Бывшие. Любовь (не) вернуть

Пролог

5 лет назад

Мирослава

Бабушка говорила, что мужчины очень опасны. Верить им нельзя. Они получат то, что хотят, а потом выкинут тебя, как ненужную вещь.

Она обожглась. Дедушка ушел к соседке и оставил мою бабушку с пятилетней дочкой на руках. Потом и моя мама обожглась. Своего отца я вообще не знала. Он бросил маму, когда я еще не родилась.

Но разве влюбленному сердцу прикажешь? В восемнадцать лет первая любовь окрыляет и заставляет кинуться в омут с головой и довериться полностью, без остатка.

Ведь кажется, что он – тот самый! С которым с первого взгляда и «навсегда».

И сейчас я сжимаю тест на беременность. Смотрю на него уже пять минут и всё не могу поверить, что на нем – две полоски.

Медленно выдыхаю, пытаюсь взять себя в руки.

Руслан будет рад. Однозначно. Наверно…

Делаю еще один шумный вдох, медленный выдох. Вздрагиваю, когда входная дверь хлопает.

Скрываю дрожь в руках, прячу тест в карман джинсов и иду навстречу своему любимому мужчине.

Он кидает ключи на тумбу, задерживает на мне взгляд. Невероятно красивый, мужественный, всегда уверенный в себе. Рядом с ним я чувствую себя, как за каменной стеной. Я просто счастлива!

Я боялась ему довериться, а сейчас… Я невероятно счастлива с ним!

- Иди ко мне, - кидает он.

И я иду. Прямо ему в руки, прижимаюсь, подставляю губы для поцелуя. Тону в том, что между нами. Он жесткий, местами сложный, но я его люблю!

Медлю несколько секунд. Может, не время? Может, лучше сказать завтра?

Но делаю глубокий вдох и решаюсь…

- Я беременна, - срывающимся голосом шепчу я и замираю.

Смотрю в темные глаза. Жду. Очень-очень терпеливо…

Сердце в груди стучит, как бешенное. Кажется, сейчас вылетит.

Ну ответь же! Скажи, что рад!

Он сводит брови к переносице, отпускает меня. Я инстинктивно делаю шаг назад.

- Твою мать! – цедит он.

И я цепенею. Не такого ответа я ожидала. Но я жду. Просто надеюсь на чудо…

Он вскидывает голову, смотрит в потолок, делает шумный вдох, медленно выталкивает воздух сквозь стиснутые зубы.

А я стою и смотрю на него. Всё внутри дрожит от напряжения и приближающейся катастрофы. Но я не верю. До последнего…

- Руслан… - шепчу срывающимся голосом.

Он достает бумажник. Смотрю, что он, как в замедленно съемке, достает из него купюры. Много. Почему-то возникают совсем посторонние мысли: откуда у него столько?

Берет мою руку, вставляет купюры в холодные пальцы. Здесь невероятно холодно, хотя всего пять минут назад было комфортно, уютно и тепло.

- Сделай аборт. Мне этот ребенок не нужен, - твердо говорит он.

В ужасе смотрю на него.

- Но… но это ведь наш ребенок…

Всё внутри обрывается. Сердце обливается кровью, а розовые очки разлетаются на осколки.

- И мне он не нужен.

Разворачивается и уходит, громко хлопая дверью. А я оседаю на пол, тупо смотрю на деньги в дрожащих пальцах. Слезы застилают глаза, а ком в горле разрастается до таких размеров, что кажется, я задохнусь, не вынесу, не справлюсь. Сердце разрывается от боли. От предательства. Мой уютный, такой счастливый мир рухнул и превратился в руины.

1

Пять лет спустя

Мирослава

Вбегаю в подсобное помещение и быстро переодеваюсь. Пульс стучит в висках. Мне эта работа слишком важна, чтобы ее потерять.

- Мира! Ты почему опаздываешь? Хочешь, чтобы тебя уволили? – возмущается Лена, моя подруга, которая мне помогла с этой работой. – Если шеф-повар заметит твое опоздание…

- Что? Меня могут уволить? Всего две минуты…

- Да! Он тут царь и Бог! Если его разозлить, то можно вылететь отсюда, как пробка. Выше него только – Главный, собственник этой сети ресторанов. И он тоже жесткий мужик. Когда он появляется в ресторане, все по струнке ходят. Даже шеф-повар притихает, - Лена понижается голос до заговорщического шепота. - Но в отличие от шеф-повара, он красивый, сексуальный и богатый мужчина… Да, властный и жесткий, но у меня от него мурашки, когда он появляется в ресторане…

Благо, я еще ни разу не столкнулась с этим жестким собственником сети, от которого все ходят по струнке, и надеюсь, что столкнусь не скоро. На работу меня принимала Светлана Валерьевна, менеджер – строгая, серьезная женщина. Она решает все организационные вопросы.

- И знаешь, Руслан Андреевич такой… - восхищенно тянет она.

Слегка морщусь от имени Руслан. Удивительно, как некоторые события, люди, имена могу отпечатываться в памяти на всю жизнь и вызывать неприятное чувство даже через пять лет.

- Извини, Лен, у бабушки давление подскочило. Обещаю больше не опаздывать.

С этими словами я надеваю поварскую шапочку и бегу на кухню.

Я устроилась сюда работать всего неделю назад. Это шикарный ресторан в Москве, и о такой работе я даже мечтать не могла. Спасибо Лене, что подсуетилась, когда здесь появилась вакансия, и сказала мне о ней.

Вырваться из небольшого кафе в моем маленьком городке и попасть в крутой ресторан в Москве? О таком можно только мечтать! И я буду держаться за эту работу всеми силами. Тем более мне позарез нужны деньги.

- Шевелись-шевелись! – прикрикивает шеф-повар в соседнем цехе.

И я облегченно выдыхаю, становясь за свою поверхность. Я – помощник повара, стою на нарезке и чистке. А еще убираю поверхности, помогаю на других процессах. Одним словом – делаю всё, что скажут, лишь бы были довольны.

- Так, ты! – рявкает шеф-повар Максиму, который стоит рядом со мной на нарезке. – Еще раз так криво нарежешь, уволен!

Испуганно замираю, но продолжаю резать помидоры. Он проходит мимо меня, мрачно смотрит и движется дальше.

Облегченно выдыхаю. Промолчал - это значит, я делаю всё, как надо.

На самом деле здесь все время рабочий хаос, крики шеф-повара, особенно когда приходят важные гости. А приходят они постоянно. Но меня всё устраивает. Я счастлива, что удалось найти эту работу.

Время до обеда пролетает быстро. Мы с Леной идем в подсобное помещение, быстро переодеваемся и идем по служебному коридору на выход.

- Какой он всё-таки противный! – шепчет мне моя подруга.

- Кто? – рассеянно спрашиваю.

- Шеф-повар. Кто ж еще… - а потом осекается и не продолжает.

Я поднимаю взгляд и каменею. Кажется, земля уходит из-под ног и всё внутри обрывается, когда я вижу его.

Мужчина из прошлого. Дьявол, который растоптал мою любовь и убил веру мужчинам.

Красивый, уверенный в себе и невероятно циничный.

Он весь в черном. Черные брюки и рубашка подчеркивают его спортивную фигуру. Темные волосы стильно подстрижены, щетина добавляет брутальности и властности.

Рядом с ним – эффектная брюнетка. Ему под стать – красивая, ухоженная, изящная, как фарфоровая кукла.

Он идет в сопровождении охраны. Разговаривает по мобильному, жестко командует невидимому собеседнику.

