Бывшие. (не) твоя малышка

Глава 1

Он нависает надо мной. Опасный. Злой. От его взгляда ожоги остаются.

— Булат, я...

— Молчать! — приказывает и тут же ближе ко мне подходит, сокращая жалкие сантиметры свободы. — Думала, я не узнаю? Думала, сможешь вот так запросто скрыться? Убежать, Снежок? После того, как обманула?

Я распахиваю шире глаза, когда он руками мое горло сжимает. Большим пальцем бьющуюся в конвульсиях венку поглаживает.

Сейчас он похож на себя. Себя настоящего. Мужчину, которого все боятся, но они даже не подозревают, как его боюсь я. Сейчас он думает, что я предала его, и, наверное, он прав, потому что мне всегда приходилось думать о себе. Вот только у нас своя правда, но он точно ее не услышит.

— Говори, малышка! — цедит сквозь зубы. — Скажи, что я не прав? Отрицай все!

Слезы срываются с ресниц. Сердце уже сальто и кувырок назад делает.

Чего он хочет? Чтобы я призналась или чтобы все отрицала? Это снова на игру похоже. В которой нет правил, но есть победитель. Он. Асманов Булат Ниязович — тот, кого я почти считала своим. Тот, кому я в чувствах почти призналась. Тот, кто меня ночами залюбливал, а я была им околдована. Кто заставил меня поверить в то, что я особенная. В то, что я могу что-то значить для мужчины. И вот когда у него это получилось, то он просто сбросил меня в пропасть. Оставил одну бродить в темноте.

— Говори, Снеж! Говори! — выдыхает мне в губы, а потом на них набрасывается.

Его поцелуй во мне старые чувства пробуждает. Снова в прошлое возвращает, где были только мы. В те минуты, когда мы в полной мере наслаждались друг другом и я ощущала себя любимой. Той самой одной-единственной, как описывают в романах.

Он языком толкается. Присваивает меня. Остатки контроля отбирает.

В живот его возбуждение упирается. И раньше я бы радовалась подобной реакции на меня, но только не сейчас.

Его поцелуй — яд. Отрава, которая быстро распространяется по моему телу и концентрируется внизу живота.

Мне срочно надо остановить это. Прекратить безумие.

Рукой касаюсь его груди, но он грубо перехватывает ее и заводит мне за голову. Так же он проделывает со второй рукой и перехватывает обе кисти своей большой и горячей ладонью.

— Я не разрешал меня касаться. Теперь только трах. Жесткий, безудержный, животный трах. Именно такой ты и заслуживаешь. Слишком долго я тебя жалел. Теперь все изменится! Привыкай, если хочешь остаться с дочкой.

Я снова сглатываю. Безмолвный вопрос застывает у меня на устах. Ему не нужна семья. Дети — слабость для него. Уязвимое место. Но я бы никогда не смогла избавиться от своего ребенка. Он не должен был узнать. Я все продумала. Почти пять лет мне удавалось скрываться.

Мой совсем еще недавно самый любимый мужчина усмехается. Он всегда мог читать меня как открытую книгу. Видимо, и сейчас он считывает мои мысли.

Булат чуть сильнее кисти моих рук сдавливает и снова наклоняется, обжигая своим мятным дыханием с привкусом кофе и опасности.

— Да. Я все знаю. И тебе придется постараться, чтобы я смог поверить в то, что ты так хочешь работать няней у моей дочери.

— Нет! Нет, Булат! Ты не посмеешь! Не можешь...

— Я все могу! — зло скалится, а я снова дрожать в его руках начинаю. — Начнем с минета. На колени.

Смотрю в его черные, как сама тьма, глаза, но понимаю: он серьезен.

Мотаю головой.

— Никогда! Я не… я тебе не девка.

— Ты девка. Моя малышка, Снеж. Привыкай к покорности. Иначе... — от чуть отстраняется, склоняя голову набок. — Иначе останешься ни с чем. Одна. В этой съемной квартире на окраине маленького вонючего военного городка.

Пульс зашкаливает. Адреналин невыносимо в кровь впрыскивается.

— Так, что ты выберешь, Снежана? Считаю до трех, — снова скалится и шаг назад делает. — Раз. Два. Три...

Глава 2

Надо мной нависают точно такие же глаза, только совсем еще чистые и невинные.

— Мамочка, проснись, — продолжает дергать меня за плечо дочка.

— Что такое? — присаживаюсь моментально на кровати, а дочка еще сильнее к себе плюшевого гепарда прижимает.

— Ты кличала, — забираясь ко мне, произносит моя малышка.

— Прости, родная. Я напугала тебя? — целую ее в темную макушку. — Я больше так не буду.

— Я тебя спасла, — внимательно смотрю на нее, а она важно продолжает: — Я же тебя лазбудила.

Улыбаюсь и сильнее прижимаю свою маленькую девочку к себе. Вдыхаю ее сладкий детский аромат, и сердце начинает понемногу успокаиваться.

Это всего лишь сон. Очередной кошмар, который, кажется, никогда меня не покинет.

Едва я родила дочь, как мне сразу же начали сниться эти сны. Булат все время разный там был, но одно никогда не менялось. Он все время находил меня и узнавал о дочери. Все время был зол на меня. Забирал ее. Отбирал. Один раз даже выкрал с детской площадки.

Если раньше мне помогали успокоительные, то в последние две недели мне уже ничего не помогает. Словно сама вселенная мне подает знак. Будто он узнал о ней. О своей наследнице.

А может, это знак, что я неправильно с ним поступила. Он отец. Он должен был знать о ней. Булат имеет право на нее.

Алина просит включить ей мультики, что я и делаю. Она начинает подпевать мелодию с любимыми персонажами, а я иду готовить нам завтрак.

Утром у нас каша, только вот я все еще не могу отойти от сна. Кажется, я всегда буду помнить Асманова Булата, который заставил мою жизнь перевернуться. Напористый и целеустремленный мужчина, который всегда достигает своей цели. Всегда добивается своего. А еще он ужасный собственник, и если он только узнает, что я скрыла от него дочь, то мне точно конец. Он не прощает предателей. Не дает второго шанса.

Эти сны стали как пророческие. Неужели так будет всегда? Неужели мне всегда придется скрываться? Бояться остановиться и перестать бежать?

За всеми этими мыслями не замечаю, как каша пригорает. Со мной такое впервые.

— Мама, я кушать хочу, — вбежав, произносит моя маленькая, а я смотрю на то, что могло быть кашей, и понимаю, что сегодня будут только бутерброды.

