Бывшие. Ненавижу тебя, Гордеев

Глава 1.

Давлю сильнее на клаксон, пальцы нервно постукивают по рулю. Тачка впереди нехотя начинает сдвигаться с места. Фыркаю и раздражённо закатываю глаза.

Нет, дело не в том пижоне, который встал посреди дороги и клеит девчонок на пешеходном переходе.

"Но волшебный пинок ты бы отвесила, да?"

Внутренний голос раздражает с самого утра.

Дело совсем в другом. В этом чёртовом городе, в котором я не была почти пять лет и, если уж совсем честно, возвращаться не планировала вообще никогда.

"Таисия, это дело отдаю под твой личный контроль. Двоюродная сестра моей жены. Развод там очень непростой. Просила девушку-юриста. Толковую."

Голос босса всё ещё отчётливо звучит в моей голове. И самое поганое то, что отказать ему невозможно. Потому что когда начальник говорит таким тоном, спорить бессмысленно и даже вредно для карьеры.

"А ещё... это очень хороший шанс проявить себя. Выиграть дело. Размазать по стенке изменника и получить плюсик в глазах начальника".

Ещё раз раздражённо вздыхаю и снова переключаюсь на дорогу. Да, свои интересы здесь тоже присутствуют.

Но то, что дело будет непростым я поняла по телефону разговору с клиенткой. Разводятся состоятельные люди. Она хочет оставить его без последних трусов. А он ей хочет вместо имущества газетку подарить, чтобы было, чем возле мусорного бака прикрываться. И сложность ещё в том, что её супруг сам юрист.

Отвлекаюсь на виды за окном. Сердце покалывает от воспоминаний.

Я не просто сбежала отсюда пять лет назад. Я вычеркнула всё, что могло бы меня связывать с этим местом. Оставила позади разбитое сердце, отца, который меня предал. И которого я так и не смогла простить. И свои наивные надежды, что всё само собой как-нибудь разрешится.

Я только собираюсь снова надавить на клаксон, когда эта же грёбаная машина впереди снова останавливается. Резко, нагло, словно специально испытывая моё терпение на прочность.

"Ну точно напрашивается на волшебный пендель," — бурчит внутренний голос, и я не могу с ним не согласиться.

Мужик высовывается из окна и лениво выбрасывает окурок на асфальт. И вот в этот самый момент моё сердце делает тройное сальто и падает куда-то в район педалей. Сердце бьётся так громко, что, кажется, оно вот-вот взорвётся.

"Твою мать, нет… это невозможно…"

Гордеев.

Всего секунду я вижу его профиль. Знакомый изгиб губ, резкая линия подбородка, холодная небрежность движений. И эта секунда выбивает из меня весь воздух.

— Нет, не он, — шепчу я вслух, сжимая руль так сильно, что костяшки пальцев белеют.

"А если он? Вот же он! Тот самый кошмар, что тебя в клочья разорвал!" — с энтузиазмом подливает масла в огонь мой внутренний голос.

Я пытаюсь восстановить дыхание, но перед глазами всё ещё этот проклятый профиль. Тот самый профиль, из-за которого я собирала себя по кусочкам пять лет назад. Тот самый, из-за которого я бежала из этого города, оставив всё позади, лишь бы не видеть его больше никогда.

Бросаю взгляд снова на машину. Мужчина уже отвернулся, и я наконец-то выдыхаю, понимая, что обозналась. Просто какой-то левый мужик, похожий на него. Просто призрак прошлого, вернувшийся, чтобы поиздеваться надо мной.

Но сердце всё ещё колотится, словно только что избежало аварии. В голове теснятся воспоминания, которые я так тщательно запирала все эти годы.

"Нет, Гордеев, хватит с меня твоих призраков. Я сюда вернулась не за этим."

Громко выдыхаю и выворачиваю руль вправо. Подъезжаю к ресторану. Успокаиваю подрагивающие нервы. Вдох-выдох.

Это была прихоть клиентки, встретиться именно здесь. Насколько я понимаю её супруг терпеть не может это место. Отлично. Дело будет точно весёлым.

Я захожу в ресторан, быстро оглядываю зал. В углу машет рукой эффектная блондинка, сразу же привлекая внимание. Елена Николаевна Карпова. Клиентка. Улыбаюсь профессионально и направляюсь к ней. Женщина выглядит немного нервной, пальцы нетерпеливо барабанят по столу, а взгляд мечется по помещению.

— Таисия, рада вас наконец-то увидеть! — вздыхает она, взмахивая рукой. — Присаживайтесь, закажите что-нибудь выпить. Нам обеим сегодня потребуется что-то покрепче кофе.

Я сдержанно улыбаюсь, сажусь напротив, открывая меню.

— Вижу, ситуация не изменилась, нервы на пределе? — интересуюсь, внимательно рассматривая клиентку.

— Хуже стало! — выдыхает она, закатывая глаза. — Я думала, что этот мерзавец просто сдастся, мы его прижали прилично. Но нет! Теперь всё осложнилось.

Поднимаю бровь, откладывая меню в сторону:

— Уточните, пожалуйста.

Если честно, то босс мало дал информации. Всё, что я успела узнать от клиентки, пока ехала сюда, так это то, в каких позах и как часто ей изменял муж. Время от времени удавалось выспросить что-то полезное для дела. Но по сути... я пока что ни во что не вникла. Босс только сегодня пришлёт на почту все бумаги. А сейчас у нас просто первая встреча. Понять, как настроена вторая сторона.

Она нервно вздыхает и наклоняется ко мне ближе, словно боится, что нас подслушают.

— Сначала Артём нанял какого-то адвокатишку мелкого полёта, я даже не переживала. Понимала, что вы его одной левой уложите. Но теперь...

Она драматично выдерживает паузу, я уже начинаю нервничать вместе с ней.

"А имя то какое у него противное, да? Артём. Фу, сразу понятно, что нехороший мужчина"

Придушиваю внутренний голос. Его сарказм мне нужен в самую последнюю очередь. Хватит того, что я и так стараюсь избегать мужчин с этим именем.

— Мне его сестра по секрету сообщила, что этот гад нанял настоящую акулу. Теперь я не уверена, что всё пройдёт гладко.

"Ох... попахивает чем-то нехорошим, да? Может и правда выпить?"

Раздражённо закидываю ногу на ногу. Начинаю нервничать. И то, что сердце в груди пытается отверстие в рёбрах пробить мне тоже не нравится.

Прекрасно, только этого не хватало. Улыбаюсь снова, стараясь выглядеть максимально уверенной.

Глава 2

Я пытаюсь прийти в себя, сбитая с толку столкновением с прошлым.

Тахикардия долбит не по-детски. Гордеев скалится как-то очень не обнадёживающе. А я начинаю нервничать. При чём очень сильно.

"Короче, в казино нам лучше не ходить. Точно не наше. Удача мимо нас проскакивает на белом жеребце"

Голос моей клиентки быстро возвращает меня в реальность:

— Свин вонючий! Господи, как я с ним вообще столько прожить могла? Мне точно нужно выпить! Посмотрите, ещё и пузо своё чешет! Кошмар! Ты в приличном заведении, а не в конюшне!

Я в недоумении опускаю взгляд на торс Гордеева.

"Слушай, он, конечно, скотина, но у этой дамочки точно проблемы со зрением. Где она там пузо увидела? Даю сто баксов, что у него там такие же горячие кубики, как и раньше."

Боже, внутренний голос совсем не помогает. Только хуже делает. Плевала я на его кубики.

"А раньше то...."

Заткнись!

И только сейчас до меня доходит, о ком именно идёт речь. Позади Артёма, пыхтя и поглаживая внушительных размеров живот, важно шагает мужчина, совершенно оправдывающий гневную характеристику клиентки.

На нём нелепо сидит дорогой костюм, натянутый на фигуру, словно чехол на переспелом арбузе, пуговицы пиджака отчаянно борются за жизнь, а двойной подбородок заметно колышется в такт шагам.

"Ой, божечки мои, а вот и кандидат на роль идеального разведённого супруга года! — радостно трещит внутренний голос. — Ну просто идеальное сочетание вальяжности, наглости и гастрономического бесстыдства!"

Он нервно дёргает воротник рубашки, а затем останавливается и, достав платок, демонстративно промокает вспотевший лоб, ярко выделяющийся на его покрасневшем лице.

— Вот же он, мерзавец, — клиентка буквально сверлит его взглядом, полным отвращения и гнева. — Таисия, надеюсь, вы понимаете, что ради наказания этой скотины я готова на всё?

Киваю. Наверное, здесь стоило бы выдохнуть. Потому что Гордеев не её муж.

"Ага, и не женился. Тогда я заказ на порчу отменяю, да? Пока ещё рано?"

Глубоко выдыхаю, и напряжение медленно покидает плечи. По крайней мере, мне не придётся напрямую сталкиваться с его личной жизнью и погружаться в подробности того, кто и как занял моё место рядом с ним.

Сердце постепенно возвращается к своему нормальному ритму, дыхание становится ровнее. Руки, до этого момента сжимавшие край стола, расслабляются. По крайней мере, я не окажусь в унизительной роли адвоката, который будет вести разбирательства с бывшим, ставшим чужим мужем.

Я ощущаю, как губы сами по себе изгибаются в едва заметную улыбку облегчения. Конечно, мне предстоит нелёгкая битва с Гордеевым как с адвокатом, и его личная неприязнь явно никуда не исчезла, но, по крайней мере, личной драмы здесь не будет.

Это уже неплохо. И хотя нервное напряжение никуда не делось, по крайней мере, оно теперь ощущается не таким разрушительным.

Глубокий вдох, медленный выдох. Я смогу справиться с этим. Справлялась же раньше.

Но вместо того, что расслабиться я напрягаюсь ещё сильнее.

Я сглатываю, чувствуя, как сердце предательски ускоряется. От осознания того, что Гордеев будет вести это дело, становится как не очень спокойненько. Это не просто неприятное столкновение с прошлым. Это практически гарантированный билет в увлекательное путешествие по аду на скоростном лифте.

Полтора года. Всего лишь полтора года практики у меня за плечами. Да, я отлично себя показала в фирме, даже успела завоевать доверие босса. Но все мои дела до этого были более-менее рядовыми: стандартные разводы, раздел имущества, брачные контракты, пара имущественных споров.

А теперь против меня Артём Гордеев. Мужчина, который не проиграл ни одного значимого процесса за последние десять лет. Мужчина, который может одним взглядом вывести из равновесия любого, включая даже самых закалённых адвокатов. Мужчина, которого я когда-то любила и который меня так жестоко растоптал.

"Может, притворимся мёртвыми и уползём?" — предлагает внутренний голос, и идея кажется весьма заманчивой.

Отвожу взгляд, делаю глубокий вдох. Клиентка нервно улыбается: я слышу приближающиеся шаги.

Первое, что ударяет в нос - это запах духов Гордеева. Ненавижу. Ненавижу его. Ненавижу это грёбаное, колотящееся в груди сердце. Ненавижу свою реакцию на этого мужчину.

Супруг клиентки, громко пыхтя, наконец добирается до стола и садится напротив. Артём небрежно отодвигает стул, усаживаясь рядом со своим подопечным, не сводя с меня пристального взгляда. От его аромата голова слегка кружится.

"Мог бы и не пол болона на себя вылить, фи"

— Ну что, дорогая, — лениво начинает супруг моей клиентки, расправляя плечи, отчего пуговицы на его пиджаке трещат так громко, что мне страшно находиться рядом, — нашла себе адвоката? Или это твоя новая подружка, которая будет тебя утешать после суда?

Я приподнимаю бровь. И смотрю на мужчину, отчего он краснеет и снова отворачивается к жене.

Елена Николаевна сжимает кулаки, глаза её горят:

— Лучше подумай, кто будет утешать тебя, когда я отсужу всё, вплоть до твоих трусов!

— Они тебе ни к чему, дорогая, — тут же ухмыляется мужчина, нервно поправляя воротник рубашки. — ты же привыкла расхаживать без них. Так намного удобнее приземлится на....

— Заткнись, иначе я тебя....

Артём с лёгкой усмешкой следит за этим обменом любезностями, а затем переводит взгляд на меня.

— Таисия Руслановна, — произносит он медленно, будто пробуя моё имя на вкус, и на его губах появляется до боли знакомая издевательская усмешка. — Давно не виделись.

«Я пока порчу не отменяла, мы третьи в списке»

Шипит внутренний голос.

— Артём… — хмурюсь, как будто отчество забыла, — Артём Юрьевич, и правда давно. После того как квартиру не смогли сами у меня забрать и не виделись. Друга прислали. Как у него дела? Всё вместо вас работу делает?

Глава 3

Я с трудом сохраняю нейтральное выражение лица. Супруги явно не намерены давать друг другу спуску, и вся эта словесная перепалка напоминает мне сцену из плохой комедии.

— Ты у меня даже без страусиного пера в жопе уйдёшь! — краснея и брызгая слюной, орёт клиент Гордеева, потрясая кулаками.

"Слушай, а я не замечала, но с этого ракурса у него явно есть что-то общее со страусами. Бедные птички"

Шикаю на внутренний голос.

— Только попробуй тронуть моих страусов, свин! — резко вскакивает с места Елена Николаевна, размахивая острыми ногтями так, что мне страшно за глаза её супруга. — Таисия, страусов нужно отсудить в первую очередь! Этот бесчувственный идиот их же голодом заморит! Он... он… Господи, там же нужно следить за перьями, за яйцами!

— Давайте успокоимся! — вмешивается Гордеев, жёстко беря своего клиента за локоть и усаживая обратно в кресло. Его взгляд скользит по мне, и губы чуть подрагивают от скрываемой усмешки. А меня за секунду в жар бросает. Да что же это такое. — Давайте спокойно решим этот вопрос, без угроз и личных оскорблений.

— Я за всем слежу! — возмущённо гудит клиент Гордеева, хлопая ладонью по столу так, что стаканы подпрыгивают. — Яйца их зашибись залетают! Новый бизнес себе сделаю!

Елена Николаевна хватается за сердце, словно ей только что сообщили что-то совершенно неприличное.

— Ты отвратительный человек, Артём! Ты понятия не имеешь, сколько труда вложено в каждое пёрышко моих бедных птиц! Я буду за них бороться до конца!

Я осторожно кладу руку на запястье клиентки, слегка сжимая, чтобы успокоить её.

— Елена Николаевна, прошу вас, присядьте. Поверьте, мы обсудим всё и найдём решение.

Гордеев наклоняется чуть ближе ко мне. Его запах снова в ноздри вбивается.

"Скажи, чтобы отодвинулся, у нас на него аллергия!"

Выражение лица Гордеева становится серьёзным, но глаза выдают скрытую иронию:

— Таисия Руслановна, я правильно понимаю, что вопрос опеки над страусами для вашей клиентки принципиален?

— Абсолютно верно, Артём Юрьевич, — отвечаю спокойно, стараясь не обращать внимания на жар, разливающийся по телу от его близости. — Моя клиентка убеждена, что её супруг не обладает необходимыми знаниями для ухода за этими... — подбираю нужное слово, — ...экзотическими животными.

Гордеев слегка кивает, медленно и вызывающе улыбаясь:

— Я поговорю с клиентом. Но боюсь, он уже настроен крайне решительно.

Елена Николаевна снова порывается вскочить и что-то выкрикнуть, но я останавливаю её жестом руки.

— Решительность бывает разной, Артём Юрьевич. Думаю, нам с вами это прекрасно известно.

На несколько секунд наши взгляды сцепляются, и я чувствую, как между нами снова вспыхивает напряжение, от которого я почти забываю, как дышать.

"Ну, конечно, кто ещё мог идти в комплекте с Гордеевым, как не страусы?" Бубнит внутренний голос.

Клиент Гордеева, шумно откашливается, тяжело вздыхает и залпом выпивает стакан воды, после чего раздражённо машет рукой:

— Артём Юрьевич, озвучьте наши условия, пожалуйста.

Гордеев слегка кивает и спокойно произносит:

— Артём Аркадьевич готов пойти навстречу и предложить следующие условия: он передаёт вам страусов и недостроенную дачу загородом. Взамен вы полностью отказываетесь от всех претензий на особняк, долю в совместном бизнесе и все финансовые активы.

— Господи! Это грабёж! — Елена Николаевна драматично охает, прижимая руку к груди и громко всхлипывая. — Таисия! Это же ужас! Он просто хочет меня обокрасть!

— Что за цирк, Леночка? — Артём Аркадьевич язвительно ухмыляется. — Забирай своих птиц и радуйся, что перья не ощипал!

— Не смей трогать моих страусов! — почти кричит моя клиентка.

— Да я за этих сраных птиц....

— Артём Аркадьевич, — Гордеев строго одёргивает своего клиента, слегка наклоняясь вперёд и бросая на него ледяной взгляд. — Давайте не будем переходить на личности.

Я глубоко вздыхаю и привлекаю внимание всех за столом. Елена Николаевна смотрит на меня с надеждой, а Гордеев ловит мой взгляд. Его глаза, как раньше, мгновенно пронизывают меня насквозь. По спине пробегает непрошеная дрожь, сердце сбивается с ритма, но я быстро беру себя в руки.

— Господа, — начинаю я ровным, уверенным голосом, чувствуя на себе пристальный взгляд Артёма, — мы высоко ценим стремление Артёма Аркадьевича к конструктивному диалогу. Однако предложенные условия не соответствуют интересам моей клиентки. Елена Николаевна не только вложила значительные средства в развитие совместного бизнеса, но и лично способствовала его процветанию. Именно она нашла вашего главного бухгалтера, занималась рекламными проектами и обеспечивала комфортную атмосферу, благодаря которой прибыль компании существенно возросла за последние годы.

— Вот именно! — Елена Николаевна оживляется, уверенно расправляя плечи.

Артём Аркадьевич начинает громко возмущаться:

— Да что она там делала, чай мне на совещаниях подавала?

— Артём Аркадьевич, — мягко, но твёрдо прерывает его Гордеев, взглядом давая понять, что дальнейшие эмоции будут лишними.

— Тем не менее, — продолжаю я, выдерживая спокойный тон и борясь с тахикардией от взгляда Гордеева, — мы готовы рассмотреть компромисс, если условия будут более справедливыми. Предлагаю тщательно изучить и провести независимую оценку всех совместных активов, после чего мы сможем вернуться к переговорам с конкретными предложениями.

Гордеев усмехается уголком губ, не сводя с меня внимательного взгляда:

— Затягивание времени, Таисия Руслановна?

Его голос заставляет моё сердце снова ускориться, а взгляд обжигает кожу так, будто мы не виделись всего пару часов назад, а не пять лет.

— Нет, Артём Юрьевич, — отвечаю я ровно, слегка улыбаясь и встречая его взгляд с демонстративным спокойствием. — Это внимательное отношение к деталям.

Глава 3.1

\

Выходим из ресторана, и я тут же ощущаю, как прохладный воздух немного остужает моё воспалённое сознание. Клиентка семенит рядом на высоких каблуках, раздражённо продолжая перечислять активы супруга.

— Таисия, поверьте, я знаю, что говорю! У него полно счетов, открытых на других людей, и недвижимость тоже. Есть чем прижать эту наглую рожу!

— Елена Николаевна, я полностью вам верю, — спокойно заверяю её, стараясь сохранить профессиональный тон. — Но чтобы двигаться дальше, нам необходимы доказательства. Отправьте мне, пожалуйста, всё, что у вас есть, на электронную почту. Мы тщательно всё проверим.

— Конечно, Таисия, — с готовностью кивает клиентка. — Я отправлю. Он ещё пожалеет, что решил меня так унизить!

Прощаемся у её автомобиля, и как только клиентка отъезжает, я с облегчением падаю на водительское сиденье собственной машины. Захлопнув дверь, сжимаю руль так сильно, что пальцы начинают побаливать. Громко выдыхаю и откидываю голову назад, закрывая глаза.

Для одного дня слишком много всего. Виски пульсируют. Мысли беспорядочно сношаются в голове. Я же пытаюсь просто собраться и выстроить план, как мне действовать дальше.

Незапланированная встреча с прошлым знатно выбила меня из колеи.

— Господи, ну и день… — тихо шепчу, пытаясь хоть немного унять бешеный ритм сердца.