А мне хочется убежать отсюда, и больше не возвращаться. Чтобы не видеть его. Чтобы больше никогда и ни при каких обстоятельствах не столкнуться с этим мужчиной.

Мы встречаемся взглядами. Он равнодушно мажет по мне. А у меня пульс подлетает и стучит в висках, ладони потеют, ноги становятся ватными, но я заставляя себя идти дальше.

- Мира, ты чего? – шипит мне Лена, когда мы проходим.

- Ни… ничего.

- Ну! Я ведь тебе говорила…

- Что? – спрашиваю еле слышно.

- Про собственника… Красивый, сексуальный… Настоящий мужчина…

- Это… Это собственник? – еле выдыхаю.

- Да. Яров Руслан Андреевич… - мечтательно тянет Лена.

А у меня будто земля уходит из-под ног. Пульс бешено стучит в висках. Прямо в эту секунду готова отсюда сбежать и больше никогда сюда не возвращаться.

Пожалуйста, только не это…

Мужчина, который пять лет назад растоптал мне сердце, убил все чувства и вручил мне деньги на аборт, мой новый босс?

Дорогие читатели! Рада видеть вас в моей книге!

Добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не потерять!

Приятного чтения!

2

Мирослава

Не знаю, как я доработала этот день. Как в тумане. Дергалась от каждого человека, появляющегося на кухне. Боялась, что он придет.

Потом успокоилась, насколько это вообще было возможно. Он прошелся по мне равнодушным взглядом. Даже ни один мускул на лице не дернулся, а в глазах не было ни намека на узнавание.

Горечь разливается внутри. Когда-то он размазал меня, глупую влюбленную девчонку, и исчез из моей жизни навсегда. По крайней мере, я так думала.

Уж точно не могла предположить, что мы когда-нибудь встретимся.

Вспоминаю его равнодушный взгляд и прикрываю глаза от горечи. Даже не узнал. Это для меня он был пять лет назад целой Вселенной. А он - даже не узнал.

Одергиваю себя, внутренне встряхиваю и поправляю: к счастью, не узнал.

Доезжаю на метро до нужной станции и выхожу. Бегу в съемную квартиру, где ждут меня самые родные люди.

Поднимаюсь на нужный этаж, открываю своим ключом замок. Вхожу в маленький коридор, разуваюсь.

Навстречу мне выбегает мое счастье и тут же кидается обниматься.

- Мамочка, ты пришла! Я по тебе очень-очень скучал! – радостно сообщает он мне.

Сажусь на корточки, прижимаю к себе сына.

- Привет, мой хороший, - шепчу с улыбкой. – Я по тебе тоже очень соскучилась.

- А я больше! – пытается переубедить меня он.

Разве может быть больше? Мое сердце разрывается от счастья, что он есть у меня.

Ради него можно всё пережить.

Встреча с бывшим? Глупости какие. Тем более мы здесь надолго не задержимся.

Месяц. Максимум. И уедем обратно в наш родной, уютный городок.

- Внученька, - из кухни выходит бабушка в фартуке и вытирает полотенцем руки.

Всегда ее помню именно такой. Когда я училась, она встречала меня с пирогами. Когда я начала работать, то с вкусным, домашним ужином.

- Мой руки и за стол, - по доброму командует она мне и уходит обратно.

В квартире пахнет домашней вкусной едой и уютом. Всё это моментально меня успокаивает и заставляет напряжению и плохим мыслям испариться.

- Кто быстрее мыть руки? – шутя говорю Максимке. – Тот получит что-то вкусное после ужина!

- Я быстрее! – тут же радостно восклицает мой сынок и бежит в ванную.

Через пять минут мы уже садимся за стол. Максим без остановки рассказывает всё, что с ним происходило за этот день. Как бабушка медленно ходила с ним на прогулке и не давала побежать за голубями; как на детской площадке он не поделил горку с другим мальчиком; как помогал бабушке печь пирог и многое-многое другое.

После ужина увожу его в комнату

- Мамочка, а когда ты со мной погуляешь? С бабушкой скучно. Она ходит медленно.

- На выходных, мой хороший, - говорю мягко. – Сходим в парк и погуляем там.

- Ура! – радостно кричит он.

Какое-то время еще провожу с ним, а потом иду на кухню и помогаю бабушке. Мою посуду, убираю со стола.

- Мира, внученька, на когда обследование назначено? – хмурится бабушка.

- Через неделю, бабуль, - насколько могу, бодро говорю.

Она кивает, а потом всё же добавляет:

- Быстрее бы… Какой-то он бледненький в последнее время… - обеспокоено говорит она.

Знаю. Сердце сжимается от страха. Врач в нашем городке не смог точно определить, что с ним. Сделал предположения и смог по своим старым связям организовать нам направление в Москву.

- Всё будет хорошо, - ободряюще сжимаю бабушкину ладонь.

На следующий день на работу я иду с опаской и с внутренней дрожью. Это надо было из всех ресторанов Москвы попасть именно в его. Да и если честно, это до сих пор не укладывается в голове. Откуда у него рестораны? Откуда охрана? Я знала его другим, и, судя по тому, что я увидела, за эти пять лет он очень изменился.

Усилием воли заставляю себя выкинуть мысли о нем из головы. Ночью просматривала вакансии в других кафе и ресторанах. Еще составила резюме и выложила на сайтах.

Если получится найти другую работу с такой же зарплатой, то я без раздумий отсюда уйду.

А сейчас надо делать элементарные вещи. Просто не выходить лишний раз из кухни, не высовывать нос в зал, осторожнее ходить по коридорам, чтобы случайно не столкнуться с ним.

Всё. Больше от меня ничего не требуется. Тем более Лена сказала, что Яров приезжает сюда редко.

И мне удается. Целых два дня.

- Главный опять приехал… - заговорщически шепчет мне Лена, когда шеф-повар уходит в другой цех и там на всех прикрикивает.

- Я его одним глазком успела увидеть, - продолжает воодушевленно болтать Лена.- От него исходят такие волны... Ну такие… Власти, денег, тотальной мужской уверенности…

А у меня всё внутри холодеет от новости о появлении Ярова в ресторане. Руки начинают дрожать, а нож соскальзывает с баклажана и полосует мне по пальцу. Вздрагиваю и одергиваю его. Морщусь больше даже не от физической боли, а от досады и внутреннего тянущего предчувствия чего-то нехорошего.

- Так, быстро, иди сюда! – командует Лена, таща меня к аптечке. – Шеф терпеть не может вида крови. Если кто-то режет себе пальцы, орет еще больше.

Руки дрожат, пока подруга выдает мне антисептик и пластырь.

«Прекрати, Мира! – командую себе мысленно. – Успокойся! Это только бывший. Это прошлое. Там оно и останется!»

Лена убегает, слыша голос шеф-повара, а я прикрываю глаза и делаю несколько глубоких, медленных вдохов-выдохов. В памяти упорно всплывают картинки из прошлого. Его белозубая улыбка, наглые подкаты. Мое искреннее недоумение: «На такое клюют?» И его громкий, искренний смех в ответ и ленивый вопрос: «Думаешь, не клюнешь?»

«Я? Никогда» - тут же следует мой ответ. А он перестает улыбаться и с задумчивым интересом рассматривает меня: «Это мы еще посмотрим…»

Оказывается, никогда не говори «никогда». Этот урок я усвоила. Как и многие другие. В том числе, что Яров – редкостный козел, мудак и просто циничный тип.

Остаток дня дорабатываю, как робот. Даже недовольные взгляды шеф-повара, которыми он периодически мажет по мне и моей работе, не пугают.

