то.

Пересчитав вырученные деньги, разделила их на две части. Одну передам Пансу, вторую оставлю себе. Надеюсь, мэру этого хватит, потому что мне ведь тоже жить на что-то надо и бюро открывать.

Но прежде чем ехать в городскую администрацию, заглянула в лавочку, торгующую поддержаниями вещами. Мой нынешний наряд не соответствует моему достатку. Слишком дорогая ткань для бедной сиротки, которую я собираюсь изображать. Наверняка у господина Панса глаз на такие вещи намётан. Не на женские платья, разумеется, а на их стоимость.

Нужное мне платье нашлось быстро. Невзрачное, тёмно-серое, без украшений, с глухим, под самый подбородок, воротничком. Последнее для меня особенно важно. Не хочу своим ошейником лишний раз светить. Люди не жалуют носителей антимагических артефактов. Да оно и понятно. В основном их надевают на нарушителей закона.

Покрутилась перед зеркалом и осталась довольна собой. Неприметное платье, волосы собраны в простой пучок. Вылитая гувернантка или экономка. Одна из тысячи бледных теней, на которых смотрят и не видят.

В таком виде можно смело отправляться к мэру. И да поможет мне Ошур!

Но, похоже, бог удачи решил, что на сегодня отсыпал на мою долю достаточно своей милости.

У дверей в кабинет мэра меня поджидала длинная очередь, и это оказалось едва ли не самым сложным из всех испытаний, выпавших на мою долю за последние дни. Без возражений заняла место в её хвосте и занялась своим самым нелюбимым делом — стала ждать.

Наконец, поток посетителей иссяк, и я смогла войти.

Господин Панс, толстый и лысый тип лет сорока, без интереса скользнул по мне взглядом, а стоило мне только заикнуться о разрешение на бюро, бросил:

— Вам в двадцать четвёлтый кабинет. И пеледайте остальным, мой лабочий день завелшён.

Картавому мэру не было дела до меня и моих просьб. Он вальяжно развалился в кресле, поигрывал карандашом и явно хотел поскорее отделаться от просителей.

Будь я той, за кого себя выдаю, опустила бы глаза, пробормотала извинения и мышкой выскользнула за дверь.

— Я там была, — возразила господину Пансу. — Разрешение получено, осталось заверить его у вас.

Во взгляде мэра появилась заинтересованность.

— Дайте посмотлеть, — велел он.

— Вот. — Протянула документ.

Мэр повертел его в руках, прочистил горло.

— Что ж, похоже, вы и в самом деле талантливая девушка, — сказал он, отложил моё прошение в сторону и, откинувшись на спинку кресла, сложил руки на объёмном животе. — Любопытно, как вы добились этого от госпожи Лаймонды?

— Пустяки, — притворно потупила глаза. — Всего лишь пообещала оказать ей одну из своих фирменных услуг. Я профи в решение деликатных проблем. Но об этом я вам уже говорила.

Чувствуя, как Панс начинает вновь терять ко мне интерес, решила, что пришло время для главного аргумента.

— Вы пледлагаете мне взятку? — наигранно изумился Панс, отшатываясь от кошелька с золотом.

— Что вы?! — замахала я руками. — Как вы могли такое подумать! Всего лишь небольшую надбавку к зарплате.

Панс осуждающе покачал головой. Кошелёк в руки не взял. Но и убраться вон мне не велел.

Глава 7

«Дорогая Роузи», — вывела я, старательно игнорируя тряску экипажа, и замерла, любуясь результатом. Поморщилась и зачеркнула «дорогая».

Какое-то странное выражение. Будто ценник на человека ставит.

Терпеть не могу писать письма. И не умею.

Но надо.

Иначе это будет уже третье письмо от Роузи, которое я оставлю без ответа.

Первым таким посланием стала короткая записка, известившая меня о благополучном заключении брака. Собиралась поздравить сестру сразу, но не успела черкнуть и пары строк, захваченная всей этой круговертью с изгнанием меня из дома и попытками устроиться в Рейвенхилле, а потом и вовсе забыла о письме. До вчерашнего дня.

Наверное так на меня подействовало общение с мэром. Срочно захотелось положительных эмоций.

Составив поздравление молодым, отнесла его на почту, но там, в отделении «до востребования», меня поджидал сюрприз. Определив мою личность, шкатулка-телепорт зажужжала, сменила цвет с зелёного на красный и открылась.

Так я стала обладательницей ещё двух — с разницей в неделю! — писем от сестры.

«Милая, Грейс, — писала Роузи в более раннем послании, — если бы ты только знала, как я счастлива! Кажется, одному человеку не под силу вынести такого всепоглощающего чувства. Как бы мне хотелось разделить его с тобой.

Но хватит обо мне. Я пишу не за этим.

Я так и не дождалась ответа на своё первое послание, но, зная твою нелюбовь к написанию писем, не удивилась. И всё же, прошу, отправь мне хоть пару строк. Как ты, малышка? Боюсь представить грозу, обрушившуюся на тебя по моей вине!

Разумеется, я читала выпуски газет, но ты ведь знаешь журналистов! Им нельзя доверять. Расскажи, как всё прошло? Что сказал ловчий? Сильно ли разозлился отец? Как мама? Сама я не смею ей писать, поэтому прошу, передай — со мной всё хорошо. Я счастлива так, как только может быть счастлива женщина подле своего любимого и любящего мужа. И всё это благодаря тебе, Грейс. На этом прощаюсь.