Но стоит мне снова открыть глаза, как кровь снова разгоняется по венам. Из дверей ресторана выходит Гордеев вместе со своим клиентом. Артём Аркадьевич что-то недовольно бормочет и жестикулирует, а Гордеев, остановившись, вдруг поворачивает голову в мою сторону.

Наши взгляды мгновенно сцепляются. Он чуть приподнимает бровь, уголки его губ ползут вверх в издевательской улыбке, которая за эти годы стала только ещё более раздражающей.

"Сученыш и не постарел же даже. Смотри, цветёт и пахнет"

Я демонстративно закатываю глаза. Запускаю двигатель и, не давая себе времени на лишние мысли, резко отъезжаю от ресторана.

Я медленно еду по уже слегка подзабытому маршруту к гостинице, которую на время ведения этого дела оплачивает моя контора. Взгляд невольно цепляется за знакомые вывески, любимые кафе и небольшие скверики, где я когда-то была так счастлива.

Воспоминания предательски накатывают одно за другим. Вот небольшая кофейня, где мы с Иркой проводили время, обсуждая пары и экзамены. Вот тот самый парк, где я впервые призналась себе, что влюбилась. Сжимаю губы и раздражённо кривлю носик, пытаясь выбросить из головы картины прошлого.

"А у тебя однако есть мазохистские наклонности, да?"

Встряхиваю головой, словно так можно избавиться от навязчивых мыслей.

Но вместо того, чтобы уйти, воспоминания только набирают силу. Я снова вижу себя пятилетней давности — напуганной, потерянной, с разбитым сердцем. Вижу, как буквально сбегала отсюда, оставляя позади разбитые надежды и боль.

Я вообще тогда и подумать не могла, что меня возможно вот так сломать. Всегда держалась подальше от подобных историй, насмешливо фыркала над рассказами подруг, когда те «умирали» от любви. Уверенно считала, что я точно не из таких. Что у меня иммунитет к подобным драмам.

А на деле сама попала так, что мама не горюй. Артём Гордеев был моим первым мужчиной. Первой любовью. Всё было настолько ярко, настолько сильно и насыщенно, что я даже представить не могла, насколько болезненным будет финал.

Горько усмехаюсь, останавливаясь на светофоре и нервно постукивая пальцами по рулю. Я его подставила. По глупости. По неопытности. С подачи собственного отца, которому так слепо верила. Подставила, даже не осознавая, что творю.

А потом оказалась в полном вакууме. Без поддержки, без любимого мужчины, без семьи, которой доверяла. И единственным решением, которое мне тогда виделось, был побег. Подальше, туда, где меня никто не знает, где можно начать с чистого листа.

Светофор переключается на зелёный, и я резко давлю на газ. Гостиница уже близко, и сейчас мне нужно сосредоточиться исключительно на работе. А всё остальное... всё остальное должно остаться позади. Хотя бы до того момента, пока я не разберусь с этим

делом. И с Гордеевым.

Когда я, наконец, захожу в просторный номер гостиницы, телефон снова начинает вибрировать в кармане пиджака. Бросив взгляд на экран, я невольно улыбаюсь. Вот кто точно сможет поднять мне настроение.

— Привет, милая, — голос Димы сразу действует успокаивающе. — Ну как твои дела?

Слегка выдыхаю, чувствуя, как раздражение понемногу начинает спадать.

Внутренний голос громко цокает и закатывает глаза. Да, у нас с ним немного разошлись мнения в выборе партнёра.

"Потому что вместо весёлых и драйвовых, ты выбрала скучного и надоедливого!"

Весёлый у нас уже был. Хватит.

С Димой мы работаем в одной конторе. Когда я пришла в офис, он уже работал там помощником юриста. Три года мы были просто коллегами. А последние три месяца Дима слишком настойчиво начал проявлять знаки внимания.

"И кое-кто просто решил не сопротивляться"

Шикаю на внутренний голос.

— Привет. Если коротко, день был насыщенный. Клиенты сцепились уже на первой встрече. Я даже подумать не могла, что делить они будут страусов в первую очередь, — бодро сообщаю, проходя дальше и садясь на край кровати.

— Серьёзно? Любопытно, но ты смогла отвоевать несколько перьев?

"Бинго. Это же шутка была, да? Как нам повезло!"

— Я постараюсь отвоевать ферму.

Дима смеётся.

— Кстати, босс позвонил буквально полчаса назад, сообщил новости. Сказал, у твоего клиента там появился какой-то серьёзный адвокат. Как ты?

— Уже в курсе, — хмурюсь, вспоминая лицо Гордеева, и быстро выдыхаю. — Справлюсь.

"Ой, а говорить ему о том, что этот адвокат наш бывший мы не будем? Даже не заикнёмся?"

Закусываю губу и подхожу к окну. Дима не знает, что я раньше у меня были отношения с Гордеевым. И никто не знает. Я не распространялась. Сначала было слишком больно говорить. После просто не посчитала нужным.

Глава 4.

За окном уже потемнело, а я всё никак не могу оторваться от экрана ноутбука. Глаза уже болят, и я в очередной раз потираю их ладонями, пытаясь хоть немного снять напряжение.

Потянувшись, встаю и направляюсь к небольшому столику, на котором стоит кофемашина. Снова нажимаю на кнопку и лениво наблюдаю, как ароматный напиток заполняет мою кружку. Кажется, это уже четвёртая чашка за вечер. Или пятая?

На столе тихо вибрирует телефон, сигнализируя о новых сообщениях. Не обращаю внимания, слишком погружённая в просмотр очередной пачки документов, которые мне настойчиво продолжает слать клиентка. Информации много, и каждая новая порция интереснее предыдущей. Вот только использовать её в суде практически невозможно.

Большинство данных, которые так старательно добыла Елена Николаевна, получены через третьих лиц или вообще сомнительными способами.

Подобные документы в суде разлетятся в прах быстрее, чем я успею их озвучить. Любое упоминание о счетах, оформленных на других людей, недвижимости, зарегистрированной на непонятных родственников, без весомых доказательств будет выглядеть как сплетни или домыслы, а не как факты. Мне нужна чёткая и легальная документация, а не эти размытые полунамёки.

Желудок предательски громко напоминает о себе. Я невольно кладу руку на живот хмурясь. За всей этой беготнёй и нервами я совсем забыла поесть.

Кофе явно не та еда, которой достаточно для полноценной жизни. Я уже тянусь за телефоном, чтобы заказать еду в номер, как вижу на экране пять непрочитанных сообщений от Ирки.

«Даже если ты решила меня игнорить, я прорвусь!»

Невольно улыбаюсь и качаю головой. Чёрт, сама же ей написала, что приехала в город, а теперь с этими документами обо всём на свете забыла.

Быстро набираю ответ:

«Прости, замоталась. Готова искупить вину!»

Ответ приходит практически мгновенно, словно Ирка держала телефон в руках, ожидая от меня сообщения:

«Тогда собирайся и выдвигайся в „Парадайз“. Я заказываю столик!»

Вздыхаю и окидываю взглядом бумаги на столе. Ну что ж, пожалуй, мне действительно не помешает немного отвлечься. Тем более встреча с Иркой обещает не только вкусный ужин, но и хорошую порцию новостей и разговоров, которые помогут на время выбросить из головы этот бесконечный судебный процесс.

Выключаю ноутбук и направляюсь к шкафу. Время привести себя в порядок и вспомнить, что такое нормальная жизнь хотя бы на несколько часов.

Открываю чемодан и невольно морщусь, рассматривая то, что взяла с собой в поездку. Бесконечные деловые костюмы серых и чёрных оттенков и несколько платьев, которые случайно попали сюда.

Господи, я даже не помню, как закидывала их в чемодан. Вся эта суматоха и сборы в последний момент явно не способствовали моему адекватному выбору одежды.

«Ага, твоя бы воля — мы бы из рабочего офиса вообще не вылазили!»

Недовольно фыркает внутренний голос. Да, в последнее время я действительно слишком сосредоточилась на карьере, практически забывая о личной жизни и простых удовольствиях.

Взгляд цепляется за чёрное приталенное платье с небольшими вырезами по бокам. Ну хоть что-то приличное и подходящее для ресторана. Достаю его и прикладываю к себе, подойдя к зеркалу. Одобрительно приподнимаю бровь.

Не так уж и плохо.

Резким движением вытаскиваю карандаш, удерживающий волосы в гульке. Волосы моментально рассыпаются по плечам волнами.

«Даже укладку делать не нужно, везучая сучка».

Усмехаюсь про себя, рассматривая отражение. Да, мои волосы слегка подкрутились от этой самодельной причёски и выглядят почти идеально. Стоит лишь слегка подправить пряди пальцами и будет вполне сносно.

Быстро наношу лёгкий макияж — тушь, немного теней и блеск для губ. Выбираю туфли на шпильке, которые предусмотрительно взяла с собой, и ещё раз критически осматриваю себя в зеркале.

Выгляжу я, конечно, неплохо. Даже почти забыла, что могу выглядеть не как серьёзный юрист, а как нормальная молодая девушка. Непривычное, но приятное чувство.

Захватываю небольшую сумочку, закидываю туда телефон и ключ-карту от номера.

Глубокий вдох, решительный выдох, и я направляюсь к выходу из номера.

Пора немного расслабиться.

Такси останавливается у ярко освещённого входа в ресторан. Благодарю водителя, выхожу из машины и едва успеваю сделать пару шагов, как слышу громкий визг, способный оглушить даже слона.

— Охренеть! Ты реально приехала! — Ирка подлетает ко мне, звонко чмокает в щёку и тут же крепко обнимает.

— А были какие-то другие варианты? — приподнимаю бровь и улыбаюсь, отстраняясь и внимательно разглядывая Ирку. Она ничуть не изменилась: такая же яркая, эффектная, всегда привлекающая к себе внимание.

— Тебя хрен знает сколько в городе не было, Тая! — Ирка театрально закатывает глаза и тычет пальцем мне в плечо. — А зная твою любовь к шуточкам, я до последнего не верила, что ты правда тут появишься. Думала, снова сольёшься в последний момент!

— Я умею удивлять, — усмехаюсь и поправляю волосы, чувствуя, как Ирка оценивающе скользит взглядом по моему платью.

— Ого, ну и дела! Кто эта взрослая и солидная женщина? — смеётся она, подхватывая меня под локоть и утягивая за собой к дверям ресторана. — Пойдём, я столик заказала, и, кстати, нам срочно нужно выпить. Есть что обсудить!

Я покорно позволяю Ирине вести меня внутрь, чувствуя, как тёплая волна ностальгии накрывает с головой. С ней всегда было легко, даже спустя годы, проведённые врозь. Наверное, именно такого мне сейчас и не хватало.

— Тут такое происходило... Как ты умотала, так и началось! Официант! Два мартини! — Ирка взмахивает рукой, привлекая к себе внимание.

Я оглядываюсь по сторонам, слегка смущённая её громким поведением, проверяя, не смотрит ли на нас половина гостей ресторана. И в этот самый момент мой взгляд останавливается, цепляясь за фигуру, сидящую за столиком на открытой веранде.

Глава 5. 

— Не начинай, Ир, — прошу, слегка нахмурившись и стараясь снова не смотреть в сторону Гордеева. С каждым его появлением мои нервы натягиваются всё туже, грозя вот-вот лопнуть.

"Ой, ну, были бы мы ещё такие слабонервные..."

— А что я начинаю? — Ирка вскидывает руки и снова драматично закатывает глаза. — Думаешь, я могла проигнорировать его появление? Твой папаша тогда рвал и метал, когда ты исчезла. Всех твоих знакомых по очереди к стенке прижимал. Меня, кстати, в буквальном смысле. Я тогда даже скорую вызвала, чтоб от него избавиться!

Я невольно хмурюсь, представляя картину, нарисованную Иркой.

— Кому? — приподнимаю брови, усмехнувшись и делая глоток мартини.

Ирка пожимает плечами и, не смущаясь, признаётся:

— Вообще... себе планировала. Потому что от твоего папаши же просто так не отделаешься. Но потом твой отец тогда так побледнел, что мне даже почти жалко его стало. Почти. Но скорая его брать отказалась. Сказала, что здоров как бык. Но я спетлять я успела по-быстрому.

Я снова задумчиво кручу бокал в руках. В голове невольно прокручиваются события тех дней. Странно, что папа не придумал ничего лучше, чем давить на моих друзей. Просто проявил грубую силу и агрессию, как и привык. А когда не вышло, решил снова удариться в симуляцию. Но этот трюк тоже не сработал.

Стискиваю пальцами сильнее бокал. Чёрт, воспоминания сами в голове вспыхивают. Я тогда была растеряна и испугана. В голове царил полный хаос. Помню, как до последнего сидела в квартире Гордеева и ждала его, хоть какого-то разговора.

Я даже заранее продумала, что скажу. Но он не пришёл. Вместо него появился его друг, риелтор, вежливо, но холодно попросивший меня освободить квартиру как можно скорее. Это было словно холодным душем. Я мгновенно поняла, что Гордеев решил всё за нас двоих, даже не дав мне шанса поговорить с ним.

Первым делом я поехала в универ, с дрожащими руками и сбившимся дыханием узнавала про заочную форму обучения. Конечно, всё оказалось не так просто. Перевестись сразу не получалось. Но когда мне предложили перевестись в филиал университета в другом городе, я согласилась, не задумываясь. Мне тогда было совершенно всё равно куда, лишь бы сбежать подальше от этого кошмара.

И вот теперь я снова здесь. А Гордеев сидит буквально в нескольких метрах от меня и ухмыляется так, будто всё это забавная игра.

— Тая, алло! — Ирка щёлкает пальцами, возвращая меня в реальность. — Что-то ты совсем часто выпадаешь сегодня. Точно всё нормально?

— Просто устала, — быстро улыбаюсь я, отпивая ещё глоток мартини. — Давай лучше расскажи, что тут ещё случилось, пока меня не было. Мне нужно как-то отвлечься.

Ирка с готовностью подхватывает разговор.

— Короче, помнишь Светку? Ну, нашу, одногруппницу. Такая маленькая, с вечно заплетённой косичкой, тихушница ещё та.

— Ну вроде да, помню, — неопределённо отвечаю, мысленно пытаясь восстановить образ девушки, которую Ирка описывает.

— Так вот, прикинь! Эта тихая мышь, оказывается, недавно родила! Ты вообще можешь себе представить? — Ирка возбуждённо хлопает по столу. — Причём родила она от какого-то уголовника! Настоящего, понимаешь? Реального такого зэка! Я тебе говорю, у всех просто глаза на лоб полезли, когда узнали. Никто вообще не мог представить Светку с кем-то, кроме учебников по физике!

Я удивлённо приподнимаю бровь:

— Ты шутишь сейчас?

— Да если бы! Сама бы ни за что не поверила, если бы не видела её вчера возле универа. С коляской прикинь? И на руке наколка у неё, представляешь? Цветочки, сердечки и имя его набила!

Я невольно смеюсь:

— Светка с наколкой и от зэка? Ир, у тебя фантазия разыгралась или ты меня реально решила развеселить?

— Клянусь всеми мартини в этом заведении! — Ирка драматично вскидывает руку. — Ты ещё многого не знаешь, Таечка. Пока ты карьеру делала, у нас тут своя «Санта-Барбара» была.

Я качаю головой, не в силах сдержать улыбку:

— И давно ты стала такой фанаткой слухов и сплетен?

— Ой, да брось, — она фыркает отмахиваясь. — Я просто собираю полезную информацию. Кто знает, вдруг пригодится. Сама знаешь, жизнь — штука непредсказуемая.

Она заговорщически подмигивает, и я снова смеюсь, чувствуя, как напряжение, которое держало меня весь день, начинает постепенно отпускать.

Через минут тридцать к столику подходит незнакомая мне девушка. Она оказывается знакомой Иры. Я даже не успеваю понять, как вся компания с которой пришла эта девушка, оказывается за нашим столиком.

Друзья Ирки оказались очень шумными и весёлыми, моментально заполнив собой всё пространство за нашим столиком. Ирка заливисто смеялась, рассказывая очередную историю из университетских будней, я же только улыбалась, стараясь изобразить интерес. Но спустя некоторое время поняла, что теряю нить разговора. Голоса стали сливаться в единый гул, а голова начала слегка кружиться.

Пользуясь моментом, когда компания переключилась на обсуждение каких-то общих знакомых, я тихо поднимаюсь из-за стола и, бросив Ире короткое:

— Я на минутку, подышать, — быстро и незаметно ускользаю на веранду.

Стоит мне оказаться на улице, как прохладный ночной воздух тут же приятно обжигает кожу, возвращая ясность сознанию. Я глубоко вдыхаю, медленно выдыхаю и чувствую, как напряжение постепенно отпускает. Взгляд невольно скользит по столику, за которым недавно сидел Гордеев, и я облегчённо вздыхаю.

Вот почему дышать стало легче. Его уже здесь нет.

"Ой, ну и пусть катится!" — фыркает внутренний голос, на этот раз получая моё полное одобрение.

Подхожу к перилам веранды, опираюсь на них и смотрю на ночной город. Яркие огни, мерцающие вдалеке, выглядят почти волшебно. Лёгкий ветерок приятно остужает разгорячённые щёки, отрезвляя меня окончательно. Невольно обнимаю себя руками за плечи, слегка вздрагивая от прохлады.

— Раньше тебе не шёл чёрный цвет. Сейчас он смотрится, кстати.

Глава 6. 

— Сбежала от друзей?

Гордеев пропускает мой подкол мимо. Не реагирует.

Склоняю голову набок, иронично поджимая губы. Я уже почти успела забыть, каково это – в любой момент, в любом месте наткнуться на этого остряка.

— Вышла подышать свежим воздухом. Думала здесь никого нет, но ошиблась.

Отвечаю с вежливой улыбкой на губах и очень тонким намёком, что пора сваливать. Не мне. Товарищу этому.

— Таисия, всё так же кусаешься на любую фразу.

Втягиваю воздух через ноздри, внутренне раздражаясь от его протяжного, слегка хрипловатого «Таисия».

«Ой, да не от этого голоса у нас мурашки. Просто на улице холодно, ага»

— Артём Юрьевич, вы бы не задерживались. Не хватало, чтобы нас запечатлели вместе. После будут слухи ходить, что у нас сговор.

Гордеев растягивает губы в улыбке. Наглой. Самоуверенной. От этой улыбки хочется одновременно съёжиться и немедленно стереть её с его лица.

— Таисия Руслановна… Раз уж вы сами заговорили о деле, а у меня сегодня на удивление хорошее настроение, хочу предложить кое-что…

«Ты смотри какой... Предлагатель»

— Главное, чтобы это кое-что вписывалось в моральные рамки и не нарушало закон, — парирую в ответ. Внутри всё приятно покалывает, словно я перед тренировкой и сейчас разминаюсь. Признаться, я получаю какое-то извращённое удовольствие от нашей перепалки.

— Ну, о морали с вами рассуждать я бы не решился, — Гордеев слегка хмыкает, скользя внимательным взглядом по моему лицу. — Но обещаю, никакого криминала.

— Слушаю вас, — приподнимаю бровь, изображая максимальное равнодушие, хотя внутри всё сжалось от любопытства и напряжения.

Он выдерживает небольшую паузу, будто намеренно испытывая моё терпение, затем чуть наклоняется ко мне, понижая голос:

— Предлагаю решить этот вопрос без суда. Мирно. Без лишних разбирательств, скандалов и траты нервов.

Я невольно усмехаюсь:

— Мирно? И насколько мирно? Ваш клиент уже готов отказаться от большей части имущества и отдать страусиную ферму моей клиентке?

Гордеев смеётся негромко, и этот звук вызывает у меня несварение.

— Страусиная ферма — это не проблема, — лениво растягивает слова он, наблюдая за моей реакцией. — С этим я своего клиента ещё смогу уговорить расстаться. Тем более он понятия не имеет, чего с ними делать. Возможно, добавим что-то небольшое из недвижимости, в разумных пределах, конечно. А вот всё остальное придётся мирно отдать моему клиенту и просто радоваться жизни, Таисия Руслановна.

Его наглость вызывает во мне бурю эмоций, и я невольно прищуриваюсь, подавляя желание отпустить пару едких замечаний в его адрес.

— Ваше предложение, Артём Юрьевич, мягко говоря, не самое выгодное для моей клиентки, — медленно и чётко произношу, стараясь сохранить профессионализм и не показать, насколько сильно он задевает меня своими словами.