3

Мирослава

- Я боюсь, боюсь, боюсь… - бубню испуганно, утыкаясь лицом в плечо Руслана.

Страх стирает границы, которые я тщательно выстраивала между нами.

- Не хочешь – не прыгай. Но помни, что ты мне должна, - ухмыляется он.

Да, помню, проиграла спор… Как вообще могла ввязаться в это?

- Но если полетишь, эти эмоции никогда не забудешь, - как дьявол-искуситель говорит он мне на ухо. – Тем более ты сама согласилась погрузиться в мой мир. Это – одна из его составляющих.

- Ладно. Я согласна, - киваю и отстраняюсь.

Через двадцать минут я уже вовсю кричу, летя на параплане над землей. Эмоции через край. Сердце будто пробивает грудную клетку, а потом парит вместе со мной.

Это невероятно, круто и сумасшедшее!

Никогда не была экстремалкой. Желание адреналина мне чуждо. Но сейчас…

Приземляюсь на землю вместе с инструктором. Эмоции топят, эйфория окутывает…

Вижу его. Он стоит, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Выделяется из всех мужчин. Уверенный, красивый и наглый. Никогда не любила наглых, обходила их стороной, но он какой-то особенный. Ухмыляется своей ленивой усмешкой. Уверенный в себе и невероятно красивый.

Я подхожу к нему. Улыбаюсь, эмоционально рассказываю, искренне смеюсь, пытаюсь подобрать слова.

- Одним словом – спасибо… - выдыхаю.

Вместо ответа он внезапно сгребает меня в охапку. Смотрит в глаза. Я замираю в его руках, в ответ смотрю в красивые карие глаза. Вижу, как они меняются, темнеют.

Он наклоняется и целует. Сначала медленно и аккуратно, а потом жадно и голодно, крепко прижимая мое хрупкое тело к своему, мощному и сильному. Меня сбивает эмоциями и новыми пугающими ощущениями…

Подскакиваю в кровати, сажусь и рвано дышу. Осматриваюсь по сторонам. Рядом спит мой сын. Немного морщит носик во сне, хмурит бровки.

Сердце стучит в груди, пульс шумит в ушах.

Это был сон.

Сон о нашем прошлом. Наш первый поцелуй.

Мой первый поцелуй.

Перевожу взгляд с мирно спящего сына на окно. Светает.

Делаю рваный вдох, медленный выдох. В горле ком. Пытаюсь унять дрожь в руках, во всем теле. Но меня колотит, зуб на зуб не попадает.

Я стерла воспоминания о нем из памяти. Беспощадно удалила. Вырывала их со слезами и болью. И сейчас они прорываются, оживают и отдаются болью в сердце, которое слепо любило мужчину, который потом растоптал эту любовь.

Перевожу взгляд на сына. Просто ангел…

Сердце трепещет, переполняется любовью. Моё счастье и моё всё.

Ради него можно пережить многое, даже столкновение с прошлым.

Тихо выбираюсь из постели и иду на кухню. Делаю себе кофе с молоком. Готовлю блинчики, которые я обещала Максимке. Успокаиваю расшалившийся пульс, усмиряю мысли.

Этот месяц будет сложным. Но я справлюсь. Без вариантов.

***

В очередной раз за последние два дня ловлю себя на мысли о Ярове. Злюсь на себя за это.

Насторожено отношусь ко всему. Но с той встречи на стоянке он больше не появлялся в ресторане.

- На обеде заскочим в торговый центр? - шепчет мне Лена.

- Там цены бешеные, - шепчу в ответ. – Нам не по карману.

- Зато мужики крутые там ходят… - заговорщически разъясняет моя подруга.

Равнодушно пожимаю плечами, но соглашаюсь. Мысли далеко, уж точно не в торговом центре, в котором ходят крутые мужики.

Я успокоилась, всё взвесила, взяла себя в руки.

Ничего страшного не случилось. Просто бывший, который меня узнал.

Но вру сама себе.

Лена еще что-то болтает, но я проваливаюсь в свои мысли.

- Какая-то ты странная последние дни, - шепчет она мне. – Я тебе рассказываю, с каким мужчиной я познакомилась, а ты молчишь.

- Извини, Лен…

- Переживаешь из-за Максимки? Всё у него будет хорошо! Вот увидишь! – шепчет она ободряюще.

- Спасибо, - шепчу и улыбаюсь ей.

- Мира, тебя к руководству вызывают, - внезапно появляется Даша, секретарь Светланы Валерьевны.

- Сейчас? – замираю с ножом в руках, кидаю взгляд на шефа, который идет по проходу.

- Да, срочно.

- Хорошо.

Быстро снимаю фартук, объясняю шеф-повару, что меня вызывает руководство, выслушиваю от него раздраженные причитания и выхожу из кухни.

Не знаю, что понадобилось Светлане Валерьевне, но видимо что-то срочное, раз она вырвала меня из рабочего процесса, зная, что шеф-повар будет недоволен.

Подхожу к ее кабинету. Коротко стучу и приоткрываю дверь:

- Светлана Валерьевна, вызывали? – спрашиваю, заглядывая в помещение.

Сердце ухает вниз, подскакивает, стучит быстрее и сильнее.

Яров…

Разговаривает по телефону, лениво откинулся на спинку кожаного кресла и кивком головы показывает, чтобы я вошла.

Первая мысль – трусливо удрать. Но торможу себя, беру в руки, насколько это вообще возможно. Вхожу и прикрываю за собой дверь.

Останавливаюсь, не иду дальше. Настороженно смотрю на него. Отмечаю, что взгляд его стал более цепким и опасным, черты лица жестче.

Темные волосы короче. И эта щетина, которой раньше не было.

Раньше он создавал впечатление бабника, который выбрал меня. Как я думала, любил. Слепо верила в эту чушь.

И сама добровольно тонула в своих чувствах, погружаясь в них всё больше и сильнее. За что в итоге поплатилась. За слепоту, веру в лучшее в людях, розовые очки и воздушные замки.

Наверно ему было смешно видеть, как я без остатка себя отдавала, любила, не смотря ни на что.

Морщусь от боли прошлого, которая давит в груди, стучит в висках. Отвожу взгляд в сторону. Смотрю куда угодно, но не на него.

Но низкий голос, такой до боли знакомый, но и более жесткий, проникает, заставляет вспоминать прошлое, которое я благополучно заперла под замок, закрыла, выкинула, вычеркнула из своей жизни.

Нет. Не забылось. Боль и обида вспыхивают по новой. Отправляют в нашу последнюю встречу.

«Мне не нужен этот ребенок»

4

Мирослава

- Зачем? – тут же вылетает вопрос.

- Пообщаемся, Мира.

- Не могу. У меня работа. Юрий Львович будет недоволен, - сухо говорю я.

Яров вскидывает руку, смотрит на дорогие часы.

- Уже пять минут, как обед. Иди за вещами. Жду тебя на стоянке.

И уходит, принимая еще один звонок.

Меня колотит. Не знаю, как мне удается держаться возле него. Но как только он ушел, у меня зуб на зуб не попадает.

Пообщаемся? О чем?!

Нам не о чем общаться. Прошлое в прошлом. Там ему и место!

Вот только все воспоминания и боль от его предательства всколыхнулись внутри. Просто ураган, который ворвался в действительность, и расшатывается спокойную жизни, где я, мой сын и бабушка.

На секунду прикрываю глаза. Делаю глубокий вдох, медленный выдох. Всё внутри дрожит и вибрирует. Повторяю несколько раз и беру себя в руки.

Ладно. Хочет поговорить? Поговорим.

