Бывшая невеста

Одна сторона медали

К воротам замка Шарана Кордейна мы подошли к полуночи. Я постояла несколько мгновений перед ними, крепко сжимая ладошку Дерека, словно это я могла набраться у него сил и смелости, а не наоборот.

И постучала. Сначала тихо, потом изо всех сил. Открыли мне не сразу, и – словно сразу демонстрируя мой статус в этом доме – не зажигая фонари.

Впрочем, силуэт Хариша, дворецкого семьи Кордейн, я узнала бы даже с сотни шагов в полной темноте. А сегодня светила луна, и было видно, как холеное невозмутимое лицо Хариша исказила недовольная гримаса. Он был всецело предан хозяевам и не мог не понимать последствий моего появления. Потом взгляд дворецкого переместился на притихшего Дерека, и вопрос решился сам собой. Меня Хариш мог бы и вышвырнуть, заботясь о душевном покое хозяина, но не узнать фамильную белую прядь Кордейнов в черных волосах ребенка, прогнать одного из своих – не мог никак.

Хариш молча посторонился, и мы вошли.

К Шарану меня не проводили – очевидно, хозяина в такое позднее время не желали беспокоить, тем более, немедленной аудиенции я и не требовала. Примерно полчаса спустя мы сидели в малой синей гостиной у разожжённого камина, а старая Грида ворковала над Дереком, кроша буханку мягкого пористого хлеба в крынку с молоком. Дерек вылавливал кусочки молока большой деревянной ложкой и отправлял в рот, то и дело насторожённо оглядываясь по сторонам, как затравленный голодный зверёк. Бедный мой малыш... три месяца в бегах давали о себе знать. Будут давать ещё долго.

Я сама от еды отказалась и теперь, сидя в большом мягком кресле, наблюдала за сыном и старой нянькой.

Грида что-то неодобрительно ворчала себе под нос, но я не вслушивалась. В этом доме ничего хорошего в мой адрес сказать или даже подумать не мог никто. Если бы не Дерек...

- Мне нужно поговорить с Шараном… с господином Кордейном, – наконец, набралась решимости я. Грида и застывший изваянием у дверей Хариш посмотрели на меня с одинаковым возмущением.

- Это невозможно. Хозяин спит!

- Утром.

Хариш открыл рот, явно для того, чтобы уверить нежеланную гостью, что хозяин может проспать еще трое суток, но раздавшийся низкий чуть рокочущий голос заставил замолчать всех нас разом:

- Какой неожиданный визит. Моя дорогая невестка, рад видеть тебя в добром здравии. Соболезную твоей невосполнимой утрате, Аглая.

Даже так?

Что ж... Прошло четыре года, возможно, старые обиды затянулись. Возможно, её и не было никогда в полной мере: боли от моего предательства. Невеста, сбежавшая прямо с церемонии брачных обетов с братом жениха. Сюжет, старый, как мир.

- Мои соболезнования, и тебе, Шаран, – сдержанно ответила я. – Это наша общая потеря, общая боль, дорогой деверь.

Шаран склонил голову. Я видела его высокий худощавый силуэт, но никак не могла заставить себя посмотреть в лицо.

Словно повинуясь безмолвной команде, Грида и Хариш поклонились и молча вышли из гостиной.

Шаран выпрямился и маска сдержанного благородного аристократа слетела с него, точно сухая шелуха с луковицы.

- Что тебе нужно?

***

Внезапно я подумала о том, что и он мог за эти годы уже жениться, обзавестись детьми или хотя бы завести постоянную любовницу – и мое появление в этом случае было более чем нежелательным. Однако вопрос ещё звенел в воздухе, требовал ответа, и я ответила:

- Шэрг мёртв три месяца как, незадолго до его смерти Рифус внёс его в Красный список предателей короны. С конфискацией всего имущества.

- Естественно.

Теперь на лице Шарана мерцало легкое, с отчетливой ноткой брезгливости, презрение.

- А чего ты ожидала, спутавшись с некромантом? Теперь наслаждайся последствиями. Ладно, не мне читать тебе мораль. Возвращаемся к главному: какого черта ты здесь? Впрочем, глупый вопрос. Тебе нужны деньги?

- Мне нужно... – начала я, против воли чувствуя, как щеки покрываются красными пятнами. Но договорить мне не дали.