Гордеев слегка наклоняет голову набок ухмыляясь:

— Поверьте, был бы у вашей клиентки другой адвокат, я бы его раскатал ещё при первой встрече. — Он выдерживает паузу, позволяя словам осесть. — Но вам я готов пойти на уступки.

Я едва удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза и не показать всю глубину моего раздражения.

«Он только что опустил нас ниже плинтуса! Скотина!» — шипит внутренний голос, полный сарказма.

— Ценю вашу заботу о моём профессиональном достоинстве, — произношу сухо, приподнимая подбородок. — Но боюсь, ваша снисходительность здесь совершенно ни при чём. Предложение принято к сведению, я передам его своей клиентке. Но сильно не рассчитывайте, что мы согласимся на столь... щедрые условия.

Его взгляд становится чуть более жёстким, улыбка слегка блёкнет, но всё равно остаётся самоуверенной и раздражающе привлекательной.

— Вы всегда были слишком упрямы, Таисия Руслановна.

— А вы, Артём Юрьевич, слишком самонадеянны, — отвечаю спокойно, хотя внутри уже всё полыхает от напряжения.

Гордеев снова усмехается, делая шаг назад и поднимая руки в примирительном жесте:

— Что ж, в таком случае увидимся в суде. Надеюсь, вы сможете удивить меня чем-то, кроме своего упрямства.

— Артём Юрьевич, время, когда я хотела вас чем-то удивить давно прошло, — парирую в ответ.

«А теперь самое время отсюда уматывать»

Я уже почти на выходе с веранды, мысленно поздравляя себя с тем, что сохранила самообладание и не позволила Гордееву вывести меня из равновесия окончательно, когда вдруг прямо передо мной появляется официантка с огромным подносом в руках.

Я настолько быстро ринулась вперёд, что просто не замечаю её. Замираю резко, пытаясь избежать столкновения и одновременно сохранить равновесие на тонких шпильках. Поддаюсь назад, нога внезапно проваливается в какую-то коварную ямку, каблук предательски подворачивается, и моё тело стремительно летит назад.

Сердце успевает сделать всего один бешеный удар, прежде чем сильные руки резко подхватывают меня за талию, не давая упасть. Запах духов Гордеева, знакомый до боли, резко врывается в сознание.

Кожу моментально обжигает от его хватки, и мне кажется, что в местах его прикосновения тут же образуются реальные ожоги, настолько ощутимым оказывается это тепло.

Взгляд Артёма медленно и мучительно жадно скользит по моему лицу, останавливаясь на губах чуть дольше, чем следует. Дыхание сбивается, а в груди поднимается странный вихрь из раздражения и чего-то ещё, чего я старательно избегаю называть своими именами.

Несколько секунд мы стоим, словно застыв в какой-то странной сцене. Его ладонь всё ещё крепко удерживает мою талию, и я отчётливо чувствую через тонкую ткань платья тепло его ладони, силу пальцев, которые обжигают кожу.

Глаза его потемнели, улыбка исчезла, уступив место чему-то другому, более сложному и опасному.

— Осторожней, Таисия, — его голос низкий и хриплый, а взгляд всё ещё прикован к моим губам.

Я резко вдыхаю, пытаясь прийти в себя, и медленно отстраняюсь, чувствуя, как между нами буквально проскакивает электрический разряд.

Глава 7. 

Мы сидим с Еленой Николаевной за небольшим столиком в уютном кафе, где аромат свежесваренного кофе смешивается с лёгким запахом ванили и корицы. Клиентка нервно постукивает идеально наманикюренными ногтями по краю стола, и я мысленно готовлюсь к очередной порции эмоциональных излияний.

— Таисия, вы всё изучили? — с плохо скрываемым волнением спрашивает она.

— Да, Елена Николаевна, я внимательно просмотрела все документы, которые вы мне отправили. Но, к сожалению, половина из них просто не подойдёт для суда, — осторожно начинаю я и вижу, как её глаза округляются от негодования.

— Как это не подойдёт? — почти визжит она. — Там же всё чёрным по белому написано! Эта жирная скотина мне изменяла! Изменяла, понимаете?

— Понимаю, — спокойно киваю, пытаясь её утихомирить. — Но нам нужны доказательства, полученные законным путём. Большинство ваших документов добыто… — подбираю слова помягче, — …ну скажем так, не вполне официально.

Елена Николаевна тяжело вздыхает и театрально прижимает руку к груди.

— Да какая уже разница официально или нет, Таисия! Вы только представьте себе, я нашла в его рабочем портфеле нижнее бельё! Женское бельё! — голос её звенит от возмущения.

— Да, вы мне уже об этом говорили… — мягко напоминаю я, но она даже не слушает.

— Он, представляете, попытался мне это пропихнуть как подарок! Мне, Таисия! Ну вы только посмотрите на мои формы, и на этот ужас! Там трусы на задницу шестидесятого размера, да это же просто оскорбительно! У меня что, похожие размеры?! — клиентка гневно тычет в себя пальцем.

Сдерживаю улыбку, пытаясь сохранить максимально серьёзное выражение лица.

Сейчас она ещё сдерживается. Когда я слушала в машине голосовые, там через маты было сложно пробраться.

— А лифчик! Вы лифчик этот вообще видели? Да на кого это было куплено?! На мамонта какого-то непонятного! — Она драматично вскидывает руки вверх, закатывая глаза. — Он меня совершенно не уважает, и теперь ещё и разводит, как идиотку последнюю!

— Елена Николаевна, я полностью разделяю ваше негодование, — успокаивающе кладу ладонь на её руку, стараясь удержать её от очередного эмоционального взрыва. — Но, к сожалению, эмоциональные обвинения не будут убедительны в суде. Нам нужны конкретные и законные доказательства его финансовых махинаций.

Она шумно выдыхает, надувая губы, и, кажется, начинает немного успокаиваться.

— И ещё, — продолжаю осторожно, — я разговаривала с адвокатом вашего супруга, Артёмом Юрьевичем Гордеевым. Он предложил вариант мирного решения.

— И что предлагает этот наглец? — прищуривается она, явно уже готовая к очередному приступу негодования.

— Всё то же самое, что и при наших переговорах. Предлагает страусиную ферму и, возможно, небольшую недвижимость. Всё остальное — ваш супруг планирует оставить себе.

— Вот же мерзавец! — взрывается Елена Николаевна, чуть не проливая кофе. — Значит, мне страусов, а себе всё остальное? Ну уж нет! Он меня ещё не знает, Таисия! Я ему эти трусы на голову натяну и на этой же голове яйца пожарю! Да я его... Да я...

— Елена Николаевна, нам также нужно обсудить ваше поведение при переговорах, — осторожно начинаю я, внимательно глядя на её реакцию.

Клиентка вздрагивает и широко распахивает глаза, удивлённо хлопая ресницами.

— Моё поведение? — недоверчиво переспрашивает она. — Что вы имеете в виду?

— Елена Николаевна, нам нужно немного изменить тактику, — спокойно продолжаю я, стараясь звучать максимально деликатно. — Если наши встречи продолжатся в таком же духе, они так и будут заканчиваться взаимными упрёками и ни к чему конкретному не приведут.

— Какую ещё тактику? — Она театрально прижимает руку к груди, её голос звенит от негодования. — Да я же сама скромность с ним! Вы вообще представляете, сколько усилий я прикладываю, чтобы сдержаться и не сказать ему всё, что думаю?!

— Елена Николаевна, — мягко, но твёрдо прерываю, — поверьте, я прекрасно понимаю ваши эмоции. Но сейчас нам нужно заставить вашего супруга напрячься. Пока я занимаюсь поиском доказательств, которые можно будет представить

в суде, вы должны изображать абсолютное спокойствие.

Она изумлённо поднимает брови и чуть наклоняется ко мне, будто проверяя, не ослышалась ли.

— Спокойствие? Я? Да у меня при виде этой наглой физиономии давление зашкаливает! — громко шепчет она, нервно оглядываясь по сторонам.

— Именно поэтому, — терпеливо объясняю, выдерживая её взгляд, — вам нужно вести себя так, чтобы он начал нервничать. Чтобы он потерял бдительность и допустил ошибку, которая сыграет нам на руку.

Елена Николаевна глубоко вздыхает, слегка прищуриваясь.

— Но ведь в суде же поймут, что он козлина, а я жертва! Это же очевидно!

— Боюсь, что не всё так просто, — отвечаю, сохраняя максимально спокойный тон. — Если вы будете вести себя агрессивно и эмоционально, суд может воспринять это как конфликт двух равных сторон. Нам же нужно, чтобы именно вы выглядели максимально достойно и уверенно. Вы должны соответствовать образу, который хотите показать в суде.

Она задумчиво замолкает, внимательно слушая мои слова и явно переваривая услышанное.

— И что вы предлагаете?

Я внимательно смотрю на Елену Николаевну и медленно наклоняюсь к ней, понижая голос:

— Елена Николаевна, я слишком хорошо знаю Артёма Юрьевича, чтобы поверить в его внезапное благородство. Особенно когда дело касается работы. Поверьте, Гордеев всегда берёт своё. Он заработал свою репутацию не потому, что такой добрый и великодушный. Его предложение уладить конфликт мирным путём под видом заботы о вашем эмоциональном состоянии — простите за прямоту — это полная чушь и откровенная манипуляция.

Клиентка слегка приподнимает брови и внимательно слушает не перебивая.

— У меня есть некоторые подозрения, почему они так хотят замять дело ещё до суда, — продолжаю я осторожно, слегка постукивая пальцами по столу. — Но эту информацию ещё нужно тщательно перепроверить.

Глава 8 

Я захожу в свой номер и останавливаюсь прямо у входа, несколько секунд просто рассматривая этот странный конверт. Гладкая белая бумага, отсутствие каких-либо опознавательных знаков.

Сердце начинает биться заметно сильнее, отдаваясь глухим эхом где-то в висках. Отчётливо понимаю, что за последние пару дней мои нервы и так сильно пошатнулись, поэтому новый стресс — это явно не то чтобы я сейчас хотела.

Снимаю туфли и быстро пересекаю комнату, садясь на край кровати. Конверт словно обжигает пальцы, заставляя нервы натягиваться тугой струной.

Срываю край, достаю сложенный лист бумаги и, развернув, замираю, всматриваясь в короткие строчки текста. Почерк до боли знаком.

"Таисия, я знаю, что ты не хочешь меня видеть и слышать, и я понимаю почему. Поверь, я никогда не хотел причинить тебе боль. Прошло много времени, и я хотел бы встретиться с тобой. Без претензий, без давления, просто поговорить. Поверь, столько времени не прошло для меня зря. Ты всегда для меня моя маленькая девочка. Твоё молчание меня убивает. Я надеюсь, что ты сможешь найти для меня время. Отец"

В самом низу его номер телефона.

Слова словно растворяются перед глазами. Сердце, казалось, перестало биться, а потом с новой силой забилось в бешеном ритме.

Отец.

Человек, который разрушил мою жизнь, подставил меня перед Гордеевым, заставил уехать из города и начать всё заново. Человек, которого я вычеркнула из своей жизни.

— Просто поговорить? — произношу вслух с едва скрываемой горечью. Пальцы сжимаются, сминая письмо, а внутри поднимается знакомая волна обиды и ярости.

Я бросаю помятый лист бумаги на кровать и закрываю лицо руками, пытаясь унять дыхание и привести мысли в порядок.

Я прекратила любое общение с отцом с той самой секунды, как вышла тогда из больницы. Когда услышала, как он говорил с врачом и просил его прикрыть отца передо мной. Чтобы я повелась.

И даже спустя столько времени моя обида на него никуда не испарилась. Кончено отец пытался связаться. Звонил, писал, угрожал, просил. Но ничего из этого никак не изменило моего решения по поводу его.

И вот сейчас.... Господи, я в городе всего несколько дней. Он уже узнал и гостиницу, и, скорее всего,, по какой конкретно причине я приехала.

"Ты бы шкаф посильнее захлопнула, а то с первого дня нашего прибытия здесь одни скелеты оттуда выпадают"

Телефон неожиданно начинает вибрировать в руке, и я едва не роняю его на пол от неожиданности. Взглянув на экран, выдыхаю с облегчением, увидев имя Ирки.

— Да, Ир, — отвечаю, чувствуя, как голос звучит чуть напряжённо.

Ирка, не дожидаясь приветствия, моментально начинает тараторить, как будто её переполняет буря эмоций:

— Тая, приветики! Помнишь, ты мне про загородный комплекс тот рассказывала? Ну, спрашивала, знаю я про него что-то или нет… Так вот, я пробила информацию, и это просто бомба, Таечка! Я уже решила: праздную свой день рождения только там! Там и SPA, и ресторан шикарный, и природа, и сервис на высшем уровне! Короче, это лучшее, что я видела за последние годы!

Я на секунду замираю, закрывая глаза, и мысленно чертыхаюсь. Чёрт, я же напрочь забыла, что у Ирки через два дня день рождения! Твою мать!

"Подруга года"

Фыркает внутренний голос.

Я медленно опускаюсь на кровать. Ирка продолжает восхищённо описывать преимущества комплекса, а в моей голове уже мелькают платёжки, которые я обнаружила среди документов Елены Николаевны.

Просматривая очередную папку, я наткнулась на целую кипу чеков и банковских выписок. Муж клиентки регулярно оплачивал услуги и проживание в этом комплексе. Причём суммы переводов сильно превышали стоимость обычного отдыха. Это не могло не насторожить. Слишком уж регулярными и крупными были эти транзакции, явно превышая стандартный тариф даже для VIP-клиентов.

Учитывая, что комплекс позиционировал себя как место загородного отдыха выходного дня, такие частые и длительные бронирования выглядели подозрительно. Либо муж клиентки скрывал там какие-то дополнительные активы, либо использовал комплекс как прикрытие для других целей.

Например, чтобы «отмывать» деньги или содержать кого-то. Возможно, любовницу.

Именно поэтому я неофициально и поинтересовалась у Ирки, знаком ли ей этот загородный комплекс, надеясь получить хоть какую-то информацию.

— Ты слышишь меня вообще? — голос Ирки возвращает меня в реальность. — Тась, алло!

— Да, прости, задумалась немного, — быстро отвечаю я, встряхивая головой. — Слушай, а ты уверена, что хочешь именно там?

— Конечно! — радостно сообщает Ирка, явно уже предвкушая веселье. — Я всё решила, никаких возражений! Ты должна быть, иначе я буду обижаться!

Я негромко усмехаюсь, снова прикрывая глаза.

— Я буду, Ир, — тихо произношу, а в мыслях уже выстраиваю план, как использовать эту поездку не только для отдыха, но и для проверки своих подозрений относительно клиента.

"Ой, а у кого-то есть сомнения, что вся эта поездка такое пиз... ой херотой закончится, что мало и не покажется. Хотя... когда у этой иначе чёто получалось?"

Глава 9 

Одновременно поправляю причёску перед зеркалом и пытаюсь аккуратно уложить подарок Ирке в подарочный пакет, прижимая телефон плечом к уху.

— Как продвигается дело? — спокойно спрашивает Дима.

Неслышно выдыхаю и прикрываю глаза на пару секунд, сдерживая нарастающее раздражение. Меня просто бесит, что Диме нельзя ответить дежурными фразами, нельзя отделаться стандартным «всё нормально». Потому что теперь он официально назначен мне в помощники. Хотя… это он сам так называет. На самом деле я прекрасно знаю, как всё пойдёт, когда он приедет. Сразу начнётся методичное перетягивание одеяла на себя и демонстрация собственной компетентности.

Поэтому сейчас я вкладываю максимум усилий, чтобы показать: я сама отлично справляюсь.

— Не так быстро, как хотелось бы, — отвечаю ровным голосом, тщательно скрывая внутренний накал. — Но я разбираюсь в бумагах. Там много интересного. Скелеты в шкафах так и сыплются, Дим. В общем, есть чем заняться.

— Тай, — его голос становится мягче и чуть снисходительнее, что раздражает ещё сильнее, — я уже почти закончил своё дело и скоро приеду. Но если тебя интересует моё мнение, стоит выходить на примирительную договорённость. Клиент предлагает не самые худшие условия. Учитывая, что у них брачный контракт и…

Я невольно сжимаю телефон пальцами так сильно, что суставы побелели. Потому что это чёртово "и" звучит слишком многозначительно.

— Что «и»? — спрашиваю я ледяным тоном, чувствуя, как внутри загорается фитиль.

— Ты лучше меня знаешь про репутацию Гордеева, — осторожно завершает фразу Дима.

— Значит, какая политика? Складываем лапки и дружно идём ко дну?! — взрываюсь я на полуобороте, резко отодвигая от себя подарочный пакет. Больше не пытаюсь скрыть раздражение, которое с каждой секундой разгорается всё сильнее.

— Тая, давай без эмоций, пожалуйста, — Дима пытается звучать спокойно, но я отчётливо слышу напряжение в его голосе.

— А я совершенно спокойна, Дмитрий, — отвечаю, стараясь не выдавать раздражения, но у меня плохо получается. — Просто не понимаю, почему мы должны заранее идти на уступки. Только потому, что на другой стороне Гордеев? У меня, вообще-то, тоже неплохая репутация.

— Я не ставлю под сомнение твои способности, — осторожно произносит он, делая короткую паузу. — Просто он опытнее тебя. И это факт. Нам будет трудно победить его в суде, особенно если не учитывать условия брачного контракта.

Закрываю глаза, глубоко вдыхаю и выдыхаю. Секунду собираюсь с мыслями, прежде чем продолжить. Да, я понимаю его доводы, но меня задевает сама идея того, что я должна сдаться без боя.

— Знаешь, Дим, я бы предпочла сперва попробовать свои силы, а уже потом делать какие-то выводы, — стараюсь звучать уверенно, но слышу, как голос предательски подрагивает. — Не нужно списывать меня со счетов заранее. У меня есть план. И он уже начинает работать.

— Тая, я не списываю тебя со счетов, — тихо говорит Дима. — Просто хочу, чтобы ты реально оценивала ситуацию. Если мы ввяжемся в долгий и грязный процесс, в итоге можем потерять больше, чем приобретаем.

— Вот приедешь и оценишь всё на месте, — быстро сворачиваю разговор, потому что чувствую, что моё терпение скоро лопнет окончательно. — Сейчас мне пора. Я собираюсь на день рождения Иры и уже опаздываю.

— Хорошо, — он вздыхает. — Я скоро буду. Просто будь осторожна. И хорошо отдохни.

Завершаю звонок и резко бросаю телефон на кровать. Несколько секунд стою, пытаясь успокоиться. Сердце бешено стучит, в груди неприятно покалывает. Да, я прекрасно понимаю, что Дима просто переживает за исход дела. Но от его недоверия я только больше загораюсь желанием доказать всем, и в первую очередь себе, что я смогу справиться и без чьей-либо помощи.

Глубоко выдыхаю, поправляю выбившиеся из причёски пряди, беру в руки подарок для Ирки, ещё раз проверяю содержимое пакета. Слышу тихое вибрирование телефона, но решительно игнорирую.

"Сегодня я хочу отдохнуть. Никаких судов, клиентов и особенно никаких Гордеевых".

Именно с этим девизом я выхожу из гостиницы. К своей машине не иду, потому

что хочу немного выпить. Хоть иногда же можно позволять себе расслабляться.

Такси подъезжает к огромным кованым воротам. Охранник, похожий на агента службы безопасности какого-то президента, с серьёзным выражением лица подходит к машине, внимательно осматривая меня и таксиста. Мне даже кажется, что он вот-вот попросит предъявить ещё и отпечатки пальцев.

— Ваша фамилия?

— Волкова Таисия.

Мужчина сверяется с планшетом, а я уже мысленно готовлюсь услышать: "Извините, но у нас тут такие, как вы, не предусмотрены". Однако охранник сдержанно кивает и жестом показывает, что нам можно проехать.

Ворота медленно, почти театрально, распахиваются, и я невольно втягиваю воздух. Передо мной открывается картина, будто сошедшая с обложки глянцевого журнала про "жизнь миллионеров и прочих успешных паразитов". Аккуратные дорожки, идеально подстриженные кусты и деревья, освещение, будто на съёмочной площадке.