Я не считаю себя плохой мамой, но именно в такие редкие моменты начинаю себя сильно терзать. В буквальном смысле съедать изнутри.

Мы завтракаем с дочкой, а потом идем ко мне на работу. Садик закрыли на карантин, и мне не с кем ее оставить, поэтому мы договорились с администратором, что Алина посидит в одном из служебных помещений, пока я работаю.

Зал модного и самого популярного ресторана быстро заполняется посетителями. Сегодня еще приедет новый владелец, который купил это заведение пару недель назад, но ни разу тут не был. Интересно было бы посмотреть на этого человека, который, не глядя, покупает бизнес.

— Ты все поняла? — присаживаясь на корточки перед дочкой, спрашиваю ее.

— Я взрослая, мама, — сжимая своего гепарда, гордо произносит. А я в этот момент вижу в ней ее отца.

В моих воспоминаниях он все такой же самоуверенный. Так же высоко и гордо голову держал. Всегда был уверен в том, что говорил и внушал своему собеседнику.

— Знаю, малышка, но вот Линда, — указываю на плюшевого гепарда в ее руках, — еще совсем ребенок. Сможешь за ней присмотреть?

— Да, — она часто кивает, а я целую ее в щечку.

Усаживаю малышку на стул и даю ей в руки телефон. Обычно я против гаджетов. Я строго ограничиваю ее в играх и просмотрах, но сейчас у меня нет выбора. Ей придется здесь находиться целую смену, и я понимаю, что без мультиков она просто не просидит.

Я ухожу на смену. Я снова работаю официанткой. Гордиться нечем, но одинокую мать с ребенком на руках никуда не берут.

— Кажется, Жорик решил на чужом горбу в сердце нового владельца въехать, — устало произносит моя коллега и одна из немногих друзей в этом городе.

Аня на пять лет старше меня. У нее тоже есть дочь, Богдана, и ей уже семь. Женщина в браке, но муж у нее пьяница и игрок. Так что она пашет за двоих, а то и за троих. Мы с ней сразу нашли общий язык, и я все еще не понимаю, как она со своей коммуникабельностью и техническим образованием не нашла стоящую работу.

— Чем опять недовольна? — фыркает в ее сторону наш управляющий Георгий Николаевич, или же просто Жора.

— А то ты не знаешь? — вот кто-то, а Аня точно себя в обиду не даст. — Загонял ты нас!

— Белова! — повышает голос управляющий. — Иди и работай! Пока есть такая возможность. А ты чего стоишь? — на меня взгляд переводит. — Или вам всем тут деньги не нужны? Снежана, возьми террасу. Там сейчас немного посетителей, но прояви максимум своего обаяния. Там новый владелец сидит.

— Ты там уверенней держись. Вдруг оценит? Замуж позовет, — начинает подкалывать меня Аня.

— Не светит, — тут же обрывает нас Рита. Старшая официантка, которая здесь дольше всех работает. — Он тут с дочкой. Она его точная копия. Баба явно старалась угодить мужику. Словно на ксероксе ее делала.

— Что за змея? — шепотом меня спрашивает Аня, а я улыбаюсь и выхожу.

Одернув форму и фартук, иду на террасу. На улице сейчас май, так что погода как никогда радует. Все цветет, предвещая новую жизнь.

Солнце немного ослепляет, но едва я встаю под крышу, как мое сердце начинает учащенно биться.

Нет!

Нет!

Нет!

Только не он. Только не это!

— Хочешь мороженого? — доносится до меня все такой же бархатный голос с нотками небольшой хрипотцы, которая всегда придавала ему необычный шарм.

— Мама говорит, что мне нельзя, — отвечает дочка, сидя на руках у этого большого и сильного мужчины.

В его мускулистых объятиях она кажется совсем крошкой.

Да, сейчас я понимаю, о чем именно говорила Рита. Я всегда знала, что они похожи. Темные волосы, черные, угольные глаза, прямой нос, улыбка, мимика — все его. У нее даже под лопаткой такое же родимое пятно в виде небольшой звездочки, как и у Булата.

Глава 3

Реакция моего тела становится моментальной. Глупо, конечно, но я убегаю в зал, прячась за подносом в надежде, что меня не увидели.

— Снежан, ты чего? — окликает меня Аня. — Ты бледная? Плохо?

Молча киваю, наблюдая, как Булат общается со своей дочерью.

Господи, как он ее нашел? Он здесь из-за нее? Или он просто здесь? Из-за меня?

Сознание действительно плыть начинает, и я присаживаюсь за первый попавшийся стул.

— Снежан, — присаживаясь рядом, с тревогой спрашивает меня Аня. — Может, врача?

— Аня, выручи меня, — хватаю ее за руку, потому что в голове сразу план созрел. — Я… я не хочу, то есть не могу обслуживать столики.

Подруга хмурится и взгляд через тонированное окно переводит, где Булат на балконе стоит, а дочка что-то ему рассказывает и на горизонт своим маленьким пальчиком показывает. Как она вообще с ним рядом оказалась?

— Я не… совсем понимаю, — она удивленно глаза распахивает. — Может, тебе и вправду домой?

— Да. Я… конечно, — взгляд на террасу обращаю. Чувствую его опасные вибрации даже на расстоянии. — Сейчас отпрошусь у Георгия. Только, пожалуйста, обслужи столики на террасе. Прошу, Ань. А я тут. За тебя.

— Хорошо.

— И... — прикусываю внутреннюю сторону щеки в попытке подобрать слова. — Там Алина. Не могла бы ты забрать ее?

Подруга медлит. Вижу сомнение в ее глазах. Немой вопрос. Она умная и проницательная женщина, а я так и не научилась врать. Даже мой младший брат говорит, что меня все могут читать как открытую книгу. Все мои мысли на виду.

Аня кивает и сразу же выходит на террасу.

Я же к столику иду и заказ принимаю, но весь мой взгляд туда обращен. Нервы снова натягиваются.

Он не должен знать о ней. Не должен был найти меня.

Сам говорил, что семья и дети ему не нужны. Точнее, не нужны от меня, а вот на моей подруге он женился, и они вместе воспитывают ребенка. Может, уже не одного. Что будет, если он узнает об Алине? Что он сделает?

Я все еще хорошо помню, как он умело под себя прогибает. Как не оставляет выбора, а потом выкручивает ситуацию так, словно ты сама такой выбор сделала.