Иду в подсобное помещение, быстро переодеваюсь в обычную одежду: джинсы, водолазку, кеды. Волосы собираю в высокий хвост. Смотрю в зеркало. Глаза испуганные, лицо бледное. Но несмотря на это я полна решимости.

Еще раз делаю медленный вдох-выдох, беру сумочку и хочу уже уходить.

- О, ты тут! – радостно говорит Лена, вбегая в подсобку и тоже переодеваясь. – Чего тебя к руководству вызывали?

Неопределенно пожимаю плечами.

- Да ничего серьезного…

- Ну Светлана Валерьевна женщина хоть и строгая, но справедливая. Просто так не будет выговор устраивать. Ты-то ничего пока критичного не сделала, в отличие от Андрея. Его шеф уволил за криво нарезанную морковь. Представляешь? Пока тебя не было, его выгнали. Юрий Львович так орал, просто ужас!

О, Боже… Шеф-повар у нас совсем не подарок. И это мягко говоря.

Но его на данный момент я боюсь и опасаюсь меньше, чем Ярова. Не хочу, чтобы бывший хоть на шаг вошел в мою жизнь, и сделаю всё необходимое, чтобы этого не произошло.

- Лен, у меня планы поменялись. Ты сегодня без меня пообедаешь, хорошо? – аккуратно начинаю.

Надо разобраться с Яровым. Расставить все точки над «и». Выяснить, что ему надо, и постараться сделать так, чтобы он меня больше не трогал.

- Планы поменялись? – разочарованно тянет моя подруга. – Но мы ведь хотели еще в торговый центр зайти.

- Давай завтра?

- Хорошо. А ты куда? Какие планы? – с интересом смотрит она на меня.

- Сейчас нет времени объяснять. Позже, Ленок… - натянуто улыбаюсь ей и убегаю.

Вижу Ярова возле крутой тачки. Курит и цепко следит, как я быстрым шагом приближаюсь. Главное – чтобы меня с ним никто из наших не увидел.

Он кивает на переднее сиденье. Я поспешно сажусь.

Сейчас хочу одного - быстрее разобраться с этим и выдохнуть.

Он докуривает, отправляет окурок в урну и садится за руль. В прошлый раз он был с водителем и на другой машине. Сейчас за рулем сам.

Нервно смотрю в окно. Никого из знакомых не вижу и медленно выдыхаю, когда мы выезжаем с парковки.

- Куда мы едем? – не выдерживаю в какой-то момент.

- В одно спокойное место.

Ничего на это не отвечаю, отворачиваюсь к окну.

- Или хотела в моем ресторане обедать? – кидает он спокойно.

Мне бы его спокойствие. Прячу дрожащие руки и максимально ровно отвечаю:

- Нет. Не хочу, чтобы нас кто-то видел вместе.

Он кидает на меня цепкий взгляд, мажет по лицу, губам, шее, груди, талии, бедрам. Всего один короткий взгляд, но я чувствую себя будто голой.

Поджимаю губы и отворачиваюсь. Не покажу ему ни эмоции. Ни за что.

- Давно переехала в Москву? – как бы между прочим, задает он первый вопрос.

- Недавно, - коротко отвечаю.

Он ведет машину агрессивно. Между светофорами стремительно набирает скорость, идет на обгон, где получается, потом резко сбавляет перед очередным светофором. Пристегиваюсь, чем привлекаю к себе еще один его взгляд. Да, знаю, раньше не боялась его агрессивного вождения. Сейчас боюсь - и его вождения, и его самого.

- Где работала? На каких должностях? – следует еще один вопрос.

- Это собеседование? – не выдерживаю.

- Можно и так сказать.

- Я работаю хорошо. У Юрия Львовича нет претензий, - серьезно говорю.

Только мне известно, скольких сил мне стоит этот ровный тон.

Мы останавливаемся на очередном светофоре. Я кидаю на него хмурый взгляд. Он смотрит в ответ.

А меня откидывает в прошлое. Эти же хищные карие глаза, по-мужски красивые черты лица… И наше прошлое на двоих.

Только сейчас он стал жестче и мрачнее. А наше прошлое – боль и разочарование.

- Я открываю еще один ресторан, - спокойно говорит он. - Туда нужны повара. Возможно, переведу тебя туда на должность повара.

Ого, повышение… За какие заслуги?

Но вслух говорю другое:

- Все собеседования на должность повара сами проводите?

- На «вы»? – приподнимает он бровь.

Насколько могу, равнодушно пожимаю плечами и максимально спокойно отвечаю:

- Вы – мой босс. Соблюдаю субординацию.

Рассматривает меня без улыбки. Раньше он часто улыбался. Сейчас нет.

Мой вопрос оставляет без ответа. Опять следит за дорогой, параллельно отвечает на звонок. Слушает, дает распоряжения, командует, чтобы отчеты подготовили к вечеру.

Отключается. Какое-то время едем в молчании. Напряжение такое, что можно резать ножом.

- Замужем? – внезапно кидает.

Застываю от этого вопроса. В горле пересыхает, пульс учащается. Это запретная территория. Ему на нее нельзя.

Но я не подаю вида. Насколько могу, серьезно спрашиваю:

- Это имеет какое-то значение для работы?

Опять чувствую на себе цепкий взгляд.

- Интересно, как сложилась твоя жизнь, Мира. Все ли у тебя хорошо? Нужна ли помощь?

Меня обдает холодным душем.

Раньше не было интересно?

Когда вручил деньги на аборт…

Когда холодно командовал избавиться от ребенка…

Когда ушел, оставив меня в моем персональном аду, который творился у меня в душе…

5

Мирослава

- Сегодня, знаешь, куда зайдем? – воодушевленно болтает Лена.

- Не знаю, - пожимаю плечами.

Если честно, мне никуда не хочется. Мысли сейчас лишь об одном – когда уже будут готовы результаты анализов, и мы с Максимкой попадем с ними к педиатру. Позавчера мы были в больнице. Моему сыну делали УЗИ, снимки, кардиограмму, брали анализы.

- Зайдем в магазин часов в торговом центре, - заговорщически шепчет Лена, когда мы идем по служебному коридору на выход. – Я вчера проходила мимо. Там такие мужчины бывают! Ты бы видела! Так что сегодня…

- Извини, Лен, но я пас, - говорю извиняющимся голосом.

Выходим через служебный выход, идем через парковку. В моей сумочке начинает звонить мобильный. Я останавливаюсь, роюсь в ней, достаю телефон. Тут же принимаю звонок от бабушки.

- Да, бабуль. Что-то случилось?

Вскидываю голову и вижу его. Ярова…

Идет от своей крутой тачки. С ним очередная красивая, эффектная девушка. Только в этот раз не брюнетка с кукольным личиком, а блондинка с ангельской внешностью.

Он разговаривает по телефону, хмурый и серьезный, отдает кому-то распоряжения. Блондинка цокает высоченными шпильками, идет рядом и эффектно встряхивает своими длинными блестящими волосами.

Его появление, как ледяной душ. А еще выбивает почву из-под ног, заставляет выдержке и самообладанию разлететься на осколки от одного лишь взгляда.

Слышу рядом невнятное:

- Мммм… - от Лены.

На миг встречаемся с Яровым взглядами. Его - спокойный и холодный. Мой… Очень надеюсь, что - равнодушный. Силой воли собираю остатки выдержки и разрываю наш зрительный контакт.

- Здравствуйте, Руслан Андреевич, - заикающимся голосом говорит Лена.

А я игнорирую его, приглушенно отвечаю бабушке:

- Извини, повтори, пожалуйста, что ты говорила…

Чувствую на себе прожигающий взгляд, но игнорирую. Изо всех сил.