Вечно любящая тебя леди Роузи Говард, в девичестве Ровендрейн.

P.S. Ликан шлёт тебе своё почтение и горячий привет».

Во втором письме тон сестры сменился на более тревожный и требовательный, а под конец Роузи и вовсе пообещала вернуться домой и разузнать обо всём лично.

Угрозы сестры произвели на меня нужное впечатление. Нельзя сейчас ей появляться в столице и лишний раз напоминать о себе Осборну.

Однако вечером я отложила написание ответа, оправдав себя необходимостью срочно подыскать помещение под бюро, а заодно и постоянное жильё.

Изучила соответствующую колонку в «Вестнике» вдоль и поперёк, отметила подходящие варианты, а когда закончила, за окном уже начало темнеть. Ну какие уж тут письма?

На следующее утро, едва успев позавтракать, я отправилась осматривать чужие дома и примерять их на себя и свой кошелёк. Письмо сестре же решила написать сразу, как только выдастся свободная минута.

Но увы, день близился к концу, а ответ всё ещё не был готов. Нет, не потому, что у меня не хватало на это времени — пока я разъезжала в экипаже между выбранными адресами, его было предостаточно. Я не понимала, как объяснить сестре всё произошедшее и при этом не напугать, не взволновать, не заставить мучиться чувством вины? А она ведь станет. Ещё и на помощь примчится, вместо того, чтобы наслаждаться обществом мужа.

В итоге я долго мусолила карандаш, зло перечёркивала слова, вырывала листы из блокнота, но сумела составить идеальный вариант.

«Роузи, — написала я, — не волнуйся. У меня всё хорошо. Отец слегка сердился, мама искренне рада, хоть и пытается делать строгое лицо. Ловчий не стал устраивать скандала. Твоя Грейс».

Перечитала послание и осталась довольна. Я не солгала, просто кое о чём умолчала.

Велела извозчику остановить экипаж у почты. В отделении положила письмо в шкатулку «до востребования», дождалась сигнала о том, что послание ушло в общий архив. Всё, теперь можно с чистой совестью возвращаться домой. То есть в отель.

Подходящего для себя дома я так и не нашла. Жильё, отмеченное мной накануне в «Вестнике», мне не подошло.

Меня не устраивал внешний вид, размер помещения, его расположение, цена, а чаще всё вышеперечисленное разом.

Ещё и плату за подобные дома арендодатели требовали вносить сразу за полгода вперёд.

Единственный вариант, который показался мне подходящим, располагался слишком далеко от центра. На Портовой улице, где про обеспеченную клиентуру пришлось бы забыть.

Экипаж тряхнуло чуть сильнее, и он остановился.

— В чём дело? — спросила извозчика.

— Затор на дороге. Две повозки не могут разъехаться.

— Ясно.

Я спряталась обратно в экипаже и задумалась. Может это знак судьбы, и мне стоит приказать кучеру поворачивать обратно на Портовую? Да, не самый доходный район. Но я же не собираюсь останавливаться там навечно. Поживу какое-то время, заработаю первые деньги, а после переберусь в более престижный район города. На ту же Книжную вернусь.

От скуки разглядывала проходивших мимо людей. Могу поспорить, у каждого из них есть нерешённые проблемы, а значит, все они потенциальные клиенты, лишённые возможности воспользоваться моими услугами.

И из-за чего? Всего лишь из-за того, что я не могу найти нужного помещения для своего бюро!

Мне бы в идеале такой дом, как тот, напротив которого остановился экипаж.

Небольшой, двухэтажный, вытянутый вверх. Из красного кирпича. Со скромным крыльцом и фонарями по обеим сторонам от входной двери.

На втором этаже я бы устроилась сама, на первом принимала посетителей.

Пока я мечтала, из-за поворота вышли двое мужчин. Первый — простой рабочий. Высокий и худой, он нёс в руках приметную вывеску с надписью «Аренда. Срочно» и ящик со столярными инструментами. Второй — бородатый, лет сорока, одетый с иголочки и явно имеющий неплохой достаток.

Остановившись возле приглянувшегося мне дома, мужчины переговорили между собой, потом второй мужчина кивнул рабочему и тот начал крепить вывеску.

Глава 8

Двери дома номер тринадцать я открывала преисполненная самых радужных надежд.

Наконец у меня есть всё необходимое. Разрешение получено, помещение найдено, умный, хитрый, находчивый сотрудник тоже имеется. Дело за малым. Обустроиться, дать объявление об открытии в газету и повесить вывеску с названием бюро.

Изнутри дом оказался таким же простым и одновременно добротным как и снаружи.

Ни одной вычурной, безвкусной детали.

Основательная, пусть и не роскошная мебель, качественный, впрочем, местами потёртый текстиль, стены, отделанные панелями тёмного дерева. Вот только пыли здесь как-то многовато. Даже с учётом долгого отсутствия жильцов и уборки.

Провела пальцем вдоль мраморной полки камина и закашлялась.

Любопытные у господина Алана представления о небольшом беспорядке.

