Бывшая под ёлку

Глава 1

Дорогие читатели!
Очень рекомендую заглянуть в мою новинку!

Горячо. Больно. Эмоционально.

БЫВШИЕ. ВСПОМНИ О НАС

нажимаем на ссылка ниже:

https://litnet.com/ru/book/byvshie-vspomni-o-nas-b474102

_______________________

— Хочу-у-у к папе. Ма-а-ама-а-а. Я хочу к папочке… — канючит моя дочь в детском кресле. И так уже двадцать минут.

У меня и без того голова раскалывается. Я вымотана отчетами и проверками в погоне за успешным закрытием года. Двадцать пятое декабря, а я ни черта не успеваю. Ни в работе, ни в материнстве, ни в личной жизни. А еще эти бесконечные пробки и метель, которая сегодня решила окончательно добить меня, снизив видимость на дорогах почти до нуля.

— Милая, — сжимаю руль крепче, — мы же договорились, что к папе завтра.

— Сегодня! Сегодня! Сегодня! — капризничает дочка и начинает дергать ногами, ударяя прямо по спинке моего сиденья.

— Женя, прекрати, — строго предупреждаю, — ты отвлекаешь меня.

Делаю успокаивающий вдох и медленно выдыхаю, притормаживая на светофоре. До ресторана осталось минут десять, но если Женя не прекратит капризничать, мне придется отменить знакомство с мамой Игоря.

— Ты разве не хочешь в кафе? — снова принимаю попытку уговорить дочь. — Дядя Игорь купит твое любимое мороженое. Клубничное.

Улыбаюсь, смотрю в зеркало заднего вида и получаю немой протест в виде сложенных на груди рук и надутых губ.

Перебираю руль пальцами, сдувая прядь волос со лба. Ну вся в своего отца. Упрямица.

— Тебе же нравится мой друг, милая…

— Папа мне нравится больше! Хочу к нему! Хочу! Хочу! Хочу!

Загорается зеленый, и я трогаюсь с места, но внезапно меня подрезает какой-то джип, и я бью по тормозам. Тело бросает вперед, и только ремень безопасности останавливает меня от удара об руль. Машина глохнет прямо посередине перекрестка. Сигналы объезжающих нас машин бьют по нервам. Руки трясутся. Глаза уже жжет. От подступающих слез.

Тяжело сглатываю и пробую завести машину, шмыгая носом. Не выходит. Терпение лопается, и, включив аварийку, я начинаю колотить по рулю, едва сдерживая слезы. Как же я устала… Господи!

Всхлипываю и прижимаю ладони к глазам.

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

— Мамочка, — тихо зовет напуганная дочка.

— Все нормально, — выдыхаю с надрывом и снова пробую завести машину.

Что ж, Евгения Тимуровна.

К папе, так папе.

Дрожащими пальцами забиваю адрес бывшего в навигаторе и, включив поворотник, сворачиваю в другую сторону от ресторана.

Если потороплюсь отвезти дочку к отцу, то успею на ужин с, возможно, будущей свекровью.

И какой бес покусал мою дочь? Все же нормально было. Сегодня такой важный день, и все через заднее место. Хотя у меня по-другому не бывает.

Вливаясь в поток машин, немного успокаиваюсь, дочка тоже притихла. Испугалась.

Смахиваю навигатор вниз и захожу в приложение, чтобы записать голосовое Игорю.

— Игорь, прости, возникли неопределенные обстоятельства. Мне придется отвезти Женю к отцу. Могу немного опоздать. И извинись за меня перед мамой. Я постараюсь как можно скорее приехать.

Визуализация

Саша - главная героиня

Тимур - главный герой

И их общее чудо - Женечка

Как вам новые герои?

1.1

— Мамочка, а почему ты не останешься с нами?

— Потому что… у меня дела.

— У тебя всегда дела, когда ты отвозишь меня к папе.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и снова вижу надутую от обиды дочь.

— Жень, может уже хватит? — снова смотрю на дорогу, которую из-за метели едва можно разглядеть. — Твой папа и сам будет не рад моей компании, — бурчу себе под нос, надеясь, что дочка этого не услышит, но она слышит.

— Он будет рад! Правда-правда! Ну-у-у пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, мамуля, давай этот Новый год встретим все вместе?

— Мы уже обсуждали это. Тема закрыта, — уже строже отвечаю и сразу жалею об этом. Она ведь не виновата, что мы с ее отцом как кошка с собакой.

— Я что, какая-то не такая? — сдавленно шепчет дочка, а когда я слышу, как она всхлипывает, аж сердце сжимается. — Почему у всех мама и папа вместе, а у меня нет?

Сворачиваю на обочину и, сделав глубокий вдох, поворачиваюсь к дочери.

— Милая, — поддаюсь вперед и, протянув руку, смахиваю маленькие капельки слез. — С тобой все нормально. Просто иногда такое бывает, что родители живут по отдельности… Но это никак не влияет на нашу любовь к тебе. Мы оба тебя очень любим, больше всего на свете, — добавляю с улыбкой.