- Мира, внученька, когда вам к врачу? – слышу в трубке обеспокоенный голос. - Сегодня Максимка опять сильно кашлял после того, как побегал на площадке. И бледненький он, слабенький…

Выкидываю Ярова из головы. Мне всё равно, с кем он, где, почему и как. Пусть живет своей жизнью, а я – своей.

Если повезет, то меньше, чем через месяц нас здесь уже не будет. Главное, чтобы врачи выяснили, что с моим сыном, назначили лечение, и мы сразу же уедем, если можно будет лечиться дома.

- На днях пойдем к педиатру, - спокойно говорю бабушке и добавляю: - Как только анализы будут готовы.

Внутри всё сжимается от тревоги. Боюсь. Сильно. Но держусь ради моего сына и бабушки. Ей тоже нельзя нервничать из-за шалящего давления.

- Хорошо, дорогая. Еще твой сынок очень надеется, что на выходных вы сходите в парк на аттракционы, про которые ему нарассказывала твоя подруга Лена.

- Передай ему, что мы обязательно сходим, - с улыбкой говорю.

Отключаюсь и медленно выдыхаю. Руки дрожат, пока я прячу телефон в сумочку.

- Ой, Мирка… - мечтательно тянет Лена. – Ты видела?

- Что? – рассеянно спрашиваю.

- Не «что», а «кого»… Руслана Андреевича! – поправляет она меня. – Ну что за мужчина! И, как всегда с очередной красоткой! – продолжает она громко шептать мне на ухо. – Вот чем я хуже? Почему такие мужчины не обращают на меня внимание?

Хмурюсь, желая стереть образ Ярова из памяти. За эти четыре дня, которые прошли с нашей последней встречи, я успела сходить на два собеседования. Зарплата меньше, но можно устроиться в две смены, если, конечно, я им подойду.

В конце рабочего дня меня вызывает к себе Светлана Валерьевна.

- Входи, Мира, - говорит она, когда я стучу в дверь ее кабинета.

Прохожу и останавливаюсь перед ее столом.

- Сейчас поедешь по этому адресу, - пододвигает она листок к краю стола. – Там открывается новый ресторан. Нужны повара. Тебе там шеф устроит собеседование. Если подойдешь, то тебя переведут туда.

По спине колючие мурашки. Не забыл. Всё-таки решил устроить мне «повышение». Вот только зачем? Чего добивается?

И почему просто не оставить меня в покое?

- Я не хочу, - аккуратно отвечаю.

Светлана Валерьевна вскидывает на меня взгляд. Смотрит серьезно, хмурит брови.

- Вообще, Мира, это не обсуждается. Приказ вышестоящего руководства. Если не поедешь, выговор получу я.

- Но мне здесь нравится.

Она задумчиво смотрит, барабанит пальцами по столу.

- Ты ведь понимаешь, что это повышение? С опытом повара проще найти более высокооплачиваемую работу, чем с опытом помощника повара.

- Я понимаю.

- Угу… - задумчиво кивает она. – Но я всё равно не пойду против приказа Руслана Андреевича. Поэтому, Мирослава, ты должна поехать. Не хочешь там работать, на месте всё объяснишь.

Я коротко киваю. Подхожу к столу и беру листок с адресом. Внутри опять поднимается тревога. Кажется, что один неверный шаг, и катастрофа неизбежна.

- Но мой тебе совет, - останавливает меня Светлана Валерьевна. – Хочешь – не хочешь, хватайся за эту возможность. Это ступень к твоему будущему. Ну и зарплата больше.

Ухожу от нее в расшатанном настроении.

Не хочу.

Не хочу видеть Ярова. Не хочу сталкиваться с прошлым.

Не хочу от него возможности. Не хочу ступени в будущее.

Хочу лишь одно - вылечить сына и уехать отсюда.

Быстро переодеваюсь в подсобном помещении. Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов. Успокаиваю расшалившийся пульс.

Светлана Валерьевна права. Это шанс, возможность.

Прожить здесь, пока обследуют моего сына. Вылечить его. А потом сразу же уехать отсюда, забыв Ярова, как страшный сон.

Через час я уже в помещении нового ресторана. И первый, кого я вижу, это Яров. С очередной длинноногой красоткой.

6

Мирослава

Он разговаривает по мобильному. Серьезный, собранный. Длинноногая брюнетка топчется рядом с ним. В руках – блокнот.

Я сразу отворачиваюсь и подхожу людям, которые здесь находятся. Знакомлюсь, узнаю, что они тоже на собеседование, и выдыхаю.

Я здесь буду не одна. Это радует. Собеседование проводит шеф-повар вместе с Яровым. Надо приготовить то, что шеф скажет. Он пробудет, оценивает и отправляет тебя домой.

Улыбаюсь миловидной брюнетке примерно одного со мной возраста. Мы с ней познакомились и пойдем вместе. Она нервничает и много болтает, переживает, что ее могут не взять, а она очень хотела бы.

Улыбаюсь ей, подбадриваю. В какой-то момент чувствую на себе тяжелый, прожигающий взгляд.

Никогда раньше такого не чувствовала. Но Яров умеет, да. Смотреть так, что холодок по коже или нервные мурашки.

Перевожу взгляд в сторону и встречаюсь с его темными хищными глазами. Дыхание спирает, пульс ускоряется.

Он что-то диктует длинноного брюнетке, она кивает, записывает в свой блокнот. Он разворачивается, идет вглубь помещений. Девушка поспешно идет за ним, цокая высокими каблуками. Насколько я уже поняла, что эта длинноногая красотка – помощница Ярова.

Через двадцать минут мы с Катей попадаем на кухню. Шеф-повар дает нам задания, и мы приступаем. Руки дрожат, мысли в хаосе. Чувствую на себе тяжелый взгляд. Не реагирую.

Максимально отключаюсь от происходящего вокруг, погружаюсь в процесс. Приготовление еды – это то, чем я горю. То, что воодушевляет, радует, вызывает восторг и эйфорию.

Когда-то я мечтала, что выучусь на повара, вырвусь из нашего городка и попаду в Москву. А здесь – стану известным шеф-поваром…

В воспоминания прорывается, как я когда-то, пять лет назад воодушевленно делилась этой мечтой с Яровым. Он слушал, ухмылялся и не смеялся, как другие.

Вздрагиваю от острой боли, когда дотрагиваюсь рукой до раскаленного сотейника. Отдергиваю руку. Проглатываю ком в горле, который образовался.

Сцепляю зубы. Не смотрю.

Ни за что не смотрю на него.

Зачем ты это делаешь? Почему не оставляешь меня в покое? Ты пять лет назад сделал свой выбор. Болезненный и жесткий.

Через полчаса выхожу из ресторана. Просто опустошенная и выжатая, как лимон.

Выхожу и вздрагиваю от холодного порыва ветра. Удивленно смотрю на ливень, льющий, как из ведра стеной.

Такая погода не предвиделась ни по одному прогнозу, поэтому я не взяла зонт.

Стою под навесом и жду. Чего? Сама не знаю. Например, что дождь быстро закончится.

Дверь за моей спиной открывается, и я слышу резкий, командный голос Ярова. Разговаривается с кем-то по телефону.

Морщусь от досады. Ну только не он!

Внутри поднимается буря, всё дрожит и требует действовать. Например, бежать отсюда, чтобы ни секунду не стоять с ним наедине здесь.

Но это глупо и позорно. Поэтому я продолжаю стоять. Разве что делаю шаг назад, когда возле ступеней останавливается черный Мерседес бизнес-класса.

Он заканчивает разговор и кидает мне в спину.

