Бывшие. Сделка с миллиардером

Глава 1

Первым в бывшего мужа летит зонт.

— Владислав Сергеевич, — охранники за его спиной начинают суетиться.

— Свободны, — командует мой бывший, переступая порог моей квартиры.

Я в это время хватаю туфли на шпильке и швыряю в эту сволочь. Такая себе защита, но лучше, чем просто стоять. Они пролетают в сантиметре от лица. Жаль. Очень жаль.

Потому что дальше бывший оказывается рядом и перехватывает мои руки. Сжимает и смотрит злым взглядом. Недоволен? Еще бы!

Пять лет назад, когда мы разводились, Влад сказал, что никогда в жизни не переступит порог моего дома, а я пообещала пристрелить этого козла сразу же, как появится. Врал из нас двоих, выходит, только он. Что, в общем-то, не удивительно.

— Убирайся, — шиплю сквозь зубы и пытаюсь освободиться.

— Сначала поговорим.

Я и пискнуть не успеваю, как Влад разворачивает меня и, схватив под локоть, тянет на кухню. Сопротивляюсь, пытаюсь укусить его за руку, которой он меня держит, но куда там. Этот скот, как скала, в несколько раз сильнее, выше и шире в плечах. А я, как маленькая букашка.

Влад затаскивает меня на кухню и отпускает. Я же первым делом хватаю сковородку, которая удачно подворачивается под руку.

— Нет! — говорю ему. — Что бы ты мне сейчас не говорил и не предлагал — мой ответ нет.

И слушать ничего не хочу!

Мое утро началось, как обычно. Я проснулась, собрала Соньку в садик, отвела, пришла домой, включила телевизор, намереваясь убраться в гостиной, но услышала голос бывшего. То, что он стал бизнесменом и политиком, я знала. Его лицо периодически мелькало в новостях.

Но вот услышать по телевизору свое имя я не ожидала. Так и застыла с метлой в руках, слушая о том, что мы все еще семья и любим друг друга. Сначала я подумала, что это какое-то старое интервью, потом, что его новую пассию зовут так же, как и меня, но нет…

То, что Романов пришел сюда “поговорить”, хотя за пять лет даже не спросил, как у меня дела, говорит о том, что ошибки быть не может. Говорил он обо мне и “любовь” у него со мной.

— Злата.

— Нет, Влад. У меня своя жизнь. Семья. То, что ты там наговорил в прессе меня не интересует.

— То, что я наговорил в прессе — констатация факта. С сегодняшнего дня мы официально возобновляем наши отношения. И еще… я признаю твою дочь своей.

Признаю твою дочь своей…

У меня меркнет перед глазами.

— Что?! Откуда ты…

Замолкаю. Руки начинают трястись и хватка на сковородке ослабевает, так что ему удается у меня ее забрать.

Сглатываю. Отступаю, когда он приближается.

— Мне нужна идеальная картинка семейной жизни. Ты — шикарная кандидатка на эту роль. К тому же, у тебя есть ребенок, и мы состояли в отношениях. Я легко могу сказать, что ребенок мой и отношения мы разорвали только на камеру, чтобы, скажем, защитить тебя. Я заплачу, Злата. Я знаю, что тебе нужны деньги, я могу их дать. Это ненадолго, максимум на полгода.

Легко могу сказать, что ребенок мой.

Он твой, твой. Но это я проговариваю про себя.

— Нет. Нет, Романов. Я ни за какие деньги не подпущу тебя ни к себе, ни к своей дочери. Убирайся.

— Вот… — кладет на кухонную столешницу контракт. — Почитай, ознакомься с правилами. И там же указана сумма. Это как рабочий контракт, понимаешь? Наш брак будет фиктивным.

— Нет.

— Я не спрашиваю, Злата, — в его голосе прорезаются стальные нотки, которых я не помню.

Точнее, не знаю. Что я теперь о нем знаю? Передо мной стоит чужой человек. Он даже выглядит по-другому. Богаче, серьезнее, опаснее. Мне его хочется сторониться, потому что он не тот, кого я знала, не таким я его помню, совсем не таким.

— Заставишь меня?

— Если потребуется.

— И как? К батарее привяжешь и будешь пытать?

— Я бы не хотел прибегать к насилию или угрозам. Давай как-нибудь обойдем эту сторону.

Он вздыхает, и я впервые улавливаю в нем черты того Романова, которого я знала. Того, в кого влюбилась. Но он все равно другой. На нем костюм за пару тысяч евро, а у меня весь гардероб столько не стоит. Мы разные. И все равно я на него обижена настолько, что мне не страшно сказать:

— Давай. Ты пойдешь на хрен отсюда, Романов, а я продолжу свою шикарную жизнь без тебя.

Отвернувшись, цепляюсь взглядом за контракт. На эмоциях сгребаю его со столешницы и, открыв шкафчик, швыряю в мусорное ведро. Уже собираюсь забыть о нем, но вдруг замираю. Рука сама тянется к одному листочку, что выбился из кипы других.

Я достаю бумагу дрожащими руками. Сглотнув, читаю то, что заметила. Тест на определение отцовства. Я бегло просматриваю текст. Там имя моей дочери и бывшего мужа. Совпадение — девяносто девять и девять процентов.

— Это… это что? — поворачиваюсь к нему и поднимаю взгляд.

Глава 2

— Это… это что? — поворачиваюсь к нему и поднимаю на него взгляд.

— Тест ДНК, — говорит так равнодушно, словно это какой-то чек из магазина.

— В каком… смысле тест ДНК?

У меня вся жизнь перед глазами проносится. То, как я носила Соньку, как кричала, пока ее рожала и как выходила из роддома к друзьям, потому что с ее отцом мы к тому времени уже развелись.

И вот он стоит на моей кухне с тестом ДНК.

И я понимаю, что не готова делить с ним дочь.

Не готова жертвовать нашей устоявшейся жизнью, потому что бывшему мужу вдруг показалось, что жена и ребенок придутся очень кстати для его имиджа.

— В прямом, Злата, — он чуть приподнимает брови, будто я сказала что-то наивное. — У меня есть связи. Такие бумаги делаются за полчаса. Если надо, я могу десяток таких сделать в разных клиниках. Вопрос только в цене.

Я слегка отшатываюсь. Отхожу на несколько шагов, надеясь, что незаметно. Колотящееся в груди сердце понемногу успокаивается. Это подделка, подделка, боже.

То, что я успела накрутить в голове – неправда. Влад не искал способ сделать реальный тест ДНК, он просто нарисовал поддельный.

— Как ты узнал имя моей дочери? — спрашиваю, хотя и так знаю ответ.

— Я теперь все могу, Злата, — качает головой. — Ты разве не знаешь?

— До сегодняшнего дня не следила за твоей жизнью. Что это за цирк, Влад? Я не буду притворяться. И дочь свою в это все втягивать не буду. Ты хоть… ты хоть представляешь, о чем просишь?

— Ты не понимаешь, Злата, — он делает шаг ближе, и мне хочется отступить, но я упираюсь спиной в стол. — У меня предвыборная гонка. Мне нужна семья. Примерная семья. В идеале — жена, которая уже была моей, и ребенок, который может быть моим. Удобнее сценария не придумать.

— И ради этого ты готов снова вломиться в мою жизнь? Продавить меня? Разрушить жизнь маленькой девочки?

— Ради этого я готов на многое, — отвечает уверенно. — И жизнь твоей дочери станет лучше.

— Нет, Влад, не станет. Я должна сказать ей, что ты ее отец, а потом что? Переиграть и сказать, что я ошиблась?

— Мы оставим все, как есть. Я буду ее отцом по документам. Не думаю, что мы будем часто видеться. Я слишком занят. Чаще ты будешь видеться с моими помощниками. И она, разумеется, тоже.

— Нет, Влад. Ты просишь слишком много. Ладно я, но моя дочь — не игрушка в большой игре. Я не соглашусь. Можешь заставлять, принуждать, пытать даже, я все равно останусь при своем мнении. А если попробуешь настаивать, я все испорчу, слышишь? Я всем скажу, как все было на самом деле. Как считаешь, в твоей предвыборной гонке людям будет интересно узнать, как ты поступаешь с женщинами?

Он сцепляет зубы и шумно выдыхает, как делал всегда, когда злился. Отступает, перенося вес тела на одну ногу и упираясь в столешницу. Он ничего не говорит, дает себе минуту, чтобы успокоиться, а затем поворачивается ко мне и неожиданно поправляет рукава пиджака, словно их положение изменилось за то время, что он провел здесь.

— Хватит, Злата. Все равно будет, как я сказал.

Говорит с уверенностью человека, который привык получать все, чего захочет.

Я ему не соврала. Я правда не следила за ним. Знала, конечно, что он больше не тот Романов, которым я его помню, видела по телевизору. Но в подробности не вдавалась. Бизнесмен, политик, бандит. Какая разница, кем он стал, если все осталось в прошлом?

Знала бы, что он заявится ко мне на порог и поставит перед фактом…

— Мои пиар-менеджеры разработали кампанию по продвижению. Мое интервью вечером — результат их стараний. Я уже сказал все, что требовалось. Что я все еще тебя люблю и мы растим дочь.

Мы.

Растим.

Бросаю взгляд на стеклянную вазу, стоящую под правой рукой. Если я травмирую кандидата на мандат, каковы будут последствия?

— О том, что отца у девочки нет, мои менеджеры узнали предварительно, — добавляет гордо.

— Колоссальную работу проделали, — язвлю.

Интересно посмотреть на этих идиотов, которые пробивали отца Сони и не сложили дважды два.

— Какой гонорар тебя устроит?

— Можно не материальный?

Он удивляется, но кивает, усмехнувшись.

— Хочу, чтобы ты ушел отсюда, Романов. И оставил меня с дочкой в покое. Я все равно не соглашусь. И расскажу всем, как ты меня уговаривал, можешь не сомневаться.

— Я хотел, как лучше.

Не понимаю, к чему он это говорит, пока Влад не достает телефон и не набирает кого-то, строго командуя:

— Зайди.

Я напрягаюсь. А когда в коридоре раздаются шаги и на пороге кухни появляется незнакомец в сером костюме и с холодным взглядом, сердце ухает в пятки. Я в который раз напоминаю себе, что понятия не имею, какой Влад сейчас. Он за короткое время сумел добраться до вершины. Сомневаюсь, что через теплые разговорами за чашкой чая.

— Константин, — бывший муж представляет мне вошедшего. — Вы поговорите немного. Без меня.

Сказав это, Романов выходит из кухни, а затем и хлопает входной дверью. А я остаюсь стоять на своей кухне и смотреть на Константина. Он высокий и сильный. Под пиджаком бугрятся мышцы. Сомневаюсь, что ваза справа чем-то мне поможет, так что начинаю с улыбки, но он хмурится и говорит:

— Присядьте, Злата.

***

Рада приветствовать вас в своей новинке. Будет интересно, увлекательно, немного иронично и драматично, но точно не скучно. Ставьте звездочки и не забывайте добавлять в библиотеку, чтобы не потерять продолжение.