"Фига се, прям закрытый клуб из какого-то фильма напоминает"

Такси останавливается у шикарного главного здания, которое больше похоже на дворец, чем на ресторан. Выхожу из машины, пытаясь аккуратно балансировать на каблуках по идеально гладкой, вымощенной камнем дорожке. Уже вижу Ирку, которая машет мне обеими руками, будто спасается от нападения ос.

— Таечка, ну наконец-то! — кричит она, сияя улыбкой, способной затмить всё освещение комплекса.

Я уже собираюсь шагнуть навстречу, как вдруг боковым зрением замечаю машину на парковке. Замираю как вкопанная.

Эти номера я узнаю из тысячи. Их невозможно забыть, даже если захочешь. Особенно если очень хочешь.

Сердце выдаёт какой-то идиотский сбой, начиная громыхать в груди, словно кто-то решил сыграть на барабанах.

"Что ты там говорила? Походу твой девиз с треском провалился. Без Гордеева, говоришь? Ага, конечно"

Глава 9.1 

Сжимаю руку подруги, как только мы оказываемся в помещении.

— Ир, сказать мне ничего не хочешь? — цежу сквозь зубы, стараясь контролировать голос, хотя нервы уже на пределе.

Потому что такой подставы от Ирки я не ожидала. На кой чёрт она сюда Гордеева позвала? Сюрприз хотела мне сделать? Так вот, сюрприз получается на славу.

— Место просто пушка, правда? — Ирка даже не замечает моей ярости и хлопает в ладоши, восторженно оглядываясь по сторонам. — На картинках, конечно, тоже шикарно было, но вживую...

"Издевается она, что ли? Дурочку строит просто мастерски."

— Я не о месте, — резко обрываю её восторги. — Ты могла бы сказать, что позвала Гордеева.

— Что? — Ирка удивлённо хлопает ресницами, глаза у неё округляются так натурально, что я почти верю. Почти.

— Я видела его тачку на улице, так что прекращай спектакль, — выдыхаю с раздражением.

— Ты в своём уме? На кой чёрт мне его звать? Ты вообще знаешь, как он моему отцу нервы мотал, когда охота на ведьм началась? Я его не меньше тебя терпеть не могу!

Ирка явно не врёт. Я её слишком хорошо знаю, чтобы не распознать ложь. Но вот эти слова про «охоту на ведьм» я обязательно выловлю позже и выясню подробности. Судя по всему, когда я отсюда умотала, здесь было жарко. И, скорее всего, Гордеев так отстаивал свою репутацию, что трупы во все стороны летели.

— Значит, совпадение? — хмурюсь, пытаясь переварить услышанное.

— Возможно, он приглашён на то второе мероприятие, которое в зале рядом, — пожимает плечами Ирка, будто это очевидная вещь.

— Какое ещё второе мероприятие? — моё раздражение снова начинает зашкаливать.

— Тай… — Ирка виновато вздыхает и чуть опускает взгляд. — Тут ценник просто заоблачный, весь зал и летнюю веранду я не тяну. Мне предложили разделить зал на два мероприятия, и я согласилась.

Несколько секунд я молча смотрю на подругу, пытаясь осмыслить услышанное.

— Прости, нервы с этой работой ни к чёрту. С днём рождения.

Протягиваю Ирке пакет и целую её в щёку. Ещё раз виновато улыбаюсь, надеясь, что она не обидится.

Понимаю, что здесь ещё присутствует и злость на Диму. Который выбесил меня Гордеевым перед самым выходом.

Да, я понимаю, что не дотягиваю до уровня такого адвоката. Но, чёрт возьми, я же не просто случайно заглянула. Я много практиковалась. Вела дела. И как минимум, считаю, что сдаваться, даже не попробовав побороться - глупо.

Сдаться можно всегда. Но я предпочитаю делать это в самых безвыходных ситуациях.

И да, меня ещё взбесило то, что босс, моментально узнав о Гордееве, присылает мне на подмогу коллегу. И не просто коллегу, а моего парня.

Р-р-р-р!

"Нам срочно нужно выпить. И нервишки успокаивает, и мысли малец парализует. А то их стало слишком много, аж голова кругом".

Обычно я игнорирую дебильные предложения своего внутреннего голоса, но сейчас решаю прислушаться. Расслабиться мне явно не помешает.

Закуски и алкоголь организованы в виде фуршета. Подходишь к барной стойке и заказываешь напиток по вкусу. Именно это я и делаю. Я приехала отдыхать и веселиться. Значит, не станем отступать от плана.

— Кровавую Мэри, пожалуйста, — улыбаюсь молодому бармену, заказывая свой любимый коктейль.

Пока он колдует над напитком, слегка облокачиваюсь на стойку и рассматриваю гостей. Несколько лиц кажутся знакомыми, но в основном это совершенно незнакомые люди. Что неудивительно — столько лет прошло, у Ирки уже совершенно новая компания.

Несколько мужчин с интересом посматривают в мою сторону. Настроение само собой поднимается. Внимание всегда немного приободряет.

— Ваша Кровавая Мэри, — бармен широко улыбается и даже подмигивает.

"Пареньку-то еле за восемнадцать. Кому, как не нам, знать, что с такими связываться нельзя".

Отвечаю ему лёгкой улыбкой, беру коктейль.

— Таисия Руслановна, сразу по серьёзным напиткам пошли?

От голоса Гордеева пальцы сжимаются на бокале сильнее, чем следовало.

"Кто бы сомневался".

— Артём Юрьевич, мне кажется, или наши случайные встречи стали слишком часто случаться? — оборачиваюсь к нему и растягиваю губы в едкой улыбке. Я и не сомневалась, что мы увидимся.

"А как иначе? С нашим-то счастьем и его терпением…"

Гордеев, как всегда, выглядит с иголочки. Шикарный костюм, который сидит на нём идеально. Аккуратно подстриженные волосы. И эта улыбка... Хочется посильнее стиснуть зубы, но я продолжаю улыбаться.

— Вы ведь знаете, что нужно делать, когда, кажется? — он самодовольно улыбается, чуть приподнимая уголок губ.

— Своё колье из чеснока и деревянных кольев я оставила дома. Если бы знала, что вы будете...

Парирую в ответ. На что Гордеев лишь шире улыбается.

Я же смахиваю прядь волос с плеча и слегка приподнимаю брови, когда Артём следит за моим жестом. Его взгляд обжигает обнажённый участок кожи.

— Не поможет, я прокачался до высшего левела.

— Как жаль… — усмехаюсь шире, опрокидывая коктейль залпом. Потому что без алкоголя я это не вывезу.

— Таисия Руслановна, я бы не советовал вам пить слишком много. По прошлому опыту знаю, что такие мероприятия могут заканчиваться весьма печально.

— Артём Юрьевич, кажется, вы залом ошиблись. Вас вроде бы на другое мероприятие приглашали. Или пришли чего-то на халяву урвать? Если так, могу вам что-нибудь заказать.

Гордеев облокачивается на барную стойку. Хочет что-то сказать мне в ответ. Он явно не собирается прекращать нашу словесную перепалку.

Как тут в поле моего зрения мелькает уродливое кольцо с огромным камнем. Оно ужасно контрастирует на чёрном пиджаке Гордеева. Потому что кто-то с этим самым булыжником на пальце положил на его плечо руку.

— Вот ты где, а я тебя ищу по всей территории...

Женский голос режет слух. Поднимаю глаза и тут же встречаюсь с вызывающим взглядом девицы. Которая смотрит на меня с вызовом.

Глава 10. 

"Отмирай, бляха! Чего ты пялишься на её палец?!"

И правда, чего это? На обручальное-то кольцо!

Сглатываю, заставляю себя поднять взгляд. Гордеев пристально сканирует моё лицо, изучает каждую мелькнувшую эмоцию.

А у меня эмоций сейчас целая буря, чёрт его побери! Какого хрена эту кровавую Мэри делают в таком маленьком бокале? Даже об голову его не разобьёшь как следует!

Вся моя хвалёная выдержка в этот момент трещит по швам.

— Артём Юрьевич заблудился, — растягиваю губы в ехидной улыбке, переводя взгляд на девицу, которая уже, кажется, успела меня глазами сжечь, воскресить и снова сжечь, — хотя в вашем-то возрасте, Артём Юрьевич, зачатки склероза – обычное дело.

Гордеев едва заметно ухмыляется, явно наслаждаясь моментом.

— Таисия Руслановна, я рад, что вы обо мне так заботитесь, — произносит он со своей фирменной, сводящей с ума наглостью.

Девица с булыжником на пальце недовольно поджимает губы, переводя взгляд с меня на Гордеева и обратно. По её реакции могу сделать вывод, что она не просто подруга или мимо проходила. Внутри тут же неприятно жечь начинает.

"У нас от неё изжога"

— Артём, ты нас не познакомишь?

Он неохотно отводит взгляд от моего лица и с лёгкой улыбкой представляет:

— Кристина, это Таисия Руслановна, моя... коллега. Очень талантливый юрист. Таисия Руслановна, это Кристина, моя...

— Таечка! Вот ты где!

К нам подлетает Ирка, её глаза блестят как два прожектора. Она то на меня смотрит, то на Гордеева, явно просчитывая, стоит ли вызывать экстренную эвакуацию. По подруге сразу понятно, что она пришла меня спасать.

"В самый, бляха, подходящий момент…"

— Добрый день, Ирина, — тянет Гордеев, с издёвкой растягивая слова. Он прекрасно знает, как её от него передёргивает, и явно получает от этого искреннее удовольствие.

Ирка морщится так, будто лимон целиком проглотила и одаряет его взглядом, полным сарказма.

— Минуту назад он был куда лучше, — хмыкает подруга, демонстративно поворачиваясь ко мне спиной и отгораживая от Гордеева плечом.

Кристина, задетая вниманием Гордеева к нам с Иркой, вцепляется в его локоть чуть сильнее, чем следовало бы. Брови её недовольно сходятся к переносице.

— Артём, кажется, нас уже все ждут, — произносит она с нотками раздражения, но Гордеев не спешит реагировать. Он всё так же нагло улыбается, а его взгляд, словно вызов, направлен прямо на меня.

— Таисия Руслановна, не прощаюсь, — бросает он напоследок, прежде чем Кристина буквально утаскивает его прочь.

— Да чтоб ему эта вобла сушёная поперёк горла встала, — шипит Ирка, когда парочка удаляется достаточно далеко, чтобы её не услышали.

Я выдыхаю так громко, словно только что вынырнула из-под воды.

— Спасительница моя.

Беру подругу под руку. Улыбаюсь. Максимально пытаюсь скрыть, насколько эта встреча испоганила и так не самое лучшее настроение.

— Я вообще вас чудом заметила. У меня там гости приваливать стали. И тут оборачиваюсь и вижу, что тебя спасать нужно, — пожимает плечами подруга, виновато поглядывая на меня. — Не ожидала, что он тут со своей барби нарисуется.

Замираю. Слова подруги режут слух. Значит, всё-таки его?

Я делаю глубокий вдох, выпрямляю плечи.

"Хвост пистолетом. Между прочим у нас тоже есть с кем время коротать"

Внутренний голос пытается не дать мне окончательно повесить нос. Я же злюсь. Очень сильно. Даже не потому, что Гордеев не ушёл в монастырь и не повесил на себя железные трусы с замочком. Нет.

Я злюсь на то, что меня до сих пор всё это задевает. Хотя не должно. Совершенно не должно.

Какого, бляха, чёрта?!

— Пойдём лучше выпьем, — Ирка подхватывает меня под руку.

— Пошли, — соглашаюсь.

— Между прочим вкус у Гордеева конечно по наклонной пошел. Такого крокодила себе завёл....

Ирка шепчет мне на ухо.

— Ир...

Тут же на неё кошусь, головой качаю.

— А что я? Я ничего. Просто тонко намекаю, что тебе она и в подмётки не годится. А вообще... Сегодня у нас должны быть только хорошие эмоции. Только веселье. Держи.

Подруга протягивает мне

кусочек лайма и рюмку с текилой.

"Может не будем?"

Осторожно уточняет внутренний голос. Я же даже не думаю. Просто опрокидываю в себя алкоголь.

"Праздник начинается, ёпта..."

Глава 10.1

Праздник уже в самом разгаре, гости Ирки ведут себя так шумно и весело, что я невольно начинаю втягиваться в атмосферу вечеринки. После пары коктейлей мир выглядит гораздо приятнее. И всякие раздражающие мысли меня больше не беспокоят.

— Можно к вам подсесть? — раздаётся мужской голос рядом, и я поворачиваю голову. Высокий брюнет с яркой улыбкой и лукавыми глазами смотрит прямо на меня, кивая на свободный стул.

Я неопределённо пожимаю плечами и киваю. Незнакомец тут же занимает место, не сводя с меня заинтересованного взгляда.

— Михаил, — представляется он, протягивая мне руку. — Вы сегодня выглядите потрясающе.

— Таисия, — отвечаю, слегка улыбаясь и аккуратно пожимая его ладонь.

— Я заметил вас ещё, когда вы вошли, — Михаил слегка наклоняется ко мне, чтобы перекричать музыку. — Даже хотел подойти, но вы были чем-то сильно заняты.

«Наблюдательный, блин, какой. Аж слишком».

— Спасибо, конечно, — улыбаюсь. — Но комплименты необязательны.

— Я не из вежливости, — он снова улыбается и переводит взгляд на танцпол, а затем обратно на меня. — Может, потанцуем?

— Я пока не дошла до той кондиции, может, немного позже.

Вежливо улыбаюсь. И оборачиваюсь по сторонам. Я хотела изучить территорию комплекса, кажется, сейчас самое время.

Хочу хоть немного понять, что это за место. Немного собрать информации.

Беру в руку свой коктейль и осторожно поднимаюсь из-за столика, улыбаясь Михаилу:

— Извините, ненадолго отойду.

Он кивает с лёгким разочарованием, но не пытается остановить меня. Я облегчённо выдыхаю и направляюсь к выходу на террасу. Свежий воздух моментально остужает моё разгорячённое лицо, и я на секунду прикрываю глаза, наслаждаясь тишиной и прохладой после шумного зала.

— Тай, ты куда? Всё хорошо? — раздаётся голос Ирки, и я оборачиваюсь и вижу обеспокоенную подругу.

— Да, Ир, всё отлично. Просто решила немного подышать воздухом. Вечеринка у тебя шикарная, не переживай.

— Точно? А то ты какая-то напряжённая после встречи с этим… — она морщится, не называя имени, но я прекрасно понимаю, кого она имеет в виду.

— Ир, всё нормально, правда, — заверяю подругу, улыбаясь более уверенно. — Иди к гостям, не бросай их. Я скоро вернусь.

Она сомневается несколько секунд, затем кивает и идёт обратно в зал. Я делаю небольшой глоток коктейля и решаю пройтись по территории комплекса, внимательно рассматривая всё вокруг.

Заметив узкую дорожку, ведущую к отдельной, чуть скрытой от основной части комплекса территории, я направляюсь туда, привлечённая любопытством. Территория выглядит огороженной, и на подъезде к ней уже стоят несколько очень дорогих машин. Огни на столбах вдоль дорожки мягко освещают путь, создавая атмосферу чего-то эксклюзивного и закрытого.

"Интересно, что здесь такое особенное?"

Приближаюсь к ограждению, осторожно рассматривая всё через щель в зелёной изгороди. Вижу небольшое здание с огромными панорамными окнами, через которые заметны шикарный интерьер и столики, накрытые белыми скатертями. По всему видно, что это не просто ресторан, а закрытое место для особенных гостей.

Вижу, как к зданию медленно подъезжает машина. Чёрный внедорожник с тонированными стёклами останавливается возле входа, и из него выходит мужчина в строгом костюме. Он быстро оглядывается по сторонам и что-то тихо говорит в рацию.

Сердце учащает ритм.

"Кто же там может быть таким важным?"

Я осторожно отступаю назад, стараясь остаться незамеченной. Это явно необычные гости. В том здании происходит что-то интересное...

Я тихонько отступаю от ограждения, пытаясь остаться незамеченной, но внезапно сзади раздаётся голос:

— Что тут интересного?

От неожиданности вздрагиваю так сильно, что чуть не выплёскиваю коктейль на себя. Быстро оборачиваюсь и вижу улыбающегося Михаила. Его взгляд блестит каким-то странным азартом, который сразу заставляет меня насторожиться.

— Вы меня напугали! — стараюсь говорить спокойно, но в голосе проскальзывает раздражение.

— Извините, не хотел, — улыбка Михаила становится шире, а сам он приближается чуть ближе, чем позволяет личное пространство. — Просто увидел, что вы куда-то направились, и решил проверить, всё ли у вас в порядке.

— Всё хорошо, спасибо, — отвечаю холодно, отступая на шаг назад.

Но Михаил будто не замечает моего намерения увеличить дистанцию. Вместо этого он делает шаг вперёд, снова сокращая расстояние.

— Вы знаете, Таисия, я весь вечер не могу отвести от вас глаз. У вас потрясающая энергетика, — голос его становится чуть тише, и он наклоняется ко мне ближе.

«А вот это уже лишнее».

— Михаил, я очень рада, что вам нравится моя энергетика, но, мне кажется, я ясно дала понять, что не настроена на продолжение этого разговора, — стараюсь звучать твёрдо и спокойно, хотя внутри всё начинает неприятно сжиматься от его назойливости.

— Зачем сразу так жёстко? — он пытается улыбаться беззаботно, но в его глазах появляется неприятный блеск. — Мы же просто общаемся, верно?

Его рука неожиданно ложится на моё плечо, а я невольно вздрагиваю от такой наглости.

— Уберите руку, — говорю уже холоднее, резко сбрасывая его ладонь.

— Не надо так нервничать, — усмехается он, словно моё сопротивление его только раззадоривает. Михаил снова тянется ко мне, но на этот раз я уже готова увернуться.

— Михаил, я попросила вас отойти, — голос мой становится ледяным.

— Да ладно тебе, Тая, — фамильярно ухмыляется мужчина, делая очередную попытку прикоснуться ко мне. — Не строй из себя недотрогу, мы же оба знаем, что ты здесь не просто так стоишь одна. Я прекрасно уловил твои намёки на то, чтобы уединиться.

Глава 11. 

— Михаил, я ясно дала понять, что мне неинтересно ваше общество! — резко произношу, делая шаг назад и стараясь освободиться от его хватки.

— Ну чего ты начинаешь, Тая? — Михаил тянет меня к себе сильнее, глаза его неприятно блестят. — Я же видел, как ты на меня смотрела весь вечер.

— Это плод вашего больного воображения, — шиплю сквозь зубы, снова пытаясь оттолкнуть его, но он лишь крепче стискивает мои запястья.

— Знаешь, мне нравятся девушки с характером, — нагло улыбается он, явно не собираясь отступать.

Сердце начинает учащённо биться, в горле пересыхает от нарастающего чувства паники. Я собираюсь закричать, как вдруг за моей спиной раздаётся знакомый, холодный голос:

— Девушка ясно дала понять, чтобы ты на хер шёл.

Меня буквально парализует, стоит только услышать эти нотки. Голос Гордеева режет мои нервы, словно лезвие ножа. Я чувствую, как дыхание сбивается, а внутри начинает стремительно подниматься странная, знакомая волна эмоций.

Михаил раздражённо переводит взгляд на Артёма, не ослабляя хватку:

— Я переводчика не заказывал, так что вали, куда шёл. У нас ролевая игра, если не заметил.

— Да отвали ты от меня! — в ярости я пытаюсь резко оттолкнуть Михаила, но он успевает перехватить мою руку и резко притягивает к себе.

И тут же слышится быстрый звук шагов, и Гордеев оказывается рядом, настолько, что нарушает личные границы Михаила.

Так как Гордеев стоит позади него, то Михаилу приходится меня отпустить, чтобы обернуться.

— Ты плохо слышишь или просто тупой? — голос Гордеева звучит опасно тихо и спокойно, что лишь подчёркивает его угрозу.

— Слышь, мужик, не лезь, куда не просят! — пытается огрызнуться Михаил, но его уверенность тает на глазах.

— Я тебе уже один раз повторил, — ледяным тоном произносит Гордеев, делая ещё шаг вперёд и вынуждая Михаила невольно отступить. — Отвали от неё. Иначе сейчас я доступно объясню, почему это нужно сделать немедленно.