- Садись. Подвезу, куда тебе надо.

- Спасибо, не надо. Я… я подожду… - выдыхаю это и осекаюсь, когда он останавливается возле меня и смотрит прямо в глаза.

Возвышается надо мной. Я без каблуков немного выше его плеча. Чувствую себя маленькой девочкой. В очередной раз за этот вечер откидывает в прошлое, и я упрямо пытаюсь вынырнуть из него.

Серьезный, спокойный взгляд прямо в глаза. Я судорожно сглатываю. Смотрю в ответ.

Боль с новой силой поднимается внутри. Обида топит. Горечь разливается.

Подавляю все эмоции. Отвожу взгляд.

- Я подожду, - опять повторяю.

- До утра будешь ждать? – спокойно спрашивает. – Садись в машину, Мира.

Водитель тут же выходит с зонтом и раскрывает его над нами.

Яров кивает на машину, взглядом командуя садиться.

Я медлю несколько секунд. Слышу, как за спиной открывается дверь ресторана, и слышны звонкие, довольные голоса. Пока меня не успели заметить, быстро сажусь в салон и передвигаюсь на другой конец сидения, подальше от него. Он садится следом.

Это ничего не значит. Просто бывший, который меня подвозит домой…

К счастью, он почти всю дорогу отвечает на деловые звонки. Просто нарасхват.

- Мне надо еще в аптеку. Поэтому можете высадить меня здесь?

- Борис, останови.

Водитель паркуется.

- Мы тебя ждем. Иди, - говорит мне Яров.

- Можете не ждать. Мне тут недалеко.

- Мира, иди. Я тебя отвезу домой.

Замираю и смотрю ему в глаза. Твердый, уверенный взгляд.

Проще согласиться, чем пытаться увернуться. Коротко киваю и бегу в аптеку. Через пять минут выхожу.

Не уехал. Естественно.

Через пять минут уже въезжаем во дворы. Меня начинает трясти. Зачем я показала, где живу. Впустила дальше, чем была готова.

Тут же мысленно успокаиваю себя, что мой адрес для него – ничего не значит.

Просто подвез. Завтра уже забудет.

Дождь почти прекратился. Слегка моросит. Людей на улице нет.

Я берусь за ручку и застываю.

Вижу их.

Во все глаза смотрю на мою бабушку с Максимкой. Она с зонтом, мой сын – в детском дождевике, бодро шлепает по лужам и хочет прыгнуть в очередную, но бабушка его строго остерегает от этого.

В горле пересыхает, пульс оглушает и стучит в висках. Я словно приросла к сиденью и не могу пошевелиться.

Кидаю быстрый взгляд на Ярова. Боюсь увидеть в его глазах то, что мне не понравится. Хотя понимаю, что мою бабушку он не знает. Так уж вышло, что я их не знакомила.

Но он смотрит на меня. Прямо, в упор.

- Никто тебя не встречает?

- Все уже дома. До свидания, Руслан Андреевич. Спасибо, что подвезли.

Тут же выскакиваю из машины и, не оглядываясь, иду в подъезд.

Бабушка с моим сыном давно в нем скрылись, поэтому я не боюсь, что Максимка на глазах у Ярова кинется ко мне с радостным криком: «Мамочка!»

7

Мирослава

- Тебя Светлана Валерьевна вызывает, - сообщает мне Даша, ее секретарь.

Предупреждаю шефа и ухожу с кухни под его недовольное ворчание.

Через пять минут стучу в дверь и вхожу.

Светлана Валерьевна долго не церемонится, сразу сообщает мне:

- Мирослава, тебя приняли в новый ресторан на должность повара. В понедельник выйдешь на работу уже туда.

Замираю и смотрю на нее удивленно.

- Приняли?

- Да.

С момента собеседования прошло три дня. Ярова я не видела с того самого вечера, когда он меня подвез домой.

Если честно, была уверена, что не прошла на должность повара. Потому что лица шефа и Ярова были нечитаемыми, когда они дегустировали приготовленное мной блюдо.

- Мирослава, надеюсь, ты не откажешься, - спокойно говорит Светлана Валерьевна. – Не знаю, почему тебе так сильно хочет работать на должности помощника под крики нашего несравненного Юрия Львовича, но советую тебе хвататься за возможность, которая тебе подвернулась.

- Я не упущу этот шанс, - спокойно, твердо отвечаю.

- И это правильно, - одобрительно кивает Светлана Валерьевна. – А теперь иди, дорабатывай драгоценные часы под руководством нашего гениального шефа.

Я ухожу.

Конечно, я не откажусь от должности повара. Сейчас – так тем более. Мне надо вылечить сына. Это гораздо важнее, чем пугаться перспектив чаще сталкиваться с бывшим.

Вчера мы были у врача. У Максимки проблемы с сердцем. По всем признакам – сердечная недостаточность. Нам назначили дополнительные обследования и записали к кардиологу.

Сказать, что мне страшно, ничего не сказать. Всё внутри сжимается от страха, но я держусь. Вчера, пока врач сообщала, я держалась. Пока ехали домой, я улыбалась сыну, чтобы не пугать его. Пока с бабушкой готовили вместе ужин, подбадривала ее и говорила, что всё будет хорошо. А потом, когда все уснули, ушла в ванную и плакала, уткнувшись лицом в полотенце.

Конечно, я не откажусь. Видеть Ярова? Да ради Бога! Хоть каждый день! Мне нужна эта работа, и я четко знаю, зачем.

На следующее утро готовлю блинчики. Бабушка крутится рядом, хмурится.

- Мамочка, а мы сегодня поедем на аттракционы? – подбегает ко мне мой сынок.

Бабушка кидает на меня строгий взгляд. Она против, пока он не пройдет полное обследование, и врачи не скажут точный диагноз, и как нам дальше себя вести.

- Ты обещала… - расстроено тянет Максимка, когда видит, что я медлю.

Присаживаюсь перед ним на корточки и улыбаюсь ему:

- Да, поедем. Но на страшных аттракционах не будешь кататься. Побегаешь немного в надувном домике, поедим сладкую вату… - начинаю аккуратно перечислять.

- Ура! – радостно кричит он.

Обвивает маленькими ручками мою шею, а я прижимаю его к себе. Прикрываю глаза, смаргиваю подступающие слезы. Сердце переполняется любовью к этому маленькому ангелочку. Закусываю губу, сглатываю ком в горле. Надо держаться ради самых близких людей.

Максимка убегает в комнату, а бабушка неодобрительно качает головой. Я подхожу к ней и приобнимаю за плечи.

- Ну, бабуль… - с улыбкой шепчу ей. – Всё будет хорошо. Мы ведь не можем сидеть взаперти. Я обещала. Погуляем по парку, подышим свежим воздухом… Лена к нам тоже присоединится. Тебя покормлю сладкой ватой. Помнишь, ты рассказывала, как в молодости сильно любила ее.

- Тоже скажешь… - ворчит бабушку. – И без нее могу обойтись…

Я мягко улыбаюсь и чмокаю ее в щеку.

- Ну уж нет, мы с Максимкой тебя ею угостим...

Через два часа мы уже в парке. Мой сыночек четко следует правилам: на страшные аттракционы не идем, с больших горок не катаемся, бегаем и прыгаем в меру.

Он убегает в надувной домик, а бабушка садится на скамейку.

Я отхожу к точке, где делают сахарную вату, которую высмотрела заранее. Стою в очереди, набираю Лену, которая хотела к нам присоединиться, но так до сих пор и не приехала в парк.

Вижу, как из домика выглядывает мой сынок, машет мне. Улыбаюсь ему в ответ. Он убегает.