Глава 3

Сажусь на стул, как послушная кукла. Мне не нравится этот Константин. Слишком хладнокровный и вычурный. Таких готовят не в офисах, а на поле боя. Еще и взгляд пронзительный. До мурашек пробирает. Ощущение, что он считывает меня от и до.

— Злата, — произносит ровным голосом. Для эффекта не хватает поправить рукава пиджака, в который его упаковали. — Мы уважаем вашу позицию. Но ситуация такова, что она уже вышла за пределы ваших личных отношений. Пресса получила информацию, общество приняло ее за чистую монету и требует продолжения. Ваш отказ сотрудничать с нами приведёт к… осложнениям.

— Интересно, к каким? — перебиваю, сжав руки в кулаки.

— Скажем так, — Константин слегка склоняет голову, — вы рискуете не только своим положением. Проблемы могут быть и у вашей дочери тоже. Все будут задавать вопросы. СМИ любят копаться в грязном белье, особенно когда речь идет о политике. И если вы не согласитесь, информация о том, что вы скрывали отца ребенка, выйдет наружу в таком виде, в каком будет выгодно оппонентам. А уж они, будьте уверены, не поскупятся продемонстрировать грязные подробности.

— У нас с Владом нет грязных подробностей. Мы мирно подали на развод и забыли друг о друге.

— Я ознакомлен с вашей историей, — замечает сухо. — Вы же не маленькая девочка. Если подробностей нет, их придумают.

Я открываю рот, чтобы возразить, но что тут скажешь? Не уверена, что знаю, как делаются деньги в мире большого бизнеса, но уверена, что из честного там разве что вранье друг другу.

— Вот, — он кладет папку на стол. — Ознакомьтесь с договором, который мы составили.

— У вас есть еще один? — хмыкаю.

— Господин Романов знал, что с первым не получится, — комментирует и мне кажется, что я вижу едва заметную улыбку, затронувшую его губы.

Господин Романов.

С ним теперь на вы? Надеюсь, хотя бы не шепотом, иначе я не выдержу и пущу в ход не только туфли, но и что потяжелее. Похоже, за пять лет Романов отрастил не корону, а прямо таки диадему. Остается надеяться, что она не глубоко вросла.

— Я ничего не понимаю в договорах, Константин.

— Там просто составлено. Всего несколько страниц. Мы выбирали легкую формулировку.

— Я все равно хочу юриста.

— Скажу, чтобы прислали.

— Нет уж, юрист мне нужен независимый.

— Боюсь, вы не можете привлекать третьих лиц к подписанию контракта.

Он еще ничего не сделал, а уже ужасно меня раздражает. Позже скажу Романову, чтобы заменил его на кого-нибудь более компетентного и менее нервирующего.

— Тогда найдите вариант, Константин, который устроил бы меня тоже. Иначе я не стану ничего подписывать и плевать я хотела на ваших конкурентов.

Закидываю ногу на ногу и складываю руки на груди. Я чертовски напугана словами про конкурентов и тем, что они в состоянии сделать, но я также ничего не понимаю в договорах и формулировках. Не хотелось бы подписать пожизненное рабство.

— Господин Романов сказал, вы можете пригласить кого-то из друзей-юристов, — сообщает после того, как вышел поговорить по телефону.

Я начинаю перебирать в уме тех, кого знаю. На ум приходит только Саша. Когда-то давно он был нашим общим другом, но после того, как мы с Романовым развелись, он принял мою сторону и прекратил общение с Владом.

Когда звоню, подбираю слова и готовлюсь многое объяснять, но он моментально соглашается. Не знаю, чем это заслужила, но очень рада, что не останусь одна с бумагами, в которых не разбираюсь.

— Вы бы могли пока почитать самостоятельно, — зачем-то замечает Константин. Подняв взгляд, буравлю его неопределенное время, но бумаги в руки так и не беру. Не знаю, сколько проходит времени, но первое, что я слышу — грубые мужские голоса где-то не лестничной площадке. Сначала я не обращаю внимания, ведь в панельке, где я живу, такое возможно. Это не резиденция господина Романова, здесь и обычные алкаши встречаются. Но потом до меня доносится голос бывшего и Саши. Вскочив, иду к двери и, распахнув ее, почти сразу оказываюсь на лестничной площадке.

Охрана, прибывшая с Романовым, никуда не ушла. Стоит, сложив руки в районе паха, и спокойно наблюдает за перепалкой хозяина. Интересно даже, зачем они за ним ходят, если не вмешиваются, когда хозяину грозит опасность. То, что это именно так, понимаю по напряженному лицу Саши, который молчит, но смотрит на бывшего друга так, будто сам готов заехать ему туфлей на каблуке. Прямо в глаз.

— Саша! — зову, чем отвлекаю мужчин друг от друга.

Оба смотрят на меня. Бывший с осуждением, Саша с легким ступором на лице.

— У меня форс-мажор, — киваю на Романова. — Я поэтому тебе позвонила.

— Вижу, — кивает и, обойдя Влада, идет ко мне.

— Он твой юрист? — пренебрежительно бросает бывший.

— Он.

— Я не одобряю.

— А я не спрашивала твоего одобрения.

Саша подходит ближе, приобнимает меня за талию и говорит:

— Идем, расскажешь мне, во что вляпалась.

Глава 4

Последний раз, когда мы втроем собирались в одном помещении, там звучал смех, а не траурное молчание. Даже Константин, не смотря на стальную выдержку, покинул кухню спустя две минуты. Они же сидят по разные стороны стола. А я, отказавшись сесть, стою рядом с умывальником и смотрю на нах исподлобья.

На Сашу тепло, на бывшего… моя воля, я бы вообще на него не смотрела, но выбора мне не предоставили.

— Я не понимаю, зачем ты здесь, Влад, — начинаю первой, потому что тишина сводит с ума. — У тебя есть Константин, твои юристы, менеджеры и прочая свита. Зачем тебе сидеть и слушать, как я обсуждаю с Сашей контракт, который не собираюсь подписывать без его одобрения?

— Хочу убедиться, что он не станет тебя отговаривать.

Саша фыркает, возвращая нас тем самым в пятилетнее путешествие в прошлое, где он делал точно так же, когда Влад нес какую-то чепуху.

— Все тот же Романов, — не без издевки замечает Саша. — Только костюм дороже, а манеры прежние.

— Зачем он здесь? — зло спрашивает Влад. — Чтобы позлить меня?

— Чтобы прочитать контракт.

— Никого больше не нашлось?

— Какое тебе дело?

— Он — последний человек, которому я доверяю.

Не знаю, какая кошка между ними пробежала, кроме нашего развода, но ненависть так и витает в воздухе.

— Зато ему доверяю я. Оставь нас, если хочешь, чтобы я хотя бы рассмотрела возможность подписания этих бумаг.

— Никаких изменений не будет, — говорит Саше, поднявшись из-за стола.

Тот лишь с ухмылкой смотрит ему вслед, а затем спрашивает уже у меня:

— Ты во что вляпалась, Злата? Когда вы с ним успели снова встретиться?

— Сегодня, — жму плечами.

На то, чтобы вкратце рассказать Саше все, что сегодня случилось, уходит полчаса. Еще час на изучение им нескольких страниц контракта. Пооружившись красной ручкой он подчеркивает и вычеркивает сомнительные моменты, после чего сообщает:

— Подчеркнутое переформулировать, зачеркнутое переписать, а это…

Он протягивает мне бумаги и показывает выделенный часток.

— Сумма, которую ты получишь. Немаленькая, надо сказать. Но и штрафные приличные, посмотри сюда. Здесь нужно перефразировать, прописать точнее причины, когда будут сниматься штрафные, потому что сейчас здесь указано, что за отказ выполнять необходимые действия будет начислен штраф. За каждый последующий отказ штраф удваивается. Но сюда можно притянуть все и ты останешься в минусе.

— Романов сказал, что ничего меняться не будет.

Саша хмыкает.

— Будет, конечно. В таком виде ты это не подпишешь. Злат… зачем вообще это нужно? Откажись. Пусть ищет другую на роль жены.

— Слишком поздно. Он рассказал о нас в новостях. Если не соглашусь с ним, будут конкуренты. И кто знает, какие методы они будут использовать.

— Они тебя запугали? Скажи честно.

— Саш… я забочусь о Соньке. Это все.

— Кстати, о ней. Тут сказано, что она будет признана дочерью и это так останется даже после развода. Он… знает?

— Нет, конечно. Романов ничего не знает и, надеюсь, не узнает, Саша.

— Что я не узнаю? — от стального голоса вздрагиваю и оборачиваюсь.

В дверях стоит бывший.

— О чем мне следует знать?

Глава 5

Я застываю со сжатыми в руках бумагами. Саша переводит взгляд на Влада и молчит, будто обдумывает, стоит ли что-то говорить. Я же прекрасно понимаю, что промолчать не получится. Он что-то слышал, но что?

— О манерах, — наконец произношу, пытаясь сделать голос спокойным. — Подслушивать плохо, — учу его, как малолетнего ребенка.

— Плохо, — повторяет он и медленно заходит в кухню, — это скрывать от меня что-то.

— Это тебя не касается.

— Ошибаешься, — Влад опускает взгляд на папку, лежащую на столе, и сжимает пальцы так, что костяшки белеют. — Все, что связано с тобой, касается меня напрямую.

Саша подается вперед, кладет ладонь поверх бумаг, словно отгораживает их от бывшего.

— Не стоит. Ты и так слишком далеко зашел.

— Выйди, — голос Влада звучит ровно, но в нем проскальзывает сталь. — Это не твое дело.

— Мое, пока Злата попросила о помощи, — спокойно отвечает Саша, буравя бывшего друга тяжелым взглядом.

Еще секунда — и они сцепятся, как два распаленных дворовых пса. Лет десять назад мне было бы до безумия приятно, если бы мужики вот так за меня спорили, а сейчас хочется спрятаться, как маленькой девочке.

— Хватит! — резко говорю, глядя то на одного, то на другого и выдираю документы у Саши.

Он медлит, но все же отдает их мне. Я беру папку, крепко прижимая к себе, будто она способна прикрыть меня от их тяжелых характеров.

— Ты хотел услышать ответ? — отвлекаю Романова от того, о чем он спрашивал. — Я подпишу документы, но не потому, что ты или твои люди меня запугали. А потому, что я хочу обезопасить свою дочь. У меня будет несколько условий. Первое — ты пообещаешь нам с дочкой защиту, второе — контракт продлится ровно указанный срок. После ты позволишь нам вернуться к прежней жизни.

Бровь Романова ползет вверх. Он явно не ожидал, что я соглашусь, но делает вид, что все так и планировал.

— Умное решение, — произносит он тихо.

— Ошибочное, — шипит Саша, явно намереваясь возражать.

— Заткнись, — встревает Романов.

— Будешь использовать женщин в своих целях? — парирует Саша.

Закатываю глаза. Пять лет прошло, а они все те же ребята из песочницы, не поделившие лопатку.

На эмоциях ставлю размашистую подпись и тут же швыряю бумаги в бывшего. Листки разлетаются, один падает прямо к ногам, а второй скользит по полу, отлетая чуть дальше.