— Ты что, герой, что ли, нашёлся? — Михаил нервно ухмыляется, пытаясь сохранить остатки достоинства, но его глаза уже мечутся, и уверенность тает прямо на глазах. — Я тебе сейчас лицо сломаю!

— С удовольствием посмотрю, как ты попробуешь, — спокойно произносит Гордеев.

"Божечки, сейчас драка будет... Прям как в старые добрые... Ух!"

Я совершенно не разделяю восторг внутреннего голоса.

Сердце в груди колотится бешено, пальцы дрожат от нарастающей тревоги. Я лихорадочно осматриваюсь в поисках охраны, но никого рядом нет.

Михаил, явно пытаясь сохранить остатки самоуважения, резко делает выпад вперёд, замахиваясь на Гордеева кулаком. Артём легко уклоняется, хватая Михаила за руку, и ловким движением, разворачивает его, заламывая руку за спину.

— Не получается? Или привык доминировать над теми, кто слабее тебя в три раза? — тихо произносит Гордеев, жёстко удерживая противника. Но Михаил, видимо, слишком зол и унижен, чтобы успокоиться. Он яростно вырывается и неожиданно бьёт локтем назад, попадая прямо в лицо Гордеева.

Я вскрикиваю, когда вижу, как голова Артёма резко откидывается назад, а из носа начинает струиться кровь. Внутри всё сжимается, страх ледяной волной накрывает меня полностью.

— Артём! — невольно кричу, делая шаг вперёд, но Гордеев резко останавливает меня взглядом, не говоря ни слова.

Его лицо становится мрачнее, и в глазах вспыхивает что-то очень опасное. Михаил уже собирается атаковать снова, но на этот раз Гордеев действует молниеносно. Его удар быстрый и точный, и Михаил пошатывается, хватаясь за лицо.

— Ах ты, сука… — Михаил не успевает закончить фразу, потому что Гордеев наносит ещё один удар, отправляя его на землю. Михаил стонет и пытается подняться, но Артём жёстко придавливает его ногой к земле.

— Не советую, — тихо произносит Гордеев, наклоняясь над ним. — Я надеюсь, ты усвоил урок и больше не станешь приставать к девушкам.

В этот момент появляются двое охранников, наконец заметивших драку. Они тут же хватают Михаила, который теперь уже не сопротивляется, и уводят его прочь.

— Артём, Господи, ты как? — голос у меня дрожит от волнения, я осторожно подхожу к нему, поднимая руку, чтобы коснуться его лица, но замираю в нескольких сантиметрах от его кожи.

— Ничего страшного, — Гордеев вытирает кровь с лица, не отводя от меня взгляда. Его дыхание сбито, но взгляд твёрдый и внимательный. — Ты в порядке?

— Я... да, — запинаясь отвечаю, хотя сердце всё ещё бешено колотится.

— Время идёт, ты не меняешься, Таисия.

Хрипит Гордеев, у меня через бушующие внутри эмоции пробивается вспышка злости на его слова.

— В каком это смысле, Артём Юрьевич? Или вы хотите сказать, что я...

— Завелась, — Гордеев скалится, а мне совершенно не нравится то, что его кровь совсем не останавливается. Продолжает капать на его рубашку, — неприятности за тобой галопом скачут. Вот на кой чёрт тебе сдалось по территории расхаживать? Не ймётся, Таисия? В детектива поиграть решила?

— Гордеев, тебе нужно в больницу.

Произношу с напором. На его слова уже не обращаю никакого внимания. Потому что... Потому что! Кровь капает дальше. Но самого Гордеева это мало интересует.

— Знал же, что её просто так твоя подружайка забронировала зал. Блядь.

Наконец, он замечает, что кровь капает. Запрокидывает голову назад.

Я же уже в панике начинаю осматриваться по сторонам. Достаю телефон. Открываю приложение, хочу такси вызвать.

— Нужно в больницу, я сейчас такси вызову, и...

— У меня тачка стоит возле ресторана. С водилой.

Приподнимаю бровь, с каких пор Гордеев с водителем ездить начал? Ну ладно, это точно не моё дело.

— Красиво жить не запретишь, Артём Юрьевич?

Блин. Ну вот какого чёрта? Язык слишком поздно прикусываю. Почему именно в его присутствии у меня вся эта ересь вырывается вслух?

"А тебе странным не кажется, что Гордеев, который врачей и больницы на дух не переносит, вот так просто соглашается туда ехать?"

Глава 12. 

Машина Артёма и правда оказывается на парковке. Только не та, на которой он обычно ездит. Эта гораздо больше и солиднее.

Первые тревожные звоночки начинаются в тот момент, когда я усаживаюсь на заднее сиденье вместе с Гордеевым и замечаю, что между нами и водителем есть перегородка. Она сейчас опущена, но само её наличие напрягает меня сильнее, чем следовало бы.

"А мне вообще интересно, какого хрена мы с ним попёрлись? Или ты теперь любому бомжу готова помочь? Сердобольная, блин!".

Внутренний голос не просто фыркает, он буквально орёт в моей голове. Приходится его придушить, напомнив, что именно из-за меня Гордееву разбили нос. В очередной раз, между прочим. В груди становится как-то не по себе, и я решаю предпринять последнюю попытку соскочить с этой поездки.

— Я сейчас водителю адрес продиктую, думаю, он точно поможет вам добраться до больницы, Артём Юрьевич.

— Что такое, Таисия Руслановна, заднюю даёте? А как же ваша забота и сочувствие? — Артём пристально смотрит на меня, чуть прищурив глаза, изучая мою реакцию. Улыбка у него выходит крайне самодовольной.

"Да у него и кровь уже почти не идёт. Шли лесом этого хитрого лиса!".

— Я не попрощалась с подругой. Некрасиво вот так уезжать, — выдаю слабый аргумент, стараясь звучать убедительно.

— Верну вас обратно сразу после больницы, — спокойно и даже с какой-то издёвкой обещает Гордеев.

Чёрт. Хочется схватить ручку двери, дёрнуть и сбежать отсюда как можно дальше. Вот только прекрасно понимаю, что Артём без моего присмотра в больницу не поедет. Он, скорее всего, свалит домой или куда-нибудь в бар. А я потом себе этого точно не прощу. Тем более, тут явно есть и моя доля вины.

"Кошмар, блин".

Вздыхаю, глубоко, откидываясь на спинку сиденья и заставляя себя расслабиться.

— Только из-за того, что вступились за меня. Хотя...

Я хочу продолжить, что справилась бы и сама. Даже при том, что сама знаю, что это бред полный. Но признавать, что я в который раз облажалась, ещё и на его глазах совсем не хочется.

— Таисия, то как ты могла решить эту проблему, мы оба знаем. Проблем бы стало в два раза больше.

Артём переходит на ты, как только машина сдвигается с места.

"Кто бы сомневался"

— Как быстро вы перешли на "ты", Артём Юрьевич. Лучше стало?

Язвлю в ответ. Почему в этой чёртовой машине настолько жарко?! Кто включил печку?

Мне действительно становится жарко и дышать нечем. Жарко, душно. И я знаю причину этого состояния. Кошусь в сторону Гордеева.

— Не надоело?

Гордеев всё также продолжает лениво улыбаться. Но только губами. Глаза серьёзные. И рассматривают меня тоже серьёзно.

— Поясните?

Приподнимаю вопросительно бровь.

— Играть в эти официальные разговоры на "вы".

Внутри что-то екает. Становится неприятно от щекотки в животе. И ведь я могла не садиться в эту машину. Выразить благодарности и всучить ему салфетку, чтобы запихнул её себе в нос. Я много что могла. Но села в машину. Прекрасно зная, что мы останемся в тесном пространстве, практически наедине.

И я даже могу трезво и чётко себе ответить, зачем я это сделала. С какой целью. Я всегда была честна с собой.

— А вы, Артём Юрьевич, считаете, что у нас есть основания перейти на "ты"? — бросаю вызов, стараясь не отвести взгляда. Но выдержать его пристальный, почти обжигающий взгляд оказывается слишком сложно. Щёки предательски начинают гореть, выдавая моё напряжение.

Гордеев приподнимает уголки губ в кривой усмешке, явно наслаждаясь моим дискомфортом.

— Основания? — медленно тянет он, чуть наклоняясь ко мне, так что пространство между нами сокращается до минимума. — А разве у нас их нет, Таисия Руслановна?

— Не припоминаю, — произношу в ответ с улыбкой.

— Неужели? — он едва заметно улыбается, разглядывая меня пристально и слишком внимательно, словно пытается заглянуть внутрь. — А мне кажется, у нас их целый вагон.

— Вы ведь знаете, Артём Юрьевич, если, кажется, то самое время записаться к психиатру.

— Я смотрю, Таисия Руслановна, ты всё ещё любишь играть с огнём, — ухмыляется Гордеев, игнорируя мой едкий комментарий и не отводя от меня слишком откровенного взгляда. От этого взгляда кровь в висках начинает бешено стучать.

Глава 12.1 

Внутри всё вспыхивает. Этот неуправляемый огонь. Вот то, ради чего я села в этот чёртов автомобиль.

«Кому-то явно не хватало адреналинчика в жизни?»

— Артём Юрьевич, играть с огнём и бережно с ним обращаться – разные вещи. Так что отодвиньтесь. С вашим счастьем вы ещё до больницы заработаете несколько ожогов, — тут же парирую в ответ, приподнимая бровь и не сводя с него глаз.

В груди всё вибрирует от накала эмоций. Мне казалось, я уже давно переросла этот свой саркастичный бунт. Но оказывается, просто рядом не было достойного раздражителя.

Гордеев тихо усмехается и, откинувшись обратно на сиденье, слегка склоняет голову набок, изучая меня с каким-то особым интересом.

— Ты бы поосторожнее с желаниями, Таисия, — произносит он почти шёпотом, а его глаза сверкают так ярко, что в груди снова начинает неприятно гореть. — Иногда они имеют свойство сбываться в самый неподходящий момент.

Вдыхаю резко, как от удара. Взгляд Артёма скользит по моему лицу так медленно и уверенно, будто он читает каждую мысль, которую я сейчас пытаюсь спрятать поглубже.

— Не переживайте, Артём Юрьевич, я давно научилась разбираться со своими желаниями. И с последствиями тоже, — уверенно выдаю в ответ, хотя голос вибрирует.

Игра в гляделки продолжается. А я никак не могу успокоить внутри себя бушующие эмоции.

И какого чёрта мне всё это было нужно?

— Мы проехали поворот, — выдаю в моменте, как только машина пронеслась мимо нужного места, ведущего к больнице.

Резко поворачиваюсь к Гордееву, пристально сканируя его взглядом. Он даже не пытается сделать вид, что удивлён. Наоборот, выглядит настолько расслабленно и самоуверенно, будто всё идёт по его плану.

— Я пользуюсь услугами определённого врача. Он приезжает на дом, — спокойно отвечает Артём, едва заметно приподнимая бровь и ухмыляясь.

«Вот же сука», — мысленно вспыхиваю я, сжимая зубы сильнее.

— Раньше только медсёстры приезжали, уже до врача дошли? — слова вылетают быстрее, чем я успеваю прикусить язык. Мгновенно вспоминается та самая девица из моего университета, что заявлялась к нему домой в костюме медсестры. Гордеев всегда любил "услуги на дом".

Его губы расплываются в наглой и ехидной усмешке, а взгляд становится пронизывающим.

— Мне кажется или ты ревнуешь, Таисия? — низким, чуть хриплым голосом произносит он, явно наслаждаясь моей реакцией.

Внутренний голос орёт так громко, что даже меня это пугает. Сердце стучит с бешеной скоростью, в висках пульсирует раздражение вперемешку с возмущением. Этот человек совершенно не изменился. Всё тот же самоуверенный и наглый тип, с которым невозможно спорить и которого чертовски трудно вывести из равновесия.

— Я всё-таки дам номер психиатра. Пришлю сообщением, — стараюсь сохранить спокойствие, хотя внутри уже всё закипает. — А теперь машину остановите, я выйду.

Но Гордеев не двигается с места. Он всё так же нагло меня рассматривает, словно пытается заглянуть внутрь, прочесть мысли и чувства, которые я старательно скрываю. Улыбка не исчезает с его губ, и он даже не собирается отдавать приказ своему водителю.

— Проблемы со слухом, Артём Юрьевич? — произношу холодно, с вызовом смотря ему прямо в глаза.

— Всё может быть, Таисия, — невозмутимо отвечает он, слегка наклоняясь ко мне, сокращая дистанцию. Его дыхание касается моей кожи, вызывая предательские мурашки.

— Машину останови, — уже чуть громче и жёстче произношу я, игнорируя внутреннюю дрожь, которая охватывает меня всё сильнее.

Гордеев молчит, а затем резко подаётся вперёд, почти касаясь губами моего уха:

— Нет.

— Ты охренел, Гордеев?! — резко упираюсь руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть, но вместо этого ощущаю, как ладони обжигает даже сквозь ткань одежды. Сердце сбивается с бешеного ритма, кровь в висках пульсирует настолько громко, что, кажется, её слышно на весь автомобиль.

Артём резко наклоняется ближе, его лицо останавливается всего в нескольких сантиметрах от моего. Глаза сверкают опасным блеском, а дыхание, горячее и рваное, касается моего лица.

— А ты, Таисия? Какого хрена ты появилась? Я жил спокойно, — шипит он, не отводя взгляда от моих глаз, словно хочет прожечь их насквозь. — Нравятся американские горки?

Глава 13 

Бах-бах-бах.

Такое ощущение, что сердце уже в висках ритм отбивает.

«Что? Что он только что сказал?»

Внутренний голос визжит в шоке. Я втягиваю воздух через ноздри, стараясь успокоить дыхание. Внутри всё вибрирует, тянет, словно нервы натянуты до предела. Вот почему я села в эту грёбаную тачку. Чтобы ощутить весь этот накал эмоций. Чтобы нервы снова были на грани, чтобы внутри всё защекотало, будто я срываюсь вниз с самой высокой американской горки.

«Как удачно он привёл пример, да?»

Вот только... Я уже каталась. И всё закончилось очень плохо. Сейчас я очень здраво оцениваю то, что имею.

Да, с Димой нет такого адреналина. Потому что он другой. И это мой осознанный выбор. Взрослый.

— Не льсти себе, Гордеев. Я возвращалась сюда не для того, чтобы прокатиться на барахлящей карусели.

Его глаза вспыхивают. На лице появляется опасная усмешка, и пространство между нами снова становится удушающе тесным. Он не отводит от меня взгляда, и я чувствую, как дыхание перехватывает.

«Да ты можешь хоть раз прикусить свой язык? Какого хера ты его провоцируешь?» — внутренний голос отчаянно пытается меня образумить.

— Опасную игру затеваешь, Таисия Руслановна.

Его голос звучит низко и хрипло, почти шёпотом, но от этой интонации по позвоночнику пробегает разряд тока. Внутри что-то приятно стягивает, и я мысленно задаю себе вопрос: «Сука ли я?» Возможно. Потому что сам факт того, что Гордеев всё так же не может себя сдерживать в моём присутствии, тешит моё самолюбие.

Потому что тогда, когда он не пришёл. Когда я его ждала и на что-то глупо надеялась, он что-то убил внутри меня. Заставил меня в себе сомневаться, а это самое худшее, что могло произойти со мной, всегда уверенной в себе до неприличия. Потребовалось немало времени, чтобы хоть немного прийти в себя, вернуть контроль над собственными эмоциями и жизнью.

Да, я не отрицаю своей вины. Было много дерьма. И моя неопытность, моя слепая доверчивость сыграли тогда со мной злую шутку. И я вынесла урок из всего этого. Горький урок. Но он мог поступить иначе. Не так жестоко. Не с таким холодным расчётом, от которого внутри всё обжигает до сих пор.

— Вижу, вам не так плохо, Артём Юрьевич. На умирающего лебедя не тянете. Так что повторю свою просьбу: остановите машину.

Гордеев продолжает усмехаться, сканировать меня своим пристальным взглядом, который обжигает сильнее прикосновения, но приказ водителю он по-прежнему не отдаёт. Вместо этого уголки его губ растягиваются в наглой, самоуверенной улыбке.

В моей сумке начинает вибрировать телефон, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Я хватаю сумку, достаю телефон и вижу на экране имя Димы.

Палец замирает над экраном, а сердце начинает тревожно колотиться. Медленно поднимаю взгляд на Гордеева, который с ленивым интересом наблюдает за мной.

— Да, милый, — принимаю вызов, прижимаю телефон к уху. Вижу, как Гордеев заметно кривится от моих слов, и меня это совершенно не расстраивает. Даже, наоборот, приятно.

— Тай, ты ещё на дне рождения? — голос Димы звучит немного взволнованно.

— Да, — произношу спокойно, стараясь контролировать голос.

Гашу в себе чувство вины из-за того, что вру. Я позже отругаю себя за все глупые поступки, которые совершила сегодня.

— Я в гостинице. Решил сюрприз сделать, приехать пораньше, — Дима замолкает на секунду. — После нашего разговора не мог спокойно сидеть, решил, что надо быстрее прилетать и разбираться со всем на месте. Я могу приехать на праздник.

Чувство вины становится сильнее. Потому что Димы прилетел. Понял по моему тону, что мне не нравится наш разговор, и прилетел лично. Бросил свои дела и ждёт меня в гостинице. Готов сорваться в любую секунду и приехать, куда я скажу.

"А ты тем временем... "

Шикаю на внутренний голос.

— Я как раз собиралась вызывать такси, скоро буду, милый.

— Хорошо, я пока закажу что-то из ресторана.

Завершаю вызов, — Гордеев так и не сводит с меня взгляда. Рассматривает. Я же понимаю, что нужно расставить все точки на место.

— Я разъясню, чтобы дальше не было никаких недопониманий, Артём Юрьевич. У меня есть любимый мужчина. Сюда я приехала исключительно по работе. А что касается ваших душевных терзаний, никак не могу помочь. А теперь остановите машину, или я выпрыгну прямо на ходу. Представляете заголовки новостных пабликов? Вам нужна такая репутация?

Его губы медленно растягиваются в усмешке, но в глазах на мгновение мелькает что-то острое и опасное. Он слегка наклоняется вперёд, и его голос звучит обманчиво мягко:

— Шантажируете, Таисия Руслановна?

— Нет, Артём Юрьевич, просто предупреждаю, — парирую, не отводя взгляда.

Гордеев выдерживает паузу, медленно кивает, затем лениво бросает водителю:

— Останови машину.

Глава 13.1 

Холодный ветер бьёт в лицо. Немного отрезвляет после всего произошедшего. Я бы сейчас не отказалась от урагана. От сильнейшего ливня, который бы окончательно привёл меня в чувства. Потому что… Господи, какого хрена я вообще творю?!

Ещё и эта ярость внутри... Откуда-то глубоко из груди поднимается бешеная волна раздражения. Потому что перед глазами до сих пор стоит самоуверенное и наглое лицо Гордеева, звучит его издевательский тон. Этот его взгляд! Он ведь даже ни на секунду не засомневался в том, что я вернулась сюда исключительно из-за него. Узнала, что он будет вести дело, и прискакала с распушённым хвостом?

Козлина!

«Ты просто забыла, детка, какой он. Всегда был таким».

И правда всегда. Я действительно забыла. Забыла, потому что старалась вычеркнуть его из памяти, как чёртову ошибку молодости.

Достаю телефон из сумки, открываю приложение и вызываю себе такси. Пока машина едет, набираю номер Ирки.

— Тая! Куда ты делась?! — подруга буквально кричит в трубку, потому что на заднем фоне орёт музыка и чьи-то весёлые голоса. У них явно началась самая жаркая часть праздника.

— Ир, прости, я уехала. Дима вернулся, и я...

— Да понятно всё! — перебивает Ирка, даже недослушав. — Ломанулась к своему мужику. Даже не осуждаю. И главное, как вовремя он приехал, когда эта козлина на горизонте маячить начала.

Громко вздыхаю. Мне бы сейчас ещё и глаза закатить для полноты картины. Но в чём-то Ирка права. Приезд Димы хорошенько меня взбодрил. Теперь я отчётливо понимаю, что больше никаких глупостей не будет. Никаких Гордеевых и никаких опасных игр с огнём.