- Мам, а эту кошечку Морта скоро заберёт. Правда, жалко?

Я вздрогнула, как и всегда, когда Дерек начинал спонтанно предвидеть чью-либо скорую смерть – дар, доставшийся ему от отца. Мельком взглянула на кошку, умывавшуюся у камина – на первый взгляд, с ней было всё в порядке. Но опыт показал, что Дерек ошибается редко.

Вздрогнул и Шаран, на мгновение опять став прежним – искренним непосредственным юношей, сделавшем мне предложение после трех общих танцев на осеннем Лунном балу в Шитворе. Я приняла его только весной, поверив, наконец-то, что это не сон. А летом он привёз меня в родовой замок знакомиться с семьёй, точнее – со слугами, давно считавшимися чем-то вроде дальней родни. И с Шэргом, эксцентричным старшим братом с крайне специфическими увлечениями и бесконечно обаятельной улыбкой. Свадьба была назначена на начало осени...

Судя по выражению лица Шарана, о Дереке он не знал. На какой-то миг это самое лицо стало беспомощным и бесконечно потерянным, примерно как тогда, когда у белокаменного алтаря храма Милосердной Долии я поднялась с колен, помотала головой на предложение встревоженного служителя дать мне немного воды и обернулась, ища взгляд стоявшего в немногочисленной группе сопровождающих неизменно улыбающегося Шэрга. А Шаран остался стоять на коленях, и так и не встал, даже когда я покидала храм, не падая лишь потому, что ладонь Шэрга так надёжно сжимала моё предплечье.

Что ж, юноша вырос и возмужал стремительно, всего за четыре года. Обзавёлся бронёй из цинизма и сарказма, которых ранее был начисто лишён. Но и в этой броне ещё находились слабые места.

Я посочувствовала бы ему – в других обстоятельствах.

- Дерек, – сказала я, чувствуя, как язык во рту становится деревянным. – Это брат папы, твой дядя Шаран. Шаран, это... Это та причина, по которой мне жизненно необходимо получить убежище от королевских ищеек на ближайшие дней десять.

- А потом?

Если мой голос был деревянным, то голосом Шарана можно было забивать гвозди и рубить головы.

***

Я сжала руки за спиной: так и хотелось запустить в холёное злое лицо напольной вазой. Ему было за что злиться на меня. Пускай себе выпускает пар хотя бы на словах. Главное – у сына будет крыша над головой и еда хотя бы ближайшие десять дней.

Крыша над головой и безопасность, я надеюсь. Вряд ли КСКМ (королевской службе контроля магов) придёт в голову искать нас здесь, в родовом имении Кордейнов. А зря – пчелу нужно прятать в улье.

- Бедный котик!

Звонкий голосок Дерека слишком диссонировал с тем безмолвным диалогом, что продолжался между Шараном и мной. Я посмотрела на бледное личико сына: белая прядь волос придавала ему слегка комичный вид. Нужно закрасить её, ни к чему привлекать лишнее внимание.

- Это судьба, лучик мой, – я присела на корточки перед сыном. – Но мне тоже очень жаль. Морта зачастую забирает... Слишком много.

- Папу она держала за руку, когда вела за собой, – невпопад заметил сын.

- Это был просто сон, - резко сказала я и встала. Шаран приподнял точёную бровь.

- Интересные вещи говорит этот...

- "Этого" зовут Дерек, – оборвала я очередную ехидную тираду.

- Он похож на Шэрга. – вдруг пробормотал Шаран. – Вечное напоминание...

- Он и на тебя похож, – колко возразила я. Реакция Шарана на моего сына была предсказуемой. Почему она меня так задевала?

Лицо Шарана заледенело, а я прикусила губу. Брат моего мужа вышел из комнаты, закрыв за собой дверь без единого звука, но мне показалось, будто от её грохота потолок мог осыпаться нам с Дереком на голову.

***

Двое суток мы с Дереком почти не выходили из комнаты, в которую проводила нас Грида. Шаран – или же Хариш – позаботились обо всем необходимом для меня, до мелочей: одежда, необходимые приспособления женской гигиены, даже книги и небольшой компактный музикон из чёрного дерева.