Он и бровью не ведет. Ни малейшего движения на лице, ни раздражения, ни удовольствия. Стоит, как статуя, будто все так и должно было быть.

— Вот и отлично, — произносит спокойно, словно речь идет о заказе в ресторане, а не о моей жизни. — Я знал, что ты проявишь благоразумие.

— Ты ее запугал, — не выдержав, Саша встает из-за стола.

Единственное, с чем соглашаюсь — меня накрутили. Я и так имею неплохое воображение, а тут Константин с конкурентами. В красках описал, чего можно ожидать.

— Ты работу выполнил? Свободен, — быстро находится с ответом бывший.

Влад наклоняется, собирает бумаги, отряхивает и складывает, будто я вручила их с цветами и улыбкой, а не швырнула в лицо. Стоящий рядом Саша смотрит на меня так, будто я предала саму себя, но не говорит ни слова.

— Я распоряжусь, чтобы завтра юристы все окончательно оформили, — продолжает бывший и, чуть задержав взгляд на мне, добавляет: — Тебе только подписи ставить придется.

— Какой удобный сервис.

Влад поднимает голову, чиркает по мне взглядом и вдруг усмехается, неторопливо надевая пиджак и поправляя запонки. Каждое движение — демонстрация уверенности и силы. Он снова тот Романов, которого показывают в новостях: безупречный, сдержанный и непоколебимый. Именно таким он остается, когда говорит мне:

— У тебя полчаса на сборы. Выезжаем ко мне.

Я замираю, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Это ненавистная функция превращаться в настоящую пытку рядом с тем, с кем надо быть строгой и непоколебимой.

— Что значит «полчаса на сборы”?

— То и значит, — он даже не моргает. — Ты переезжаешь ко мне.

— С какой стати? Я подписала контракт, а не продажу собственной свободы.

— В контракте сказано о совместном проживании, — спокойно напоминает он, — и я намерен соблюдать каждое условие.

Я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони.

— Я соберусь, но нужно забрать Соню пораньше. Она в садике.

Несмотря на длительную разлуку, я прекрасно знаю Романова и могу предположить все, что он может предложить, но не то, что он говорит в сдедующую:

— Ее уже забрали.

— В смысле?

— В прямом. Она ждет тебя в моем доме.

— Ты что, позволил себе забрать мою дочь, не сказав мне?

***

Не забываем добавлять книжечку в библиотеку и ставить звездочки, чтобы ее увидело как можно больше читателей.

Глава 6

— Ты что, позволил себе забрать мою дочь, не сказав мне?

— О ней позаботятся, — спокойно говорит Романов. — Я оплатил профессиональную няню.

— Дебил, — сухо комментирует Саша, поднимаясь из-за стола.

В этом высказывании я глубоко с ним солидарна. Подпустить к ребенку совершенно чужого человека может только тот, у кого нет детей. Помнится, Романов уходил от меня, чтобы их завести. Видимо, не сложилось. Не зря ведь Соньку удочерить хочет.

— Где она? — выходит спросить довольно спокойно, хотя внутри я, как спящий вулкан — вот-вот рвану.

— Я отвезу после того, как подпишем договор.

— Я подписала.

— Вы его испортили, — кивает на исписанные листы.

— В таком виде Злата его подписывать не будет, — вступает в разговор Саша. — Маркером я отметил те моменты, которые нужно убрать или перефразировать.

— Где моя дочь? — на повторе звучу по-другому, но то, что обо мне подумает бывший меня не заботит.

Главное, чтобы отвез к Соньке немедленно. Она наверняка напугана и дезориентирована. Не помню, чтобы оставляла ее когда-либо хоть на пару минут с кем-то, кого она видит впервые. А тут — няня. Наверняка еще и взял первую попавшуюся.
— Отвечай мне, Влад!

В воздухе между нами повисает напряжение. Он буравит меня ледяным взглядом, я своим готова его испепелить.

— Я просил собрать вещи.

— Я ничего не буду делать, пока моя дочь не будет здесь, со мной, и я буду уверена, что она в безопасности.

— Хорошо, — соглашается. — Скажу своим людям, чтобы позже упаковали все твои вещи и перевезли.

Он направляется к выходу. Я, как послушное домашнее животное — следом. На улицу выходим втроем. Я, Романов и Сашка.

— Ты с нами поедешь, что ли? — хмыкает, глядя на Сашу, но ему все равно. Он помогает мне и готов выдержать все, что скажет бывший друг.

— С вами. С юридической точки зрения хочу убедиться, что ты не натворишь глупостей.

В таком же составе садимся в автомобиль. Я иду к дверце заднего сидения, бывший — тоже.

— Не-не, — Сашка его тормозит. — Ты вперед.

— Хрена с два, — отвечает и забирается на заднее сидение следом за Сашей.

Тяжело вздыхаю. Отодвигаюсь к окошку и смотрю на них, как на детей, ей-богу. Обоим за тридцать, а соревнуются, как в пятом классе.

На выезде из нашего жк встречаем минивен с эмблемой новостных каналов. Внутри — наверняка папарацци, которые решили прийти сразу, как услышали гнусные подробности. Надеялись на блиц-скандал и выяснение отношений, а в итоге мы просто уехали.

— Все будет хорошо, — Саша берет меня за руку, сжимает.

Мне кажется, или скрипит чья-то челюсть? Поднимаю голову, бросаю взгляд на бывшего. Он укоризненно сканирует меня взглядом. Отворачиваюсь, сжимая Сашину руку в ответ. Вообще-то, мы не настолько близки. Он иногда заезжает, чтобы узнать как дела. Часто привозит Соньке подарки. Дочка в нем души не чает, а того, о чем подумал Влад, между нами нет. Но переубеждать в этом бывшего не собираюсь.

Мы едем около получаса. С города сворачиваем на трассу, затем на загородную дорогу. Представить не могу, в каком состоянии ехала моя малышка. Меня нет, зато есть какая-то няня и наверняка водитель.

— Как ты смог забрать Соню из садика? — спрашиваю.

— Я ведь ее отец.

— И что… они просто взяли и отдали ее тебе?

— Не мне, Злата. Няне.

— Но я не писала разрешение, — объясняю сбивчиво. — Они не могли…

Помню, как меня предупреждали, что я должна вписать имя отца или другого родственника, который может забирать ребенка. Только так им разрешено отпустить Соню. Получается, с большими деньгами нигде и ничего не нужно вписывать?

— Моя дочь ехала сюда с незнакомой женщиной? — не сдерживаюсь все-таки.

— Что не так?

— Она ребенок, Влад. Она наверняка очень сильно напугана. Незнакомая женщина забрала ее вместо мамы, еще и повезла не домой.

— О том, что она напугана, мне не сообщали.

Злюсь. Сонька не может быть не напуганной. За два с лишним года, что она ходит в сад, ее никогда, ни разу не забирал кто-то, кроме меня. Удивительно, как она вообще пошла с незнакомой женщиной.

Ответ на этот вопрос получаю, как только приезжаем. Я первой выхожу из машины и первой рвусь в дом, но вместо ребенка, летящего ко мне с распростертыми объятиями, вижу как моя девочка сидит в кресле, сложив ручки на коленках. Рядом стоит, не побоюсь этого слова, цербер. Как еще ее можно назвать, если она заставила мою малышку так сесть?

— Иди к маме, малыш, — протягиваю руки к дочери и она, наконец, отмирает.

Соскакивает с кресла и, испуганно взглянув на цербера, идет ко мне. Женщина отмирает тоже. Давит из себя лучезарную улыбку и подходит следом, протягивая мне руку.

Она смотрит с интересом, а я со злостью. С удовольствием вцепилась бы в ее белокурые волосы и оторвала пару наращенных прядок. В том, что они именно наращенные, не сомневаюсь. Пару лет назад я проходила курсы и даже работала.

Глава 7

— Вы чем-то недовольны? — спрашивает Инга, подливая масла в итак раскаленную сковородку.

— Так, пойдем-ка.

Саша за моей спиной отмирает первым, видимо, осознавая, что ситуация близка к провалу. Подхватывает Соньку на руки и, под недовольный взгляд Влада, выносит ее на улицу.

— Я что-то сделала не так, Владислав Сергеевич? — блондинка растерянно смотрит за мою спину.

— Ничего, Инга.

— Вы ее запугали? — спрашиваю, сжимая кулаки и глядя на блондинку.

Она расширяет глаза от ужаса, смотрит на меня так, словно я ее обвинила в убийстве, не меньше.

— Все это время ребенок был в безопасности, — читает, как мантру. — Она даже не спрашивала, где вы.

— Потому что вы ее запугали!

— Что? Нет же… — бормочет. — Мы разговаривали по дороге, потом я предложила поиграть, но… ваша дочь, стоит заметить, очень избалованный ребенок.

— И что? Ее поэтому можно запугивать?

— Я не… послушайте! Ничего такого я не делала. Я просто была с ней строга и она начала меня слушаться. С девочкой надо поработать. Манеры и воспитание у нее так себе.

Швырнув камень в мой огород, бросает легкий незаметный взгляд на меня. Смеряет с головы до ног, а затем ослепительно улыбается.

— Мы с этим поработаем, вы не волнуйтесь. И с вами тоже, — добавляет. — Я уже вижу поле предстоящих работ.

Поле.

Она сказала поле.

— Мы можем поговорить наедине? — поворачиваюсь к Владу.

— Оставишь нас? — обращается к Инге.

Цокая каблуками, она выходит из гостиной, прикрывая за собой дверь.

— Что за цирк, Влад? Ты забираешь мою дочь, приставляешь к ней цербера и ждешь от меня понимания? Или послушания? Она сказала, тут поле работ. Каких?

— Инге виднее, — сухо отвечает. — Все, что ты должна понять сейчас — моя жизнь изменилась. С появлением денег возникли и определенные обязательства. Я больше не могу говорить, что хочу. И в некотором роде делать, что хочу — тоже. С этого дня вы с Соней — мои жена и ребенок, поэтому вам придется… перестроиться.

Я собираюсь возразить, но неожиданно звонит его телефон:

— Подробнее тебе расскажет Инга. Она моя вторая помощница. Уверен, с ней тебе будет легче, чем с Константином.

Развернувшись, он отвечает на звонок и выходит из комнаты и почти сразу передо мной вырастает Инга.

— У нас очень загруженный день. На сегодня у нас запланированы салонные процедуры для вас и девочки. К вечеру, если останутся силы, обсудим детали.

— Салонные процедуры?

— Маникюр, педикюр, прическа. То, что обычно женщины делают раз в месяц.

Очередная шпилька прилетает не в бровь, а в глаз. Но я пока не понимаю, она специально меня унижает или у нее такая снисходительная манера общения?

— Зачем это Соне?

— С девочкой проще. С ней поработает только парикмахер. Подстрижет кончики, может, сделает уходовую маску на ее возраст. Не переживайте, Владиславу Сергеевичу реальная семья нужна, а не сгенерированная в нейронке картинка.

— Инга!

Я вздрагиваю от громкого недовольного крика, которым Влад зовет помощницу. Она, судя по всему, тоже такого не ожидала.

— Что? — спешит к нему, как только он входит в комнату.