Медленно прошла по всему дому, осмотрела гостиную, библиотеку, кабинет. Поднялась на второй этаж, в спальню. Та, в противовес затемнённой гостиной, оказалась залита светом. С двумя высокими арочными окнами и голубыми стенами с тонким цветочным узором. Кроме хозяйской, на втором этаже находились две гостевые спальни. Все в одинаково плачевном состоянии.

Хорошо, я не успела выехать из гостиницы. Оставаться на ночь здесь сейчас нельзя. Для жизни дом пока непригоден.

Пребывая в ужасе от объёма предстоящей уборки, вновь спустилась на первый этаж, на этот раз в кухню.

Как обращаться с печью я представляла смутно. Готовить ни меня, ни Роузи, ни кого-либо из девушек нашего круга не обучали.

Кто же тогда мог знать, что всё так обернётся и навыки обращения с плитой станут для меня гораздо важнее этикета, танцев и занятий магии? Тем более от последних, пользы не было вообще. Я, конечно, старательно запоминала всё, о чём мне рассказывали учителя, надеясь однажды овладеть стихией и применить знания на практике, но лучше бы для разнообразия пару раз к поварам заглянула.

Неудачно повернувшись, подняла подолом облако пыли и чихнула.

Нет, одна я с этим не управлюсь.

Надо немедленно заняться поиском помощницы.

Перехватила пробегающего мимо дома разносчика газет, купила ставший почти родным «Вестник». Наверняка там есть объявления от людей, готовых убирать чужие дома.

Пересмотрев колонку, выделила для себя агентство «Жена на час», обещающее заняться наведением и поддержанием порядка за соответствующую плату, и немедленно отправилась по указанному адресу.

К моему удивлению, в агентстве меня встретила обычная девушка, не маг.

— Анна, — представилась она и сразу перешла к делу. Оценила объём работы, кивнула и назвала примерную стоимость своей работы, обещав прийти завтра утром.

Честно говоря, обращаясь в агентство, рассчитывала на то, что ко мне пришлют сразу несколько сотрудников. Или хотя бы человека, владеющего бытовой магией.

Но зря я не доверяла Анне.

К вечеру следующего дня мой дом сиял чистотой.

Пока я бегала по магазинам, покупая необходимые для жизни вещи, сотрудница агентства привела моё жильё в порядок.

— Могу я спросить? — поинтересовалась Анна уходя. — Почему дом в таком состоянии?

— В нём давно не жили.

— Сколько же времени нужно, чтобы вырос подобный слой пыли?

— Не знаю. Я арендовала дом только вчера.

Закрыв за Анной дверь, я медленно прошлась по комнате, остановилась в центре и глубоко втянула в лёгкие чистый воздух. Уловила еле заметный, приятный запах старой древесины.

Опустившись в кресло, поджала под себя ноги.

Почему-то именно тут, в этой небольшой гостиной, сидя перед холодным камином, я чувствую себя на своём месте. Словно я дома.

Маме и Роузи здесь бы понравилось. Они, как и я, равнодушны к блеску. Зато Клайв, любитель светского лоска, не упустил бы ни единой возможности для ехидных шуточек.

Возможно придёт день, когда папа смягчится и позволит им приехать ко мне.

Сейчас я уже сомневаюсь, что причиной моего изгнания стал Осборном. Ловчий, конечно, имеет определённое влияние, да только и мой отец не последний человек при дворе. К тому же лорд не производит впечатления мстительного типа. Осборн отпустил меня, оставил в покое Роузи и, кажется, вообще исчез из нашей жизни. Наверное, нашёл себе другую партнёршу.

Что я вообще знаю о нём? Да почти ничего! Осборн один из пяти ловчих империи, причём неглавный. Гоняется за высшей нежитью, редко показывается в свете и, собственно, всё.

Пока я размышляла, за окнами стемнело, и дом погрузился во тьму.

Подхватив саквояж, поднялась в спальню. Разложила по ящикам комода бельё, повесила в шкаф оба платья, переоделась в ночную рубашку и залезла под одеяло.

Отданной за уборку немалой суммы было совсем не жаль. Сама бы я этот бардак ещё неделю разгребала. А так, всего несколько часов, и вот я уже сплю в чистом доме, на белоснежных простынях, наслаждаясь запахом свежести.

Увы, продолжалось это не долго.

Проснулась я от собственного кашля. Кое-как разлепила тяжёлые веки, но лучше бы этого не делала. Глаза немедленно покрыла мутная пелена, они заслезились.

Магия во мне заворчала, недовольно поскребла ошейник.

Затаив дыхание, прислушивалась к свету, а тот, в свою очередь, прислушивался к чему-то вовне, но в бой вроде пока не рвался.

Провела ладонью по лицу, смахивая толстый слой какой-то липкой гадости.

Это ещё что такое?

Зажгла светильник да так и застыла. Всё пространство спальни, все вещи, все поверхности и даже я сама были покрыты слоем тяжёлой, жирной грязи. Словно тут и не убирались накануне.

Да что там не убирались! Стало намного хуже прежнего.

Не переставая кашлять, вылезла из кровати, спустила ноги на пол и утонула босыми ступнями в ковре из пыли.

Преодолевая брезгливость, пробралась к комоду и достала первую попавшуюся тряпку, зажала себе нос и рот, а после дикими глазами наблюдала за тем, как в открытый ящик начинает проникать пыль, оседать на вещах.