Аня в последний момент подходит к Булату, что-то говорит, а он взгляд на дочь переводит.

Он все такой же. Совсем не изменился. Только стрижка стала чуть короче. В остальном же он остался таким, как я его помню.

Высокий, спортивный. Все время в черной или темно-синей рубашке. Сейчас на нем белая, но рукава по-прежнему закатаны по локоть, а на левой руке золотые массивные часы. Он как-то упомянул, что это памятный подарок. Только вот от кого — не сказал.

Весь его образ излучает успех и веет силой. Притягивает своей харизмой, которая в нем всегда была.

Сердце удар пропускает в ожидании его действий.

Вижу, как он хмурится. Как напрягаются его мускулы. Ему что-то не нравится. Секунды растягиваются в бесконечность. Он медленно опускает дочь на пол, и она протягивает свою ручку Ане.

Я даже выдыхаю и сразу же иду навстречу. Беру Алину на руки, но молчаливый взгляд подруги все равно улавливаю.

Я прижимаю малышку к себе, заставляя ее уткнуться в мою шею. Боюсь, что кто-то еще заметит их сходство, а затем быстро срываюсь в служебное помещение, лишь бы никто больше нас не увидел.

Завожу ее в кладовую с продуктами и, только удостоверившись, что тут никого нет, отпускаю ее и присаживаюсь на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Как ты там оказалась? Еще и с незнакомым дядей разговаривала! Я же столько раз повторяла, как это опасно!

— В комнате был паук, — вздохнув, спокойно начинает дочка. — Мы с Линдой испугались, и я пошла тебя искать.

Она не плачет и говорит уверенно, а вот меня хорошо трясет. Понимаю, она не виновата. Я часто беру ее сюда, и она привыкла, что в зале с ней кто-то разговаривает, но она не из тех детей, кто с легкостью пойдет на контакт, а тем более на руки к незнакомому мужчине.

Неужели это и есть та самая невидимая нить, что связывает родителей и ребенка? Поэтому она с легкостью пошла на контакт с Булатом?

Пытаюсь выдохнуть. Главное, что она со мной, а Булат ничего не заметил. Неужели даже на секунду в его черной душе не проскользнуло что-то? Даже окружающие это заметили, а он ничего?

— Снежан, — подзывает меня Аня, и я понимаю, о чем именно она хочет поговорить. — Можешь подойти?

— Подожди меня здесь, — провожу по темной макушке дочери и отхожу к подруге.

Встаю перед ней и читаю немой вопрос на ее загорелом лице.

— Снежан, я не совсем понимаю… они так… похожи… — она переводит взгляд на Алину, потом снова на меня. — Это ведь не может быть простым совпадением?

Я взгляд на дочь перевожу. Дочка с интересом рассматривает корзину с аккуратно разложенными специями.

— Ты сказала, что… бежала от бывшего, — подруга подбирает слова, а я определяюсь, стоит говорить мне с ней об этом или нет. — Я не спрашивала тебя, но...

— Лучше не спрашивай, — хрипло выдаю, обхватывая себя за плечи. — Мне надо вещи дочери из кабинета забрать. Присмотришь за ней?

— Конечно, — подруга кивает в ответ, и я, не теряя времени, иду к двери.

Именно в этот момент дверь широко открывается — и меня сразу его темные глаза в ловушку прошлого загоняют.

Он, как и прежде, занимает весь дверной проем, притягивает и давит своей энергетикой. Я вмиг в прошлом оказываюсь, когда позволила себе думать, что я особенная для такого, как он. Что я что-то значу для него. А потом он сказал, что я всего лишь очередная в его постели. На такой, как я, он не женится, и дети ему не нужны.

Я поджимаю губу, боюсь даже пошевелиться. Сердце бешено начинает колотиться, когда он взглядом по моему лицу скользит. Беззвучно касается меня. Не думала, что это может быть так приятно и неприятно одновременно.

— Снежок? — все такой же невозмутимый бархатный голос с нотками хрипотцы произносит мое имя.

Глава 4

Булат

Еще в зале думал, что мне показалось. Померещилось. После ее побега эту предательницу в каждой встречной видел.

Обвожу ее взглядом, отмечая, что гадина совсем не изменилась. Все такая же красивая.

Белоснежная, почти прозрачная кожа, пухлые алые губки, шелковые ресницы. В этой темной униформе официантки ее тонкий стан кажется еще изящнее. Кажется, она приобрела более женственные изгибы.

Скольжу взглядом по ее лицу, чуть задерживаясь на приоткрытых губах. Не думал, что спустя столько лет они все так же будут манить меня. Она облизывает их, едва кончик языка показывая.

Стерва! Дразнит меня! Показывает, что больше не моя малышка. Что теперь с другим. С этим недомужем.

Спускаюсь ниже, замечаю, как венка на ее шее быстро биться начинает. Сама учащенно дышит. Взглядом касаюсь ее зоны декольте, и ее грудь часто подниматься и опускаться начинает.

Как я по этой суке сгорал. Можно сказать, с ума сходил. Я ведь видел ее горящие лживые глаза, а оказывается, она, как и все бабы, только сгорает от любви к деньгам.

Мы не успеваем начать разговор, как из подсобки звук слышится. Мы синхронно головы поворачиваем, но я замечаю какую-то панику в ее глазах.

Странно все это, но я все еще чувствую ее и не спутаю ее ощущения. Они вибрациями от нее исходят. Видимо, держаться она так и не научилась.

Маленькая темноволосая девчушка из кладовой выбегает и к ней бежит. Ноги ее обнимает и в коленки своей маленькой головой упирается.

— Мамочка, я нечаянно, — произносит она своим сладким ангельским голоском.

Снежана нежно по ее макушке проводит и губы поджимает.

Помню этот жест. Она с мыслями собирается, обдумывает, что именно ответить.

— Я знаю, милая, — слышится ее голосок, который моментально меня в прошлое откидывает. Как она ночами мое имя кричала. На ухо мне шептала, чтобы продолжал, просила не останавливаться. Сейчас она мама этой девочки.

— Мама, значит, — ухмыляюсь, а внутри что-то неприятно передергивает.

Сколько мы не виделись? Четыре? Пять лет? Быстро же она нашла мне замену. Хотя, наверное, она и не искала. С нами двумя, а может, и тремя мутила. Хотел бы я посмотреть на мудака, от которого она родила. Интересно даже, что она в этом маленьком городишке забыла? Вроде как с муженьком за границу укатила. Выгнал ее беременную? Или обрюхатил кто-то другой и этот рогоносец отказался?