— Попытайся повлиять на СМИ. Мы не сможем заказать им тексты, но попытайся хотя бы повлиять на них.

— Что-нибудь еще, Владислав Сергеевич?

— Мне пора. За них отвечаешь ты.

— Конечно.

Влад уходит, и мы с Ингой остаемся наедине.

— Что ж, Злата, давайте сделаем из вас… жену миллиардера.

Почему-то мне кажется, что сказать она собиралась “человека”.

Глава 8

— Они переписали договор, — говорит Саша, протягивая мне листы бумаги.

Парикмахер, которого ко мне приставила Инга, недовольно цокает языком и замирает за спиной, ожидая, что я верну документы обратно. Но я собираюсь его почитать, чтобы точно убедиться, что меня не берут в рабство.

— Тут все в порядке? — не выдерживаю спустя десять скучных пунктов, в которых я едва нахожу отличия от предыдущей версии.

— Они изменили все, что я просил. Точнее, я изменил, а Влад согласился.

— Дай ручку.

— Ты уверена? Злата, это не на два дня.

Бросаю взгляд на парикмахера через зеркало. Не хочу при ней говорить, но уходить она не спешит. Ей словно доплатили за то, чтобы она, притворяясь занятой, разузнавая как можно больше.

— Простите, — обращаюсь к ней. — Можете нас оставить?

— Мне нужно следить за прядями и…

— На пару минут. Я и раньше красила волосы, за это время с ними ничего не случится.

Наталья мнется, будто боится и на шаг отойти, чтобы ее потом не обвинили. Не удивлюсь, если так здесь и происходит. Влад сильно изменился и может увольнять людей после первого промаха.

— Если что-то пойдет не так — нацепите мне парик. Я никому не скажу, правда. Оставьте нас.

Бросив взгляд на мою голову, она все-таки выходит из комнаты и оставляет меня с Сашей наедине.

— Те пункты, которые мне не нравились, я показал Владу. Он согласился переписать. Теперь это не рабский контракт, по которому тебя оставят без свободы и денег.

— И что они предлагают?

— Вот, — Саша указывает на последние строчки в договоре. — Пять важных пунктов. Почитай.

Перечитываю несколько раз, решив с первого, что я что-то недопоняла, но нет. Выходит, что за время действия контракта я получаю фиксированную сумму, от которой у меня возникает минутный тупизм. Я не могу посчитать количество нулей, а когда считаю, шокировано смотрю на Сашу.

— Это реально или я сплю?

— Они прописали это изначально. Здесь я ничего не менял. Добавил только оплату ежемесячно на два счета. Твой личный и общий для Сони.

Дальше — срок действия. Ровно шесть месяцев с возможностью продления только при подписании документа. Никаких “в случае непредвиденных обстоятельств”.

— Что за “обязательные” мероприятия? — смотрю на Сашу, прочитав пункт штрафных санкций.

В нем за первый отказ от обязательных мероприятий с меня снимается двадцать процентов от суммы гонорара. За повторный отказ проценты удваиваются. За три я могу остаться должной, даже если выполняла все остальное.

— Мы прописали их здесь, — Саша переворачивает страницу. — Ничего криминального.

Я пробегаю взглядом. Интервью, фотосессии, совместное появление на публике, согласие на любые изменения во внешности, за исключением хирургического вмешательства и всего, что может принести физический и моральный дискомфорт. Запрещен любой контакт с конкурентами и использование полученной информации в качестве шантажа.

— Совместное проживание мне не нравится, — говорю, читая предпоследний пункт.

— Без этого никак. Люди не поймут, если вы будете жить раздельно.

Я киваю, все еще не представляя эти полгода под одной крышей с Владом. В полном подчинении и послушании. Во всем. Практически во всем.

— Последнего пункта не было, я попросил его добавить, — указывает на пятую строчку.

В нем указано, что присутствие Сони в кадре и на публичных мероприятиях допускается только с полного моего согласия, хоть и юридически она часть семейной идиллии.

— Спасибо, — благодарю Сашу и ставлю подпись.

— Мне все равно это не нравится, — говорит, не скрывая эмоций. — Столько лет не появлялся и вот… составил контракт, удочерил Соню. Ты уверена, что он не узнает, что на самом деле является ее отцом? — говорит, снижая голос до шепота.

— Не узнает. Я ему не скажу, а тест ДНК он уже сделал, — усмехаюсь. — Поддельный.

— И все равно ты рискуешь. Если…

Саша замолкает, потому что дверь открывается и в комнату заходит Наталья.

— Простите, но… я не могу дать вам больше времени.

— Хорошо. Спасибо, Саш. За помощь. И за Соньку тоже спасибо.

— Кстати, ваша малышка почти готова, — говорит Наталья. — Еще несколько минут и она придет к вам.

Изначально я хотела, чтобы мы были в одной комнате, но нас разделили под предлогом того, что я буду влезать в процесс. А я просто хотела убедиться, что ей не сделают ничего, на что я не давала согласия. Но здесь помог Саша. Он был с Сонькой почти все время, что меня готовили здесь.

— Мама! — дверь в комнату распахивается и, как и сказала Наталья, моя малышка залетает ко мне, практически сразу забираясь на руки.

К счастью, с ней ничего ужасного не сделали, вымыли голову, расчесали и высушили волосы. А еще переодели. Понятия не имею, как Влад так быстро достал детские вещи, но на Соньке совсем не то платье, в котором она шла в сад.

Глава 9

— С этого момента контакт с девочкой всех посторонних запрещается.

После ее слов повисает напряженная тишина. Сонька жмется ко мне, обнимая за шею, а Саша, видимо, намеревается что-то сказать, но я говорю первой:

— Для дочери здесь все посторонние. Кроме меня и Саши. И вы, Инга, тоже посторонняя.

— И тем не менее, я приставлена к вам и вашей дочери в качестве личной помощницы. Не думаю, что сейчас удачное время для препирательств.

— Тоже так считаю, — киваю. — Поэтому выйдите, пожалуйста, за дверь и подождите нас с дочкой там.

— Но…

— Идите, Инга. Иначе уже к вечеру вы будете личной помощницей кого-нибудь другого.

Я испытываю ее терпение и проверяю границы дозволенного. Если уж мне находиться здесь полгода, то стоит, как минимум, не позволять сидеть на своей шее.

— Боюсь, вы не понимаете. По договору…

— Вы нигде не указаны, как лицо, которому я обязана подчиняться. Поэтому, Инга, если вы хотите, чтобы я что-то исполняла, вам придется позвать сюда того, с кем я этот договор подписывала.

Она поджимает губы и сжимает планшет в руках крепче. Я вижу, как белеют костяшки ее пальцев и испытываю необъяснимое удовольствие. Она достала меня с самого начала, и я ощущаю потребность отплатить ей равноценной монетой.

— И да… — добавляю. — Я знаю про штрафные санкции. Они распространяются на мое неповиновение что-либо выполнять. Но, насколько я поняла, это касается исключительно неповиновения Владиславу. О вас в договоре ни слова. И все, что касается моей дочери, я вправе решать сама.

Вместо ответа Инга поджимает губы и выходит, закрыв дверь. Я же передаю Соньку Саше и оставшееся время процедуры прикидываю, как быстро Инга вызвонит Влада и попросит его приехать.

— У нас все, — неожиданно сообщает Наталья и разворачивает меня к зеркалу.

Первые несколько секунд я не узнаю себя. Огненно-рыжая копна густых, блестящих волос выглядит сногсшибательно и непривычно. Когда-то давно я обожала этот оттенок. С ним я чувствовала себя живой. Яркой, заметной и сногсшибательной.

Беременность внесла свои коррективы. Я перестала краситься, а когда родилась Сонька было уже не до того. В итоге у меня отрос мой натуральный блонд. Не такой заметный, блеклый и неинтересный. В точности, как моя жизнь, за исключением дочери, которая всегда привносила в серые будни немного искры.

— Нравится? — спрашивает Наталья с ноткой гордости в голосе, потому что получилось, и правда, великолепно.

На несколько мгновений я забыла о том, что с тех пор, как я последний раз красилась в такой цвет, прошло пять лет. На минуту я перенеслась в прошлое, где у нас все еще было хорошо. Где я получала комплименты и была счастливой, а не подписывала кабальные контракты за неприлично огромную сумму.

— Я не просила менять цвет, — отвечаю сухо, но взгляд все равно приковывается к зеркалу.

— Инга сказала, что этот оттенок вам подойдет. Она показала пару фотографий. Вас несколько лет назад. Это ваш цвет.

Цвет, может, и мой, но выбор точно нет.

Соня дергает меня за руку, привлекая внимание:

— Касивая мама, — говорит с улыбкой. — Как молковка.

— Я могу вас перекрасить, но не уверена, что это хорошая идея, — поспешно говорит Наталья.

— Вам безумно красиво и…

— Я хочу поговорить с Ингой.

Наталья поспешно снимает с меня накидку, и я встаю с кресла, шагая на выход из комнаты.

Ингу нахожу в коридоре за планшетом. Услышав мои шаги, она даже головы не поднимает, а когда, наконец, отвлекается и смотрит на меня, так и замирает с ручкой от планшета в руках.

— Оу, — протягивает. — Этот цвет и правда вам идет.

— Почему он? — спрашиваю, не выдержав.

— Я видела ваши прежние фотографии. Вы выглядели очень ярко с этим цветом. Мне подумалось, что это хорошая идея освежить вам оттенок. Рядом с Владиславом Сергеевичем должна быть яркая женщина. Сейчас вы соответствуете.

— То есть, если я побреюсь налысо, он со мной разведется?

Инга улыбается.

— Мы просто подберем вам хороший парик. Можете не стараться.

— Вот черт, а я уж решила, что выход из ситуации ближе, чем я могла мечтать.

— Чего вам не хватает, Злата? — неожиданно спрашивает. — Любая другая женщина на вашем месте прыгала бы до потолка от счастья, а вы выглядите так, словно вас взяли в рабство.

— Вот и взяли бы любую другую женщину, — предъявляю беспочвенные претензии.

Вряд ли Инга хоть что-то решала. Влад сделал это сам. Намеренно. Подумал, что бывшую жену найти и выдрессировать куда проще, чем новую.

Инга мне не отвечает. Игнорирует, что-то листая в планшете, а затем чертыхается и кому-то звонит.

— Пятый канал. Убери эту гадость, Рома.

Я не могу слышать ответ, но недовольство Инги вижу невооруженным глазом.

Глава 10

— Узнай, кто это придумал, Инга, — с раздражением говорит. — Я хочу знать, кто, кроме Мансурова может вставлять мне палки в колеса.

— Может, это он и есть? — выдвигает предположение.

— Если бы это был он, мы были бы уже в курсе.

Влад злится. От его самоуверенности и уравновешенности, которые он мне демонстрировал у меня в квартире не осталось и следа. На его лице четко проступают скулы, линия подбородка, взгляд искрит злостью.

— Ищи, Инга. К тому, что бьют в спину я уже привык, но было бы неплохо, чтобы не добавляли и с других сторон.