Магия затаилась, но я чувствовала, как она настороженно вибрирует в такт моему страху, готовая защитить свою носительницу. Желание похвальное, но бесполезное. Блокирующий ошейник вряд ли даст ей вырваться вовне.

Глава 9

— Немедленно прекратите хулиганить и уходите!

— Ни за что! — выкрикнула в ответ и с удвоенной энергией замолотила кулаками в дверь дома господина Алана. — Откройте, или я здесь всё разнесу!

Не знаю, что было в голове у экономки, но она и в самом деле чуть приоткрыла дверь. Сама бы я на её месте, ни за что не впустила в дом столь буйную девицу.

— Я сейчас позову хозяина, — заявила экономка.

— Отлично! Зовите. — Легко смела со своего пути сухопарую женщину и влетела в холл. — Где этот обманщик? Где ваш хозяин?

— Вы пьяны? — вытаращилась на меня женщина.

— На ваше счастье я абсолютно трезвая, — отчеканила я. — Так вы позовёте господина Алана или мне самой его найти?

Я напирала на женщину, та отступала.

— Я сейчас вызову жандармов, — сделала она слабую попытку запугать меня.

— Отлично. Зовите жандармов. Давно пора разобраться с вашей шайкой и спровадить господина Алана под суд.

— Побойтесь Богинь! — воскликнула женщина. — Хозяин — честнейший человек!

— Хотите сказать, это не он подсунул мне дом с призраком?

По лицу экономки поняла — женщина в курсе всего.

— Что ж, прекрасно. Вот мы и выяснили всё. А теперь с дороги!

Топтаться в холле и выяснять отношение с прислугой мне надоело. Если господин Алан не желает спускаться ко мне сам, я поднимусь к нему. Найду его где угодно. Хоть в спальне! И пусть никто не смеет даже заикаться о приличиях.

Но не успела я ступить на первую ступеньку лестницы, как сверху раздалось:

— Марта, что за шум? Что случилось? Госпожа Флетчер? Чем обязан, да ещё и в столь поздний час?

— Скорее ранний, — уточнила я. — Сейчас пять утра. Вы знаете, что происходит в арендованном мной доме?

Глаза хозяина забегали.

Подошла к сонному, завёрнутому в халат мужчине, ткнула ему в грудь кулачком:

— Что за шутки, господин Алан? Почему вы не предупредили меня о призраке? Да ещё и о таком вредном.

— Я упоминал о некоторых неудобствах.

— Вы серьёзно называете это неудобством? — вспыхнула я. — Да знаете кто вы после этого? Вы мошенник, господин Алан!

— Не клевещите на меня, госпожа Флетчер, — вполне натурально возмутился этот мерзкий тип. — Вы прочли договор, подписали его, согласились со всеми пунктами.

Хм, верно. Подписала. Но вот прочла ли?

— Покажите бумаги, — потребовала я и первой направилась в кабинет хозяина дома.

— Прошу. — Господин Алан выложил предо мной свой экземпляр договора.

— Свет сделайте поярче, — распорядилась я и погрузилась в чтение.

Первые три страницы оказались формально чисты, а вот дальше...

На пятом листке, в середине текста действительно оказался запрятан пункт о наличие в доме призрака, на шестом — строчка о том, что, подписывая договор, я соглашаюсь с его проживанием в доме и не имею претензий в случае порчи имущества. Моего, прошу заметить, имущества!

Отшвырнула от себя бумаги. Те проехали по полированной поверхности стола и рассыпались по полу.

— Я настаиваю, нет, я требую, чтобы меня освободили от соседства с призраком.

— Это невозможно, — развёл руками господин Алан. Всё то время пока я читала документы, он сидел в кресле и клевал носом.

— Развейте его, и дело с концом.

— Это невозможно, — упрямо повторил мужчина.

— В таком случае я расторгаю договор, — приняла я единственное возможное в этой ситуации решение. — Верните мои деньги.

В ответ господин Алан лениво нагнулся, подцепил с пола один из листков и, положив передо мной, обозначил карандашом абзац.

«В случае досрочного расторжения договора по инициативе арендатора арендодатель вправе отказать арендатору в возврате ранее полученных средств», — прочла я.

Скрипнула зубами. В бешенстве сжала кулаки. Это же надо было так попасться?

— Ну вы и подлец! — выплюнула я.

Перед глазами замелькали световые вспышки.

Расстегнула ставший тесным ворот платья, шумно втянула воздух, стараясь вернуть себе душевное равновесие. Растёрла шею, сдавленную ошейником.

Господин Алан заметил артефакт, встрепенулся и зевать перестал. Вжался в спинку кресла.

Реакция мужчины позабавила. Как суеверны некоторые люди! Знают ведь, что ошейники полностью блокируют магию, но всё равно чего-то боятся.

— Браво, господин Алан. — Я несколько раз лениво соединила ладони, изображая овации.

Лицо мужчины приобрело озадаченное выражение.

Ну да, ещё в затылке почеши.

Ярко, в деталях, представила эту картину и хихикнула.

Господин Алан вздрогнул, вскочил на ноги и попятился. Наверное решил, будто у меня случилось временное помешательство от горя.