— Знаю-ю… И я вас, — грустно бурчит дочка, рассматривая падающие снежинки за окном. — Поехали уже к папе.

Я незаметно выдыхаю и, потрепав дочку за коленку, возвращаюсь за руль, чтобы снова завести машину.

Выехав на дорогу, понимаю, что погода ухудшилась до невозможного.

За каких-то десять минут снег стал так валить, что дворники едва справляются, и мне приходится снизить скорость до минимума.

Да, такими темпами ни в какой ресторан я не успею.

Представляю, что обо мне подумает мама Игоря, а ведь первое впечатление очень важно, тем более, если я собираюсь решиться на серьезные отношения с ее сыном.

Добившись своего и закончив истерить, Женя становится приличной дочерью, и мне удается немного успокоиться после сумасшедшего дня, но расслабляться я не спешу.

Впереди меня ждет встреча с бывшим мужем, который никогда не упускает возможности отпустить в мою сторону какой-нибудь колкий комментарий.

Я и так рядом с ним постоянно чувствую себя закомплексованной, малолетней, необразованной дурочкой в вечно застиранных джинсах или спортивках и растянутой футболке с непонятным пучком на голове. И неважно, что теперь у меня есть образование, хорошая работа и чувство стиля. Почему-то перед этим мужчиной с комплексом Бога моя уверенность каждый раз прячет голову в песок, как трусливый страус.

С первого дня нашего знакомства Белов сразу дал мне понять, что станет моим адом на земле. Но он был так красив и коварен, что я наплевала на кричащую в лицо опасность и с разгона рванула в самое пекло его черного сердца.

Я не могла иначе.

Идеальное вылепленное богом лицо, густые черные волосы, всегда аккуратно уложенные назад, и высокое мускулистое тело, упакованное в его любимый черный костюм от «Армани».

Это тот тип мужчин, который не будет спрашивать у тебя разрешения, чтобы забрать твою душу в свое личное пользование. Но я была слишком занята, наблюдая за тем, как грациозно он двигается, как управляет моими эмоциями и как смотрит своим холодным взглядом, без слов заявляя права на каждый мой вздох.

Тимур был будто из другого мира и к нему хотелось тянуться.

Невозможно не влюбиться.

Но у всякой стороны есть побочный эффект. И, наверное, однажды этим дефектом стала я сама.

Мне стоило немалых усилий пережить эту любовь и по-настоящему поверить в себя.

Поверить, что я не плюс один и способна самостоятельно добиться большего.

Но для этого мне потребовалось уйти от этого мужчины. И до сих пор каждая встреча с Беловым для меня целое испытание.

Правда, сейчас у меня совершенно нет времени на сомнения.

Думаю, сегодня я впервые не нервничаю от одной только мысли о предстоящем общении с бывшим.

Начавшийся так дерьмово и продолжившийся еще хуже день послал мою неуверенность к чертовой матери и высвободил фурию, которой неведомы ни страх, ни робость.

И, если Тимур хоть раз попытается укусить меня, я за себя не ручаюсь. Ни за что не позволю ему испортить мне остаток вечера, к которому я так готовилась.

Возможно, причина моей внезапной уверенности в том, что я и сама знаю — сегодня выгляжу на отлично.

Я действительно готовилась: депиляция, маникюр, стилист, визажист. Я даже купила ботфорты на высоченной шпильке и обтягивающее платье с провокационным разрезом на бедре. Чего я давно уже себе не позволяла, погрязнув в рутине.

И пусть это не лучший выбор для знакомства с мамой Игоря, но я не так часто выбираюсь куда-то, чтобы отказывать себе. Мне искренне хочется произвести впечатление на своего парня, да и в целом на окружающих. Я уже и забыла, когда в последний раз ловила на себе восхищенные взгляды. Наверное, поэтому мне так необходимо почувствовать себя красивой и… сексуальной. Богиней.

1.2

Женя уже сама отстегивает ремень безопасности и, раскрыв дверцу, выпрыгивает из машины.

— Женя, подожди меня, не убегай!

— Мамочка, давай быстрее! Ну что ты так долго? — нетерпеливо подпрыгивает на месте дочка в огромной меховой шапке.

Конечно долго, попробуй на таких каблуках побегай с непривычки, да еще по сугробам, потому что, выйдя из машины, я сразу по щиколотку оказываюсь в снегу.

Кошмар какой-то.

Почистить, что ли, не мог?

Натягиваю поглубже капюшон шубы и, взяв дочку за руку, решительно направляюсь к дверям.

Холодно. Чулки в минус тридцать не лучший выбор. Но в такую глушь я не планировала ехать.

Переминаясь с ноги на ногу, стучу костяшками пальцев по деревянному полотну и отступаю на шаг, согревая ладони своим теплым дыханием.