Развернувшись, он выходит из помещения, а я остаюсь растерянной и смотрю ему вслед. Только сейчас осознаю, насколько же сильно он изменился. Заматерел, научился раздавать приказы так, что поджилки трясутся. А тон? Когда у него был такой тембр, от которого окутывает холодом?

— Испугались? — по-своему считывает мои эмоции.

— Скорее, растерялась. Не помню его таким.

Она поджимает губы и утыкается в планшет. Ей явно не нравится тот факт, что я хоть каким-то помню Влада. И я пока не могу понять, я ей с первого взгляда не понравилась или она изначально хотела на мое место и рассчитывала на другой исход событий?

— Я отлучусь позвонить. Подождите меня здесь, я расскажу вам о планах.

Она уходит, цокая каблуками, а мне становится дико скучно в этом огромном холодном особняке. Поражает, конечно, размерами. На президентскую резиденцию похож, но мне тут неуютно. Кажется, если закричать, эхо будет слышно далеко-далеко из-за высоких потолком и минимализма в обстановке.

Но я все-таки осматриваюсь. Прохожусь по огромной гостиной, поочередно останавливаясь возле картин. Я не сильна в живописи, но сильно сомневаюсь, что это какие-то уличные художники. Скорее всего, каждая из них стоит столько, сколько мне даже не заплатят за все время, что я здесь останусь.

Останавливаюсь у одной из картин, рассматриваю замысловатую мазню. Многие современные любители живописи съели бы меня за такую трактовку, но иначе назвать линии и круги разных цветов на одном полотне не могу. То ли дело “Утро в сосновом бору” или та же “Мона Лиза”. Там хотя бы есть идея, а здесь что?

— Нравится?

Я едва не подпрыгиваю от неожиданности, когда слышу голос бывшего. Мне бы пора прекратить так на него реагировать. Привыкнуть к тому, что он может так подойти и заговорить. Если так буду шарахаться на камеру, никто не поверит, что все это время мы скрытно продолжали быть семьей.

Господи, в это и так никто не поверит! Мы слишком по-разному выглядим. И слишком много обо мне можно раскопать, если постараться. А я уверена, что журналисты постараются. Я не выглядела, как жена миллиардера и это легко понять по снимкам, которых в одном детском саду мы сделали достаточно.

— Честно? Не очень.

— И мне не нравится, — то ли признается, то ли хочет казаться ближе к простым смертным.

— Зачем купил?

— По статусу положено, — пожимает плечами. — Спасибо, что согласилась.

— Ты не оставил мне выбора.

— Прости. Это было лучшее из возможных решений.

— Для тебя, — напоминаю ему, чтобы не забывал, как сильно он влез в мою жизнь.

— Мама!

В комнату влетает Сонька. Она бежит ко мне с распростертыми объятиями и, как только оказывается рядом, тянет ручки наверх. Поднимаю ее. Поддерживаю. Она ерзает, устраиваясь поудобнее, а затем поворачивается и внимательно смотрит на Влада. Когда начинает хмурится в точности, как он, у меня внутри что-то екает.

— А ты кто? — начинает допытываться. — Это твой дом? Ты тут жиеешь?

Не дает Владу и слова вставить и ждет с нетерпением ответа.

— Мой.

— Богач, — хихикает Сонька и норовит дотянутся до картины со странными линиями.

Я с трудом удерживаю. Ей все здесь интересно, но этот дом абсолютно не предназначен для четырехлетнего ребенка. На столиках цветы, на половине из которых уже оборваны лепестки, на диванах подушки, разбросаны в хаотичном порядке. Если здесь есть домработница, она возненавидит свою работу после Соньки.

— Как тебя зовут?

— Влад.

— Я Соня.

— Я знаю. Я твой…

— О, а вот и Саша, — не даю Владу договорить.

Сонька при упоминании Саши тут же слезает с рук и бежит к нему.

— Ты собрался вот так в лоб ей это сообщить?

— А как надо? — хмурится. — Она должна знать.

— Ребенка нужно подготовить. Она у меня четыре года спрашивала, где ее отец, а теперь ты собираешься ей сказать, что это ты.

— Кстати… — он хмурится, глядя на Соньку. — Где ее отец?

Скупает дорогущую мазню — хочется сказать мне, но я держу себя в руках. Жму плечами, выдаю заранее подготовленную ложь:

— Понятия не имею. В баре с ним познакомилась, даже имени его не знаю. Искать не стала, чтобы о ребенке сообщить.

Глава 11

— Вариантов у нас не так много, — деловым тоном продолжает Инга после того, как Саша снова уносить мою малышку.

Сколько еще будет таких разговоров, в которых ей лучше не участвовать? А ведь Инга должна была исполнять роль няни, разве нет? Или я что-то не так поняла и на эту роль так никого и не нашли.

— Точнее, вариант у нас только один. Мы делаем тест ДНК и дальше все оставляем на самотек. Вы дадите одно интервью, в котором скажете, что ничего не знали, что воспитывали дочь, как свою и…

— Нет, — резко говорю я. — Никакого ДНК не будет.

Она поджимает губы, тяжело вздыхая. Я явно ей не нравлюсь ни своим гонором, ни мнением, а меня мало волнует, что думает она. У меня дочь. И ее нужно обезопасить.

— Влад! — разворачиваюсь к нему. — Ты сказал мне, все будет по-другому. Ты обещал, что мы будем в безопасности, а это… кем нас выставят?

— ДНК мы сделаем, — говорит.

— Что?! — не верю своим ушам. — Я не… нет. Я не даю согласия.

— Я никому не скажу, что ничего не знал, Злата. Вы будете в безопасности, тест ДНК будет положительным.

— Что?!

— Это невозможно, Владислав Сергеевич. При всем уважении, но я не смогу… — тараторит Инга.

— К тебе вопросов нет. Я все устрою. Найди лабораторию, которая его устроит.

Она кивает и “пропадает” в планшете.

— Как ты собираешься все провернуть? — интересуюсь тихо.

— Все сделаем на камеру, как надо. Соня сдаст кровь, я тоже.

— Нет, — мотаю головой. — Нет, Влад.

— Чего ты хочешь от меня, Злата?! — повышает голос, и я замолкаю.

Открываю рот и закрываю, потому что он не в духе. Меня окутывает тяжелой энергертикой, исходящей от него. Я такой не припомню. Напоминаю себе снова, что он изменился. Смотрит иначе, злится на порядок ярче. До костей пробирает, не знаю, как Инга его выдерживает.

— Завтра мы все вместе поедем в клинику. Ты, я и Соня. Мы будем улыбаться на камеру, сыграем любящую семью и сделаем тест. Остальное оставь на меня. Тот вариант, который предложила Инга, мы использовать не будем.

Сыграем любящую семью? Как он себе это представляет?

— Я не смогу за день сделать так, чтобы дочь увидела в тебе отца. И врать ее тоже заставить не получится.

— Я просил учить ее врать?

— Если ее спросят, она…

— Никто не будет ее спрашивать, — устало. — Никто, Злата. Я не позволю брать интервью у ребенка.

Этот разговор ложится тяжелым покрывалом на плечи. Мне кажется, что я не выдержу. Меня накрывает апатией, я сажусь в кресло и обнимаю себя руками, радуясь, что здесь Саша и он присматривает за Соней. Я бы не смогла сама. Не выдержала.

Дочка будет много расспрашивать. После того, как скажем ей, что Влад ее отец, она точно не перестанет тараторить. И восхищаться. Для четырехлетнего ребенка попасть в этот дом равносильно тому, что попасть во дворец принцессы. Здесь даже слуги есть, если поискать.

— Пойду найду Соню, — говорю Владу, вставая с кресла.

— Подожди.

Кроме слов, берет меня за руку, оказывается близко. Я дергаюсь. В очередной раз.

— Завтра перед камерой придется сыграть идеальную пару. Надо лучше стараться, Злата.

После этих слов притягивает меня за талию и ведет носом по щеке. Я замираю, не зная, как реагировать. Он горячий и непривычный. И пахнет совсем не так, как я помню. Словно другой мужчина. Только имя то же и внешность. А еще тот факт, что он ушел, хотя обещал любить и в горе, и в радости.

— Срепетируем поцелуй? — набирается наглости спросить.

***

Как думаете, будут репетировать? (пишем в комментариях)

А что тут у нас, девочки? Еще одна жаркая история нашего литмоба

Она еще твоя, майор - https://litnet.com/shrt/iCZ6

— Она это была, Влад. Мамой клянусь. Я на миг даже дар речи потерял. Мы автобусы проверяли, а этот из Турции прибыл!
Следователь Андрей Пичугин отвлекается. Ставит на наш стол пакет из мини-маркета, а я замираю с чайной ложкой в руке.
— Одна вернулась? — цежу сквозь зубы самый болезненный вопрос.
Пичугин хмурится.
— Нет.
Я сглатываю. Чувствую, как дергается кадык.
— С мужем? — почти хриплю. В глазах темнеет. Другого мужчину рядом с ней я не вынесу. Не смогу.
— Хуже, товарищ майор, — бурчит Пичугин, и у меня взлетает бровь. Что может быть хуже успешного и богатого мужика рядом с любимой женщиной?
— С сыном и твоей бывшей тещей, — бьет наповал.
— С сыном?.. — протягиваю изумленно и перестаю дышать.

Глава 12

— Срепетируем поцелуй? — набирается наглости спросить.

— Оставим такие подробности за камерой, — отталкиваю его и обворожительно улыбаюсь.

Стараюсь, чтобы было кокетливо. Так, как любит аудитория. Я не сильна в медийной раскрутке, но знаю, что зрители цепляются за мелочи. Можно сколько угодно целоваться на камеру, а поверят они невинному прикосновению в правильный момент.

— Кхм… — звучит за моей спиной. — Вот так идеально, Злата. Запомните это выражение лица, — наставляет.

Пользуясь тем, что Инга влезла в разговор, отхожу от Влада на безопасное расстояние. Для меня оно на другом конце города, но с сегодняшнего дня мне туда нельзя. Моя прежняя жизнь кардинально изменилась за кругленькую сумму на банковском счете.

— Что там, Инга?

— Я отобрала парочку и отправила помощнику Мансурова. Как только он… — она отвлекается на планшет. — Вот и ответ… они согласились на три из списка. Я отправлю вам варианты, но не знаю, как с ними договариваться. Они пекутся о своей репутации, считаются одними из ведущих и… неподкупных. Может, отказаться, пока не поздно? Пусть думают, что хотят, мы могли бы…

— Отправь мне список, — приказывает Романов.

— Владислав Сергеевич… вы же помните о мерах безопасности? Если хоть кто-нибудь узнает, все пропало.

Инга замолкает, припечатанная недовольным взглядом, который тут же сменяется холодным безразличием. Влад достает телефон и, сделав пару движений, выходит с ним из гостиной.

— Вы переживаете? — ловлю на лице блондинки тревогу.

— Это может плохо кончится, — нехотя, но признается. — Если все вскроется…

— Кажется, все под контролем.

— Вы слишком плохо его знаете.

Она что-то выводит ручкой на планшете, а затем, сосредоточив на мне взгляд, перечисляет план на завтра. Там столько всего, что голова кругом. Вот за что они получают огромные деньги? Чтобы за час успеть посетить три мероприятия и всех оставить удовлетворенными?