— Что же твоя дочь здесь делает? — зло чеканю каждое слово, сам не понимаю, отчего именно ярость кроет. — Папу ждет?

Она в меня взглядом стреляет. Непривычно видеть ее такой. Она словно меня испепелить хочет. Интересно даже становится. Внутри очередной нездоровый азарт во мне пробуждается. Как при первой встрече, когда она сбежала с места ДТП, а я найти ее не мог. Если бы не случай, то…

Она вздергивает выше подбородок и девочку к себе прижимает. Словно защитить хочет. Неужели думает, что я навредить ребенку могу? Или это ее очередная игра? Богатого мужика в свои сети решила заполучить?

— Алина, идем со мной, — сбоку раздается незнакомый женский голос.

Я даже не оборачиваюсь. Похер. Сейчас главное — это она. И меня разъедает от того, как все это время ей удавалось скрываться? Кто ей помогал? Брат ее, конечно, неплохо поднялся в IT-сфере, но скрыть сестру от меня у него все равно не получилось бы, не тот уровень.

К нам женщина в такой же униформе подходит. Краем глаза бейдж с именем цепляю.

— Анна, вы не посидите с девочкой? Мне надо переговорить с вашей коллегой, — стараюсь произнести мило и даже спокойно, но понимаю, как мне хочется в эту стерву зубами вцепиться.

Снежана склоняется к дочери, просит ее пойти с коллегой. Умное решение. Сейчас лучше не спорить.

Спустя минуту дверь негромко хлопает, и мы одни остаемся. Конечно, это помещение сквозное, в любой момент могут зайти, но пока мне это уже нравится. Нравится видеть ее волнение.

— Здравствуй, Снежок!

— Здравствуй, Булат.

Отвечает своим слабым голоском, а я хищно улыбаюсь ей. Вижу, как она трястись начинает, но на месте ровно стоит. Не дернется даже. Характер свой показывает.

— Кажется, мы снова вернулись в начало, — начинаю широко улыбаться и делаю шаг вперед, вновь загоняя ее в угол.

Глава 5

Снежана

Он наступает на меня. Надвигается, как огромная скала. Прямо как в моих снах. Кажется, он стал еще выше и мускулистее.

Он и был привлекательным мужчиной, но сейчас он стал по-мужски харизматичен. Его энергетика все такая же бешеная. Дикая. Опасная. В нем словно отражена самая настоящая, исконно мужская напористость.

Я назад отхожу, а он глаз с меня не спускает. Своей темнотой куда-то глубоко внутрь проникает.

Я упираюсь в стол и нечаянно на него сажусь. Так вышло. Я не хотело, но снова с ним все идет не так.

— Не знал, что ты работаешь в моем ресторане, — произносит он и упирается ладонями по обе стороны от меня.

Его горячие ладони с моими ногами соприкасаются. Жар вызывают, который только он во мне пробуждает.

— Я не знала, что он твой. Иначе бы...

— Иначе бы не пришла? — перебивает и ухмыляется привычно. Хотя бы это в нем прежнее осталось.

— Да. Именно так!

Толкаю его в грудь и пытаюсь спрыгнуть со стола. Уйти от его напора. Он же не думает, что я осталась прежней?

— Что такое? Уровень не тот? Или муж обижает? Так я и накинуть могу.

Он к себе притягивает, а я в его стальной пресс врезаюсь. Сейчас он словно гора мышц. Словно человек из стали.

— Пусти, Булат, — произношу, а у самой кожа вспыхивает от его прикосновений. Горячее дыхание мурашки провоцирует.

Я непроизвольно пересохшие губы облизываю и замечаю, как его кадык дергается.

— Отпусти меня, Булат. Кажется, мы давно с тобой в расчете.

Он шумно воздух вокруг меня втягивает. Я позволяю себе на него взгляд поднять. Сейчас он слишком близко. В его глазах все так же полно огня.

— По старой схеме действуешь? — он за талию меня перехватывает, заставляя еще больше дрожать. Почувствовать жар его тела. — Невинную строишь, чтобы потом очередную подлость сделать. Видимо, даже муж тебя раскусил.

От его слов внутренности кислотой разъедает. Если бы я могла, то испепелила бы его одним только взглядом. Стерла бы все свои воспоминания. И то, как сильно он пробрался ко мне в сердце.

— Всяко он получше таких, как ты. Мужчин, которые только и умеют интрижки на стороне крутить.

Его мускулы напрягаются. Не нравится, правда? Ну, так я тут ни при чем. Интересно, а его жена знает о нас? Судя по нашей с ней встрече в больнице, когда она на сохранении лежала, она и не подозревает о том, какой бабник ее муж.

— Смотрю, за это время зубки отрастила, — снова скалится, сокращая и без того жалкие сантиметры между нами.

— Не только ты изменился за это время.

— Да. Ты точно изменилась. Дочерью обзавелась.

Мир снова переворачивается. Он снова перестраивает мою реальность. Я так долго этого ждала, даже представляла, как он будет произносить это слово — “дочь”, но даже в самых страшных фантазиях его голос звучал не так бесчувственно. Он не вкладывает в это слово ничего. Его сердце все такое же холодное. Он точно не заслуживает Алину.

— Да. Моя дочь — самое настоящее чудо, которое только мог подарить любимый.

Произношу это, а у самой слезы к глазам подступают. Хочу утереть их, но Булат успевает первым. Смахивает большим пальцем соленую каплю, которая срывается с ресниц, заставляя на секунду поверить, что я не безразлична ему.

— Меня завтра не будет здесь, Булат Ниязович, — шепотом произношу, не осознавая почему.

— Я тебя не отпускал, Снежо… Снежана, — одергивает в последний момент себя, а у меня снова все внутри разъедает.

Он не имеет права меня так называть. Это все в прошлом и принадлежит человеку, от которого я сохранила единственное светлое воспоминание. Воспоминание, которое каждый день смотрит на меня его глазами.

— Мне не нужно твое… ваше разрешение, Булат Ниязович. Мне нужно идти. Меня ждет маленькая дочка и муж.