— Такая находчивость требует награды. — Улыбнулась мужчине своей самой светской улыбкой, демонстративно провела пальчиками вдоль ошейника. — Выбирайте, в кого вас превратить? В мышь, настольную лампу, а может сразу сделать призраком и отправить к Маркусу, чтобы старику не было так скучно?

— М-марта, зови жандармов, — пискнул господин Алан, и меня окончательно прорвало.

Я смеялась и смеялась, а когда почувствовала, что сейчас просто лопну, смахнула с ресниц выступившие слёзы и простонала:

— Вынуждена признать, вы меня сделали. Сами придумали, — кивнула на бумажки, — или подсказал кто?

— С-сам.

— Да ладно вам, — махнула рукой. — Расслабьтесь. Я не кусаюсь. И даже почти не злюсь. Не в моих правилах перекладывать ответственность за собственные ошибки на других людей. Не прочитала договор внимательно? Впредь буду умней.

Мужчина замер. Стоял посреди кабинета с повисшими вдоль тела руками, опустив плечи, и таращился на меня.

— И многих вы успели одурачить?

— Вы первая, с кем я заключил подобный контракт, — признался хозяин, возвращаясь на место. — До сих пор мне приходилось отдавать обратно деньги всем, кто снимал у меня этот дом. Ещё и компенсацию выплачивать.

Хмыкнула.

— И как же правнук прославленного герцога Чёрных болот докатился до такой жизни?

— Я не хотел, но меня вынудили обстоятельства. Нехватка денег, ремонт и... Постойте! — вскинулся мужчина. — Какого ещё герцога?

Глава 10

— Маркус! — крикнула я с порога. — У нас гости.

Призрак не отозвался, да я и не ждала. В это время дня подобная ему нежить находится в состоянии сродни сну и не видна людям.

— Проходите, господин Беркхан. Располагайтесь. Кофе не предлагаю. Его у меня нет.

— Не стоит, госпожа Флетчер. Предпочитаю сразу перейти к делу. — Некромант поставил на журнальный столик небольшой обитый железными пластинами чемоданчик и прикрыл глаза.

Прислушивался к чему-то.

Я же стояла тихо, стараясь не шуршать платьем, и не мешала.

С господином Беркханом мне повезло. Сколько встречала некромантов, все они как на подбор оказывались пренеприятными типами. Хмурыми и несговорчивыми. Мой же на их фоне казался вполне милым.

Небольшого роста, средних лет, ничем не примечательный мужчина. Принадлежность его к некромантам выдавали только обсидиановые перстни с нанесёнными на них рунами потустороннего мира да глаза, временами вспыхивающие зелёным светом.

И, конечно, энергия. Холодная, давящая. Но такова уж особенность всех магов, работающих со смертью.

— Здесь присутствует иномирная сущность, — сделал заключение некромант. — Это ощущается сразу. Уровень опасности первый. Имеет сильную привязку к особняку и черпает энергию из этого места.

— Вы сможете избавить меня от этого?

— Разумеется.

— Тогда приступайте, — распорядилась я.

— Сейчас день, — напомнил некромант. — Это не самое подходящее время для обрядов такого рода. Свет солнца помешает и потребует от меня больших затрат сил.

— Если проблема только в солнце, могу предоставить для ритуала винный погреб. Он небольшой, но, думаю, вам хватит места. Там нет окон, в него не проникает свет.

— К чему такая спешка?

— Я не могу и не хочу проводить в обществе призрака ни единого часа.

— Что ж, госпожа Флетчер. Вы в своём праве. Проводите меня в подвал, я должен подготовиться к ритуалу.

Пока некромант вычерчивал на каменном полу погреба замысловатые знаки и расставлял свечи, я развлекалась разговорами с призраком.

— Ма-а-аркус, — в который раз пропела голосом искушающей демоницы, — выходи. Всё равно ведь достанем. Достанем ведь? — обратилась за поддержкой к некроманту.

Тот вместо ответа принялся швыряться в своём чемодане в поисках какого-то артефакта. Причём делал он это с таким противным металлическим лязганьем, что даже меня проняло.

— Зову в последний раз. Перестань капризничать и выходи.

— Ни за что, — внезапно каркнул Маркус у меня за спиной.

Господин Беркхан мгновенно обернулся и упёрся полыхнувшим зелёным взглядом в стену чуть левее от меня.

— Он там, — объявил некромант, а я непроизвольно поёжилась и сделала шаг в сторону, загораживая призрака собой. Потом спохватилась и отскочила в противоположный конец погреба. Совсем забыла, что, вообще-то, развеивать Маркуса собралась.

— Приступайте, господин Беркхан, — велела некроманту.

Мужчина не ответил. Не глядя на меня, начал выплетать заклятие призыва сущностей.

Несколько пассов, древние слова, которым не в силах противиться нежить, и вот уже Маркус висит в центре ловушки.

Призрак заметался, пытаясь вырваться на волю, ощупывал невидимые мне стены ладонями и подвывал, с каждой секундой всё тише. Круг Духовного освобождения запер Маркуса на границе миров, держал в подвешенном состоянии и тянул энергию.

— Что вы делаете? Отпустите меня! Вы права не имеете!