— Присутствовать на помолвке обязательно?

— Это первый ваш выход вместе. Конечно, обязательно. Это дочь близкого друга Влада. Там будет множество камер и журналистов. Вы должны произвести хорошее впечатление. И, Злата, умоляю, не ведите себя как столетняя девственница. Кокетничайте, улыбайтесь, почаще ищите взглядом Влада, прикасайтесь к нему. Но главное — контролируйте свое лицо. Не позволяйте никаким эмоциями, кроме влюбленности выйти наружу. Именно это будут пытаться поймать. Скрытый смысл, подтекст. Понимаете, о чем я?

— Вы только мне указываете или это стандартная роль женщины делать влюбленный идиотский вид?

— Владислав Сергеевич отлично справится с задачей. Ему не впервой быть в этой компании. Он умеет держать лицо, а вот с вашим придется поработать.

Она снова отвлекается на планшет, а затем смотрит на меня и хмурится, будто пытаясь вспомнить, о чем говорила.

— Попробуйте сблизиться с Владом. У него сильно изменились вкусы и он предпочитает утонченных женщин, но ведь однажды он уже выбрал вас, может, повезет и во второй раз?

— Хотите на мое место, Инга?

— Что?

— Вы так отчаянно стараетесь указать мне на мое место, но я думаю, вы забываетесь, где ваше. Вряд ли вы можете со мной так разговаривать. Я жена и мать его ребенка, — она поднимает одну бровь. — По договору, — спешу добавить. — Не видела там пункта про замену персонала, но уверена, что если скомандую, Влад выгонит всех из этого дома. Вас, надеюсь, в первую очередь.

— Не думаю, что у вас есть столько власти, Злата. Вы здесь исключительно из-за плохих маркетологов Владислава Сергеевича. И вряд ли из-за вас он станет что-либо менять в своей жизни.

— Проверим? — спрашиваю у нее и очень удачно поворачиваюсь как раз тогда, когда заходит Романов. — Влад… у меня к тебе есть одна просьба.

***

Еще одна обворожительная история литмоба

Бывший муж. Скажи мне снова «да»! - https://litnet.com/shrt/NRSZ

— Мы живем просто как соседи. Словно по инструкции. Пункт первый, второй, третий, — выдает муж.
— Это называется стабильная жизнь, Одинцов.
— Это называется рутина, Люба!
_____
Спустя двадцать лет брака муж сказал, что наигрался в семью. Я его не держала. Плакала в темноте, пока никто не видит. Умирала, но не показывала этого никому.
Два года безрезультатных попыток начать жить заново, воскреснуть, почувствовать хоть кроху счастья. Я не нашла лучшего решения, кроме как уехать, вернуться к своим истокам.
И каково же было мое удивление, когда однажды утром…
— Одинцов, какого хрена ты поселился в соседнем доме? — воплю на бывшего мужа, который беззаботно попивает утренний кофе, лежа в шезлонге на соседнем участке.
— Одинцова, не вопи. Восемь утра! — заявляет он абсолютно спокойно.
— Я больше не Одинцова, — цежу сквозь зубы.
Бывший муж стягивает с носа очки и дергает бровью:
— Спорим, это ненадолго?

Глава 13

— Влад… у меня к тебе есть одна просьба.

Я вижу, как Инга напрягается. Сжав пальцами свой планшет, цокает каблуками в нашу сторону. Во взгляде — непонятное смятение. Она словно не ждала, что я действительно на это способна. Может, не видела во мне достойную конкурентку?

— Какая? — спрашивает бывший.

— Хочу иметь возможность самостоятельно выбирать персонал.

— Ты хочешь кого-то нанять?

— Хочу заменить.

— Злата… — вдруг перебивает Инга. — У нас сегодня очень насыщенный день. Стилист приедет, тренер по этикету и постановке речи. Нам некогда отвлекаться. Если хотите заменить персонал — сообщите мне.

— Что, если я хочу заменить вас? — спрашиваю ее прямо в лоб. — Куда мне обращаться?

— Между вами произошло недопонимание? — хмурится Влад.

— Что вы, Владислав Сергеевич, — поспешно оправдывается Инга. — Злата спрашивает на будущее, верно?

Не знаю почему, но решаю дать ей второй шанс. Киваю. Соглашаюсь.

— Ты и правда можешь обсудить замену и набор персонала с Ингой. Она поговорит со мной и решит.

Романов отвлекается на звонок телефона и выходит, а мы с Ингой остаемся наедине.

— Стилист прибудет через десять минут, они уже прошли охрану, остальные чуть позже. До того момента нам нужно…

Она замолкает, вдруг отрываясь от планшета и глядя на меня.

— Сделать из меня жену миллиардера?

— Именно! Чем меньше каждый из них будет знать, тем лучше. Мы не рассказываем об истинном положении вещей. Для них вы — реальная жена, с которой господин Романов не разводился, но и в круг богачей не ввел. Они лишь помогут вам, так что не спешите раскрывать им душу.

— И кому же открывать душу, Инга? Вам?

— Зря вы так, Злата. Мы могли бы стать подругами.

— Это вряд ли.

— Вы правда хотели меня уволить? — вдруг спрашивает.

— А у вас есть сомнения? Вы нахамили мне, Инга, и решили указать место на пару рангов ниже. Но я-то прекрасно знаю, в каком положении нахожусь.

— Вы быстро учитесь.

— Мне не оставили выбора. Где там ваш стилист? Ваше лицо снова меня раздражает.

Она фыркает, что-то просматривает в планшете, а затем поворачивается ко мне и говорит:
— Стилист приехал.

Словно в подтверждение ее слов дверь в комнату открывается и на пороге появляется мужчина в обтягивающих штанах и жилетке. Он практически сразу сканирует меня взглядом и произносит:

— Так-так-так… работать есть над чем.

Непроизвольно смотрю вниз. На джинсы и свитер, которые были на мне, когда заявился Романов. Под пристальным взглядом становится неуютно. И что-то подсказывает мне, что смотрит мужчина не просто так. Явно оценивает площадь работ и строит комбинацию фасонов в голове.

Он проходит вглубь комнаты и следом за ним на пороге появляется еще парочка парней. Гораздо моложе и выше первого.

— Инга, задача у нас ввести в свет, правильно понимаю?

— Да.

— Как вас зовут? — обращается ко мне. — Я Стефан, — он протягивает мне руку и сжимает мою хрупкую ладонь.

— Злата.

— Какое красивое имя. Вам очень идет. К этому цвету волос подходит невероятно. Итак…

Он обходит меня с разных сторон, пока я стою, растерянно сцепив руки в замок перед собой, а Инга что-то печатает в телефоне, а затем и вовсе уходит, оставляя меня наедине с этим чудиком.

— И зачем господин Романов вас столько прятал, — причитает мужчина. — Такая красота. Вы покорите всех в его кругу, уверяю вас.

Пока я думаю, что ответить, он щелкает пальцами и в кабинете появляется две девушки с закрытыми коробками.

Они начинают порхать вокруг меня, и я наконец понимаю, что все только начинается. Впереди — не только красивая картинка. Это все для фотографий, а для жизни захотят копнуть глубже и залезть в самую душу. Мне стоит подумать о том, что говорить и в какие моменты открывать рот, но ни о чем, кроме переживаний за завтрашний тест, я думать не могу.

Хочу порекомедовать вам очередную книжечку нашего моба

Бывший муж. Ты меня не достоин! — https://litnet.com/shrt/CynK

— Сын подписал документы о разводе, — свекровь швыряет в меня документ и, схватив за волосы, тянет на выход. — Ты ему больше не жена! Моему сыну не нужна русская, он женится на «своей». Проваливай!
_____
Меня выставили за дверь. Муж не появился, не заступился. Развелся со мной, как будто меня и не было.
Спустя несколько месяцев я, наконец, нахожу работу. И вдруг узнаю, что мой бывший муж стал моим боссом.
— У меня свадьба на носу. Не хочу из-за тебя проблем. Да и не беру я к себе баб с пузом. Нужна работа — избавься от выродка. Либо проваливай прочь.
Интересно, бросил бы ты мне эту чушь в лицо, если бы знал, что у «не своей» под сердцем твой малыш?
Будешь умолять, милый! А мы ещё посмотрим, кто кому не пара! Ты меня не достоин!

Глава 14

— Повернитесь! В другую сторону! Пройдитесь! Да-да, вот так… идеально!

Стефан, он же Степан, командует мной вот уже третий час подряд. Рядом с ним сидит моя счастливая дочка и хлопает в ладоши, пока я верчусь туда-сюда.

— Касивая мама, — в который раз за сегодня повторяет. — Как пинцесса.

Я обреченно смотрю на три оставшиеся передвижные вешалки и понимаю, что мы еще не закончили. Впереди продолжение примерки, которая уже стоит мне поперек горла.

— А я? — вдруг спрашивает Сонька. — Я буду касивой?

— Обязательно. Твоя одежда в дороге. Сейчас приоденем твою маму и перейдем к тебе.

— Может, пойдем поиграем? — Инга делает очередную попытку найти подход к Соньке, но дочка лишь хмурится и твердо говорит:

— Нет. Мне зесь навится.

— Злата, — блондинка обращается уже ко мне. — Может, поможете?

— Я бы с радостью, но вы же видите.

Подобрав подол вечернего платья, иду за сооруженную ширму и переодеваюсь. От множества цветов, фасонов и разнообразия нарядов я жутко устала. У меня рябит от бесконечности оттенков и невозможности убежать. Инга цербером стоит у двери, ребята снуют туда-сюда, отбрасывая ненужное и тщательно развешивая отобранное.

Когда все заканчивается, я с удовольствием сажусь на диван, закидываю ногу на ногу и требую Ингу принести кофе. Ее шокированное моим поведением лицо непередаваемо. Я внутренне наслаждаюсь, а когда она выходит, позволяю себе улыбнуться.

— Моя очеедь, моя! — восклицает Сонька и выбегает на воображаемый подиум, на котором стояла я.

Инга приносит мне капучино и даже две печеньки, и я принимаюсь наблюдать за тем, как носятся вокруг дочки. Она с радостью кружится перед зеркалом, рассматривает себя, снимает и надевает одежду. Вот кто был рожден для этой роли, так это она.

— Мне на-а-аица, — тянет довольно, кружась перед зеркалом в оверсайз-штанах и кофте.

В смешных больших кроссовках, которые, кажется, ей велики, она расшагивает по подиуму, как императрица.

— Это не подходит, — серьезно заявляет Стефан.

Я собираюсь возмутиться, но моя малышка благополучно справляется с этим сама. Повернув голову и уперев руки в боки, смотрит на него, прищурившись.

— Чево это? — спрашивает. — Мне похоит.

— Не твой стиль. Снимаем.

— Неть! — решительно топает ножкой. — Я белу это. Или ничево не белу, поятно?

— Понятно, — смеется Стефан. — Оставляй.

А потом он поворачивается ко мне, наклоняется и шепотом на ухо говорит:

— Учись у дочери отстаивать свои границы, иначе тебя здесь загрызут.