— Ладно, Ириш, я правда виновата. Обещаю, что завтра всё расскажу в подробностях, — пытаюсь хоть немного сгладить чувство вины перед подругой.

— Я буду ждать, — голос Ирки звучит многозначительно, и я уже представляю, какой допрос с пристрастием меня ожидает завтра.

Отключаю вызов, глубоко вдыхаю прохладный вечерний воздух. Такси уже на подъезде, и я тороплюсь сесть внутрь, пока снова не успела передумать и не натворила ещё чего-нибудь глупого.

Пора домой. К Диме. К стабильности и спокойствию.

Возле гостиницы оказываюсь спустя сорок минут. Поднимаюсь по ступеням, направляясь внутрь. В голове всё ещё звучит голос Гордеева, а внутри продолжает жечь злость – на него, на себя, на всю эту нелепую ситуацию.

Захожу в здание, тихо киваю администратору и иду к лифту. Решаю, что сначала зайду в свой номер, приму душ, немного освежусь, а потом уже позвоню Диме, чтобы узнать, в каком он номере остановился. Мне нужно несколько минут побыть наедине с собой, привести в порядок нервы и избавиться от этого дурного чувства в груди.

Но стоит мне выйти из лифта на свой этаж, как сердце пропускает удар. Глаза расширяются от удивления, потому что первое, что я вижу – огромный, потрясающе красивый букет цветов. Роскошные белые и нежно-розовые розы, оформленные так, что невольно хочется выдохнуть от восхищения.

Только спустя секунду замечаю Диму. Он стоит у подоконника, и, как только замечает меня, тут же отталкивается от стены и быстро направляется навстречу. Его взгляд тёплый, искренний и взволнованный.

— Дим, ты всё это время здесь стоял? — удивлённо произношу, принимая из его рук букет и вдыхая тонкий, невероятно приятный аромат цветов.

Мой взгляд скользит по Диме. Он в идеально сидящем на нём деловом костюме, но рубашка на шее расстёгнута на несколько пуговиц, именно так, как я люблю. Щёки покрыты лёгкой трёхдневной щетиной, которая так ему идёт и так приятно щекочет, когда я прижимаюсь к нему лицом. Это опять же таки для меня, потому что он знает, насколько сильно она мне нравится.

— Я не хотел пропустить момент, когда ты вернёшься, — тихо произносит он, внимательно глядя мне в глаза и бережно убирая прядь волос за моё ухо.

Сердце екает. Тепло расползается внутри. Да, это не чёртовы американские горки, зато здесь я могу быть уверена в том, что приземление будет мягким.

— Это очень мило.

Он притягивает меня ближе и обнимает. Губы касаются моих в нежном, спокойном поцелуе, и я отвечаю.

— Отнеси цветы в номер, а после поднимайся ко мне. Мой номер сразу над твоим. Я заказал твою любимую еду. И ещё у меня было время в самолёте изучить детальнее документы по делу...

— Если ты хочешь завести тему, что у нас нет никаких шансов, то я не советую...

— Наоборот, я кое-что нашёл. За ужином расскажу, что именно и мы придумаем, что с этим делать.

Мои губы расползаются в довольной улыбке.

— Значит...

— Моя девочка хочет уделать Гордеева, кто я такой, чтобы ей в этом не помочь.

"Т-а-а-а-а-к... кто-то набирает себе очки"

— Приду через пять минут.

— Жду.

Я залетаю в номер. Стараюсь не обращать внимания на то, что я максимально взбодрилась, когда Дима предложил то, что предложил. Это никак не связано с Гордеевым! Просто Дима принял мою сторону.

"Да-да"

Оглядываюсь в номере, пытаюсь понять, что делать с таким огромным букетом цветов. Не нахожу ничего лучше, чем набрать в ванну воды и отправить розы туда. После решу вопрос с вазами.

Слышу стук в дверь. Диме надоело ждать и он решил принести ужин в мой номер. Но когда я распахиваю дверь номера, то застываю на месте. Потому что я совершенно не рассчитывала увидеть такое...

Глава 14. 

Стою в полнейшем ступоре, рассматривая курьера, который держит в руках огромный букет. Светло-розовые пионы.

«Наши любименькие…» — внутренний голос прямо-таки распевает от удовольствия, а у меня отчётливо сводит скулы от напряжения. Я не понимаю, что происходит. Мой букет, подарок Димы, уже отмокает в ванной.

— Добрый день, Таисия Волкова? — курьер с улыбкой смотрит на меня, и в этот момент вся моя уверенность, что парень ошибся номером, мгновенно рушится.

Теперь уже становится совсем не по себе. Этот букет точно не от Димы.

«Конечно, не от Димы, ведь ты ему всегда говорила, что любишь розы».

— Да, это я, — осторожно отвечаю, сжимая пальцы на дверной ручке сильнее.

— Это вам, — парень протягивает букет ближе, и у меня не остаётся другого выхода, кроме как принять его.

Пионы пахнут так сладко, что в груди невольно что-то болезненно сжимается.

— Вы уверены, что это мне? — глупо уточняю, прекрасно понимая, что курьер сейчас думает, что я не в себе. Но я не могу не уточнить. Потому что ответ на вопрос "от кого" напрашивается сам собой. Он слишком очевиден. Но я выбираю путь самообмана.

Парень хмурится, смотрит на меня немного странно, но уверенно кивает.

— Заказ на этот номер и на ваше имя.

— А от кого букет?

— Простите, я просто доставляю, никак не могу с этим помочь, — вежливо улыбается курьер и добавляет уже тише: — Но обычно в таких букетах есть записка.

Я нервно выдыхаю, благодарю его и закрываю дверь. Сердце бешено колотится, пока укладываю букет на кровать. Внутри цветов нахожу аккуратный конверт.

Достаю маленькую открытку и читаю знакомый почерк:

«Спасибо за вечер. Вспомнил, почему американские горки — моё любимое развлечение.»

— Вот же козлина, — громко ругаюсь. Гордеев, мать его, неисправим!

"А какие мы любим цветочки помнит"

Закатываю глаза. Первый порыв - это заснять на видео, как его букет летит в окно. Но после становится жалко выкидывать такую красоту. Пионы же не виноваты, что кое-кто пытается использовать их в своих скользких играх.

Идею написать ему, что американские горки нужно смазывать, иначе можно с них вылететь на хрен и расшибиться, я тоже откидываю. Потому что это будет реакция на его поступок. То, чего он так ждёт. Я слишком хорошо его знаю. К сожалению.

— Тая.

От голоса Димы записка чуть из пальцев не выпадает. Вздрагиваю от неожиданности.

Оказывается, что я не закрыла дверь. И в мой номер вошёл Дима.

Черт-черт-черт.

— Я уже иду.

Растягиваю губы в улыбке, оборачиваюсь к Диме. Ну, конечно, кто бы сомневался. Он уже вовсю рассматривает букет на моей кровати.

Чёртов Гордеев! И ведь знал, что я еду к мужчине. Знал, что в ту же гостиницу. И прислал букет. Чтобы изгадить мне вечер. Как же низко. Артём Юрьевич.

— А это что? От кого?

Дима тут же кивает на кровать. Сводит брови, хмурится. Я же сжимаю в ладони записку, комкаю её так, чтобы хотя бы не выглядывала.

"А то, что у нас кулачок раздутый, как щёки у бурундука, это такое..."

— А это букет, который я заказывала для Иры. Днём они отменили доставку, сказали, что не успевают, а сейчас вот курьер принёс.

Пожимаю плечами и делаю огромные глаза. Ну а что мне делать? Неправду же вываливать.

Дима подходит ближе, хмурится ещё сильнее.

— Ужасное обслуживание. С доставкой еды у меня тоже были проблемы.

— Отнесу цветы в ванную. Жалко, пропадут же.

Быстро подхватываю букет. Отношу в ванную, отправляю пионы к розам. Простите, но вазы я смогу купить только завтра.

Рву записку Гордеева и отправляю её в урну.

Внутри меня всё бушует от злости и негодования. Мало ему было того, что и так всё настроение испортил, так ещё решил нагадить и в конце.

Делаю большой вдох и выхожу в комнату.

В номере Димы пахнет едой. Моей любимой. Если про цветы я смогла как-то изменить свои предпочтения и соврать. То вот с креветочками так просто не получилось расстаться.

— Никогда не смогу спокойно на это смотреть.

Дима расстёгивает ещё одну пуговицу рубашки, его голос становится хриплым. Это его реакция на то, с каким аппетитом я втягиваю в себя креветки.

Растягиваю губы в улыбке.

— Ещё бы ты спокойно смотрел. Тогда бы к тебе имелись вопросики, мистер.

Тычу в него пальцев, но Дима тут же перехватывает мою руку и облизывает указательный палец, который был в соусе.

Глава 14.1 

— Елена Николаевна, познакомьтесь, это Дмитрий Александрович Скориков, мой коллега и отличный адвокат. Он приехал, чтобы помочь нам в вашем деле.

Дима уверенно кивает, протягивает руку клиентке и сдержанно улыбается:

— Очень рад знакомству, Елена Николаевна.

Клиентка же кивает, жмёт руку в ответ. После всхлипывает и нервно мнёт салфетку в руках, гневно вскидывает голову и почти сразу же взрывается:

— Тая, я всё понимаю! И я очень стараюсь быть спокойной! — её голос начинает повышаться с каждым словом. — Но этот мерзавец мне вчера всю ночь слал видео моих страусов! Вы представляете? Он издевается надо мной! А потом, мало того, ещё и рецепты их приготовления присылал! Я... я просто вне себя от бешенства!

Глаза Елены Николаевны расширены от негодования, а в голосе звучит неподдельная ярость. Я прекрасно её понимаю, но сейчас, в день переговоров, нам совершенно не нужен её эмоциональный срыв.

— Елена Николаевна, поверьте, он специально выводил вас из себя, чтобы сегодня на встрече вы сорвались и сорвали переговоры, — спокойно и твёрдо говорю, глядя ей прямо в глаза. — Не дайте ему эту возможность. Именно этого он и добивается.

Клиентка смотрит на меня ещё несколько секунд, потом шумно вздыхает и, наконец, кивает:

— Ладно, я понимаю. Но вы не представляете, как это было мерзко! С таким удовольствием эти рецепты описывал! Я уверена, он уже придумал, какой соус приготовить к моему любимому Бусику!

— Елена Николаевна, — голос Дмитрия звучит уверенно и ровно, что заставляет клиентку слегка успокоиться, — я полностью поддерживаю Таисию Руслановну. Он играет на ваших эмоциях. Ваша задача — не поддаваться на провокации. А наша — сделать так, чтобы он пожалел о каждой своей попытке вас задеть.

Елена Николаевна, слегка успокоившись от слов Дмитрия, вновь шумно вздыхает и выпрямляет плечи:

— Хорошо, я попробую. Но если он снова начнёт про моих страусов...

— Мы будем рядом, — мягко, но уверенно перебиваю её я. — Главное, помните, что каждая его провокация лишь способ заставить вас ошибиться. А мы ошибок допустить не можем.

Она кивает, решительно сжимает кулаки и слегка улыбается:

— Я постараюсь. Но, чёрт возьми, он меня доведёт до инфаркта своими рецептами!

Клиентка кивает, пытаясь успокоиться, и снова смотрит на меня.

— Что бы сегодня ни происходило на переговорах, вы должны держать себя в руках, — строго напоминаю.

Елена Николаевна мгновенно напрягается и начинает нервно переводить взгляд с меня на Дмитрия.

— А что произойдёт? Вы что-то нашли? Прихлопнете этого гада?

Я слегка улыбаюсь, но Дима перехватывает инициативу, отвечая спокойно и уверенно:

— Елена Николаевна, есть хорошие зацепки, но нужно дальше копать. Пока что немного заставим нервничать Артёма Юрьевича и вашего супруга. Пусть задёргаются.

Елена Николаевна облегчённо выдыхает, и в её глазах снова появляется искра решимости.

— Да, да! Пусть дёргаются! Пусть помучаются, — воодушевлённо говорит она.

— Главное, не забывайте про спокойствие, — снова напоминаю я, чуть повышая голос. — Если вы сорвётесь, это даст им преимущество. Они специально пытаются вывести вас из себя.

Клиентка глубоко вздыхает, явно собираясь с силами, и затем уверенно кивает:

— Я поняла, Таисия, Дмитрий Александрович. Сегодня я буду само спокойствие, обещаю.

Мы втроём направляемся в конференц-зал.

Когда мы заходим внутрь, мой взгляд тут же натыкается на Гордеева. Он откидывается на спинку кресла, ослепительно улыбаясь так, будто мы не на переговорах по разводу, а на дружеской встрече старых знакомых. В груди что-то неприятно сжимается от раздражения.

«Господи, как он меня бесит этой своей улыбочкой!»

Гордеев переводит взгляд с меня на Диму, чуть прищуриваясь, изучая его с нескрываемым интересом. В его взгляде явный вызов, но я не собираюсь давать ему возможность думать, что он меня хоть сколько-то задевает. Поэтому расплываюсь в самой ослепительной улыбке, на которую только способна.

— Добрый день, Артём Юрьевич, — произношу ровным, спокойным голосом, занимая своё место

за столом. — Надеюсь, сегодня переговоры пройдут продуктивно и без лишних эмоций.

Гордеев продолжает смотреть на меня ещё секунду, затем переводит взгляд на Дмитрия и чуть приподнимает бровь:

— Вижу, у вас подкрепление, Таисия Руслановна. Чувствую, сегодня будет особенно интересно.

Дима спокойно улыбается, кивая Гордееву и занимая место рядом со мной.

— Будьте уверены, Артём Юрьевич. Интересное сегодня обеспечено.

Гордеев снова улыбается, но теперь в его глазах появляется лёгкая настороженность. А я мысленно радуюсь, потому что точно знаю, что сегодняшняя встреча пойдёт не по его сценарию.

Глава 15 

Гордеев медленно выпрямляется, от его взгляда немного передёргивает.

Он продолжает испепелять меня глазами, переводя взгляд с меня на Диму и обратно.

— Ну что ж, предлагаю начать, — ровным голосом произносит Гордеев, переводя взгляд на клиента. — Мой клиент готов подтвердить своё предложение: страусиная ферма и загородный дом, о котором мы уже говорили.

Елена Николаевна начинает нервно постукивать пальцами по столу, но я едва заметно качаю головой, напоминая ей сохранять спокойствие.

— Артём Юрьевич, вы действительно считаете это справедливым предложением? — спокойно начинает Дима, складывая перед собой руки. — Насколько я понимаю, загородный дом, о котором вы говорите, стоит намного меньше других активов, которые имеются у вашего клиента.

Гордеев усмехается, пожимая плечами:

— Дмитрий Александрович, загородный дом находится в прекрасном месте, к тому же ферма представляет собой весьма прибыльный бизнес.

Его клиент неожиданно ухмыляется и, глядя прямо на Елену Николаевну, язвительно добавляет:

— Хотя, судя по всему, ей и фермы с головой хватает, больше и не нужно.

Я резко стискиваю под столом руку Елены Николаевны, чувствуя, как та уже готова сорваться и вступить в конфликт. Клиентка напряжённо вздыхает, сжимая губы и выдыхая, стараясь успокоиться.

Гордеев замечает наше напряжение, но спокойно продолжает:

— Мой клиент более чем щедр.

— Возможно, ваш клиент щедр, Артём Юрьевич, но он забыл упомянуть один немаловажный момент, — теперь вступаю я, перехватывая его взгляд. — Земля, на которой стоит этот самый загородный дом, оформлена на имя моей клиентки. И я уверена, что это значительно меняет условия сделки.

В комнате повисает напряжённая тишина. Гордеев пристально смотрит на меня, глаза его чуть сужаются от раздражения. Я вижу, как на его челюсти едва заметно напрягаются мышцы, но он быстро берёт себя в руки и снова улыбается, хотя уже более холодно.

— Интересный факт, Таисия Руслановна, но это мало меняет. Мой клиент может арендовать землю или же предложить другую компенсацию.

Теперь вступает Дима, уверенно выкладывая то, что он обнаружил:

— Боюсь, тут вопрос не только аренды. Нам стало известно о подозрительно крупных денежных переводах на счёт фирмы, якобы принадлежащей супругу нашей клиентки.

Гордеев мгновенно напрягается, внимательно слушая.

— Мы, конечно, не делаем поспешных выводов, но это вызывает некоторые вопросы, — спокойно продолжает Дима, и в его голосе слышится лёгкая самоуверенность.

Гордеев, естественно, переходит в контратаку:

— Дмитрий Александрович, финансовые операции моего клиента полностью прозрачны. Уверяю вас, любые проверки лишь подтвердят это. Ваши попытки найти здесь хоть какую-то зацепку, — он иронично усмехается, выдерживая паузу, — лишь трата вашего и нашего времени.

Тут я спокойно вступаю, позволяя себе лёгкую усмешку:

— Артём Юрьевич, я бы не стала так быстро разбрасываться словами про прозрачность и потраченное время. У нас есть основания полагать, что эти переводы связаны с подставными лицами, и мы уже начали изучать, кому именно принадлежат эти счета. Как вы понимаете, подобные факты сложно назвать «прозрачными».

Гордеев мгновенно прищуривается, пристально глядя на меня и явно пытаясь прочитать мои мысли. Я же спокойно улыбаюсь, не позволяя себе выдать ни единой лишней эмоции.

— «Начали изучать» и «имеем доказательства» — это разные вещи, Таисия Руслановна, — язвит Гордеев, пытаясь выглядеть расслабленным, хотя напряжение в его голосе уже заметно.

Дима тут же поддерживает меня, но делает это не спеша:

— Совершенно верно, Артём Юрьевич. Именно поэтому мы и не торопимся с окончательными выводами. Уверен, ваш клиент сможет дать пояснения, когда это будет необходимо.

Теперь Гордееву становится ясно, что дело серьёзнее, чем он предполагал. Но мы сознательно умалчиваем о главном: детальная проверка уже началась, и конкретные имена и данные у нас уже есть, просто раскрывать их сейчас мы не намерены.

— Что ж, в таком случае, предлагаю вернуться к обсуждению этого вопроса позже. Уверен, вы подготовите необходимые документы и доказательства. А пока предлагаю продолжить обсуждение основных условий.

— С удовольствием, Артём Юрьевич, — улыбаюсь, прекрасно понимая, что на самом деле мы уже начали гораздо более серьёзную игру, чем он предполагал.

Мы уже почти вышли из конференц-зала, когда Елена Николаевна внезапно останавливается и охает:

— Ой, кажется, я телефон на столе забыла...

— Не беспокойтесь, я заберу его, — спокойно говорю, кивнув в сторону выхода. То, что её муж постарается воспользоваться и вызвать её на новый конфликт как пить дать. Так что я решаю этого не допускать. — Идите, догоню.

Дима открывает дверь, выпуская клиентку вперёд, и бросает на меня короткий вопросительный взгляд. Я лишь слегка киваю, давая понять, что всё под контролем.

Дверь мягко закрывается за ними, и я возвращаюсь к столу, наклоняясь за телефоном. Мои пальцы уже почти касаются поверхности стола, когда я вдруг отчётливо слышу позади себя приближающиеся шаги.

Медленно выпрямляюсь, чувствуя, как сердце ускоряет ритм. Едва успеваю вдохнуть, как его дыхание обжигает кожу на моей шее.

— Таисия Руслановна, удивили, — негромко произносит Гордеев, стоя совсем близко. Его голос звучит тихо, вызывая непрошеный холодок по позвоночнику. — Я-то думал, играть будет неинтересно. Решили показать, что умеете кусаться?

— Решила поменять интересы, — легко улыбаюсь в ответ, поворачивая голову чуть вбок, чтобы видеть его лицо. — От американских горок начало подташнивать.

Гордеев усмехается довольно, словно мои слова доставляют ему особое удовольствие.

— Предпочтения в цветах остались те же?

"Этот гадёныш прямым текстом хвалится, что прислал нам цветы?"

Я сдерживаю раздражение и мило улыбаюсь, глядя прямо в его глаза:

Глава 15.1 

Выходя на улицу, я делаю глубокий вдох. На губах невольно появляется лёгкая улыбка. Всё идёт именно так, как и должно идти. Я видела взгляд Гордеева, его улыбку, которую он не сумел полностью скрыть. Этот взгляд я уже видела прежде, когда его тщательно выстроенные планы начинали рушиться. Значит, мы двигаемся в правильном направлении. Там явно не всё чисто.