Беркхан скривился, взмахнул рукой, дёрнул за одну из энергетических нитей, и призрак замолчал. Некромант же извлёк из чемоданчика внушительного вида свиток, развернул и начал зачитывать вслух хорошо поставленным, рокочущим голосом. Я аж сама заслушалась, хотя собственноручно этот текст и составляла.

— За систематическую порчу имущества, — перечислял некромант преступления призрака, — агрессивное поведение, нападение на людей, покушение на убийство госпожи Флетчер...

— Последнее ложь! — пискнул Маркус. Нормально говорить он не мог, ловушка тянула из него силы, и всё, на что его хватало это такой вот писк. — Она обманщица! Не было такого.

— Ты мне едва голову не снёс вазой, — напомнила призраку.

— ...приговаривается к развеиванию, — закончил некромант, не обратив внимание на нашу с Маркусом перепалку.

Услышав вердикт, призрак схватился за сердце и изобразил обморок.

— Приводите приговор в исполнение, — махнула я рукой, после чего Маркус моментально «ожил» и ринулся к нам. С размаху протаранил границу защитного круга, был отброшен к центру, но воинственного запала не растерял.

— Вы не имеете права! — вопил он. — Это произвол! Не слушайте эту девчонку! Она не имеет здесь власти. Дом принадлежит не ей, а моему праправнуку, и он никогда не даст разрешения на моё убийство.

Слух резануло слово «убийство». Похоже, Маркус в самом деле считает себя живым. Цепляется за жизнь до последнего, а я так с ним поступаю.

— У меня есть разрешение, Маркус. Господин Алан подписал все нужные бумаги.

Я приблизилась к самой границе круга и показала призраку бумагу.

— Видишь? Заверено по всем правилам. Подпись хозяина дома, печать, фамильный герб.

Как я и предполагала, будучи простым слугой при жизни, Маркус не разбирался в законах и легко поверил в бумажку, которую я ему подсунула.

Призрак побледнел. И без того тусклый, он почти исчез, сдулся, склонив голову, готовый принять свою участь.

Впрочем, покорности его хватило ненадолго.

Стоило некроманту перейти ко второй части ритуала, Маркус вновь заметался по магической клетке.

— Останови его! — закричал призрак, цепляясь за остатки жизни.

— Не могу, — отрицательно качнула головой. — Ты же слышал приговор.

— И тебе меня совсем не жаль? — Маркус завис напротив меня и заглянул в глаза в поисках сочувствия.

Не нашёл.

— Жестокая девчонка! — сплюнул он.

— Ты не прав, Маркус. Я не хочу уничтожать тебя. Если подумать, ты не так уж и плох. Но, выбирая между нами двоими, я выбираю себя, потому что не собираюсь жить в доме, погребённом под слоем грязи.

Глава 11

Дом встретил меня тишиной, полумраком и летающими в воздухе клочьями пыли.

Осторожно опустилась в кресло, растёрла лицо ладонями.

Устала я что-то. Бессонная, нервная ночь, ритуал, споры с призраком, беготня по городу в поисках старьёвщика, которого мне порекомендовал некромант. Никто из опрошенных мной людей не знал, где находится его магазинчик, извозчики пожимали плечами и мотали головами.

Наконец, мне повезло.

Мальчишка-попрошайка за пару медяков взялся проводить меня до места.

Спустившись в портовую часть города, мы долго плутали по его закоулкам, и когда я уже начала сомневаться, а не дурачат ли меня, мальчишка ткнул пальцем в неприметную, обшарпанную дверь без вывески.

Магазинчик оказался совсем крохотным, доверху забитым разным хламом.

Недоверчиво оглядывалась, в поисках стоящих вещей, но видела одну лишь рухлядь.

— Добрый день. Меня прислал господин Беркхан.

Старьёвщик, неприветливый, с колючими глазами, по самые брови заросший седой, курчавой бородой, не ответил.

— Добрый день! — повысила я голос.

— Не ори, не глухой. Чего надо?

Услышав о призрачных перчатках, продавец буркнул нечто не особо приличное в адрес некроманта, потом назвал такую цену, что у меня отвисла челюсть.

Решила поторговаться, но робкую попытку сбить цену задавили на корню.

— Плати или выметайся, — заявили мне.

Вздохнула, но спорить не стала.

Возможность заполучить столь редкий артефакт была слишком соблазнительной.

Сейчас призрачные перчатки лежали у меня в сумочке. Тонкие, полупрозрачные, они слегка светились и манили опробовать их как можно скорей.

Жаль, ещё светло. Но может попробовать вызвать призрака в подвал?

— Маркус! — позвала я поднимаясь. — У меня к тебе дело.

— Не хочу я с тобой ничего общего иметь, — услышала я ворчание призрака.

Надо же! Снова ответил мне, как и утром в подвале. Не слишком дружелюбно, но я и не рассчитывала на его симпатию. Единственное чувство, которое Маркус может ко мне испытывать — это злоба.

— Маркус, ты мне нужен, — воскликнула я. — Иди сюда, быстро! — Хотела ещё уточнить, что жду призрака в погребе, но не успела.

Маркус стремительно вылетел из картины с изображением дамы вековой давности. Перевернулся через голову и завис напротив меня.

Я же коротко вскрикнула и зажала рот ладонью.

— Мерзкое ощущение, когда тебя вот так вытягивают куда-то против воли, — проворчал призрак встряхиваясь. — Ну, чего уставилась?