Но открывать нам никто не спешит. Я снова стучу в дверь, за которой улавливаю медленную мелодию. Надеюсь, он там не сильно занят?

Нажимаю на кнопку звонка, но и это не заставляет Тимура поспешить. Нажимаю еще раз и еще, пока не добиваюсь своего и перед моим носом не распахивается дверь.

На пороге появляется Тимур в одних джинсах, немного взъерошенный и с широкой улыбкой на лице, которая, когда он видит нас, медленно гаснет. Его удивленный взгляд опускается на мои бедра, и я с трудом уговариваю себя не одернуть платье. Пусть посмотрит, вдруг соскучился.

Женя же, не обращая никакого внимания на накаляющуюся между нами атмосферу, радостно бросается к отцу и обнимает его за талию.

— Папочка, а вот и мы! Сюпри-и-из! Ты рад? Правда здорово я придумала? А что ты делаешь? Почему так долго не открывал? А почему ты раздет? Тебе не холодно? — дочка стреляет вопросами, как из пулемета, не давая возможности ответить ни на один. Женя всегда болтает без умолку, когда счастлива.

А рядом с ним она всегда счастлива. Но я не позволяю этому факту запудрить себе мозги. И надеюсь, что дочку, в отличие от меня, не постигнет разочарование.

— Ты дашь нам войти, или мы так и будем стоять на пороге? — спрашиваю я недовольно, топчась на месте, потому что ноги уже стали замерзать.

И потому, что я очень злюсь. На себя и свою реакцию.

Я не должна разглядывать бывшего в ответ. Но я делаю именно это с того самого момента, как только Тимур открыл дверь и мой взгляд скользнул от его идеального лица на твердую мускулистую грудь. Даже не прикасаясь к нему, я знаю, что каждый гребаный сантиметр его тела твердый как камень. И четкие кубики пресса прямое подтверждение этому.

Прикусив изнутри губу, я игнорирую тот факт, что Женя висит на своем отце, и спускаюсь взглядом ниже, к темной полоске волос, исчезающей под поясом джинсов.

Мое внимание неприлично долго задерживается на выпирающем бугре в районе паха, но я тут же даю себе мысленную оплеуху и отвожу взгляд в сторону.

Ох, мне прекрасно известно, что там скрывается и какое удовольствие Тимур умеет доставлять женщине… Весь он сплошное удовольствие. И с последнего раза, когда я видела его обнаженным, он, похоже, стал еще больше.

И я ничего не могу поделать с тем, как покалывает кончики пальцев от желания провести ими по его горячей коже и вспомнить…

Черт, нет! Только не снова. Ничего тебе, Саша, не хочется!

Мысленно умоляю свои щеки перестать пылать и вдавливаю ногти в ладони, чтобы хоть немного привести себя в чувства, мечтая при этом провалиться сквозь землю.

— Мы вроде бы… — начинает он, но, глянув на дочку, повисшую на нем, сам обрывает себя и, покачав головой, подхватывает Женю на руки. — Неважно, проходи, — бросает мне Белов свое гостеприимство и пропускает меня внутрь, после чего перехватывает поудобнее дочку и захлопывает дверь.

Я уже собираюсь оставить указания насчет режима сна, но в этот момент со стороны гостиной раздается противный писклявый голос, а следом за ним в прихожую вплывает худая девица в ультракоротком платье, обтягивающем два огромных праздничных шара чуть ниже ключицы, которые на самом деле совсем не шары, но грудью я это назвать никак не могу.

— Тимурчик, это доставка уже приехала?

Почесав свободной рукой затылок, Белов смущенно прочищает горло, и я вижу, как он сжимает свои точеные челюсти, когда его гостья нелепо выпучивает глаза и поочередно смотрит то на меня, то на Женю, обнимающую своего отца за шею.

Белову явно некомфортно в такой компании, и он не знает, что сказать, пока я прожигаю его взглядом, будто он мне чем-то обязан. А вот дочка нисколько не теряется:

— Ой, папочка, ты мне Барби заказал? Но я в такие куклы не играю! Верни ее в магазин! Она какая-то страшненькая…

___________________________

Вот и все в сборе :)

Здесь все, Сашка, Тимурчик, Женек и Барби-метелка)))

Не забываем давать отклик истории, лайк и добавить в библиотеку, мы пишем ее для вас, а впереди нас ждет очень много интересного!

1.3

Тимур

После слов дочки не знаю, то ли сделать ей замечание, то ли засмеяться в голос.

Страшненькая…

Да-а, Женек. Это подстава из подстав.

Неудобно, конечно, перед Мариной или как там ее… Кариной? Да похер вообще. Завтра я бы все равно о ней не вспомнил.

— Это она мне? — уточняет моя подруга-на-ночь и возмущенно вскидывает брови. — Тимур?! Как это вообще понимать? Кто это?!

— Это мой папочка! — ликует маленький лисенок и громко чмокает меня в щеку, после чего хохочет и показывает пальцем на Сашу: — А это моя мамочка, правда она красоточка?