Произношу ровно эти слова и язык прикусываю. Не знаю, почему о муже сказала, наверное, просто не хочу думать, что у него есть семья, он счастлив и его ребенок каждый день видит папу. Не хочу, чтобы он думал, что я все это время думала о нем. Терзалась тем, что не рассказала о беременности. А потом научилась жить сама. Только вот мужа у меня нет. Я так никого и не подпустила к себе за эти пять лет. Пусть лучше думает, что у меня все отлично. Муж и ребенок. И все то время я не собирала себя по кусочкам. Не плакала в подушку от усталости и душевной боли, что он мне причинил. Уставала и засыпала без сил, когда он наслаждался жизнью. Когда он строил семейную жизнь с моей подругой.

Их ребенок родился на пару месяцев раньше Алины. Очевидно, сразу знал папу, в отличие от моей дочери.

Его глаза вспыхивают. Предостерегающим огнем начинают гореть. Ему словно больно я сделала.

— Ты можешь остаться, Снежа-на, — перекатывает мое имя на языке и отпускает меня, вновь удивляя, как быстро берет под контроль эмоции. — Хорошие официантки мне всегда нужны.

— Спасибо, но это ни к чему. Ваш ресторан не единственный в этом городе.

— Не единственный в городе, но единственный, где столько платят обслуживающему персоналу.

Я проглатываю это слово. Пусть так. Пусть обслуга, но мой ребенок не будет нуждаться ни в чем.

— Не думаю, что это возможно. Наше с вами знакомство...

— Я уже и не помню его, — пожимает плечами, вынимая и закуривая электронную сигарету. Помнится, раньше он такими пренебрегал. — Мало ли что и когда было. Пока у меня нет к тебе претензий, ты можешь здесь остаться.

Я до боли сжимаю руки в кулаки. Ногти в мягкую ладонь вонзаются. Но та боль, которая сейчас во мне, совсем не идет ни в какое сравнение с физической.

— Рада, что мы оба давно забыли прошлое. Спасибо за предложение, Булат Ниязович.

Я широко улыбаюсь, вкладывая все силы в эти слова, чтобы он не узнал о боли, которую причинил и продолжает причинять. Судя по его удивленному взгляду, мне это удалось.

Я выпрямляю спину и распрямляю плечи.

Он ожидал увидеть прежнюю доверчивую и влюбленную девочку? Так ее нет. Он сам так решил, сказал, что я когда-то все сама придумала.

Глава 6

Булат продолжает сверлить меня взглядом. Он ждет моего ответа, считывая мои эмоции. Он всегда умело читал меня, как открытую книгу.

Мое сердце бьется как ненормальное. Еще немного — и пробьет ребра.

Я набираю в легкие побольше воздуха, концентрируясь полностью на эмоциях. Он не должен понять, как я волнуюсь.

Едва я открываю рот, как его мобильный издает стандартную мелодию. Мы замираем, продолжая смотреть друг на друга.

Булат нехотя вынимает свой современный телефон с известным всем логотипом и, нахмурившись, смотрит секунду на дисплей, а потом сбрасывает вызов.

— Продолжим, — спокойно произносит. — Ты не ответила.

— Почему...

Я не успеваю договорить, как его телефон снова начинает трезвонить. Энергетика в помещении моментально меняется. Булат напрягается, и эмоции его явно выдают. На долю секунды мне даже интересно становится, кто ему звонит.

Булат в сторону отходит, ко мне спиной встает.

— Да, слушаю...

Я дверь на себя дергаю, момент использую.

— Малыш, конечно, я буду. Как ты мог подумать, что пропущу твой день рождения?

Я оборачиваюсь. Смотрю на его широкую спину. Вижу, как он расслаблен. Разговор явно ему приятен. Значит, звонок от кого-то очень близкого.

— Уверен, все вместе мы сможем убедить твою маму.

Он начинает улыбаться, слушая голос, очевидно, своего ребенка.

Слезы все-таки срываются с ресниц. Как бы я ни хотела признаваться, как бы я ни внушала себе, что мне все равно, что я справилась с воспоминаниями и Асманов Булат для меня ничего не значит, но боль никуда не ушла. Те муки и унижение просто были в спячке, а с приходом Булата в мою жизнь боль вернулась. Эту боль мне не объяснить и, видимо, уже никогда не справиться с ней. Эту боль может причинить только человек, которого я любила и который заставил меня поверить в то, что я ему не безразлична.

Я тихо, но быстро выхожу в зал. Аня сразу на меня взгляд обращает, я даже интуитивно чувствую, что именно она спросит, но я игнорирую ее.

— Мама, — звонко зовет меня дочка, и я подхватываю ее на руки.

— Ты собралась? Все хорошо?

Она кивает, а я взгляд на подругу перевожу.

— Снежан, у нас-то все хорошо, а у тебя?

— Отлично. Все более чем отлично.

— Они уволили тебя?

Я улыбаюсь и мотаю головой. Аня не сплетница, но и лишнего не хочу чтобы кто-то знал.

— Идем домой, — произношу дочке и быстро иду к выходу.

Она моментально щебетать начинает. Рассказывает мне про мультик, где потом страшный и большой паук вылез из-за коробки.

Я слушаю и улыбаюсь ей. Сердце все еще бешено колотится.

Я сбежала, как при нашей первой встрече. Он будет искать. И найдет. Сама же мотаю головой в попытке согнать морок тягучих мыслей.

Если бы он хотел найти меня, то ему бы это удалось. Где он был все эти пять лет? Срок не маленький. Я ему не нужна. Может, и бояться его не стоит. Он ведь даже не понял, что Алина его. Он просто снова меня унизил. Мог же прикинуть. У него ведь тоже ребенок, по срокам почти ровесник Алины, а в то время у меня был только он. Но ему проще ничего не замечать. В очередной раз делать свои выводы.

— Мама, можно покататься на качелях? — жалобно просит Алина и надувает забавно свои губки.

В такие моменты я не могу ей отказать. Тем более надо бы забыть этот день и ее отца. Самый простой способ это сделать — заменить одни воспоминания на другие.

— Мама, смотли, — выкрикивает дочка, когда поднимается на самый верх горки и машет мне рукой.

— Смотрю, родная.

Она скатывается, а потом снова поднимается. Что ж, ее веселью надо только позавидовать.

— Снежана, привет, — раздается мягкий мужской голос моего соседа.

Я улыбаюсь ему, и он рядом со мной присаживается.

— Привет, Сергей.

— Как дела? Что-то ты рано сегодня. Что-то случилось?

Я пожимаю плечами. На языке так и вертится сказать, что я встретила своего бывшего. Он не заметил сходство с дочерью. Снова унизил меня. Вновь напомнил о причиненной боли, а затем я сбежала.

Но вместо этого отвечаю:

— У ресторана новый владелец, видимо, мне придется уволиться.