— Тебя видно, — пробормотала я.

Ноги отказались держать, ослабели, и я осела на пол, всё так же продолжая таращиться на призрака.

— Сейчас ещё день, светит солнце, и я... я не могу тебя видеть.

— Да? — Маркус и сам озадачился этим вопросом. Пощёлкал пальцами у меня перед лицом. Потом и вовсе попытался уцепить за кончик носа.

Увернулась, отмахнувшись от призрака.

Маркус отлетел в сторону, заложил руки за спину.

— Действительно, видишь, — вынес он вердикт.

— Может, я умерла? — спросила в пустоту. Если я стала призраком, то в моей способности видеть Маркуса нет ничего удивительного.

— Если бы, — хмыкнул призрак. — Живее всех живых.

Хм, странно. Хотя есть у меня одна мысль.

— Маркус, — начала я, — скажи, как ты себя чувствуешь?

— Мой праправнук подписал разрешение на моё убийство, меня едва не развеяли, сделали рабом дурной девчонки, которая теперь держит меня на поводке, как собачонку и дёргает по каждому пустяку. Как я, по-твоему, должен чувствовать себя после всего этого?

Стало стыдно. По-настоящему.

— На удивление прекрасно, — заключил Маркус. — Во мне столько сил! Я готов вновь ожить! Готов свернуть горы.

Что ж. Всё верно. Причина в двойном источнике. Теперь Маркуса подпитывает не только особняк, но и я сама. Похоже, у призрака случилась передозировка энергией, и, как и предупреждал некромант, это привело к неожиданным последствиям.

Тем лучше.

— Оставь горы в покое, Маркус, — сказала, поднимаясь с пола и отряхивая юбку. — Я нашла твоей энергии лучшее применение. Но для начала давай разберёмся с твоим поводком. Извини, я не специально. Обещаю впредь не дёргать тебя так резко и давать время самому явиться на мой зов, но взамен ты начинаешь слушать меня.

Маркус молчал. Долго.

Потом буркнул:

— Ладно,

— Поверь, — приблизилась я к призраку, — я тебе не враг и не хотела, чтобы всё так вышло, но ты сам вынудил меня. Если бы ты сразу согласился не вредить мне, мы бы вполне мирно ужились рядом.

— Но по твоим правилам, — съехидничал призрак.

— Естественно, — кивнула. — У меня преимущество пред тобой, Маркус — я живая. Странно, что до меня тебя никто не приструнил.

— Тебе первой, хозяин дал разрешение на моё развеивание. Как ты этого добилась? Он же обещал не трогать меня?

Призрак опустился на пол, сел, скрестив ноги, и подпёр подбородок кулаками.

— До сих пор не могу поверить, что Фредерик предал меня.

Ой, всё! Сколько можно? У меня совесть тоже не железная и не глухая, хотя большую часть времени это и незаметно.

— Этого было очень тяжело добиться. Я буквально силой вынудила господина Алана поставить подпись.

— Ты его пытала?

— Именно. — Улыбнулась как можно кровожадней.

Маркус схватился за сердце.

— Но даже под угрозой расставания с жизнью, твой хозяин не согласился развеять тебя, поэтому мне пришлось пойти на хитрость и состряпать фальшивое разрешение. Оно не имеет реальной силы, некромант не смог бы уничтожить тебя, даже если бы я приказала ему сделать это.

Призрак не перебивал, только таращился на меня своими круглыми глазами и бледнел. Я же вытащила липовую бумажку, помахала ей перед Маркусом и демонстративно разорвала пополам, потом ещё раз пополам. Аккуратно положила клочки в камин.

— После на растопку пойдёт. Не пропадать же добру.

Маркус икнул, вцепился в волосы и застонал:

— О, позор на мою вековую голову! Меня обманула какая-то... — Призрак осёкся, не находя для меня ни одного приличного эпитета. Неприличных определений, достойных охарактеризовать меня в полной мере, у него, впрочем, тоже не оказалось.

Глава 12

— И на это ты потратила последние деньги? — Маркус скептически разглядывал вывеску, заказанную мной накануне. Обошлась она мне и правда недёшево. Зато какая красота получилась!

— И ничего не последние. У меня ещё на объявление в газете хватило.

— Угу. — Призрак моего энтузиазма не разделял. — Ещё и выпендрилась по полной.

— По-твоему, я должна была обойтись обычной деревяшкой с намалёванной кое-как надписью? Ни за что! Вывеска — это лицо моего бюро.

Любовно провела пальцем вдоль переплетения букв. Те, послушные моему движению, вспыхнули мягким, ровным огнём.

Ярко, живо, броско — именно то, что я хотела.

— Я что-то не поняла, — отвлеклась от созерцания вывески. — Тебе-то что за дело до моих финансов?

— Сама же обещала послать меня воровать, когда есть нечего станет. А такими темпами ты уже завтра голодать начнёшь. Учти, на воровство я не пойду.

— Маркус, хватит брюзжать, — не выдержала я. — Лучше иди вывеску закрепи.

— Я?

— Да.

— Но я же герцог!

— Я помню, дальше что?

— Я не умею. Совершенно точно помню — никогда ничего не прибивал.