Добила. Умничка, дочка. Чувствую, после этого мне придется искать новую подругу-на-ночь.

Чтобы немного разрядить обстановку, опускаю мелкую на пол и снимаю с нее шапку с курткой:

— Женек, давай разувайся и беги пока к себе в комнату, там для тебя сюрприз.

— Сюрпри-и-из?! — радостно восклицает дочка и, быстро скинув сапожки, уносится в сторону лестницы, оставляя меня в не самой лучшей компании.

Прочистив горло, поворачиваюсь к Марине-Карине.

— Эм, — провожу ладонью по подбородку. — Будь любезна, подожди пока в гостиной, я сейчас.

Девушка, все так же выпучив глаза, снова смотрит, то на Сашу, то на меня, потом недоуменно приоткрывает рот, будто собирается что-то сказать, но ничего не произносит.

Да-а-а, знатно ее закоротило. Как бы совсем плата не сгорела в ее блондинистой голове.

— Марина? — зову ее, потому что отмирать, она, видимо, не собирается.

Девушка вздрагивает, моргает несколько раз и молча уходит обратно в гостиную.

Значит, все-таки Марина.

Мда, не так я хотел провести этот вечер.

Перед Новым годом все, как всегда, вспоминают, что у них куча работы и результат нужен еще вчера. Заказчики как с цепи сорвались, и всю последнюю неделю мы с Деном дорабатывали проги и подгоняли ребят, чтобы закончить приложения для одного банка и сервиса доставки.

Сегодня, наконец, состоялась последняя презентация в одном из ресторанов, где я и познакомился позже с Мариной. И я собирался как следует отметить ей начало выходных, сбросить, наконец, напряжение, чтобы в полной боеготовности встретить завтра дочку.

Но Саша умеет обламывать мои планы. Причем профессионально.

Хотя, глядя на нее сейчас, я был бы рад, если бы в качестве компенсации за моральный ущерб Саша осталась со мной на ночь.

Не хочется признавать, но я бы с большим удовольствием провел этот вечер с ней. Вот только она, похоже, намеревается провести его с кем-то другим.

Внимательнее окидываю Сашу взглядом, отмечая ее идеально гладкие длинные волосы, ниспадающие по белому меху шубы, чертовски сексуальные ботфорты на высоких блядских каблуках, которые делают ее стройные ноги еще длиннее.

Твою мать.

В штанах становится тесно, и я сглатываю, гадая, что же скрывается под шубой. Мозг уже рисует ее роскошное тело в черном кружевном белье, и я почти чувствую аромат ее кожи…

— Белов, хватит пялиться, лучше отправь свою пассию домой, Женя не должна наблюдать хоровод твоих подружек.

— Что ж ты, Шурик, ни себе, ни людям? Обломала мне вечер еще и недовольна.

Ее лицо покрывается красными пятнами, прежде чем она шипит на меня:

— Я сто раз просила не называть меня Шуриком!

Злится. Вот-вот гляди когти выпустит эта дикая кошка. Ну давай, не сдерживайся. Обожаю, когда она такая. Но вот Саша уже берет себя в руки и снова превращается в строгую училку.

— Ладно, Белов, извини, что не предупредила, но так вышло, — прочищает она горло, ни капли не раскаиваясь, что так вышло. Зараза. — Так, ладно, мне пора. Сладким Женю на ночь не корми, в девять она должна дать в постели, поэтому долго не засиживайтесь, и не забудь ее искупать перед сном, знаешь ведь, что она обязательно чем-нибудь измажется. И еще…

— Я все знаю, не переживай. Ты лучше скажи мне, как ты поедешь в такую погоду на своей мини-машинке-яичке? И вообще, куда собралась в таком виде?

— Тебя это не касается, — огрызается.

— У нас дочь, если ты не забыла, поэтому меня касается все.

Саша демонстративно закатывает глаза, однако никакой едкой фразы не следует. Видимо, она действительно торопится. Но не так быстро, дорогая. Испортила мне вечер, хотя Женьку я очень рад и ни на что не променяю время с ней, но скопившееся напряжение нужно куда-то выплеснуть, раз уж горячая ночь мне не светит. А что может быть лучше словесного батла с бывшей женой?

— Белов, говорю только чтобы ты быстрее отвязался — у меня свидание с Игорем и знакомство с его мамой. Все? Доволен? Тогда я поехала.

Она уже разворачивается к двери, но я ее останавливаю:

— Погоди, что за Игорь? Это тот Игогошенька, который раньше был твоим клиентом по налогам?

Саша удивленно застывает.

— А ты откуда знаешь, что Игогошенька… Тьфу! Что Игорь был моим клиентом? Женька проболталась?

1.4

— Я разберусь, Шурик, все будет нормально.

Саша недовольно вздыхает и, закатив глаза, выходит за дверь, я же стою на пороге, придерживая дверь открытой, и жду, когда она сядет в свою недомашину и скроется за поворотом.