"А ещё ты должна помнить, что Гордеев не любит проигрывать. Или правильнее сказать не умеет?"

Отмахиваюсь от внутреннего голоса. Каждый делает свою работу, а что там любит Гордеев или не любит мне вообще плевать.

"Ой, что-то мне подсказывает, что всё только начинается"

Подхожу ближе к Диме и Елене Николаевне. Судя по выражению лица Димы, клиентка уже успела прилично присесть ему на уши.

— Да поймите же вы, Дмитрий Александрович, это просто какая-то чудовищная свинья! — взмахивает руками Елена Николаевна, на лице её написано возмущение, граничащее с отчаянием. — Он думает, что я ничего не замечаю! Я, может, за хобот его ещё не схватила, но ведь звоночки-то были! И эти бесконечные командировки, и его вечные звонки от «деловых партнёров», которые почему-то звонят исключительно по вечерам и ночам!

— Елена Николаевна, я всё прекрасно понимаю, — терпеливо говорит Дима, явно сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. — Но сейчас нам важнее сосредоточиться на фактах, которые мы сможем доказать в суде.

— Факты, Дмитрий, — клиентка тяжело вздыхает и драматично прижимает руку к груди. — Да его нужно было за шкирку брать ещё тогда, когда он первый раз мне соврал про «срочную встречу». И что вы думаете? Я поверила, как последняя дура! А потом нашла в его кармане чужую серёжку. Конечно, он утверждал, что это недоразумение! Недоразумение, видите ли! Будто я родилась вчера!

Я едва сдерживаю улыбку, подходя ближе. Кажется, придётся спасать Диму, прежде чем он окончательно утонет в потоке негодования нашей клиентки.

— Елена Николаевна, сегодня всё прошло очень хорошо, — спокойно и профессионально говорю, улыбаясь клиентке. — Вы отлично держались и продемонстрировали прекрасную выдержку. Теперь у нас есть необходимое время, чтобы собрать неопровержимые доказательства, пока ваш супруг продолжит совершать ошибки одну за другой.

Клиентка облегчённо вздыхает кивая:

— Спасибо вам большое, Таисия Руслановна. Я без вас совсем растерялась бы.

Если быть совсем честной, то наказать мужа Елены Николаевны очень сильно хочется. Я хорошо изучила документы. Благодаря ей у него бизнес пошёл в гору. Она очень много сделала. А он сейчас хочет оставить её с голым задом и вышвырнуть на улицу. И сколько таких по всему земному шару?

За спинами раздаётся шум открывающейся двери и голоса. Я слегка поворачиваю голову и слышу раздражённый голос клиента Гордеева:

— Артём Юрьевич, решите уже эту проблему! Почему всё это не закончилось ещё на первой встрече, как вы обещали? Я не собираюсь...

Гордеев тут же перебивает его твёрдым голосом:

— Артём Аркадьевич, прошу вас, мы обсудим всё в машине.

Он берёт клиента за локоть и уверенно ведёт его к ожидающему автомобилю. Я наблюдаю за этой сценой и сдержанно улыбаюсь. Видимо, сегодня у Гордеева будет ещё долгий и тяжёлый разговор.

Елена Николаевна, заметив выражение моего лица, тоже едва сдерживает улыбку и, приободрившись, с удовольствием сообщает:

— Ну, пожалуй, я пойду. Меня уже ждут другие дела. Всего вам доброго!

Мы прощаемся, и она направляется к своей машине. Я перевожу взгляд на Диму, который, кажется, тоже успел оценить ситуацию.

— Отличная работа, — одобрительно кивает он. — Не хочешь отпраздновать маленькую победу? Предлагаю пообедать в ресторане.

— С удовольствием,.

Настроение действительно хорошее. Я быстро говорю Диме адрес, куда ехать. Сегодня хочется пообедать в одном из моих любимых ресторанов. Да, вкусно поесть по-прежнему остаётся одним из моих приоритетов.

«А здесь никто и не сомневался»

Мы подъезжаем к ресторану, и я с улыбкой захожу внутрь. Дима едва заметно касается моей поясницы, отодвигая для меня стул.

— Мне показалось или тебя тут узнали? — интересуется он, чуть наклоняясь ко мне.

— Меня сложно забыть, — улыбаюсь в ответ.

То, что это мой родной город и что я здесь училась, Дима, конечно же, знает.

«Ну да, но ты скрыла от него кое-что поинтересней…» — язвит внутренний голос.

Отмахиваюсь от неприятных мыслей, откидываю волосы назад и открываю меню. Но взгляд сам собой падает на столик у окна, и я буквально цепенею. Сердце совершает странный кульбит, замирая на мгновение.

Один из мужчин за тем столиком слишком пристально на меня смотрит.

«Ой, йой...»

Меню выскальзывает из моих пальцев и тихо шлёпается на стол, заставляя Диму вопросительно вскинуть брови.

Я не могу выдавить из себя ни слова, чувствуя, как кровь отливает от лица. Мужчина за столом — мой отец.

Глава 16. 

Не то, чтобы я всерьёз надеялась избежать встречи с отцом. Ладно, кого я обманываю? Именно на это я и надеялась.

До последнего верила, что пронесёт, минует меня этот внезапный эмоциональный шторм. Потому что эмоции — это всегда плохо. Особенно те, что связаны с моим отцом.

«Действительно. Если бы ты правда хотела его не видеть, то сидела бы сейчас в отеле, а не расхаживала по любимым ресторанам», — язвит внутренний голос, и от его интонации хочется стукнуть себя по голове. Сучёныш, какого хрена ты всегда вовремя?

— Что-то случилось? — вопросительно выгибает бровь Дима, прослеживая мой взгляд. Конечно, такое сложно не заметить. Я слишком явно отреагировала, да и отец прожигает меня взглядом так, словно пытается просверлить насквозь.

— Да, — мгновенно беру себя в руки и натягиваю на лицо беззаботную улыбку. Но аппетит пропал мгновенно, и доставка еды в номер сейчас кажется гениальной идеей.

— Что именно? — Дима не сдаётся, изучая моё лицо с неподдельным интересом.

— У них больше нет моего любимого блюда, — я делаю трагическое лицо и вздыхаю так драматично, что самой становится смешно. — Это трагедия вселенского масштаба. Нужно как-то пережить.

Дима улыбается, явно не покупаясь на мою отмазку.

— И тот мужчина в конце зала, который тебя взглядом прожигает, совсем тут ни при чём?

Я хлопаю ресницами, изображая абсолютное недоумение.

«Включай актёрочку, самое время», — насмешливо подсказывает внутренний голос.

— Прохор? — удивлённо вытягиваю лицо, старательно отыгрывая роль. Дима чуть склоняет голову набок, изучая мою реакцию с лёгкой улыбкой. — Он просто раньше здесь официантом работал. Не ожидала увидеть его в роли гостя.

— Не веришь, что люди могут подниматься по карьерной лестнице? — подначивает Дима, явно развлекаясь этой ситуацией.

— Конечно, верю, — растягиваю губы в улыбке, показывая зубы. — Вот в своё карабканье вверх верю охотно.

Дима начинает громко смеяться, и хотя я старательно делаю вид, что мне весело, внутри всё совершенно иначе. Мне не смешно. Внутри всё сжимается в неприятный ком, а ладони начинают нервно потеть.

Я не понимаю, что делать. Уйти сейчас будет выглядеть глупо и по-детски, но и остаться кажется абсолютной пыткой. Я сомневаюсь, что отец устроит здесь сцену, но ситуация и без того ужасно дискомфортная. И это его пристальное внимание. Этот взгляд, который не отпускает ни на секунду, вынуждая меня сидеть как на иголках.

— Может, уйдём? — не выдерживаю, откладывая меню в сторону.

Прекрасно понимаю, что есть риск того, что отец подойдёт и начнёт разговор. Тогда Дима вряд ли поверит в историю с Прохором. Но и оставаться я не хочу. Кусок в горло не полезет.

Дима удивлённо приподнимает бровь:

— Из-за отсутствия любимого блюда?

— Да, — улыбаюсь я натянуто, — ты ведь знаешь, что без вкусной еды моё настроение будет паршивым. Я знаю ещё одно хорошее место. Уверена, что там меня не подведут.

Он внимательно смотрит на меня несколько секунд, явно чувствуя, что что-то не так, но не хочет давить.

— Хорошо, без проблем. Поехали в другое место.

Дима жестом подзывает официанта, просит счёт за напитки, которые мы даже не успели выпить, и мы направляемся к выходу. Я почти облегчённо выдыхаю, когда мы подходим к выходу из зала.

— Таисия!

Голос отца звучит так громко, что привлекает внимание посетителей ближайших столиков. Я замираю, как вкопанная, чувствуя, как спина покрывается неприятным холодком.

Дима вопросительно смотрит на меня, и я выдавливаю из себя максимально беззаботную улыбку:

— Иди, я догоню. Это займёт буквально минуту.

— Уверена, что хочешь говорить с Прохором?

Дима прищуривается. Его взгляд полностью даёт понять, что он не купился ни на одно моё слово. Но Дима явно не из тех кто устраивает разборки на людях. Но как только мы останемся одни, вопросов будет много.

"А заказала бы свои креветки в номер, не пришлось бы оправдываться"

Дима оставляет меня, как я и прошу. Идёт на улицу.

Я разворачиваюсь к отцу. Внутри нарастает напряжение, но я держу лицо, насколько это вообще возможно в подобной ситуации.

— Папа.

— Не думал, что наша встреча произойдёт именно так. Но я рад тебя видеть, дочь.

Он внимательно меня рассматривает. Внутри всё напрягается. Это первая реальная встреча за все эти года. После его выходки я жёстко оборвала наше общение. И совсем не готова его возобновлять.

Глава 16.1 

Внутри всё бушует от эмоций. Моё прошлое настигает с такой скоростью, что я не успеваю нажать на тормоз.

— Я не могу ответить тем же, — произношу холодно, глядя в глаза отцу.

Раньше меня иногда посещали мысли, что, возможно, когда-нибудь эмоции и обида на отца за содеянное немного улягутся, и я смогу снова с ним общаться. Но сейчас, смотря на него, я понимаю, что начинаю закипать вновь. Его поступок, его удар в спину до сих пор чувствуется как открытая рана.

— Таисия, я понимаю, ты злишься. Юношеский максимализм… Но ты ведь повзрослела. Мы можем договориться о личной встрече, всё обсудить. Я мог бы объяснить свои мотивы, — голос отца звучит спокойно, но напряжение в его глазах говорит о другом.

— Я не злюсь, — резко отвечаю, стараясь сдержать внутреннюю дрожь. — Просто меня воспитывали так, что если человек ударил однажды в спину, то ему это может понравиться, и он обязательно ударит снова.

Отец слегка кривится, явно задетый моими словами.

— Ты ведь не сможешь постоянно от меня бегать, — говорит он тише, но увереннее. — Я не настаивал все эти годы. Хотя прекрасно был проинформирован, как идут твои дела. Отслеживал, пережевал. Всегда верил, что ты сможешь пробиться.

— За то, что ты отслеживал, вообще-то, есть статья, — холодно замечаю. — А по поводу "бегать"… ты забыл, какой у меня любимый вид спорта? Теннис научил меня отлично бегать и отбивать подачи. Встречаться я не хочу. Обсуждать нам нечего. Я прекрасно понимаю твои мотивы и желание спасти свою пятую точку, папа. Только я этого не разделяю. И да, я повзрослела. Поэтому теперь предпочитаю держаться подальше от людей, которые любят манипулировать другими.

Он молчит несколько секунд, а я стараюсь дышать ровно, не позволяя эмоциям захлестнуть меня полностью.

— Значит, твой выбор — продолжать эту бессмысленную молчанку?

— Мой выбор — не повторять старых ошибок, — отрезаю я, поворачиваюсь и иду прочь, оставляя его за спиной вместе со всеми моими горькими воспоминаниями.

Выходя из ресторана, я чувствую, как напряжение немного ослабевает, но внутри всё ещё горит неприятный осадок после разговора с отцом. На улице меня окутывает прохладный воздух, и я глубоко вдыхаю, пытаясь вернуть самообладание.

Дима уже ждёт меня в машине. Сажусь на пассажирское место, аккуратно пристёгиваюсь и стараюсь максимально спокойно посмотреть на него. Но, судя по выражению его лица, попытка не удалась.

— Всё хорошо? — мягко интересуется он, заводя двигатель.

Я слабо улыбаюсь, чувствуя, как напряжение снова начинает подниматься к горлу.

— Давай вернёмся в гостиницу и закажем доставку? Настроения на ресторан больше нет.

Дима внимательно изучает меня несколько секунд, затем понимающе кивает, и машина трогается с места, мягко скользя по дороге.

Проходит несколько минут в молчании. Я чувствую, что Дима хочет что-то спросить, но даёт мне время самой начать разговор. В конце концов, он не выдерживает:

— Я так понимаю, это был совсем не тот официант, о котором ты говорила?

Глубоко вздыхаю, прикрывая глаза. Врать Диме не хочется совершенно. С ним я всегда старалась быть честной, насколько это возможно.

— Нет, это не официант. Это мой отец, — тихо признаюсь я, стараясь не смотреть ему в глаза. — Мы много лет не общались, и это было моё осознанное решение. Но… обсуждать подробности я не готова. По крайней мере, сейчас.

Дима кивает, не задавая лишних вопросов, и аккуратно кладёт руку на моё колено, слегка сжимая его в поддерживающем жесте.

— Хорошо. Если захочешь поговорить, я рядом.

Я благодарно смотрю на него и тихо вздыхаю:

— Спасибо.

Остаток дороги мы проводим в молчании. Каждый погружён в свои мысли, но его молчаливая поддержка значит для меня гораздо больше, чем любые слова.

Машина подъезжает к гостинице. Я слегка улыбаюсь Диме, пытаясь скрыть усталость и раздражение, которые так и плещутся внутри.

— Мне нужно подняться в номер, немного освежиться. Я скоро приду к тебе, хорошо?

Дима кивает, сдержанно улыбаясь и пытаясь не показывать своего беспокойства:

— Конечно. Жду.

Выбираюсь из машины и быстрым шагом направляюсь в здание гостиницы. Как только захлопываю за собой дверь номера, опираюсь на неё спиной и делаю глубокий вдох. Сердце колотится так громко, что, кажется, его удары слышны по всей комнате.

«Какого чёрта ты снова лезешь в мою жизнь?» — злюсь мысленно на отца, хотя прекрасно понимаю, что его появление было лишь вопросом времени.

Пытаюсь успокоиться, но напряжение никак не отпускает. В этот момент телефон в сумочке начинает настойчиво вибрировать. Я достаю его, смотрю на экран и чувствую, как раздражение внутри лишь усиливается.

«Сообщение от Гордеева» — высвечивается уведомление на экране.

Я качаю головой, невольно усмехаясь.

— Ну, конечно, куда же без тебя, — тихо произношу вслух.

***

Мои хорошие, приглашаю вас всех в мою историю) Эмоции на грани, бывшие, от ненависти до любви. Тайны прошлого, противостояние характеров и еще много и много всего)

"Бешеный. Сделаю своей"

https://litnet.com/shrt/9ESo

— Кто тебе разрешил появляться в моём городе?! - мужчина из прошлого наступает, вгоняет в животный страх.
— С каких пор я должна у тебя что-то спрашивать? - голос предательски дрожит.
— Потому что ты сейчас на моей территории, и здесь только я решаю, что с тобой делать.
Опасный преступник по кличке Бешеный был моей первой любовью, а стал ночным кошмаром.
Я сбежала из города и все это время скрывала от него свою тайну.
Но я никак не ожидала, что спустя четыре года мы встретимся вновь, и он захочет превратить мою жизнь в ад.
—Ты у меня разрешения спрашивать будешь на каждый свой вдох.
Его рука скользит к шее. Накрывает. Сжимает. Он лишает меня кислорода, и это только начало.
И я понимаю, что решение спрятать от него детей было самым правильным.

Глава 17. 

Про себя тихонько ругаясь и мысленно проклиная собственную беспечность, я несколько раз стучу в дверь номера Димы. В коридоре абсолютная тишина, потому что на часах всего шесть утра, и все нормальные люди в это время ещё спят.

Кроме меня, конечно. Потому что я ненормальная. Совершенно ненормальная, раз умудрилась вчера уснуть прямо на кровати, даже не заметив, как это случилось.

Дима открывает дверь не сразу. Сначала слышатся тяжёлые шаги, затем негромкий удар обо чём-то, явно об угол кровати, и приглушённое ругательство.

Наконец, дверь распахивается, и передо мной возникает совершенно сонный Дима. Он потирает ладонью лицо, щурится от яркого света, падающего из коридора. На нём только спальные брюки, и я невольно цепляюсь взглядом за его идеально прорисованный пресс.

«Мне кажется, или кубики стали ещё рельефнее?» — внутренний голос сразу же выдаёт какую-то совсем неприличную мысль.

— Прости, прости, прости… — начинаю быстро лепетать, прежде чем Дима успевает хоть что-то сказать, и протягиваю перед собой пакет с завтраком, который я быстро заказала в кафе. — Я заснула, и сама не поняла, как это произошло. Видимо, вчера слишком устала… Я совершенно не специально проигнорировала твой звонок! Это ужасно, я знаю, правда, извини меня!

В другой руке у меня подставка с двумя стаканчиками кофе. Дима несколько секунд молча смотрит на меня, словно пытаясь осознать, что вообще происходит. Потом его губы слегка кривятся в улыбке, а глаза наконец-то открываются полностью и приобретают нормальное выражение.

— Тая, ты хотя бы понимаете, который сейчас час?

Я виновато киваю и ещё сильнее тяну пакет с завтраком вперёд.

— Понимаю и готова загладить свою вину завтраком в постель. И кофе. И вообще, чем угодно! — восклицаю, максимально драматично, стараясь вызвать у него хоть немного жалости.

Дима усмехается, отходит в сторону, пропуская меня в номер.

— Заходи уже, разбудила, теперь будешь отвечать за последствия.

— Я готова! — торжественно заявляю, проходя внутрь и уже чувствуя, как напряжение внутри меня начинает потихоньку отступать. — Главное, чтобы ты меня простил.

— Посмотрим, насколько хороший у тебя там завтрак, — зевая, отвечает Дима и закрывает за нами дверь номера.

Подхожу ближе к столу, отмечая, что поверхность полностью завалена бумагами. Бросаю взгляд на ноутбук — он включён, экран светится. Я слегка удивлённо приподнимаю бровь, внимательно оглядывая беспорядок.

— Кто-то работал всю ночь? — вопросительно произношу, даже немного с восхищением, понимая, насколько много времени ушло на все эти бумаги.

Дима потягивается, вытягивая руки вверх, плечи и спина издают характерный хруст. Он улыбается, смотрит на меня с лёгкой иронией и бросает:

— Ну, чем-то же я должен был заниматься.

В его голосе явный намёк, совсем не тонкий, и от этого у меня внутри неприятно сжимается.

— Там есть круассанчики, — говорю, снова протягивая пакет вперёд, словно он может искупить мою вину за то, что вчера вечером я так и не появилась.

— Отлично, только душ приму и сразу приступлю к ревизии, — кивает Дима и, направляясь в сторону ванной, добавляет через плечо: — Уберись немного на столе, пожалуйста, у меня там всё раскидано.

— Сейчас всё сделаю, — бодро отвечаю, начиная разбирать бумаги и складывать их аккуратно в стопку.

Просматривая документы, замечаю, что Дима действительно много работал, причём за одну ночь успел придумать новую стратегию для нашего дела. Наша прежняя схема перечёркнута жирной линией, а рядом прописаны какие-то новые шаги и ходы, о которых мы даже не успели поговорить.

Задумываюсь и совершенно случайно задеваю мышку, та слетает со стола, клацая при падении о пол.

— Чёрт, — тихонько ругаюсь, наклоняюсь, подбираю мышку и возвращаю её на место.

И в этот момент мой взгляд невольно цепляется за экран ноутбука Димы. Застываю на месте, глаза непроизвольно расширяются.

На экране открыта вкладка с сайтом компании моего отца. Моё дыхание слегка сбивается, сердце пропускает удар. Присматриваюсь внимательнее и вижу, что Дима уже оставил заявку на личную встречу.