— Ой, ладно тебе, — отмахнулась от Маркуса. — Что там помнить-то? Берёшь молоток, гвозди... Неси молоток, я сказала! Ты же знаешь, где он у тебя лежит? Прекрасно! Идём. Надо успеть закрепить вывеску до открытия.

Призрак покачал головой.

— И угораздило же меня так вчера попасться, — тяжело вздохнул он и втянулся в стену.

Маркус не переставал меня удивлять. Накануне он, забывшись, вылетел из дома с мешком мусора в руках прямо под лучи заходящего, но всё ещё достаточно яркого солнца и не растерял своих способностей ни на чуть. Только побледнел и стал почти невидим.

Испугалась за него больше, чем ожидала, долго выспрашивала про самочувствие, но Маркус утверждал — с ним всё хорошо.

Экспериментальным путём мы выяснили, что отлетать от своей привязки призрак далеко не может. Только до калитки. А ещё за пределами дома он становится невидимым для всех кроме меня.

— Я вообще не понимаю, почему ты не наняла рабочих, — пыхтел призрак, пытаясь приладить вывеску над входом в бюро.

— Зачем мне платить дополнительные деньги, когда у меня есть ты? Откуда я могла знать, что ты не можешь прибить какую-то деревяшку? Вот что ты опять делаешь? Разве не видишь, как криво она висит? Переделывай немедленно.

Маркус замер, обернулся ко мне.

— Я герцог! — изрёк он, раздуваясь от важности. — Мне прислуживали десятки, может и сотни людей. У меня не было необходимости самому прибивать какие-то вывески.

О! Закатила глаза к небу.

— Молоток знаешь с какого конца держать? Да и по гвоздям, смотрю, ты правильно бьёшь. Значит, работай давай. Герцог. И желательно молча.

Маркус и в самом деле замолчал. Обиженно пыхтел, стучал молотком, выслушивал мои замечания, исправлял ошибки, и всё это не проронив ни слова.

Я уже и заскучать успела по его ворчанию.

— Оставь так, — распорядилась я, когда полученный результат меня устроил. — И сделай мне кофе.

Не люблю я рано просыпаться, но сегодня пришлось встать чем свет. В шесть утра была уже на ногах и теперь жутко хотела спать. Не дело, если пришедшие клиенты увидят заспанную меня.

— Поломойка, повар, подавальщик, плотник, — бурчал призрак себе под нос. — Дальше что?

— Справедливости ради, повар из тебя кошмарный, — не смогла не съязвить по привычке.

То, что готовил Маркус, едой назвать сложно, но капризничать особо не приходилось — сама я варить пока толком не научилась, хотя успела взять у призрака пару уроков и печь разжечь теперь могла.

Зато кофе у Маркуса получался отменный. Видимо кто-то из родни господина Алана очень любил этот напиток и часто заставлял Маркуса его готовить.

— Ты мой спаситель, — подлизалась я к Маркусу. — Спасибо.

— Пожалуйста.

Призрак опустился в кресло, скрестил руки на груди и погрузился в состояние сродни сну.

— И где твои клиенты? — проскрипел он, часа через полтора.

— Не всё сразу.

— Ну-ну, — хмыкнул Маркус и опять свесил голову на грудь.

По дому разнёсся раскатистый храп.

Ого! Разве призраки так могут?

Подошла к Маркусу, потрогала его указательным пальцем.

Рука моя прошла сквозь прозрачное тело, Маркус же не шелохнулся.

— Эй!

В ответ призрак вздохнул, причмокнул губами и всхрапнул ещё громче.

Спит или вредничает?

Настроение моё, такое приподнятое с утра, с каждым часом падало, а к тому времени, когда призрак всё же рискнул проснуться и высказать своё мнение, оно стало и вовсе отвратительным.

— Ты говорила, скоро сюда явится толпа народа.

— Говорила, — процедила сквозь зубы.

— Твоё «скоро» затянулось. Тебе не кажется?

— Послушай, — обернулась к Маркусу, — ты можешь снова уснуть? И без тебя тошно.

— И в чём я виноват на этот раз? Сама хвасталась, что отбоя от клиентов не будет. У всех есть проблемы, Маркус, — передразнил меня призрак писклявым голосом. — Ещё и колокольчик этот зачем-то купила. Деньги девать некуда?

Смутилась. Хм... Да, купила. И наверное, это не самое моё удачное вложение.

— Зачем он нужен? — не отставал Маркус.

— Чтобы предупреждать меня о клиентах. Посетитель ещё только открывает калитку, а я уже знаю о его приходе.

Маркус фыркнул.

— Говорю же, бесполезная покупка. Клиентов-то у тебя нет.

— Так! — не выдержала я. — Тебе делать нечего? Отлично! Назначаю тебя своим первым помощником.

— Чего?

— Секретарём моим станешь, вот чего. — Теперь уже я передразнила Маркуса. Ещё и глаза удивлённо вытаращила, копируя призрака.

Не знаю, с чего вдруг мне пришла в голову такая безумная идея, но чем дальше я её обдумывала, тем интересней она мне казалась. У кого ещё есть в распоряжении призрак-секретарь? То-то и оно!

— И как ты себе это представляешь? — возмутился Маркус.

— Отлично представляю. Надеваешь перчатки, садишься за стол и с умным видом заполняешь бумаги. Писать, кстати, умеешь?