Лена трубку не берет. Я отключаюсь и прячу мобильный в сумочку. Защелкиваю замок и… холодею от знакомого низкого мужского голоса:

- Мира? Здравствуй.

Дыхание спирает. Даже, кажется, голова начинает кружиться. Медлю, не поднимаю взгляд. Если честно, хочется, чтобы это был не он.

Но это он.

Яров.

Какого черта он здесь делает?

Сцепляю зубы, чуть не стону от досады. Кое-как беру себя в руки и медленно поднимаю взгляд. Весь в черном. Сам дьявол.

Встречаюсь взглядом с серьезными темными глазами.

- Добрый день, Руслан Андреевич, - выдавливаю из себя.

- Что ты здесь делаешь? – кидает он мне.

- У меня выходной. Гуляю.

Он спокойно рассматривает меня. Скользит взглядом по лицу. Смотрит в глаза, спускается к губам. И меня бросает в жар.

- Девушка! Что вам? – слышу в стороне голос.

Только доходит, что моя очередь подошла. Резко отворачиваюсь от пристального взгляда.

Все равно чувствую его на себе. Тяжелый, серьезный и цепкий.

- Мне… кхм… три ваты… - говорю продавцу сбивчивым голосом.

«Уходи!» - мысленно кричу Ярову.

Но внешне держусь максимально холодно и равнодушно. Только руки предательски дрожат. И я боюсь даже глянуть в сторону надувного домика, в котором прыгает мой сын.

Ярову звонят. Он кидает мне:

- Минуту.

И принимает звонок. А я нервно достаю из сумочки деньги, вручаю за вату. Если можно было бы испариться, я бы это уже сделала.

Яров жестким тоном раздает распоряжения по мобильному. Видно, что на том конце кто-то что-то сделал не так, поэтому получает выговор и четкие инструкции, как действовать дальше.

А я нервно дергаюсь, надеясь, что вату сделают моментально, и я сбегу, пока бывший разговаривает по мобильному.

А потом холодею, когда слышу звонкий голосок моего сына:

- Мамочка! Мамочка! Смотри, как я могу!

Сердце проваливается в пятки. В этот самый момент Яров заканчивает свой разговор и переводит взгляд на моего сына, который машет мне из домика.

8

Мирослава

Внутри всё холодеет, когда Яров пристально смотрит на моего сына и сводит брови к переносице. Темные глаза еще больше темнеют. Переводит взгляд с Максимки на меня.

Я отворачиваюсь и машу своему ребенку. Пытаюсь взять под контроль ту бурю из страха и напряжения, которая поднимается внутри.

- Вижу, мой хороший, - насколько могу, беззаботно улыбаюсь сыночку. – Беги, играйся.

Скулы сводит от натянутой улыбки. Щеку жжет от тяжелого, прожигающего взгляда.

Продавец почему-то очень долго возится. Что-то меняет в своей машине по производству сладкой ваты.

- Чей ребенок? – вкрадчивым голосом чеканит Яров.

Внутри всё дрожит, но я держусь изо всех сил. Не могу показать даже взглядом, насколько я сейчас боюсь.

- Мой, - насколько могу, спокойно говорю.

Заставляю себя поднять взгляд. Смотрю ему в глаза. Только мне известно, скольких сил мне это стоит.

- Я понял, что твой. Кто отец? – цедит он сквозь зубы.

Я хмурюсь. Взвешиваю каждое слово, подбираю правильные.

- Моя личная жизнь тебя не касается, - ровно говорю.

Смотрю на него холодно. Пытаюсь – равнодушно. Но это уже свыше моих сил.

Мужчина наконец начинает готовить вату. Вручает мне одну. Я пользуюсь этим, хватаюсь, как за соломинку, отворачиваюсь.

Растеряно улыбаюсь продавцу, благодарю. Он приступает к приготовлению двух других ват.

Хочу, чтобы Яров исчез, испарился, просто привиделся мне.

Но нет. Он здесь. Продолжает сверлить меня тяжелым взглядом. Чувствую мощные волны, которые исходят от него. Сносит своей энергетикой, подавляет, пытается продавить.

- Мира… - приглушенно рычит он. – Повторяю вопрос: кто отец?

Вскидываю голову, смотрю прямо ему в глаза. Мне страшно, честно.

То, что я вижу, мне не нравится. Так же, как мне не понравилось, что я увидела в его глазах тогда, пять лет назад.

Слегка прищуриваюсь, рассматриваю его лицо. Пытаюсь принять максимально спокойный вид, унять бурю, которая готова меня снести. Рядом с ним. Так всегда было. Он ломал мои планы, сносил мое сопротивление, влюблял каждой нашей встречей. В прошлом. Не сейчас.

Сейчас уже нет.

- Если ты думаешь, что это твой ребенок, то нет, - ровным тоном говорю и с напускным равнодушием пожимаю плечами.

Продавец вручает мне вторую ваты. Радуюсь тому, что мой сын увлечен игрой в надувном домике, и не бежит сюда. А еще радуюсь тому, что бабушка сидит на скамейке в тени деревьев и кустов, и ее отсюда не видно. Так же, как и ей не видно меня.

Яров продолжает прожигать меня взглядом. Цепко рассматривает мое лицо, пытается читать эмоции. Но я их не показываю. Ни за что!

Кому угодно, но только не ему!

- Ой, еле вас нашла, Руслан Андреевич… - внезапно вклинивается в наш разговор блондинка, которую я видела с ним раньше.

Предположительно – помощница моего бывшего.

- Извините, я всё выяснила, - продолжает она ворковать, не обращая на меня никакого внимания, но во все глаза смотря на Ярова. - Давыдов с внуком на том конце парка.

Она изящно взмахивает рукой, показывая направление, где тот самый Давыдов.

Откуда она взялась, я даже не знаю. Я настолько провалилась в шоковое состояние, что мир вокруг исчез. Осталась я, мой сынок и Яров, испепеляющий меня не самым добрым взглядом.

- Иди! – командует он блондинке с кукольным личиком.

- А… Извините, что сказать Давыдову? – испуганно мямлит она.

- Буду через пять минут, - максимально спокойно цедит Яров.

- Хорошо, - говорит она и кидает на меня хмурый взгляд.

Буквально за секунду оценивающе проходится по мне и уходит, громко цокая своими высоченными шпильками.

Продавец протягивает мне третью вату. Меня трясет. Но держусь. Не имею права дать слабину. Иначе не прощу себе.

Благодарю его и разворачиваюсь, чтобы уходить.

- Мира, - вкрадчиво цедит мой бывший. – Мы не закончили.

Хочется прикрыть глаза и застонать от досады, боли, страха.

Но вместо этого я поворачиваюсь к нему, вздергиваю подбородок и смотрю в темные глаза. В них – опасный огонь. Внешне Яров спокойный. Но то, что я вижу в опасных карих глазах, пугает.

Яров медленно опять переводит взгляд на домик. Надеюсь, что моего сына там сейчас не видно. Не хочу, чтобы они друг друга видели.

Потом он переводит тяжелый взгляд обратно на меня.

- Предоставишь мне тест на отцовство, - чеканит он.

Застываю. Хмурю брови. Кажется, земля уходит из-под ног. Но я хватаюсь, держусь, не сдаюсь.

- Нет, – твердо говорю.

- Нет? – приподнимает он бровь.

Сверлит меня не самым доброжелательным взглядом.

Помню его другим. Пять лет назад он соблазнял, хищно улыбаясь. Бабник, который выбрал меня, а потом причинил мне такую боль, из которой я долго выбиралась.