«Что за херота?»

Внутренний голос как никогда озвучивает чётко мои мысли.

Мои руки слегка дрожат, когда я опираюсь на край стола, пытаясь осмыслить происходящее.

«Зачем ему встреча с моим отцом?»

Глава 17.1 

Я продолжаю тупо смотреть на экран монитора. Хлопаю ресницами в надежде, что мне померещилось, но нет. Всё остаётся таким же. А вот моя ярость внутри начинает бурлить ещё сильнее.

«Вот был у нас уже опыт, что совать нос в чужие дела ничем хорошим не заканчивается. Ты же помнишь?» — внутренний голос пытается вразумить меня, но я тут же его придушиваю.

Потому что… Да потому что! Какого вообще хера?! Он за моей спиной собрался встретиться с моим отцом? И даже говорить мне об этом не собирался?

«Ну тут спорненький вывод».

Я смотрю на дату и время встречи. Среда, два часа дня.

Встряхиваю волосами, пытаюсь успокоиться. Я дам ему шанс. Да. Вот сейчас он выйдет из душа и всё мне расскажет.

Убираю бумаги, щёлкаю мышкой на компьютере, переключая вкладку.

Раскладываю еду из пакетов. Да, хреновая из меня домохозяйка. Переживёт.

Когда дверь ванной комнаты открывается, а Дима выходит в одном только полотенце, я тут же стреляю в него взглядом. Настроение на секс улетучивается прямо пропорционально растущей во мне злости.

Дима лениво протирает полотенцем влажные волосы. Его взгляд скользит по мне сверху вниз, задерживаясь чуть дольше на ключицах и чуть ниже, отчего у меня непроизвольно учащается дыхание.

— Кто-то не в настроении? — ухмыляется он, явно довольный тем, как легко ему удаётся вывести меня из равновесия одним лишь своим видом.

— Я разложила завтрак, — стараюсь ответить сухо, но голос предательски дрожит.

Он медленно приближается, бросает полотенце на кровать и останавливается в паре сантиметров от меня.

— Завтрак — это хорошо, но у меня есть идеи получше, — шепчет Дима, касаясь губами моего виска.

Позволяю себе ответить на его поцелуй. Дима мягко, но уверенно обнимает меня за талию, притягивая ближе. Его губы касаются моих.

«А-ну соберись!» — резко кричит внутренний голос.

Я отстраняюсь, изображая улыбку и делая вид, что вспомнила что-то очень важное.

— Совсем забыла тебе сказать! Ирка пригласила нас в среду в кафе. Хочет наконец-то с тобой познакомиться, — стараюсь звучать максимально естественно, хотя внутри меня всё бурлит.

Я ведь даю ему сейчас шанс во всём признаться. И если он не станет юлить... Возможно, моя злость будет не настолько сильной.

Дима слегка отстраняется, явно удивлённый таким резким переходом темы.

— В среду? Во сколько?

— В три часа дня, — смотрю на него внимательно, стараясь не упустить ни одной его эмоции.

Дима ненадолго задумывается, взгляд становится слегка напряжённым, и я чувствую, как внутри снова нарастает раздражение.

— У нас же вроде не было никаких назначенных встреч, — произношу спокойно, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Я продолжаю давать ему шанс, потому что разочаровываться в Диме сейчас совсем не хочется.

Да, он не знает, что отец для меня очень больная тема. Но он прекрасно видел моё состояние вчера после нашей неожиданной встречи. Понял, что ситуация не из простых. И вместо того, чтобы поговорить со мной, решил действовать вот так?

— Я не уверен, что ты успеешь вернуться до среды, — неожиданно произносит Дима, заставляя меня недоумённо вздёрнуть брови.

— Откуда вернуться?

Он заметно кривится, видимо, понимая, что утро совсем не задалось. Ну извините, я тоже рассчитывала на другое.

— Я хотел обсудить это позже, планы были немного другие, — начинает Дима, и я чувствую, как внутри снова начинает вскипать раздражение.

— Я внимательно тебя слушаю, — произношу ледяным голосом, уже заранее чувствуя, что сейчас мне сильно не понравится то, что он скажет.

Дима делает глубокий вдох и продолжает:

— Ты поедешь в особняк, который мы с тобой нашли. Тот самый, что оформлен на левых людей. Оказывается, из него сделали что-то вроде отеля. Я уже забронировал номер на твоё имя. Ты сможешь походить, осмотреться, позадавать вопросы. Уверен, что найдёшь для нас что-то полезное.

Каждое его слово только усиливает моё негодование. Я чувствую, как злость начинает захватывать меня полностью.

— Забронировал номер? Я поеду? — мой голос становится резче с каждым словом. — Кажется, я пропустила тот момент, когда ты спросил, могу ли я поехать. Или советовался со мной...

Сжимаю губы, пытаясь не взорваться прямо сейчас, хотя уже понимаю, что спокойно уладить этот разговор не получится. Я чувствую, как обида и раздражение медленно смешиваются в одно едкое чувство, что неприятно жжёт в груди.

— Ты ведь даже не подумал обсудить это со мной? — мой голос звучит холодно и слишком резко.

Дима слегка напрягается, но взгляда не отводит, словно ожидая такой реакции.

— Тая, я не думал, что это станет проблемой. Я просто продумал стратегию и считаю, что это лучший способ получить необходимую информацию.

— Ты не думал? — невольно повторяю я, прищуриваясь и ощущая, как кровь начинает приливать к щекам.

Дима нахмуривается, взгляд становится жёстче.

— Ты слишком эмоционально реагируешь. Мы здесь работаем, и если я вижу, что что-то нужно сделать, я делаю. В этом деле именно я несу ответственность, и это решение было правильным.

Последние его слова звучат так резко, что меня буквально обдаёт холодом. Сердце пропускает удар. Я смотрю на Диму, чувствуя, как слова застревают в горле. Его заявление болезненно бьёт по моему самолюбию и профессиональному достоинству.

«Он что, только что назвал себя главным?»

Глава 18 

В горле першить начинает. Может, это как-то связано с тем, что у меня глаза кровью наливаются?

— Прости, я плохо расслышала, — откашливаюсь, и мой взгляд на Диму становится таким тяжёлым, что он невольно кривится.

— Таисия, давай на этой ноте закончим? Я не хочу портить отношения. Я с самого начала говорил начальству, что нас сводить на одном деле — плохая идея.

— Потому что ты мне сразу покажешь, у кого яйца в нашей паре? Ой, прости, не в паре же. Я забыла, я теперь на побегушках.

Дима проводит ладонью по лицу, громко вздыхает, и этот его жест окончательно добивает моё терпение.

«А мы ещё ему круассаны покупали. Вот как бы сейчас хорошо тот, с шоколадом, смотрелся у него в заднице!»

— Таисия…

— Когда ты меня так называешь, во мне просыпается желание убивать, — резко предупреждаю, и Дима прекрасно понимает, насколько сильно я ненавижу своё полное имя.

— Тая! Хватит! Я был уверен, что мы сможем по-взрослому всё обсудить. Хочешь факты? Отлично. Я опытнее, и я твой начальник с недавних пор. Меня повысили. Так что да, я главный, а ты на втором месте.

«Фас, сучка!»

— Мы работали на равных, — отчётливо произношу я, стараясь не сорваться на крик, хотя голос предательски вибрирует от злости. — И то, что повысили именно тебя, — лишь прямое доказательство того, что мужчинам всегда отдают больше привилегий! Я не хуже тебя, Дима. У меня были дела гораздо сложнее. И это не ты придумал всю нашу стратегию, а просто построил свой план на том, что рассказала тебе я!

Дима сжимает челюсть, его взгляд становится холодным, почти ледяным.

— Ты действительно хочешь играть в эти игры, Тая? Хорошо, — его голос понижается до тихого рычания. — Ты отличная сотрудница, никто не спорит. Но это не отменяет того, что решение приняло начальство, а не я.

— И ты, разумеется, был против? — иронично выгибаю бровь.

— Я не обязан отчитываться перед тобой о своих решениях и мнениях, — резко отрезает Дима. — Твоя задача сейчас — выполнить поставленную задачу. Ты профессионал. Будь добра, веди себя соответственно.

Я едва сдерживаю желание схватить ближайшую вазу и запустить её в его самодовольную физиономию.

— Ах вот как теперь? — тихо произношу, чувствуя, как во мне начинает закипать настоящая ярость. — Ну что ж, босс, — последнее слово я произношу с особой издёвкой, — благодарю за напутствие. С вашего позволения, пойду выполнять ваше задание.

Разворачиваюсь на каблуках и шагаю прочь, отчаянно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и, не дать слезам ярости вырваться наружу.

Когда я уже у самой двери, то в спину летит голос Димы.

— Тая, я не хочу портить отношения. Нам же хорошо вместе.

Делаю глубокий вдох. Ещё один. И ведь не помогает, желание его убить становится лишь сильнее.

— Ты можешь остаться, и мы найдём компромисс.

Мне же, кажется, да? Но чтобы убедиться, я оборачиваюсь. И вижу, как Дима стоит у кровати. Рука на поясе, там, где задет край его полотенца, чтобы оно держалось.

Он предлагает мне трахнуться и всё решить в постели?

— Ты мне уже объяснил, что ты меня ставишь раком, Дима. Предпочитаю, чтобы это было только в рабочем русле. А если завёлся, так я могу попросить, чтобы тебе принесли смазку. Сам себя и удовлетворишь. А если гибкий, то ещё и со спецэффектами.

Дима резко меняется в лице, взгляд темнеет, а челюсть сжимается сильнее.

— Не перегибай, Тая. Я пытаюсь найти нормальное решение. Не стоит устраивать истерику на ровном месте.

— Истерика? — мой голос становится ледяным. — Если я правильно тебя поняла, то, по-твоему, я должна просто лечь в постель и забыть, как ты только что продемонстрировал, что я для тебя — подчинённая девочка на побегушках?

Он делает шаг вперёд, но я поднимаю руку, останавливая его.

— Нет, не двигайся. Сейчас расстояние между нами безопасно — в первую очередь для тебя, — шиплю я. — Ты уже достаточно сказал. Знаешь, что, раз тебе так сильно хочется показать, у кого яйца больше, можешь продолжать мериться ими сам с собой.

Разворачиваюсь, хватаю ручку двери и дёргаю её так, что едва не отрываю с корнем.

— Таисия! — его голос снова звучит в спину, но я уже не останавливаюсь. — Не уходи вот так!

Я резко оборачиваюсь и прожигаю его взглядом.

— Ещё раз назовёшь меня так, и я серьёзно начну планировать убийство, — предупреждаю. — И для твоего же блага я поеду в особняк и сделаю свою работу. И да, я внесу ясность, иначе могут возникнуть непонятки. Наши отношения на паузе. Не люблю, когда меня ставят на четвереньки.

И с этими словами хлопаю дверью.

Глава 18.1 

Я буквально вылетаю из номера Димы, хлопнув дверью с такой силой, что слышу, как что-то внутри падает. Но мне абсолютно плевать. Внутри всё горит от ярости, сердце бешено колотится, а в голове прокручиваются последние слова Димы. Как он мог?!

«Начальник, значит? На побегушках, да? Ну-ну!» Внутренний голос лишь сильнее меня заводит.

Проходя мимо зеркала на стене, бросаю мимолётный взгляд на своё отражение и вижу, насколько я злая. Глаза горят, щёки раскраснелись, а губы поджаты в тонкую линию. Да уж, отличная картина.

Я резко вставляю ключ-карту в замок своего номера и буквально врываюсь внутрь, с силой захлопывая дверь за собой.

— Какого хрена он себе позволяет?! — громко произношу вслух, бросая сумку на кровать.

Беру телефон, на экране всё ещё висит непрочитанное сообщение от Гордеева. Да что ж это такое?! Убираю телефон обратно в сумку. Пошли вы все на хер!

«Планы у него были другие! Понимаете ли! Он главный, а я... сотрудница, которая должна молча кивать и выполнять задания?!»

Мы с Димой с самого начала работали на равных. Одинаковые дела, одинаковая нагрузка, одинаковые требования. Никто из нас не имел особых привилегий. Но если взглянуть объективно, то именно Дима чаще допускал ошибки, забывал мелкие, но важные детали, которые потом приходилось исправлять мне. Да, он умел красиво выходить из сложных ситуаций, эффектно выкручиваться перед руководством, и это, возможно, сыграло свою роль. Но я делала работу чище, профессиональнее и, чёрт возьми, быстрее!

Однако, когда речь зашла о повышении, выбрали именно его. И я слишком хорошо знала почему. Наша фирма всегда была классическим примером того, как мужчины получают больше возможностей и признания. Сколько раз я видела, как мои коллеги-мужчины, справляясь с задачами на среднем уровне, быстро продвигались вверх, в то время как девушкам приходилось буквально доказывать каждое своё достижение вдвое сильнее.

Повышение Димы стало для меня не просто неприятной новостью, это был удар по моей профессиональной гордости. Я была уверена, что сделала для этого повышения гораздо больше. Я вгрызалась в каждое дело, изучала его до мельчайших деталей и всегда добивалась лучшего результата. Но, кажется, руководству было проще выбрать мужчину, который выглядит увереннее и производит впечатление сильного лидера.

И теперь, когда он так нагло демонстрирует своё превосходство, словно я вдруг стала его помощницей, моё терпение заканчивается окончательно. Я не собираюсь проглатывать эту несправедливость молча. Возможно, это будет стоить мне отношений с Димой, но я не позволю, чтобы кто-то, даже близкий человек, сомневался в моём профессионализме и способности действовать самостоятельно.

Я настолько взвинчена, что меня буквально потряхивает. Останавливаюсь, глубоко вдыхаю, стараясь хоть как-то привести себя в порядок.

Подхожу к окну, открываю его, впуская свежий воздух. Я стою несколько минут, глядя на улицу, пока дыхание не успокаивается, а сердце не перестаёт стучать так сильно.

«Спокойно, Таисия, спокойно», — повторяю себе. — «Он хотел показать, кто здесь главный? Ну что ж, посмотрим, как это у него получится».

Решительно выпрямляюсь и поворачиваюсь обратно к столу, собираясь с мыслями.

Пусть считает, что он главный. Но он ещё узнает, что со мной такие игры играть нельзя.

Нервно выдвигаю верхний ящик и достаю свой блокнот. Быстро перелистываю страницы, взглядом выхватываю нужную запись с адресом особняка. Того самого, где мне забронировали номер. На секунду замираю, оценивая расстояние.

"Девять часов. Отлично, время успокоиться и обдумать дальнейшие шаги. Как раз доберусь, до того как стемнеет."

Открываю навигатор на телефоне, забиваю адрес и строю маршрут. Дорога выглядит простой, но я слишком хорошо знаю, как даже самый идеально продуманный план может рухнуть в одну секунду.

Резко захлопываю блокнот, бросаю его в сумку и открываю шкаф, доставая небольшой чемодан. На автомате начинаю складывать вещи: пара удобных джинсов, несколько футболок, свитер на случай прохладной погоды, бельё, косметичка и минимальный набор для работы.

«Я поеду в этот чёртов особняк и узнаю всё, что только смогу», — решительно произношу себе под нос. — «И это дело я тоже доведу до конца. Потому что я всегда довожу до конца то, за что берусь».

Внутренний голос язвительно ухмыляется, напоминая, что самоуверенность не всегда помогает в реальности:

«Ну и что, по-твоему, может пойти не так?»

Закатываю глаза, раздражённо застёгивая чемодан и выпрямляясь перед зеркалом.

«Да всё, блядь, может пойти не так!»

***

Мои хорошие, а главу от Гордеева хотите?) Кое-кто с ночи ответ от Таи ждёт=) Если да - то ждут ваши "+" в комментариях

Глава 19. Гордеев 

Гордеев.

__________

Верчу в пальцах бокал с вискарём, наблюдая, как жидкость мягко плещется по стенкам. Криво усмехаюсь, потому что Чернов не сводит с меня глаз и пялится так пристально, будто пытается залезть в мой мозг.

— Так и будешь продолжать сверлить взглядом? Только не говори, что запал, — цежу с насмешкой.

Чернов громко ржёт, качает головой и откидывается на спинку кресла, не отводя взгляда.

— До хуя себя переоцениваешь, Гордей. Мне просто интересно, с какой радости ты вдруг набухаться решил. Не помню такого за последние пару лет точно.

— Мало того что здесь сноровку потерял, так ещё и в собутыльники выбрал не того, — прищуриваюсь, делая большой глоток.

Хуй знает почему именно сегодня. Ведь дело даже не в этом еблане Диме, с которым Таисия припёрлась на переговоры. А в чём тогда? Сам себе, блядь, ответить не могу.

Сука!

— Последний раз ты так крепко гасил, когда девка тебе подставу устроила, — спокойно замечает Чернов, а я делаю ещё один глоток, не поднимая на него глаз. Виски обжигает горло, разливаясь приятным теплом внутри.

— Блядь, не говори, что дело в бабе, — уже более серьёзно выдыхает Чернов.

Опрокидываю в себя залпом всё, что осталось в бокале. Скривившись от крепости алкоголя, ставлю бокал на стол, хрустнув им чуть громче, чем стоило бы.

— Ебать, ну хоть не в той самой бабе? — Чернов даже привстаёт вперёд, чтобы лучше видеть моё лицо.

Криво улыбаюсь в ответ и нагло опрокидываю в себя ещё и его бокал. Виски обжигает уже меньше, но настроение это не улучшает.

Подаю знак официанту, чтобы обновил бокалы.

Взгляд на телефон бросаю. Сучка не отвечает. У неё есть дела поважнее в такое время? С кем? С тем ебланом?

— Охуеть, Гордей, ты совсем ёбнулся? Ты в курсе, что эта баба — как сраная мина?

— Спасибо, Глеб, я как-нибудь сам разберусь, — отвечаю сквозь зубы, ощущая, как раздражение во мне вспыхивает с новой силой.

Я не для нравоучений его позвал. Просто... У Чернова у самого баба такая, что только успевай натягивать на себя бронежилет. Я с него ржал, а теперь как-то не смешно становится.

— Я-то не против, но ты только недавно из дерьма вылез, в которое она тебя окунула. Тут бляха два варианта....

— Заткнись уже, Чернов, — рявкаю резко, едва сдерживая желание разбить о его голову пустой бокал, — хочешь о твоей головной боли поговорим? Как у неё дела?

Криво усмехаюсь, когда Чернов кривится. Его девчонка оторви и выбрось. Лично знаю, потому что по юридическим вопросам встречались.

— Двойную порцию

Кричит Глеб официанту. И я понимаю, что выбрал в собутыльники того, кого нужно.

— Значит, не пиздеж то, что она в городе появилась?

Чернов делает глоток вискаря. Кривится.

— Бери выше. Мы с ней на поле боя столкнулись. Она ведёт жену моего клиента.

Глеб бровь приподнимает. Ага, у меня такая же реакция была, когда её за столом увидел. Сначала думал, что показалось. Но её цепкий взгляд и дерзкую улыбку ни с чьей не перепутаешь.

— И как? Решил поиграть с девочкой?

Чернов скалится, потому что знает меня. Потому что сам бы там поступил. Потому что, блядь, мы с ним во многом схожи.

И я захотел поиграть. Да. Сначала просто побесить. Понять, какие конкретно эмоции испытываю от её появления.

Потому что после того, как долго время сидишь на ебаной диете, а после пробуешь что-то вкусное, происходит ебаный разъёб вкусовых рецепторов.

Так и здесь. Столько времени совершенный похуй на баб. Всё как серое неяркое стадо. Ни одна за живое не цепляет.

И тут появляется сучка, которая в момент всё окрашивает в цвета.

Только это не весёлая, блядь, радуга, а цвета ебаной ярости.

— А ты бы не поиграл?

Чернов хмыкает, делает ещё глоток вискаря.

— Я уже поиграл, блядь.

Негромко смеюсь. Когда наступает тот момент, когда адекватный мужик осознанно выбирает иметь дело с ебанашкой?

— Ну вот я и поиграл. Далеко зашло. Пока я играл сучка копала. И докапалась, блядь.

— И что теперь будешь делать?

Скалюсь и подношу бокал к губам. То, что я буду делать ей вряд ли понравится. С другой стороны... Таисия в ярости куда более сексуальная.