Инга недовольно на нас косится, а потом и вовсе подходит ближе, садится на диван. Стефан со смешком возвращается на свое место и позволяет Соне руководить парадом.

— Суть подбора одежды для девочки в том, чтобы она соответствовала, — говорит Инга, явно недовольная тем, что Соня получила столько вольностей.

— Чему же? — спрашивает Стефан, даже не повернувшись в сторону Инги.

— Владиславу Сергеевичу.

— Я привез только брендовые вещи, которые соответствуют его статусу, Инга. Но если я стану одевать четырехлетнюю девочку как взрослую, не вызовет ли это вопросов?

— Каких?

— Например, насколько Владислав любит свою дочь? Если он не позволяет Соне самовыражаться, то…

Они говорят тихо, да и Соня за ширмой, но в какой-то момент их препирательства я неожиданно понимаю, что все стихло. Поворачиваюсь, смотрю на подиум. Сонька задумчиво смотрит в нашу сторону, а потом спрашивает:

— Кто такой Вадисав?

Еще одна шикарная новинка нашего литмоба

Жена для мэра. Сделка с бывшим: https://litnet.com/shrt/Wi3m

– Она идеальная кандидатка на роль невесты мэра!
– Нет! Исключено! Полина – моя бывшая жена. – От одного ее упоминания сводит скулы и ноет за ребрами.
– Вы хотя бы понимаете, что усложняете нам задачу? – вздыхает пиарщик. – Кандидат с четырехлетним ребенком, двумя разводами и без женщины... Простой народ такое не любит.
– Поля даже видеть меня не захочет.
– Ну, тогда купите ее! Уговорите! Или пригрозите чем-нибудь серьезным, – отмахивается он, будто эту женщину действительно можно заставить или купить.Одинокий отец, бывшие, с огоньком и страстью! ХЭ обязательно!График - ежедневно около 00, кроме среды и воскресенья.

Глава 15

Мы все переглядываемся. Понимаю, что Сонька сейчас спалила тщательно построенную Ингой теорию о том, что все это время мы были семьей Влада. Карточный домик стремительно рушится.

— Предлагаю перерыв, — она хлопает в ладоши и все начинают суетится.

Только Стефан остается сидеть на диване и смотреть то на меня, то на девочку.

— Тебя это тоже касается, — говорит Инга. — Оставь нас девочек наедине.

— Я давно все понял, Инга. Еще до того, как все раскрылось.

С этими словами он поднимается с дивана и выходит из гостиной. Мы остаемся втроем. Я, Инга и Соня, которая крутится перед зеркалом и рассматривает новомодное платье. У нее такого никогда не было, потому что прежняя я ни за что бы не смогла себе такое позволить.

В один из праздников в детском саду она хотела платье из торгового центра. Стоило оно треть моей зарплаты и я, конечно, не смогла его купить. Взяла другое. А в том, которое хотела она, в итоге пришла другая девочка из ее группы. Слез было столько, что у меня до сих пор сердце сжимается при одном воспоминании.

А теперь у нее есть эта гора платьев и другой одежды, среди которой она может выбирать и которую уж точно не может позволить себе никто из ее группы. Хотя… подозреваю, что теперь группа детского сада у нее будет другая. Да и сад, собственно, тоже. Остается надеяться, что наши манеры, как выразилась Инга, будут соответствовать.

— Злата, — блондинка тяжело вздыхает. — Штирлиц никогда не был так близок к провалу. Если что-то такое проскользнет на интервью.

— При всем моем уважении, но сколько времени прошло с того момента, как нас с дочкой сюда привезли? Три часа? Пять? Она еще ничего не знает.

— Это пора исправлять, — сухо говорит Инга. — Я знаю, вам не хочется ранить дочь, но ей же будет лучше. В ее возрасте девочки любят отцов больше, а ей любить некого.

Мне в этот момент хочется ее удавить. И я даже очень близка к этому. И если бы не Сонька, которая в очередной раз спрашивает:

— Так кто такой Вадисав?

— Он владеет этим домом, малыш. Ты уже с ним познакомилась.

Отвечаю так, потому что пока не знаю, что еще сказать. Он твой папа? Ты познакомилась с ним полчаса назад? Инга смотрит на меня укоризненно, исподлобья.

— Я буду вынуждена сообщить Владиславу о нарушении.

— Сообщите.

— Это тот богач? — хмурится Сонька.

— Он самый.

— И у него есть дочь?

Есть. Ты.

Так я должна ответить, но вместо этого только молча киваю. Не могу признаться ей, попросту не знаю как. Она столько раз спрашивала, а я ничего ей за ее отца не рассказывала. Лишь то, что он живет далеко-далеко и у него совсем нет времени, чтобы с нами видеться. А теперь я должна сказать, что ее папа забрал нас несколько часов назад и теперь мы будем жить с ним.

Инга отходит чуть в сторону, прикладывает телефон к уху и, поджав губы, говорит в трубку:

— Простите за беспокойство, но…

Часть я не слышу, потому что отвлекаюсь на Соньку, но до меня долетает конец фразы:

— Сообщать девочке о том, что вы ее отец.

— Мам…

Сонька забирается на диван и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Она касивая?

— Кто?

— Дочь Вадисава.

— Красивая.

— А как ее зоут?

Понимаю, что тянуть дальше нет смысла. Если начну сейчас врать, говорить правду потом будет в разы сложнее.

— Помнишь, я говорила тебе, что у папы нет времени сейчас быть с нами?

— Помню, — хмурится, потому что еще не сложила в уме весь загаданный взрослыми ребус.

— Сейчас у него есть время, Сонь. Владислав твой папа, малыш. И он забрал нас к себе.

***

Девочки, где ваши комментарии и звездочки? Очень тяжело писать в молчанку. Вижу же, что вы читаете... поактивничайте, сделайте автору приятное

P/S

Еще одна шикарная новинка нашего литмоба

Бывший муж. Настоящая семья для Бусинки: https://litnet.com/shrt/MqIQ

- Тебе не жарко? Может, снимем курточку? – раздается ласковый голос бывшей жены.
Оборачиваюсь и цепляюсь взглядом за…кроху, что обнимает ее за шею. Ребенку на вид около трех лет…Сопоставляю дату развода, прибавляю девять месяцев беременности и…выходит, что этот малыш вполне может быть моим!
Какого черта?!
Два шага, и вот я нависаю сверху.
- Даян? – в глазах Миры мелькают ужас и паника. Она крепче двумя руками прижимает ребенка к груди.
Но я не обращаю внимания на бывшую. Пристально вглядываюсь в детское личико и получаю нехилый удар в грудь.
Потому что нос, губы и глаза точно мои!
- Это мой ребенок, Мира? – впиваюсь в побледневшее и испуганное лицо бывшей жены.

Глава 16

— Вы довольны, Инга? — спрашиваю у нее, глядя на то, как дочка игнорирует Влада.

Он и так пытается к ней подобраться и эдак, а ничего не получается. Я за всем этим наблюдаю со стороны и не без удовольствия.

— Вы даже не попытаетесь помочь? Это в ваших же интересах, — пытается меня уколоть.

— Ну, нет, Инга. Это в ваших интересах, но ни вы, ни Влад не взяли во внимание то, что ребенка нельзя запугать, да? Нельзя махнуть купюрами и заставить станцевать под вашу дудку.

Я все еще злюсь на то, как Влад ко мне заявился. Как к себе домой, без предупреждения. Пять лет прошло, а он по-прежнему не подумал поставить меня в известность о своих планах. Сначала их реализовал, а потом вспомнил, что есть еще и мое мнение. Которое его не интересует, да. Об этом не стоит забывать.

— А, может, на батуты пойдем? — предлагает дочке.

Явно из последних сил держится. Я улавливаю это в его тоне, в манере движений. В том, как поджимает губы после очередного Сонькиного отказа.

Он поднимается с колен, на которых стоял, чтобы быть с дочкой на одном уровне и направляется ко мне. Ох уж этот взгляд. Недовольный, до глубины души обиженный.

— Поговорим? Наедине.

Выводит меня из гостинной буквально под своим конвоем. В коридоре берет под руку и тащит куда-то на второй этаж, в котором я на мгновение теряюсь от лоска и помпезности. Так теперь любит жить Влад? С полуметровой люстрой под потолком и дубовыми дверями? Одну из них он открывает от себя и вталкивает меня внутрь.

— Вижу, ты недоволен. Чем же?

— Ты специально это сделала?

— Сделала что?

— Я ведь не отпущу тебя, Злата. Не отпущу только потому что твоя дочь воротит от меня нос. Мне нужна семья, — выдает, срываясь на эмоции, и достает бутылку из вмонтированного в глобус мини бара.

— Я ничего не делала. Я говорила Инге, что необходимости в срочности нет, но она позвонила и нажаловалась тебе, так что мне пришлось сказать дочке о твоем неожиданном отцовстве незамедлительно. И да, ей это не понравилось.

— И что мне делать?

— Не знаю, — равнодушно пожимаю плечами. — Тебе нужна семья. Придумай что-то.

— Помогать ты не будешь?

Отпивает из стакана, швыряет его на стол и упирается о него бедром.

— Почему же? Соня любит единорогов. Сможешь достать, ее сердечко оттает.

— Ты издеваешься?

— Нет, я серьезно. У нее все с единорогами. Портфель, постельное белье, которое, кстати, так и не привезли, хотя я просила Ингу, тетрадки.

— И где мне искать этого единорога?

— В зоомагазине, полагаю.

Он возвращает стакан в руку, отпивает. Я же сажусь на свободный диван и закидываю ногу на ногу. Стараюсь чувствовать себя, как дома. Ведь я дома, да? На ближайшие полгода, по крайней мере, эта клетка будет моим домом.

— Мы заключили сделку, Злата, — говорит терпеливо, но в голосе прослеживается сталь. — Ты получаешь деньги, а я послушную тебя.

— В договоре прописано, что я обязана выполнять, но пункта про острый язык там нет. Как и про то, какой я должна быть вне камер.

— И какой же ты будешь?

— Тебе не понравится. Пока не поздно, можешь вернуть меня назад.

— Уже поздно.

— Что ж… я предупреждала.

Я не собираюсь быть послушной женой. Он выдернул меня из привычного мира, достал из зоны комфорта и бросил в западню к гиенам, которые готовы растерзать меня по кусочкам. Если хотя бы десять процентов времени я могу быть невыносимой стервой, то я выложусь на двести процентов.

— Как с ней поладить? Я говорил, что не буду сильно участвовать в ее жизни, но не хочу, чтобы она считала меня монстром.

— Постарайся. Убеди Соню, что ты не бросал ее.

Он режет меня взглядом. А затем отталкивается от стола и шагает ко мне. Ближе и ближе, пока не оказывается рядом с диваном.

— Кто ее отец? — спрашивает. — Биологический.

— Я уже говорила, что не знаю.

— Ты же врешь мне, Злата, — садится по другую сторону дивана, на приличном расстоянии, словно даже мысль о соприкосновении со мной его пугает. — Ты не из тех женщин, которые спят с первым встречным.