Сейчас его нет. Даже не знаю, умеет ли он сейчас улыбаться. И, честно, знать не хочу.

- Нет. Я тебе ничего не должна предоставлять. Это не твой ребенок. Я не обязана тебе что-то доказывать, - ровным, максимально спокойным голосом говорю. – Если ты думаешь, что мир вращается или вращался вокруг тебя, то ошибаешься. После… - осекаюсь, судорожно сглатываю и продолжаю. – После «всего» я тебя быстро забыла и стала жить дальше. У меня своя личная жизнь и своя семья. Буду благодарна, если вне работы мы не будем общаться.

Он продолжает сверлить меня тяжелым взглядом. Сжимает челюсти.

- До свидания, Руслан Андреевич.

Разворачиваюсь и иду. Хочется плакать от боли, которая опять поднялась из дальних уголков души. Меня откинуло в тот момент, когда он давал деньги на аборт и чеканил, что этот ребенок ему не нужен.

Сейчас я увидела тот же взгляд. Тяжелый, жесткий и пугающий до дрожи в коленях.

Но я уже не та наивная и влюбленная восемнадцатилетняя девчонка, у которой мир рухнул в один момент после разговора с ним. Сейчас мой мир не рухнет, а будет крепко стоять, что бы не происходило.

9

Мирослава

Мы сдали дополнительные анализы, прошли обследования. Вчера - были на приеме у кардиолога.

Диагноз подтвердился. Сердечная недостаточность. Надо лечиться и держать на контроле. Держать на контроле и лечиться. И так по кругу.

Если повезет, обострений не будет, и мой сын будет вести обычный образ жизни.

Застегиваю Максимке легкую курточку. Руки дрожат, но я держусь. В последнее время постоянно надо выверять свои эмоции, держать многие под замком.

- Опоздаешь на работу, если будешь нас ждать, - строго говорит бабушка.

Она тоже переживает. Поддерживает меня, я – ее.

- Не опоздаю, - слабо улыбаюсь ей. – Вы меня проведете к метро, и я быстро доберусь. Да, сыночек?

- Да, - бодро кивает он.

С того момента, когда мы с Яровым столкнулись в парке, прошло пять дней. Я его больше не видела. В новом ресторане он не появлялся.

А я… Я уже сходила на три собеседования. Сегодня в обед пойду еще на одно. Как только подвернется хороший вариант, я сразу уволюсь и уйду.

Через пять минут выходим и бодро идем в сторону метро. Мой сыночек захотел меня проводить. Я не смогла отказать.

- Мама, вчера на детской площадке Пашка меня толкнул и не пустил на горку, - внезапно сообщает мне Максимка. - Сказал, что он катается первый. А мне можно только тогда, когда он накатается. А я тоже хотел! Но он меня не пустил и сказал, что придет его папа и поругает меня, если я буду лезть, - расстроено заканчивает он.

Я мысленно кручу правильные слова, чтобы помочь своему сыну, подбодрить его, объяснить поведение другого мальчика и пообещать, что в следующий раз я или бабушка поможем ему настроить контакт.

- А почему у меня нет папы? Я тоже хочу, чтобы он пошел и поругал этого Пашку! - насуплено бурчит мой сыночек.

Замираю от его рассказа. Это впервые он заговорил на тему «папы». Я понимала, что это произойдет, но почему-то сейчас не могу подобрать правильные аргументы.

- Зато у тебя есть я и бабушка, - говорю первое, что приходит в голову. – В следующий раз она отвоюет тебе горку.

Бабушка неодобрительно качает головой. Она не знает, кто отец. Я просто сказала, что влюбилась и поздно поняла, что он не самый хороший человек.

- Бабушка это не папа… - расстроено тянет Максимка. – Папы – они мужчины. Они могут защитить. А бабушка – женщина. Ее саму защищать надо.

Останавливаюсь и сажусь перед сыночком на корточки. Смотрю в такие родные карие глаза. Грустные, но смотрящие с полным доверием.

- Послезавтра я с тобой схожу на горку. Найдем с этим Пашей общий язык. Если что, то и с папой его поговорю.

- Ну ладно, - кивает Максимка.

А я медленно выдыхаю. Первый разговор про папу прошел. К следующему я уже хорошо подготовлюсь и подберу правильные аргументы.

***

Яров

Въезжаю на парковку возле своего нового ресторана.

Выхожу. Воронов идет рядом, распинается про помещение в центре, которое я хочу взять в долгосрочную аренду.

Идем по служебному коридору. Слушаю аргументы Арса по поводу новых площадей. У меня есть другие планы по этому поводу, но его вариант я тоже рассматриваю.

Внезапно из-за угла вылетает она и врезается в меня.

Мира. Девочка из прошлого.

Придерживаю ее, слегка сжимаю ладони на ее хрупких плечах.

Прошивает воспоминаниями каждый раз, как я с ней пересекаюсь.

Серьезно смотрю ей в глаза. Она – в мои.

- Извините… - хмурит она брови.

Отшатывается и быстро обходит меня. Идет по коридору дальше, потом скрывается в подсобном помещении.

Я дал ей работу. Не скажу, что этим можно загладить мои косяки. Но помочь ей хоть как-то устроить жизнь здесь, в Москве… Почему нет?

Каждый раз выкидываю ее из головы, но она настойчиво лезет туда.

Поворачиваюсь и решительным шагом иду в свой кабинет.

- Слушай, а это кто? – провожает ее взглядом Арс.

- Никто, - кидаю с напускным равнодушием.

Но мой зам и по совместительству друг не успокаивается:

- Знаешь, на кого она похожа?

Знаю.

Похожа.

Но другая.

Дерзкая и холодная. Но такая же красивая, как и была.

Заноза, которая бередит старые воспоминания. Хорошие и не очень.

И уж точно не мог даже предположить, что у нее теперь есть ребенок.

Может, даже муж. Но мне плевать.

Специально не навожу о ней никаких справок.

- Помнишь девчонку из городка, в который мы ездили в командировку? – продолжает Воронов. - Она еще меня отшила. Сказала, что никакие бабки не заставят ее передумать.

- Забудь ее, - холодно отрезаю.

- Так это она или очень похожа?

- Она.

Арс присвистывает.

- Оу… Неожиданно. Как так вышло?

- Так вышло, - сухо кидаю.

Но Арс не успокаивается:

- Помню, что ты ее склеил, даже не демонстрируя бабок.

Я ее склеил, потому что дико хотел.

Она выбивалась из толпы. Была другой.

И несмотря на наличие у меня других баб, меня тянуло к ней.

Кареглазая ведьма. Сексуальная и манящая. Нежная и открытая.

Отдавала столько искренних эмоций. Бросалась с головой в любые авантюры. Боялась, но шла за мной.

А еще не знала, что я при бабках. И мне это нравилось.

Сцепляю зубы и цежу воздух.

- Ты закончил эти ностальгические порывы? К делу, Арс, - командую раздраженно.

Вхожу в кабинет. Бросаю ключи на стол, сажусь в кресло. Откидываюсь на спинку и жду.

- А, да. По поводу Кондратьева. Он нацелен на помещение в центре. Если мы повысим ставки, то оно будет наше.

- Кондратьев не идиот. Повысим мы, повысит – он. Скорее уже просчитал на десять шагов вперед. Поэтому пойдем другим путем. В центре – не отступаем. Но я сегодня еду на переговоры по поводу другого помещения. Его мы сможем получить по более низкой цене без конкуренции.

Еще перетираем некоторые рабочие вопросы, и Арс уходит.

Набираю своего секретаря. Даю распоряжения, чтобы организовала мне еще одну встречу в Давыдовым.