Неужели этот Игорь так хорош, что она мчится к нему в такую погоду?

Почему-то от этой мысли я сжимаю дверной косяк так сильно, что удивляюсь, как на нем не появляется трещина.

Но я убеждаю себя в том, что Саша просто очень ответственная. Всегда. И раз она пообещала что-то, значит обязательно выполнит. Даже если это означает сесть за руль в гребаную метель.

Надеюсь, она доедет нормально, потому что снегопад только усиливается. И я не удивлюсь, если все это зимнее веселье закончится самой настоящей бурей. Блядь! Мне стоит поторопиться вызвать такси для Марины. Застрять с ней и с дочерью в одном доме не лучшая идея. И не повезет в первую очередь Барби, которая не очень-то понравилась моей маленькой хулиганке.

С этой мыслью я закрываю входную дверь и достаю из заднего кармана телефон.

Приложение показывает всего две свободные машины, да еще и за баснословную сумму, но выбора нет.

Я не настолько жестокий, чтобы оставлять Марину на съедение Женьки.

Усмехнувшись абсурдной ситуации, подтверждаю заказ — время ожидания сорок минут. Ну что ж, нужно чем-то занять двух женщин в моем доме, чтобы избежать ненужного кровопролития.

Поэтому первым делом я направляюсь в гостиную, чтобы сообщить Марине, что скоро за ней приедет такси, но, как только захожу туда, застываю на полушаге как вкопанный.

Эта дурища сидит в «сексуальной» позе с полупустым бокалом моего любимого вискаря десятилетней выдержки, который я берег на особый случай. Подобные напитки я разделяю только в узкой компании самых близких. И она совершенно точно не входит в этот круг.

Но ей хватило наглости открыть бутылку без моего ведома, а значит, зараза спускалась в мой эксклюзивный погреб. Поглаживая пальцем наполненный золотистой жидкостью бокал, Марина «соблазнительно» смотрит на меня уже осоловелыми глазами и призывно облизывать пухлые губы.

Когда она только успела так накидаться? Не дай бог Женек ее такой увидит. Вот это стыдоба перед дочерью.

— Тимурчик, ну чего ты так долго, а? Я уже заждалась тебя, — стонет она, капризно выгибая спину, чтобы продемонстрировать мне свое внушительное декольте. — Надеюсь, ты освободился? — Марина томно вздыхает и проводит языком по верхней губе. А я не могу отделаться от ассоциации с известным стикером с собачкой. И смех и грех.

— Мариночка, прости, но вечер придется прервать. Я уже вызвал тебе такси.

Пользуясь ее ошарашенным состоянием, подхожу и забираю у нее бокал с недопитым виски и ставлю его на столик. Не хватало еще тащить потом пьяную Барби до машины.

Но кое-кто не намерен так просто сдаваться. Поддавшись вперед, Марина пытается схватить меня за пояс джинсов, но я вовремя отступаю.

— Не шали, Мариночка. — Она снова пытается поймать меня, но я перехватываю ее за запястья и усаживаю обратно в кресло. — В доме ведь ребенок.

— Но ведь здесь ее нет. А значи-и-ит, мы можем быстренько пошалить?

Я усмехаюсь, в очередной раз пытаясь угомонить возбужденную подружку.

— Нет, дорогая, к сожалению, оценить твои великолепные прелести я сегодня не смогу. Но я тебе обязательно как-нибудь позвоню, и мы все компенсируем.

— Обещаешь? — она дует губы, корча гримасу.

Нет. Но ей я говорю совершенно другое.

— Конечно! Я никогда не вру. — И для убедительности, с самым честным видом прикладываю ладонь к груди. Обнаженной груди. Твою мать, я же так и хожу полуголый, надо бы одеться, а то перед дочкой неудобно. — Марин, ты посиди немного, я на минутку.

Стремительно выхожу из гостиной, пока она снова не начала охоту на мои трусы, а точнее, их содержимое.

Захожу в спальню и наспех натягиваю первую попавшуюся футболку, затем тихонько заглядываю к Жене, которая о чем-то воркует с кроликом, и спускаюсь на кухню.

Нужно перевести дух, а то что-то слишком насыщенный получается вечер.

Наливаю стакан воды, но не успеваю поднести его к губам, как в кармане начинает вибрировать телефон. Ну кто там еще? Только бы не новые проблемы.

Говоря о проблемах.

На экране высвечивается «Шурик». Странно. Может, что-то забыла?

— Ты так быстро соскучилась? — отвечаю на звонок, но в ответ на мою усмешку тишина, разве что слышатся какие-то помехи, от которых что-то тревожное сдавливает сердце. — Алло? Саш?

— Тимур… Я… я не знаю, что делать, — произносит она дрожащим голосом, отчего тревога за жалкие секунды трансформируется в вопящую сирену.

Блядь.

— Что случилось? Ты в порядке? — уже без шуток.