— Ты плохо меня знал. Как и я тебя.

— И что же ты обо мне не знала?

— То, что ты можешь трахать другую при живой жене.

Его взгляд вспыхивает, брови взлетают вверх. Влад не подозревал, что перед разводом я узнала его реальную причину. Ею оказалась беременная любовница, орудующая моей кухней на следующий же день после того, как я съехала.

***
Если хотите узнать, как же наши герои развелись, переходите в предысторию. Она уже опубликована и будет выложена сегодня целиком и... совершенно бесплатно.

Развод. Бракованные чувства:

https://litnet.com/shrt/DMgt

Глава 17

— Где она, кстати? Не сложилось?!

Во мне столько ехидного тона, что я сама себя не выдерживаю. Вскакиваю с дивана, подхожу к красивому глобусу и провожу пальцами по отполированной поверхности. Из напитков выбираю виски. Наливаю в стакан под пристальный взгляд Романова.

— Ты, Владик, сильно рисковал, — говорю, салютуя бокалом. — Я могла стать алкоголичкой.

Он усмехается, а когда я отпиваю и закашливаюсь, даже улыбается.

— Не мой напиток, — поясняю. — Я к дешевому алкоголю привыкла.

— Довольна?

— Не особо, — кручу в руках стакан. — Может, после пары бокалов. Мне же можно пить? В договоре этого пункта нет.

— В разумных количествах.

— Где-то есть список в допустимых миллилитрах?

Я вижу, как его коробит от моего тона и прячу ухмылку в бокале. Неужели он и правда думал, что теперешняя я ничем не отличается от той Златы, с которой он разводился? Рассчитывал на теплый прием и львиную дозу понимания?

— Ты так и не ответила на мой вопрос, — напоминает.

— Я-то ответила, а вот ты не удосужился. Куда ребенка дел? А его мать? Помнится, она была очень счастливой, когда плясала на нашей кухне.

— Когда ты успела ее увидеть?

Он выглядит по-настоящему удивленным. Ему что, даже в голову не пришло, что я могла вернуться в любой момент со своей связкой ключей? Он ведь даже замки не сменил, просто заменил старую жену на новую и готово.

— Добрые люди показали. А потом я приезжала за одеждой и не могла не узнать ее. Красивая, зараза. Она бы отличную компанию тебе составила и завтра с тестом не пришлось бы переживать. Ты не думал, что…

— Хватит, — обрубает, поднимаясь. — Ты переигрываешь.

— Такая я настоящая, Владик.

Морщится. Знаю, что ему это сокращение имени категорически не нравится и намеренно его использую. Хочу хоть немного неудобств ему доставить и максимально вывести из себя! Не одной мне страдать.

— Так что с ребенком? Ты так красиво уходишь от ответа. Но я все равно помню, что спрашивала.

— Никакого ребенка у меня нет.

— А что так? Неужели она тоже не подходила твоим амбициям и ты выставил ее за дверь?

Я вижу, как в его взгляде вспыхивает опасная ярость и даже отхожу на пару шагов, чтобы не попасть под раздачу. Чего-чего, а житейской мудрости в этих вопросах во мне предостаточно. Я четко знаю, когда пора замолчать, но сейчас, кажется, это не действует. Влад разгорячен до предела. Стакан с виски летит на стол, а на мои плечи ложатся его руки. К счастью, в этот момент в кабинет входит Инга.

— Простите, но…

Она оторопело проходится по нам взглядом, отмечает в моих руках бокал и говорит:

— Вам лучше вернуться к дочери. Она, кажется, хочет снять с себя всю привезенную одежду.

Кладу бокал на стол и бегом спешу выйти.

— Владислав Сергеевич, вы обещали, что…

Дослушать не получается, я быстро иду в гостиную и вижу, как Сонька яростно стаскивает надетое платье.

— Что такое? Тебе не нравится? — обеспокоенно спрашиваю и присаживаюсь рядом с ней.

— Не навица, — упрямо. — Это его подалки, и я не буду их носить.

Сердце кровью обливается. Я ничего ужасного ей об отце не говорила, но кажется, она сама в состоянии сделать выводы.

— Так теперь надо, малыш, ладно? Вся эта красивая одежда наша. И дом, и прислуга, к слову.

— Плямо все-все-все?

— Прямо так. Будем делать, что захотим. Уверена, тут есть бассейн. Я узнаю где и вечером можем поплавать.

— Басейн? — хлопает в ладоши. — А купайник есть?

— Купим, если нет.

Она разрешает одеть ей платье обратно и с удовольствием соглашается на дальнейшую примерку. Я же иду обратно к Владу. Наверняка они с Ингой уже закончили разговор, но каково же мое удивление, когда я застаю их на том же месте. Только теперь Инга что-то причитает и носится вокруг Влада, как наседка.

Она чуть сдвигается в сторону, и я вижу, как она снимает окровавленную салфетку с его руки. Когда он успел пораниться?

— Разве она того стояла, Владислав Серге… — не договаривает, замечая меня.

Обрабатывает рану, смывает кровь антисептиком и наложив повязку, спешит покинуть кабинет.

— Договорилась с дочкой?

— Да. А ты что? Не рассчитал с силой сжатия?

Он сжимает руку, и я вижу, как на повязке проступают капли крови. Ему больно, а морщусь я. Не выдерживаю и хмурюсь, едва сдерживаясь от того, чтобы не проверить рану после Инги.

— Я хотела спросить про бассейн. Он есть?

— Есть. Могу провести тебе экскурсию по дому, если хочешь.

— Откажусь, пожалуй.

Развернувшись, покидаю кабинет, а когда спускаюсь вниз и прохожу мимо коридора, глазам своим поверить не могу. Открыв двери настежь, на пороге появляется та самая, которая некогда заняла мое место. А следом за ней заходит мальчик примерно одного возраста с Соней.

Глава 18

Остановившись, молча наблюдаю за тем, как женщина приближается, цокая каблуками по полу. Мальчик рядом с ней неуклюже переставляет ножки и смешно пошатывается, едва не падая.

С него мой взгляд возвращается обратно к женщине. Она выглядит безупречно, как и пять лет назад. Разве что моего фартука на беременном животе нет. В этот раз она одета очень элегантно. В длинную до колен юбку, в жемчужного цвета блузку.

Светлые волосы уложены в идеальную прическу, макияж определенно сделан профессионалом, ну или у нее руки растут из нужного места, а не как у меня. В ней все кричит о богатстве и статусе. В то время как я все в тех же джинсах, в которых приехала.

Я стою так до тех пор, пока мы не встречаемся взглядами. Проходит пара секунд, прежде чем ее губы расплываются в улыбке.

— Злата! — восклицает она и ускоряет шаг. — Я так хотела с вами познакомиться!

Познакомиться? Серьезно? После того, как танцевала на моей кухне с моим еще тогда мужем?

В первые секунды мне трусливо хочется сбежать. Развернуться и прямо перед ее носом скрыться за какой-нибудь дверью. Но я стою на месте и жду, пока она поравняется со мной и протянет руку со словами:

— Я Снежана. А это Максим, — указывает на мальчика, который тут же прячется за ее ногами, но любопытно из-за них выглядывает. Темные волосы, серые глаза... Стоп. Серые глаза. В точности, как у Влада.

— Влад много о тебе рассказывает, — сообщает Снежана. — Как вам тут? Уже успели освоиться?

Я оторопело отшатываюсь, когда она начинает рассказывать о том, как любит этот дом и обязательно мне его покажет, если у меня будет время. Не желание, а время! Словно я априори должна хотеть с ней общаться.

— Извините, но… мне пора, — перебиваю ее на полуслове, потому что рот у нее не закрывается ни на минуту.

Она замолкает, растерянно на меня смотрит, словно не понимает, куда это мне пора и почему я не горю желанием с ней общаться. Оставляю ее, пока она в замешательстве. Решительным шагом вхожу в гостинную и, увидев Соню, тут же беру ее на руки и выхожу из другого выхода, ведущего на второй этаж.

Там наши с Соней спальни. Там я смогу скрыться от любопытных глаз и подумать о том, что, черт возьми, происходит? И что за игру затеял Влад? Бывшая жена и любовница в одном доме? Может, и еще кто-нибудь есть. А что, с такими деньгами можно завести гарем и никто и слова кривого не скажет.

— Мам! Мне Ина сказала, что тут есть бошой кинотеатл. Пойдем? — она смешно коверкает имя Инги и с нетерпением ждет ответа.

— Обязательно, — обещаю сходу и опускаю Соньку на пол.

Сама же пытаюсь успокоиться и прийти в себя. Уравновесить разбушевавшиеся эмоции и понять для себя, что происходит.

Вряд ли я на что-то повлияю, если вдруг Влад решит объявить во всеуслышание, что у него есть жена и любовница. И у обеих по ребенку от него. Я его совершенно не знаю. Такого, как он сейчас, не знаю.

Он ведь холодный совсем, циничный и абсолютно равнодушный. Ему все равно, что чувствуют люди вокруг. Плевать, если кто-то не хочет делать так, как надо ему. Он просто заставит и все тут.

Пока Сонька проверяет тумбочки в комнате, я прислушиваюсь к голосам снаружи. По-детски хочется верить, что Влад решил проблему со Снежаной и ее в доме больше нет. Вдруг она самовольно пришла, не согласовав свое появление с ним?

Или просто решила посмотреть на свою конкурентку?

За то время, что я сижу в спальне, успеваю столько вариантов надумать. И то, что он решил заменить ее мной. И что она просто не подходит ему по статусу, поэтому он пришел за мной. И что, господи, у него все еще есть ко мне чувства.

Столько вариантов перебираю. И каждый раз напоминаю себе, какой Влад. Он окружил себя богатством и купленными людьми, которые даже взгляда боятся. Никто из них никогда не скажет ему правду, не скажет, что он перегибает с помпезностью и властью. Не скажет, что людям не присуще себя так вести. Не присуще быть настолько самоуверенными и безнаказанными.

Мне вдруг хочется все это ему высказать. Бросить в лицо, разорвать контракт и, забрав дочь, уйти. Я знаю, что Саша поможет, если что. Поднимет шумиху и вся тщательно выстроенная Владом ложь рухнет.

Я даже делаю шаг к двери, но так и застываю с вознесенной над дверной ручкой ладонью.

Что я этим докажу? И что будет, когда до меня доберутся конкуренты Влада?

В том, что меня не оставят в покое, я не сомневаюсь. Мне уже звонили сегодня со скрытых номеров. Я отключила звонок, а затем и телефон выключила. Если уйду из дома Влада, есть риск попасть под каток мощнее ненавистного бывшего мужа.

От безысходности выдыхаю.

Сколько я собираюсь здесь прятаться? Час? День? Рано или поздно придется спуститься и узнать правду. Познакомиться со Снежаной, которая, оказывается, хотела меня увидеть.

Я вздрагиваю от стука в дверь, который сразу же повторяется.

— Злата. Откройте.

Это Инга. Стучит снова. Сонька с интересом подходит ко мне и стучит в ответ. Господи. Я почти прислоняюсь лбом к двери, а потом все же открываю. Мне попросту не оставляют выбора.