При этом ни одной игрушки для ребёнка, детской книжки, красок или чего-то подобного, чем можно увлечь здорового трехлетнего мальчика, которого обитатели замка не желают слышать и видеть. Что ж, у самого Шарана, безусловно, не было детей, но можно же было… можно же было что-то придумать, спросить у слуг, в конце концов! Конечно, с моей стороны несколько эгоистично было требовать ещё и развлечений, но – успокоила я себя – речь шла о Дереке Кордейне, который имел все права на комфорт и как минимум доброжелательность обитателей своего родового замка. Если бы Шэрг чуть больше думал о сыне и чуть меньше – о тёмных искусительных интригах Морты…

«Да ладно, хоть перед самой собой не лукавь, – невесело усмехнулась я, в стотысячный раз развлекая отчаянно скучающего взаперти сына только что придуманными играми с пальцами, простынёй, мыльными пузырями, водой, ложками и вилками, свежесочиненными сказками и песенками. – «Чуть больше думал»! Последний год Шэрг едва ли Дерека в лицо узнавал, да и ты сама несколько раз сомневалась, помнит ли он твоё имя. Морта, смерть, нежить – вот кто стала его настоящей избранницей, его судьбой и владычицей его сердца».

Способности к некромантии – воззванию к забирающей души и жизни божественной сущности, именуемой Мортой, – были родовой магией рода Кордейнов, проявляющейся периодически, стихийно, раз в несколько поколений. Вопреки закону Шэрг утаил свою проклятую связь с Мортой и не запечатал дар у королевского мага. И вот теперь он мёртв – почуяв приближение скорого свидания с КСКМ, он, очевидно, решил попросить милости досрочного свидания у своей жуткой покровительницы. Он мёртв, а Дерек, унаследовавший магию отца, проявившуюся уже в первые годы жизни, вынужден скрываться, как какой-то преступник…

Что там сказал в порыве злости Шаран? «Отдай некромантское отродье властям»? Да, ко мне у короля не было претензий, ему нужен только мой сын, потенциальный маг смерти. После чего вариантов возможно лишь два, и ни один из них меня не устраивает: либо Дереку сотрут дар, что в столь юном возрасте нанесёт непоправимый удар по неокрепшей душе малыша, либо… либо магию оставят, вот только и сына я больше уже никогда не увижу. Королю нужны верные слуги, а подлинная верность взращивается с малолетства и соперники в виде семьи монарху совершенно не нужны.

На исходе вторых суток, дождавшись, когда капризничающего Дерека сморит наконец-то сон, я решительно вышла из предоставленных нам покоев и двинулась в сторону лестницы – за несколько лет многие детали интерьера замка Кордейна стёрлись из памяти, но кое-что я всё-таки помнила. Подняться на четвёртый этаж и найти покои Шарана не составило труда, и ручка в виде саламандры в качестве опознавательного знака не понадобилась.

Я отыскала его покои по звукам скрипки. Немного помедлила у дверей, невольно припоминая очередные злые слова – приглашение «согреть постель», но потом отогнала бессмысленную тревогу. Мне нужно добиться того, чтобы Дерек мог свободно перемещаться по замку, чтобы у него были игрушки и книжки. Для себя я бы промолчала и перетерпела, даже посади меня Шаран на хлеб и воду.

Но мой сын имел право на нормальную свободную обеспеченную жизнь. И я толкнула дверь, так и не дождавшись окончания произведения.

Шаран стоял ко мне спиной, чёрные волосы были собраны в конский хвост. Какое-то время я смотрела, как свободно движется его правая рука, сжимающая смычок – своё неотъемлемое продолжение. Смотрела, как белая рубашка обтягивает спину, как едва заметно морщится ткань при скупых и точных движениях сильного точёного тела. Я помнила, насколько искусным он был в танцах. Как легко подхватил меня на руки и закружил там, в яблоневом саду, когда я наконец-то согласилась стать его женой. Помнила, насколько жёстким был тот участок кожи на его шее, которым он зажимал скрипичный подбородник – иные так и вовсе натирают мозоль. Но меня это не смущало, и я легко касалась губами его шеи, поддразнивая невесомыми поцелуями.

Продолжая зажимать скрипку подбородком, Шаран развернулся, опустил руку со смычком и теперь смотрел на меня тёмным нечитаемым взглядом, от которого хотелось отступить обратно в коридор и захлопнуть дверь. Но я усилием воли заставила себя стоять на месте.