— Уволиться? Как это? Нет. Ты должна бороться за место. У тебя ребенку нет и шести лет. Ты мать-одиночка. О чем только думает твой начальник, когда принуждает к увольнению женщин с детьми? Что он за человек такой?

Я вздыхаю. Понимаю, он прав. Мне надо думать об Алине. Найти быстро работу в этом маленьком городе, еще и хорошо оплачиваемую достаточно сложно.

— Все сложно, Сергей, — чуть улыбнувшись, отвечаю ему.

— Тебе должны компенсацию выплатить. Нельзя просто так сдаваться.

“Мне не нужно от него ничего!” — парирует в голове внутренний голос.

— Ты прав, только не думаю, что мы уживемся с новым владельцем.

Сергей вздыхает и ставит пакет-майку с только что купленным батоном из местного маленького магазина позади себя, а затем накрывает мою руку.

— Ничего, проживем. Я помогу тебе, Снежан. Ты ведь знаешь, что можешь на меня положиться.

Моментально краснею. Знаю, но все равно не могу подпустить близко.

В этот город я переехала на последнем месяце беременности. Я сразу начала покупать все необходимое для рождения малышки, но, к моей “удаче”, меня обманули с покупкой в онлайн-магазине. Когда приехала кроватка, то мне просто выгрузили ее перед подъездом. Я просила водителя мне помочь, но он назвал слишком большую цену за подъем на третий этаж. Слезы буквально душили меня. Я уже не выдерживала. У меня не хватало денег, и я все время думала, как буду выживать одна с ребенком на руках. Мне казалось, я плохая мать, а дочка еще не родилась. Именно в этот момент Сергей возвращался с работы и помог мне перенести все в квартиру. Мы так и познакомились с ним. Он оказался моим соседом снизу.

Мы стали общаться как друзья, но совсем недавно он стал проявлять не дружеский интерес. Я понимаю, он хороший, милый, добрый и отзывчивый. Любит детей и хочет семью. В нем я бы точно была уверена. Только вот глупое сердце никак не подчиняется разуму.

Глава 7

Булат

Персонал растерянно хлопает глазами. Не то чтобы я сильно на них давил, но Снежок сумела и в этот раз сбежать. И вот мне бы ее отпустить надо, только эта чертова недосказанность…

— Вот, Булат Ниязович, — протягивает этот руководитель ее дело, а я на маленьком фото девять на двенадцать снова залипаю.

Казалось, отпустил эту стерву, но едва увидел ее, как снова повело. Еще девчушка ее эта. Серьезная, важная, букву “р” забавно не выговаривает. У меня, конечно, племянник тоже смешной. Интересно с ним. У нас с братом хреновое детство было, а тут прям мы с Данияром полноценно его проживаем.

Но одно дело племянник, совсем другое — посторонний ребенок. К другим детям меня что-то никогда не вело. Что там не вело, я почти их стороной обходил, а ее дочку даже на руки взял. И ведь пошла малышка. Мы с ней общий язык нашли. Она совсем не похожа на нее.

— Булат Ниязович, — вновь раздается голос Геннадия, и я вспоминаю, что он все еще здесь.

— Что?

— Я спросил, вам что-то еще нужно?

— Нет. Свободен.

Отмахиваюсь и снова к ее кукольному личику возвращаюсь. Залипаю на черных ресницах и миндалевидных зеленых глазах.

Откладываю в сторону дело и иду к небольшому столику, чтобы налить себе воды. Сейчас бы что-то покрепче, только Ярке обещал, что из крепкого у меня только кофе. С ее беременностью она основательно за меня взялась. Сказала, что и из меня человека сделает. Забавная она у нас в семье.

Снова взгляд на стол устремляю. На дело ее смотрю.

От кого родила она? Я ведь охрану к ней приставил. Она ни с кем не была.

Мысль в голове мелькает. Пульсирует каким-то странным красным огнем. Но я отогнать ее пытаюсь.

Девочка не может быть моей. Мы предохранялись. Все четко было. Она за два дня до своего побега у врача была, опытный гинеколог подтвердил бы беременность. Ее не было, а значит, она залетела от кого-то другого. От мужа, уверен. Больше не от кого. С ним ее видели в последний раз.

Как только могла вернуться к нему, после того как он ее подставил? И, судя по тому, что он за границей, а она здесь, он ее снова кинул.

Открываю дело и сразу адрес ее проживания ищу. К себе в телефон забиваю и усмехаюсь от дежавю.

В первый раз случайно нашел и сейчас тоже.

Выхожу из кабинета, боковым зрением ловлю удивленные взгляды персонала. Очевидно, уже сплетничают. Уверен, скажут, что я глаз на Снежку положил, а она гордо отказала.

В машину прыгаю, в навигаторе маршрут ставлю и по газам бью. Руль сжимаю так, что слышу неприятный треск деревянной рукоятки рулевого колеса.

Чего я еду? Что я ей скажу? Надо условие ей выдвинуть. Либо на меня работает, долг свой отрабатывает, либо ищет место в каком-нибудь дешевом клоповнике. Пусть долг сначала отработает. Вернет мне все сполна за те документы, что со своим мужем у меня прямо из офиса выкрала.

Стерва!

А ведь как картинно глазки строила. Почти поверил. Но сейчас все в прошлом. Долг спрошу — и разойдемся наконец.

Торможу на углу обычной панельной пятиэтажки.

Да уж, в подобных районах давно не был. Брат как стал подниматься, так сразу меня от помоев оградил.

Бабушки на лавочке сразу на мой джип острый взгляд бросают, одна перекрестилась даже. Молодые студенточки уже стали обходить машину и одежду поправлять напротив лобового стекла. Очевидно, чтобы водитель обратил на них внимание.

Я взгляд на детскую площадку бросаю. Там деток много, шум, гам, уши закладывает, а я сразу одну выцепляю. Неосознанно из толпы ее выделяю.

Выхожу из машины под моментальное хихиканье этих малолетних пустозвонок, готовых прямо на заднем сиденье отдаться.

Чуть шаг вперед делаю, рассматриваю ее дочку.

Алина.

“А-ли-на”, — в голове проговариваю, и что-то теплое внутри разливается.

Дети вокруг носятся словно сумасшедшие, а эта девочка спокойная и какая-то собранная. Интересно, от кого это у нее? Явно не в маму.

Разговоры еще у нее совсем не детские. Когда это дети от мороженого отказывались? А эта девочка маму слушается.