— Д-да… Я не знаю как… Я… Я ехала медленно, но все равно не сразу заметила… — она всхлипывает так сильно, что договорить у нее не получается. Черт возьми, я никогда не любил ее слезы, но сейчас они другие, и грудь мгновенно сковывает неприятное чувство.

Глава 2

Вдыхая холодный воздух через нос, я набираю ход, раздраженный на самого себя за то, что не остановил Сашу. Знал ведь, что ничем хорошим эта поездка к Игогошеньке не кончится. Но разве ее остановишь?

Спустя двадцать минут пути сквозь плотную стену метели я едва различаю красный свет габаритов и понемногу сбавляю скорость.

А когда различаю скрюченный силуэт около машины, заметенный снегом, не сразу узнаю в нем дрожащую Сашу. Какого, блядь, хрена?

Глушу снегоход и, спрыгнув, срываюсь в сторону ходячего снеговика, который едва передвигает своими тонкими ножками в мою сторону.

— Т-Тим-мур… — жалобный стон.

Ловлю ослабевшее тело и быстро отряхиваю Сашу от снега, после чего закидываю ее на плечо и накрываю рукой задницу, сверкающую из-под тонкой ткани платья. Черт, она как ледышка.

— Твою мать, Шурик, — едва ли не рычу я, испытывая желание и прибить, и одновременно пожалеть ее. — Я же просил тебя сидеть в машине и не высовывать нос, — ворчу, шагая к снегоходу с замерзшим грузом на плече. — Какого хрена ты выперлась из своего спичечного коробка? На улице мороз, а ты светишь тут своим богатством!

Ставлю ее осторожно на землю и проверяю, сможет ли она удержаться в вертикальном положении без моей помощи, прежде чем открываю багажник и достаю обмундирование.

Опускаюсь перед ней на колено и, посмотрев на нее выжидающе снизу вверх, подставляю одну штанину, чтобы она сунула туда свою стройную ногу в блядском сапоге. И только сейчас замечаю, что на ней чулки. Пиздец. В минус тридцать.

— Саня, блядь, — цежу сквозь зубы, помогая ей опереться о мое плечо, чтобы натянуть вторую штанину. — А чего ты с горки не покаталась? Или ангелов снежных не поделала? Рейтузы как раз по погоде. Ажурные. С вентиляцией. Как Дед Мороз прописал.

— Х-хват-тит, Б-бе-л-лов…

Встряхиваю ее, как маленького ребенка, натягивая огромные для нее штаны до груди. Затем вытираю лицо рукавом и, опершись о колено, поднимаю голову:

— Ты мне лучше скажи, чего тебе в машине не сиделось?

— Я… — клацает зубами. — Я п-а-поп-пи-исать хотела. — Порыв ветра обрывает дрожащий голос Саши, и я встаю, чтобы притянуть бедовую к груди. Она цепляется за рукава моего пуховика, обжигая шею своим горячим дыханием. — Я в-вылезла… а д-дверь… зах-хлопнулась.

Запрокидываю голову и беззвучно усмехаюсь, но Саша чувствует это по моим дрожащим от смеха плечам.

— Ну хоть пописала? — выдыхаю сдавленно, глядя в непроглядное небо.

Зараза издает мычащий звук и бьет меня кулаком по плечу. Правда, удар такой слабый, что я едва его ощущаю.

Снова отстраняю Сашу от себя и беру куртку, но сначала вручаю ей шапку и рукавицы, одну из которых она роняет в снег.

Наклоняюсь, чтобы поднять, но улавливаю какое-то движение и едва успеваю поймать заваливающуюся на меня Сашу. Прижимаю покрепче к себе и, запрокинув ей голову, смотрю в остекленевшие от холода глаза.

— О-оу, хочешь согреться старым проверенным способом? — отшучиваюсь я как-то напряженно, возвращая нас в вертикальное положение.

Но она не успевает ответить мне, потому что я уже ловко упаковываю ее в куртку в два раза больше нее самой, прямо поверх шубы. Шурик что-то там бубнит, — надеюсь, признание в любви, а не ее типичные проклятья, — но я пропускаю все мимо ушей, когда натягиваю на нее шапку, а сверху два капюшона.

Пока она возится с варежками, я подхватываю ее на руки и усаживаю на снегоход спиной к рулю и лицом к себе.

Только в целях согревания. Не садить же мне этого снежного ежика лицом к ветру и снегу?

В этот момент в моем кармане начинает вибрировать телефон. По дороге сюда он уже оповещал меня о нетерпеливом абоненте, но было не до этого. Сейчас, когда Саша уже как минимум тепло упакована, я все же достаю мобильный. Блядь. Ден. Первое желание — сбросить звонок, но потом я думаю, что это может быть что-то по поводу Женьки, и отвечаю.

— Сукин ты сын, Белый! — раздается рычание на другом конце провода. — Какого хера ты не сказал, что она блондинка?!

Прикрываю глаза и медленно втягиваю носом воздух. Сказал бы ему правду, и хрен бы он помог мне.

— Сюрприз, блядь.

— Ты сказал, что я весело проведу ночь. Если ты хотел, чтобы мой член блеванул, у тебя, мать твою, получилось.

Сжав телефон так, что корпус издает треск, отхожу на два шага в сторону и цежу сквозь зубы.

— Ден, мне насрать, что ты будешь с ней делать. Главное, убери ее из моего дома до того, как я приеду с женой.

— Бывшей, — поправляет этот мудак.

— Надеюсь, эта блондинка изнасилует твой протестантский член и заставит его блевать радугой. Может, тогда ты станешь добрее. Кстати, ее зовут Марина.

Он сыплет в меня очередными проклятиями, но я замечаю, как Саша снова заваливается на бок, поэтому сбрасываю звонок и быстро шагаю к ней.

— Не спать, — грубо растираю ей спину и плечи, пока ее уставшие глаза не находят мои. — Слушай меня, поняла?

Она кивает как болванчик, и я запрыгиваю на снегоход, сам притягивая ее к себе, прежде чем проворачиваю ключ зажигания и газую.

Глава 3

Глушу снегоход у самого дома и откидываюсь немного назад, чтобы помочь Саше спуститься, но она так крепко в меня вцепилась, словно маленькая обезьянка в гроздь бананов.

Коротко усмехаюсь возникшей в голове картинке.

— Шурик, мы приехали, можешь уже отпустить меня. — Пытаюсь расцепить ее руки, которыми она всю дорогу обнимала меня за талию, но ничего не выходит. — Давай же, нам нужно поскорее доставить тебя в тепло.

— Н-не м-мог-гу, р-руки не слуш-шаются, — стучит она зубами и, сдавленно выдохнув, зарывается холодным носом мне в шею.

Мда-а, похоже, моя замерзшая капустка так и не успела хоть чуточку согреться.

— Придется, Шурик, постараться, если не хочешь стать ледяным украшением у меня во дворе.

Она протестующе мотает головой, но кое-как мне все-таки удается расцепить ее руки и слезть со снегохода. Подхватываю обледеневшую снегурку на руки и спешу в дом, поближе к камину. Хорошо, что он электрический, и не нужно возиться с дровами. Усаживаю бывшую жену на диван и придвигаю большое кресло поближе к огню, после чего снова разворачиваюсь к ней.

Саша вся скукожилась и усиленно кутается в куртку, очень напоминая сейчас взъерошенного воробушка на ветке, но дрожит уже немного меньше.

— Давай-ка мы с тобой разденемся и погреемся у камина.

Поежившись на месте, Саша поднимает на меня прищуренный взгляд, без слов затыкая мне рот.

Ага, вот и любимая язва возвращается.

— Белов, опять п-прикалываешься?

— Аяй-яй, Шурик, что за пошлые мысли? Физику, что ли, в школе прогуливала? Закон охлаждения Ньютона гласит, что твоя одежда холодная и промокшая от снега, ее нужно снять и уже сухой сесть к огню. Не совсем как в учебнике, но суть ты уловила.

Приседаю перед ней на корточки и задираю одну ее штанину вверх до самого бедра, потому что первым делом нужно снять сапоги. И я уже начинаю жалеть о своем благородстве. Крепко сжав челюсти, я медленно скольжу ладонями по ее ноге, стараясь не обращать внимания на то, как эрекция в штанах совсем не вовремя дает о себе знать.

Саша тоже делает судорожный вдох и замирает, глядя на меня своими огромными серыми глазами.

За считанные секунды воздух между нами накаляется до предела. Кажется, еще немного и начнет потрескивать, пока я медленно стаскиваю голенище вниз и осторожно снимаю сапог. В этот момент Саша болезненно морщится, и градус между нами резко падает. Равняясь с температурой ее тела.

Твою мать.

Ступня у нее такая ледяная, что все мое неуместное возбуждение окончательно сходит на нет.

Тяжело сглотнув, принимаюсь растирать ее нежную кожу как можно осторожней, но этого недостаточно, потому что Саша всхлипывает от дискомфорта.

— Прости, потерпи еще немного.

Растираю еще пару минут обледеневшую ступню, попутно согревая ее горячим дыханием, и быстро расправляюсь со вторым сапогом.

— Попытайся сама снять куртку и штаны, я пока принесу одеяло с носками.

Иду сначала в прихожую, на ходу снимая с себя верхнюю одежду и обувь, а потом боковым зрением замечаю на зеркале записку. Подхожу и беру листок в руки, понимая, что это от Дена:

«Ты мне должен, придурок! За подставу и за то, что пришлось еще и одевать для поездки эту страшненькую Барби. Обожаю свою крестницу! Просто зрит в корень! Кстати, Женька уложил, спасибо мне. Снова. Надеюсь, вы воспользуетесь этим временем с пользой».