Смотрю, как какой-то пацан к ней подходит, и сразу что-то внутри сжимается. Хочется подбежать и спасти ее. Тоже мне, клинья подбивает.

Алина с горки съезжает и в сторону бежит. Я в том же направлении смотрю, и какая-то странная злость меня кроет.

С ней мужик сидит, они за руки держатся.

Сука!

Значит, сама от мужа ушла? Рога и мне, и ему наставляла!

Алина руки им протягивает, и они с улыбкой втроем к подъезду идут, а меня на части разрывает.

Значит, все эти пять лет она жизнь свою налаживала. Мужичка нашла, родила. Хотя уверен, такая шалава точно не знает, от кого родила. Лживую бабью натуру не вытравишь, но этой удавалось лучше всех притворяться. Строить из себя невинность. Я ведь даже купился на ее самооценку.

В машину запрыгиваю и снова педаль газа в пол топлю.

Сейчас она у меня точно никуда не денется. За все ответит!

Глава 8

Снежана

Дома у меня все едва ли не валится из рук.

Дочка с интересом рассказывает Сергею о новом друге на площадке. Мальчик явно к ней интерес проявляет. То цветы ей с клумбы сорвет, то конфетой угостит.

Сергей все это время слушает ее достаточно внимательно, но мое волнение от него не ускользает. Он периодически переспрашивает, не нужна ли мне помощь, все ли у меня хорошо.

Я привычно улыбаюсь, но внутри у меня снова настоящее цунами. Ураган под названием “Булат”. Конечно, я не могу быть уверенной, что это был именно он. Стекла у того джипа тонированные, водителя было не видно, но я почему-то уверена, что это был именно Булат. Да и дочка подтверждает это. Не доверять ей у меня нет оснований. Ей явно ее отец понравился. Чем только он ее зацепил?

— Фух, — усмехается Сергей и присаживается на стул. — В Алине столько энергии. Видимо, я уже староват для нее. Устаю быстро.

— Ну что ты, — с улыбкой отвечаю и ставлю перед ним тарелку с супом. — Ты еще слишком молод. Просто она подвижный ребенок, а ты привык к другому.

— Может, я не хочу больше к такому привыкать?

Он заглядывает мне в глаза, а я стараюсь отойти от него. Наверное, мне надо что-то уже предпринять. Определиться. Я не могу больше пользоваться его дружбой, но и не могу вот так просто что-то обещать ему.

— Снежан, я не давлю. Дам время. Явно в прошлом тебя сильно обидел мужчина. Ты только скажи, есть ли у меня шанс?

Я замираю на месте. Растерянно обращаю на мужчину взгляд. Не могу вот так просто что-то пообещать.

— Сергей, — набираю в легкие побольше воздуха и выпрямляю спину. Наверное, этот разговор должен был давно состояться. Теперь я должна быть честной. Открытой по отношению к нему. — У меня за плечами неудавшийся брак. Я ошибку сделала, а он воспользовался. Мужчина, которого я любила, причинил мне боль. Я сама нарисовала с ним чувства, но для него я была только игрушкой. Он наигрался и ушел, оставив меня с разбитым сердцем. Сказав, что ему не нужна семья и дети. Точнее, ему не нужна семья со мной, — мой голос в конце дрогнул, но я не позволила слабости взять верх. — Я бы очень хотела довериться тебе. Поверить в чувства и раскрыть сердце, но… я… я не знаю. Не уверена, что смогу еще полюбить. Боль предательства все еще живет внутри меня, скорее всего, эта рана уже никогда не затянется. Слишком глубокая она. Я больше не хочу испытывать боль. Если раньше была только я, то сейчас мне надо думать о дочери. Она точно не заслуживает предательства.

— Я не причиню вреда и тем более никогда не обижу. Просто прошу дать мне шанс. Мы можем начать с простого. Со свидания или прогулки.

Я немного краснею и отвожу глаза в сторону.

Может, он прав. Нужно с чего-то начать. Алине отец нужен. И я уверена, что Сергей будет очень хорошим. И семью он хочет.

— Сергей, ты хороший. Я знаю...

— Обычно после этих слов звучит «но», и всему конец приходит. Я просто друг, а ты все еще его любишь.

Он горько усмехается, и мне снова тошно от себя. Я обидела хорошего человека.

— Прости, но я не знаю, как лучше. И что будет, если у нас не получится. Если я дам нашим отношениям шанс, но не смогу... — вовремя прикусываю язык, но уже поздно. Все и так понятно.

— Договаривай, не тяни.

— Что будет, если я не смогу полюбить тебя? Я потеряю хорошего друга.

— Ты и так меня можешь потерять, — произносит почти обреченно. — Я ведь пытался. Старался справиться с чувствами, но с каждым днём понимал, что бесполезно. Меня к тебя как магнитом тянет. И я всегда знал, точнее, был уверен, что ты вот так быстро не сможешь кого-то подпустить к себе. Ты очень хорошая. Добрая. Чистая и открытая женщина. Я еще не встречал таких. Твой муж идиот, если смог отпустить тебя. Еще и беременную.

Я поджимаю губы. Он подумал, что Алина от мужа, но правда в том, что Алина от человека, которого я любила. От мужчины, который предал. И у этого мужчины нет ничего общего с Эдиком. Точнее, есть одна схожесть — они оба подлецы, которые просто используют женщин.

— Я не хочу терять то, что между нами есть, Сергей. Но и не хочу давать тебе ложные надежды.

— Так не давай, — он ко мне подходит и за руки берет, а я снова дергаюсь. У меня вновь все внутри огнем протеста вспыхивает. — Не давай надежду, просто попробуем, и все. Вдруг получится? Я больше не буду одинок, у Алины появится папа, а у тебя — надежное плечо. Что скажешь, Снежана?

Я смотрю в его искренние серые глаза.

Может, и правда попробовать? Тогда и я забуду Булата быстрее. Возможно, я снова буду счастливой.

— Сергей, я...

Нас прерывает звонок в дверь, мы синхронно поворачиваемся в сторону прихожей.

— Ты ждешь гостей?

Мотаю головой и гоню неожиданную мысль.

— Подожди меня здесь. Я только посмотрю.

Иду к двери, а внутри все каким-то трепетом отдает. Сердце в дикой пляске заходится, когда я ручки двери касаюсь и спрашиваю, кто там.

Глава 9

Булат

Сжимаю до хруста, до боли руль. Еще немного — и идеальное дерево, которое покрывает рулевое колесо, вот-вот треснет.