Женя! С этими вечерними приключениями я совсем забыл про собственную дочь! Реально придурок. И Ден долго еще будет мне это припоминать.

Взбегаю по лестнице на второй этаж и, убедившись, что Женя действительно сладко спит, немного выдыхаю и беру в шкафу теплые шерстяные носки и пару толстых одеял, после чего возвращаюсь в гостиную.

______________________
Листаем дальше =>

З.1

Саша уже сняла шапку и куртку с шубой и в данный момент стаскивает штаны, не в самой безобидной позе. Она так сильно наклонилась вперед, что платье задралось до критичных пределов и теперь демонстрирует кружевные резинки чулок, а вместе с ними и аппетитную задницу.

Да блядь!

На секунду закрываю глаза и мысленно прошу определенную часть своего тела остыть. Но кто меня вообще сегодня слушает?!

Я прочищаю горло, и Саша резко поворачивается в мою сторону, из-за чего теряет равновесие и плюхается на диван.

— Ты меня напугал, — говорит она впервые более или менее членораздельной речью и, стряхнув с щиколоток штаны, неловко натягивает подол платья ниже.

Силой воли поднимаю взгляд от ее соблазнительных ног, но тут натыкаюсь на глубокое декольте, так и манящее зарыться в него лицом. Агрх! И в этом она собиралась на свидание с Игогошенькой?! Что ж там за крендель такой, что к нему она так вырядилась?

Резко кладу рядом на диван одеяла и протягиваю Саше носки.

— На, надень и иди в кресло к камину, — произношу севшим голосом, злясь и на нее, и на себя за неуместные мысли.

Саша послушно кивает, торопливо надевает носки и пересаживается в кресло, забравшись в него с ногами. Я же разворачиваю одеяло и укутываю ее до самой шеи, чтобы и самому неповадно было пялиться туда, куда не надо. После повторяю то же самое со вторым одеялом. Саша уже практически не дрожит, но расслабляться рано, нужно как следует ее согреть, иначе запросто можно подхватить пневмонию.

— А Женька…

— Спит, — сухо добавляю я.

Саша слабо улыбается, но внезапно ее улыбка исчезает.

— Черт, совсем забыла! Тимур, мне нужно позвонить Игорю. — Ну конечно! Я ее тут спасаю, а она о своем кренделе думает. — Подай мне, пожалуйста, телефон. Он в шубе.

— Подождет твой Игорь, ничего с ним не случится.

Саша видит, что я не собираюсь двигаться с места, и смотрит так умоляюще, как умеет только еще одна маленькая девочка, которая сейчас сладко спит в своей кровати. Беспомощно вздыхаю и, закатив глаза, выполняю просьбу, вручая ей гаджет.

— Блин, разрядился, — стонет разочарованно. — У тебя есть зарядка? — спрашивает Саша, в сотый раз нажимая на кнопку включения.

— Конечно, моя госпожа, — отвечаю язвительно, но при этом беру из отсека в журнальном столике пауэрбанк и, протянув его ей, ухожу на кухню.

Надо бы напоить Сашу горячим чаем, чтобы быстрее согрелась.

Так что, погремев немного посудой, возвращаюсь уже с большой чашкой дымящегося ароматного чая с медом и вручаю его Саше, после чего направляюсь к бутылке виски, которую отобрал у Марины. Хоть так стресс сниму, раз по всем остальным фронтам полный облом.

Саша включает телефон, и на него начинают сыпаться бесчисленные уведомления. Покачав головой, я наливаю себе полный бокал виски и наблюдаю за выражением ее лица. С каждой секундой оно становится все мрачнее и в то же время печальнее.

Прикусив нижнюю губу, она так сильно стискивает телефон в руке, что кажется, будто сейчас швырнет его в камин, но вместо этого она просто отбрасывает его на колени.

Подхожу к ней и расслабленно сажусь в соседнее кресло, наконец-то вытянув ноги, и как бы невзначай спрашиваю:

— Что пишут? Потерял тебя твой драгоценный Игогошенька?

Саша впивается в меня гневным взглядом, и я замечаю, что в глазах у нее стоят слезы. Она выхватывает у меня бокал, залпом выпивает его до дна и, зажмурившись, заходится в кашле. Приложив тыльную сторону ладони ко рту, она шумно втягивает воздух носом, а затем медленно выдыхает.

— Видимо, уже не мой, — дрожащим голосом произносит она и заметно старается не расплакаться.

Я ошарашенно смотрю на нее, не зная, как реагировать. С одной стороны, радостно, что этот идиот, походу, слился, а с другой, видеть слезы Саши, печаль и обиду в ее глазах просто невыносимо. Я так ухожу в себя, что вздрагиваю, когда чувствую несильный тычок в бедро. Сосредотачиваю на Саше взгляд и вижу, что она решительно протягивает мне пустой бокал:

— Белов, ну чего сидишь? Налей еще, — решительно просит она. — Буду согреваться.

Видимо, в программе сегодня чай покрепче.