Она замужем.

Сука!

Отчего этот факт душу рвет на части? Словно миллионы осколков разом в тело воткнулись, не оставив ни единого свободного места.

Торможу на обочине и выдыхаю. Пытаюсь эмоции свои понять. Под контроль взять.

Сигарету закуриваю, приспускаю окно и дым в воздух выпускаю.

Она замужем, и у нее есть ребенок. Девочка. Алина.

Усмехаюсь, сам не понимаю, от чего именно.

Регистратор в руки беру и, словно маньяк, момент, как он ее за руку держит, ловлю, а потом они счастливые домой пошли.

Затягиваюсь и увеличиваю сначала Алину. Девочка пронзительно смотрит своими черными глазами. Я моргать начинаю. Дымку воспоминаний отгоняю.

Сколько лет ее ребенку? Четыре? Пять? От мужа забеременела? Или от нового мужика?

Мобильный достаю и номер знакомого набираю.

— Рустам, пробей человека.

— Ты бы хоть поприветствовал, — усмехается адвокат, а я окурок выкидываю и переносицу тру. Снова с мыслями начинаю справляться. С ее появлением снова все к хуям летит. Это только ей удавалось. Вывести меня на эмоции. Внутри меня что-то откопать.

Стерва!

Воспользовалась мной. Сбежала!

— Некогда мне тебя приветствовать! — рявкаю на друга.

— Булат, я не твоя шестерка, — цедит сквозь зубы, а я снова руль до побелевших костяшек сжимаю.

— Мне нужно пробить одного человека, — на одном дыхании произношу, игнорируя замечания.

— Ты вроде легальным бизнесом стал заниматься, а черные дела так и ведешь.

— А ты у нас святой, значит, — ухмыляюсь. — Или решил в священники пойти, а меня первого на исповедь пригласить?!

— Ладно, вижу, не в настроении. Присылай фото конкурента, как обычно, что смогу, то пришлю.

Я сбрасываю ему фото с регистратора, умалчивая о том, кто именно тот мужчина. Даже не переубеждаю друга, что он совсем не конкурент. Не конкурент от слова совсем. Во всех смыслах.

Выкурив еще сигарету, вновь завожу двигатель и уже без остановки еду домой. Квартиру снял мне мой агент. Стандартную двушку в центре в новом доме.

Снова усмехаюсь. Как же я не хотел задерживаться в этом городе, но она снова встретилась мне на пути, теперь придется задержаться. Видимо, это ее любимая привычка так делать. А может, она только хочет так меня в свои сети заманить.

— Дядя! Дядя!

Едва я выхожу из машины, как слышу звонкий голос Эмира. Мальчик сразу бежит ко мне, и я привычно уже его хватаю.

— Ну что, чемпион? Как твои дела?

— Холосо, — звонко произносит, улыбаясь мне своей “дырястой” улыбкой.

— Как теннис? Готов составить мне компанию?

У Эмира глаза моментально загораются. Малыш сразу же кивает. Мы с ним одержимы этим видом спорта. Можем играть целыми днями. Генетика странная вещь, но тут явно мое воспитание.

— Булат! — раздается за спиной голос старшего брата.

— Ух ты, Данияр собственной персоной. Только не говори, что скучал по мне все это время.

— Когда только за ум возьмешься? — фырчит в мою сторону брат.

— Как только уведу у тебя Ярку.

Начинаю улыбаться, зная, как Данияра злит этот подкол. На самом деле он достоин счастья. Ради своей жены и сына он из криминала ушел. Ну, как ушел. Скорее, распределил нагрузку — уйти от этого мира нельзя, но Яре знать об этом необязательно.

— Врезать бы тебе пару раз, малой.

— Так за чем дело стало? Я уже присмотрел местный спортклуб. Там и махач устроим.

Племянник на моих руках смеяться начинает, и я вместе с ним улыбаюсь.

— Не учи моего сына плохому.

— Что же тут плохое? Или боишься, что уложу тебя? В последний раз мне это удалось.

Данияр челюстью только щелкнул, а мне смешно становится. Мы с братом боксом давно увлеклись, но в спарринге редко участвуем. Оба упертые, поэтому не уступим до последнего.

— Эмир, — выдыхая, спокойно обращается к сыну Ярый, — поиграй на площадке. Мы с дядей Булатом пока поговорим.

Мальчик на меня взгляд переводит, а я весело треплю его о голове.

— Ты поигаешь со мной? — смешно задает вопрос племянник.

— Ну, конечно. Я же обещал.

Я скрещиваю палец, а потом дергаю за его маленький вздернутый носик, который явно достался ему от мамы. Еще глаза от Ярославы, веселый и легкий характер, лучезарная улыбка.

Эмир бежит на горку, а я отчего-то Алину вижу. Как она так же по площадке бегала и с горки съезжала.

— Мой сын с каждым днем все больше и больше похож на меня. Мэром будет, не меньше.

Я даже смехом заливаюсь. Вот от кого, от кого, а от Ярого я такого не ожидал. Чтобы такой крутой дядечка и таким мягким с детьми окажется.

— Ага. Прямо твоя мини-копия, — подкалываю его и тут же суровый взгляд ловлю. Вот теперь я узнаю брата, который одним только взглядом мог прибить.

— Ладно. Чего приехал? Явно же не из-за того, чтобы увидеться.

— Ты словно против моего визита, малой, — скалится и глаза сужает. Словно в душу хочет посмотреть. — Или ты что-то скрыть пытаешься?

Молчу. Пытаюсь сообразить, к чему он разговор ведет. На что намекает?

— Булат, ты из-за нее здесь?

— Не понимаю, о чем ты, — пожимаю плечами и принимаю кокетливую ужимку молоденькой мамочки на скамейке напротив детской площадки.

— Булат! — вносит угрожающие нотки в свой голос брат.

— Я ресторан купил. Хочу рядом с ним базу отдыха построить. Места тут отличные, спрос будет, денег срублю.

— Булат, зачем она тебе? У нее дочь. Отпусти.

— А ты явно готовился, — хищно улыбаюсь, предвкушая игру.

— Готовился, Булат. И я все еще помню твою сумасшедшую одержимость.

— Кто бы говорил, Яр.

— У нас с Ярославой все по-настоящему, а у тебя?

Взгляд на племянника обращаю. Он уже на качелях катается. В компанию таких же мелких влился. А вот тут точно гены брата. Он у нас дипломат.